Порочные Фейри

22. Данте

Я вел Элис и Леона через дом, мой стояк быстро опускался, пока я следовал за Роари. Слава звездам, что он нашел нас раньше, чем куча щенков.

Я бросил взгляд на Элис через плечо, решив оставить рубашку расстегнутой, поскольку застегнуть ее снова не было никакой возможности. — У тебя есть привычка срывать с людей рубашки на днях рождения, bella? — пробормотал я.

Она лукаво улыбнулась, и я сдержал стон, желая, чтобы у нас было еще немного времени. Я не знал, когда мы сможем снова улизнуть, я просто знал с абсолютной уверенностью, что мы это сделаем. Но прежде всего, пришло время веселиться.

Мы прошли в зимний сад и вышли на задний двор, где был разбит сад с видом на северный виноградник. С одной стороны лужайки был накрыт большой стол, заваленный хлебом, сырами, салатом и пирожными с печеньем. Все тарелки и блюда были практически переполнены. Мама наложила на все это заклинание, отпугивающее насекомых, а дядя Хьюго в данный момент обкладывал все миски льдом, чтобы сохранить свежесть.

Некоторые из моих кузенов играли на скрипках и ручных барабанах в быстром ритме в беседке, и половина моей семьи уже танцевала. Больше половины из них также были пьяны. Обед, который мы устроили сегодня днем, предназначался только для ближайших родственников, но большинство решили, что это относится и к ним, и пришли за несколько часов до официального начала вечеринки, чтобы присоединиться к нам. А когда моя семья собиралась массово, это всегда превращалось в хаос. И праздник, черт возьми.

— Вот ты где, Dolce Drago! — Мама появилась на лужайке, ее приталенное белое платье было усыпано маленькими голубыми цветочками. Ее темные волосы были заплетены в косу рыбий хвост, которую Розали сделала для нее раньше, и единственным признаком того, что она была взволнована, был румянец на ее щеках.

— Пойду отзову охотников, — с ухмылкой сказал Роари и направился через траву к группе щенков, которые завывали на луну и размахивали палками, как мечами.

— Dalle stelle, Данте! — выругалась мама. — Как ты носишь свою рубашку? — она нахмурилась, глядя на расстегнутые пуговицы, и я надеялся, что она не заметила, что половина из них отсутствует.

— Я застегнул одну пуговицу, — я пожал плечами. — Я подумал, что так выглядит лучше.

Мама проворчала. — Иди наверх и переоденься, мы собираемся разрезать торт, — ее взгляд скользнул к Леону, и ее лицо расплылось в ухмылке. — Il mio leone bambino! (п.п. Мой малыш Лев) — мама бросилась вперед, и Леон обхватил ее руками, ее голова едва задевала его плечо. Она отстранилась, чтобы полюбоваться им, а затем шлепнула по руке. — Почему ты опоздал?

— Извини, тетя Бьянка, — сказал он с одной из своих озорных улыбок, от которых моя мама всегда таяла.

Ее улыбка снова стала лучезарной, и она погладила его по щеке. — Ты пропустил канапе, но я припасла для тебя немного на кухне, — она подмигнула, и Леон широко улыбнулся.

— Спасибо. Разве ты не прекрасна, как звезды сегодня вечером? — сказал он, и она покраснела, помахав ему рукой. Подлиза.

Он поймал руку Элис и потянул ее вперед, а я шагнул ближе, мое нутро сжалось, пока я ждал, что мама поприветствует ее. Она не знала, как много значил для меня этот момент. Несмотря на то, что Волки были известны своей полиаморностью, как только они находили свою пару, это прекращалось. А для Дракона было неслыханно иметь нескольких партнеров. Не то чтобы я когда-либо делал что-то, что соответствовало шаблону. Поэтому я был уверен, что мама сможет принять тот факт, что Элис была разделена нами. Проблема заключалась в ее связи с Лунным bastardo.

— Здравствуйте, я Элис, — она протянула руку с вежливой улыбкой, которая заставила меня усмехнуться.

— Она моя девочка, — гордо сказал Леон, его грудь расширилась, и меня пронзила ревность, что он может владеть ею так публично и без последствий.

— Che meraviglia (п.п. Как чудесно)! — воскликнула мама, шагая к Элис и заключая в свои объятия. — Приятно познакомиться с тобой. Какая ты красивая девушка. Я никогда не думала, что увижу, как мой bambino leone остепенится.

Она отпустила Элис, которая покраснела сильнее, чем я когда-либо видел, а ее глаза сияли от счастья. Мамины глаза метнулись ко мне. — Что ты все еще здесь делаешь? Иди переоденься, Dolce Drago!

— Прости, мама, — я усмехнулся, поспешил вернуться в дом и направился наверх в свою комнату. Вскоре я надел свежую белую рубашку и побежал вниз, чтобы как можно быстрее присоединиться к вечеринке.

Толпа собралась в беседке, и я направился внутрь, получая хлопки по плечу и пожелания дня рождения от всех членов моей семьи. Огромный торт стоял с одной стороны стола, заваленного подарками. Торт состоял из восьми ярусов, на белых слоях глазури были изображены черные силуэты Волков, воющих на луну и бегущих вместе. На самом верху стоял темно-синий Дракон, полностью сделанный из глазури, но он выглядел так реально, как будто был маленькой копией меня. Его длинный хвост драпировался с одной стороны торта, а вокруг него были нарисованы молнии. На верхнем слое торта красовалась надпись «С Днем Рождения Альфа», и я усмехнулся, когда мама подвела меня к нему.

Элис и Леон стояли среди моей семьи, болтая с дядей Джино, который был размером с лошадь и держал тарелку с пирожными в одной руке и бокал вина в другой.

Я подошел к маме, и она протянула мне большой нож для торта, заглушая толпу и оркестр.

— Сегодня моему маленькому Drago исполнилось двадцать лет, — сказала мама, уже практически рыдая от гордости. Все начали хлопать, и я улыбнулся, опустив руки на плечи мамы.

— Речь! — воскликнул дядя Джино, покачиваясь и потягивая из своего огромного бокала вино.

Кто-то бросил мне микрофон, и я поймал его в последнюю секунду под аплодисменты. Я поднес микрофон к губам, решив говорить от души.

— То, что вы все здесь сегодня собрались, значит для меня многое, — начал я, и в глубине толпы раздалось несколько аплодисментов. — Это был тяжелый год. Слишком много людей, которых сегодня здесь нет. Некоторые покинули нас, причинили нам боль… но сегодня мы не будем говорить о них. Давайте вспомним тех, кто отдал свои жизни за Клан, за наш дом, нашу свободу, нашу семью!

Все подняли бокалы, а несколько моих кузин бросились вперед, чтобы вложить золотые чаши с шампанским в мои и мамины руки. Я сделал маме такую же, как у меня, но у нее вокруг основания было кольцо из рубинов.

Я опрокинул шампанское, глотая его, пока пузырьки шипели на языке. Когда я опустил кубок, я обнаружил, что Волки пришли в восторг, громко завывая и обнимая друг друга.

Мама начала поздравлять меня с днем рождения, и я снисходительно улыбнулся, когда весь Клан запел во всю мощь своих легких. Когда все закончили, они зааплодировали, и я отвесил дразнящий поклон, прежде чем поднять огромный нож, который ждал меня, чтобы разрезать торт.

— Давайте есть! — я отрезал огромный кусок и положил его на тарелку для мамы, а Волки завыли на луну и бросились вперед за куском.

Слезы скопились в ее глазах, когда она взяла его, а затем наклонилась, чтобы поцеловать меня в обе щеки. — Sono così orgoglioso di te, ragazzo mio (п.п. Я так горжусь тобой, мой мальчик). Твой отец сегодня улыбается тебе со звезд.

Мое сердце сжалось при упоминании об отце, и я крепко обнял маму, наши разбитые сердца обрели целостность друг в друге.

Моя кузина Анжела вскоре взяла на себя обязанность разрезать торт, и я оставил ее, неся тарелки Леону и Элис, когда группа снова заиграла. Наши стаканы постоянно наполнялись, бутылки с вином передавались по беседке, и вскоре я почувствовал кайф от жизни.

Я искал Розали в толпе. Я не видел ее с обеда сегодня днем. Когда Рори приехал, она исчезла, но это было не похоже на нее. Пропускать вечеринку.

После того как мы съели наш торт, я оставил Леона и Элис танцевать, а сам выскользнул из беседки, чтобы поискать ее. Я заметила Роари возле стола с едой, окруженного кучей моих кузин. Он пытался добраться до еды, но каждый раз, когда он двигался, они сжимали вокруг него круг, не давая ему освободиться.

— Cuginas! (п.п. Кузины!) — рявкнул я. — Идите танцевать, дайте бедняге поесть.

Они захихикали, убегая, несколько из них завывали, когда мчались в беседку, присоединяясь к вечеринке.

— Прости, брат, — сказал я с ухмылкой, когда Роари начал наполнять тарелку.

— Я не использую на них свою Харизму, — поклялся он.

— Я тебе доверяю, — сказал я с широкой улыбкой. Мои кузины годами пытались найти себе мужа-льва, и они с Леоном всегда были окружены ими на подобных мероприятиях.

Позади меня послышался звук открываемой двери, и я повернулся к зимнему саду, мои брови изогнулись дугой, когда я увидел там Розали. Она была одета в потрясающее маленькое розовое платье, которое облегало ее бедра. Лицо было покрыто легким макияжем и нежной помадой в тон платью. Ее длинные темные волосы были наполовину убраны наверх, а в глазах был намек на уязвимость, которую я никогда не видел в ней раньше. Но самое главное, я никогда раньше не видел ее в платье. Мама бесчисленное количество раз пыталась приучить ее носить женственную одежду, покупала ей всевозможные модные платья, но Роза всегда отказывалась. Даже в прошлом месяце, в день рождения малыша Луки, ее компромиссом был комбинезон.

Она выглядела более взрослой, как Альфа, которой она становилась.

— Dal sole, — вздохнул я. — Ты прекрасно выглядишь, Роза.

Она двинулась по лужайке, и я понял, что она надела танкетки, которые делали ее выше, чем обычно. Она шла в них так, словно делала это тысячу раз.

— У тебя же сегодня день рождения, — она пожала плечами, но ее взгляд переместился через мое плечо, и я повернулся, обнаружив, что Роари наблюдает за ней с ухмылкой.

— Очень симпатичный маленький щеночек, — поддразнил он, прежде чем вернуться к еде.

Я взглянул на Розали, которая практически сияла от непринужденной похвалы, и понимающе поднял бровь. Она поджала губы, придав мне выражение, которое говорило: если ты скажешь хоть слово, я тебя выпотрошу.

Я ничего не сказал, но не смог сдержать ухмылку, протягивая ей руку. — Пойдем потанцуем, cugina.

Я наклонился к ее уху, когда мы отошли достаточно далеко от Роари, и прошептал: — Ты слишком молода для этого leone, Роза. Он на десять лет старше тебя.

Она зашипела, пытаясь вырвать у меня руку, но я не отпустил ее. — Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Я хихикнул. — Ладно, маленький lupo (п.п. Волк). Иди и познакомься с Элис.

— Ооо, твоя девушка? — поддразнила она.

— Нет, — ответил я небрежно. — Она с Леоном.

— Уверена, так и есть., — она сымитировала застёгивание рта, ее глаза блестели.

— Я серьезно, — сказал я, но она только рассмеялась.

Я провел ее в беседку к Элис и Леону, где они танцевали под оживленную музыку, наполнявшую палатку, в окружении моей семьи, которая учила их танцу «Оскура». Это была глупая рутина, в которой каждый похлопывал себя по голове, прыгая на одной ноге, затем делал «do-si-do» с партнером, после чего брался за руки в группе и бегал по кругу. Каждый раз, когда они заканчивали круг, они выпивали по стаканчику и начинали все сначала.

Я засмеялся, увлекая Розали в танец и хватая за руку Элис, когда мы присоединились к кругу. Mio amore радостно смеялась надо мной, когда снова раздавали напитки, и я позволил дяде Джино наполнить мой кубок вином, а затем опрокинул его в себя.

Танец «Оскура» начинался снова и снова, и вскоре я уже был пьян в стельку и хохотал во все горло. На этот раз я схватил Элис за руку и притянул ее к себе.

— Ты хорошо проводишь время, bella? — спросил я сквозь музыку, радуясь тому, что она выглядит такой счастливой.

— Твоя семья такая веселая! — сказала она и снова засмеялась, когда Леон схватил ее за руку, а я вцепился в руку Розали, и мы снова начали кружиться по кругу.

Песня наконец-то закончилась, и все захлопали и завыли.

Началась медленная песня, и я тяжело дышал, ухмыляясь Элис, пока пытался отдышаться. Розали втянула Леона в танец, прежде чем он успел схватить Элис, и она подмигнула мне, когда он закружил ее под руку.

На моих щеках заиграла ухмылка, когда я протянул Элис руку. — Потанцуешь со мной, carina?

Она улыбнулась и шагнула вперед, положив одну руку мне на плечо, а другую вложив в ладонь. Мое сердце забилось сильнее, пока мы танцевали, ее тело прижималось все ближе и ближе к моему, пока нас не разделяло лишь дыхание. Она взглянула на меня из-под ресниц, и у меня перехватило дыхание. Она была самым сладким и самым темным существом, которое я когда-либо видел. И я нуждался в ней, как солнце нуждалось в том, чтобы сиять.

— У меня для тебя подарок, — сказала она с озорной улыбкой. — Положить его на стол с остальными?

— Нет, — сразу же ответил я. — Отдай его мне сейчас же.

Она засмеялась, откинув голову назад, и мне потребовалось все, что у меня было, чтобы не поцеловать ее в этот момент. Я был связан сотней причин не делать этого, но в этот момент они жалили как никогда.

Она полезла в сумочку и достала гладкий кусочек розового кварца с выгравированным на нем Драконом. Мое сердцебиение участилось, когда она без слов положила его в мой карман, пока никто не видел. Ведь розовый кварц означал принадлежность кому-то. Это было обещанием и залогом. И хотя я только надеялся, что она хоть в какой-то мере принадлежит мне, то, что она подарила мне это, означало, что это правда. И от этого в моих жилах зажглось электричество.

— Спасибо, bella, — прошептал я, и на ее губах появилась застенчивая улыбка.

— Пойдем на свежий воздух, — сказала она, затем ее пальцы скользнули по моим, и она отступила в толпу, сказав: — Приведи Леона.

Песня подошла к концу, и я поймал Леона за руку, оторвал от Розы и без слов потащил из беседки.

— Она идет вниз? — спросил он взволнованно, и я заинтересованно кивнул.

— Думаю, да, брат.

Он практически бежал рядом со мной, пока мы мчались за Элис, а я искал ее по двору. Она стояла в дальнем конце сада у ступенек, которые вели вниз в виноградник, повернувшись к нам лицом, так что ее платье развевалось на ветру.

Она ухмыльнулась и бросилась вниз по ступенькам, а мы с Леоном рванули вперед, сталкиваясь плечами в погоне за ней.

Я оглянулся, чтобы убедиться, что никто не смотрит, но вся моя семья танцевала в беседке, не обращая на нас никакого внимания, пока мы мчались вниз по крутым ступеням в виноградник.

— Маленький монстр! — позвал Леон, когда мы шли рядом с рядами виноградных лоз, ища ту, по которой она спустилась.

Я прикрыл рот руками и завыл на луну, давая ей понять, что мы охотимся за ней.

Ее смех раздался откуда-то справа от меня, и я схватил рубашку Леона в кулак, потянув его к ближайшему проходу. Лозы тянулись до самого фруктового сада у подножия холма, и я усмехнулся, заметив ее, сидящую на яблоне и качающую ногами, наблюдая за нашим приближением.

Мы пинали сухую землю, когда мчались по узкому пространству бок о бок. Забежав во фруктовый сад, мы посмотрели на яблоню. Она ела яблоко, злобно глядя на нас сверху вниз. Ее туфли были сброшены у подножия дерева, и она сгибала пальцы босых ног, когда ветер обдувал ее.

— Спускайся, amore mio, — промурлыкал я.

— Мы сделаем так, что ты об этом не пожалеешь, — добавил Леон глубоким рыком.

— Не сомневаюсь, — сказала она, доедая яблоко и бросая косточку на землю. — Но лучше я сделаю так, чтобы имениннику было приятно.

Ее взгляд скользнул ко мне, и я закусил нижнюю губу, испытывая сильное искушение начать карабкаться наверх, чтобы схватить ее. Но с ее Вампирской скоростью она могла бы просто убежать, если бы не хотела быть пойманной.

— Ты убиваешь меня, bella, — умолял я. — Спускайся.

— Соблазни же меня, — сказала она дьявольским тоном, и я застонал.

Леон двинулся ко мне, протягивая руку, чтобы запустить ее в мои волосы. — Иди и возьми его, Элис.

Он начал расстегивать мою рубашку, и я подавил смех, взглянув на Элис, чтобы понять, нравится ли ей это. Блеск ее глаз говорил, что да, и я откинул плечи назад, когда Леон стягивал с меня рубашку. Все это время мой взгляд был прикован к ней.

Она прикусила губу, когда Леон провел костяшками пальцев по моей груди. — Ты спускаешься? — позвал он, бросив на нее полный надежды взгляд.

— Еще нет, — взволнованно прошептала она, и я издал мрачный смешок.

— Тебе нравится то, что ты видишь, маленькая Вампирша? — я двинулся вперед, обхватив рукой шею Леона. Я выпил достаточно, чтобы мне было наплевать на то, что мне прийдется сделать, чтобы спустить ее вниз. И если она хотела шоу…

Я прижался ртом к рту Леона, и он крепче сжал мои волосы, проталкивая свой язык в мой рот. Его щетина прижалась к моей, и хотя я не испытывал к нему ничего сексуального, стон, который издала Элис, заставил меня мгновенно возбудиться.

Она вдруг оказалась рядом с нами, оттолкнув нас друг от друга с отчаянной потребностью во взгляде. Она переместилась между нами, прислонилась спиной к Леону и потянулась назад, чтобы обхватить его шею, повернув голову к нему и притянула к себе для поцелуя.

Я жадно наблюдал за ней, подался вперед и провел рукой по ее груди, чувствуя, как под платьем напряглись ее соски. Она вздохнула, когда я выпустил линию электричества в ее тело, разрывая поцелуй с Леоном, и он подтолкнул ее ко мне. Ее глаза зажмурились, когда она отбросила мою руку от своего платья, приближаясь, как голодный зверь.

— Это все для тебя, — сказала она, и мой член подался навстречу.

— Да, блядь, — согласился Леон, подойдя к ней сзади и положив руки на ее талию.

Элис наклонилась к моему горлу, скребя клыками по моей коже самым возбуждающим образом. Я вцепился в ее волосы, когда она двинулась ниже, покусывая и облизывая, сводя меня с ума, пока она наклонялась вперед и расстегивала мои брюки.

До меня донесся звук расстегиваемой молнии, и мой взгляд переместился на Леона, когда он расстегнул ее платье. Она встала прямо, позволяя ему упасть вокруг ног. Она была полностью обнажена, ее идеальное тело находилось всего в нескольких дюймах от меня и просило, чтобы его взяли.

— Элис, — простонал я, глядя на ее сиськи, когда освободился от брюк. — Прикоснись к ней, — приказал я Леону, и он притянул ее к себе за бедра, прежде чем опустить руку между ее ног. Она задыхалась, прислонившись спиной к его плечу, пока он теребил пальцами ее клитор, на его лице была дразнящая ухмылка.

Я придвинулся к ней вплотную, взял в руку свой затвердевший член и стал поглаживать его вверх-вниз твердыми движениями. Элис наклонилась вперед, чтобы продолжить ласкать ртом мою грудь, и я застонал, опустив голову, чтобы посмотреть на нее, пока я трахал свою руку, как подросток, и в миллионный раз проклинал Райдера за сделку.

— Ложись на землю, — прорычал на меня Леон, и я без секундного колебания опустился на спину.

Я смотрел, как он вводит свои пальцы в мою девушку, заставляя ее стонать с каждым движением его руки, и удовольствие нарастало в основании моего члена в ответ.

Он резко отпустил ее и толкнул на меня. Она звонко рассмеялась, стоя на коленях по обе стороны от моих бедер, опустив рот к моему уху и проводя языком по раковине. Электричество волнами пробежало по мне, и она застонала, почувствовав это, воздух зарядился вокруг нас.

Леон опустился на колени позади нее, и я ухмыльнулась, услышав звук расстегиваемой им ширинки. Элис облокотилась на мои плечи, она впилась ногтями в них, когда он с силой вошел в нее. Я потянулся вверх, чтобы провести большим пальцем по ее губам, дергаясь сильнее, пока мою девочку трахали надо мной. Я мог почти представить, каково это — трахать ее самому.

Она провела ногтями по моим плечам, вскрикивая при каждом мощном толчке бедер Леона. Я зарычал от потребности. Отпустил свой пульсирующий член и взял ее за бедра, направляя, насаживая ее обратно на него и наслаждаясь звуками, вырывающимися из ее рта.

— Леон… Данте, — стонала она. Затем она взяла мою руку, протянула между нами и вернула мой кулак на себя. Она продолжала обхватывать мою руку, направляя мои движения, пока мой разум не взорвался, и я не устремился к гребаным небесам.

— Merda santa, — задыхался я, наклоняясь, чтобы провести языком по ее ключице, посылая волну электричества в ее кожу.

Леон застонал, почувствовав это, и я опустил свободную руку к основанию ее живота, позволяя электричеству струиться по ее коже к чувствительному месту между бедер.

— Черт! — вскрикнула она, ее рука сжалась вокруг моей, и удовольствие разлилось в моем члене. — Я так близко.

— Я тоже, — сказал Леон напряженным голосом.

— И я, — прохрипел я перед тем как кончить, и они оба последовали за мной секундой позже. Я выругался и вцепился в бедро Элис, впиваясь взглядом в ее зеленые глаза.

Элис прижалась к моей щеке, улыбка растянула ее губы, и она тяжело задышала. — С днем рождения, Drago.