Попадос. Месть героя. Том четвертый

Глава 28 Затруднительная ситуация

Эстанские рыцари были упрямы, они, сомкнув щиты, неотступно напирали, не давая и шанса для контратаки. В тоже время вражеские лучники, не позволяли магам выйти на возвышенность, периодически осыпая их стрелами. Всё это было крайне отвратно, ведь выделенные Григорию рыцари уже с трудом держали строй. Что и не удивительно. Сначала им пришлось непойми как подбираться почти вплотную к вражеской армии, а потом ещё сражаться с эстанской лёгкой кавалерией, следом за которой как раз и подоспели рыцари и лучники.

Отвратительный расклад соотношения сил в сочетании с комбинированной вражеской атакой, понемногу начинали подбешивать. Хотя больше всего Григория раздражало то, что он никак не мог найти выходи из возникшей ситуации. По его прикидкам союзная армия находилась километрах в пяти от него, то есть почти рукой подать, но правда не с этими закованными в сталь ребятами. Как следствие оставалось только отбиваться, и если в себе он был уверен, то в отношении вверенных ему рыцарей и магов у него было диаметрально противоположного мнение.

— Если бы удалось избавиться хотя бы от лучников! — Подумал Григорий, понимая, что Барус не сможет всё время обновлять защитные чары, без которых магов вряд ли защитят их мантии. От бессилия хотелось кричать и рычать, но поделать было нечего. Тем более его с самого начала предупредили, что в случае чего, ему не смогу выделить подкреплений.

Но в следующий миг, Григорий услышал, голос Нарли, которая всё это время находилась за его спиной, ведь сражаться против строя рыцарей даже с аурой ей было проблемно. — Господин, — скромно начала девушка, — позвольте мне разобраться с лучниками.

Если бы у него была такая возможность, то Гриша тут же упёр бы вопросительный взгляд в рагарку, но он не мог позволить себе такую роскошь. Хоть он и был без щита, но ему приходилось удерживать внушительную часть вражеского строя, не давая эстанским рыцарям, обернуть их небольшой отряд с левого фланка, что впоследствии позволило бы противнику оттеснить их к реке.

Григорий с радостью бы отказал Нарли, но сложившаяся ситуация вынуждала его согласиться. — А ты справишься с ними со всеми? — Неуверенно спросил он, всё ещё колеблясь.

— Конечно, господин, — без толики сомнения в голосе ответила рагарка. Причём стоит отметить, что это не была слепая уверенность в себе. Для Нарли действительно было бы тяжело найти более подходящих противников, чем лучники или маги. Ведь единственной сложностью для неё было приблизиться к ним, и то если не брать в расчет защитные чары, которые были на ней.

— Хорошо, но смотри, не рискуй зазря! — Скрепя сердцем сказал Гриша, сразу же добавив, — Барус, обновите на Нарли защитные и усиливающие чары. — В ответ на Гришину просьбу, целитель лишь молча выполнил её. Он уже тоже устал, и чувствовал, что если быстро не разобраться с наседавшим противником, то им вскоре придёт конец. А единственным кто в результате сможет выжить, будет Григорий, касательно остальных он был очень неуверен.

Чувство лёгкости и резко возросшей силы приятно защекотали разум. Хоть Нарли и не в первый раз приходилось испытывать это, но чувство лёгкой эйфории всё равно охватило её.

— Давай Нарли, надеюсь на тебя! — Твёрдо произнёс Григорий своё короткое напутствие. И хоть он не имел возможности повернуться и посмотреть на неё, но до девушки долетели те чувства беспокойства, который он испытывал, говоря это.

— Не волнуйтесь господин, со мной всё будет в порядке! — Произнеся это, рагарка тут же направила внутреннюю энергию в ноги, и хоть приятная лёгкость тут же сменилась лёгким напряжением, но девушка даже не обратила внимания на это, она лишь чуть наклонившись вперёд, помчалась, уходя немного в сторону от железного строя рыцарей, который ей нужно было обойти.

Сердце как сумасшедшее колотилось в её лишь с виду хрупкой девичьей груди, а ноги послушно несли её вперёд. Через каких-то пару секунд, на неё уже обратили внимание лучники, прицельно выпустив несколько десятков стрел. Но Нарли лишь прикрыв лицо рукой, продолжила бежать. Неприятные толчки в предплечье, грудь, живот, ноги говорили о том, что её уже несколько раз «подстрелили», но на ней был прекрасный доспех и чары каменной кожи, делавшие её плоть неприступной для обычных стрел.

Три рыцаря вышло на перехват девушке. С первого взгляда было видно, что они уверены в себе. Но их было всего трое, и они пытались поймать её, лишь небрежно прикрываясь щитами.

Ещё подбегая к ним, Нарли усилила свои руки, а клинки покрыла маной, которая приятным голубым свечением, обернула их.

— Чёрт! Она владеет маной, — выкрикнул один из рыцарей, довольно поздно осознав сей факт. Рагарка была уже возле него. Быстрым, неуловимым движением она ушла из-под не очень-то умелой атаки мечом, и оказавшись за его спиной молниеносно воткнула клинок прямо ему в сердце. Сравнительно тонкое лезвие кинжала, покрытое аурой, легко пробило добротный, вражеский панцирь, достигнув своей цели.

Но в следующий миг, рагарке вновь пришлось уворачиваться. Два других рыцаря не стояли на месте, они уже мчались на неё. Но это было лишь хуже для них самих. Легко увернувшись от грубых и неумелых атак, девушка, вонзила одному из них клинок в лоб, а второму, буквально несколькими секундами позже, повредив руку, загнала кинжал под рёбра.

Вновь направив внутреннюю энергию в ноги, Нарли побежала к своей цели, на пути к которой её встретил лишь град стрел да испуганные лица лучников, которые увидев, как она с лёгкостью расправилась с тремя одетыми в бронь рыцарями, уже были готовы броситься в бегство.

— Достать кинжалы! — Донеслось до Нарли, в ответ на что на её лице тут же появилась довольная улыбка. Ведь противник не собирался убегать, а значит, она могла хоть немного заработать опыта, дабы чуточку сократить ту пропасть, которая лишь росла между ней и её господином.

Григорий не видел Нарли, но уже вскоре, он понял, что она ступила в бой. Лучники перестали засыпать магов стрелами, отчего те, почувствовав свободу действий, направились на ближайшую возвышенность. Они не стали подниматься на самый верх, им вполне хватило перепада в несколько метров, чтобы атаковать задние ряды вражеских рыцарей. Ну а так как тем была нипочем базовая стихийная магия, то в дело пошли более серьёзные заклинания, такие как огненные шары, ледяные копья и шаровые молнии. Продвинутых чар было более чем достаточно, чтобы ранить прикрывавшихся щитами рыцарей, и хоть убить их всё равно было проблемно, но даже этого было достаточно, чтобы на порядок улучшить ситуацию.

Хотя до победы было ещё далеко. — Напираем на них! Мать вашу! — Прорычал вражеский командир. — Неужели здесь решили сдохнуть⁉ — Продолжил он, в ответ на что, вражеские ряды качнулись вперёд, и упёршись щитами в щиты союзным Грише рыцарям стали нещадно давить на них, изредка пытаясь задеть клинком. В тоже время, не повязанные боем эстанские рыцари стали напирать с обоих флангов, и если на одной стороне их мог сдержать Григорий, то на второй был лишь Гард, который хоть и являлся искусным воином, но даже он не мог разом противостоять десятку рыцарей.

Ещё немного и противник смог бы завернуть на правый фланг, тем самым положив конец, всё ещё чудом державшемуся строю из десяти афнийских рыцарей, которые и так уже безостановочно пятились назад. Но вместо этого раздался голос Баруса, — не дать им зайти с правого фланга! — А следом в противника полетел с десяток заклинаний, заставивший их поумерить свой пыл.

Но, несмотря на сохранение позиций, расклад не шибко изменился. Афнийцы явно были на последнем издыхании, а единственное что им позволяло всё ещё держаться так это чары каменной кожи. Ведь уже каждый из них успел пропустить не один удар, который бы если не убил, то серьёзно ранил бы.

Григорий прекрасно понимал расклад, в котором находился его отряд, но никак не мог решить, как ему лучше поступить. С одной стороны он мог ворваться в ряды противника и попытаться лично перевернуть ситуацию, но при этом под удар наверняка бы попал левый фланг и без того хлипкого строя. С другой стороны, другого выбора Гриша попросту не видел, и это уже не говоря о том, что он переживал за Нарли, опасаясь, что ей возможно нужна помощь.

— Магам прикрывать фланги! — Прорычал Григорий, понимая, что ему действительно ничего другого не остаётся, а в следующий миг усиливающие чары послушно активировались на нём, делая его мышцы куда крепче и сильнее.

Неприятное чувство, что броня была пробита, а меч упёрся остриём в плечо, было результатом, того, что парень, подавшись вперёд, проигнорировал последующий выпад противника. Но это никак не навредило Грише, чары послушно защитили плоть, а и без того высокое хп, позволило ему принять этот удар без каких либо последствий, но зато в следующий миг, он отшвырнул своего оппонента назад с такой силой, что даже стоявшие за ним товарищи, не смогли удержать его. Кто-то повалился, кто-то отступил назад, но главное что нужный результат был достигнут, перед Григорием появилось хоть и небольшое но пространство, которым он тут же воспользовался, чтобы применив рассекающий удар, располовинить одного из рыцарей стоявшего чуть левее от него.

Почти в тот же миг лица эстанцев, стоявших рядом с рассеченным пополам бедолагой, исказили гримасы ужаса. Большинство из них невольно сделало шаг назад, а наиболее слабые духом, заозирались в поисках путей отступления.

В свою очередь Григорий, не ожидавший такого эффекта, без промедлений на излишние раздумья вновь покрыл свой клинок аурой все рассекающего удара. Будто вторя в ответ ему, эстанцы сделали ещё один шаг назад, давая отчётливо понять, что страх смерти имеет над ними, куда большую власть, чем приказ командира. Видя это, парень невольно улыбнулся, что вражеские рыцари, судя по их глазам, явно восприняли по-своему. Но это уже не имело значения, Гриша ринулся в бой. Стоявший, на его пути молодой эстанец, попытался отвести его удар, но клинок паренька был разрезан как масло горячим ножом, а следом, Гришин меч всё также пылая аурой, опустился на шею юного рыцаря, почти мгновенно забрав его жизнь. Тело юноши повалилось на землю, а шишак, одетый на его голову, слетел и откатился куда-то в сторону под ноги его товарищам, оголяя тем самым слипшиеся от пота густые, каштановые волосы.

Произошедшее заставило образовать вокруг Григория сравнительно большой полукруг. Который уже просто не мог не заметить командир отряда эстанских рыцарей. — Что за чертовщина на правом фланге? — Прорычал он, но заместо ответа в него полетело несколько огненных шаров. В тоже время Гриша, продолжил атаку. Чередуя все рассекающий удар с обычной аурой, он начал постепенно вгрызаться в ряды противника, приводя в ужас не только эстанцев, но и афнийцев, которым было не по себе от вида его безумной силы.

Каулус с ужасом смотрел на то, что происходило на противоположном берегу Эльса. Ещё несколько минут назад, он и думать забыл, про тот зловредный отряд афнийских магов, которые уже наломали дров, причём столько, что ума им сложно было дать. Но вновь взглянув чуть левее от сошедшихся в смертельной схватке армий, он увидел то, что даже в самом страшном сне не мог себе представить. Буквально за считанные минуты, отряд лучников был повязан боем с неизвестным противником, которого взгляд командующего всё никак не мог уловить. В тоже время, сотню рыцарей уже теснили, да не просто теснили, а почти заставили отступать.

— Что чёрт дери, там происходит⁉ — Недовольно подумал Каулус, с ужасом глядя как его бравых воинов, планомерно истребляет отряд втрое уступающий им.

— Неужели у афнийцев есть мастер клинка! — Неожиданно услышал командующий, растерянный голос Илиса.

— Точно, — подумал Каулус, — по-другому и быть не может. Наверняка всё так произошло из-за того, что там мастер клинка! — Это не очень приятное обоснование легко уложилось в голове командующего. Хоть оно не решало проблемы, но, по крайней мере, давало ему спокойствие от того, что он теперь понял причину произошедшего. И как не странно, Каулус даже не задумался о том, что данное предположение может быть ложным.

Смирившись, что отряд рыцарей «безвозвратно потерян», он даже перестал смотреть в их сторону. Успокоившись, он продолжил наблюдать, как сражаются две армии, будучи при этом уверенным, что каким бы могучим не был мастер клинка, ему не удастся кардинально переломить ход сражения.

И стоит отметить, что в значительной степени Каулус был прав. Мастера клинка, которых знал мир Вэрдана, не могли бы повлиять на столь глобальное сражение. Слишком много рыцарей было с обеих сторон, и как бы ни был силён воин, он не смог бы одолеть даже тысячу эстанских солдат, не говоря уже о целой армии. Он бы просто выдохся, у него закончилась бы мана, а руки устали бы настолько, что он не смог бы поднять свой меч.

Прошло не так уж много времени, не более получаса. Два войска всё также нещадно сражались, пытаясь одолеть друг друга. Каратос тем временем заняв достаточно высокий холм, наблюдал за боем сравнительно издалека. В его распоряжении было ещё несколько резервных отрядов рыцарей, не меньше трёх сотен в сумме. Но заткнуть их было пока некуда. Да и не зачем. Поэтому он их придерживал на всякий случай.

— Конечно, хорошо, что мы побеждаем, — недовольно подумал он, продолжив свою мыль, — но скольких мы потеряем в этом сражении? — Вопрос был слишком актуальным и острым, особенно учитывая тот факт, что основные силы противника находились на противоположном берегу реки. И ответ, который крутился в голове у Каратоса, был слишком неприятным и даже немного раздражающим. Он мог потерять как минимум треть войска, и это при условии, что эстанцы начнут отходить в сторону моста. Собственно именно поэтому он не перекрывал им путь к отступлению, надеясь, что оставшиеся в Зоргане маги и лучники смогут неплохо проредить их ряды, а сам факт поражения, нанесёт серьёзный удар по боевому духу вражеской армии.

— Что ж с этим в любом случае, пока ничего не поделаешь, — печально вздохнув, подумал Каратос, а затем, обращаясь к одному из своих адъютантов, произнёс, — Вальт, я смотрю, господин Григорий уже возвращается. Будь добр, встреть его и приведи ко мне.

— Слушаюсь ваша светлость, — поклонившись, ответил адъютант и сразу же отправился выполнять приказ.

Вальт хорошо видел как буквально минут десять назад, Григорий, со своим небольшим отрядом вверг в бегство две сотни эстанских воинов, половина из которых ко всему прочему являлись рыцарями. От чего его уважение к Грише очень резко возросло. Если до этого он воспринимал его как невесть как затесавшегося в высшие круги выскочку, то теперь от предвкушения довести его до командующего, он почти бегом мчался к нему на встречу, фантазируя, как встретит эдакого героя из древних саг.

Но когда Вальт наконец добежал до Григория, то представшая перед ним картина была далека от его фантазий. Вместо героя в сияющих доспехах он увидел скорей грязного оборванца. Засохшая кровь эстанских солдат, покрывала большую часть ранее бежевого плаща, в котором был «герой» тем самым хорошо дополняя и смешиваясь со следами грязи, которых также хватало на парне. Во множестве дыр, когда-то добротного доспеха, зияла, а местами даже торчала ткань поддоспешника. Но всё это меркло в сравнении с лежавшими на снегу рыцарями, одежду и броню которых можно было только выбросить.

Единственным же среди этой толпы оборванцев, кто хоть немного походил на героя, был рыцарь в чёрных доспехах, который входил в личную команду Григория. Доспехи этого бравого воина были целыми. Лишь несколько царапин и вмятин можно было с трудом разглядеть на них.

— Видимо вот он, настоящий герой того сражения! — Подумал Вальт, напрочь забыв про открытый Гришей портал, и теперь старательно сдерживая эмоции, чтобы не высказать свои мысли. — Как столь бравый воин может подчиняться этому выпендрёжнику⁈ — Продолжил он свои размышления, подходя ближе. — Господин Григорий, — произнёс он, старательно сдерживая свою неприязнь, — его светлость Каратос Гурс, желает видеть вас.

Гриша, вскользь посмотрев на адъютанта и подумав о чём-то своём, с незначительной задержкой, будто игнорируя Вальта, сказал, — рыцари могут отдыхать, остальные со мной.

Глядя на это, адъютант недовольно скривился, посчитав, что Григорий мало того что не выявил к нему должного уважения, так ещё и должен был идти один. Но помыслив рассудительно, промолчал, посчитав, что с этим пускай лучше разбирается Каратос.