Попаданка, открой свое сердце

Раз, два, три – Зименея выходи!

После того как подселенцы отключились от нее, Насте ничего не оставалось другого, как смыть с себя дорожную пыль и искупаться.

В притихшей зале с телевизором остались Виланд и Зименея. Мужчина поглядывал на нее выжидающе. Она все также сидела на краешке дивана.

– Да лети уже… – немного зло выпалила брюнетка.

– Я ненадолго, – извиняюще, пролепетал Виланд.

Он развернулся и вышел на балкон. Секунда и в небе уже парит огромная черная птица.

Виланд знал, что Зименея ненавидела оставаться одна. Но жажда полета была сильнее его. Ветер и свобода, сияющее солнце за облаками или манящая своим холодным светом луна – это были его лучшие лекари, которые прекрасно заживляли душевные раны, разбередившиеся воспоминаниями.

Девушка вновь осталась одна. Тяжко вздохнула и машинально потянулась за пультом. Включила, посмотрела на экран и стиснула зубы от зависти.

Настя рассматривала баночки и собиралась искупаться. Поставила вдоль бортика бассейна баночки, открыла первую и «посолила» воду. Слегка коснулась водной глади рукой, заулыбалась, но после вновь подсыпала немного «горячительного» порошка из банки. Потом она аккуратно открыла остальные банки и «приправила» их содержимым воду.

Зименея злилась и завидовала ей. На Зиртане стало притчей во языцех эта странная любовь жриц-врачевательниц к водным процедурам. Поговаривала даже, что чтобы покорить сердце жрицы, нужно сделать ей особую купальню.

На самом деле Зименея просто обожала воду. Как-то он стала ее спасением, а после… Если в нее добавить волшебных порошков ассаи, то можно просто утонуть в неге и блаженстве.

А остальные жрицы, ее «девочки», просто стремились походить на свою «богиню».

Меж тем в телевизоре мельтешили различные картинки. Будто кто-то переключал каналы, но постоянно возвращался на тот, где показывали купание Насти. Судя по всему, девушка просто усиленно думала и что-то вспоминала.

А Зименея ловила лишь кадры, когда появлялась купальня. Ей дико хотелось вновь ощутить это ласковое прикосновение пены и лопающиеся пузырьки, вдохнуть этот головокружительный аромат цветущего «лотоса».

«А оно тебе действительно надо?» – крутилось в голове у Насти. Девушка впервые всерьез задумалась, а действительно ли ей нужно возвращаться «домой». И остался ли у нее дом?

Быть может, в детстве, когда были живы родители, дедушка с бабушкой. Да и к кому возвращаться? Ну не к любимой же собаке Джеку? К бывшему? Да тот ненароком убьет, если не убил еще… К друзьям? А остались ли они у нее? Было роковой ошибкой уехать с любимым в чужой город, где она никого не знала. И так не сумела «прижиться»

А здесь? Что ждет ее здесь? Новый мир, новые возможности. Ты же хотела начать новую жизнь с нуля – и вот! Бойся своих желаний.

Любая магия подвластна тебе. Есть человек, с которым безмерно хорошо днем и жарко ночью.

Да и Сильвой и Астой Настя очень сблизилась. И ей очень хотелось просто так приехать к ним в гости, попить их чудесного чаю и посмеяться с шуток Асты. А еще просто так провести денек другой на Зачарованных озерах, с Хантом вместе.

Решено. Остаюсь!

Настя сделала глубокий вдох и нырнула под пушистую пену. Неожиданно она вспомнила про то, что делала на озере Малышки Сью и резко вынырнула. Девушка испуганно часто-то часто задышала, сердце в ее груди бешено колотилось. Грудь ходила ходуном, отгоняя от себя пену. Но постепенно девушка успокоилась. И пьянящий аромат «лотоса», теплая вода с ласковой пеной, да и к тому же долгая поездка на лошадях и банальная усталость – сделали свое дело – Настя задремала.

***

Зименея смотрела на экран и молча завидовала. Но вот, что-то произошло и Зи ощутила на своей коже это обволакивающее негой прикосновение воды и пены. Она вдохнула полной грудью и почувствовала в воздухе свой любимый цветочный аромат. Открыла глаза. Так и есть – это она сейчас лежит в купальне.

Девушка заулыбалась, замурлыкала любимую песню и с превеликим удовольствием стала плескаться в воде.

Веселье продолжилось недолго. Ее чуткий слух уловил едва различимый стон боли. Где-то сверху. Девушка хотела вновь отвлечься и забыться. Подумать, что показалось. Но этот стон повторился вновь.

Да, определенно, кто-то наверху испытывал боль. Съедающую и сжигающую все изнутри.

Сколько этих стонов слышала Зименея за свою долгую жизнь. Иногда она даже могла сразу определить, что за болезнь причиняет человеку эти страдания, что так невольно пробивается наружу тихим/орущим криком/шепотом.

Это была «магическая лихорадка» – болезнь, которая сжигала мага изнутри, лишала его сил и жизни.

Зименея (в теле Насти) вышла из купальни, наскоро вытерлась и накинула на себя полупрозрачную сорочку.

Настя открыла глаза. Она почему-то оказалась в той самой бабушкиной квартирке, где она жила не так долго. Здесь был небольшой разгром. Телевизор на треть торчал с комода, будто что-то его сдвинуло и его забыли поставить на место. На полу, диване была разбросана всякая мелочевка – книжки, сувениры, альбомы, фоторамки и прочее.

– Хм, ну и сон. Все лучше, чем погони, оборотни или утопление, – высказала Настя свои мысли.

От нечего делать она стала убираться.

Поставила на место телевизор. Стала расставлять милые сердцу безделушки и памятные вещи.

В комнате было отчего-то прохладно. Оглядевшись, девушка увидела, что балконная дверь открыта.

Настя Направилась туда, на балкон. Но не успела она туда войти, как на его парапет (перила) присела огромная черная птица. Черный ворон-сокол, выразительно посмотрел на девушку и сказал:

– Настя, что ты здесь делаешь? Где Зименея?

– Сплю, – ответила Настя и стала наблюдать ошарашенно, как птица превращается в мужчину.

Черная куртка, сильно напоминавшая по своему фасону военную форму (куртку авиатора), черные брюки. Мужчина стоял в тени ночи на балконе, поэтому его лицо девушка видела смутно.

Настя стала пятиться назад. Потихоньку приближаясь все ближе и ближе к выходу из комнаты. А мужчина же напротив, зашел в комнату.

– Не бойся Настя, я – Виланд. Лучше включи эту коробку, – он кивнул в сторону телевизора.

Девушка немного повела плечом, искоса и с украдкой еще немного посмотрела на мужчину, а после подошла к телевизору. Нащупала сзади его экрана круглую кнопку и включила его.

– Надо же! Это так можно включить, – проговорил удивленно Виланд.

Он подошел к дивану, и удобно устроился на нем.

– Присаживайся, посмотрим, что делает Зи.

Настя осторожно подошла к дивану, села на его краешек. С опаской поглядывала на мужчину, но после стала откровенно разглядывать его.

Темноволосый и темноглазый. Взрослый мужчина, но еще не в возрасте. В самом расцвете сил. Сложно сказать сколько ему лет. Он выглядел молодо, но чувствовалось, что прожил этот человек несколько десяток (а может, даже сотен?) лет.

– Настя, тебе нужно проснуться, а то Зи сейчас наломает дров, – сказал Виланд и резко развернулся в сторону.

Он поймал любопытный взгляд Насти. Чем немного смутил девушку. Ведь она до этого во всю его разглядывала, и совсем не смотрела на то, что творилось на экране.

Девушка стушевалась, отвела взгляд и перевела его на телевизор.

На экране была она. Светловолосая девушка, с мокрыми растрепанными волосами, в полупрозрачной сорочке. Она стоит напротив кровати другой девушки. В какой-то темной комнате, которую освещают несколько свечей. Света мало. Свечи горят уже давно, так как рядом с ними высятся «горы» воска.

Зименея (Настя) кинулась к девушке.

И зрители теперь могли рассмотреть хозяйку комнаты. Это была молоденькая девушка, лет двадцати – не больше. Отощавшая, с тонкой кожей, через которую, казалось, можно видеть не только вены, но и ее кости. Впалые щеки, огромные черные синяки под глазами, белые потрескавшиеся ниточки губ, черные волосы, растрепавшиеся по подушке, образовали устрашающее «гнездо».

Девушка была накрыта тонкой простыней, которая совсем не скрывала того, что под ней лежало истощенное тело, уже больше похожее на скелет.

На тонкой шее у девушки при этом висело красивое колье в форме черной змеи. Украшение было сделано весьма искусно, детализировано. Каждая чешуйка была сделана из сверкающего камешка. В середине «по хребту» шла ярко-красная линия из рубинов, которая периодически вспыхивала своими камнями.

Зименея же не бездействовала. Девушка взяла в руку ладонь своей «пациентки», чтобы передать ей немного силы и «полечить». Жрица засветилась, стала читать свои заклинания.

– Настя! Проснись! Останови ее! Разве ты не видишь? – Виланд вскочил и закричал, он подбежал к телевизору, постучал костяшкой указательного пальца по экрану. На нем пошла мелкая рябь и картинка изображения видоизменилась.

Все та же темная комната. Все та же безнадежная попытка спасти умирающую. Но Настя теперь отчетливо видит – украшение девушки будто живое. Змея вцепилась в ее шею и высасывает из нее магию, которую и пытается восстановить Зименея.

Настя очнулась – проснулась. Она резко отбросила руку хозяйки спальни, чем невольно причинила ей боль.

Но она не слышала ее тяжелый стон. Все звуки мира заглушили крики Великой Врачевательницы Зименеи.

– Я должна ей помочь. Настя, давай повторяй за мной. Это же лихорадка, я знаю, как ее лечить!

– Зи, успокойся! Не все так просто. Ты не видишь всей картины. Эту девочку уже не спасти. Она потянет за собой всех тех, кто попытается ей помочь… – сбивчиво проговорил Виланд, которого клошматила в этот момент Зименея.

А Настя стояла и смотрела на умирающую девушку. Такая молодая. И не смотря на свое состояние – красивая. если бы не эта болезнь, то ей бы жить и жить…

Та самая Мия, дочь градоначальника и самая молодая верховная жрица Храма Черной Змеи.

А еще она смотрела на ее украшение. Это снова было искусно сделанное колье. Змея обвивает шею и кусает свой хвост, чтобы не сорваться с хрупкой девичьей шейки. В свете свечей красиво переливаются ее чешуйки-камушки, и вот пробежала красная полоска вдоль хребта. Настя ненадолго закрыла глаза и снова взглянула на украшение. Нет, голова змеи вцепилась вовсе не хвост, а в шею умирающей девушки.

– Виланд, напомни мне, что нужно сделать, чтобы сдержать дар? – спросила как бы ненароком Настя.

Но Виланд не сразу ответил. Он все еще пытался успокоить Зименею, на которую накатила волна истерики. Он напомнил ей, что не все ей подвластно и смерть нельзя отсрочить.

– Виланд, как сдержать дар? – снова переспросила немного раздраженно Настя.

– Сосредоточься, представь преграду, стену. Ты разве не слушала меня? Представь что-то такое, что может помешать свободному движению – проникновению…

Настя попыталась сосредоточиться и сразу же схватила змею с шеи. Девушка почувствовала, как у нее резко закружилась голова. У нее мелькнуло в голове – «Так вот что должны испытывать те, у кого я забираю магию». И девушка машинально отбросила украшение в сторону, на подушку.

Она немного отдышалась и вдруг вспомнила, что уже делала барьер. И он работал. Подарок Ханта уже давно был должен прожечь на ее груди ожог. А меж тем, она его спокойно носила.

Девушка обняла себя руками, сказала себе под нос – «Сосредоточься, как ты это делала?».

Она представила, что нанесла на свою кожу рук защитный крем. И он образовал такую тонкую пленочку, подсох и образовал на руках своеобразные перчатки. Такая вот своеобразная защита от воды и загрязнений в ее немагическом мире. А здесь защита от магии, которая не пропускает и становится барьером.

Девушка вновь схватила это злосчастное украшение. Головокружения уже не было. Хоть она и ощущала, как камушки скребут ее «перчатку».

Она держала колье в одной руке, а другой стала собирать и расставлять по полу свечи. Вскоре у нее образовался небольшой огненный островок.

Настя присела на корточки. Поднесла хвост змеи к огню свечи, что стояла в самом центре. Жар свечей был весьма ощутим. Но она терпела.

Девушка стала напевать «Гори-гори ясно, чтобы не погасло», постепенно она перешла на шенгу, озвучив тем самым свой магический приказ.

Неожиданно хвост колье стал гореть. Он затрещал, то, что скрепляло камни, стало плавиться и гореть синим пламенем.

Девушка аккуратно уложила змею на свечи. И только после этого заметила, что на ее руках были небольшие ожоги. Впрочем, они быстро схватились и зажили.

А змея разгоралась все сильнее и сильнее. Трещала и вспыхивала то тут, то там яркими вспышками. Камни стали взрываться, особенно сильно грохотали те камни, что были «на хребте» у змеи.

Вскоре это импровизированное «кострище» осветило всю комнату. Настя даже испугалась, подумав «что я натворила». Как можно потушить этот огонь? (ни как!)

– Молодчинка, как ты догадалась уничтожить магическим огнем артефакт?! – прервал ее размышления воодушевленный Виланд.

– Виланд, а может теперь можно помочь девушке? – робко спросила Зи.

– Настюш, ты можешь уже потушить, если хочешь, это кострище. Сотри от украшения остался лишь пепел, – лишь сказал Виланд; он не стал отвечать Зименеи.

И действительно от изысканного украшения остался лишь пепел, что впечатался в воск. Чему была несказанно рада Настя. Она стала разбирать свечи, расставляя их по местам. Несколько свечей, те что были в центре, расплавились полностью, оставив после себя полузастывшую лужу воска и запечатанного пепла.

Закончив прибираться, Настя взглянула на девушку, что лежала в постели. Сердце ее сжалось и на глазах невольно навернулись слезы.

– Нэс, пожалуйста, давай ее посмотрим. Может все же есть шанс? – робко спросила Зименея.

Настя подошла вплотную к кровати. Слегка наклонилась, чтобы взять руку девушки.

Темноволосая девушка в постели застонала. Любое движение сейчас ей приносило неимоверную боль. Зименея зашептала заклинания, а Настя его повторила.

От ладони Насти, что держала руку Мии, отскочил небольшой светящийся шарик. И он с бешеной скоростью стал носиться по обтянутым кожей «скелету» – по руке вниз, к ключице, вниз к области сердца и солнечного сплетения, задержался там ненадолго и побежал дальше вниз. Вниз к животу, по ноге и обратно, перескочил на другую сторону.

Светящийся шарик стал метаться по телу девушки. Мия лишь обреченно застонала.

Настя услышала у себя в голове:

– Бесполезно, Зи, она не доживет до рассвета…

– Нет, – хрипло и плача ответили одновременно девушки Настя и Зименея.

В глазах у Насти стояли слезы. Она схватила мятущийся шар, тот замер на ладошке. Девушка нежно погладила его, и он растворился у Насти в руках.

Настя еще раз взглянула на умирающую девушку. Поправила покрывало, что укрывало ее тело. Аккуратно сложила ее руки поверх покрывала. Всмотрелась в лицо девушки.

Та была без сознания, и как будто спала. Но едва дышала. А волосы были разбросаны по всей подушке и залезали на лицо.

Анастасия шмыгнула носом, она уже не видела смысла сдерживать слезы. Присела на краешек кровати. Поправила подушку, убрала волосы с лица Мии.

Такая молодая! Немногим младше меня. И красивая (несмотря на болезнь). Ей бы жить и жить.

Настя инстинктивно смахнула со своих глаз и щек слезы.

Она даже не заметила, как с ее рук слетела маленькая сверкающая капелька-бриллиант. Эта капелька упала на мятую подушку. И тогда Настя услышала шипение.

Это капля стала крутиться с шипением, уменьшаться, испаряться. От нее тонкой струйкой заклубился белый пар. Но он не подымался вверх. А скапливался над подушкой, Образовывая длинную клубящуюся, и извивающуюся словно змея, полоску.

Шипение прекратилось и клубы дыма стали уплотняться. И вот подушке уже лежит тонкий, ослепительно сияющий живой шнурок – бриллиантовая змейка с двумя опалами глазами. Мгновение и среди бриллиантовой чешуи радужными всполохами загорелись изумруды, рубины и другие драгоценные камни.

– Зименея, – с придыханием прошептала Настя, любуясь на эту красоту, свернувшуюся в клубок.

Змея подняла свою бриллиантовую головку и посмотрела на Настю, а потом на свой хвост, словно не веря и удивляясь его наличию (или необычной окраске?). Она быстро-быстро сползла с подушки, сначала на кровать, а потом соскочила на пол.

Настя даже не успела перевести дух, как перед ней стояла Зименея в человеческом обличье во всей своей красе.

Миниатюрная темноволосая красавица с раскосыми золотыми глазами смотрела слегка удивленно на Настю.

Легкие золотые сандалии на тонких ремешках изящно обвивали ножки, облаченные в легинсы из змеиной кожи. С золотом и серебряным рисунком кожи. Сверкающая блестками (или камнями) белоснежная туника, поверх штанов, очерчивала изящный силуэт. Бриллиантовые нити обвивали ее тонкую шею и руки, были вплетены в роскошные черные локоны.

Девушка сияла. В прямом и переносном смыслах. Зименея была ошарашена. Она с удивлением осматривала себя и свои руки. Брюнетка покрутилась вокруг своей оси. Было видно, что Зименея не ожидала, что она преобразится.

– Нэс! Ты сделала это! Ты освободила меня! – сказала на радостях Зи и хотела было обнять Настю, но спохватившись отпрянула от нее.

Восторги Зи прервались легким стоном Мии. Настя и Великая Врачевательница посмотрели на больную девушку.

– Я чувствую, что твоя энергия изменила мою магию. Она стала другой. Более чистой что ли, совершенной… И может, именно это и нужно сейчас Мие, – сказала с надеждой в голосе Зи, – давай попробуем ее вытащить. Ты же помнишь заклинания передачи силы, с которым вы лечили Ханта? Давай хотя бы попытаемся…

– Но ты же на свободе! Разве я могу теперь лечить?

– Можешь, – ответил Виланд в голове у Насти, – в тебе все также остаются крупицы лечебного дара. Это твоя особенность дера. Даже если ты и отдала магию, взятую у другого мага или артефакта, в тебе еще остаются какое-то время эти силы. Так что ты все так же можешь лечить. А потом … потом сможешь заживлять себе и другим небольшие раны.

– Давай попробуем, попытка не пытка, – сказала опрометчиво после слов Виланда Настя.

После того как они завершили ритуал, девушка едва стояла на ногах.

– Все, самое сложное мы сделали. Теперь я смогу поставить ее на ноги, – сказала Зи, когда они закончили, а потом, взглянув на Настю, добавила на шенге – А ты живо иди спать, тебе нужно восстановиться».

А Виланд продолжил, в голове у Насти на все том же магическом языке – «И пусть тебе все это покажется сном».

Настя на автомате побрела в свою спальню.

Арихивебр -прорицатель крепко задумался. Это украшение явно крало магию у девушки. Причем эта кража была обставлена так, что мало кто мог предположить об этом. Все выглядело, как магическая лихорадка. Кто-то хитрый, ловкий и жадный до могущества воровал магию самой юной верховной жрицы.

А может, за эпидемией магической лихорадки кто-то стоит? Хорошо бы посмотреть всех заболевших магическим зрением. Хорошо бы собрать их все в одном месте.