Ползком за монстрами!

Глава 1

Альтернативная реальность, наши дни, Москва, частная клиника «Платинум».

— Убейте его! — это было первое, что я услышал сразу после рождения.

Меня? Убить⁈ Да вы смеётесь, что ли⁈

Не успел родиться в новом теле, как уже угрожают расправой!

Моя мать кричала, а я попытался увидеть, кто же эти наивные смельчаки. Но замутнённое зрение младенца не позволяло понять, что происходит вокруг. И хуже всего, я даже голову сам держать не мог. Не то что огляделся.

— Не троньте его! Нет! — в её словах чувствовалось столько боли…

Столько же, сколько я пережил перед тем, как умереть и возродиться вновь.

Да, кстати, я был приручителем монстров, единственным в своём роде. Но многим знатным домам это не нравилось, потому что они не смогли заполучить меня в свой клан. Поэтому объединились. В общем, зря они это сделали. Я уничтожил их всех, но при этом погиб сам.

И вот, судьба, или кто-то там наверху, дали мне второй шанс.

Несколько дней назад я осознал себя в животе матери и уже привык ней. А сейчас её у меня забирали. Но что я мог сделать сейчас, находясь в теле младенца?

— Его велено убить, отойдите и не мешайте! — раздался резкий мужской голос.

Сказал бы он мне такое в родном мире — уже бы молил о пощаде, ползая на коленях.

Ничего, ты поплатишься за свои слова, говнюк. Я заставлю тебя сожрать твой собственный язык! И мне не помешает то, что я ещё говорить не умею.

— Не позволю! Только через мой труп! — закричала мать, прижимая меня к своей груди.

Но меня всё-таки отняли у неё.

Ах вы ж твари!

Никакие мольбы матери не смогли этому помешать.

А затем я оказался в холодных руках. Будто в тисках очутился, аж дышать трудней стало.

Я запомнил это, ублюдки. Вы не понимаете, с кем связываетесь!

— Уведите её! — крикнул стоящий рядом мужчина.

— Только троньте моего сына, я сама вас всех уничтожу! — от злобы зарычала мать, но не могла вырваться из хватки двух мужчин.

Было сложно ориентироваться. Я никак не мог сфокусировать зрение, и всё казалось одним расплывчатым пятном. Ориентировался лишь по смене цветов.

А ещё безумно захотелось спать… Забавно. И это при том, что вот-вот меня должны были убить.

Какое же слабое тело мне досталось. Ну а чего ещё я ожидал от младенца?

Так… надо хотя бы попытаться защититься. Но что я могу?

Набрав в лёгкие воздуха, я издал свой первый крик.

— УА-А-А-А-А-А!

— Убейте его! Надо скорее закон… — зарычал кто-то неподалёку.

Но договорить он не успел. Потому что вместе с криком проснулись и мои магические способности, перенесённые из другой жизни. И я сразу же ощутил, очень ясно, мерцающую голубым связующую нить с одним из монстров.

С одним из самых слабых. Но сейчас мне хватит и этого.

«Приди и защити меня!» — мысленно воззвал я.

И ощутил, как соединяющая нас магическая нить нагрелась. Ещё бы, ведь я вытаскивал питомца не откуда-то, а из другого мира!

Зрение вмиг прояснилось. А затем я увидел огромную змею, нависающую над нами.

Так… Что за подстава⁈ Почему она прозрачная⁈

Видимо, мне не хватило сил для полного переноса и придётся ограничиться астральным обликом. Только в таком состоянии змея навряд ли мне поможет. Хотя…

— Ого! Это что за хрень⁈ — закричал мужчина.

— Мочи её! — крикнул его подельник.

Мужчина бросил меня на стол и выхватил из-за пояса оружие, напоминающее пистолет.

Послышались выстрелы, от которых закладывало в ушах. А затем — истошные крики.

Понять бы ещё, что там происходит. Для этого мне нужно повернуть голову. Но я пока ещё не умел этого делать…

Анжелика сидела связанная на стуле, истощённая и уставшая после родов, но борьба за жизнь младенца придавала ей сил. Даже рот ей заткнули кляпом, потому что она не переставала кричать. Единственное, что она могла — это впиться убийственным взглядом в своих охранников.

А сотрудники частной клиники закрывали глаза на происходящее. По документам Анжелики здесь и вовсе не было. И она знала — никто… никто не придёт ей на помощь.

Всего десять минут назад Анжелика узнала, что ребёнка приказано убить. И эта новость повергла её в самый настоящий шок. В ней смешались отчаяние и ярость.

Внезапно раздались выстрелы, и Анжелика перестала дышать.

— Слишком много выстрелов для младенца. Пойду проверю, — сказал самый рослый из её охранников, покидая комнату.

Шли минуты, и ничего не было слышно. Анжелика изо всех сил пыталась бороться с охватившей её истерикой. Но ничего не вышло, по её щекам покатились слёзы.

А охранник всё не возвращался.

Оставшийся в комнате мордоворот окинул её недобрым взглядом и тоже скрылся за дверью. Но и он не вернулся.

Анжелика раскачала стул и, потеряв равновесие, рухнула вместе с ним на холодный бетонный пол. Ей стоило больших усилий освободиться от верёвок, но благо ноги связаны были не так крепко.

Затем Анжелика вытащила кляп изо рта и выбежала в коридор. Оттуда — прямиком в соседнюю палату, где совсем недавно родила ребёнка.

Дверь за ней захлопнулась, а она стояла, широко распахнув глаза.

Её новорождённый сын лежал на столе и даже не плакал. А четверо охранников распластались на полу с ужасными кровоточащими укусами. Кто напал на них⁈ Окно было закрыто, и Анжелика была уверена, что сюда никто больше не входил.

Новорождённый ребёнок на такое не способен. Тогда кто же это сделал?

Через минуту она отошла от шока, и, стараясь не ступать по лужам крови, подошла к младенцу.

Не было времени разбираться в ситуации. Кто бы ни убил мужчин, Анжелика была ему благодарна. Ведь теперь её дитя будет жить… но только если она сделает всё, как надо.

— Живой, — прошептала она, смотря, как мирно он спит среди всего этого безумия.

Выйдя в коридор, она направилась к выходу. А персонал клиники, как им и было велено, не обращал на неё внимания. Акушерки лишь проводили её ленивыми взглядами. Родить помогли, и то ладно.

Анжелика выскочила на улицу, прекрасно понимая, что её засекли камеры.

Уже очень скоро их начнут искать!

Выход оставался только один.

Через пять часов. Около приюта «Дом надежды».

Анжелика стояла у высоких ворот приюта для одарённых детей и не могла решиться.

После происшествия в больнице она добежала до своего дома, где жила вместе с матерью. Хотела уехать вместе с ней и малышом, спрятаться. Но её обнаружили сразу же, стоило их машине отъехать от дома.

От погони они оторвались лишь спустя полчаса. И то не полностью.

В итоге мать Анжелики высадила её у въезда во двор, где располагался детский приют, и поехала дальше, чтобы отвлечь на себя преследователей.

— Так надо. А иначе нам обоим не выжить… Так надо, малыш… — со слезами на глазах шептала женщина младенцу, завёрнутому в тёплый плед, направляясь к ступеням главного входа в приют.

Младенец поднял на неё взгляд, и в его серо-голубых глазах мелькнули еле заметные искорки. Сейчас её не смущало, что новорождённые дети так не умеют. Анжелика уже поняла. Её сын — особенный, так же как и его папа.

Она только успела вложить записку с именем малыша. Сергей. В честь своего покойного отца, которого она так любила.

— Ты будешь жить, — ласково сказала она и положила свёрток у ворот.

Это было самое тяжёлое решение в её жизни. Но иначе она поступить не могла. Малыш должен выжить.

— Прощай, — выдавила она, а потом слёзы предательски вырвались наружу.

Анжелика заставила себя убежать, не оборачиваясь. А иначе она бы вернулась назад…

Эй! Ты куда? А ну, вернись!

Проклятье… я же не могу сказать это вслух.

Понятно, что мама за меня переживала, но я никак не мог до неё донести, что сам мог бы нас защитить. Даже в теле младенца.

Навыка призыва змеи хватило бы с лихвой, чтобы отбиться от неизвестных преследователей. А там бы я ещё чему-нибудь научился.

Однако всё это время, как бы я ни пытался, так и не смог вызвать змею для демонстрации. Те капли маны, которые иссякли, до сих пор ещё не восстановились.

Так что, как бы мне ни хотелось это признавать, мама в чём-то была права…

Мне нужно спрятаться до тех пор, пока я не смогу контролировать свои силы. А потом сам её найду.

Стоп! Я же только имя её знаю, а лицо запомнил крайне расплывчато. Чёртова младенческая память!

Так, главное хотя бы имя не забыть.

И что, я тут буду лежать до тех пор, пока меня не найдут? На улице, вообще-то, холодно!

Надо как-то привлечь внимание. Вон неподалёку разносится детский смех, значит там игровая площадка или что-то вроде того.

Я вдохнул как можно больше воздуха и… закричал. Так громко, насколько позволяли крошечные голосовые связки.

Странно осознавать то, что сейчас я и четырёх килограммов не вешу.

О, кажется, я услышал шаги. Ко мне кто-то приближается. Можно успокаиваться. А то я так охрипну скоро.

— Ой, это ребёнок, — надо мной нависла девчушка лет семи.

— Да нет же, старик. Ты что, совсем ослепла? — подколол её стоящий рядом мальчик.

— Да хватит уже! — буркнула девчушка и аккуратно взяла меня на руки.

Во! Так гораздо теплее.

А теперь несите меня в дом. И покормить не забудьте! Хотя, нет, сначала вздремну.

Глаза закрылись сами собой, стоило почувствовать себя в безопасности. И вот уже разговоры детей начали затихать и отдаляться. А потом и вовсе пропали.

Проснулся я уже в колыбели. Над головой крутились какие-то бесячие погремушки в форме зверей. Но то, что по-настоящему выводило из себя — здесь было полно детей. И все они орали! У них, что, нет отдельного помещения для младенцев?

А затем я понял, что невыносимо хочу есть. Только захотел снова закричать, чтобы привлечь к себе внимание, как тут же ко мне подошла незнакомая слегка полноватая женщина.

— Проснулся, — улыбнулась она, нависая над колыбелью. — Серёжа, кушать хочешь?

Так, значит, мама смогла сообщить моё имя. Уже неплохо. Не придётся привыкать к другому. Иронично, но в прошлой жизни меня тоже звали Сергием.

Как же ей ответить? Не кричать же опять? Попытался кивнуть, но получилось плохо. Хотя женщина меня поняла и через пару минут принесла бутылочку с молочной смесью.

Ого! А я и не ожидал, что она такая вкусная. Или это моему телу так кажется?

Женщина взяла меня на руки. Куда-то понесла. Мне же было любопытно, и я изо всех сил старался не заснуть. Но как же было сложно! Это тело желало спать после еды и ничего больше!

В итоге я уснул прямо на руках у женщины. А вскоре меня разбудил чей-то разговор.

— Мы не воспитываем младенцев. Сами знаете, Лариса Михайловна. У них невозможно определить магический дар, а наш приют только для одарённых, — раздался рядом строгий женский голос.

— Но Марина Дмитриевна, он же совсем маленький, — ответила та, что накормила меня смесью. — Поди и месяца от рождения не прошло. Вон только взгляд научился фокусировать.

Ох, знали бы вы, женщины, что я вообще только сегодня родился! Но видимо, моё тело всё-таки было сильнее, чем у обычного младенца, иначе я бы со зрением ещё месяц разбирался.

— Я готова взять ответственность, — продолжила та, что держала меня на руках.

— Мы не можем сделать исключение, — продолжала строгая дама. — Я сообщу о нём в полицию, и там ему подберут новый приют.

Так, а вот это плохо. Судя по разговорам мамы и бабушки у моих недоброжелателей там точно есть связи. Меня хочет убить уж очень влиятельный человек. Правда, я пока не понимаю, кто он, и чем я успел ему так не угодить.

— Жаль, конечно, — расстроилась Лариса Михайловна и посмотрела на меня.

Жаль, что не все ситуации можно решить криком.

Я прикрыл веки, прикладывая всю силу воли, чтобы не уснуть ещё раз. В груди я почувствовал тепло. Весь мой магический источник… Точнее, его зачатки, которым только предстоит вырасти в нечто великое.

Там накопилась всего капля маны. Но мне её хватит, чтобы доказать очевидное: я достоин остаться в приюте для одарённых.

Направил магию в глаза. Эффекта я не почувствовал, но вот Лариса Михайловна раскрыла рот от удивления.

— Смотрите! У него глаза светятся! — она показала на меня строгой женщине, и та склонилась надо мной.

Я, наконец, разглядел её. Хмурая, худая, в светлом костюме и очках и с пучком волос, странным образом, сплетённым на голове. Таких я в своём мире называл ведьмами.

— Магия в месяц — это что-то новенькое, — холодно сказала она. — Хотя если он маг и родился с предрасположенностью к ускоренному развитию, то может быть и младше.

Эй, женщина? Ты вообще умеешь испытывать эмоции⁈ Судя по твоему виду, не особо.

— Лариса Михайловна, выделите ему отдельную комнату, пока не подрастёт, — велела она.

— Конечно! — обрадовалась та.

— Нужно вызвать тестировщиков. Пусть проверят, какой у него дар…

А что было дальше, я уже не услышал. Лёгкий фокус с глазами окупился невероятной усталостью, и я снова уснул.

Через три дня. Приют «Дом надежды».

— Евгений Викторович, а вам доводилось тестировать детей до года? — спросил специалист у своего напарника, когда они вошли в здание. — Мне самый младший попадался в возрасте трёх лет.

Мужчины были одеты в костюмы министерства магической безопасности. В их обязанности входило заносить всех новых магов в базу данных с указанием потенциала. Очень важный показатель, который по сути влиял на всю жизнь колдуна. На него смотрели и во время приёма в магические школы, его проверяли при устройстве на работу или на службу в какой-нибудь знатный род.

— Нет, Фёдор Геннадьевич, — ответил напарник. — И, честно вам скажу, я понятия не имею, как это делать. В отличие от более взрослых детей, младенцы не способны понять, чего от них хотят.

Одарённых оценивали обычно сразу, как только у них просыпалась магия. Это было важно, чтобы установить потенциал её развития, который закладывался с рождения.

— Ох, задачка не из простых, — вздохнул Фёдор Геннадьевич.

— Зато если справимся, получим хорошую премию, — ухмыльнулся его напарник. — Так что, давайте постараемся!

Двух тестировщиков встретила полноватая женщина, которая представилась Ларисой Михайловной.

— Идёмте со мной, — позвала она. — У малыша отдельная комната.

— Скорее каморка, — выдал Фёдор Геннадьевич, когда они зашли в помещение.

Помещение было настолько маленьким, что трое людей едва помещались в нём вместе с колыбелью. Поэтому воспитательнице пришлось выйти в коридор и наблюдать оттуда.

— На вид обычный ребёнок, — хмыкнул Фёдор Геннадьевич, глядя на спящего в колыбели малыша.

— Даже будить такого не хочется, — улыбнулся коллега.

— Но придётся.

Фёдор Геннадьевич поднял малыша на руки, и тот открыл глаза.

— Ты смотри, какой у него серьёзный взгляд. Такого я ещё не видел, — сказал он.

— Ага, прямо как голодный волк смотрит, — удивлённо подтвердил напарник.

— Ой! У нас же время кушать, — спохватилась Лариса Михайловна. — Я сейчас… принесу бутылочку!

Женщина умчалась в неизвестном направлении, оставив двух мужчин наедине с ребёнком.

— Ну-с, приступим, — сказал Фёдор Геннадьевич.

Его коллега достал из портфеля нужные для тестирования магические приборы.

— Только как ему объяснить, что нужно воспользоваться магией? — спросил у него напарник.

Оба мужчин задумались, а младенец издал странный звук, похожий на смех.

— Давайте так попробуем, может, поймёт, — предложил Фёдор Геннадьевич и поправил очки.

Евгений Викторович кивнул. Затем достал устройство, напоминающее обычный планшет, только с рисунком руки по центру. И она была в разы больше, чем у малыша.

— Ручку надо положить вот сюда и держать десять секунд, — мягким тоном попытался объяснить младенцу Фёдор Геннадьевич и даже показал жестом, что нужно сделать.

— Да это бесполезно, надо будет держать… — вздохнул коллега.

— А нет, смотрите, наш юный Сергей сам тянется!

Ребёнок и правда потянулся к планшету, хотя было видно, что это стоило ему больших усилий.

Помощник, Евгений Викторович приблизил устройство. Младенец смог положить ручку точно в центр нарисованной ладони, а потом будто и вовсе перестал шевелиться.

Но в его глазах промелькнули голубые искорки.

— Какие сообразительные дети пошли, — удивился Фёдор Геннадьевич. — Он понял, что нужно использовать магию!

Одна секунда… Две… Пять… Десять.

Евгений Викторович повернул к себе планшет, ткнул на кнопку результатов. И… застыл в изумлении.

— Что там? — спросил Фёдор Геннадьевич, укладывая ребёнка обратно в колыбель.

Напарник всмотрелся в планшет и пробормотал:

— Не понимаю… Может, сбой в системе? Не может маг с ускоренным развитием выдавать такое значение.

— Да не может быть никакого сбоя, — удивился Фёдор Геннадьевич. — Проверяли всё перед выходом.

— Тогда как такое вообще возможно? — спросил напарник.

— Без понятия, Евгений Викторович, — помотал он головой. — Большого будущего с таким потенциалом не светит. Считай, что и не одарённый.

Мужчины посмотрели на мирно спящего младенца.

— Но мы не можем подделать результаты, — добавил напарник. — Если потом это вскроется, нам не сдобровать.

— Тоже верно, — кивнул Фёдор Геннадьевич. — Но такая аномалия может быть вызвана и возрастом. Раньше подобные тесты попросту не проводились.

Мужчины переглянулись.

— Отправляй результаты, — решительно кивнул Фёдор Геннадьевич. — И будем надеяться, что ребёнка усыновят хорошие люди. Всё-таки младенцы многим нужны, кто-то да и и закроет глаза на цифру.

Его напарник нажал на нужные кнопки, после чего результаты оказались в системе.

Тут и Лариса Михайловна с бутылочкой подоспела.

— Ой, уже всё? Какие результаты у нашего Серёжи? — полюбопытствовала она.

— Один балл из тысячи, — вздохнул Фёдор Геннадьевич.

Бутылочка выпала из рук воспитательницы, и она растерянно пробормотала:

— Но… но это же самое минимальное значение!