Походная жена генерала дракона

Глава 47

Я соврала. Мне было ужасно стыдно за свою ложь. Когда Вальтерн спросил меня, стало ли мне легче, я просто солгала. Легче почему-то мне так и не стало. Как только страх прошел, я снова почувствовала желание. Словно удушающая волна тепла поднялась вверх, приливая к моим щекам.

Генерал вышел, и только тогда я вздохнула с облегчением, запирая дверь на засовище.

Я понимала, что за ночь поспала всего - ничего, но внутри все еще была на каком-то внутреннем драйве. Словно кто-то запустил внутри меня какой-то странный механизм, который никак не мог остановиться.

- Милый, - прошептала я, глядя в рассветное окно. - Ты держись. Мама что-нибудь придумает… Ты только не умирай! И не пропадай!

Я еще раз искупалась, собрала волосы, надела униформу и новые туфли, а потом направилась в медсанчасть встречать свой первый рабочий день.

По дороге я ужасно волновалась, боясь что опоздаю. Переживала, что будет что-то очень сложное, что я буду тупить, что у меня ничего не будет получаться, что я упаду в обморок при виде тяжелой раны… Все эти мысли атаковали меня перед самой дверью в медчасть, а я чуть не сдрейфила.

Но я взяла себя в руки.

Как только я открыла двери, так меня тут же снесло вихрем новостей.

- Еще одни руки! - громко произнес доктор Уолш, а я видела суматоху, беготню и спешку. - Быстро сюда! Сливай!

Я растерялась, но бросилась к кувшину, видя закатанные рукава белой сорочки. Доктор тщательно мылил узловатые пальцы, пока я сливала ему на руки.

- Шевелись! Быстрее! Сейчас раненые прибудут! Так, девочки! Тяжелых ближе к выходу! Тех, что полегче, можно положить дальше! Коек хватает? - слышала я приказы, видя, как старик доктор быстро вытирает руки о белоснежное полотенце.

- Ч-ч-что случилось? - спросила я, не понимая от чего вокруг такая паника. Белые кровати были еще застелены, пол был чистый, а я не могла понять, в чем дело.

- Война, детка, случилась, - усмехнулся доктор Уолш. И было в его усмешке что-то горькое. - Случилась война.

Он вздохнул, быстро собрав нас вместе.

- Так, девочки! Вы должны быть не просто руками. Вы должны быть сердцем. Вы должны относиться к каждому больному, словно это ваш брат или отец! Это понятно! Поддержите тех, кому нужна поддержка. Подарите заботу и нежность тому, кто в них нуждается. Бойцы должны выздороветь не только телом, но и душой. Не хватало мне тут паникеров, драчунов и тех, кто решит, что серьезное ранение - это повод свести счеты с жизнью. Ясно? Не для того я их с того света тащу, чтобы потом вся работа пошла насмарку!

- Да, - прошелестели мы.

Секунда тишины, вторая, третья…

И тут двери открылись и понесли раненых.

В этот момент время стало идти как-то странно. То быстро-быстро, то ме-е-едленно. Я видела, как капает на пол кровь, слышала стоны, крики боли, а внутри что-то стало сворачиваться до размеров маленькой точки.

- Раздевайте, мундиры в стирку, - слышала я голос доктора Уолша. - Быстро несите зелья! Четыре от ожогов! Нитка! Игла! Ты! Да, ты! Обработай ожоги! Он на тебе! Ты посмотри, живой или нет, если живой, дай ему поддерживающее зелье!

Мне казалось, что вокруг меня завертелась воронка. Я не знала, за что хвататься. Мне давали какие-то поручения, а я тут же их выполняла. Мне казалось, что я - это не я. А кто-то другой мажет ожоги зельем, бинтует раны на руках и ногах, повторяя сотни раз одно и то же движение.

Сначала руки дрожали, а потом наступило такое отупение, что в голове не осталось ни одной мысли. Я просто выполняла приказы, вздрагивая, когда слышала свое имя.

- Зелье! Еще! - слышала я голос доктора Уолша. А следом звон шкафчика. - Шарли! Неси еще! Бери сразу три!

Я вытирала кровь с пола, мыла руки, обрабатывала свежие швы, стараясь сделать не больно.

- Все хорошо, - улыбалась я молодому парню, с обожженным лицом. Он тяжело дышал, пытаясь превозмочь боль.

- Моя невеста, Энн, - слышала я полный горечи надтреснутый голос. - Она … Она откажется выходить за меня замуж! Как только увидит…

- Если невеста любит тебя за внешность, то стоит подумать о другой невесте, - улыбалась я. - Думаю, что герой войны станет завидным женихом. А шрамы - лишнее подтверждение мужественности. Держись, братик… Все будет хорошо.

Эти слова ободрили его. Поникший, полный отчаяния взгляд, тут же изменился.

- Спасибо вам, -шептал парень, а я пожала ему руку. - Вы такая добрая…И красивая… Вы похожи на мою сестричку… Она осталась в деревне…

- И ждет вашего возвращения. А пока что вашей сестрой побуду я, - улыбнулась я, дотронувшись до его обожженной руки бинтами, пропитанными зельем. - Потерпи, братик. Сейчас станет легче….

Я переходила от постели к постели, проверяя повязки и швы и выдавая зелья, облегчающие боль.

- Пустите меня! Я им отомщу! Проклятые исмерийцы, - кричал мужчина в бинтах, пока его пытались удержать две медсестры. - Доктор! Я почти здоров! Я хочу сегодня же вернуться в строй! Мне нужно отомстить за отца!

- Таких героев как вы нужно беречь, - ласково произнесла я, пытаясь утихомирить вояку. - Поэтому вам стоит подождать хотя бы несколько дней, прежде чем вернуться в строй.

Я чувствовала, будто я сижу в какой-то скорлупе, видя раны, ожоги, увечья, которые наскоро пытался исправить доктор Уолш.

- Все! - крикнул женский голос, а я даже не обернулась. - Раненых больше нет!

Я добинтовывала обгоревшую руку, кожа на которой только начала восстанавливаться от компресса с зельем.

- Все будет хорошо, - улыбнулась я, чувствуя, как внутри меня появляется спокойствие. - Ты обязательно поправишься, братик…

Я видела глаза, которые смотрели на меня с благодарностью. И видела слезы в глазах. И шла к следующему пациенту, чья повязка пропитанная зельем уже успела покраснеть и пропитаться кровью.

Казалось, что я - не я, а какая-то другая женщина, которая терпеливо выполняет какие-то механические действия. Словно я была в состоянии шока, от которого не могла отойти. Усталость я почувствовала только в тот момент, когда встала и увидела, что вся работа сделана.

И только сейчас у меня начали дрожать руки. Меня начало трясти. Я видела, как сестры моют полы, кто-то из медсестер несет воду в графине, наливая стакан раненому, который жадно пил и просил еще.

Мне на плечо легла рука, ободряюще похлопав меня.

- Молодец! - послышался голос доктора Уолша. Он выглядел уставшим, но довольным. - Ты справилась. Думал, что сомлеешь, но нет! Ты оказалась крепкой девочкой. Я в тебе не ошибся!

- У меня такое чувство, словно я в каком-то ватном коконе, - прошептала я, тряся головой.

- Ничего, это нормально. Если принимать каждую боль близко к сердцу, то сердца может не хватить, - заметил доктор Уолш, предложив мне чай. Я поняла, что весь день была на ногах, и мне дико захотелось присесть. - Кто окажет помощь, если у тебя вдруг не хватит сердца? И пока ты будешь рыдать над одним, другой может умереть…Все правильно. Все так и должно быть…

Я сидела в кабинете доктора и пила чай, чувствуя, как каждый глоток обжигающего чая пытается вернуть меня к жизни.

- Возьмешь новый комплект одежды, а этот постираешь, - вздохнул доктор, кивая в сторону шкафа. - Там, на полочке.

Только сейчас я увидела, что весь мой передник испачкан мазями и кровью.

- Вот, возьми, это твое. Я знал, что ты придешь, поэтому выписал еду и на тебя, - вздохнул доктор.

Я обернулась и с удивлением увидела корзинку, в которой лежали яблоки, хлеб, мясо и яйца.

- Спасибо, - кивнула я, понимая, что еще не пришла в себя до конца. - А что случилось? Почему столько раненых? Была битва?

- Не совсем. Скорее, стычка. Отряд патруля напоролся на исмерийцев. Впрочем, ничего нового, - заметил доктор, а я услышала стон кого-то из раненых. - Иди, отдыхай. Первый день - самый тяжелый.

Я взяла корзину и направилась в свою комнату. Боже мой! За окном -то уже тьма тьмущая! Это ж как быстро пролетел день!

Я пыталась отдышаться, снова прийти в себя, вернуть себе чувство реальности, но у меня пока что никак не получалось.

Проходя мимо комнаты Роры, я услышала плач. Плакал не ребенок. Плакала женщина. Я замерла перед дверью, а потом решила постучать.