Подпольный турнир!

Глава 18

Нагружаю переднюю ногу и тут же, скачком ухожу вправо. Манёвр резкий и взрывной, но его прыти явно недостаточно — рука-копье все-таки успевает меня зацепить. Левое плечо обжигает болью. Впрочем, это уже не важно. Я сблизился с ублюдком и теперь пришёл мой черёд бить в ответ. Заряженный, после отскока, правый боковой буром ввинчивается в бочину супостата. Краем глаза подмечаю, как левая рука Косё рефлекторно дергается, дабы прикрыть пострадавший бок. Этого я и ждал. В образовавшуюся брешь в обороне, как к себе домой, заходит правый апперкот. Командир Ёкайдо силится вернуть опущенную руку обратно, чтобы защитить ей лицо, но банально не успевает. Слишком поздно он замечает этот коварный удар снизу. Не стоило ему подпускать нас с Майком настолько близко. Ведь из-за низкого роста и сравнительно малого размаха рук, как минимум один из нас, когда-то слыл королем ближней дистанции.

Плотно сжатый кулак поддевает челюсть Косё, отчего изъеденную пламенем голову откидывает назад с такой силой, будто она встретилась лоб в лоб с товарным поездом. В какой-то момент мне даже кажется, что я различаю хруст шейных позвонков. Но мимолетный успех не успевает вскружить голову. Я ссаными тряпками отгоняю от себя победоносные настроения, ведь прекрасно понимаю, что это далеко не конец. Косё из Синдо-рю — крепкий орешек. Даже Шота своими чудовищными по силе ударами не смог отправить его в нокаут, а значит и мне не стоит расслабляться.

Проскакивает шальная мысль: а не выхватить ли мне танто из-за пояса, чтобы выпустить ублюдку кишки? Но я быстро от неё отказываюсь — не успею. Слишком много действий мне придётся для этого предпринять. Я ведь не какой-нибудь обученный йайдо самурай, чтобы в мгновение ока провернуть нечто подобное, поэтому придётся по старинке.

Не успевает голова противника вернуться в исходное положение, после апперкота, как я вновь ее взбалтываю мощным, размашистым свингом. Обезображенная ожогами башка подпрыгивает, словно на шарнирах. От очередного попадания взгляд противника затуманивается и это становится для меня полной неожиданностью. Неужели с момента последней нашей встречи я настолько вырос, как боец, что сумел его потрясти? Или все дело в недавнем усилении от Красного Моря? Полагаю, верным является именно второй вариант. В памяти ещё свежи впечатления от первого призыва духа Тайсона. Я прекрасно помню, как во время фестиваля, мы на пару с Мичи схлестнулись с банчо. Тем вечером я впервые влез в шкуру легендарного боксера и за каких-то тринадцать секунд едва себя не угробил. Чего только стоили многочисленные трещины в левой руке, после парочки не самых сильных хуков. Сейчас же, я чувствую себя иначе. Усиленное при помощи Коукай тело пока что худо-бедно, но справляется с запредельными нагрузками. Да, я все ещё не способен полностью раскрыть потенциал Железного Майка, но судя по состоянию противника этого и не требуется. Пора прикончить ублюдка, отомстить ему за тот страх, что он вселил в меня там, на стройке.

Корпус, голова, корпус, голова, корпус, голова…

Меняя этажи, я всаживаю в недожаренного обмудка удар за ударом. Пребывающий в состоянии грогги Косё рефлекторно пытается защищаться, но делает только хуже. Он мечется между защитой корпуса и головы, отчего его оборона рушится на прямо глазах, а я тем временем продолжаю методично выполнять свою работу — забиваю ублюдка в мясо. И пускай завтра мои кулаки распухнут и будут изнывать от боли — мне все равно. Ведь это произойдёт когда-то потом, а сейчас, в эту самую секунду я получаю истинное, ни с чем не сравнимое удовольствие. Впервые за долгое время, я вновь ощущаю себя настоящим бойцом.

Отдача от ударов, пробирающая до костей. Сочные щелчки от столкновения твёрдых костяшек с податливой плотью. Разгоряченное дыхание. А главное — будоражащий тремор, после каждого удачного попадания, который пробуждает во мне инстинкт убийцы. Как же давно я не испытывал чего-то подобного? И лишь одна мысль крутится в голове: добей, добей, добей…

Из-за потери хладнокровия я не сразу улавливаю перемены в поведении противника, а когда все-таки замечаю неладное, становится уже поздно. Рейки бьет от противника ключом и в тот же момент острые когти вонзаются мне под дых. В последнее мгновение, когда ногти ублюдка уже погружаются в плоть, я успеваю до каменного состояния напрячь мышцы пресса и поддаться немного назад. Отточенные рефлексы спасают мне жизнь, но из-за них я теряю былое преимущество — вновь оказываюсь на неудобной для себя дистанции.

Футболка в области живота окрашивается в красный. Но у меня нет времени, чтобы оценить опасность полученного ранения — Косё идёт в контратаку. Его посеченное, залитое кровью лицо походит на лик демона. Глаза светятся жаждой убийства. В их глубине я отчетливо вижу свой приговор. В таком состоянии Косё и не вспомнит о запрете, полученном от Нуэ. В данный момент мозг командира Ёкайдо работает совсем по иным законам. Окружающего мира для него более не существует, все его внимание сосредоточено лишь на мне. Точнее на моем убийстве.

И в этот момент я отчетливо понимаю, отступить — значит подписать себе смертный приговор. Мне во что бы то ни стало нужно сократить дистанцию, иначе меня попросту расстреляют ударами издалека. А значит, чтобы выжить и победить необходимо рвануть вперёд, навстречу неизбежному — только так я сумею достать ублюдка. Да, без ран не обойдётся, любитель херового маникюра опять пустит мне кровь, но это единственный путь.

Снова прижимаю локти к бокам, чтобы прикрыть уязвимые места и бросаюсь на врага. Его конечности куда длиннее моих, а значит первое попадание будет за ним. Скорее всего, до того как я попаду на ближнюю дистанцию, Косё лишит меня одной из рук. И это вполне объяснимо — после использования Ки его скорость куда выше, а значит одной царапиной все не ограничится. Словно подтверждая мои слова, призрачные Кама-итати* беснуются, отчего Рейки Косё буквально бурлит. Дурной знак!

*Кама-итати — демон-ёкай в форме ласок, с острыми как бритва когтями, кружащихся в яростном вихре и обрезающих у встреченных на пути людей кожу на ногах.

Ещё плотнее поджимаю руки к корпусу в ожидании смертоносного ехон-нукитэ, но ничего не происходит. Вместо лобовой атаки, Косё ныряет куда-то вниз и в тот же миг мое правое бедро обжигает болью, а затем достаётся ещё и левому, но уже со спины. Резким рывком разворачиваюсь, чтобы встретить врага лицом к лицу, но натыкаюсь лишь на пустоту. А в следующую секунду ноги вновь обжигает болью, на этот раз под раздачу попадают икры. И я наконец понимаю, отчего Рейки Косё имеет такую форму. Он и сам, словно мифический кама-Итати предпочитает терзать своих жертв, начиная с ног. Неуловимый, слово легендарный ёкай, он сначала обездвиживает цель и лишь затем приступает к ее устранению. Эффективный и прагматичный подход, особенно если ты обладаешь проворством, которое и не снилось твоему врагу.

Дерьмо! — я попросту за ним не поспеваю, а тем временем в моих кроссовках уже хлюпает от крови. Ещё немного и я окончательно растеряю всю свою мобильность. Ноги — это основа основ для любого бойца. Если с ними что-то случается, то все — пиши пропало.

Мне позарез нужен новый план…и, кажется, у меня есть один на уме. Он сумасбродный и неожиданный, поэтому имеет все шансы на успех.

Будь я у себя на родине, никогда бы не поступил так, как собираюсь. Ибо в моем родном мире — возня в партере это не ново. Здесь же, в реальности традиционных боевых искусств валяние на полу не приветствуется, а значит я сумею застать ублюдка врасплох. Докажу ему, что нижний этаж не всегда является безопасным местом.

Чтобы не пропустить момент следующей атаки я весь превращаюсь в оголенный нерв. Необходимо подобрать идеальный тайминг для начала реализации плана. Если ошибусь, то назад пути уже не будет — я точно помру, как пить дать.

«Жди, жди, жди…сейчас!» — подбираю ноги и просто, без затей падаю на спину, изворачиваясь в полёте. Ногти противника все же успевают полоснуть по икрам, но это уже не важно. Обрушиваюсь на Косё сверху. Попался!

В обнимку летим на дощатый пол. Мы, словно парочка, сцепившихся друг с другом, хищников. Из противопоставления двух боевых искусств наша схватка переросла в битву характеров. Ногти яростно полосуют мне спину, а я…Я просто откусываю ублюдку ухо, прямо как обещал!

— Аааааа, сука! Я убью тебя, вонючий ублюдок! Слышишь, убью!? — я-то слышу, а что насчет тебя, одноухий?

И только в этот момент, почувствовав на губах вкус чужой крови, осознаю, что совершил ошибку. Пошел на поводу у эмоций. Повторил судьбу Тайсона в бою с Холифилдом*. Но не успеваю я исправить допущенную ошибку — призвать на помощь образ бойца, для которого партер — родная стихия, как меня с Косё отделяют друг от друга. Неодолимая сила растаскивает нас двоих, словно нашкодивших щенков.

*Эвандер Холифилд — американский боксёр-профессионал, выступавший в тяжёлой весовой категории.

В следующую секунду я осознаю себя безвольным кулем, висящем в воздухе. Огромная ладонь Нодзу Цугимити удерживает меня за шкирку, прямо на весу. И не только меня. В соседней лапе барахтается разъяренный Косё. Своими когтями он цепляет предплечье гиганта. На светлой коже проступает кровь. А в следующий миг уродливый мечник просто и без затей отшвыривает от себя напарника по банде в сторону барной стойки. Раздаётся треск дерева и звон битого стекла. Не знаю, какой чудовищной силой надо обладать, чтобы так лихо отправить человека в полёт, да ещё и провернуть подобный трюк одной рукой, но надеюсь со мной он этого не повторит.

— Че, ты, творишшшшшь?! — шепелявит разбитыми губами Косё, после того как высовывается из-за барной стойки.

Лицо командира Ёкайдо перекошено от боли и ярости. Даже с такого расстояния я подмечаю бутылочные осколки, застрявшие у него под кожей. Но даже в столь плачевном состоянии Косё не помышляет о том, чтобы включать заднюю. Избитый, посеченный стеклом, без одного уха он все ещё рвётся в бой. И хотя ублюдок мне совсем не нравится, уважение он тем не менее вызывает. Жесткий сукин сын.

— Вали к Ооцуке, пусть она тебя подлатает, — Нозду отворачивается и топает в сторону разломанной фальшстены и я вместе с ним — деваться-то мне все равно некуда. Вырваться из медвежьей хватки я при всем желании не сумею.

— Это моя добыча! — доносится грозно нам вслед.

Скашиваю глаза, чтобы оценить обстановку и замечаю как Косё направляется за нами. Вот ведь приставучий мудак, лучше бы ухо своё искал, пока его не затоптали.

— Нуэ приказал не трогать пацана.

— Он изуродовал меня! — не отстаёт Косё. — Дважды!

— Да ты и до этого не блистал красотой. Как был уродом, так и остался. Не понимаю, чего ты разнылся? — а я не понимаю, зачем Нодзу его провоцирует? Они ведь приятели или нет?

— Че ты сказал?! — едва притихшая Рейки вновь начинает бурлить. Призрачные ласки Кама-итати беснуются в причудливом танце, переплетаясь между собой, будто змеиный клубок. — Хочешь смахнуться?!

— Отвали. Мы оба знаем, чем это закончится, — и столько неподдельной уверенности в голосе Нодзу, что я склонен ему поверить. Похоже здоровяк — боец более высокого ранга, чем недожаренный мститель.

— Пошёл ты, уродливый ублюдок! — огрызается в ответ Косё, но вопреки своим словам преследовать нас прекращает. — Я тебе это припомню…

Нодзу закрывает за нами дверь собственной комнаты, отсекая все посторонние звуки.

— Раздевайся, — раздается команда гиганта над ухом, после чего ладонь на воротнике дает слабину и я приземляюсь на пол.

От столкновения с твердой поверхностью ноги тут же подкашиваются и я вынуждено усаживаюсь прямо на пол. Голова идёт кругом, перед глазами все плывет. Похоже я серьезно недооценил степень кровопотери.

— Сиди здесь, я за аптечкой, — хлопает входной дверью владелец комнаты.

Ну, будем надеяться, что у Косё не хватит яиц на то, чтобы зайти ко мне на чай в отсутствии хозяина. Впрочем, волнуюсь я зря. Не проходит и пары минут, как Нодзу возвращается с громоздким пластиковым ящиком. А чего я ожидал? — какой хозяин такая и аптечка.

В течении получаса здоровяк методично штопает мои раны. После чего ставит капельницу с физраствором и безжалостно подсовывает мне лабораторный журнал. Как я понимаю, больничный отменяется.

С горем пополам с частыми перерывами на отдых и перекус мне все-таки удаётся осилить пару страниц лабораторной тетради. Гигант моими успехами явно недоволен, но виду не подаёт. При этом, после лекции он еще и обучает меня тому, как ускорить регенерацию при помощи Красного Моря. Делает он это без особого желания. Скорее от острой нужды. Здоровяку жизненно важно, чтобы я, как можно скорее, перелопатил методичку Мотоо Кимуры, а значит он кровно заинтересован в моем скорейшем выздоровлении. Мало того, «добряк» Нодзу, перед тем как отправить меня домой на такси, даже находит подходящую одежду на замену моей испорченной. Ну, что за душка? Если бы не видел собственными глазами, как он разрубает людей пополам, то наверняка бы проникся к нему искренней симпатией, возможно мы бы даже смогли подружиться. Но, как говорится, таких друзей лучше за хер да в музей.

Домой успеваю вернуться до прихода Ульяны, поэтому весь оставшийся вечер шкерюсь у себя в комнате, дабы не вызвать лишних подозрений своим помятым внешним видом. И лишь после отбоя мамы Тон-тона, высовываю нос наружу, чтобы как следует подкрепиться.

Сплю плохо, постоянно просыпаюсь от голода и озноба. Про боль от ран и вовсе молчу — это дело привычное. Главное, что Нодзу весьма профессионально их обработал и наложил швы. Остальное вторично.

С утра чувствую себя намного лучше. К моему удивлению, кожа вокруг швов уже вовсю зудит. Похоже, разогнанная при помощи Коукай, регенерация дает о себе знать. Что ж, это не может не радовать, ведь до турнира осталось не так много времени, всего четыре дня.

Сегодня в школу решаю не идти. По-хорошему мне стоит, как следует, отлежаться. Тем более, если я засвечусь перед Акихико в таком паршивом состоянии, то он по старой памяти начнет совать нос в мои дела, а мне бы этого очень не хотелось.

А притворюсь как я на время больным. Красное Море — довольно гибкая техника. Она не только позволяет модифицировать тело, но и может вполне успешно корректировать некоторые показатели организма. Например, температуру тела. Если бы в детстве у меня был доступ к подобному лайфхаку, то я бы вовсе забыл дорогу в школу.

Решено, ближайшие четыре дня я "болею". Осталось лишь выдумать какую-нибудь байку специально для Акихико. Пацан прекрасно знает, что из себя представляет Красное Море, поэтому в банальную простуду ни за что не поверит. А значит, надо придумать что-то поубедительней. Например, сбой в организме, из-за неправильного использования того же самого Красного Моря. Ну чем не версия? И ведь не подкопаешься.

Интерлюдия

— Председатель, — Такахаси с поклоном входит в просторный кабинет. — Срочное донесение.

— Слушаю, — Нацукава нехотя отлипает от бумаг на своем столе. Председатель палаты большого государственного совета прекрасно понимает, чем обычно оборачиваются срочные донесения, поэтому воспринимает новость без должного энтузиазма.

— Союз Канто пошел войной на Сумиёси-кай и Инагава-кай, — чуйка не подводит Нацукаву. Секретарь принес тревожную весть.

— Ничего не понимаю, у них ведь должна быть позиционная война. Почему они активизировались? Этого не было в наших планах.

— Не так давно, на сына лидера Союза Канто, Сибату Дайсукэ было совершенно покушение. Сразу после матча по большому теннису, который проходил на территории спортивного комплекса Аракава, на него напали двое неизвестных. Они подкараулили мальчика в раздевалке, разбили ему голову и сломали обе руки. Босс Канто уверен, что в этом замешаны представители якудзы, — вносит пояснения секретарь.

— И откуда у него такая уверенность?

— Дело в том, что нападавшие скрылись с места преступления на довольно приметном мотоцикле, белом кастомном Кавасаки пятисотой серии. И недавно похожий байк обнаружили на территории специального района Кацусика, а именно на складе компании Томи, которую крышуют Сумиёси-кай и Инагава-кай.

— Разве Оябунам не были даны указания по этому поводу? Их ведь предупреждали о том, чтобы они пока не накаляли обстановку?

— Все верно.

— Тогда, что это за самодеятельность?

— Они не знают.

— Что значит "не знают"?

— Оябуны не отдавали приказа на устранения пацана.