Подпольный турнир!

Глава 12

После такого откровения мой внутренний мир уже никогда не станет прежним. Не знаю, чем Раттана занимается на досуге, но ей пора с этим завязывать, иначе обратно на родину ее с таким багажом не пустят. Бедная девочка, как бы до отъезда обратно, в родное королевство японские нравы окончательно ее не извратили. Обидно будет, если наивная дикарка нахватается дурных привычек и превратится в подобие местных девушек, отчасти воспитанных на всякого рода извращениях.

— Слушай, Раттана, а откуда у тебя такие познания? — решаюсь я на пикантный вопрос.

— Увидела в местных книжках, тех что с картинками, — пожимает та плечами, как ни в чем не бывало. Думаю, не сложно догадаться, что это были за книжки.

— Это понятно, но где ты их взяла? — неужели кто-то додумался продать ей мангу в магазине для взрослых? Да-нет, этого не может быть! Мало того, что подобные действия противозаконны, так и самой тайке в столь сомнительных местах ловить нечего — только, если я чего-то о ней не знаю…

— Нашла, — вновь пожимает плечами девушка, после чего снисходит до уточнения. — В квартире, которую мне снимает отец. Там таких книжек много, если хочешь могу подарить, я уже все прочла.

Мичи в шоке, я вообще в глубоком ауте. Даже не знаю, что мне ответить на столь “заманчивое” предложение.

— И как тебе? — ками, что я несу?! Какое еще нахрен “как тебе”? Выгляжу, словно педофил, который забрасывает удочку наивной жертве.

— Сэмпай, мне оставить вас наедине? — вкрадчивым шепотом спрашивает Мичи.

— Что?! Конечно, нет! — ками, да за кого этот засранец меня принимает? Нужно срочно провести с ним воспитательную беседу, желательно на крыше, на очень-очень высокой крыше и чтобы свидетелей было поменьше. — Завязывай так шутить, мелкий.

— Да ладно вам, сэмпай, если что я могила, — подмигивает мне этот оболтус. — Могу и на шухере постоять.

— Мичи, будь добр, завались.

— Ками, Сэмпай, надо быть честным с самим собой, вам ведь нравится Раттана? А? А? Ну, чего вы молчите? — при этом мелкий паршивец подзуживает меня легкими тычками вбок. — А тебе Раттана, нравится сэмпай?

— Хммм, — погружается в раздумья девушка. — От него может быть хорошее потомство. Сильное, с качественной праной, — кожа на ее лице немного темнеет. — А еще он вкусно пахнет…

— Охо, сэмпай, да вы настоящий сердцеед!

Видит бог, скоро он доиграется и я таки возьму грех на душу. Мальчишка, словно специально испытывает мое терпение на прочность. Вот зачем он треплет мне нервы, неужели это кармическое наказание за грехи прошлой жизни?

— Слушай, Раттана, а куда вы с Хоши пропали во время патрулирования? — лучше сменить тему, пока до рукоприкладства не дошло.

— Отходили поговорить. Она с чего-то решила, что я имею на тебя виды. Такая глупая, она даже не знала, что девушки королевства не выбирают себе спутников жизни самостоятельно. Отец давно нашёл мне жениха, ещё до моего рождения.

— Сочувствую, — скорбно сокрушается Мичи.

— Вы — японцы странные. — задумчиво произносит девушка. — Разве умудрённый жизнью, любящий родитель, руководствуясь трезвым умом, не сделает лучший выбор, чем глупый ребёнок, запутавшийся в собственных чувствах?

— Эммм, а как же любовь? — подвисает Мичи.

— Любовь — это не самые прочные узы. Время и быт быстро разъедают их. Верность и уважение к партнеру — более крепкая связь.

Ну что тут скажешь, наивная дикарка мудра не по годам. Не зря же браки, заключённые с подачи родителей, на поверку оказываются крепче, чем «осознанный» выбор молодых. Другое дело, что Раттана уж слишком легко воспринимает тот факт, что ей не оставляют выбора. Похоже, это аристократическое воспитание даёт о себе знать.

— Видать, вам ничего не светит сэмпай, — разводит руками негодник. — Зря старались.

Да я и не старался особо, но не говорить же об этом вслух, когда Раттана рядом. Ещё обидится и тогда нам с мелким кирдык. В памяти ещё свежи воспоминания о покалеченном сумоисте. После такого удара рикиси скорее всего попал в реанимацию с переломом нескольких рёбер, ушибом органов, и внутренним кровотечением. Кстати о нем…

— Слушай, Раттана, а чем ты вырубила того жирдяя?

— Шаг тигра — один из трёх столпов Муай Корат. Я пока не особо в нем сильна, поэтому получилось так слабо, — ну если это в ее понимании «слабо», то я даже не знаю что сказать. — Если бы мой аджани нанёс удар, то недостойного бы разорвало на куски.

Даже так?! Что за монстр этот ее аджани? Учитывая характер Раттаны, сомневаюсь, что она привирает. Думаю, жирдяй и правда рисковал лопнуть, как воздушный шарик, если бы загадочный учитель Раттана нанёс тот мидл-кик, вместо неё. Какая абсурдная мощь, подобные приемы не имеют ничего общего с привычными мне боевыми искусствами. Они скорее походят на узаконенное оружие.

Ещё несколько минут поболтав ни о чём, прощаюсь с ребятами и отправляюсь домой, чтобы перекусить и переодеться. Ведь вскоре меня ждёт длительная поездочка на восточную окраину Токио. И на этот раз танто с собой я все же прихвачу.

Через пару часов я на месте, около недостроенного дворца сумо. У входа на подземную парковку меня вновь встречают давешние гопники. Видать эти парни исполняют роль местной консьержки.

— Э, малой, куда прешь…? — перегораживает мне путь один из охранников. В его руке позвякивает цепь. — А, опять ты. К боссу?

— Нет, блядь, тебя пришёл повидать.

— Слышь…

— За углом поссышь, веди давай.

Во время конфронтации смотрю здоровяку прямо в глаза. Битва взглядов не длится долго. Небольшое жульничество с моей стороны в виде Ки и гопник затравленно отводит взор.

Если я собираюсь принять предложение Нуэ, то пора показать детишкам их место. Тем более товарищи обиженного гопника уже потихоньку обступают меня со всех сторон.

— Разойдитесь, — доносится равнодушный приказ из темного туннеля, ведущего на подземную парковку.

Голос «рефери» узнаю сразу и похоже делаю это не только я. Заслышав командира, гопники чуть ли не подскакивают на месте. Их пиетет перед хозяином бездушного голоса виден невооруженным взглядом. Загадочный рефери явно пугает гопоту до усрачки. Да и чего греха таить, меня этот странный парень тоже заставляет понервничать. Есть в нем что-то неприятное.

— Пойдём, — а это уже мне. И на этот раз выпендриваться отчего-то совсем не хочется.

Покорно следую за новым провожатым сквозь строй гопников. Бойцы Ёкайдо, позвякивая железками, нехотя уступают мне дорогу. Будь их воля и они бы как следует проучили зарвавшегося хафу, но приказ есть приказ. Нуэ хорошо вымуштровал свою маленькую армию.

— Это было нерационально, — сообщает мне очевидный факт рефери, когда мы входим на территорию подземной парковки. — За зданием наблюдают шиноби.

— Да эти сранные шиноби везде.

— Столица, — индифферентно отвечает провожатый.

Оставшуюся часть пути до главного зала преодолеваем молча. Разговаривать с рефери совсем не хочется. В его присутствии я почему-то чувствую сильный дискомфорт. Впервые испытываю нечто подобное. Очень странное ощущение, словно я нахожусь под пристальным наблюдением десятков, если не сотен людей. Стоит ли говорить, что в ближайшем обозримом пространстве кроме нас двоих больше никого нет.

— О! Баку-дружище, а я уж было подумал, что ты совсем забыл земляка, — приветствует меня лидер Ёкайдо, стоит ноге переступить порог главного зала. — Че вчера не пришёл?

— Да так, дела были, — не думаю, что рассказывать ему о вчерашней драке будет хорошей идеей.

— Ты смотри, какой деловой, — беззлобно зубоскалит Нуэ. Своим приходом я явно поднял ему настроение.

Как и двумя днями ранее, все обозримое пространство под завязку забито парнями в чёрных балахонах. Они повсюду. Плотными рядами сидят и стоят на бетонных ярусах в ожидании начала отборочных, из-за чего огромный зал вызывает стойкую ассоциацию с чернильным пятном, посреди которого кто-то рассыпал горсть песка.

Подчиненные Нуэ жаждут кровавого зрелища. Но бойцовская арена, которая находится в самой нижней точке помещения, все ещё пустует. Вот только это ненадолго — рефери и по совместительству ринг-анонсер* уже спускается к ней. А значит, уже скоро на, потемневший от крови, песок будет приглашена первая пара бойцов.

*Ри́нг-ано́нсер — специальный ведущий спортивных мероприятий и соревнований по боевым искусствам, который представляет соперников.

— Я тут подумал над твоим предложением… — невольно делаю паузу перед тем, как кинуться в омут с головой.

— Ну, не томи, порадуй земляка.

— Я согласен, но у меня есть одно условие.

— Слушаю.

— Мне нужно другое тело.

— Хм, я что-то пропустил? С каких пор я стал гребанным джинном? Баку, я что внезапно посинел или ты видел, как я вылезаю из блядской волшебной лампы?

— Нодзу Цугимити, хочу, чтобы он научил меня использовать Ки крови.

— Даже так? — брови Нуэ взлетают в неподдельном удивление. Что ж, как минимум, мне удалось выбить у него почву из-под ног, а это уже неплохо. Осталось лишь выяснить каким будет ответ. Точнее хватит ли у Нуэ авторитета для того, чтобы его подчиненный поделился со мной сокровенными знаниями. — Баку, должен тебя предупредить, это скользкая дорожка. Если напортачишь, то на всю жизнь останешься инвалидом, — не похоже, что он меня отговаривает, скорее предостерегает, а значит такая возможность вполне реальна.

— Я в курсе.

Будто я сам не знаю. Но мне позарез нужно соответствующее тело, которое без последствий сможет выдерживать мою Рейки. Образы бойцов из моего прошлого должны перестать быть оружием последнего шанса. Я должен сделать так, чтобы их потенциал не пропадал понапрасну. Необходимо как можно скорее обуздать их безграничную мощь. В противном случае, доходяге, вроде меня, нечего ловить в бою с местными тяжеловесами — они попросту меня не почувствуют. Как это было с гигантом Такаямой или давешним сумотори. А если вспомнить недавний разговор с Раттаной, то картина вырисовывается еще более неутешительная. Стандартными методами мне никогда не встать на один уровень с местными монстрами и единственный мой шанс — сжульничать, как это сделал Нодзу. К счастью, в отличии юного мечника, спортивная медицина для меня не пустой звук и при должном подходе я сумею использовать Кэкки более рационально. Нужно лишь грамотно подойти к этому вопросу. Регулярно сдавать анализы на гормоны, чтобы не перегнуть палку и не превратиться в урода, наподобие того же Цугимити.

— Пф, а я-то думал попросишь побаловаться с Ооцукой. Скучный ты.

— Ну что, согласен? — не ведусь на провокацию.

— По рукам. А теперь, вали на арену и покажи на что способен.

Под многочисленными, недружелюбными взглядами гопников начинаю спускаться вниз. С каждым шагом недовольный гул вокруг усиливается. Знакомая атмосфера. Подчиненные Нуэ совсем не в восторге от меня. Ну ещё бы, худосочный коротышка, да ещё и хафу претендует на столь высокий пост в их иерархии. Должно быть их жопы сейчас полыхают, как вулканы во время извержения. Невольно улыбаюсь, отчего гул усиливается скачкообразно. Ну ничего, скоро я заставлю вас мелких засранцев с собой считаться. Покажу вам то, чего вы не видели до этого. Готовьтесь к настоящему шоу. Вы хотите крови и зрелищ? — я дам вам нечто большее. Словно гладиатор древнего Рима, я завоюю вашу любовь и заставлю с собой считаться.

Одним слитным движением перескакиваю деревянную ограду и приземляюсь на порыжевший от крови песок. При столь близком рассмотрении, на поверхности арены, среди песка можно обнаружить выбитые зубы. Похоже ребятки знатно вчера порезвились. Даже жаль, что мне не удалось посетить это увлекательное мероприятие. Ну ничего, сегодня наверстаю в двойном объеме. И как зритель, и как участник.

— Номер пятьдесят четыре на арену, — бесцветный голос рефери перекрывает недовольный гул с трибун.

Ждать противника не приходится, практически сразу через ограждение перелезает здоровенный амбал, под два метра ростом. Двигается парень немного неуклюже, но это с лихвой компенсируется его богатырским телосложением. Пудовые кулаки японца стиснуты до белизны. Он пришёл не просто побеждать, а чтобы выбить из меня все дерьмо. Судя по перекошенному от гнева лицу, здоровяк не в восторге от такого оппонента, как я. От скоротечной расправы над мелким хафу его удерживает лишь присутствие рефери. Не будь на арене командира Ёкайдо и грозный японец давно бы кинулся в драку.

Рефери подзывает нас к себе, в центр арены, чтобы зачитать правила. Даже интересно, что же из себя представляет местный регламент? Какие запреты и ограничения несёт?

— Использование холодного оружия для нанесения травм несовместимых с жизнью запрещено. Использование ядов и других отравляющих веществ разрешено, при условии наличия противоядия. При угрозе жизни одного из бойцов я буду вынужден вмешаться. Это выявление сильнейшего, а не битва насмерть, — завершив речь, рефери делает пару шагов назад и даёт отмашку к началу боя. — Начинайте.

И это все?! Как при столь куцых правилах у них ещё никто не скончался? Хотя, меня ведь не было вчера. Возможно, нолик в графе смертей давно сменился другой цифрой.

Японец напротив меня без лишних слов подаётся вперёд, его крепкий кулак уже занесён для удара. Парень не любит рассусоливать, сразу приступает к делу. Что ж, такой подход мне импонирует. Быстрее начнём, раньше закончим. Не успевает правая рука японца распрямиться в локте, чтобы отправить пудовый кулак в полёт, как я просто и без затей пинаю его по колену ведущей ноги, отчего неумеха банально проваливается вперёд — а нечего так лихо заваливаться, да ещё и весь вес тела переносить на переднюю ногу. Он кого такой подачей пытался прибить: мелкого пацана или быка-трехлетку? Похоже японский богатырь живое олицетворение поговорки «сила есть, ума не надо». Пропускаю провалившегося здоровяка мимо себя и отвешиваю смачный пинок по его широкой заднице. Среди недовольного гула, доносящегося с трибун, проскакивают немногочисленные смешки. Начало положено.

Впрочем горячий японец не желает мириться с участью быка на корриде и следующую атаку проводит с умом. Пытается заграбастать меня своими ручищами, но и здесь его подстерегает неудача. С легкостью выскальзываю из смыкающихся захвата и пробиваю точный лоу-кик. Подъем стопы залетает аккурат в подколенную ямку, из-за чего гордый сын страны восходящего солнца позорно бухается на колени перед презренным хафу. Остаётся лишь натянуть на лицо мерзопакостную усмешку и цель достигнута — противник теряет остатки самообладания. Его бледная кожа покрывается пунцовыми пятнами, а взгляд из злого превращается в разъярённый. Клиент созрел.

С утробным ревом гопник вскакивает с колен. Он настолько одержим местью, что членораздельная речь даётся ему с трудом. Впрочем мне нет нужды разбираться в той мешанине звуков, что изрыгает его пасть. Все понятно и так — ублюдок оскорблён до глубины души и хочет меня прикончить. Не избить, не покалечить, а именно прикончить. Будь иначе здоровяк не стал бы вынимать нож из ножен скрытого ношения, закрепленных у него на голени. Вечер перестаёт быть томным. Из схватки за место под солнцем наш бой превращается в битву насмерть. Полагаю, помутившийся сознанием, гопник уже позабыл об озвученных не так давно правилах и теперь желает лишь одного — выпустить мои кишки наружу, чтобы те смогли себя показать, да мир посмотреть.

Проскакивает подленькая мыслишка, а не выхватить ли мне из-за пояса танто. Но я быстро отгоняю ее от себя. Если поступлю таким образом, то с легкостью одержу верх, но баллов в глазах зрителей подобная победа мне не прибавит. А значит, надо действовать в другом ключе, более хитро и расчетливо. Эти олухи, что следят за нашей схваткой, разинув рты, могут увидеть танто в моих руках, но им никогда не увидеть другого моего оружия.

Дух «Бэнни» окутывает меня. В ближайшие пару минут мне понадобиться вся доступная скорость. Пора развлечь публику и поиграть в корриду.

С показной легкостью пропускаю вооруженного ножом японца мимо себя. Манёвр уклонения провожу в самый последний момент. Я буквально обтекаю здоровяка, поэтому зрителям с трибун кажется, будто их собрат-гопник проскочил сквозь меня. Лишь единицы из присутствующих смогли запечатлеть реальную картину событий. Но, из-за высокого статуса, они не спешат делиться своими наблюдениями с окружающими.

А я тем временем продолжаю играть в смертельную корриду. И после каждого удачного маневра симпатии зрителей все больше склоняются в мою сторону. Недовольный гул постепенно сменяется тишиной. Гопники, словно завороженные, следят за этой игрой со смертью. В какой-то момент я различаю первые, все ещё робкие, возгласы одобрения. А ещё через несколько секунд дамбу отчуждения прорывает и все чаще до ушей доносятся уже настоящие выкрики в мою поддержку. И чем больше болельщиков переходит на мою сторону, тем мрачнее становится противник. Ярость на его лице сменяется обреченностью. Безрезультатные попытки меня достать превращают его из всеобщего фаворита в жертву насмешек со стороны товарищей по банде. Вскоре на его голову уже льются отборные помои. Банда — не место для неудачников. Стоит показать слабину и тебя сожрут с потрохами. А он показал. Да ещё как показал. Мало того, что выхватил нож, чтобы расправиться с каким-то мелким сопляком, так ещё и не сумел пустить его вход.

Что ж, своей цели я добился, можно заканчивать. Ловлю затравленный взгляд противника и "скармливаю" ему убойную порцию Ки. Конец выступления просто обязан быть фееричным. Зрители должны запомнить его надолго.

Сломленный, трясущийся от страха, гопник падает передо мной на колени, снова. Рукоять ножа выскальзывает из безвольной ладони. Клинок, так и не отведав моей крови, вонзается в грязный песок. Рефери объявляет победителя — меня. Под сводами арены раздается восторженный рёв толпы. Занавес!