Почти Баба-Яга

6. Счастье в чёрной дыре.

Осень становилась всё холоднее, уже начались заморозки. Но, у нас тепло. Весело горит огонь в печке, Гриша читает ей очередную книгу по кулинарии. Зевс полностью переселился на веранду. Сенник из летней конюшни перенесли весь вниз, рядом с козой. Избушка подняла там стену до потолка, что б не засыпать её. В сене копошились избёнки. Рыли себе норы. Сижу у окна, любуюсь на оранжерею. У меня передышка, работы даже сейчас полно. За окном все зелёное, все ещё зреют последние овощи на семена, растут в кадках мои кустики, клубнику я обрезала и убрала в подвал. Пусть отдохнёт. Радует глаз лук, петрушка, уроп, салат, травки разные пахучие, мы и их на семена оставили часть.

— Гриш, я вот что подумала, сколько времени нужно печке, что б запомнить блюдо?

— Дык, мало. Полминутки.

— Очень хорошо. Ещё вопрос. Если поставить в неё готовое блюдо, она запомнит? Не на ней варить, а поставить? На те же полминутки?

Гриша задумался.

— Не знаю. Попробовать надо. А зачем?

— Мне мысль в голову пришла. Смотри, у нас есть скатерть, с возможностью взять любое блюдо. А если мы возьмём на полминуты и вернём? Это же не воровство. Вот, прикинь, сможет она запомнить за это время, и потом сделать такое же?

Гриша заходил по комнате и забурчал себе под нос, шептался с печкой, потом опять ходил.

— Можно одно попробовать. Если получится…

— И я о том же, Гриш. Ты представляешь какие возможности? Мы тогда её быстрее научим и сразу на примерах. Любых. Такая база рецептов, да ещё и сразу готовит.

— Ну, давай пробовать.

Расстелили скатерть на столе. И смотрим на неё. Переглянулись, как два заговорщика.

— Сначала я. Я знаю, чего она точно не знает, Гриш.

— Давай, — глаза горят, экспериментатор.

— Пицца три сыра, будьте добры, — и погладила скатерть.

Оно появилось на подносе, я метнулась к печи и поставила в неё горячую пиццу. Отсчитала тридцать секунд, и обратно на скатерть.

— Верните, заказ не верный, — она исчезла. Смотрим на печь. Тишина. Она думает.

— Гриш?

— Погоди, ей время надо.

Наконец печь пыхнула и… Я достала точь в точь такую же пиццу.

— Гриша… Хочешь пиццы?

Он закивал, глаза, как фонари, волосы дыбом. Я тоже кусочек взяла, обалденно вкусно. Горынычу надо дать попробовать.

— Ну что, Гришенька, мастер-класс для печи считаю открытым. Сколько одновременно блюд она может запомнить? Если мы в две руки будем?

— Четыре, — голос домового задрожал.

— Вот! Вместо того, что б читать рецепт, читай названия, бери на скатёрке и ставь в печь. А я зеркало подключу, как у тебя книги закончатся. Это намного эффективнее.

Гриша сел мимо стула и смотрит на меня, как на святую.

— Гриша, у меня дел полно. Или сам справишься?

— Сам! Ить мы с ней теперя… Ого-го!

— Гриш, не забудь, что кроме горячего и закуски нужны. Начни с супов. Потом на второе переходи. Каши ещё. И как-то надо организовать меню, что ли. Как помнить, что она уже делала, а что нет? И выбирать. Над этим надо подумать. Закуски тоже горячие бывают и грог горячий. Это вино со специями. Ещё сладкое. Варенья, компоты, тоже можно. В общем, в рецепте смотри, что б была горячая обработка. А так, любое блюдо. Нам бы, вообще, кухню целиком организовать на печи. Подумаю. Попробуй салат какой-то на пробу, получится, значит и холодное можно. Тогда вообще заживём, как в сказке. Сколько продуктов в неё загружать-то теперь? Я не разорюсь? Я ж понимаю, что из ничего не возникает еда. Ты ведь в неё всё засунул? В подвалах намного меньше продуктов, чем мы закупили, хорошо, если шестая часть. И молоко с яйцами тоже куда-то деваются. Мы столько не едим. В подвале только одна крынка стоит. Я смотрела. Делай маленькими порциями. И прекрати кормить зверей. Они в лесу живут. Там и должны питаться. Рыжая меня задолбала клянчить. Каждый день уже приходит. Скоро лапы и зубы атрофируются, как ненужные организму.

Гриша счастливо кивал. Он, по-моему, даже не слышал, что я говорю. Ладно. Разберётся, сейчас он летает в перспективах. Интересно, кого грабить будет первым? Царя?

По миру прокатилась волна загадочных исчезновений и проявлений блюд. Ничего не испорчено, всё так же. Но оно исчезало и появлялось. Люди гадали, кто тот могучий волшебник, и зачем он берёт блюда. Стали делать ставки, какое исчезнет следующим. И даже кто-то выигрывал на этом. Была версия, что волшебник ищет что-то определённое, но не находит. Потому и возвращает.

Гриша увлекся и работал, как конвейер. Спать ему не надо, так что… Подключили маленькое зеркало, Ари таки смог протянуть сеть. Поставили на подоконник и теперь, они вдвоём с Гришей, азартно называли блюда. Печка работала, скатерть тоже. Ей нравилась эта игра. Поставили отдельный столик для неё, размер маленький у скатёрки, лежать на большом столе некомфортно.

— Показывай всю посуду, что у тебя есть. Мне не нравится, что края отбиты, — смотрю на очередное выставленное блюдо, у тарелки край явно кто-то грыз. Скатерть выставила… У неё было мало посуды. А часть и треснутая.

— Так, дорогая, это не дело. Всю битую и отколотую отдавай, а взамен… Гриша, тащи фруктницы, хлебницы, салатницы, всю бьющуюся посуду, кроме глиняных. Можно и пластиковую. Комплект ложек, вилок, ножей. Вообще, всю лишнюю посуду и приборы. Все фужеры, бокалы, стопки. Подносы все тоже давай. Деревянную оставь нам. Сами из неё есть будем. Ей приятно, а у нас место освободится. Битую посуду придумаю куда деть. Хоть на отделку чего-то пущу. И знаешь, что… Давай в неё грузить салаты и всё холодное. Наготовь заранее. Можно и в посуде сразу ставить. Как у тебя там все организовано, знать бы? Может, в большой кастрюле салат наготовить, а ты посуду отдашь?

Она захлопала краями, это да?

Мы попробовали салат поставить в печь. Не получилось. Но она может делать варёные овощи на салаты, мясо, рыбу, вообще отдельные продукты. Не вышло и со спиртным, вообще напитки, кроме грога, компота, чая, у неё получались не всегда. Топлёное молоко вышло отлично. Зато, с утра я теперь пила чай с круассаном. Или с горячими бутербродами. Кофе хочется… А нету. Печка училась. С меню пока ничего не придумала, но я не отчаиваюсь. Просто, надо посидеть и поразмышлять. Гриша немного остыл и стали делать перерывы. Он готовил свежие салаты, холодные закуски, нарезки. Квас сделали. Но учить печку продолжали после обеда. Скатерка сама делать не может. Только достаёт. Я выдала Грише дедушкин самогонный аппарат, и книгу о напитках. Раз печь не может, то домовой есть. Зеркало тут же подключилось к процессу. У нас появились в подвале бочки с разнообразной брагой. Ну и правильно, пусть занимаются. Поставили яблоки на уксус. У меня свои дела.

Гриша, наконец, разобрал все трофеи, что мы с Зевсом привезли. Привёл в порядок, и как только у меня появится свободное время, расскажет, что мы там насобирали. Мясо трофейное замариновали и сделали шашлык. В печке уместилось всё. Я достала старенькую коптильню, её дед на заводе заказывал другу. В те времена варили на заводе ящики с хитрым дном, это и была коптильня. До сих пор работает. На запах выполз даже Горыныч, хоть и предпочитает сырое. Все травки засушили. Принёс огромный стог леший. Собирал и хранил у себя, вот принёс, что б мы забрали, а то он спать за зиму уходит. Принёс мёда, орехов, грибов. Поблагодарила, одарила ответно. И как они у него не попортились? Одно слово — Леший. Сейчас эти травы лежат внизу под печкой. Сушатся. Гриша натянул простыни между полками, и на них насыпал разобранные травы. Что б не путались. Надо придумать съёмные щиты какие, вместо простыней. А то, прям, стыдно. Повесил травы к потолку у меня в кабинете, там весь потолок теперь в пучках. Высохнут, разложит по банкам. Благо, у меня этих жестяных банок полно. Все их подпишем, что б не перепутать. Грибы Гриша взял на готовку сразу, сушить не стали.

Я охотилась и рыбачила с Зевсом. Уезжали подальше от нашего леса. Привозили дичь и рыбу. Старалась побольше добыть, у нас же Горыныч. Его тоже кормить надо. Да и в печку грузить. Гриша освоился с коптильней и каждый день делал запасы. У нас появились продукты горячего и холодного копчения. Горячего, всё убирали в печь. Гришу привела в восторг мясорубка, и у нас стали частенько появляться на столе котлеты, фрикадельки, голубцы, паштеты. Съездили с Зевсом в город за припасами. Я вся обвешалась сумками с карманами. Нужно было мясо, птица, сало, сыры, масло, овощи и фрукты. У нас мало. Урожая на всю зиму не хватит. И напитки. Печка учится, конечно, но и самим делать многое надо. А сырое она не выдаёт совсем.

Разбираю наследство Ведуньи. Вы не путайте понятия. Ведьма и Ведунья это разные люди. Ведьма, это злая магиня, ну волшебница, в общем, обращается к тёмным силам за помощью. А Ведунья, это знающая женщина. Никак с тёмной силой не связанная. Просто, знает много. Силы могут быть, а могут и не быть. Вот, от такой Знающей мне и досталось "нечто". Я не всегда понимаю, что для чего надо. Сижу, разбираю на кухне за журнальным столом сундучок, что б Гриша подсказывал. У меня ощущение, что он бездонный, сколько не вынимаю, не кончается. И все надо идентифицировать. Разобрать по кучкам Порошки отдельно, травы отдельно. Ядовитые пометить чёрным черепом с костями. Это она знала, а я-то нет. В общем сложно. Но надо. Ещё трава скоро высохнет и её определить.

— Гриш, это что за трава?

— Книгу читай. Должно быть про всё. Ты её когда привяжешь? Ждет ведь.

— Гришенька, сегодня и сделаю. А вот это что такое? — верчу в руке черную тряпочку, по ощущениям резиновая.

— Осторожнее! Это чёрная дыра. Руки туда не суй!

— А для чего она?

— Это волшебник один изобрёл. Для чего? Ну, дыра. Просто. В ней исчезает всё. Обратно никак. Хотел изобрести карман пространственный. Другие изобрели. А это, так и осталось.

— Гриша! Я знаю, для чего её можно употребить! А как её размножить?

— Да порви просто, или порежь. И растяни. Зачем тебе?

— Гриша!!! У нас будет нормальный туалет!!! И канализация!!!

Класс! Унитаз. Настоящий! Больше не выносить горшки, не таскать воду из бочек внизу! Биотуалет, это хорошо, но муторно. Надо затычки сделать на сливы из пробки. Энергия бурлила, я нашла интересное занятие. Попросила избушку прирастить к сливам снизу нашу резиновую тряпочку. Вынула бак для воды из печки, сделала в нем слив. Теперь будет нормальная раковина с подогревом. Печка услужливо сделала ямку для трубы. Небольшую, но мне много и не надо. Пробка для раковины есть. Для бани, душа и раковины в ванне надо делать. Ничего, это не сложно. Цилиндр по размеру отверстия и к нему цепочку или верёвочку. Можно у душа поднять переднюю стенку, тоже сделать плиткой… Весной займусь.

— Гриша, напомни, что б у душевой переднюю стенку поднять весной. Ванну будем делать. Душевая широкая, хоть плавай. Теперь можно. И плиткой стенку выложить с двух сторон.

— Дык и чичас можно. Плитков взять пока с балкона в ранжерее твоей. А весной туда и сделаешь.

Ура! Цивилизация! Удобство почувствовали все. Ари показал избушке, как выглядит унитаз, и он у нас вырос. Деревянный. Внутри обмазанный смолой, стенки сразу идут вниз по всей ширине, у пола чёрная дыра. Пока пользоваться не будем, подождём, как высохнет. Подняли у душевой бортик. Ванна! Большая! Ещё бы вода сама текла сюда… Или хоть поближе была и не на улице. И в голову пришла ещё более дикая мысль…

— Гриша, а спроси у избушки, может она наш колодец подвинуть?

— Зачем?

— Вообще, она с ним связана? Ты спроси.

Гриша пошептался с избушкой. Кивнул, и с интересом уставился на меня.

— Избушечка, а ты можешь его подвинуть к нам? Вот в тот уголок? — показываю на прихожую бывшую.

Избушка заскрипела. Потом надолго задумалась. И… Ничего. Я расстроилась.

— Здеся не может. Внизу только.

Я понеслась в подвал. Колодец вырос из пола. В конце коридора, между холодной и тёплой комнатами. Полки снизу продвинулись вверх и теперь над колодцем были глубокие ниши, да и ладно. Приспособим под тазы и тару. Мой, родной, колодец!

— А забор можешь прирастить к себе? А загоны с дорожками и плитками? Что б если передвигаться, то со всем двором?

Она снова задумалась. Поскрипела. Ещё Поскрипела. Гриша перевёл.

— К весне сможет. Сейчас нет. Будет растить каналы.

Ура! У нас есть в доме вода! И ничего, что из колодца. На улице холодно уже, каждый раз с вёдрами выходить в тёплой куртке неудобно. Теперь всё свое ношу с собой! Я прыгала по дому, со мной прыгали избёнки. Они выползли снизу и разгуливали по кухне. Лапки разминали. Периодически пытались залезть к Горынычу, но он на них шипел. Я не стала загонять обратно. Скучно малышам. Сделала игру для них. На ненужной тряпке настрочила классики и положила в гостевую на пол. Теперь, они там прыгают и бегают. Избушка следит, что б не убились. Нашла теннисный мяч. И туда же им отправила. Стало веселее. Они классно играют в футбол. Воротами используют журнальный столик. Придвинула к дивану низкий пуфик, и у них большой батут. Пусть прыгают, лапки будут сильнее.

Вечером в кабинете взяла в руки книгу. Я оттягивала этот момент. Не знаю почему, может потому, что любые знания это — ответственность? А их в этой книги полно, я думаю. Привязка. Ну что ж, надо. Порезала руку. Приложила. Дракон на татушке зашевелился. Он у меня на всю руку до плеча. Иногда ползает с руки на руку. Самостоятельный. Но мне не мешает. Книга засветилась и открылась на первой странице. Я затаила дыхание. Обожаю книги! Погладила ветхие листы. Проявилась надпись, она выплыла наверх из глубины книги.

— Приветствую тебя, новая Ведающая.

Так и знала! Сейчас ещё повесят обязанности. Читаю дальше.

— Здесь собраны знания поколений Ведающих. Ты научишься видеть причины поступков, болезней, неудач. У любого существа. На этой земле есть не только люди. Их много и разных. Ты узнаешь всех. Научишься лечить. По мере сил, твоя обязанность — помогать им. Поддерживать равновесие.

— Ну вот, так и знала! Куча обязанностей! А можно, не так пафосно? — смотрю на книгу с неприязнью, — На фига мне этот геморрой? Своих дел полно. Я вообще редко помогаю. Если всё время помогать — люди на шею сядут. И не только люди, — вспомнила рыжую нахалку. Книга пошелестела страницами, — Равновесие и до меня держалось как-то.

— Ты учись, давай, — всплыли строчки, — Упрямая, как баран… Горыныча, ведь, спасла.

— Горыныч, малыш совсем. Ребёнок. Детей обижать нельзя. Вот вырастет, и пусть летит на все четыре стороны и живёт сам. Слова не скажу.

— А заболеет кто, как поможешь?

— Травники есть, медицинский справочник, и травы. Посмотрю в них. Ари подскажет. А больше ничего тут не сделаешь. Больниц тут нет. И вообще, маги есть, травники, лекари, вот пусть и колдуют. Это их дело. Я те что, Мать Тереза? Это точно не ко мне.

— Вот ты и есть, та самая многопрофильная больница. Вместе с диагностическим центром. Родные заболеют, тоже к магам пошлёшь?

— Ого, какие слова ты знаешь! Ладно. Родные, это другое дело. Что у нас первое? С чего начинаем?

— Садись и запоминай. Можешь писать. Глава первая. Правила гигиены при осмотре больного…

Взяла толстую тетрадь на кольцах и села писать лекцию. С тех пор у меня по утрам лекции, после обеда практика. Учимся определять ингредиенты всяких зелий и трав. По виду, запаху, консистенции, цвету… С полок все сгребла на стол и расставляла уже по назначению. Полка от простуды, от желудочных кролик и поноса, полка от кровотечения… Главное, не перепутать. Я полки подписала маркером прямо на торце. Крупными буквами. Начали приходить звери, кто с раненой лапой, кто с занозой. Периодически, к лекциям подключалось зеркало. У него была куча травников. И он добавлял к описанию травы картинки растущей и сухой, свойства, как хранить, собирать, где растёт, если книга не знала. Я завела отдельные тетради по ингридиентам. Травы, кости-рога-когти, внутренности живых существ, минелалы и камни, жидкости. Так мне понятнее было. Отдельные тетради по заболеваниям. В каждую писала что может помочь из мазей, отваров, настроек, примочек, зелий. Была и анатомия. Анатомия расс, зверей и волшебных существ! Жесть! Считать количество костей в хвосте химеры… Просыпалась с рассветом, зеркало будило. Завтракала, и в кабинет. Пока свет есть от окна. При свечах глаза портить попробовала, и отказалась. Вечером я смотрела фильмы и мультики по зеркалу, одновременно что-то мастеря или рукодельничая. Прибегали избёнки, тоже смотреть мультики. Занималась делами по дому. Вязала носки, шапки, варежки. Вырезала узоры на наличниках и карнизах. Надо как-то зарабатывать. Кончатся монетки, и на что жить?

Сижу на кухне, смотрю на очередной урок печки, они осваивают кавказскую кухню. Молодцы. Глажу скатерть-самобранку, красивая она. Расшита васильками, незабудками и ромашками. И так апельсинов хочется, прям спасу нет.

— Милая, а ты можешь фруктов достать с дерева или куста? Ну, так, что б дикий сад, или дерево одинокое ничьё? У нас из фруктов только яблоки-груши. Не могу их уже видеть.

Она помахала краями и передо мной появился ананас, на блюдечке с голубой каёмочкой. С зелёными листьями. Посмотрела на срез — свежий! Ура!

— А апельсин, можешь? — рядом возник апельсин, тоже с листиками. — Гриша, тащи ящики для фруктов! Те, складные, чёрные.

Много не просили. По ящичку всего. Нам хватит. Она и арбузы с дынями может, и овощи-фрукты-ягоды. Решился вопрос со свежими фруктами. Прям, умничка! А я вгрызлась в апельсин, по рукам и лицу сок течёт, мне пофиг. Я по ним соскучилась! Узнала ещё одну особенность скатерти, она может достать все, что растёт. Не только еду. Травы тоже. Вот готовое, только от людей. То бишь — стырить. А все остальное, запросто. Ингредиенты не может, которые из костей и частей всяких и минералы тоже. Я попробовала. Временами, я ленивая. Потому, и не хочется самой куда-то ехать. Мне нужна доставка до дома. Даже заплатить могу. Но тут нет курьеров. Завести что ли?

С саженцами тоже вопрос решился. Я буду прививать дички и всё вырастет. А веточки для этого мне скатерть достанет. Можно и по-другому. Весной, буду менять саженцы и семена на деньги. Скатерть может. Она, вообще, молодчинка. А ещё, она мне достала кофе. Не жареные, с ветками прямо. Веточку прикопала, а кофе пожарила. Печка мне сделала каппучино! Она уже умеет. И мы собрали кофе. Мешочек. Большой. На всякий случай.

Учёба давалась тяжело. Ну, что вы хотите? Мне не пять и не пятнадцать. Трудно запоминать большой объем информации, но я стараюсь. Сварила зелье для улучшения памяти. Гадость страшная на вкус, но помогает. Стало легче. Утром пью и читаю. Вечером повторяю и что-нить варю, перетираю, замешиваю. Никаких сил вообще не чувствую, но книга говорит, что рано.

Никак не могу добраться до трофеев. Интересно. А времени нет. Учусь.

Ближе к весне начали приходить одиночные гости. У одного дочка болеет, кашляет, у другой сын руку поранил. Как детям не помочь? Помогла. Приносили больных малышей. Простуда в основном. Лечила. А что, выгонять? В этом времени простуда в деревне — каюк. До мага не довезут. Травницы, как я, сидят. Или в лесу, или на краю деревни. Но в деревнях мало. Зачем жить там, где тобой пользуются? При беде, бегут — помоги, а за глаза гадости, и ведьма. Уходят травницы в лес. И правильно делают. Полностью их понимаю сама столкнулась с неадекватами. Перед самой оттепелью у нас появился очередной гость.

Пришёл вечером, я уже собиралась умываться и спать. Колокольчик звенит у ворот. Ну, я как была, так и вышла, ноги в валенки сунула, сверху тулуп дедов, на голову шаль бабушкина. И к воротам.

— Кто? Чего надо?

— Ратибор, свет, Мстиславович, Богатырь земли Волочаевской. Пришел за советом и помощью.

Открываю калитку. Мужик с меня ростом, но щупленький какой-то. Бородка жидкая, одет богато. С шуба камнями расшита, на санях прикатил.

— Заходи. Послушаем, что за помощь тебе потребовалось. И почему у меня?

Заходим в дом, я скидываю верхнюю одежку, платок на курятник, валенки скинула и поворачиваюсь к нему. Мужик ушёл в обморок.

— Не поняла…

— Ликочка, ты б умыла личико-то, голубка. Эт мы привычные, а мужик свежий…

Пошла в ванну. Ой, ё! Я ж маску на ночь делала! Вспомнила. Шок, это по нашему. Смыла клубнично-овсяную маску. И пошла приводить гостя в чувство. Избёнки спрятались, горыныч затих, домовой тоже неслышно сидит в уголке. Определили в гостевую. Логично. Захожу, богатырь покосился на меня заинтересованно. Глазки заблестели, разулыбался. Я напряглась.

— Девица-краса, ты тут хозяйка? — сам, зараза, уже дом взглядом окидывает.

— Добрый молодец, зачем пожаловал?

— Ты девица правила не знаешь? Не грамотная небось? Гостя надо напоить, накормить, в баньке попарить. Потом уж расспрашивать. И на ночь оставить, что б с утра и обсказаиь всё честь по чести.

— Угу… Тётенька, дайте попить, а то так есть хочется, что переночевать негде. Обойдешься. Я тебя в гости не звала. Зачем пришёл? Чётко и по существу.

— Какая ты, девица, грубая. Замуж не возьмут.

— Так, не хочешь говорить — вперёд, за ворота. Время позднее. Я спать собиралась.

— Что ж, раз такой разговор… — он скрипнул зубами, — У меня две проблемы. Знакомая есть, затяжелела. Хочет от плода незаконного избавиться. Нужно средство извести плод.

Он говорит, а я прямо чую, что врёт. Местами. Девчонка и правда беременная, но не она хочет, а он, избавиться от ребёнка. И это он отец, вот же скотина!

— Это первая, ты сказал, две проблемы.

— Да, — глаза заблестели, — есть девушка, посватался, а она стеснительная очень, приворожить надо.

— А лет сколько зазнобе твоей?

— Да заневестилась уже, четырнадцать. Взрослая. Полюбиться бы, да присмотреться, подходим ли.

Перевожу для себя. Обрюхатил одну, и хочет сделать девчонке аборт. В этом времени в девяноста процентах это — . смерть. А теперь, этот козёл ещё и малолетку хочет. Самому под сороковник! И даже не замуж, а в постель просто! Козёл гребаный! И меня в сообщницы в такую грязь! У меня аж в глазах потемнело. Молча выхожу из гостевой.

— Гриша, скалку дай или сковороду, а то ж пришибу гада этого.

Гриша моментом в руку сунул скалку. Видит, что неадекватная. А я ж, и правда, сейчас убью его. И погнала со двора. Ох, как он верещал, как грозился, что страже всё расскажет. Я сказала только одно, — Узнаю, что выполнил задуманное, тварь, так прокляну, что смерть сказкой недостижимой будет!

Успокаивали меня всем домом. Даже избёнки на колени залезли и Горыныч урчал успокаивающе. Гриша мне пустырника заварил. Отпаивали. Меня аж трясло от злости. Избушка ходуном ходила. Тоже сочувствовала. Надо как-то людям дать понять, что в таких делах я не помощник. Совсем даже наоборот. Пришибу на фиг, что б земле легче было. Сделаю доброе дело. Решила с утра написать на воротах объявление. Что б уж точно знали куда идут.