Поцелуй убийцы

— И вы, и Мюррей согласились, что логично считать похитителя Кристофера сверхом, — сказала я ей. — Значит, входить в то здание — это задача для Отряда Сверхов.

— И для меня, — мрачно добавил Лукас. — Мы заботимся о своих.

Колкахун подняла руки.

— Я не спорю с вами, но мудро было бы подождать кавалерию. Вы не знаете, чего ожидать там, и вам понадобится помощь. И это совместное расследование — люди тоже погибли.

— Кристофер может быть до сих пор жив, — сказала я. — Это ему нужна помощь, а не нам.

Она вздохнула.

— Вы знаете, что шансы найти его живым невелики, — затем она сделала шаг назад, и я знала, что она скажет дальше. — Идите. Я подожду две минуты, и только потом позвоню с докладом. Что бы вам ни было нужно сделать, сделайте это быстро.

Я одарила её благодарной улыбкой и повернулась к Лукасу.

— Я вижу только один вход.

Черты его лица были напряжёнными и сосредоточенными.

— Это упрощает нашу работу.

— Я пойду первой.

Он открыл рот, чтобы возразить, но я покачала головой.

— Ты знаешь, что так безопаснее.

Перевод: если там есть ловушки, или кто-то поджидает с пистолетом, я могу умереть, но я-то воскресну. А Лукас нет. Я видела, что идти за мной следом противоречило его желаниям, но не из-за его эго, а потому что он верил, что забота о Кристофере, спасение Кристофера — это его ответственность. Но он не глуп и понимал, что это логично.

— Все за одного, — напомнила я ему.

Его взгляд удерживал мой.

— Не умирай.

Я привстала на цыпочки и поцеловала его.

— Сделаю всё возможное.

Затем, не сказав больше ни слова, мы оба побежали через дорогу к фургону и разваливающемуся зданию рядом с ним.

Мы и без переговоров понимали, что делать. Как можно тише мы приблизились к фургону, что Лукасу удавалось лучше, чем мне, хотя я двигалась на носочках и как можно сильнее приглушала свои шаги. Лукас двинулся к водительской стороне, я — к пассажирской. Я подняла арбалет и прицелилась через стекло. Там никого не было.

Я посмотрела на беспорядочный салон; не только места его преступлений были кровавыми, небрежными и резко контрастировали с усилиями его соперника. Он доел свой ролл из лаваша, и обёртка из «Гринд Хаус» скомканная валялась на пассажирском сиденье с несколькими другими обёртками и кучей крошек. Я насчитала четыре пустых стаканчика от кофе. Это хорошо: если он регулярный посетитель кофейни, то наверняка проводил немало времени в здании рядом с фургоном. Возможно, он прямо сейчас там.

Я на цыпочках прошла к задней части фургона и прижалась ухом к задним дверям, прислушиваясь к любым признакам жизни. Ничего. Лукас дёрнул ручку со своей стороны, но дверца была заперта. Я попробовала задние двери — тоже заперты. Нам хватило бы нескольких секунд, чтобы проникнуть внутрь, но это не было приоритетом.

Я высунула голову из-за фургона и сделала жест Лукасу. Он кивнул и пошёл к левой стороне здания, тогда как я пошла к правой. В итоге мы встретились посередине.

Моя изначальная оценка подтвердилась: в здание вела лишь одна дверь. Окна располагались высоко и были слишком маленькими и узкими, чтобы через них кто-то мог сбежать. И всё же я не хотела рисковать и подняла палец, прося Лукаса подождать тут.

Я метнулась за угол и подманила Колкахун с дороги. Она подняла ладонь и сказала что-то в телефон, затем убрала его в карман и подбежала к нам. Она знала, что говорить не надо, поэтому жестом показала на телефон и поморщилась. Да, да. Мюррей мог сердиться сколько ему влезет.

Я не собиралась просить Колкахун войти с нами — не потому, что она пойдёт против приказов Мюррея, а потому, что подвергнет свою жизнь опасности, если убийца действительно сверх. Она была стопроцентно человеком, и это делало её слишком уязвимой. Но я не хотела оставлять что-либо на волю случая.

Я показала на дверь. К счастью, Колкахун поняла. Существовал небольшой шанс, что убийце удастся пробиться и мимо меня, и мимо Лукаса, но если так, она будет его поджидать. Я надеялась, что она не попытается его задержать, поскольку она не вооружена, но хотя бы она его увидит и рассмотрит.

(В британской полиции очень немногие офицеры вооружены огнестрельным оружием, максимум электрошокерами и дубинками, и то только при задержании особо опасных преступников, — прим.)

Колкахун отступила и присела на корточки на некотором расстоянии, где она будет в относительной безопасности, но всё равно отчётливо будет видеть дверь. Как только она показала мне большой палец вверх, я взглянула на Лукаса. Он был готов. Мы оба готовы.

Я встала перед дверью и на секунду остановилась, усиленно прислушиваясь. Лукас покачал головой. Нет, он тоже ничего не слышал. Я потянулась к ржавой дверной ручке и резко вдохнула, когда та повернулась, и дверь приоткрылась на дюйм. Не заперто. Может, этот парень всё же заслужил своё прозвище Убийца Дуролом.

Петли были такими же ржавыми, как и ручка, так что я приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы иметь возможность проскользнуть внутрь. Там было темно, и лишь немного тусклого света просачивалось через грязные окна.

Моё сердце заколотилось быстрее, когда я двинулась внутрь. Воздух ощущался густым от запаха плесени. Я принюхалась. Мне не нужно было смотреть на Лукаса, чтобы знать, что под землистыми запахами также улавливались нотки крови. Мы в нужном месте.

Лукас двинулся за мной и бросил вопросительный взгляд на дверь. Я кивнула, и он её закрыл.

Мы могли пойти направо или налево. Я посмотрела на пол, ища какие-нибудь следы ног на грязном ковре, но ничего не увидела. Я показала пальцем; Лукас пойдёт вправо. От мрачных теней черты его лица казались ещё более суровыми, но несмотря на стиснутые челюсти и потемневшее лицо, в его глазах жила искра, наверняка вторящая моей собственной. Мы оба питали крохотную надежду, что Кристофер здесь и живой.

Я подкралась к концу коридора и свернула направо. Передо мной лежал ещё один коридор. На одной стене висел календарь 1992-го года, а также оборванные постеры скудно одетых женщин — такие, которые можно было встретить в мужских журналах лет двадцать-тридцать назад. Похоже, с тех самых времен этим зданием толком не пользовались.

Я проигнорировала пошлые изображения и сосредоточилась на двери примерно посередине коридора. Из-под неё пробивалась полоска яркого света. Туда. Мне надо пойти туда. Я бесшумно двинулась туда.

До двери оставался примерно метр, когда я услышала протяжный, гортанный стон.

Я крепко стиснула арбалет, дважды перепроверив, что он заряжен и готов к использованию, затем поддела дверь носком ботинка и открыла.

Свет поступал через большой люк в потолке, который снаружи не был заметен. Он давал достаточно света, чтобы осветить всю комнату… и тело, подвешенное в центре. Я не видела лица, но знала, что это Кристофер.

Он висел вниз головой, подвешенный за ноги. Его руки свободно свешивались вниз, и кончики пальцев задевали пол. На нём были надеты лишь боксёры-шорты и ничего больше, а его кожа казалась покрытой кровью, как у Питера Пиковера.

Инстинкт требовал от меня срезать и освободить его, но я осмотрела комнату в поисках других признаков жизни. Убийца всё ещё здесь? На моём затылке возникло странное покалывающее ощущение, как будто за мной наблюдали.

Вдоль одной стены тянулась груда коробок. В пяти метрах от Кристофера стоял стул, расположенный так, что сидевший на нём оказался бы лицом к Кристоферу. Должно быть, убийца сидел там и наблюдал за ним, возможно, даже болтал с ним. Меня передёрнуло.

Я поискала места, где кто-то мог спрятаться, но остальная комната пустовала. Несмотря на мои опасения, тут никого не было. А значит, стон, который я слышала секунды назад, исходил от Кристофера; он до сих пор жив.

Я больше не тратила время впустую. Я бросилась к нему и присела на корточки возле его головы. Его веки затрепетали, и он вздрогнул.

— Шшш, — сказала я. — Всё хорошо. Кристофер, это я. Эмма. Я вытащу тебя отсюда, — я посмотрела на засохшую кровь на его губах. Его рот приоткрылся достаточно хорошо, чтобы я видела тёмные зияющие дыры на месте его клыков.

— Ыыыы…. — выдавил он.

— Не пытайся говорить, — я отодвинулась и посмотрела вверх. Его удерживала какая-то стальная проволока, обвитая вокруг его лодыжек. Я проследила за ней глазами; она тянулась вдоль потолка к дальнему углу комнаты, а там опускалась по стене. Теперь я понимала; это система по типу шкива.

— Бл*дь! — голос Лукаса донёсся от открытой двери. Он бросился вперёд. — Кристофер! — он обхватил ладонями лицо молодого вампира. — Кристофер!

— Ыыы…

Лукас прерывисто выдохнул.

— Он жив. Слава богу… он жив. Не волнуйся. Мы тебя спустим. Ты в безопасности. Ты в порядке.

Кристофер выпучил глаза и снова застонал. Он трясся с головы до пят. Должно быть, он висел тут часами. Учитывая перенесённую кровопотерю, не говоря уж про наготу и незащищённость от условий среды, удивительно, что он вообще в сознании.

Я потянулась к пульсу на шее. Он был слабым и сбивающимся.

— Он едва держится, — пробормотала я, обращаясь к Лукасу. — Нам надо его опустить. Ты оставайся с ним, а я опущу шкив.

— Я готов. Я не дам ему упасть.

Я знала, что он этого не допустит. Я бросилась к стене. Механизм шкива казался довольно простым; надо было лишь дёрнуть рычажком, который ослаблял проволоку, и постараться обеспечить плавное опускание, чтобы не навредить побитому телу Кристофера ещё сильнее.

Я положила ладонь на металлический рычаг.

— На счёт три, — окликнула я. — Один, два… — я поколебалась.

— Какая-то проблема? — донёсся голос Лукаса.

Моя ладонь замерла над натянутой проволокой.

— Это слишком просто, — пробормотала я про себя.

— Эмма?

Это не казалось правильным, и у меня до сих пор было ощущение, что за нами наблюдают. С момента похищения Кристофера прошли часы. Зачем убийце рисковать и оставлять его живым? Если только…

Я задрожала.

— Дай мне минутку, — ответила я.

Мой взгляд упал на гору коробок у стены. Я подвинулась к ним и начала присматриваться.

— Эмма, — голос Лукаса звучал натужно. — Ему недолго осталось.

— Подожди. Это важно, — я потянула коробку на вершине груды. Она пустовала. Я схватила вторую, затем третью. Тоже пустые. Я отбросила их в стороны. Может, я воображала себе призраков там, где их не было.

Я потянулась к четвёртой коробке, затем замерла. В её боку была прорезана дыра, который быть не должно. Маленькая, но она определённо там присутствовала. Я присела и засунула туда палец. Чёрт.

— Что такое?

— Думаю, это камера, — прошипела я, открывая крышку. Я оказалась права: маленькая цифровая камера была приклеена скотчем внутри коробки, её объектив был приставлен к дырке, а тонкий проводок подключал её к портативному аккумулятору. Красный огонёк зловеще мигал, показывая, что идёт запись. За нами действительно наблюдали.

Я прикусила губу, затем вернулась к шкиву. Достав телефон и включив фонарик, я подняла его вверх, чтобы создать больше освещения. И даже тогда я это чуть не пропустила.

— Мммм…. — стоны Кристофера звучали слабее. Он определённо угасал.

— Тут вторая проволока, — сказала я, уставившись на тонкую серебристую линию, которая тянулась от шкива горизонтально. Она была натянутой и едва заметной, но существовала тут не просто так.

Я проследила её протяжённость от шкива. Она вела вдоль завешанных паутиной стен, и в итоге я оказалась напротив Кристофера. Скрытая система с пружиной и острое лезвие были расположены так, чтобы сработать в тот момент, когда шкив ослабит натяжение проволоки.

Я стиснула зубы. Это бл*дская ловушка. Всё было устроено так, чтобы Кристофер был убит прямо на наших глазах, в то самое мгновение, когда мы подумали бы, что спасаем его. И где-то там убийца наблюдал за нами. Интересно, наслаждался ли он шоу.

Я повернулась к коробке со спрятанной камерой и опустилась на колени, чтобы посмотреть в объектив. Я подняла средний палец. «Иди ты нахер. Ты не победишь».

— Я найду тебя, — сказала я камере.

— Эмма…

Я не смотрела на Лукаса.

— Как только я умру, спусти Кристофера. Увидимся через двенадцать часов.

Я не ждала ответа. Вместо этого я встала перед лезвием и потянулась к проволоке.

Я вернусь.

Глава 18

Я испытала смутное удовлетворение, когда открыла глаза и осознала, что лежу на огнеупорном одеяле. Выводить подпалины с пола — та ещё заноза в заднице, так что хорошо, что Лукасу хватило дальновидности положить меня на что-то подобающее, даже если пол в нашей гостиной был не особенно комфортным.

Однако вонь серы была неизменно сильна, и я поморщилась, гадая, как долго придётся выводить запах. Затем я вспомнила, что случилось, и почему я здесь. Проклятье.

Я села, схватила халат, который для меня оставили рядом, и присоединилась к Лукасу у окна.

— Ты обещала, что не умрёшь, — сказал он.

Неа.

— Я обещала, что сделаю всё возможное, чтобы не умирать. Если бы время не поджимало, я бы нашла другой способ, — я помедлила, боясь задать вопрос, но отчаянно нуждаясь в ответе. — Кристофер? — мой голос слегка дрогнул.

— Жив. Как только лезвие пронзило твоё сердце, я его спустил. Мы успели в последний момент, — мрачно добавил он.

Я задрожала от облегчения.

— Он что-нибудь сказал? Он узнал того, кто сделал это с ним?

Лукас держался напряжённо, и я уже знала, каким будет его ответ.

— Он в плохом состоянии, так что мало что мог сказать. Наши лучшие люди занимаются им, но допрашивать его слишком рано, — он гневно смотрел в окно. — Это не помешало детективу Мюррею звонить каждый час и проверять.

— Он мне не нравится, — тихо сказала я, — но он просто делает свою работу.

— Я не меньше его хочу услышать, что скажет Кристофер. Я хочу поймать ублюдка, который это сделал. Но Кристофер пока не может говорить. Как только он заговорит, мы все это узнаем, — в голосе Лукаса тлела едва сдерживаемая ярость, хотя я знала, что это чувство направлено не на меня или Мюррея. Его ярость приберегалась для несостоявшегося убийцы Кристофера.

Я обхватила себя руками.

— Это было ловушкой с самого начала. Он знал, что мы отследим фургон и найдем то чертово здание. Он хотел, чтобы мы его нашли, чтобы он мог заснять, как мы срезаем Кристофера и в процессе убиваем его. Он хотел превратить это в шоу. Он хотел видеть наши лица, когда Кристофер умрёт.

— Он почти этого добился, — пробормотал Лукас сквозь стиснутые зубы.

Я уткнулась в его плечо. Его руки обвили меня.

— Он не добился успеха, — сказала я. — Он не победил.

— Но и мы тоже не победили, — Лукас крепче обнял меня. — И Кристофер тоже. Трое погибли, один покалечен на всю жизнь. Если это соревнование, то два убийцы одерживают победу.

Мысль о победе в состязаниях заставила меня задать другой вопрос.

— Лукас, Кристофер бывал в «Фетише»? Ты сказал, что он жаловался на клуб, но бывал ли он там лично? Он участвовал в играх?

— Его имя есть в списке, переданном Джонасом.

Я выругалась.

— Вечно всё сводится к тому проклятому клубу.

— И, — ответил Лукас низким голосом, — всё вечно начинается с той проклятой Кассандры.

— Я не думаю, что она одна из наших убийц, — сказала я. — И ты тоже.

— Возможно, нет. Но либо её видения правдивы, и тогда нам нужно держать её под рукой на будущее, либо, что более вероятно, убийцы подкидывают ей информацию. Ключ — она, а не клуб.

— У тебя есть предубеждения против неё из-за того, кем она является.

Он не спорил.

— Да, есть. Прости, если тебе от этого дискомфортно, но мои предубеждения не меняют того факта, что она так или иначе замешана. Ты не можешь отрицать, что нам нужно её найти. Мне нужно её найти.

— Лукас…

Он отстранился и посмотрел мне в глаза.

— Ты веришь, что я ей наврежу?

Нет. Его неприязнь к Заре тревожила меня, но я знала, что он не станет намеренно вредить ей, будь то физически или эмоционально. Я покачала головой и вздохнула.

— Она такая же личность, как ты и я. Она не может повлиять на то, кто она, Лукас.

— Если только она не врёт насчёт того, что видит, — он поморщился под моим взглядом. — Ладно. Ты хочешь найти её и поговорить с ней?

— Конечно.

— Тогда когда я её найду, я не стану к ней приближаться. Я скажу тебе, где она, и ты сможешь поговорить с ней. Так лучше?

— Спасибо. Она в этой ситуации не является врагом.

— Но разве она не враг, если знала о Кристофере больше, чем сказала?

Я не отвела взгляд.

— Мы оба прекрасно знаем, что не надо опираться на «что, если».

Лукас криво улыбнулся, и улыбка не затронула его глаза.

— Что, если ты не найдёшь убийц? — я открыла рот, чтобы ответить, но он продолжал: — Что, если ты их найдёшь?

— Правосудие, — сказала я ему.

— Чьё правосудие?

На сей раз я не ответила.

***

Колкахун ответила с первого же гудка.

— Эмма?

— Привет, — ответила я слишком бодрым тоном, учитывая обстоятельства. Это был побочный эффект умирания и возрождения, который я не могла контролировать.

— О. Мой. Бог. Это реально работает. Вы реально не можете умереть.

Колкахун была сама на себя не похожа, и мне не нравился её благоговейный тон. Я предпочитала её мрачную, молчаливую сторону.

— Да, — отрывисто сказала я. — Есть такое.

— Невероятно. Я видела ваше тело. Вы были мертвы, чёрт возьми.

— Ну, а теперь не мертва, — сказала я. — Я смертна. Я всё равно старею и в какой-то момент умру по-настоящему. Все умирают, — а потом, поскольку надо было обсудить более важные вещи, я спросила: — Что у нас происходит?

К счастью, Колкахун поняла намёк.

— Да нихрена, — пробормотала она. — Компьютерщики проверяют камеру. Они знают, что запись куда-то транслировалась, но не могут сказать, куда. Примерно через двадцать секунд после твоей смерти трансляция полностью оборвалась.

Проклятье. Это вообще не помогало.

— Отпечатки? ДНК? Это большое старое здание. Что-то где-то должно было остаться.

— О, мы нашли целую кучу отпечатков. Они всюду и в здании, и в фургоне, и они совпадают с парой частичных отпечатков, найденных в доме Гилкриста Боаста. Но в нашей системе не находится совпадений с ними. Этот парень — призрак. Его определённо ни за что не арестовывали в прошлом, и он не служил в армии.

Не лучшие новости.

— А кофейня? — спросила я. — «Гринд Хаус»? Что насчёт их камер?

— У них нет камер. Владелец считает, что не надо вторгаться в личную жизнь его посетителей. Мы думаем, что именно там Купидон и Дуролом обменивались «подарочками». Но бариста не припоминает ничего подозрительного. Заведение оживлённое, они обслуживают много клиентов. И всё же Мюррей приказал тщательно обыскать место.

— И?

— И в одном из наружных мусорных контейнеров мы нашли бумажную салфетку, испачканную в крови. Она совпала с кровью Кристофера. Отпечатки совпадают с найденными в здании, но они принадлежат лишь одной персоне. Наша рабочая теория — напавший на Кристофера вырвал его клыки и оставил где-то снаружи кофейни. Может, он салфеткой вытер с них кровь, а может, кровь была на его пальцах. В любом случае, потом убийца Сэмюэля Брансвик забрал их, чтобы использовать в «Ярких Улыбках».

Моя ладонь крепче сжала телефон. Мы так много знали о том, как всё делалось, но так мало о том, кто и почему.

— Итак, у нас нет ничего, что привело бы нас к одному из убийц. Столько всего произошло, и у нас всё равно ничего.

— У нас есть «Фетиш». Мюррей привлёк больше людей к просмотру того материала, что ты получила, и он хочет пойти в клуб с тобой и поговорить с владельцем. Как там его звали? Кевин Джонас?

— Ага, — я сверилась с часами. От силы семь утра. «Фетиш» закрылся буквально два часа назад и откроется только вечером. Однако я без угрызений совести вытащу Джонаса из кровати. — Ладно, я могу сейчас поехать туда.

— Мюррей на встрече, которая может несколько затянуться. И, — сухо добавила она, — ему нужно пообщаться с прессой.

Ну естественно. И всё же это даст мне время пообщаться с Филеасом Кармайклом, чтобы он дал добро на визит. Я не обязана была получать согласие гремлина-юриста, но это поможет сохранить его — и Джонаса — расположение. Они оба прямым текстом просили ограничить участие полиции Лондона.

— Тогда в полдень. Я пообщаюсь с юристом клуба, затем уточню адрес для Мюррея и встречусь с ним там.

— Я дам ему знать. Есть что-то от Кристофера? — с надеждой спросила Колкахун.

— Он ещё не пришёл в себя. Как только я что-то услышу, вы узнаете первой, — пообещала я, крепко скрестив пальцы в надежде на то, что он скоро заговорит… и что у него для нас будет информация. Я не думала, что убийцы планировали остановиться, если только мы не доберёмся до них и не пресечём их больные игры. Моё нутро скручивало при мысли о новых убийствах.

Я завершила звонок, натянула на лицо фальшивую улыбку, будто притворяясь, что всё в порядке, и вошла в здание Отряда Сверхов. Дом, милый дом.

Я помедлила сразу за дверью и вдохнула запах вербены и волчьего аконита. Я скучала по нему сильнее, чем осознавала. Я скучала по своему столу и своей кофейной кружке, тортиками Лизы и её острому язычку. Я скучала по лёгкой улыбке Фреда и постоянным попыткам Грейса поддерживать порядок. Чёрт, да к этому моменту я скучала даже по бумажной работе.

Я покачала головой. Когда в следующий раз какой-то участок запросит представителя Отряда Сверхов, они получат детектива-сержанта Оуэна Грейса. Я хочу оставаться здесь.

Как только эта мысль пронеслась в моей голове, я услышала крик.

— Да ёб вашу мать! Почему вы меня не слушаете, идиоты?

Я провела ладонью по глазам. Роберт Салливан. Надо было догадаться. Я расправила плечи и вошла в комнату для посетителей. Роберт стоял с покрасневшим лицом. На щеках пробивались клочки шерсти, и я с жутковатым предчувствием понимала, что он на грани обращения в волка. Опять.

Оуэн Грейс стоял рядом с ним, подняв руки в примирительном жесте, ладонями наружу. Фред заслонял Фистл своим телом, но мне показалось, что пикси вовлечена в происходящее не меньше, чем Роберт.

— Ты здоровенная дубина! — орала она на него. — Мы тебя слушали! Я только и делала, что слушала тебя! Она умерла. Оба вскрытия не нашли ничего подозрительного. Мне жаль, что она умерла, но нет никаких свидетельств, что она была убита. Тебе надо отпустить эту тему!

— Я не могу! — взревел он. — Я её любил!

Она стиснула кулаки.

— У тебя нет монополии на любовь! Она была моей бабулей. Я её тоже любила!

— Нам всем нужно успокоиться, — сказал Грейс, слегка подёргиваясь от происходившего на его глазах хаоса. — Мы всё расследовали, мистер Салливан. Ничто не указывает на преступный характер смерти.

— Да что вы? — процедил Роберт. — А как же губная помада? Я же говорил вам про помаду, верно?

Фред прочистил горло.

— Я уточнил этот момент. Она купила помаду как часть костюма для вечеринки в честь её дня рождения. На помаде лишь её отпечатки. Мистер Салливан, я соболезную вашей потере, но Рози скончалась от естественных причин.

— Это невозможно!

Я посмотрела на Роберта. Он себя не контролировал, и ничто в этой ситуации не сулило хорошего. Я зашагала вперёд и положила руки на его плечи.

— Роберт, — мягко произнесла я.

Он резко повернул голову ко мне, и на чертах его лица отражались страдания, ярость и скорбь.

— Вы должны помочь мне, — взмолился он. — Вы должны помочь Рози.

Я кивнула, затем жестом показала остальным покинуть комнату. Грейс выглядел так, будто хотел отказаться, но потом снова покосился на лицо Роберта и кивнул.

— Вразуми его, — пробормотал он. — Мы всё изучили. Она не была убита.

Я подвела Роберта к стулу. Он грузно опустился в тот момент, когда дверь закрылась, и мы остались одни.

— Они меня не слушают, — его глаза наполнились слезами. — Они меня не слушают, бл*дь, и закроют расследование. Вы ведь можете их заставить, правда?

Я вздохнула. Я понимала, почему он это делает; он не хотел верить, что она мертва. Если мы закроем дело, то всё закончится, и от Рози не останется ничего, за что ему можно было бы бороться.

— Нет никаких свидетельств того, что она была убита.

— Она была здорова. Она не умерла от естественного сердечного приступа, или что там говорят вскрытия. Моя Рози была сильной. Она регулярно ходила к врачу, — он сердито посмотрел на меня, и в его глазах читалось упрямое отрицание.

— Её врач подтвердил, что она не приходила к нему два года, — сказала я ему. — Её сосед проверял её давление, но на этом всё. Она умерла от естественных причин.

Он покачал головой.

— Нет. Кто-то мог что-то ей подсыпать, отравить. Есть вещества и соединения, которые невозможно отследить. Что-то спровоцировало её сердечный приступ, кто-то её убил! — он не собирался прислушиваться к моим словам, какими бы правдивыми они ни были.

Он продолжал.

— Её сосед. Алан Харрис? Что он сказал? Разве он не говорил, что её давление было в абсолютной норме?

Видимо, Роберт ожидал, что я сотворю ему ответ из воздуха. Я вздохнула.

— Я не занимаюсь расследованием. Я вообще не должна в этом участвовать.

Он скрестил руки на груди. Клочки шерсти уходили, но решительность никуда не девалась.

— Если Харрис сказал, что Рози абсолютно здорова, это достаточное доказательство. Вам нужно продолжать искать того, кто сделал это с ней.

Проклятье. Он, похоже, не мог оставить это в покое.

— Ждите здесь.

Я оставила его в комнате для посетителей и пошла в офис. Фред сидел на диване рядом с плачущей Фистл. Между всхлипами и рыданиями она лепетала:

— Он пришёл к выводу, что мне было на неё наплевать. Я знаю, что мало виделась с ней, но я всё равно её любила. Это не значит, что она была убита. И это не значит, что я её не любила.

Лиза и Грейс посмотрели на меня.

— Ну? — спросил Грейс. — Он угомонится?

— Ээ… Есть один момент.

Плечи Грейса опустились, а Лиза шумно вздохнула.

— Что сказал сосед? — спросила я. — Алан Харрис? Он регулярно мерил ей давление и давал витамины. Если он сможет подтвердить, что здоровье Рози не было таким идеальным, как думает Роберт, может, Роберт отступит.

Или удвоит свои усилия. На данном этапе всё казалось возможным.

Грейс заскрежетал зубами.

— Роберт Салливан здесь не главный. Мы не пляшем под его дудку. Мы не так работаем, Эмма, и ты это знаешь. Мы говорили с соседом — он пришёл на следующий день после смерти Рози и дал показания. Роберт всё это знает.

Фистл высморкалась и посмотрела на Грейса.

— Алан Харрис вёл какие-то записи, которые мы могли бы показать Роберту? Мне надо отделаться от него, потому что я больше не могу это терпеть. Он не угомонится, — она подавленно покачала головой. — Он не оставит меня в покое.

Я прищурилась. Несмотря на глубину чувств Роберта, он не должен был донимать Фистл.

— У Харриса ничего не было при себе в момент его первого визита, но он сказал, что хранил заметки. Пообещал найти их и принести, — Грейс взглянул на Лизу, и та поджала губы.

— Он ещё не приходил, — сказала она. — Он позвонил и сказал, что нашел заметки, но не приходил с ними. Могу перезвонить и напомнить.

Я подумала о выражении в глазах Роберта.

— Так будет лучше всего. Роберт не угомонится по-хорошему. Пока что нет.

— Ты разве не слишком занята парой серийных убийц, чтобы беспокоиться о назойливых оборотнях? — насмешливо спросила Лиза, взяв лист бумаги со стола. — И разве я не получила только что отчёт о твоей недавней скоропостижной гибели?

Оуэн Грейс моргнул, затем одарил меня взглядом, который можно было назвать лишь разочарованным.

— Опять? Серьёзно?

Я предпочла не реагировать.

Он цыкнул.

— Проехали. Я разберусь с соседом и возьму у него заметки, но это последнее, что мы сделаем. Было уже два вскрытия, дотошные обыски и допросы. Даже по моим стандартам это расследование было исчерпывающим. Я соболезную по поводу Рози Торн, правда, но она скончалась от естественных причин. Этому надо положить конец.

Фистл смахнула слезинку.

— Вы правы. Вы не можете и дальше подыгрывать Роберту. Я тоже сомневалась раньше, когда он продолжал твердить. Её похороны пройдут в начале следующей недели. Как только всё закончится, я улетаю отсюда, — она взглянула на нас. — Если только кто-то из вас не разделяет подозрений по поводу её смерти.

Никто из нас не сказал ни слова. Фистл шмыгнула носом.

— Значит, решено.

Фред посмотрел на Грейса, и я тоже. Он кивнул.

— Мы снова поговорим с соседом. Если в его заметках не встретится ничего шокирующего — а я не могу представить, как это возможно — то это расследование будет закрыто.

— Я прослежу, чтобы Роберт понял, — я взглянула на Фистл. — И я прослежу, чтобы он перестал вас беспокоить.

— Если с ним опять будут проблемы в этом отношении, я пойду к Леди Салливан, — сказал мне Грейс.

Я сомневалась, что это хоть как-то поможет в данной ситуации.

— Я дам ему знать.

Глава 19

Мой визит в Отряд Сверхов оказался не таким, как я ожидала, но это напомнило мне, что я хотела подробнее расследовать то, что Лиза рассказала о своих вылазках в «Фетиш».

Я остановила Таллулу возле клуба и увидела припаркованную машину с двумя офицерами в гражданском, которые наблюдали за местом. Детектива Мюррея нигде не было видно, так что я решила потратить время ожидания с пользой.

— Ты звонишь сказать, что снова умерла? — холодно поинтересовалась старший детектив-суперинтендант Люсинда Барнс, когда взяла трубку. — Потому что я уже прочла отчёт. Я знаю, что случилось, — похоже, это не произвело на неё впечатления.

— Мне хотелось бы, чтобы люди перестали судачить о моей смерти, мэм. В этом не было ничего страшного.

— Конечно, — её сарказм был очевидным. — Раз за разом умирать и возвращаться к жизни — это вообще ерунда.

— Это было необходимое зло, чтобы спасти жизнь другого пострадавшего.

Я почти слышала, как она хмуриться.

— Эмма, мне начинает казаться, что Лорд Хорват влияет на тебя, причем не лучшим образом. Необходимое зло? — она фыркнула.

Я ощетинилась.

— Мои решения — это мои решения, — отрывисто сказала. — И вообще, я не поэтому звоню.

— Итак, позволь мне угадать ещё раз. Ты хочешь знать, почему прославленная ищейка вроде Дональда Мюррея возглавила расследование самого громкого убийства, что случалось у нас за последние годы.

Ну, да, но звонила я не поэтому. Мюррей искал популярности в прессе, и многая полицейская работа в наши дни имела дело с восприятием публики, а не с реальностью. Я подозревала, что это во многом и стало причиной. Если только его не заменит кто-то, кого намного меньше будут волновать вечерние сюжеты в новостях, то нет смысла комментировать.

— Нет, — сказала я. — Я звоню потому, что хочу знать, что за история была с Тони и «Фетишем».

— Тони? — Барнс казалась удивлённой.

— Ну, единственный детектив Отряда Сверхов до моего появления, — без необходимости уточнила я.

— Я знаю, кого ты имеешь в виду. Я знала его лучше, чем ты.

Все знали Тони лучше, чем я; он умер в мой первый день работы в Отряде.

— Мне сказали, — аккуратно произнесла я, не желая упоминать Лизу, — что он пытался закрыть «Фетиш», но его попытки пресекли. Я хочу знать, почему.

Последовала пауза, после чего Барнс ответила.

— Ты действительно изменилась. Когда-то ты подошла бы ко мне с таким вопросом, сдобрив его кучей «пожалуйста» и радужной посыпкой сверху.

Я поджала губы.

— О изумительная леди-начальница, можете ли вы сказать мне, почему нелегальный клуб не прикрыли, когда действующий детектив полиции Лондона предпринял попытки его закрыть? Пожалуйста-распожалуйста, с шоколадной стружкой, взбитыми сливками, вишней в сахаре и пыльцой фейри сверху?

Очередная пауза.

— Это влияет на тебя — преступления, тьма. Ты говоришь с горечью, а ведь ты до сих пор ещё зелёный детектив. Как всё будет через пять лет? — спросила она. — Через десять? Думаю, тебе надо сходить к одному из полицейских психологов.

Я была достаточно взрослым человеком, чтобы признать, что она может быть права, но она всё равно не ответила на мой вопрос.

— Мэм…

Она вздохнула.

— Тони не мог закрыть «Фетиш», потому что клуб не является нелегальным. Все его документы в порядке, все лазейки и подвохи с лицензированием прикрыты.

Не этого я ожидала.

— Правда? Потому что владелец намекал на обратное. Лиза тоже считает его нелегальным, а она обычно не ошибается. Более того, даже Лукас думает, что это нелегальный клуб.

— Я не могу комментировать то, что думают другие люди, — сказала мне Барнс. — Я могу лишь сказать то, что знаю я. И я знаю, что «Фетиш» действует совершенно в рамках закона. Я видела документы.

Теперь я озадачилась ещё сильнее.

— Спасибо за вашу помощь, мэм.

— Всегда пожалуйста. Что-нибудь ещё?

Я почесала затылок.

— Нет, наверное.

— Хорошо. Я запишу тебя к психологу. Наши парни знают, что делают.

Я пробормотала невнятное согласие и попрощалась как раз в тот момент, когда появился детектив Мюррей. Он припарковался позади Таллулы в стильной чёрной машине, которая наверняка стоила больше, чем я зарабатываю за год. Я отстегнула свой ремень безопасности и вышла из Таллулы.

Мюррей не утруждал себя приветствиями. Он сжимал в одной руке коричневый конверт, а другой показал на мою маленькую пурпурную Мини.

— Это твоя машина? Мы тебе явно недостаточно платим.

— Я бы на вашем месте не критиковала Таллулу, сэр, — сказала я.

— Таллулу? — он хрюкнул. — Теперь я слышал всё. Если ты хочешь продвинуться в полиции, Эмма, тебе надо старательно продумывать свой имидж. То, как ты презентуешь себя, не менее важно, чем то, что ты делаешь.

Я сильно прикусила язык.

Он беззаботно продолжал.

— Достаточно плохо уже то, что твой бойфренд — вампир… для начала тебе стоит пересмотреть это. Но тебе также надо одеваться получше, и тебе определённо надо приезжать на важные интервью на чём-то получше, чем это пурпурное уродство. У тебя могло бы быть великое будущее в полиции Лондона, если бы ты прикладывала больше усилий.

Он искренне взглянул на меня.

— И тебе надо перестать постоянно умирать. В лучшем случае это выглядит так, будто ты красуешься. В худшем складывается впечатление, что ты чрезвычайно беспечна и неосторожна.

Я обдумала и отбросила несколько вариантов ответа. Я не могла сбрасывать со счетов вариант, что Мюррей нарочно пытается вывести меня из себя.

— Угу.

— А теперь, — сказал он, — где этот проклятый клуб?

— Прежде чем мы войдём, мне нужно сказать вам, что я только что говорила со старшим детективом-суперинтендантом Барнс и…

— Мы опаздываем, — перебил он. — Расскажешь мне потом. Давай поговорим с Джонасом. Я уже сказал тебе, что впечатление важно. Пунктуальность тоже относится к этой категории, — он щёлкнул пальцами. — Отведи меня в клуб.

Ладно. Я скрипнула зубами.

— Он прямо здесь, сэр.

Мюррей повернулся к подъездной дорожке, отгороженной воротами.

— Это и есть «Фетиш»? — спросил он с сомнением. — Что ж, звони в чёртов звонок. Я хочу услышать, что этот тип Джонас скажет в своё оправдание.

Ворота плавно отворились ещё до того, как я дотронулась до кнопки звонка; ну естественно. Я взглянула на Кармайкла, который стоял у входной двери, чтобы приветствовать нас. Мюррей скользнул вперёд с протянутой рукой.

— Мистер Джонас. Приятно с вами познакомиться.

— Это адвокат Джонаса, — быстро поправила я. — Филеас Кармайкл.

Гремлин сверлил нас суровым взглядом.

— Филеас Кармайкл, эсквайр.

Я подавила улыбку. Я это знала.

— О, — Мюррей казался удивлённым. — Зачем мистер Джонас вас пригласил? Надеюсь, моя коллега сказала вам, что это лишь дружеский визит, чтобы узнать, почему его клиенты стали мишенью?

— Она сказала, — Кармайкл и бровью не повёл. — Поэтому мой клиент согласился на встречу. Но есть несколько условий, которые мы хотели бы довести до вашего внимания. Во-первых, тем двум полицейским в машине надо припарковаться дальше по улице.

— Они здесь не просто так. Если доставят ещё одно письмо…

— Я знаю, зачем они здесь, — перебил Кармайкл. — Но я хочу, чтобы они расположились дальше. Они припарковались слишком очевидно. Никаких писем не доставят, если убийцы их увидят.

— И, наверное, очень немногие клиенты захотят входить в клуб, если увидят их здесь, — сухо сказала я.

Гремлин бросил на меня раздражённый взгляд.

— Нет ничего плохого в желании поддерживать прибыльный бизнес. Мистер Джонас сделал всё возможное, чтобы помочь вам.

— Это не проблема, — сказал Мюррей. — Я передвину их на двадцать метров дальше по дороге.

— Пятьдесят, — Кармайкл скрестил руки на груди. — Они всё равно будут чётко видеть любого, кто приблизится к воротам.

На щеке Мюррея подёргивался мускул.

— Хорошо.

— Более того, — сказал гоблин. — Любая информация, собранная в ходе расследования и относящаяся к повседневной работе «Фетиша» не будет использована в любых дальнейших расследованиях в отношении мистера Джонаса или его бизнеса.

— Да, да, — пренебрежительно отозвался Мюррей. — На это уже было дано согласие.

— Это заслуживает повторения.

— Никакая информация не будет использоваться, если она не имеет отношения к данному расследованию.

— Великолепно, — Кармайкл грациозно склонил голову. — Следуйте за мной.

Я наполовину ожидала, что нас снова будет поджидать подросток-искательница правды, но в этот раз клуб пустовал. Он казался мрачным без людей и грохота музыки, но мне так нравилось больше. Когда тут никого не было, я могла быть уверена, что никто не становится жертвой махинаций.

Когда нас встретил Джонас, я его едва узнала. На нём не было парика, грима, и он носил повседневную одежду; он ни капли не походил на наглого, уверенного в себе владельца клуба, которого я встречала прежде. Я гадала, может, в этот раз мы увидим его настоящего.

Я оглянулась по сторонам. Бардак с прошлой ночи до сих пор сохранялся — раскиданные стулья, переполненные мусорные корзины и пустые бокалы. Я испытывала благодарность, что нигде не было видно свежей крови.

Мюррей медленно повернулся по кругу, обводя взглядом это зрелище.

— Оживлённая ночка? — спросил он.

— Не оживлённее обычного, — Джонас широко улыбнулся. — Приятно познакомиться. Я видел вас по телевизору, когда вы говорили о расследовании. Если бы вы не позвонили, я бы сам вышел на связь. Детектив Беллами очень способная, но думаю, мне стоило запросить большего участия полиции. Я хотел защитить свой бизнес и избежать преследования в будущем.

— Это был благоразумный ход, — прорычал Кармайкл.

— Я меньше всего хочу, чтобы кто-то ещё погиб, — тихо сказал Джонас и задрожал. — У вас есть зацепки?

— Мы ведём расследование в нескольких направлениях, — ответил Мюррей. — Но очевидно, что ваш клуб так или иначе замешан. Все жертвы бывали здесь и, конечно, ещё и письмо, которое вы получили, — он показал за один из более чистых столиков. — Присядем? У меня к вам несколько вопросов.

Джонас кивнул, и все мы сели. Он положил свой телефон на столик рядом с собой.

— Я сделаю всё возможное, чтобы помочь. Мне нечего скрывать.

Я откинулась на свой стул.

— Это неправда.

Взгляд Филеаса Кармайкла метнулся ко мне, Джонас слегка напрягся, и его улыбка дрогнула, но первым заговорил Мюррей.

— Эмма?

Я смотрела на Джонаса.

— Все считают этот клуб нелегальным, и вы с мистером Кармайклом не предприняли попыток разубедить меня в этом, когда я приходила в первый раз.

— Ааа, — Джонас внезапно сделался виноватым.

Я продолжала.

— Мне из надёжных источников сообщили, что всё, что здесь делается, абсолютно в рамках закона, — я покосилась на стену с кандалами. — Как бы ни было сложно в это поверить.

Кармайкл фыркнул.

— Я не говорил, что «Фетиш» нелегален, и мистер Джонас тоже.

— Вы не отрицали этого, — парировала я. — И вы определённо намекали на это своими условиями.

— Зачем мне намекать на такое в разговоре с офицером полиции? Зачем мне притворяться, будто мой клиент нарушает закон, когда он этого не делает?

Джонас положил ладонь на руку Кармайкла.

— Всё хорошо. Я разберусь, — он поднял подбородок. — Да, хотя слухи, что «Фетиш» нелегален. Не я положил им начало, но я ничего не делаю, чтобы их развеять. Если честно, это отличный маркетинговый ход. Когда поползли шепотки о том, что мы вне закона, я думал, что в следующие полгода клуб совсем пойдёт на дно. Вместо этого количество наших гостей увеличилось втрое. Видимо, иногда люди хотят пошалить.

Снова дым и иллюзии. Джонас определённо наслаждался своими играми.

— Почему вы не сказали правду мне? — спросила я. — При данных обстоятельствах это было бы важно.

Джонас выглядел ещё более виноватым.

— Если бы это стало проблемой, я бы вам сказал. Но вы пришли сюда с Лордом Хорватом, и вы состоите с ним в отношениях. Вы бы сказали ему, что «Фетиш» совершенно легален. Как только он узнал, все вампиры узнали бы, а как только узнали бы вампиры, узнали бы все остальные. Мои гости посчитали бы, что я им соврал. Они бы посчитали, что я их обдурил.

Я скрестила руки на груди.

— Так и есть.

— Лишь посредством опущения, — Джонас провёл ладонью по волосам. — Я прошу прощения, детектив. Мне стоило с самого начала быть с вами честным. Это ошибка. Я не думал, что это будет иметь значение.

— Это расследование нескольких убийств. Вы не знаете, что имеет значение. Что ещё вы нам не говорили?

— Больше мне нечего скрывать. Нечего, обещаю.

Я не отводила взгляд.

Мюррей расправил плечи, приготовившись забрать контроль обратно.

— Где вы были вчера утром, между 6 и 8 часами утра?

У Джонаса отвисла челюсть.

— Я теперь подозреваемый? Вы думаете, я кого-то убил? Что я один из этих больных убийц?

— Мы не на это соглашались, — рявкнул Кармайкл. — Думаю, вам обоим стоит помнить, что мистер Джонас сам связался с Лордом Хорватом. Он добровольно сообщил информацию о том, что в первых убийствах фигурировали два клиента «Фетиша». Он не пытался скрыть этот факт, и он передал все возможные улики. Эта линия расспросов абсурдна!

Надо отдать ему должное, Мюррей не отреагировал.

— Можем продолжить разговор в участке, если вы предпочтёте такой вариант.

Джонас поморщился.

— Я отвечу на ваши вопросы. Я был тут, ясно. Проверьте записи камер, если мне не верите. Последние гости ушли до шести утра. Я остался для короткого разговора с некоторыми моими сотрудниками, затем дождался ранней доставки пива. Она прибыла вскоре после 07:30, потом я пошёл наверх, спать. У меня квартира над клубом. Я проспал примерно до четырёх часов дня, затем пошёл готовиться к новому открытию клуба.

— То есть, с 07:30 вы были один? — спросила я. Это означало, что никто не мог поручиться за его местонахождение в период, когда Сэмюэля Брансвика убивали в «Ярких улыбках».

— Я этого не говорил, — ответил Джонас, вздыхая. — Я встречаюсь кое с кем. Это отношения без обязательств, но в последнее время мы часто бываем вместе. Она провела со мной большую часть вчерашнего дня. Её зовут Адель Джонс. Поговорите с ней, она подтвердит то, что я вам сказал, — он сгорбился на стуле, словно смирившись с тем фактом, что его допрашивают как потенциального убийцу.

— Хорошо. Мы так и сделаем, — Мюррей подался вперёд. — У вас есть враги, мистер Джонас? Кто-то, кто пожелал бы навредить вашему клубу?

— Никого такого, кто пришёл бы в голову, — пробормотал Джонас. — Многие люди теряли деньги, но я не представляю, чтобы кто-то разозлился настолько, чтобы начать убивать других гостей. Если они настолько разозлились, разве они не нацелились бы на меня?

— Возможно, нацелившись на ваших гостей, они тем самым нацелились на вас, — сказал детектив Мюррей.

Я удивлённо взглянула на него. Он не такой тупица, каким казался. Во всяком случае, не всё время.

Джонас сглотнул.

— Так это моя вина? Я не убийца, но это всё равно моя вина, что они мертвы?

— Я не говорю, что это ваша вина, но мы ищем двух убийц, которые, судя со стороны, играют меж собой в какую-то игру. Игру, которая не так уж сильно отличается от игр, в которые вы играете здесь, легально или нет.

Джонас на долгое время притих. Когда он наконец заговорил, в его голосе слышалась обречённость.

— Мне стоит закрыть «Фетиш», по крайней мере, пока это не закончится.

Мюррей кивнул.

— Не самая худшая идея, но это зависит от вас. Это пошлёт предупреждение вашим клиентам, что им нужно беречь себя и остерегаться любого, кто к ним приблизится. И это означает, что те два дружелюбных офицера снаружи смогут оставаться на расстоянии двадцати метров, — он улыбнулся, но в этой улыбке читалась сталь. Он не был таким тюфяком, как мне казалось. — А не пятидесяти.

Джонас взглянул на Кармайкла.

— Мы сделаем это прямо сейчас. Мы не можем позволить себе обратного.

Мюррей выглядел довольным. Он открыл конверт, который держал, и достал несколько фотографий.

— Благодаря камерам и вашим спискам гостей мы опознали нескольких персон, с которыми хотели бы поговорить, — он подвинул фото по столу.

Я посмотрела на него с таким же интересом, как Кармайкл и Джонас. Я не имела никакого отношения к официальным проверкам клиентов «Фетиша», так что я мало что знала о том, кого определили как потенциального подозреваемого.

На фото был тёмноволосый мужчина, и это походило на кадр с записи камеры.

— Он один из наших регулярных клиентов, — сказал Джонас. — Человек. Забыл его имя, но я знаю, что он недавно потерял много денег.

— А ещё у него судимость за нападение при отягчающих обстоятельствах, — сказал Мюррей. — Когда он в последний раз был в «Фетише»?

Джонас поджал губы.

— На прошлой неделе… в понедельник, кажется. Сказал что-то про то, что уезжает в отпуск, и какое-то время его не будет, — судя по всему, у него хорошая память. Он даже не колебался.

Мюррей нахмурил лоб.

— Хмм. Это объясняет, почему мы не смогли его найти, — он положил ещё одно фото. — Что насчёт этой женщины?

Джонас прищурился.

— Она оборотень. Думаю, она бывала здесь раз или два. Больше ничего не знаю.

Мюррей показал ещё одно изображение — на сей раз компьютерный портрет, а не фотографию.

— А эта?

Я едва сдержалась, чтобы не втянуть резкий вдох. Это был набросок, созданный по описанию Зары.

Джонас выглядел озадаченным.

— Я её не знаю. Я не видел её в клубе.

— Вы уверены?

Он нахмурился.

— Абсолютно. Кто она?

Мюррей пожал плечами.

— Кое-кто, кого мы ищем, — неопределённо сказал он. — Её зовут Зара.

— Я могу перепроверить, но мне не кажется, что в нашем списке клиентов есть кто-то с таким именем. Вы знаете её фамилию?

Мюррей не ответил.

— Скажите мне, — продолжил он вместо этого, — вы когда-либо консультировались или разговаривали с кем-либо, кто считает себя Кассандрой?

Джонас дёрнулся.

— Кассандрой? — его взгляд скользнул ко мне. — Вы имеете в виду…

Я не отреагировала.

— Нет, — слабо ответил он. — Я не знаю никого из Кассандр. Я не думал, что они реально существуют.

Его телефон завибрировал, и он машинально поднял его. Посмотрел на экран, затем побледнел.

— О, — охнул он. — О.

— Какая-то проблема? — спросила я.

Джонас показал экран телефона Филеасу Кармайклу, который сделался белым как полотно.

— Пришло текстовое сообщение, — гремлин сглотнул. — Я же говорил, что они не пришлют письмо, когда те офицеры сидят так близко к воротам.

Мы с Мюрреем резко выпрямились, и Джонас повернул телефон к нам.

— Это видео, — его голос звучал едва слышно. Он нажал на воспроизведение и передал гаджет Мюррею. Я чувствовала, как моё сердце ухнуло в пятки.

Видео началось со знакомого тошнотворного образа Кристофера, висевшего вверх ногами. Его тело оставалось неподвижно, и он был как будто без сознания. Рука в перчатке, державшая клещи, полезла к нему в рот. Я вздрогнула, но заставила себя смотреть дальше. Затем видео оборвалось, и в поле зрения показались мы с Лукасом, стоящие перед висящим телом Кристофера. Я наблюдала, как моя фигура подходил к шкиву и колеблется. Если бы я в последний момент не заметила вторую проволоку, видео имело бы совершенно иной исход.

Телефон Джонаса вновь пиликнул, и Мюррей открыл сообщение. На сей раз это было изображение мёртвого Сэмюэля Брансвика на стоматологическом кресле в «Ярких Улыбках», и его рот был широко открыт. Клыки Кристофера выглядели ещё более неуместно, чем вживую.

Затем пришло последнее сообщение: «Кто побеждает?»

Джонас зажал рукой рот, а Филеас Кармайкл выглядел так, будто его вот-вот стошнит. Я гадала, может, убийцы прислали свои ужасные сообщения именно сейчас, потому что знали, что мы с Мюрреем здесь.

— Вы узнаёте номер? — поспешно спросил Мюррей.

Джонас покачал головой.

— Многие ли люди знают ваш номер телефона? — подключилась я.

— Да все подряд, — беспомощно сказал он. — Мне нравится быть доступным для всех моих клиентов.

Бл*дь.

— Видео и сообщения наверняка присланы с одноразового телефона, — пробормотал Мюррей. — Но всё равно надо отследить, — он достал свой телефон, связался с командой в Хакни и зачитал номер телефона.

Я смотрела на телефон Джонаса так, будто могла потянуться сквозь экран и вытащить сюда убийц.

— Нам стоит ответить, — сказала я внезапно.

Мюррей взглянул на меня.

— Что?

— Они хотят ответ на вопрос. Они хотят знать, кто победит. Может, они остановятся, если будет выбран победитель. Может, больше никто не умрет.

— Тогда кто? — спросил Мюррей. — Кто побеждает?

Кристофер до сих пор жив.

— Второй. Фото в кресле стоматолога.

На лице Мюррея отразилась нерешительность, но он сделал так, как предложила я. Кармайкл и Джонас молча наблюдали, пока он печатал «Номер 2» и нажимал кнопку отправки.

Мы вчетвером задержали дыхание. Долго ждать не пришлось, и телефон снова пиликнул.

Мюррей зачитал сообщение вслух.

— «Третий раунд решающий».

Глава 20

— Третий раунд решающий, — снова и снова бормотал Мюррей. — Третий бл*дский раунд решающий, — он сверлил меня сердитым взглядом, хотя я знала, что его ярость направлена не на меня. — Они играют в игры.

К сожалению, вся суть, похоже, сводилась именно к этому.

Он сжал кулаки.

— Они убьют снова. Они делают из меня дурака, а я такого не потерплю. Ты меня слышала?

— Да, сэр.

Он сверился с часами.

— Мне надо доставить этот телефон к айтишникам, а затем позвоню всем и введу в курс дела. Кто-то должен иметь чёртову зацепку по этим двоим!

Я молилась, чтобы это оказалось правдой.

— Что мне делать?

— Поговори с девушкой и подтверди алиби Джонаса. Я уверен, что он говорит правду, но нам нужно проверить. Затем встреться со мной в участке Хакни. Дальнейшие шаги определим там, — он помедлил. — Я знаю, что ты обо мне думаешь — что вы все обо мне думаете — но я добиваюсь результатов. И я поймаю этих двух убийц. Вот увидишь.

Я ничего не сказала; детектив Мюррей не ожидал ответа.

Ворота «Фетиша» снова открылись. Выходя на улицу, я заметила, что наблюдавшие за зданием офицеры отъехали подальше. Затем я услышала громкое ругательство от Мюррея и обернулась. Оу.

— Ты не поставила на ручной тормоз!

Поставить-то поставила, но нет смысла говорить ему об этом. Таллула откатилась назад, ударив по переду его машины и оставив внушительную вмятину на переднем капоте. Конечно же, на самой Таллуле я не видела повреждений.

— Я могу лишь попросить прощения, сэр, — сказала я, мысленно проклиная свою дурацкую машину. Она слишком чувствительная. Не то чтобы я могла её винить.

Он сердито зыркнул на меня.

— Увидимся в участке, — выплюнул он.

Я вздохнула. Только я начала думать, что мы нашли общий язык и плодотворно работали вместе… Ну что ж. Я кивнула и села на водительское место Таллулы. Пожалуй, будет лучше как можно скорее уехать.

***

Судя по тому, как Джонас говорил о ней, я не была уверена, можно ли считать Адель Джонс его девушкой. Какой бы ярлык на неё ни повесить, она оказалась не такой, как я ожидала. Наверное, я думала, что она будет походить на самого Джонаса — яркая, общительная, масштабная личность, которой нравилось наряжаться.

Войдя в кафе, где она работала, и увидев её бейджик с именем, я искренне удивилась. Она выглядела совершенно нормально. Её гладкие каштановые волосы были собраны в аккуратный хвостик, на ней были надеты простая белая рубашка и чёрные брюки, а также скромный золотой кулон на шее. Её улыбка была дружелюбной и искренней, выходя за пределы простого гостеприимства. У меня сложилось ощущение, что в отличие от Джонаса, с Адель наружность соответствовала тому, что внутри.

— Добро пожаловать! Вам столик на одного? — спросила она с лёгким лондонским акцентом.

Я показала ей своё удостоверение, и её улыбка померкла.

— На самом деле, я хотела бы задать пару вопросов. Меня зовут детектив-констебль Эмма Беллами.

— Вы здесь по поводу Кевина и тех ужасных убийств.

Хммм. Как интересно, что она меня ждала.

— Да. Мистер Джонас сказал вам, что я приду?

— Я была с ним вчера, и он сказал, что полиция, возможно, захочет со мной поговорить, — она переплела пальцы и тревожно посмотрела на меня.

— Он сказал что-нибудь ещё? — спросила я. Джонас казался мне тем, кто любит контролировать каждый аспект своей жизни, и я гадала, не натренировал ли он её, что говорить.

Она покачала головой.

— Нет. Только то, что я должна быть честна с вами.

Я тепло улыбнулась ей.

— Было бы здорово. Я не отниму у вас много времени. Вы не возражаете, если мы присядем?

Мы перебрались за пустой столик. Я достала блокнот и подождала, пока она устроится.

— Вы упомянули, что вчера были с Кевином, — сказала я. — Когда именно это было?

— Ээ… У меня вчера был выходной, так что я встретилась с ним в его клубе, когда он закончил с работой. Кажется, около семи утра? Я рано встаю. Он приготовил мне завтрак, мы вместе поели, потом он пошёл спать.

Я выпрямилась.

— Он спал? А вы нет?

Она слегка улыбнулась.

— У меня более традиционный режим дня, чем у него. Но я оставалась с ним. Он говорит, что ему нравится чувствовать меня рядом, пока он спит, а у меня дел хватало. Я учусь на медсестру, так что перечитывала свои конспекты, пока он не проснулся. Затем я ответила ему той же услугой, приготовив завтрак, и ушла около шести вечера, перед открытием «Фетиша».

— На протяжении всего этого времени он не уходил?

Она моргнула.

— Нет. Я сидела прямо рядом с ним, и он дрых без задних ног, — она подалась ближе ко мне, будто рассказывала секрет. — Он очень громко храпит. Я ему всё твержу, что надо сходить к доктору по поводу этого.

Я постукивала кончиком ручки по губам.

— Адель, вы бывали в «Фетише»? Ну то есть, вы явно бывали в здании, но были ли вы в клубе, пока он работает?

Она рассмеялась.

— Это место не в моём вкусе. Я один раз приходила, но… — он сморщила нос. — Мне не очень понравилось.

Я с любопытством посмотрела на неё.

— Простите, что спрашиваю, но вы с Джонасом не очень похожи друг на друга. У вас разный распорядок дня, разные интересы…

— Вы хотите знать, почему мы вместе? Наверное, противоположности притягиваются. Но между нами ничего серьёзного. Мы встречаемся лишь пару недель, и я не могу представить, что поведу его знакомиться с родителями.

Я попыталась (и потерпела провал) представить Джонаса в его зелёном парике, сидящего на цветастом диване, попивающего чай из фарфоровой чашечки и ведущего светские беседы с родителями человека вроде Адель.

— Мне нужно, чтобы вы в ближайшие дни подошли в полицейский участок и подписали показания.

— Нет проблем. Что угодно, лишь бы помочь. Поверить не могу, что эти бедные люди, приходившие в клуб Джонаса, оказались убиты, — она задрожала. — Такая жуть, что словами не описать.

Да уж. И надвигались ещё два убийства. Я подавила собственную дрожь.

Когда я уже выходила из кафе, мой телефон зазвонил. Лукас. Я ощутила, как при виде его имени на экране по мне пробежала тёплая рябь, за которой последовало дурное предчувствие — вдруг он звонит по печальному поводу.

— Привет, — мягко сказала я, скрещивая пальцы, чтобы не услышать плохие новости.

— Привет, Д'Артаньян.

Я выдохнула. То, что он использовал моё прозвище — это хороший признак.

— Есть новости?

— Кристофер пришёл в сознание.

Я немедленно выпрямилась.

— Он говорит?

— Действительно. Тебе надо приехать сюда. Я подожду твоего прибытия, и только потом начну задавать вопросы. Нам обоим нужно услышать, что он скажет, и я не заставлю его повторять его историю. Он и так пережил достаточно травмы.

— Уже еду, — я прибавила темп и побежала к Таллуле. То, что скажет Кристофер, могло изменить всё. А мне оставалось лишь надеяться.

***

Больница, в которой лечили Кристофера, не была открыта для широкой публики; она обслуживала только сверхов и потому была намного меньше человеческих больниц. Это мне существенно помогло. Как только автоматические двери открылись передо мной, администратор в регистратуре улыбнулась и направила меня к палате Кристофера. Мне даже не пришлось представлять — она знала, кто я и зачем я здесь.

Как правило, вампы быстро исцелялись. Если рана поверхностная, их слюна поможет избавиться от любых инфекций и затянуть рану. Время от времени вампир мог выпить крови больного человека и заразиться, из-за чего ему потребуется лечение. И бывали те редкие случаи, как с Кристофером, когда вампир был так близок к смерти. Но это бывало так редко, что в его приватной палате собралось множество медиков, готовых позаботиться о каждой его потребности. Я этому порадовалась, особенно когда увидела его лицо и слегка порозовевшие щёки. Он в порядке. Он оправится.

Лукас сидел у его кровати вместе с пожилой парой, в которых я узнала родителей Кристофера — я видела их на фотографиях в его доме. Все улыбались, хотя я не могла сказать точно, то ли искренне, то ли для поддержания его боевого духа.

Я прошла мимо медсестры, строчившей что-то в бланке, и подошла к кровати.

— Привет, — я широко улыбнулась. — Отлично выглядишь.

Кристофер открыл рот, показывая рваные пробелы на месте клыков.

— Разве?

Его мать сглотнула и похлопала его по руке.

— Твои зубы можно вылечить, Крис. Доктор тебе сказал.

— Кто вообще слышал о вампире с протезами? — спросил он тонким, слабым голосом. Моё нутро сжалось. Может, к его щекам и вернулся румянец, но дорога к восстановлению не будет быстрой, хоть вампир он, хоть нет.

— Мне жаль, — сказала я, говоря это от всего сердца. — Мне жаль, что это с тобой случилось, и прости, что мы не добрались туда быстрее.

Отец Кристофера посмотрел на меня.

— Вы туда добрались. Вот что важно.

От его благодарности я испытывала дискомфорт. Оба убийцы до сих пор на свободе, и эта благодарность казалась незаслуженной. Я переступила с ноги на ногу и прочистила горло. Лучшее, что я могла сделать — это быстро задать свои вопросы, а затем дать Кристоферу время, место и утешение от его семьи, в котором он нуждался, чтобы восстановиться.

— Спасибо.

Я обвела взглядом палату.

— Если это возможно, я бы хотела поговорить с тобой наедине, Кристофер. Это не займёт много времени, но мне нужно задать вопросы.

Доктор в белом халате кивнул.

— Мы ждали вас, но он уже весьма устал и нуждается в отдыхе. Я ограничу вас пятнадцатью минутами.

Я пробормотала слова благодарности и подождала, когда все уйдут. Кристофер посмотрел на своих маму и папу.

— Вам тоже лучше уйти.

Его папа начал протестовать, но его мама понимала. Прозвучат такие детали случившегося с Кристофером, которые он не захотел бы сообщать им. Ему вовсе не нужно при каждом взгляде на них видеть, как его собственная боль отражается в их глазах.

— Всё хорошо, Фрэнк, — сказала она и нетвёрдо улыбнулась мне. — Будьте помягче с моим мальчиком.

— Конечно, — пообещала я.

Лукас встал.

— Я тоже уйду, если ты предпочтёшь, но я хотел бы остаться. На мне лежит такая же ответственность найти этого негодяя, как и на Эмме.

Кристофер отвёл взгляд, но кивнул. Его родители ушли, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Я села на стул, стоявший ближе всего к кровати Кристофера.

— Почему бы тебе не начать с начала? — мягко спросила я.

Кристофер сглотнул.

— Я точно не помню, в какое время вернулся с работы. После шести, наверное, но я не смотрел на часы. После смены я немножко выпил. Добравшись домой, я планировал сразу лечь спать, но знал, что в этот день будут вывозить мусор, так что сначала опустошил мусорные корзины и пошёл положить мешок в контейнер на улице. Ничто не выбивалось из нормы. У меня не было ощущения, что что-то не так.

Он тяжело вздохнул.

— Я выбросил мусор в контейнер и услышал, как подъезжает фургон. Если честно, я не обратил внимания. Я просто хотел лечь в постель, — он умолк, и в его глазах появился отрешённый блеск. — Я не думал, что мне может грозить опасность. Мне и в голову не приходило, что я могу быть жертвой. Я вампир, — горько сказал он. — Я должен быть сильным.

— Это не твоя вина.

Он кивнул, но я не была уверена, что он мне поверил.

— Повернувшись, чтобы вернуться в дом, я услышал позади себя шаги, а потом что-то ударило меня сзади, — он непроизвольно поднял ладонь к затылку и вздрогнул.

— Доктор сказал, что у него была трещина в черепе, — сказал мне Лукас.

Я поморщилась. Удар получился знатным; тот, кто на него напал, обладал внушительной силой.

— Очнувшись, я уже был вниз головой, — его голос надломился. — Мои клыки уже исчезли. Я пытался высвободиться, — он всхлипнул. — Я так старался. Но там был мужчина… — он стиснул челюсти, пытаясь найти слова, чтобы объяснить. — Он резал меня. Всюду по моему телу, — прошептал он. — Он резал меня всюду.

— Ты видел его лицо?

— Да, — он посмотрел мне в глаза. — Так я понял, что он меня убьёт. Он не пытался скрыть, кто он. Он всё время смеялся и повторял мне, что он победит. Что у него припасён фокус, и что он победит.

Видео. Вот о чём он говорил. Хладнокровный ублюдок.

— Он показал мне мои клыки, — подавленно произнёс Кристофер. — Он держал их на ладони. Сказал, что оставит меня одного, потому что надо отдать их кому-то. И тогда он ушёл. И я знал… я знал, что умру там.

Всё его тело дрожало. Я протянула свои руки.

— Можно мне?

Он кивнул. Я потянулась к нему, взяла его ладони и крепко сжимала, пока дрожь не унялась. На это ушло больше времени, чем хотелось бы всем нам. Когда к нему вернулась способность говорить, Кристофер поднял голову. Он смотрел не на меня, а на Лукаса.

— Он вампир, — прошептал он. — Он один из нас.

Глава 21

Фотография Маркуса Лайонса лежала на столе между Мюрреем и мной. Колкахун стояла в углу, с мрачным лицом и скрещенными на груди руками. Лайонс улыбался с фото лукавой, мальчишеской улыбкой, которая говорила о бесшабашных ночах, весёлых проделках и большом сердце. Он не выглядел как хладнокровный убийца, но мы все знали, что нельзя судить по внешности. Убить мог любой, и неважно, выглядел ли он милым и ангельским или коварным и опасным.

Мюррей удовлетворённо причмокнул губами.

— Убийца Дуролом, — объявил он. — Наконец-то.

— Вы его знаете? — спросила Колкахун.

— Его лицо кажется смутно знакомым, — сказала я. — Я видела его где-то.

Это мало что значило. В Лондоне было всего около тысячи вампиров, и не считая нескольких нарушающих закон исключений, большинство из них жило в Сохо и поблизости. Рано или поздно я видела лица их всех.

— Я, наверное, проводила с ним какое-то время, но я мало что о нём знаю, — я подняла картонную папку. — Однако у Лукаса было полно информации.

— Как он воспринял новости, что за это ответственен вампир? — спросила Колкахун.

Я поджала губы.

— Его предал его сородич. Для него это худший сценарий из возможных.

Лукас был не просто потрясён, он был сокрушён. Он разражался тирадами и бушевал; в первую очередь ему хотелось знать, зачем. Что заставило Маркуса Лайонса убивать и пытать?

— Ммм, — на лице Колкахун промелькнуло сочувствие. Я гадала, может, те колоссальные подвижки, которых нам удалось достичь в объединении с человеческим сообществом, исчезали у нас на глазах. Кем бы ни был другой убийца, очевидно, что Маркус Лайонс, чистокровный вампир, был хладнокровным и безжалостным убийцей.

Мюррей скрестил руки на груди.

— Твой бойфренд знает, где Лайонс?

Я встретила его взгляд. Как только Кристофер опознал Лайонса, Лукас послал своих людей найти его и не ждал, когда полиция Лондона раскачается и начнёт действовать. Он имел законное право сделать так, и это было логично. Кто лучше поймает вампира, чем другой вампир?

— В его доме никаких признаков его присутствия, его соседи не видели его в последние сутки или около того, — сказала я. — Все вампирское сообщество знает, что Кристофер выжил, а значит, Маркус Лайонс тоже знает. Он понимает, что его песенка спета, и каждый вампир в городе ищет его. Я бы очень удивилась, если бы он сунул нос в Сохо или Лиссон Гроув.

В таком случае я сомневалась, что он прожил бы хоть час.

Мюррей нахмурился.

— Его ищет не только каждый кровосос. У меня есть его личность — ему не удастся долго скрываться от меня.

Оставалось лишь надеяться.

Колкахун пролистала бумаги, лежащие перед ней.

— Он много раз бывал в «Фетише», — мрачно сказала она. Мы переглянулись.

— Записи камер скажут нам больше, — продолжил Мюррей. — Я поручу команде найти даты. Может, что-то на записях камер клуба сможет помочь.

— Может, мы сумеем опознать второго убийцу из числа людей, с которыми взаимодействовал Лайонс, — тихо сказала я.

Мюррей кивнул.

— Я сделаю это приоритетом.

— Что ещё вы знаете о нём? — спросила Колкахун. — Что в этой папке? Зачем он это делает?

Я убрала свои волосы от лица.

— Я не могу говорить о причинах. В его прошлом нет ничего такого, что указывало бы на мотив. Его обратили в вампа примерно сорок лет назад, когда ему было двадцать девять, — я показала на фото. — Теперь он выглядит лишь на несколько лет старше. Его родители скончались несколько лет назад, братьев и сестёр нет. Любые близкие контакты, которые у него имелись до превращения в вампа, уже не актуальны. Я поговорила с несколькими людьми, которые хорошо его знали. Они упоминали, что он склонен к беспечности, но шокированы тем, что он убивал.

— Мы знаем, кто Дуролом. Есть ли свидетельства, что Убийца Купидон — тоже вампир?

Я опустила взгляд. Боже, ради Лукаса я надеялась, что это не так.

— На данном этапе возможно всё. Учитывая количество крови в квартире Пиковера, это маловероятно. Вампиру сложно было бы сохранять контроль, крася весь пол квартиры человеческой кровью. Но я не могу с уверенностью сказать, что второй убийца не вамп.

Мюррей поджал губы.

— Хорошо. Мы немедленно обнародуем фото Лайонса, и может, это принесёт что-то насчёт Убийцы Купидона. Как минимум лицо Убийцы Дуролома будет мелькать по всему городу. Я поймаю его ещё до заката.

Может, Маркус Лайонс и правда окажется в наручниках через считанные часы, но это не Мюррей будет бегать по улицам в поисках его. Если его не найдёт другой сверх, если это сделает человеческий офицер полиции или, упаси Боже, гражданский, то ситуация может принять очень неприятный оборот.

— Маркус Лайонс — вампир, — сказала я. — Он сильнее и быстрее любого человека. И мы знаем, что он не побоится калечить, пытать и убивать. Он опасный сверх.

— Принято к сведению, — скупо отозвался Мюррей.

Он проследит, чтобы общественность была предупреждена насчёт Лайонса. Он не мог допустить такой удар по своей репутации, если кто-то погибнет, преследуя его или пытаясь поймать; а остальные из нас не могли позволить, чтобы оборвались ещё чьи-то жизни.

Если Лайонса как можно скорее задержат, и больше никто не пострадает, то всё остальное не будет иметь значение.

***

Можно было бы подумать, что вампиру сложно спрятаться в городе, когда его лицо мелькает на каждом канале и во всех социальных сетях, но это не так. Спустя несколько часов после моей встречи с Мюрреем и Колкахун, Маркуса бл*дского Лайонса до сих пор не было видно. Вампиры Лукаса прочесали все закоулки сверхов, а полицейские команды Мюррея поговорили с сотнями людей, но этого проклятого мужчины нигде не было видно. Он словно растворился в воздухе.

Камеры в «Фетише» тоже не дали ничего полезного. Люди Мюррея выделили все записи, на которых мелькал Лайонс, но там не оказалось очевидного второго подозреваемого. Интервью продолжались, но я не питала особой надежды.

Невероятно уставшая, с ноющими ногами, я встретилась с Лукасом на краю Лиссон Гроув. По меркам мужчины, который обычно гордился своей внешностью, он выглядел ужасно. Волосы взъерошены, одежда помята, а щетина на щеках была не столько стильной, сколько отражала его ментальное состояние. Мне не нужно было спрашивать его, есть ли какие-то зацепки по местонахождению Лайонса. Всё очевидно читалось по его поджатым губам и усталым глазам.

— Тебе стоит поехать домой и отдохнуть часик-другой, — предложила я. — Знаю, ты хочешь продолжать поиски, но от тебя не будет толка, если ты вымотаешься настолько, что не можешь мыслить связно.

— А ты поедешь домой отдыхать, Д'Артаньян?

Я взглянула на него.

— Что ж, — мягко пробормотал он. — Вот тебе и ответ.

Я услышала вежливое покашливание и повернулась, увидев всех четырёх альф оборотней. Пару лет назад Леди Салливан, Леди Карр, Леди Фэйрфакс и Лорд Макгиган могли бы выразить определённое злорадство из-за того, что у вампиров проблемы, но теперь мы представляли собой более сплочённое сообщество. Мы знали: то, что вредило одному из нас, вредило нам всем. Они пришли помочь, а не злорадствовать — по крайней мере, пока что.

— Мы охватили каждую улицу и общественное заведение в радиусе пяти километров, используя запахи, предоставленные вами из квартиры этого придурка, — сказала Леди Карр. — Дождя не было, так что мы вполне уверенно можем сказать, что в здешних окрестностях его нет.

Макгиган кивнул.

— Мои люди широко охватили окрестности склада, где нашли вашего Кристофера. Лайонс, должно быть, уехал на другой машине, поскольку след запаха идёт только до кофейни и другого здания. Рядом с кофейней мы нашли велосипед, вонявший им, но, — он сделал беспомощный жест, — его самого-то поблизости не было.

«Велосипед, на котором он ездил забирать кровь Пиковера», — мрачно подумала я.

— Короче говоря, мы нигде не можем его найти, — сказала Леди Фэйрфакс. — Он залёг на дно. Он опытный вамп и знает, что мы подключимся. Он понимает наши методы. Он хорошо замёл свои следы.

Единственной реакцией Лукаса на их слова было лёгкое подёргивание мышцы на его щеке.

Карр шмыгнула носом.

— Мы продолжим искать… рано или поздно найдём. Он не может скрываться вечно.

Нет, не может, но я боялась подумать о людях, которым он мог навредить прежде, чем мы до него доберёмся.

— Спасибо за вашу помощь, — сказала я. — Мы это очень ценим.

Альфы начали удаляться, пока не осталась только Леди Салливан. Она взглянула на Лукаса.

— Это не твоя вина, знаешь, — сказала она. — Ты не можешь контролировать всё, что делают твои люди, как бы тебе этого ни хотелось.

Я постаралась не выглядеть слишком удивленной её сочувственными словами. В этом и проблема с Леди Салливан; никогда не знаешь, каковы ваши с ней отношения.

Она повернулась ко мне.

— Я понимаю, что у тебя есть и другие поводы для беспокойства, Эмма, но я волнуюсь за Роберта. Есть ли какой-то прогресс с расследованием смерти Рози Торн? Мне нужно подвести черту. Ему надо двигаться дальше.

Аа. Я гадала, может, её добрые слова Лукасу вызваны лишь тем, что она хотела моей помощи с её бетой. Я отбросила подозрения и ответила как можно честнее.

— Я лишь косвенно задействована в расследовании. Я мало что знаю и вправе вам сказать.

— Я его альфа, — рявкнула она. — Ты можешь рассказать мне всё.

Нет, я не могла. Я мягко улыбнулась.

— Я скажу вам, что насколько мне известно, нет никаких свидетельств того, что Рози умерла не от естественных причин. Отряд Сверхов проверяет одну-две последние зацепки, а потом дело наверняка будет закрыто, — мой взгляд не дрогнул. — Роберту понадобится ваша забота и поддержка.

Её губы поджались.

— У него всегда есть и то, и другое, — она пробормотала себе под нос ругательство. — Слушай, — сказала она. — Он доверяет тебе и уважает тебя.

Для меня это новости. Леди Салливан продолжала.

— Когда расследование будет официально закрыто, он лучше воспримет это от тебя, чем от другого глупенького детектива. Если ты сообщишь ему новости, это поможет мне. И это наверняка поможет твоей команде.

— Потому что если Роберт решит, что ему не нравятся новости, и в результате нападёт, я не получу перманентного урона? — поинтересовалась я.

— Теперь он лучше справляется. Не будет ни на кого нападать, — она склонилась вперёд. — Но может, лучше перестраховаться, хмм?

Я вздохнула. Она не просила о многом, и я знала, что она сделает всё возможное, чтобы держать Роберта в устойчивом состоянии. Что бы ни делала или не делала Леди Салливан, она защищала своих. Они с Лукасом сильнее походили друг на друга, чем они осознавали.

— Я сделаю всё возможное, но я тут не главная. В итоге решение будет за детективом Грейсом, так что мне придётся сначала обсудить с ним.

Салливан поджала губы.

— Справедливо, — она снова взглянула на Лукаса. — Очевидно, что сейчас многое происходит. Ты знаешь, когда расследование Рози будет закрыто?

— Когда мне представится возможность, я узнаю и сообщу вам.

— Спасибо. Я не буду желать вам обоим удачи в поисках двух убийц. Я не верю в удачу, но знаю, что вы их найдёте. Однако я попрошу, чтобы вы оба в процессе позаботились о себе.

Прежде чем я успела ответить, она удалилась.

Лукас присел на невысокий заборчик и потёр глаза.

— Вот когда Ма Салливан добра к тебе, ты понимаешь, что дело реально плохо, — сказал он.

Я поморщилась и присела рядом с ним, прислонившись к его плечу.

— Я рад, что ты со мной, Д'Артаньян, — сказал он. — И я знаю, ты понимаешь, что я чувствую.

— Страх, — сказала я. — И злость, и отчаяние. Да, — я вздохнула. — Я понимаю, что ты чувствуешь. Я тоже это чувствую, — я потянулась к его ладони и сжала. — Маркус Лайонс делает это вопреки тебе, а не из-за тебя. Это не твоя вина и определённо не твой провал. Он один из твоих людей, Лукас, но он — не ты. Я не думаю, что ты мог бы как-то предотвратить эти убийства, даже оглядываясь назад.

На его губах промелькнула тень улыбки.

— Ты слишком хорошо меня знаешь. Иногда я гадаю, вдруг один из твоих навыков — это чтение мыслей.

Уф.

— Я рада, что это не так. Мне и так проблем хватает. Я не хочу новых сверхъестественных навыков и не нуждаюсь в них.

— Аминь, — его большой палец поглаживал тыльную сторону моей ладони. — По другому убийце есть что-нибудь? — он спрашивал не для того, чтобы перевести тему от Маркуса Лайонса. У всех у нас была одна и та же мысль — найти одного из этих ублюдков, и мы найдём второго.

К сожалению, на этом фронте новости не лучше.

— По дороге сюда я поговорила с Колкахун. По её оценкам, они выследили и поговорили более чем с 80 % людей из списка клиентов «Фетиша». Они копнули поглубже под нескольких из них, включая тех, кто непосредственно взаимодействовал с Лайонсом, но… — я поморщилась. — Пока что ничего.

— Мы гоняемся за собственными хвостами и ждем, когда эти два ублюдка предпримут что-то ещё. В данный момент мы полагаемся на то, что они так или иначе облажаются.

Хотелось бы мне не согласиться с ним, но я не могла.

— У нас ещё есть зацепки, которые можно расследовать, — с натяжкой, надо признать.

Лукас втянул вдох.

— Да. Есть, — в его чёрных глазах сверкнула решительность, когда он встал и высвободил свою руку. — Маркус Лайонс — не единственная наша цель.

По выражению его лица я знала, о ком он говорит.

— Зара — не одна из наших убийц, Лукас.

— Ты не знаешь этого наверняка. Она пряталась не просто так. Эта чёртова Кассандра знает намного больше, чем рассказывает. Если мы не можем найти Маркуса, может, мы найдём её, — он кивнул в сторону оборотней. — И может, они сумеют помочь.

Я оставалась на прежнем месте и с жутковатым предчувствием наблюдала, как Лукас идёт к волкам и начинает размахивать руками. Поиски Зары могут помочь, но я сомневалась, что она предоставит ответы, которые мы ищем. Но Лукас не мог вынести бессмысленной беготни по Лондону в поисках Лайонса. Ему нужно что-то (или в данном случае кто-то), за что можно уцепиться и сосредоточиться.

Я прикусила губу, когда Леди Карр и Лорд Макгиган кивнули. Они помогут ему найти Зару. Мне придётся напомнить им обоим, что она не подозреваемая. Она не заслужила, чтобы ей вредили, даже если личный разговор с ней поможет нам всем.

Глава 22

Ночь была долгой. Мы с Лукасом притащились домой, когда стало очевидно, что никто и нигде не чуял, не видел и не слышал ни Зару, ни Маркуса Лайонса. Однако вопреки тому, что удалось поспать лишь несколько часов, мне не терпелось вернуться к поискам. Это одна из причин, по которым звонок от Грейса вызвал у меня раздражение… хотя это не единственная причина.

— Роберт Салливан не перестаёт звонить, — буркнул он. — Он откуда-то достал мой личный номер телефона и решил, что три часа утра — это идеальное время потребовать новостей о ходе расследования. Если Фистл Торн не убьёт его в ближайшее время, то я ожидаю, что это сделает Лиза. Я связался с Леди Салливан, чтобы она заставила его отступить. Она недвусмысленно дала мне понять, что этим займёшься ты, и что я должен оставить всё это тебе.

Я на мгновение прикрыла глаза. Чёрт возьми.

— Наш разговор проходил не совсем так.

— Я догадался, — его тон был сухим. — Я знал, что у тебя проблем хватает с Купидоном и Дуроломом. Мы сегодня официально закрываем дело Рози. Я не хочу сбрасывать ответственность, это моё дело, и я могу разобраться с Робертом…

— Нет, — я стиснула переносицу, прогоняя головную боль. Леди Салливан права; я лучший кандидат для сообщения таких новостей. — Всё в порядке, я сделаю это. Перезвоните ему. Я приду в Отряд Сверхов и первым делом разберусь с ним, после чего вернусь в Хакни. Я скажу ему, что происходит с делом.

В прошлый раз Роберту потребовалось некоторое время, чтобы успокоиться, но когда я объяснила, что расследование на последнем издыхании, он вёл себя относительно разумно. Вроде как. Он был не в идеальном состоянии, но всё же получше контролировал эмоции. С ним всё будет хорошо… в конечном счёте.

— Я так понимаю, от соседа не оказалось никакого прока. Его заметки не сообщили ничего неожиданного? — уточнила я.

— Алан Харрис? Да, он не дал ничего полезного, кроме доказательства, что у Рози Торн было высокое давление, и ей надо было сходить к проклятому врачу. Он заскочил ранее и передал нам свои заметки. И поскольку я знал, что Роберт чёртов Салливан упомянет это, я даже проверил, что Харрис её не убивал. Он был в отпуске в Лейк Дистрикт. Я сам это подтвердил.

— Никто и не говорил, что вам недостаёт тщательности.

Грейс фыркнул.

— Салливану это скажи.

— Сделаю всё возможное, — пообещала я.

— Можешь просмотреть заметки по делу. Я всё проверил, но ты вольна сама перечитать их и сделать свои выводы, чтобы ты могла посмотреть Роберту в глаза и сказать ему правду.

Оуэн Грейс был хорошим парнем.

— Спасибо, — сказала я.

— Пожалуйста. Скоро увидимся.

Я завершила вызов и пошла искать Лукаса. Он прохаживался туда-сюда по гостиной, не отнимая телефона от уха. Я не комментировала его тлеющую ярость, потому что сама чувствовала то же самое. Вместо этого я подождала, пока он договорит, и только потом сказала, что мне надо смотаться в Отряд Сверхов. Я вернусь как можно скорее, чтобы помочь с поисками Маркуса Лайонса.

Он кивнул.

— Никто его не видел и ничего от него не слышал. В этот раз ему придётся постараться ещё сильнее, чтобы оставаться скрытым, так что ты делай всё, что тебе нужно в Отряде Сверхов. Здесь ты или нет, особой роли не сыграет, — он помахал телефоном. — Я всё же получил хорошие новости. Кто-то сообщил, что видел Кассандру. Мне надо подтвердить, что это она, но похоже на правду, — он мрачно улыбнулся.

Я напряглась.

— Лукас…

— Знаю, знаю, — он поднял ладони. — Я не сделаю ничего, что тебе не понравится, и то моё обещание остается в силе. Если наводка подтвердится, я не буду к ней приближаться. Я сначала свяжусь с тобой. Если честно, то мне наверняка лучше не говорить с ней. Одна даже мысль о том, что она может сделать и сказать, нагоняет на меня жуть.

— Ты же не верил, что она настоящая Кассандра, — заметила я.

Он поморщился.

— Я стараюсь отбросить свои предубеждения, но проще сказать, чем сделать, Эмма. Может, я не могу быть таким хорошим, как ты.

— Ты хороший, просто тебе нужно время, чтобы проработать эти опасения. И я не настолько хорошая, как ты думаешь, Лукас.

Он криво улыбнулся, хотя мрачное выражение в его глазах не изменилось.

— Ты права. Ты ещё лучше.

Я цыкнула. Ну да, ну да.

— Мы ещё сделаем из тебя непредвзятого вампирского Лорда.

Лукас бегло поцеловал меня.

— Мне уже не терпится.

***

Я выпрыгнула из Таллулы, быстро помахала Максу у отеля по соседству и метнулась в здание Отряда Сверхов. Успех поисков Маркуса Лайонса не зависел от моего участия, но это не означало, что я хотела надолго отвлекаться от поисков. В укрытии или нет, он и его напарник могли до сих пор планировать следующее убийство. Хватит уже крови и тьмы. Я хотела быстро разобраться с Робертом Салливаном и двинуться дальше.

Я ожидала найти Грейса в главном офисе с Лизой, но их обоих там не оказалось. Вместо этого я вошла и увидела одного Фреда, который с угрюмым видом крутился на своём офисном кресле. Увидев меня, он вскочил так резко, что кресло откатилось по полу, врезалось в стол Лизы и опрокинуло стаканчик с ручками.

— Фред, ты в порядке? — спросила я.

— Да, — он покачал головой. — Нет. В смысле да.

— Фред…

— Я очень беспокоюсь, — эти слова вырвались из него. — Всё доказывает, что Рози Торн умерла от естественных причин, но я не думаю, что Роберт Салливан это примет. Он нестабилен, босс. Он мог тебя убить. Он вообще не уважает детектива Грейса и игнорирует всё, что говорит Фистл Торн. Если ты скажешь ему, что расследование закрыто, он слетит с катушек.

— Он горюет, — сказала я. — Его эмоции сильны, и из-за этого он допустил несколько ошибок. Но теперь ему лучше, — как только я произнесла последние слова, я знала, что сама не убеждена в их правдивости. Но я продолжала. — Он приходит в себя. Он поймёт, когда мы предоставим факты.

— Нет, — Фред упорно помотал головой. — Я не думаю, что он поймёт. Мы все имели дело с горюющими родственниками, но Роберт Салливан переживает нечто совершенно иное. Дело не только в звонках в любое время суток и требованиях держать его в курсе. Тут происходит нечто большее, чем мы думаем.

Я посмотрела на Фреда. Он искренне тревожился… и это беспокоило меня.

— Ты же знаешь, что нет одного правильного способа реагировать на смерть близкого, — сказала я. — Нет верного или неверного поведения.

— Я это знаю, — он не сводил с меня глаз. — Но нам надо быть осторожными с ним. Он опасен. Я в этом уверен.

— Он не ближайший родственник. Это Фистл Торн.

— Думаю, от этого ещё хуже, — прошептал Фред. — Он годами надеялся на возобновление отношений с Рози, но она отвергала его, когда была жива. А теперь её внучка — и мы — отвергаем его, когда Рози мертва. Как только мы закроем расследование, ему ничего не останется. Борясь за неё, он сохраняет её живой. Не думаю, что он угомонится без очередного боя.

В его словах есть смысл. Я кивнула; я услышала его слова и буду действовать соответствующим образом.

— Он едет? — спросила я.

— Он уже здесь. Лиза сидит с ним в комнате для посетителей.

— Где Грейс?

— Наверху с Фистл Торн. Показалось мудрым держать их порознь, и она должна первой услышать, что дело её бабушки закрывают. Она ожидает этого, — он повторил мне мои же слова, — но она ближайший родственник.

По моим губам скользнула тень улыбки.

— Да, — я оглянулась по сторонам. — Грейс сказал, что я могу просмотреть материалы по делу, чтобы суметь ответить на вопросы Роберта.

— Когда ты скажешь ему, что дело закрыто, он допросит тебя в лучших традициях испанской инквизиции, а потом попытается снова тебя придушить, — мрачно сказал Фред.

— Твой оптимизм весьма ободряет.

— Босс…

Я подняла ладонь.

— Всё хорошо. Я ценю предупреждение, Фред, и я от этого не отмахиваюсь. Меня Роберт тоже беспокоит, но если мы подойдём к этому надлежащим образом, всё будет хорошо.

Он выглядел сомневающимся, когда полез в ящик и достал тяжёлую папку.

— Вот, — сказал он. — Это всё, что удалось выяснить Грейсу.

— Мне нужны лишь ключевые моменты, но спасибо. Позвони Леди Салливан. Скажи ей, что происходит, и что ей стоит заглянуть сюда. Она сможет справиться с Робертом, если всё пойдёт псу под хвост.

— Окей, — Фред часто заморгал. — Это хорошая идея. Она его альфа и не даст ему поубивать нас всех.

— Он никого не убьёт, — сказала я. Я ему не позволю. — Хотя он может швыряться стульями и поцарапать новенький слой краски на стенах, которым так гордится Грейс.

Я открыла папку и просмотрела краткое изложение на первой странице. Чем быстрее я покончу с этим, тем лучше.

***

Роберт и Лиза сидели в тишине. Как только я вошла, Лиза вскочила и рванула к двери.

— Супер! — бодро воскликнула она, чуть не сшибая меня с ног в спешных попытках убраться подальше. — Он весь твой!

Роберт проводил её удаляющуюся фигуру унылым взглядом.

— Я не нуждался в няньке, — прорычал он. — Я бы ей не навредил.

Он бы не посмел. Лиза, может, и стопроцентный человек, но она крутая. И пугающая.

— Буду с вами честна, — сказала я. — Все в Отряде Сверхов беспокоятся о вас и о том, что вы можете натворить.

Его плечи сгорбились. Синие тени под глазами были не такими выраженными, как пару дней назад, а на лице появилось обречённое выражение. Это указывало на то, что он знал, что именно я скажу, и наконец-то принял исход.

— Прошу прощения, — пробормотал он. — Я знаю, что у вас дел хватает с этими странными серийными убийцами. Несмотря на мою внешность, я не совсем выпал из реальности, — он показал на своё небритое лицо и мятую одежду. — Но больше никто не боролся за Рози. Я должен был что-то сделать, убедиться… — его голос слегка сорвался.

Я села рядом.

— Вы боролись с ней до последнего. Вы сделали всё возможное, потребовали от нас тщательно сделать свою работу и не оставить ничего без внимания. Вы можете успокоиться, зная, что мы всё проверили. Рози не была убита.

— Её сосед…

Я заговорила мягко.

— Детектив-сержант Грейс подробно допросил его. Мистер Харрис каждый месяц слушал её сердцебиение и проверял давление. Он рекомендовал ей делать упражнения, пить травяные чаи и сходить к доктору.

Пожилой оборотень поднял голову.

— Я хочу с ним поговорить. Хочу услышать, что он скажет.

Ни за что.

— Вы знаете, что это неуместно. И вы знаете, что донимать Фистл тоже неуместно.

Роберт не возражал, но его плечи опустились ещё на пару сантиметров.

— Это не кажется реальным. Рози была такой сильной, такой полной жизни, — несдерживаемые слёзы покатились по его щекам.

Я потянулась к коробке салфеток и передала ему. Он вытащил пучок из нескольких салфеток и вытер лицо, громко шмыгнул носом, затем взял ещё салфеток и высморкался.

— Мне стоит поговорить с Фистл и извиниться за всё, чему я её подверг, — сказал он. — И я хочу оплатить похороны. Я хочу дать моей Рози лучшее. Она заслуживает самых масштабных, самых ярких похорон, что видел Лондон.

— Фистл сейчас наверху, — сказала я ему. — Возможно, она не захочет снова говорить с вами, но я посмотрю, что она скажет.

Он снова шмыгнул носом.

— Я понимаю. Я больше не буду чинить проблем. Скажите ей, что всё в порядке — я в порядке.

Я сочувственно улыбнулась и пошла в соседнюю комнату. Грейс был в коридоре с Фистл. Оба выглядели встревоженными, когда увидели меня, но я одобрительно кивнула.

— Роберт хотел бы поговорить с вами, — сказала я. — Он спокоен, и я не думаю, что он будет чинить проблемы, но решать вам. Вы не обязаны снова общаться с ним. Вы тоже потеряли близкого человека, Фистл.

Маленькая пикси посмотрела на меня скорбными глазами. У меня складывалось ощущение, что она испытывает облегчение, поскольку всё почти закончилось, и она может упокоить свою бабушку.

— Всё хорошо. Я поговорю с ним.

Грейс не был так уверен.

— Детектив Беллами, — начал он, — вы уверены, что это хорошая идея?

— Уверена, — я вошла обратно в комнату для посетителей. — Фистл поговорит с вами, — сказала я Роберту. — Вам нужно быть деликатным. Она тоже скорбит.

— Конечно, — он всё ещё сжимал в руке скомканные салфетки. — У вас тут есть мусорная корзина?

Я окинула взглядом комнату и подметила маленькую мусорку в углу. Я как раз поднимала её, когда Фистл вошла вместе с Грейсом.

— Прошу прощения, Фистл, — голос Роберта надломился. — Простите, что я сделал всё сложнее, чем уже есть.

Фистл выдавила улыбку. Я поднесла мусорку к Роберту… и потом застыла, и вся кровь отлила от моего лица.

— Эмма? — произнёс Оуэн Грейс. — Ты в порядке?

Мой рот открывался, но я не могла найти слов. Я видела лишь выброшенный стаканчик от кофе, с синей эмблемой кофейного зёрнышка и словами «Гринд Хаус».

Глава 23

Оуэн Грейс заламывал руки.

— Это ничего не значит. Это не может ничего значить.

Лиза, Фред и я уставились в мусорную корзину.

— Конечно, — сказала я. — Это наверняка вообще ничего не значит.

Вот только «Гринд Хаус» был маленькой кофейней, находящейся за много километров отсюда. Тут есть тысячи кофеен, расположенных намного ближе.

— Я опустошила мусорки вчера утром, — сказала Лиза. — Не считая нас четверых, единственные, кто побывали в комнате для посетителей с тех пор — Алан Харрис, Фистл Торн и Роберт Салливан.

Фред выпучил глаза.

— Роберт Салливан — второй серийный убийца, которого вы искали? Чёрт возьми. Он сейчас снаружи с Леди Салливан. Мне его арестовать?

Я вскинула руку, чтобы не дать ему выбежать за дверь. Нельзя спешить.

— Алан Харрис был здесь? — медленно переспросила я. Алан Харрис был медбратом. Он имел медицинское образование.

— Недолго. Он подождал пару минут, пока я подготовил соседнюю комнату для интервью, — сказал Грейс.

На меня опустилось неестественное спокойствие.

— Он пришёл с этим стаканчиком?

— Я… — Грейс раздосадованно покачал головой. — Я не знаю.

— В досье говорилось, что его интервью началось вчера, чуть позже двух часов дня, — это давало ему предостаточно времени убить Сэмюэля Брансвика и добраться сюда из «Ярких Улыбок».

Лиза прочистила горло.

— Я позвонила ему перед этим и попросила прийти. Похоже, он был лишь рад. Складывалось впечатление, что он хотел помочь.

— Когда? — спросила я. — Когда ты ему позвонила?

— Примерно в одиннадцать, — она сглотнула. — Он согласился прийти как можно быстрее, но сказал, что получится только через пару часов, потому что… потому что… потому что…

Даже Грейс терял терпение.

— Потому что что?

Голос Лизы понизился до шёпота.

— Потому что сначала у него была запись к стоматологу.

***

Я позвонила и Мюррею, и Колкахун, пока ехала домой к Алану Харрису.

— У вас есть неоспоримые улики? — спросила Колкахун.

— Абсолютно никаких.

— Он наш парень?

Я втянула вдох. Я знала этот ответ, чувствовала его костьми.

— Абсолютно точно.

Алан Харрис имел медицинский опыт и вписывался в профиль Убийцы Купидона. Я помнила его опрятную квартиру; и места преступления Алану Харрису тоже нравились опрятные. Улики против него были косвенными, но я всем сердцем верила, что он наш второй убийца.

Колкахун не спрашивала больше ничего.

— Я еду прямо сейчас, — она сбросила вызов, и я знала, что она бежит к своей машине. Мысль об этом странным образом ободряла.

Мюррей отнёсся иначе, что не удивило.

— Вы не войдёте в его квартиру. Более того, детектив Беллами, вы к ней даже не приблизитесь. Мы не хотим его спугнуть. Этот Алан Харрис — похоже, наш тип, но я хочу сначала поговорить с ним, — он помедлил. — Я сам постучу в его дверь и произведу арест. Я войду в его квартиру. Будет лучше, если я разберусь с ним, — добавил он с чувством собственной важности.

— Мы подтвердили, что он не на работе, но и дома его может не оказаться, — начала я. — И он может быть опасен.

Мюррей меня не слышал; он уже повесил трубку.

Я вздохнула. Я не могла перечить его приказам. Пусть Алан Харрис может быть ответственен за смерть одного сверха и пытки другого, он человек. Я выругалась и отложила телефон. Лукас прав насчёт превратностей закона.

Я припарковала Таллулу в нескольких улицах от нужного места, где она будет вне поля видимости. Маленькая пурпурная Мини была хорошо известна в здешнем районе. Если Алан Харрис её увидит, он может осознать, что мы на него вышли, и сбежать.

Я подумывала позвонить Лукасу, затем отбросила эту идею. Харрис был человеком. Привлечение Лукаса лишь внесёт неразбериху и создаст больше проблем, чем решит.

С как можно большей небрежностью я двинулась в сторону улицы Харриса. Мюррей сказал мне не приближаться, и я буду уважать его приказ… до определённой степени. Но я знала, как оставаться ненавязчивой и подберусь так близко к зданию Харриса, как только осмелюсь.

Я просчитала, сколько времени понадобится Колкахун или Мюррею, чтобы добраться сюда, затем скрестила пальцы, чтобы Алан Харрис не оказал сопротивления. Может быть, просто может быть, больше никому не придётся умирать.

Мой телефон пиликнул сообщением от Фреда. Они с Грейсом направлялись в квартиру Рози прямо напротив Харриса. Благодаря настойчивости Роберта Салливана, они оба за последнюю неделю провели там столько времени, что их присутствие не заставит Харриса насторожиться, если он их увидит.

Я послала смайлик большого пальца вверх и свернула за угол одной из улиц. Спустя менее пяти минут появилась Колкахун. Я переступила с ноги на ногу, пока она выбиралась из машины. Она подметила мою встревоженность и улыбнулась.

— Всё будет хорошо. Он от нас не уйдёт.

— Маркус Лайонс же ушёл, — ответила я, вздрогнув от своего рычащего тона.

— Пока что. К тому же, он вамп. Вы уверены, что Харрис человек?

Настолько уверена, насколько это возможно. Я кивнула.

Колкахун посмотрела мне в глаза.

— Если он там, мы его схватим.

Мой телефон снова пиликнул. Я опустила взгляд и поморщилась.

— Если он там, — я показала ей экран. — Мои коллеги в квартире напротив, и они ничего не слышат из его жилища. Возможно, его нет внутри.

Колкахун была намного опытнее в таких вещах.

— Я дам Мюррею знать. Сомневаюсь, что он воздержится от входа. Если Харриса нет дома, возможно, он где-то там готовится к новому убийству. Мы не можем позволить себе ждать слишком долго, — она вытащила телефон и покосилась на меня. — Ожидание потенциального ареста — это худшая часть. Как только мы войдём, станет лучше.

— Обещаете?

Она одарила меня улыбкой.

— Я никогда не даю обещаний.

Если выбирать философию для жизни, то это одна из наиболее мудрых. Я опустила плечи и постаралась расслабиться. Это не сработало, но на какое-то время я могла притвориться.

Пусть каждая минута ощущалась как час, нам не пришлось ждать долго. Когда появился Мюррей, широкая улыбка на его лице говорила обо всём.

— Это хорошо, — просиял он. — Это очень хорошо. Вся эта усердная работа наконец-то окупилась, и я выследил Убийцу Купидона.

Он погрозил нам пальцем.

— Никакой прессы пока что, поняли? Пока мы не будем на сто процентов уверены, что это наш парень, никто не должен даже пискнуть. Пока ему не выдвинут обвинения, Алан Харрис будет помогать нам с расследованием. А на тот невезучий случай, если его нет дома, я готовлю ордер на обыск.

Он позволил себе самодовольную улыбку.

— Я договорился, чтобы вокруг этого района на расстоянии установили свободный кордон, если он увидит нас и попытается сбежать. Его придурковатый дружок, может, и сбежал от нас, но Убийца Купидон не сбежит. Он ещё до конца дня окажется в наручниках и признается в своих преступлениях, — он с мудрым видом кивнул. — Вскоре на улицах Лондона снова воцарится безопасность.

Я гадала, не привычка ли заставляла детектив Мюррея говорить слоганами в духе речей политиков. Или он вообще не осознавал, что делает это.

Колкахун прочистила горло.

— Стоит ли нам подождать группу вооружённого реагирования, сэр?

(Как уже упоминалось ранее, большинство британских полицейских не носит огнестрельное оружие при исполнении, а когда оружие необходимо, они вызывают специальные вооружённые отряды. Это необязательно спецназ или ОМОН, это может быть несколько офицеров с разрешением на ношение оружия, — прим).

Мюррей помрачнел.

— Мне они не нужны. Я тщательно обдумал вопрос и уверен, что сам смогу справиться с Харрисом, — он напряг пальцы, хрустнул костяшками, затем посмотрел на меня. — Покажи мне, где квартира. Пора показать Убийце Купидону, что я настроен серьёзно.

Мы двинулись к зданию, где раньше жила Рози и до сих пор жил Алан Харрис. Холодный ветер проносился по улице, добавляя мне мурашек. Я слышала птиц, чирикающих на деревьях поблизости, и отдалённый гул дорожного движения. Несколько сухих листьев катились по краю тротуара и застряли в ливнёвке.

Я заметила несколько лиц, смотревших на нас из окон напротив здания Рози и Харриса — более того, из тех самых окон, на которые показал Фред, когда мы только вошли в квартиру Рози. Я подняла взгляд, надеясь мельком увидеть Алана Харриса в его квартире, но шторы были задёрнуты. Если он и дома, мы не могли его видеть.

Прибыло ещё больше офицеров полиции. Некоторые расположились в обоих концах улицы, другие направились в различные точки вокруг здания. Над головой раздалось механическое жужжание, и я увидела зависший над нами беспилотник. Ну, хотя бы Мюррей убеждается, что Харрис не сбежит. Все пути отступления прикрыты.

Офицер в униформе направился к нам с бронежилетом в руке. Его лицо было знакомым, и я осознала, что это тот же парень, который приветствовал меня, когда я приехала в Хакни, чтобы впервые увидеться с Колкахун. Я улыбнулась в знак приветствия, и кончики его ушей порозовели.

Мюррей надел бронежилет.

— Спасибо, Норрис, — сказал он. Затем взглянул на своё отражение в окне, слегка нахмурился и втянул живот.

Офицер передал аналогичный бронежилет Колкахун.

— Прошу прощения, — извинился он передо мной. — У меня только два. Могу принести вам тоже, если подождёте. У нас полно запасных.

— Мы не ждём. Все на местах. Если у тебя нет адекватных средств защиты, Эмма, ты можешь подождать в конце дороги, — Мюррей показал дальше по улице.

Я проследила за его пальцем и дёрнулась, когда увидела там стоящего Роберта Салливан, а рядом с ним Леди Салливан. Роберт заметил мою реакцию, когда я увидела содержимое мусорной корзины, и должно быть, они с Леди Салливан видели, как все мы на максимальной скорости вылетели из Отряда Сверхов. Надеюсь, он не считал, что мы здесь из-за Рози.

Я повернулась обратно к Норрису.

— Мне не нужен бронежилет, — я бы не отказалась получить его, но я хотела увидеть реакцию Алана Харриса, когда мы постучим в его дверь. Я не могла тратить время впустую и пропускать его арест.

Норрис восторженно выпучил глаза.

— Потому что если он вооружён и застрелит вас, вы не умрёте, верно? — он счастливо поёжился. — Это так круто, — он кивком показал на здание. — Я слышал, это вы нашли Харриса. Вы соединили кусочки пазла и сообразили, кто он и что задумал. Это изумительно. Вы изумительная. На самом деле…

— Всему своё время и место, Норрис, — прошипел Мюррей. — И сейчас не время и не место, — он развернулся на пятках и вошёл в здание без единого слова.

Колкахун бросила на меня извиняющийся взгляд и последовала за ним. Не время и не место, действительно. Молодой офицер выглядел ещё более смущённым и быстро двинулся за ними.

Дверь в квартиру Рози Торн оставалась приоткрытой. Когда мы добрались до коридора, я через просвет в двери увидела Грейса. Он сделал нам жест, давая понять, что из квартиры Харриса ничего не было слышно. Мюррей отреагировал на него, подняв ладонь, и повернулся к двери Алана Харриса. Он расправил плечи и поправил галстук. Затем постучал.

Когда никто не ответил, это стало разочарованием. Мюррей постучал ещё раз. Всё равно ничего. Он опустился на колени к щели в двери, куда бросали письма, и поднял прикрывавший её клапан.

— Мистер Харрис! — проревел он. — Полиция! Нам нужно с вами поговорить.

Я вздрогнула. Вот вам и элемент неожиданности. Если Алан Харрис находился в дальней комнате и просто не спешил к двери, то мог передумать и вместо этого броситься к окну. Однако бегущих шагов не послышалось; вообще не было никаких звуков. Алана чёртова Харриса не оказалось дома.

Мюррей втянул воздух сквозь зубы; судя по выражению его лица, он воспринимал отсутствие Харриса как личное оскорбление.

— Так тому и быть, — сказал он. — Давайте взломаем дверь и посмотрим, что внутри.

Глава 24

Интерьер квартиры Алана Харриса был таким же чистым и опрятным, как я помнила. Он явно не любил бардак. Или пыль. Все поверхности были вычищены до идеального блеска. Планировка практически зеркально повторяла квартиру Рози, только вид из окон выходил в сады сзади, а не на улицу.

— Компьютера нет, — буркнула Колкахун, и её досада проступала на поверхность.

Мюррей нахмурился, стоя в центре гостиной.

— Ни крови. Ни атрибутики смерти. Ни сувениров с мест преступлений, — он сердито посмотрел на меня. — Может, Алан Харрис — всё же не наш парень.

Я посмотрела на книжный шкаф с разнообразием расставленных по алфавиту книг. «Как Победить Обстоятельства: том первый». «Менталитет Победителя». «Игрок в кости». Нет, я всё ещё была убеждена, что Харрис — тот ублюдок, которого мы ищем.

— Он в списке клиентов «Фетиша», — сказала я. Я уже проверила.

Рядом с книжным шкафом стоял небольшой рабочий стол. Руками в перчатках я открыла ящик и прищурилась, рассматривая блокнот внутри. Алан Харрис, может, и наслаждался опрятным домом, но его почерк состоял из небрежных каракулей.

— Розовый дом, — прочла я вслух. Что это значит? — П парк до 2, — я поморщилась. К чему бы ни относились заметки, они служили напоминанием лишь для Алана Харриса, а для меня не были понятны.

Откуда-то из глубины квартиры донёсся громкий грохот. Колкахун и я подпрыгнули, но Мюррей лишь закатил глаза.

— Иди и посмотри, что там, — приказал он. Не успела я выйти из комнаты, как он уже жаловался на меня Колкахун. — Она притащила нас сюда в погоне за призраками. Это не Убийца Купидон. Этот парень абсолютно чист.

Я втянула глубокий вдох в лёгкие и вошла в спальню. Молодой криминалист в белом защитном костюме бросил на меня виноватый взгляд из угла комнаты.

— Я уронил лампу, — сказал он, прикусив губу.

Я заметила керамические осколки, усеявшие безупречный ковёр.

— Не беспокойтесь, — сказала я ему. — Я помогу вам прибраться.

Я опустилась на колени рядом с ним и начала аккуратно подбирать куски разбитой лампы. С большими осколками было просто, но некоторые мелкие кусочки возле открытой двери встроенного шкафа было сложнее подобрать. Я собрала столько, сколько смогла, затем присела на корточки и присмотрелась получше. Я склонила голову набок, осмотрела пол и посмотрела на шкаф.

— Вы уже смотрели здесь? — спросила я криминалиста, показывая на безупречно ровный ряд хорошо выглаженных рубашек.

— Мы быстренько проверили, — сказал он. — Похоже, там только одежда.

Я присмотрелась.

— Тут как будто что-то ещё, — сказала я. Я бы не заметила, если бы не ползала по полу из-за осколков, но у задней части шкафа виднелись нетипичные царапины. Я встала на ноги и сделала шаг назад, поворачивая голову то к стене, то к шкафу. — Это встраиваемый шкаф, подогнанный под размеры комнаты, — сказала я. — Он разработан так, чтобы максимизировать использование пространства.

Криминалист присоединился ко мне и выпучил глаза.

— И если он должен максимизировать использование пространства, — согласился он, — почему он не прилегает к стене?

Мы переглянулись, затем криминалист крикнул, подзывая своих коллег. Им потребовалось всего несколько секунд, чтобы найти механизм, отодвигающий заднюю панель в сторону. Когда открылось пространство, и мы увидели содержимое, я сглотнула.

— Идите за детективом Мюрреем, — сказала я криминалисту. — Ему нужно это увидеть.

Тайник был небольшим, менее 30 см в ширину, и там проблематично было бы спрятать тело, но то, что умудрился спрятать Алан Харрис, было достаточно изобличающим. На полке лежали две широкие кисти, респиратор и защитный костюм. Потребовалось бы участие Лукаса или лабораторный анализ, чтобы подтвердить, но я была относительно уверена, что пятна на защитном костюме были высохшей кровью.

За полкой находился шкафчик для лекарств, у которого сняли дверцы. Там лежали шприцы, иглы и несколько бутылочек прозрачной жидкости. Я присмотрелась к самой крупной: атропин. Ну конечно же. Рядом лежали небольшие плоскогубцы. Я не смогла подавить дрожь; готова была поспорить, что их недавно использовали для удаления зубов Сэмюэля Брансвика.

Мюррей подошёл, уставился на это и тихо присвистнул.

— Стартовый набор серийного убийцы, — сказал он.

Я не могла не согласиться. Я посмотрела на фото в рамке, стоявшее рядом с комплектом острых ножей. Это была фотография Джонаса, сидевшего в баре «Фетиша». Снимок не выглядел постановочным; более того, он как будто не знал о камере. Я покачала головой.

— Смотрите, — выдохнул Мюррей, показывая на начерченную от руки табличку рядом с фото. Там аккуратно выделялись два столбца.

— Что это такое? — озадаченно спросил криминалист.

— Ведение счёта, — ответила я. Одно очко Маркусу Лайонсу. Одно — Алану Харрису. И игра продолжалась.

***

Обнаружение набора убийцы в заначке Алана Харриса изменило всё. Атмосфера в маленькой квартирке сменилась с сомнительной на энергичную. Мюррей был уже на телефоне, организовывал оповещения по городу, чтобы найти Харриса и арестовать, а вся команда сделалась сосредоточенной и бдительной. При идеальном раскладе Алан Харрис в любое мгновение войдёт в двери.

Оуэн Грейс и Фред, которые всё ещё торчали снаружи, заразились той же энергией.

— Хорошая работа, Эмма, — сказал мне Грейс. — Чертовски хорошая работа.

Фред чуть ли не скакал с ноги на ногу.

— Кофейный стаканчик и остальное содержимое корзины уже в лаборатории, — он с рвением хлопал глазами, глядя на меня. — Он сделал это? — спросил он. — Он убил Рози?

При таких обстоятельствах вопрос был бы логичным, но по правде говоря, в её расследовании ничего не поменялось. Никакие улики не указывали на то, что Алан Харрис убил свою соседку; более того, это казалось чрезвычайно маловероятным. Имени Рози Торн не числилось в списке гостей «Фетиша», и все остальные убийства произошли далеко отсюда. Было бы очень рискованно убивать кого-то так близко к себе, и судя по выражению на лице Харриса, когда я сообщила об её смерти, он казался искренне шокированным.

— Всё равно ничто не указывает на то, что она умерла не от естественных причин. И к тому же, — напомнила я, — Алан Харрис был в отпуске, когда она умерла.

— Я сам проверял его алиби, — согласился Грейс. — Оно железобетонное.

Мюррей сбросил звонок и подошёл к нам.

— Вы кто? — спросил он, глядя на двух моих спутников.

Грейс протянул руку.

— Детектив-сержант Грейс, сэр. Отряд Сверхов, — он показал на Фреда. — А это констебль…

Мюррей перебил его.

— Нам не нужно ещё больше участия Отряда Сверхов. Алан Харрис — человек, и ваше присутствие не требуется.

Весьма прямолинейно, даже по меркам Мюррея.

— Сэр, — начала я.

Мюррей покачал головой.

— Ты здесь тоже не нужна, — проинформировал он меня. — У нас хватит улик против Харриса, и он скоро будет арестован. Но тот вампир всё ещё на свободе. Мне надо, чтобы ты продолжила поиск Маркуса Лайонса. Ты сверх, ты в лучшем положении, чтобы поймать его, чем все мы остальные.

— В данный момент по нему нет зацепок, — запротестовала я. — Он залёг на дно. Он может быть где угодно, сэр. Его ищут полиция и вампиры, но пока он не высунется, мы не будем знать, где он. Наш лучший вариант — подождать и посмотреть, что Харрис скажет о Лайонсе. Он должен иметь возможность связаться с ним. Мы можем использовать то, что известно Харрису, чтобы арестовать и Маркуса Лайонса тоже.

— Хочешь сказать, тебе плевать, что по улицам Лондона рыщет опасный вампир?

Что?

— Нет! Но я думаю, что мы должны использовать все наши ресурсы лучшим образом, чтобы…

— Найди Маркуса Лайонса, Эмма, — Мюррей отвернулся. — Это всё.

Чёрт. Я уставилась ему вслед, пока Фред и Грейс стояли с разинутыми ртами. Я прекрасно понимала, почему Мюррей хотел убрать меня, но он уже должен был понять, что мне есть дело лишь до результата. Я не требовала признавать мои заслуги.

Колкахун подошла ко мне бочком.

— Прости, Эмма, — она поморщилась. — Ты знаешь, он делает ставку на то, что Алан Харрис приведёт нас к Маркусу Лайонсу, и что он сам проведёт оба ареста.

— Мы должны быть командой, — процедила я сквозь стиснутые зубы.

— Мы и есть команда, — сказала она, и я понимала, что она не имеет в виду Мюррея. — Я буду держать тебя в курсе, обещаю.