Поцелуй любви для зануды

Глава 6

Попрощавшись с мужчинами, делаю вид, что очень занята, и топаю абы куда, но с крайне целеустремленным видом, а когда они уходят, останавливаюсь в задумчивости. Отыскав на первом этаже дамский туалет и управившись со своими делами, возникшими после «сытного» ужина из двух стаканов воды, замираю возле умывальника, уставившись в зеркало.

Да уж! Неописуемая красота. Хорошо, что я уже облегчилась, а то могла бы и описаться от ужаса при виде собственной физиономии. Шишка уже не выпирает рогом единорога, уж не знаю, что там сделал Тео, но все равно, лоб внешне лучше выглядеть не стал. Прямо посредине цветет красивое, фиолетово-бордовое, с зеленоватыми вкраплениями пятно, разливаясь от линии бровей и поднимаясь почти до волос. Просто картина импрессиониста, Ёжкин Кот! «Ирисы» Клода Моне! У меня на лбу! Не знаю, мне смеяться, или плакать? Сколько шансов, что Тео забудет подобный крайне сюрреалистичный внешний вид в ближайшие… хотя бы пару месяцев и таки влюбится в меня? Я не математик, но как-то мне кажется, что шансы стремятся к нулю.

Сажусь на пуфик и с удовольствием придаюсь унынию, поливая слезами противное синтетическое платье. После того, как успокаиваюсь, жизнь кажется все такой же серой, но хотя бы не хочется пойти утопиться в унитазе. Вяло встаю и тяну ноги в сторону своего отдела, прихватив тряпку и ведро из туалета, надо же будет как-то убирать вездесущую пыль. Возле решетчатой двери долго копаюсь, не сразу сообразив, как открыть замок, потом запираюсь и прохожу в уже знакомую комнату. Без сил бухаюсь на диван, подняв тучу серой пыли и вырубаюсь, едва голова поудобнее укладывается на ридикюле.

Утро меня встречает голодным завыванием желудка и отвратительным настроением.

— А ну, прекращай! — ворчу куда-то в сторону пупка. — Тоже мне барин! Забыл, как мы с тобой в общаге жили? Один «Доширак» в день и ничего, выжили, выучились.

Память тут же услужливо подкидывает эпизод, почему именно я ела одну вермишель быстрого приготовления. Схлестнулась с заведующим кафедрой: посмела прийти жаловаться на их профессора за недостойное такого пожилого и образованного человека поведение. Старый хрыч посмел пошлые намеки отпускать и хвататься своей артритной лапой за мои коленки. Со дня той жалобы стипендию мне больше не платили, оценки занижали, на зачетах и экзаменах валили. Пришлось устраиваться на работу и заканчивать учебу на чистом упрямстве и отмороженном пофигизме. С тех голодных времен мне достались диплом с отличием и жгучая ненависть к макаронным изделиям.

Интересно, сколько сейчас времени? Я, конечно, уже на рабочем месте, но хотелось бы позавтракать, тем более у меня есть деньги, осталось только узнать, где и как их можно потратить. Закрыв отдел, и кое-как приведя себя в порядок в туалете, выхожу из библиотеки на улицу и застываю. При свете начинающегося дня этот новый мир выглядит так же необычно, как и ночью. Деревья с фиолетовыми листьями, синяя трава. Мимо деловито снуют пешеходы. Спешно спрашиваю у одного из них — рыжего паренька лет восемнадцати-двадцати, который час. Он, не останавливаясь и хитро ухмыльнувшись, тыкает пальцем куда-то вверх. Поднимаю голову и вижу на здании библиотеки, на самом верху, под крышей, круглые часы, показывающие семь тридцать утра. Отлично! У меня есть полтора часа, чтобы найти, где можно перекусить и вернуться назад.

Не теряя времени, вливаюсь в пешеходный поток и двигаюсь вместе со всеми, оставляя здание библиотеки где-то справа. К счастью, мой расчет оказывается верен. Спустя пару сотен метров, я выхожу на площадь, где полно всяких магазинов, ларьков, лавок и кафе. Идти в кафе я не рискую, ничего не зная о местной валюте, вместо этого, притаившись за деревом, внимательно наблюдаю, как недалеко от меня, девушка покупает что-то типа Хот-дога в ларьке. Она берет еду, а затем достает из мешочка, на подобии моего, деньги. Я уже успела утром их рассмотреть. Местная валюта — это камни. Ага. Сама обалдела, достав их из кошелька, врученного вчера мне Теодором. Размером все одинаковые, разные только по цвету. Я, исходя из Земной логики, решила, что самые дорогие камни — это золотистые. Потом серебристые. И последние — красные и синие.

Но к моему удивлению, девушка протягивает продавцу два серебристых камешка, а он дает сдачу — один золотистый. Ладно. Была не была! Подождав, пока девушка отойдет, подхожу к лотку. Да, я была права. Это Хот-дог, только тут называется Син-ту. Вместо сосиски в булку кладут домашнюю колбаску, добавляют соусы. Представив себе этот вид и запах, я едва успеваю сглатывать слюну. Заказываю бутерброд, салат и какой-то напиток, вроде бы, чай.

— Два лу, — говорит продавец, вежливо улыбаясь и протягивая мне завтрак.

Лу? Что такое лу? Вот же, гад ты, а не демон! Хоть бы какую-то шпаргалку дал! А то перенес в другой мир и гребись, как хочешь! Кладу два серебряных камешка и слежу за реакцией продавца. Тот смахивает деньги к себе в какую-то емкость и продолжает заниматься нарезкой овощей. Ага, значит, все правильно. Надо запомнить, что серебристые камешки — это лу.

Усевшись на скамью неподалеку, быстро и с аппетитом уминаю купленное, а чай допиваю по дороге в библиотеку. Возле решетчатой двери своего отдела сталкиваюсь с Тео и парочкой странного вида… людей? Невысокие, плотного телосложения, одетые в платья, значит, женщины.

— Доброе утро, госпожа Ольхов. Я привел вам уборщиц. Они быстренько приведут в порядок вверенное вам помещение. Рад видеть, что вы прислушались к моим вчерашним словам и не опаздываете на работу.

Эх, Тео, ясное солнышко. Стоит, сияет голубыми глазами. Чистенький, костюм с иголочки. И тут я — с синяком на половину лба и вчерашнем платье.

— Доброе утро, господин Гайн. Благодарю вас за заботу, — приветливо улыбаюсь. — Здравствуйте, дамы, — здороваюсь с уборщицами.

По глазам вижу, Тео замечает, что я во вчерашнем платье. Ну, а что делать? Куплю новое на выходном.

— Вот, вам нужно ознакомиться, прежде чем приступать к работе, — брюнет впихивает мне в руки огромный талмуд. — Я зайду за вами в обед, покажу, где у нас столовая.

— А что это такое? — спрашиваю его уже в спину, кивая на увесистую книгу.

— Ваши должностные обязанности, — отвечает, даже не повернувшись.

Ошарашено смотрю на толстенную книгу в своих руках. Ничего себе! Тут же листов семьсот, не меньше. А не слишком ли много обязанностей для меня одной?? А когда прикажете личной жизнью заниматься??!

Пока уборщицы рьяно, но тихо занимаются уборкой, я, усевшись на удобный и уже чистый диванчик с ногами, знакомлюсь с должностными обязанностями. Однако! Оказывается, я — глава очень важного отдела. Тут хранятся реликвии, найденные в разных мирах местными исследователями, амулеты и артефакты, а также редкие книги, большинство с такой информацией, что лучше ее не знать. Например, в списке литературы значится том «Некромантия и подчинение смерти», там же, но двумя пунктами ниже, «Подавление чужой воли, смертельные и любовные чары». Ну и всякого другого, не менее опасного, хватает.

И, кстати говоря, все это находится отнюдь не в той комнате, которую сейчас убирают. Оказывается, тут есть подсобки. Решаю пока что их не осматривать, дождусь, когда уйдут уборщицы. А те, словно услышав мои мысли, молча собираются и, махнув на прощание рукой, уходят.

Оглядываюсь. Надо же. Все вокруг просто сияет, тщательно вымытое, отполированное, выглаженное. Новые шторы на окнах, зазеленевший цветок в горшке, запах воска и лимона. На столе лежит красивый плед в стиле пэчворк и три хорошенькие разноцветные подушечки, видимо, для дивана. Супер. Теперь можно не класть под голову сумку и укрыться будет чем.

Прихорашиваю диван оставленными предметами и, взяв ключи, иду проводить ревизию доверенного мне добра. Действительно, за стеллажами есть три двери, которых я раньше не заметила. Открываю ту, что по центру. Зажигаю светильник, после нескольких неудачных попыток доходит, что нужно просто провести пальцами по стеклу. Неяркий свет освещает помещение. Что странно, пыли тут нет никакой. Пустая комната и только возле дальней стены — стеллажи. Ага, значит, это те самые редкие книги. Прохожусь вдоль рядов, осматриваю корешки, но в руки не беру.

Выйдя, тщательно запираю дверь и поворачиваю налево. Передо мной еще одна комната, на этот раз уставленная полками и чем-то вроде витрин, в которых лежат разные мешочки, коробочки и прочая диковина. Кажется, я даже заметила разбитое зеркало?? Наверняка ценный артефакт. Фыркнув, запираю и вторую комнату, захожу в третью.

Тут посреди комнаты стоит одна единственная витрина, где под стеклом и амбарным замком лежит толстая и явно старая книга. Но сколько я не всматриваюсь в буквы, понять, как она называется, не могу. Буквы, вроде, знакомые, но складываются в какую-то бессмысленную абракадабру. Разочарованно вздохнув, покидаю и эту комнату. И очень вовремя, потому что при выходе сталкиваюсь с Теодором Гайном, моим начальником. Что у мужчин в этом мире за привычка, не смотреть под ноги?

Впрочем, в этот раз подобная неосмотрительность мне на пользу. Потому, что столкнувшись, я делаю неловкое движение, собираясь упасть назад, а Тео хватает меня рукой за талию и притягивает к себе.

Ух, какой он высокий. Или я низкая? Головой едва достаю до плеча. При столкновении тычусь носом Теодору в грудь и, пользуясь случаем, на одну маленькую секундочку прикладываюсь щекой в том месте, где бьется его сердце. Ммм, как он вкусно пахнет. Чем-то прохладным и свежим, как зимний день.

— Извините, — слышу мужской голос сверху. — Госпожа Ольхов? Вы ушиблись? Вам плохо?

— Да, на секунду закружилась голова, — отвечаю и даже не вру.

Так и стоим: Тео держит меня за талию, я прижимаюсь щекой к его груди.

— Эммм… у нас обед ограничен по времени, — тактично сообщает мне человек-часы, по совместительству мой начальник.

О! Обед — это святое. Тем более, бесплатный! Мне тут же становится лучше, я отлипаю от мужчины и делаю несколько шагов вперед, чтобы потом оглянуться и спросить:

— Ну, так что? Вы идете?

Встрепенувшись, Тео проскальзывает вперед, открывая передо мной дверь и тактично дожидаясь, пока я закрою решетку. В столовую, которая находится во внутреннем дворе библиотеки, мы приходим за полчаса до окончания обеда. Большинство сотрудников уже уходят, поглядывая на нас с любопытством. Теодор всех останавливает и представляет меня. Удивление на лицах и перешептывания коллег не внушают оптимизма, но и не задевают особо, я привыкла, что обо мне судят по внешности. Просто внешность сейчас изменилась, а обстановка на работе все та же.

А вот количество и разнообразие блюд на обеде меня радует. Теодор тихонько, бочком отсоединяется от меня, подходит к каким-то представительным мужчинам и моментально теряется с ними. Но я не особо расстраиваюсь, потому что все мои желания в данный момент сосредотачиваются на плотном и сытном обеде, желательно настолько сытном, чтобы не пришлось выходить вечером на поиски пропитания.

Наплевав на все правила приличия, нагребаю полный поднос тарелок. Первое, два вторых блюда, огромная порция салата в отдельной, похожей на одноразовую, упаковке, если что, возьму ее с собой, будет на ужин. Два куска пирога в бумажных тарелочках и большую чашку компота. Теперь все коллеги смотрят на меня со священным ужасом. Под перекрестным огнем взглядов, усаживаюсь за дальний стол и расставляю тарелки. Ну, что же, приступим.

— Ого, мелкая! А ты полна сюрпризов! — не дав нормально поесть, ко мне подсаживается Киан.

Что б его…

— Не лопнешь? — спрашивает блондин, выхватывая с моей тарелки что-то вроде куриной ножки и хищно впиваясь в нежное мясо белыми зубами.

— Господин Родерик, я разве приглашала вас к себе за стол? — высокомерно приподнимаю бровь, продолжая обед, словно ничего не происходит и мне не хочется вонзить вилку в мужскую руку, чтобы не лезла ко мне в тарелку.

— Так мы же друзья. Разве друзьям нужно особое приглашение? — нагло улыбается Киан, обгладывая косточку.

— То, что вы должны мне услугу, отнюдь не делает нас друзьями, — возражаю, не отвлекаясь от еды.

— А вот это ты зря. Я могу быть весьма полезен в качестве друга, все-таки не самая последняя фигура в городе.

— Спасибо, очень ценная информация, — сообщаю между ложками супа.

— Всегда пожалуйста, но мне нужна твоя помощь.

От удивления глотаю слишком поспешно и давлюсь, краснея от неловкости, склоняюсь над столом и старательно прокашливаюсь в салфетку. А потом, подняв бордовое от натуги лицо, вежливо сообщаю:

— Извините, но я вынуждена отказаться, — и принимаюсь за второе блюдо, хотя надо сказать, аппетита у меня заметно поубавилось, после того, как пришлось высмаркивать суп из носа.

— Что? Даже не спросишь, что от тебя нужно? — Киан недоверчиво приподнимает брови.

— Мне все равно, что ВАМ от меня нужно. Я в принципе не заинтересована в нашей дальнейшей беседе, да и вообще, в продолжении нашего знакомства.

— Почему?

Рискуя подавиться еще раз, переспрашиваю:

— В смысле, почему? — поднимаю глаза от тарелки и натыкаюсь на изучающий взгляд собеседника.

— Почему ты не заинтересована в продолжении нашего знакомства? Я представительно выгляжу, богат и при хорошей должности. Проявляю к тебе интерес. Что не так?

— Да все не так. Мне не нравитесь вы, не нравится ваш интерес и то, как вы его проявляете, мне все равно, сколько у вас денег и какая должность. Я просто хочу, чтобы вы оставили меня в покое.

— Вот! — выкрикивает Киан, отчего несколько сотрудников поворачиваются в нашу сторону.

— Что вот? — недоуменно переспрашиваю.

— Вот поэтому ты мне и нужна. В смысле для помощи в том, что тебя не заинтересовало. Мне требуется девушка, которая совершенно равнодушна к моему обаянию и обворожительной улыбке.

Тут я фыркаю, не сумев сдержаться.

— Чудесно, что мы поняли друг друга и тот факт, что я отказываюсь вам помогать. А теперь, могу я спокойно поесть?

— Если ты согласишься, обещаю, что не буду тебе больше надоедать. Более того, я буду должен тебе две услуги, вместо одной. Поверь, иметь в должниках такого господина, как я, это очень ценное приобретение.

— Вы не отстанете? — спрашиваю, заранее зная ответ.

— Нет. Мне, правда, очень нужна твоя помощь.

— И что? Никто другой больше не подойдет?

— К сожалению, нет. Иначе я бы не стал тебя беспокоить.

Ха! Свежо придание…

— Ладно. Допустим, я соглашусь. Что от меня требуется?

— Совершеннейшая малость… — мнется Киан, а у меня в районе солнечного сплетения появляется неприятное сосущее ощущение, явно не имеющее отношение к голоду.

— А точнее?

— Мне на завтрашний ужин нужна спутница, — начинает мужчина.

Облегченно выдыхаю. Лааадно, вроде нестрашно.

— Которую я представлю своей невестой, — заканчивает блондин.

— Что, простите? — преследует навязчивая мысль, что я ослышалась.

— У меня дома завтра будет тихий, семейный ужин. На пару часов, вечером, мне нужна будет спутница, чтобы убедить мою семью, что я нашел хорошую девушку и собираюсь жениться.

— Для чего это вам? — спрашиваю внезапно осипшим голосом.

— Для того, что мне надоели вечные ахи и охи моей бабушки о моем холостом положении, и я хочу это прекратить, представив ей свою невесту, которую, уверен, ты сыграешь с блеском.

— Но почему я? Я же…, — успеваю вовремя закрыть рот, чтобы не сказать, что я же некрасивая. — Вам никто не поверит, что между нами есть какие-то чувства.

— Это я беру на себя. А ты мне подходишь по одной, но очень важной причине: я тебе не нравлюсь. Ты не станешь потом пытаться продолжить наше знакомство, не попытаешься влиять на меня через бабушку, не будешь караулить меня возле академии.

— Уверены? — ехидно интересуюсь.

— Уверен, — отвечает твердо и категорично. — Это всего лишь два часа времени, а взамен ты получишь должника в моем лице, мою признательность и шикарный вечерний наряд со всеми атрибутами к нему, в виде салона красоты и ювелира. Согласна?