Поцелуй любви для зануды

Глава 10

Делаю морду кирпичом, вроде это не я сейчас едва не пропахала носом наполированный пол, и иду, вцепившись в рукав пиджака своего сопровождающего.

— Ты можешь не так впиваться ногтями? — едва разжимая губы, говорит Киан. — Я даже через ткань чувствую.

— Потерпишь, неженка, — отвечаю, не вдаваясь в подробности, что пол скользкий до ужаса и мне совсем не улыбается здесь и сейчас начать исполнение вольной программы по фигурному катанию. Вряд ли местная публика оценит по достоинству двойные тулупы и тройные аксели в моем исполнении.

Наконец, приняв более-менее ровное положение тела, осматриваюсь вокруг. Одно слово — музей. Со стен на меня пялятся лица неизвестных мужчин и женщин с картин, статуи пустыми глазами провожают каждый шаг. Но если и этого мало, то с не меньшим интересом в меня впиваются взгляды живых людей, присутствующих на так называемом «семейном» ужине в количестве не меньше полусотни.

— Кто все эти люди? — спрашиваю сквозь зубы у Киана, милостиво кивающего на встречные приветствия, пока он тянет меня вперед и мы, как ледокол, разрубаем толпу любопытных.

— Бабушкина стая прихлебателей и парочка дальних родственников. Никого, стоящего твоего внимания, — отвечает блондин, в одно ловкое движение, подтащив меня в моих «коньках» к маленькому, двухместному диванчику и усадив.

— Фууух, — несдержанно выдыхаю, почувствовав вожделенную твердую поверхность пятой точкой, а не скользкий пол дрожащими ногами.

Хмыкнув, Киан становится позади меня, уперев руки в спинку диванчика по обеим сторонам от моих плеч и касаясь большими пальцами обнаженной кожи. Хотелось бы отодвинуться, но некуда, загнал в ловушку. Единственный вариант — сдвинуться на край дивана, но тогда это будет странно выглядеть, а я все-таки должна создавать видимость влюбленной и счастливой невесты. Впрочем, от собственных странных ощущений меня отвлекает подошедшая к нам парочка.

Высокий, худощавый и, словно вылинявший, блондин. Очень светлые брови и такие же ресницы окружают удивительно темные, почти черные глаза, которые сейчас буравят нас с Кианом. Рядом с ним — эффектная, стройная блондинка с вычурной прической и платьем, которое держится на… честном слове. Ловлю себя на том, что с интересом наблюдаю за колыханием ее внушительного бюста — спадет ткань, или не спадет?

— Братишка, — удивительно сильный голос при таком худощавом теле. — Рад видеть тебя и твою…

Вылинявший переводит взгляд своих глаз-углей на меня и тщательно осматривает, особо остановившись на почти незаметной груди и очках. Его тонкие губы презрительно сжимаются и он добавляет:

— Спутницу…

— Я тоже рад тебе, Кренстон. И твоей… даме? — отвечает Киан.

— Вивиана моя невеста, брат.

— Да? И ты тоже?

— В каком смысле и я? — вылинявший внимательно смотрит на меня, потом на Киана.

— Познакомься — моя невеста, госпожа Лаурисса Ольхов. Так что получается, мы оба, почти одновременно, решили покончить с холостой жизнью.

— Ты хочешь сказать, — голос вылинявшего буквально сочиться ядом, — что из всех своих интрижек выбрал вот эту…

— Поостерегись, брат, — голос Киана нейтрален, но я отчетливо слышу в нем предупреждение.

— Эту госпожу, — заканчивает родственничек.

— Именно так, выбрал. И очень этому рад.

— О! Это чудесно! Можно венчание отпраздновать в один день, — выдает, улыбаясь во все зубы, молчавшая до этого Вивиана.

— Думаю, мы с Лауриссой предпочтем свой, индивидуальный, праздник, — отвечает Киан с учтивой улыбкой. — Правда, дорогая?

И словно невзначай, самопровозглашенный жених несколько раз проводит большими пальцами по моим голым плечам, будто рисует линии. Вееееерх, вниииз. И снова вверх, и опять вниз. И вслед за мужскими пальцами по моей коже бегут дрессированные мурашки.

— Правда, — отвечаю, даже не замечая внимательных взглядов подошедшей к нам парочки, вся сосредоточенная на горячих пальцах Киана, продолжающих неторопливые и легкие движения.

— Прошу к столу, — громко возвещает гостям приятный мужской голос.

Приглашенные моментально встают с насиженных мест и спешат в соседнюю комнату, где, видимо, накрыт стол с угощением.

Киан обходит диванчик и учтиво подает мне руку, мы неспешно прогулочным шагом идем к столовой, чувствуя спиной сверлящие взгляды второй помолвленной парочки.

— Скорее всего, за столом бабушка организует какую-нибудь пакость, — предупреждает меня Киан вполголоса. — Что бы ни произошло, веди себя спокойно и с достоинством. И, кстати, тебе очень идет это платье.

— Благодарю, — отвечаю непослушными губами, все еще пытаясь согнать противных мурашек, которые теперь маршируют от кончиков моих пальцев, зажатых крепкой мужской ладонью, вверх по руке и вдоль позвоночника к разъезжающимся на скользком полу ногам.

Усадили нас в торце длинного, накрытого разными яствами, стола. Во главе которого сидит с прямой спиной вдовствующая герцогиня, рядом с ней — вылинявший и его невеста, Киан — напротив них, а я — по правую руку от «жениха». Между основными действующими лицами комедии «Внезапно обрученные» по пятнадцать человек гостей с каждой стороны стола. Помнится, в гостиной народу было больше, значит, чести быть приглашенными на ужин удостоились не все? Интересно, а остальные гости что делают? Стоят возле двери, принюхиваясь к аппетитным запахам, молча глотая слюну? Ну и порядки тут, однако.

Официанты, или как они тут называются, ставят перед нами тарелки, поднимают начищенные до зеркального блеска крышки. Вуа-ля. Кто заказывал непонятную субстанцию цвета детских… неожиданностей?

— Это паштет из морских гадов, — не разжимая губ, говорит Киан. — Деликатес. Можно есть просто вилкой, третьей слева, а можно намазать ножом на кусочек хлеба.

Выбираю второй вариант, надеясь, что вкус хрустящей корочки хлеба перебьет всех гадов в моей ротовой полости. Ровненько и тоненько намазав бутерброд, откусываю малюсенький кусочек. Тщательно пережевываю, поймав на себе взгляд герцогини. На вкус… как морские гады. Что-то резиновое, прыгающее по зубам и пахнущее… морем. С превеликим трудом глотаю и тут же запиваю из бокала. Глотнув слишком щедро, не сразу понимаю, что вообще-то там не компот. Опускаю вниз голову, чтобы никто не увидел мое покрасневшее от внезапного открытия лицо. Блин! Надо быть поаккуратнее.

— Мои дорогие, — берет вступительное слово герцогиня, подняв бокал, — я рада вас всех видеть. Мы давно не собирались, вы знаете, у меня не было ни сил, ни желания что-либо делать, после ухода из жизни моего любимого сына, но сегодня особый случай. Хочу поделиться великой радостью: оба моих внука объявили о том, что нашли свое счастье и готовы связать жизни с девушками, сидящими сейчас рядом с ними. Давайте поднимем бокалы в их честь и пожелаем молодым парам долгих совместных лет жизни. До дна, мои дорогие!

До дна??! Вот это у бабули здоровье! Бокал граммов на триста вообще-то, а я плохо переношу спиртное. А она, гадина, смотрит пристально, чего-то ждет? Что я откажусь? Ёлки-палки. Ладно, Лара, держись. Если что, Киан обещал поддержать. Конечно, в переносном смысле, но, похоже, придется ему это делать в самом что ни на есть прямом. Медленно, но верно, осушаю бокал, как и было потребовано, до дна.

Вкусно, конечно. Вишня, чернослив, еще что-то терпкое. Моментально ножки становятся ватными, а щеки, наверняка, раскраснелись, чувствую их горячими.

— О знакомстве со своей невестой моего младшего внука я уже наслышана, хотелось бы теперь услышать, как познакомились Киан с Лауриссой, — говорит герцогиня, продолжая глазами распиливать меня на сотни маленьких Ларочек.

— Это было скучно…, — начинает Киан, но бабка его перебивает.

— Киан, дорогой, вам, мужчинам, все скучно, поэтому я хочу услышать от твоей невесты о вашем знакомстве. Уверена, она найдет, что рассказать, — говорит хозяйка вечера, злостно препарируя меня взглядом.

Самопровозглашенный жених бросает на меня вопросительный взгляд, киваю ему. А что? Он же ради этого притащил меня в подобный серпентарий. Пора отрабатывать покупки. Открываю рот, чтобы придумать какую-то глупейшую и скучнейшую историю, и внезапно брякаю:

— Он сбил меня дверью!

Киан, подняв брови, смотрит на меня удивленно и немного насмешливо.

— Да! — продолжаю я. — Я чуть не упала, а он меня подхватил. Помог прийти в себя. Мы разговорились, прониклись симпатией друг к другу…

— Только не говорите, что это была любовь с первого взгляда, — вставляет реплику герцогиня, сжав губоньки в куриную гузку.

— Ну что вы, — я демонстративно поправляю очки на переносице, — у меня ведь плохое зрение. Мне сначала пощупать надо, чтобы определиться.

В мертвой тишине, наступившей сразу после моей фразы, неожиданно раздается веселый смех Киана.

— Ты великолепна, малышка, — говорит он мне и, не дав опомниться, легко целует в кончик носа.

Надо ли говорить, что остаток ужина проходит без расспросов со стороны герцогини? Зато на меня часто и с интересом поглядывают некоторые мужчины, собравшиеся за столом. Например, сидящий напротив меня тучный господин со сверкающей лысиной. Он демонстративно снимает свои очки и начинает их натирать салфеткой, плотоядно на меня посматривая. А сидящий через три места — тощий с длинными, как у таракана усами, достает свой монокль и старательно пихает его в глаз, но оптика постоянно соскальзывает, пока, в конце концов, со смачным шлепком не ныряет в поданное нам жаркое, щедро разбрасывая жирные капли на рубашку господина и платье находящейся рядом дамы.

Тщательно задавливая неловкий смех кусочком мяса, смотрю исключительно в свою тарелку, мало ли, кого еще на подвиги потянет. А между тем, в теле стремительно нарастает тепло, ватные ноги потихоньку приходят в себя, зато теперь становится поролоновой голова. А вот это уже не очень хорошо.

А ужин все тянется и тянется. Одни блюда сменяются другими, напитки все доливаются, смех гостей все громче, разговоры все оживленнее. Замечаю, что Вивиана уже почти лежит грудью в тарелке, еще чуть-чуть и будет перемешивать ею салат. А что? Фаршированная грудка тоже деликатес. Особенно, если судить по тому, как на нее взирает вылинявший младший брат Киана. Даже, если между этой колоритной парочкой и нет любви, то страсть точно присутствует.

К счастью, ужин наконец-таки заканчивается. Я выдыхаю с облегчением, уже представляя, как приеду в библиотеку, улягусь на диван, укроюсь пледом и буду сладко спать до самого утра. Но, увы, вечер, оказывается, еще продолжается. Все гости снова выходят в гостиную, выясняется, что будут танцы.

— Мама дорогая, — говорю громче, чем хотелось, когда мы с Кианом выходим и останавливаемся возле стеночки, подальше от основной толпы.

— Что? — спрашивает блондин.

— Я совсем не умею танцевать. Да еще и этот пол…

— А что с ним? Скользкий? Не переживай. В танце ведет партнер, партнерше достаточно просто расслабиться.

— Уверен?

— Абсолютно, — невозмутимо отвечает Киан.

— Ладно, потом не говори, что не предупреждала, — говорю «жениху», тот только хмыкает, и едва начинается музыка, подает мне руку, приглашая на танец.

Издевается, гад. Ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последний! Мы останавливаемся рядом с другими парами. Рука Киана лежит на моей спине в районе лопаток, большим пальцем мужчина машинально потирает ткань, едва-едва касаясь краешка оголенной кожи. Ну, что за нахал такой? Я и так танцую плохо, а тут еще и он сбивает!

Шаг назад, поворот, шаг вперед, расходимся, сходимся. Да я бы ни за что сама не запомнила эти фигуры! Но рядом с Кианом легко скольжу по натертому полу, не чувствуя ногами поверхность. Ладно, вру. Болтаюсь на блондине вялой тряпочкой, а он машет мною по всему танцполу, или как тут называется подобный зал.

— Может, проявишь хоть какие-то признаки жизни? — интересуется Киан с легкой усмешкой.

— Зачем? Ты же сказал, что в танцах главное — партнер, вот и танцуй меня, раз уж тебе захотелось, — не признаваться же ему, что у меня опять ватные ноги, в добавку ко все еще поролоновой голове.

— До чего же ты вредная, мелкая, — отвечает блондин, но улыбаться не перестает. — Вообще, должен сказать, что я недоволен тем, как ты играешь роль, подумываю тебя оштрафовать.

— Чего это вдруг? — спрашиваю, возмущенно сопя.

— Ты сегодня какая-то вялая. Разок только кольнула язычком, а так — больше отмалчиваешься. Бабушка вполне может решить, что ты — бесхарактерная слабачка, которую я просто нанял за деньги.

— Ха! И она таки будет права, — усмехаюсь, глядя в темные, с огненными бликами глаза.

— Мне такое не подходит. Мы должны быть убедительны. У нас горячая любовь и точка.

— Зачем тебе это? Ты же сказал, что не хочешь герцогство.

— Не хочу. Я доволен материнским наследством и титулом, большего мне не надо. Но мне нужно спровоцировать братишку на определенные действия, а то сейчас он способен только ныть и жаловаться. Вот пусть и поборется, докажет, что действительно хочет этот титул, заодно остепенится, перестанет ходить по публичным домам и проматывать состояние.

— Думаешь, перестанет? — недоверчиво уточняю.

— Тратить средства наверняка. До этого ведь были чужие деньги, а теперь будут его собственные. Брат не глупец, быстро смекнет.

— То есть, жениться и заводить детей ты не собираешься? — спрашиваю просто из любопытства.

— Ни в коем случае. Я для этого еще слишком молод, — отшучивается Киан. — Так что, мелкая, поднапрягись чуток. Улыбайся мне, смотри в глаза. И, сделай одолжение, не становись деревянной каждый раз, когда я тебя касаюсь. Это просто ужас какой-то. Ощущение, что ты каждый раз пугаешься. Я тебе настолько противен? Тогда зачем согласилась на сделку?

— Пожалела тебя, горемыку, — язвлю, но потом добавляю, — нет, не противен, просто я тебя мало знаю.

Договорить нам не дают, рядом возникает вторая «помолвленная пара» и вылинявший говорит:

— Смена партнеров. Герцогиня хочет, чтобы мы лучше познакомились друг с другом, если ты не против, — и уже тянет ко мне руки.

Ёлки! Я, вообще-то, против! Но кто меня спрашивает? Киан милостиво кивает и отпускает меня, впрочем, активно сигналит глазами, что будет рядом. Н-да, партнер из младшего брата никудышный. В первом же такте мы сбиваемся, во втором едва не врезаемся в другую пару, в третьем мои ноги скользят, и я повисаю на Кренстоне всем телом, весьма фривольно обхватив его за плечи. Бедняга полузадушено дергается, пытается вырваться, но мои ноги продолжают скользить, поэтому я хватаюсь за тощую шею еще сильнее. Нет уж, красавчик! Если будем падать, я могу больно удариться, а я боли боюсь, поэтому сначала подстелю тебя! Последняя попытка восстановить равновесие заканчивается поражением и я чувствую, что начинаю заваливаться вперед. Отлично. Кренстон, постарайся упасть ровненько, чтобы я ничем не ударилась! Закрываю глаза и понимаю, что мы продолжаем стоять. Каким-то чудом. Открываю глаза и вижу ухмыляющуюся мордаху Киана, подпирающего грудью спину брата.

— Кренстон, если ты не против, я хочу вернуть себе мою партнершу.

— С превеликим удовольствием, Киан, — отвечает вылинявший, отскакивая от меня с явным облегчением и выражением на лице «Слава Богу, пронесло», уж прошу прощения за туалетный юмор, но иначе не скажешь.

— Ты в порядке? — интересуется блондин, пытливо всматриваясь в мое лицо и оттанцовывая меня подальше от основной массы гостей.

— Сложно сказать. Чувствую себя весьма странно, — отвечаю, слегка покачиваясь.

— Давно?

— С застолья еще.

— Сейчас кое-что проверим, — говорит Киан, но из-за сильного сердцебиения в ушах, я его плохо слышу. — Мелкая, не подумай ничего такого, это просто для понимания ситуации.

И пока я собираюсь с мыслями, чтобы понять значение этих слов, Киан крепко обнимает меня, прижимает своим телом к откуда-то взявшейся стене и впивается горячими губами в мой рот, заглушая протесты. Пытаюсь руками оттолкнуть его, но Киан поднимает их вверх и фиксирует своими ладонями, а его губы продолжают делать что-то невероятное с моими рецепторами, гормонами и мозгами. Иначе как объяснить тот факт, что я сама приоткрываю рот и разрешаю углубить поцелуй? А потом, не сдержавшись, разочаровано стону, когда Киан отодвигается, заглядывая в мои глаза черным маревом зрачков.