Побег из приюта

Глава 11

Самый нижний уровень подвала, гораздо ниже его крохотной комнаты в Бруклине, был в точности таким, каким он его помнил. Но как он мог все это видеть? Рики решил, что это какой-то психологический прием. К примеру, ты слышишь какое-то новое слово, а потом – и ты готов в этом поклясться – оно начинает попадаться на каждом шагу. Тем не менее увиденное заставило его похолодеть, тем более что больничная пижама была не теплее бумаги.

Он слышал голоса, которые доносились со стороны высокой арки впереди, расположенной слева от лестницы. Что-то неритмично стучало по металлической поверхности, и этот глухой стук напомнил ему биение сердца, которое он здесь слышал, биение своего собственного сердца.

– Галилей мечтал о нашей солнечной системе, Микеланджело – об устройстве нашего организма, Дарвин – о нашем происхождении… Гениальные прозрения. Все они продуктивно использовали свои жизни. Образ их мышления, конечно же, сохранился в веках, но их жизни завершились. – Главврач остановился, немного не доходя до арки. Рики тоже замер, обеспокоенно покосившись в конец коридора и увидев запертые двери из своего сна. Теперь тут были санитары – они что-то делали, тихо переговариваясь между собой. – И мне их – я имею в виду эти оборвавшиеся жизни – очень жаль.

Рики не понимал, о чем он говорит. Ну конечно, они умерли. Все со временем умирают.

«Некоторые умирают раньше других, и многие – прямо здесь».

Он растирал заледеневшие предплечья в тщетной попытке согреться. Главврач разглядывал Рики, словно его интересовало даже встревоженное молчание юноши.

– Зачем мы сюда спустились?

– Безнадежные случаи, – с грустным вздохом произнес главврач. – Неизлечимые пациенты. Мы держим их здесь. Я хотел показать вам, во что мы все можем превратиться, чтобы этого не произошло с вами. Медицина не может им помочь, во всяком случае пока, а ожидание, должно быть, ужасно. Вот почему я делаю то, что я делаю, то, что мы все делаем здесь, в Бруклине. Вот почему мы так напряженно трудимся, почему ввели так много правил, которым необходимо следовать.

Главврач Кроуфорд вместе с Рики вошел в отделение. Металлический стук становился все громче по мере того, как они шли по коридору, и Рики понял, что он доносится из одной из комнат. Кто-то с сокрушительной силой бросался на дверь изнутри. Бам! Ба-бам! Рики вздрагивал от каждого удара. Грохот раздавался уже так близко и был таким громким, что у него звенело в голове. Дверь не поддавалась, хотя отделение буквально вибрировало от мощи ударов.

– Неужели туда так никто и не войдет? – еле слышно пробормотал Рики. – Что, если этот человек причинит себе вред?

– О, он уже поврежден. Устанет и сам прекратит. Просто именно этот случай склонен к драматизированию.

К драматизированию? Это скорее напоминало панику.

Шум отвлек Рики от прогулки. Но вдруг он понял, что они уже практически в конце отделения. Тут была дверь, за которой начинался очередной коридор с комнатами, однако он на нее даже не взглянул. Они почти подошли к последней камере справа. Он не мог поверить в то, что за ней и в самом деле находится та девочка из сна. Но главврач Кроуфорд уже извлек из кармана связку ключей и подошел к двери. Боже, он и в самом деле собирается ее отпереть! Рики не знал – и не хотел знать! – что увидит внутри.

– Что вы делаете?

Крик раздался позади них. Рики резко обернулся. Всего в нескольких футах от них стояла сестра Эш. Ее рот был открыт, словно в немом ужасе. Ее каблуки зацокали по каменным плитам пола. Прошло не больше секунды, как она уже схватила Рики за запястье, оттаскивая его от двери.

– Сестра Эш. Джоселин! – Стальной голос главврача вспорол пространство. Его лицо снова превратилось в холодную белую маску. – Что вы себе позволяете? Что вы делаете с моим пациентом?

Какое-то мгновение она боролась с собой, открывая и закрывая рот, из которого вырвался звук, похожий на сдавленный вздох. Все же она не выпустила руку Рики. Он вдруг понял, как его это радует. Ему казалось, что его спасают, хотя он понятия не имел – от чего.

– Он… сегодня утром жаловался на мигрень, – с трудом выдавила из себя сестра Эш и всмотрелась в лицо Рики. – Верно?

– Э-э, да… – отозвался Рики, кивая медленно-медленно, как и она. – Мигрень.

– Нам только что подвезли кодеин, – заторопилась она. – Мы не могли помочь ему раньше, но, сэр, нельзя же позволить ему страдать и дальше.

– Мигрень…

Главврач на мгновение забыл о Рики, сверля медсестру острым, как гвоздь, взглядом. Сердце Рики сжалось от жалости к ней. Он чувствовал, как дрожат ее пальцы на его запястье, как ее ладонь становится липкой от пота. Что толкнуло ее на такой шаг? Возможно, ей известно, что находится в этой комнате, и она хочет его защитить?

– Рики Десмонда мучает мигрень, – медленно произнес главврач Кроуфорд, как будто проверяя логику этого утверждения – слово за словом.

– Она… она такая сильная, что я плохо спал, – пробормотал Рики, подкрепляя ее ложь каплей правды. – Я должен был пожаловаться. Но… э-э… от боли у меня спуталось сознание, и я забыл.

– Что ж, мы вам сейчас же поможем. – Сестра Эш потянула его за руку, силой оттаскивая от главврача. – Пойдемте. Пойдемте со мной, Рики. Сейчас же.