По воле богов

Глава 4

Дневное солнце Вернаса заливало чистые улицы, накаляя каменные мостовые, сверкающие дома и дворцы, слепило и, казалось, стремилось иссушить прохожих. Рени брела по улицам, ворча себе под нос о причудах господ и бедных слугах, которые должны бегать под палящими лучами. Бесовка знала один замечательный способ узнать необходимое, не тратя слишком много времени на поиски. Она свернула к городской ярмарке, протиснулась в торговые ряды и начала слушать.

Люди хоть и стали полноценными жителями мира Мрака, но их появление до сих пор оставалось событием, о котором любили посудачить. Вот и теперь сплетни плелись с неимоверной быстротой, обрастая невероятными подробностями.

- Я говорю вам, их сопровождала целая армия бесов, - жарко говорил полуседой бес с неаккуратно подпиленными рогами.

- Да, не-е, на драконах прилетели, - отмахнулась женщина - полуарх двумя руками, еще двумя она заворачивала копченую рыбу, а третью пару уперла в бока.

- Сама Пресветлая сошла, - не согласился с ней зеленщик - полувампир. - Погрозила пальцем и исчезла.

- Да, что ерунду тут городить? - стражник-бес остановился, слушая торговцев. - Я в их охране. Но, скажу вам, люди и сами не промах, у некоторых кулачищи будь здоров, заехать так меж рогов могут, что свалят запросто.

Рени тут же пристроилась к бесу в хвост. Спрашивать напрямую, где остановились люди из княжества Монтери, она не решилась. Бес-охранник еще некоторое время бродил по ярмарке, заскочил в трактир, но быстро вышел. После направился в оружейные лавки, заслужив пару проклятий от бесовки. К белоснежному особняку они подошли, когда Рени готова уже была проклясть и свою госпожу, но удерживалась из любви к ней и уважения.

Бес-охранник подошел к воротам, постучал условным сигналом, который бесовка с ходу запомнила, и исчез за тяжелыми створами. Рени немного постояла, решаясь. Стучать в ворота людского особняка было боязно. Да, любого особняка. Когда это грубые мужланы всех рас церемонились с молодыми девушками? Но письмо требовало, чтобы его доставили до адресата, и Рени решилась.

Она подошла к воротам и стукнула три раза быстро, два с передышкой и еще раз. Створка ворот отошла в сторону, и на нее с изумлением уставился еще один охранник.

- Тебе чего, красотка? - спросил он.

- Мне нужно повидать одного человека, он важный господин, - бесовка приосанилась, повторяя за госпожой повелительный взгляд.

- Человека? - бес насмешливо присвистнул. - Да еще и важного господина? Они у нас тут все важные. Тебе которого? Может, самого князя Монтери предоставить?

- Ага, того, что помоложе, - кивнула Рени, вглядываясь в силуэты двух молодых мужчин, которые направлялись в ее сторону.

Она их узнала, эти двое, кажется, были друзьями того, кому госпожа велела передать письмо. Бесовка попыталась протиснуться в ворота, но охранник закрыл проход грудью.

- Никого я звать не буду, - сказал он. - Вали отсюда. Хотя, можешь зайти и скрасить одиночество Горанга.

- Это еще кто? - полюбопытствовала Рени, пытаясь заглянуть через могучее плечо беса.

- Я, кто ж еще, - приосанился бес и подмигнул ей.

- Тьфу, на тебя, рогатый, - отмахнулась бесовка. - Эй, господа!

- Вали, сказал, - Горанг вытеснил ее грудью за ворота.

- Человеческие лорды! - не сдавалась бесовка. - Эй, господа! Да-да, вы двое. Извольте подойти сюда.

Оба мужчины переглянулись, хмыкнули и, гонимые любопытством направились к воротам, которые уже закрывал бес. Он дал обоим выйти, укоризненно покачал головой и проворчал:

- Небось, бесовка из дома сладострастия. Заманивать пришла клиентов. Они без совести и страха. И надо вам с ней разговаривать?

- Сейчас мы все узнаем, - ответил тот, что был повыше.

Мужчины встали перед закрывшимися воротами, с интересом разглядывая бесовку. Тот, что был повыше ростом и покоренастей, с хитрым прищуром карих глаз, подошел к Рени почти вплотную и приобнял за талию. Второй, более худой, рассматривал бесовку задумчивыми серыми глазами.

- Эй, господин, вы руки уберите! - воскликнула Рени с наигранным возмущением. - По делу я вас звала.

- Так вот мы и займемся делом. А ты ничего, ладненькая, - наглая длань скользнула по спине и сжала упругий зад бесовки.

- Ну, это знаете ли уже совсем никуда! - возмутилась Рени и попыталась освободиться. - Я к вам по делу, а вы лапы распускаете.

Нахал хохотнул и прижал к себе бесовку, умудряясь облапить ее чуть ли не во всех местах сразу.

- Ну, а я не о деле разве? - смеялся молодой лорд. - Куколка, какие дела могут быть важней сердечных? Считай, что я сражен. Такие милые копытца, и рожки. Ты просто загляденье, куколка.

- Вы просто хам! - Рени от души наступила на ногу нахалу и отскочила в сторону, поправляя одежду. - Ни совести, ни чести! А вроде человек.

- Бони, она мне ногу отдавила, - скакал на одной ноге наглец. - Нет, ну, что ты ржешь? Твой друг сражен копытом, а ему смешно. Погоди, куколка, сейчас на ногу встану и еще раз по делу поговорим, люблю горячих девочек.

- Нерил, угомонись, - отсмеявшись, заговорил второй. - На ней цвета клана Одариан. Какое дело у тебя, дитя?

- С вами можно разговаривать, почтенный господин, - поклонилась бесовка. - Не то, что с этим хамом. Какой он лорд? Ведет себя хуже грузчика в порту.

- Еще и языкаста. Прямо, все, как я люблю, - хмыкнул Нерил Дорбери, встал на ногу, погрозил пальцем бесовке и поковылял к ней и Бонивалю.

- Так что за дело? - повторно спросил последний.

- Я вам не могу сказать. Мне нужен князь Арман. У меня к нему поручение, - ответила Рени. - Очень важное и очень срочное.

- Хм, - промычал Нерил. - Как интересно. Ты нам можешь перепоручить свое важное и срочное.

- Не могу. Мне велено говорить только с князем Арманом, - замотала головой бесовка. - Не могли бы вы его позвать, любезный господин? - она заискивающе посмотрела на Бониваля.

- Его нет, - покачал головой Бони. - Ушел еще утром и до сих пор не появился. Мы как раз шли его разыскивать. Князь уже несколько раз спрашивал о нем.

- Рассказывай, куколка, что там за поручение, - Нерил вновь обхватил бесовку.

- Да уберите же вы руки! - уже сердито воскликнула Рени. - Вы ведете себя недостойно.

- Давай, ты меня поучишь этикету, но где-нибудь наедине, - подмигнул нахал.

- Нерил, отстань от девушки, - недовольно произнес Бони. - Хочешь, идем с нами, а хочешь здесь жди.

- Я подожду, - она покосилась на счастливо ухмыляющегося Нерила. - А вам не этикету учится надо, а всыпать розг горячих. Видно, не пороли вас в детстве, раз с девушками так бесстыдно обращаетесь.

- Так накажи меня, куколка, я ведь только за, - расхохотался наглец.

- Чтоб вас, - досадливо фыркнула Рени и отпрыгнула в сторону, гулко стукнув копытами по каменным плитам, когда Дорбери вновь попытался сцапать ее.

- Смотрите, кто идет! - воскликнул Нерил.

Рени и Бониваль доверчиво обернулись, и бесовка громко взвизгнула, все-таки схваченная нахальным лордом.

- Ну, точно сейчас схлопочете рогами! - выкрикнула она. - И копытом в одно место.

- Что здесь происходит? - все трое обернулись к говорившему.

- О, а вот и наша пропажа, - весело известил Нерил, продолжая удерживать извивающуюся бесовку. - Ты, скотина, куда сбежал? И как? Даже нам не удавалось к тебе толком пробиться без присмотра нянек. И вдруг такой выпад. Мы как могли скрывали твое исчезновение, но князь уже начал молнии метать.

- Князь, князь! - воскликнула Рени. - Меня к вам госпожа прислала!

Арман присмотрелся к жертве очередной выходки Нерила, ахнул и спешно вырвал девушку из рук приятеля. Тот обиженно засопел.

- Гореть тебе в огне, - погрозил он пальцем молодому князю.

Арман даже не обернулся, уводя подальше от друзей и от ворот посланницу Эльмины Одариан. Они свернули с площади, на которую выходил особняк, пересекли узкую улочку и нырнули в закрытый дворик. Арман оглянулся, проверяя, не последовал ли кто-нибудь за ними, а затем нетерпеливо взглянул на бесовку.

- Ну, говори же, - потребовал он.

- Вам госпожа отдать велела, - Рени вытащила письмо и протянула молодому князю.

- И оттиск перстня, - взволнованно произнес он, спешно ломая печать.

Затем пробежал глазами письмо, еще раз, уже медленней.

- Князь Арман, госпожа ответ велела принести, - потянула его за рукав бесовка, когда поняла, что князь готов продолжать перечитывать письмо снова и снова. - И время идет. Мне еще в две лавки забежать надо.

- Идем, - он схватил Рени за руку, вывел на улицу и осмотрелся. - Туда.

Они вошли в трактир, который заметил Арман, уселись за столик, и князь потребовал подать чернила и бумагу.

- Ты хочешь есть? - спросил он Рени, сиротливо сжавшуюся напротив.

- Хочу, - бесовка расправила плечи. - С дороги госпожа вас искать отправила, даже перекусить не успела.

- Тогда закажи себе, что хочешь, я оплачу, - кивнул Арман, разглаживая лист грубой бумаги.

Но перед тем, как начать писать, он еще раз перечел письмо Эль, мечтательно улыбнулся и взялся за перо. Пока Рени ждала заказ, а после ела, Арман писал и комкал, снова требовал бумагу, но снова недовольно кривился, глядя на ровные строчки, легко скользящие из-под пера, опять комкал и начинал сначала.

- Как передать словами мне, что на душе уже давно хранится? Как объяснить, что сердце, как в огне, в моей груди без ее глаз томится? Как передать мне нежность чувств и боль любви, что вызвана разлукой? И скованный безумною тоской, я буду ночи ждать со смертной мукой. Не сможет дать бездушное перо и сотой доли вырваться на волю. Но пусть расскажет милой Эль, Арман наполнен ей одною.

- Вы что-то сказали, любезный господин? - спросила бесовка, прислушиваясь к шепоту Армана.

- Нет, дьери, ешь. Я сам с собой, не обращай внимания, - ответил князь, вновь начиная писать.

Рени несколько мгновений смотрела на склоненную голову молодого мужчины, затем взялась за ложку и уже не обращала на него внимания. Арман дописал письмо, капнул расплавленным сургучом, запечатывая его, и приложил печатку с оттиском родового герба. После передал письмо бесовке. Едва она успела спрятать послание, как в трактир вошли друзья Армана. Рени, увидев Нерила, демонстративно скривилась, и князь обернулся.

- Не бойся, он тебя не тронет, - успокоил он бесовку. - Нерил держи руки при себе. Эта дьери под моей защитой.

- Бони, ты это слышал? - фальшиво оскорбился Дорбери. - А самое забавное, знаешь что? Если я своим рукам позволю немного пошалить, свои руки он при себе держать не будет.

- Нерил, ты иногда невыносим, - не поддержал друга Бониваль, усаживаясь рядом с бесовкой и закрывая ее собой от Нерила.

- Еще один, - хмыкнул последний и развалился на скамье рядом с Арманом. - А это что у нас? Письма, что не дошли до адресата. И что нам пишут?

Он развернул один из смятых шариков, но тут же получил затрещину от молодого князя Монтери. Недописанное письмо у Дорбери отобрали, и тот оскорбился уже менее фальшиво.

- Арман, опомнись, мы друзья, а бить друзей никак нельзя. И тайны я храню твои, гораздо лучше, чем свои.

- Так будь ты мне и дальше другом, займись уже другим досугом.

- Я бы занялся, но увы. Заняться им мешаешь ты.

Арман оплатил обед Рени, поднялся из-за стола и поманил следом друзей. Они вернулись на площадь, попрощались с бесовкой и направились обратно к особняку. Нерил все еще обиженно сопел, всем своим видом показывая, что он невинная жертва дружеского произвола, но Армана, погруженный в свои мысли, не обращал на это внимания, и Дорбери махнул рукой, разом возвращая себе хорошее расположение духа. Правда, отставать от приятеля он не собирался, потому вновь насел на него с расспросами.

- Арман, так, где ты был? Куда тебя носили ноги.

- Куда ж еще, по избранной дороге. Приехали вампиры в город.

- Ты пропустить не мог приезд любимых кровососов. И как, увидел милую свою? Арман, очнись! Увидел, говорю?

- Лишь мельком. Их проводили сразу во дворец.

Они вошли на территорию особняка, и к ним бросился юный паж.

- Мой князь, вас обыскался ваш отец.

Арман невесело усмехнулся.

- Тюремщик мой не дремлет. К моим мольбам он глух. Своим лишь доводам он внемлет. Меня пытается уверить, что это только помутненье. Не допускает он сомненья, что я Эльмину полюбил.

- Мой друг, будь милостив к отцу. Давно остыла в жилах кровь, не помнит старый князь, что есть еще любовь.

Бониваль сочувственно похлопал по плечу Армана. Тот поморщился и вошел в особняк.

- Арман! Немедленно ко мне! Нас ждет серьезный разговор. Как ты посмел покинуть двор? Ты рассердил меня сегодня.

Молодой князь посмотрел на отца и усмехнулся.

- Сегодня только?

- Да можно сколько?! С таким лицом лишь только в склеп ходить на горькие поминки. Из глаз пропали вечные хитринки. Расстался с Рози, позабыл пиры. И не видали все миры, такого горестного вида. Что за вселенская обида? Где тот безумный сорванец?

- Он умер в заточении, отец.

Князь Монтери недовольно покачал головой и первым поднялся по лестнице. Арман, проводил взглядом отца. Тот остановился и выжидающе посмотрел на сына. Юноше ничего не оставалось делать, как идти следом. Последние две недели они почти не разговаривали спокойно. Услышав о произошедшем в клане Одариан, и пронаблюдав ярость собственного наследника от неудачных попыток вернуться на территории вампиров, князь просто запер сына в его покоях. Выпускали Армана под конвоем, охраняли круглосуточно. И даже друзей пускали под присмотром охранников. Попытки отвлечь молодого князя от его тягостных мыслей не увенчались успехом. Последнее увлечение ветреного наследника была выпровожена из спальни. Всех прочих женщин, которых князь пытался навязать сыну, он отвергал, не желая даже разговаривать. В конце концов, устав от попыток переключить его внимание на человеческих женщин, Арман категорично заявил, что сводничество не красит его отца и господина, не забыв добавить, что на своем ложе он желает видеть лишь одну женщину. Но раз отец не желает даже слышать о ней, то о невестке и внуках может не мечтать. Князь пришел в бешенство, и наследника перестали вообще выпускать из покоев, пока его голову не покинет блажь.

Но время шло, а молодой князь, не проводивший раньше и дня без женского общества, по-прежнему пребывал в меланхолии. А после его выходки, когда Арман вылез через окно, пробрался по узкому карнизу в покои отца, где стоял отобранный у него ларец, и связался со своей вампиршей, решетки появились и на его окнах. Старый князь рвал и метал, спешно искал невест, обращался к магам, увещевал сына, но успехов не возымел. Единственное, что наследник принял благосклонно, это посещение ежегодного турнира в Вернасе. Сначала, правда, он отнесся к поездке в столицу домена безразлично. Но после вдруг с энтузиазмом поддержал идею. Князь Монтери даже вздохнул с облегчением, проходит дурь. Сейчас мечом помашет, развеется, а там, глядишь, и вернется его обожаемый беспутный отпрыск. И только сам Арман знал, с чем связано это оживление. Последние дни перед поездкой он вел себя более-менее привычно, и его начали выпускать из покоев, чем он и воспользовался утром, покинув особняк князя Монтери.

Гонимый тоской и стремлением увидеть юную вампиршу, молодой князь прогуливался недалеко от дворца Одариан. Каково же было его разочарование, когда он увидел кавалькаду кровососов. Женщин на их страшноватых скакунах не было. Их везли в закрытом экипаже. Накинув капюшон плаща, Арман прислонился к стене дома напротив и следил за тем, как вампиры въезжают в ворота. Был здесь и первый лорд, и его сынок, при виде которого у Армана недобро сверкнули глаза. И партнер по новому делу его друзей. Но, когда в окошке мелькнуло долгожданное личико Эль Одариан, юноша подался вперед и едва не забыл об осторожности и не последовал за кавалькадой в ворота.

Она вышла из экипажа последней, заставив его сердце замереть на мгновение, чтобы тут же пустить его в галоп. Он сделал несколько шагов и замер, когда она вдруг обернулась. Узнать его с такого расстояния, да еще и укрытого плащом, она не могла и тем не менее... Арман готов был поклясться, что узнала. Он в который раз поразился тому невероятному чувству, которое охватывало его, стоило поймать взгляд девушки, словно мир исчезал в бездне, оставляя в волшебной невесомости их двоих. Но вот она отвернулась, отвлеченная братом, и волшебство исчезло. Молодой князь дождался, когда вампирша войдет во дворец и покинул свой пост. Арман бродил по улицам упорно отыскивая средство, как пробиться к Эльмине, не находил и впадал в отчаяние.

Неожиданно ноги привели его в храм Двух Богов. Обычно в таких храмах проводили брачные обряды, а влюбленные просили о помощи божественных супругов. Вот и молодой князь Монтери решил вознести свою молитву. Он подошел к сверкающим статуям Пресветлой и Вечного, державшихся за руки. Неожиданно в храм вошла пара мужчин. Один был явно драконом. На нем не было знаков клана, что говорило о том, что это свободный дракон. Его красные волосы лежали на широких плечах, золотые глаза слабо мерцали во мраке храма. Дракон горделиво вскинул голову и окинул храм любопытным взглядом. Вторым был чистокровный человек. Его черные волосы с легкой проседью на висках были затянуты в элегантный хвост.

Арман недовольно поморщился, общаться с богами хотелось наедине. Да и пара мужчин неуместно смотрелась в храме Двух Богов. И все же было в них что-то... знакомое. Князь Монтери потер лоб, напряженно вспоминая, откуда он может знать о драконе и человеке.

Тем временем странная парочка подошла к статуям богов и уставилась на них, с пристрастием рассматривая изваяния. И вид у них был, словно они стояли в выставочном зале во дворце Первого лорда Гархай-Огмара. Человек подпер рукой подбородок, а дракон склонил голову набок. Они неспешно обходили статуи по кругу, все так же задумчиво всматриваясь в богов. На Армана они внимания вообще не обращали. Наконец, человек расплылся в широкой улыбке, потер руки и провозгласил:

- Шэр, гони три дварха! Я же сказал, что они Мэй нос картошкой наляпали. Длинный-длинный, вон, картоха!

- Алаис, скотина, ты знал! - обиженно засопел дракон. - Ты просто знал, потому и тащил меня в эту дыру.

- Вообще-то, это ты меня сюда тащил, жмотина огненная, - не согласился черноволосый. - Гони, говорю!

- Это всего лишь шестой храм из десяти, - замотал красной гривой дракон. - В трех храмах нос был длинный. Досмотрим все.

- Шэр, ну нельзя же быть таким жадным, - человек укоризненно покачал головой.

- Я не жадный, я экономный, - не согласился дракон. - И вообще я все деньги жене отдаю.

- Она у тебя тоже жмотина, - хохотнул черноволосый.

- Мы экономная семья. А вот ты свою жену испортил. Демонесса не должна столько денег вбухивать в наряды, - наставительно ответил дракон и еще раз посмотрел на статуи.

- Зато самая красивая, - горделиво произнес мужчина.

- На эту тему я готов поспорить, - фыркнул красноволосый. - Досмотрим все храмы.

- Ладно, морда твоя скупердяйская, - насмешливо ответил человек, и они направились к выходу из храма.

Арман еще мгновение смотрел им вслед и вдруг вскочил и устремился следом. Он еле успел, потому что человек вскинул руку, и перед парочкой засиял портал из чистого Света.

- Они, - уверенно кивнул сам себе юноша. - Постойте!

Дракон и человек оглянулись и смерили Армана удивленными взглядами, словно только что вообще его заметили, а не стояли с ним рядом в храме. Князь не смутился.

- Вы ведь посланники Пресветлой, - уверенно произнес он.

- И что нужно от Пресветлой, красавчик? - хмыкнул черноволосый.

- Помощи.

- Это понятно, - усмехнулся дракон.- Когда это Пресветлой доброго утра пожелать хотели, только защиты и помощи.

- Шэр, прекрати, - поморщился человек. - Говори.

Арман на мгновение вскинул глаза к небу, благодаря его за эту встречу, и начал рассказывать. Впервые он говорил кому-то так открыто, ничего не скрывая и не утаивая. Его глаза восторженно горели, когда он рассказывал о юной вампирше. И гневно пылали, когда князь говорил о непонимании обоих отцов. Он говорил о своей тоске, и мужчины слушали, не насмехаясь. Они понятливо кивали, словно им было знакомо это чувство, когда нет возможности увидеть любимую, прижать ее к себе и рассказать о том, что день без нее давно превратился в ночь. Дракон сурово свел брови, слушая о прохладе возникшей между двумя расами. Черноволосый мужчина выругался и посмотрел на своего огненного друга.

- Воля богов слишком долго доходит до их детей, - недовольно отозвался человек.

- Сожрать их что ли, - задумчиво произнес дракон.

- До чего же ты неоригинален, дружище, - фыркнул черноволосый. - Вампирами себе еще желудок заморозишь, а от людей начнется изжога.

- Я могу просить заступничество Пресветлой? - нетерпеливо спросил Арман, пока мужчины не начали новую перепалку.

- Можешь, - кинул человек. - Но спустя некоторое время. Видишь ли... - он замялся, словно собирался рассказать что-то, о чем молодому князю знать не следовало. - Пресветлая с супругом сейчас не здесь. Они иногда ненадолго покидают мир Мрака, и призвать их сейчас невозможно. А мы не можем вмешиваться без воли Вечных. Запрещено. Ты потерпи, сынок.

- Мы все передадим, - кивнул дракон. - Она придет, но нужно только время.

- И все-таки какая-то надежда, - скорей, успокоил себя Арман. - Благодарю.

Он поклонился двум мужчинам и оставил их. Отошел на несколько шагов и обернулся. Дракон и человек все еще провожали его сочувственными взглядами.

- И все-таки надежда, - уже более уверенно повторил юноша и зашагал вниз по улице.

* * *

Князь Монтери мерил свой кабинет широкими шагами. Время от времени он бросал взгляды на сына, который с безучастным видом смотрел в окно, пропуская мимо ушей все возмущение отца.

- Да, слышишь меня, Арман?!

Молодой князь посмотрел на отца и снова отвернулся.

- Мое ты слышал повеленье.

Прочь дурь гони из головы.

- А если все же любим мы?

Арман вновь посмотрел на старого князя.

- Любовь... Да, что юнец зеленый знает о любви?!

Вы слишком ветрены еще и горячи.

Охотитесь за юбками,

влюбляетесь едва не ежедневно.

А наигравшись, бросите без всяких сожалений.

И на страданья женские плевать.

И никаких душевных угрызений.

Забудь вампиршу, я велю.

Твои капризы я терпеть не стану.

Сынок, тебя я всей душой люблю.

Но доведешь, запомни, что пощады нет!

Запру, коль впрок пойдет, то и на десять лет.

Арман зло сверкнул глазами, достал кинжал и протянул отцу.

- Вонзи мне в грудь кинжал и кончи эти муки.

Уж лучше смерть, отец, чем горький яд разлуки!

- Совсем с ума сошел, опомнись, сын, довольно!

Слова такие от тебя мне слышать очень больно.

- Отец, прошу, закончим этот разговор.

Уже темнеет, мы устали оба.

Пойду к себе, и ты вздохни свободно.

С утра продолжим долгий спор.

Старый князь устало махнул рукой, и Арман покинул отца. Он спешно прошел в свои покои, закрылся и подошел к окну.

- Ночь, нетороплива ты в своем движенье.

Как медленно шагаешь по земле.

Ну, пожалей же бедного Армана.

От ожидания сгораю, как в огне.

Поторопись, молю я на коленях,

устал я нашей встречи ждать.

О, как же хочется неимоверно,

любимую к груди своей прижать.

Не будь жестока, темнота ночная,

услышь призыв, поторопись.

На стон мой тяжкий отзовись,

тебя я жизнью заклинаю.

Волнение все более охватывало юношу, и вскоре он уже мерил шагами свою спальню. Несколько раз к нему постучались, но Арман отказался пускать даже друзей, сославшись на желание побыть одному. Он ополоснул лицо холодной водой, снова выглянул в окно и осторожно открыл его. В столичном особняке решеток не было. Затем огляделся. Охрана внизу была, и Арман, стараясь не производить лишнего шума, встал на карниз, добрался до дерева и перелез на него. После перебрался на ветви, почти касавшиеся высокой стены, окружавшей особняк, перепрыгнул на нее, снова огляделся и спрыгнул вниз.

Вздохнув полной грудью, юноша сделал несколько шагов и сорвался на бег, спеша к месту встречи. Он не чувствовал усталости, летя на крыльях надежды. Миновал несколько улиц, задел какого-то дьера из нелюдей, весело извинился на ходу и кинул тому кошель с деньгами. Нелюдь покачал головой, подобрал деньги, проворчав о наглости людей, и продолжил свой путь.

Арман свернул к центральной площади, пересек ее и выбежал на улицу Черного Демона. Отыскал взглядом серебряный фонтан и бросился к нему. Эльмины еще не было, и молодой князь присел на бортик фонтана, окунул ладонь в ледяную воду и сполоснул лицо. Постепенно волнение вновь охватило его. То юноше казалось, что девушке не удалось покинуть дворец, то переживал, как бы ей не грозило опасности в дороге, ведь она такая хрупкая... То впадал в отчаяние, то вновь воспарял духом.

Неожиданно до него донесся негромкий цокот каблучков по каменной мостовой. Он вскочил и огляделся. По улице шла пара. Он явный вампир, она была скрыта плащом с капюшоном. Но даже ткань плаща не смогла помешать ему узнать Эль Одариан. Арман сделал несколько шагов, приглядываясь к спутнику девушки. Она откинула капюшон, увидела князя и радостно улыбнулась. Арман больше не раздумывал. Ноги сами понесли его к возлюбленной. Эль бросила быстрый взгляд на своего спутника и побежала навстречу. Арман подхватил девушку, прижал к себе и несколько мгновений просто впитывал ощущение близости юной вампирши. Эль подняла к нему лицо, и Арман накрыл ее губы своими, срывая долгожданный поцелуй.

- Арман, - застонала девушка, обвивая его шею тонкими, почти прозрачными руками, в которых обнаружилась неожиданная сила. - Арман...

- Любимая, ну, вот, ты рядом.

И ничего уже не надо.

Дай, нагляжусь на облик милый,

он грезился мне столько раз.

Отрада для моих несчастных глаз.

Мне нежность душу рвет, она, как хищный зверь.

Она ждала и дождалась до той поры,

когда в моих объятьях будешь ты.

Дай, надышаться мне тобой.

Моя Эльмина, чудо ночи.

И страшно мне, что лишь закрою очи,

исчезнешь ты, моя мечта.

Я задыхался без тебя.

Моя душа наполнена тобой

и, кажется, от счастья я умру.

До мук безумия тебя люблю.

Он покрывал ее личико поцелуями, словно наверстывая то время, что у них украли.

- Арман, любимый мой, прекрасный.

Ты рядом!

Верю я с трудом, что миновал тот миг ненастный,

что разлучил меня с тобой.

День без тебя чернее ночи,

душа в огне и слепы очи.

И столько дней моей тоски умчались, не оставив след.

Ты рядом! В этом вижу я секрет.

Мне столько рассказать тебе хотелось,

как я ждала, и каждый час молила,

чтоб все препятствия катились в бездну.

И не жена, почти невеста.

Увижу ли тебя не знала,

но о тебе я лишь мечтала.

Звала, страдала и любила.

Ты рядом! И беды тяжкие уже забыла.

- Нет для меня беды страшней разлуки.

Ее придумали специально,

чтоб продлевать влюбленным муки.

Но ты со мной, не выпущу тебя.

И ночь мне стала краше дня.

Ты мое солнце и молитва.

Моя судьба, моя жена.

Их прервал вампир, все еще стаявший на том же месте, где его оставила Эль.

- Я принял верное решенье.

Пойдем судьбе наперекор.

Сестра...

- Знакомься, брат мой - Энцолор.

Он нас с тобой связать готов.

Он маг, хранитель древних тайн.

Есть право у него свершать обряды,

и этому я очень рада.

Есть ритуал, он свяжет нас навеки.

Опасен он для человека.

Я расскажу, ну а тебе решать.

Нам нужно выпить кровь друг друга,

и будем ты супруг, а я твоя супруга.

Но после, даже если я умру,

другую взять жену не сможешь.

И отравиться моей кровью можешь.

Придумал что-то брат, но все равно опасно.

- Согласен я! Волнуешься напрасно.

Любовь моя, когда тебя не станет,

без моей Эльми жить ничто уж не заставит.

Твоею кровью отравиться?

Нектар не убивает.

Арман сильней, чем Эль считает.

Я рад знакомству с вами, Энцолор,

примите уваженье и поклон.

- Тогда не будем медлить боле,

пока луна еще на небосводе.

Энц первый направился дальше по улице. Эльмина и Армана последовали за ним, взявшись за руки, и не отрывая друг от друга сияющих глаз. Энцолор обернулся, посмотрел на них и добродушно усмехнулся, но промолчал. Они покинули пределы города, отошли подальше и остановились, как только вампир указал им место, скрытое от посторонних глаз, но залитое лунным светом.

- Арман, вам надо обнажиться,

по пояс, не совсем.

Сестра, одета ты, как я велел?

- Конечно, брат.

Ты можешь начинать обряд.

Девушка скинула плащ, под которым оказалась почти прозрачная рубашка, под которой легко угадывались контуры девичьего тела. Энцолор скинул с плеча мешок, который принес с собой. Достал оттуда тонкий ковер, вытканный древними символами, расстелил его на траве и указал на него Арману и Эль.

- Вы на колени встаньте, друг напротив друга.

Сестра, держи за руку правую супруга.

Ты будешь первой, так смешаем кровь.

Потом Арман. Смягчим твой яд его горячей кровью.

Ну, с помощью Луны и истинной любовью...

Вампир, обмакнул пальцы в сосуд с красноватой жидкостью и начертал на груди девушки и юноши руны, произнес ритуальную фразу на таком же древнем языке, на каком были вытканы символы, и подал сестре нож и чашу. Она с трепетом приняла и то, и другое.

- Мой брат, а если опьянею и наброшусь?

- Коль любишь так, как мне сказала,

себя ты сдержишь. Но, чтобы знала,

От вас не отойду и подстрахую.

Эль взглянула в глаза Армана, и он подбодрил ее улыбкой. Девушка, выдохнула, задержала дыхание, чтобы запах человеческой крови не проник в сознание. Тщетная попытка, но она боялась причинить вред молодому князю. А он не боялся. Полностью верил ей. Сверкнуло в лунном свете лезвие, и горячая алая кровь юноши потекла в чашу. И вновь Энцолор прошептал непонятные слова. Эльмина подняла на Армана глаза, в глубине которых появились красные искорки. Затем поднесла чашу к губам. Первый глоток она делала осторожно, а после жадно осушила чашу. Хотела облизать губы, но брат остановил. Она опустила голову, чувствуя, как первобытный голод течет по венам, как меняет ее тело. Запретная человеческая кровь! Что может быть слаще? Вампирша посмотрела на человеческого мужчину совершенно безумными глазами, встретилась с бездонной синевой его взгляда и застонала. Чаша полетела на землю.

- Я зло ему не причиню.

Как можно выпить жизнь свою?

И пусть она течет не в моем теле,

но он и жизнь моя - одно на самом деле.

- Горжусь тобой, малышка Эль.

Арман, пришел и твой черед теперь.

Девушка протянула возлюбленному правую руку, Энц подал нож и чашу. Арман некоторое время смотрел на изящную ручку своей невесты, с ужасом думая о том, что полоснуть по ней ножом настоящее святотатство. Но от него ждали именно этого, и юноша решился. Он действовал умело, потому нож разрезал кожу практически безболезненно. Кровь девушки оказалась тягучей и слишком темной. В сумраке она казалась черной. Чаша наполнилась, и Эль хотела убрать руку, но князь не выпустил прохладные пальчики. Арман поднес чашу к губам, не содрогаясь от страха или омерзения, их он не чувствовал. Энцолор поднял взгляд к луне и зашептал то ли молитву, то ли заклинание. И продолжал до тех пор, пока чаша не опустела, и юноша не поставил ее на землю. Несколько мгновений он продолжал смотреть на Эль, замершую в тревоге. Энцолор тоже с тревогой наблюдал за Арманом.

Князь вдруг побледнел, мотнул головой, затем еще раз и потер глаза. С тихим стоном он откинулся назад, и молодое сильное тело выгнулось от сотрясавших его конвульсий.

- Энц, что с моим любимым?

Он умирает, брат?!

Энцолор нагнулся над молодым князем Монтери, осторожно раздвинул ему губы, заглянул в глаза и улыбнулся.

- Готов,

Не надо слез, Эльмина.

- К чему? Он жив? Арман!

Вместо ответа Энц помог юноше снова сесть. Арман открыл глаза, и Эльмина ахнула, глядя в рубиновые огоньки в глазах возлюбленного. Юноша глубоко втянул носом, удивленно оглянулся.

- Я столько запахов не чуял никогда.

- Целуйтесь же, очистите уста.

Остатки крови поглотите,

прикосновеньем губ себя свяжите.

Энцолор смотрел с мягкой улыбкой на сестру и ее возлюбленного, несмело потянувшихся друг к другу. Арман приоткрыл губы, и Эль увидела, как заострились его клыки, став заметно больше остальных зубов. Больше она ничего не думала. Губы Армана, ставшие сейчас чуть холодней прежнего, захватили ее в плен, выпивая остатки собственной крови с ее губ и отдавая ей последние капли собственной крови девушки.

- Кровавая Луна, тебя в свидетели я призываю.

Свершен обряд по правилам твоим.

Спустись с небес и подтверди союз сиянием своим.

Произнес Энцолор, и луна в небе вдруг стала алой. Она словно выросла, стала ближе. Красноватое сияние разлилось по поляне, окутало юношу и девушку, сжалось так, что казалось алым панцирем вокруг них, и проникло в тела.

- Свершилось! Отныне муж и вы и жена.

Признала вас Кровавая Луна.

Теперь оставлю вас наедине.

Свидетели дальнейшего излишни.

К утру отступят чары, что даровала кровь вампиров,

и все вернется на свои места.

Так пойте ж страсти песнь, влюбленные уста.

Прощайте и сладчайшей ночи.

Когда он покинул поляну, юные супруги даже не заметили, поглощенные только друг другом. Арман осторожно погладил плечи возлюбленной, и ее рубашка скользнула вниз, обнажая еще никем не тронутое тело. Эль доверчиво посмотрела ему в глаза, смущенно улыбнулась, и молодой муж бережно уложил ее на спину, завладел губами, и время исчезло. Исчезла вселенная, растаял под покровом целый мир. И лишь двое влюбленных, зажигающие друг в друге страсть остались на маленькой полянке, озаренной серебристым лунным светом. Их стоны сплетались и возносились к той, что соединила две любящие души и защитила от случайных глаз.

- Нет нас по одному, лишь только МЫ теперь.

Арман и трепетная Эль.

- Эль и Арман,

Любимый муж, ты вечный мой дурман.

- Люблю тебя, жена моя.

- Мой муж, и я люблю тебя.

* * *

Рассвет застал юных супругов все еще в объятьях друг друга. Разгоряченные и задыхающиеся они упали на мягкую траву, целуя припухшие от бесконечных ласк губы. Арман прижал к себе Эль, и девушка удобно устроила голову на его плече. Чуть прохладный ветер приятно овивал их своим свежим дыханием.

На личико вампирши неожиданно набежала тень. Она приподнялась на локте и заглянула в счастливые глаза своего супруга.

- Любимый, не ругай меня,

но я должна тебя покинуть

и вскорости вернуться во дворец.

Туда прибудет поутру отец.

Поведать о коварстве мне придется,

того, кому он сердцем доверял.

Кузен в намереньях уже его предал.

- Кузен?

- Мой средний брат.

Он мне не брат, как оказалось.

И долго тайна та от всех скрывалась.

Но вот открылось все,

и Элион, пылая жаждой мести и обидой,

задумал он убить того,

кто с малых лет ему отцом считался.

Неблагодарным оказался

кузен мой Элион.

- И он еще в тебя влюблен!

Нет, Эль, я не пущу тебя!

- Мой милый муж, поверь в меня!

Мне ничего не угрожает.

- Мою жену предатель тот желает.

Нет, Эль, и не проси.

Мне страшно оставлять тебя наедине со зверем.

Иду с тобой! И кто кого еще проверим.

Эль испуганно схватила его за руки, умоляюще глядя в глаза.

- Нет, ты с ним не вступишь в схватку.

Он в десять раз тебя сильней!

Я поступлю, поверь, умней.

Его однажды обманула, сбежав от строгого надзора.

И снова обману.

Отцу все без утайки расскажу.

Пусть он предателя карает,

а нас супругами признает.

Ведь мы супруги пред Луной,

уже мы признаны кровавой госпожой.

Признает это и отец.

Мученьям нашим наступает радостный конец.

- Но Эль, любимая, послушай...

- Арман, клянись моей душой, что ты не тронешь Элиона.

Пусть первый лорд с ним разберется,

он справедливости добьется.

Что ежели ты сгинешь в этой схватке?

Жить без тебя не буду!

Кто Эль без своего любимого супруга?

Клянись своей сжигающей любовью,

клянись моей холодной кровью,

клянись мне тем, что дорого тебе, молю!

Арман хмуро посмотрел на нее и все-таки кивнул.

- Коль хочешь этого, клянусь.

- Как хорошо, тебе я верю.

И ничего уж не боюсь.

Теперь домой спешить мне надо.

- Я провожу, еще побуду рядом.

О, боги, как душа болит от ощущения беды.

- Нет-нет, все будет хорошо,

мне должен верить ты!

Князь прижал к себе свою хрупкую жену, зарылся лицом ей в волосы и так застыл, пытаясь успокоиться и прогнать ощущение тревоги. Но отогнать неприятное чувство надвигающейся беды никак не удавалось. Он приподнялся, обнял лицо Эль ладонями и с тоской, от сознания новой вынужденной разлуки, блуждал жадным взглядом по ее лицу. Девушка прерывисто вздохнула и обняла обнаженное мужское тело так крепко, как могла. Но быстро ослабила объятья, сообразив, что из синих глаз уже исчезли рубиновые огоньки и зубы вновь ровные. Все изменения, как и обещал брат, исчезли с рассветом.

Но время шло, и вампирша беспокойно взглянула в глаза своего супруга. Арман вздохнул и позволил ей одеться. Платье лежало в суме, которую прихватила сама Эль. Вскоре они уже шагали по улицам еще спящей столицы. Стук каблучков гулко отражались от стен домов, выдавая влюбленных, и юноша подхватил Эль на руки. Она обвила его шею руками и уютно устроила голову на плече, время от времени обмениваясь с Арманом поцелуями. Так они и добрались до дворца лорда Одариана. Князь поставил супругу на ноги, но продолжил обнимать.

- Не отпущу, нет сил расстаться.

- Мы будем вечно обниматься?

Пусть солнце жарит нас,

иль поливает дождь.

Арман и Эль не разомкнут объятий.

- И губ не разомкнут,

не разорвут усладу поцелуя.

Моя жена, готов без устали я повторять,

тебя люблю я.

- И я люблю тебя, мой муж.

Но время не дает с тобой остаться.

- Но как же сложно мне с тобой расстаться.

Эль потянулась к его губам, улыбнулась, обещая скорую встречу, и нырнула в потайную калитку. Арман еще некоторое время ждал, сам не понимая чего, а после развернулся и побрел в сторону особняка своего отца. На улице появились первые прохожие. Проскрипела разболтанными колесами телега, прошли мимо стражники Первого лорда, побрякивая металлическими пластинами доспехов.

Арман вскинул голову к небу, посмотрел на утреннее солнце и снова вздохнул. Он постучал в ворота, уже и не думая скрываться. Заспанный бес удивленно воззрился на молодого господина. Князь похлопал по плечу охранника и пошел во дворец. Неспешно поднявшись по лестнице, Арман вошел в свои покои, добрался до кровати и упал на нее, уставившись в потолок. Все его мысли сосредоточились на дворце вампиров.

- Нет, так невыносимо в слепом незнании томиться!

Как мне узнать, что там в чужом дворце творится?

Моя жена наедине с чудовищем осталась.

Все будет хорошо, она мне обещалась.

Но нет покоя мне,

тревога душу рвет и мучает разлука.

Пойду, взгляну я на свою супругу.

Он поспешил в покои отца. Князь уже встал и покинул покои. Арман не стал закрываться, даже ларец оставил стоять на прежнем месте. Он взял свечу с рунами и вернулся к себе. Дух, бесстрастный и безжизненный, как всегда, показал Арману комнаты его супруги. Она стояла, сжав кулаки, и с ненавистью смотрела на своего кузена, мерившего ее злым взглядом. Эль отвернулась и попыталась покинуть покои, но Элион преградил ей путь, ухватив пальцами за подбородок и запрокинув голову девушки. Она мотнула головой, но добилась только того, что ее грубо схватили. Элион впился ей в губы, и Арман с силой ударил в стену.

- Ах, Эль, зачем ты мне лгала?

Не может здесь все выйти хорошо.

Безумный зверь, поймет он лишь одно,

клинок, пронзающий его бесчувственное сердце.

Ты клятву вырвала зачем?

И я послушался, дурак влюбленный.

Как защитить смогу тебя,

оружия тобою же лишенный?!

Эль вырвалась из рук кузена, и Арман увидел, как тот вытирает кровь с прокушенной губы. Взбешенный вампир вцепился в локоть девушки и дернул ее себя, что-то прошипев ей в лицо. Она ответила с язвительной усмешкой. Князь вздрогнул, когда щеку его юной жены обожгла пощечина. Вампирша пошатнулась, но устояла, все так же с ненавистью глядя в глаза Элиону. Он развернулся и покинул покои своей кузины. Эль бессильно опустилась на пол и запрокинула голову в попытке сдержать слезы.

Арман уже хотел приказать духу установить двусторонний контакт, но дверь распахнулась, и к нему вошел отец. Он хмуро взглянул на сына, побелевшего от бессильной ярости, неотрывно следящего за зеркальным отражением. Князь успел заметить девушку-вампира, сидевшую на полу прежде, чем его сын задул свечу и обернулся к отцу.

- Отец, ни слова!

Поверь, сейчас не до твоих учений.

Мне речь твоя, увы, не нова.

Прошу, оставь меня...

- Мой сын, что слышу я?

Отца ты выгоняешь без стесненья?

- Отец...

- Да, твой родной отец!

И собирайся, наконец,

к полудню выезжаем на турнир.

И чтобы ни один вампир

не отравил нам времяпровожденье!

Но ты одет, как и вчера...

Глаза уставшие, и не был ты в купальне...

Что это означает, сын?

- Лишь то, что я не спал всю ночь!

Ну а теперь спешу я прочь.

В купальню я, одеться и готов.

Хоть на турнир, а хоть во Мрак.

Напиться бы, да не поможет.

Как ярость лютая мне душу гложет!..

Молодой князь развернулся на каблуках и скрылся за дверями купальни, оставив отца в растерянности смотреть ему вслед. Князь Монтери некоторое время пытался понять, что вызвало такую бурю в его сыне. Шагнул было к дверям купальни, но махнул рукой и ушел к себе.

В полдень люди покинули особняк и направились к арене, где должны были пройти состязания на мечах, скачки, соревновании по меткой стрельбе и прочие мужские игрища. Друзья окружили Армана с двух сторон, но он упорно отказывался что-либо рассказывать.

- Арман, дружище, что случилось?

Словно на плечи навалилась

Тебе огромная гора,

и ты ее один держать собрался.

Воскликнул Нерил, тормоша друга.

- Кому же рассказать, если не нам,

твоим старинным двум друзьям?

Скинь ношу с плеч, а мы подхватим,

от груза тяжкого тебя избавим.

Поддержал Бониваль, но Арман только мотнул головой. Его недобрый взгляд нервировал друзей и не только их. Князь все время оборачивался, поглядывая на своего наследника. Нерил пришпорил коня и подъехал к своему правителю.

- Князь, быть может вам услышать сына?

Ведь изведет его кручина!

Подумаешь, вампир и человек,

а то ли еще будет.

В наш просвещенный с вами век,

союзов смешанных прибудет.

- Она вампир! Ему опасна,

и пусть хоть ликом и прекрасна,

но жизнь наследника ценна.

Пусть ищет он жену среди людей.

Моя невестка человеком быть должна.

- Вы доведете сына, это точно.

- Нерил, ты злишь меня сейчас нарочно?!

- Мой князь, да не было и мысли,

но если на досуге поразмыслить,

то может выйти, что вы еще куснете локти.

- Что?!

- Нет, ничего. От гнева вашего увольте.

- Каков наглец! Арман!

- Ну, что, отец?

- Нет, показалось.

Что с молодежью нашей сталось?

Князь посмотрел вслед Нерилу, вернувшемуся к его сыну, и покачал головой. Он попробовал уговорить себя в том, что боги одобряют смешанный браки, но тут же привычно откинул эту мысль. Неприязнь к кровососам была сильной. И если деловые отношения он готов был наладить с кланом Одариан, то родниться нет.

К турнирной арене стекались толпы. Люди по цветам в одежде различали, кто прибыл на турнир и обсуждали их, выбирая в каком из состязаний поучаствовать, а где только полюбоваться на зрелище. Продолжал молчать только Арман. Бониваль и Нерил, начавшие было веселую перепалку, тоже замолчали, когда поняли, что друга им втянуть в свой разговор не удается. Молодой князь прошел в ложу, отведенную людям, и обвел взглядами другие ложи и трибуны.

Одарианы еще не прибыли, но их ложу он узнал по красному и бордовому цветам. Юноша уже не сводил с нее глаз, с волнением и тревогой ожидая появление своей супруги. Наконец, в ложу вошел лорд Одариан с третьей женой и еще несколько вампиров. Он обернулся и посмотрел в сторону Арман. Тот учтиво поклонился, но взгляда не отвел, продолжая ждать.

Вот уже появился Первый лорд, и зрители встали, приветствуя своего господина. Демон окинул собравшихся пристальным взглядом и велел жестом садиться. Первыми были скачки, но Армана не смотрел на арену и на выкрики болельщиков внимания не обращал. Бониваль толкнул локтем Нерила. Тот демонстративно скривился и проследил за взглядом Армана.

- Что, не приехала она?

- Отсутствие тревожит это.

Здесь все, но только не моя жена.

- Чего-чего? Совсем ты разума лишился.

- Сегодня ночью я женился.

Обряд Луны Кровавой нас связал.

- А нас ты даже не позвал.

Нерил обиженно засопел и поглядел на Бониваля, слушавшего их разговор.

- Отцу сказал?

- Не до того мне было.

Нет, чтоб она не говорила,

по окончании турнира заберу.

А там пусть все горит огнем.

Где этот бесов Элион?!

Друзья недоуменно переглянулись, но тут открылась дверь в ложу вампиров, и появились Элион и Эльмина. Арман и его друзья внимательно проследили, как вампир пропустил Эль перед собой, не дав ей обменяться с родителями ничем, кроме наклона головы, и сел, отгородив ее ото всех. Арман выругался сквозь стиснутые зубы. Элион поднял голову, встретился с ним взглядом и издевательски поклонился, показав в широкой улыбке клыки. Эль проследила за его взглядом и виновато потупилась, заметив горящий гневом взгляд супруга. Все шло совсем не так, как она хотела.

- Что происходит там, Арман?

Нерил посмотрел на друга.

- Хотел бы знать я это.

Боюсь, нам этого секрета

открыть не выйдет до конца турнира.

- А что замыслили вампиры?

- Вампир.

Один, но самый гадкий.

На жен чужих ужасно падкий.

- Эй, друг, он ей всего лишь брат!

Бониваль изумленно переводил взгляд с Армана на скалящегося Элиона.

- Кузен.

- Кузен? Вот это номер! Никто не знал.

- Он сам не знал, но вот ему секрет открыли.

Но лишь о том, кто это, позабыли.

Как злобен его взгляд, и как она бледна...

- Вампиры все бледны.

Но что об этом говорит твоя жена?

Арман в сердцах махнул рукой и не ответил. Он теперь смотрел только на Эль. Она снова подняла взгляд и едва уловимо покачала головой, прося не вмешиваться. Молодой князь снова выругался. Девушка продолжала смотреть на своего супруга. Элион обернулся к ней, и его лицо перекосилось от ярости. Он что-то сказал ей на ухо, и Эль спешно опустила взгляд. Ее плечи поникли.

Но вот закончилось состязание лучиков, и герольд возвестил:

- Желающие удаль показать и на мечах сразиться,

приходит время показать клинки и вызов бросить всем,

кто на него ответит.

Скрестите же клинки, и пусть рассудят боги.

На арену вышли несколько пар, были там и люди. Сражения были красочными, но недолгими. Стоило первой крови окрасить одежду, как бой прекращался, и победа присваивалась тому, кто нанес рану. Сменилось уже несколько пар, зрители громко болели за своих. Даже друзья Армана отвлеклись на поединок одного из людей и оборотня. Только молодой князь и второй лорд Одариан продолжали сверлить друг друга яростными взглядами. Элион поднял большой палец и провел им себе по горлу, снова оскалившись. Эль вскинула умоляющие глаза на кузена, но тот только усмехнулся.

- И больше нет желающих сразиться?

Герольд оглядел трибуны, и Элион лениво поднялся. Он поклонился Первому лорду домена, затем поднял меч и указал на Армана.

- Второй лорд из клана Одариан бросает вызов наследному князю Монтери.

Прокричал герольд. Лорд Одариан изумленно взглянул на названного сына. Князь вскочил с места, переводя взгляд с сына на ложу вампиров. От откровенно кровожадного взгляда Элиона старого князя охватило нехорошее предчувствие. Он открыл было рот, но тут же закрыл его и сел на свое место. Поединок не был смертельным, да и Арман не являлся единственным наследником, чтобы требовать отмены вызова. Князь вновь посмотрел на сына, который вдруг сильно побледнел, сжал рукоять меча, но с места не двинулся. Отец перевел взгляд на ложу вампиров и увидел ту самую девушку, что отражалась утром в зеркале. Она молитвенно сложила руки и отрицательно качала головой. После ее губы сложились в понятное: "Ты поклялся".

Арман окончательно помрачнел, встал со своего места, достал меч, показав его всем собравшимся, и вложил обратно в ножны. Вызов не был принят. Арена загудела, а Эль выдохнула с облегчением и слабо улыбнулась. Элион посмотрел на кузину, после зло выругался и выкрикнул:

- Что, струсил, человек, сразиться с истинным вампиром?

Покрыл позором голову свою ты перед этим миром.

Ты трус, Монтери, низкий трус.

- Закрой свой рот и подавись!

Нерил вскочил с места и выхватил меч, указывая им на Элиона.

- Нерил, нет, остановись!

- Арман, его я вовсе не боюсь.

Ты посмотри, он просто жалкий кровосос.

За пару выпадов ему утру я нос.

А может, и укорочу, уж больно длинный.

Ну, что стоишь, урод спесивый?

Нерил увернулся от рук Бониваля и Армана, легко сбежал вниз и склонился в шутовском поклоне. Элион криво усмехнулся и направился вниз, поставив между Эль и первым лордом другого вампира. Девушка дернулась, но тот что-то ей шепнул, и вампирша осталась сидеть на своем месте, вновь поникнув.

Арман посмотрел на жену, поджал губы и перевел взгляд на арену. Элион насмешливо взирал на не менее насмешливого Нерила.

- Тебя я тоже с радостью зарежу.

- Ой, страшно мне, аж, жуть берет.

- И освежую, как свинью, мешок кровавый.

- Ты бы не гнал так кровосос,

а то уж больно задран нос

и вид твой слишком бравый.

А ты, как я не посмотрю,

все за сестренку держишься свою.

Без юбки бабьей жить не можешь?

- Договорился, человек,

молись, ты скоро сдохнешь.

Клинки скрестились, звонко лязгнув. Нерил легко ушел от выпада вампира, извернулся и нанес удар. Но Элион успел подставить меч, отбил выпад, и противники закружили по арене, уже пристальней приглядываясь друг к другу. Элион атаковал, и Нерил едва не пропустил выпад, но отбил и снова отскочил. Бой все тянулся. Элион то нападал, то отбивался. И было заметно, что он полон сил и играет с человеком, как кот с мышью. Но и Нерил еще не выдыхался. Он сыпал язвительными остротами, уворачивался от выпадов. Один из них достал юношу, окрасив его рукав кровью. Однако противники бой не остановили, продолжая хищно кружить друг напротив друга. Трибуны начали потихоньку ворчать. Ропот прокатился по человеческой ложе. Арман нервно теребил рукав, не спуская взгляда с противников.

Нерил осклабился.

- Да, ты, дружочек, косоват.

Которой уж удар проходит мимо цели.

- Заткнись, мешок,

достал ты сам, и твои шутки надоели.

- Ой, кто тут заворчал у нас?

Малыш, не плач, я буду нежен.

Сдавайся лучше, кровосос,

твой крах, поверь мне, неизбежен.

- А мы посмотрим, человек. А если так?

Элион крутанулся, с невероятной скоростью заходя за спину Нерилу, и меч вампира вспорол бок юноши. Он ахнул и упал на одно колено, закрывая рукой рану.

- Нерил!

- Царапина, Арман!

Какая глупость вся твоя тревога.

Еще один удар,

и мне за Грань лежит дорога.

Пробормотал себе под нос Нерил и снова выставил меч. Ноздри Элиона трепетали от запаха свежей крови, обильно увлажнившей рубаху молодого Дорбери. Глаза блеснули алыми искрами, и клыки приподняли верхнюю губу в хищном оскале.

- Эй, кровосос, сожри меня, и сдохнем вместе.

Оставь сей мир Арману и его невесте.

Элион усмехнулся. О метке Пресветлой он помнил. Умирать в его планы не входило. Он снова поднял меч, не спеша, обошел бледного Нерила, провожавшего его упрямым взглядом.

- Ну, что же медлишь ты? Кусай!

- Я не дурак, и никогда я им не был.

- А жаль, что ты от запаха о метке не забыл.

Нерил выдавил кривую ухмылку и двинулся на вампира. Бросив меч и выхватив кинжал, молодой лорд Дорбери собрал последние силы и прыгнул на Элиона, целясь ему в сердце. Второй лорд Одариан с легкостью увернулся, сделал подсечку и встал над упавшим Нерилом.

- Ну, вот и все, окончен пир.

Прошептал Нерил, и Элион усмехнулся.

- Ты покидаешь этот мир.

- За Гранью жду тебя, вампир.

Элион перехватил меч двумя руками и вертикально вогнал его в сердце лежавшего юноши. И арену разорвал надрывный крик Армана.

- Нерил!!!

Ярость, горе, боль утраты затмили сейчас все остальные чувства. Эль вскочила, горестно вскрикнув, но Арман ее уже не слышал. Он скинул камзол, выхватил меч и перепрыгнул через бортик ложи.

- Стой, Элион, убийца!

- Смотрите, кто решил сразиться.

Вампир насмешливо оскалился. Затем вытащил меч из груди Нерила Дорбери, принюхался и осторожно лизнул кровь на клинке.

- И это все?

Сначала кровь пустить, а после выпить?

Забавно, как проста лазейка.

Но все потом. Сейчас важней моя семейка.

Задача предо мной стоит из всех первей.

Рискни, зятек, меня убей.

- Ты сам просил, отказывать не буду.

Твою я жизнь, за друга жизнь добуду.

- Арман!

Элион взглянул на кузину, и оскалился.

- Украл кузину и ее любовь.

И на ее глазах твоя прольется кровь.

За боль мою, за все мои страданья,

вы оба понесете наказанье.

И Элион бросился на Армана...