Плата за предательство

Глава третья

Он дает мне время на сборы, а сам отправляется за машиной, которую оставил неподалеку. Когда проходит несколько минут, я заглядываю в сумку, где берегла небольшой флакончик с особыми духами. Кристоф не догадывался об этом предостережение, и я прячу пробирку вглубь чемодана – чтоб запаха не учуял. Большой флакон я, естественно, больше никогда не увижу.

Он кажется столь добрым и ласковым, но я до сих пор помню того, другого человека, или даже не человека, а существо, отравлявшее мою жизнь.

Я собираю в чемодан абсолютно ненужные вещи: любимую чашку, старое одеяло - одно из моих первый приобретений, флеш-карту с несколькими фильмами, и старый ноутбук (новый выглядел бы слишком неординарно на фоне древнего городка). Я не беру с собой ничего из одежды – она выгладила слишком старой и ненужной. Кристоф – богат, с ним любой каприз.

Вот так, держа в руках два года своей жизни, я вышла на крыльцо, молча ожидая «принца». И он появился…

Да, этот скотина прекрасно видел, какой фурор произвел и он, и его машина. Девчонки, проходившие мимо моего дома, сворачивали шеи, а он их просто не замечал, посматривая на меня влюбленными глазами – будто и впрямь добрый и нежный.

Со мной здороваются, и уже через несколько секунд я слышу, как он представляется моим женихом.

- Ненавижу, - шепчу, как только захлопывается дверь машины.

Он улыбается, преувеличено весело махая рукой девчонкам, с которыми я прощалась.

- Они меня скоро возненавидят. Я уехала, никого не предупредив, не найдя замену…

- Нет, дорогая, они смиряться и даже позавидуют. Все видели, что тебе тут не место, и сегодня ты это доказала.

- Как именно?

- Ты хочешь это знать? Не понимаешь?

Он тяжело вздыхает, будто и вправду нехватки кислорода.

- Людей притягивает красота, богатство, молодость, поэтому в глазах других людей, я - предел мечтаний, идеал, нереальный для обычных девушек, но реальный для таких, как ты.

- А я какая?

- Для меня – неглупая и своеобразная. Для других – красивая, а очень скоро и богатая.

Я удивлена.

- Ты позволишь мне жить с родителями?

Кристоф снова улыбается.

- Что ты обо мне знаешь, Диана? Ты видела лишь вершину айсберга, пора тебе показать все остальное. Ведь не зря твой милый папаша так боялся нарушить данный нам обет. Мы предупреждали, что будут последствия.

- О да, - я закрываю глаза, абсолютно безболезненно погружаясь в сон. – Последствия – слово красивое.

** ** **

Мы приезжаем поздно, и создается впечатление, будто дом уснул. Но это только кажется, ведь именно в это время для слуг начинается день. Они моют, трут, стираюсь, и все для хозяев, привыкших ходить в белых рубашках.

- Выходи. – Кристоф стоит около распахнутой двери, и я сонно оглядываюсь.

- Уже приехали?

Нам на встречу выбегает слуга, совершенно непохожий на того старичка, который работал до него. Почти три года назад, впервые увидев проклятый дом, я также увидела в глазах совершенно другого человека тот же страх, который видела сейчас. Но что странно – этот страх переходил также и на меня. Я сделала очень странное и непонятное умозаключение – этот человек меня боялся.

- Не бойся, проходи, - на первый взгляд безразлично отозвался Кристоф, привыкший к поклонению. – Тебя ждут.

Он взял меня под руку и повел к дому, ярко освещенному со всех сторон. Вот мы входим в холл, и все вокруг замирают, как было всегда, когда появлялся младший из хозяев. Ему поклоняются, но он не обращает на это внимания, продолжая идти вперед.

Вот только я все вижу: и покорные взгляды тех людей, которых давно знала и которых считала друзьями, и страх новичков, которым обо мне рассказали неизвестно что и как… они смотрели на меня как на хозяйку, но не желали понимать, что у меня столько же прав, сколько и у них, разве только звучит красивее.

- Где я буду жить?

- Где захочешь.

- А поконкретнее?

- В моем криле.

Я знаю, куда мы направляемся… и почти не боюсь. Вот он открывает дверь, и я оказываюсь в уютной библиотеке. Я вижу Дженоба, немного хмурого и всегда усталого.

- С возвращением тебя, Диана, - произносит он, и у его глаз появляются маленькие морщинки, свойственные только людям. – Мы ждали твоего возвращения.

Он разговаривает со мной как с ровней, и я постоянно посматриваю на Кристофа, будто в попытке что-либо понять. Что же я пропустила и почему меня так опекают? Что изменилось?

Нам подают горячий чай, и в прислуге я узнаю Киру – девчонку, когда-то работающую вместе со мной. Я попыталась встретиться с ней глазами, но постоянно натыкалась на стену, через которую невозможно пробиться.

Теперь все иначе, - шепчет голос-предатель, и я понимаю, сто он снова прав.

Дженоб обещает, что завтра я смогу увидеть Мойру, и, допивая чай, мы спускаемся на первый этаж и подходим к другому крылу дома. Я останавливаюсь около дверей эго комнаты, и он улыбается, видя мой страх.

- Так боишься?

Я молчу. Киваю. Открываю дверь его комнаты и медленно захожу внутрь.

- Где моя кровать?

Кристоф молчит и смотрит на меня так, будто он – лев, а я мышь. И все же он останавливается в дверном проеме и хлопает в ладони – появляется слабый свет.

- Замри.

Я, еще не осмыслив приказа, останавливаюсь. Он подходит ближе, и я сильнее сжимаю глаза.

- Страшно?

- Очень?

- Тогда почему ты здесь?

Я почти готова разозлиться. Мне надоела игра и надоело чувствовать себя пойманной.

- Ты приказал.

Он кладет на журнальный столик ключи и включает еще одну лампу.

- Диана, все свои приказы я обсудил с тобой заранее. Если ты появишься в этой комнате, то только по доброй воле.

- Раньше ты не очень заботился о моей воле.

- Да, и поэтому ты убежала. Поэтому стала лишь тенью той сильной и свободной девушки, которая так меня привлекала.

- Я никогда не была слабой! – Вся моя суть бунтует против этих слов, и он это прекрасно видит, поэтому и улыбается.

- Да, теперь я это знаю.

Ос снимает теплый свитер, который был на нем всю дорогу, и под ней я вижу белую майку, на фоне которой видна небольшая цепочка.

- Пошли, покажу тебе твою комнату. Точнее, ее часть.

Да, признаю, хоть он и ограничил мое пространство, но все же оставил какую-то часть и для меня. Мы поднялись длинными круглыми ступеньками наверх, где расположилась совершенно уютная комната, сделанная будто специально для меня: с окном, с теплым ковром и маленьким столиком. Ирония в том, что при желание я могла подойти к краю ступенек и увидеть его комнату, совершенно не прохожую на мою. Я так и сделала и имела честь встретиться с ним глазами:

- Зачем?

Он молчит. Я не люблю пауз и поэтому спрашиваю еще раз, теперь уже более требовательно.

- Я никогда не позволял посторонним находится в моем доме, и ты здесь можешь находиться только на особенных правах… на правах избранницы.

Он быстро обернулся, будто сожалел о признании, но мне кажется, что в этот момент я впервые увидела в нем человека, который стережет собственное пространство не потому, что оно ему принадлежит, а потому, что желает уюта… и покоя.

- Но ведь ты понимаешь, что со мной будет сложно? – спрашиваю полушутя. – Еще вчера я засыпать боялась, постоянно видела твою тень, и я не смогу стразу стать домашней.

- А кто сказал, что это нужно?.. – Он взъерошил волосы и черкнул рукой по лбу. - Слушай, иди спать, Диана, я очень от тебя устал.

- Тогда это взаимно.

- Тоже устала от меня? – Он снимает майку, и я не желаю этого видеть.

- Нет, устала от себя, - и ухожу вглубь комнаты, где не возникает глупых соблазнов.

** ** **

На следующий день мне позволили встретиться с Мойрой – этой встречи я ждала больше других. За время моего отсутствия она изменилась – стала более живой, и уже не казалось подростком благодаря здоровому цвету лица и резвости, соединенной с врожденной грацией. Мне было приятно оказаться в ее объятиях. Мы смотрели друг на друга и смогли передать все то, чего нельзя передать словами.

- Я рада, что ты вернулась.

- Не могу сказать тог же самое, но…

- Пожалуйста, Диана, - засмеялась девушка, - неужели ты думала, что он тебя не найдет.

- Думала. Я верила в это.

Мойра улыбается. Ми сидим на диване, и она кладет свою руку на мою ладонь и крепко сжимает.

- Ты не представляешь что было, когда ты исчезла. Кристоф весь дом на ноги поставил, я думала он всех поубивает. Знаешь ли ты, что твоими поисками занималось несметное количество людей.

- Слушай, - я делаю паузу, - а помнишь того исследователя, из лаборатории. Не знаешь, где он сейчас?

Мойра забирает свою руку и сразу становиться серьезной.

- Не знаю. Он исчез. А разве это важно?

- Просто я ему обязана, и мне не хочется думать, что он пострадал из-за меня.

- Только поэтому.

Возможно, я могла найти другой вариант ответа, но в тот день и миг он мог быть только одним:

- Да.

После этого Мойра снова весела и открыта для общения.

Она встает и подходит к окну, и я понимаю, что моя кровь таки помогла этой девчонке. Возможно, даже больше, чем я надеялась.

- Ты готова к балу? – спрашивает она.

- К какому балу?

- Вообще-то Кристоф запретил об этом рассказывать, говорит, ты не готова, но я считаю, ты имеешь право знать, ты теперь почти член семьи.

Я пропускаю мимо ушей последние слова и спрашиваю о том, что меня действительно интересует:

- Так что насчет бала?

- Он проходит один раз в год и всегда у нас, поскольку мы считаемся верховными. На балу появятся самые сильные… существа нашего мира, но не волнуйся, до этого еще осталось три месяца.

- Действительно, не надо волноваться.

Я начинаю рассказывать о своей жизни во время отсутствия, а она о том, как начала выздоравливать. Мне жаль, что меня не было в это время рядом, и я ей сразу об этом заявляю. Мойра улыбается – она простила.

В обед мы идем в большую столовую, где уже накрыт стол на четырех персон. Обычно стол накрывали только для Дженоба, а сейчас и для Мойры, и для Кристофа, который никогда в это время никогда не бывал дома, и… для меня.

- Но ведь у тебя всегда дела, - успеваю удивиться.

Мне отвечает Дженоб.

- С тех пор как ты к нам приехала, он с дому боится выйти.

Кристоф бросает на Дженоба сердитый взгляд, но старик не кажется испуганным.

- По-моему, Кристоф, это девочка и так уже давно поняла, что ты у нее на крючке, ведь только полный идиот поедет за каким-то человечком в другую часть мира. Да, Диана?

- Гм, Кристоф не кажется пойманным. Скорее напоминает ребенка, нашедшего любимую игрушку.

- Что ж, - встревает Мойра. – Бывает, игрушка, купленная в детстве, дороже живых существ… Ладно, я проголодалась, давайте есть.

Не знаю почему, но я улыбаюсь. Кристоф замечает эту улыбку и готовится меня за нее убыть. А потом случается неожиданное: он несмело улыбается в ответ, чем удивляет не только меня, но, кажется, и довольного Дженоба.

- Похоже, пребывание Дианы в нашем доме позитивно влияет на твое поведение. Ты даже на людей перестал бросаться, превращаешься в настоящего представителя породы.

Это должно быть смешно, но Кристоф не улыбается – его улыбка напоминает собачий оскал, и даже Мойра боится встревать в разговор.

Очень некстати, будто специально поджидая момента, в комнате появляется служанка, несущая десерт. Она пытается выгладить бесстрастной, но ведь я тоже была на ее месте и знаю – это только маска, скрывающая страх.

Она ставит на стол маленькие тарелки, и ее руки под взглядом младшего вампира начинают трястись. Всего миг – и вот уже яркое блюдо оказалось размазанным по правому рукаву Кристофа.

У меня в голове проноситься шквал мыслей – начиная вопросом о том, почему вампиры помимо крови едят нормальную еду, просто с большим количеством мяса, и заканчивая тем, сколько Мойре на самом деле лет. Я вырываюсь из облака мыслей, и вижу картинку, которая навсегда останется в моей памяти.

Нет, он не выгладит рассерженным, нервным или мстительным, он просто встряхивает из пиджака остатки десерта, и его взгляд оборачивается к девушке – виновнице погрома. О да, мы все чувствуем грозящую бурю, и мы понимаем, что ее не миновать. В какой-то момент я замираю, покорно наблюдая за тем, как он вытаскивает из кармана телефон и нажимает всего две клавиши.

- У меня для вас есть нажива, - произносит почти безразлично и бросает трубку.

Я обучена традициям дома, и помню, что означает подобный звонок.

Дело в том, что и Кристофа есть некоторое количество существ, находящихся у него в подчинение. Из некоторых обрывков в его дневнике и по разговорам в доме я поняла, что он запрещает им охотиться без разрешения, поскольку они плохо заметают следы, но этот звонок означал, что сегодня существам повезло – у них будет еда в виде ни в чем не повинной девушки.

- Кристоф, нет.

Он долго на меня смотрит, и видит в моих глазах тот страх, который был раньше. Да, возможно он попытался измениться по отношению ко мне, но он не изменился во всем остальном.

- Кристоф, отмени приказ, умоляю тебя, умоляю…

Скулящая девушка боится пошевелиться, и я понимаю ее, сама когда-то боялась Кристофа не меньше, а может и больше.

Он, не предупреждая, уходит из гостиной, и я вынуждена почти бежать, чтоб не отстать от него.

- Стой, Кристоф, подожди, прошу тебя.

Он останавливается и ждет, пока я подойду к нему. Мы становимся друг напротив друга, и оба, не сговариваясь, замечаем разницу между его ростом и моим. И все же я не молчу:

- Отмени приказ, чертов кровопийца!

За время своих бегов я научилась быть сдержанной и деликатной, а еще научилась замечать, когда надо говорить, а когда – нет. Но на этот раз мои знания не нашли ответа в моих чувствах, а зря, ведь тогда бы увидела, что сейчас именно тот момент, когда надо помолчать.

- Ты ведь знаешь, что та девочка умрет. Сжалься над ней, ее вина только в страхе перед тобой, но ведь тебя все боятся!

- Даже ты?

В его глазах я вижу интерес и пытаюсь ухватиться хоть за это, поэтому осторожно подбираю слова:

- Особенно я… но ты не делаешь ничего, чтобы этот страх развеять. Ты предоставляешь мне выбор, но не желаешь понимать, что через три года я смогу уйти… а это не так уж и долго.

Он оценил мой намек. И даже улыбнулся, хотя улыбка довольно слабая и непонятным образом кривая.

- И что же я должен сделать, чтоб ты… перестала бояться?

- Кристоф, умоляю, пощади девушку.

- Зачем?

Я лихорадочно вспоминаю все слова, которые подойдут для ответа, но не нахожу ни одного.

- Я хочу сделать ее моей личной слугой. Надеюсь, в обмен на спасение она станет мне верна, а если нет – делай с ней что хочешь, сама позволю.

Он удивленно вскидывает бровь, и я беру его за руку, чтоб окончательно развеять сомнения. Когда я делала это в прошлый раз, я хотела убежать, и мы оба вспоминаем об этом. И все же он вытаскивает из кармана телефон и, не сводя с меня полунасмешливого взгляда, отменяет приказ.

- Спасибо.

- Это не за спасибо, Диана. С тебя должок, милая, и ты мне его отдашь.

Он оставляет меня одну, вынужденную думать о том, какой будет оплата…

В тот раз мы пришли к перемирью, но это был только первый случай в череде жестокостей, которые мне приходилось видеть. Первые месяцы моей жизни с Кристофом – хотя и довольно своеобразной – проходили сложно, и наши войны усугублялись с каждым днем. Я с неприятным осадком в душе должна буду признать, что он выигрывает, а я со временем привыкаю к тому, что раньше считала для себя невозможным.