Пилюли для феи (СИ)

Глава пятая

Каро сжала кошмарный, расшитый бисером ридикюльчик с такой силой, что костяшки заныли. Облизала губы, которые казались непривычными, слишком тяжёлыми. И сплюнула — привкус вазелина осел на языке липкой плёнкой. Нет, помаду явно придумал сам Седьмой. И кто ей только пользуется по собственной воле?

— Струсила? — насмешливо поинтересовался Мастерс, навалившийся на стену за спиной теги. — Просто скажи, что тебе такое задание не по силам — и пойдём.

Ну да. Так она сюда и попала. Проклятый оборотень теурга на слабо взял. И ведь она сама прекрасно это понимает. Но согласилась же. Теперь отступать некуда.

Или всё-таки ещё можно и отступить?

— Ладно, пошутили — и хватит, — оборотень шевельнулся где-то там, сзади. — Я уже замёрз стоять. Пойдём. А в этот бордель мы как-нибудь по-другому пролезем, — Каро облегчённо выдохнула. Правда, постаралась проделать это так, чтобы Рон не заметил. — Актриса из тебя никакая, это я давно знаю. Да и по твоей перепуганной физиономии всё понятно. Только дело завалишь.

— Я завалю? — ощетинилась тега, благодаря всех семерых разом, что обернутся она так и не успела. Поэтому оборотень её благодарной мины и не увидел. — За собой последи. Между прочим, многие считают, что во мне масса талантов. Только для того, чтобы их увидеть, нужно избавиться от зашоренности!

— Ну, если один драный Седьмым фат — это многие, тогда я крысюк, — фыркнул блондин.

— А я всегда это знала, — вздёрнула подбородок девушка, стискивая сумочку — бисер обиженно скрипнул. — Ты и есть самый настоящий крысюк. Просто притворяешься оборотнем. Но не слишком успешно.

Выпалив последнюю фразу, тега решительно расправила плечи и шагнула из-под арки тёмного проулка. Дом терпимости, как застенчиво именовали его приличные граждане… Кстати, почему терпимости? Ведь к терпению такие заведения никакого отношения не имеют. Скорее уж наоборот.

Так или иначе, а этот самый дом терпимости маячил впереди, как скала, готовая в любой момент рухнуть теге на голову и похоронить под своими обломками. Его вызывающе-красные стены, сложенные из обожжённого кирпича, даже, кажется, покачивались. А наглухо закрытые деревянными ставнями окна выглядели куда более угрожающе, чем зарешеченные бойницы тюрьмы. Чёрная же лакированная дверь с латунным кольцом напоминала пасть чудовища, готового сожрать первого, кто рискнёт к ней приблизиться.

— Эй, детка, ты не на казнь идёшь, а на работу наниматься, — бросил ей в спину оборотень. — За такую походку, как у тебя, я бы и медяка не дал.

Точно, надо расслабиться и войти в образ. А то и впрямь ничего не получится. Каро выдохнула, снова облизала губы, напрочь позабыв о помаде, и попыталась шагать раскованнее, подражая уличным девицам. Ну, в меру своего понимания, конечно. Не так уж часто тега их разглядывала.

— А на море нынче качка, — хохотнул Мастерс.

— Чего ещё? — прошипела тега оборачиваясь.

— Ничего-ничего, — Рон изобразил, будто запирает рот на замок и выкидывает ключ через плечо. — Молчу и наслаждаюсь работой профессионала… Профессионалки.

Жизнерадостный гогот оборотня резанул по ушам. Или, скорее, прямо по перетянутым нервам. Курой мысленно пожелала напарнику всех благ и немного больше. Да и пошла себе к страшной двери — нормально пошла, как всегда и ходила. В конце концов, может, она начинающая и тонкостей профессии не знающая?

Как ни странно, но в десять утра бордель оказался заперт. Теге пришлось минут пять колотить — и кольцом, и кулаками, и даже каблуком — пока внутри кто-то не проснулся. Дверь, правда, открывать не стали. Зато отодвинулась в сторону заслонка на крохотном окошечке. Демонстрируя теургу заспанного, а оттого ещё более кошмарного орка.

— Чего ещё? — пробасило чудовище и угрожающе шмыгнуло носом, щедро украшенным бородавками.

— Я наниматься пришла! — гордо заявила теург, отставляя ногу в сторону и опираясь рукой на бедро.

Просто показалось, что так она будет выглядеть убедительнее.

— Поломойку уже наняли, — коротко оповестил, видимо, охранник и явно вознамерился на этом беседу закончить.

— Да нет, вы не поняли! — всполошилась Каро. — Я пришла наниматься… — Семеро помогите, кем?! — … девочкой!

Видимо, орк о такой профессии тоже раньше не слышал, потому как выпучил глаза в красноватых прожилках так, что они стали напоминать мячики для крокета.

— Кем-кем? — переспросил верзила.

— Шлюхой! — рявкнула теург, закусив щёку.

Лишь бы не разреветься с досады!

— Ладно, спрошу… — не слишком уверенно пообещал серокожий.

И задвинул-таки заслонку, подлец! Курой осталось только притоптывать от нетерпения на крыльце, да старательно отворачиваться от, к счастью, немногочисленных прохожих. Которые странно косились на размалёванную, как балаганный клоун, девицу, кутающуюся в слишком пёструю шаль. По крайней мере, тега надеялась, что смущает их именно макияж и расцветка наряда. А не то, что в девичестве платок был накидкой на кресло. В конце концов, с оторванной оборкой она ничем на покрывало не походила.

Ждать пришлось никак не меньше десяти минут. Но, наконец, дверь, скрипнув, приоткрылась. А теург попятилась. Она ожидала увидеть всё того же орка. Или, может, разбитную мадам необъятных размеров. Или… В общем, теург никак не предполагала, что на пороге может появиться дварфийка, больше всего напоминающая классную даму. Серое глухое платье, волосы, собранные в пучок и круглые очки без оправы, безжалостно стискивающие мясистый нос.

— Это ты пришла в девочки наниматься? — скептически поинтересовалась дама, наклонив голову и глядя на Каро почему-то поверх окуляров.

— Я… — промямлила девушка, судорожно соображая, что же дальше-то делать.

— А опыт у тебя есть? — усмехнулась дварфийка.

— Может, вам ещё и рекомендательные письма принести, — огрызнулась Курой, решившая всё-таки разозлиться. По крайней мере, такое амплуа для неё было гораздо ближе. — С прежнего места работы? И благодарственные отзывы от клиентов?

— От клиентов, говоришь? Ну-ну, — и без того поджатые губы мадам превратились в куриную гузку. — А что ты умеешь-то?

— Всё! — решительно отозвалась теург.

Имеющая весьма смутное представление, о чём её вообще спрашивают. Чего там уметь? Чай не балет и не резьба по кости.

— И сколько ты хочешь?

А вот к такому повороту «собеседования» Каро была полностью готова. Хватило ума по дороге у Мастерса поинтересоваться. Всё-таки вопрос зарплаты при найме наипервейший.

— Семьдесят процентов плюс комната и стол, — снова подбоченясь, объявила Курой.

— Шестьдесят, — отрезала дама, ещё раз оглядев девушку с ног до головы. — И то только потому, что ты тега. Вашу сестру в борделях нечасто встретишь, это верно. Но и любители экзотики не косяками ходят. Договорились?

— Договорились, — кивнула Каро, для вида немного подумав.

Собственно, она действительно задумалась. Но не над процентами от оплаты. А над тем по-прежнему ли ей нравится эпитет «экзотичная».

— Ну, проходи тогда, девочка, — опять усмехнулась дварфийка, открывая двери пошире.

А вот теперь пришло время на самом деле хорошенько пораскинуть мозгами. Спор-то Каро выиграла, в бордель работать пристроилась и нос Мастерсу утёрла. А дальше что делать?!

Каро была разочарована. Ну ничего, ровным счётом ничего в этом здании не напоминало бордель. Не то чтобы тега чётко представляла, как эти заведения должны выглядеть. Но ведь гнездо порока всё же! А тут никакого тебе порока. Возможно, конечно, он скрывался за раздвижными дверьми на первом этаже. Потому что через вставки из цветного стекла теург разглядела только край рояля. Но как то сей музыкальный инструмент с развратом и разнузданностью ассоциироваться не желал.

А так — ничего особенного. Холл опрятный и даже скромный. Разве что тёмно-бордовая обивка кресел и диванов, да тёмно-алые портьеры с золотыми бомбошками казались несколько вызывающими, но без чрезмерности. Тёмная лестница на второй этаж. Коридор со стенами, оклеенными светлыми обоями в мелкий цветочек. И два ряда дверей с номерами, как в гостинице.

А, главное, тихо кругом. Ни тебе страстных воплей, ни криков, ни стонов. Разве ж это бордель? Скорее пансионат для благородных девиц.

— Возможно, там, где ты раньше трудилась, — разглагольствовала «классная дама», провожая новую «девочку» наверх, — заведение работало круглосуточно. Но мы открываемся ровно в восемь вечера, а закрываемся в четыре утра. Клиенты у девочек, конечно, могут задержаться. Если внесут дополнительную плату.

— Странно, а я слышала, что к вам и с утра приходят, — буркнула тега, теребя свой ридикюльчик.

— Я позволяю принимать девушкам особо дорогих гостей в любое время. Но делаю это только в качестве исключения. У нас есть посетители, которые хорошо платят. Но не могут себе позволить навещать заведение по ночам.

— Интересно, что им мешает? — ляпнула Каро, засмотревшись на натюрмортик, висящий в простенке.

— Например, наличие жены? — предположила мадам, снова глянув на тегу поверх очков. — Знаешь, некоторые супруги не одобряют такое времяпрепровождение.

Оставалось только ответить: «Да ну?!». Или треснуть себя по лбу за уместные и своевременные вопросы. Но тега предпочла не делать ни того, ни другого. Тем более дварфийка остановилась, открыв одну из дверей.

— Вот. Это твоя спальня. Проходи, располагайся.

— То есть как… Моя спальня?

— Спальня, — ласково повторила мадам, будто с душевнобольной разговаривала. — Место, где ты будешь жить и принимать клиентов.

— Угу, — понятливо кивнула девушка.

Но располагаться Курой не спешила. Наоборот, притормозила на пороге. Что-то тут явно не так было. Конечно, с бордельными порядками её в пансионате не знакомили. Да и потом поближе узнать их случая не представилось. Но всё же…

Это что же получается? Заведение явно не бедствовало. Здание в ремонте не нуждалось, обстановочка уютная. Может, и не богатая, но и бедной её не назовёшь. То есть, бизнес приносит стабильный доход. Ну, допустим, у них тут недокомплект работниц. Мало ли? Уволилась девушка или там… Пусть, на пенсию ушла. И по банальному стечению обстоятельств, на пороге тут же появляется тега, желающая занять вакантную должность. Её берут, ограничившись коротким разговором. Даже не спросили, нет ли каких дурных болезней! И тут же предоставляют отдельную комнату?

А так бывает?

— Ну, чего застыла? — подбодрила теурга хозяйка. — Понимаю, к таким условиям ты не привыкла. Но повторяю: у нас заведение почтенное. Всё на высшем уровне. Я считаю, что если девочки довольны, то и клиент удовлетворённым уйдёт. Давай-давай, заходи.

Деваться некуда. Пришлось «заходить». Не бежать же с воплями обратно?

Как ни странно, но в комнате Каро тоже ничего ужасного не поджидало. Действительно, вполне милая спаленка. Разве что кровать каких-то ненормальных размеров и чересчур низкая. Наверное, для того чтобы клиенту в пылу страсти падать недалеко было. Гардероб ещё, комодик, туалетный столик с зеркалом. Полоскательница с фарфоровым кувшином — тоже в цветочек.

Курой подошла к окну, отодвинув плотную штору. Переулок, в котором она Мастерса оставила, пуст был. Кто бы сомневался, что кошак её тут на произвол судьбы бросит!

— Общая ванна в конце коридора, — оповестила мадам, ненавязчиво сграбастав тегу за руку, отводя её от окна. — Там воду возьмёшь, если понадобится. Одежду на первых порах дам. Прости, конечно, этот наряд очень миленький, но… В общем, наряды подберём. Постельное бельё в комоде. Простыни меняй сразу же после каждого клиента. Не заставляй гостей ждать.

— После… каждого? — в голове у теги что-то щёлкнуло.

— Конечно, — кивнула дварфийка. — График у нас не слишком напряжённый. Девочек я берегу. Всего два-три клиента за ночь. Бывает больше, если случается наплыв. Но это редко.

Теург присела на край кровати. Просто обязана была присесть, потому как ноги держать больше не желали. Да и голова что-то закружилась.

Кстати, матрас оказался упругим, в меру жёстким. Пружины приглашающе так скрипнули.

— Что-то ты бледненькая. Голодная наверняка. Я велю служанке принести чаю и что-нибудь перекусить, — дама строго глянула на новую сотрудницу. — Ты как предпочитаешь предохраняться? Колпачок, губка, кусочек мыла[2]?

Каро хотела было сообщить, что уже мылась сегодня. Но только рукой неопределённо махнула. И даже этот жест потребовал титанических усилий.

— Ну, сама разберёшь. Значит, теперь отдыхай. Твой клиент обычно часов в девять приходит. К этому времени, надеюсь, ты будешь полностью готова.

— Мой клиент? — в тумане под черепом образовалась прореха, через которую сумела проскользнуть здравая мысль. — А разве они не…

— Нет. Сегодня я думаю предложить тебя особому гостю. У него необычные вкусы. И тега под них полностью подходит. Так что волноваться абсолютно не о чем. Тебе что-нибудь нужно?

«Да! — заверезжал между ушами тоненький голосок. — Выпустите меня отсюда немедленно!». Но Каро, собрав в кулак жалкие остатки самообладания, только головой отрицательно покачала.

— Ну и хорошо. Тогда отдыхай.

Теург уставилась на тихо закрывшуюся дверь, машинально перебирая складки покрывала. По крайней мере, стало понятно, почему её с такой охотой приняли. Вкусы-то у клиентов действительно разными бывают. И не всякая женщина по собственной воле такие предпочтения выдержать согласна. Мало, что ли, изуродованных трупов полицейские из рек вылавливали да по подворотням собирали? Конечно, о таких происшествиях за чашкой чая в гостиных не рассуждали. Между прочим, о борделях тоже. Не надо иметь семь пядей во лбу чтобы понять: раз есть спрос, то желающие продать требуемое найдутся.

Оставалось только сообразить, что самой-то Каро делать. Конечно, вариант немедленно убраться отсюда выглядел крайне заманчиво. Да какое там! Он казался острой и неотложной необходимостью! Но, с другой стороны, если Курой сбежит, ничего не разузнав, то второго шанса проникнуть сюда не будет. А дела в этом заведении творились тёмные и нехорошие. Если бордель действительно папаше-фату принадлежал, то…

То расклад выходил совсем уж дурным.

Тега медленно, как старая бабка, подошла к окну, приподняв двумя пальцами штору и выглядывая в щёлочку. Улица по-прежнему пуставала, словно весь Элизий разом вымер.

В конце концов, револьвер у Каро никто не отобрал. Да и второй этаж — это совсем невысоко. Сбежать она всегда успеет. А работа сыщика и риск друг от друга неотделимы!

Платье Каро не нравилось. Категорически. Она даже не могла сказать, будто оно «миленькое». Ну а как назвать привлекательным наряд, из которого вываливается всё, что можно? Конечно, с «вываливается» тега погорячилась. Для такого определения у неё объёмов не хватало. Но декольте, едва прикрывающее корсет, голая до самых лопаток спина и обнажённые плечи заставляли теурга чувствовать себя странно.

Девушка мельком глянула в зеркало. Присматриваться к отражению у неё ни малейшего желания не имелось. Одни губы — алые, словно теург только что крови насосалась — вызывали стойкое отвращение. Но мадам заявила, что выглядит она «как надо». Наверное, для любителя крови и растерзанной на куски плоти это действительно было как надо.

Правда, больше всего неудобств доставлял револьвер. Тега долго прикидывала, куда его девать. По странному стечению обстоятельств в платье карманов не имелось. За декольте не сунешь — там и монета бы не поместилась. Мысль спрятать оружие под подушкой казалась наиболее разумной. Но Каро очень надеялась, что в эту ночь слишком близко к кровати она всё же не очутится.

Поэтому пришлось засовывать «бульдожку» под чулочную подвязку. Но оставаться на месте револьвер упорно не желал. Постоянно съезжал, перекашивался, цеплялся за юбку рукоятью. Да и идея задирать подол до ушей, чтобы пушку достать, не казалась привлекательной. Но ничего умнее Курой придумать не сумела.

А чулки, кстати, были такого же отвратительного ярко-алого оттенка, как и помада.

Дверь скрипнула открываясь. Теург поспешно одёрнула платье, обернувшись к мадам.

— Готова? — тихо спросила дварфийка, окидывая комнату взглядом коршуна.

«Нет!» — пискнул панический голосок.

— Да, — кивнула тега.

— Ну вот и отлично, — довольной акулой улыбнулась хозяйка. — Твой гость уже тут. Ждёт.

Что?! А как же план обойти бордель и посмотреть, что тут, как и где? Сказали же: он придёт в девять! Или уже девять? В этой проклятой комнате даже намёка на часы нет. И на улице темнеть начинает едва не сразу после полудня. А познакомиться-поговорить с работницами, раскрутить на информацию охранников? А придумать, как убраться быстро и без шума?

И самый актуальный вопрос: что теперь делать?! Подозрительно часто он начал возникать…

— Называй его господин Икс, — шепнула мадам. — Ну, всё. Удачной ночи!

Очень своевременное пожелание…

Каро открыла рот, собираясь сообщить, что при найме она адресом ошиблась. Но не успела.

Громадная чёрная тень появилась буквально ниоткуда. Не было её, не было! А вот есть. И к сожалению, совсем она не бесплотная. Нависла над пискнувшей тегой скалой, заставляя выгнуться назад. Твёрдые бёдра, словно под брюками не мышцы находились, а штыри стальные, притиснули Курой к подоконнику. Лапища в тёмной перчатке сграбастала теурга за щёки, заставляя смотреть на эту… это… этого…

Девушка икнула, раззявив рот. Но не смогла выдавить из сжавшегося в игольное ушко горла даже шипения. Сердце лихорадочно тикнуло, да и спряталось где-то за желудком. Каро судорожно сглотнула и…

И сообразила, что на неё не плоская морда таращится, а обычная кожаная полумаска, закрывающая лицо до кончика носа. Стало чуть легче. Ну, по крайней мере, сознание решило ещё немного побыть с хозяйкой.

Мужчина — ну, наверное, это всё-таки был именно мужчина — наклонился вперёд, едва не завалившись на тегу.

— Ты знаешь, как пахнет твой страх? — прошелестело над ухом. — У него потряса-ающий запах…

Вторая рука легла на горло девушке, чуть сжала. Не придушила, но всё равно ощущение к приятным не относилось.

— Что?.. — квакнула Каро.

— Вероятно, тебе хотелось бы знать, что я собираюсь делать? — шепнул голос. Странный, между прочим. Какой-то неопределённый. Не низкий и невысокий. Бесполый. — Как считаешь, лучше рассказать или показать? — палец скользнул по губам, стирая помаду. — Так смотрится гораздо симпатичнее.

В этот раз теург даже и пискнуть не успела. И ни на какие задержки сердцебиения времени не осталось. Просто мир крутанулся каруселью и оказалась тега на постели. А тяжёлое, будто тонну весящее тело, придавило её к предательски приветливо скрипнувшему матрасу. Ему — матрасу — всё происходящее явно нравилось.

Курой забилась, пытаясь вывернуться из-под навалившейся тяжести, дотянуться до револьвера, больно упёршегося в бедро.

— Что у тебя там? — мурлыкнуло на ухо. Край маски и чужая, чуть колкая кожа прошлась по шее, щеке — мужчина потёрся, как кот, ткнувшись лбом в подушку рядом с виском Курой. — Сюрприз? — приподнявшись, потянулся назад. Его рука погладила щиколотку теги, проехалась по бедру, задирая юбку до пояса. — М-да, сюрприз…

Громила, дыша Каро в ухо, поднял револьвер, повертел, будто разглядывая его со всех сторон, и сунул куда-то за спину.

— Плохая девочка…

Тега с ним была категорически несогласна. Она себя чувствовала полумёртвой девочкой. Во-первых, мужчина навалился так, что корсет загнал лёгкие куда-то под рёбра, а правая рука Курой и вовсе оказалась под спиной. Левой же она могла только помахать. Во-вторых, такой паники теургу испытывать ещё не доводилось. Аж перед глазами плыло.

— Но ты же станешь послушной?

Тут до Каро дошло, что и одной рукой можно не только махать. А, например, схватить за волосы. Кстати, что-то с его шевелюрой…

И эту мысль тега додумать не успела. Громила опять ухватил за подбородок, разворачивая к себе. Да и присосался к губам, как голодный упырь. Курой замычала, пытаясь хотя бы отвернуться. Но держали её крепко. И поцелуй — если это можно назвать поцелуем! — был очень настойчивым. И такой… знакомый?

Каро открыла глаза, зажмуренные от ужаса. И уставилась поверх маски на шевелюру клиента. Конечно, волосы он зачесал и даже, кажется, набриолинил, а не стянул в хвост. Поэтому причёска и выглядела гладко, как головка пешки, не торчала короткими небрежными прядками. Но вот золотисто-блондинистый цвет остался прежним.

Паника так резко мутировала в бешеную злость, что Каро, пожалуй, перестаралась. Так зубами клацать — губу можно и совсем откусить. Всё-таки какими-никакими, а клыками Семеро тегов одарили. Небольшими, но острыми.

— Обалдела?! — взвыл оборотень, шарахнувшись так, что с постели слетел, гулко шлёпнувшись на задницу.

Действительно, иногда короткие ножки у кроватей вполне себя оправдывают. Правда, в данный момент Курой совсем не против была, окажись ложе размером с дом. Пятиэтажный.

— Я обалдела? — прошипела теург, утирая кровь с подбородка. — Это я обалдела?

— Ты мне губу насквозь прокусила! — пожаловался Мастерс откуда-то с пола.

— Я тебе сейчас и оторву кое-что лишнее! — злобно пообещала Каро, выпутываясь из сбившихся покрывал. — И на уши намотаю, сволочь!

— У вас всё в порядке? — невозмутимо поинтересовалась мадам, впрочем, двери не открывая. — Простите, что беспокою, но вы слишком шумите.

— Мы сейчас ещё больше нашумим! — клятвенно заверила её Курой.

Теург начала догадываться, откуда берутся те самые растерзанные трупы, которые копы вылавливают из воды и находят в подворотнях. Просто не все шутки полезны для здоровья. Шутников.

Оказывается, что фарфоровый кувшин, врезавшийся в зеркало, издаёт не просто громкий, но ещё и очень чистый звук — что-то вроде литавр. И если рассматривать такой сосуд с точки зрения его поражающих качеств, то он гораздо эффективнее, допустим, бокалов, просто запущенных в стену. Так как разбившийся хрусталь осыпается мелкими колкими, но ни причиняющими особого вреда осколками. Тогда как фарфор и зеркало буквально взрываются шрапнелью, разлетаясь по всей комнате. И поражают даже оборотней, трусливо спрятавшихся под кроватью.

Приличные — или хотя бы косвенно относящиеся к приличным — эпитеты у теги кончились удручающе быстро. Запас же неприличных определений у Каро, даже обогащённый за время работы в «Следе», был крайне скуден. Пришлось повторяться, силой голоса компенсируя недостаток воображения и знаний.

Мадам в дверь больше не стучала и не мешала выражать теургу свой гнев. Мастерс что-то невнятно вякал из-под кровати, но особого впечатления это не производило. Только вот метательные снаряды быстро закончились. А выковыривать детектива голыми руками Курой не решалась. Пусть бешенство и застило глаза багровой пеленой, с ума она сойти не успела. Пришлось рычать и топать ногами в бессильной ярости.

Правда, предательский матрас сводил все усилия на нет. Теург не столько топала, сколько прыгала на пружинах. Надеясь на то, что отдавит Рону башку. Ну или хотя бы задницу.

— Закончила? — спокойно поинтересовался Мастерс с пола.

— Нет! — рявкнула тега, с силой долбанув по постели пяткой.

Не попала. Или не достала.

— А ты знаешь, метод Яте мне всё больше начинает нравиться, — задумчиво протянул кошак. — Не велеть ли подать воды?

— Да я тебе… Я тебя… Кот ты драный! Тварь помоечная!

— Ну, это мы уже слышали. Причём три раза, — разочарованно протянул сыщик.

Под кроватью завозилось, что-то с глухим стуком упало на пол. И котяра в очередной раз проявил свою гнусную и подлую натуру. То есть вылез, проворно сграбастал с комода приготовленную служанкой бутылку шампанского. Встряхнул, ещё более проворно открыл. И выпустил в Каро коброй шипящую струю. А когда напор ослабел, вывернул на голову теурга серебряное ведёрко, окатив селем изо льда и талой воды.

То есть, все эти действия Каро осознала гораздо позже, при реконструкции событий. В тот же момент теурга просто поперхнулась под воняющим дрожжами брандспойтом. Шарахнулась в сторону, дико завизжав, когда ледяное крошево скользнуло в декольте и под платье на спине. Да и свалилась с кровати, отбив поясницу и окрестности.

Благо, падать было по-прежнему невысоко. И обида оказалась гораздо сильнее боли.

— Закончила, — вынес вердикт Мастерс. — Как станешь готова к конструктивному диалогу, свистни.

— Да пошёл ты к Седьмому! — от всего сердца пожелала Курой, вставая, кряхтя и хватаясь за кроватные столбики.

А заодно обнаружив у постели ещё одну очень интересную особенность. К этим самым столбикам, которые ей опорой послужили, зачем-то прикрепили кожаные ремни, до времени заправленные под матрас. Для чего такие приспособления могут пригодиться, например, в клинике для душевнобольных, тега примерно представляла. Зачем они нужны в борделе? Нет, об этом даже думать желания не имелось. Тем более что по глубокому убеждению Каро, дом терпимости не слишком от Бедлама отличался.

— Когда-нибудь все там окажемся, — тоном умудрённого жизнью философа, заметил Рон.

— В Бедламе? — удивилась Курой.

— При чём тут Бедлам? Я про Подземье.

— А-а…

Тега подумала и села на кровать. Такое положение её ушибленному телу в данный момент нравилось гораздо больше. Да и силы как-то разом кончились. Вместе с бешенством. Почему-то очень хотелось спать. Вот сейчас бы лечь — можно прямо здесь — и чтобы до утра никто не трогал.

Мастерс тоже пристроил свой зад, только на противоположной стороне, в изножье. И наконец-то сняв дурацкую полумаску, а, заодно, и перчатки.

— Теперь-то до тебя, надеюсь, дошло? — спросил устало.

— И что до меня должно было дойти?

— А ты расшевели фантазию. Попробуй представить, что пришёл бы не я, а кто-то другой?

— У меня револьвер есть, — неохотно буркнула Каро.

— Этот? — Мастерс достал из кармана пушку, перебросив её на колени теургу. — Очень помог, правда?

— Так нечестно! Ты… У тебя подготовка!

Курой и сама понимала, что протест вышел не слишком убедительным. Примерно на уровне дебатов в песочнице. Но ничего более весомого в голову не пришло.

— Детка, когда до тебя дойдёт, что сначала нужно думать, а потом делать и никак не наоборот, а? — оборотень покачал головой, как удручённый непроходимой тупостью ученика наставник. — Ну существуют вещи поважнее гордости, честное слово. Не кажется, что жизнь поценнее будет? И даже если придумала по-настоящему гениальный план, не разумнее ли его обсудить? Не все же вокруг идиоты. Может, и умного чего насоветуют.

— Этот план придумал ты!

— А ты повелась. Просто чтоб доказать, какая охре… прекрасная сыщица. Мы же не лошади на ипподроме, не наперегонки бегаем и ставок никто не делает. Просто каждый выполняет свою работу.

— Чего ты обо мне так печёшься?

Злость, вроде бы закончившаяся вместе с силами, вернулась, подпихивая в спину обиду.

— Да неужели не ясно? — кажется, в этой комнате ещё кто-то кроме теурга злиться начал. Если, конечно, не принимать всерьёз версию, будто оборотень рычит от восторга. — Ещё раз прошу, представь, что я не знаком с мадам О…

— Кто такая мадам О? — не поняла Каро.

— Да какая разница?! Бордель-маман, которая тебя встретила… Каро, ты слышишь, вообще, что я говорю?!

— Так ты её знаешь?! Ты это всё подстроил чтобы… Чтобы!..

У Курой даже слов не нашлось для описания этого «чтобы». Хотя, что тут описывать? И так всё ясно, как белый день. Вот и Мастерс звонко шлёпнул себя по лбу, ткнувшись лицом в ладонь.

Только вот тегу от бешенства даже потряхивать начало.

— Да пошёл ты к Седьмому!

— Это мы уже проходили, — невнятно пробубнил оборотень.

— Вот и вали!

Каро оглянулась, в поисках подходящего метательного снаряда. Потому и не заметила, как Рон приподнялся. Ну а дальше…

А дальше они оказались в положении, с которого этот отнюдь не томный вечер и начался. То есть, тега барахталась, лёжа на спине, пытаясь выползти из-под неподъёмной туши оборотня.

— Детка, я понимаю, что это в тебе проклятый тегский темперамент играет, — Мастерс перехватил кулаки теурга, зажав их одной лапищей, задрав над головой Курой. — Все вы на башку ушибленные. Но…

— Это я на башку ушибленная? — Каро задохнулась от несправедливого обвинения.

И ведь кто бы говорил!

— Ты, — спокойно подтвердил Рон, — Яте, все. Сначала морды кирпичом, а потом с пеной на клыках глотки рвёте. Но я боюсь за тебя.

— Да ты сам соображаешь…

— Я боюсь за тебя, дура!

Подлый кошак даже достойно ответить не дал. Опять, как давеча, заткнул рот. Ну, не кусать же его второй раз? А потом до теги дошло, что он сказал. И даже кусаться расхотелось. Пришлось на поцелуй отвечать.

Седьмой! При всех своих многочисленных недостатках целоваться Мастерс действительно умел.