Пета бяху или по миру наугад

Глава 17.

Трудности взаимопонимания или гибрид по имени Юля.

- Тише, тише, успокойся. Всё будет хорошо, мы поможем тебе, - шептал тангир, мягко поглаживая Юльку по плечам, и поначалу казалось, что его слова возымели нужное действие.

Тело девушки перестала сотрясать мелкая дрожь, глубокая складка между бровями разгладилась, и по-эльфийски красивое лицо приобрело задумчиво отстранённое выражение. Ненадолго. Несколько минут спустя Юля вдруг дёрнулась, точно пытаясь уклониться от удара, и, ухватившись за гриву коня, заорала так, что у тангира уши заложило.

- Держи её! - выкрикнул Шайлэ, и Горр тотчас сцепил руки, прижимая девушку к себе.

Перед глазами кружила разноцветная карусель, кровь гулкими толчками билась о черепную коробку. По связи грохочущим камнепадом неслись ужас и боль. Кожа землянки пылала снежно-белым огнём, острые ногти впились в запястья тангира, многоцветные волосы завились тяжёлыми локонами, поднялись и хлёсткими плетями обрушились на его спину. На губах появился металлический привкус, и Горр с ужасающей ясностью осознал, что человеческая ипостась не выдержит магического напора землянки. И, словно отклик на паническую мысль, вспыхнула на щеках родовая вязь. Тёмные зрачки рассекла узкая жёлтая полоса, сквозь поры полезла густая золотистая шерсть, шёлковую ткань на спине вспороли острые костяные наросты. Остановить превращение Горрар и не пытался, все силы уходили на то, чтобы не позволить магичке вырваться. Он даже не вздрогнул, когда на мохнатые ладони легли холодные пальцы Шайлэ. Лишь на краю сознания мелькнуло: "Нам повезло, что вящий заворожил коня. Падать на камни было бы неприятно".

Но уже в следующий миг Горру стало безразлично, что будет дальше - внутренности обожгла колючая боль, и связь, ещё мгновение назад казавшаяся незыблемой, исчезла, оставив за собой жуткую, беспросветную, почти осязаемую пустоту. Шумно выдохнув, он стиснул магичку в звериных объятьях, жадно втянул ноздрями воздух, точно пытаясь убедиться, что она всё ещё тут, рядом, и покачнулся: Юлька с силой рванулась из лап любовника и… исчезла.

- Вот скотство! - выпалил Шайлэ и обессилено склонил голову, уткнувшись лбом в колено тангира. - Что же ты творишь, Алекс?!

- Ты что-то видел?

Слова дались тангиру нелегко. Всё же, несмотря на краткосрочность, связь между ним и землянкой была исключительно прочной, и её разрыв несколько дезориентировал Горра. Глухо рыкнув, он прикрыл глаза, пытаясь справиться с накатившим отчаянием, несколько раз глубоко вздохнул, выравнивая дыхание, и мысленно возблагодарил предков за унаследованный магический дар, намного сильнее, чем у всех его сгинувших родичей. По спине пробежала дрожь - костяные наросты с тихим шорохом ушли под кожу. Следом втянулась в поры жёсткая шерсть. И только бледные желтые полоски, рассекающие карие зрачки, выдавали звериную сущность мага.

Шайлэ оттолкнулся ладонями от серого бока коня, потёр лицо, словно хотел проснуться, и поднял мрачный взгляд на тангира:

- Меня вышвырнуло почти сразу, но того, что увидел, хватило… - Он помолчал, подбирая слова, и неохотно добавил: - Он изменился. Столько ярости и фанатичного огня… Ужасно.

- А чего ты хотел? Такие, как Алексис, не любят проигрывать. Избалованный мальчишка, решивший перестроить мир по своему усмотрению.

- Замолчи!

- Не смей мне приказывать! - Забыв о слабости, тангир одним прыжком оказался рядом с магом, схватил его за грудки и хорошенько встряхнул. - Я больше не раб! Отныне мы на равных, Шайлэран Викнар, запомни это!

Зелёный листок на щеке дёрнулся, точно задетый порывом ветра, но маг не сделал попытки вырваться. Лишь взгляд пронзительных синих глаз стал тяжёлым и убийственно холодным:

- Я никогда не давал повода считать, что отношусь к тебе как к рабу или домашней зверушке.

- Но и защитником малых рас ты не был. Да-а-а, до Алекса тебе как до звезды. Он-то, по крайней мере, не побоялся открыто выступить против отца и его кровожадных прихвостней. А ты… - Горр разжал пальцы и слегка оттолкнул мага. - До сих пор не понимаю, как у тебя хватило смелости отравить Эйлин. Я, когда увидел, думал, что сдохну от изумления. Любимчик магистра - предатель! Кто бы мог подумать!

- Я не предатель!

- Повторяй это чаще, может, кто и поверит.

- Да что ты понимаешь?!

- К несчастью - многое. - Лицо тангира исказила презрительная гримаса. - Благородные вящие, совесть и честь Аренты. Так вы себя называете? Вы, поднимающие чаши, вырезанные из черепов моих сородичей! Ублюдки! - Горр опустил голову, глубоко вздохнул и посмотрел на мага уже совсем другим взглядом, почти спокойным. - Я никогда не понимал тебя, Шайлэ. Ты ведь попал к ним достаточно взрослым.

- Мне было семнадцать.

- Вот-вот. И я помню твои глаза. Ты ненавидел людей, вырвавших тебя из родного дома. Тельвар говорил, что тебя фактически из-под венца вытащили. Ты любил свою невесту, Шайлэ? Может, история твоих предательств началась с неё?

- Это был брак по сговору.

- Тогда понятно. - Малиновые губы дрогнули в ироничной улыбке. - Значит, Ренвальд оказал тебе услугу, и ты преисполнился благодарности. Похвально. Но как быть с предательством? Сначала названный брат, потом наставник. А теперь ты явился сюда, чтобы захватить землянку, не так ли? Что ты намеревался с ней делать? Убить? Ведь только так ты мог гарантировать, что Алексис никогда не покинет родовой замок, и тебе не придётся смотреть ему в глаза.

Шайлэран сжал кулаки, вздёрнул подбородок и с вызовом посмотрел на Горра:

- Может, лучше поговорим о тебе, звериный принц? Я знаком с твоей историей. Наследник элиты оборотней, будущий вожак, надежда благородных родителей, обещающий стать великим магом. Ты должен был умереть с гордо поднятой головой, но ты сдался. Ты позволил Тельвару пленить себя.

- Мне едва исполнилось шесть, я был совсем котёнком.

- Некоторым вашим было и того меньше. Но все они предпочли рабству смерть! Ты же превратился в домашнюю зверушку. Каково это, столько лет ползать на брюхе перед убийцей родителей?

- Заткнись…

- Больно, да? Мне тоже больно, Горр. Но, в отличие от тебя, я хотя бы пытаюсь понять, почему ты так поступил. И я не собираюсь ни в чём тебя упрекать.

- Да пошёл ты…

Тангир рывком содрал с себя сатавар, швырнул его под ноги магу и, развернувшись, зашагал прочь. Но не успел сделать и десяти шагов, как звонкий мальчишеский голос заставил его замереть на месте.

- А как же Юля? Вам совсем на неё наплевать?

Горр на секунду прикрыл глаза: "Вот идиот! Нашёл время характер показывать". В груди, прямо под сердцем, где несколько минут назад искристой теплотой растекалась нить связи, вновь заворочалась, заклубилась тягучая пустота, и тангира захлестнуло чувство вины и стыда. Он понимал, что нужно повернуться к Эрику и сказать хоть что-то в своё оправдание или, на худой конец, постараться приободрить его, но слов почему-то не находилось. А когда Горр всё-таки нашёл в себе силы обернуться, оказалось, Шайлэ уже позаботился о мальчишке: присел на траву рядом с ним, обнял за плечи и что-то тихо, но настойчиво говорил. "Правильно, они оба люди, им легко найти общий язык. А я… лишний. Скорее обуза, чем спутник".

- Дурак ты, - взглянув на тангира, громко произнёс вящий. - Может, успокоишься наконец? Ну что тебя из крайности в крайность мотает? То все кругом гады, то - почему я никому не нужен? Понимаю, обрыв связи дело неприятное, но…

- Не лезь в мои мысли!

- Прости, не могу. Я настроился на приём. На всякий случай, вдруг кто из магов поблизости окажется. Так что либо думай потише, либо возьми себя в руки. Если захочешь, могу научить как поставить в сознании простейший щит.

- Нет.

- Как хочешь. Но если надумаешь - обращайся. Знаю, магии тебя не учили, но начать никогда не поздно. На одних звериных инстинктах далеко не уедешь. Да и грех разбрасываться такими возможностями. Кстати, я и Тельвару об этом не раз говорил, правда, без толку. Он, похоже, твоей силы побаивался, не зря же такими мощными заклинаниями сковал. Один раз взглянешь, сразу ясно - перед тобой крайне опасный маг. И теперь, когда оковы спали, тебе надо быть особенно осторожным. Берегись неконтролируемых выбросов! Впрочем, если позволишь, я могу помочь, объяснить хотя бы азы. Тебе так будет проще, честно, а мне спокойней.

- Делвайерский говорун.

- Что прости?

- Так тебя Тельвар называл. - Горр опустил голову, позволив прядкам-стрелочкам свободно упасть на лицо, и продолжил, но так тихо, что Шайлэ и Эрику пришлось напрячь весь свой слух: - Хозяин тебя терпеть не мог, говорил, что ты в каждой бочке затычка, болтун, не способный на настоящий поступок. Он не понимал, почему Ревальд так с тобой носится. Я тоже сначала не понимал, а потом… Когда я увидел тебя с Эйлин… Она такая светлая была, аж дух захватывало. Я бы не смог. То есть, если б Тельвар приказал, то да, но так… Вы же с Алексисом как братья, а она… Мне даже представить страшно, чего это тебе стоило.

- Спасибо.

Тангир встрепенулся и с удивлением посмотрел на мага:

- За что?

- За честность. Знаешь, что бы ни говорили о тангирах, ты совсем не похож на кровожадного монстра. А, если совсем откровенно, мы с Алексом не раз пытались выторговать тебя у Тельвара, как-то даже напоили и втянули в карточную игру, в надежде тебя выиграть - не вышло. Он амулетами, как яблоня в день первого сбора, завешан. До сих пор не понимаю, как Юле удалось его побороть…

Шайлэ замолчал, и они с тангиром виновато уставились на главернского мальчишку.

- Где она? - глухим, безнадёжным голосом спросил тот.

- Не знаю, связи больше нет. - Горр прикусил губу, быстро глянул на мага. - Но ты не переживай, Эрик. Мы её обязательно найдём.

- Как? Вы только болтаете, а она там… Вдруг её убьют?

- Э, нет. Не смей так думать. - Тангир стремительно приблизился к пареньку, присел перед ним на корточки и положил ладонь на узкое запястье. - Юля боец, ты же сам видел, как она расправилась с Карромом. Мы, тангиры, магию за версту чуем и силу дара определять умеем. А у Юли дар просто неизмерим. Поверь, если станет горячо, она сумеет дать отпор.

- А вдруг нет? Как ты можешь говорить так спокойно? Вы же… Ты… Ты совсем не любишь её? Тогда зачем?

Горр смутился. Он пытался подобрать слова, но как объяснить наивному мальчишке, что его короткая интрижка с землянкой нужна была лишь для того, чтобы выстроить связь. "Да-а… звучит некрасиво. Не хочу выглядеть сволочью!" - мысленно простонал Горр и с надеждой посмотрел на вящего. Шайлэ удивлённо изогнул бровь, но сам факт, что гордый тангир, всей душой ненавидящий людей и магов, взывает к нему о помощи, был настолько невероятен, что он не смог отказать. Склонился к главернцу, сжал пальцами худое плечо и задушевным голосом произнёс:

- Пожалей его, Эрик. Разве можно такие вопросы в лоб задавать? Ты ж его в краску вогнал.

- Я всего лишь хочу понять…

Шайлэ усмехнулся, наклонился ещё ниже, почти касаясь губами уха мальчишки:

- Хочешь секрет? По-моему, они и сами ещё ничего толком не поняли.

Эрик дёрнулся, отшатнулся и с изумлением вытаращился на вящего. Тот кивнул с многозначительным, важным видом, а потом улыбнулся, открыто и светло, отчего его лицо стало на миг совсем юным. Парнишка не смог удержаться от ответной улыбки.

"Вот и славно. Терпеть не могу, когда дети плачут!" Тангир выпрямился и благодарно кивнул магу.

- Едем?

- Куда? - встрепенулся Эрик. - Так вы знаете, где она?

- Я нет. А вот Шайлэ… У нашего вящего особый талант. Он следопыт. Один из лучших в Аренте. Думаю, именно из-за этого таланта магистр взялся лично его обучать, а потом и вовсе сделал своим личным секретарём.

- Ух ты!

Главернец посмотрел на Шайлэ со смесью ужаса и трепетного благоговения, словно перед ним внезапно соткалось из воздуха великое божество.

- Только не убегай и на колени не бухайся, - проворчал маг и, взглянув на тангира, красноречиво постучал пальцем по лбу. - С головой совсем не дружим?

- Но это же правда.

- Да кому она нужна эта правда?

Шайлэ безнадёжно махнул рукой и перевёл взгляд на ошарашенного мальчику:

- В общем так, Эрик. Слушай внимательно, ибо повторять второй раз я не буду. Всё, что сказал Горр - в прошлом. Я покинул Орден и больше никогда туда не вернусь. Я больше не вящий и к магистру не имею никакого отношения. Ясно?

Тангир ошеломлённо замер, а Эрик с энтузиазмом закивал, однако по его взволнованному лицу отчётливо читалось, что словам мага он не поверил ни на йоту. "И переубедить парнишку, похоже, не получится. Вот спасибо тебе, Горр!" Процедив сквозь зубы витиеватое ругательство, Шайлэ сосчитал про себя до десяти и ровным тоном продолжил:

- А насчёт Юли не волнуйся. Я её найду. Как только тронемся в путь, сразу вычислю нужное направление.

- Здорово. Тогда едем!

Желание найти землянку перевесило благоговейный страх перед магом, и Эрик помчался отлавливать гнедую кобылу, которая вместе с серым мерином и вороным Тельвара забрела за время их разговора под сень огромного баобаба и с удовольствие лакомилась сочными мясистыми листьями главернского фламуса. "Ну, может, я и зря расстроился. Мальчишка не безнадёжен". Лёгкая улыбка вновь коснулась губ вящего, но тут же исчезла, когда за спиной прозвучало:

- Почему ты ушёл?

Шайлэ поморщился. "А чего было ожидать? Он, небось, голову сломал, раздумывая о том, что произошло в Делвайере, прибыл я по поручению магистра или по собственной инициативе. И связь создал защищаясь. Потрясающе наивное существо!" Маг качнул головой, соглашаясь сам с собой, и невозмутимо взглянул на тангира:

- Потому что не согласен с тем, что затевает Орден. Ушёл и точка! Подробностей не будет, Горр. Я покинул Делвайер, но я не предатель. Я всего лишь хочу, чтобы в Аренте воцарился мир.

- То есть ты по-прежнему с ними. - Голос оборотня дрогнул, сорвался на шёпот, и по обнажённому торсу пробежала мучительная судорога. - Какой же я дурак… Думал, смерть Эйлин что-то изменила. Зачем ты вообще ушёл?

- Прекрати истерику! - рявкнул Шайлэ, напряжёно наблюдая, как белоснежная кожа тангира медленно покрывается золотистой шерстью. - Если бы я хотел сдать вас Ордену, то сделал бы это сразу, как только появился!

- А вдруг твой план хитрее? Может, для начала ты хотел присмотреться к Юле, понять, кто она и в чём состоит её миссия. Ведь в пыточной далеко не всегда можно услышать истину, не так ли, господин секретарь? Куда проще заставить жертву довериться и выложить всё начистоту.

- Хватит, Горр. Не заставляй меня жалеть, что я снял с тебя оковы Тельвара.

- Ты? В самом деле? - Родовая вязь тёмными росчерками рассекла щёки, со свистом выдвинулись из спины острые костяные наросты, изящные руки удлинились, и аккуратные ногти вытянулись, превратившись в чёрные загнутые книзу когти. - Считаешь, что раз вокруг меня не прыгали учителя, я о магии совсем ничего не знаю? Ошибаешься! Я с детства держал глаза открытыми! А некоторым вещам тангиров и вовсе обучать не нужно! Так что прибереги свою ложь для кого-то другого. Да, ты помог Юльке, показал направление, немного прикрыл общий фон, чтобы твои дружки-вящие не сразу уловили отзвук её колдовства. Но главное сделала она!

- Вот именно, прикрыл. Всё это время я только и делал, что прикрывал вас. Обоих!

- Но разве это значит, что ты на нашей стороне? Быть может, ты просто решил выслужиться. Присвоить заслугу по поимке иноземного мага себе. И Тельвара мечом проткнул именно поэтому. Боялся, что тот очнётся и сдаст тебя с потрохами!

- Ты забываешься, ра…

Шайлэ осёкся и скривился, точно проглотил несвежую пищу. Драться упорно не хотелось, но упрямец-тангир так и нарывался на неприятности. Маг обречённо вздохнул, поднял голову и натолкнулся на яростный взгляд жёлто-карих глаз.

- Ну что же ты? Договаривай.

- Прекрати, Горр. Ты же знаешь, я не хотел. Я ненавижу рабство во всех его проявлениях и очень сожалею, что ты столько лет носил оковы Тельвара. Даже представить не могу, каково это. Тем более тангиру.

- Издеваешься?

- И не думал. Более того, я готов извиниться, если не от имени всего Ордена, то от себя лично.

- Убью! - проревел тангир и кинулся на вящего, в едином слитном прыжке преображаясь в огромную мохнатую зверюгу.

Мощные кошачьи лапы ударили в грудь, и Шайлэ рухнул спиной на жёсткую колючую траву, а в следующий миг к его лицу склонилась оскаленная морда, обдав кожу тяжёлым, обжигающе горячим дыханием.

- Всегда хотел увидеть твою главную ипостась, - заворожено прошептал маг, разглядывая тёмный контур раскрытой пасти, широкий плоский нос, с раздувающимися розоватыми ноздрями, большие влажные глаза с антрацитово-чёрными зрачками, жёлтой радужкой и пушистыми, удивительно длинными ресницами с подрагивающими рыжими кончиками.

Зверь, прижимающий мага к земле, был потрясающе красив и чудовищно опасен, но Шайлэ не боялся. Интуиция подсказывала, что Горр не обагрит свои клыки кровью вящего. По крайней мере, не сейчас, когда судьба иноземной магички находится в его руках. "Глупый, влюблённый оборотень!" Шайлэ и глазом не моргнул, когда крупные зубы воинственно клацнули возле его носа. Более того - расслабился и изогнул губы в кривоватой, доброжелательной улыбке. В ответ тангир прижал косматые треугольные уши к голове и недовольно рыкнул. Впрочем, почти беззлобно.

- Дошло? Правильно, драться нам не ко времени. Отпусти меня, Горр!

Но прежде чем тангир успел хоть как-то отреагировать на слова мага, рядом с ним возник Эрик. Раскрасневшийся, дрожащий от ужаса, с блестящими, широко распахнутыми глазами. Тонкие пальцы вонзились в мохнатую шею возле острого костяного нароста, а с трясущихся губ сорвалось:

- Пусти его, слышишь? Немедленно отпусти! Он должен найти Юлю!

Тангир легонько мотнул головой, в надежде, что Эрик опомнится и отступит, но тот репьём цеплялся за его шкуру, и Горр замер, опасаясь ненароком покалечить мальчишку. Захлопнул пасть, шумно выдохнул, прогоняя недовольство и злость, и посмотрел на мага: "Успокой его!"

"Если пообещаешь держать себя в руках".

"Р-р-р… Обещаю".

"Верю. Пригнись!"

Горр немного отклонился, позволяя магу лучше рассмотреть главернца, который с иступлённым упорством продолжал терзать золотистую косматую шкуру. Сосредоточившись, Шайлэ осторожно потянулся к его сознанию. Крадучись, словно полуночный вор, он коснулся разума Эрика и отпрянул: мальчишка среагировал на прикосновение. Тонкие пальцы разжались, крик смолк, и ошарашенный взгляд карих глаз заметался по сторонам. "Скрытый маг! - мысленно присвистнул Шайлэ. - Не было печали. Дар конечно не ахти, но если проснётся неожиданно, может попортить окружающим нервы. А при такой бурной жизни - обязательно проснётся. Странно, что этого до сих пор не произошло. И что прикажете делать? Подтолкнуть или сделать вид, что ничего не случилось? Пожалуй, второй вариант предпочтительней. Не знает парнишка о даре, вот пусть и дальше пребывает в неведении. Найдём землянку, а потом… Глядишь, и объяснять ничего не придётся. Рядом с таким сильным магом, как Юлька, дар Эрика может спать вечно!"

"О чём ты так напряжённо раздумываешь?" - ворвался в сознание мрачный голом тангира.

"Так, ерунда. Слезь уже с меня. И верни себе человеческий облик, а то мальчишка опять сорвётся".

О том, что Эрик успокоился самостоятельно, вящий предпочёл не упоминать. Как и о даре главернца. "Хорошо, что он настолько слаб, что ощущается лишь при непосредственном контакте. Уж кто-кто, а Горр точно не стал бы ждать, ибо о последствиях думать совсем не умеет!" Тяжко вздохнув и призвав себя к терпению, маг поднялся на ноги, отряхнулся и, добавив в голос металла, скомандовал:

- Все разговоры потом. Выдвигаемся. Мы и так потеряли бездну времени!

Эрик заторможено кивнул и молча потрусил к лошадям, а вот Горр удержаться от комментария не смог. Ухмыльнулся, тряхнул прядками-стрелками и пробормотал:

- Лишь бы командовать. Вящий из всех щелей так и прёт.

"Ну нет! По новой собачиться не будем!" - сказал себе Шайлэ и с невозмутимым видом направился к вороному Тельвара, напрочь игнорируя ехидный смешок тангира за спиной. Горр, отдать ему должное, тоже не спешил возобновлять склоку. Постоял немного, рассматривая траву под ногами, пнул мыском сандалии разорванный сатавар и последовал за Шайлэ. Правда, садиться на коня не стал. Остановился рядом с магом, качнулся с пятки на мысок и, скривившись, поинтересовался:

- С подарком единовластнику мы завязали, так?

- Другого сатавара у меня нет.

- В таком случае, я поеду с тобой.

- Со мной?

- Да. И не вздумай ничего говорить!

Горр оттолкнулся от земли, взмахнул руками и приземлился на круп вороного взъерошенным хмурым шуром. Синие коготки крепко вцепились в попону, острый перламутровый рог настойчиво ткнул мага в поясницу, но Шайлэ не тронулся с места. Застыв в полуобороте, он во все глаза он смотрел на тангира, который предстал перед ним в самой уязвимой из четырёх ипостасей. Сейчас вящему достаточно было произнести короткое заклинание, и его власть над тангиром стала бы почти безграничной. "Этого слишком много для извинения".

"По-другому не умею, - отозвался Горр и вновь ткнул мага рогом. - Поехали! Не стоит делать из моего поступка далеко идущих выводов".

"Позволь мне решать самому".

Маг перевёл взгляд на серого мерина, что-то беззвучно прошептал и тронул повод. Вороной одобрительно фыркнул и неспешной рысцой поскакал между деревьями. Эрик тотчас пристроился рядом с Шайлэ. Тангира, несмотря на его безвредный птичий вид, он явно побаивался, но держался молодцом: решительно невозмутимая маска на лице, редкие тревожные взгляды на шура. И ни единого вопроса. "Зря я боялся, - с невольным восхищением подумал вящий, - от мальчишки куда меньше проблем, чем от "воспитанника" Тельвара. Интересно, он тоже влюблён в землянку, или Юля для него лекарство от одиночества, добрая фея, пообещавшая привести к лучшей жизни? Не важно! Главное, парнишка нам не в тягость". С этими словами маг прикрыл глаза и сосредоточился на экстраординарном облике иномирянки. Стройная фигура, роскошные многоцветные волосы, тёмные с зеленовато-золотым отливом глаза, мягкая линия подбородка, чувственные губы… Миг, и перед глазами возникла отчётливая картинка: кавалькада вооружённых до зубов всадников скачет по дороге, плотным кольцом окружая большую железную клетку. Шайлэ рванулся вперёд. Бестелесная оболочка легко прошла сквозь стальные прутья, и маг завис в нескольких сантиметрах от деревянного пола, устланного свежим душистым сеном, с неподдельным изумлением глядя на спящую землянку. Точнее на два снежно-белых, безвольно распахнутых крыла. "Вот и гарпия проявилась", - машинально отметил про себя вящий, присел на корточки и внимательнейшим образом осмотрел едва прикрытое обрывками сатавара тело. Иных изменений замечено не было, что, несомненно, радовало и давало надежду на то, что преображение девушки замедлились и, возможно, вскоре сойдёт на нет. "Вот тогда можно будет заняться её магией. Хотя бы азы объяснить, чтобы не пристукнула ненароком нас и себя!" Шайлэ потянулся к Юлиному сознанию и ничуть не удивился, обнаружив, что оно всё ещё закрыто мощным непробиваемым щитом. "Всё правильно, Алексис, сознание самое уязвимое место мага, особенно необученного. Правда, если она попадёт в руки твоего отца, защита станет для неё самой страшной пыткой. Ревальд не остановится, пока не разрушит её… Даже думать не хочу, что случится потом!" Маг выпрямился и посмотрел по сторонам, выискивая глазами главного в отряде. Им оказался хмурый усатый тип в серо-зелёном мундире. Магических способностей у офицера оказалось ещё меньше чем у Эрика, и вящий без труда проник в его сознание. Уже через минуту он знал, куда направляется отряд, а так же предположительное время его прибытия. Информации было достаточно и, в последний раз взглянув на спящую землянку, маг вернулся в своё тело.

"Ну что?" - нетерпеливо воскликнул тангир.

- Её везут в Тайшан.

- Везут? - Эрик ударил гнедую каблуками в бока и в мановение ока оказался вплотную к магу. Схватил его за рукав и умоляюще посмотрел в спокойные синие глаза. - Юлю поймали? Кто?

- Солдаты Бергеша.

- Не вящие…

Облегчение на лице мальчишки задело Шайлэ, и он поспешно отвёл взгляд. "Какие же мы благодетели мира, если даже беглый главернский раб боится нас больше, чем ловцов и солдат? Впрочем, правильно боится. Солдаты лишь немного поиграются, выпорют и вернут хозяину, а вящие даже разбираться не станут - убьют. Только за то, что он был рядом с иноземной магичкой. Убьют и пойдут дальше, спасать Аренту. От чего? Кому помешали оборотни, эльфы и прочие? Почему нельзя сосуществовать мирно? Кому и что мы доказываем?"

"Может, займёшься самобичеванием на досуге? До Тайшана два дня пути! И это если ехать, а не ползти".

"Ты прав, Горр, надо спешить", - согласился Шайлэ и, выдернув рукав плаща из цепких пальцев мальчишки, пришпорил коня.

Острый, резкий запах ударил в ноздри, заставив Юльку наморщить нос и смачно чихнуть. В голове что-то неприятно бумкнуло, виски на мгновение сдавили невидимые пальцы, но тут же милостиво разжались, привнеся в душу волнительную благодать. Неприятный запах испарился, и девушка полной грудью вдохнула тёплый сладкий аромат роз. В мыслях тут же возникла безмятежная картина: широкий балкон с видом на спокойное зеленовато-синее море, плетёное кресло и фарфоровые вазоны с цветами. Десятки, сотни бутонов, всевозможных тонов и оттенков, раскрытых и только собирающихся распуститься, с вытянутыми, треугольными и закруглёнными лепестками, свежие, ещё хранящие на себе капельки холодной утренней росы.

- Божественно… - счастливо протянула Юля и открыла глаза.

Первым, что она увидела, был безбрежный зеркальный потолок, в серебристой глади которого отражался огромный, полупустой и совершенно незнакомый девушке зал. Светлые мраморные стены, бело-серо-голубая мозаика пола - небо под ногами. Тонкие рваные нити перистых облаков сплетались и скручивались в замысловатый узор, тончайшей сетью опутывая каменный постамент в центре зала, на котором возвышалась исполинская круглая кровать, застеленная ярко-синим покрывалом с тяжёлыми серебряными кистями и искусной золотой вышивкой. Таких огромных кроватей Юлька даже на картинках ни разу не видела. Зато на ней свободно помещались распахнутые, как в полёте, крылья. Чистые, уложенные перышко к пёрышку. Белоснежные, как альпийский снег, с тонкой золотой каёмкой на кончиках. "Почему они говорили о гарпиях? Гарпии это чудовища…" Юля оторвала взгляд от крыльев и наконец оглядела себя целиком. Многоцветные волосы, вымытые и заботливо расчёсанные, блестящим шёлковым полукругом разложены вокруг головы, карие глаза отливают яркой смесью лесной зелени и шафрана. Черты лица стали немного мягче и как-то тоньше, губы чуть потемнели и приобрели нежный малиновый оттенок. Подняв левую руку, девушка заторможено взглянула на длинные, цвета небесной лазури ногти с золотистым вихрем узора и вновь устремила взгляд к зеркальному потолку. Смотреть на себя было приятно. И занятно. "Одного взгляда достаточно, чтобы понять - я больше не человек. Даже если б крыльев не было… Так вот какая я теперь".

Юлька уронила руку на постель и провела ладонями по гладкой жемчужно-серой ткани платья, плотной и одновременно мягкой, как пух. Пальцы коснулись позолоченной пряжки пояса, пробежались по россыпи разноцветных камней, утопленных в драгоценный металл, и замерли: в голову девушки внезапно закралась мысль, что происходящее очень похоже на сон. "Я не должна быть здесь… Он ждёт меня". Вдоль позвоночника пламенной искрой скользнула боль и растворилась в упоительном аромате цветов. Юля улыбнулась своему отражению, радостно вздохнула, увидев ответную улыбку, и прикрыла глаза. Но лишь на мгновение, ибо в следующий миг зал наполнился звуками: щебетом птиц, отдалённым шумом морского прибоя, хрустальным перезвоном крохотных колокольчиков и витиеватой, немного грустной, но удивительно притягательной музыкой.

- Я люблю музыку… Хочу танцевать! - прошептала Юлька, села и тут же покачнулась.

Про крылья она как-то забыла. А зря. Снежно-белая перьевая "конструкция" на поверку оказалась на редкость тяжёлой. И неудобной к тому же. Она тянула назад, заставляя Юльку сгибаться пополам, утыкаясь носом в согнутые колени, и вонзать сине-золотые ногти в роскошное покрывало. С трудом обретя равновесие, Юля попыталась пошевелить крыльями. После череды конвульсивных подёргиваний, пары десятков шумных шлёпаний о кровать, перистые упрямцы соизволили подняться в воздух и зависнуть в полураспахнутом состоянии, чуть подрагивая и то и дело чиркая кончиками по покрывалу. Впрочем, оптимизма сегодня Юльке было не занимать. Розовый аромат наполнял сердце счастьем, да и танцевать страсть как хотелось. Поэтому она не стала останавливаться на достигнутом, а, с упрямой сосредоточенностью глядя прямо перед собой, медленно двинулась к краю постели. Подол шёлкового платья так и норовил оказаться под голой ступнёй, крылья опасно покачивались из стороны в сторону. Юля каждую секунду рисковала завалиться на бок, и острые ногти глубже и глубже вонзались в покрывало, постепенно превращая дорогую ткань в груду рваных лоскутов и всё больше усложняя путь к долгожданной цели. Лоскутные петли цеплялись за пальцы, и девушке приходилось останавливаться, чтобы выпутаться из ловушки. В другое время Юлька давно бы плюнула на свои мытарства и попыталась найти другой способ передвижения, или просто бы остановилась, чтобы подумать: а зачем и куда она собственно ползёт? Но вместо этого она лишь глупо улыбалась и мурлыкала под нос незамысловатую мелодию, что играл невидимый глазу оркестрик.

Наконец кровать закончилась. Юля остановилась, чуть отклонилась назад и, чувствуя себя танцовщицей на канате, по очереди опустила ноги на каменные плиты постамента. С облегчением выдохнула, выпрямилась в полный рост, шагнула на пол и неторопливо закружилась, позволяя мелодичным звукам целовать кожу, невесомо перебирать длинные локоны, скользить по белым перьям.

- А ты забавная. Посмотри на меня!

Плавно покачиваясь, Юлька повернулась и с отстранённой улыбкой взглянула на высокого худощавого мужчину в тяжёлой бархатной накидке, так плотно затканной золотом и драгоценными каменьями, что из-под них с трудом угадывался изначальный цвет ткани - пурпурный. Нижняя одежда выглядела скромнее - атласная светло-серая рубашка и узкие чёрны брюки. На ногах - остроносые туфли с массивными пряжками и крохотными бантиками, вырезанными из прозрачного жёлтого камня. Обувь незнакомца так походила на женскую, что Юля не смогла сдержать смех.

- Это ты забавный! - громко заявила она, подняла голову и посмотрела мужчине в лицо: довольно симпатичное, с небольшими зеленовато-карими глазами, тонким, греческим, как сказали бы на Земле, носом и волевым, а проще говоря, выдающимся вперёд подбородком. Но самым притягательным в его внешности оказался изящный "кленовый" листок на правой щеке. - Ни фига себе тату! Впрочем, тебе идёт, парниша.

Незнакомец и вправду выглядел молодо, почти ровесником Юли, если б не частые седые пряди в тёмных волосах, едва заметная сеточка морщин вокруг глаз и на лбу и насмешливый, понимающий взгляд, словно мужчина знал что-то такое, до чего остальным ещё семь лет на оленях добираться. Так когда-то смотрела на Юльку учительница музыки, когда пятилетней крохой она пришла на первый в жизни урок и решительно заявила, что обязательно станет известным музыкантом. "Прекрасное желание", - сказала тогда Изольда Христофоровна и улыбалась она при этом точно так же - с лёгкой иронией и толикой уважения, суля поддержку и обещая указать верный путь.

"А куда поведёшь меня ты?" - хмыкнула про себя землянка и продолжила незамысловатый танец, не замечая, как распахнулись за спиной крылья. Слабый порыв ветра коснулся седых волос незнакомца, и он недовольно поморщился. Быстрым отрывистым движением отвёл с лица упавшую чёлку, сделал пару шагов назад, избегая прикосновения гарпиевых крыльев. Но стоило Юле закончить пируэт и оказаться к нему лицом, тотчас расплылся в благожелательной улыбке:

- Давай познакомимся. Я Бергеш, едино…

- Не сейчас, - отмахнулась девушка. - Разве ты не слышишь? Эту музыку нельзя прерывать разговорами. Она волшебная.

Юлька шумно выдохнула, закрыла глаза и раскинула руки, представляя себя на вершине безумно высокой горы, танцующей с небесами. В эту минуту она была почти счастлива. Почти: едва ощутимая, но настырно свербящая боль в спине не позволяла забыться до конца, упасть в объятья чарующих звуков и раствориться в них навсегда. "И пусть. Так тоже хорошо", - глуповато хихикая, сказала себе землянка и даже мурлыкнула от избытка чувств.

- Риган! - раздражённо бросил Бергеш, вновь скривившись, и из темнеющего в мраморной стене проёма вынырнул коротконогий пухленький толстячок в серебристо-алом камзоле.

Тряхнув на удивление пышными чёрными волосами, он юрким колобком подкатился к единовластнику и, изогнувшись в полупоклоне, заискивающе посмотрел ему в лицо:

- Всё сделано, согласно Вашим указаниям, бесподобный. Мы рассчитали дозу, ориентируясь на вес, объём и приблизительный возраст. Настойка должна была лишь немного расслабить её, сделать покладистой, дабы Ваши слова не воспринимались как нечто враждебное. Облегчить, так сказать, контакт. Я не понимаю, почему…

- Заткнись! - оборвал его лепет Бергеш и кивнул подбородком на танцующую девушку. - Лучше скажи, как всё исправить?

- Уже, мой господин. Обождите пару минут, Ширан вот-вот закончит отрезвляющее зелье.

- Надеюсь, оно не протрезвит её до конца?

- Конечно нет. Ровно настолько, чтобы она смогла внимать Вашим словам.

- Отлично. Дважды ошибаться я Вам не советую.

- Да, бесподобный.

Толстяк несколько раз поклонился, при этом неизменно отступая к стене и поглядывая на проём с тревогой и надеждой. И с облегчением выдохнул, когда из мрака секретного перехода появился Ширан, такой же коротконогий и пухлый, точная копия самого Ригана, только с коротко стрижеными волосами и более крупным тенхором, занимающим почти всю левую щёку - свидетельство того, что он старший ребёнок в семье.

- Ну? - одними губами прошептал Риган и потёр взмокшие ладони о полы камзола.

- Я не уверен, так что лучше молись.

Ширан виновато пожал плечами и засеменил к единовластнику. Вытащил из кармана сиреневый мешочек, крест-накрест перевязанный золотым шнурком, заискивающе улыбнулся, точь-в-точь, как брат.

- Приступай!

Бергеш скрестил руки на груди, в лёгком напряжении свёл тонкие брови и стал наблюдать, как один из двух его лучших алхимиков скачет вокруг крылатой девицы. Ширан потешно вскидывал руку, подсовывал набитый травой мешочек ей под нос, но Юля всякий раз уворачивалась, продолжая бездумный танец под одной лишь ей слышимую мелодию. Она явно воспринимала происходящее за какую-то игру и с удовольствием принимала в ней участие.

Бедняга Ширан быстро выдохся. Руку он вскидывал всё реже, а на единовластника поглядывал всё чаще. И в глазах алхимика читался откровенный испуг. "Не удивительно, с зельем они промахнулись, так ещё и с противоядием заминка. Вон как покраснел. Сейчас в обморок хлопнется, или того хуже - в ящик сыграет. Жалко. Толкового алхимика в наше время днём с огнём не сыщешь. А у меня их два!" Бергеш обернулся на Ригана. Младший из толстячков расстроено переминался с ноги на ногу. Отправлять его на выручку брату было делом бесполезным, звать стражников не хотелось, и так возни в зеркальном зале было, по мнению единовластника, как-то чересчур. "Придётся самому". Бергеш в два шага преодолел расстояние до пританцовывающей парочки и, выхватив мешочек из руки Ширана, прижал его к губам девушки.

Юлька вскрикнуло от неожиданности, вдохнула кисловатый аромат и оглушительно чихнула. Бергеш тотчас отдёрнул руку и брезгливо поморщился, а странный коротышка, минуту назад так уморительно прыгавший рядом, добрёл до кровати и плюхнулся на рваное покрывало, тяжело дыша и утирая лоб рукавом серебристо-алого камзола. Второй толстячок, по-видимому, брат-близнец первого, с опаской взирал на Юлю и нервно водил ладонями по бёдрам, точно разгоняя застоявшуюся кровь.

- А кто вы все, собственно?

Вопрос всплыл в голове неожиданно, сам собой, и Юлька поспешила его озвучить. А заодно, оглядеть огромный полупустой зал с мраморными стенами и высоким зеркальным потолком. На потолок посмотрела она напрасно: вид многоцветных локонов и распахнутых за спиной крыльев вогнал девушку в ступор.

- Крылья-то откуда? - заторможено прошептала она, но память упорно молчала.

Зато, вместо картинок из прошлого, в сознании зазвучала знакомая мелодия. Юля невольно прислушалась, качнула головой из стороны в сторону и аж подпрыгнула: юркий толстячок с короткой стрижкой вскочил и оглушительно громко хлопнул в ладоши.

- В чём дело? - возмутила Юлька, но вместо того, чтобы ответить, братья-алхимики низко склонились перед Бергешем и затараторили наперебой.

- Поспешите, бесподобный.

- Начните разговор.

- Возможно, беседа удержит её сознание.

- Слова способны разогнать действие дурман-травы.

- Но медлить нельзя.

- Совсем нельзя.

- Заткнитесь! - рявкнул Бергеш, и Юлька снова подпрыгнула.

Вопли мужчин ей совершенно не нравились, однако заявлять об этом вслух девушка не спешила. "Сначала нужно понять, что я тут делаю!"

- Юля! Ты слышишь меня?

- Да.

Юлька подняла голову и с удивлением обнаружила, что худощавый обладатель вытатуированного на щеке листа стоит прямо перед ней, вплотную, так, что седые пряди почти касаются её многоцветных волос. Момент, когда он подошёл так близко, Юля как-то пропустила. "Со мной определённо что-то не в порядке. Но что?" Девушка поёжилась, скосила глаза на чуть смятый абрис листа, ибо мужчина слегка улыбался, и с губ сорвалось:

- Главерна…

- Именно, - с довольным видом кивнул седовласый. - Вижу, ты понемногу начинаешь вспоминать. Я тебе помогу. Но для начала, хочу, наконец, представиться. Я Бергеш, единовластник Главерны.

- Очень приятно. Юля.

- Мне тоже. Я никогда не видел столь прекрасных девушек, как ты, Юля. Да что там! Мои советники и мудрецы подняли все архивы Тайшанской дворцовой библиотеки, но ни в одном из фолиантов, ни в одном из древних свитков Аренты не нашлось упоминания о гибридах.

- О ком?

- Когда тебя… э-э… нашли, ты назвалась гибридом по имени Юля, - терпеливо пояснил Бергеш, и землянке не оставалось ничего, кроме как кивнуть.

"Назвалась, значит, надо было", - решила она и внимательно уставилась на седовласого, ожидая новых подробностей из своего ныне туманного прошлого.

- Когда мои люди нашли тебя, ты была сильно больна, почти умирала. Двое суток ты пребывала в беспамятстве. Но едва обоз прибыл в Тайшан, мои алхимики, Риган и Ширан, - единовластник не глядя махнул рукой в сторону толстяков-близнецов, - изготовили чудодейственный порошок и вернули тебя к жизни.

- Спасибо.

Юля хотела повернуться и поблагодарить алхимиков, но Бергеш не позволил: сжал пальцами её подбородок и заставил смотреть себе в лицо.

- Они не стоят твоего внимания. Эти двое родную мать оставили бы умирать, если б у неё не оказалось денег на лечение.

- Ужасно… Зачем же вы держите таких людей рядом?

- В своём деле они гениальны. - Бергеш жадным взглядом окинул лицо пленницы и нетерпеливо хмыкнул: - Так я дождусь благодарности? Ведь, если бы не я…

- Я очень благодарна!

- Настолько, чтобы назвать меня своим другом?

- Конечно.

- И ты готова остаться в Тайшане, в моём дворце, и помогать мне, если на то возникнет необходимость? Как друг помогает другу, добровольно и без остатка?

- Ну, наверное…

- Пообещай мне, Юля! Поклянись, что не оставишь меня, что будешь моим верным другом!

Единовластника говорил странные вещи и совершенно очевидно вкладывал в свои слова какой-то подтекст. Юлька чувствовала это, но сосредоточиться и подумать никак не могла. Близость Бергеша, его горячее дыхание и хищный блеск в глазах нервировали девушку, сбивали с мысли. "Нужно соглашаться, иначе он не отпустит меня!" Но стоило разомкнуть губы, поток безумно горячей боли вниз-вверх пронёсся вдоль позвоночника и жгущим гейзером забил между лопаток, заставив Юлю изогнуться и закричать.

- Что с тобой? - сердито воскликнул единовластник, сильнее сжимая пальцами подбородок девушки.

Он не собирался отступать, надеясь всеми правдами и неправдами вырвать клятву из уст пленницы, и совсем не ожидал, что смирная и покорная на вид девчонка вдруг толкнёт его в грудь с недюжей силой и, взмахнув белоснежными гарпиевыми крыльями, взмоет под потолок.

- Стража! - с недоумением ощущая на губах солоноватый привкус крови, простонал Бергеш, и братья-алхимики, точно очнувшись от долгого сна, рухнули на колени возле правителя и запричитали, как бабы над покойником.

Единовластник не слышал их голосов. Не слышал он и топота бегущей на помощь стражи, испуганных криков своего управляющего, оханья примчавшегося на его зов лекаря. Завороженным взглядом Бергеш смотрел вверх, туда, где под тёмной гладью зеркального потолка, словно птица в силках, билась крылатая девушка. Она вскрикивала от боли, прогибалась и царапала спину острыми золотисто-синими ногтями, превращая шёлковое платье в рваные лоскутные полоски, а на обнажившейся коже медленно и неотвратимо проступали огненно-красные буквы. Древняя вязь насквозь пропитанных магией верхнеравнинных рун. Мало известных ныне, но хорошо знакомым таким знатокам утраченных языков, как Бергеш. "Владелец - Алексис Ребарат-Нур" - с содроганием прочитал он и, не вынеся обрушившегося на него понимания, потерял сознания.