Песня полной луны

Глава тридцать первая

Найл едва слышал, что говорит ему Джэки. Связь была плохой, и он знал, что ей приходилось ходить в здание администрации, чтобы дозвониться ему.

В резервации, вообще-то, пользовались мобильными телефонами, но дед запрещал Джэки покупать смартфон или даже ноутбук — он считал, что её дар шаманизма пропадёт, если она станет ближе к губительным порокам белых людей. Джэки никогда не спорила с ним и, казалось, даже не думала, что могло быть иначе.

— Меня преследовали дурные предчувствия, — голос невесты перекрывался треском прерывающейся связи. Найлу пришлось напрячь слух, но, не особо разбирая слова, он всё равно чувствовал её беспокойство. — Я видела сон, и ты был мертв. Я видела твоё тело, ие наалдоши. Они тебя убили.

Найл тряхнул головой. Он знал, что предчувствия Джэки нельзя игнорировать: она предупреждала Холли перед поездкой на фестиваль в Солт-Лейк-Сити, что может случиться что-то плохое, но Холли лишь улыбнулась. Она так верила в свою силу…

И эта сила предала её в последний момент. Найл порой думал, не предаст ли она и его тоже, решив перебраться к кому-то, более подходящему?..

Колдуны обретали силу, если умирал их близкий родственник, а ближе Холли у Найла всегда была только мать. И сила пришла к нему, когда Холли запихнули в мешок и утопили в озере. К кому она уйдёт, если его самого не станет? К матери?

Найл не мог этого допустить.

Мама не справилась бы. Он и сам не очень справляется, но он хотя бы пытается.

— Джэки, кто — они?

Никто здесь не знал, что Найл умеет превращаться в койота. Никто не догадывался, что в нём скрывается магия, о которой он не просил. А те, кто видел Холли незадолго до своей смерти или перед тем, как подыхали от его клыков, уже не могли ни рассказать о ней, ни сделать хоть какие-нибудь выводы.

Хотя тот парень, Уилл, из семейки охотников, которым нравилось делать зарубки на своих дверных косяках, чтобы подсчитать убитых оборотней, казалось, в чём-то его подозревал. Но у него совершенно точно не было никаких доказательств.

Только не доверять Джэки у Найла тоже причин не было. Быть может, они не любили друг друга так, как должны любить жених с невестой, но Джэки чувствовала его, как никто другой, и эта связь никуда не девалась.

— Если бы я видела их лица… — он услышал, как у неё дрогнул голос. — Их было двое. Всё, что я смогла разглядеть. Духи скрывают от меня, кто они, но я постараюсь узнать.

Найл вздрогнул.

Для того, чтобы узнать истинное значение своих сновидений, Джэки придется войти в транс и спуститься в мир духов, что могут предсказать судьбу, но за это всегда нужно чем-то заплатить. Найл не хотел, чтобы ей пришлось платить, ибо плата могла быть высока.

— Джэки, нет… — начал было он, однако связь затрещала вновь и прервалась.

Он уставился на бесполезный мобильник.

Джэки всё равно поступит так, как захочет, но Найл понимал, что, быть может, она отдаст за свои попытки слишком много, и он боялся за неё. Также, как боялся причинить зло Кэрри. Также, как не хотел впутывать Беллу. И он снова проигрывал.

Швырнув мобильный на пол, он зарычал в подушку. Выругался, зная, что всё бесполезно. Джэки поступит так, как захочет.

Джэки, если понадобится, отрежет себе палец или выколет глаз. Джэки сделает всё, чтобы убийцы Холли мучились и помирали, а Найл — выжил.

Найл сделал бы всё, чтобы остановить её и не позволить навредить себе ради него, но единственное, что он может — выполнить своё предназначение. У него, духи его возьми, выбора нет.

Сила ему этого выбора не оставила.

Прощание с Гарретом проходило в той же университетской часовне. Внутрь Найл не заходил — ещё не хватало попасться на глаза копам, которые, хоть и говорили, что Уилсон покончил с собой, но всё равно шныряли по университету, как крысы. Да и смотреть на кучку скорбящих белых лицемеров ему тоже не очень хотелось.

Скрестив ноги, он уселся с учебником экономической теории на скамейку неподалеку, но буквы не желали складываться в слова. Найл ждал.

Говорят, что убийцы часто возвращаются, чтобы взглянуть на дело рук своих. Приходят на похороны жертв или помогают в поисках ими же спрятанного тела. Кажется, он где-то читал об этом, когда сёрфил Интернет; ему было лет пятнадцать, а Холли была ещё жива. Теперь он и сам пришел, чтобы дождаться окончания прощания с Гарретом Уилсоном, только тщеславия или желания увидеть свои деяния были ни при чём.

Найл чувствовал, что копы что-то подозревают, и неважно, что у них нет доказательств. Азиатского вида парень-детектив напоминал ему охотничьего пса, ждущего, пока жертва выберется из норы, чтобы вцепиться ей в глотку. Он слишком очевидно не верил, будто смерти Майлза и Гаррета были тем, чем казались, и Найл как никто другой знал, что этот детектив — ещё как прав.

«Он здесь, — булькнула Холли в его голове. В последнее время она не показывалась, но Найл чувствовал, что с каждым днём ей становится всё тяжелее. Смерти Фостера и Уилсона помогали ей поддерживать свои силы, чтобы давить на оставшихся, однако ярость и гнев пожирали её куда быстрее. — Его жена — из «народа», она опасна, братик, и она хорошо защищается»

«Я возьму их на себя», — не то чтобы у Найла был план, однако он понимал, что выхода у них нет. Убивать детектива он не хотел и не собирался, но вывести его из строя было необходимо. Дед сказал бы то же самое.

Он не сразу догадался, о ком говорила Джэки по телефону, но теперь он понимал: его невеста наверняка имела в виду детектива и его жену. Найл почувствовал это, как только увидел их, выходящими из машины.

Жена полицейской ищейки была шаманкой. Или успешно проходила свой путь к этому.

Холли довольно заурчала.

«Я сумею сломать оставшихся двоих, — он слышал, как в её горле бултыхается озёрная вода, заполнившая её легкие. — Но с детективом и дружком твоей девчонки я не справлюсь»

Найл вздохнул. Со стороны, наверное, казалось, что он вздыхает над учебником. Что ж, и к лучшему.

Кусочки пазла складывались у него в голове. Не только жена детектива была для него и Холли опасна.

Уилл ему не нравился с самого начала. Запах серебра, четкое понимание, что перед ним охотник или тот, кто с ними как-то связан — пусть Найл и не был оборотнем, он знал, что и с ним можно справиться пулей, если знать, как. А теперь Уилл начал ошиваться рядом с Оуэном.

О, это всё усложняло. Даже если забыть, что Оуэн, бывший у Найла «на крючке» шаманской травяной смеси, умудрился с него соскочить.

Конечно, Уилл понятия не имел, как можно уничтожить таких, как Найл. Для этого нужно было быть дене, чтобы распознать разницу между вервольфом и колдуном, обладающим силой. Но жена детектива тоже была из «народа», пусть и другого племени — кто знает, что произойдет, если эти двое встретятся?

Найл не представлял, как это могло бы случиться, но дурное предчувствие ворочалось за рёбрами, когда он смотрел на эту девушку; когда он видел Уилла. Ему чудилось, будто он может унюхать запах собственной смерти.

Джэки была права.

И сейчас эта потенциальная большая проблема прогуливалась у часовни, ожидая кого-то. Серебряный крест вызывающе поблескивал, ловя лучи осеннего солнца.

Не то чтобы серебро могло каким-то образом навредить Найлу, нет. Его раздражал сам Уилл и то, на что он мог быть способен, если его научить, как.

«Насколько близко они подобрались к разгадке?»

Холли в его голове озадаченно булькнула. Наверное, это был первый вопрос, на который у неё не было ответа.

«Я не знаю. Тебе известно, что я не могу всё время находиться рядом с живыми. Но двое хуже, чем один»

Найл понимал, о чём она говорила. Оуэн был «разобран», но угроза подобралась слишком близко к той, кем он дорожил, — Холли перестаралась, — и теперь он был готов бороться до конца. Зубами и ногтями выцарапывать собственную жизнь и жизнь Беллы.

Забавно.

В этом они были похожи.

Он тоже пытался защитить и Беллу, и Кэрри, зная, что Холли может воспользоваться ими для устранения Оуэна и Уилла. Только слепой не заметил бы, что этот придурок влюблен в Кэрри, а Найл слепым не был.

Смирившись с тем, что он испытывал разные чувства к трем разным девушкам, Найл хотел только одного: защитить всех троих. Если понадобится, то и от самого себя.

Холли исчезла. Найл всегда ощущал её отсутствие, и догадывался, что она решила понаблюдать за прощанием. Быть может, вид Гаррета в гробу придавал ей сил. Быть может, она радовалась, чувствуя, что ещё на чуть-чуть приблизилась к своей цели; осуществила свою месть тем, кто убил её.

Вскоре из часовни потянулся народ. Выходили притихшие студенты, преподаватели. Найл захлопнул учебник, чувствуя, как койот, прячущийся за ребрами, недовольно заворчал, чуя и девчонку-шамана, и охотника совсем рядом.

Уилл ошивался у выхода уже десять минут. Найла он то ли не замечал, то ли плевать на него хотел. Пару раз бросив взгляд в сторону скамьи, охотничье отродье больше не оборачивалась, а, стоило на дорожке, ведущей от часовни, показаться Оуэну, как Уилл шагнул вперед.

Оуэн что-то сказал Белле, поцеловал её в губы. Она кивнула.

Игнорируя всплеск ненужной ревности, Найл напряг слух, позволяя койоту в нём навострить уши.

— …нам нужно встретиться кое с кем.

Это было тревожным знаком. Он видел, как Оуэн Грин слегка нахмурился, пожал плечами.

— Зачем?

Уилл отзеркалил его жест.

— Есть одна идея. Расскажу, но не здесь.

Найл понял, что его заметили, и проклял себя: он не догадался нацепить чью-то личину. Того же Кевина, которого с учебником видели то тут, то там. Он не вызвал бы подозрений. А теперь он сам оказался идиотом, решив, что Уилл не заметил его.

Этот мальчишка был умнее, чем казался. Быть может, он ни в чем Найла и не подозревал, но не собирался ничего обсуждать на публике.

Холли предупреждала, что эти двое копают информацию.

«Интересно, — подумал Найл с ухмылкой, — рассказал ли Грин своему новому приятелю, как его закадычные друзья насиловали и убивали простую девчонку, зная, что никто не вступится за неё?»

Что ж, он вступился.

Убрав учебник в рюкзак, он поднялся со скамейки.

С Уиллом он разберется потом. Сейчас он должен заняться детективом и его женой. Холли была права: девчонка-шаманка представляет опасность. Нельзя допустить, чтобы она хоть каким-то образом связалась с Уиллом или с Оуэном.

Нельзя допустить, чтобы она вмешивалась ещё сильнее, чем уже вмешалась.

Накрапывал дождь.

Найл встряхнулся, чувствуя, как прилипает к телу мокрая шерсть. Он прятался за мусорным баком на улице напротив полицейского участка, выслеживая того въедливого детектива. Постепенно темнело, и, хотя зрению койота темнота была нипочем, он всё равно нервничал.

Из глотки вырвалось глухое недовольное ворчание.

Его отсутствие в кампусе могли заметить. Конечно, от Кевина всегда можно было отбрехаться тем, что он нашел себе девчонку и проводил время с ней, но Кевин не был идиотом и мог начать что-то подозревать.

Наконец, детектив вышел из участка и сел в машину. Только вот направился он к дому Гаррета. Найл понял это, потому что уже был там, и не раз.

Ему удалось скрываться в тенях, пока он преследовал машину детектива. Сумерки помогали ему прятаться. Койот требовал крови.

Детектив припарковался за квартал до дома Гаррета. Инстинкты у него, как у любой ищейки, были на уровне. Он явно чувствовал, что Найл его преследует. Обернулся.

Пора.

Найл зарычал, прыгнул вперед и вцепился клыками в предплечье детектива. Кровь хлынула ему в пасть, а в следующее мгновение живот обожгло резкой болью, и он рухнул на мокрый асфальт.