Песнь алых кленов

Глава 6 Покойный учитель Лин Ху и живые сумерки

Учитель вернулся рано, еще до наступления вечера. Так могло получиться, только если он вернулся на мече.

Лин Ху заготавливал рыбу: вешал ее на длинную нить. Фа Ханг поливал огород, но выбежал навстречу учителю, бросив ведро возле кострища. На шум из сарая для животных вышла Сяо Тун, поставила на землю ведро с кормом и тоже пошла навстречу. Лин Ху подумал, что так, наверное, выглядят деревенские дети, когда их отцы возвращаются из города. Когда-то давно, в детстве, он тоже выбегал встречать отца, но тот быстро отучил мальчика так себя вести. Но он все равно потянулся за остальными просто потому, что не хотел оставаться в стороне.

– Учитель, куда вы ходили? Как все прошло? – спрашивал Фа Ханг, вертясь возле, но не забывал при этом дать место и девушке. Он привык, что вокруг учителя всегда много людей.

– В город. Не хотелось быть нахлебником, поэтому я заработал немного на защитных заклинаниях. Заодно кое-что докупил, чтобы не стеснять хозяина.

У Ян Шанюана с собой были плотные одеяла, как раз для холодных ночей. Он передал их Фа Хангу и тут же полез в рукава. Зашуршала тонкая бумага – на верхнее одеяло упало несколько конфет.

– И это для поднятия духа.

Лин Ху засмеялся.

– Вы и правда к нам как к детям, – произнес он.

Лин Ху и в детстве не так уж любил сладкое, хотя дома его было в достатке. Так что здесь, в своем уединенном обиталище, по конфетам он не скучал. Но Сяо Тун и Фа Ханг замерли, словно у них на глазах произошло что-то совершенно необыкновенное. Сяо Тун смущенно взяла горсть конфет и с благоговением спрятала в ладонях. Фа Ханг поспешил отнести одеяла, чтобы забрать с них свою горсть. Ян Шанюан подошел к Лин Ху и, глядя на него, удивленно спросил:

– Ты не любишь сладкое? Нужно было купить что-то острое? Пресное? Лекарственное?

– Я ем сладкое. – Лин Ху подставил ладони, смирившись с тем, что опять превратился в маленького мальчика.

Ян Шанюан с облегчением высыпал на его ладони горсть светлых конфет и пошел к колодцу. Когда он отвернулся, Лин Ху разделил свою порцию пополам, одну молча отдал Сяо Тун. Вторую высыпал вернувшемуся Фа Хангу. Себе юноша оставил только одну конфету: все же не стоило настолько пренебрегать подарком. В этом было что-то знакомое… что-то печальное – так вот делиться. Но Лин Ху не хотел вспоминать. Ян Шанюан вернулся, закатывая рукава.

– Что молодые заклинатели хотят научиться готовить сегодня? Может быть, булочки? Или, возможно, сегодня попробуем замахнуться на то, чтобы сделать лапшу?

Лин Ху был уверен, что Фа Ханг забыл свою обиду на него. Уверенность эта не покидала его до самого вечера, пока на закате Фа Ханг не спросил неожиданно, без обиняков:

– Какой учитель у Лин Ху? И почему оставил своего ученика одного?

Ян Шанюан замолчал, перестал есть и в ужасе уставился на ученика. Сяо Тун по его взгляду поняла, что что-то не так.

– Строг и прям, как бамбуковый лес. Силен, как горная река, – ответил Лин Ху, глядя в огонь. – У учителя много других забот. Этот недостойный ученик не стоит того, чтобы бросать их ради него.

Ян Шанюан попытался намекнуть, что на этом разговор стоит закончить, но Фа Ханг не понял и нахмурился:

– Это учитель создал этот барьер?

– Нет.

– Учитель обустроил это место?

– Слушайте, уже поздно, – вмешался Ян Шанюан. – У нас наверняка много дел…

– Нет. Учитель ничего не смог бы сейчас сделать для меня, потому что погиб, – невозмутимо закончил Лин Ху, после чего поднялся. То, что они приготовили вместо лапши, есть было все равно противно – разбухшее тесто, как медуза, плавало в подсоленной воде. Лин Ху казалось, что он спокоен, ему просто не хотел продолжать эту тему. – Если тебе показалось, что твой учитель более благосклонен ко мне или что я пытаюсь напроситься к нему в ученики, то зря. Я дал себе слово больше никого не называть учителем. Я приношу несчастья.

Фа Ханг растерялся, а глаза его подозрительно заблестели. Остальные молчали, пока Лин Ху относил недоеденное курам, а потом, перевязав волосы повыше, ушел по тропе, ведущей к сетям. Все понимали, что ему нужно побыть одному.

– Надо извиниться, – как бы невзначай произнесла Сяо Тун.

Она не обвиняла – просто сказала что-то само собой разумеющееся. Фа Ханг отложил еду, уверенно встал, повернулся в сторону тропы и замялся. Взглянул на учителя в поисках поддержки или одобрения, тот нахмурился, словно говоря: «Давай, или будешь искать себе другого наставника».

Когда Фа Ханг догнал его, Лин Ху стоял у воды, спиной к тропе. Услышав шаги, быстро вытер глаза рукавом и обернулся в ожидании.

– Я… – начал Фа Ханг, но вспомнил о приличиях, вытянулся, выпрямил спину, поклонился. – Этот ученик был дерзок. Я расстроился, что кто-то за несколько дней удостоился большего внимания учителя, чем все ученики пика Ланфэн. Я не думал о чувствах заклинателя Лин Ху. Я нарочно пытался задеть его в недавнем разговоре, опозорив его учителя. Я раскаиваюсь в этом и обещаю больше не вести себя так.

– Так это было нарочно? – спокойно спросил Лин Ху, и лицо Фа Ханга стало алым до самых кончиков ушей. – Ты спрашивал, что сделал для меня мой учитель. Когда в клане думали, что я мертв, он отомстил за меня и убил сына главы клана, с которым мы воевали. Когда война затянулась и другие кланы потребовали перемирия, наши враги согласились отдать пленников в обмен всего на одну жизнь. Жизнь моего учителя, потому что он убил единственного наследника. Он согласился, поскольку был шанс, что меня вернут живым. Барьер – прекрасный. Это место – тоже замечательное. Но больше, чем учитель, для меня не делал никто. Хотя мне не нужна была эта жертва… тому мальчику было столько же лет, сколько мне сейчас. Но я не могу винить его. Единственный, кто виноват, – это я.

Лин Ху по-прежнему стоял очень прямо. Он сцепил руки перед собой и выглядел уверенным и спокойным, даже величественным. Фа Ханг только теперь осознал: это место, манеры этого заклинателя, такой мощный барьер… Он не был рядовым учеником. За чью смерть будут мстить, убивая наследника? За смерть другого наследника. Фа Ханг впервые ощутил пропасть между ними, и ему стало совсем неуютно. Он и раньше догадывался, что Лин Ху из богатой семьи, но из-за возраста и вежливости юноши думал, что они равны. Оба молодые заклинатели. Думал, что они могут подружиться. Теперь ему было неловко и за эти мысли.

В школе Ланфэн он с одинаковой легкостью заводил и друзей, и врагов. И теперь, когда возвращение стало невозможным, он понимал, как ему не хватает и тех и других. Лин Ху был похож на одного заклинателя из школы, которого к ним на обучение прислал небольшой клан, так как учителя на Ланфэне были лучше. Сяо Тун напоминала его подругу, ту взяли на пик из деревни, как и его самого. Фа Ханг изо всех сил верил, что с помощью новых друзей сможет заткнуть ту дыру внутри себя, которая образовалась на месте его прошлой жизни. И Ян Шанюан был настолько дорог ему, потому что был единственным настоящим осколком той жизни. И Фа Ханг по-детски ревновал его ко всем и категорически не хотел им делиться. Он и думать не мог, что ради него учитель откажется от всего и уйдет с пика. В глубине души Фа Ханг еще надеялся, что они смогут вернуться, но по лицу наставника догадывался: нет. Причин юноша понять не мог. Тот случай был просто проявлением одержимости, пусть чуть более сильной и разрушительной, но ведь все прошло. За что с ним так? Но теперь, глядя на Лин Ху, он понимал, насколько был несправедлив к нему. Фа Ханг мог вернуться к родителям – они бы приняли его. У Лин Ху, кроме этого места, не было ничего. Конечно, он цеплялся за все, как репей. Не только за Ян Шанюана, но и за него, Фа Ханга, и за Сяо Тун. Он готов был принять их как давних и проверенных друзей. А у друзей все общее. К тому же у Лин Ху был свой учитель, которого больше никто не заменит.

Фа Ханг спустился с пригорка, на котором стоял, к Лин Ху. Тот хотел было отступить на шаг назад, но остался на месте. Фа Ханг показал ему открытые ладони, словно подходил к дикому зверю, потом медленно развел руки в стороны. И так же медленно соединил снова, заключив Лин Ху в объятия. Теперь парень казался еще более тощим и еще более юным. Он не оттолкнул Фа Ханга, не напрягся – он среагировал так, словно это было привычно, будто они все уже давно стали семьей. Когда Фа Ханг разжал руки, то заметил, что глаза Лин Ху снова заблестели.

– Мне сейчас так стыдно, что, если бы мой стыд был пожаром, воды из реки не хватило бы его потушить. – Фа Ханг пытался хотя бы немного дотянуться до уровня Лин Ху и говорить на равных. – Учитель – все, что осталось у меня от прошлой жизни. Это все равно как если бы твое оружие признало меня. Это обидно, но я справлюсь. Учитель просто… слишком долго был наставником. Видимо, он не может не наставлять кого-то младше себя.

Фа Ханг почувствовал, что ему стало легче. Он снова поднялся на пригорок, решив оставить Лин Ху одного, чтобы тот тоже мог успокоиться. Но стоило ему сделать шаг, как сзади раздался беспомощный голос:

– Не уходите.

Фа Ханг обернулся.

– Я всегда жил в большом клане. Вокруг всегда были люди… Я не могу. Я как представлю, что останусь тут один, зимой, ночью… Я и никого больше, только животные… Я не хочу.