Песнь алых кленов

Глава 3 Нечеловек, потерявший Фа Ханга, и история учителя

– Я взял на себя смелость и достал рис из ваших запасов, – проговорил Ян Шанюан.

Рис он не только взял, но и промыл, и залил водой. Лин Ху не стал возражать. Правда, запасов еды пока не хватало пережить зиму даже одному, не то что четверым. И все же он не хотел, чтобы они уходили. Теперь он не один, и можно будет что-нибудь придумать. Расширить поля не получится: диаметр защитного поля не позволит.

– Судя по защите, кто-то очень любит вас. И очень переживает за вас, – словно отвечая его мыслям, произнес Ян Шанюан и тут же занялся чисткой рыбы.

Чтобы не стоять просто так, Лин Ху взялся за овощи.

– Этому кому-то наверняка очень не понравилось бы наше общество, застань он нас тут. Скажите, ваши волосы ведь светлее, чем у большинства?

Лин Ху задумчиво тронул брови. С началом войны его заставляли красить волосы в насыщенно-черный, но брови и ресницы все равно часто выдавали. Если не приглядываться, то не видно.

– Да.

– А ваше оружие, судя по шрамам на правой руке, – кнут?

– Да.

– А ваш меч…

– Да-да, вы догадались. Давайте не будем говорить этого вслух. Мне… мне все это неприятно.

Ян Шанюан даже не поднял головы от своего занятия и будто бы не обратил внимания на слова юноши. Казалось, он хочет спросить о чем-то тяжелом, неприятном, и Лин Ху боялся, что это будет разговор о той войне.

– Знаете… все кланы тогда были поражены этой жестокостью. Я еще застал времена демонов, чудовищ, постоянных войн и междоусобиц. Тогда жизнь ничего не стоила. Но мы столько отдали за то, чтобы построить нынешний мир. Было горько осознавать, что кто-то еще позволяет себе такие войны. Да и кого – детей… Но вы сказали, что не хотите говорить об этом. Я уважаю ваше решение. Скажите только одно: Лин Ронг был вашим учителем?

Лин Ху задумчиво чистил редис, сосредоточившись на этом занятии так, будто вокруг не было никого. Кивнул.

– И в той войне он умер?

Снова кивок.

– Ужасно, – вздохнул Ян Шанюан. – Я помню его еще ребенком. Тогда он был веселым. Мне казалось, он всегда будет таким. Но мы все что-то теряем. И чем дольше живем – тем бóльшие потери нас ждут.

Запах свежей рыбы, углей и редиса был приятным, да и день выдался солнечным, спокойным. Они удобно расположились в тени, но Лин Ху чувствовал себя так, словно пережевывал иглы.

– Когда-то я решил для себя, что буду сильным. Достаточно сильным, чтобы больше никогда не грустить. Чтобы спасти всех, кого хочу спасти. Но чем дольше ты живешь, тем больше встречаешь людей. И всех их нельзя постоянно носить с собой. Как видите, сейчас со мной только один ученик. Я знал: если отпущу его одного, то потеряю. Остальные без меня смогут, а вот он… Ничего, что я решил выговориться вам?

Лин Ху снова кивнул, не поворачивая головы. Ян Шанюан закончил с рыбой и поставил на огонь рис.

– Спасибо. За это я тоже постараюсь отплатить вам. Просто… когда люди, которых ты знал еще детьми, умирают в самом расцвете лет, ты понимаешь, как же на самом деле стар… Молодой заклинатель, не стоит срезать таким толстым слоем кожуру. Ведь в ней осталось очень много съедобного.

– Лин Ху. Меня зовут Лин Ху. – Юноша поднял наконец голову и посмотрел на собеседника.

Тот на секунду задумался, но быстро все понял и кивнул:

– Да. Лин Ху. Как девушка из клана Джинхэй оказалась тут?

– Ее принесло рекой, – честно ответил Лин Ху.

– Я мало знаю о том, что произошло. Она была напарницей будущего главы клана. Как я понял, они изменили правила. Наверное, потому, что наследник придерживается прогрессивных взглядов… впрочем, говорили, что и он купил себе невесту у крестьян.

– Мы почти не сталкивались с этим кланом, но, по слухам, он довольно агрессивен.

– Им тоже в прошлом сильно досталось. Пару поколений назад Джинхэй оказался втянут в войну между двумя сильными кланами. Чтобы выжить, им пришлось предать, в первую очередь, себя. С тех пор они поставили силу на первое место. Удивительно не то, что в обучение взяли девушку. А, скорее, тот факт, что она смогла пройти все эти тренировки. А еще интереснее, что будущий глава взял девушку в напарники. Я думал, что в нем так же сильны предрассудки, как и в его отце. Глава клана не выглядел довольным на том соревновании. Даже когда его сын победил.

– Вы так много знаете, – искренне сказал Лин Ху.

– Годы идут, а тяга к знаниям не исчезает, – улыбнулся Ян Шанюан. – Я завидую вам, молодым. Столько еще впереди… Столько всего будет впервые. Я понимаю главу пика, который засадил цветами выжженную поляну. То есть вместо погибших друзей заполнил пик детьми. Я не думаю, что когда-либо он снова ввяжется в войну. Воспитание новых заклинателей – просто повод сделать пик счастливым и шумным местом. И это прекрасно.

Лин Ху молча нарезал овощи соломкой. Слова учителя больно отзывались в нем. Когда он смог вернуться в свой клан, такие же пустоты очень бросались в глаза: комнаты погибших, их вещи, места. Их отсутствие в тренировочном зале, в трапезной, в коридорах. Клан стал меньше и в то же время словно наполнился призраками. Все это было тяжело, и Лин Ху считал, что страшнее этого с ним уже ничего не случится. Он потерял все, что у него было.

– Что-то мы все о грустном, – заметил его настроение Ян Шанюан, который тем временем развешивал коптиться рыбу. – Что интересного вам поведать?

– Почему ваш ученик не может пройти барьер против темных созданий? – прямо спросил Лин Ху.

Ян Шанюан выронил тушку, скривился и предупредил:

– Теперь следует ее помыть… Простите, я отойду, присмотрите за огнем…

– Потому что я проклят. Одержим. – В дверях стоял завернувшийся в ткань Фа Ханг. – Где моя одежда? Когда я успел заснуть вчера?

– Одержим? – переспросил Лин Ху.

Ян Шанюан тут же забыл про готовку и бросился за сохнувшей тут же одеждой.

– Вот она. Ой, ты вчера так устал, что заснул, стоило тебе сесть.

– Заснул? И ничего не делал больше? В смысле…

– Нет-нет. Просто заснул. Сразу.

Лин Ху решил не перебивать, просто ждал, чуть наклонив голову и глядя Фа Хангу в глаза.

– Это было всего один раз и больше не повторится, – решил внести ясность Ян Шанюан.

Но Фа Ханг не дал сбить себя.

– Это случилось на важной тренировке. Я почти ничего не помню. Я был сильным, я говорил другим голосом, я вообще был другим…

– Мой ученик очень честный. Но, наверное, теперь нам надо уходить. Вряд ли господин Лин Ху захочет видеть нас в своем доме после того, что узнал.

– Да нет, оставайтесь, – разрешил Лин Ху.

Фа Ханг совершенно не удивился, в отличие от учителя. Тот застыл с одеждой и испачкавшейся рыбной тушкой в руках.

– Почему? – спросил учитель.

– Вам больше некуда пойти, – пожал плечами Лин Ху и поднялся, направляясь мимо Фа Ханга в дом.

Тот проводил его удивленным взглядом. Они не говорили Лин Ху об этом и на первый взгляд выглядели как самые обычные учитель и ученик на тренировке. Но что-то в ностальгических речах Ян Шанюаня дало понять: обратно их не ждут. И не примут. И Лин Ху это понимал. Ему повезло, что у него был такой дом. Ведь его могли бы тоже просто выкинуть, предоставить справляться самому, и тогда у него была бы в лучшем случае хижина, а барьер был бы таким, что только мелочь и не пройдет, а зло чуть посильнее – и его сломает, и от Лин Ху ничего не оставит.

Сяо Тун уже не спала, она приводила в порядок свою одежду и убирала на место ткань, заменявшую им ночью постели.

– Скоро будет готова еда, – предупредил Лин Ху, но в ответ услышал:

– Не надо. Я пойду, пожалуй.

Он замер, не дойдя с корзиной до места. Удивленно напомнил:

– Ты же хотела остаться. Боишься?

Наверняка она слышала про одержимость Фа Ханга. Конечно, это небезопасно, но они заклинатели. С этим уж как-нибудь управятся.

– Якобы одержимого? Нет. Просто передумала.

Фа Ханг, приблизившись на шаг к Лин Ху, негромко шепнул: «Она слышала, что вы говорили про ее клан», и затем снова отодвинулся. Он одевался.

– Тебе неприятно, что мы узнали? Не волнуйся, мы не выдадим, – пообещал Лин Ху.

– Чего и кому? – спросила Сяо Тун, резко обернувшись.

Она выглядела рассерженной, и Лин Ху не мог понять, что такого они сказали. Даже если она слышала – ее хвалили.

– Ничего и никому. Мы все тут со странной репутацией, и, как видишь, еще неизвестно, от кого будет больше проблем. Я знаю только одно. Если ты уйдешь – все будет как прежде. Если ты останешься – что-то изменится. Чего хочешь ты? Что-то изменить или оставить все как раньше? – Лин Ху знал, о чем говорил, потому что именно так он уговаривал себя.

Опасно, странно, необычно. Но если он прогонит этих заклинателей, то снова останется тут один. И он готов был противостоять любым опасностям, разделить с ними их бремя отверженности, лишь бы в доме больше не было прежней тишины. Даже если это клан Джинхэй, даже если это одержимость демоном – ему нужны были такие же, как он. Те, кому нужно было спрятаться.

И Сяо Тун, похоже, тоже надоело убегать. Не глядя на Лин Ху, она заправила за ухо выбившуюся прядь, не поворачиваясь, кивнула и смущенно согласилась:

– Я останусь.

Даже Фа Ханг обрадовался. Облегчение было единственной эмоцией, которая отразилась на лице Лин Ху, а Фа Ханг хоть и вполголоса, но все же достаточно громко издал радостное восклицание и тут же перевел тему:

– Так чем мы сможем помочь?

Лин Ху уже слегка обдумал эту мысль. Сейчас он обрадовался, что его освободят от части домашних дел и можно будет уделить время тренировкам.

– Сорняки, – выдохнул Лин Ху так, словно признавался в любви.

Он ненавидел сорняки, поэтому откладывал борьбу с ними до тех пор, пока они практически не захватили весь огород.

– Я никак не мог найти времени для сорняков. Если бы вы могли взять их на себя… Вы же знаете, что такое сорняки?

И Фа Ханг, и Сяо Тун почти синхронно кивнули, потом переглянулись. До того как начать жить в уединении, Лин Ху понятия не имел, зачем вырывать ненужные растения и как отличить морковную ботву от папоротника, поэтому сейчас был немного удивлен. С другой стороны, эти двое – приглашенные ученики и, скорее всего, из бедных семей, и им приходилось трудиться в поле.

– Хорошо… нам нужны еще спальные места, не будете же вы спать на соломе. – Лин Ху воодушевился.

Сяо Тун пожала плечами:

– Ничего не имею против соломы.

– Вовсе не обязательно. Ученики Ланфэна спали на циновках.

– Какая замечательная идея, – отозвался от двери Ян Шанюан. – Молодое поколение может заняться домашними делами, а я помогу хозяину дома донести циновки. Заодно узнаю, что слышно в городе. Но для начала стоит поесть.

Круглый год клены на горе Сиван были красными. Поговаривали, что это был траур богини по почившему мужу, но те, кто жил на небесной горе достаточно долго, помнили, что красными эти земли были еще до его смерти.

Сама богиня плодородия, Дао Тиан, в одежде из легкой перламутрово-голубой органзы работала в главном зале. Рабочий зал располагался на самой верхней площадке башни, по периметру были открыты окна – огромные, от пола до крыши. Из-под потолка тоненькими струями стекала вода, но не падала на пол, а, подобно серебряным нитям, снова поднималась к крыше. В центре зала располагалась карта подвластных богине территорий, над ней вполне реалистично плыли облака, шли дожди, по самой карте колыхалось море, текли реки. Присмотревшись, можно было увидеть и маленькие точки на проселочных дорогах – людей.

В своем голубом одеянии богиня плодородия напоминала выточенную из хрусталя статуэтку – так стройна и прекрасна была Дао Тиан. Среди других небожителей ее выделяли волосы цвета спелой пшеницы, непослушные и пышные. Она не любила забирать их в прическу, и мягкая копна всегда лежала облаком на плечах и спине. Сейчас богиня задумчиво рассматривала карту, время от времени командуя:

– Дожди на север. Возьмите с северо-востока. Потеплее на юге, чуть менее жарко на юго-западе.

– Юг уже отчаянно нуждается в дождях, – напомнил один из слуг.

– Не весь же юг, – хмыкнула Дао Тиан. – Только одна страна.

– Люди же не виноваты в самодурстве правителя.

– Но они могут повлиять на него. Если никто не собирается его наказывать, то я этим займусь…

– Вот что значит женщина на должности бога.

Небожитель выглядел так, словно только что влез в одно из окон. В общем-то, так оно и было. В сияющих доспехах, больше похожих на парадные, чем на боевые, в желтом плаще и с мечом раза в полтора больше обычных для небожителей. Он сидел на полу и переводил дыхание. Поднявшись, откинул волосы назад и выпрямился, сложив руки на груди. Внимательный взгляд узнал бы в нем того человека, что отчитывал учителей на пике Ланфэн, только на этот раз он выглядел моложе и одет был богаче.

– Остановите ливни в центральной части, – продолжала Дао Тиан, даже не обернувшись.

– Везде пытается идти на принцип из-за какой-то мелочи. Ну, на что ты обиделась? Что правитель взял в наложницы девушку, которая была против этого? Разве же это плохо? Разве ее кто обижает?

– Вчера ее выпороли как служанку, – не оборачиваясь, бросила богиня и вернулась к карте.

– Разве твой супруг не поступал так же? Не брал в ваш дворец любую девушку, которую желал?

– Кажется, я запрещала богам войны приходить в мои земли. Кто тебя пустил?

– Не злись. Я сам прошел. А тем, кто меня не пускал, требуется исцеление. Но вроде кто-то там внизу этим уже занялся. Я не могу зайти в гости к супруге покойного друга? Почему ты так жестока? Впрочем, он всегда говорил, что характер у тебя…

– Зачем пожаловал? – Дао Тиан наконец обернулась. От этого движения длинные полы ее одежды закрутились небольшим легким вихрем вокруг ног.

– Я потерял Фа Ханга.

– Я тут при чем?

– Что? Разве ты не следишь за ним постоянно? Не поверю, что ты хоть одну ночь не смотрела, как он спит. Какая у вас разница в возрасте? Двести, триста? Нет, погоди… Шестьсот сорок три года.

– Позвать охрану? – осторожно спросил слуга.

Но против бога войны не только охрана, сама Дао Тиан не смогла бы выстоять.

– Разве ты не приставил к нему соглядатаев? Хотя я уже несколько раз тебе говорила, что ты ошибаешься и…

– …И что иначе ты бы давно убила Фа Ханга.

– Я никого не убивала, – холодно возразила богиня.

– Да. Те дети сами умерли. Сход селя, наводнение, засуха… Жуткие смерти. Лучше бы ты правда убивала их своими руками, так меньше жертв. Но тогда к тебе возникли бы вопросы. Вот я и не понимаю, как парень жив еще.

– Потому что это не он. – Дао Тиан снова отвернулась. Казалось, она успокоилась. – Так что с соглядатаями…

– Прохлопали они, разве неясно. Кроме Ян Шанюана, но с ним не связаться никак. Твоих рук дело?

– Ты же знаешь, меня бесят твои шестерки.

– Но если ты перетащила его на свою сторону, то он стал твоей. Понять только не могу, что вы задумали? Впрочем, это позже. Где Фа Ханг?

– Понятия не имею.

Сзади вскрикнул слуга, каменный пол обагрился кровью.

– Ты думаешь, я пришел и порезал твоих слуг, только чтобы услышать «не знаю»? Ты представляешь, как я это объясню? И теперь я уйду, просто получив «не знаю»?

Несколько капель крови попали на подол. Теперь богиня рассматривала их.

– Где он?

Дао Тиан показала на карту, развела руками. Присмотревшись, можно было заметить, что пальцы ее подрагивают.

– Он пропал с карты. Я правда не знаю. Ян Шанюан предал тебя, он спрятал мальчика. Но и на меня он не работает. Ты сам сказал: я убивала детей.

Он долго рассматривал ее лицо, потом все тело под легкой тканью, потом подошел и уставился на карту.

– Я думаю, – сказал он, рассматривая точки-людей, – думаю, он там, где лучше всего погода.

После трапезы они разделились: Сяо Тун и Фа Ханг остались работать в огороде, а Лин Ху и Ян Шанюан отправились в город.

– Должен признать, учитель готовит гораздо лучше меня, – с поклоном похвалил своего гостя Лин Ху, когда они шли через лес к дороге.

– О, некоторые вещи приходят с годами. И с опытом. Готовка кажется такой ерундой, когда за свою жизнь приготовил и съел столько риса, что хватило бы заполнить море. Настолько все привычно, что можешь готовить и на одного, и на всех учеников пика, и получится одинаково. Так что и вы научитесь. Я могу пока дать пару уроков, но поверьте, в основном это дело привычки.

– Да уж… Я рад, что вы появились. Сразу стало шумно… честно сказать, когда такая толпа свалилась мне на голову, я сначала решил, что это демоны. Сговорились и теперь съедят меня.

Ян Шанюан рассмеялся:

– Что вы, что вы… эра демонов давно прошла. Я еще застал ее, и это было действительно что-то страшное. С ними было так сложно договориться. Сейчас остались мирные демоны, которые стараются не высовываться. Они бы поняли, кто вы такой, по вашему мечу, по барьеру и не стали бы связываться. Кто же хочет быть врагом клана заклинателей? Лет двести назад демонов сильно прижали, уничтожив самых кровожадных и ненасытных. Постепенно их порода сошла на нет. Нынешние демоны по сравнению с теми – как собаки, произошедшие от волков. Конечно, тоже кусачие, но с ними можно договориться. В прежние времена Лей Чангминг, прославленный герой, сам уничтожил несколько демонических кланов.

– Я слышал легенды. Он был наполовину богом, ничего удивительного, – с радостью поддержал разговор Лин Ху. Ему казалось, что он сегодня не наговорится.

– Напротив. Отцом Лей Чангминга был бог смерти. Бог довольно… своеобразный. Лей Чангминг был его сыном от человеческой наложницы. Отца он недолюбливал и потому делал все, чтобы не быть на него похожим. Хотя похож, конечно, был. И чем старше, тем больше.

– Вы встречали его?

– Да, конечно. Не подумайте, что я хвастаюсь, но я служил у его отца… да тут и хвастаться нечем, по правде говоря… Черное время в моей жизни. Я тогда был молод. Да, представляете, однажды и я был молодым! Вот примерно как вы сейчас. Мою любимую девушку похитил один из демонов и едва не убил меня, когда я попытался ее спасти. Заклинатели были слабы против него. Демоны людям не помогали. Боги тоже держались в стороне от таких мелких, по их мнению, событий, как похищение красавиц. Но он был другим. Богу смерти нравились прекрасные девушки и отчаянные юноши. Я пришел к нему за силой. Он проникся моей историей и предложил поединок. Конечно, он победил. А победив, вырвал мое сердце.

Лин Ху споткнулся и удивленно посмотрел на учителя, решив, что тот все придумал.

– Не удивляйтесь. Он же бог смерти. Но он не мог просто оживлять людей. Он баловался тем, что спасал великих воинов и красавиц, отнимая время жизни у стариков. Ему нужно было где-то взять время и для меня. Убив меня своими руками, он ими же меня и оживил. Позже, вернувшись домой, я узнал, чье время он для этого взял… это были мои отец и матушка.

– За такое зло бога смерти и запечатали? – осторожно спросил Лин Ху, чтобы как-то приободрить учителя напоминанием о том, что его мучитель был повержен.

– Нет, его не запечатывали. Это было слишком опасно. У бога смерти было много сторонников. Боги собрались и убили его.

– Что же стало с вашей любимой?

Что-то подсказывало Лин Ху, что счастливого конца у этой истории не было. Возможно, задумчивое, побледневшее лицо Ян Шанюана, его плотно сжатые губы. Юноше показалось, что в спину ему подул ледяной ветерок.

– О. Она погибла… Сразу после похищения. Не смогла пережить надругательств. Это была очень честная, смелая и искренняя девушка. Я должен был догадаться… Но мне было страшно, и я не хотел знать, что с ней делали, чтобы не сорваться на гиблое дело раньше времени. О, не надо делать такое печальное лицо. Я многому научился в армии бога смерти. Я стал сильным, эмоционально закаленным. Я спас потом столько людей, что эта жертва… ах, простите, конечно, тысячи спасенных потом не могли бы вернуть троих самых дорогих мне людей. Но сейчас я могу легко защитить тех, кто мне дорог. Иногда я думаю о том, как бы выглядела наша битва с тем демоном, если бы я пришел к нему с нынешними своими силами. Нынешние заклинатели вроде меня, живущие сотни лет и обучающие своему искусству, гораздо сильнее тех демонов. Но благо, что они на стороне добра. Опять же… это было так давно, и с тех пор случилось столько радостного и хорошего, что все почти забылось.

– И вы снова полюбили? – спросил Лин Ху, тут же опять пожалел об этом и дал себе обещание молчать до самого города.

Ян Шанюан грустно улыбнулся и покачал головой:

– Нет. Больше нет…