Пермский Губернский 2. Корпорат (СИ)

Глава 3

Люди очень зависимы от своих эмоций. И их в этом можно понять.

Когда я впервые почувствовал то, что ощущают гуминиты — это было волшебно! Такая невероятная палитра эмоций, которая могла, как убить, так и возродить.

Наверное, для Ультиматов это, что-то сродни наркотику. Мы чувствуем. Наслаждаемся новыми эмоциями и ощущениями. Нам приятно. И мы хотим ещё… Но, чем дальше ты заходишь, тем тусклее становится всё вокруг.

Люди восхваляли любовь. Пели о ней песни. Писали книги и стихи. Снимали кино…

Это действительно очень мощное чувство, которое генерирует огромное количество последствий, типа той же самой привязанности или желания заботиться о своей «половинке», как говорят местные.

Но к великому сожалению, это чувство серьёзно ослабляет людей. Делает их уязвимыми. Сводит с ума…

Потехина тоже можно понять. Он был готов на всё ради той, которую искренне любил.

Но это не отменяло того факта, что дурак УКРАЛ МОИ деньги. А, каким бы безумным ты ни был — чужое брать нельзя!

«Сказал тот…» — усмехнулось моё подсознание: — «…что украл ресурсы и энергию Мегарда, чтобы построить новый мир для гуминитов.»

А вот и нет! Это совсем другое…

— Точно хочешь пойти? — поинтересовался я у Карины, которую мы взяли с собой, как консультанта и помощника для закупа.

— Точно. — уверенно заявила она: — Я обниму Дядю Фофу и он тут же вспомнит меня!

— Учти. Я тебя потом успокаивать не буду. — холодно произнёс я.

— Я буду. — поднял руку Семён, сворачивая на парковку пермского морга.

В жутковатом здании нас встретила странная молодая особа, которая зажалась в угол и держала перед собой крест из двух деревянных линеек.

— Доброе утро! — с улыбкой поздоровался я: — А, где мы можем найти Господина Журова?

— Он там… Чуть дальше… Вторая дверь, после комнаты отдыха… — трясущимися от страха губами, тихо ответила таинственная незнакомка.

Память бывшего хозяина тела тут же выдала ассоциацию с фильмами про вампиров. Мол, этих кровососущих существ отгоняли чесноком, святой водой и крестами.

— Благодарю. — кивнув, произнёс я, и мы направились дальше.

Всё же, крайне удивительное место. Не считая страха юной девушки, здесь не было совершенно никаких эмоций! Даже небольших отголосков, которые попадались в отеле, на заводе, или в квартире. Тишина и спокойствие.

— Доброе утро? — я первым заглянул в кабинет.

В чёрном кресле восседал мужчина средних лет. Белый докторский халат, жутковатая ухмылка, покрасневшие от лопнувших капилляров белки диковатых глаз. Ощущение, будто мы пришли на рандеву с маньяком.

— Кому как. — просиял незнакомец: — Журов Пётр Ильич. А вы? Граф Осокин?

— Он самый.

Из-за двери, что находилась в углу комнаты, послышался звук смыва унитаза. Затем вода полилась в раковину. Завершилась данная увертюра воздушной сушилкой для рук. Крайне сомнительное устройство для медицинского учреждения. Ах да… Местным «пациентам» микробы и грибки уже не страшны.

Спустя мгновение дверь открылась, и к нам вышел Потехин, ряженный в женский розовый свитер и джинсовые шортики со стразами на карманах. Понятно, у кого одолжили временную одежду…

А ведь буквально вчера я видел его труп. Изувеченная голова… И мозги, что жутким узором разлетелись по деревянной стене дома.

Если бы не бойня в детском приюте, то я бы сильно удивился.

— Добрый день… — неуверенно произнёс Потехин: — Вы… ко мне?

— К кому ж ещё. — усмехнулся кошак, запрыгнув на журнальный столик: — И, как нам тебя теперь именовать? Росомаха? Дедпул? А, может быть, Дункан Маклауд?

— Дядя Фофа!!! — воскликнула Карина и буквально налетела на нашего бедного зомби.

Он, конечно, обрадовался и улыбнулся внезапному нападению девочки. Но было видно, что нихренашеньки Дядя Фофа не вспомнил.

— Хэ-э-эй! — ответил он, прижимая Карину к себе: — А, ты кто?

— Карина! Ну? Козявка я! Неужели забыли? — девчонка не теряла надежду до последнего.

Проблема в том, что в мозгу человека — сложная система нейронных взаимосвязей. Стоит хоть немного нарушить её, и всё пойдёт по причинному месту. А Дяде Фофе, на минуточку — снесли половину головы… И я сильно сомневаюсь, что он, хоть что-нибудь вспомнит. Причём, неважно, сколько времени пройдёт. Мозг — тонкий инструмент. И шансов на возвращение воспоминании крайне мало.

— Прости. — было видно, что Потехину искренне жаль. Да… Видимо, человечность записана в ДНК. Её выбить не получится, никаким калибром.

— Дядя Фофа… Вспоминайте! Как вы нас водили в парк Горького… Как в кино ходили всей старшей группой? Ну? А Милочку свою помните? Вы всегда её привозили к нам! Дядя Фофа… А, Новый год прошлый помните?

— Я… — Потехин выглядел растерянным и грустным. Честно, мне его даже стало немного жаль.

— Дядя Фофа… — на глазах Карины навернулись слёзы. Только не это… Вот предупреждал же, что всё так и будет: — Вспоминайте! Прошу вас… Вы же с Милой были нам… Как папа с мамой…

— Мне очень жаль. — вздохнул Потехин: — Правда… Очень жаль. Я не помню.

— Дядя Фофа… — бедная девчонка уткнулась ему в живот и заплакала.

В комнате повисла отвратительная и тяжёлая тишина. Ох, как же я подобное не люблю.

— Ну-с… — трагический момент нарушил Журов: — Всё прекрасно понимаю и разделяю вашу трагедию. Но… кажется, вы пришли сюда, чтобы забрать Господина Потехина?

— Всё так. — кивнул я: — Феофан, ты готов?

— Готов. — поглаживая Карину по голове, ответил Потехин.

— Руки помнят. — всхлипнула девчонка: — И вы тоже обязательно меня вспомните… И Мишку… И Серёгу Носика… И Сашку. Светку со Степаном… Всех! Всех обязательно вспомните!

— Я надеюсь. — преодолевая мощный ком в горле, произнёс Феофан: — И буду в это верить.

В диспансер ехали под бесконечные рассказы Карины о совместном прошлом.

Семён старался не смотреть в их сторону. И, кажется, я начинал его понимать. Его с настоящим Фёдором тоже связывало очень много общих воспоминаний, которыми кот искренне дорожил. И я сейчас был, примерно, как Потехин…

Только вот, Феофан, в отличии от меня — не врал.

А ещё я понял, что на подобные переговоры больше, никогда не надо брать детей. Ведь моей задачей было — поговорить с Феофаном. И, какой бы я тварью и сволочью ни был, а прервать момент общения Карины с человеком, который пускай и всего на несколько лет, но заменил ей папу, увы — не смог.

Глэйтрон старого образца с удовольствием посмеялся бы над ситуацией. Для него гуминиты были цифрами. Так сказать — статистикой в его личном послужном списке захваченных миров.

Но сейчас я в очередной раз понял, что суть людей в их историях. Маленьких. Весёлых. Грустных. Счастливых. Или трагичных. Это не имело особой разницы.

Глэйтрон, как и Мегард — никогда не приглядывались к людям. Им было чуждо всё человеческое.

Лишь сила, доминирование, власть и контроль.

Именно такова судьба истинного «инструмента»…

Вера в людей — крайне опасная штука. Галина убедилась в этом на личном опыте.

Ириску, так в итоге прозвали бедную мохнатую громадину, никто не искал.

В интернете же не было, никакой информации о пропаже собаки. Разве, что Галина случайно напоролась на несколько статей про героиню Второй Мировой, которую звали точно так же. Вернее, Галя догадывалась, что собаку назвали именно в честь этой самой русской девушки с очень нерусским именем.

Или, в честь великого музыканта?

Или, в честь собаки из кинофильма…

В общем, ничего не понятно, но очень интересно!

И несмотря на кучу различных отсылок, псинка оказалась максимально невостребованной, после чего Галина приняла крайне нелёгкое (нет) решение оставить бедолагу себе.

К тому же, у Ириски были большие и очень печальные глаза. Казалось, что даже самый чёрствый человек в мире должен проникнуться при виде этого глубокого жалобного взгляда! Но нет… Работал он только на Галину и её дедушку.

И на бабушек возле подъезда.

И на продавца мяса на рынке…

Но в первые пару дней, попытки найти хозяина прекрасной собаки всё-таки были.

Сперва позвонил странный мужчина.

Голос у него был нервный, подрагивающийся, как тоненькая веточка на ветру. Он постоянно причмокивал и подозрительно дышал. Но уверял, что его маленькая дочка потеряла именно такую собаку.

После разговора, когда они уже договорились встретиться в нейтральном месте, Галя представила, как бедную собаку убивают во имя, какого-то несуществующего божества. А ещё Вика рассказывала, что некоторые психи-террористы использовали больших животных, чтобы задобрить отбившихся Часовых.

А были и те, кто просто закалывал и съедал бедную домашнюю животинку.

Конечно, впечатлительная звезда всея бухгалтерского учёта не выдержала и заплакала. А, когда на всхлипывания подошла Ириска, мол: «Чего стряслось, горемычная?», то Галина взвыла ещё сильнее. Уткнулась в мохнатый бок и начала просить прощения.

Ириска, ничего не поняла, но на всякий случай — простила.

Нет, плохим людям псинка точна не достанется!

Потом звонила странная фифочка. Судя по сленгу — губы, как задница мартышки. Такая вся «вау-вау» и в стразах. Зачем подобной «леди» огромная мохнатая собака, Гале было не ясно.

Она привыкла, что последователи гламурного движения заводят себе Чихуа-Хуа, ну или Шпунца на крайний случай. Кстати, Галина, тоже грешила мыслями завести себе Шпунца. Такого мелкого пушистого шарика. И покрасить ему хвост в розовый цвет! Чтобы быть, как типичная последовательница гламурного движения… Бр-р-р…

И третьим позвонила женщина. Скорее, нет… Тут не женщина, а самая настоящая баба-хабалка. Разводчик.

Увы, Галина неоднократно видела «фермы» по разведению собак. Их строили на базе обычной двушки в «Хруще». Собаки там выглядели отвратительно! Ну, за исключением щенков, ибо они — товар. А товар должен всегда выглядеть хорошо.

Но вот бедные мамочки выглядели ужасно! Исхудавшие, болезные и с глазами… ещё похлеще, чем у Ириски.

В общем, и в третий раз тоже было отказано.

Галя сдалась, и решила, что, видимо, это — судьба.

Убрала все объявления из интернета и листовки с района. Потом долго спорила с дедушкой (нет) о том, стоит ли оставлять Ириску.

Николай Константинович заявил, что жить с животинкой, которую назвали в честь его хорошей знакомой — для него большая честь. Да и в целом, Ириска была крайне воспитанной собакой.

Знала даже некоторые команды, типа «сидеть», «лежать» и «дай лапу». А ещё она очень хорошо знала фразы «кушать», «гулять» и «Ай-да, смотреть с дедушкой Россию 24!»

Таким образом, в квартире Галины и Николая Константиновича поселилась очаровательная псинка.

Ириска моментально стала новым членом семьи. Она внимательно слушала рассказы Гали о работе. Иногда, на особо напряжённых моментах даже шевелила хвостиком, который на самом деле был огромным хвостищем.

Часто слушала рассказы Николая Константиновича о его боевом прошлом. Особенно Ириске нравились истории про послевоенные времена. Она иногда вставала и громко гавкала, чтобы показать максимальную вовлеченность в диалог.

А ещё Галя вычитала в умной литературе по дрессировке пёселей, что с большими собаками нужно быть строгим. А ещё лучше — использовать метод «кнута и пряника». И, чем строже кнут, тем лучше!

Строже… Ага.

— Кто у нас тут такая пушистость? — Галина вновь чесала пузико огромной Ириски: — Сегодня даже не пыталась выдернуть у меня поводок! Умница, какая! — девушка вновь обратила внимание на ошейник: — Деда! Слушай, а ты же знал эту Ирис фон Бетховен?

— Конечно, знал. — отозвался Николай Константинович с кухни: — Мы с ней познакомились в Москве… Мне тогда около тридцати было. Помню, война во всю идёт! Немцы активно наступают. А она — ну просто ангел войны… Если можно, так сказать. Холодная, непоколебимая! Она была примером для всех солдат. Такой выдержки и дисциплины, я — никогда не видел.

Дед вышел из кухни, и Ириска вновь начала шлёпать мощным хвостом по полу.

Николай Константинович не выглядел на свои сто одиннадцать лет. Скорее, ему можно было дать чуть-чуть за семьдесят. Широкие плечи. Рост почти в два метра. Соседи называли его Дед Эльбрус, в честь самой высокой точки в Империи. Но, что всегда отмечали врачи — невзирая на возраст, у Николая Константиновича до сих пор все зубы были на месте, а волосы, хоть и приобрели седой оттенок, но всё ещё лежали аккуратной шевелюрой на голове.

— Разведчица, какую поискать! — гордо произнёс дедушка: — Врагов уничтожала — беспощадно! Но нас очень веселила её форма английской горничной… И зонтик. Мы в шутку называли её «Злая Мэри Поппинс».

Псинка с осуждением гавкнула.

— Не, наша Ириска совсем не такая! Ей лишь бы побегать, да поиграть. — Галина продолжала начёсывать пузико довольной животинки: — Кстати… Видела сегодня Олега Павловича. Гулял со своей таксой.

— Привет передала?

— Конечно! Только вот, плохенько он выглядит. Совсем-совсем плохенько. Ты бы сходил, как время будет?

— Схожу. — вздохнул Николай Константинович, а затем вдруг улыбнулся, словно озорной мальчишка: — И попрошу, чтобы его внук позвал тебя погулять!

— Ох, Деда… Ты же знаешь, что мне некогда! Завод восстанавливаем… И, вообще, скорее всего, скоро придётся задерживаться на работе…

— Эх, Галчонок… Не боишься ты свою молодость вот так загубить?

— Не боюсь. И, вообще — Микола не в моём вкусе.

— Даже так? — хохотнул дед: — Знаешь, я у твоей бабули даже особо не спрашивал о вкусах. Приехал с войны, смотрю — ну вся такая цапля из себя! Ряженная, длинноногая. Ресницы — во! Улыбается во все тридцать два белоснежных зуба. Говорю — пойдёшь за меня? А она — дом построишь — пойду. Ну, я и построил. Три месяца ждала. И дождалась.

— А говоришь, не спрашивал. — хмыкнула Галина, почесывая Ириску за ухом.

Не сказать, что звезда всея бухгалтерии «Искры» любила знакомиться. Да и на свидание она в последний раз ходила года четыре назад. И опыт тогда был, конечно, очень так себе.

Современные парни любили демонстрировать власть и ресурсы. Или же наоборот — максимально наплевательское отношение ко всему вокруг.

Нет, здравый эгоизм, конечно, по-своему полезен… Но у современных ребят его было слишком много.

Дело в том, что Галине нравились немного другие парни. Такие, как Фёдор Александрович, например. Чуткие и понимающие. Добрые и открытые.

В общем, звезда всея бухгалтерии мечтала о парне с большим сердцем. Который всем помогает. И, который, никогда не пройдёт мимо, если кто-то рядом оказался в беде. А ещё, чтобы любил детишек. И желательно — зверюшек. Ну… хотя бы кошек и собак. Это было бы вообще идеально!

Но Фёдор Александрович, к сожалению, подходил далеко не по всем параметрам. Да, оно и к лучшему… Узнай Галина, что Осокин спас, каких-нибудь детишек из пожара, то её сердце навсегда было бы пленено столь недосягаемым мужчиной. А служебные романы — грешный грех!

Что же касается парней с добрым сердцем, психолог говорила, что это всё из-за отца и деда.

Николай Константинович — Человек-Комета. Герой. Любимец Перми и очень добрый человек.

Антон Николаевич — отец Галины, был майором полиции. Заслуженный герой Империи. Посмертно, к сожалению… Но тем не менее, он тоже был очень добрым человеком.

Отсюда и все проблемы. Хотя подруги уже давно выскочили замуж. Бизнесмены, блогеры, артисты, дворяне. И все такие… Прям «дерзкие плохиши», от которых Галю воротило.

Как сказала Вика — просто блондиночка родилась не в ту эпоху…

Ириска вдруг резко подскочила, и размахивая хвостом, подбежала к входной двери. Спустя несколько секунд дверной звонок издал звук агрессивной беременной индюшки.

Покрутившись, собака застеснялась и убежала в спальню Галины.

— О! Ириска, ты такая кокетка… — с умилением произнесла блондинка.

— Доставка? В девять утра? — удивился Николай Константинович.

— Нет… Да и у нас всё есть. Странно. — Галя аккуратно подошла к двери и посмотрела в глазок.

Сердце звезды всея бухгалтерского учёта «Искры» тут же ушло в пятки. Прямо напротив её двери стоял сам Осокин! В воскресенье утром…

Но, почему⁈ Что происходит⁈

Глянув в зеркало, что висело рядом с коридорным шкафом для одежды, Галя поняла, что с такой внешностью на «Мисс Вселенную» точно не потянуть. Максимум — приз зрительских симпатий на «Мисс Чертаново»… На работе-то она была «женщина-вамп»! А тут… Бледное личико, волосы, затянутые в пучок и старый плюшевый спортивный костюм, что больше напоминал пижаму. Или костюм Ослика Иа.

— Доброе утро! — изобразив максимальное удивление, произнесла Галя, когда открыла дверь.

— Привет. — Фёдор выглядел… немного странно. Чумазое лицо, запах гари и пепел на чёрном спортивном костюме, словно Граф только что крайне неудачно побывал на шашлыках.

Но, что самое удивительное, рядом с ним стояла девчонка, лет пятнадцати на вид. Худощавая… И тоже чумазая. Неужели незаконнорожденная младшая сестрёнка Фёдора? И, теперь он хочет попросить спрятать её от убийц из вражеского клана⁈ Нет… Гале определённо пора заканчивать смотреть столько дорам и турецких сериалов.

— Здравствуйте… — скромно поздоровалась девчушка.

— Привет, Мисс Томный Голосок! — на порог прихромал Семён. Его передняя лапка была перемотана бинтом.

— Боже! Что случилось⁈ — ужаснулась Галя и тут же подняла кота на руки.

— Да вот, привёз его на кастрацию. Ему уже сделали капельницу, но он вырвался. Гад мохнатый. — сухо ответил Фёдор.

— Что⁈ Это правда⁈

— Нет, конечно. Просто поранился. — успокоил Граф: — Галина, прошу меня простить, но… я пришёл просить у вас помощи. Дело в том, что я в этом городе пока новенький. И у меня совсем нет друзей, кроме этого проклятого сгустка меха.

— Помогу, чем смогу! Проходите! — девушка пригласила всех в квартиру.

Кот опять распушился и хотел было зашипеть, но тут же успокоился и начал истерично облизывать свою шерсть.

Галина уже давно не была так сильно заинтригована.

Спасение бедных сирот — это, конечно, дело благородное.

Однако, проклятый кусок меха обрёк нас на, как изъясняются местные — нехилый такой «геморрой».

Мало пристроить детишек во временное пристанище. Нужно ещё обеспечить им одежду и личные вещи. Я ещё молчу про то, что многие не успели взять с собой то немногое, что осталось у них в память о родителях или единственных близких! И меня это очень сильно волновало.

Собственно, потому мы и взяли с собой Карину, поскольку она отлично знала всех постояльцев приюта.

Но из-за того, что мы ждали, пока полицейские соберут всех детишек и увезут в участок, в итоге — выгрузив их… на улице, прошла вся ночь! И я уже чувствовал себя, как вареный овощ.

Потом ещё и ситуация с Потехиным…

В общем, я решил делегировать закуп всего необходимого нашему самому доверенному лицу. А именно — священному солнышку Галине. Уверен, она спит и видит, как провести весь выходной перед трудовой неделей за ГИГАНТСКИМ закупом для бедолаг, дом которых сгорел из-за парочки долбо… кхм… идиотов.

Графа-придурка и его чокнутого слуги кошака. Почему-то в памяти бывшего хозяина тела всплыло: «Два дебила — это сила!»

И, почему синхронизация так хорошо работает только на всякую дичь⁈

— Здравствуйте! — к нам на встречу вышел огромный дедушка с очень доброй улыбкой и протянул мне здоровенную ладонь: — Николай Константинович!

— Фёдор Александрович. Вы папа Галины? — я ответил на рукопожатие.

— Что вы? Я её дедушка. — ответил он: — Просто хорошо сохранился.

— Дед у меня спортсмен… — пояснила Галина, суетясь на кухне, и готовя чай: — Сколько говорю — хватит уже! А нет… Всё подтягивается. Да свои железки тягает.

— Уважаемо. — кивнул кот: — А меня Семёном звать.

— Приятно познакомиться, Семён. — дед тут же накрыл тёмный сгусток шерсти своей огромной пятерней и погладил.

Интересно, чего это кошак не представился своим настоящим именем, как он это делает всегда?

— А это у нас Карина. Она моя помощница сегодня. — я представил девчушку.

— Здрасьте… — застенчиво ответила она.

— Фух… — Галина расставила дымящиеся чашки, и с облегчением выдохнув, подняла Семёна обратно на руки: — Рассказывайте, Фёдор Александрович. Что у вас там случилось, и кто эта прекрасная леди, которой, наверное, нужен душ?

— О! Была бы безмерно благодарна! — обрадовалась Карина: — Но, чуть позже. Ладно?

— Не тороплю. — заключила Галя и вновь обратилась ко мне: — Так, что у вас случилось?

— Будем так говорить — из-за двух некомпетентных олухов, сироты из приюта имени Щукина лишились крова. Начался пожар… Благо, что все успели выбежать. — вздохнув, ответил я.

— Вы, чего такой скромный? — возмутилась Карина и недовольно посмотрела на меня: — Моя подруга Марго — не может ходить с самого детства! И, когда зазвучала тревога, все выбежали. Я надеялась, что у мальчиков хватит ума вынести и Марго тоже… Но эти идиоты наложили в штаны и выбежали сами. Без Марго! Я хотела бежать за ней, но Фёдор Александрович меня остановил. Он пошёл в огонь! Представляете? Жертвовал своей жизнью ради моей подруги!

— Кх-х-х-х… Галечка… Нежнее… — закряхтел кот, которого заворожённая рассказом Галина начала сжимать.

— Ой, прости! — испуганно выдохнула блондиночка: — Сильно болит?

— Не-не… Всё хорошо. — выдохнул Семён и начал вновь истерично вылизываться: — Кариночка, прости. Продолжай!

— Так вот, Фёдор Александрович вынес Марго за секунду до обрушения крыши! О, как он был крут! Вы бы видели… А, потом нас всех погрузили в мусорские…

— Карина. — строго произнёс я.

— Ха! — Николай Константинович громко рассмеялся: — Девушка не из робкого десятка!

— Извините… — смутилась Карина: — Так вот, нас погрузили в полицейские «ПАЗики»! Их было так много, что мне показалось, будто вся улица состоит из них! Потом нас долго держали на улице. А потом… приехал страшный дядька лошадь!

— Кто? — переспросил дедушка.

— Слэвин Картер. Юрист «АртСтар». — пояснил кот, тыкаясь холодным носом в руку Галины: — Ты в порядке?

— А… Ага… — тихо ответила звезда всея бухгалтерии и резко отвернулась в окно. Что с ней происходит? Неужели стесняется нас? Вроде, при встрече была нормальной…

— Дядька лошадь хотел погрузить нас в жуткие чёрные автобусы! Но Фёдор Александрович выбежал из участка, всадил нож в колесо, а потом забрал нас в детский лагерь! И вот — мы здесь.

— Да, Галина… Я прекрасно понимаю, что не имею права дёргать вас в ваш выходной. — со вздохом произнёс я: — Но вы единственный компетентный человек, который сможет всё рассчитать и закупить. Детей много… Им нужна одежда, личные вещи и индивидуальные медикаменты. А я в этом совсем не шарю… Вот и хотел спросить, вы сможете нам помочь?

— Я⁈ — блондиночка выглядела, как растаявшее мороженное. Стоп… Это что за аромат⁈

Это же?…

О, нет… Нет-нет-нет! Галиночка — приятно, но просто жесть, как не в тему!!!

— Да, вы. — кивнул я, пытаясь игнорировать эмоции нашего замечательного бухгалтера.

— Смогу, конечно… — выдохнула Галина, отложив удивлённого Семёна на подоконник: — Только, вы позволите мне… Привести себя в порядок? И… Карине нужно сходить в душ… Я поищу для неё одежду. Мы с ней… Не сильно отличаемся по размеру.

— Вообще-то, сильно. — слегка разочарованно произнесла Карина, глядя на грудь блондиночки, а затем на свою.

— Это… Не суть… — продолжая атаковать меня самыми неприличными эмоциями, Галина медленно поднялась и направилась в коридор: — Карина! Давай, за мной. Я всё тебе покажу…

— Ура! — девчонка тут же подскочила и дикой ланью понеслась за нашим бухгалтером.

— Ну-с… — глаза дедушки хитро блеснули, а на столе появился початая бутылка рябиновой настойки: — Как насчёт полтишка за знакомство, Ваша Светлость?

— Так ведь, девять утра? — удивился я, пытаясь переварить всё то, что внезапно начало исходить от Галины.

— С утра выпивают только аристократы и дегенераты. Но столь постыдный недуг — я готов взять на себя. — подмигнул Николай Константинович: — Ну, давайте, мужчины! Пока внучка не видит…