Перерожденные бурей

Глава седьмая

МЕДНАЯ БАШНЯ

– Как нам пробиться в башню? – спросил Теодор, голос которого был наполнен жаждой битвы. – Какие будут приказы, милорд?

Иона Крипторожденный собрал свою армию в огромном ущелье, испещренном тонкими струйками лавы. Ночной мрак и сернистый дым, поднимавшийся из долины, надежно скрывали Грозорожденных. Тем не менее, испарения были не настолько едкими, чтобы навредить воинам. Отблески лавы искрились на их доспехах, но недостаточно ярко, чтобы выдать их позиции.

– Терпение, паладин, – прошептал Иона. – Я давно понял, что нужно быть осмотрительным, когда нападаешь на крепость врага. И мы не настолько неуязвимы, чтобы быть неосторожными.

Медная башня была окутана аурой ужаса.

Ее защитные сооружения были облачены в металл. Воздух вокруг дрожал от жара. Черепа были прибиты к её стенам и свалены в кучи у основания, словно жуткий фундамент. Грязные демонические горгульи скалились с зубчатых стен. Шипы, толстые железные цепи и тяжелая, шипованная решетка помогали держать врагов на расстоянии, хотя, те, кто бы мог бросить вызов могуществу Волны Кровопролития сейчас не интересовали Лорда-Реликтора.

Ее не защищали ни лучники, ни боевые машины. Лишь толстые стены и хороший обзор.

Когда-то башню окружал лес, но стволы деревьев были срублены. На их месте остались пни, сочащиеся красным соком, слишком сильно похожим на кровь. Это было ужасное зрелище. Ионе подумалось, что они скорее напоминают шеи, с отрубленными головами, нежели деревья – все выглядело так, будто целая армия была закопана глубоко в земли, окружавшие башни, и ее беспомощные воины были обезглавлены один за другим.

Возможно, так оно и было, но у него не было никакого желания это выяснять.

В любом случае, гарнизон башни заметит их намного раньше, чем избранным Зигмара удастся добраться до внешней границы, и пошлет им навстречу армию. Если они хоть на минуту задержатся, то это даст время воинам внутри башни организовать оборону или же вызвать подкрепления.

Атака должна быть быстрой и решительной. Достаточно было того, что он разделился с Вандом и оставил Лорда-Целестанта без поддержки – Иона не мог потерпеть неудачу здесь.

– Если бы нам удалось подобраться незамеченными… – задумчиво пробормотал Иона, глядя на буйное небо и грозовые облака над головой.

За мрачной лицевой пластиной своего шлема-черепа Крипторожденный улыбнулся.

– Я знаю, что нужно делать…

Рут привалился к зубчатым стенам, сытый от плоти и пьяный от эля, что его сородичи варили в чанах из черного железа. Опьяняющее варево, проходя по телу лихорадочным жаром, вызывало ослепляющую ярость и желание выпить ещё.

– Пусто… – невнятно пробормотал он, обращаясь к Ганнону, одному из гарнизонных воинов кровавых налетчиков.

Рут потянулся за топором и только с третей попытки у него получилось ухватиться за рукоять.

– Эй, свинья. Я к тебе обращаюсь… – прорычал он.

Но Ганнон, как и другие воины, стоявшие на страже у парапета, не слушал его. Вместо этого они все куда-то смотрели и показывали пальцами.

Подняв свое тело, чтобы посмотреть сквозь медные пики, венчающие край башни, Рут увидел то, что привлекло внимание его соплеменников.

– Что это такое? – прошептал он, на мгновение задумавшись, не были ли это галлюцинации от выпитого темного эля.

На них шла буря – огромный пояс облаков. Вместе с ней неслись завывающие штормовые ветра. За вспышками молний, освещавшими темные пустоты внутри нее, раздавались рокочущие раскаты грома.

– Я никогда не видел ничего подобного – пробормотал Ганон, и из его мясистой руки выпала наполовину обглоданная бедренная кость.

Буря была не в небесах, она двигалась по земле, словно ковер из тумана.

– Как такое вообще возможно? – сказал Рут мотнув головой в попытке стряхнуть с себя оцепенение.

Внутри шторма царило полное спокойствие и Грозорожденные планомерно продвигались вперед. Даже Обвинители, летящие над землей, были скрыты клубящейся грозовой тучей, которую призвал их Лорд-Реликтор. Размеренные удары крыльев раздавались в такт с поступью тяжело бронированных паладинов.

Иона вел их, держа перед собой посох-реликварий, словно путеводный маяк.

– Приготовиться, – приказал он своим воинам. Его мастерство управления бурей было столь велико, что ему даже не пришлось повысить голос, чтоб его услышали. – Когда мы достигнем края леса, буря спадет.

– Я ударю по вершине башни, – сказал Штурманон, пролетая рядом с Лордом-Реликтором.

– Будьте осторожны, мы не знаем, что за ужасы могут там обитать.

И снова, мысли Ионы вернулись к кровавому жрецу, который, как он знал, скрывается где-то в башне. Он вновь подумал о Ванде, сражающемся в одиночку против Кхула и пророчества.

Времени на сожаления больше не осталось – перед ними маячили врата башни. Им перегородила путь железная решетка, утыканная черепами и усеянная шипами. Ни один враг не вышел им навстречу, когда штормовая завеса рассеялась и раскрыла воинов, скрывавшихся за ней. Врата оставались закрытыми.

Вместо этого, кровопийцы, стоявшие на парапетах и считавшие себя в полной безопасности за своими медными стенами, начали осыпать их оскорблениями и непристойностями. Некоторые, в перерывах между насмешками, кидали топоры или бросали камни. Но никто из них не покинул стен.

Ни один из Молоторуких не пал, их броня отражала беспорядочно летящие предметы.

Теодор собрал Воздаятелей, готовясь, в случае необходимости, разнести башню на куски.

– Мы можем выбить эти ворота, – воинственно сказал он своему Лорду-Реликтору, – и тогда, эти проклятые твари внизу…

– Стой, – перебил его Иона, хотя и знал, что Воздаятели рвутся в бой. Обвинители Штурманнона, парящие на своих крыльях вне досягаемости для топоров, тоже жаждали битвы. Оскорбления, задевали честь Геральдора побуждая к действиям.

– Я могу смести их с парапета, Лорд-Реликтор, – прокричал он.

– Нет, подожди… – что-то было не так, Иона чувствовал это, но не мог понять, что именно не дает ему покоя.

Вырубленные деревья, похороненная армия, с отрезанными головами, глубокий красный цвет почвы и гарнизон не желающий идти в атаку…

– Ты видел когда-нибудь, чтобы слуги Кхорна отказывались от боя? – спросил он.

– Лорд-Реликтор, мы больше не можем медлить, – ответил Теодор и дал сигнал к наступлению. Не имя веских причин, чтобы остановить его, Иона позволил этому случится. Но когда Воздаятели вошли в обезглавленную рощу и горгульи, скорчившиеся на вершине башни, заговорили, он понял, что его опасения оправдались.

Но было уже слишком поздно.

Из темноты медной башни неуклюжая фигура, сквозь узкую бойницу, смотрела на армию.

Он улыбнулся, когда Грозорожденные начали приближаться, побуждаемые убийственным желанием, которое вызывала башня у всех воинов.

– Ты пришел за кровью, – прошептал в темноту Трекс Клеймитель Черепов. – И ты ее получишь.

Их голоса были словно скрежет металла о металл. Горгульи были не просто гротескными статуями, жутким украшением - у них была другая задача.

Иона увидел опасность, что исходила от них, но его предостерегающий крик был заглушен глубоким пением статуй.

– Укрепиться! – закричал он. – Защищайтесь!

Срубленные деревья… они были ловушкой. Это были не шеи и не пеньки, а выпускные отверстия.

Кроваво красная земля задрожала под их ногами и из недр вырвался фонтан, обжигающе горячей крови, унося с собой часть авангарда. Воздаятели, размахивая руками, улетели ввысь.

Обожженные, в опаленных доспехах, они с грохотом обрушились на землю. Вспышки молний озарили ночь и Зигмар вернул себе свою собственность, а ряды отрядов Ионы заметно поредели. Он слышал крики смятения и пытался восстановить порядок.

Затем последовало второе извержение крови и воздух наполнился предсмертными криками паладинов Азира. Некоторые пытались увернуться от кровавых фонтанов, но в конечном итоге их все равно поднимало над землей. Ни зигмаритская броня, ни молниевые молоты не помогали им.

Еще два фонтана вырвались наружу, забрызгав шипящими комьями броню пытающегося укрыться Крипторожденного, Он поморщился, когда кровь проникла под пластины его брони и обожгла плоть.

– Хватит, – прорычал он, наблюдая, как обвинители Штурманона кружатся и пикируют, пытаясь избежать ужасного кровавого дождя. Иона пробормотал слова силы, взывая к Повелителю Бури и обрушил на землю молнию.

Из облаков вылетела прямая, словно копье, лазурная стрела. Озарив темноту, она ударила в вершину башни. Молнии удалось полностью уничтожить одну из горгулий, после чего остальные замолчали. Кровавый дождь стих и больше не было вспышек молний, разрезающих ночь.

Иона снова услышал насмешки кровожадных воинов и повернул к ним свое мрачное лицо.

– Значит, Связанные кровью теперь трусы!? – взревел он, словно горн. – Я так и думал. Те, кто прячется за стенами, не достойны держать клинок!

После этих слов, взрывы смеха, доносившиеся из-за парапетов, сменились воинственными криками. Спустя несколько мгновений решетка начала подниматься.

– Болваны и простофили, – пробормотал Иона, – как же легко они поддаются на провокации. – после чего он кивнул Теодору, чтобы тот возглавил атаку. – Уничтожьте их. Никого не оставляйте в живых.

Лая и рыча, орда начала вытекать из башни. Бородатые воины, облаченные в кроваво-красные доспехи и держащие в руках толстые клинки, врезались в стену атакующих Воздаятелей. Позолоченные воины приняли на себя всю тяжесть яростной атаки кровавых воинов и притупили ее своей железной решимостью и грозными доспехами. Гарнизон медной башни еще никогда не сражался с таким врагом, у которого во главе стоял воин, для которого смерть была предпочтительней поражения.

Гнев гнал Теодора. Гнев и чувство вины.

Воспоминания о его прошлой жизни, до Перерождения, были смутными и мимолетными. Некоторые из Грозорожденных были такими же, как и он, но были и те, кто помнил больше. Никто не знал, почему так и никто не хотел спрашивать. Но, в пылу битвы, когда его кровь бурлила, а на устах звучали праведные слова, Теодор вспоминал.

Он вспомнил храм на холме. Он вспомнил старика и тот день, когда тот, рассказывая ужасные вещи, шатаясь, вошел в его деревню. Налетчики пришли в храм, намереваясь осквернить его.

Все знали, об опасностях, подстерегающих их за стенами деревни, и о том, как далек храм, но Теодор не мог допустить, чтобы святотатство свершилось. Тогда его звали Тед, хотя сейчас это имя мало что значило. Тед взял с собой большую часть деревенских воинов и поскакал к храму. Но когда он прибыл, то увидел, что храм был пуст и никаких налетчиков не было видно. Единственное, что предстало перед его взором – это огромное пламя, светящиеся со стороны деревни и освещающее небо. Старик солгал им, он не был стар и, на самом деле, даже не был человеком. Без воинов, которые смогли бы защитить ее, деревня сгорела вместе с родными Теда.

После этих событий, он просто существовал, блуждая по диким местам, до тех пор, пока разбойники не вернулись. Но они больше не были простыми налетчиками. Теперь они были завоевателями и их ряды пополнились чудовищами. Когда они начали захватывать землю, У Теда не были ни единого шанса, чтобы сдержать их, но он все равно стоял и молил о смерти с клинком в руке. После этого пришел свет и воспоминания, приносящие боль, померкли – ровно до того дня, когда он в гневе, снова поднимет свое оружие.

Сражаясь, Теодор повторял имена своих родственников - всех мужчин, женщин и детей. Он позволил боли закалить себя, а его желание отомстить за них было острее любого меча и тверже любого молота. Ударила молния, злодеи упали замертво и Теодор возглавил строй.

– Отомщу за них! – кричал он, и слезы горя и ненависти заливали его глаза, невидимые за бесстрастным шлемом. – Отомщу за них всех!

Он убивал, зная, что никакого возмездия не будет достаточно, чтобы унять его боль.