Перерожденные бурей

Глава шестая

КРАСНАЯ ПИРАМИДА

На третий день Кхул добрался до своего логова. На входе стояли мрачные менгиры, обозначая границу его владений и огораживая заляпанную красными пятнами дорогу, ведущую в огромный, вымощенный плитами двор. В его середине, окруженная воинами, возвышалась огромная каменная арка, воздвигнутая на черном помосте. За ней виднелась Красная Пирамида, огромная тень от которой затмевала все вокруг.

Здесь не было никаких укреплений и крепости. Кхул не нуждался в них, настолько сильно было его господство над этими землями. Он завоевал почти весь полуостров Бримстоун, но, тем не менее, его тронный зал состоял всего лишь из каменного кресла с окружавшими его богатыми трофеями.

Толпившаяся во дворе орда воинов, была достаточна умна, чтобы освободить пространство вокруг трона Кхула. То были некоторые из многих боевых отрядов, которые он собрал вместе, чтобы сформировать свою Волну Кровопролития. Все присутствующие здесь кровавые налетчики и воины Хаоса были лишь частицей великой армии Кхула.

Кровь пропитала кожу, волосы и доспехи военачальника. Его черополикий шлем был покрыт брызгами артериальной крови. Рубя головы, чтобы утолить свою ослепляющую ярость и жажду возмездия, Кхул оставлял за собой кровавые руины по всему полуострову Бримстоун.

На протяжении всей своей жатвы, не позволяя ему осознать, какую кровавую бойню он учинял, словно удары молота по черепу, видения снова и снова поражали Кхула. Не раз, он удивлял своих военачальников звериным ревом, такой силы, что его уши начинали кровоточить, а зубы дрожать. Так его Бог говорил с ним. В голове Кхула эхом отдавались обещания Кхорна, раздававшиеся с вершины горы из черепов, где Кровавый Бог соорудил свой трон.

Кхул видел себя на вершине Красной пирамиды. Воздев топор в адское небо, где в муках клубились облака и алый дождь заливал землю, он стал истинным чемпионом Хаоса. Кхул тоже был окрашен в красный цвет – красный от бесконечной резни, которую он совершил во имя Кхорна. И под пристальным взором Богов его кожа тоже начала краснеть.

Избранный.

Вознесенный.

Кхула захлестнули видения, и он увидел преображенного себя – его человеческое тело было лишь оболочкой, для того, что скрывалось внутри. Он рос, его плоть растягивалась и чернела от инфернальных метаморфоз. Бронированный нагрудник изогнулся, а затем и вовсе раскололся, не в силах сдержать его гротескно увеличенную мускулатуру.

Боль!

Он заскрежетал зубами, покачнулся и упал на колени. Обхватив мощную грудь он наклонился вперёд, в то время как два исполинских обсидианово-черных крыла, прорвавшись сквозь кожу на спине, развернулись над ним. На висках сперва появились костяные наросты, а затем из них выдвинулись рога. Сапоги разорвало в клочья и ступни Кхула превратились в копыта.

Когда он снова поднялся, то уже больше не был человеком. Темная аура окутывала твердую, словно железо, плоть, а жесткая грива, черных, будто сама ночь, волос, спускалась с огромной головы и шеи. На вершине Красной пирамиды стоял великан и смертные, рыдали при его виде. Кхул вознесся, чтобы заявить свое право на корону демона и за право, как принцу резни, вести войну, рядом со своим господином. Откинув голову назад, Кхул взревел, и его крик ликования и ярости эхом разнесся по просторам Акши…

Внезапно, мысли Кхула вернулись к тому, что происходило сейчас, а не к тому, что будет, если он воздвигнет свою пирамиду из черепов и потребует награду. Идя по заляпанной кровью дороге Кхул не забудет, что ему было обещано и что он должен будет дать взамен.

– Бессмертным я увенчаю свои подношения, господин… – пробормотал он, ступая на вымощенные костями плиты двора.

Ворчащий зев, утвердительно заворчал, будто разделяя мысли Кхула о вознесении. Держась на почтительном расстоянии, он шел позади военачальника, его морда и клыки были красными от кровавого пиршества. Когда его хозяин остановился, зверь встал позади.

Кхул остановился, чтобы посмотреть на врата. Их было трудно не заметить - они выделялись даже на фоне Красной Пирамиды.

Врата гнева были огромным, великим и мощным строением, стоявшим на протяжении веков и пережившим захватнические войны. Даже на расстоянии, Кхул чувствовал гнев и ненависть, что исходили от древнего сооружения. Хотя они и были высечены из камня – это были не обычные руины. Сам Кхорн, шепотом, рассказал ему о их постройке. Они были окрашены кровью, а цемент, используемый при постройке, состоял из костной муки и измельченных внутренностей. Это была не просто арка – это был портал. Свет сочился из него и в клубящихся кровавых испарениях бродили неясные тени, сдерживаемые вратами. Это был проход в царство Хаоса, к трону черепов Кровавого Бога.

Воины, привлеченные злом и охваченные жаждой крови, исходившей из него, стекались в это место ненависти и разрушения. Сотни людей, собрались в тени врат, разделывая убитых и пожирая, вырванные из груди павших, сердца. Сделанные из выдолбленных черепов барабаны, в такт реву рогов из бедренных костей, отбивали гулкую дробь. Некоторые из воинов, грубо и воинственно танцевали, стараясь угодить темным богам и привлечь к себе их внимание. Другие бились за благосклонность. Но многие просто поедали плоть.

Это был ритуал. Шаманский.

Даже сквозь безумный шум от этих людей Кхул мог слышать звук, который разносился на многие лиги вокруг - лязг кузнечных молотов. Башни, выкованные из адской меди и усеянные черепами недостойных, представляли собой восемь мрачных монументов. Каждая из них отмечала точку в Звезде Хаоса, восьмиступенчатый путь, который проходили все поклонники Кхорна.

И в середине этого пути были Врата Гнева.

Демонические кузнецы и тысячи рабов усиленно трудились над возведением башен, разбросанных по всему полуострову Бримстоун. Несмотря на то, что они были далеко и почти терялись в клубах, затмевающего землю, дыма, Кхул чувствовал их зловещее присутствие,

Цепи, которые не мог увидеть ни один из смертных, удерживали врата. Каждая из них была сделана не из металла, а из дел людских. Далеко на юге – кровопролития, завоеваний, резни и разрушения. На севере – братоубийства, расчленения, каннибализма и бойни.

Клятвы убийц, высеченные в смерти и крови, связывали каждую из метафизических цепей с одной из восьми башен, удерживая Врата Гнева открытыми.

Но даже сейчас Врата силились сбросить свои оковы.

Несмотря на то, что он был все еще смертным, Кхул обладал зрением, способным смотреть за пределы материального царства. Он видел, как натянулись цепи, пытаясь удержать свою добычу. Причина была в буре, в той самой, что сейчас, грозовыми облаками, расползалась по небу – в буре, которая породила Золотых Воинов.

Предостережение возникло в сознание Кхула. Они придут к Вратам.

Ступив в сводящий с ума свет, исходящий от Врат Гнева, Кхул почувствовал, как внутри него поднимается неутолимое желание.

Впервые, с тех самых пор, как он прибыл сюда, он заметил, что тела, служившие пиршеством, принадлежали не только павшим врагам Волны Кровопролития. Многие из них когда-то были членами отрядов Кхула, и сейчас, вместо того, чтобы воевать с золотыми воинами, его бойцы пожирали своих же собратьев.

Он увидел Хурклара – Короля работорговцев, Гореклада – Лорда палача, Фенскара – Собирателя черепов, Агрика – Повелителя зверей… Все вожди и чемпионы.

– Слабаки…убогие… – пробормотал он.

Руки Кхула задрожали. Затем дрожь усилилась и пробежала по всему телу, перерастая в безумие и извергая пену из его рта.

– Утоли свою жажду, – выплюнул он, сквозь стиснутые зубы, приказ своему зверю.

Несколько, стоявших ближе всего к своему военачальнику, кровавых налетчиков, с забрызганными кровью ртами и куртками, оторвались от своей трапезы.

– Узри, Повелитель Черепов! – взревел Кхул и его голос разнесся по всему лагерю – воины остановились и стали смотреть на него. – Багровый рассвет грядет!

Ворчащий Зев прыгнул и вырвал первому кровопийце горло - тот даже не успел вскрикнуть.

Другие, наконец осознав все безумие своего повелителя, подняли оружие. Это их не спасло. Крича от ярости, Кхул, с неудержимым рвением, ворвался в толпу.

Солнце, словно, наблюдающий за резней зловещий глаз, сияло над их головами.

Двое против нескольких сотен, но Кхул и его зверь не отступили. Его дикость обратила некоторых в бегство. Оставшихся разрубили или снесли им головы. Великое множество голов, принесенных в жертву на алтарь Кхорна, из-за которого, в конечном счете, проистекало все насилие.

И на протяжении всей резни, кровавый Бог говорил со своим избранником - его голос был ревом бесконечного разрушения и криком проклятых. Кхул скрежетал зубами, но его мучения вскоре сменились ослепляющей, всепоглощающей жаждой убийства.

Это был кровавый день, Багровый рассвет, как и предсказывал Кхул. К тому времени, когда бойня закончилась, солнце опустилось за горизонт и черная, холодная ночь опустилась на землю.

Кхул упал на колени. Доведенный кровавой жатвой до изнеможения, он вздрагивал от каждого тяжелого вздоха. Воздух резал его, лезвиями бритвы вырываясь из его легких. Сердце бешено колотилось в груди. Несмотря на то, что все его мышцы горели, а конечности болели после убийства огромного количества людей, он поднялся и обнаружил, что стоит в озере из крови. Бесчисленные головы варваров плавали в нем, но не они привлекли внимание Кхула. Он смотрел на отражение портала.

Все началось довольно безобидно. Грязное, темно-красное озеро из крови начало закипать и пузырящаяся пена покрыла его поверхность. Затем Кхула обдало жаром и зловонием, букетом «ароматов» умерших тел, горелого металла, мусора и вони печей.

Что-то шевельнулось в кипящей крови и это вызвало рябь на поверхности озера. Медленно и неумолимо из запекшейся крови начал подниматься маслянисто-черный изогнутый рог.

Пехотинец Кхорна, материализовавшись, моргнул и начал медленно подниматься. Кхул увидел цепь, которую использовало существо, чтобы попасть в царство смертных, и услышал хруст костей, когда копыта демона начали давить черепа, с бесконечных полей брани Кровавого Бога. Для тех, кого не коснулся Хаос, могло показаться что кровопускатель поднимается со дна глубокого, как океан, озера. Кхул же знал, что оно на самом деле бездонно, и он так же знал, что ни один демон Кхорна не смог бы появится просто так. Каждый призыв, требовал крови и насилия. Так же, как и право быть призванными – множество кровопускателей боролось за возможность войти в царство смертных. Демоны сражались друг с другом в бойне, выявляющей сильнейшего из них.

Тот, кто стоял сейчас перед Кхулом, был первым и, следовательно, самым могущественным.

Кровопускатель был квинтэссенцией самого насилия: согнутая спина с вытянутой мордой, красная и жесткая, словно железо, кожа, мерцающая жарким маревом. Он склонился, опуская рога в знак уважения, но не подчинения – его черные и полные ненависти глаза смотрели на военачальника.

– Это ты, призвал меня? – спросил он с вызовом, и его звучный голос был похож на скрежет металла по кости.

Кхул кивнул, небрежно держа свой топор в одной руке.

У кровопускателя было свое собственное оружие. Оно было выковано из металла, неизвестного ни человеку, ни какому другому существу из царства смертных. Адский Клинок.

– Тогда… – промолвил демон, упиваясь резней и кровью, что принес ему в дар Кхул, – …мы будем служить.

Болтающиеся в озере, эфирные цепи, были ни к чему не закреплены, но, когда орда кровопускателей начала вторгаться в реальность, они натянулись под их весом. Демоны моргали и принюхивались, а их длинные, розовые языки пробовали воздух на вкус. Пришли не только они.

За ними появились громадные металлические твари-кровопийцы, медные жеребцы Кхорна. Это были не просто кони – это были чудовища. Их массивные, словно бычьи, тела были закованы в броню, запятнанную кровью тысячи убитых врагов. Звери рычали и фыркали – из их ноздрей вырывался дым, а звуки, что они производили были металлическими и диссонирующими. Они раздражали все чувства Кхула и наполняли его разум видениями грядущих завоеваний.

Прошло всего несколько мгновений и военачальник получил под свое командование целый легион Демонов-всадников, чьи ужасные знамена, с закованными в цепи черепами и полосками свежесодранной кожи, покачивались у них в руках.

Как один они подняли оружие.

Их предводитель, один из геральдов Кхорна, отсалютовал мечом.

– Назови тех, кого мы должны убить, – прохрипел он, и его кроваво-пепельное дыхание подхватил ветер.

– Вендел Черный Кулак, – ответил Кхул, ибо Кхорн показал ему армию, что маршировала к его башням и того, кто ее возглавлял. – Сожрите его вассалов, но приведите его ко мне, чтобы я сам, смог отрубить его трусливую голову.

Геральд еще раз поклонился и кровопийцы устремились на юг. Земля задрожала от топота их лошадей, а красные молнии прорезали небеса рваными полосами.

– Теперь ты, столкнешься с бурей, Черный Кулак, – сказал Кхул, и его глубокий, надрывный смех заглушил раскаты грома.