Пекло. Разлом

Глава 24

Момент воссоединения семьи Николая получился шумным, но трогательным. Для Зои он тоже оказался психологически сложным. Она снова потеряла силу в ногах, бухнулась на дорогу, отчего пришлось приводить ее в себя нашатырем и сердечными каплями.

— Зой, еще один мой расстрел ты не переживешь. — Николай обнял жену.

— Не переживу, дурак. — Зоя всхлипнула.

Военный из патруля дождался окончания сентиментальной сцены.

— Короче, мне с вами все ясно, никакого дополнительного дознания проводить не будем. Можете быть свободны. На всякий случай посоветую переночевать возле блокпоста в палатке и отправиться в дорогу с утра. В сорока километрах отсюда у нас есть еще один блокпост, и за ним в один суточный переход второй. Дальше наша власть не распространяется. — Произнес он и собрался уходить.

— Постойте. — Остановил его Николай. — Мы же к вам шли. Нам до дома не дойти, мы из Перми. Есть у вас работа для меня, чтобы семья и друг нашей семьи с дочерью могли поселиться где-нибудь под вашей защитой.

— Конечно, работа есть, порядок наводить надо, но с кормежкой проблемы. Пайки урезанные и работать придется всем. Один ты не потянешь две семьи. Дождитесь утра, а потом я проведу вас в штаб. — Предложил военный.

— Спасибо огромное. — Поблагодарил его Николай.

— До утра. — Военный с небольшим отрядом ушел патрулировать дорогу.

Рядом с блокпостом имелась насыпь, на которой до катастрофы располагалась заправка и гостиница. В ночи темнели их развалины. На парковке перед ними раскинулись с десяток больших армейских палаток. На входе каждой висел небольшой светильник на аккумуляторах от солнечных батарей. У палаток сидели люди, общались, готовили поздние ужины, кто на чем горазд. В воздухе висел запах дыма и еды.

— Вот тебе и гуманитарный лагерь. — Усмехнулся Максим. — В принципе, люди были правы, он существует, только с масштабами катастрофы ошиблись.

— А мы что-то не подумали поинтересоваться у военного, насколько они масштабны. Они же должны знать больше остальных? — Спросила Даша.

— Завтра спросим. — Пообещал Николай. — Сегодня надо нормально выспаться, пока есть возможность.

Они подошли к палатке, у которой сидел пожилой мужчина. Он с аппетитом что-то ел из железной миски, громко стуча ложкой по дну.

— Доброго вечера. — Поздоровался Николай. — Места свободные для ночевки нашей компании имеются у вас?

— Доброго. — Мужчины вытер рукавом рот. — Скажу сразу, внутри никаких нар нет, спим на полу, как придется.

— Мы согласны. Так что, есть места? — Переспросил Николай.

— Тогда есть. Предупреждаю, по чужим вещам не шманать, сдадут военным, проблем не оберетесь. Они не церемонятся с ворами и мародерами, или прикладом в зубы или вообще, пулю в затылок и в яму.

— А нам они показались нормальными. — Произнесла Даша.

— Они нормальные с нормальными. Попить нет?

— Конечно. — Николай достал бутылку воды. — Вот.

— Спасибо. Надоело дождевую воду пить. У меня от нее уже колики желудочные начинаются и стул, простите за подробности, не держит форму. Я заберу всю бутылку? — Снаглел пожилой мужчина.

— Забирайте.

— Заходите, располагайтесь. — Мужчина отодвинул вбок клапан палатки. — Левый угол свободен. Человек десять валетом спокойно улягутся.

— Спасибо. — Николай вынул спиртовку, поджег и осветил внутренне пространство палатки.

Здесь уже находилось около тридцати человек. Они спали, как придется, кто на полу без ничего, кто нашел, что подстелить под тело или подложить под голову.

— Девчата, раскладывайте сумки, чтобы можно было их использовать как подушки. — Распорядился Николай.

Он, Илья и Максим подождали снаружи, пока женщины закончат приготовления. С западной стороны, откуда они пришли, горизонт озарился многочисленными вспышками молний.

— Опять гроза. — Расстроился пожилой мужчина. — Так никуда не доберешься.

— А вы куда идете? — Поинтересовался у него Илья.

— Сам не знаю. Слышал, что на севере территории не так пострадали от землетрясения и пекла. Хотелось бы туда добраться. — Ответил мужчина.

— А сами откуда? — Спросил Максим.

— Местный, из Краснодара.

— Так вы еще только намереваетесь идти. — Усмехнулся Илья.

— А чего торопиться, тут можно перекусить на халяву, крыша есть над головой, защита, работать не надо. Первоначальный запал прошел, вот уже три дня околачиваюсь в этой палатке. Обещали выгнать, но пока не выгоняют. — Мужчина провел пальцем по дну миски и облизал его.

— Выгонят же все равно. Сейчас воров постреляют, потом за халявщиков возьмутся. — Предположил Николай. — С едой проблемы, зачем кормить тех, кто не приносит пользы.

— А что, доброта уже не в цене? — Спросил мужчина.

— Кормежку паразитов добротой не назовешь. Ты же не станешь лелеять глистов, если они у тебя заведутся?

— Аналогия понятна. — Мужчина не обиделся на сравнение, убрал ложку и миску в сумку. — А вы-то сами, куда путь держите?

— Я с семьей остаюсь, молодежь пока рвется домой. Думаю, зря, но отговаривать не стану. — Ответил Николай. — Что тут говорят про масштабы катастрофы?

— Всякое. Брешут, кто во что горазд. Про север я вам уже сказал. Другие считают, что за Уралом все еще хуже, будто бы там земля вообще раскололась и теперь зияет разлом от полюса до полюса. А третьи вообще придумали, что в Северном полушарии было пекло, а в Южном в противовес, наоборот, все померзло в жутком холоде.

— Откуда же он взялся? — Усмехнулся Илья. — Пекло хоть объяснить можно.

— Из космоса. — Ответил мужчина, не вдаваясь в подробности.

— Коль, у нас все готово, ложитесь спать. — Шепотом окликнула Зоя.

— Так, мне бы не проспать. — Забеспокоился Николай. — Не подскажешь, когда у патруля заканчивается смена?

— В шесть. — Ответил мужчина. — Не назвали бы глистом, разбудил бы. Сплю плохо, ожог ноет.

— Простите, это я в общем про ситуацию сказал, а не конкретно про вас. — Извинился Николай. — Был бы признателен, если бы разбудили без десяти минут шесть. С меня завтрак.

— Ну, вот видишь, как надо добром за добро. Спи спокойно, дорогой друг, разбужу без десяти шесть и даже по щекам похлопаю, если с трудом просыпаешься. — Пообещал мужчина.

— Спасибо. Меня Николаем зовут, это Илья и Максим. — Представил Николай себя и товарищей.

— Очень приятно, Анатолий. — Мужчина покряхтел и поохал, пересаживаясь иначе.

На правой ноге у него в слабом свете фонаря можно было разглядеть толстую грязную повязку по всей голени.

— Провалился по колено в горячую грязь. — Пояснил он. — И думать не знал, что такие вещи в наших местах могут появиться.

— Мы, слава богу, успели их разглядеть до того, как кто-нибудь провалился. — Добродушно произнес Николай. — Ладно, мы спать, день тяжелый выдался, сил никаких.

— Спокойной ночи. — Пожелал Анатолий. — Если дождь начнется, я запруду поставлю, чтобы под палатку не текло.

— Спасибо. — Поблагодарил Николай.

Под светом спиртовки разобрались, где ложиться. Илья лег рядом с Дашей со спины, обнял ее, крепко прижав к себе, и быстро заснул. Посреди ночи проснулся от грома и бьющего барабанной дробью по ткани палатки дождя. От мысли, что они защищены, стало уютно и спокойно, и он снова уснул, несмотря на шум.

Проснулись все разом, когда началось движение внутри палатки. С улицы тянуло прохладой и сыростью. Люди, которые заняли ее раньше, выходили, заходили, шумели посудой, разговаривали. Николая к этому времени в палатке уже не было. Зоя и Юля проверяли припасы, выбирая из чего приготовить завтрак.

— Первый раз за все время спала, как убитая. — Призналась супруга Николая. — Вот что значит чувствовать себя защищенной. Раньше мы этого не понимали, выспался и ладно.

— Я бы сейчас палец отдала, чтобы вернуться в прошлое. — Юля полезла в сумку с вещами. — Люди говорят, ночью гроза была, дождь хлестал по палатке, а я ничего не слышала. — Вынула со дна детские вещи и проверила на сухость. — Вроде не промокли.

— Придется селиться рядом с военными, чтобы спать нормально, а не дергаться на каждый звук.

— Само собой, Зой. Какая дорога? У меня уже коленки скрипят, как несмазанные шарниры. Находилась на десять лет вперед. Только бы твоего Николая на работу взяли.

— Должны взять, он мужик с чувством долга. — Зоя замерла и улыбнулась. — Поверить не могу, что можно жить на одном месте, а не брести по дороге.

— И каждую минуту ждать, что кто-нибудь наставит на тебя ружье.

Илья вынул из-под Даши затекшую руку и размял ее.

— О, молодежь зашевелилась. — Заметила Зоя движение. — Чего хотите, гречку или макароны?

— Без разницы. — Ответил Илья. — С огурчиками все будет вкусно. Николай не вернулся?

— Нет еще. — Зоя потрясла в руках спиртовкой. — Илья, разожги, а то я побаиваюсь.

Илья поднялся, посидел на коленках, приходя в себя, оглядел опустевшее пространство палатки.

— Чем занимаются люди днем? — Спросил он вслух у самого себя.

— Большая часть уходит, остальные живут тут некоторое время, ждут своих пропавших родственников. — Ответил женский голос из противоположного края палатки. — Или лечатся, как я.

— Ожоги? — Предположил Илья.

— Ноги, лицо. Была на улице, когда подул раскаленный ветер. Пока добежала до укрытия, кожа покрылась волдырями.

— Бедняга. — Тихо произнесла Зоя. — Вы не одна тут?

— С сыном. Ему уже двенадцать. Он ходит мне за лекарствами в часть. Его уже знают и пропускают.

— Хотите соленый огурчик? — Спросила Зоя. — Вчера нас угостили.

— Спасибо, не откажусь. Честно говоря, армейская преснятина мне уже попрек горла.

— Илья, передай. — Попросила Зоя.

Илья забрал пластиковое блюдце с двумя огурцами на нем и отнес пострадавшей женщине. Она лежала поверх тряпок, заменяющих ей постель. Лицо и ноги небрежно перевязаны.

— Угощайтесь. — Подал ей блюдце.

— Спасибо. Один огурец оставлю сыну. — Ее голос дрогнул от волнения. — Вы хорошие люди. Тут не все такие. Многие наоборот, пытаются узнать, чем можно поживиться у других. А у меня ничего нет своего. Живу, что дадут.

— Ничего, раны заживут, и можно будет устроиться на работу. — Подбодрила ее Юля.

— Конечно. — Женщина захрустела огурцом. — М-м, бесподобно.

Илья вышел на улицу со спиртовкой. Зашел за палатку, спрятавшись от ветра, и зажег ее. Зоя вынесла котелок с гречкой, залитой водой и небольшим количеством огуречного рассола и поставила на огонь.

— Последи, чтобы никто не украл. — Попросила она Илью.

— Конечно, я никуда не уйду.

Илья сел рядом с котелком на землю и стал рассматривать обстановку вокруг палаточного лагеря. Разглядел блокпост из мешков с песком в три ряда высоты, прикрывающих дежуривших на нем бойцов до пояса. Наверное, с мешками была проблема. Военные были вооружены пулеметом, прикрытым от дождя брезентом, и у каждого бойца имелся автомат. Рядом с блокпостом собрались гражданские, внимающие военным. Интересно было послушать, что они им рассказывали.

Часть тех, кто ночевал в палатках, отправились дальше по дороге. Наверное, большинство из них были туристами, желающими вернуться домой, такие же, как они. Пока Илья смотрел вслед уходящим группам людей, на блокпосте случилась драка. Какой-то мужчина, после короткой перепалки напал на бойца. Ответ был коротким и вполне ожидаемым. Он поймал бедром пулю. Никто с ним церемониться не собирался, и прощать агрессивное поведение. «Мягкие» времена юридических коллизий остались в прошлом, новые требовали жесткого порядка и однозначного понимания ситуации.

Вокруг Ильи незаметно образовалась стайка чумазых детей, привлеченных запахом готовящейся еды. Они не подходили близко, но их взгляды были направлены на котелок из которого поднимался пар.

— Даш. — Позвал Илья подругу.

— Чего? — Она подняла клапан на окне и выглянула наружу.

Илья поднялся и негромко спросил:

— Тут малышня голодная котелок взглядом бурит, можем мы им что-нибудь дать?

Даша посмотрела в сторону детей.

— Блин, какие милахи. Сейчас узнаю. — Она пропала и через несколько секунд появилась на улице с разрезанным на пять частей шоколадным батончиком. — Эй, банда, идите сюда. — Позвала она малышню. — Смотрите, что вам зайчик передал.

Дети осторожно направились в ее сторону. Даша дала каждому по кусочку. Вышло мало, не наесться. Они взяли батончики и съели, не показывая никаких ярких эмоций, ни радости, ни благодарности. Дети как будто перенесли сложный психологический надлом и разучились свойственной их возрасту непосредственности. Они не собирались уходить.

— Где ваши родители? — Спросила Даша.

— Нету. — Ответил мальчик. — Мы сами по себе.

Даша не стала уточнять, чтобы не травмировать детскую психику тяжелыми воспоминаниями.

— Вы в этом лагере живете?

— Угу. — Кивнул мальчик и показал пятерню. — Пять дней.

— А военные вас не собираются забрать к себе? — Спросил Илья, тронутый беспризорной командой.

— Собираются. — Подтвердил все тот же мальчик. — Нас уже приходили смотреть. Сказали, что скоро пойдем жить в большой дом под землей.

— Ну, это же здорово. — Обрадовался Илья. — Я уже подумал, что вы… — Он не договорил, чуть не назвав их брошенными. — Ладно, сейчас приготовится, и мы дадим вам по три ложки каши.

Дети только и ждали этих слов. Расселись на земле и стали ждать. Николай не пришел на завтрак и поэтому его доля пошла бедной малышне. Они ели с аппетитом, обжигались, дули, и не оставили ни одной крупицы еды.

— Пойдем играть. — Сообщил мальчик, верховодивший компанией детворы.

Они ушли и затерялись между палаток. Зоя смахнула слезу.

— Бедные дети. — Прошептала она.

— Надеюсь, военные их не бросят. — Даше хотелось верить, что они теперь отвечают за все стороны социальной жизни общества, перенесшего катастрофу.

Николай явился ближе к полудню. Начался дождь. Все, кто не ушел на дорогу, вернулись в палатку и дремали под монотонным шуршанием капель по ткани палатки. Николай откинул клапан, сбросил у порога грязную обувь и зашел внутрь. Стряхнул с волос воду и вытер лицо подолом Зоиного платья.

— Как сходил? — Спросила супруга.

— Плодотворно. — Довольным тоном ответил Николай. — Кажется, меня возьмут, а нас смогут поселить в казарме военной части. Сейчас ее активно восстанавливают, и через пару недель она будет пригодна для заселения. Завтра надо будет сходить еще в одно место, завести что-то типа дела и получить военный билет, по которому я могу перемещаться внутри военной части и вблизи нее.

— Николай, а вы не узнали, у военных есть связь с другими частями? Что они говорят о ситуации в других городах? — Дашу очень волновал этот вопрос, который мог склонить ее к решению, возвращаться в родной город или остаться здесь.

— Общаются. Мало того, некоторые части продолжают получать радарные спутниковые снимки поверхности земли. Но это плохая новость, потому что везде одно и тоже. Нет на планете такого места, которое бы не затронула катастрофа. Радары показывают, что планету порвало на мелкие куски. Нет больше континентальных литосферных плит, все раздроблено и ближайшие миллионы лет Землю будут сотрясать постоянные толчки. Есть интересные данные для тех, кто хочет идти в Оренбург, с севера на юг в районе Саратовской и Волгоградской областей образовался огромный разлом сложной конфигурации, местами достигающий многокилометровой ширины. Чтобы обойти его понадобится очень много времени. — Николай посмотрел на Дашу, как основную зачинщицу идеи возвращения.

— А вы не узнали, есть возможность пообщаться с военным из Оренбурга? — Даша хотела исключить последний вариант.

— Так, мне кажется, он говорил, что в Оренбурге отвечает часть «эрвээсенщиков». У них же бункеры, мощные антенны.

— Мой папа служил в этой части, в штабе. — У Даши из глаз покатились слезы. — А можно устроить, чтобы я пообщалась с людьми оттуда. Вдруг они что-то знают.

— Я не знаю, Даш. — Николай пожал плечами. — Мне даже на ум не пришло такое спросить.

— Я знаю своего отца. Если он выжил, то обязательно найдет способ вернуться в часть. Он же боготворит армию, а после такого будет считать, что это единственная сила, способная поддерживать порядок. Мне нужно поговорить с военными и устроить сеанс связи. — Произнесла она твердым голосом.

— Ладно, я им скажу, что у нас есть человек с таким желанием. — Николай задумался. — А может, лучше не знать?

— Да… — Даша осеклась, спазм в горле не дал договорить. Она сделала над собой усилие. — Меня это будем мучить всю жизнь.

Илья взял подругу за руку.

— Попытаться стоит. Мне тоже интересно, в каком состоянии наш город. — Поддержал он ее.

— Ну, раз вы настаиваете, давайте после обеда сходим в штаб, узнаем, смогут они нам устроить сеанс связи или нет. — Нехотя согласился Николай. — Я еще не понимаю здешних порядков, но у них точно нет времени на посторонние дела. Так что особо не рассчитывайте на результат.

— Спасибо. — Заранее поблагодарила Даша.

После быстрого обеда, на котором не было Ольги с дочерью, не выдержав мук совести, она решила уйти в другую палатку, Николай, Илья и Даша стали собираться в штаб. Он находился в часе ходьбы за восстановленным забором в заглубленном укрытии, где работал генератор, питающий поле антенн. Подходы тщательно охранялись и троицу развернули на первом же посту. Нужен был сопровождающий с документами, либо их требовалось иметь самим.

— Я же вам говорил, у них жесткая дисциплина. — Произнес Николай. — Уровень преступлений будет расти изо дня в день и надо быть готовым к нему уже сейчас.

— Может быть, меня одну пропустят? Я же не представляю опасности. — Даша собралась подойти к часовым с просьбой.

— Так не бывает, этих пускаем, этих не пускаем. Попробуй, но ясно, что не пустят. — Засомневался Николай.

— Я попробую.

Даша подошла к часовым, беседовала с ними минут пять, и вернулась хмурая.

— Вы были правы. — Признала она. — Это не ночной клуб, никакого фейс-контроля тут нет. Но мне все равно надо туда попасть.

— Значит, надо искать Леху, который меня сопровождал. Больше нас тут никто не знает. А где его искать, я не знаю. Наверняка, тут таких Лех пруд пруди, никто и не поймет, про кого мы говорим. — Николай огляделся.

В сторону части шла женщина, одетая в гражданскую одежду. На фоне неопрятных и откровенно грязных людей, она выглядела по-старому, как будто вышла из дома, приняв душ и выгладив одежду.

— Здравствуйте. — Поздоровалась она, бросив на компанию короткий взгляд.

— Извините. — Даша сразу поняла, что это шанс. — Вы работаете здесь?

— Да, а что? — женщина остановилась и рассмотрела Дашу внимательнее.

— Мне сказали, что есть возможность связаться с военной частью РВСН в Оренбурге. Мой отец военный пенсионер и служил там. Я уверена, если он выжил, то сейчас находится на ее территории. Мне очень нужно это знать. От этого зависит, как мне поступить дальше. — Голос Даши дрожал от волнения.

— Бедняга. — Произнесла женщина добродушно. — Мужчины с тобой?

— Да это мой парень и наш знакомый.

— Ну, такую компанию я не потащу в часть. Одну тебя смогу взять, попробуем договориться, чтобы дали позвонить. — Пообещала женщина.

— Спасибо вам. — Искренне поблагодарила Даша. — Вы подождете меня? — Обратилась она к Илье и Николаю.

— Конечно. — Пообещал Илья. — Здесь и будем ждать.

— Настырная. — Негромко произнес Николай. — Такая точно до Оренбурга доберется.

Дашу провели за ворота. Внутри части все выглядело почти так же, как и снаружи, разрушенное, закопченное, без всякого намека на растительность, но при этом, все свободное пространство уже было поделено на гребневые грядки. На них пока ничего не росло.

— Попробуем вырастить что-нибудь. — Женщина заметила удивленный взгляд Даши. — Картошку, свеклу, репу. Дожди проклятые достают, размывают гребни. Боимся, фитофтора сожрет урожай с такой высокой влажностью.

— Надо было посадочный материал хорошо обработать. В самой земле после пекла никаких болезней не могло остаться. — Посоветовала Даша.

— Блин, а мы не подумали об этом. Вот бы ты осталась. Нам сейчас будет не хватать светлых голов. — Женщина хитро посмотрела на Дашу. — А может, контракт подпишешь?

— Пока я не готова вам ничего ответить. — Даша смутилась.

— Понятно, дом, милый дом.

Они подошли к темной насыпи с бетонными ступенями под землю.

— Наш командный пункт. Неплохо сохранился.

— Мой папа заступал на боевое дежурство в такой. Военные называли его «Бугром». — Поделилась Даша.

— Хм, свой человек. — Сопровождающая женщина улыбнулась. — Подожди меня здесь, я быстро.

— Хорошо.

Даша прождала ее не меньше получаса. Женщина поднялась наружу, кипя от негодования.

— Секретные они, блин. Секретари. От кого секреты прячут, непонятно. Весь мир в труху, а у них секреты. — Выпалила она. — Договорилась, но пришлось немного поругаться. Военные, одним словом, пока из штаба не пришла бумажка, что можно не нести службу, они будут соблюдать Устав и делать вид, что ничего не изменилось.

Женщина провела Дашу мимо часового при оружии вниз по лестнице на два этажа под землю. Коридоры освещались тусклыми лампами дежурного освещения. Открыла дверь в комнату с оборудованием. Здесь находились несколько мужчин в военной форме, приглядывающие за поступающими данными.

— Здрасти. — Скромно поздоровалась Даша.

— Ого, у нас новый сотрудник. — С добродушной усмешкой произнес один из военных. — Телефонистка?

— Хватит шутить, Денис. Девочке надо связаться с Оренбургом, со штабом «тридцать первой».

— Да я уже в курсе. Сейчас попробуем. Время от времени магнитное поле Земли создает сильные помехи, так что может не сразу получиться. — Предупредил он. — Там будут удивлены причине звонка.

— Пофиг, звони. Вам бы все по инструкции, а времена, к которым они писались, закончились.

Мужчина снял трубку и набрал комбинацию цифр. Ждал минуты две, пока не произошло соединение.

— Аллё, это Осинник, звонок не по расписанию. У нас тут девочка из вашего города, просит пообщаться. Передаю трубку. — Военный передал ее Даше.

Она взяла ее в руки и, сбиваясь, произнесла:

— А-алло, здравствуйте. Меня зовут Даша, я из Оренбурга. Мой папа раньше служил в части. — Она шмыгнула носом. — Я хотела узнать, он не появлялся в ней недавно? Его зовут Сергеев Владимир Ильич. Он служил в штабе, кажется, что-то по вооружению. Да, Сергеев, Владимир Ильич. Правда? — Нижняя губа Даши затряслась. — А я… а как его услышать. Угу, понятно, скажите ему, что дочь жива, что с ней все в порядке. Спасибо, спасибо вам огромное. Не забудьте, пожалуйста. Простите, простите, еще момент, скажите ему, что мои друзья все живы. Если он вдруг увидит их родителей, пусть передаст. Спасибо. — Она вернула трубку военному.

По щекам ее бежали слезы. Даша вытерла их ладонями и улыбнулась.

— Большое вас спасибо. Мои родители живы. — Поделилась она спокойным голосом.

Военные как по команде захлопали в ладоши.

— Поздравляем от души. — Произнесла сопровождающая ее женщина. — Это сердце тебе подсказало, иначе ты бы так не упорствовала.

— Наверное.

Обратно Даша бежала, чтобы скорее поделиться радостной новостью. Илья, увидев ее светящееся счастьем лицо, сразу понял, что она скажет.

— Мамка с папкой живы. — Даша бросилась на руки Илье. — Я не разговаривала с ним, но меня сразу поняли, о ком я говорю. Они там тоже наводят порядок вокруг части, и папка там кем-то командует.

— Класс. — Обрадовался Илья. — Очень рад за тебя.

— А еще я попросила, чтобы ему передали, что вы тоже живы и сообщили родителям.

— Спасибо, Даш. Если так случится, что мои тоже живы и будут знать обо мне, то это дорогого стоит. Всем будет веселее жить, даже в разлуке. — Илья поцеловал подругу.

— Почему в разлуке? У нас теперь есть отличная причина вернуться домой. У меня теперь есть настоящий дом, куда можно вернуться, а не пристанище, одолженное за работу. — Даша посмотрела в глаза Илье. — Или ты подумал, что я теперь откажусь на радостях от мероприятия?

— Честно говоря, зная, что твоя семья жива и здорова, я был уверен, что ты перестанешь мучиться комплексом непослушной дочери, которая не успела сказать последние теплые слова родителям. — Привел Илья очевидные причины отказаться от опасного предприятия.

— Я скучаю по ним и хочу быть рядом. Нам надо вернуться, потому что твои родители тоже заслуживают знать, что их сын жив. И Максима, и Гули. Мы пойдем вчетвером с оружием, припасами, будет осторожны и осмотрительны. Нам ничего не угрожает.

— Мы до зимы не доберемся до города. Это очень, очень далеко.

— Илья, ты знаешь, как я поступлю, если ты откажешься идти со мной. — Даша укоризненно посмотрела на него. — Наступило время испытаний, слабакам в нем не место.

— А как отличить слабого от разумного или сильного от упрямого? — Спросил Илья.

— Не знаю, но я все равно пойду. — Не сдавалась Даша.

Николай шел поодаль, чтобы не встревать в семейный конфликт. Он был на стороне Ильи, понимая, что дорога испытание почти непреодолимое. Хорошо, если за время пути найдутся силы, способные восстановить закон на определенных территориях, но в это слабо верилось. Населения убавилось на порядок и никому не под силу держать все дороги под контролем. Он был бы рад, чтобы Максим и Илья остались здесь. Николай сдружился с парнями, понял, что они не бросят в трудную минуту. Крепкая дружба стала бы хорошим подспорьем в мире, в котором подобные качества реально помогали выживать.

В конце-концов Илья уступил Даше. Не смог переломить её упрямства. Любил ее и втайне тоже мечтал увидеть своих родителей и брата живыми и здоровыми. Порядок рядом с военной частью даже приободрил его, позволив поверить, что подобные места могут попадаться по дороге, позволяя отдыхать в них и набираться сил перед следующим броском через «дикие» земли.

Дашина новость приободрила и Максима с Гулей. Они, в отличие от Ильи, приняли ее как знак, благословляющий поход. По этой теме даже состоялось собрание, в котором участвовали помимо участников похода Николай и тот самый военный Леха, который помог избавиться от преследователей. Он пришел на смену в патруль чуть пораньше, узнать, как устроились новенькие и что решили насчет работы.

— А что с пленниками? — первым делом поинтересовалась Зоя.

— Разговор короткий. У нас такое не прощают. В овраге лежат. — Ответил Андрей на полном серьезе.

— Да ладно? — Не поверил Николай.

— Шучу. На работах они, пашут на благо нашей общины. Людей мало осталось, если стрелять каждого за серьезную провинность, то скоро все кончатся. Пусть искупают вину мозолями и по́том. Им хорошо, остались живыми и нам подешевле обходится. А они стараются, боятся, что если будут плохо работать, то их пустят в расход. А мы пытаемся быть убедительными. Раз в несколько дней делаем спектакль, что неподалеку происходят расстрелы. Стимулирует.

— Какой ужас. — У Зои округлились глаза. — Не могу поверить, что такое происходит на самом деле.

— Что забыла, как нас похоронила? — Напомнил ей Николай. — Вот чтобы такого не было и приходится играть спектакли.

— Совершенно верно. — Согласился с ним Леха.

Илья рассказал военному о планах возращения в Оренбург и попросил помочь с выбором маршрута.

— Я бы не пошел, но вы, вижу, меня спрашивать не будете. — Леха усмехнулся. — Я принесу карты, но только посмотреть. Сейчас каждый лист бумаги на вес золота, не говоря о тонере и принтере. Можете перерисовать для себя.

На подготовку дали себе неделю. Устроились на стройку, на восстановление зданий, чтобы заработать продуктов и тайно рассчитывали разжиться хотя бы одним автоматом. Что не говори, а это было более надежное оружие и более точное. Им повезло, Леха добыл трофей на дороге и не стал его сдавать. С ним оказалось три снаряженных магазина и около двухсот патронов россыпью.

В один из вечеров Гуля тщательно перенесла с распечаток спутникового радара на картонку стратегический маршрут с обозначением топонимов, русел рек, расщелин и мест вулканической активности. Самой главной преградой являлся длинный восьмисоткилометровый разлом, находящийся на пути их движения. Леха принес увеличенный снимок с отмеченным местом, которое могло решить проблему.

— Фактически, это не один разлом, а два больших, просто в отдаленном масштабе не видно того места, где они почти соприкасаются. Вот здесь, в районе двух деревень, Можайкино и Екатеринославки происходит их нахлест, оставляющий тонкий перешеек в пару километров ширины по которому можно безопасно миновать разлом. Это позволит вам сэкономить месяц пути точно. Волгу форсировать не придется. Она теперь стекает в этот разлом намного выше по течению. Да и само русло все в трещинах, даже потоки не собираются после дождей. По рухнувшим мостам спокойно переберетесь. Лучше в Саратове переходить. Там Энгельская часть пытается поддерживать порядок. Нарветесь на них, телеграфируйте нам, чтобы мы подтвердили ваши личности и порадовались, что вы добрались.

С планом, нанесенным на картонку, дорога уже не казалась такой непредсказуемой. В последнюю неделю августа ранним утром четверка молодых людей оставила палаточный лагерь и вышла на дорогу вместе с еще двумя десятками несчастных, желающих добраться до дома.