Пекло. Дороги

Глава 26

В сравнении даже с убежищем «Росрезерва», не говоря о «кремлевском» подземном дворце, база военных из Энгельса выглядела убого. Сплошные обходные технологии, дающие временный выигрыш. Ничего капитального, все на «соплях». Петр раскритиковал все инженерные проекты, которые готовились реализовать.

— Да, вы построите здание быстрее на пару недель, но оно у вас рухнет после пары слабых толчков. В нём нет никакого запаса прочности. Погибнут люди, и с этим уже ничего не поделать. Я предлагаю сразу строить на века. У меня есть подобный опыт, и я охотно поделюсь им.

Бюрократия военных, ищущих наибольшую выгоду наименьшей ценой, долго сопротивлялась предложениям Петра, пока не случилось событие, доказавшее его правоту. После небольших толчков под стеной одного из административных зданий появилась небольшая ямка, вызвавшая обрушения целого угла в два этажа. К счастью это случилось ночью, и внутри никого не оказалось, кроме охранника, успевшего выскочить наружу, как только начался непонятный скрежет.

Петр хотел показать себя с лучшей стороны, как человек, которому небезразлично то, чем он занимается. Делал это искренне, по-другому и не умел, но внутри себя всегда помнил, что сюда он явился не за тем, чтобы строить дома. Петр хотел заслужить поездку в «Затерянный мир» на вертолете. В худшем случае, получить хотя бы двух бойцов и добраться туда пешком. Он знал от Марины, общавшейся с Ильей и Дашей, что это возможно и даже получил в распоряжение карту со всеми препятствиями и опасностями, повстречавшимися им по дороге.

Однако вертолет был предпочтительнее. На нем весь путь занял бы чуть больше часа, и решалась проблема пересечения огромного разлома, а пешком поход мог растянуться на месяц. Им с женой повезло, что они быстро нашли убежище после пекла и не прочувствовали на себе всю «прелесть» путешествий по дорогам, ставшим объектом пристального интереса со стороны худшей части населения и таящих природные опасности. Он с трудом представлял, что придется по-настоящему стрелять в людей и возможно убивать, чтобы не погибнуть самому. А добравшись до границы разлома, преодолеть его можно было только по застывшей лаве вулкана. Это пугало и заставляло искать причины уговорить начальство выделить ему вертолет.

По статусу он был вхож в слои руководства большой общины военных. Его допускали к информации, полученной со спутников. Петр заметил одну тенденцию, поверхность вдоль огромного разлома, разделившего чуть не полстраны, выглядела целее, чем на удалении от него. Территория общины, в которой они сейчас жили, выглядела пестро из-за многочисленных трещин и обилия следов вулканической активности.

— Вот эта земля более ровная и лучше подходит для ведения сельского хозяйства. У нас же все поля находятся промеж оврагов и трещин. Через пять лет даже эти земли будут непригодны для посева пшеницы из-за водной эрозии. — Заявил он как-то на очередном совещании по итогам выполненных работ и планов на будущее.

— Эти земли находятся по ту сторону Волги. Нам никак не перевезти урожай через нее. А переезжать на тот берег не вариант. Там живет слишком много людей, которые будут нами недовольны. Мы кое-как отбили у них желание приближаться к реке, но поселения на их земле они нам не простят. И мы уже давно решили, что лучше торговать с ними, чем воевать.

Петр был готов к этим аргументам.

— Смотрите, через пять лет вопрос переезда все равно встанет. Нельзя жить на возвышенностях, ждать пока окончательно уйдут вешние воды, откладывая сроки посевного сезона. Из-за этого мы недополучим нормальный урожай. Семенной фонд всегда будет оставаться тощим, при увеличивающимся населении. Не думая сейчас о будущем, мы лишаем себя его. Когда проблема станет понятна всем, усилий на ее решение уйдет намного больше. Придется ехать на тот берег, бить челом перед теми, кого держали в страхе, просить хлеба в обмен на что угодно. А они же не дураки, скажут, что хлеб продадут только в обмен на оружие. А у нас и выбора не останется. Понимаете, куда клоню? Мы вырастим себе настоящего врага за собственный счет. Это не я придумал схему, она всегда работала в мире. В том мире, земля ему пухом. — Петр так хотел дать понять, что методы, которыми руководствуется начальство, не годятся.

— И что ты предлагаешь? — Поинтересовался начальник по сельскохозяйственным работам.

— Я предлагаю перевезти часть пшеницы, инструмент и людей в «Затерянный мир». Организовать там хозяйство и постепенно переселяться отсюда туда. Площади позволяют разместить там еще одну деревню. Земля там ровная, эрозию будет легко остановить обсаживанием лесополосами вдоль оврагов.

— А местным понравится наше соседство?

— Работу с ними я беру на себя. Они же понимают, что их счастье не вечно. Голодные орды бродят вокруг, и как только появится мост, ломанутся в богатый «Затерянный» мир и выгребут все до зернышка. Мы знаем, что у них нет оружия. Защитить себя они не смогут. А мы сможем. Создадим надежный заслон от любых непрошенных гостей. Всех туда, конечно, не перевезем, но за годы уж придумаем сухопутные маршруты до реки, баржи какие-нибудь соорудим, и будем возить зерно оттуда сюда, а инструменты наоборот. Нельзя упускать такой актив.

— Этот актив за тридевять земель и нам понятна причина, по которой вы его так рекламируете. — Произнесла женщина, отвечающая за культурную жизнь общины. — Вам хочется безопасно попасть к сыну. Я вас, как мать, прекрасно понимаю, нет ничего важнее детей. Но менять всю жизнь общины ради этого… — она театрально закатила глаза и развела руками. — Молодые люди смогли самостоятельно дойти оттуда до нас, и вы смогли бы тоже. Наши лодки, патрулирующие реку, позволят вам сильно сократить дорогу.

Петр осмотрел всех присутствующих, чтобы понять, кто из них поддерживает его предложение. Почти все, встретившись с ним взглядом, отворачивались, давая понять, что им оно не интересно.

— Да, Наталья Николаевна права, «Затерянный мир» слишком далеко от нас. Мы рассматривали его в том варианте, который предлагаете вы, но поняли, что логистика это камень преткновения. Еще до того, как мы смогли заработать семенной материал, собирались слетать туда и заключить договор о сотрудничестве, зерно в обмен на защиту. Но что-то не срослось, а потом нам поступило другое предложение, более заманчивое и мы решили, что это знак не связываться с «Затерянным миром». — Руководитель общины, бывший военный, Прохоров, высказал общую точку зрения. — Поймите, керосин у нас не бесконечный и лучше сохранить его на самые сложные ситуации. Мы не хотели бы потерять вас, как специалиста и надеялись на то, что вы продолжите работать на благо общины, вернув сына и отца сюда. Уверяю вас, мы придумаем, где разбить поля намного ближе, чем «Затерянный мир».

— Ну, если так, то мы с женой будем собираться в дорогу. — Петр был раздосадован тем, что не нашел понимания.

Вернулся вечером домой темнее тучи. Марина сразу поняла, что предложение мужа не приняли.

— Петь, это даже лучше. Во-первых, «Затерянный мир» действительно далеко, чтобы возить зерно. Как ты себе это представлял?

— Я представлял, что половина общины будет жить там и нужды возить зерно в огромных количествах не будет. — Ответил Петр.

— А во-вторых, обрадуются ли местные жители соседству, о котором у них никто не спрашивал? Вдруг у них там уже все распланировано, а тут на тебе, несколько тысяч чужаков со своими планами. А их ведь и сотни не наберется. Захотят ли они стать меньшинством, которое не спрашивают, чего они хотят?

Петр задумался.

— Ты права, но я надеялся стать руководителем и попытаться максимально нивелировать любые разногласия. Угрозу разграбления «Затерянного мира» мародерами извне никто не отменял. И тамошние жители осознают ее и могут чем-то пожертвовать ради безопасности.

— Я так полагаю, что кроме застывшего вулкана, туда нет других дорог? — Спросила Марина.

— Ты правильно полагаешь. Ширина разлома в самом узком месте почти километр.

— А сколько нужно вооруженных людей, чтобы контролировать вулкан?

— Не знаю, десять хватит. — Петр пожал плечами. — Илья рассказывал, что пересечение его не такое уж и простое занятие. Ожидать налета по нему пока не стоит.

— Значит, нам надо уговорить пойти с собой восемь человек. Каждый возьмет оружие и патроны, дойдут и останутся служить «Затерянному миру». — Предложила Марина.

— Хм, а котелок у тебя варит. Я не подумал о таком варианте. Большим отрядом уже не так страшно идти.

— Вот именно. Десять человек погоды для местных не сделают, но оружие и лишние рабочие руки не помешают.

— Я заразился масштабностью, пока работал в «кремлевском» убежище. А сейчас надо наоборот думать как мелкий лавочник, как деревенский куркуль. — Петр рассмеялся. — Я думаю, устроить поход в начале июля, когда погода станет стабильнее.

— Поддерживаю. Лезть в грязь совсем не хочется.

Реализуемый на деле план придал оптимизма и радостных ожиданий. Петр нарисовал календарь на стене, и каждое утро зачеркивал прожитый день. Количество оставшихся пустых клеток сокращалось. В мае Марина родила сына. Родился он здоровым, с нормальным весом. Молоко у матери пришло сразу. Назвали его Матвеем в честь деда. Петр хотел отказаться от плана похода на год, представив каково это испытание Марине и малышу, но супруга категорически была против. Она привела в пример цыган, которые всю жизнь в дороге и ничего. Петр не мог поставить себя на место недавно родившей женщины, кормящей грудью, и просто согласился, предоставив ей самой нести ответственность за свое решение.

В начале лета пришло известие из «Кремля». То, что предрекал ему Петр, случилось. Слабое руководство, непонимающее того, чем жил мир, и принимающее соответственно неправильные решения, было изгнано. Как они и мечтали устроить новое государство на севере, в почти нетронутых пеклом местах, туда и отправились караваном. Их проводили за сотню километров от убежища, а дальнейшая судьба была неизвестна. Интуиция подсказывала, что им пришлось не просто выйти из зоны комфорта и принять новый мир. Жизнь не позволяла ошибаться дважды. Оставалось надеяться, что природные умения изворачиваться и подстраиваться помогли им и в этом случае. Радовало, что смена власти прошла почти бескровно. Бывшие руководители, почуяв неладное, попытались купировать угрозу, но с удивлением обнаружили, что рычаги, которыми они пользовались, больше не находятся у них в руках и благоразумно отказались от сопротивления.

Клич, брошенный Петром, для сбора отряда, идущего в «Затерянный мир», приняли даже больше человек, чем он рассчитывал. Пришлось некоторым отказывать, объясняя, что перебор сильно скажется на возможности пересечения реки. Петр рассчитывал преодолеть ее на двух лодках за один раз. И к тому же не хотел смущать жителей далекой общины слишком большим отрядом, чтобы не возникало противовесов внутри их устоявшегося сообщества. Чтобы отчисленные люди не обижались, он пообещал вернуться, если в «Затерянном мире» возникнет потребность в новых кадрах.

Руководство общины согласилось выдать по автомату каждому человеку, по две гранаты и три цинка патронов на всех. Сообщений об активности бандитов не поступало с той стороны Волги. А вот на других направлениях вооруженные стычки случались регулярно. Голодающие мародеры вынуждены были расширять ареалы охоты и часто натыкались на отряды общины. Контакты, как правило, оборачивались не в их пользу.

Подошел июль. Местность вокруг общины радикально поменялась в сравнении с прошлогодней пустыней. Зазеленели ровные ряды будущих садов, квадраты полей. У домов появились грядки с томатами, перцем, луком, картофелем. В воздухе, наконец, появился забытый аромат зелени. Непонятно откуда взялась мошкара, залетающая через дырявые стены в дома и палатки и мешающая спать. Безмолвным ночам пришел конец. Затем из Энгельса приехал человек с тремя трехлитровыми банками с водой, в которой плавали головастики. Лягушки были найдены в подвалах машзавода, размножены и доставлены в разные отделения общины с целью восстановления экологического баланса. Их выпустили в невысыхающие водоемы, в которых и размножались насекомые, ожидая к концу лета началу осени появления взрослых особей.

Петр отобрал в группу людей с деревенским прошлым, чтобы им было проще влиться в новый коллектив. Жители общины и ее руководство скептически, а иногда и с откровенной насмешкой, относились к затее, предполагая, что шансов добраться у них гораздо меньше пятидесяти процентов. Тем не менее, оружие и провизию обещали выдать, а так же по три килограмма пшеницы элитной репродукции на каждого. Помимо этого изготовили рабочий инструмент, лопаты, мотыги и грабли, чтобы явиться в «Затерянный мир» во всеоружии.

— Через пару лет отправим к вам отряд, узнать, получилось или нет. — Поделился идеей руководитель общины. — Если все будет хорошо и у вас вырастут безумные урожаи, давай договоримся, что будем сотрудничать.

— Согласен. Хоть я и архитектор, но думаю, что за два года нам удастся вырастить пшеницу на обмен.

— Петр, я надеюсь, что ты там сможешь выбиться в лидеры, у тебя есть все задатки для этого. Нам важно создать вокруг территорию безопасности и взаимовыгодного сотрудничества. Мне важен наш личный контакт, и было бы здорово, чтобы я мог транслировать через тебя идеи нашей общины.

— Обещать не обещаю, но постараться постараюсь. — Отшутился Петр.

Он знал, что намеренно выбиваться в лидеры не станет. Если там существует порядок, то зачем ему влезать в то, что работает. Ему проще было сделаться серым кардиналом и влиять на руководителя в тех вопросах, в которых он считал себя компетентнее.

Группа отправилась в путь в понедельник утром. Каждый нес на себе старый военный вещмешок, набитый провизией, сменной одеждой и патронами под самый верх, автомат с пристегнутым магазином и двумя снаряженными в подсумке, и по рабочему инструменту. Добралась до реки, где их уже поджидали две моторные лодки. Путь по воде предстоял не близкий. Хотели максимально добраться до того места, откуда дорога до «Затерянного мира» была наиболее короткой, около семидесяти километров. У рулевого первой лодки имелась лоция на двух листках драгоценной бумаги по тем участкам, на которых бывали всего несколько раз. Поговаривали, что река таила много опасностей, от порогов до водоворотов.

Управляла первой лодкой женщина, Марианна Николаевна, показавшаяся вначале Петру не очень приятной. Вид у нее был мужланистый, голос грубый, шутки не к месту.

— Вот они, бедолаги. — Усмехнулась она, увидев Петра с женой и ребенком. — Чего вам не живется на одном месте с таким-то малышом?

Петр рассказал ей обо всех причинах похода, пока группа рассаживалась в лодки.

— Семья это важно. — Согласилась Марианна. — Была бы у меня семья, я бы не гарцевала на лодках целыми днями. Кашу бы варила, стирала, убирала. — Ее лицо помрачнело. — Желаю, чтобы у вас все получилось.

Петр понял, что сильно ошибся, приняв ее внешнее проявление за внутреннюю суть. Женщина закрывалась маской грубости от остальных, пряча за ней личную трагедию. С этой минуты он перестал обращать внимание на ее поведение.

Громкий рык заведенного мотора напугал маленького Матвея. Он принялся истошно плакать, пока Марина не сунула ему грудь. Но далее он так быстро привык к шуму, что тот начал действовать на него снотворно. Когда они пристали к берегу для перерыва на обед, он проснулся и не спал, пока мотор снова не завелся.

Вторая часть пути прошла напряженнее первой. Во-первых, на дороге были замечены группы людей заинтересованные водным транспортом. Они вели себя мирно, хотя и были при оружии. На всякий случай держались от них на максимальном удалении. Во-вторых, русло разошлось на два рукава, чего не было указано в лоции. Марианна выбрала левый рукав и, как оказалось, это спасло им жизнь. Правый обрывался водопадом, вода из которого уходила под землю. Это выглядело жутковато. Потом пришлось миновать целую область подводной вулканической активности, проявляющейся в появлении на поверхности огромных пузырей газа. Помимо легкого отравления и раздражения слизистой, они таили бо́льшую опасность. Пузырь, поднявшийся под дно лодки, мог запросто поглотить ее, а вода сомкнуться уже сверху. Марианна предусмотрительно обошла опасное место прямо по краю берега, надеясь при самом неблагоприятном стечении обстоятельств оказаться хотя бы на мели.

К берегу пристали задолго до заката солнца. Марианна дождалась, когда пассажиры покинут лодку, вытянула ее на берег.

— Уф, ребята, давно я так не напрягалась. — Сообщила она устало. — Пора перерисовывать карты. Все меняется каждый месяц на этой гребанной реке. Даже не завидую вам, столько еще топать.

— А вы обратно или переночуете здесь? — Спросил Петр.

— Нет, на этом берегу я ночевать ни за что не стану. Переплыву на противоположный и спать. Ночью по реке не хожу, сами видели, занятие это глупое и опасное. Сама подохнешь — ладно, лодку жалко, мотор. И вам, кстати, не советую ночевать у реки. Те люди, которых мы видели, теперь идут сюда, узнать, кто мы и зачем тут катаемся. Уходите скорее, а я замету следы, чтобы никто не понял, где вы высадились.

— Спасибо вам огромное. — Поблагодарила ее Марина. — Вы очень опытный лодочник.

— Лодочник. — Марианна засмеялась. — Так меня еще никто не называл. Манька лодочница. — Она повторила это сочетание несколько раз и кажется, оно ей понравилось. — Удачи вам. Надеюсь свидеться лет через несколько, когда этот оболтус подрастет и его можно будет угостить чем-нибудь вкусным. — Она кивнула на кулек в руках Марины. — Сразу видно, мужик растет, шум мотора любит, успокаивается.

После скорого ужина группа собралась в дорогу. Марианна и второй рулевой дождались, когда они отойдут подальше, заровняли следы и пересекли реку прямо, чтобы переночевать на другом берегу.

Дед предоставил Тимофею выходной за хорошую работу и учебу. Мария Алексеевна, дающая детям штольни знания, отметила гибкий ум мальчика, легкость в усвоении материала и отличную память. На Матвея Леонидовича это подействовало так, как и желал внук, он не смог отказать ему в одном свободном дне. Поэтому Тимофей и неразлучный с ним Тузик использовали эту возможность на полную. Заигрались в догонялки, и ушли далеко от штольни.

Никаких ограничений, кроме непосредственной близости к разлому в деревне на передвижение не существовало. Вулкан продолжал чадить черным дымом, отпугивая нежелательных гостей. Геннадий, время от времени проверяющий состояние природного феномена, отметил, что лава после того, как излилась в последний раз в тот день, когда «Затерянный мир» покинули Илья с Дашей, снова застыла толстой коркой. Но ходить по ней он не решился. Не было для этого никакой надобности.

Тимоха бросил Тузику обгрызенный и обмусоленный кусок яркого пластика, найденный на раскопках очередного погреба. Пес с готовностью побежал за ним, но вдруг замер и выставил в сторону вулкана, высоко задрав нос.

— Что, опять извержение? — Тимофей подбежал и погладил собаку.

Пес не шелохнулся, продолжая смотреть вперед. Мальчик по привычке принюхался к воздуху, думая, что ветер понес в их сторону дым от вулкана, от которого слезились глаза. Ничего не унюхал, но разглядел на фоне серо-коричневого ландшафта движение. Он точно знал, что из деревни в той стороне никого не может быть. Все поля находились южнее.

— Тузик, пошли отсюда. — Тимофей повернул морду пса в сторону штольни. — Надо скорее всех предупредить.

Тузик понимающе посмотрел на ребенка, порычал в сторону идущих людей для приличия и побежал за хозяином, припустившим легким бегом домой. Тимофей пробежал больше половины пути и остановился перевести дух. Посмотрел за собой, думая, что ему привиделось со страху, но нет, по дороге, натоптанной Геннадием и Макаркой, шли люди, цепочкой. Ребенку стало по-настоящему страшно. Он слышал разговоры взрослых, жалующихся на то, что у них нет оружия и они совершенно беззащитны перед любым нападением. Пугали друг друга разными жестокими предположениями, от которых холодело в груди.

Страх придал Тимофею силы. Он рванул с приличным ускорением. Еще издалека его увидели женщины, занимающиеся скотиной в летнем загоне. Он подбежал к ним и никак не мог ничего сказать, от страха и от нехватки дыхания.

— Да что с тобой? — Ольга Протасова разволновалась, заметив состояние мальчишки.

Тот не просто запыхался, но его еще и трясло.

— К нам… к нам… идут… люди. — Выдохнул он. — Оттуда.

Ольга посмотрела в указанную сторону и ничего не увидела.

— Ты ничего не перепутал? — Может, это Игнат куда-то ходил с бригадой, или Геннадий?

— Нет. — Тимофей замотал головой. — Все в поле и на току.

Ольга бросилась в штольню. Тимофей остался снаружи. Забрался на холм повыше и снова увидел цепочку людей, и даже смог пересчитать их, десять человек. Ольга, Мария Алексеевна и дед выскочили наружу.

— Тимоха, чего ты там увидел? — Спросил дед с интонацией, как будто не доверял ему.

— Смотрите, вон они идут. Десять человек.

— Ольга, мы с Марь Алексевной все равно ничего не увидим, проверь-ка, чего там мой балбес испугался. — Обратился дед к Протасовой.

Ольга поднялась на холм.

— Где они?

Тимофей показал рукой.

— Вон на два пальца от гейзеров. — Дал он азимут.

— Черт. — Ольга стремительно слетела вниз. — Скотину надо срочно загонять внутрь. Матвей, бегите к мужикам, скажите, у нас гости. — Распорядилась она.

Тимофей спустился вниз и начал помогать выгонять скотину из загона и направлять ее внутрь тоннеля. Коровы не хотели идти в темные коридоры и всячески пытались саботировать процесс. Женщины схватились за палки и начали охаживать костлявые бока коров, пока те не поняли, что лучше поддаться. «Гости» показались в прямой видимости.

— Чего стоишь? — Строго спросила Ольга. — Заходи внутрь, мы закрываемся на засов.

Тимофей забежал в штольню с Тузиком. Ольга с лязгом захлопнула тяжелую железную дверь. Напуганные жители штольни следили в щели за приближающимися незнакомцами. Вскоре им стало понятно, что они вооружены. Правда, оружие у них висело на плечах, в руках они держали лопаты, мотыги и грабли.

— Кто это такие могут быть? — Тихо спросила Ольга. — Трудовой десант?

— Они специально хотят выглядеть мирно, чтобы мы открыли им дверь. Они же видели, что мы загнали сюда скотину. — Решила Мария Алексеевна. — Ничего не открывать, пока не придут мужчины.

Незнакомцы подошли за несколько метров от железных дверей. Некоторые сразу сели на землю. Послышался плач младенца и тихое воркование женщины, пытавшейся его успокоить.

— День добрый жителям «Затерянного мира». — Громко произнес мужчина.

Тимофей вздрогнул. Голос показался ему слишком знакомым. Прильнул к щели, чтобы лучше разглядеть говорившего.

— Мы пришли к вам с миром. Ваши друзья, Илья и Дарья рассказали нам об этом месте. Мы родители Тимофея, мальчика, который прилетел к вам с дедом в аккурат перед самым пеклом…

— Папка. — Выдохнул Тимоха.

Спазм сдавил горло. Несмотря на бороду, он его узнал.

— Ты не ошибся? — Мария Алексеевна внимательно посмотрела ему в глаза.

Тимофей замотал головой. Он хотел сказать, но не мог.

— Оль, кажется это его отец. — Тихо произнесла Мария Алексеевна.

— Так они же в Москве. — Ольга слышала не раз историю про них от Матвея Леонидовича. — Тимош, это точно он?

— Угу.

— Что делать? — Ольга боялась, что ребенок просто выдавал желаемое за действительное. — А скажите нам, гости дорогие, как зовут деда Тимофея? — Спросила она громко.

— Матвей Леонидович, это мой отец. — Громко произнес женский голос.

— Мама! — Выкрикнул Тимофей. — Мама!

— Тимошка!

Тут уже Ольга не стала строить из себя великого стоика. Приоткрыла дверь и осторожно выглянула. Тимофей выскочил из-под нее и бросился к отцу. Петр подхватил его на руки и прижал к себе. Оба разрыдались от невероятных чувств. Марина аккуратно пристроилась сбоку, чтобы не раздавить маленького Матвея. Тому, конечно, представление не понравилось, и он стал громко сопротивляться возне.

Мужчины прибежали с работы спустя несколько минут. Увидев, что ничего страшного не происходит, все равно приближались с опаской. Игнат держал ружье наизготовку, но увидев, что у каждого из гостей автоматы, разумно опустил ствол оружия вниз.

— Дед! — Тимоха подскочил и кинулся к Матвею Леонидовичу. — Дед, мамка с папкой пришли! У меня теперь брат есть!

Матвей Леонидович замер на месте и схватился за сердце.

— Ой, блин…

— Дед! — Внук испуганно схватил его за руку.

— Матвей! — Камила, скромно стоявшая в стороне, со всех ног бросилась к супругу, опередив Петра и Марину и помогла ему усесться на землю.

— Пап, тебе плохо? — Марина взяла отца за руку и положила палец на запястье, проверить пульс.

Он был неровным. Лоб Матвея Леонидовича покрылся испариной. Пока вокруг него суетились, из штольни не спеша вышла Мария Алексеевна и подошла к нему.

— Мотя, в вашем возрасте валидол нужно всегда держать в кармане. Положите под язык. — Она протянула таблетку.

Матвей сделал, как она просила.

— Вот теперь я реально стал дедом. — Произнес он с усмешкой и снова схватился за сердце. — О-о-х, это первый валидол в моей жизни. Вот это сюрпризы. — Он потрогал Марину, затем отвернул край накидки, закрывающей лицо хнычущего внука. — Второй раз за день стал дедом, надо же.

— Это Матвей. — Представила дочь внука.

В ее глазах застыли слезы, отчего они сияли еще сильнее.

— Два Матвея, теперь путаться будем. — Матвей Леонидович вытер слезы. — Мы с Тимохой мечтали, что вы когда-нибудь придете или мы пойдем к вам, но несерьезно. Не могу поверить. — Он взял Камилу за руку. — А это Камила, моя жена. У нас тоже скоро будет ребенок. Только бы дуба не дать на радостях.

— Очень приятно. — Марина внимательно рассмотрела мачеху, а та ее в ответ.

— Представляете, он будет мне дядей или тетей, хотя я буду старше. — Тут же поделился Тимофей парадоксом семейных связей.

Марина рассмеялась и одной рукой прижала сына к себе.

— Тимошка, как я по тебе соскучилась.

— Как дорога? — Спросил Матвей. — Мы тут такого наслушались от тех, кто до нас добрался.

— Повезло. За нами пытались увязаться какие-то бродяги, но мы их шуганули автоматным огнем, они и отстали. — Ответил Петр. — Больше боялись.

— Да я вообще-то интересовался дорогой от самой Москвы? — Пояснил Матвей Леонидович.

— А, так вообще было просто. Мы прилетели на вертолете до Энгельса. Оттуда лодкой по Волге, и два дня пешком.

— На вертолете? — Не поверил Матвей Леонидович. — Они еще летают? Чудеса.

— Это было чудо на самом деле. Спасибо Пете, он сделал всё, чтобы оно с нами случилось. — Марина с благодарностью посмотрела на мужа.

— Надо теперь у вулкана пост выставить. — Произнес Игнат, слышавший весь разговор. — Эти бродяги голодные, они обязательно по следам пойдут.

— А мы для этого и взяли автоматы, чтобы помочь вам, вернее, уже нам, защититься. Вулкан, если не бояться, перейти просто. Там самый жар только у жерла. — Пояснил Петр.

— А вы сами хотели охранять, или оружие теперь общее? — Поинтересовался Игнат.

— Если примете нас к себе, то общее. — Петр скинул с плеча автомат.

Мужики переглянулись.

— Конечно, примем. — Озвучил Игнат, как глава общины коллективное решение. — Вот атаманша от зависти лопнет, что у нас теперь столько оружия и народа.

— Это глава Можайкино. — Пояснила Камила. — Соседней деревни. У нас тут кооперация, никакой конкуренции на самом деле нет.

Тузик, смущенный до этого чужими людьми и чужими запахами, немного освоился и решил показать, что Тимофей только его и стал к нему ластиться и отталкивать Марину мордахой в сторону.

— Ой, а это же Тузик. — Мать Тимофея потрепала его по голове. — Нам про тебя рассказывали.

Пес посмотрел на нее удивленно одним глазом и коротко лизнул в руку, дав понять, что одобряет ее общество.

Будничный трудовой день к вечеру перерос в настоящий праздник. Гости принесли с собой тушенку, крупы. Из них изготовили общее блюдо на костре и уже на закате поужинали. Гейзеры как обычно, устроили огненный салют, впитавший в себя лучи заходящего солнца. Разговоров было не переговорить далеко за полночь. Народ разбился на группы, слушать истории друг друга. Разросшаяся семья Матвея Леонидовича уединилась, чтобы поболтать на более личные темы обо всем, что произошло после того страшного дня. В воздухе носилось ощущение, что мир, наконец, нашел точку равновесия и теперь все пойдет по наиболее счастливому сценарию.