Пазл

И еще, и еще, и еще, - собрали всех кого смогли, даже чуть больше. - Намного больше!

- Все что смогли найти служба безопасности, министерство внутренних дел, охрана президента, тайная полиция, армейская разведка, иностранный отдел политической разведки и те же органы в союзных республике ста тридцати четырех государствах на двадцати трех планетах.

- Итак, господа свободного, демократического мира, без ложного пафоса начал президент Республики. - Мы все, без исключения, продвигаем во всех подконтрольных нам мирах свободу и демократию. Ресурсы Двенадцатой республики велики, но не бездонны.

В последнее время, на ровном месте, мы потеряли несколько флотов, сотни кораблей!

Пока, я еще раз подчеркиваю, пока мы справляемся, наши ресурсы и возможности очень велики. НО НЕ БЕСКОНЕЧНЫ! Сказано это было таким тоном, что съёжились даже те, кто слушал речь президента в переводе, через наушники.

- Академия наук, у вас есть что сказать?

Встал, с дрожащим подбородком, президент академии. - Мы работаем.

- Доработаетесь!

Президент поднимал по очереди еще многих - начальников флотской и армейской разведок, тайную полицию и военных атташе, знакомых с бурной молодости и ушедших в крутой бизнес старых товарищей. Но понимал - всё не то.

Все присутствующие в огромном зале "Торжества демократии" прекрасно знали, чем заканчивается немилость президента республики. До жути и дрожания аппендикса! Предлагали всякое, от заброса в будущее квантов информации, с надеждой когда-то в будущем получить от них "информационное эхо" или "суперинформационное гало", до совсем уж бредовой и немыслимой ереси. А президент, в юности немного погрызший гранит науки, имел здравый, не подпорченный аристократическим происхождением рассудок. К концу первого часа заседания он понял, что ничего, кроме гадания на бараньих костях и ни к чему не обязывающих советов здесь не услышит.

К нему тихонько подошел секретарь, и, стараясь, чтобы не видел никто из присутствующих, отдал ему записку. - Директор средненького исследовательского института, академик, просил о конфиденциальной встрече. Пустое, наподобие гадания или псевдонаучных идей, предложить ему сейчас не могли.

Интуиция безошибочно подсказала - это Оно!

Президент республики немедленно подозвал секретаря и дал указания.

Потом торжественно объявил. - Господа, консилиум окончен!

Никаких выводов сделано не было. Все, накупив родным и близким столичных подарков и сувениров, расходились, разъезжались, разлетались.

Никто не был наказан! Все были счастливы!

Саня, без всякого желания, уселся за клавиатуру.

"Президент Республики собрал съезд умников, академиков и прочих"

Потом еще дописал, как президент республики вызвал на ковер академика. Как тот ему все рассказал. Как начались работы по превращению бриллиантовой звезды в супер-пупер компьютер. Еще Саня написал про то, что от длины носа Клеопатры зависит судьба всех последующих поколений, что будь он, нос, чуть длиннее, как сказал кто-то, кого обычно упоминают в умных книгах, мир не был бы таким, каков он есть.

Еще, по приказу президента, флот затаился в базах и сидел не высовываясь.

Саше казалось, так надо. Пока.

Александр Викторович хотел спать. Бросил свою писанину, перекурил, включил-выключил ящик ТиВи и пошел спать. - А ну его всё!

Академик был сравнительно, для академика конечно, молодым. Строен, красив, умные глаза. Хорошо одет. Пытался уверенно держаться. Немного получалось.

- Господин президент! Зонд дальней разведки, как всегда бывает в таких случаях, совершенно случайно, обнаружил одинокое, холодное, почти незаметное во всем спектре частот космическое тело с температурой, близкой к абсолютному нулю.

При взятии проб, под налетом миллионолетней космической пыли обнаружилась поверхность с уникальной твердостью. Зонд алмазными бурами не смог взять пробу породы. Почему и затянули с докладом. Мы направили еще зонд с более совершенным оборудованием и лазерными бурами. Зонд взял пробы с различной глубины во многих местах, была произведена тщательная, кропотливая и очень достоверная сейсморазведка. Это фактически не планета, а пару миллиардов лет назад погасшая звезда.

- Ближе к делу, мало в космосе погасших звезд?

С тревожным выдохом, - Вот, господин президент, - академик поставил на стол перед президентом несколько прозрачных цилиндров, в сантиметр диаметром и длиной сантиметров десять - двенадцать. Стекло было абсолютно прозрачным и как-то по особому сияло и сверкало, напоминая господину президенту что-то очень-очень знакомое.

- Ну и?!

- Это, господин президент, чистейшей воды ...

Президент удивленно, с недоверием посмотрел на ученого - ?!

- Да, чистейшей воды алмаз!

- Конечно, я восхищен вашими достижениями и открытиями, я понимаю, что вы хотите обрушить всю финансовую систему Республики, и не только, но, будьте добры, будьте любезны, с суровым сарказмом, не обещавшим ничего хорошего, - какое отношение имеет этот чертов бриллиант со звезду величиной, к суперпотерям наших крейсеров и линкоров, черт вас подери!

- Прямое, господин президент, самое непосредственное!

- Вот схема, - академик развернул перед президентом сложенную в несколько раз схему.

Круг, пронизанный по касательной в нескольких местах, а в нескольких точках обозначенный непонятными символами и значками, там же длинные формулы и расчеты, рядом несколько цветных графиков с непонятными кривыми и колонками вычислений.

- Республика застолбила участки по добыче алмазов? - Кивнув на схему, с тем же жестоким сарказмом спросил президент.

- Вот сюда и сюда, сразу взяв быка за рога, начал уверенно и напористо ученый, - вводим лазером мощностью в ... ватт и с частотой в ...герц. А вот здесь, - забыв о приличиях, ткнул со всего маха пальцем в схему, - вводим другим, с частотой в ..., и мощностью в ... Здесь подаем напряжение в ...цать миллионов вольт, здесь и здесь в пробуренные стометровые и заполненные жидким гелием шурфы подаем излучение с во-о-от таким спектром и частотой, а вот здесь, снимаем и передаем вот на эти, выведенные на воо-о-от такую орбиту спутники, с во-о-от таким наклоном. Спутники смогут снимать информацию только во-о-от здесь, поэтому на орбите постоянно должно быть не меньше четырех. А вот здесь, в этих точках должны будут дежурить по два исследовательских корабля с во-о-о-от такими вычислительными мощностями.

- И мы узнаем, чем глюон зеленого кварка с запахом отличается от глюона синего кварка без запаха? - Да пусть эти ваши кварки хоть завоняются! Мне вся эта ваша ахинея до чертиков надоела! Я сейчас вас, господин академик, в яму посажу - на цепь!

Что это нам даст, черт вас дери, говорите быстро и конкретно!

- Это нам даст во-о-о-о-о-от такие вычислительные мощности, и показал президенту двенадцатой республики несколько цифр в многозначной степени.

Президент удивленно - Ну и?

- Мы узнаем причину трагических событий с нашим флотом, господин президент!

- Точно? - почти ласково - и Вы ни капли в этом не сомневаетесь?

- Да, я в этом нисколько не сомневаюсь, господин президент.

Господин президент был абсолютно уверен - у него в кабинете такими словами не бросаются. - Вы хотите подтвердить тезис о том, что если бы нос моей древней прародительницы и красавицы царицы Клеобатры был на пару миллиметров длиннее, то мир не был бы таким, каков есть, и что где-то сейчас есть нос, который и вертит всей вселенной?

- Точно так, господин президент, совершенно верно! Абсолютно правильно! Абсолютно!

Но, в нашем, в этом случае, прошу прощения, немного, извините, совсем чуть-чуть иначе. Дело в том, что частота колебаний нашего мира может совпадать с частотой другого, очень далекого от нас мира, что могут совпасть вероятности неких реальных или даже виртуальных событий и резонировать. Быть может, в результате немыслимых совпадений в реальном пространстве образовались параллельные миры. Хотя, сказать честно, я не верю в параллельные миры. Возможно симметричные, или даже суперсимметричные миры? Тогда в этих мирах должно совпадать почти всё, вплоть до истории, имен, географических названий, может быть даже литературных персонажей и их имён.

Я не исключаю возможности, что наше пространство может резонировать с вымышленным, виртуальным миром, может быть даже, с литературным произведением, и что эта повесть или роман пишется до сих пор, пишется сейчас. И тот, кто его пишет, понятия не имеет о том, что он делает, что он творит с нашей республикой!

Возможно, где-то далеко, детишки-карапузы камешками бомбят в луже бумажные кораблики, или ленивые школяры играют в морской бой. И эти события, резонируя с нашим пространством, до катастрофических последствий усиливают колебания нашей действительности, разнося в пух и прах корабли флота.

Вполне может быть, что инструмент, этот чёртов камертон, усиливающий вероятность миллиардов мелких событий, ведущих к вполне ощутимым результатам, может быть рукотворным. Последние наши исследования вполне допускают это, или некие варианты этого. По крайней мере, теоретическая база, предполагающая вероятность такого явления нами создана. Теперь же, господин президент, наша считающая звезда, получив данные наблюдений всех имеющихся телескопов, автоматических станций, кораблей и того же у наших союзников на десятках планет, исключая триллионы и триллионы не имеющих отношения к этому резонансу событий, по невероятно длинной цепочке, приведет нас к причине бед нашего флота. И тогда нам останется лишь устранить эту причину, этот, как Вы сказали - нос.

- Какая стоимость проекта, с учетом нестыковок, накладок и прочих непроизводственных и заумных издержек?

Академии показал подготовленные расчеты.

- Стоимость пары эскадр. - Указанная сумма явно устраивала президента.

- Теряем гораздо больше. И сколько времени понадобиться для таких расчетов?

- Я предполагаю, причина будет вычислена через месяц после начала расчетов, а конкретно место факта, сам "нос", еще через месяц.

- А работы на самой алмазной звезде?

- К началу работ, - академик замялся, - собственно, все готово. Потребуется месяц, и может быть, неделя сверху.

- У Вас большая семья? - Смысл вопроса не требовал дополнительных объяснений.

- Да, господин президент, у меня трое детей, к тому же здесь, в городе, живут мои родители и родители жены.

- У Вас неограниченные кредиты и ресурсы, неограниченная поддержка флота и всей экономики, а самое главное, я сам буду Вам везде и во всем помогать, следить за ходом работы самым непосредственным образом. К решению этого вопроса можете подключать любое государственное или частное предприятие, любую организацию. Документы, подтверждающие Ваши полномочия, Вам доставят через час. Начинайте немедленно.

- Удачи!

- Слушаюсь! Повернувшись через левое плечо и почти строевым шагом, академик вышел.

В тот же день флоту двенадцатой республики было предписано занять круговую оборону в базах и сидеть тихо-тихо.

"Огромный, больше чем в планетарии экран, передавал объемное изображение Галактики, нашего родного Млечного пути реальнее реального. Президент республики внимательно всматривался, пытаясь примерно определить положение родного Солнца"

Наконец то! Президент двенадцатой республики вглядывался в превышающий размеры любого планетария суперэкран, пытаясь хотя бы примерно угадать положение родного светила среди миллиардов звезд. Нестерпимо сиял центр галактики - родной Млечной тропы. Сейчас они вот здесь, ближе к краю звездной системы, в темных пространствах между рукавами галактической спирали.

Новые, впервые примененные технологии впечатляли. Дух захватывало! С длиной указкой застывшего света под звездной системой появился академик и начал что-то деловито и заумно объяснять про симметрию пространства и неизвестно каким спектром или частотой причастное к проблеме проклятого резонанса реликтовое излучение.

- Уважаемый, резко оборвал его президент, - мое время очень дорого, коротко и ясно, в двух словах, быстро!

- Вот здесь, господин президент!

Президенту сразу же бросилась в глаза абсолютная симметрия расположения указанной академиком точки относительно центра галактики и их собственных координат.

- Расстояние?

- От центра галактики, тридцать пять тысяч световых лет, от нашего Солнца, соответственно, семьдесят тысяч световых лет.

- Точные координаты есть?

- Нет, господин президент, необходимы дополнительные данные, которые можно получить только в районе с координатами - он указал световым лучом район - совсем крошечный.

- Радиус района уточнения?

- Двадцать световых лет, лучше если десять.

- Есть ли способ быстрой передачи информации на наш бриллиант?

- Есть, господин президент.

- Надежный?

- Да, господин президент, звезда выдала кое какие решения, мы их уже опробовали, все подтвердилось, эта связь надежней гиперсвязи, и что очень важно, искажений и помех намного меньше. Можно патентовать, господин президент.

- Спрячьте, засекретьте, используйте пока только в этом проекте! Продолжайте, постоянно докладывайте. - Успехов!

Присутствующие учтиво склонились вслед уходящему президенту.

Саша закручивал гайки всё дальше и всё сильнее.

"В зияющий адским мраком провал портала ушли пятьдесят крейсеров флота республики, еще пятьдесят выстроились двумя кильватерами, ожидая своей очереди. Неизвестность страшила. Уходили в гипер сотни раз, но чтобы вот так, с места, почти с нулевых скоростей? Конечно, все волновались и переживали. Но, приказ есть приказ.

- Служба!"

Скоро сам флотским стану, -подумал Александр, - нужно почитать про пиллерсы, бимсы и шпангоуты, - реальней нужно писать!

Да, забыл дописать - "С Богом, флот. Родина ждет!"

Медленно, слишком медленно, почти с места уходили в гиперпространство корабли флота двенадцатой республики. Конечно, все, от зеленых юнг до адмиралов, немного нервничали. Шутка ли - на другой край Галактики? Такого еще не было, никогда!

Но лучше уж это, чем сидение в запертых минами и силовыми сетями базах, на мизерных стояночных окладах! Линкоры и крейсеры подняли вымпела кампании.

Радости без меры - хоть консервируй! Застоялся флот, ох застоялся.

Половина эскадры, с полсотни кораблей уже вошли в портал, сияющий искрящимся и загадочным мраком. Приказ есть приказ - служба!

Для прыжка в гипер прежде приходилось разгонять корабли до релятивистских скоростей только потому, что кротовую нору вычисляли лишь примерно, и корабль на почти световой скорости прогибал и вытягивал пространство узкой воронкой, прежде чем войти в саму червоточину. Здесь же координаты норы были указаны с точностью до сантиметров, потому и входили в гипер почти ползком, почти с нулевых скоростей.

Вот и последний крейсер, мигнув ходовыми огнями, скрылся в искрящемся новогодней гирляндой мраке портала. - С Богом, флот. Родина ждет!

Уходящий флот не знал, насколько зыбким было хрупкое равновесие пространственной червоточины и раздвинутого порталом пространства.

Достаточно было крупного метеорита, всплеска любого излучения у алмазной звезды, и червоточина могла захлопнуться, втянув за собой огромный флот.

"Флот вошел в портал, не зная, что движется буквально по лезвию ножа, чудом сохраняя высчитанное звездой равновесие". - Так им, - Александр Викторович сгрыз сухарик, попил кофейку, покурил.

Эскадра двенадцатой республики вошла в рассчитанные звездой координаты пространства. Звезды здесь были почти те же что и дома. Знакомых созвездий не было. Хотя, по созвездиям в космосе давно никто не ориентировался, были другие возможности для навигации. Так что нынешнее поколение флотских плохо знало рисунки звездного неба, и звезды казались почти родными.

Все корабли, выйдя из гипера, тут же начали сканировать окрестности во всех диапазонах, всей имеющейся аппаратурой. Информация мгновенно передавалась на считающую звезду, новыми, открытыми совсем недавно сверхбыстрыми возможностями. Итоги суперрасчетов получали тут же. Звезда, как поводырь, вела корабли. Флот вышел к системе желтой звезды с восьмью планетами и тусклым, замороженным до абсолютного нуля, двойным планетоидом на окраине системы.

Тут же получили более точные координаты - третья планета.

Планета с атмосферой и интенсивным излучением на всех частотах.

По флоту сыграли боевую тревогу, ведь планета обитаема и кто знает, до каких высот поднялись аборигены.

Санька перекурил, уселся в раздолбанное кресло. Показалось, что клавиши клавиатуры скрипят, когда он нежно бьёт по ним. - Новую бы клавку!

"Звездный суперкомпьютер надежно выводил флот на цель. Эскадры приближались к третьей, излучающей во всех диапазонах планете. Никто на мостиках кораблей не знал, чего могла достичь цивилизация голубой планеты. По флоту сыграли боевую тревогу"

Корабли запустили разведывательные зонды. Много зондов, почти полтысячи. Невидимые для радаров, зонды незаметно вошли в атмосферу планеты и начали детальное и кропотливое исследование. Напряжение на палубах и в рубках кораблей зашкаливало. Теперь информация шла с зондов через корабельные ретрансляторы прямо на считающую звезду, она и вела зонды.

Информация для командования выводилась на экран ходовой рубки флагмана, на бортах которого гордо красовался бортовой номер - 717. Так было принято на флоте и считалось шиком, две одинаковые цифры по краям номера, в середине единица, - я мол, первый номер. А сделать крайними цифрами семерки мог позволить себе только командующий флотом, на корабле с вымпелом командующего!

Адмирал попросил озвучить поступающую на обзорный экран рубки информацию.

На экране раскинувшийся внизу город. Дома, улицы, машины. Неплохо и модно одетые люди. Красивые женщины. Магазины. Высокие здания. Парки, бульвары, набережные. Где то здесь, в этом мирном городе и притаился источник всех бед флота двенадцатой республики. Зонды искали, старались как сеттеры на охоте. Звезда считала.

Высокий, многоэтажный дом. На одном из этажей, с девятого по двенадцатый и сидел враг! Командующий - Операторы, звук! Легкий и быстрый стук - так стучат по клавиатуре, набирая текст. Стучали довольно быстро. Специалист все же сказал бы - стучит не профессионал, а любитель.

Снова команда флагмана - Зонды к окнам, изображение на экран, звук!

На экране молодой мужчина, на вид лет тридцати, что-то строчит, закусив от сосредоточенности нижнюю губу, на столе чашка, пачка сигарет, в комнате жилой, почти флотский беспорядок. Движение за спиной мужчины. Может, показалось, может дым сигареты? Тем более, окно прикрыто тонкими шторами. Очень тонкими, но разглядеть все подробно шторы не позволяли.

- Прожечь стекло, оптоволокно в комнату!

Зонд бесшумно и незаметно для человека проплавил оконное стекло, вел в отверстие лучик оптического кабеля. Снова изображение на экране.

Вновь, будто показалось, едва заметная, призрачная тень за спиной сидящего у монитора. Зонд навел перекрестие объектива в грудь человека.

Но, вердикт считающей звезды был странным. - Этот человек не ваша цель! Цель, совсем рядом. Где-то рядом с человеком.

Для решения задачи нужна более подробная информация. Кораблям нужно войти в атмосферу планеты.

Флагман взял микрофон. - Флот, входим в атмосферу, впереди меня ударный отряд из тридцати кораблей, потом я ныряю к цели, остальные занимают круговую оборону, высота ударного отряда, двести метров надо мной, остальным, четыреста метров.

Огонь, при нападении, открывать только по моей команде!

Саша встал, потянулся. Снова начал писать. "Командующий не хотел вводить флот в атмосферу. Ему пришлось. Другого выхода просто не было. Линейный корабль с красивым бортовым номером 717 в окружении ударного отряда из тридцати кораблей, нырнул в атмосферу. За ними огромным двухуровневым кольцом вошли в атмосферу остальные корабли. Считающая алмазная звезда подавала энергию, поддерживая баланс пространственной червоточины и раздвинутого пространства с застывшим на зыбкой грани флотом".

За окнами странный низкочастотный гул - танки, что ли, гонят куда-то? День Победы уже был. - Какие парады?

Гул нарастал. Странная незнакомая, низкочастотная вибрация. В резонансе дрожали стекла окон и посуда на кухне.

Линкор приблизился к поверхности планеты метров на сто. Именно сотня и высветилась на альтиметре. Щуп манипулятора линкора метнулся к нужному окну. Изображение выводилось на экран. Человек наклонился, за ним, на фоне обоев и опускающихся на планету сумерек обозначилась неясная девичья фигура с небольшими крыльями за спиной. Перекрестье визира, ранее наведенное на человека за клавиатурой, сейчас было наведено на крылатую девушку.

Есть цель! - тут же взревел гудок-ревун. - Огонь!!! - мгновенно отдал команду адмирал.

Открылся портал, и пучок чужой энергии поразил цель.

Саша наклонился поднять упавший карандаш. За спиной что-то мягко упало.

Сзади за креслом, на полу, лежала прозрачная, тоненькая фигурка рыженькой девушки в скромном голубом платье с небольшими белыми крыльями за спиной. - Муза. Она таяла на глазах. В ее груди зияла дыра величиной с кулак. Саша пока различал ее глаза. Она грустно смотрела на него, сделала прощальный жест глазами и умерла, тут же растаяв. Саша все понял. - Но, нереально ведь все это! Это даже не фантастика, а жуткое, ужасное эхо чьих-то ночных кошмаров!

Он подошел к окну. Все небо было в космических кораблях, он видел их не меньше сотни. Один, огромный, с большими цифрами 717 на борту, завис в сотне метров над ним. Александр упал в кресло и быстро, как мог, начал печатать.

"Крейсер двенадцатой республики "Принц" летел из метрополии к алмазной звезде.

В необъятном трюме он вез смену кораблям у считающей звезды. В машинном отделении крейсера механик Окин, поднимаясь по трапу, уронил тяжелый гаечный ключ. Ключ слегка задел тонкую трубку маслопровода, чиркнул по ней и полетел дальше, упав палубой ниже. Окин подобрал ключ и пошел по своим делам.

Ключ чуть согнул маслопровод и давление масла упало. Перегревшийся подшипник продолжил цепочку несчастий флота республики. "Принц" на субсветовой скорости, по касательной, врезался в алмазную звезду"

Саша подошел к окну и стал смотреть на разворачивающиеся для выхода на орбиту корабли.

В огромном машинном отделении крейсера механик Оккин решил подтянуть разболтавшийся зажим на своем кресле. Когда ночью сидишь на вахте, сильно спать охота. И так кресло нагнешь, и так, и спинку с подголовником и так, и вот так!

Черт, скрипит все, надоело! Давно собирался, но там такая гайка большая, надо идти в инструменталку за турбиной, ключи там. Всё то лень, то неохота, то времени нет.

Да вот, вроде бы время появилось. Поднимаясь по трапу, неловко оступился и выронил ключ. Тот обо что-то ударился и упал палубой ниже. Пришлось спуститься снова.

Поднял ключ и деловито зашагал к себе, даже не взглянув на поврежденную трубку маслопровода.

"Кронпринц" на крейсерской скорости, отрабатывая работающими на предельных режимах реакторами, по касательной, врезался в алмазную звезду.

Что для звезды тысячи тонн? Но скорость! Вот именно этой энергии и хватило, чтобы нарушить зыбкий баланс равновесия между пространственной червоточиной, с нырнувшим на другой край галактики флотом и раздвинутым порталом пространства. Червоточина - кротовая нора захлопнулась. Не просто захлопнулась, а мгновенно сложилась до своих реальных размеров у считающей звезды, втянув в себя корабли с таким ускорением, с которым обычное вещество ускоряться не может.

Сияющий морозным инеем мрак портала мгновенно исчез, выплеснув в пустоту сгусток тусклого света. Пару минут что-то еще искрилось, видимо остатки того, что осталось от сотни кораблей.

Саня смотрел в небо, на готовящиеся улетать звездолеты.

Кто-то набросил на космические корабли огромный черный мешок, который тут же, вместе с содержимым, мгновенно исчез в небе. Раздался протяжный чавкающе-рыдающий звук. Поднялся ветер, закруживший большими вихрями листву и мусор.

Потом все стихло.

В карманах было немного денег. Саша пошел одеваться. Нужно немного развеяться. Чего-то выпить. На что хватит денег.

Саня больше не писал. Но, на днях он вспомнил, что у древних греков было девять муз. И купил кисти и краски. И холсты.

- А не нарисовать ли ему? И нарисовал.

- Звездолеты над истерзанной корабельными орудиями планетой, и звезду, вспыхнувшую нестерпимо ярким голубым светом.

Несмотря на гибель двух эскадр, флот выполнил приказ, цепь фатальных неудач Республики закончилась.

Для завершения начатого решили направить еще эскадру по тому же адресу и сжечь далекую планету - стереть даже вероятность повторения резонанса.

За повседневной суетой и неусыпной заботой о государстве, президент как то забыл, но вдруг, с парализующим ужасом вспомнил, что у древних дреков было девять му...

...исчезло в слепящем, залившем всю Вселенную голубом свете Сверхновой.

Глава пятая

Тварь

Унылая, холодная планета. Скалы, камни, лед. В слабом свете далекого светила поблескивают редкие метановые лужи. Ветер гонит по поверхности кристаллики льда и песчинки.

На небольшой возвышенности у подножья скалы полированный черный пьедестал. На нем матовое титановое изваяние жуткого существа. За титановым кошмаром на пьедестале, устремленный ввысь, обгорелый и оплавленный пласт обшивки звездолета с ребрами набора и остатками механизмов. Тихо поет свою унылую и бесконечную песню ветер. Само время замерзло и уснуло здесь, далеко-далеко от теплых и обжитых планет.

Зеленый абажур. Неяркий свет. Тепло. Уютно. Он не любит больших помещений, поэтому кабинет очень маленький. Девять шагов в одну сторону, девять в другую.

По стенам, покрытых дорогой тканью, деревом, по старинным картинам и бронзе изваяний прыгают непослушные отблески огня, все это растворяется в ночном покое родного дома. Стихают звуки. Полночь.

Там за дверью - бесконечные переходы и коридоры дворца, смотровые балконы и галереи, курительные и каминные залы, библиотеки и кофейные комнаты, кабинеты для встреч с подчиненными и иностранцами, помещения для конфиденциальных переговоров и залы для пресс-конференций, зал императорских балов и огромный тронный зал.

В бесконечных подвалах дворца, на нескольких уровнях есть кладовые со снедью и дворцовый арсенал, есть тайные комнаты-сейфы для хранения бесценных реликвий первых императоров. В защищенных и закрытых от посторонних глаз помещениях аппаратура связи с войсками, стратегическими бомбардировщиками в небе и атомными субмаринами в океанах. На самом нижнем уровне - командный пункт вооруженными силами империи, защищенный от любого оружия, есть и длинный глубокий тоннель к подземному стартовому комплексу императорской яхты - выход на самый крайний случай.

Здесь во дворце вершина огромной Нагорной империи, он - император.

Потомок и наследник тысячелетнего рода. Защитник свобод и гарант конституции, отец нации. Император воспринимал все эти слова без пафоса, вполне серьезно и объективно.

Как надо. Не снимая сливки с жизни, непрестанно работая, лелея государство, направляя каждый свой шаг на благо своей державы. На благо Родины.

В мареве между сном и явью виделись далекие предки из южных саванн, пересекшие Великие пустыни, перевалившие через непреодолимые и в нынешние времена заснеженные хребты пограничных гор и осевшие в огромной благодатной равнине.

Были никогда не прекращавшиеся войны с другими такими же пришельцами, искавшими счастья в неведомых землях. Были поражения и победы.

Его народ устоял, выжил, стал величайшей из наций планеты. Нет, нет, он далек от расизма, избави Бог, но история его Родины казалась ему прекрасной.

Он гордился своей страной. Державой. Империей.

В сумраке далеких тысячелетий виделись, как в мареве миражей пустыни, первые дворцы, храмы и пирамиды, висячие мосты и громадные неприступные твердыни горных крепостей. Виделись ему сражения морских армад и сражения неисчислимых воздушных кораблей, сначала огромных, легче воздуха, наполненных легкими газами, а потом стальных и титановых, многократно обгоняющих звук аппаратов. Да, были горькие поражения и великие победы. Империя выжила. Что говорить, и сейчас нелегко.

Но ни у него, ни у глав правящих кланов нет никаких намерений или отдаленных планов кого-то завоевывать и покорять. Хотелось мира. Хотя бы лет десяти- пятнадцати.

Но, политика грязная вещь. Приходилось кому-то помогать, кому-то строить козни, подкупать. Приходилось иногда воровать чужие открытия, беречь свои.

Ну что ж, на то есть секретные службы, есть ученые, которые недаром едят свой хлеб. Все хорошо. Его империя сильна как никогда, как ни при одном из всех его предков.

Хотя, слишком все было хорошо, было предчувствие, а это уже плохо. Дилемма ...

Имперская безопасность сообщала, что его любят в народе, действительно любят.

Он иногда выходил в город, и знал, что думает о нем народ, во всех сословиях. Конечно, от глав великих кланов искреннего слова не услышишь, но все же он неплохо разбирался в людях, и чувствовал в тяжелые времена искреннюю поддержку всех своих подданых. Экономика на подъеме, и в общем, и в самых важных частностях лучшие показатели на планете. Почти вся промышленность за последнее десятилетие полностью модернизирована, любые товары империи вне конкуренции, и внутри, и за пределами страны. Бюджеты наполнены средствами и исполняются. Своими вооруженными силами империя гордилась, промышленность и ученые стараются хоть на шаг, на пол-шага обгонять конкурентов. Космические, морские и воздушные корабли несут бело-голубые флаги под водой, на воде, в воздухе и в космосе, крепя мощь страны.

Звездные корабли достигли пределов, на последней в системе двенадцатой планете - Суаре, именно Империей были построены в прошлом году три научные станции.

Ученые докладывают, что через пару лет будет построен принципиально новый двигатель для межзвездных полетов, и что эскизные проработки корабля ведутся уже несколько лет. Он всегда в курсе всех событий и как мог, помогал и поощрял инженеров.

Грусть пришла внезапно, как только ушел секретарь и он остался один в кабинете.

Уже около трех часов он в задумчивости подводил итоги прошедших пятидесяти лет своей жизни. Старшему сыну, наследнику престола, скоро двадцать четыре, на нем прекрасно сидит его морская форма - он старпом на эсминце. Младший сын, студент, уже заканчивает учебу, и, по всей видимости, пойдет в науку, у него неплохо получается. Дочь на выданье, красавица, и самое главное - умница. Он до сих пор любит жену. Ему было приятно подводить такие итоги. Будущее казалось прекрасным. Ушедшая молодость с грустью и улыбкой смотрела ему вслед.

Большой отблеск огня метнулся по стене, повеяло холодом. Он запахнул полу халата, удобнее устроился в кресле, скрипнувшем дорогой кожей. Налил чуть коньяка, но пить не стал. Взял сигару, курил он очень редко, закурил. Включилась тихая вентиляция. Живее задвигались огни в камине. За окном осень, нудный дождь, ветки стучит в окно. Скоро зима, город обложат нескончаемые дожди. Дожди, бесконечные зимние дожди - под звук падающих капель так хорошо думается. За спиной пронзительно затрещала цикада.- Откуда она здесь?

Тысячами обжигающих ледяных игл боль вонзилась в него, вошла в спину сзади за сердцем, на долю секунды замерла, пошла по рукам и ногам до кончиков пальцев, остановилась в груди, потом немного отпустила, но двигаться он не мог.

Ледяной, могильный холод сковал тело. Мыслей не было. Совсем.

Негромкий, хриплый, с непонятным акцентом, механический голос сзади.

- Не волнуйтесь. С вами ничего не случится, мы просто поговорим, и если не договоримся, я уйду. Если же вы осознаете то, что я вам расскажу, думаю, мы лет десять будем работать вместе. Именно сколько осталось до того, как в окрестностях вашего солнца появятся серые тени и сотни их кораблей. Перед тем, как я начну свой рассказ, хочу предупредить, каждое слово в нем - истина, которую пока, просто примите на веру, и лишь потом, чтобы подтвердить все сказанное, мы окажемся лицом к лицу. В противном случае, я уверен, вы не сможете адекватно воспринять все, что я расскажу и принять решение. А нынешним вечером вы обязаны будете его принять. Итак, слушайте.

Скорее всего, это было воздействие неизвестной аппаратуры. Он ясно видел, будто своими глазами четкую картину, хотя и понимал, что это всего лишь запись событий.

Абсолютная чернота космоса. Далекие и яркие звезды сначала не воспринимаются. Сначала видишь четко очерченную глыбу астероида, далекое солнце, и как трассирующие пули, летящие навстречу астероиду, сплошным потоком метеориты. Поток едва скрылся вдалеке, промежуток в пару секунд и на его месте тут же появляется следующий.

Это повторяется постоянно. Он минут около десяти видит это. Потом особо широкий, занявший половину горизонта поток. Именно этот поток-убийца и убил всех его предшественников. Коц на пределе возможностей ухитрился выровнять скорость немалого корабля и астероида, начал вращаться вместе с ним, и когда глыба своей массой закрыла его от убийственных камней, разглядел обнаруженную еще раньше зондом пещеру, муреной влетел в нее. Корабль вошел в пещеру весь, полностью, а созданный, будто специально для этого, нависающий козырек, прикрыл корабль. Теперь, слава создателю, ему не страшны метеориты, и он первый из многих пытавшихся до него, посадил корабль на Юргу, самый загадочный из всех астероидов в поясе Ветры. Он уже представлял, как будут встречать его дома. Взявшись за стеклянное забрало шлема двумя щупальцами, Коц поднял его, чтобы глотнуть насыщенного кислородом воздуха. Все же двенадцать часов, пока он добирался до этой спасительной пещеры, он не имел возможности ни сменить воду в скафандре, ни профильтровать ее. Нужно слить воду и наполнить скафандр свежей, потом отдохнуть, и помолясь, приступать к изучению последней из загадок пояса Ветры. - Как же он устал!

Выполнив все, ставшие почти ритуальными, процедуры с освежением скафандра, поел. Его переполняло чувство гордости - он первый из нереев на Юрге. Он, исследователь из моря Зарвов, он - Коц! Конечно, многие, более удачливые, летают к другим звездным системам, там тоже неизвестность, полная тайн. Он вздохнул - у него не было богатых родителей, а снаряжение дальних разведчиков обходилось непомерно дорого.

Но, это же Юрга, единственная в системе не покоренная и загадочная. Сколько сотен смельчаков погибли в ее окрестностях? - Не счесть! А он Коц, смог, сумел!

Он, именно он - первый! Славься, родное море! Ему не терпелось скорее выйти из корабля.

Пещера поражала огромностью, благодаря этому он и сумел ее разглядеть и вогнать корабль в ее черный зев, будь она поменьше, так и остались бы тут навеки его щупальца.

Выйдя из корабля, остановился осмотреться, определится. Да, действительно огромная, и кажется, искусственная. На стенах пещеры, местами, виднелись следы механической обработки. Ее сразу проплавили, а уже потом обрабатывали машинами.

И ясно было, что делал это кто-то пришлый очень и очень давно. Стены пещеры были в метеоритных оспинах, местами в глубоких царапинах. По каким же траекториям сюда должны были залетать метеориты? Лучи его фонарей терялись вдалеке. Он пошел вперед. Нет, клюв Коца не дрожал от страха, но волнения хватало. За три сотни лет нереи, его соплеменники, улетев от родной звезды на сотню световых лет и обследовав сотни планет и систем, не нашли даже следов чужого разума, а здесь, в десяти днях полета от родной планеты он, Коц, первым нашел следы чужих! Мелко и осторожно перебирая ходовыми щупальцами, Коц двигался вперед. Взял излучатель на изготовку и был готов ко всему.

Вперед Коц! Вот те раз - дверь! - Правда, не по росту ему, крупному самцу - нерею. Металлическая дверь с большим рычагом. Рычаг, несмотря на свой видимо, в прямом смысле, доисторический возраст, легко поддался. В ту сторону, куда он поддался, он и начал его нажимать. Щелчок, дверь ушла в глубь. Он вошел в небольшой тамбур. Дверь закрылась. В тамбур начал поступать газ. В нем не было влаги. Иней не оседал на холодных стенах тамбура. Следующая дверь открылась сама, видимо, когда выровнялось давление. Внутри помещения горел свет, не яркий, но все хорошо видно. Помещение не большое, он предположил, что здесь обитатели станции должны были снимать скафандры. Два десятка ниш с дверями. Открыв одну из ниш, увидел скафандр.

У существа носившего когда-то этот скафандр всего по два верхних и нижних щупальца. Надо же, поежился. Это не сон. Коц проверил все ниши. Семь были пустыми.

Из помещения вели две двери. Одна поменьше. Ее он и открыл. Уставленная приборами и электрооборудованием небольшая техническая выгородка. Закрыл дверь и двинулся к следующей. Она на такой же как и входная, круглой завертке, и так же, на удивление легко открылась. Длинный коридор, опять дверь, помещение, металлические корытца со стоком для воды, над ними хромированные краны, над кранами полочки и зеркала. Попробовал открыть кран, тот провернулся, с шумом из труб вышел воздух, будто станция испустила последний вздох. Рядом несколько дверей, за каждой из них незнакомый приземистый прибор, видимо керамический, с крышкой, назначение было ему непонятно. Снова недлинный коридор, дверь, за нею, - о создатель!

В приспособлениях для сидения сидели несколько чужих. Они были ужасны.

Эти существа не жили в воде, а дышали газом своей атмосферы. На родной планете есть похожие существа, дышащие в атмосфере, но их очень мало. Небольшое туловище - короче верхнего щупальца Коца, на нем четыре конечности, две сверху и две внизу.

На верхних конечностях было по пять маленьких, розовых щупалец без присосок, но с ногтями. Это были удобные хватательные органы, нужно отдать должное природе сотворившей такое. Температура в помещениях гораздо ниже точки замерзания воды, так что чужие неплохо сохранились. У некоторых из них на голове жухлые волосы, у одних поменьше, у других побольше, у одного самого толстого, голова вовсе без волос и блестящей. Узкий рот, потом вырост с двумя отверстиями, похожий на его собственный клюв, две торчащие в стороны складки кожи по бокам смешной головы, два глаза, которые сейчас прикрыты кожистыми веками. Цвет их тела похож на рыбу, с которой содрали кожу, бр-р ! Все они одеты в зеленоватые скафандры с интересными застежками с зубчиками, без всяких приспособлений и приборов. Скафандры, видимо из мягкой ткани, Коц попробовал щупальцем ткань скафандра, она была эластичной, но покрыта слоем пыли. Несмотря на отталкивающий и гнусный вид рыбокожих, помещение, где сидели мертвые чужие, сохранило уют, созданный этими существами. Сколько вечеров провели они здесь, на станции, а это, вне всякого сомнения станция, коротая время за разговорами, развлечениями, обсуждениям рабочих проблем? Тела сидящих чужаков не имели видимых повреждений. Они могли умереть... Да что сейчас гадать!

Улыбнулся - вскрытие покажет. Ему самому не понравился его черный юмор. Сильно одичал в своих полетах, подумал с грустью. Но! Он ни на миг не мог убрать из сознания предстоящее триумфальное возвращение домой, в родные воды, в милые его сердцам глубины, к родным, вознесшимся на километры из океана башням.

Коц обошел еще несколько помещений, нашел уровень с каютами, их было двадцать четыре, нашел такое же примерно число разных лабораторий, несколько мастерских.

С интересом разглядывал незнакомые приборы, ломая голову над их назначением.

Судя по плоским экранам, приборам, в технике они обогнали родную цивилизацию. Нерей с трудом протискивая свое большое тело сквозь узкие двери, вошел в огромный зал, видимо энергостанцию, и здесь почти все было незнакомым. Даже ему - отличному инженеру. Да, тут бы подольше покопаться, изучить, разобраться во всем.

Он вошел в центральный пост управления. В рубке, довольно просторной даже для него, несколько десятков больших экранов с надписями под ними. Перед экранами четыре кресла. Судя по числу скафандров, сутки между вахтами разделены на три части.

Он быстро высчитал, что свободного времени у них было совсем мало. Еще несколько немалых помещений, вот длинный коридор, огромное окно-стекло в еще большее помещение с высоченными сводами, и там! ... Корабль - на вид целый и невредимый! Огромный корабль, в несколько раз больше его собственного! В самых дерзких мечтах и надеждах Коц и подумать о таком не мог!. Опершись о подобие поручней у окна-стекла, нерей стоял, размышляя и разглядывая чужой звездолет, стараясь запомнить его таким, каким видит в первый раз, для того чтобы потом передать другим первое восторженное и пьянящее чувство. Он был красивым. Красивый и грозный, корабль-чужак.

Ему снова пришлось пройти через тамбур с откачиванием газа, и вот он в ангаре в нескольких метрах под кораблем, грозно нависшим над полом на невысоких опорах.

Он обошел корабль от кормы до носа и обратно, повреждений не было. Коц остановился под неким подобием втянутой в корпус аппарели, и беззвучно, на кронштейнах она опустилась перед ним на полированные камни пола. Для созданий построивших звездолет ступеньки трапа в самый раз, ему же маловаты, и Коц, переступая через две, а где и через три, вбежал в открытый люк. Через пару секунд входной люк закрылся, тамбур наполнился шипением воздуха. Открылась дверь в следующее небольшое помещение, он вошел, дверь закрылась, сверху, снизу, с боков ударили тугие струи. Дезинфекция, стандартная для любого корабля процедура, - помоемся, не привыкать. Почти как на своем корабле. Ярчайший свет, светофильтры его шлема сработали, из переборок ударили упругие струи красного газа, потом электроразряды, потом густой желтый пар или аэрозоль, потом теплый воздух. Потом открылась следующая дверь, и он вошел в корабль чужих. Неяркие цвета, коридоры и помещения без острых углов, довольно уютно. Кают-компания, в сторону кормы дверь - столовая, видно по нескольким универсальным для этого помещения приборам, дверь в нос - коридор, подъем по трапу на палубу выше, дальше мечта любого исследователя - ходовая рубка корабля. В рубке кресло вахтенного офицера, в стороне, у левого борта кресло капитана, по бортам - уснувшие экраны, впереди уходя в стороны и вверх - огромный темный экран. Кресло маловато для Коца, он был раза в четыре крупнее чужих. Но устоять перед соблазном не смог, и подойдя к креслу пилота, осторожно втиснул свое тело в его мягкие бока, доверившись чужой технике.

По телу корабля пробежала дрожь, где-то заработали механизмы, мигнул красный аварийный свет, и корабль, не спеша и с достоинством проснулся. Ожили экраны, загорелись огоньками индикаторы, ручки и клавиши управления, непонятные излучения сканировали его мозг, он сидел не двигаясь, доверившись чужой машине. Кресло под ним стало желеобразным, расширилось и вытянулось по его фигуре, минут через десять сканирование закончилось.

- Здравствуй пилот Кос! Я корабль людей "Язон", корабль высшего класса, трансгалактический звездолет класса "Квазар". Корабль полностью готов к полету, все системы работают нормально, оружие в норме. Вода и продовольствие израсходованы на четверть. Топлива достаточно для трансгалактического полета.

Кос Кацетль сидел не шевелясь. Так везет, говорят, только тем, кто ел в детстве дохлых устриц. Он не ел. Но в такую удачу не верилось!

- Корабль, отчего умерли твои хозяева, и как давно это было, в нашем нерейском летоисчислении?

- Семнадцать тысяч лет назад, по вашему, нереев, счету. Женщина, ты видел ее, с длинными белыми волосами, решила сделать близким на родине сюрприз. Она взяла с поверхности маленький красивый камешек и положила в карман комбинезона. Карман застегнула на молнию. Такая застежка. Застежка герметичная, почти герметичная.

На камне были вирусы.

Всего неделя. Шансов не было. Они отправили домой, на Землю, так назывались Родина, прощальные письма, и за три дня умерли все. Они работали здесь, когда твои предки прятались под камнями и не умели сосчитать свои щупальца. В архивах есть записи, можешь посмотреть. Я ждал кого-то из вас все эти годы. Корабль в полной, стопроцентной готовности, топливо, оружие, вода, питание, навигационное обеспечение в твоем полном распоряжении, инженер Кос Кацетль! Это твой приз за Юргу.

Коц хотел задать следующий вопрос, но мигнули индикаторы, и корабль попросил его немного подождать. Всего несколько минут. Потом и случилось то, что случилось...

- Пилот Коц, на твою Родину, на Нереиду напали, вся планетная система, все межпланетные станции, все корабли, все колонии атакованы. Я проанализировал ситуацию, и для того чтобы меня не засекли по излучению вспомогательных генераторов, отключил их. Сейчас питание идет от накопителей энергии. Я отключил также и генераторы твоего корабля. Сейчас мой совет тебе - жди, ничего не предпринимай.

На твой дом напали намного превосходящими силами. Нереев уничтожают целыми городами, миллионами. Смотри. На нескольких экранах был ад. Всю оставшуюся жизнь эти картины будут сниться ему, всю оставшуюся... Это, видимо, ядерные взрывы -слепящее солнце над морем, или огромный вздувшийся пузырь, из которого мгновенно появляется и уносится к небесам колоссальный гриб. Да - ад!

- Мы с тобой можем вмешаться, - продолжал корабль, - я совершенней тех, чужих, но их больше трехсот кораблей. Мы сможем уничтожить не более двадцати, потом нас сожгут. Я обездвижу тебя ненадолго, ты слишком эмоционален. В голове Коца бушевало пламя. Чужой корабль, проецируя прямо в сознание нерея изображения и схемы, показывал ему вторжение, противостоящие друг другу силы. Он понимал, если не случится чуда, его мир вскоре, через несколько часов, погибнет.

Так и случилось. Затих эфир, затихло грассирующее эхо гиперсвязи. На третьи сутки вторжения признаков цивилизации планеты Нереида ни в радиоэфире, ни на частотах дальней гиперсвязи не наблюдалось. Мертвая тишина. Так звучит смерть.

Слишком громко для последнего из нереев. Он сидел, в чужом кресле, на чужом корабле, на чужой базе. Почти сутки.

Все закончилось. Его Родины больше не было. Мира нереев не стало. Цивилизация погибла. Чужак-корабль сказал, что в глубине некоторых морей еще идет сопротивление, но пришельцы сбрасывают мощные глубинные бомбы. Сопротивление затихает.

- Все!

Такова их сущность, нереи плачут без слез. Он плакал. Долго. Несколько длинных, бесконечных дней. Принес со своего корабля спиртное, поминал всех своих, не только своих, всех, всё. Корабль людей сочувствуя, понимающе молчал.

Потом несколько дней сидел без движения - думал. - Жить? - Стоит ли? Потом снова сел в капитанское кресло. Он задумал невозможное. - Отомстить!

- Корабль, а ты знаешь, кто напал на мою планету?

- Я не знаю, как называется такая форма жизни. Она биоэлектрическая, что-то похожее на плотный туман из маленьких частиц протеина ограниченного слабым силовым полем, происхождение которого мне не ясно. Хищники, пищи потребляют очень много, необязательно свежей, но калорийной. На захваченных планетах уничтожают абсолютно все живое. Запасают пищу впрок и ищут новый объект для захвата. Очень эффективные создания. Зависимы от тех же параметров окружающей среды, что и все известные формы жизни. Но убить, допустим, из огнестрельного оружия, такое существо очень трудно, почти невозможно. А вот воздействия радиации или огня категорически не переносят. Очень чувствительны к электромагнитным полям. Бороться с ними можно. Если бы не внезапность нападения, я думаю, нереи повоевали бы.

Хотя, все же, проиграли бы. Слишком уж не равны силы. У них все нацелено на войну.

- Корабль, а твоя родина жива?

- Я не знаю, никаких приказов и распоряжений я не получал долгие-долгие двенадцать тысячелетий, и не знаю, жива ли Земля.

-А где находится планета людей?

Корабль показал место Земли на огромной голограмме галактики, возникшей в центре рубки.

- Не так уж и далеко, почти рядом по звездным меркам.

- Я заранее запрограммирую прыжки, лететь примерно стандартный месяц, по-вашему, суток сорок. Полетим?

- А мой корабль? Он мой надежный товарищ, ты же понимаешь?

- Без проблем, возьмем с собой. Невелика обуза. Решайся.

- А что решаться - летим! Корабль Коца не был межзвездным кораблем, он был планетолетом - каботажником, и его без особого труда пристроили сверху человеческого звездолета.

Они прыгнули в гипер в нескольких минутах полета от Юрги, при совсем малой скорости. Перед самым прыжком по курсу оказался чужой корабль, скорее всего истребитель. Корабль людей дал мощнейший парализующий залп, притянул корабль-чужак к себе, и только когда сработали магнитные захваты, прыгнул. Корабль выполнял стандартную процедуру и во время полета в подпространстве просто отключал Коца,

- что-то похожее на сон впавшего в зимнюю спячку, - полет он помнил плохо. Длинный сон с короткими пробуждениями для пополнения ресурсов организма, новый друг знал, когда ему нужно очиститься от естественных отходов жизнедеятельности и поесть.

Он проснулся бодрым и отдохнувшим от всех потрясений, готовый ко всему, что приготовила ему судьба. А судьба приготовила новые испытания.

Звезда и планеты были там, где и должны были быть, но признаков жизни, разумной деятельности в Солнечной системе они не нашли. На орбитах возле некоторых планет были станции, остались и гигантские зеркала, отражавшие, расфокусировавшись и сойдя с заданной когда-то орбиты, лучи звезды в пустоту. Работали несколько маяков. На Земле - планете людей, города исчезли давно, погрузившись в разросшееся зеленое море.

Исчезли каналы и плотины, дороги, ирригационные системы, исчезло почти все, что напоминало о людях.

-Может война, эпидемия?

- Нет, ответил корабль, признаков ни того, ни другого я не вижу. Не знаю, когда это случилось, но и в том и в другом случае, о котором ты говоришь, остались бы миллиарды трупов. Я сканировал все, трупов нет. Сейчас проверим крупнейшие военные базы и арсеналы.

Через минуту - все оружие на месте. Я нашел несколько спутников на орбите, несколько личных дневников в оставшихся фрагментах глобальной сети. Подожди минутку, сейчас узнаем, что здесь случилось.

- Кто бы мог такое представить!

- Что?

- Они ушли. Одиннадцать тысяч семьсот лет назад они все ушли, совсем. Людей больше нет. Нигде.

- Как? Куда?

- Они сменили свою сущность, и теперь не биологические существа. Люди стали устойчивыми плазменными образованиями, с огромным запасом энергии и неограниченными возможностями передвижения. Им не нужны корабли.

Коц, понимал грусть и досаду корабля людей, сочувствовал товарищу.

- Корабль!

- Да. Слушаю.

-Вы ведь, тогда, ты со своим экипажем, исследовали не одну планету?

Были ли те, на которых было возможно появление разумной жизни? Ведь прошли тысячелетия. Даже у нас, нереев, тогда не было и в помине намеков на разум?

- Не совсем - твои предки уже умели делать гарпуны для охоты на живность.

- А были ли планеты с похожим, или схожим уровнем развития?

- Были.

- Много?

- Четырнадцать.

- Посмотри наиболее вероятного кандидата.

- Подожди пару минут.

Коц терпеливо ждал, - это не техническая задача, намного сложнее, даже для такого мозга.

- Есть три претендента, и наше счастье, они недалеко, по звездным меркам друг от друга, в круге радиусом в...- чуть больше ста световых лет.

- Давай посмотрим, не оставили ли здесь чего люди?

- Давай.

- Посмотри арсеналы, годные к использованию корабли, банки информации, посмотри все, что может нам пригодиться.

- Есть, и есть немало, смотри список.

- То, что осталось от людей внушало уважение, но для полномасштабной войны было мало.

В основном энергетические капсулы для каботажных кораблей, тактическое оружие. Самым ценным оказались, конечно же, знания. Информация была. Особенно в библиотеках и научных учреждениях. Естественно в сохранившихся. А сохранилось мало.

За тысячелетия на планете чего только не было? Почти вся северная и северо-западная Европа были подо льдом. Ледник простирался до побережья Черного моря, как и перед появлением на планете человеческой цивилизации.

Лишь узкая полоса в несколько тысяч километров вдоль экватора не замерзла. Перемены на Земле, если верить кораблю людей, были грандиозными. Климат изменился полностью, и на Земле был очередной ледниковый период. Корабль указал на несколько существ, очень сильно похожих на исчезнувших людей, и он не знал кто это.

- Видимо мутация родственных человеку видов.

Но им было не до бывших родственников человека. Несмотря на то, что воды в океанах стало меньше, она стала льдом на суше, некоторые города ушли под воду.

Коц не побоялся и несколько раз, несмотря на предупреждения корабля о хищниках, нырял.- О, вода! Он оттягивался по полной!

На первых двух планетах было то же что и на Земле. Эти тоже переросли себя, или не доросли. Цивилизации были, когда-то были. Кое-какие архивы они все же нашли.

Да такие, что удивлялся даже корабль, с его несентиментальным разумом, а уж Коц?

Для инженера - золотые россыпи, и Коц получал удовольствие даже бегло просматривая полученную информацию.

Они записывали не только информацию но и собирали массу образцов, на одной из планет, второй по счету, взяли даже исправный челнок. Брали образцы любого оружия, считая, что пригодится все, а там, когда придет время, что нужно определиться само собой. Благо, грузовой трюм корабля был пустым. Сейчас они с удовольствием заполняли пустоту. Но лишнего не брали.

На третьей из планет-кандидатов аборигены выжили и развились, превратившись в мощную цивилизацию, сразу же понравившуюся компаньонам. Это были люди, какая то мутация или ветвь развития. Как потом оказалось, не имевшая к людям Земли никакого отношения. - Гуманоиды. С гуманоидной логикой. Хотя от логики и нравственности Коца она, опустив некоторые нюансы, ничем не отличалась.

Они прикрыли корабль защитными полями. Благо в развитии науки и технологии эти намного отстали от корабля людей. Корабль недолго расшифровывал язык незнакомой планеты. Социологию, производственные отношения, само устройство общества. Через пару недель все стало вырисовываться. Они помогали друг другу, и как-то незаметно Коц стал лидером в их дуэте. Возможно, сам человеческий корабль и подводил его к этому.

. Планета была красивой. Размером с Землю. Несколько материков. Полярные шапки

Похожая и на Землю, и на родину Коца. Теплые и глубокие моря, полные живности.

В глубинах обитали похожие на расу Коца существа. Но, без малейших признаков разума и цивилизации. Только числом щупалец отличался он от этих милых существ.

Та же охота, те же манеры. Только меньше чем он размером. Немного.

Рыбы, дышащие воздухом и живущие в море звери, разнообразие видов как на его родной планете. У нереев другое выражение эмоций, а то бы он плакал как человек.

Родина! Ее больше нет.

Они долго анализировали ситуацию на планете.

Анализировали состояние науки и промышленности, общественно-политическую ситуацию. Долго и пристально рассматривали монарха, императора в самом "расцвете лет", и хорошо все обдумав и проанализировав, решили сделать ставку на него и его империю. Они долго, сравнительно долго, изучали язык, Коц изучал. Для корабля лингвистических сложностей не было.

С помощью корабля Коц за несколько недель, довольно подробно изучил цивилизацию планеты, экономику, культуру, историю. Так что к разговору с императором он был готов.

Итак, дождливый осенний вечер, кабинет императора, боль, и ...

Он убрал боль, сковывающую волю и способность императора мыслить, и продолжал.

- У них, у тех, кто убил мою Родину, более трехсот кораблей. Восемьдесят семь из них, маленькие планеты, дисколеты около трех километров в диаметре. Несколько разведчиков и научных кораблей, двенадцать заводов, корабли обеспечения и транспорты, и сто дредноутов в пяти эскадрах. Каждый дредноут длиной в километр, на нем базируются истребители и десантные корабли. К каждой операции захвата и уничтожения противника они, видно по захвату моей Родины, очень тщательно готовятся.

И самое плохое во всем этом то, что они закончили с моей планетой и двигаются в вашу сторону. Я об этом узнал совсем недавно. Вы будете, если примете мое предложение, ознакомлены с материалами. Подделка фактов исключена. Итак, если мы договоримся, то Ваше решение должно изменить не только Империю, но и всю планету, политическую карту Вашего мира. Придется прибегнуть к непопулярным мерам, к диктатуре и тирании, не обойтись и без террора. Будут жертвы, много жертв. Но если их не будет, ваша раса, ваша цивилизация исчезнет, так же как и многие до нее. Как моя. Если вы дорожите памятью предков, и жизнью всех ваших потомков, Вы просто обязаны сражаться.

На подготовку у нас около десяти ваших лет. Времени для осуществления нашего плана в обрез. Но при хорошей организации, я думаю, мы успеем. Будем надеяться и верить. Будем работать. Вот примерный план наших действий. Посмотрите, мы делали его довольно бегло, да и ваши местные реалии мы знаем не так хорошо как вы. Естественно, будут корректировки, но мы на это и рассчитывали. На первых страницах Ваши утренние указы, следующие - планы заседания правительства. Срочно пригласите глав всех государств, мотивируйте любым предлогом. Несогласных подчиниться Вашей воле придется просто убить, или надолго изолировать. Да, у нас нет другого выхода, никакие войны, распыляющие ресурсы, нам не нужны. Подпишете взаимные обязательства, о возвращении к довоенным границам после победы. Абсолютно все средства массовой информации под контроль спецслужб, обязательно! Некоторых из членов оппозиции придется, на все время подготовки к войне, вместе с семьями также упрятать на далекие острова, под надежную охрану. Откорректируйте планы, как считаете возможным, перед рассветом вместе обсудим. С подъемом флага на главном флагштоке империи планы должны быть введены в действие. С богом!

Коц трагически осознавал, что с гибелью его народа умерли и его боги. Принимать веру чужого народа он не мог, поневоле пришлось стать атеистом.

- Я согласен. Теперь покажитесь.

Огромная туша в скафандре, упершись двумя ру..., черт, щупальцами в забрало скафандра, подняла переднюю прозрачную крышку, величиной с половину окна.

Мерзкая трехметровая образина, с огромными круглыми желтыми глазами и громадным мощным клювом. Чудовищная и отвратительная, скользкая, ужасная зеленая голова. Шесть ходовых щупалец. Четыре хватательных конечности, тоже щупальца.

И, скорее всего, на них присоски.

Император покачнулся. - Резкий удар щупальцем по столу - Не сметь!

За тобой, господин, Ваше величество, вся история твоей планеты. Если ты не проявишь твердость и волю к победе, погибнут все, кого ты любишь. И те, кто еще не родился. Погибнет твой мир, погибнет все. Смотри на меня, ты мне тоже не очень симпатичен, со своей рыбьей плотью! История моего вида намного длинней твоего, и добились мы гораздо большего, и военные корабли у нас были мощнее. И в других звездных системах у нас было семь колоний, семь полноценных планет с населением от двадцати до семидесяти миллионов нереев на каждой из планет. Но, даже в открытом, честном бою мы не сумели бы победить. Наша участь была предрешена. Веками, тысячелетиями они специализировались на захвате чужих миров, это их жизнь и способ эволюции.

Отдадим им должное - они преуспели в своем развитии.

Мы расшифровали память небольшого корабля, подбитого и захваченного нами. Тысячелетия захватнических войн, десятки убитых миров. Сотни миллиардов убитых.

А Вам, Ваше величество, тебе - человек, судьба дает шанс, шанс победить. И спасти свою родину, и наказать этих зверей, и помочь мне отомстить. Работа предстоит колоссальная, но мы знаем, в каком направлении идти, что делать. К тому же, у нас есть несколько боевых кораблей других рас. Знания других цивилизаций. Да и корабль наших врагов почти в порядке. Так что кое-что мы о них будем знать. Что скопируем, что модернизируем, и ваши инженеры тоже немало умеют, а с архивами исчезнувших, живших до нас рас, мы победим, я верю! Я хочу, чтобы Вы поверили так же, как верю я!

Электронный лингвист не мог передать все эмоции говорившего нерея. Хотя и говорил Коц на языке императора уже довольно сносно, но сейчас прибегнул к помощи электроники, уж слишком важным для них был этот разговор.

Коцу казалось, что он убедил собеседника. Тем более - от волнения у нереев на голове, вокруг глаз и клюва выступают яркие флуоресцирующие ядовито-зеленые пятна.

И вид Коца мог убедить кого угодно. Но, дело было, скорее всего, в его проникновенной речи.

-У нас, в случае согласия, жмут друг другу руки, а у вас?

- Нам никуда не деться друг от друга, по крайней мере, до победы. Коц обвил одним из своих щупалец руку императора и немного сжал ее. И сквозь карбоновую броню скафандра почувствовал ответное пожатие руки инопланетянина.

Да, Ваше величество, афишировать мое присутствие здесь и участие в делах не нужно. Иначе пойдут слухи, пойдут обязательно, что Вы в сговоре с пришельцами и работаете на них. Очень узкому кругу, причем самому узкому кругу выдающихся личностей, я думаю, Вы просто обязаны создать такой мозговой центр, можно представить меня. И только в том случае, если некоторое время после этого они будут полностью изолированными.

Мне кажется, в этом есть резон, подумайте. Император выслушал, соглашаясь, молча кивнул. Он с головой ушел в планы, планы над которыми Коц вместе с кораблем людей работал, перед тем как предстал перед императором. - Где вы будете жить, - оторвавшись от бумаг, спросил Император. - И я прошу вас простить меня. - Как ваше имя? Как вас зовут?

- Меня звали, в прошлой жизни, Коц Кацетль Кос. Называйте меня Коц. Нерей Коц.

Тут, над дворцом, корабль. Он в рубашке силовых полей, невидим. Я буду жить в нем.

Между вашим кабинетом и рубкой корабля Т-туннель. Эту технологию я также передам вам, людям. Во время своего присутствия в кабинете я блокирую двери и окна, сами пронимаете, вдруг кто войдет?

За окнами дворца узкой полоской под темным небом алела заря. Город просыпался.

Люди еще не знали, что просыпаются совсем в другой стране. Что наступают проклятые времена. Не знали. Никто не знал.

Кроме Императора и ужасной, мерзкой, скользкой, зеленой, закованной в тяжелый бронированный скафандр жуткой трехметровой твари.

Первый год был самым тяжелым. Намного тяжелее, чем Коц мог предположить.

Во-первых, очень долго не могли определиться с тем, что же они хотят построить? Сколько нужно кораблей. И самое главное - каких? Какие ударные возможности кораблей будут достаточными, абсолютно достаточными?

Огромные силы были брошены на организацию контрразведки. Если пришельцы узнают о том, что им готовится достойный отпор, они выберут себе другую цель, чтобы вернуться потом, когда их не будут ждать.

И это было самым опасным. Простым способом строить корабли было невозможно, нужен был технологический рывок. Коцу пришлось на несколько долгих месяцев улететь для обследования родины корабля и еще нескольких планет других рас. Им сказочно повезло. На Япете они нашли огромный массив информации, который могучая и неизвестная раса дала когда-то людям. Корабль несколько дней расшифровывал информацию. Потом они вернулись к своим делам. Информации было достаточно, даже более. После долгих размышлений и раздумий, долгих вечеров и разговоров с императором и "клубом тридцати двух" они решили построить несколько уменьшенную копию "Язона".

На корабле будет не двадцать четыре, а всего пять кают, увеличенная в четыре раза по размеру и в шесть раз по мощности энергоустановка, позволяющая не как на прототипе делать один торпедный залп сотого калибра, а шесть залпов такого же калибра в минуту. Повысили и точность стрельбы, хотя для таких целей - какая точность? Пока никто не знал, на каких дистанциях начнется сражение. Для уничтожения вражеских истребителей с оружием не определились, ни один прототип пока не отвечал требованиям. Разрабатывали и оружие прикрытия - то, что будет только отвлекать внимание противника, не нанося ему вреда, распыляя его внимание и ресурсы. Из истории морских сражений древней Земли к звездам "вынырнули" брандеры, эту древнюю технологию так же решили использовать. Вспомнили и о старинных морских минах, технологию доработали к реалиям настоящего. Все истребители, кроме лидеров решили делать беспилотными, и совсем не из-за отсутствия пилотов. На неприятельских кораблях было по несколько сот истребителей. Найти в данных захваченного корабля-истребителя или проанализировать данные записи захвата родной планеты Коца для того чтобы с достоверностью установить, сколько на каждом рейдере истребителей, не смогли, и рассчитывали примерно, хотя и с большим запасом. После того как определились с техническими заданиями, очень долго решали, где построить верфи для строительства флота, и самое главное - сколько нужно кораблей основных классов, общее число боевых единиц, выработать тактику применения кораблей, возможную стратегию войны, сражения. Снабжение кораблей, защиту солнечной системы, контроль за пространством - установку аппаратуры обнаружения и оповещения о вражеских кораблях.

С большим трудом, с натугой, дело продвигалось.

Вовсю работал созданный императором "клуб тридцати двух" - лучших умов планеты, в заседания которого иногда участвовал и Коц. Большая половина клуба смирилась с его присутствием и относилась вполне доброжелательно, но некоторые до сих пор не могли преодолеть страх и отвращение. Коц, научившийся читать мимику и взгляды людей, стойко переносил эту неприязнь. С большинством неформального кабинета министров планеты у него были хорошие, деловые отношения. И весьма плодотворные.

Только в середине второго года начались конкретные дела. Начались и неприятности.

В народе пошли слухи о сговоре властей с пришельцами. С ужасного вида пришельцами. Конечно, слухи опровергались. Самым плохим было то, что не могли найти источник утечки такой информации. Его нашли, потом, после победы. Когда Коц был уже далеко - в самом глубоком, последнем море.

К концу второго года начали испытывать прототипы истребителей, которые уходили к орбите Суара, за облако Уэрта. Прототипы строили на одном из заводов столицы. Сами же корабли решено было строить на одном из астероидов, сейчас там шли работы по строительству завода, заглубленного на большую глубину в тело планетоида. Одновременно строили защитные системы завода.

Никто не исключал, что враг может проникнуть в солнечную систему, истребители решили "складировать" в специальных гротах рядом с производством, а при испытаниях наносить на корпуса кораблей один и тот же номер. - Ну, летает кораблик, да и ладно.

Один все же. Так же решили поступать и с кораблями основного класса - крейсерами. Хотя вернее было бы назвать их линейными кораблями. Военными была разработана тактика как раз линейного генерального сражения. Истребители стали строить традиционным способом - монтируя на стапелях отдельные секции, а потом, на главном сборочном конвейере, собирать в одно целое. Для строительства больших кораблей такой метод не подходил. Решили освоить метод землян. Он был очень энергоемким, но и самым продуктивным. При таком методе корабль строился не из отдельных частей, а из отдельных молекул и атомов. Начиналось все с одной молекулы, к ней в пламени холодного синтеза присоединялись и наращивались одна на другую молекулы, соединявшиеся в один огромный монокристалл, так же и с начинкой корпуса. Вычислительные мощности требовались такие, что никто из тридцати двух академиков "клуба" не мог сначала поверить в то, что такую систему можно построить, но первые же эксперименты доказали - все возможно. Энергии требовалось, на постройку только одного корабля больше, чем производили станции половины планеты. Другого выхода не было, решили строить новые реакторы. Заложили сразу все необходимые. Потом, посчитав, что иметь резерв жизненная необходимость, заложили еще резервные - на этом настоял Коц, и большинство "академиков" его поддержали. Более двух лет не могли достичь необходимой точности "торпедных" залпов. К концу третьего года все получилось, но необходимую аппаратуру при том способе, который решили применять при строительстве кораблей, изготовить было невозможно, для этого было нужно построить отдельное производство. Единственное, с чем не возникало никаких проблем, было отвлекающее оружие. Но Коц вместе с императором настояли, и это оружие также решили делать вполне дееспособным - умеющим реально поражать корабли противника, как истребители, так и основного класса. Ввиду природной осторожности нереев, император попросил Коца заранее осмотреться в звездных окрестностях, на всякий случай. Коц осматривался, пригодился его планетолет - маленькая частичка погибшей Родины. С фильмами, музыкой, родной пищей и запахами родных морей. Иногда он даже отождествлял себя с людьми, так он свыкся с ними, и говорил уже - мы победим - не представляя себя в отрыве от абсолютно чужой ему расы. В своих снах он даже иногда видел себя человеком, и просыпаясь, не знал, хорошо или нет то, что он не человек.

Коц тосковал по родным морям, подводным городам, ресторанам, театрам и музеям Нереиды. По еде. Да, да! По еде. Питался все последние годы он черт знает какой гадостью! Почти на четверть он похудел - не от хорошей жизни. Да еще эта местная пресса, которую он иногда просматривал.

Его называли ТВАРЬЮ! Сил обижаться у него не было. Ведь у него была Цель, хотя сейчас он начинал понимать - эти существа - люди, совсем не посторонние для него.

И так же как отомстить, он хотел спасти этот человеческий мир, защитить его любой ценой. Да, любой ценой. А потом, может быть, если повезет, увидеть свою Родину. Родную Нереиду.

Речь людей в частотном диапазоне была гораздо выше речи нереев, и иногда ему становилось смешно, как кто-то важный из людей доказывал ему писклявым голосом что-то серьезное на смешных и режущих его слух высоких частотах.

Постепенно он привык. Слава ушедшим богам его родины - у императора от природы был низкий, басистый голос.

Единственной его отрадой был большой, по сравнению со стандартным, бассейн построенный в грузовом трюме его корабля. И хоть вода в нем была без вкуса и запаха, все же он был в родной стихии, мог размяться, поддержать в более-менее достойном состоянии мышцы, отдохнуть от опостылевшего скафандра.

Только здесь он полностью мог расслабиться и предаться размышлениям, и иногда воспоминаниям о том хорошем, что было в его жизни. На воспоминаниях и на ожидании возмездия и держался.

Этим и жил. Хотя со временем он свыкся с людьми, жил их переживаниями. И сейчас с уверенностью вряд ли сказал бы, что больше им двигало, его собственное чувство мести или желание спасти планету людей. Эту крошечную, как он сейчас знал, веточку на огромном древе человеческих цивилизаций в саду деревьев рас людей.

Многие из людей, с которыми ему приходилось общаться, сочувствовали ему. И хотя по натуре Коц не был нытиком, это человеческое сочувствие было ему приятно, и вносило в общение с собеседником что-то доверительное и откровенное. К концу шестого года, при испытании первого прототипа основного боевого корабля возникли серьезные проблемы. Необходимая точность стрельбы не обеспечивалась при сравнительно небольших скоростях цели. Проблема оказалась гораздо серьезней, чем казалось на первый, беглый взгляд. На ее решение ушло полтора года. Попутно решили еще несколько задач, добавивших мощи строящемуся флоту.

У Коца, тем временем появилось множество проблем, личных, связанных со здоровьем и чисто бытовых. Его скафандр изнутри, в самых контактных местах протерся и постоянно растирал щупальца, как нижние, так и верхние. Технологию производства геля покрывавшего скафандр изнутри, он не знал. Не знали ее и люди. Движения постоянно доставляли ему боль, любые движения. Он сам пытался хоть как-то восстановить прохудившийся слой, но все его попытки не дали результата. Скорее даже ухудшили его положение. Со здоровьем так же начались проблемы. Хотя Коц и был в самом "соку".

Но, другая гравитация, отсутствие регулярного медицинского контроля, и пища, не отвечающая никаким требованиям. Постоянное нервное напряжение, вода скафандра так же не проходила должной очистки, и это, естественно, сказывалось на здоровье его кожи. Самочувствие его ухудшалось с каждым днем, и только мысли о том, что после победы он сможет возвратиться на Нереиду, домой, заставляла его превозмогать все невзгоды, боль и трудности. Этим и жил.

Постоянная работа, без конца, изо дня в день. И надежда на встречу с родными океанами и торчащими тут и там из воды трехкилометровыми сверкающими черными башнями.

С родными глубинами. С прахом предков и ушедшими богами.

Иногда в его мечты о возвращении на Нереиду закрадывались сомнения, но он гнал прочь эти мысли. У Коца никогда не возникало ощущение того, что он прошел точку невозврата, и в самые тяжелые моменты жизни в нем жила надежда. Жила она и сейчас, хотя было так трудно, что казалось, хуже быть уже не может.

Прошло еще несколько тяжелых лет. Коц держался из последних сил. Заканчивался десятый год его жизни среди людей. Все было готово. Корабли отрабатывали боевые задачи, стрельбы, маневры, слаженность экипажей кораблей и взаимодействие эскадр.

Но, как всегда, разведка не засекла передовые дозоры теней, а обнаружила главные силы их флота недалеко от границ человеческих миров совершенно случайно и неожиданно.

Предполагая, где будет разворачивать силы враг, двинулись навстречу.

На границе пространства людей и неизвестных рас флот приготовился к бою.

Для запуска боевых реакторов кораблям нужно стать на гравитационные якоря. В это время корабли не могут ни двигаться, ни оказать достойное сопротивление. Так они задуманы и так построены. Чтобы обезопасить флот, его разделили на две эскадры. Сначала передовой отряд, теми возможностями, что имеет, прикрывает запускающих боевые машины, потом уходит в тыл и там, под прикрытием, запускает свои. Истребители же могли действовать только совместно с крейсерами.

Для запуска боевых реакторов необходимо около пяти минут. Противник, все же достаточно изучивший возможности людей, выбрал оптимальный вариант и "всплыл" зоне видимости флота, когда корабли начали запуск боевых реакторов.

- Все же у людей было не так много времени, чтобы построить машины, постоянно работающие на максимальной мощности.

- Только на время боя, только на несколько часов. Потому момент запуска и оттягивали до последнего момента. До начала сражения. Так уж сложилось.

Корабль Коца в составе второй, тыловой эскадры - ему ничего не нужно запускать, он всегда готов к бою. "Язон" сместился чуть ниже флагмана и занял позицию мили на полторы позади.

Коц готов к бою и совсем спокоен. Смотрел старые фотографии. Все может быть...

Заревели колокола громкого боя. - Тревога?

- Смотри, Коц! - взволнованный голос корабля. На экране рубки гаснущая вспышка аннигиляции. - Нас обошли с фланга, и только один из них напоролся на мину. Девятнадцать прошли минные поля! Сейчас ни один из наших не может вступить в бой. Никто, ни один корабль не готов! - Пристегнись, мы атакуем! - Или?

Коц даже удивился - разве мог его товарищ после стольких лет сомневаться в нем?

- Да, мы атакуем, вперед "Язон"!

Для сомнений времени не осталось, тревожно и в унисон забились оба его сердца, мозг переполнился кровью. Какими-то фрагментарными картинками его жизнь пронеслась перед ним, вся без остатка она была лишь преддверием этого мига.

Коц обвил щупальцами штурвал, соединив их в замок, последняя песня нерея, заполнив каждую клетку тела набатом звучала в нем. Сколько лет он ждал!? Страха не было.

Работающие на предельных режимах реакторы сотрясали корабль. Тормозные платформы больше не понадобятся, и Коц без сожаления отстрелил их.

Его вдавило в кресло, вселенная и корабли его кровных врагов понеслись навстречу.

- Благодарю тебя, корабль, за все. Прощай, Язон.

- И я благодарен судьбе за нашу встречу, прощай, Нерей.

Вот он, последний полет, вот и она - точка невозврата.

Дредноут патрульного флота зеру "Финч" украдкой скользнул в статус-поле головоногих. Собственно, это и не их, а спорное с мирами людей пространство.

А точнее, совсем не спорное, просто никто не знал чьё оно. Но чтобы ненароком не спровоцировать конфликт, кораблям зеру входить в этот сектор запретили.

До сих пор, ни у людей, ни у спрутов не доходили конечности, чтобы провести четкие границы и определится с принадлежностью этих, никому не нужных миров.

У одних руки, у других их грациозные щупальца.

Ни с той, ни с другой стороны никто не знал, сколько их там, и какие они, чужие.

Неизвестность страшила и дисциплинировала, потому многие годы условную границу даже ненароком никто не нарушал. До настоящего момента. Хотя, кто-то же установил памятник?

Ему пришлось это сделать. Финчу пришлось пересечь условную черту. Любая, самая строгая комиссия, имея записи показаний приборов корабля, без всяких бюрократических проволочек оправдает его. Хотя? - Все это, в действительности (он то, знал), лишь отговорка для штабной комиссии.

Дредноут не впечатлял размерами. Двадцатиметровая тарелка с абсолютно плоской, матовой, немного наклоненной вперед верхней поверхностью, сзади как у стрекозы, двенадцатиметровый, сужающийся к концу хвост.

Ни один обыватель не мог даже представить себе истинные возможности этого корабля. А большинство пилотов местного скопления преувеличивали возможности и совершенство кораблей патрульного флота, веря невероятному множеству слухов.

И эти слухи служили самой лучшей защитой.

При таких размерах, почему собственно, дредноут? По толщине "брони" силовых полей и мощи оружия, по всем галактическим справочникам корабль как раз и соответствовал давно устаревшей классификации, новой же пока не придумали.

Была на корабле и длинноствольная спаренная турель одиннадцатого калибра, со стволами укрытыми перфорированными защитными кожухами, стреляющая длинными тяжелыми пулями с характерным цокающим грохотом очередей, но это уж так, на всякий случай. И вряд ли кто знает, почему к этой пушке-пулемету приклеилось, ставшее в галактиках нарицательным название - цумвольт?

Вряд ли кто помнил, когда эти цумвольты били своими тяжелыми очередями в последний раз? Были еще противометеоритные легкие лучевые пушки, но, они-то не в счёт! Кто же их считает, тем более на дредноуте?

Эти корабли уважали, и чего скрывать, побаивались. Зная, что они всего лишь гонцы, легкие гонцы того, кто мог прийти вслед за ними.

Да и сам пилот-зеру не внушал хотя бы видимости звездного волка.

Рептилоид, около метра ростом, подозрительно смахивающий на плод греха земного броненосца-панголина и ящерицы. Толстый варан с коротким обрубком вместо хвоста.

С такими же как у броненосца, торчащими из под пластинчатого панциря толстыми остевыми волосами. С подвижными рачьими глазами и беспокойными лапами,

с выгравированными на их пластинах и покрытых драгоценной пурпурной краской и золотом символами его воинского звания. С вечно шевелящимися волосатыми ушами. А хвост?!

- Но!

Но корабли зеру действительно были самыми совершенными кораблями в известной части Вселенной, и задачи могли решать, достойные иных эскадр.

- Зеру? - Зеру были загадкой. На их маленькой планете совсем нет больших городов и промышленности, им почти не нужна медицина, слабо развит транспорт, отсутствует связь в современном понимании, кроме множества, торчащих тут и там на возвышенностях больших белых куполов гиперсвязи, которых хватало и на орбите.

И громадные архивы. Хранилища информации. Склады-сейфы, с надлежащими условиями для хранения, за бронёй которых сосредоточены многочисленные материальные подтверждения событий. Оригинальные записи непосредственных участников истории разных рас. Написанные на бумаге, пергаменте, папирусе, глине, фарфоре, золоте, костяных пластинах, китовом усе, электронных носителях различных форм записи и видов, звучащие диски и говорящие кристаллы, зеркала с памятью прошлого, искусственно выведенные для записи чужой речи существа, хранящиеся в замороженном виде. И много еще того, чему в речи людей нет ни названия, ни нужного определения.

И еще, и еще, и еще. Там, в тишине архивов, хранились даже такие экзотические артефакты как замороженный свет и глаза неизвестного существа с застывшим в них объемным отражением реальности. И вещественные доказательства, немые свидетели событий, изменивших ход историй той или другой планеты, содружества или союза, а то и целых галактик. Вся экзотика занимала малую часть, все остальное - стандартные кристаллы инфора, принятые для записи в известных мирах. И на каждом кристалле лишь одна запись - полнейшей, не подлежащей сомнению истины. Достоверность кристалла, предъявленного в суде, или в любом другом государственном органе подтверждения не требовала, да и подделать его абсолютно невозможно.

На своих работодателей зеру, считая это величайшей из тайн, так же вели досье. Очень осторожно. Хотя самые мудрые из них догадывались, что тайна эта, уже как бы и не тайна, и очень, очень давно. Им будто бы давали понять - пишите, пишите - чем бы дитя... Они и старались.

Их прилежность и старательность вошла в поговорки у многих народов и рас.

- Откуда сведения? Кто там был, кто видел?!

Планета зеру Цика, хорошо охранялась. Но, кому нужны архивы?

Поговаривали, что зеру искусственно созданные существа. Они и сами порой так считали, веря множеству слухов. Те же, кто имел возможность близко с ними общаться, находили их весьма интересными собеседниками. А кому привелось дружить с зеру (есть и такие), были о них высочайшего мнения, и всегда пресекали всякие домыслы и сплетни. Достоверно о них известно лишь то, что хороший коньяк или виски очень надежный повод для знакомства с зеру. Однако, знакомились-то они не со всеми.

Общеизвестно и то, что они совсем не пьянели. Одним словом, существа - странней не придумаешь.

Но, кто-то платил им жалование, снабжал корабли энергией и нужной информацией. И в случае угрозы, с угрожавшими зеру происходили вселенские несчастья и катаклизмы. Некоторые, любопытствующие и пытавшиеся влезть в жизнь зеру, были наказаны. Вполне реальными и будто бы давно прогнозируемыми и ожидаемыми природными бедствиями и катастрофами. И любопытство на пару столетий замирало.

Потом все повторялось. Казалось, было так с самого начала времен. Всё сложилось, все устоялось. Всё катилось по своим, раз и навсегда проложенным рельсам.

Зеру были летописцами этого уголка Вселенной. Нескольких галактик. - Галактик людей.

Не то, чтобы здесь жили одни только люди. Было множество других рас и видов.

Может, людей здесь было немного больше, чем других. Именно у окраин этого пограничного сектора, где барражировал сейчас "Финч" совсем недавно пропали четыре патрульных корабля зеру. Пропажа одного, совсем уж чрезвычайное происшествие, а тут - сразу четыре!

В этом пространстве не было вспышек сверхновых, коллапсирующих аномалий или временных разломов. Пространственные червоточины - кротовые норы, используемые большинством рас для перемещения по вселенной, не перехлестывались, не сплетались в узлы и не захлопывались с громадными выбросами энергии. Объяснить пропажу могла только гибель всех четверых одновременно. Для этого нужна очень большая война.

Зеру знали, одна из рас серьезно готовится к войне. Для того и направили сюда сразу четыре рейдера, с солидным кредитом энергии и мощной информационной поддержкой.

Но, кто осмелится задевать зеру? Тем более, корабля круче пока никто не придумал.

Космос знал, невмешательство кораблей с черно-желтыми полосатыми хвостами в любые конфликты было само собой разумеющимся фактом, аксиомой. Многие понимали, что они не только летописцы, но и лучшие во вселенной разведчики. Хотя, разведка, слишком громко, может, наблюдатели? Точнее, хотя многим это и не понравится, вернее, вызовет совсем не те ассоциации - смотрящие.

Несмотря на необычный и немного нелепый вид зеру, они оправдывали надежды многих рас, и одно лишь появление патрульного корабля остановило не одну войну.

А то, чем они занимались, всегда хорошо финансировалась. Зеру ни в чем не знали нужды. И выбор на этих странных существ пал не случайно. Один из них, в остывшем до почти абсолютного нуля корабле, свернувшись клубочком, пролетел почти десять лет (реальных лет), а потом, когда его нашли, как ни в чем не бывало, развернулся, встал и поздоровался!

Пилота "Финча" звали Финч. Так у них принято. И кто знает, то ли впервые одевшему пояс пилота давали имя корабля, то ли кораблю давали имя его пожизненного партнера? Практически пилот с кораблем были одним существом. Ходили слухи, что мозг корабля биологическое, живое существо. - Кто знает? Когда-то, очень давно, еще на древней Земле, кто-то назвал зеру счетчиками. Но, всё не так. Всё чуть иначе.

Финч, совершенно случайно, подслушал чужой разговор в эфире о том, что в этом нейтральном пространстве есть странный памятник. Памятник кораблю и пилоту.

Они вместе погибли. Хотя рождены были в разных уголках галактики, принадлежали к разным расам и цивилизациям.

Это и привело Финча сюда. Несмотря на возможные последствия.

Вот и искомая система. Звезда на главной последовательности. Ничего необычного. Шесть планет. Ему нужна четвертая. Корабль динамически гасит скорость в редкой атмосфере, озарив поверхность отсветами холодной плазмы.

Мертвый, печальный мир. Холод, камни, лед. Далекое светило без труда пробивает лучами редкие серебристые облака. Кажется и глазу тут не на чем остановиться. Те же камни, тот же лед, та же звенящая, вечная тоска.

Вот он. - Памятник. Массивный вольфрамитовый полированный пьедестал. На нем титановое изваяние существа в скафандре. В шлеме скафандра нет стекла и видна часть головы, с тем, что можно было бы назвать лицом. Большие и выпуклые, правильной круглой формы глаза, мощный клюв, шесть нижних конечностей, четыре верхних. Позади головоногого, упираясь в пьедестал, шпагой устремляется ввысь часть обшивки корабля с остатками набора, фрагментами машин и механизмов. Эта часть корабля, скорее всего, всё, что от него осталось, так как по краям все оплавлено. На постаменте надпись на двух языках. Первый язык Финч не знал. А в его памяти было пятьсот семьдесят два языка. На всех он общался свободно. Следующая надпись была на одном из языков людей.

Коцу Кацетлю Косу

Мы называли тебя Тварью. Ты спас всех

Прости нас. Мы помним тебя, Нерей

Люди

Видимо, то же было написано и на неизвестном языке, языке этого головоногого.

Эта история должна быть занесена в хроники зеру. Вот ради этого и живут зеру.

А разве можно жить ради чего-то другого?

В нижней части постамента Финч заметил стандартное приспособление для выдачи информационного кристалла. Манипулятор, похожий на одно из щупалец изваяния, несмотря на приличное расстояние, точно нажал на крышку выдающего лотка, подхватил выступивший из массива постамента предмет. Пройдя стандартную процедуру дезинфекции и дезактивации, капсула с кристаллом упала в лапу Финча.

Он достал кристалл и вставил его в читающее устройство. Просматривая запись сражения, Финч не увидел кораблей своих соотечественников, но его приборы уловили слабое, отраженное эхо секретных кодовых сигналов "свой-чужой" кораблей зеру.

Грандиозным вычислительным мощностям корабля понадобилось не менее получаса, чтобы только по меркнущим теням сверхсветовых частиц восстановить ход решающего эпизода сражения, залповые выбросы энергии, маневры сражающихся.

С удивлением заметил, что погибший корабль-памятник сделал несколько "торпедных" залпов, поразивших цели. До сих пор только зеру обладали технологией прицельной переброски антиматерии через статис-поле в заданную точку реального пространства. Заметил и то, что калибр залпов не уступал калибру торпед зеру, а несколько даже превосходили по мощности залпы кораблей Патрульного флота.

Он уже знал, чей это был корабль. Аппаратура дредноута с точностью и достоверностью ста процентов определила его принадлежность. Раса этих гуманоидов еще до его рождения исчезла. Это одна из многих самостоятельных ветвей расы людей.

Материнская планета этой ветви - Земля.

Финч был там, очень давно, с еще не совсем затвердевшими пластинами панциря, сколько веков пролетело? Он был тогда совсем молодым лейтенантом.

Те, на чьей стороне сражались в этой кошмарной битве его соотечественники, даже не знали, кто предопределил исход сражения, но зеру все же пошли до конца. Пилоты-зеру видели, как бесстрашно вступил в неравный бой корабль, останки которого стоят сейчас на пьедестале рядом с памятником головоногому, унеся с собой в аннигиляционный ад семь циклопических кораблей пришельцев.

Но, когда в открытое подбрюшье человеческих эскадр готовы были ударить оставшиеся двенадцать километровых кораблей чужаков, без всяких сомнений, забыв о табу невмешательства и сбросив коконы силовых полей, бесстрашно вступили в бой корабли зеру.

Финч не плакал. Он знал погибших. Зеру сентиментальны в меру. Почти как люди.

Он нашел четыре пропавших дредноута и своих братьев.

По крайней мере, имена погибших пилотов должны быть написаны рядом с именем этого головоногого, да и места на массивном пъедестале, без сомнения, хватило бы на пятерых.

Они не напрасно отдали свои жизни. Финч знал.

Но, он хотел, чтобы узнала и та, исходящая пространственными волнами невидимая сущность, появляющаяся из треугольного провала между мирами, для которой зеру, рыская по необозримым пространствам, собирали информацию. Чтобы впредь, никогда больше, не оставляла эту ячейку космоса без должного внимания, не впускала чужаков с окраин Вселенной в галактики людей.

Никогда ничего хорошего они не приносили к нашим звездам. Уж в который раз!

Перед тем как стартовать с планетки, Финч сделал надпись на пьедестале:

Пилотам и кораблям зеру

погибшим в бою

Эс-Саллум, Ас Дин, Акилез, Ветер.

Память и слава

Финч

Надпись он сделал на родном языке. - Кому, кроме зеру, интересна их судьба?

Он посмотрел последний, прощальный раз на памятник.

И тут, освещенное переместившимся по небосводу светилом, ему просто бросилось в глаза то, чего раньше он не заметил.

На камнях, внизу у пьедестала, в нескольких местах лежали маленькие, разноцветные веточки кораллов и небольшие, всего из нескольких штук, кучки ярких ракушек.

- Видимо, это заменяет у них цветы?

- Ты не последний, живы нереи! Они помнят тебя, пилот Коц.

Тебя всегда будут помнить! И не забудут. - До конца времён.

Нужно устроить нечаянную встречу людей с этими спрутами.

Ох, как же им сейчас нужна хоть чья-то помощь!

Финч не сомневался, люди помогут.

- Прощай, головоногий.

Но ведь они, он... - Он действительно страшный!!!

С этой, звенящей в его биоэлектронных мозгах мыслью, Финч слился сознанием с комом корабля, задал параметры прыжка, шевельнул, как бы отталкиваясь, своими коротенькими, в золоте адмиральских шевронов передними лапами, и корабль тихо, без внешних эффектов, нырнул сквозь иные пространства, к знакомым звездам.

Глава шестая

Табу

Глаза закрыты. Жарко. По иссохшей коже, как от мороза, бегут мурашки. Жгучий ветер шелестит высохшими листьями. Высохли все растения, и случись чудо, и залей все ливень, они не зазеленеют никогда. Погиб весь урожай. Окружающий вид убивает не жарой и погибшими растениями, убивает своей застывшей безысходностью.

Нет упований и надежд. Ничего не изменить, борись хоть тысячу лет, хоть две.

Нещадно палит безжалостное и жестокое Солнце. Тело прикрывает старенькая, латанная-перелатанная рогожка-платьице. Коленями на рваной циновке, на растрескавшейся и выжженной солнцем земле, склонив в молитве голову, стоит девочка. Лет десяти, загорелая как земля и высушенная солнцем. Она молится Солнцу, богу ее народа, тому, кто дарит свет ее миру.

Дома братья и сестры, маленькие, она старшая из детей. Есть мама, есть отец. До того, как их планету взяла под свою опеку республика, красивые и веселые, теперь же иссушенные, как и все в этой долине. Первый урожай всей семьей собирали в начале лета, урожай был хорошим, но война...

У республики много врагов, но там, выше небес, могучий флот!

И пять раз в сутки матросам и десанту надо есть. Чтобы защищать планеты.

Второй урожай погиб. Высохло все.

Мама научила ее читать. Дома. Когда-то в деревне была школа. Ее закрыли. Падре давал ей книги. - Раньше. Где он сейчас, добрый дедушка?

Все книги были с красивыми картинками. Когда она читала книги младшим, все картинки они рассматривали вместе. Часто ее чтение слушали и родители. Так хорошо было тогда в доме! Сейчас ей казалось, что это были лучшие дни ее жизни, лучше уже не будет никогда!

И как в книге, с яркими и выпуклыми заглавными буквами, на чистом белом фоне в ее сознании проплывали слова молитвы. И она читала вслух эти слова.

Не спеша, с выражением, с интонацией, контролируя каждое слово, нет, не слово - каждый звук, каждую букву из длинной вереницы слов молитвы, проплывающих в ее сознании как на белом-белом экране. Она просила не еды, не денег, не одежду для младших и работу для отца, она молила солнышко о том, чтобы вся ее семья выжила, чтобы все остались живы. - В их деревне многие умерли.

Она очень долго молилась, солнце было почти в зените. Полдень. Ей казалось, что солнышко слышит ее, и она снова и снова просила, за маму, за отца, за младших.

Снова и снова.

Вдруг, может ей показалось, кто-то заглянул прямо в ее сердце, сказал что-то ласковое.

И погладил по голове. Девочка почувствовала родную и заботливую, как у отца или мамы, теплую руку. Ей сразу стало легче, высохли слезы, и она, как и должно быть в детстве, забыв о несчастьях и бедах, побежала в деревню, домой.

Они живые. Не как мы. Другой, своей жизнью. Они сильнее, чем мы, ведь они на целую вечность старше. Их жизнь почти бесконечность. Тот, кто задумал и создал всё вокруг, предусмотрел все и в их жизни. Одни из них живут короткую жизнь, слепя черноту космоса, познавая бытие, чтобы в конце вспыхнуть как миллионы солнц, с последним светом выбросив в пространство свою плоть, из которой появятся те, кто даст начало уже другой жизни. Они не боятся печального окончания существования, потому что, через некоторый, незначительный по их понятия срок, они родятся в другом, не менее величественном образе. И уж у них появятся маленькие спутники, на которых, возможно, через миллионы циклов появятся моря и океаны, горы и реки, задуют ветры и пойдут дожди, появятся удивительные звери и вырастут необычные цветы.

Другие, схлопываясь в черное ничто, пожирая свет, время и пространство, замирают до самого конца вселенной, прячутся в своих черных коконах, затягивая в свою бездну осколки чужого бытия.

Третьи тихо и молча умирают, остывая и растягивая свой печальный конец, глядя на бесконечную череду других жизней, ярко проплывающую перед их безрадостным взором. Есть много видов других, которые за свою, для них недолгую жизнь, не успевают даже осознать себя. Им нет числа, потому что они - звезды.

Она с достоинством взирала на сущее, ощупывая каждый кубик пространства своими сенсорами, систематизировала информацию, физически ощущая всю безграничность вселенной. Она знала, что есть другие пространства и вселенные, но здесь она чувствовала себя по-хозяйски уютно, в своем, таком знакомом и непредсказуемом мире. Обменивалась с другими новостями, интересовалась происшествиями.

Случалось много странного и неожиданного, даже для них. Для нее. На ее второй планете была жизнь. Да, самый полный вариант жизни. Очень красивый и редкий.

И моря с океанами, и ветры с дождями, и цветы. Была и разумная жизнь.

Маленькие существа на второй планете уже подобрались к главным тайнам мироздания, но в социальном устройстве их мира что-то было не так, да впрочем, как и во всей вселенной. Нейтринные потоки других звезд пронзали планету насквозь, все, абсолютно все ей рассказывая.

Судьба любого из существ, живших на планете, ей просто не интересна, ведь ее долг дать жизни возможность, шанс, а уж живущие на планете сами должны бороться за свое выживание. Она знала, что ее обожествляют на планете, но для нее это не имело значения. Хотя, их культурой и науками она интересовалась, но было что-то вроде запрета, табу на вмешательство в жизнь другого разума. В их войны, интриги, науку, превозносимую выше всего любовь, коварство и предательство. Чисто этический запрет, которого она всегда придерживалась, с того самого мгновения, когда осознала себя.

Правила, уставы, кодексы и законы и написаны, и напечатаны, и выбиты в камне, и отлиты в металле лишь для того, чтобы их беспрекословно соблюдать, придерживаться, блюсти, охранять, строго следовать им и подчиняться.

Или, наплевав абсолютно на всё, забыть о них.

Что-то грустной, щемящей нотой тронуло ее чувственные струны, сумеречной серенадой межгалактического ветра внесло диссонанс в мириады ее мыслей.

Что-то, что-то, что? Ах, вот ...

Вихрь на пол вселенной, а в нем крошечная пылинка-былинка, детеныш человека, ребенок, девочка.

Пылинка, попавшая на контакты реле управляющего миллиардами тонн, градусов, течений и потоков излучения звездного организма.

Молитв она слышала немало, и никогда не обращала на них внимания, но...

Легкая ее длань простерлась над головкой молящегося ребенка, она даже слегка коснулась ее волос. Она не могла остаться в стороне и знала, как обходить даже мировые константы. А уж законы этики? Запреты? Это табу?!

Найти причину бед молящейся девочки не составило труда. - Конечно, она не судья.

Но иногда и звездам бывает одиноко и грустно. Ей захотелось помочь этой меленькой частичке живой плоти. Не только устранить причину. - Воздать должное?

- Да! Без всякого сомнения! Тем более, казалось - само сущее будто было не против ее желания помочь ребенку, и не возражало, и она это явно чувствовала.

- Тринадцать тысяч двести тридцать два цикла второй планеты - ровно столько пройдет времени, прежде чем ее лучи долетят до старинной приятельницы - заканчивающей свой век большой красной звезды. Недолгий разговор с несколькими старинными подругами.

- Они заберут часть энергии у красной звезды, для них это не составит труда, и тогда ...

Корабли зависли над планетой. Весь огромный флот республики на орбите далекой и никому не нужной планеты. Редкая атмосфера, скалы, ущелья. Черно-красно-коричневая поверхность. Ветер жидкой атмосферы гонит песчинки по горам и плоскогорьям. Унылая планета. Давно кто-то построил большую станцию, хорошо укрепленную крепость. Потом, тоже очень давно, кто-то уже другой, вывез все ценное.

И ученым, после долгого и кропотливого изучения не удалось узнать, кем и зачем все это было построено? Ни оставшаяся мебель, ни системы жизнеобеспечения, ни сами помещения не были предназначены для существ, даже отдаленно схожих с человеком. Какими были создатели твердыни, откуда пришли и куда ушли, узнать не удалось. Мало того, некоторые из охранных систем до сих пор, спустя тысячелетия, все еще работали. Построено на века, если бы не реденькая атмосфера. Конструкции крепости были в оспинах и громадных метеоритных фурункулах-кратерах, уже давно. Этот сектор, в стратегическом плане, не представлял для республики никакого интереса. И свежим президентским указом планету разрешено было уничтожить. Испытать эффективность оружия новых кораблей. Впервые ученым и инженерам удалось соединить пиковые импульсы главного калибра линкоров. По расчетам, такой импульс должен развалить планету на сотню астероидов.

Весомый аргумент в любой войне, тем более, в планах республики конца войнам не видно. Верфи работали, училища готовили офицеров, женщины рожали солдат, республика была на вершине могущества.

Аккредитованные журналисты вели прямые репортажи с кораблей эскадры.

При линкорах, при каждой из ударных групп, корветы были посыльными кораблями, и в реальных битвах и боях никогда не участвовали, сейчас же шанс показать себя появился и у них. Тем более на близком расстоянии, как сейчас - в семидесяти километрах над поверхностью планеты!

Пара корветов скользнула вниз, ярко вспыхнули энерговыводы орудий, яркие белые лучи ударили в отдельно стоящий форт. Броневые плиты и большие осколки отбросило за сотни метров от стен бастиона. Слабый ветер унес облако поднятой пыли и дыма. На экранах было четко видно - повреждения серьезные, но далеко не смертельные. Стационарные орудия форта не позволили бы опуститься любому кораблю ниже ста двадцати километров, так что в споре с крепостью орудия корвета не были серьезным аргументом.

Орудия эсминца - почти крейсерские, слабее защитные поля, но зато намного выше маневренность. Именно они, рабочие лошадки флота, отработанная во многих проектах конструкция, впитавшая последние достижения науки и технологии. Хотя они и не могли брать на борт десант, при их появлении на орбите планеты трепетали.

Эсминцы - четверка, попробовали дать залп с двухсот километров, по тому самому форту. Не сорвало даже остатки бронеплит, хотя на месте сорванных ранее бетон оплавился, горела арматура, вокруг, в сотне метров, бугрилась багровыми пузырями порода, но форт выстоял. Не было военных планов, по которым кораблям первого ранга атакующего флота разрешалось бы опускаться ниже ста двадцати километров. Приказ, и четверка терминаторов ушла на высокие орбиты.

Вниз нырнули несколько крейсеров. Защита крейсеров мощнее, они снизились до ста восьмидесяти километров, и каждый влепил незаслуженную пощечину тому же битому форту. Все встало на дыбы, капониры подбросило вверх, адский огонь бурлил под ними, вверх были подброшены огромные сгустки кипящей породы, куски форта и остатки оборудования. Но барбеты, прикрытые бронеплитами, устояли. Они высились неприступной твердыней над кипящей и булькающей адским варевом породой.

Крейсера отозвали. С рыбьей грациозностью они скользнули наверх.

До двухсот километров упали несколько линкоров. Сила и мощь. Красавцы. Новые. Отражая кровавый свет звезды, они сияют как сотня солнц.

Отъехали в сторону бронеплиты, прикрывающие орудийные порты. Десятки миллиардов глаз замерли в ожидании колоссального выброса энергии.

Изменения в окружающем флот пространстве зарегистрировали приборы всех кораблей.

Но в такой момент вряд ли кто осмелится доложить командованию о происходящем. Навигаторы все видели. Со старушкой звездой что-то не так. Она сильно больна.

Но не тот момент для доклада, совсем не тот. Конечно, были на кораблях флота и нормальные офицеры, нормальные матросы и десантура, но зло, принесенное флотом республики в мир, перевесило на весах судьбы. Один из операторов, может быть случайно, направил камеру немного в сторону - звезда резко уменьшалась, с какой-то страной пульсацией падая внутрь себя. Все из присутствующих на этом аутодафе имели самое лучшее из возможного в республике образование. Они все поняли. Ужасный вопль разнесся внутри стальных громадин, и, хвала создателю, все обжитые планеты его услышали.

- Не могу лишить себя удовольствия.

Командир линкора, вытащив из ножен парадный меч, направился к почти невменяемому президенту.

- За всех, за все, Ваше превосходительство!

И отсек великому и могучему голову. -Это для вас, родные. Прощайте.

Сорок долгих секунд звезда резко уменьшалась, с той же странной пульсацией темнея и излучая странную корону, потом вспыхнула сильнее миллиардов солнц, залив вселенную слепящим светом. И очередной республики не стало.

А девочка с маисового поля?

- Над планетой будут дуть ветры, идти дожди, цвести сады.

Она прочитает младшим самые лучшие книги. Девочка станет девушкой, встретит своего единственного ...

Такое было. Когда-то уже было. Звезды видели. Они знают.

Глава седьмая

Замри, умри, воскресни.

Проигравшему всегда тяжело. А последнему из воинов проигравшей расы?

Величайшей из рас, покорившей безмерные пространства и достигшей небывалых высот. С ее историей и культурой. С огромными станциями-городами меж звезд, с эскадрами, бесчисленными эскадрами звездных кораблей и наукой возведенной в культ. С памятью тысяч веков. А как же горько уходить последнему израненному, истекающему кровью и выпадающему от боли из реальности, зная, что за тобой уже никого нет? Зная, что всех людей предали! Предали созданные людьми слуги.

Когда здесь, где он сейчас, не останется даже его пепла, когда исчезнет все, все что создали и любили существа его расы и мрак навсегда скроет ... Господи!

Едва в сумраке пылевого облака обозначился силуэт ретранслятора, последний из людей активировал программу кристаллов-кораблей. - Он успел. Те, кого люди оставляют после себя, отомстят. Рука человека потянулась к пульту, последним усилием он нажал на символ, отправив куда-то в пространство код-резонатор.

Без координат, наугад. Какому мозгу, какому сознанию достанется это могущество, он не знал, да и мозгу ли? Но исчезнуть вместе с ними Это не могло. В последний час, перед самым последним своим мгновением он разъединил два начала. Может быть, когда-то они соединятся. Может быть. Он готов.

Полыхнули синим светом гравитационные плоскости ретранслятора. Пространство резко сжалось, и на миг остатки того, что было колоссальной межзвездной станцией людей, озарились яркой вспышкой.

Прах к праху. Их не стало. Живых и красивых. Всех. На грядущие миллионы лет пространство очищено от людей и от всего, что они создали. Серые стерли не только следы людей, они стерли и остатки тепла человеческих рук, и воспоминания о них.

Они стерли память. Теперь во всех необозримых пространствах вокруг только махты будут решать извечное - быть или не быть? - Кому быть, а кому и ...

Прошло очень много времени, реального времени. Вселенная менялась.

Их было около пяти сотен, точнее, четыреста восемьдесят. Братьев-близнецов.

Программа сработала. Четыреста восемьдесят кораблей, выросших из посеянных когда то зерен. Выросших для мести. Они выстроились в боевые порядки и ждали серых.

Махты не могли уйти. Настал час расплаты.

А зачем серым честный бой, в котором они могут проиграть? Зачем рисковать?

В войне побеждает не только сила. Побеждает ... - это всем известно, чаще побеждает хитрость и коварство. И, серым казалось, они хорошо использовали выпавший им шанс. Зря.

Нин впереди эскадры. Один. У тех, кто воевал до них, это называлось дозором.

Миллиарды сенсоров сканировали пространство и ни махты, ни их ретрансляторы не могут подойти незамеченными. Нин кликнет координаты, а уж его братья постараются встретить серых достойно.

Но они не пришли. Махты взорвали ближайшую маленькую белую звезду, направив всю энергию взрыва сквозь созданный специально для этого ретранслятор в них, в замершие перед сражением эскадры.

Тысячной доли секунды хватило для клика братьям и разворота нижней плоскостью к взрыву - прикрыть своих. Нин смотрел смерти в глаза. Ему не страшно.

Став узкими бликами света, братья тут же исчезли, бросив тонкими струнами тела через гиперпространство в неведомые дали, к самым окраинам, к краю вселенной.

Все произошло за миг, за тысячные доли секунды, но, Нин думал не о времени.

Вот медленно, кадр за кадром, к нему приближается белая стена адского пламени,

а перед ним! - Проклятие, он совершенно забыл об ударной волне!

Его развернуло и отбросило в сторону от взбесившейся материи, придав его телу необходимый для прыжка импульс, и он с непонятным треском и грохотом вонзился в гиперпространство, не успев рассчитать параметры прыжка. В никуда и в ничто -

- в неизвестность.

- Он жив. Жив, но солнечный ветер жжет его сознание, пробивая насквозь кристаллы его мозга - от его тела почти ничего не осталось.

Он выдержал, прошел сквозь адские водовороты и разломы пространства. И он жив. Живой.

- Где он? Кажется, совсем нет сенсоров. От наружной брони ничего не осталось,

а вместе с ней сгорела и защита от внешнего излучения. Солнечный ветер мешает думать. Он ощущает, сознанием чувствует корпускулы вещества, пронзающие его.

Сейчас, ему кажется, он чувствует даже нейтрино. Очень больно. Ему бы затаится, спрятаться. Запустить программу регенерации.

Но тяжелые космические частицы больно бьют по сознанию. Он физически чувствует, как закипает его квантовый разум. Вот звезда, небольшая, желтая. Есть планеты.

На одной из планет вода, много воды. Нет, там не спрятаться от губительных лучей.

Есть кометы, лед и пыль - хорошо. - Мало. Нужно намного больше.

Вот газовый гигант. Но на больших газовых планетах ему не укрыться.

Есть! - Спутник планеты-гиганта покрыт толстым слоем льда, а под ним вода, много воды. Нина даже охватило чувство азарта - неужели повезло? При совсем ничтожной вероятности и такая удача!

Жалкие миллиарды уцелевших сенсоров старались, изучая планетку, укрывшуюся километровым слоем льда. Приливные силы газового гиганта разогревали недра планеты и подо льдом были океаны воды. Глубины океанов непостоянны из-за растущих вниз сталактитов, но, он справится. Теперь это его дом на долгие годы.

На долгие-долгие времена.

При меняющейся глубине океана подо льдом трудно спрятать восьмисотметровый треугольник кристалла корабля. Нин делится на сорок восемь фрагментов, -и восстанавливаться так будет проще - все его части рядом и можно восстанавливать один фрагмент за другим. Правда, нужно время. Слишком много времени! Ему придется на долгие годы отключить системы, расходующие океаны энергии.