Overlord: Право на жизнь. Том 3

Глава 117

Как давно я не чувствовал холода… моя вампирская кровь всегда была холодна и из-за этого даже путешествуя в горах я не чувствовал дискомфорта от ветра или непогоды. Однако теперь, стоя среди трупов великанов, весь измазанный их голубой кровью и слушая громовой вой в небесах я понимал, что такое настоящий холод. Даже моего иммунитета к холоду не хватало, а чем больше великаньей крови я поглощал, тем сильнее меня пробивала дрожь уже изнутри.

Тем не менее я не мог не сражаться. Враг пришёл ко мне домой и если надо будет я умру ещё раз. А затем снова и снова буду умирать, возвращаться и убивать их до тех пор, пока великаны не вернутся туда, откуда пришли. Правда пока что это было лишь бахвальство, ведь стоило лишь поднять взгляд и направить его вдаль, как я… я видел двигающиеся горы, великанов, чей рост составлял десятки метров, возможно даже более сотни.

Какой уровень у них был? Я не знал, но сомневался, что смогу убить хотя бы одного такого великана в одиночку. По крайней мере пока что, ведь с каждым убитым я становился всё сильнее.

— Берегись! — раздался крик из снега, после чего вниз с горы упало ещё одна туша великана иссушённого и изрубленного в мясо.

Я едва успел увернуться, но всё же добыча Шалтир меня не убила. И судя по тому, что великаны поднимались наверх быстрее, чем они оттуда улетали… сдавалось мне, что даже Шалтир не так просто в этой битве. Ведь даже слабейшего из великанов она не могла убить за один удар, а на громадин в броне приходилось тратить скиллы, у которых был куллдаун. А если предположить, что самые громадные великаны это не просто рядовые монстры, а элитный моб, которых надо фармить в группе…

Вероятно сюда надо звать подкрепления, а не пытаться в соло пройти клановый ивент или чем бы это не являлось.

— Как ты выжил? — спросил я, найдя одного из охотников, что прятался за тушей.

— Я… я бился наверху с вождём, пока ветер не сбил меня с ног. Я упал в снег, а потом… потом полетели тела, — начал объяснять охотник, чей взгляд был полон страха, но вдруг все лишние эмоции исчезли из его взгляда, после чего он с заплетающимся языком начал яростно мне говорить: — Король Вильгельм, вам надо поспешить наверх! Великаны хотят уничтожить Весну! Нельзя им этого сделать, ведь иначе солнце уже не взойдёт никогда! Умоляю, поспешите!

— Успокойся, — жёстко произнёс я, используя свой взгляд и вынуждая охотника подчиниться. — Слушай мой приказ: выживи любой ценой. Выполняй!

И оставив бедолагу с его последней целью, я совершил очередной теневой прыжок, перескакивая через образовавшийся на тропе завал из тел и обломков. Из-за того что великаны одной своей походкой меняли ландшафт, все старые тропы разительно изменились, как и из-за сошедших лавин я просто не узнавал этих мест. Но хоть тьма становилась всё плотнее, мои пальцы сжимали Тщеславие и продвигаясь всё дальше я устремлялся к вершине, молясь о том, что сейчас в столице не обстоит дело ещё хуже из-за какой-нибудь второй такой же орды.

— ДА СДОХНИТЕ ВЫ ВСЕ!!! — взревел я, уже изрядно вымотавшись от постоянных битв, где с каждым великаном приходилось чуть ли не превозмогать.

Ураган Тьмы прошёлся по тропе, но каждый из этих тварей обладал весьма высоким сопротивлением не только к холоду, но и ко тьме. Урон наносился, но даже это моё одно из сильнейших заклинаний не могло нанести серьёзного вреда. Только гора в очередной раз простонала и со скалы полетели камни, от которых эти великаны просто прикрылись рукой, дабы в висок чего лишнего не прилетело.

Но едва первый из них поднял руку, как в теневом прыжке я уже занёс Тщеславие и вмазал ей со всей дури, не убивая, но оглушая одиннадцати метровую громадину. Упав на колено, великан поплыл, а я же приземлился на землю и смотрел на него снизу вверх. Даже стоя на колени он был слишком высок и достать ещё раз до его головы я не мог.

И что мне надо было сделать? Вкинуть куда-нибудь статы характеристик? Выше своего уровня всё равно не прыгну, а сорок восемь силы не уровняют здесь шансы. Как и оставшиеся семь классовых поинтов не дадут мне возможность убивать таких тварей быстрее. Я просто слаб в одиночку и слаб в принципе… для такой авантюры надо хотя бы отряд из десяти игроков моей весовой, тогда всё будет просто. А так…

— Мне остаётся только бить до тех пор, пока вокруг меня не останется лишь фарш, — выдохнув произнёс я, после чего начал превращать ледяную кровь в бирюзовый туман.

Атаки мои обрушились на ноги великана, ломая ему кости, я попутно отбивал и его попытки схватить меня. Во все стороны летел Град алых копий, раня глаза тварей. Сердце моё колотилось с такой скоростью, что меня трясло, ведь в одно моменте эффект оказывало Сердце Вампира, Адреналин и Давление, направленное на меня, дабы разогнать обмен веществ и стать ещё чуточку быстрее и сильнее.

Взамен же мне нужна была кровь. Ведь заходя за грань я тратил огромное количество ресурсов организма, которые нуждались в пополнении. И в процессе этой битвы я вдруг осознал, что одной крови уже не хватает. Кровь помогала, но… недостаточно, нужно было что-то большее.

И с чудовищным криком я вонзился своим клыки в шею для того чтобы вырвать кусок плоти. Я начал пожирать свои врагов прямо в бою, своими острыми вампирскими когтями разрывала их рёбра и вырывал печень, столь полную нужных мне минералов. Это было сущее безумие, а кто-то даже бы ужаснулся тому, что я теряю человечность.

Но был ли мой поступок свойственным монстру или демону? Или может быть наоборот в этот тёмный час я стал как никогда близок к тому, чтобы называться человеком? Ведь разве не желание защитить то, что тебе дорого и движет всеми людьми? Не это ли лучшее доказательство моей человечности? Так я мыслил, считая что лишь монстр не пойдёт на такую мелочь ради спасения того, что ему дорого.

И проглотив всю печень, я прямо чувствовал как она стремительно всасывается моим организмом. До пятидесятого уровня оставалось совсем ничего, у меня уже было тело полубога и метаболизм мой выходил за рамки привычного разумения. Больше и только больше — он будет требовать с каждым уровнем только больше.

— ШАЛТИР!!! — взревел я, видя Кровавую Валькирию.

Подобно богу войны она взлетала и пикировала вокруг горы, на лету нанося сокрушительные удары. Кровавые всплески превращались в реки, великаны падали друг на друга и из их артерий фонтами била кровь. Но были и те, кто выдерживал атаки или обладал прочной бронёй. Самой Шалтир ничего не угрожало, она могла легко отступить, однако только она в данный момент защищала вершину горы.

Но на это уходили все её силы и всё её внимание. Она не могла отвлечься на меня, ведь среди великанов было много тех, на кого она не могла тратить много времени. Копьё-шприц разрывало их сухожилья, а поток магии сбрасывал громадин вниз, но не убивал. А как только падение заканчивалось, то невероятно выносливые великаны поднимались и снова начинали ползти верх по горе.

Даже удары в шейную артерию не гарантировали смерть. Они просто замораживали рану и затем, сдерживая фонтан рукой, просто ждали пока артерия сама срастётся. Их регенерация была чудовищной, так ещё среди этих тварей находились те, кто был с магией на «ты». Ведь то, что они изменили сам климат, можно было объяснить лишь их колдовством.

Сквозь всё это безумие пробивался я и лишь благодаря тому, что ближе к вершине большую часть великанов брала на себя уже Шалтир, то мне удалось подняться так высоко. Трупов здесь было так много, что они уже изменяли ландшафт и сами становились скалами, только не каменными, а ледяными, ведь каждый из погибших великанов начинал превращаться в лёд.

Здесь же я нашёл и всех мужчин племени. Некоторые из них лежали по частям то там, то здесь. Другие оказались заморожены заживо ледяным дыханием этих монстров. Третьи умирали от иных причин, будь то просто брошенный смеха ради валун или пинок, превративший тело в мешок с переломанными костями. Все смерти были жуткие и никакого благородного боя не случилось, одолеть эти охотники смогли лишь самых молодых великанов, которые шли впереди и тем самым либо погибали, либо становились воинами.

Ковыляя вперёд, чувствуя что мана подошла к концу и вновь требует жертвы, я буквально еле волочил ноги, замечая что и выносливость более не восстанавливается столь же лихо, как раньше. Видимо бесконечной драться невозможно, рано или поздно приходит утомление, если не вкачал какой-нибудь скилл или не выпил зелий. А саппорта я себе так и не нашёл из-за чего лишь волочил за собой налившуюся свинцом руку, продолжающую сжимать Тщеславие.

— Хельга? — подойдя к телу великана, что упал прямо перед шатром последнего очага, произнёс я.

Двадцать один охотник и пятнадцать охотниц лежали вокруг двенадцати метрового великана. Всё его тело пронзали дротики и копья, оба глаза были пробиты, в печени торчала вообще пика, а из ног его ударами топоров вырывали целые куски мяса. И за каждый удар платилась чья-то жизнь. Каждый из павших был профессионалом, но какой в этом толк, если твой враг выше крепостных стен?

Сама же Хельга была бледна словно снег, губы её посинели, а тело… рука и нога отсутствовали, великан забавы ради оторвал их без особого труда. Все кости были переломаны, изо рта её текла кровь, а сама она была жива только из-за того, что была сильнее всех в племени. Как иронично, слишком слаба, чтобы защитить хотя бы кого-нибудь, но слишком сильна, чтобы умереть быстро.

Но едва я подошёл к ней почти в упор и присел, как окровавленный глаз Хельги посмотрел на меня. Лишь в упор она могла разглядеть в этой тьме хоть что-то.

— Ты опоздал, — произнесла она, не скрывая своего осуждения. — Лучшие кузнецы и мудрейшая мать отдала ради этого союза жизни. Чтобы ты не дал этому случится… меня отдали тебе, а взамен попросили лишь… лишь защиту…

— Тебя ещё можно спасти, — произнёс я, ведь уже мог обращать других в вампиров.

— Спасти? Нет, дай мне умереть человеком, а не монстром… — с презрением произнесла Хельга, после чего отвернулась.

И в какой же момент я позволил себе так обмануться? Она же была лишь разменной монетой, не из желания своего стала моей женой, а лишь из необходимости. Идеальная жена, которая хоть и была самой строптивой женщиной племени, но в то же время запомнила каждое слово наставницы. Она знала, какой должна быть и была ей, понимая что от этого зависит судьба её племени.

Даже стала женой монстра, который питается другими, лишь бы пророчество не сбылось. А теперь… теперь она лежала среди руин собственного дома, от которого не осталось практически ничего. Всё что имело для неё ценность было уничтожено мраком и льдом. А тот, кто должен был исполнить клятву… не справился, даже не успел вовремя явиться.

И может быть не было прямо настоящего лицемерия в прошлом между нами, но умирая Хельга точно чувствовала лишь горечь и разочарование, которого не смогла сдержать. А боль и злость на саму себя могли заставить сказать и более худшее вещи, ведь так или иначе Хельга и сама не справилась, не смогла сделать ничего.

Я же перевёл свой взгляд на вход в шатёр и поднялся. Надо было зайти туда, но я не мог этого сделать. Температура вокруг меня уже была ниже пятидесяти градусов, а когда здесь был живой великан, что выдыхал ледяную бурю… в этом аду не могли выжить даже самые матёрые охотники. И тот факт, что я не чувствовал сердцебиения внутри шатра говорил лишь о том, что живых там тоже уже нет.

— Надо уходить, — рядом приземлилась Шалтир, пока её аватар вовсю летал вокруг, продолжая уничтожать великанов. — Их слишком много, а те тени среди гор… Владыка запретил мне вступать с ними в бой. Вероятно это очень сильные противники. Ты меня слушаешь?

— Да, — ответил я, поднявшись на ноги.

— Можно воскресить её. Владыка даже способен делать это без особых негативных последствий, так что… Хочешь забрать её с собой?

— Нет.

Сжав челюсти и чувствуя как тяжесть становится всё сильнее, я всё же вошёл внутрь шатра. Сколько бы ты домов ты не построил, сколько бы людей не убил, как много бы похвал в свой адрес не выслушал, но лишь в такие моменты понимаешь, что значит ответственность. Ответственность, которая у правителей слишком огромна.

И приходит понимание, что ты всё ещё не какой-то там Владыка, ты всё тот же дурачок, который слишком близко к сердцу воспринимает то, что любой великий просто принял бы как данность, не дав этой досадности помешать ему захватить Царьград, спалить дотла Вечный Рим или создать империю, над которой не заходит солнце. Или же наоборот, каждый великий изначально не мнит себя богом, что стоит выше других из-за того, что в его руках больше власти?

Я не знал ответов на эти вопросы, ведь был и оставался всего лишь игроком, который играл в игру, хоть и очень реалистичную. Потому этот момент и выбил меня из колеи. Однако в полной уверенностью в том, что поступаю правильно я всё равно вошёл в шатёр, зная что там увижу.

Все те, кто прятался от великанов и не мог защитить себя сам, сгрудились вокруг тлеющий углей. Прижавшись друг другу они так и закоченели с замёрзшими на лицах слезами. Старики остались сидеть у края, детишки по ближе, а прямо рядом с углями те кто родился совсем недавно. Вот она цена за то, что ты не догадался, что такое может произойти. Вот она строптивая судьба, которая одним своим движением поставит на колени даже того, кто выше Бога. Все равны перед ней и все одинаково беззащитны.

Лишь одного не понимал я, как угли могут ещё тлеть в таком холоде, от которого стыла даже кровь старшего вампира. И приглядевшись, я обнаружил среди углей каменный цветок. Он явно не появился здесь сам, его кто-то положил сюда. И что же могли положить эти дикари прямо в огонь? Вероятно то что они хотели спасти даже сильнее, чем собственных детей.

И положив каменный цветок в свой инвентарь, я окинул взглядом шатёр в последний раз. Чтобы точно ничего не забыть, ведь чем лучше я запомню всё то, что произошло сегодня, тем быстрее наступит месть, что будет подпитываться гневом, ненавистью и болью. Пламя этих эмоций станут огнём, в котором сгорит каждый из этих великанов. Ведь это станет уже не какой-то рациональной целью, а сугубо личным желанием.

А если оглянуться на прошлое и историю человечества, то именно личное зачастую и делало тех самых Великих, заставляя их делать то, что не делал ещё никто.