Отступник

ГЛАВА 20

Девон выскочил из кустов, и в тот же миг в поле зрения появился второй человек — из ниоткуда. Я увидела вспышку рыжих волос. Похититель Холли! Значит, Армия Абеля все-таки преследовала нас. Я спрыгнула с задней части грузовика и нанесла мужчине сильный удар ногой в голову. Рыжий откинулся назад, смягчая удар, но я разбила ему губы. Девон боролся с мужчиной со шприцем. Я нацелила еще один удар на своего противника, но он увернулся. Он врезался в меня. Воздух со свистом вырвался из моих легких, но я не упала. Я заехала ему локтем в глаз. К его крику боли присоединился звук удара его тела о машину. Девон стоял над другим мужчиной, который неподвижно лежал на земле, его голова кровоточила. Должно быть, он сильно врезался в борт грузовика.

Я снова переключила свое внимание на своего противника и попыталась выбить его ноги из-под него, но он отшатнулся и с хлопком исчез. Секунду спустя он снова появился рядом со своим партнером, схватил его за руку, и они оба растворились в воздухе. Я тяжело дышала, но не теряла бдительности. Они могут вернуться в любое время. А как насчет их машины? Медленно я вернулась в свое собственное тело. Я потуже затянула завязки, чтобы мои спортивные штаны не соскользнули, и повернулась к Девону. Мое сердце сильно билось. Он стоял, прислонившись к грузовику. Шприц застрял у него в руке. Я бросилась к нему и вытащил его.

— Девон? — сказала я в панике. — Ты в порядке?

Он слабо улыбнулся мне.

— Я думаю, что в шприце был транквилизатор. Я чувствую себя немного нечетко, но мое тело борется с этим. Лекарства обычно не помогают из-за моей Изменчивости. Я думаю, что это действительно напугало моего противника до чертиков.

— Давай же.

Я помогла ему сесть на пассажирское сиденье, прежде чем быстро разобрала палатку, чтобы мы смогли уехать. Я была уверена, что они скоро вернутся. Я скользнула за руль и уехала. Девон изо всех сил старался не заснуть рядом со мной.

— Ты уверен, что с тобой все в порядке?

Он кивнул.

— Просто позволь мне убедиться, что это больше не повторится. Мне действительно нужно хорошенько выспаться.

Я заставила себя улыбнуться, но внутри меня царила полная паника. Как армия Абеля нашла нас? И так быстро? Они смогли найти нас еще до того, как мы выяснили, как найти Холли.

После двадцати шести часов и еще одной ночи в палатке мы с Девоном добрались до Детройта. На нас больше не нападали, но я знала, что это только вопрос времени, когда либо FEA, либо армия Абеля догонят нас.

Карл жил на окраине города, в том же доме, который он делил со мной и моей матерью более трех лет назад. Телефонные линии пересекали улицу над нами, некоторые антенны были перекошены. Голуби ходили по тротуару, раскапывая землю в поисках пищи. Был ранний полдень, но эта часть города, переполненная старыми складами, была пустынна. Мы свернули на улицу, которая вела к моему старому району. На улице было мало людей. Я никого из них не узнала, потому что ни с кем не общалась, когда жила здесь.

— Вот он, — сказала я, указывая на маленький коричневый дом с облупившейся краской, сломанными перилами и переполненными мусорными баками.

На тротуаре перед ним стояла забытая тележка для покупок. Кто-то, вероятно, украл его — или, как обычно называли его здешние люди, позаимствовал навсегда.

Девон съехал на обочину, но мы не сразу вышли из грузовика. Я уставилась на обшарпанный дом, который когда-то был моим домом. Было странно возвращаться. В последний раз, когда я отправляла письмо своей маме по этому адресу, оно было возвращено. Сколько я себя помню, моя мать не оставалась с мужчиной больше двух лет.

Я толкнула дверь и вышла. В одном из соседских домов залаяла собака. Это звучало громко и сердито. Может быть, это была та же самая дворняга, которая однажды преследовала меня по дороге в школу.

— Ты в порядке? — спросил Девон, остановившись рядом со мной.

Я кивнула, хотя и не была уверена, правда ли это. Я глубоко вздохнула и направилась к двери. В палисаднике не хватало клочков травы, а все остальное было усеяно несколькими кучами собачьего дерьма. Я постучала в дверь и огляделась. Пахло мочой и выхлопными газами. Это было совсем не похоже на дом Девона. У него было место, которое он действительно мог назвать домом.

— Ты думаешь, кто-то уже знает, что мы здесь? — спросил Девон, нервно переминаясь с ноги на ногу и засунув руки в карманы.

Я покачала головой.

— Я так не думаю. Майор, вероятно, думает, что у меня не хватит смелости вернуться в это место, учитывая, как сильно я ненавидела его и Карла. Но мы все равно не должны оставаться здесь дольше, чем это необходимо. Нам нужно посмотреть, есть ли у него какая-нибудь информация, а затем продолжать двигаться.

Я позвонила в звонок, но не услышала, как он эхом разнесся по дому. Вероятно, он был сломан, что меня не удивило, учитывая состояние остальной части дома. Я забарабанила в дверь, затем остановилась прислушиваясь к любым признакам жизни внутри.

— Может быть, он на работе.

Я фыркнула. Если бы Девон знал Карла так, как я, он бы так не сказал.

— Нет, он здесь, — сказала я. — Он, наверное, просто в пьяном угаре. Ему нужно время, чтобы прийти в себя.

Девон странно посмотрел на меня, и я отвернулась, сосредоточившись на облупившейся белой краске двери. Я ударила по ней кулаком еще несколько раз, чувствуя, как дерево вибрирует на петлях.

— Осторожнее, или ты сломаешь эту штуку, — пошутил Девон.

Я остановилась и обернулась, чтобы еще раз оглядеть окрестности. Никто не вышел из своего дома, чтобы посмотреть, что вызвало шум. Никто не был обеспокоен тем, что кто-то кричал и стучал по соседству. Бытовое насилие и громкие споры происходили здесь ежедневно. Внезапно дверь распахнулась, и меня окатила волна пота и алкоголя. Я хорошо это помнила. Запах, который был спелым от разрушенной жизни, запах безнадежности.

Карл стоял в дверном проеме. Его глаза были затуманены, а лицо небрито, но, по крайней мере, он был одет во что-то похожее на чистую майку и джинсы. Я видела его и в состоянии похуже. Он покосился на меня, держась за дверной косяк, вероятно, чтобы не упасть. Он был пьян. Не такой уж большой сюрприз.

Он несколько раз моргнул, а затем, казалось, впервые по-настоящему узнал меня.

— Тесса, это ты? — Слова были слегка невнятными, но, по крайней мере, они были понятны.

— Да, это я. Мне нужно поговорить с тобой, Карл, — сказала я.

Взгляд Карла метнулся к Девону, который стоял так близко ко мне, что наши руки соприкасались.

Слышать свое имя из уст Карла было странно. Когда я жила с ним и моей матерью, я только когда-либо слышала, как он выкрикивал это с презрением или гневом. Теперь его голос звучал почти… рад меня видеть. Почти ностальгический. Возможно, годы алкоголя и одиночества, наконец, взяли свое.

Карл отступил назад, чтобы дать нам возможность войти, все еще держась за дверь. Он нетвердо держался на ногах, но сумел сохранить равновесие.

— Войдите.

Мы вошли, и Карл закрыл за нами дверь. Острый запах пива стал еще сильнее теперь, когда подача свежего воздуха снаружи была прекращена.

— Как насчет того, чтобы я приготовила кофе? — Я сказала.

Я хотела, чтобы Карл был как можно более трезвым, когда мы будем разговаривать.

— Конечно, — сказал Карл. — Чувствуйте себя как дома. Я собираюсь помыться наверху. Почему бы тебе не пойти в гостиную?

Ухватившись за перила, он поднялся по лестнице. Он никогда не был так вежлив со мной.

Тяжесть поселилась у меня в животе, когда я вошла в кухню и включила свет. Раковина была заставлена тарелками с остатками еды, покрытыми коркой. Мусор был навален в мусорное ведро, готовое к вывозу на улицу, все было так, как я это помнила. Воспоминание о моем последнем дне в этом доме вспыхнуло в моей голове.

Туманно-белый. Стекло запотело; мое теплое дыхание разъедало блеск инея. Негнущимися пальцами я протерла помутневшее стекло. Мягкий свет уличного фонаря проникал в мою комнату. Он отбрасывал тусклый свет на голые стены и грязный ковер.

Снаружи две фигуры исчезли в тени. Желто-белое сияние схватило их, но они были окутаны тьмой. Холод царапал мои щеки и нос. Я напрягла зрение, но две фигуры оставались неясными очертаниями.

Легкий ветерок кружил снежинки по улице, мимо переполненных мусорных баков, трехколесного автомобиля, на котором никто не ездил уже несколько месяцев, и тележки для покупок, которую миссис Кросс из дома напротив украла у Target несколько дней назад. Мой взгляд метнулся обратно к тому месту, где стояли две фигуры, но они исчезли.

Я подтянула ноги кверху, подальше от холодного обогревателя, и прижала их к груди. Если бы Карл не потратил все наши деньги на выпивку, здесь было бы тепло.

Крики, слова, слишком искаженные и невнятные, чтобы их можно было разобрать, доносились сквозь тонкие стены в мою комнату.

Мне снова стало холодно. Мамин пронзительный ответ Карлу даже не был внятным. Я оттолкнулась от своего холодного насеста, и мои босые ноги приземлились на старый ковер с его вездесущим запахом плесени. Что-то липкое прижалось к стопе, но я не потрудилась проверить, что это было. Вероятно, пиво, которое Карл пролил, когда несколько дней назад, спотыкаясь, вошел в мою комнату вместо ванной.

Крики еще не прекратились.

Я вышла из своей комнаты в коридор, не заботясь о том, что к моим ногам прилипли пыльные зайчики. В ванной было еще холоднее, чем во всем доме, а стена рядом с душем была покрыта черной плесенью. Я захлопнула дверь и включила свет. После нескольких миганий лампочка начала светиться, и зеркало вернуло мне мое отражение.

Было ли это вообще моим лицом? Может быть, я лежала рядом с другой новорожденной в детской палате и решила, что ее лицо лучше моего. Я придвинулась ближе, пока не смогла разглядеть каждый отпечаток пальца и пятно от зубной пасты на зеркале. Усталость въелась в мою кожу. Я закрыла глаза, хотя в этом не было необходимости для смены. Знакомая рябь накрыла меня.

Ощущение утихло, и я рискнула взглянуть на свое отражение.

Дверь с грохотом распахнулась, и на пороге стояла мама с размазанной тушью и приоткрытыми губами. На мгновение она уставилась на меня так, как будто я была всем злым и плохим, заключенным в одном теле. Как будто я была ответственен за то, что только что случилось с ней. Выражение ужаса сменилось гневом, когда она схватила меня за руку.

— Что ты делаешь? Как часто я должна говорить тебе не делать этого? Ты хочешь, чтобы Карл узнал? Ты хочешь, чтобы с нами случилось что-то плохое? Почему ты не можешь быть нормальной?

Мама щелкнула выключателем и погрузила нас в темноту, как будто ей было невыносимо смотреть на меня, прежде чем продолжить.

— Я столько лет пыталась скрыть твою странность, но ты никогда не слушала. Ты во всем виновата.

Оставив меня в темноте, она ушла. Чувство вины прожгло дорожку в моем животе. Ненормальная. Монстр. Вор. Вот кем я была. Уродина, которая могла красть внешность других людей.

Я моргнула, чтобы избавиться от ощущения покалывания в глазах. Форма моего лица снова изменилась, и когда слезы прекратились, я придвинулась ближе к зеркалу. Карие глаза вместо бирюзовых, те же каштановые волосы, но более густые и волнистые.

Я заставила выражение лица мамы смягчиться, пока на ее лице не появилось выражение, которого я никогда не видела направленным на меня. Мои губы задрожали, когда я пошевелила ими, и раздался ее голос.

— С днем рождения, милая. Я люблю тебя.

Выражение моего лица исказилось, стало больше похоже на то, которое я привыкла видеть.

Звонок в дверь вырвал меня из этого момента, и я забыла о мамином внешнем виде.

— Тесса, тащи свою задницу сюда. Там кое-кто хочет тебя видеть, — крикнула мама.

Я поспешила вниз по ступенькам на незнакомые голоса, но мама схватила меня за руку.

— Ты сама навлекла это на себя. — Ее ногти впились в мою кожу, и я постаралась не поморщиться.

Стряхнув ее с себя, я впилась в нее взглядом.

— Что ты имеешь в виду? Я ничего не сделала.

Я вошла в гостиную. Двое мужчин в строгих костюмах стояли среди обшарпанной мебели и пустых пивных бутылок. Их лица повернулись ко мне. Я сделала шаг назад, когда мои глаза встретились с парой серых глаз.

Они принадлежали более высокому и гораздо более молодому из них двоих. У него были самые удивительные глаза, которые я когда-либо видела. Они приковали меня к месту.

Я прочистила горло.

— Ты здесь, чтобы увидеть меня?

Пожилой мужчина кивнул. Его зачесанные назад черные волосы не сдвинулись ни на дюйм.

— Да. Я майор Антонио Санчес. Я как раз собирался поговорить с твоим отцом о причине нашего визита.

— Он не мой отец.

Слова вырвались прежде, чем я смогла их остановить.

— Неблагодарное отродье.

Моя кожа горела от слов Карла. Он называл меня и похуже, но не при посторонних. Я знала, что лучше никого не приводить домой.

— Пойди принеси нам сигарет. Я справлюсь с этим одна, — сказала мама, удивив меня и, возможно, даже саму себя.

Я не могла припомнить, чтобы ее голос когда-либо звучал так твердо, когда она разговаривала с одним из своих парней.

Карл перевел взгляд с двух мужчин на маму, вероятно, решив, что они помешают, если он ударит ее, прежде чем он, спотыкаясь, направился к входной двери.

— Неважно. Это отродье не мое.

Майор Санчес подождал, пока хлопнет дверь, прежде чем заговорить.

— Как мы обсудили ранее по телефону, это самое лучшее для вашей дочери. Она будет в безопасности, о ней будут заботиться, она будет жить среди таких же людей, как она, других Вариантов, и научится контролировать свою Вариацию.

Парень помоложе подтолкнул меня локтем.

— Приятно познакомиться. Я Алек. Он запустил руку в свои черные волосы, взъерошив их еще сильнее.

— Я слышал о твоем таланте. Агентство только об этом и говорит с тех пор, как твоя мать позвонила нам.

Мама позвонила им, чтобы избавиться от меня? Она рассказала незнакомым людям о моей ненормальности? Но она всегда так старалась это скрыть.

— Так ты берешь ее с собой? — спросила мама, спокойно и сдержанно, даже с надеждой.

Крики нарастали в моих легких.

— Да. Но ты можешь оставаться на связи и навещать Тессу, когда захочешь.

Она покачала головой.

— Нет. Будет лучше, если мы не будем поддерживать контакт.

Мои внутренности рухнули, а вместе с ними и безмолвные крики. Я смирилась с тем фактом, что она не любила меня, что она едва могла терпеть меня большую часть времени, но что она презирала меня достаточно, чтобы оставить меня на милость незнакомцев?

— Хорошо, тогда все решено, — сказал майор Санчес. — Тесса, мы берем тебя с собой.

Мамина спина была последним, что я увидела. Она вышла из комнаты, когда меня уводили, и даже ни разу не обернулась.