От эмоций не спрятаться в шкафу

Глава 15. Другие методы

Профессор грозно оглядел первокурсников. Поттер чуть не плакал, а Драко спокойно стоял, примерно зная, чего ожидать от декана. Снейп хотя сам не знал, что от себя ждать. Мальчишки жестко провинились, нарушили правила, проигнорировали собственную безопасность. Следовало их хорошенько отшлепать, Снейп здесь не сомневался. Провинились бы другие дети, он бы спокойно так поступил, но почему-то Гарри он шлепать не хотел.

Этот наглый мальчишка его всю неделю выводил на гнев, специально добивался, чтобы декан задал ему трепку. И сейчас профессор, зная о терзаниях этого ребенка, просто не мог дать ему это. Если Поттер не может справится с эмоциями самостоятельно, с небольшим чувством вины, не может принять что-то хорошее для себя, то в будущем никогда не сможет хорошо жить. От тряпки ему легче станет, но совсем ненадолго. Здесь нужен другой способ.

— В этот раз обойдемся без исключений. Но учтите, я каждый раз такие выходки терпеть не буду. У меня своих дел хватает, а вытаскивать ваши добровольно засунутые головы из пасти льва каждый раз я не намерен! — очень строгим голосом произнес профессор. Декан сел на высокий диван. — Драко первый. Поттер иди в угол.

Гарри не мог спорить, когда слезы так и норовили политься по щекам. Поэтому мальчик поспешил скрыться и отошел в самый дальний угол. Малфой, обиженно надув губки, словно ребенок, подошел ближе.

Без стеснения Драко улегся на колени учителя и по своей любимой традиции схватился за край мантии. Ему так было спокойней.

Гарри вздрогнул в углу, услышав первый шлепок. Довольно звонкий. Уши покраснели от смущения, щеки следом за ними, Поттер хоть и не видел ничего, прекрасно все воображал. А это было даже хуже! Друга было жалко. Это ведь опять он во всем виноват, Малфой не должен был с ним ходить. Наказать должны были только Гарри!

Драко вел себя довольно тихо. Даже не вскрикивал. Тишина разрезалась размеренными хлопками и нотациями профессора.

Гарри вдруг осознал, что прозвучало уже около десяти ударов, а от Драко не было еще ни одного звука. Ни вскрика, ни плача! Поттер, не успев себя остановить, быстро развернулся, чтобы посмотреть на друга. Он должен был уже заплакать! Потому что если нет, то Гарри в разы будет стыднее за свое поведение, когда настанет его очередь.

— Поттер, лицом в угол! — прикрикнул Снейп.

Гарри вздрогнул и поспешил отвернуться. Неловко вышло. Малфой уже был на грани, мальчик успел заметить его красное лицо. А к следующему шлепку, Малфой довольно слышно начал всхлипывать и ныть.

— Прекрати ёрзать… — прошипел Снейп, безжалостно продолжая опускать ладонь на детскую попу. — Если бы Пушок до вас добрался, было бы намного больнее! Вы об этому думали, когда совали нос на третий этаж?

Драко громко заревел, пиная ногами воздух. Северус довёл количество шлепков до пятнадцати, обдумывая, стоит ли идти до двадцати. Проступок был очень серьезный. Даже слишком. Но Драко уже расклеился, а Северус принципиально не хотел продолжать наказания после стадии слез. Максимум пара шлепков для закрепления после и все. Особенно профессор придерживался этого правила, шлепая малышей. С подростками следовало быть более чуткими: они умели плакать тихо, стесняясь показаться слабыми, но и подобные наказания они заслуживали гораздо реже!

Снейп снял с себя ребенка, поставив на ноги. Драко зареванным лицом уткнулся в чужую мантию, сбивчиво всхлипывая и икая. Мужская ладонь почти ласково погладила по спине. Слегка похлопав между лопаток, профессор переместил руку на светлую макушку и потрепал светлые пряди.

Гарри съежился и зажмурился, хоть он и стоял спиной ко всем, слышать страдания друга было сложно. А еще страшно! Ведь спустя пару минут все то же самое случится с ним. А наказание Драко, казалось, длилось бесконечно.

— Поттер, иди сюда…

Гарри медленно развернулся и на подгибающихся ногах пошел к профессору. Очень медленно. Колени почти не слушались от страха. Но разве не этого он добивался? Как-то уж слишком сильно профессор наказал, нет? Драко еще плакал, обнимая Снейпа. Единственное, чего Гарри хотел — это, чтобы его точно так же обнимали и утешали. И чтобы это длилось очень долго! А не минуту. Но перед этим еще нужно было пережить целую порку!

Когда Гарри остановился в метре от декана, в глазах уже блестели маленькие слезинки. Малфой совсем не по-аристократски вытер лицо рукавом и громко шмыгнул. Он почти успокоился.

— Вы оба наказаны сегодня и остаток дня проведёте в своей гостиной. Будете делать все домашнее задание, которое у вас только есть, выходить из комнаты нельзя. Пообедаете и поужинаете вы тоже в гостиной. Стоит ли говорить, что никакого десерта вы не получите? Ни сегодня, и ни всю следующую неделю тоже.

Драко обиженно застонал, скорчив лицо, и выпятил губки как ребенок. Он бы и заплакал еще раз, но понимал, что из-за такой ерунды его никто не будет утешать!

Гарри было с одной стороны обидно за сладости, а с другой, абсолютно наплевать! Ему вон, Гермиона могла лягушек принести, да и вообще десерты — совсем не самое главное! Бывало он по два дня не ел у родственников, а тут какие-то десерты… Кстати, за что его тогда наказывали? Какие опять последствия пытались предотвратить тётя с дядей? Вроде бы они просто не хотели, чтобы Гарри было хорошо…

— Так же вам нельзя гулять всю неделю. Выходить только на уроки и в библиотеку! Драко, можешь идти в гостиную.

Гарри нервно теребил край своей новой кофты, наблюдая, как медленно Малфой идет к выходу. Дверь закрылась, и Гарри вздрогнул.

Оставаться наедине с профессором в ожидании наказания было очень страшно. Хотя в каком-то смысле мальчик был очень благодарен, что Драко не будет наблюдать за его наказанием. Как и в прошлый раз Снейп почему-то выпроводил его.

Снейп молчал некоторое время. Не выдержав тишины, Гарри очень низко опустил голову и подошел ближе. С дядей и тетей было легче. Дома они сами его хватали за шею, руку или шиворот и делали то, что хотели. Или лупасили полотенцем, или заталкивали в чулан. Снейп же Гарри не трогал, вынуждая действовать самостоятельно. А Поттер от этого еще сильнее переживал и терялся.

Перебирая край плотной кофты, мальчишка опять почувствовал вину. Ему такой подарок, а через пару дней он опять провинился!

— Поттер, — Профессор, взяв его за локоть, поставил перед собой. — Назови мне прямо сейчас десять причин, почему вы не должны были ходить на третий этаж!

Гарри удивлённо выпучил глаза на мгновение и сразу нахмурился. Профессор выглядел очень злым! Слишком яростным сейчас. Казалось, наказывая Драко, он был мягче…

— Это опасно, — начал Гарри и загнул палец. Снейп кивнул. — Мы могли пострадать… — почти прошептал мальчишка. Это всего две причины, а он уже зашел в тупик. — Нам было запрещено туда ходить…

Гарри замолчал. Ничего больше не приходило на ум, а строгий взгляд профессора ни чуть не расслаблял. От волнения в глазах снова стали собираться слезы. Но он же мальчик, он просто не может реветь из-за такой ерунды.

— Простите… — Гарри зажался, когда первая слезинка быстро скатилась по щеке, и опустил голову ниже. Он не сдержался…

Снейп молчал, никак не реагируя на слезы. Он продолжал строго смотреть на первокурсника и ждать ответа. Гарри смог взять себя в руки, и через минуту слез уже не было. Плакать расхотелось резко. Гарри просто решил молча постоять, как он любил делать, чтобы, наконец, от него отстали. Пускай накажут уже и отправят подальше!

— Я жду еще семь причин… — резко прозвучал строгий голос.

— Я больше не знаю…

— Значит, думайте!

Профессор спокойно откинулся на спинку дивана, показывая, что никуда не торопится. А Гарри нервно вспомнил, как совсем недавно мог сидеть на этом самом диване рядом, прижиматься к Снейпу и отдыхать. Профессор его мог гладить, хотя Гарри совсем был недостоин этого. Его нельзя любить, он не заслуживает доброго отношения к себе! У него нет своих родителей, которые должны любить, а это значит, что он не достоин доброго чего-то хорошего, любви. Тем более подарков!

— Исходя из этой ситуации, тест на отработке вы написали просто отвратительно. Вы совершенно ничего не уяснили… — Профессор внимательно смотрел на мальчишку, ожидая хоть какой-то реакции. Спустя некоторое время гробовой тишины Гарри от любопытстваом приподнял голову и все же решился посмотреть на декана. Северус продолжил: — Твоё наказание будет другим. О нём ты узнаешь перед сном, а сейчас ты пойдёшь в гостиную делать домашнее задание. И постарайся в течение дня хотя бы себе ответить на вопрос: почему ты пытаешься всеми способами добиться порки?

Гарри невольно вздрогнул. Последнее слово Снейп произнес почти рыча, очень выделяя его. Поттер удивлённо смотрел на учителя, в голове обдумывая, что это может быть за наказание? Почему вечером? Почему Снейп сказал «порка»? Это будет именно она? Прямо в гостиной при всех? А может нет? Строчки заставит писать? Вечером?

— Если вопросов нет, вы свободны.

У Гарри были вопросы, но задать он их не решился бы. Не сейчас. Декан был слишком злым, и он очень его боялся, поэтому Поттер поспешил ретироваться отсюда поскорее. Осталось дожить до вечера.

Северус припомнил свою давнюю угрозу Поттеру. Где-то в начале года он угрожал мальчишке лично уложить его спать. И не просто так укрыть одеялком, а нормально уложить. Как маленького ребенка мама укладывает и сидит рядом, пока малыш совсем не успокоится и не уснет. Может быть с первого взгляда это могло показаться странным наказанием. И как это связано с проделками? Но Снейп видел, как Поттер в этом нуждается. Даже если сам об этом не знает.

Может быть, такой подход способен разрушить основную часть неверных установок. Большинство из них не давали мальчишке жить спокойно. Возможно, именно они заставляли рушить все отношения, бояться профессора. Гарри вел себя как маленький зашуганный олененок иногда. А иногда наоборот. Становился вредным, избалованным ребенком, который все пытался вывести Северуса из себя. Только их отношения немного успокоятся, они найдут какое-то понимание, как всякие демоны внутри вынуждали Гарри впасть в другую крайность.

И Северус узнавал в Поттере себя. А точнее старую свою маленькую версию из детства, от которой смог уже избавиться, но просто ненавидел ее вспоминать. Она была слишком неловкой в своем поведении. Слишком постыдной. И он прекрасно понимал отчего это случается… И Снейп решил уложить Поттера в общей спальне. Клин клином вышибают?

Гарри, не зная чего ожидать, осторожно использовал все свои вещи вечером. Вдруг профессор заколдовал его зубную щетку или пропитал чем-то зудящим одеяло? Он же сказал, что вечером Гарри узнает о наказании… Но ничего подобного не было.

— Профессор? — удивился староста, миловидный парнишка с седьмого курса с очень светлыми волосами. Он понимающе хмыкнул, — Кто-то из маленьких опять не слушается?

— Не то слово… — улыбнулся мужчина.

Северус встретил Гарри сразу после ванной. Милашка вышел немного озадаченный, а когда заметил профессора, в глазах промелькнул страх. Декан взял его за руку и молча повел к спальне. Мальчишка шел с опущенной головой и розовыми щеками. Хоть и стыдно было за свое положение, но Снейп не выглядел злым. И за руку держал он мягко, что Гарри набрался смелости, чтобы задать вопрос.

— А что будет? — тихо спросил мальчишка.

— Я уложу тебя спать, как и обещал когда-то, — спокойной ответил зельевар, ведя ребенка совершенно не обращая внимание на толпы детей, которые только начинали готовиться ко сну.

Лицо Гарри стало ярко красным по его ощущениям. Вот, чего он точно не ожидал! На деле же лишь слегка покраснели щеки и уши.

— Что, Поттер, опять нарвался? — беззлобно хохотнул какой-то старшекурсник проходя мимо учителя.

Гарри ещё больше зажался и закусил нижнюю губу.

Ситуация, казалось, хуже не куда, а это только начало. Профессор собрался его укладывать спать и сидеть с ним, пока тот не заснет. А Гарри при таком раскладе не заснёт никогда!

— Говори больше, Флетчер, я к тебе тоже зайду после! — строже сказал Снейп и все улыбки у проходящих мимо детей сразу пропали, как и тихие смешки.

Гарри стало немного легче после этого. Подростки хотя бы не смеялись над ним в открытую, но он все равно знал, что они думают. Что будет потом, завтра, когда профессора рядом не будет? Как он вообще утром посмотрит всем в глаза?

Голову словно погрузили в баню и направили прямо на нее все лучи палящего солнца. Все горело, а к глазам от обиды и стыда подступила влага. Гарри старался, изо все сил старался стабилизировать свое эмоциональное состояние, но и так хорошо понимал, что не выдержит. Дело только во времени. Он будет плакать либо сейчас, либо через семь минут, но это, казалось, все равно неизбежно.

Он хотел, чтобы его ударили, чтобы он взял себя в руки после этого, он должен был хоть как-то заплатить за все то хорошее. А вместо этого его уложат, как малыша. Да ещё и кто! Снейп…

Профессор поднял край одеяла и Гарри, опустив голову, быстро нырнул в кровать и сразу повернулся ко всем спиной. В такой момент особенно хотелось никого не видеть. А еще, чтобы никто не видел его…

Снейп заботливо укрыл, подоткнул одеяло у со спины и присел на край кровати.

— Время десять ноль-ноль, доброй ночи, дети. — Северус, убедившись, что все первокурсники в своих кроватях, а в коридоре тихо и пусто, взмахом палочки выключил свет.

— Доброй ночи, профессор… — послышались два детских голоса соседей по кроватям. Один Гарри молчал, желая провалиться куда подальше. Он чувствовал, как Драко внимательно смотрел на него все это время. Но что-то сказать Малфой не решался.

Северус внимательно взглянул на Поттера и прислушался. Тот слишком глубоко и часто дышал, почти сжавшись в комочек. Понятно дело, стыдно, еще и переживает. Гарри только и ждал, что декан уйдет. Но тогда было бы это наказанием? Снейп положил руку мальчишке на плечо и медленно погладил.

— Засыпай, Гарри, — мягко прошептал он. — Быстрее уснёшь, я быстрее уйду…

Гарри уже трясло внутри от небольшой паники. Мало того, что это унижение, он уже почти разревелся, и это все сразу услышат. А потом его еще и будут как-то успокаивать, а это будет ещё хуже. Замкнутый круг!

Профессор стал медленно водить рукой поверх одеяла, поглаживая спину, живот, грудь… Но это совершенно только ухудшало ситуацию в понимании мальчишки. Северус услышал тихий всхлип, когда Поттер попытался полностью спрятаться под одеялом. Мальчишка не выдерживал. Ничего по факту страшного не происходило, но Поттер сам себя прекрасно накручивал.

— Гарри, нас никто не может слышать, я наложил заглушающее на твою кровать, — прошептал учитель и утешающе похлопал его рукой. — Успокаивайся и засыпай. Ничего ужасного не случилось…

Услышав это, Гарри подавился следующим всхлипом, и он громче вырвался из груди, заставив мальчика смущаться сильнее. Теперь Снейп знал, что он плачет, немного успокаивало, что другие этого знать не могли. Хотя он ничего не мог контролировать, обычные слёзы перетекли в настоящую истерику.

Гарри не хватало любви. Он сам не верил, что кто-то может его любить, от того и были все проблемы. Кто-то проявлял к нему доброту, делал подарок, а с внутренним миром мальчишки это совершенно не вязалось. Там просто не было свободного места для этого чувства. Все было забито чьей-то ненавистью и страхом. Так он привык быть никому ненужным, что другого просто не знал. Не представлял в голове возможности, что кто-то может захотеть что-то сделать для него. Хорошее…

— Тш-ш… Спокойней… — Снейп снова погладил его рукой по плечу. Рушить что-то всегда больно, но Гарри, казалось, ушел далеко. Слишком. Не долго думая, Снейп переместил ладонь на грудь ребенка и что-то прошептал.

Гарри почувствовал разливающееся тепло внутри. В первые секунды он безуспешно пытался скинуть горячущую руку с себя, в истерике махая руками, а потом вдруг это стало его успокаивать и мальчишка сдался. Все равно в таком состоянии не получалось схватить чужую руку.

Магия мягким потоком проникала к сердцу подростка, каким-то образом успокаивая. Сбитое дыхание нормализовалось за две секунды, тело перестало непроизвольно всхлипывать и икать, на душе стало распространяться приятное спокойствие.

Гарри ничего не понимал, но это было очень приятно. Словно оказаться в горячей ванной после легкого переохлаждения. Спустя десять долгих секунд, в течение которых сердце Гарри продолжало приятно гореть и успокаиваться под рукой зельевара, глаза Гарри вдруг медленно закрылись, и он стал быстро засыпать.

— Вот так, хорошо… — прошептал Снейп, повыше натягивая одеяло на ребёнка и еще раз подтыкая края. — Спокойной ночи, Гарри.

Профессор взмахнул палочкой, удаляя влагу с лица ребенка и насквозь мокрой наволочки.