Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 2

22. Последний разговор

Сражение с монстрами продолжалось, и, признаться честно, в этот раз я переживал сильнее, чем в предыдущий.

Позади послышался рык. Уже понимая, что это могло значить, я быстро отскочил в сторону. Монстр рванул за мной и успел схватиться когтями за мое плечо, но, игнорируя боль, я сразу же развернулся к нему лицом и пронзил его острием своего меча. Скрип туго входившего в плоть оружия еще долго звучал у меня в ушах. Тяжелое тело повалилось на меня, и я, пытаясь устоять, отступил. Лишь еще мгновение спустя я нашел в себе силы на то, чтобы отбросить от себя тело монстра, и уже сразу после этого услышал еще один рык справой стороны.

Продолжая сражаться со все новыми и новыми врагами, я то и дело поглядывал в сторону леса. Деревья, которые с высоты стены Бригир выглядели совсем крошечными, постепенно будто становились светлее. Я уже мог видеть еле-заметное сияние, которое то появлялось, то исчезало. Мне оставалось только дождаться того момента, когда этот свет станет совсем ярким.

Внезапно откуда-то с правой стороны я услышал человеческий рев. Учитывая то, что бой на стенах все продолжался, в обычной ситуации подобный крик меня бы не удивил. Но тот голос, что я услышал, казался мне до ужаса знакомым.

Быстро оглянувшись, я стал всматриваться в свое окружение. Люди и монстры мельтешили вокруг меня, не позволяя точно рассматривать черты их лиц. В полумраке ночи, когда только факелы на стенах освещали пространство, рассмотреть кого бы ни было казалось практически нереально. Но увидеть силуэт, примерно похожий на того человека, о котором я думал, у меня все же получилось.

Ведомый чувством волнения, я проскочил мимо двух сражающихся фигур, резко оттолкнул от себя монстра в бок, и невольно сбросил его со стены, а затем все же подошел к той самой фигуре. Когда я оказался рядом, Алгар завалив монстра на землю, словно завоеватель поставил правую ногу ему на грудь и со всей силы вонзил меч ему в голову. Зрелище было невероятным. Кровь монстра прыснула во все стороны, тело задрожало в судорогах, а затем быстро обмякло.

Алгар же, зачесав свои потные черные волосы за голову, рывком вынул меч из тела противника и искоса посмотрел на меня. Его взгляд был столь суровым, что, казалось, будто он собирался кинуться и на меня, но еще секунду спустя черты его лица смягчились.

— Что Вы здесь делаете? — недовольно воскликнул я. — Почему ты не предупредил меня?

Алгар иронично ответил:

— Сначала определись как ты будешь ко мне обращаться.

— Здесь опасно!

— Ты думаешь, я не заметил?

— Вы снова подвергаете себя опасности?

— Это не связано с самоубийством. — Оглянувшись, Алгар начал бегло проверять своих подчиненных по близости. Казалось, все успешно справлялись с нападением. — Я просто хочу знать против кого мы сражаемся. Ты уже видел насекомых, а я нет. Внутри крепости, за каменными стенами, я этого не увижу.

Я тяжело вздохнул и, прекрасно понимая доводы Алгара, пробормотал:

— Псих.

— Ты первый, кто осмелился меня так назвать. И кто из нас больший псих?

От злости я был готов даже зарычать, но Алгар лишь смотрел на меня и продолжал довольно улыбаться. Он воспринимал наше положение слишком несерьезно. Я хотел завершить этот эпизод с насекомыми за один раз, и сразу двинуться дальше, но это было бы бесполезно, если бы главный герой умер на стенах во время него.

— Сам защищай тогда себя, — раздраженно ответил я, чем вызвал приступ смеха у Алгара. Хохот на стенах Бригира, да еще и во время боя? Это само по себе было удивительным. Некоторые стражники, сражавшиеся неподалеку от нас, даже оглянулись.

Не собираясь больше разговаривать со своим самодовольным лордом, я прошел вперед, положил руки на изгородь и замер. К моему удивлению, свечение со стороны леса было уже достаточно явным. Это было еще не то яркое сияние, от которого в трепете замирали все люди и монстры, но все же оно было уже достаточно заметным.

Алгар, наконец-то прекративший смеяться, также подошел к изгороди и посмотрел в сторону леса. Его некогда довольное улыбающееся лицо сразу помрачнело. По его поведению стало понятно, что все его надежды на то, что худшего не случится, развеялись в прах.

Свет становился все ярче. Он то поднимался к верхушкам деревьев, то опускался прямиком к примёршей земле. Видеть такое свечение из ночного мрачного леса было не столько удивительно, сколько жутко.

Как только этот свет впервые показался из-за вершин, его сияние стало как никогда ярче. Теперь уже и стражники, и сами монстры могли видеть его. Первые замирали на своих местах, как вкопанные. Последние же, будто осознавая что-то, быстро бежали прочь от стен и даже от самого Варнона.

Когда я понял, что время пришло, то вытащил из-за пазухи заранее приготовленный предмет. Своей формой эта вещь напоминала пистолет. У нее также был курок, и в нее также можно было положить нечто на подобии патрона. Соорудить подобное приспособление у нас получилось не без помощи ремесленников, и теперь, когда оно было в наших руках, я мог с гордостью сказать, что в этом мире наконец-то появился аналог современной сигнальной ракеты.

Высоко подняв вверх ракетницу, я нажал на курок, и в тот же миг услышал хлопок. С громким свистом наш сигнал помчался в воздух, и, возвысившись на несколько метров вверх, раздался тихий взрыв. Ярко-красные огни разлетелись в стороны и окрасили собой небо.

Следом за мной другие стражники запустили еще несколько таких же выстрелов по разные стороны стен. Кроваво-красные пятна охватили собой все небо над Бригиром, сообщая людям на стенах, как и людям внутри города, что насекомые наступали. По этой команде стражники сразу же двинулись в укрытия. Монстров уже не было рядом, так что волноваться о сохранности города не приходилось. Все-таки все живые создания до ужаса боялись этих насекомых.

Те, кто изначально не мог поместиться в укрытие, оставались на своих местах. Я, как и Алгар, даже не рассчитывал на то, чтобы присоединиться к другим стражникам, и потому двинулся прямиком к настилу. Помимо сигнальных ракет, спроектированных совместно с ремесленниками, у нас было еще одно полезное изобретение.

Добравшись до настила, я склонился к аккуратно приставленному к стене приспособлению. Внешне этот предмет можно было сравнить с панцирем черепахи. Такая же форма, такая же функция, только его тяжесть, возможно, была куда более сильной.

Искоса оглянувшись к Алгару, я невольно убедился в том, что у него тоже был такой защитный панцирь. Поднять такую штуку в одиночку было практически нереально. Я даже слабо себе представлял, как именно мы все будем выбираться из-под такой защиты уже после того, как все это закончится, и все же я верил в помощь остальных стражников, которые будут скрываться внутри каменных стен.

Сияние было уже невероятно ярким. Самих насекомых, конечно, еще не было видно, но казалось, что они вот-вот должны были взмыть над вратами и броситься к нам.

Прижавшись спиной к панцирю, я глубоко вздохнул и снова оглянулся. Практически все стражники в округе уже успели опуститься вместе со своей защитой на землю — за них я не переживал, но Алгар, двигавшийся будто намеренно медленно, не спешил ничего делать. Переглянувшись со мной, он только кивнул куда-то вперед, в сторону леса. Я же кивнул в ответ, доподлинно не понимая того, что он от меня хотел.

Присев спиной рядом с панцирем, я приподнял руку и ухватился за железную ручку, которая была чуть выше моего плеча. Алгар повторял все эти действия следом за мной, будто перепроверяя меня и желая убедиться в том, что больше ничего не произойдет.

Внезапно насекомые взмыли вверх. Как и в прошлый раз, они высоко поднялись над стеной, ослепляя своим ярким сиянием в ночи, а затем стали опускаться к людям, словно громадная беспощадная волна.

Мы с Алгаром, воочию наблюдавшие за этим, быстро наклонились и потащили следом за собой панцири. Тяжелые металлические конструкции рухнули вместе с нами на землю, да с таким грохотом, от которого зазвенело в ушах. Я, весь сжавшись под этим тяжелым слоем из металла, просто замер. Как только звон в ушах стал чуть тише, я услышал, как это полчище насекомых начало биться о панцирь.

Крылатые беспощадные создания стали обрушиваться на нас, будто пытаясь пробить собой металл. И у них могло бы это получиться, если бы сам панцирь оказался недостаточно прочным и тяжелым. Конструкция, которую мы создали, фактически не сдвигалась. И под ее прочной защитой даже град из насекомых звучал не страшнее, чем весенний дождь, барабанящий по кровле.

В какой-то момент этот звук даже начал казаться мне приятным. Все-таки насекомые, которые ударялись о панцирь с такой силой, непременно должны были умирать. Чем больше их умирало, тем больше шансов на выживание было у нас.

Когда мое сознание начало пробуждаться, тело почувствовало себя странно. Ноющая боль в спине, руках и ногах говорила о том, что под панцирем я лежал уже довольно долго. Но при всем этом мягкая поверхность подо мной явно подсказывала, что я находился уже в другом месте.

Вместе с этими чувствами постепенно начала пробуждаться и боль в плече. Ощущая ее, я приподнял руку и приложил ее к раненному месту. Не раскрывая глаз, я осторожно ощупывал больную плоть, пока не понял, что почти все мое туловище было перебинтовано. С чего бы это?

Внезапно в другой части комнаты прозвучал тяжелый мужской голос:

— Ты потерял сознание от полученных травм во время боя с монстрами. Неужели сам не заметил, что тебя ранили?

Все же открыв глаза, я начал осматриваться, но ослепительно яркий солнечный свет вынудил прикрыть лицо рукой. Все еще ничего не видя, я ответил:

— Как будто это как-то изменило бы ситуацию.

— По-твоему, было лучше лежать и истекать кровью на холодной каменной земле?

Эта недоверчивая интонация все же подсказала кто именно находился со мной в одной комнате. Привыкнув к свету, я устало повернул голову вправо и увидел стоявшего рядом с моей кроватью Алгара. Скрещенные на груди руки, нахмуренное лицо — лорд явно был мной недоволен.

— Я не знал, что был ранен. — Рукой оперевшись о кровать, я попытался встать, но сильная боль в плече сразу уложила меня обратно. — Просто не заметил…

Алгар все также недоверчиво смотрел на меня, будто подвергая сомнению каждое сказанное мной слово. Обычно я ненавидел, когда он поглядывал на меня так, но сейчас был даже рад этому. Все-таки то, что мы находились в стенах крепости, успокаивало.

— Как все прошло? — с улыбкой спросил я.

Алгар выдохнул. Будто больше не собираясь обсуждать со мной предыдущую тему, он отступил к окну и устало присел на подоконник.

— Лучше некуда. Насекомые пролетели мимо города, и уже через несколько часов стало безопасно.

— Они могут вернуться, поэтому…

— Да, я понимаю. Но теперь у нас есть хотя бы проверенный способ защиты от них, верно?

Я хмыкнул. Конечно, Алгар был прав в том, что теперь мы знали, как нужно было действовать в случае появления насекомых. Но все же продолжать в том же духе вечно мы не могли.

— Все равно надо как-то уничтожать их, — серьезно ответил я.

— Мы покроем стены крепости, землю и крыши домов Манегрией, а как только наступит весна начнем высаживать этот сорняк вокруг городских стен, чтобы насекомые заведомо огибали город.

Этот ответ слегка удивил и сразу натолкнул на новую мысль:

— Так, вы все же смогли проверить, влияет ли Манегрия на насекомых?

Алгар одобрительно кивнул, и сразу же улыбнулся.

— В тех местах, где была Манегрия, лежат останки этих тварей, поэтому теперь мы уверены, что они не переносят это растение.

Я был готов рассмеяться от радости. Все-таки для всех нас подобные новости значили появление какой-никакой надежды.

— Да здравствует сорняк. Весна уже скоро, так что жду не дождусь наступления этого времени. Может быть, тогда и монстры не станут приближаться к городским стенам?

— Если мы будем постепенно высаживать везде Манегрию, — гордо отвечал Алгар, — тогда вскоре сможем отвоевать часть своих территорий. А чуть позже, когда монстры начнут вымирать по естественным причинам, мы добьем всех их окончательно.

Я кивнул. У нас было средство для уничтожения монстров, было средство для уничтожения насекомых. Оставалось только пережить еще одну зиму, начать высаживать везде Манегрию и подготовить народ к скорому выходу за стены.

А выход был неизбежен. Нам не хватало запасов внутри города, и дело касалось теперь не только еды. Древесина, металлы — все это мы доставали из собственных хранилищ, а когда те опустели, стали разбирать даже дома жителей — сначала только погибших, но потом уже и всех тех, кто соглашался отдать свое имущество на благо Варнона.

Алгар, будто размышлявший со мной в одном направлении, отвечал:

— Только ждать этого момента все труднее. Запасов мало, а того, что мы сами способны вырастить, недостаточно. Благодаря твоей идее с перестройкой города мы смогли получить чуть больше древесины для обогрева и площадей для взращивания, но все равно люди уже почти потеряли все силы. Много наших погибло.

— Если вы расскажете им о наших победах и открытиях, тогда у них хотя бы появится надежда. — Повернув голову к Алгару, я натянуто улыбнулся. — А с надеждой люди всегда становятся в десять раз сильнее.

— Даже сейчас пытаешься дать мне какой-то совет?

— Не зря же я ваш советник?

Мы оба усмехнулись. Чувства, которые я сейчас испытывал, было трудно описать словами. Казалось, что все последние дни я жил в беспросветной мгле, без надежды на будущее этого мира. Но теперь все было иначе. Пусть мы еще и не были победителями, я чувствовал себя так, будто тяжелый груз рухнул с моих плеч. И, подумав о том, что теперь у нас был шанс на спасение всего мира, я вспомнил о еще одном недалёком герое-самоубийце.

— На самом деле, я бы хотел попросить об одном одолжении.

Стоило мне сказать это, как Алгар, сразу выпрямившись, недоверчиво покосился на меня.

— Ты просишь меня о чем-то? — Его глаза сузились, будто я пытался его обмануть. — Что же это такое? Мне даже интересно.

Я тяжело вдохнул. Наконец-то все же найдя в себе силы на то, чтобы сесть, я оттолкнулся от кровати, выпрямился и развернулся лицом к лорду.

— Этот придурок, Нобутоши. — Выражение моего лица, как и мой тон, были крайне серьезными. — Он верит, что Восток можно возродить.

— Это великая мечта, — настороженно отвечал Алгар. — Как лидер Севера, я его понимаю.

— Но проблема в том, что он собирается переложить ответственность за это на плечи своих людей. А сам он хочет умереть сразу, как ситуация станет более стабильной.

— Самоубийство?

— Это в его духе. Помнишь, все его люди убивали себя, когда осознавали, что они заражены.

— Но он же не заражен.

Я покачал головой. В глазах Алгара виднелось удивление, и я был почти уверен в том, что мой взгляд был таким же, когда я выслушивал исповедь Нобутоши перед костром из трупов.

— Он чувствует вину за то, что они сделали, — продолжал объяснять я, — и за то, что Восток пал. Он считает, что, продолжая жизнь, он оскорбляет все эти души. Именно поэтому я хотел бы попросить тебя вправить ему мозг, когда придет время.

— Почему не ты?

— У нас с тобой разное положение в его глазах. Если это попытаюсь сделать я, никакого эффекта это не даст. Но если это сделаешь ты…

— Как лидер Севера, лидеру Востока? — Почесав подбородок, Алгар задумчиво отвел взгляд. — Понимаю. Это не сложно, поэтому я смогу выполнить твою просьбу.

— Спасибо.

На душе сразу стало легче. Я был уверен в том, что мир не разрушился, если бы Нобутоши умер, но мне самому было бы крайне неприятно знать об этом. Я же все-таки был уже не просто автором. Я был его товарищем.

Алгар, продолжая наблюдать за моим поведением, почему-то невольно нахмурился. Оттолкнувшись от окна, он выпрямился и серьезно спросил:

— Но ты же сам помирать не собираешься?

— Еще чего, — с усмешкой ответил я, но почему-то сразу замолчал. Воспоминания о том, что мне когда-то все же придется покинуть этот мир, не позволило мне просто так соврать. Отведя взгляд, я лишь чуть тише добавил: — Разве что исчезнуть, когда придет время.

Алгар выглядел мрачнее тучи, и я уже прекрасно знал этот его взгляд.

— Не смешная шутка, — уверенно проговорил он. — Без тебя Север теперь тоже не протянет.

Слышать это было приятно. Все-таки подобные слова от главного героя означали то, что он признавал меня как равного. Только вот согласиться с ним я не мог.

«Ошибаешься. Именно в тот момент, когда ситуация станет стабильной, я и исчезну. Но когда это случится? Возможно, только с наступлением весны».

В прохладном воздухе чувствовалась какая-то свежесть. Это было что-то на подобии аромата постепенно приближающейся весны: отдаленный запах листвы, свежесть гор, гонимая ветром.

Мы с Алгаром стояли на вершине Бригира, сверху-вниз взирая на пространство по другую сторону врат. Варнон находился за нашими спинами, а спереди раскидывались опустошенные северные просторы. Картина была успокаивающей: повсюду виднелась всходившая из промозглой земли трава, солнце ярко освещало горизонт и растапливало последний оставшийся на земле снег. В то же время, среди обычной травы вокруг городских стен уже вовсю произрастало необычное вьющееся растение. То, самое, которое оберегало наш город.

— Манегрия хорошо разрастается, — с улыбкой протянул Алгар. — Сорняк как-никак.

— Как насчет того, чтобы сделать его гербом Варнона?

Мужчина лишь улыбнулся. Настроение у него явно было радостным. Упираясь руками в изгородь, он смотрел то вправо, то в лево, будто желая убедиться в том, как далеко успело разрастись это растение вокруг городских стен.

— Знаешь, Рон, — воодушевленно заговорил Алгар. — Мне кажется, что такими темпами мы действительно сможем со всем справиться.

— Конечно, справимся. — Устало прикрыв глаза, я улыбнулся. — Как будто у нас есть выбор.

Теплые солнечные лучи согревали и успокаивали. Это был буквально первый раз, когда я стоял вот так на стенах Бригира и не чувствовал ужасающего холода. И мне даже нравилось это.

— Это было бы невозможно без твоей помощи. — Алгар, выпрямившись, плавно повернулся ко мне. — И, знаешь, я до сих пор не смог разгадать тебя. Откуда тебе столько известно? Действительно ли у тебя есть какие-то потусторонние силы, которые помогают предсказывать будущее?

— Меньше знаешь, крепче спишь.

Алгар громко рассмеялся. За те годы, что я пробыл рядом с ним, его внешность сильно изменилась. Лицо постарело как будто сразу на десяток лет. Вокруг глаз во время смеха скапливались морщины, а после широкой улыбки где-то в области щек оставались небольшие впадины. Кроме того, тело Алгара покрылось россыпью новых шрамов и рубцов от лица и до самих ног — такие отметены теперь были у каждого стражника Варнона.

Возможно, после этих лет я выглядел также. Но я не мог говорить об этом наверняка. Все-таки я старался даже не смотреть на себя в зеркало.

— Это точно, — ответил Алгар, плавно развернувшись. Он посмотрел на меня, и в этот миг его взгляд стал куда серьезнее. Казалось, он хотел сообщить мне какую-то серьезную новость, но в его голосе слышалась все та же забота, что и раньше. — Но, знаешь Рон, будь то твои собственные знания или же какая-то потусторонняя сила, мне не важно. Я бы хотел, чтобы ты продолжал и дальше оставаться рядом со мной для защиты Севера.

Алгар протянул мне руку, и я удивленно взглянул на нее. Это предложение спустя такое долгое время почему-то все же казалось мне неожиданным. Неужели своим поведением я давал окружающим понять, что я собираюсь когда-нибудь покинуть их? Если да, тогда как именно я выдавал себя?

Я приподнял руку, будто собираясь ухватиться за протянутую ладонь, но почему-то сразу замер. Ответить Алгару согласием мне не позволял собственный разум. Я ведь в любом случае не смог бы навечно задержаться в этом мире, верно?

Неуверенно поджав губы, я снова опустил руку и повернулся лицом к лесу. Обдумывая слова Алгара, я понимал, что они не были частью моей вымышленной истории. Они были уже настоящим продолжением сюжета, и, если бы как автор я должен был описать этот момент в книге, я наверняка сделал бы его заключительным.

Что это, если не удачный финал? Сейчас дела у Севера обстояли как никогда лучше. Монстры не нападали на нас уже в течение недели, наступила весна, люди наконец-то стали вести себя жизнерадостно. У нас даже был шанс выйти за пределы врат.

— Рон? — голос Алгара прозвучал настороженно.

— Знаешь, я настолько привык к этому месту. Как дерево, будто врос в него корнями. — Я буквально чувствовал, как на моем лице расползалась горькая улыбка. — На самом деле, я бы действительно хотел увидеть своими глазами будущее этого мира. Хотел бы наблюдать за восстановлением Севера и возрождением Востока.

— Тогда что тебя останавливает? — Алгар подошел ближе, и ухватился за изгородь той же самой рукой, которую еще некогда протягивал мне. — Просто оставайся. Не думаю, что у тебя много вариантов.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на Алгара. В его глазах я снова увидел то самое недоверие. Такое же, какое было у него в первый день нашей встречи. Только если в прошлом он не доверял мне, потому что считал опасным, то сейчас он не доверял мне, потому что я мог предпринять что-то глупое.

Виновато улыбнувшись, я прошептал:

— К сожалению, наши желания не всегда близки к реальности. И как только моя миссия завершится, мне придется просто уйти.

— О какой миссии идет речь?

На мгновение я заколебался. Стоило ли сказать правду или же просто притвориться, будто этого разговора никогда и не было? Это было странно, но в тот момент я действительно чувствовал, что мне не стоило избегать правды.

— О миссии по спасению моего мира.

Внезапно перед глазами начало рябить. Я стоял в ровном положении точно также, как и раньше, но фигура Алгара перед моими глазами начала постепенно расплываться. Я слышал, что он еще некоторое время будто спрашивал меня о чем-то, видел, что он успел схватить меня за руку, но уже не чувствовал этого.

Еще мгновение спустя я очутился в кромешной тьме. Где-то рядом со мной виднелась дверь, через щель под которой я видел проникающий в этот мрак тусклый свет. Я понимал, что это было за место, но почему-то радости у меня это не вызывало.

На меня нахлынуло такое чувство опустошения, от которого на глаза наворачивались слезы. Я просто продолжал стоять, не понимая, что мне вообще нужно было делать дальше. И это все? Больше ничего не будет? Я никогда не смогу увидеть восстановление того мира? Не стану свидетелем расцвета Севера и Востока? Не смогу даже попрощаться с теми людьми, которые все это время были рядом со мной?

Мир сотрет достопочтенного монаха Айна и советника северного лорда Рона, как персонажей. Загладит это пустое место другими событиями в головах героев. Наверняка в заключительной истории все будут помнить прошлое так, будто Алгар и Нобутоши, объединившись, самостоятельно смогли защитить Север. Хотя, возможно, что кто-то из моих спутников по путешествию займет мое место в виде советника. Например, сама Аканэ или же Исдар.

Внезапно дверь неподалеку от меня с грохотом распахнулась. Не успел я оглянуться, как на пороге мрачной комнаты появился мужской силуэт, а зловещий громкий голос закричал:

— Ты как долго сидеть здесь собрался? Я задрался тебя ждать.

Этот тон я все же смог узнать, пусть и не сразу. Карсан, один из товарищей Ридрика, быстро прошествовал ко мне в комнату и встал где-то неподалеку. Как и при прошлой нашей встрече, на поясе этого парня висел крупный артефакт в виде меча.

— Вот именно, — прозвучал еще один голос. Эльфийка Ная, прошествовавшая в комнату следом за товарищем, также подошла ко мне. — Пока ты там тележился, я успела даже свой собственный апокалипсис пройти.

Следом за этими двумя в комнату одновременно вошло еще несколько человек: Захид и Ридрик. Оба этих автора, при виде меня, невольно улыбнулись.

— Простите за вторжение, — спокойно произнес Захид.

— Мы уж было думали, — заговорил Ридрик, — что ты собрался остаться там на вечно.

Я молчал и непонимающе смотрел на всю эту компанию авторов. Помнится, при прошлой нашей встрече я умудрился изрядно потрепать им нервы. Так, что теперь они делали в моей комнате ожидания?

Внезапно, на пороге появился последний силуэт. Кот-наблюдатель, грациозно присевший за спинами остальных, посмотрел на меня. Его глаза, в темноте будто светившиеся ярко-голубым оттенком, не проявляли ни радости, ни волнения. С абсолютным хладнокровием кот произнес:

— С возвращением.