Я отчетливо помнил одну мысль. Она пришла ко мне за секунды до того, как я потерял сознание. Ясно и четко я осознал, что, если меня не убьет колдовство Мартина, то это сделает холод. Скорее всего, так бы и случилось — я замерз бы насмерть, не приходя в сознание.
Но у судьбы были другие планы.
Что-то влажное и липкое терло мое лицо. Именно поэтому я и очнулся. Разомкнуть слипшиеся веки оказалось совсем не просто. Все тело затекло и налилось тяжестью. На ноги что-то давило…
Кто-то рядом заскулил.
Показалось?..
Собрав все силы, я поднял руки и поднес их к лицу. На кожу упало что-то холодное и приятное. Снег. Наверное, он меня присыпал и теперь сваливался с одежды. Кое-как растерев лицо холодными колючими кристаллами, я снова почувствовал себя живым.
По крайней мере, отчасти.
Я открыл глаза. Все вокруг расплывалось. Поморгав и потерев глаза, я вдруг встретился взглядом с двумя красными огоньками. Они были совсем близко…
Гарм⁈
Я рванулся изо всех сил, но только неуклюже взмахнул руками и, так и не поднявшись, растянулся на снегу. Но встать помешала не намерзшая ледяная корка, а тело Веры, которое лежало на моих ногах, стесняя движения.
Память, в отличие от зрения, вернулась куда быстрее. Но сейчас мне было не до сентиментальности. Высвободив ноги, я заработал локтями, отползая назад так быстро, как только мог. Пара красных огоньков следовала за мной. Теперь я мог разобрать и темнеющие на фоне снега очертания гарма.
Затылок врезался во что-то твердое. В ушах зашумело.
Глаза-огоньки замерли прямо напротив меня и…
— Рекв… — лица снова коснулось что-то липкое и влажное, и я осекся.
Зрение, наконец, вернулось, и я увидел того самого гарма. Жалобно поскуливая, он вылизывал мое лицо. Это был щенок. Совсем еще мелкий, он чем-то напоминал щенка добермана, но со статью молодого алабая.
— Ты меня облизываешь или моешь перед тем, как съесть? — осторожно спросил я, пытаясь отстраниться от назойливого внимания щенка.
Гарм издал какой-то утробный звук, чем-то похожий на лай, и завилял черным хвостом. Если бы не красные глаза, он выглядел бы вполне обычным псом. Щенок подошел ближе и начал меня обнюхивать.
Не зная, чего ожидать, я решил не шевелиться. Гарм дважды лизнул меня в заросшую щетиной щеку, и вдруг улегся рядом, привалившись теплым боком к моей ноге. Это ощущение показалось смутно знакомым.
Я проследил взглядом свой недавний путь и осмотрел место, где пришел в себя. Рядом с отпечатком, который оставило на снегу мое тело, был еще один, поменьше. Этот щенок лежал рядом со мной, когда я валялся без сознания.
Наши следы плавно засыпал кружащийся снег. Прямо на моих глазах он начал падать гораздо быстрее и уже не плавно опускался вниз, а стремительно летел к земле, подгоняемый завывающим ветром. Начинается метель?..
Вовремя я пришел в себя. Сколько я тут пролежал? Откуда взялся гарм? И, что самое интересное, почему он меня не сожрал?
— Ну и почему ты меня не сожрал? — спросил я у гарма.
Он как-то уловил, что я обращаюсь к нему, поднял на меня взгляд и снова вильнул хвостом.
Чудеса, да и только…
Я рассеянно погладил щенка по загривку. Шерсть у него была жесткой и черной. С радостью приняв ласку, гарм перевернулся на спину, подставляя тощий живот.
Ага, ты у нас очень голодный… мальчик.
Я не слишком хорошо разбирался во флоре и фауне Деймоса. Точнее почти никак не разбирался. Но с гармами познакомиться уже успел. Насколько я мог судить — эти кровожадные твари жрали все подряд. Отто говорил, что они нападали на волков и даже медведей. Трупами тоже не брезговали. Но, то взрослые особи…
На всякий случая я ощупал себя — все на месте. Я поднялся и, пошатываясь, побрел к телу Веры. Гарм вскочил и посеменил следом. Опустившись на колени, я стряхнул с мертвой девушки снег. Следов укусов нигде не было. Щенок обнюхал девушку, лизнул в щеку, а потом неожиданно заскулил и посмотрел на меня грустными глазами.
Ничего не понимаю.
— Ты вегетарианец что ли? — спросил я у пса.
Разумеется, он не ответил.
— Ладно, пойдем, поищем что-нибудь… — я поднялся.
Где-то здесь должны валяться седельные сумки, которые я тащил в гору. Осталось найти их среди снега. Я начал расхаживать взад-вперед, разбрасывая ногами снежные завалы и пытаясь вспомнить, куда упали сумки.
Гарм не отставал ни на шаг и даже помогал — мощными лапами он разрывал сугробы и то и дело заискивающе поглядывал на меня, словно ждал одобрения.
— Молодец, хороший мальчик, — похвалил я, и получил в ответ радостный «гав».
Вскоре наши совместные усилия дали плоды — сумка с припасами нашлась в одном из множества сугробов. К этому времени я порядком замерз, так что пришлось немного повозиться с ремнями и завязками — пальцы плохо слушались.
Наконец, я получил доступ к припасам. Несмотря на то, что очень хотелось пить, фляги с водой полетели в пропасть — память о том, как колдовство Мартина чуть не вывернуло меня наизнанку, никуда не делась. Лучше умереть от жажды, чем влить в себя эти помои!
Пока гарм ел снег, я вытащил из сумки подмерзлое вяленое мясо и лепешки, теперь еще больше походившие на деревяшки, как по вкусу, так и по плотности. Но это лучше, чем ничего. Не снег же мне есть, право слово.
Кстати, об этом. Гарм уже стоял рядом со мной и не сводил глаз с мяса. Бедняга, заливал снег слюной и тихо поскуливал. Но отбирать мясо он не собирался. Терпеливо ждал, когда я с ним поделюсь.
А стоит ли делиться? Поначалу я раздумывал над тем, чтобы избавиться от щенка. Нет, я не живодер, и убивать или обижать животное не стану. Конечно, если оно не нападет первым. Я хотел накричать на пса, как-то напугать его и прогнать.
Но теперь усомнился в правильности такого решения. Да, гармы опасны, но этот не сделал мне ничего плохого. Наоборот, он, можно сказать, меня спас. К тому же, приятно осознавать, что рядом есть живая душа.
Я взглянул на Веру и грустно вздохнул. Жаль, что все так получилось. Надо что-то сделать с телом, пока…
Щенок вдруг заскулил и попятился.
— Ты чего? — не понял я.
Я проследил за его взглядом и попятился уже сам. По горе к нам поднимались гармы. Взрослые. С горящими злобой глазами. С их клыков тоже капала слюна, но только смотрели они не на вяленое мясо, а на живое. Мое.
— Это не твои друзья, да? — спросил я у щенка.
Тот заскулил и спрятался за арку.
Я тоже начал тихо отходить назад, не поворачиваясь к хищникам спиной.
Где-то слышал, что нельзя бежать, иначе набросятся. Впрочем, насколько я знал гармов, эти набросятся в любом случае. Хоть стой, хоть беги, хоть падай. Исход будет один. А если драка неизбежно…
— Реквием!
Гармы бросились в атаку. Двое самых ретивых умерли первыми — одному я отсек голову, второму вспорол брюхо, поднырнув под растянувшуюся в полете тушу. Но смерть сородичей не остановила других гармов.
Я взмахнул мечом, отгоняя псов. Их осталось шестеро. Они растянулись полукругом и начали медленно подступать ближе.
Рядом раздался рык. Быстро взглянув себе под ноги, я увидел щенка. Он прижался к моей ноге, дрожал всем телом и поджимал хвост, но все равно скалил мелкие клыки, огрызаясь на сородичей.
Гармы бросились на нас почти одновременно. Одного я ударом ноги отправил в пропасть, другому рассек морду. Реквием, не замедляя стремительного хода, продолжил движение и отсек третьему хищнику одно ухо, вместе с частью черепа.
Трое!
Краем глаза я заметил, как в гору поднимаются еще три гарма помельче. Те самые, что утащили в лес тело Фалрика? Остаток стаи пришел сюда по следу? Надо было добить их в лесу.
Молодые гармы набросились на тело Веры.
Твари!
Я хотел помешать им, но утратил бдительность. Левую руку сразу же обожгла боль. Я ударил вцепившегося в меня гарма рукоятью меча точно в нос. Но тот не ослабил хватку. Вторая тварь вцепилась мне в ногу, повалив на землю. Я взмахнул мечом, но третий гарм ловко отскочил и сразу впился в запястье.
Острые клыки выпустили лодыжку, и один из гармов прыгнул мне на грудь, намереваясь впиться в горло и закончить охоту. Он оскалился, но за секунду до укуса, в мохнатый бок гарма врезался щенок. Скорости и веса у него хватило, чтобы опрокинуть на снег взрослого сородича, который не ожидал такой атаки.
Извернувшись, я подтянул ноги и пнул впившегося в правую руку гарма точно в морду. Он не ослабил хватку, но второй удар все же заставил его разжать зубы. Вновь завладев мечом, я пронзил им сначала одну тварь, а потом вогнал окровавленное лезвие в разинутую пасть второй.
Услышав пронзительный визг, я вскочил на ноги. Оставшийся гарм схватил щенка за загривок, тряхнул его и отшвырнул в сторону. Двумя прыжками я сократил разделявшее нас расстояние и прикончил гарма.
Глядя на гибель взрослых особей, молодняк собирался сбежать. Но они не хотели оставлять добычу, и старались утянуть за собой замерзшее тело Веры. Охваченный яростью я бросился на них. Гармы заскулили, рванулись в стороны, не разжимая зубов. Тело Веры дернулось. Примерзший ко льду плащ затрещал и резко порвался.
Гармы не успели сориентироваться и, вместе с Верой, полетели в пропасть.
Я замер на краю обрыва, глядя им в след. Реквием распался каплями крови в моей руке.
Даже когда тела растворились в сером тумане, я не сразу пришел в себя. Вера заслуживала погребения. Не знаю, как бы я копал промерзшую землю… Но теперь это уже не имело значения.
— Прости, — тихо сказал я.
Со стороны раздалось жалобное поскуливание.
Щенок!
Я побежал к нему. Мелкий гарм выжил. Он неуклюже поднялся на лапки и обнюхал разбрызганную по снегу кровь. Слизывать не стал. Просто встряхнулся и посеменил ко мне, виляя хвостом.
— Хороший мальчик, — я погладил его по голове. — Ты заслужил награду.
Мы вернулись к сумкам, где я дал щенку поесть. Он аккуратно взял вяленое мясо с моей ладони и… мгновенно проглотил, даже не разжевывая.
— Тебя не прокормишь, — хмыкнул я, давая ему новую порцию мяса и половину лепешки.
Вот с черствым замерзшим хлебом псу уже пришлось повозиться.
Оставив его в покое, я достал из сумки полоски ткани и кое-как перебинтовал места укусов. Раны следовало обработать, вот только ничего не осталось.
Интересно, гармы переносят бешенство? Судя по тому, что они жрут все подряд, я уже подцепил несколько болезней и, скорее всего, умру от заражения крови, если раньше не найду Катерину…
Катерина!
Она же сказала, что я найду ответы в Вечном Шпиле.
Я поднялся на ноги и посмотрел на парящую в темной пустоте башню. Но как мне туда попасть? Мартин показывал мне на эту арку, но я осмотрел ее и не нашел ничего похожего на скрытый рычаг или какую-то кнопку.
Ничего.
Норман тоже не знал способа попасть в Шпиль. Хотя, я уверен, паладины его тоже искали.
Катерина могла бы и подсказать мне, что делать. Но точные инструкции не ее конек — вспомнить только, как она сказала мне «просто позвать» меч в «час нужды», чтобы тот появился.
Ага…
Я вдруг задумался. В сущности-то, Катерина оказалась права. Ничего сложного в этом не было. Скорее наоборот, оказалось гораздо сложнее побороть соблазн призывать Реквием по поводу и без.
Реквием…
Точно! Меч является артефактом. Его отдал мне Аларик, а он был одним из избранных воинов, которых призвал в свою башню какой-то великий маг, чье имя я благополучно забыл. Когда Катерина впервые сказала мне о Вечном Шпиле, то название показалось мне смутно знакомым. Теперь я вспомнил! Вечный Шпиль — название башни того мага.
Если Аларик должен был вернуть артефакт в Вечный Шпиль, то что могло послужить ключом?
— Реквием! — позвал я.
Меч мгновенно появился в руке. Он жаждал крови. Вот только поблизости не оказалось врагов. Я почувствовал гнев клинка, перерастающий в мой собственный.
Нужно поторопиться, пока разум все еще при мне или пока Реквием не исчез.
Я поспешил к арке. Прошел под ней, обошел вокруг.
Ничего.
Тогда я поднял меч и коснулся лезвием холодных камней.
Никакого эффекта.
Как мне тогда попасть в Шпиль? Поблизости не нашлось ничего, с чем получилось бы как-то взаимодействовать мечом.
— Твою мать! — в бессильной ярости я взмахнул оружием.
Кончик Реквиема прошел через пространство в арке, оставив на нем небольшой, но заметный след, как будто воздух материален и его можно…
— Разрезать⁈ — догадка пришла неожиданно.
Подняв Реквием, я взмахнул им внутри арки так, словно разрезал воздух и… он разрезался.
Прямо передо мной пространство разошлось в стороны, и я увидел пустой каменный коридор, освещенный призрачным голубоватым пламенем, плавно извивающимся в закрепленных на стенах факелах.
— Ничего себе, — пробормотал я, попятившись.
Реквием распался. Края разрыва задергались, словно он вот-вот собирался закрыться. Я метнулся за сумкой, схватил под мышку ничего не понимающего гарма, который так и не выпустил из пасти огрызок лепешки, и бросился в закрывающийся разрыв.
Мы оказались внутри того самого коридора, который я видел через арку. Теперь за моей спиной не осталось никакого пути обратно. Только такая же арка, как на горе, только целая, а за ней — ровная каменная стена.
О недавнем путешествии напоминал лишь снег на полу. Белые снежинки быстро таяли, оставляя на пыльном старом ковре влажные пятна.
Аккуратно поставив щенка на пол, я сказал ему шепотом:
— Не отходи далеко.
Кажется, он меня понял, так как остался на месте: похрустывать черствой лепешкой и любопытно зыркать по сторонам. Я тоже решил осмотреться.
Коридор, как коридор — стены, пол и высокий потолок. Если бы не толстый ковер, выцветшие знамена и горящие синеватым пламенем факелы, я бы подумал, что снова попал в какие-то катакомбы. Разве что чуть просторнее.
Надеюсь, здесь нет скелетов, призраков, зомби и кого-то еще, кто жаждет моей смерти. В конце концов, попасть в этот Шпиль не так-то и просто, чтобы превратить его в проходной двор.
С этой мыслью я двинулся вперед по коридору. Катерина сказала, что здесь кроются ответы на интересующие меня вопросы. Очень надеюсь, что она не ошиблась
Щенок, наконец, закончил с лепешкой и составил мне компанию. Это даже успокаивало — нюх и слух у гарма точно лучше моих, так что, надеюсь, он предупредит о грозящей нам опасности, если таковая окажется на пути.
Мы шли в абсолютной тишине — ковер поглощал даже звук шагов. Единственное, что я слышал — дыхание гарма. Если бы не оно, то обстановка была бы довольно жутковатой.
Прямой коридор привел нас… куда-то. Тут факелов уже не горело, поэтому я не видел ничего дальше вытянутой руки. Могу только сказать, что сам коридор кончился — стены по бокам разошлись в стороны и растворились в царящей здесь темноте.
Но, стоило переступить порог, как синеватые огни начали вспыхивать один за другим, освещая просторный круглый зал. Зажегся даже массивный камин.
Я огляделся и присвистнул:
— Если прибраться, то тут даже уютно.
Вдоль стен зала стояли диваны, усыпанные подушками, стояли скамьи, кресла, небольшие столики, даже книжные шкафы с пыльными фолиантами. На самих стенах висели все те же выцветшие флаги и большие картины в тяжелых рамах, правда, из-за пыли и паутины самих изображений было не разобрать. Пол устилали неизменные ковры, каждый шаг по которым поднимал в воздух целое облако пыли.
— Апчхи! — я не смог сдержаться.
— Будьте здоровы.
— Спасибо… Что⁈ — я чуть не подпрыгнул. — Кто здесь?
— Обычно, если гость обладает хорошими манерами, он называет себя первым. — Донесся невозмутимый чуть скрипучий голос старческий голос.
Не скажу, что мой манеры были безупречны, но, если есть вариант поддержать разговор, то я выберу его, а не призыв Реквиема.
— Эм… меня зовут Александр. — Представился я.
— Приветствую вас, Александр, — вежливо поздоровался Некто. — Что привела вас в Нексус?
— Нексус? Я думал, это Вечный Шпиль, — я огляделся, пытаясь увидеть собеседника.
Тут есть где спрятаться, но не думаю, что какой-то старик сейчас скрючился на карачках за пыльным креслом. С другой стороны, если не за креслом или шкафом, то где? Никого во всем зале я не видел.
— Если вам угодно, то можете называть это место так. Но верно оно зовется Нексусом. Я же, — голос прервался, потом зазвучал предельно возмущенно. — Что? Отстань от меня, глупое животное! Положи на место!
Животное?
Только сейчас я понял, что щенок куда-то подевался. Оказалось, он залез на один из дальних диванов и зарылся в гору подушек, устроив небольшую пылевую бурю. Когда она немного развеялась, я снова увидел пса. Весь покрытый пылью, он гордо шел ко мне, неся в зубах… человеческий череп.
— Фу! Сейчас же положи меня!
Говорящий человеческий череп.
Невозмутимый щенок уселся напротив меня и задрал голову, демонстрируя свою находку.
— Еще раз здравствуйте, — поздоровался череп.
— Здравствуйте, — машинально ответил я.
— Не могли бы вы сказать своему питомцу, чтобы он прекратил меня мусолить? — попросил череп.
— Плюнь. — Велел я, не сводя взгляда с пустых глазниц черепа.
Как он говорит и видит?
Щенок послушно разжал пасть, и череп упал на ковер. Он покатился к моим ногам и остановился у самых сапог, уткнувшись лицом в ковер.
— Тут довольно пыльно. — Невозмутимо сказал череп. — Надо бы прибраться.
Я осторожно взял его и поднял, удерживая на вытянутых руках напротив своего лица.
— Благодарю вас, Александр. — Невозмутимо произнес череп, четко проговаривая каждое слово. — Так гораздо лучше.
— Что… или кто ты такой? — я немного покрутил его в руках, стараясь рассмотреть получше — череп как череп.
Выглядел он вполне обычно.
— Мое имя Рональд, — представился череп. — Я дворецкий Нексуса. И я, с вашего позволения, повторю свой вопрос. — Что привело вас сюда?
— Я… — пришлось сделать паузу — оказывается, не так-то просто вести диалог с говорящим черепом.
Впрочем, других собеседников поблизости не оказалось, а этот, по крайней мере, не пытается меня убить.
— Меня прислала леди Катерина, — произнес я. — Я ищу ответы.
— Тогда задайте вопросы. — На черепе просто физически не могли отображаться какие-то эмоции, но я отчего-то явственно представил, как он изображает вежливую улыбку. — Ведь не задав вопросов, не получить ответов.