Владимир Ильич вел себя как-то иначе, нежели остальные. Это я понял еще по нашей первой встрече, где Адольф Брониславович казался театральным колуном, или ладно, так и быть, актером. А вот он… злым и маленьким человечком.
Однако, несмотря на его грубую форму общения, его, видимо, опасались, а может и уважали. У меня же он не вызывал ничего.
Ну маг, ну взрослый как взрослый, что еще с ним делать-то?
Карлик дождался, пока все выйдут, указал мне на дверь и приказал закрыть ее. А после, начал разговор.
А вот я перед тем, как исполнить приказ, отмер, потому что стоял как статуя. Нагнулся, чтобы прибрать утерянную реликвию в виде шарика и, сделав вид, что поправил шнурки, забрал ее и исполнил приказ.
— В общем, ты в любом случае зачислен, потому что шар загорелся и все это видели. Поэтому ты официально студент.
— Хорошо, — сухо произнес я. — Дальше что?
— А дальше, нам придется выяснить, на какой курс ты поступишь. Потому что черного наполнения шара я еще в жизни не видел.
Говоря это, он подошел к одному из шкафов, открыл его и начал копаться. Вскоре достал маленькую копию того же шара для «гаданий». Смахнул с него пыль и поставил на стол.
— Этот шар в разы чувствительнее, чем тот, в приемном зале, — начал пояснять он. — Много ненависти или любви представлять не надо. Он от касания загорится и покажет нам, куда тебя отправлять.
— Хорошо, — всё так же сухо проговорил я.
— Белый — третий класс, — продолжил пояснять он. — Желтый — второй, а…
Он не успел договорить. Я коснулся шара, и он моментом окрасился в черный. Судя по дальнейшему выражению лица карлика, результат ему не нравился. Глаза покраснели, щеки тоже, а нос задергался.
В его взгляде, полном ненависти, я понял, что придется трогать и гладить шар до того момента, пока он не станет… чем-то получше.
Но я ошибался.
— Помнишь конфетку, которую давал тебе тот высокий дяденька? — театрально растягивая слова, спросил Ильич. — Да?
— Помню, — ответил я. — И что дальше?
— А то, что она показала нам лишь твой маленький потенциал. Запал.
Большего он и не сказал. Потянул маленькие ручонки под стол, что-то начал там теребить, и затем, с противным скрежетом отворился ящичек под столом. Он вытащил и поставил на стол причудливую стеклянную конструкцию.
Он сдул пыль с странной колбы с большим основание и тонким горлышком, которое шло вверх. Но там было еще одно, более маленькое, боковое горлышко, или даже трубочка. На которой была металлическая пробка. В эту пробку он вставил какой-то зеленый предмет, больше похожий на кусок прессованного чай, поджег его спичкой и принялся ждать.
— Черт, воду забыл, — карлик хлопнул себя по лбу и, спрыгивая со стула, достал с подоконника лейку.
Наполнил колбу. Поджог этот «чай» еще раз, и я стал свидетелем, как быстро внутри образуется странный, серый дым.
— Коснись горлышка, — приказал он. — Только сильно не сжимай, этот сосуд достаточно нежный. Представь, что это…
Он опять не успел договорить. Я ткнул пальцем в этот сосуд, и он тоже почернел.
Лицо полное ярости, надо было видеть. Он что-то пыхтел, что-то думал, но все равно идей, что со мной делать, не было. Мне была предложена та же самая конфетка в яркой упаковке. И та не засияла, как в первый раз, а почернела.
Сомнений в том, что у меня есть магические способности, не было. Но и выбрать правильный класс он не мог, поэтому предложил мне право выбора. Но по-хитрому, как бы намекая, что нечего мне делать в первом классе. По статусу не положено.
В последний я бы без проблем пошел, но по итогу, когда я сказал, что мне все равно и пускай карлик решает сам, тот заявил:
— В общем, у нас некрасиво получилось с принцессой из Эстонии, она переволновалась поэтому…
Далее он рассказал удивительно-бесполезную историю о том, что нельзя принцессе идти в первую «группу». И по итогу, что меня, что ее он направит во вторую.
— Решено, — хлопнул он по столу и заулыбался. — Не подведи, Бобров. Что-то с тобой не то творится, и мне бы хотелось знать, что именно.
После этих слов меня выпроводили из кабинета охранники. Точнее, солдаты.
Что мне делать дальше, я не знал. Но в этом мне помог академик, Адольф Брониславович. Он встретил меня на выходе из корпуса преподавателей, проводил до моего общежития и все это время болтал не умолкая. Все в той же манере, громко и по-идиотски.
Зато многое мне объяснил и пояснил. Во-первых, сегодня будет обед в честь нового потока. Который, к слову, набрался под конец «сезона». Больше половины студентов, которые прибыли на испытание сегодня, уйдут в свободное плавание из-за проваленного экзамена. Во-вторых, завтра начнется работа над собой…
В общем, с завтрашнего дня начнется полноценное обучение.
— Это испытание проходили и худшие ученики курсов, — объяснял он, крича, как бешеная собака. — Из тринадцати худших, трое осталось. Остальные показали почти нулевый уровень силы.
— А что, сила может стать хуже? Ну, типа маг может ослабеть?
— Разумеется! — воскликнул Адольф. — Вначале они напирают со всех сторон, показывая мощность и собранность, но… проходит время и силы кончаются, — он жестикулировал так, словно был дирижером. — Есть такое понятие в мире магии, как запал. Его может категорично не хватать.
Странно. Очень странно. Типа ты месяц ходишь сильным и думаешь, что все получается, а у тебя, оказывается, очень слабый внутренний ресурс?
Мда. Обидно, наверное, вылететь, пройдя первое обучение. Ты уже чего-то достиг, даже усовершенствовал, а по итогу, тебя хватило на определенное время и все, ты становишься посредственностью.
Вернулись к теме обсуждения учебного плана. Точнее, к тому, что мне придется больше недели вон из кожи лезть, чтобы пройти испытание курса. Старик что-то начал рассказывать про Вековую жабу, но, увидев отсутствие интереса в моем лице, перевел тему на другой мотив.
— Есть ли вещи, которые тебя интересуют в этом месте?
— Библиотека, — тут же выпалил я. — Мне бы получить абонемент на посещение.
— Это можно сделать, — улыбнулся академик. — Могу сделать, если тебя и вправду интересуют знания.
— Разумеется! — Когда я смогу ее посетить⁈
— Только завтра после занятий. Сегодня у вас праздничный обед, а после, общее собрание академии в центральном зале. Хотя… тебя туда точно не пустят. Обед и отдыхать.
Я не стал спрашивать, где именно все это находится, понимая, что меня проводит Мефодий. Ну, на крайняк, я просто буду идти вслед за всеми.
До общежития я дошел в сопровождении академика, а уже там, расставшись с ним, побрел в свою комнату. В коридоре стал свидетелем трогательной сцены, как один юноша пытался поддержать своего товарища, который сегодня был отчислен. А после этого встретил Победу, который, только-только выходил из комнаты.
— Куда пошел? — спокойно спросил он, замерев в дверном проеме. — Надо стол забивать, пока не поздно.
— В каком смысле? — удивился я. — Обед же через пару часов!
— В прямом, — сухо сказал Мефодий. — Сейчас набегут туда студенты первого класса, а по итогу, получат люлей от второго. А затем придет третий и займет те столы, которые захотят.
— И смысл тогда занимать?
— Раньше придешь, больше шансов, что тебя подвинут не в самую жопу.
Спорить с ним не стал, тем более что информация полезная. Поэтому молча кивнул и последовал вслед за Мефодием. Тому, к слову, не нравилось, что я смотрю ему в спину. Он пробормотал что-то в манере: «слежу за тобой» и просто пошел рядом.
Если бы не Мефодий, я бы заплутал. Учитывая огромный поток студентов внутри главного корпуса, я бы мог выбрать не тот путь, и забрести, ну… куда-нибудь в дебри. Потому что не все студенты сразу рвались на обед. Многие шарахались по своим делам.
Столовая была, как по мне, самой обычной. Ну, немного напоминала столами мои армейские столовые, а учитывая оформление…
Огромный белый зал, в конце которого были, видимо, столы преподавателей, а все остальное принадлежало студентам. Столы были завалены едой и прислугой, которая, застыв, стояла около огромной карты с изображением каких-то там территорий.
— А что за прислуга? — поинтересовался я. — И почему они там стоят?
— У них сегодня тяжелый день, — заговорил Мефодий, замерев, чтобы осмотреться. — Общая столовая — особое место. Здесь обычно никто, кроме преподавателей и гостей не кушают. Официанты и прислуга — это люди местных аристократов высшего сословия. Им придется выискивать своих нанимателей и прислуживать им. Представь, как это сделать при потоке, например, в триста человек?
— Тяжко, — согласился я. — А почему здесь редко едят?
— Потому что у каждого класса своя столовая, — Победа посмотрел на меня, как на дурака. — Не знаешь, что ли?
Нет, это я уже где-то слышал, но что-то как-то на общем фоне все забылось. Победа, тем временем, нацепил, на свой нагрудный карман эмблему с цифрой два.
— О, а чего раньше не носил? — я не мог не заметить и не спросить. — Все же носят.
— А кто знает, зачем ты пришел, — загадочно заговорил пацан. — Не хотелось бы, чтобы мой враг знал, где именно я учусь, и поступил туда же.
Вот оно что. Ну, Мефодий, тебя ждет разочарование. Когда я нацеплю такую же эмблему и сяду за тобой. Почему-то у меня появилось острое желание подействовать тебе на нервы, авось поймешь, как с тобой живется.
Мы выбрали стол сразу, поближе к стене, ссылаясь на знания и навыки Мефодия. И, в целом, за следующий час таких же умников, как и мы, оказалось достаточное количество.
А уже непосредственно перед началом «представления», зал был переполнен студентами на всякий вкус и лад. Что мешало мне мирно дремать, облокотившись на спинку стула.
Я разглядывал местных представителей аристократии, и с каждой новой рожей, пух все сильнее и сильнее. Они были надменными. Озлобленными. Гордыми. Я бы точно не захотел прожить в таком обществе всю свою жизнь. Короткую, причем.
Почти сразу, глазами, нашел Марию, которая приветливо помахала мне и подсела к нам за стол, а затем увидел своих сестер, которые стояли в кучке таких же ненормальных девочек с очень отвратительным смехом, чуть поодаль от меня.
Маша меня поздравила с испытанием, хоть я и не назвал свой результат. А вскоре все и вовсе умолкли. Потому что в дальнем конце зала, где были столы академиков, вышел какой-то хрен, объявил об успешном наборе и начал по очереди приглашать нас к нему. Чтобы выдать эмблему согласно классу.
Вызывал он по фамилии. И когда зазвучала моя, Мефодий прошептал мол, я попридержу для тебя местечко. Я же встал, понимая, что ко мне прикован не один десяток пар глаз, и молчаливо поперся к этому старому хрычу.
Отметил улыбающуюся девушку в образе серой мыши, с рыжими волосами, которая почему-то не сводила с меня взгляда. Заметил на «сцене» сидящего Арвида, который своим оскалом мог испугать ребенка. А затем посмотрел на недовольную мину лекаря, который готов был оторвать голову мне прямо там, на сцене. На глазах у всех.
Только чтобы подтвердить, что он верно предсказывал мою смерть.
Ха, хрена с два тебе, докторишка!
— Константин Бобров, — повторил мужчина в фиолетовом костюме, поправляя длинную бороду, на кончиках которой были бусинки. — Рад встрече, — сказал он тихо и уже только мне. — Приятно видеть сына нашего покойного лекаря, — вяло улыбнулся. — Да еще и так похожего на него.
Я ничего не ответил.
— Второй класс! — громко заявил этот старик, протягивая мне эмблему.
Тут-то все и ахнули.
Первым делом меня «поздравил» Всеволод Владимирович, в своей манере: «все равно сдохнешь, Бобров». На что я ответил просто:
— Сам сдохнешь, козел, — и, улыбаясь старику, повернулся к столам.
Когда я возвращался обратно к своему месту, я увидел охреневшие лица своих сестер, на эмблемах которых была цифра один. Увидел обалдевшее лицо принцессы из Эстонии, которую вызывали передо мной, и она получила ту же цифру, а затем…
Мефодий.
Странный, мутный тип был бледнее мела. Он нервно почесывал свою руку, глядя на меня, как на извечного врага. И не просто обычного врага. А который уже потоптался на могилах его близких друзей и сделал какую-нибудь мерзость.
— Как ты мог? — прошептал он. — Воспользовался тем, что я показал тебе свой класс и решил преследовать меня?
— Ты совсем дурак? — уже не выдержал я. — Каким образом я бы то сделал?
— Не знаю, — зашипел он. — Но теперь я точно с тебя глаз не спущу!
А затем вызвали Юлию Потака. Среднего мага из зарубежья. С очень выразительными глазами, цветом волос: а-ля сиреневый, и взглядом убийцы. Такой взгляд я знал не понаслышке. Она гордо подняла голову, приняла цифру два и села за свое место около солдат. К слову, рядом с ней никто не сидел. Ни аристократы повыше, ни нищие. Словно ее боялись.
— Кто это? — спросил я у Маши. — Почему она одна заняла целый стол?
— Убийца, — спокойно ответила блондинка. — Семья наемников. Вроде они и аристократы, а вроде и наемники. Весь род всю жизнь занимался заказными убийствами. Чем и сделали себе имя. Само ее появление здесь, очень странное.
— Почему⁈
— А как сам думаешь? — улыбнулась она. — У нее есть свое оружие, все нужные навыки и знания. А еще, у убийц таких, как она, есть своя академия, правда, в другой стране. Так что… никто не знает, для чего она здесь. Но девчонки говорили, что она пришла без предупреждения. Якобы ее отец передал письмо ректору напрямую, через нее и у того не было и шанса отказать такому бойцу, как она.
— Так она боец или маг? — не понял я.
— И то и другое.
Но ни Маша, ни заговоривший с нами Мефодий не могли понять, почему она не в первом классе. Ибо ее подготовка была выше всяких похвал.
— За тобой она пошла, — оскалился Мефодий. — Чувствует, как и я, что за твоей душонкой не одна тысяча трупов!
Вот тут он был прав. Точнее, за моей спиной были десятки тысяч поверженных врагов. Я воевал в своем мире больше десятилетия, и бобролюдей взрывал пачками. Так что…
Почему я об этом думаю⁈ И вообще, какого хрена он ко мне лезет? Что он знает и что он там видит⁈
Мефодий Победа действительно меня задолбал за весь вечер. Помимо того, что он внимательно смотрел, что и как я ем, а аппетит у меня был будь здоров, так он еще докопался до меня в комнате. Когда я начал разминаться и заниматься физической нагрузкой.
Со словами: «ты качаешься, чтобы переломить мне шею одним пальцем», он сел на колени на своей кровати, чуть вытянул голову и пристально смотрел, как я потею. Уж заниматься при таком «наблюдателе» мне быстро перехотелось.
Ушел на улицу и там, около небольшого парка, подтягивался на ветке старой березки, перед эти, взобравшись наверх.
Когда мелкая разминка была завершена, решил испытать судьбу и чуть углубиться в парк, понимая, что мне здесь никто не навредит. А все почему? А потому что я был в центре города.
Я бы сказал, что чувство безопасности было приятным чувством. Врагов, кроме аристократов, которые захотят показать свою силу, здесь физически быть не может. Что уж говорить про монстров, верно?
Я нашел небольшой валун, килограммов так на сто. И с ним, собственно говоря, занимался тем, чем нужно. Поднимал, опускал, катал… манал. Весь испачкался.
И во время того, как я засобирался обратно в общежитие, чтобы отмыться да лечь спать, мое внимание привлекли звуки. Не совсем естественные для парка, и не очень-то похожие на разговор.
Гадая про себя, как правильно поступить, пойти глянуть или нахрен мне это не надо, пропустил «вспышку». В трех метрах от меня что-то пронеслось. Отдаленно напоминающее человека, но на большой скорости. А вслед за этим «силуэтом», пролетела Юлия Потака. Та самая убийца, о которой рассказывала Маша.
Она даже не остановилась спросить, куда ушла… ее цель? Просто побежала дальше.
Далее послышался крик, и я сорвался, сугубо из интереса глянуть, что там происходит. А посмотреть было на что.
Юля дралась с какой-то рыжей девчушкой на самых настоящих клинках.
Взобрался на дерево, чтобы обзор был получше, и еле сдержал себя, чтобы не присвистнуть. От восхищения, разумеется. Их скорость была за гранью моих возможностей. Они словно становились просто двумя разными по цвету, пятнами, сливаясь со своим оружием и нанося друг другу смертельно опасные удары.
Повсюду были искры от соприкосновения их клинков и, кажется, отчетливый запах крови. Уж я не мог себе представить, чтобы они только парировали удары друг друга. Явно задевали в той или иной манере.
И для меня бой закончился так же резко и неожиданно, как и начался. Вечерний, прохладный воздух, как будто изменился и стал теплым, а запах крови стал слишком сильным. Казалось, что пахло не снизу, от девчонок, а от меня.