Орион Реликвий

Глава 11

Всеволод Владимирович не мог поверить своим глазам. В дверном проеме приемной комиссии, где он был одним из ведущих «членов», стояла очень знакомая личность.

— Бобров? — удивился он, чуть приподнимаясь со стула. — А он здесь что делает?

Бобров ухмыльнулся, увидев его, и медленно направился в его сторону.

Мне было не по себе оттого, что Мефодий решил проводить меня аж до зала, где была приемная комиссия. Более того, пацан почему-то решил не только пройтись со мной, но и постоять в очереди.

И все, мать его время, пока я ждал «прохода», он дышал мне в спину, не сводя глаз с моего затылка.

Пытаясь отвлечься от очевидного маньяка, я разглядывал выходящих студентов.

Кто-то выходил с улыбкой, кто-то с нейтральным выражением лица, но были и те, кто выходил со слезами. Причем, многие те, кто был одет не по форме, кажется, попали в заведение, то есть. Прошли испытание. Ибо шокированных лиц было также много.

Очередь продвигалась медленно, и я попал в центральный коридор только спустя час, как пришёл сюда. И еще час мне потребовалось простоять перед залом приемной комиссии, где уже через одного человека, я должен был попасть вовнутрь.

И с данного ракурса, я уже абсолютно все рассмотрел.

Зал был большим. Студенты подходили сначала к столу, где что-то обсуждали с шестью взрослыми. Затем, подписывали бумаги и после, проходили в дальний угол, где стоял алтарь, на котором находился большой, полупрозрачный шар.

Также, помимо… не знаю, кто это там сидел за столом, академики или нет, была и охрана. Те самые солдаты, которые ни с кем не разговаривали и носили на голове высокими шапками. А также, странные люди в разноцветных мантиях.

Вот как раз таки эти странные люди, как мне казалось, тщательнее следили за результатами. И я стал свидетелем того, как одного из студентов повязали по рукам и утащили в другую сторону от выхода.

— Любопытно, — тихонько пробормотал я себе под нос. — А за что его повязали?

Я сказал недостаточно тихо, поэтому девушка, стоящая передо мной, повернулась. Мимолетно оценивающе посмотрела на меня и, ответила:

— Одержимый.

Ничего себе… какой у нее был бархатный голос. Бы даже сказал, приторно-сладкий, приятный ушам. А внешность…

Ее аккуратная родинка над губой подчеркивала их пышность. Волосы были собраны в хвост и имели причудливый серый оттенок с переливом в перламутровый, а глаза голубые, в которых можно было утонуть.

В общем, красивая, но цвет волос отпугивал своей неестественностью.

— Что такое одержимый? — спросил уже в спину. — Или… кто?

Она еще раз повернулась, опять же, оценила меня и задала вопрос, который должен был поставить точку в нашем общении:

— Ты не знаешь, кто такие одержимые? — ее красивые глаза остановились на моих. — Ты с какого контура?

— Первого, — недовольно ответил я, понимая, что она сейчас отвернется. — Скажи, пожалуйста, что это?

— Нищим ничего объяснять не буду, — она сморщила носик и отвернулась.

Мда, с моим статусом в обществе мне действительно придется несладко. Очень несладко.

Я подумал, повернувшись назад, увижу Мефодия, но оттого и след простыл. Вот так всегда! Когда человек нужен для пояснения, его нет. А когда не нужен, эта сволочь сверлит своим взглядом спину и недовольно пыхтит.

Девушка передо мной прошла вперед. Подошла к столу, что-то ответила, что-то написала в бумажке и подошла к шару. Коснулась его, забормотала, а затем издала странный крик, больше похожий на стон, отчего шар засиял белым и… со слезами на глазах, она медленно направилась на выход.

Вот тебе и раз.

Проходя мимо меня, она всем своим видом показывала безысходность. И стоило ей переступить порог, как за спиной зашушукались.

Говорили, что-то по типу: принцесса из Эстонии прошла в третий класс. Как я понимал, это одна из худших «компаний», в которой учатся одни недомерки и лузеры. К слову, мне идти туда же, скорее всего… и дай бог, что я вообще пройду испытание.

Молчаливо посмотрел на людей за столом и пошел вперед, стараясь не задерживать очередь.

Лекарь, которого я сразу увидел, казалось, был в глубочайшей степени аху… удивления. Он не мог поверить глазам, что видит меня.

— … здесь делает? — я услышал только конец его вопроса, адресованного карлику.

Тот ничего ему не ответил, лишь выжидающе пилил меня взглядом.

Подошел к столу, представился неизвестным мне людям и посмотрел на усатого старика, усики которого аж тряслись от возмущения.

— Бобров! — заговорил он. — Ты почему не сдох еще?

— Так, пожить захотелось, — улыбнулся я. — Что, предсказания ваши не работают?

Это было не лучшим началом. Лекарь встал из-за стола и протянул ко мне руку. Я сделал шаг назад, что не понравилось старику.

Но на его сторону встало трое сидящих за столом. Они властно попросили меня не мешать исследованию, мол, лекарь обязан осмотреть студента до подписания договора.

Подошел, хмыкнул, когда тот коснулся моего лба своим пальцем, а затем чуть-чуть приуныл.

— Опять три дня? — удивился он. — Так, ладно…

— Что за три дня? — оживился карлик, но лекарь почему-то решил ему не отвечать.

— Зачем за жизнь цепляешься, Бобров? — недовольно спросил лекарь. — Как тебе вообще удается выживать?

— Так, сила господа, — издевательски ответил я. — Говорит, мол, врата рая для меня закрыты, а в аду и своих чертей хватает.

Женщина средних лет за столом, выдавила из себя смешок, после чего мне протянули бланк. Таким была только одна строка, где я должен был ручаться, что я не одержим.

Да что это за одержимость такая?

После меня жестом пригласили пройти к шару, где и началась полная хреномантия. Гладкий, полупрозрачный шар был холодным на ощупь. А еще, на нем виднелись масленые следы от какого-то безрассудного уродца, который руки не умел вытирать после еды.

Тем не менее, руки я возложил на него, но ничего не происходило. Шар, как был полупрозрачным, так таким и остался.

Ко мне подошел один из странных людей в, кажется, малиновой мантии, и спросил:

— Ты обычный человек?

— С утра магом был, — парировал я. — А что?

— Шар на тебя не реагирует.

— Так, может, он сломался? — мое предположение вызывало у «мантии» гнев. Мужчина, как оказалось, стянул чуть капюшон, уставился на меня серыми, волчьими глазами и попросил больше не нести чушь.

Я же обратил внимание на его заостренные зубы, как у какого-то дикого зверя, а затем на татуировку вокруг глаза.

— Давай еще, — приказал он. — Не сработает, вали отсюда.

Я пожал плечами и снова положил руки на шар, но уже с другой стороны. Вот тут все и началось. Понятия не имею почему так…

Шар засиял. Изнутри начала образовываться дымка, примерно молочного цвета, а затем я вспомнил наставление Маши. Нужно сказать что-то неприятное тебе. Назвать то, что ты ненавидишь.

Я начал хаотично соображать, что же меня больше всего бесит в этой жизни?

— Сраный лекарь, — пробормотал я, и шар тут же окрасился в алый оттенок. — Или кто-то другой?

Цвет внутри вновь встал белым. Мужчина, стоящий рядом со мной, что-то прошептал, и к нему подошел еще один, но без капюшона. Новый гость таращился на меня так, словно врага народа увидел и не знал, что с ним делать при свидетелях.

— Не знаю, — отвернулся от «визитеров» и посмотрел на шар. — Больше всего я ненавижу бобролюдов!

Шар начал нагреваться и вибрировать. Помимо этого, меня словно током ударило. Я моментально отдернул руки от шара и почувствовал, как на плечо легла чья-то рука.

Повернулся, чтобы посмотреть на этого странного мужика с татуировкой вокруг глаза и…

— Пойдем-ка, милый человек, — как-то беспокойно сказал он. — Надо поговорить.

Меня держали в небольшой комнатушке с одним-единственным окном больше часа в полном одиночестве. За дверью я слышал голоса, даже подслушивал некоторые из них, но что-то меня моя дальнейшая судьба не радовала.

Кто-то говорил о том, что шар почти окрасился в красный, а это признак одержимости. Кто-то говорил, что черного магического цвета просто не существует, а кто-то говорил, что Бобров, сука, ненормальный. И этот кто-то был лекарем.

Правда, он в очередной раз сказал фразу, что я должен был сдохнуть, но судя по тому, что вопросов на эту тему не поступало, с ним особо никто не разговаривал и не слушал.

Карлик пришел в эту комнату для допросов первым. Ничего не сказав мне, он вызвал солдата и попросил у того стул. И уже после, сел прямо напротив меня и попросил протянуть руки.

— Протяни ручки, дай позолочу, — заговорил он.

— Не надо мне ничего золотить, — парировал я. — Что вообще происходит⁈

— Я сказал, — голос стал более грозным. — Протяни руку, покажи мне свою ладонь, и я погадаю на ладошке.

Это еще что за гадания? Типа посмотрит мою жизненную линию, или линию любви?

Тем не менее, руку все же пришлось протянуть. Карлик обхватил ее своими маленькими пальчиками и что-то пробормотал. А затем, достал маленький мешочек из кармана. Посыпал из него на мою ладонь золотистый песок и, сволочь, сдул мне его в лицо.

— Нет, не одержимый, — более радостно сказал он. — Однако… скажи мне, Бобров…

Черт. Как же меня колотит от моей фамилии.

— … ты заключал контракт с оружием?

— Нет, — тут же ответил я. — Расскажите мне, пожалуйста, кто такие одержимые?

Взгляд полный удивления, был адресован мне. Карлик выпустил руку и начал сползать со стула.

— Пожалуйста, — повторил я, что и остановило его.

С лицом, полным смирения и одновременно недовольства он начал говорить.

Одержимые, это неудавшиеся маги, проще говоря. А если не проще… Маги, которые пошли на сделку со своим оружием, напрочь позабыв про здравый смысл.

Они запустили в себя демоническую душу, которая контролирует каждый их шаг. А в определенный момент превращает этого мага в бомбу с часовым механизмом, готовым вот-вот уничтожить все вокруг.

Одержимые очень опасные. У них начинается перестроение органов внутри. Изменение мозговой активности, а также глобальная смена психики.

Если обнаружить одержимого в самом начальном этапе, такого еще можно спасти. А вот если одержимость переходит в фазу два или три, то такого мага нужно обезглавить.

В противном случае он кого-то сожрет или убьет.

Отличить одержимых на первой фазе возможно только по цвету сосудов на груди. Они становятся либо ярко-красными и сильно выделяются, либо также выделяются, но становятся синими.

— А почему два разных цвета?

— Потому что демоны делятся на два сорта. Низшие и высшие. Синие — высшие, красные — низшие.

— То есть, демоны… это типа монстры?

Карлик аж чихнул от недовольства.

— Демонов давно нет в природе. Тела свои они давно потеряли, а души заключили в сосуды и в оружие. Сосуды — это реликвии, которые все носят с собой или коллекционируют, как признак достатка. Оружие, сам понимаешь, — он внимательно посмотрел на меня. — Надеюсь, ты же знаешь, Бобров, зачем магам оружие?

— Знаю, уж не совсем дурак же, — ответил я. — А одержимости второй и третьей фазы?

— А я тебе покажу! — его словно осенило.

Он аж причмокнул от предвкушения происходящего. Словно его ждало что-то великое.

— Но, если ты мне ответишь на один вопрос, — он хитро улыбнулся, нахмурив брови. — Скажи мне, Бобров, что тебя связывает со Всеволодом Владимировичем? Почему он так остро реагирует на твое присутствие?

— Так это, — я почесал затылок в какой-то мальчишеской манере, виновато. — Сдохнуть я должен с его слов. А тут как ни посмотри, не умираю.

Карлик, двое солдат и два человека в мантиях, которые были на моем испытании, проводили нас в его кабинет. Да-да, в тот самый с плетками и ремешками на кушетке. Внутри уже были люди и жертва, привязанная к этой самой «кровати».

Чернявый парень как-то странно дергался и что-то бормотал.

Нам пришлось расталкивать солдат, причудливых магов в разноцветных мантиях и студентов, которых здесь было немало.

— Так, этих козлов, — карлик махнул на солдат. — Нахрен отсюда, а ты, — он обратился к девушке в мантии. — Наверх.

Девушка покорно кивнула, сделала самый непринужденный вид, хотя, как мне показалось, многие понимали, зачем ей идти наверх, и вышла вслед за солдатами.

Стоило этим столбам выйти, как дышать стало легче. Да и протиснуться можно было.

Карлик уже не обращал на меня никакого внимания. Подошел к кушетке, достал какой-то кожаный ремень с серебряной бляхой и со всей силы ударил по кушетке.

— Говори, демон, зачем пришел?

— Дядя! — взвизгнул чернявый парнишка, привязанный по рукам и ногам. — Не надо, дядя!

— Говори! Демон! — Ильич хлестнул студента по ногам. — Иначе узнаешь, что такое звезда на заднице!

Этот… рай для содомита мне не нравился. Тем более что я ясно видел бедного, запуганного студента. Даже решил про себя проявить снисхождение и попросить его отвязать. Но далее, началась твориться полная чертовщина. Поэтому я держал рот на замке.

Один из «мантий» подошел к кушетке и пальцем разрезал пиджак и рубашку на груди студента. Пальцем! А не ножом. И на груди парня я увидел красные сосуды, которые пульсировали и набухли под кожей.

Рисунок, который был на груди из этих самых сосудов, напоминал мне корни какого-нибудь векового дерева, которые разрастались в разные стороны.

— Вторая фаза, — заявил карлик. — Только-только началось.

Ух ты, это если такие… сосуды на второй фазе, что же с ним будет на третьей?

— Предмет нашли? — карлик обратился к студентам. — Кто в его комнате шарился, ну?

Наступила гробовая тишина. Только и было слышно, как пыхтит одержимый.

— Мне повторить? — рванул Владимир Ильич. — Кто и что нашел в его комнате?

Студент за моей спиной, тяжело вздохнув, вышел на всеобщее обозрение и протянул карлику мешок.

— Ну? И чего ждал?

— Там это… — как-то неловко прозвучала фраза с уст пацана. — Два предмета.

— Было бы два, — отмахнулся академик. — Он был бы синим.

И в подтверждение своих слов, студент, не снимая белых перчаток, брезгливо, сначала достал небольшой кинжал, с красным рубином на рукоятке, а затем, положил мешок на пол и достал маленький кристалл на ржавой цепочке.

Стоило мне увидеть этот кристалл, так у меня аж под лопатками что-то забурчало. Это же… целая реликвия! Целый глоток свежего воздуха и парочку дней беспокойной жизни! Однако я впервые увидел кристалл, выполненный в стиле шарика.

Граней не было, «камушек» блестел и был идеально гладким.

Карлик первым делом взял его, посмотрел в своих пальцах и гаркнул:

— Этот брак не может нести в себе демоническую душу, — говоря это, он плевался. — Если ты, Вадим, — обратился к парню с мешком. — Настолько тупой для второго класса, что не можешь отличить побрякушку от реликвии, я мигом тебя отправлю в третий.

Врет. Вот чувствую, врет!

Мои глаза словно жили своей жизнью. Не могли оторваться от этого шарика. Я чувствовал желание съесть его. Понимал, что оно спасет меня… может даже чувствовал его силу?

Парня аж затрясло от таких новостей. Карлик, кинув «побрякушку» как он выразился, протянул руку за следующим предметом. А вот я…

Вадим не поймал псевдо-реликвию, она упала возле него, и он, схватив с пола мешок, начал протягивать мешок карлику. Я же чуть вытянул ногу, наступил на цепочку и подтащил ее к себе, внимательно разглядывая всех.

Фух, никто не заметил.

— Значит, кинжал, — риторически сказал Владимир Ильич. — Ну ладно. Говори, демон, свое настоящее имя!

— Дядя нинада! — опять заверещал пацан. — Отпусти, помилуй!

Смотреть на подобный обряд экзорцизма было мерзко. Карлик то и дело лупил студента, приказывая тому назвать демоническое имя. А люди вокруг лишь сочувствующе кивали, молчали и никак не вмешивались в процесс.

В скором времени, демон сдался, когда карлик поднес кинжал к глотке пацана.

— Абдурахмал! — заверещал пацан. — Меня зовут Абдурахмал!

— Тогда, Абдурахмал, — карлик убрал кинжал от горла и направил его на грудь пацана. — Я приказываю тебе вернуться в сосуд, а парня отпустить!

В следующую секунду он погрузил кинжал в область сердца и нас всех ослепила яркая, алая вспышка. После нее Ильич положил кинжал на стол, а парня начал развязывать.

На того было смотреть жалко…

А как он вообще выжил? Карлик же его убил! Кто это выживет от ножа в сердце?

— Теперь, мальчик, — карлик сочувствующе похлопал по спине некогда одержимого. — Ты лишен магии. Больше ты не маг и никогда им не будешь. Ну что, стоило это того?

Парень ничего не ответил. Зарыдал.

— Всем вам, — он обратился к толпе. — Я еще раз показываю, что будет с каждым одержимым. Запомните, — он посмотрел внимательно на меня, как мне показалось. — Если вы отдаете свое тело демону, вы становитесь целью номер один для меня и подобных мне. Демон не даст вам ту силу, про которую он говорит. Он использует вас как сосуд, чтобы жить. Когда демон покинет ваше тело, а он покинет его, он заберет с собой всю вашу энергию, делая из вас обычного человека. Перед тем как согласится на сделку, подумайте, стоит ли это того? Что вы будете делать, будучи обычным смертным? Лишенным магии?

Толпа ничего не ответила. Покорно опустили головы, глядя на пол под ногами.

— Давай, пацан, — карлик опять по-дружески похлопал юношу. — Удачи в новой жизни.

Парня выпустили, и Владимир Ильич вернулся к столу. Посмотрел на кинжал и потыкал в него пальцем.

— Кинжал стал сильнее, благодаря магии, которую он забрал из юнца. И теперь отправляется в закрытую секцию. Отныне кинжал Красного Сияния — запрещен. Студентам не то, чтобы… запрещается, не рекомендуется касаться его и пробовать заключить контракт. Надеюсь, всем понятно, почему?

Все кивнули, кроме меня. Карлик сделал акцент на этом.

— С тобой-то все понятно, Бобров.

Вот же ж сволочь! На меня теперь смотрели все! Абсолютно все!

— Студенту не обуздать его энергию, — начал пояснять он. — Он станет одержимым. Вот и сказочке конец, — затем, он резко рявкнул. — Все вышли. Кроме тебя, Бобров!

Он покосился на меня, а затем еще раз рявкнул на остальных.