Опричник. Канцелярия Государственной Безопасности

Глава 1

— Колокольчик, остановись! Он уже мёртв! — приказал я, устав наблюдать за избиением трупа.

— Он шевельнулся! — воскликнула девушка, с ног до головы заляпанная фиолетовой жидкостью. — Вот! Видел!

Последний удар и несчастный древовидный монстр превратился в большую смачную серо-зелёную лепёшку.

Колокольчик мстительно пнула его ногой, отчего бубенцы на её поясе издали короткий мелодичный звук, вытерла широким листом катану, убрала в ножны и широко улыбнулась.

— А это за что?

— Шеф, он мне маникюр испортил! Гад! — девушка мстительно бросила на труп испачканный лист.

— Да твою ж… Ясно, — коротко ответил, закидывая обрез за спину. — Имей в виду, за погром в исследовательском комплексе по головке не погладят. Хуже того, вычтут ущерб из нашего гонорара.

— Но… — напарница захлопала длинными ресницами, надула пухлые губки.

— Вербена, всё, я сказал. Нам ещё местного диктатора надо найти и уничтожить.

— Надо, так надо.

Бывшая графиня пожала точёными плечиками, изящно переступила через останки, поправила причёску и нахмурилась. Обломанный ноготь зацепился за волосы, тонкая белая прядка выскользнула из укладки. Через секунду всё легло на свои места, девушка вытащила из нагрудного кармана острую пилочку и принялась на ходу наводить красоту.

Фейспалм! Слава богам, что мы в артефактной боевой форме. Кожа василиска, из которой она сделана, моментально впитывает кровь и прочую грязь. Иначе пришлось бы ждать, пока наша аристократка приведёт себя в достойный вид, ибо «девушка всегда должна выглядеть прилично». Это не мои слова.

Пропустил девушку вперёд и пошёл следом, контролируя обстановку.

Дилинь-дилинь, дилинь-дилинь. Каждый шаг Колокольчика сопровождался тихим перезвоном. Не идёт, плывёт по воздуху. Настоящая аристократка, чтоб её.

— Слушай, давно хотел спросить: зачем тебе бубенцы? — прервал я затянувшееся молчание.

Раздался мелодичный смех, вот честное слово, не знал бы, что Колокольчик напрочь отмороженная, влюбился точно.

— Враги должны слышать тихие шаги смерти. Мои шаги.

Вербена взмахнула рукой, и любопытный маленький бутончик, не вовремя вынырнувший из густых зарослей, упал на землю, срезанный пилочкой для ногтей.

Хрякс, и от цветка осталось только неприятное мутно-зелёное кровавое пятно. Ну или что там у ожившей травы вместо крови?

Хляпс!

— Вербена! — рявкнул, глядя на очередной срубленный бутон.

— Он смотрел на меня без уважения! — царским тоном ответила виновница и пошла дальше не оглядываясь.

Я остановился, давая шанс зубастому растению убраться с моего пути. Про ущерб я не шутил, потому не было желания лишний раз кромсать взбесившуюся траву.

— Южно-уральская глазастая росянка, — прочитал вслух надпись на табличке. — Ты не лопнешь, веточка?

Крупный цветок, усыпанный каплями, похожими на росу, моргнул, пощёлкал многочисленными усиками-пастями и торопливо убрался с моей дороги.

— А вот и мальчики, — раздался игривый голосок.

Чёрт, какие ещё мальчики!

— Колокольчик! Кто там?

— Охрана, — радостно сообщила напарница.

— Охрана⁈ — удивился я.

Нам сообщили, на территории комплекса не осталось никого живого. Ну, кроме растений, внезапно возомнивших себя венцом творения. После того как люди отказались принести клятву верности высшему разуму, (и где только нахватались, зелёные паразиты?), практически все люди были уничтожены. Выжили те, в чьих кабинетах отсутствовали кактусы и прочая трава в горшках.

— Мёртвые, — «успокоила» меня Колокольчик. — Бедненькие, из них тут целую картину сделали! Живописненько!

А, ну если мертвые… Хотя… Я ускорился, кто его знает, что придёт в голову этой безумной в следующий момент. Надо оценить обстановку и прикинуть, как пробираться дальше, лишний раз не выкашивая безобидные зелёные насаждения, если таковые тут еще остались.

— Шеф, мне срочно нужно кого-то убить! — снова раздался голос Колокольчика, на этот раз кровожадный.

— Что опять? — прорычал я, проходя сквозь колючую арку, усыпанную цветами с зубастыми тычинками.

К моему удивлению, растение торопливо втягивало в себя ветки, листья и цветы. Я выскочил на открытую площадку, пытаясь охватить взором масштаб бедствия.

— Он, — острый красный ноготь ткнул в сторону кучки колючек и щепок. — Испортил мне сапожки. Между прочим, они от Венето Боттичелли!

Колокольчик приподняла ногу, обутую в кожаный сапожок с высоким ковбойским каблуком, повертела, разглядывая повреждение, вздохнула и просительно посмотрела на меня.

— Можно?

Ответить я не успел. Зелёная стена разошлась в стороны, мы увидели песчаную дорожку, по которой в нашу сторону стремительно неслась гигантская кобра, по-научному — дарлингтония, если верить табличке, которая болталась на её толстой жёлтой шее с коричневыми прожилками.

— Зашибись, — скривился: терпеть не могу змей, даже в зажаренном виде.

— Будет сложно, — склонив голову к плечу, протянула Колокольчик.

— Я знаю волшебное слово.

— Какое? — графиня затаила дыхание, не сводя глаз с твари.

— Убей.

Напарница счастливо рассмеялась, одним незаметным глазу движением выхватила катану и скользнула в сторону ничего не подозревающей кобры.

— Хорошо бы пива, — пробормотал я, глядя, как девушка танцевальной походкой отправилась мочить монстров.

За Вербену я не беспокоился. Иногда мне казалось, что у неё дополнительная пара глаз есть не только на затылке, но и на других частях тела. Не зря в имперском разведывательном отряде особого назначения (РООН) её называли Многоликой мамбой. Смертельно опасная, скользкая и такая же быстрая, как змея. Безжалостная и хладнокровная, одно слова — психопатка.

Колокольчик красива. Миниатюрная красотка с васильковыми глазами, пухлыми чувственными губками, с тонкой талией и… кхм… четвёртым размером груди. В жизни не догадаешься, что за этой хрупкой внешностью скрывается жестокий убийца. Вот только никто из команды не рассматривал её в качестве объекта вожделения. Красива, как кобра перед прыжком. И неуправляема, как машина без тормозов. На фига такое счастье?

Однажды она в одиночку отыскала и вырезала подчистую больше сотни человек, которые участвовали в убийстве её семьи. После этого сожгла усадьбу отставного полкана, который совмещал пенсию с делами разбойными, грабил, убивал, торговал людьми, насиловал. Короче, всяко разно портил жизнь подданным Империи.

То, что осталось от полковника Христофорова и его ближайших прихвостней после пыток смогли опознать только при помощи ДНК-экспертизы.

Когда прибыли полиция, пожарные и прочие военные чины, графиня Вербена Алтуфьева, сотрудник РООН в звании подпоручика, спокойно сидела в удобном кресле в центре своего родового герба, сложенного из мёртвых тел, неторопливо подпиливала красные ноготки и мечтательно улыбалась.

Дело тогда замяли, а графиню отправили под моё начало после того, как она прошла курс реабилитации. Как по мне, он несильно ей помог. Идиот, который доставил её в мой отдел, лишился собственных колокольчиков за попытку назвать её Бубенчиком.

Мысли о холодном пиве не отпускали, уж больно горячий случился бой. На помощь самоуверенной кобре кинулись зелёные насаждения. Ветки хватали Колокольчика за ноги, за руки и за одежду. Ну как хватали, пытались. У них это плохо получилась, особенно у тех, кто норовил вырвать клок волос из безупречной причёски графини. Эти умирали в первую очередь.

Я неторопливо достал любимый многозарядник с бронебойными пулями, зачарованными на пробивание. Последний образец, созданный лучшими оружейниками Российской Империи, мастерами своего дела — моим Родом. Позже я его усовершенствовал. Теперь вместо обычных пуль пистолет заряжался специальными энергетическими патронами, наполненными моим Даром. Я непросто поглощаю энергию из убитых монстров и зачищенных Рифтов, но умею преобразовывать её в оружие, маскируя под пули.

Щёлкнул затвор, я вскинул оружие, но не выстрелил. Честно говоря, можно было не дергаться, Колокольчик справится сама. Скорость, четкость движений, виртуозное владение катаной, высокая эффективность. Со стороны кажется, Колокольчик находится одновременно во всех местах сразу.

Вот охамевшая ветка увеличила шипы и метнулась, чтобы напасть со спины ударить и опутать. Вжух, и вот уже колючки отделились от гибкого щупальца и впились в тело извивающейся кобры. Ядовитые колючки, насколько я мог оценить со стороны. При полёте капли вещества веером рассыпались по кустам, отчего листва моментально пожухла и осыпалась к ногам графини.

Блыц-блыц. Мой выстрел попал точно в цель, выбив правый глаз твари. Змеюка зашипела от боли, плюнула очередной порцией яда в сторону Вербены, но девушки уже не оказалось на том месте, куда целила противница. Она уже стояла на толстом извивающемся хвосте, балансируя и орудуя катаной.

Мой организм на яд практически не реагирует. За последние годы я выработал иммунитет практически к любой отраве, с незнакомым ядом тоже справлюсь. Ну, может, поплохеет ненадолго, так проблююсь и все дела. В любом случае, если даже случится критическое отравление, духи предков не дадут сдохнуть, пока не убью последнего врага. Да и потом посодействуют, до больнички всяко дотяну.

— Колокольчик, заканчивая развлекаться, — крикнул я и добил одноглазую кобру.

Ждать, когда графиня наиграется, не имея при себе холодного пива с попкорном, — такое себе удовольствие. Особенно когда пара запотевших банок ожидает дома в холодильнике. Вербена послала мне воздушный поцелуй, а дальше всё случилось, как если бы я смотрел фильм на перемотке.

Вжух, и голова второй кобры, которая сдуру сунулась на помощь подружке, слетает с туловища в ближайшие кусты.

Вжиу, вжиу, вжи-и-и-у, и оба ряда зелёных стен легли к ногам графини искромсанными листьями и ветками.

Блыц-блыц-блыц. Мой пистолет не отставал, расстреливая вконец охамевшие ожившие зелёные насаждения.

Вжик, грязно-белое пузо кобры оказалось аккуратно вспоротым.

Пчык, пчык, катана дважды по самую рукоятку вошла в два странных шара, которые напоминали человеческие сердца, только сделанные из перепутанных и перекрученных веток.

Блы-ты-ты-ты-тыц, я прошёлся очередью по кустарникам, срезая их под корень.

Пши-и-и-и, мёртвые растения обернулись трухой, покрывая круглую площадку, дорожку, на которой шло избиение кустарников и змеи.

— Чёрт, — выругался я, отступая на пару шагов назад.

Арка, под которой я стоял, развлекаясь смертельным покосом кустов, оказалась единым целым с комплексом погибших растений, прах убиенных посыпался мне на голову.

— Шеф, можно я заберу это с собой?

Тиу-тыц, катана легко вошла в ножны, бубенцы на поясе сыто звякнули, Вербена достала зеркальце и принялась осматривать причёску в ожидании моего ответа.

— За каким демоном тебе дохлая змея? — с лёгким раздражением уточнил я. ПОхоже, зверюку придётся тащить с собой.

Если нашей графине что-то вошло в голову, то пока она, в смысле Вербена, не добьётся своего, из её прелестной, но очень сумасшедшей головушки, эта мысль не уйдёт. Осаживать её моно и нужно. Но зачем лишать… хм… нестабильную личность любимых игрушек?

— Сумочку сделаю. Хотя нет…

Колокольчик на секунду отвлеклась, окидывая взглядом приличных размеров тушку. Я было обрадовался, как выяснилось зря.

— Как раз на новый комбинезон хватит, а если останется, то и на сумочку, и на туфли, — радостно сообщила девушка, спрятала зеркальце и выжидательно уставилась на меня.

Вот же черти её забери!

— Давай сюда, — провернул камень в оправе, активируя пространственный карман, подошёл к мёртвой кобре, коснулся тушки. Через пять секунд останки втянулись в перстень. Мама учила не отказывать девочкам по мелочам. Мне несложно, Ло приятно, в результате внутренние бесы графини сыты и довольны.

— И голову, пожалуйста.

Взмах ресниц, пронзительный взгляд, и я, хмыкнув, оглядываюсь в поисках отсечённой головы. Вот как она это делает? Вербене практически невозможно отказать, хоть рогом упирайся, хоть на уши становись, всё равно сделаешь то, что она просит. Причём совершенно добровольно. Я в который раз подумал, что в роду Алтуфьевых точно знают секрет русальего взгляда. Ну, или какая-нибудь прабабка согрешила с инкубом, отсюда и способность очаровывать. Или прадед обрюхатил летавицу.

Со мной прокатывает только когда я не против выполнить просьбу графини, по собственному желанию. Но я видел, как действует ядовитое очарование Колокольчика на мужское население. Не хотел бы я оказаться на их месте. Мужикам без стержня к Вербене лучше не приближаться, согнёт в бараний рог, перемелет и развеет прах по ветру. Но и после смерти они останутся её верными рабами.

— Голова-то тебе зачем?

— В спальне повешу, — мечтательно прикрыв глаза, поделилась Колокольчик. — У меня там ма-а-а-ленькая такая коллекция, на девяносто девять голов.

— Угу, одной, как я понимаю, для ровного счета не хватает.

Я мысленно скривился, представив девичью спальню в розовых тонах, увешанную чучелами чудовищ.

— Угадал! — хихикнула Вербена. — Я готова!

— Раз готова, идём дальше.

— Далеко ещё? — уточнила напарница.

— Вряд ли. Самый смак ждёт нас в центре новой экспозиции. Во всяком случае, так утверждают оставшиеся в живых. Какой-то там редкий цветок не то полили чем-то не тем, не то удобрили, очевидцы об этом умалчивают. А вот дальше понеслось гав… э-э-э… пошло-поехало. Оживший экземпляр покусал собратьев, и понеслась душа в рай.

— Зомби-цветы? Какая прелесть!

Колокольчик захлопала от восторга.

— Заживо съеденные посетители вряд ли с тобой согласятся, — хмыкнул я. — Кажется, мы близко.

Вербена завертела головой, пытаясь определить, где мы находимся. Мёртвая тишина давила на плечи, в висках бухало от какого-то напряжения. В голове закопошились странные мысли. Кто-то или что-то коснулось разума, пытаясь подчинить меня себе.

— Ло, ты как? — негромко окликнул я.

Ло — только для близких, а ближе нас, опричников, у Вербены Алтуфьевой никого не осталось.

— Кто-то шалит, — прошелестело сбоку. — Слышишь?

— Тишина.

— И мёртвые с косами. Вернее, с шипами вдоль клумбы стоят.

Колокольчик ткнула пальцем куда-то вправо, вбок.

— И вот это вот сожрало половину ботаников? — пробормотал я, скептически разглядывая маленький фиолетовый цветочек с пятью фиолетовыми лепестками.

— Кто-то шалит, — настойчиво повторила Колокольчик.

И тут я почувствовал ментальное воздействие. Кто-то очень осторожно, стараясь быть незаметным, пытался проникнуть в мой разум. Щупальцы достаточно нежно ощупывали первый защитный барьер, отыскивая прорехи. Тихий успокаивающий шёпот вещал о спокойствии, умиротворении, внеземном счастье, удаче и всех удовольствиях мира. В комплекте шли самые прекрасные женщины земли.

Чтобы получить столь щедрый дар всего-то и нужно поднять барьеры, раскрыть свой разум, и позволить другу и покровителю себя осчастливить. Я наблюдал, не сопротивляясь и делая вид, что колеблюсь. Щупальца, довольные происходящим, осмелели и попытались аккуратно взломать мою защиту, чтобы пройти дальше. Вот тут-то я и ударил.

Мерзкие отростки сгорели в адском огне от моей ментальной атаки, уши заложило от визга, которые издавал маленький фиолетовый цветочек, на наших глазах превращаясь в огромное чудовище.

Первую атаку отбила Колокольчик, с восхищением присвистнула, отсекая отростки, которые пытались меня захомутать. Я потряс головой, вскинул пистолет-автомат и выматерился, обнаружив, во что превратился нежный фиолетовый цветочек с пятью лепестками.

— Хорошее удобрение, — оскалился, отступая на пару шагов.

Хренотень вымахала под три метра, ощерилась многочисленными зубастыми пастями. Теперь каждая тычинка яростно клацала зубами, пытаясь сожрать меня и Вербену. Цветок злобно таращился на нас фиолетовыми глазами, ветки удлинились и уплотнились. Маленькие листья развернулись, увеличились раза в три в размере, переплелись между собой и превратились в крепкие зелёные лапищи с когтями.

Вечнозелёная тварь выпрямилась и требовательно взревела. Со всех сторон раздался ответный вопль, земля вздыбилась, выпуская корни, и на нас со всех сторон зашагали всевозможные растения, рванули щупальца, полетели цветочные стрелы, колючки и прочая ядовитая гадость. Только и успевай уворачиваться да отсекать.

— Бр-ра-та-та-та-та-та-та-та-тац, — застрекотал мой маленький помощник. — Бла-блац-блац. Бр-ра-та-та-та-та-та-та-та-тац.

— А тут ничего, весело, — задорно выкрикнула Колокольчик, кромсая наглого тёзку, который плевался в неё тычинками.

— Обхохочешься, — хмыкнул я, высоко подпрыгивая и выпуская подряд три пули в толстый корень плюща, который норови связать меня по ногам, опрокинуть на землю и сожрать.

Ползучий гад заверещал, когда первая особая пуля вошла в его единственный глаз, сплетённый из листвы. Тварь, вероятно, решила, что надёжно укрыла его, разместив практически у корня. Ошиблась.

Вторая пуля чётко вошла в толстый корень, отделяя раскуроченную гляделку от основного ствола. Монстр-плющ заверещал и забился в агонии. Клубок зелёных веток-змей вздрогнул, зашипел, заморгал глазастыми многочисленными листиками, дернулся в мою сторону и застыл, желтея и скукоживаясь на глазах.

— Ух ты, шеф, а можно его тоже забрать с собой? — радостно воскликнула Колокольчик.

Я оглянулся и охренел. Напарница методично уничтожала стаю львиных зевов. Вы глядели они нынче как маленькие зрелые львы ростом с хорошего французского бульдога. Вербена проткнула очередного, рванула вперёд и ухватила последнего за зелёную холку.

— Ми-и-иленький! — умильно разглядывая рычащего миниатюрного льва, протянула графиня, при этом не забывая рубить, колоть, резать, расчленять и уничтожать многочисленную армию зелёных монстров.

— Нахрена? — рявкнул я.

Пистолет вернулся на своё место, я принялся орудовать дедовым мечом, прокладывая себе путь к фиолетовой неженке.

— Всегда мечтала о пёсике, — пропела Вербена, один выверенным ударом разрубая пополам оживший кактус.

— Выгуливать кто будет? — уточнил я, дырявя и разрезая пополам шары перекати-поля. Вот спрашивается на фига они в ботаническом саду?

— Коржика попрошу, — графиня весело рассмеялась, расчленяя очередную зелёную гадость, которая пыталась откусить ей голову.

— Тогда нет, — отрезал я, представив нашего вечного подростка с монстром на поводке.

Будет как в том анекдоте про собачку, которая писалась и какалась от команд хозяина. Только в нашем случае обосрётся весь квартал, если зелёная собачка не послушается интеллигентного Коржика с первого раза.

— Прости, малыш, злой дядя не разрешает тебя забрать, — печально вздохнула Вербена.

Колокольчик сжала кулак, раздался короткий чмок, и душа львиного зева покинула бренный мир ботанического сада. Собственно, как и многочисленная армия зелёных уродцев, которых насылала на нас фиолетовая дрянь.

Кстати, попытки манипулировать нашим сознанием главный босс закончил, осознав их бесполезность. Но зато отрастил вокруг своей полянки четыре ряда живой изгороди. Растения ощетинились колючками, ветками, тычинками, пестиками, на кончиках которых поблёскивали ядовитые капли.

— Ух ты, какая грозная тварюшка, — восхитилась Колокольчик. — Шеф, ну хоть цветочек можно забрать?

— Нет.

— А…

— Поливать некому, — отрезал я.

Мы приготовились к последней атаке, но ударить не успели. Заросли зашевелились, раздвинулись, и мы увидели чьё-то тело, распятое на длинных колючках ежевики.

— Креативненько, — восхитилась Вербена.

— Не поможет, — ответил я на предложение обмена, которое прозвучало в моей голове. — Мёртвых не обмениваем.

И тут девчонка застонала, попыталась приподнять голову. Твою мать! Живая!

Колокольчик кинула на меня короткий взгляд, я едва заметно дёрнул бровью, давая понять: будем спасать.

— Может, отдашь по-хорошему? Обещаю, тебя не трону. Остальных, извини, придётся уничтожить, — кивнул в сторону живых ограждений.

Фиолетовый монстр взревел, из зелёного забора стремительно вырвались колючие ветки, одновременно оплетая несчастную полумёртвую девчонку и приподнимая её над защитной оградой.

— Ну, всё, тварь, тебе не жить.

Ледяным тоном пообещала Вербена и понеслась в атаку. Ошмётки растений полетели в разные стороны, разбрызгивая серо-зелёный сок. Фиолетовый цветок-переросток взревел и попытался провести ментальную атаку. Увы, тот, кто ставил мне защиту, хорошо знал своё дело. Внутренние защитные щиты сработали, щупальца обуглились, тварь заревела и попыталась прикрыться пленницей, одновременно кидая в атаку оставшиеся растения.

Вжиу-пшик, Колокольчик походила на очень опасную ветряную мельницу. Она одновременно отсекала ветки, которые опутали жертву с ног до головы, и отростки, которые пытались схомутать её.

В последнем, отчаянном жесте гадёныш подкинул жертву в воздух, желая нанизать на длинный шип. Но просчитался. Катана нежно отделила отросток от туловища. Затем, не прекращая движение, просто-напросто срезала все ветки-руки, превращая их в щепки для растопки. Пока Колокольчик рубила дрова, я зашёл сзади и одним ударом снёс фиолетовую зубастую цветочную голову охеревшего от собственной значимости уродца.

Пленница рухнула на мягкую подушку из нашинкованной в мелкую крошку листвы и стволов, и затихла.

— Жива?

— Что с ней станется, — фыркнула Колокольчик, отсекая от себя последний прут и оглядывая побоище.

— Ты жива, — хмыкнул я.

— Не дождутся, — объявила Вербена и тут же витиевато выругалась.

— Причёска? Ноготь?

— Все вместе, — графиня мстительно вдавила каблук в мёртвый фиолетовый глаз, тут же брезгливо поморщилась. Отошла в сторону и принялась приводить себя в порядок.

— Эй, ты как?

Я подошёл к девчонке, проверил пульс, просканировал состояние организма. Жива, в меру потрёпана.

— Говорить можешь?

Бывшая пленница застонала, попыталась подняться, тут же охнула, но всё-таки умудрилась перевернуться на спину и принять вертикальное положение.

— Кажется, могу, — огромные зелёные глаза с подозрением смотрели на меня сквозь спутанную гриву тёмных волос.

Ну, здрасте, а где благодарность и поцелуй спасителю? Эх и куда подевались трепетные барышни? Нынче куда ни плюнь, попадёшь в феминистку или в другую хренотень.

Девчонка отказалась от моей помощи и через пару минут самостоятельно поднялась на ноги и огляделась. С удивлением наблюдал игру эмоций на её лице, испачканном грязью, кровь и фиолетовой жижой. Спасённая сначала ужаснулась, затем удивилась, потом покраснела, побледнела, рассердилась, сдвинула брови, развернулась в мою сторону и начала светопреставление.

— Вы что натворили⁈ Вы зачем всех убили⁈

— Детка, прикрой ротик, гланды простудишь, — ласково посоветовала графиня, подпиливая ноготки.

— Да как вы могли! Да вы… вы — монстры, а не люди!

— Отморозки, угу, — кивнул я, достала мягкую тряпочку и принялся протирать меч.

— Они же живые! Разумные! Это же уникальный случай! Мясники, вот вы кто! — выпалила вконец обнаглевшая бывшая жертва.

— Скорее вегетарианцы, — выдала Колокольчик, не прекращая приводить себя в порядок.

— Почему вегетарианцы? — опешила спасённая девица.

— Где ты здесь… — Ло обвела рукой залитую серо-зелёной жидкостью площадку, — видишь кишки и мясо?

Девчонка побледнела, судорожно сглотнула, на секунду прикрыла глаза. И я, и Колокольчик уже поняли, перед нами одна из тех полоумных защитниц монстров. Хэштег «Жизни монстров важны» заполонил всю сеть и газеты. Зелёные активисты требовали не убивать, а социализировать рифтовых тварей, а разумным и вовсе предоставлять право на жизнь в Империи. Идиоты.

— Я этого так не оставлю! — прошипела защитница чудовищ.

— Ага, в Гринпис позвони, пожалуйся, — Колокольчик, не скрываясь, издевалась над малахольной.

— И позвоню! И в газеты, и на телевидение! Да вы знаете, кто я?

— Неа, а должны? — удивился я, убирая меч в ножны.

От такого неуважения юная аристократка взбесилась. Стройная ножка, обтянутая сапожком из искусственной кожи, топнула по ошмёткам растений.

От удара одна из веток плюща подлетела, упала на разодранный рукав девицы. Неожиданно мёртвый плющ распахнул пасть и впился двойным рядом мелких заострённых зубов в нежную обнажённую кожу радетельницы.

— Ай! — вскрикнула девчонка и попыталась стряхнуть монстрика.

Не тут-то было. Ожившая ветка не желала расставаться с куском плоти, активно вгрызалась глубже.

— Что вы смотрите! Помогите мне! — приказным тоном велела девчонка, сдерживая слёзы.

— Сейчас, только ноготь допилю, — Колокольчик помахала пилочкой.

Жертва Гринписа закусила губу, отчаянно дёргая плющ за толстый хвостик с корешочками. Плющ моргал, но не сдавался, всеми отростками впиваясь в кожу.

— Не-не, сама. Я не спасатель, моё дело убивать. Колокольчик, а ты?

— С нашим удовольствием, — кровожадно улыбнулась графиня, пряча пилку в карман.

— Так чего вы ждёте? — воскликнула глупышка.

— Ты точно этого хочешь? — засомневалась графиня.

— Да!!! — взвизгнула девчонка, едва удерживая монстра за короткий хвост. Плющ норовил полностью залезть под кожу.

— Ты замужем? — задумчиво поинтересовалась Вербена, высвобождая катану.

— При чём тут это? Нет!

— Теперь точно не возьмут, — доверительно сообщила графиня.

— Почему?

Девчонка так опешила, что забыла про плющ. Мелкая тварь воспользовалась случаем и ещё глубже ввинтилась в плоть.

— Кому нужна невеста без одной руки? Да ещё и правой?

— Вы… издеваетесь⁈ — взвизгнула девушка, отпрыгивая от графини. — Уберите это! О-о-о! Бо-о-ольно! Он грызёт мою руку! Помогите, пожалуйста! — гринписовка сдалась и расплакалась.

— Рубить?

— Нет!

— Ну нет так нет, — Ло пожала плечами и вернула катану на место.

— Снимите его с меня, пожалуйста, — глотая слёзы, взмолилась девчонка, безуспешно пытаясь отодрать плющ от своей опухшей руки. — Вы — не джентльмен! — всхлипнула защитница монстров.

— Я — опричник.

Слово было сказано, реакция последовала незамедлительно. Девушка побледнела теперь уже не от боли, а от ужаса, сжалась, глядя на меня.

Я достал фляжку, глотнул древесного самогона, перекинул Вербене и двинулся в сторону жертвы. Девчонка дёрнулась в сторону, но я удержал её за плечо.

— Не дёргайся, — приказал внезапно онемевшей пигалице.

Одним сильным рывком сдёрнул тварь, свернул ей голову, вытащил ножик, чиркнул по руке. Колокольчик тут же ливанула в открытую рану самогон, обеззараживая. Девчонка охнула и осела в глубокий обморок.

— Тащить будешь сам, — резюмировала Колокольчик.

Я вздохнул, перекинул дважды спасённую на плечо, сделал ещё один глоток, чисто для дезинфекции организма, прицепил фляжку к поясу, и мы потопали обратно, мечтая о душе, вкусном ужине и долгом сне.

Мечты так и остались мечтами. На выходе из ботанического центра нас ожидал сюрприз.

— Лежать, лицом вниз.

— Стоять!

— Руки вверх!

— Не двигаться!

— Мордой в землю!

— Руки за спину!