Противотанкист. Книга 3. "Ополченцы"

Глава 17 Захват батареи

На огневые немецких миномётчиков, мы ворвались, сея хаос и разрушения. То бишь стреляя из всех стволов, и швыряя во все стороны ручные гранаты. Пронесясь, как «ужас, летящий на крыльях ночи» в одну сторону, разворачиваюсь, и еду обратно, теперь уже медленнее. Бойцы начинают попадать в цель, и не просто случайно, а вполне осмысленно, да и гранаты летят гораздо точнее. Канониры не выдерживают и бегут, так что остаётся только зачистить позиции, что я и делаю, остановив БТР и сбросив десант. Сам остаюсь в машине, прикрывая бойцов огнём пулемёта.

После доклада Кеши, что огневая захвачена, запускаю в небо две ракеты красного дыма. С облегчением выдыхаю только после того, как затихшая на переднем крае перестрелка, возобновляется снова. На этот раз стрельба из трофейного орудия гораздо интенсивнее, поэтому надеюсь, что нашим будет гораздо веселее наступать, а противнику отступать. По плану операции, сразу после нашего сигнала, рота лейтенанта Захарова должна была захватить высоту, являющуюся ключом всей позиции. Атаковали не в лоб, а слева, со стороны оврага, да и пушка находилась там же. С основной своей задачей (подавить немецкие пулемёты) Мишкины артиллеристы видимо справились, теперь дело оставалось за пехотой. Мы же занимаем круговую оборону, и ждём, когда соберётся весь отряд, или пожалуют фрицы.

Хорошо, что наши вместе с обозом подошли раньше, а то я уже весь мозг сломал, пытаясь «натянуть сову на глобус». Всё-таки отделение из семи человек, это не те силы, с которыми можно оборонять опорный пункт, зато с прибытием основной части взвода, появилась реальная возможность помочь роте с наступлением. Причём не только ружейно-пулемётным, но и миномётным огнём. Огневую фрицы выкопали в ста метрах на север от деревни, параллельно реке, вот опираясь на неё, мы и выстраиваем свою оборону. Наш опорный пункт представляет собой равносторонний треугольник, со сторонами примерно полста метров длиной. Основанием является огневая, соответственно противолежащая ей вершина, находится в нашем тылу. Три своих пулемёта устанавливаем в углах опорника, оставшийся личный состав занимает позиции по его сторонам. БТР я ставлю в центре опорного пункта, мордой к реке, его мы будем использовать как неподвижную огневую точку с круговым обстрелом.

Пока есть возможность, формирую расчёты для двух миномётов, правда неполные — командир, он же наводчик и заряжающий. Бойцы, кому не повезло занять место в немецких, копают свои окопы. Кому повезло — разгружают телеги с боеприпасами, набивают пулемётные ленты, и занимаются другими полезными делами. Мы с Кешей готовим мины к стрельбе, попутно разъясняя заряжающим их задачу. С зарядами решили не заморачиваться, и стрелять в основном на первом, по дальности это нас устроит, стрелять на большую дистанцию, нужен корректировщик, а его у нас нет.

— Смотри Витёк, — инструктирую я своего заряжающего, — мину в ствол нужно просто опускать. Кидать её, а так же досылать как снаряд, не надо, может произойти осечка, но это полбеды. Беда будет, если ты сунешь мину стабилизатором вверх, или находящуюся на боевом взводе. Тогда я тебя буду долго бить, возможно ногами, и возможно по голове. Правда на том свете, но легче тебе от этого не станет. Теперь слушай насчёт боевого взвода, и с чем его едят. При свинчивании предохранительного колпачка, основное внимание обращай на «папиросу», на ней не должно быть видно красной кольцевой полосы. — Показываю я танкисту взрыватель мины без колпачка. — Если папироса утоплена, то всё нормально, если крышка ударника торчит, то накручивай предохранитель обратно, и убирай мину подальше.

— Понял, — отвечает мой помощник.

— Ну а раз понял, то вставляешь в стабилизатор каждой мины по одному дополнительному заряду, а я пока осмотрюсь.

Судя по звукам боя и взлетающим в небо осветительным ракетам, высоту наши взяли. Фрицы, скорее всего отошли на восточную окраину Слизнево и закрепились там. Не без потерь конечно, но и через реку сломя голову никто не бежал. Если бы остальные подразделения полка поддержали атаку нашего батальона, и ударили со всех сторон одновременно, то может деревню бы захватили. А так немцы сманеврировали своими небольшими силами и позиции удержали. Про небольшие силы рассказал всё тот же «безумный Мартин». Судя по его показаниям, оборону держала усиленная рота пехоты, плюс взвод «пионеров», которые должны построить переправу для более серьёзной техники. Небольшой мост через реку имелся, но он мог выдержать только вес танка Pz — II, а вот чтобы переправить более тяжёлые панцеры, нужен мост большей грузоподъёмности. Пока наши собираются в очередную атаку и перегруппировываются, мы готовимся к обороне. А то после того, как мы насыплем соли с перцем под хвост гансам, нами займутся всерьёз. Позиции немцев на правом фланге и в центре я не вижу, мешают дома и надворные постройки. Зато окопы левого фланга как на ладони, фрицы запуская ракеты, подсвечивают как окружающую местность, так и себя. В тылу и слева у нас чистое поле, потом лес, так что наиболее вероятна атака из деревни Покровка. Хоть канониры и убежали в другую сторону, но о том, что батарея захвачена, своё начальство они наверняка уже предупредили. Повезло нам ещё и потому, что миномётов было всего четыре, соответственно и личного состава на огневых меньше, да и не факт, что расчёты в полном составе. Видимо фрицы уже попали где-то под раздачу, ну а мы их добили.

Обойдя по периметру весь опорный пункт, приказал временным ездовым выпрячь лошадей и спровадить с позиций в сторону леса. А то мало ли, лошадки к выстрелам не привыкшие, прятаться не обучены, начнётся пальба, обезумеют, не дай бог ещё наступят на кого. Убивать их жалко, так что пусть идут, пасутся. Проверив наличие личного состава и раздав всем ценные указания, возвращаюсь к своим расчётам, готовлю данные для стрельбы, согласно которых и навожу миномёт. Стрелять решаем на особицу, я по левому флангу немцев, а Кеша по центру деревни. Потом в зависимости от результатов, сосредоточим огонь по одной цели. Боеприпасов у нас достаточно, так что после пристрелки покажем гансам, «почём фунт изюма». Но пока наши с той стороны реки не чешутся, молчим и мы, смысла начинать артподготовку, и стрелять до начала атаки по площадям, не вижу. Сейчас фрицы попрятались по щелям, оставив только наблюдателей, так что эффективность стрельбы будет почти нулевая.

Оглянувшись назад, увидел, что наш броник торчит над местностью, как пугало на огороде. С одной стороны это хорошо, с него всё видно, можно стрелять в любую сторону, ничего не мешает. Зато с другой, при наличии ПТР у противника, да даже и бронебойных патронов к пулемёту. Стрелок в бронекоробке — смертник. У меня там пока раненый боец наблюдателем, правое плечо ему продырявило, хорошо хоть навылет, да ещё вовремя перевязали, так что парнишка пока держится. А вот с пулемётчиками облом, нормально стрелять из МГ, можем только я и Кеша, но на нас миномёты, у Малыша с дядей Фёдором свои газонокосилки, поэтому придётся, как-то выкручиваться. Идея меня стукнула, как яблоко по голове Ньютона, так что пока есть время, бегу к трофею. Как говорится, «поспешишь — людей обхохочешь», так и со мной получилось. Не заметь я вовремя эту ямку, и не перепрыгни через неё, то «поломал бы руки ноги, оцарапал нос». Упасть то я упал, но без последствий для организма. При ближайшем осмотре выяснилось, что это вовсе не ямка, а окоп, скорее всего КНП командира батареи. И как я его раньше не нашёл? Забираюсь внутрь и оцениваю позицию, по результатам решаю — пулемёт с бэтэра установить здесь. До трофея буквально двадцать метров, поэтому первому подвернувшемуся под руку бойцу, ставлю боевую задачу.

— Красноармеец Грибанов, — представился он мне.

— В общем, так боец, вместе с Кочетковым все боеприпасы с бронетранспортёра перетаскиваете вон в тот окоп, — показываю я ему месторасположение КНП. — Ты назначаешься первым номером к пулемёту. Стрелять-то из него умеешь?

— Никак нет.

— А из винтовки?

— Из винтовки могу.

— И то хлеб. Ну, это уже не важно, тебе останется только навести пулемёт на цель и нажать на спуск. — Инструктирую я бойца, одновременно перезаряжая эмгач. — Сможешь?

— Так точно, это смогём. Товарищ командир.

— Как только отстреляешь ленту по противнику, забираешь пулемёт и укрываетесь в окопе. Всё поняли? Товарищи бойцы.

— Да!

— Так точно! — Вразнобой отвечают красноармейцы.

— Раз поняли, выполняйте. Хотя подождите, сейчас прокатимся. — Усаживаюсь на место водителя, завожу машину и еду на позицию. БТР я на сей раз развернул передом к деревне, левым бортом соответственно к реке. Всё-таки до Покровки ближе, и прилететь оттуда могло всё что угодно.

— Товарищ командир. Дозвольте обратиться? — не унимается старый солдат.

— Обращайтесь.

— А когда мы в окопе обоснуемся, то с пулемёта стрелять можно будет?

— Сможешь перезарядить, то стреляй, а нет, так у тебя карабин трофейный, а патронов до конца войны хватит.

— Зарядить сможем, я умею — вступает в разговор Кочетков. — Да и ленту набить патронами смогу.

— Тогда готовьтесь к бою мужики, а он сегодня предстоит тяжёлый. — Выбираюсь из броника и возвращаюсь на огневую.

Затихшая на том берегу перестрелка, возобновилась, видимо наши перегруппировались и начали атаку, поэтому открываем миномётный огонь, сначала пристрелочный, а потом и беглый. Конечно, темпа стрельбы в тридцать выстрелов в минуту достичь, не удаётся, да такой цели никто и не ставит, зато серии по три выстрела в десять секунд мы выдаём, и фрицам от этого не легче. Над их обстрелянными позициями сразу повисли ракеты: сначала зелёные, потом красные, а потом и смесь разных цветов. На этот фейерверк нам было абсолютно по барабану, а вот немцам от разрывов своих же мин довольно не скучно. Через три минуты Кеша присоединился ко мне, засыпая разрывами левый фланг неприятеля. До наших наконец-то дошло, что стреляют не по ним, и подобие атаки они всё же изобразили, и хоть с трудом, но окопы противника заняли, а фрицы отошли на северную окраину деревни.

Естественно стрелять мы прекратили, стволы миномётов раскалились, да и боекомплект не мешало пополнить. Неожиданно заработал пулемёт слева от нас, поэтому запускаю осветительную ракету в ту сторону. Дядя Фёдор не подвёл, не меньше взвода противника подкрадывалось к нам из леса, но не дойдя двух сотен шагов до огневой, фрицы прилегли отдохнуть. Ответный огонь они конечно открыли, но ещё не точный, а пока мы разворачивали и наводили миномёты, дуэтом с Фединым, застрочил пулемёт с бронетранспортёра. Разрывы же мин калибра 81-мм, заставили оставшихся в живых зольдат ретироваться. Какой-то чудак с опушки леса попытался прикрыть пулемётным огнём своих отступающих, но пяток выпущенных мной мин, поставил жирную точку на этих попытках.

Пока мы выигрывали, тем более сколько нас здесь фрицы не знали, а могли только догадываться. А судя по тому, что атаковал только один взвод, всерьёз нас не приняли. Хотя всякое может быть, возможно больше резервов не было. Четверть часа на передышку фрицы нам выкроили, а потом началось основное веселье. Из Покровки в нашу сторону полетели осветительные ракеты, а потом и пули. На этот раз немцы действовали гораздо осмотрительней, под прикрытием пулемётного огня из домов, передвигались короткими перебежками, сначала используя для укрытия строения и плетни, а потом и естественные укрытия. Но в первую очередь досталось бронетранспортёру, его издырявили из противотанкового ружья, пока он не начал гореть. Хорошо, что эту парочку — «белогвардейца» с комсомольцем, я вовремя загнал в окоп, а то в прошлом бою они не на шутку раздухарились, гася фрицев с кормы броника, забыв про мои ценные указания.

За время передышки мы время зря не теряли, наведя доставшиеся нам миномёты, на все четыре стороны, предварительно обеспечив их боеприпасами, и теперь только оставалось подправлять наводку, установленного в нужном направлении ствола. Отскакиваем с Витьком к самому дальнему от деревни миномёту, и практически сразу открываем огонь. Первая же серия из трёх мин удачно разрывается в районе цели, но противник рассредоточился на довольно значительном расстоянии, и потери у него незначительные. Большего эффекта достигает Малыш, отстреливая гансов короткими очередями, длинными лупить бесполезно, приходится стрелять не по цепям, а по отдельным зольдатам. Белый гвардеец Грибанов от Емели не отстаёт, и не подпускает фрицев к нашим позициям. Я же ставлю заградительный огонь, кидая мины с рассеиванием по фронту, меняя только установки угломера. Правда из одного ствола серьёзной преграды не поставишь, но и пролетающие горячие осколки, действуют на противника как холодный душ. На гранатный бросок мы фрицев не подпустили, а вот очередную подляну, они нам приготовили. Максик не соврал, пионеры, они же сапёры нас скорее всего и атаковали. То ли огнемётчики поняли, что атака их камрадов срывается, то ли наоборот решили её поддержать, только в сторону Малыша, выметнулся язык пламени и его пулемёт замолчал. А вот по демаскировавшему себя струёй «автогенбатыру», я уже мин не пожалел, да и пулемёт старого служаки зашёлся в ту сторону длинной очередью, на расплав ствола.

Чьи пули или осколки попали в резервуар с горючей жидкостью, не известно, да и не важно, но рвануло не слабо, громко и ярко. Вспышка в стане врага хорошо подсветила ещё живых фрицев, так что переношу огонь на новых клиентов. Витька не успевает открывать лотки с минами, а я уже не правлю прицел, а как автомат опускаю снаряды в ствол. Опомнился я только после того, как все боеприпасы на нашей позиции кончились, а пулемёт Малыша заработал снова. Выйдя из оцепенения, вспоминаю про свои обязанности командира и обхожу позиции. В первую очередь иду к Емельяну.

— Жив, курилка? — увидев, улыбающуюся рожу, задаю я банальный вопрос.

— А чего со мной сделается? Не дострелил до меня фриц.

— Что же ты тогда притих? Или сомлел?

— Спужался слегка, дюже ярко вспыхнуло. По началу думал ослеп, а потом ничего — проморгался. — В неровном свете ракет просматривалась выжженная полоска земли, буквально в десяти шагах от окопа. Повезло Малышу, подберись фриц ближе, дальности метания огнесмеси могло и хватить.

— Ладно, держись тут, я дальше.

— Понял, командир. — Емеля со своим вторым номером начинают набивать патронами опустошённые пулемётные ленты, а я короткими перебежками продвигаюсь от окопа к окопу.

В результате проведённой рекогносцировки, прикрывать нас с тыла, оставляю только один пулемётный расчёт с дважды трофейным «поляком». Всех остальных бойцов размещаю на огневой позиции батареи. Наш отряд после атаки поредел, добавилось раненых, появились первые убитые, а вот немцы за рекой зашевелились. Похоже поняв, что их окружили, гансы занервничали, да и основные силы нашего полка стали проявлять активность, начав выдавливать противника из Слизнево. На этот раз бой начался как-то спонтанно. Сначала фрицы попытались переправиться через реку по штурмовому мостику, прямо напротив наших позиций, но тут им не повезло. Два батальонных миномёта, и три пулемёта, это не те аргументы, с которыми можно вступать в «полемику», так что этот фокус у них не удался. Форсирование в этом месте не получилось, зато по основному мосту правее, немцы вполне успешно стали переправляться на западный берег Нары. Помешать мы им можем только миномётным огнём, и то неприцельным. Стрелять из пулемётов мешают деревенские хаты и постройки, они же закрывают видимость. Поэтому ведём огонь на подавление, выпуская две-три мины, и меняя установки прицела и угломера.