Опасный

Глава 2

Солнечный свет струился сквозь щель занавесок и оказал эффект пощечины. Ксан проснулся с колотящимся сердцем, его дыхание участилось. Давным-давно его тело позабыло разницу между отдыхом и бегством или борьбой. Его переключатель застрял в режиме выживания.

Он перевернулся на спину, прижал ладонь к груди и вдохнул на три раза, вдыхая на счет три и выдыхая на три. После нескольких вдохов его сердце замедлилось, и напряжение в животе ослабло. Открыв глаза, мужчина уставился в потолок. Ни неба, ни лиц врагов, наблюдающих за ним в яме. Это не Африка.

Это дом, ну или чертовски близко к нему. Ксан поднялся на ноги, распахнул дверь в комнату и уставился на парковку. В центре, в ста ярдах от него, стояла вывеска, поднимавшаяся из небольшого клочка травы размером шесть на шесть квадратных метров. Он посмотрел вниз и пошевелил пальцами. Несмотря на то, что мужчина не мог обратиться, ему все еще нужно чувствовать связь с землей, почувствовать исходящую от земли энергию под ногами, почувствовать разнообразные запахи и поглотить все, что могла дать природа. Недолго думая, он вышел за дверь и пошел через стоянку, идя перед машиной.

Ксан едва уловил визг тормозов, гудок и крики разъяренного водителя. Его внимание было сосредоточено на небольшом кусочке земли, обещающем, хотя и ненадолго, покой.

— Какого хрена ты делаешь?

Он шагнул на траву и закрыл глаза.

— Эй, приятель, ты в порядке?

Ксан глубоко вдохнул.

Рука упала ему на плечо. Глаза мужчины открылись. Он схватил человека за запястье, скрутил его и упал на одно колено, перекинув человека через плечо на траву перед собой. Он зарычал, низко, одной рукой схватил мужчину за руку, когда тот двинулся, чтобы ударить его в трахею.

— Господи! — мужчина закричал и выставил руку перед лицом.

Костяшки пальцев Ксана остановились в дюйме от дыхательных путей человека. Он моргнул, отпустил его и попятился.

— Прости. Я думал…

— Что с тобой, черт возьми, не так? — мужчина откатился в сторону и, вскочив на ноги, побежал в офис. — Я звоню в полицию.

— Простите меня. Я… — он покачал головой. Ксан был в нескольких секундах от того, чтобы лишить человека жизни. Он бы убил его, если бы тот не закричал и не вытащил его из плена ПТСР. Может, полиция должна его арестовать? Арест. Сердце Ксана снова заколотилось. Не важно, они не задержат его надолго.

Они проверят его записи, увидят множество затемненных данных, получат звонок откуда-нибудь из Вашингтона, прикажут им перестать копаться в его прошлом и освободить его. Через несколько минут мужчина вернется туда, откуда начал, и двинется дальше по дороге, не заморачиваясь на этот счет.

Ксан подошел к офису, распахнул дверь и вошел, в то время как мужчина бормотал что-то по телефону. Он полез в карман и протянул мужчине визитную карточку с номером.

— Скажи им, чтобы позвонили этому человеку, — Ксан поднял карточку двумя пальцами.

Мужчина посмотрел на нее и усмехнулся.

— Не указывай мне, блядь, что делать. Когда позвоню в полицию, я позвоню своему адвокату.

— Ничего не случилось, за что вы могли бы подать на меня в суд. Я бездомный, — Ксан пожал плечами. — У меня посттравматический синдром. Извините. Вы застали меня врасплох.

— Ты должен быть заперт. Ты больной, приятель. Ты мог причинить мне боль.

— Я мог бы убить тебя, — нет смысла замалчивать. — Но я этого не сделал, — Ксан вынул телефон из рук и поднес к уху. — Вы из местных правоохранительных органов? Пожалуйста, позвоните по этому номеру и дайте им мой серийный номер, прежде чем отправлять патрульную машину, — он прочитал номер поддельного удостоверения социального страхования, которое ему дали, когда мужчина присоединился к органам много лет назад. — Это избавит вас от кучи неприятностей и бумажной волокиты. Я в номере 155 и без оружия, — Ксан повесил трубку и нахмурился, ненавидя использовать карточку выхода из тюрьмы, но, по крайней мере, он не будет заперт, с невозможностью убежать. Его худший кошмар. Кто знает, что он сделает, если совсем сорвется и потеряет контроль?

— Кто ты такой?

— Ты не хочешь знать, а я не могу тебе сказать, — они могут позвонить или не позвонить в Вашингтон, но всегда посылают офицера. Ксан босиком вернулся в свою комнату, оставил дверь открытой и лег на кровать, подняв руки и заложив их за голову, снова уставившись в потолок. У него не было никакого оружия, но и не было необходимости в нем. Ксан избавился от него задолго до этого, зная, что сочетание его нестабильности и смертоносного оружия — плохая смесь.

Звуки сирен в отдалении, становились громче. Он закрыл глаза и глубоко вздохнул.

И вот начинается.

Подъехала патрульная машина. Через несколько секунд сирена затихла. Машина сдала назад и уехала.

Они решили позвонить в органы. Пора уходить. Это спасло его от поездки в участок и всего того дерьма, которое всегда за ним следовало, в конечном счете, приводящего к его освобождению. Ксан вскочил и засунул одежду в рюкзак. Он обул военные ботинки и туго затянул шнурки, пару раз обернув их вокруг голенищ, прежде чем завязать. Мужчина взвалил сумку на плечи, закрепил и затянул ремень на бедрах, вышел из двери и с щелчком захлопнул ее за собой. Он не оглядывался назад.

Птицы щебетали и порхали вокруг. Воздух нес сладкий запах свежих цветущих гиацинтов. Весна, время обновления и начала, и ирония не ускользнула от него. Соль на асфальте хрустела под толстыми резиновыми подошвами. Признак того, что зима не совсем сдалась, независимо от того, чувствовала ли это местная дикая природа.

Блэк-Хиллс звал Ксана, пел песню, как сирены взывали морякам. Он больше не мог игнорировать зов. Кто знает, что ждет его дома, оставив Магнума позади и прошлую жизнь, мужчина поклялся никогда не возвращаться. Но есть вещи страшнее, чем безумный Альфа. Ксан знает. Что бы ни стояло перед ним, это будет не так плохо, как то, что случилось в Африке. Ксан ускорился, стремясь попасть на свои земли, слиться с матерью природой и позволить ей дать ему комфорт, как только может Северная Дакота.

Он шагал, сокращая мили. Если бы кто-то посмотрел на него, то не увидел бы в нем азиатские корни. В отличие от сестры, он был больше похож на прадеда. Он и его сестра, полные противоположности по внешнему виду. Ксио маленькая, он — высокий и крепкий. У нее длинные, прямые, темные волосы. У него же светло-каштановые и волнистые волосы. Глаза у Ксана зеленые, а у Ксио почти черные. У него легкий азиатский скос глаз, но они не доминировали над его чертами, как у сестры. Мужчина больше походил на жителя тихоокеанских островов, чем на китайца. Несмотря на неодинаковую внешность, у Ксио и у него есть что-то общее.

Они волки. Упрямые, доминантные, волки.

Его хороший друг из ЦРУ, сказал, что сестра сбежала через несколько недель после отъезда Ксана. Глубокое чувство вины поселилось в нем. Если бы он остался, она все еще была бы там? Он был единственным буфером между ней и Альфой стаи, волком, который правил железным кулаком, и мозгом.

Это не имело значения. Ксио там нет. Он давно потерял с ней связь, и, кроме стаи, у него не было причин возвращаться домой. Ни семьи. Ни пары. Стая растила его, но единственным человеком, с которым он чувствовал близость, его сестра.

Тем не менее, мужчина не мог сопротивляться тяге, как будто Блэк-Хиллс звал его домой, натягивая невидимый канат, возвращая его назад. Возможно, первое место проживания. Станет последним. Ксан сдержал свое обещание. У стаи не было причин прогонять его — кроме того, что он навлек опасность на их порог. Если Ксан потеряет контроль, никто не сможет защитить их от него. Если только они не убьют его. Что-то внутри него надеялось, что так и будет.

Ксан свернул на главную улицу и вошел на территорию Лос-Лобос. Люди застыли на месте и смотрели, как он приближается, словно торнадо, собирающийся разорвать их город на части. Через несколько секунд одна из матерей втащила своих детей внутрь дома, после чего многие поступили так же. Шторы задвигали. Задвижки запирали. Он знал, что излучает вибрации, которые волки чувствуют раньше других. Тем не менее, это был не совсем тот прием, который он ожидал.

Ксан выглядит таким грубым? Опасным?

Может, пиво или что-нибудь покрепче поможет ему расслабиться?

Он прошел мимо того, что раньше было кабинетом дантиста, и остановился, чтобы изучить витрину. Кто-то выкрасил ее в веселый желтый цвет. Снаружи висела деревянная вывеска, раскачивающаяся на ветру. Лив Данн, доктор психологии. Его ноги прилипли к асфальту, как будто Ксан погрузился в смолу. Он смотрел на вывеску, как та качалась и скрипела, возник соблазн зайти в местный магазин и купить смазку. Если человек не был сумасшедшим, вывеска показалась бы ему вполне в порядке.

Скрип, скрип, скрип.

Что за идиот повесил такую вывеску в городе у тех, у кого чувствительный слух?

Скрип, скрип.

Ксан потер бороду.

Скрип.

Он фыркнул. Лив Данн? Он принюхался и учуял запах человеческой женщины. Чертовски здорово. Люди. Магнум никогда бы не допустил их сюда. Что, черт возьми, происходит? Мужчина сморщил нос и посмотрел через улицу на бар «У Джи», знакомое заведение. На передней витрине висела новая вывеска, но остальная часть здания была похожа на старую. Опять же, не необычное зрелище. Город не был в лучшем состоянии, когда он уехал, и в старом баре было много драк в прошлом. Судя по всему, с одной из больших панелей в передней части, традиция драться осталась живой и здоровой. Знакомое чувство победило. Ксан пошел через улицу, чтобы выпить и обдумать свой следующий шаг.

— Посмотри, что принесла пыльная буря, — сказал гигантский бармен у стойки бара в тот момент, когда Ксан вошел внутрь. Мужчина не поднял глаз, но и не должен был. Медведь знал свою семью лучше многих. — Даже не думай, что ты можешь разрушить мой бар, Ксан Дэвис.

— Виски.

Великан схватил рюмку и бутылку виски, налил и направился к нему.

Разрушить бар? Учитывая, что было около десяти утра и никаких других посетителей не было, что его заставило так думать? Выпивка?

Ксан кивнул и занял место за пустым столом. Кого, черт возьми, это волнует? Он посмотрел на бутылку у Джи в руках, самый дешевый гнилой виски, который можно было купить, и постучал по столу.

— Как раз то, что мне нужно.

Он огляделся, и, если бы не здоровенный медведь в баре, он бы не узнал это место. Синие стены? Выпечка. Натертые до блеска полы, в которых он почти видел свое отражение. Позади танцпол. Люди действительно танцуют здесь? Хм.

Медведь возвышался над ним, глядя вниз.

— Немного рановато, тебе не кажется?

— Нет, — внутренний волк Ксана оскалил зубы.

— Как хочешь, — Джи хлопнул стаканом, разбрызгивая виски по всему блестящему деревянному столу.

Ксан сопротивлялся желанию оцарапать столик. Разве это не заставило Джи немного чувствовать себя здесь неуютно? Он определенно чувствовал себя слоном в посудной лавке.

— Если ты разрушишь мой бар, я сам вышвырну тебя на улицу.

— Я услышал тебя в первый раз. И не собираюсь ничего ломать, — мужчина вернулся к осмотру помещения, принимая во внимание недавний ремонт. Чисто. Так непохоже на то, что было раньше. Кто-то проделал огромную работу, чтобы превратить его в нечто иное, чем старую волчью забегаловку. Что угодно. Ксандер не собирался ничего ломать — только выпить.

Ксан поднял виски и выпил, обманывая вкусовые рецепторы, алкоголь спустился прямо в желудок. Он поставил стакан и выжидающе посмотрел на Джи. Чем скорее он напьется, тем скорее забудется.

— Говори, Дэвис, — медведь указал на него и прищурил глаза. Он налил ему еще и почти разбил бутылку о стол, когда поставил ее. — Дэвисы всегда разрушают мой бар. Это, — он указал на коричневую жидкость, — не исправит никаких проблем, — ну и дела пошли.

Что застряло в заднице у старого медведя? Обычно не самый дружелюбный человек на планете, Джи, казалось, был более на грани, чем обычно, если не на границе враждебности. Ксан поднял стакан, на этот раз, сделав глоток. Может быть, Джи прав. Ксан опустил стакан.

— Можно мне вместо этого воды?

— Снаружи есть корыто и водяной насос. Это бизнес. Либо закажи что-нибудь поесть, либо уходи, — Джи снова стоял у стойки, полируя стаканы.

— Можно мне бургер?

Джи хмыкнул, явно завязав с разговорами.

Некоторые вещи никогда не менялись.

Через час в глазах помутнело. Взгляд заслала темнота. Никаких лиц, но ему не нужно было видеть, кто его окружил. Дьявольские отребья. В каждой руке Ксан держал по ножке стула. Крутя их, как пару тонф(прим. пер.:Тонфа (туй-фа, тонгва, тон-фа) — традиционное холодное оружие ударно-раздробляющего действия жителей острова Окинава. Часто используется в парном варианте. Тонфа — прообраз современной полицейской дубинки с поперечной рукоятью), он занял боевую позицию.

— Идите вы все нахуй.

— Опусти оружие, Ксан, — предупредил знакомый мужской голос, но не настолько, чтобы заставить его ослабить бдительность. Он скорее надерет им их задницы.

— Подойдите и заберите их, если считаете, что можете, — смех наполнил его голову. Ха-ха-ха-ха. — Расплата — это сука, вы, хихикающие ублюдки.

— Никто не хочет причинить тебе боль, — на этот раз другой мужской голос. Несущий в себе гораздо больше власти, но Ксан также не чувствовал склонности покориться.

Он слишком долго был независимым. Ксан перевел взгляд налево и заметил голубые светящиеся глаза. Точно.

— Лжецы.

— Я прикончу его, если он сломает что-нибудь еще, — прорычал первый.

Ксан снова закрутил ножки стула.

— По крайней мере, один из вас честен. Ну, чего же ты ждешь, принцесса? — мужчина обратился к человеку, который угрожал. Он прищурился, только смог разглядеть парня, который был вдвое больше его. Ничего особенного. Ксан побеждал и гораздо больших. — Чем они больше, тем сильнее падают, — пробормотал он и моргнул. Человек разделился надвое, прежде чем оба контура слились в один. Чертовски крепкий виски, возможно, домашнего приготовления, или… кто-то снова отравил его. — Попробуйте достать меня.

— Возьми его под контроль, прежде чем я сделаю это по-своему.

— Ксан, это Ксио. Тебе нужно бросить оружие, — на этот раз девушка умоляла его сдаться.

Точно. Они действительно считают его глупым? У его сестры не было причин быть в Африке.

— Ксандер Дэвис, ты не хочешь этого делать. Положи ножки стула, — вмешался другой мужчина. — Послушай Ксио. Мы не хотим, чтобы ты пострадал.

— Она не моя сестра.

— Ксан, пожалуйста, — повторила девушка.

— Бла, бла, бла. Заткнись и ударь уже. Давайте начнем драку.

— Ксандер, я не знаю, что случилось, но сделаю все возможное, чтобы ты поправился. Но для начала ты должен опустить оружие. Я не могу остановить Джи. Ты должен помочь мне, пока он не навредил тебе. Хорошо?

— Лживая сука.

— Ксандер Джерико Дэвис, теперь ты заставил меня принять меры, — девушка шагнула в его пространство и схватила его за правое запястье, пытаясь поймать его руку.

Ксан поднял бровь и вырвался, повернувшись к ней лицом и атаковав, прежде чем она смогла удержать равновесие.

— Моя сестра знает, что я могу противостоять захвату. Хорошая попытка.

Ксио направилась то в одну, то в другую сторону, избегая удара самодельных дубинок, прежде чем сделать ему подножку, чего никогда бы не случилось, если бы он не был отравлен. Как только она сделала еще захват, Ксандер перекатился и подтянул колени к груди, вскочив на ноги.

— Я не собираюсь облегчать тебе задачу, милая.

Она повернулась, чтобы нанести удар с разворота. Ксан уронил свою тонфу и схватил столик, размахивая им перед собой, как щитом. Девушка отскочила, но упала обратно на пол.

— Ты меня бесишь, Ксан. Я беременна, капризна, и не в настроении выслушивать твою чушь. Брось чертов стол и сдавайся, пока я не причинила тебе боль. Ты разрушишь бар. Я не смогу защитить тебя от медведя, если ты сейчас не остановишься.

— Тебе придется много потрудиться, чтобы победить меня, — Ксан криво усмехнулся, изо всех сил стараясь спровоцировать Ксио, чтобы закончить то, что они начали.

Глухой звук. Что-то сильно ударило его по затылку, удар пришелся сзади.

Лицо Ксио, наконец, появилось на виду, ее руки лежали на бедрах, жесткое выражение было на ее лице. Ксан пошатнулся.

— Ксио?

— Придурок. А ты думаешь, кто это был? Теперь ты получил по заслугам и покончил с этим, — девушка уставилась на кого-то позади него.

Джи? Он пошатнулся и потянулся, чтобы коснуться затылка. Яркие огни вспыхнули в его глазах.

— Медведь позади меня?

Послышалось ворчание.

Черт. Все потемнело, и он поцеловал пол в баре.