Опальная принцесса. В поисках Дракона

Глава 2. Правда, которая совсем не важна

Из дневника Арины Керейры

Да, да, да! Выкусите! У меня получилось! Система покорилась с первого раза. Вы все такие умные, что аж тошно, но я вас обошла!

Это было круто. Как вживую! Компьютерные игры – ничто по сравнению с твоими экспериментами, мой ненавистный папочка.

Спасибо за чудесный день, идиоты. Носитесь со своими техническими отчетами и страдайте, потому что баг вам не найти никогда. Его нет! Все работает как надо, дурачье. Для меня. Не для вас!

Правда, «вариант номер семь» – отвратительный выбор. Мне больше нравились варианты «два» и «шесть». Ну да ладно, дареному коню в зубы не смотрят, краденому – тем более.

Или угробить «семерку»? Она какая-то заторможенная, управление барахлит…

А, неважно. Так даже интереснее.

Готовься, папуля. Ты испортил мою жизнь. Твою я превращу в ад.

***

Долинея

Меня вроде бы не били, однако пути в темницу я не запомнила. Отключилась по дороге. Споткнулась о порог, легонько стукнулась правой стороной головы о наплечник конвоира и вместо того, чтобы чертыхнуться и продолжить идти, потеряла сознание.

В застенке мне понравилось. Там было прохладно, темно и тихо, пахло свежими сосновыми опилками. Никто не пугал россказнями о Душегубке и кровожадном Драконе, никто не шептал страшилки о принце Эндере. Даже Айра, вдоволь оплакав горестную судьбу содержанки-преступницы и повосхищавшись кудрями принца, куда-то исчезла.

Мы разделились окончательно. После обморока я больше не путала ее мысли и чувства со своими. Мы существовали порознь. Я – человек из плоти и крови, она – что-то вроде голоса в наушнике, который озвучивает не только чужие соображения, но и ощущения: навязчивый, раздражающий, и в то же время безобидный.

Не спорю, на торжище Айре удалось меня провести. Я действовала по ее указке – так, как требовалось от послушной бесприданницы из дворянского рода. Как она мне нашептывала!

Однако сейчас сомнения развеялись. Наблюдатель – Айра Керейра, а не Аня, будущий юрист. Она представляет себя на моем месте и упивается ситуацией, в которую меня втянула. Ей хочется поучаствовать в забавах принца Эндера. Для нее происходящее – способ пощекотать нервы и устроить передоз эмоций.

Тварь!

Кто же она? Почему выбрала именно меня? Зачем играет?!

Я провела без сна больше суток, поэтому долго размышлять о делах насущных не получилось. Глаза слипались, мысли разбегались… Пение сверчков убаюкивало, тянувшийся откуда-то приторно-сладкий аромат вызывал желание прикрыть лицо руками.

Полагаю, я задремала. Сказала себе, что обязательно проснусь в своей постели, и отключилась часа на три, не меньше.

Меня разбудило чье-то присутствие. Или забрезживший рассвет?

Не уверена. Но глаза я открыла точно не дома.

В пыточной.

Почти идеальное место для отдыха оказалось пыточной! Ну не обидно ли?

Первые солнечные лучи позолотили решетку, что закрывала длинное узкое окно у самого потолка, и из сумрака выступили устройства, назначение которых мне знать не хотелось. Они выглядели донельзя старыми. Изношенными, если можно так сказать об инструментах палача. Я опознала набор клещей, пил и молотков, обширный ассортимент гвоздей, впечатляющую коллекцию напильников (спасибо детству, проведенному в мастерской отца) и дыбу (спасибо всезнающему телевидению).

Какой-то шорох меня насторожил.

Я вздрогнула, хотя пугаться следовало людей, а не крыс.

«Случаем не злобный Дракон-основатель спешит по дрянную душу Айры?» – мелькнула насмешливая мысль.

А что, легенды не всегда выдумка. Может, по резиденции в самом деле ползает огнедышащее чудище и распределяет непонравившихся ему придворных на первое и второе.

Я понадеялась, что однажды принц Эндер станет десертом.

Потом проснулась окончательно и увидела: рядом стоит человек.

Он был высок, массивен и темноволос. Очень смуглый – то ли из южан, то ли просто загорелый до черноты. Короткие волосы торчали ежиком, и это выглядело забавно. В глазах отражалось восходящее солнце, и это пугало.

Но я только мельком взглянула в лицо незнакомца. Внимание приковало кое-что другое.

Доспехи.

Точнее, верхняя часть доспехов.

Никогда в жизни не видела ничего подобного!

Мастерство их создателя поражало воображение. Заостренные книзу позолоченные чешуйки накладывались друг на друга с такой точностью, словно неизвестного визитера покрывала настоящая чешуя. Они блестели, несмотря на царившие в пыточной сумерки, и слегка топорщились, когда он дышал.

Металлические перчатки тоже были необычными. Они оставляли пальцы открытыми, но щерились длинными, опять-таки золотыми лезвиями.

Штаны… Хм, ничего примечательного. Какая-то грубая темная ткань, заметно потертая на коленях. Сапоги с короткими голенищами прилагались.

Незнакомец смотрел на меня, я – на чешуйчатые доспехи. В моем воображении они никак не сочетались с профессией палача, однако чем черт не шутит?

– Алие, роне, – сказал он мягким приятным голосом.

Странно. До сих пор я понимала здешний язык. Или лингвистические чудеса исчезли вместе с Айрой? Туговато придется без автоматического переводчика.

– Доброе утро, – пробормотала я. – Доброе, правда же? Или вместо завтрака мне подадут дыбу?

Неизвестный рассмеялся.

– Алие, роне? – повторил с вопросительной интонацией. – Ре даво, алие? – Его участливый взгляд не позволял испугаться, хотя обстоятельства обязывали.

– Алие, алие. И роне, да. – Надежда пообщаться угасла, едва зародившись.

Он задорно улыбнулся, направился к ближайшей стене…

И прошел сквозь нее, будто не заметив преграды.

«Так вот вы какие, призраки!» – я поднялась с усыпанного опилками пола, на котором провела ночь, и отряхнулась.

Настроение резко упало. Не исключено, очень скоро по резиденции принца Эндера будут шнырять два привидения: одно в потрясающих доспехах, второе – в обалденных кожаных штанах. Из нас выйдет неплохая парочка пугал.

Вот только в мои планы судьба призрака не входила.

В это сумасшествие меня втянула Айра Керейра, ей и держать ответ перед законом! Знать бы еще, как ее прищучить… Или хотя бы вызвать на диалог.

– Лиа дес, алие! – прозвучало торжественно за моей спиной.

Голос я помнила: он принадлежал бестелесному мужчине в золотистых доспехах. А интонации поставили меня в тупик.

Таким громким, откровенно пафосным тоном объявляют о вручении диплома или о регистрации брака. Я словно на миг перенеслась домой!

И тут же вернулась в неприглядное бытие, потому что незнакомец появился передо мной и у моего лица сверкнули тонкие лезвия.

«Они не настоящие! Ты – фантом!» – я замерла, вглядываясь в тусклые отражения своей собственной испуганной физиономии.

Почему-то именно вид моей искаженной изгибом клинков рожи уверил, что лучше не пытаться оттолкнуть острые грани голыми руками.

– Викер, лиа дес!

Я приказала себе молчать. Кто знает, что означают эти слова. Еще ляпну что-то не то и продам душу местному аналогу дьявола. Спасибо, обойдусь. С меня хватает Айры, Его обожженного Высочества и вооруженного привидения. С этим бы разобраться, а не влезать в новые неприятности.

– Викер, андэ!

На голову опустилась на удивление легкая (без преувеличения, даже невесомая) корона. Материализовалась из ниоткуда. Просто появилась!

Впрочем, о ней я узнала через несколько минут, когда машинальным движением попыталась убрать волосы со лба. Тогда же показалось, что призрак собирается расплющить мой череп своими железными перчатками.

Со скрипом отворилась дверь. Я окончательно потеряла самообладание и бросилась к выходу. Налетела на кого-то, сбила его с ног…

Подумала, что согласна даже на встречу с Драконом-основателем, и помчалась по тускло освещенному коридору, втайне надеясь, что к покушению на принца мне не пришьют еще и нападение на охранника.

– Айра Керейра? – услышала недовольное ворчание, заворачивая за угол. – Немедленно остановитесь и успокойтесь.

Нет, Айра пока отсутствовала, но я понимала каждое слово!

Что ж, это обнадеживало.

Самую малость.

А еще моя щека помнила случайное прикосновение теплых пальцев того, кто положил мне на голову легкий ободок, и я почти не сомневалась: неизвестный в необычных доспехах вполне материален.

***

Как ни странно, дыбу мне не прописали – всего лишь накормили неопознанной, но более-менее съедобной бурдой, позволили умыться и привести себя в порядок, затем отвели в кабинет главного долинейского дознавателя. В кресло усадили, представьте себе. Оставили на попечение улыбчивого секретаря в песочно-желтом костюме-тройке, чье сморщенное лицо напоминало мордочку мопса. Даже не потребовали, чтобы я сняла корону!

Корона, к слову, не снималась.

– Как вы себя чувствуете, леди Керейра?

– Угада… – я запнулась.

«Угадай с трех раз, безродный нахал!» – шикнула в ухо возвратившаяся Айра.

После ночных перемен я слышала ее не как «голос в голове», а как звук наушника, причем одного. Чужие эмоции прилагались, однако они были слабыми и на мои собственные никак не влияли. Разве что сбивали с толку, когда противоречили им.

Похоже, сегодня Айра не планировала отыгрывать покорность и смирение, а собиралась дерзить. Но какой смысл? Этот человек с физиономией флегматичной собаки не сделал нам с ней ничего плохого.

– Благодарю, хорошо, – ответила я после секундной заминки.

Секретарь кивнул и углубился в бумаги.

Мы молчали почти час.

Он орудовал примитивной шариковой ручкой, Айра подбивала меня на громкие протесты против самоуправства властей, я размышляла о том, что даже не знаю, на каком уровне технического развития находится этот мир.

Вчера были экипаж, свечи и предположительно электрические светильники, сегодня на краешке стола дознавателя стоял накрытый салфеткой телефон, а из-за шторы выглядывала пишущая машинка.

Дверь не скрипнула, но звук четких шагов позади моего кресла подсказал, что притупляющая осторожность тишина скоро закончится.

– Кано, вы свободны.

Тон новоприбывшего мне не понравился. Таким глубоким бархатным голосом нужно петь серенады, а не плеваться ядом. Казалось бы, в фразе «Вы свободны» нет ничего обидного, однако в исполнении незнакомца она наталкивала на мысль о том, что говорящий искренне ненавидит весь людской род.

Секретарь мигом отложил ручку и поднялся. Ободряюще кивнул мне на прощание и, подволакивая левую ногу, покинул кабинет.

Я приготовилась к приговору. Почему-то хотелось, чтобы его зачитали с сочувствием, а не с откровенным злорадством. Но Айра внезапно запищала от восторга – ни дать ни взять как ярая фанатка при виде обожаемой «звезды». Это могло означать лишь одно: вошедший физически привлекателен, поэтому она готова сменить гнев на милость и вернуться к роли скромной провинциальной лапули.

А еще это означало, что Айра не смотрит на мир моими глазами!

«Значит, она наблюдает за всем издали. Скрытая камера? Вдруг это не другой мир, а грандиозный розыгрыш? Не загородная резиденция принца Эндера, а поместье помешанного на истории извращенца? И я – не просто жертва обстоятельств, а чей-то подопытный кролик?» – такие размышления одновременно и настраивали на оптимистический лад (мистификация – не психическое расстройство и не пресловутое попаданство, с ней есть шанс справиться), и усугубляли опасения (тот, из-за кого я провела ночь в пыточной, вряд ли добровольно отпустит меня на свободу – загреметь в тюрьму за похищение он точно не захочет).

– Как спалось, леди Керейра? – неприязненно буркнул незнакомец (полагаю, дознаватель собственной персоной), опираясь локтями о спинку кресла, в котором я сидела.

Айра охнула, выдала длинную замысловатую тираду о бицепсах и трицепсах, сообщила, что ее не держат ноги, и приказала не тупить, а ловить момент. Для начала подняться, потому что в сидячем положении невозможно рухнуть в обморок на руки «такого потрясающего мужчины». И не забыть расплакаться, но не разреветься в духе обиженной горничной, а позволить слезам красиво котиться по щекам. И поскорее завернуться в штору, ведь приличная дворянка Айра должна сгорать со стыда из-за неподобающего внешнего вида.

Я не двинулась с места.

– Спасибо, неплохо, – сказала мирно. – Правда, дыба немного жестковата, но с ортопедической точки зрения полез…

Окончание фразы превратилось в завывание, поскольку мой пока невидимый собеседник отстранился, и в тот же миг кресло, взвизгнув, резко повернулось на сто восемьдесят градусов. Центробежная сила едва не вышвырнула меня на дубовый паркет. Я чудом (и ценой застрявшей в изгибе поручня руки) удержалась на сиденье.

Айру происшествие привело в неописуемый восторг. Правда, я, недогадливая, испортила всю назревавшую романтику.

Следовало прицельно вылететь на дознавателя и в испуге прижаться к его широкой груди, не забыв незаметно проверить наличие под строгой черной рубашкой кубиков пресса. Он же ждал именно этого! Как я могу не видеть, что он пожирает меня взглядом и жаждет свести более близкое знакомство?!

«У нее проблемы с головой. Она не различает ярость и вожделение. Ей невдомек, что этот синеглазый гигант в расстегнутом темно-синем мундире мечтает проломить мне череп, а не осыпать поцелуями», – я зажала ухо мизинцем, надеясь хоть немного снизить интенсивность воплей неведомой наблюдательницы.

Палец наткнулся на твердый шарик размером со спичечную головку – явно не часть моего тела.

«Действительно наушник?!» – я поразилась настолько, что принялась ковыряться в ухе, несмотря на свидетеля.

Оторвать и выбросить! Это не мое! Айра мне не помощница, а помеха. Лучше уж буду творить глупости без ее подсказок!

– Что вы делаете, леди Керейра?

– Простите, зов природы, – я не представляла, как еще объяснить свои действия.

На миг с грубо вылепленной физиономии дознавателя слетела злобная маска.

– Зов чего? – почти сносным тоном переспросил он.

Айра зря пищала от восторга. Не спорю, с точки зрения внешности этот мужчина довольно привлекателен, но окружавшая его атмосфера недовольства и прирожденной надменности сводила приятное впечатление на нет в первую секунду знакомства.

– Что естественно, то…

Поведать цитату целиком не получилось – я как раз поддела ногтем наушник (если это все-таки был наушник) и выпала из реальности совсем не так, как мечтала Айра. Очень некрасиво, с конвульсиями и прокушенной губой… В общем, я ее разочаровала, но меня это не волновало. Я почувствовала, что устройство вылезает из стенки ушной раковины, и провалилась во тьму с твердой уверенностью в том, что очнусь в родном мире.

Какая наивность!

Сознание вернулось ко мне в пыточной.

Кто бы сомневался…

***

Солнце поднялось достаточно высоко, чтобы светить прямо в узкое зарешеченное окно. Я ошиблась, думая, что пыточная находится в подвале. Несомненно, она располагалась на первом этаже и являла собой просторное, довольно сумрачное, но сухое и теплое помещение.

Меня приковали к каменному прямоугольнику непонятного назначения (углубления для стока крови я решила считать обычными трещинами и не паниковать раньше времени). Посадили на цепь, как собаку! Дали аж три метра свободы! Рядом поставили миску с водой и бросили одеяло.

– Все включено, – пробормотала я, первым делом проверяя ухо.

Наушник никуда не делся, но, к счастью, молчал. Дергать его было страшновато, и я несколько бесконечно долгих минут не могла решиться на продолжение эксперимента.

Решилась.

Снова отключилась.

Очнулась с шишкой на лбу и опилками в зубах, потому что ковырялась в ухе стоя.

Раньше я не относила себя к упрямым людям, однако отчаяние толкнуло меня на третий заход. Стоит ли говорить, что попытка тоже провалилась? Пальцы слабели прежде, чем я успевала выдернуть наушник.

Возможно, с помощью подходящих инструментов и удалось бы избавиться от чертового импланта (или от здоровья, как подсказывал здравый смысл), но появление дознавателя помешало опрокинуть ногой находившийся в пределах досягаемости стенд со щипцами и начать самолечение.

– Продолжим, леди Керейра. Полагаю, второй дозы наркотика у вас нет и нашему связному диалогу не помешает ничто.

– Какого еще наркотика?! – Я лязгнула цепью, позабыв о своем положении.

Ответа, естественно, не дождалась.

– Вы обвиняетесь в государственной измене. До вынесения приговора вы не встретитесь ни с кем из своего прошлого окружения.

Вообще прекрасно. Быть мне Айрой до самой виселицы или что тут полагается за преступления против страны.

– Из-за принца? – Как я ни убеждала себя, что этот мир – обманка, беспокойство терзало душу. – Все вышло случайно! Я не собиралась его жечь! Даже кричать на него не хотела!

Мои личные прегрешения дознавателя не интересовали. Он требовал имена заговорщиков, что подослали меня к Эндеру, и описание «сочувствующих» – людей, пропихнувших леди Керейру на торги бесприданниц.

– Я не Айра!

Смешно было предполагать, будто бы мне поверят.

– А я – не шаерон Викард рие Нордес.

– То есть вы – шаерон Викард рие Нордес? – Я несколько раз повторила про себя это имя и сочла, что «шаерон» – какой-то местный титул. – Позвольте не говорить: «Приятно познакомиться», потому что приятного в вас очень мало.

Невероятно! Я сказала это вслух! Заставила себя произнести обидные слова и непроизвольно съежилась, ожидая удара.

Ничего, переживу. В фильмах героев колошматят чем попало, авось и я выдержу пару затрещин. Это же не больнее, чем упасть с велосипеда на асфальт, правда? Мои познания в мордобое были ограниченнее некуда, однако я считала, что сумею воспользоваться ситуацией, несмотря на боль. Пусть только этот Викард приблизится! У него из кармана выглядывают ключи. Наверняка от цепи!

«У тебя не получится украсть их незаметно», – разум безуспешно пытался наставить меня на путь истинный.

Я знала, что он прав, но не могла заставить себя покориться судьбе. Это сейчас бедняжку Айру только пугают пыточной. Леди Керейра – трепетная аристократка, которую один вид дыбы должен повергать в животный ужас. Актриса из меня никакая, мнимых заговорщиков я не выдам при всем желании, поэтому очень скоро психологические методы давления сменятся физическими.

Мне бы этого не хотелось, причем «не хотелось» – очень слабое определение того, как я относилась к пыткам. Голос разума мог вопить что угодно – я собиралась использовать любую, даже самую бесперспективную лазейку, чтобы избавиться от цепи и…

И на этом план побега обрывался. Единственное, что удалось бы сделать, освободившись, – заблокировать дверь пыточной изнутри.

Так себе идея, если честно. Но вдруг человек в чешуйчатых доспехах покажет, как ходить сквозь стены?

Да, я отчаялась настолько, что почти поверила в магию!

Удара не последовало, хотя дознаватель навис надо мной весьма угрожающе.

– Вы действительно не знаете, кто я? – льда в его голосе хватило бы на приличный айсберг.

Он что, проверял мою память? Я обдумала идею с амнезией и отказалась от нее. Боюсь, в качестве лечения мне бы прописали клещи, иглы и каленое железо. Спасибо, обойдусь. Я – не Айра, на этом и буду настаивать.

– Шаерон Викард рие Нордес. Не беспокойтесь, с моей памятью все в порядке. Проблема в том, что…

– Что вы, леди Керейра, – не леди Керейра, – недобро ухмыльнулся шаерон. – Любопытно.

– А еще я не собиралась нападать на вашего идиота-принца!

Снова прокол. Я забылась и оскорбила члена королевской семьи. С одной стороны, теперь рукоприкладства точно не избежать, с другой – не исключено, в процессе избиения удастся заполучить ключи.

Ищем позитив.

«И выбитые зубы», – увы, внутренний голос, как всегда, безжалостно резал правду.

Дознаватель не шелохнулся, лишь удивленно поднял бровь.

– Необычные речи для дочери барона, – выдал с издевкой. – Вы случайно не из революционеров?

– У вас есть революционеры?!

– У нас? Позвольте полюбопытствовать, Айра, кто такие «мы» с вашей точки зрения?

«Иномиряне», – едва не ляпнула я.

Потом сообразила, что вообще-то они – коренные жители этого мира. Ну или сборище помешанных на истории психов из моего родного.

– Граждане Долинеи, – ответила прилежно. – Столица у вас – Ластония, а недалеко течет река Далайна, которую прозвали Душегубкой.

Все. На этом мои познания об окружающем мире закончились.

Викард не настаивал на продолжении.

Он резко отстранился, вытащил из кармана ключи.

– Руку, леди, – рявкнул неприязненно.

Я поспешно (хоть бы не передумал!) протянула конечность, и цепь с противным лязгом упала на пол.

– Следуйте за мной. Полагаю, вас не смущает неприличная одежда, – скривился шаерон.

– Полагаю, она смущает вас, – мне бы промолчать, но внезапно обретенная иллюзия свободы кружила голову.

– Ничуть. – Таким высокомерным взглядом меня не одаривали никогда в жизни. – Ваша соотечественница ведет себя гораздо раскованнее.

– Моя кто?.. – на миг я потеряла дар речи.

– Девушка, которая поначалу тоже не знала, что означает «шаерон», путала города и страны, считала байку легендой и почему-то называла Эндера принцем, да еще и наследным.

– Мы идем к ней?

«Это она шепчет мне на ухо?!» – просилось на язык.

Нет, мы шли не к таинственной незнакомке, а в кабинет дознавателя.

Снова.

Викард вдруг решил, что столь безмозглое и бесполезное существо, как я (его слова, между прочим), нет смысла пугать пыточной. Неоправданная трата времени. Разбазаривание казенных средств.

– Жалкие куклы, – пробормотал он, кивком отправляя хромого секретаря прочь. – Развелось вас… Когда уже Ластония начнет посылать нормальных агентов, а не дешевых необразованных шлюх?

Это был риторический вопрос, но я попыталась на него ответить. В смысле, уверила, что не являюсь ни Айрой, ни подсылом Ластонии, ни заговорщицей, ни наемным убийцей, ни…

Грубый толчок прервал мои в высшей степени вежливые разглагольствования и отправил меня в глубокое кресло, которое дознаватель пихнул к самому столу. Передо мной появился чистый лист бумаги и неудобная шариковая ручка.

– Пишите, леди Керейра. Если вы умеете писать.

Я подозревала, что не умею. Очень даже вероятно, что здешним языком я владела благодаря наушнику-импланту. Понятия не имею, распространялось ли его действие и на письменность.

– А можно ответить устно?

– Не играйте с огнем, леди. – Викард смотрел на меня как на безвредное, но мерзкое животное. – Напишите честное признание, и вас отправят в женскую колонию обычного режима.

– А если не напишу?! – С каждым мгновением уверенность в том, что писать по-иномирски я не смогу, крепла.

– Послезавтра вас расстреляют.

«Чудесно. У них есть порох», – мелькнула бестолковая мысль.

Не раннее средневековье, и то хорошо. Плохо, что, во-первых, я не знала, как писать, и, во-вторых, не знала, что писать.

– А эта… Девушка! Моя соотечественница! Ее же не казнили!

Дознаватель безразлично отвернулся к окну.

– Она не пыталась убить члена правящей династии, – сказал с насмешкой.

– И я не пыталась!

Шаерон зло рассмеялся.

– То есть Эндер сам облился духами и сам поджегся? Придумайте более связную ложь, Айра. У этого балбеса хватает странностей, но себя любимого он калечить не стал бы. Вы напали на него по приказу Ластонии. Признайте это, и суд проявит снисхождение. Через двадцать лет вы сможете начать новую жизнь.

Двадцать лет тюрьмы?! Я замерла, не в силах пошевелиться. В голову навязчиво лезли мысли о том, что окружающее вполне может оказаться реальным. Я в другом мире, и я покалечила принца. Буду это отрицать – очень скоро получу пулю, сознаюсь и раскаюсь – сдохну за решеткой чуть попозже.

Не самый приятный выбор…

Тем более, я не нападала на чертового Эндера!

– Принц обжегся случайно! – Разумеется, надежда на понимание давно угасла, однако я не могла заставить себя отступить. – Он идиот! Испугался искры и схватил какой-то флакончик, чтобы ее погасить!

«Вот и последний гвоздь для твоего гроба, Анюта-Айра», – с безнадежной веселостью возвестил здравый смысл.

Но дознаватель неожиданно повернулся ко мне лицом.

– Как занимательно, леди Керейра, – прошипел, упирая кулаки в стол и нависая надо мной, как скала. – А искра откуда появилась? Кара Единого? Послание от предка-Дракона? Случайная молния?

Я потупилась.

– Свеча, – пробормотала виновато.

– Свеча в вашей руке?

Увы, отрицать это было бы ложью.

– Но не покушение.

– Нет! – Я не представляла, как объяснить произошедшее той ночью.

– Что тогда случилось?! – громыхнул Викард.

– Меня предало тело!

Знаю, большую глупость сморозить трудно. Однако мои слова привлекли внимание дознавателя. Он заинтересовался!

Возможно, это помогло бы наладить диалог.

А, возможно, отправило бы Айру Керейру не в тюрьму, а в богадельню.