Око Владыки

Глава 6 Диск

Торговец долго не мог забыться сном, после того как Кийт покинул его. Беддей долго ворочался в кровати, и перед его мысленным взором все время маячил вогнутый диск, в центре которого была изображена эмблема креста с широко открытым глазом посередине.

«Око владыки»!

Купец не мог поверить в свое везение. Он дрожал от осознания невероятной удачи, выпавшей на его долю.

Верховные мастера всех Четырех кругов Темного Братства тщетно разыскивали «Око владыки». Все лучшие агенты Нечистого занимались этим вопросом, но пока безуспешно.

Древние рукописи содержали четкое указание на то, что это оружие, которое называлось «Око владыки», действительно было изобретено перед Смертью. Но никто не мог найти место, где, по приказанию властей, его спрятали перед самой последней войной в истории человечества.

Теперь одна из частей этого оружия находилась в руках у Беддея. Он едва сдерживал себя, чтобы среди ночи не запеть во все горло радостную песнь.

Далеко от побережья Внутреннего моря, в глубоком склепе, расположенном под окраинами древней Нианы, находилась цитадель Нечистого. Там, там располагались не только слуги и адепты Темного Братства, но и сам Верховный Мастер, Глава Желтого Круга.

Беддей был неспособен совладать со своим возбуждением. Сперва он даже решил воспользоваться каналами телепатической связи, чтобы послать мысленный луч в цитадель и рассказать кому-нибудь из адептов о магическом диске.

Но вскоре он успокоился и передумал. Вполне резонно он решил подождать.

Диск был только частью «Ока владыки». Из древних рукописей было понятно, что имелись еще две составляющих и защитные шлемы.

Предстояло разыскать еще зеркальный шар, пульт управления, сделанный в виде жезла, и головные уборы, без которых нельзя было применять это оружие, иначе его действие затронуло бы и владельца «Ока владыки».

Если бы купец раструбил сейчас о находке, все силы Желтого круга были бы брошены на розыски остальных частей. Что получилось бы в итоге?

Зеркальный шар и остальные предметы нашли бы без Беддея. И, в конце концов, лавры победителя могли достаться кому-нибудь другому.

Нет, торговец решил довести дело до конца самостоятельно. Он понял, что прежде всего нужно завладеть жезлом и зеркальным шаром, а потом уже явиться со всем этим великолепием к Верховному мастеру Желтого круга.

Вся слава достанется в этом случае только ему!

Тогда можно ждать щедрого вознаграждения от Нечистого!

Мастера Желтого круга облагали Беддея не слишком высокими податями. Они способствовали его торговле и даже помогали искать богатых покупателей.

В ответ купец собирал очень важную информацию обо всем, что происходило в портовых кварталах. Адепты Нечистого часто использовали его лавку как прикрытие для своих встреч с тайными агентами, маскировавшихся под обыкновенных покупателей.

Официально Совет купцов Нианы не поддерживал Темное братство, и это было незаконно, но что Беддей мог поделать? Нужно было как-то жить, выкручиваться, торговать и получать выгоду.

Лишь те, кто находился под покровительством Нечистого, могли чувствовать себя в безопасности. На самом деле, Желтый круг контролировал все, даже деятельность Совета купцов.

Тот, кто собирался в этом портовом городе честно вести дела, очень быстро покидал его с пустыми руками. Если гордец упорствовал, то после случайной скоропостижной смерти ложился в глубокую могилу, вырытую на местном старинном кладбище.

К числу таких упрямцев Беддей не принадлежал. Он хотел хорошо жить и поэтому всегда поддерживал самые тесные отношения с Братством.

И этот вечер стал особенным в его жизни. Он спрятал в свой тайник одну из частей, входящих в комплекс древнего оружия, известного под названием «Око владыки», и в скором времени это должно было стать залогом его успеха.

Верховный Мастер давно уже рассказывал ему о важности, которую представляет это оружие для Желтого круга. Мастер посулил невиданные блага, на которые можно было рассчитывать в случае удачного исхода дела.

Торговец лежал в своей постели, и на губах его играла самодовольная улыбка. Глупый лесной бродяга даже не знал, какая ценность попала ему в руки! Хриплоголосый путешественник искал ножи, топоры, посуду и прочую дребедень. Он копался в плесени и древней пыли, не подозревая, что в руках его побывало настоящее сокровище.

Возбужденное сознание купца долго бурлило и клокотало. Потом, наконец, он успокоился, крепко сомкнул веки и соскользнул в темную пучину сна. Он находился в прекрасном расположении духа.

Теперь должна была начаться новая жизнь, и он ждал от нее только самого хорошего.

Среди ночи он внезапно проснулся. Его разбудило непонятное тревожное чувство.

Во сне было такое ощущение, словно кто-то начал трясти его, вцепившись в пухлое плечо. Он резко пробудился и, вскрикнув от неожиданности, огляделся по сторонам.

Но в спальне никого не было. Это стало понятно уже через несколько секунд.

В окно падали серебристые лунные лучи. В комнате было достаточно светло, и торговец убедился, что рядом никого нет.

Все было тихо. Между тем, чувство тревоги не проходило, а, наоборот, только разрасталось, подступая к горлу комком тошноты.

Сперва Беддей подумал, что причина непонятного резкого пробуждения кроется в слишком обильном ужине, которым он побаловал себя перед сном.

После того как ушел лесной бродяга, изуродованный шрамами, торговец в диком восторге долго разглядывал диск с изображением заветного символа, а потом уселся за роскошный стол. Несмотря на поздний час, он отметил такое радостное событие и закатил себе настоящий пир.

Жирная рыба, морские моллюски, копченое мясо, мягкий сыр с медом и рисовые лепешки, фаршированные вареными мозгами молодых буйволиц, — все это, конечно, очень вкусная, сытная пища. Но слишком тяжелая для тучного человека, собиравшегося ночью хорошенько выспаться.

Беддей лежал на спине в своей широкой дубовой кровати и пытался понять, что происходит.

Положив руку на выпирающий живот и прислушавшись к своим ощущениям, он через некоторое время понял, что жирная еда тут ни причем. Сытный ужин не имел никакого отношения к неожиданному беспокойству.

Между тем, не исчезало гнетущее и болезненное чувство тревоги. Оно заползало в душу Беддея, окутывая ее противной дрожью. По всему телу разливалась невнятная мутная слабость.

Руки его, словно сами по себе, отбросили в сторону роскошное покрывало, и торговец поднялся со своей просторной кровати. Сунув ступни в мягкие ночные сандалии и набросив на плечи теплый халат, он направился к выходу из спальни так порывисто, что чуть не опрокинул высокий бронзовый канделябр, стоящий у изножья постели.

Неясный гнетущий страх стал еще сильнее, когда он попал в длинную темную галерею, соединяющую жилые покои с помещением торговой лавки. Он не понимал, в чем дело, и это еще больше вносило сумятицу в его душу.

Внезапно Беддей насторожился. Слух выхватил из тишины необычные звуки, раздававшиеся со стороны торгового помещения.

Прищурившись, он заметил, что из полуоткрытой двери кабинета вырывалась полоса яркого света, падающая на каменный пол и на бетонную стену. Руки его задрожали от волнения и ярости.

«Неужели Стабб пришел туда?» — подумал он и тут же отбросил эту мысль. У охранника не было ключа от двери, и он не смог бы ее отомкнуть самостоятельно.

Вор, это мог быть только вор!

Ноздри Беддея раздулись, и на лице появилось жестокое выражение. Он владел приемами ментального воздействия и не сомневался, что через мгновение сможет подавить силой своей воли жалкое сознание проникшего в дом воришки.

Потом… потом обязательно должно было последовать жестокое наказание. Так бывало каждый раз, когда безмозглые преступники решались забраться в его лавку. Нет, Беддей никогда не сообщал гвардейцам и не требовал от Совета купцов Нианы, чтобы суд покарал злоумышленников.

В подвале дома находилась камера пыток, из которой наружу не доносился ни один вопль. Ни один воришка, проникший в его дом, никогда уже не видел солнечного света, и никто не мог рассказать о длительных мучениях, которые ожидали их в подземелье.

Своих обидчиков купец наказывал не только тугими плетьми и раскаленными щипцами, которыми так удобно было кромсать тела, прикованные цепями к стене. В специальном аквариуме со стенками из толстого стекла жила пара здоровенных пауков-кровососов. Беддей кормил своих мохнатых восьмилапых друзей живой плотью несчастных, висевших на стене.

Все они стонали и молили о смерти, как об избавлении. Но последний вздох не приходил к ним слишком быстро.

Приближаясь к своему кабинету, Беддей уже планировал, как он накажет грабителей. Он сладостно перебирал в уме самые жестокие пытки и не знал пока, на какой из них остановится сегодня ночью.

Подкравшись ближе, он с осторожностью заглянул внутрь и чуть не задохнулся от ярости. От бешенства кровь застучала в висках.

В комнате царил чудовищный беспорядок! Яркие лампы высвечивали картину ужасающего разгрома, царившего в его лавке.

Казалось, что кто-то специально решил устроить тут полный хаос! На полу валялись товары, выброшенные наружу с полок и из шкафов.

Каменные плиты усеивали бесчисленные осколки старинной посуды, между которыми виднелись клинки, металлические фляги, инструменты и прочая утварь.

Все, что Беддей собирался продавать в ближайшее время, беспорядочно валялось на полу! Это было ужасно и доводило его ярость до кипения.

Купец резко распахнул дверь и чуть не задохнулся от возмущения. Глаза его расширились от изумления, когда он увидел, что в комнате хозяйничает какой-то мерзкий карлик, явно происходивший из племени людей-мутантов.

У него были мускулистые, мощные, но очень короткие кривые ноги с широкими ступнями. Длинные жилистые руки-щупальца со скрюченными морщинистыми пальцами, напоминающими птичьи лапы, касались пола, стоило только мутанту их опустить.

— Что ты делаешь тут, гниль болотная! — заверещал купец, остановившись на пороге. — Как ты сюда попал, кусок собачьего дерьма!

Однако отчаянный вопль не произвел никакого эффекта.

Карлик повернул лысую голову странной прямоугольной формы и бросил на Беддея такой равнодушный холодный взгляд, словно перед ним был некий неодушевленный предмет. После чего снова обратил взгляд к шкафам, чтобы продолжить разгром, протягивая вверх длинные руки и сбрасывая на пол товары.

Он явно разыскивал какой-то интересующий его предмет, отметая в стороны все остальное.

Несмотря на все негодование, переполнявшее его душу, Беддей был очень осторожным и осмотрительным человеком. Он держался в стороне и рассчитывал полностью парализовать волю пришельца, оказывая воздействие на его психику. Но хотя телепатический гнет и усиливался, коротышка не обращал на это внимания.

Сознание грабителя было защищено надежным экраном, о который вдребезги разбивались ментальные импульсы торговца.

Неуверенно отшатнувшись назад, Беддей отчаянно заорал в глубину пустого темного коридора:

— Стабб! Стабб!.. Воры!

Он попытался выбежать, чтобы позвать охранника на помощь, но какая-то невероятная власть, неумолимая сила чужого мозга так сковала его волю, что он застыл, как вкопанный, на пороге и в ужасе развернулся.

В его кресле сидел человек, которого он в первое мгновение не заметил.

У него была массивная голова. Длинные черные волосы, зачесанные назад и ниспадающие на плечи густыми каскадами, открывали худое смуглое лицо.

На щеке незнакомца виднелся продолговатый шрам, змеившийся извилистым зигзагом от края глаза к острому подбородку. Стальной взгляд упирался в торговца с такой силой, что трудно было отвести голову в сторону.

От него расходились в разные стороны вибрирующие волны такой невероятной мощи, что они в одно мгновение связали, словно канатами, волю даже такого опытного человека, как Беддей.

На лбу купца выступила испарина. Он пытался использовал все телепатические приемы, которым его обучали в свое время мастера Желтого круга, и постарался освободить свою волю от тисков незнакомца, но ничего не получалось.

Несмотря на все попытки сопротивления, Беддей чувствовал, что голова его идет кругом. Глядя в темные жестокие глаза, купец понимал, что им полностью овладели смятение и страх. Волны паники захлестывали его, и торговец ощущал свое полное бессилие перед неумолимым взором черноволосого.

Незнакомец спокойно, по-хозяйски развалился в кресле купца и наблюдал за тем, как его слуга, уродливый карлик-мутант, опустошает все полки торговой лавки.

Сознание торговца судорожно искало пути спасения. Интуитивно он уже понял, что Стабба ждать бессмысленно. Скорее всего, странные ночные пришельцы связали его или даже убили.

Оставалась надежда только на Мастеров, адептов Нечистого. Беддей не принадлежал к числу полноправных членов Желтого круга, в который входили лишь избранные. Но он был очень ценным агентом и всегда оказывал неоценимые услуги Темному Братству, поэтому мог надеяться, что в трудное мгновение его выручат.

Достаточно было только открыть канал телепатической связи и послать сигнал тревоги, как вскоре перед его дверью появился бы кто-нибудь из бритоголовых адептов.

Беддей попробовал отправить отчаянную просьбу, но через мгновение с ужасом понял, что ничего не может сделать! Ментальная мощь незнакомца блокировала его сознание настолько плотно, что даже самый слабый импульс не мог проникнуть сквозь этот непробиваемый экран.

Он еще раз попробовал выскользнуть из комнаты. Купец ринулся вперед, к открытой двери, но в этот момент невидимые ледяные пальцы остановили его, безжалостно сдавив горло. Беддей отшатнулся, словно налетев на преграду, судорожно закашлялся и через мгновение захрипел от удушья.

Дышать он почти не мог, беспомощно хватал воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, и от отчаяния схватился обеими руками за шею. Ногти отчаянно царапали кожу, оставляя глубокие кровавые следы. Он хотел сбросить невидимые руки, но хватка не ослабевала, и незримый стальной обруч неумолимо сжимался вокруг горла.

Лицо его налилось густым багровым цветом. Воздуха не хватало, перед глазами шли круги, и его тошнило от тяжелого ужина, которым он плотно набил живот.

— Кто ты? — с изумлением просипел Беддей, с трудом шевеля губами. — Откуда ты взялся?

— Меня зовут Таррейтал, — низким голосом спокойно отозвался черноволосый. — Принц Таррейтал.

— Что тебе нужно, принц?

— Хочу приобрести у тебя одну вещь.

— Какую вещь? — с легкой надеждой спросил купец, преодолевая немыслимое напряжения.

В его воспаленном воображении пронеслась безумная надежда, что можно будет отдать какой-нибудь ценный предмет, и тогда его оставят в покое. Но ответ развеял все иллюзии.

Черноволосый пристально посмотрел на него и внушительно сказал:

— Мне нужен прибор, который называется «Око владыки».

Несколько секунд длилось молчание. Торговец судорожно хватал воздух губами и старался унять дрожь в ногах. Ему показалось, что глаза, только что в упор посмотревшие на него, не имели зрачков.

На него сейчас смотрели пустые черные провалы, напоминающие глазницы черепа.

— Я не знаю, что это такое, — соврал он. — Первый раз слышу о…

На полуслове он захлебнулся и захрипел. Тот, кто назвал себя принцем Таррейталом, хлестнул сознание Беддея таким сильным телепатическим импульсом, что крупная лысая голова откинулась назад, и он отшатнулся, словно получил в челюсть мощный удар кулаком.

Перед глазами торговца сверкнули искры.

Черноволосы выплеснул нацеленный сгусток энергии с такой яростью, что во рту купца появился сильный железистый привкус. На языке появились сгустки крови, словно его и в самом деле сильно ударили в лицо.

— Мне нужно «Око владыки»! — безжизненным, тусклым голосом повторил принц. — Куда ты его спрятал? Его нет нигде!

Он обратился к карлику и спросил:

— Шрекер, ты хорошо посмотрел на полках?

— Мой повелитель, Шрекер очень хорошо все смотрел! — смиренно отозвался коротышка, слегка наклонив прямоугольную голову.

Сознание хозяина лавки судорожно билось и клокотало. Он не желал смириться и пытался в тумане нащупать волну излучения, связывавшую его с Мастерами Темного Братства.

Если бы Верховный Мастер узнал, какая ценная вещь попала в руки Беддея, он выслал бы сейчас в подмогу отряд бритоголовых бойцов! Скоро здесь была бы когорта воинов, которые разорвали бы в клочья человека, уверенно развалившегося сейчас в его кресле.

Нет, подстегнул себя Беддей, нужно держаться! Не для того ему в руки попало «Око владыки», чтобы запросто отдать его первому встречному!

— Не знаю, что такое «Око владыки»! — скрежеща зубами, отозвался он.

Беддей старался держаться спокойно. Ни на миг он не оставлял попытки проскользнуть вибрирующим импульсом мимо защитного экрана, сооруженного сознанием гостя и окружавшего мозг со всех сторон.

— Напрасно ты так поступаешь, — веско сказал Таррейтал.

— Как? — спросил купец, вращая безумными глазами.

— Ты не сможешь никого позвать. Никто не придет тебе на помощь.

На губах принца появилась спокойная, жестокая улыбка. Он поднял руку и властно поманил пальцем купца.

Беддей подошел к центру комнаты, не чувствуя каменного пола под ногами. Ментальный захват не отпускал сознание. Напротив, давление постоянно усиливалось.

— Выбери себе клинок! — внезапно сказал Таррейтал. — Посмотри, какой тебе больше по душе.

— Зачем? — едва слышно прошептал купец, бросив безумный взгляд в сторону кресла, на котором сидел этот человек.

Ему пришла мысль, что этот человек хочет сразиться с ним, поэтому он трусливо признался:

— Я не умею драться!

— Возьми оружие! — неумолимо приказал черноволосый.

Голос его нес с собой такую внутреннюю силу, что сопротивляться было невозможно.

Клинки самых различных размеров, которые обычно были выставлены на продажу, теперь беспорядочно валялись на каменном полу. Карлик Шрекер сбросил все на пол, орудуя на полках своими неестественно длинными руками.

Купец наклонился и взял первый попавшийся нож. Рука его задрожала, когда в потную и горячую ладонь легла рифленая рукоятка древнего тесака.

— Мне не нравится серьга, которая торчит у тебя в ухе, — неожиданно сказал Таррейтал. — Сейчас ты ее уберешь.

— Хорошо, я согласен, — слабым голосом отозвался купец. — Если ты так считаешь…

Его свободная рука потянулась к металлическому кольцу, оттягивавшему мясистую мочку, но тут же раздался властный голос:

— Нет! Не так!

В ответ на недоуменный взгляд, принц усмехнулся:

— Ты уберешь серьгу вместе со своим ухом!

Лицо торговца вытянулось от ужаса, но он понимал, что сопротивляться уже не может. Могущественная воля превратила его в послушное орудие.

— Подойди к зеркалу и посмотри, как ты сам будешь отрезать себе ухо! — приказал Таррейтал.

— Что?

— Ты отрежешь себе ухо, в котором торчит эта дурацкая серьга.

От изумления Беддей выпучил глаза. Возмущение захлестнуло его душу, и он решительно бросил:

— Этого не будет! Убирайся прочь отсюда со своим ублюдком!

В этот момент торговец чуть не оглох от собственного крика, получив мощный телепатический удар, прокатившийся по сознанию ярким огненным шаром. Он даже встряхнул головой, пытаясь избавиться от болезненных ощущений, когда безжалостный сгусток ослепительного света вспыхнул перед его мысленным взором, отозвавшись дикой болью в мозгу, и стал распадаться на зубчатые полыхающие лоскуты.

— Пожалей меня… — взмолился он. — Будь милостив!

— Ты сделаешь то, что я приказал! — непреклонно отозвался его мучитель.

Из груди купца вырвался отчаянный стон. Боль не только не проходила, а, наоборот, нарастала и разбухала.

Голова разрывалась от бессвязных, чудовищных мыслей, метавшихся в сознании. Он ничего не понимал, не мог даже осознать, что происходит, и судорожно пытался выйти из комнаты.

Но все усилия оказались тщетны.

Все навыки ментальной защиты, все приемы телепатической блокировки вылетели из его сознания, точно их сдуло стремительным сквозняком.

— Подойди к зеркалу! — приказал Таррейтал, прикрыв глаза для того, чтобы еще сильнее сконцентрировать ментальный импульс.

Пришлось повиноваться. Невольно купец отметил, что тяжелые темные веки его гостя отличались той особенностью, что выглядели гораздо темнее щек и лба. Его глаза были словно обведены теневым кольцом бессонницы, и от этого почему-то на душе торговца стало еще тоскливее..

Глядя на свое отражение, Беддей наблюдал все происходящее как бы со стороны. Животный ужас отразился на лице, когда он увидел, что рука с зажатым в ней острым ножом стала подниматься помимо его воли.

На лбу от напряжения даже вздулись голубоватые вены, когда он пытался опустить руку. Но противостоять силе, завладевшей его разумом, он не мог.

Левая, свободная рука вцепилась в правую и пыталась ее удержать, но все было тщетно.

Слезы полились по толстым щекам торговца. Губы его дрожали, он плакал и скулил, когда увидел, что сам неторопливо, тщательно и аккуратно отрезает себе правое ухо.

Дикая боль пронзила его! Стон вырывался из сдавленной гортани, но Беддей не мог ничего противопоставить той невероятной мощи, которая опутала его, как паучий кокон.

Звякнула о каменную плиту массивная серьга, упавшая на пол вместе с окровавленным комком плоти, который еще мгновение назад был его ухом.

— Если не скажешь, куда ты спрятал «Око владыки», сейчас ты отхватишь себе второе ухо, — ледяным тоном предупредил Таррейтал. — Потом ты удалишь себе под корень длинный нос… Вырежешь свои слюнявые губы… Если будешь упрямиться и после этого, я заставлю тебя вырезать кончиком ножа оба глаза…

Голова Беддея наполнилась слабым шумом. Он чувствовал, как жизненные силы уходят из его тела с каждой каплей крови, вытекающей из глубокой раны.

Но он думал о славе, которая ждет его, если удастся сейчас выстоять и принести в Желтый Круг «Око владыки». Что стоит какое-то отрезанное ухо по сравнению с теми благами, которые вскоре обрушатся на него?

Может быть, Верховный Мастер так оценит его старания, что поставит во главе всех торговцев? Как знать, не станет ли вскоре Беддей Главой совета купцов?!

Мучительная гримаса исказила его губы, и он едва слышно прошептал:

— Не знаю ничего…

— Ты все знаешь и скажешь мне! Иначе ты попросту погибнешь… Ты сам порежешь себя на куски! Шрекер будет прижигать раны, чтобы ты не истек кровью, и ты будешь кромсать себя лезвием, пока от твоего жирного тела не останется даже клочка! — ровным, ничего не выражающим голосом предупредил Таррейтал. — Мучения будут ужасны! Ты станешь просить о смерти, станешь молить меня об этом, мечтая о долгожданном избавлении. Понимаешь меня?

— Понимаю… — глухо отозвался торговец, поеживаясь под безжалостным взглядом.

— Где «Око владыки»?

На этот раз Беддей помедлил с прямым ответом, опасаясь нового чувствительного удара. Его мысль лишь на миг обратилась к вогнутому диску, надежно упрятанному в спальне.

Но этого было достаточно для Таррейтала. Пока торговец думал о своем тайнике, черноволосый незаметно подсоединился к его ментальному каналу и мысленно проследил направление, в котором он протянулся.

Осознав это, купец спохватился и испуганно захлопнул канал, но было уже слишком поздно. Таррейтал успел все понять и увидел, где находится диск.

Черноволосый усмехнулся и приказал своему карлику:

— Шрекер, позови Стабба.

С изумлением торговец увидел, как в комнате появился его верный охранник, которого он в глубине души уже считал мертвым.

— Ступайте в спальню, — приказал Таррейтал. — Я знаю, что там его тайник. Под кроватью, где раньше спал этот кусок сала, отодвинете красную каменную плиту. Там должно лежать «Око владыки».

— Подлец! — прохрипел Беддей, устремляя ненавидящие глаза на Стабба. — Предатель! Чтоб облезла твоя чешуя, и ты сдох, изжарившись на солнце!

Из груди купца вырвался вопль отчаяния. Он пронзал своего сторожа испепеляющими взглядам, но больше сделать ничего не мог.

Не прошло и нескольких минут, как маленький коротышка вместе с огромным Стаббом вернулись обратно. На чешуйчатом лице сторожа блуждала омерзительная улыбка, выражавшая полное удовольствие.

— Стабб и Шрекер нашли «Око владыки», — прогудел он, преданно смотря на черноволосого мужчину. — Это было в тайнике под красной плитой.

Длинные морщинистые пальцы карлика сжимали круглый предмет, в центре которого виднелся символ «крест и глаз». Он благоговейно передал его хозяину и отошел в сторону.

Принц старался сдержать свои чувства, но было видно, с каким возбуждением он взял массивный диск. Разноцветные кнопки сразу начали светиться и переливаться, а темные глаза Таррейтала напряженно следили за ними.

Так прошло несколько минут, и торговцу показалось, что про него уже забыли.

— Теперь отпусти меня… — жалобно попросил Беддей упавшим голосом. — Прошу тебя, умоляю, отпусти меня…

Купец по-прежнему не мог даже сдвинуться с места. Хотя Таррейтал был полностью увлечен необычным прибором, невидимая ледяная рука продолжала сжимать горло торговца и не давала ему сделать даже шаг в сторону.

— Отпусти меня! — взмолился Беддей. — Я дам тебе, что ты захочешь… Ты меня больше не увидишь! Никто ничего не узнает!

На самом деле, в его сознании мелькнула мысль, что как только захлопнется дверь за Таррейталом и его слугой, нужно будет связаться с Верховным Мастером Желтого круга.

Беддей был уверен, что еще до утра бойцы Темного братства перероют всю Ниану и найдут этого мерзкого принца.

Внутренним зрением купец даже увидел, как «Око владыки» лежит на столе перед Верховным Мастером, а рядом…

Рядом с этим предметом на столе обязательно будет стоять отчлененная от тела голова Таррейтала с помутневшими открытыми глазами. Беддей так ясно видел эту картину, потому что был уверен, что лично отрежет голову своему мучителю кинжалом, который все еще сжимала его рука.

— Отпусти меня, — горячо повторил он. — Я забуду обо всем и ничего никому не скажу. Ты меня больше не увидишь!

— Конечно, ты ничего больше не скажешь! — весело согласился Таррейтал, сжимавший в руке диск. — Ты никому ничего не скажешь, и тебя никто не увидит. Ты сам ничего не увидишь. Ты уже не существуешь… Тебя нет!

«Тебя нет…» — прогудели слова в сознании купца.

— Нет… — захрипел Беддей, и слезы снова полились по его щекам. — Не убивай меня…

Но ледяные пальцы, стиснувшие толстое горло, стали безжалостно сжиматься. Перед глазами купца все поплыло. Торговцу сквозь пелену, застилавшую взор, показалось, что лицо принца набухло, лопнуло и потекло вниз бесформенными струями. Длинные ухоженные волосы, густой волной свисавшие до плеч, казались потоками черной грязи, вытекавшими из головы.

Все кружилось перед его глазами. Все переворачивалось и вертелось вокруг торговца, но еще было видно, как щеки и губы Таррейтала стекают вниз бурыми кусками сырого мяса, и обнажается истинное лицо — светло-серый ухмыляющийся череп, пялящийся черными пустыми глазницами.

Из груди толстяка вырвался стон отчаяния. Он в ужасе перевел взгляд в сторону и увидел сквозь пелену, застилавшую глаза, что зеркало, висящее на стене, стало колыхаться, как жидкость в сосуде.

Там Беддея тоже ждало ужасное зрелище.

Серебристая поверхность сначала совершенно почернела, словно ее покрыли толстым слоем смолы. Потом зеркало покрылось рябью морщин, как будто над поверхностью воды подул легкий ветерок. Из этих черных морщин стали возникать какие-то белесые пятна, похожие на мимолетные вспышки.

Через мгновение из вспышек образовались фантастические очертания бесстрастно взирающего голого черепа гигантских размеров.

На месте глаз у черепа находились два черных пятна, две глубокие лунки, наполненные бездонным мраком. Челюсти, усеянные острыми зубами, пошевелились, и раздался низкий гудящий голос:

«Тебя нет…»

Из глубоких глазниц черепа, как из воронок, вырвались перевитые жгуты яркого пламени, вонзившиеся в сознание Беддея раскаленными лучами. Он почувствовал, как жаркая и ослепительная вспышка взорвалась у него в мозгу, и после этого наступила полная тьма.

Хрип вырвался из его горла. Окровавленный кинжал, который все еще продолжала сжимать его потная рука, со звоном выпал из дрожащих пальцев.

Колени подломились. Ноги не слушались его, они стали как ватные. Он сделал один только шаг, и потолок внезапно повалился, опрокинулся навзничь. Беддей услышал глухой стук как бы со стороны и понял, что это его затылок расслабленно врезался со всего маху в каменные плиты.

Он еще мог наблюдать все, что дальше происходило с его телом, но уже как бы со стороны. Сквозь пелену, застилавшую глаза, он увидел, как над ним нависла огромная фигура Стабба.

В ушах стоял тупой звон, и откуда-то издалека он услышал бесстрастный голос Таррейтала. Принц потребовал:

— Заталкивайте его внутрь!

Подручные черноволосого действовали слаженно. Стабб и Шрекер нахлобучили на торговца большой пыльный мешок из полосатой ткани. Купец оказался в полумраке и не успел ничего сообразить, как горловина мешка сомкнулась, поглотив его тело целиком.

Мужчиной он был далеко не легким, однако Стабб без видимых усилий поволок его из комнаты, схватив за тот край, где были ноги. Когда охранник стал бесцеремонно спускать мешок по лестнице и голова запрыгала по ступеням, Беддей потерял сознание.

Очнулся он только через некоторое время и понял, что под ним находится твердая поверхность, которая ритмически вздымается вверх и вниз. Легко плескали волны, и завывал сильный ветер.

С ужасом Беддей понял, что лежит в мешке на дне своего собственного ялика. Обычно это изящное судно стояло у пирса, расположенного недалеко от лавки.

Ялик нужен был ему не для веселых морских прогулок, а для того, чтобы можно было держать связь с большими торговыми судами, стоявшими на рейде.

Сейчас острый нос ялика рассекал буруны и направлялся вдаль от берега Внутреннего моря к тем местам, где было особенно глубоко…

Хлопали паруса, раздуваемые утренним ветром. Стабб, управлявший шлюпкой, сначала бормотал под нос что-то нечленораздельное. Потом Беддей, задыхавшийся в своем мешке, сквозь шум волн услышал, как его охранник прорычал:

— Шрекер должен привязать груз.

— Шрекер хорошо привяжет груз. Толстяк никогда не всплывет, — отозвался карлик, и в голосе его слышался неподдельный восторг. — Хозяин будет доволен! Рука господина Таррейтала будет гладить Шрекера и Стабба по голове.

Внутри мешка было так душно, что на теле купца выступила испарина. Он отключился и в забытьи попал в мир своих сновидений.

Пока его везли в шлюпке, Беддей пытался пробиться мысленным лучом в подземный склеп, в цитадель Желтого круга. Но по-прежнему ничего не получалось. Непробиваемый экран, воздвигнутый волей черноволосого, не позволял проскользнуть даже самому слабому импульсу.

У него дико болела голова, невыносимо раскалывался затылок от парализующих лучей, которые излучал мозг Таррейтала. Эти импульсы бичами хлестали его сознание и с каждой секундой причиняли все большие страдания.

В забытьи, валяясь на дне ялика, Беддей пытался укрыться от этих яростных жгутов враждебной воли, но у него ничего не получалось. С мучительными стонами он старался протянуть нить канала телепатической связи и сообщить Верховному Мастеру о том, что произошло.

В ушах стоял тупой, однообразный звон. Сквозь это монотонное гудение до слуха купца слабо пробился радостный голос карлика:

— Сейчас Шрекер и Стабб сбросят толстяка за борт.

Было слышно, что коротышка почти захлебывается от удовольствия.

Купец почувствовал, как мощные лапы охранника вцепились в полосатую ткань мешка. Внутри у Беддея все оборвалось, когда он понял, что Стабб поднял его и перевалил через борт ялика, так, что голова купца свесилась к воде, а ноги все еще были в лодке.

Через мгновение мешок рухнул вниз, подняв фонтан брызг, и исчез в холодных волнах. Но за миг до того, как он вместе с грузом пошел ко дну, Беддей почувствовал, что ментальный сигнал все-таки смог вырваться из плотного ограждения.

Находившийся на берегу Таррейтал мысленным зрением увидел, что мешок уже падает в воду, и снял телепатическую защиту.

В этот момент краткий судорожный импульс, вырвавшийся из сознания торговца, полетел над гладью моря и достиг своей цели.

Торговец еще успел глубоко вздохнуть и задержать дыхание. Но он неумолимо шел ко дну, и кровь все сильнее приливала к голове.

Воздуха не хватало, и глаза вылезали от напряжения из орбит. Беддей понял, что через мгновение наступит конец, но в последний момент он увидел нечто обнадеживающее.

Перед глазами плыли кроваво-красные круги, а в центре каждого такого круга ему чудилось лицо Верховного Мастера. Повелитель Желтого круга внимательно смотрел на Беддея. Круги вращались вокруг его головы, а глаза внимательно зондировали память торговца.

Мастер стремительно изучал сознание захлебывавшегося купца. Пока тот еще не умер, он успел считать из его памяти почти все, что произошло этой ночью…

Когда Кийт покинул торговую лавку Беддея, время уже было позднее. Ниана все больше погружалась в непроглядную ночь. Проходя по темным улицам, сёрчеры видели, что в домах тускло светились лишь немногочисленные окна. Добропорядочные горожане до утра успокоились в своих жилищах, чтобы набраться сил для следующего дня.

Друзья шли довольно долго, свободно разбираясь в запутанной паутине небольших грязных улочек. Кийт почти все время молчал, напряженно размышляя о странной беседе с купцом.

Чернокожий гигант не осмеливался ни о чем говорить, шагая рядом со своим предводителем. Не первый день он общался с Кийтом и знал, что если тот погружен в раздумья, остается только терпеливо ждать. Поэтому Джиро помалкивал, внимательно поглядывая по сторонам.

Хотя сёрчеры чувствовали себя здесь спокойно, нужно было быть начеку. Места здесь были опасные, то и дело по улицам шныряли какие-то сомнительные личности, и из-за любого угла могли вынырнуть грабители.

По обе стороны улицы темнели силуэты каменных домов, погруженных в полную тьму.

Наконец сквозь тьму проступили очертания трехэтажного здания, выходящего фасадом на набережную, в котором располагалась таверна «Морская корона».

Здесь вкусно пахло едой даже у входа, и из открытых окон раздавались веселые крики.

— Ты здорово провернул сделку! Сейчас мы это отметим, — сказал Джиро, с удовольствием потирая ладонью живот. — Продал толстяку все, что было в сумках, и от этого душа моя поет хвалебные песни.

Сразу от входа в «Морскую корону», из небольшого холла вырастала широкая грязная лестница, слегка заворачивающая налево.

По ступенькам вверх и вниз без конца сновал народ. Эта таверна была излюбленным местом для людей того круга, к которому принадлежали и сёрчеры.

Сюда редко заглядывали круглолицые хитрые торговцы, продающие и покупающие самые разнообразные товары, попадающие в Ниану по морю и с сухопутными караванами. Здесь нельзя было увидеть бледных изможденных ученых мужей, проводящих большую часть времени в тиши библиотек. Не могла позволить себе заглянуть сюда и ни одна добропорядочная домохозяйка, уделяющая все время семье.

Зато в любое время дня и ночи тут можно было встретить отважных мореплавателей, пересекающих Внутреннее море и в шторм, и в бурю. Здесь собирались также лесные охотники, продававшие свою редкую добычу в обмен на оружие и обмундирование.

В «Морской короне» прекрасно чувствовали себя неутомимые путешественники и неунывающие кладоискатели, прирожденные бродяги и авантюристы всех мастей. Недалеко отсюда на побережье стояли ярко раскрашенные высокие шатры, в которых жили красотки, за определенную мзду делившиеся своей любовью. Веселые девушки помогали бродягам побыстрее избавиться от драгоценных слитков, с которыми они прибыли в Ниану. Красотки опустошали карманы лихих ребят, оставляя взамен лишь похмелье и смутные воспоминания о страстных ласках.

Словом, это было место, словно специально созданное для Кийта и Джиро.

Сёрчеры поднялись по выщербленным ступеням и попали в высокий полутемный зал с ярко освещенной деревянной стойкой, расположенной в торце помещения.

Возбужденные голоса, веселый смех и отдельные громкие выкрики сливались в пестрый гомон. Звенела посуда, громко звучало пение.

Несмотря на поздний час, народ портового квартала веселился. Здесь царило оживление, и вовсю кипела жизнь.

В полумраке виднелись многочисленные огоньки, разбросанные по всему залу таверны. В центре каждого стола между глиняными тарелками с едой и бокалами с хмельным медом стоял невысокий канделябр с толстой восковой свечой.

Некоторые столы еще были свободны, но в основном повсюду сидели веселящиеся компании, большей частью человека по три или по четыре.

Сёрчеры зашли в зал так свободно и просто, что уже по их походке сразу можно было признать завсегдатаев этого места. Они остановились у входа и окинули взглядом сидящих за столами.

Появление двух друзей внесло сумятицу в бесшабашное веселье. Вскоре их заметили, и нестройный бестолковый шум постепенно смолк. В зале воцарилась тишина, угасли разговоры, иссяк смех, и глаза всех присутствующих нацелились на изуродованное лицо Кийта.

Он был готов к этому и смотрел на своих старинных знакомых с легкой усмешкой. Многочисленные глаза, устремленные на него со всех углов таверны, внимательно изучали рваные раны, пересекавшие щеки.

— Привет, бродяги! — хрипло сказал он с порога, обращаясь ко всему залу. — Вот мы и вернулись!

В ответ раздалось нестройное гудение. Целый лес рук поднялся вверх и заколыхался в приветственных жестах.

— Идите к нам, бродяги! — раздался голос из-за стола, стоявшего рядом со стойкой.

— Нет, мы ждем вас у себя! — перебил его кто-то из противоположного угла.

— Давайте к нам! — вопил кто-то еще.

Можно было подумать, что полутемный зал почти целиком состоит из друзей сёрчеров. Почти все присутствующие посчитали своим долгом выразить свое теплое отношение. Каждый стол приветствовал их, и было такое ощущение, что все посетители «Морской короны» хотели бы видеть сёрчеров рядом с собой.

Обычно здесь Кийт находил себе компаньонов для очередного похода. В прошлый раз ему не хватало двух членов отряда, и он именно в этой таверне нашел северянина Мелона и рыжеватого метса Дэггу. Но теперь эти надежные ребята вместе с неразлучными друзьями Студи и Флесхом легли в могилы, вырытые на лесной поляне.

Кийту нужно было не просто плотно поужинать. Направляясь сюда, он в основном преследовал цель найти новых людей для отряда.

Почти до рассвета вместе с Джиро они сидели здесь, устроившись вместе с большой компанией старинных приятелей за длинным столом, протянувшимся вдоль закопченных окон.

Здесь не принято было подробно рассказывать о прошедших походах или путешествиях. Поэтому никто не стал любопытствовать, откуда у Кийта на лице появились страшные шрамы и куда исчезли два пальца с его руки.

Сёрчеры общались с приятелями, как обычно. Вспоминали старых знакомых, узнавали новости о происходящем в Ниане, делились свежими шутками.

Лишь в начале беседы они попросили помянуть бокалом вина погибших товарищей. Но ни Кийт, ни Джиро не обмолвились ни словом о схватке с лемутами и о времени, проведенном в племени людей-птиц.

К утру, когда уже были сдвинуты в сторону грязная посуда, пустые кувшины и оплавившиеся свечи, Кийт нашел троих надежных парней, готовых разделить с ним тяготы следующей экспедиции.

О походах, в которые отправлялся обычно отряд сёрчеров, в этих местах давно ходили легенды. Кийта считали везучим человеком, и его отряд обычно приходил с хорошей добычей.

Хотя все знали, что большую часть денег Кийт все же оставлял в отряде, для подготовки к следующей вылазке в Заброшенный город, но даже то, что получал каждый искатель по условиям договора, выглядело очень внушительно, по меркам портовых кварталов Нианы. Ради этого здесь нужно было не один год гнуть спину, ежедневно от рассвета до заката разгружая купеческие корабли.

Поэтому многие охотно согласились бы примкнуть к сёрчерам, и Кийт мог выбирать.

Два новых члена его отряда вышли из племени «дождевых охотников». Они родились в племени иннейцев нууку, беспрестанно кочующих по безбрежным просторам зеленого Тайга.

Одного из них звали Жженый Ниир. В юности он очень сильно обжегся углями из костра, и с тех пор его левую щеку почти целиком покрывало лиловое пятно ожога. Второй носил имя Рябой Рахт. После перенесенной болезни, именуемой у иннейцев «желтой лихорадкой», его лицо оказалось испещренным глубокими отметинами…

Их помощь могла очень пригодиться в будущем. Иннейцы нууку прекрасно разбирались в прихотливой вязи следов, оставленных на лесных тропах. Прирожденные следопыты бесшумно передвигались и свободно ориентировались в дремучем лесу, что было очень важно во время похода к древней базе, через дебри Тайга.

Иннейцы нууку на удивление точно метали ножи, копья и маленькие топорики. Они были отменными стрелками, и вполне можно было доверить любому из них метатель, которым еще недавно распоряжался скуластый Мелон. Кийт знал, что выстрелами из карабина дождевые охотники могли уложить с расстояния в нескольких десятков шагов любую цель, надежно прячущуюся в непроходимой зеленой чаще, и был на этот счет совершенно спокоен.

Иннейцы охотно согласились идти в очередную экспедицию, лишь только узнали о такой возможности. Отряд Кийта пользовался отличной репутацией в здешних кварталах, и дождевые охотники ни секунды не раздумывали, получив предложение.

Они только перебросились между собой парой фраз на своем лесном наречии, и Жженый Ниир сказал:

— Клянусь Духом Проливного Дождя, мы пойдем с тобой, Хриплоголосый Кийт.

Он уважительно посмотрел на плечи Джиро и признался:

— Мы верим тебе и твоему большому черному другу. Мы не подведем вас.

— Ты прав, парень. Мы тоже доверяем тебе, — сказал гигант. — Мы вас не подведем также.

Но произнес он это равнодушно и рассеянно. Жженый Ниир сначала неприятно поразился этому обстоятельству и отнес его на свой счет. Но проследив направление взора Джиро, все понял и успокоился.

Большие глаза, сверкающие глянцевыми белками на черном лице гиганта, увлажнились, и взгляд их был направлен куда-то вдаль, поверх голов иннейцев. Беседа мало интересовала Джиро, и внимание его было поглощено другим.

Недавно, когда он шел в полумраке по тесному проходу, то столкнулся с шумной компанией. Локоть Джиро случайно соприкоснулся с чем-то восхитительно теплым и упругим.

Разумеется, гигант пришел в полный восторг, обнаружив, что это был пышный бюст стройной длинноволосой блондинки. Красотка стрельнула в него плутовскими блестящими глазами и заливисто засмеялась.

С этого момента Джиро потерял покой. Но пока он испепелял взглядом грудь молодой незнакомки, Кийт успел найти еще одного члена отряда.

Этого парня звали Бакли. Он родился в племени белокожих дикарей, живущих в селениях, раскинутых вдоль северного побережья Внутреннего моря. Представители некогда господствующей в Северной Америке расы англосаксонских протестантов, после Смерти эти народы скатились на уровень пещерного существования. Судьба словно решила посмеяться над высокомерным самомнением белого населения и нарочно низвергла бывшую интеллектуальную элиту в пучины первобытного варварства.

Их далекие предки правили самой могущественной страной в мире. А белокожие потомки, выжившие после ядерной катастрофы, отличались только тем, что умели невероятно быстро и ловко лазить по скалам и по древним небоскребам.

Мало кому было под силу так легко забираться по вертикальной разрушенной стене, стремительно проползать под землей или в узких шахтах эксплуатационных тоннелей, как это обычно проделывал Бакли.

Новые сёрчеры были очень разные по внешности и темпераменту. Подбиралась очень пестрая компания.

Чернокожий гигант Джиро, худощавый жилистый Бакли, невозмутимые смуглые иннейцы Жженый Ниир и Рябой Рахт… Всех их объединял метс Кийт, которого в эту ночь посетители таверны уже окрестили Хрипуном. Он не возражал, потому что каждый раз это прозвище сладостно отзывалось в его душе воспоминанием о рыжеволосой Лиа-Лла.

Впятером они уединились за столом в дальнем углу таверны, и Кийт, чтобы отметить договор, заказал кувшин отборного вина и огромное блюдо копченого мяса с подводными грибами.

Для того, чтобы пуститься в путь, им нужен был шестой член отряда, но в эту ночь никто подходящий не встретился в этой таверне.

— Выпьем за нашу удачу! — сипло предложил Кийт, поднимая свой кубок.

— Дух Проливного Дождя поможет нам! — дружно отозвались Жженый Ниир и Рябой Рахт. — Дух Проливного Дождя будет с отрядом Хрипуна!

Иннейцы пригубили почти пустые глиняные бокалы. Лесные охотники никогда не пили вина считая, что это обязательно скажется на их зорком зрении, и они потеряют меткость.

Зато белокожий Бакли, относился к вину очень нежно. Он выпил его очень много и немедленно захмелел, так что бледные щеки покрылись румянцем, а с узкого лица не сходила возбужденная улыбка.

— Клянусь, други мои, мы вернемся с победой! — восторженно подхватил он. — Если мы будем вместе с Хрипуном и будем доверять друг другу, никакие трудности нам не страшны.

— Клянусь Троицей, удача от нас никогда не отвернется, — грустно кивнул Джиро. — Удача всегда будет с нами…

Голос его прозвучал несколько расстроено, что было необычно для чернокожего.

— Почему ты печалишься? — недоуменно спросил Кийт.

— Клянусь вратами пророков, мне кажется, что сегодня моя жизнь не удалась…

Через мгновение Кийт все понял. Он обернулся и увидел, что блондинка с роскошной грудью, которую Джиро так долго буравил пылким взглядом, уже выходит из таверны.

Но друг его пал духом не из-за этого.

Самое печальное для Джиро заключалось в том, что хихикающая красотка шла не одна. Она возникла в дверях в обнимку со здоровенным широкоплечим моряком, по-хозяйски сжимавшим ее упругое бедро крепкой загорелой рукой.

Договорившись о месте и времени следующей встречи с иннейцами нууку и белокожим Бакли, Кийт и Джиро отправились немного отдохнуть. Остаток ночи им пришлось провести в душной темной комнате, в полуподвальном помещении старого заброшенного кирпичного здания, расположенного рядом с таверной «Морская корона».

Джиро, находившийся в печальном настроении из-за ускользнувшей от него блондинки, захватил с собой здоровенный кусок холодной ноги грокона. Стоило им только появиться в полуподвале, как гигант присел на лежанку и для поддержания бодрости духа вцепился в кость обеими руками. Он начал грызть ее с таким старанием и шумом, словно неделю, по меньшей мере, у него не было во рту никакой еды.

— Хочешь подкрепиться? — мрачно спросил он.

Перемалывая белоснежными зубами мясо, он протянул другу огромный мосол, на котором еще виднелось немного копченой кабанины.

— Вроде бы отлично помогает. Попробуй!

— Нет, мне не к чему, — устало ответил Кийт и невольно отметил: — Ты так убиваешься из-за этой блондинки, словно целый год не любил красоток.

— Ну, год не год, но давно это было…

— Как же Тийгра-Та? Разве ты не шептался с ней в шалаше всю ночь?

— О, приятель! Не напоминай мне о Тийгра-Та! Не разрывай мне душу на части!

Джиро на мгновение загрустил и словно застыл. Потом встрепенулся и свирепо отхватил от кости порядочный кусок.

— Тийгра-Та украла мое сердце! — пробубнил он с набитым ртом. — Но сейчас она далеко, не так ли?

— Далеко, далеко, — зевнул Кийт.

— Поэтому мне нужно поднять настроение другим способом!

— Давай, давай! Поднимай себе настроение, а я, пожалуй, пока отдохну.

Посмотрев на рогожу, покрывавшую кучу слегка подсохших водорослей, Кийт вдруг понял, что у него нет сил даже раздеться. Да и времени на сон оставалось не так много, поэтому он упал в одежде на лежанку, громоздившуюся в центре комнаты, и мгновенно заснул.

Сразу перед его глазами возник соблазнительный силуэт Лиа-Лла. Девушка стояла в одной набедренной повязке на берегу небольшого озера, расположенного на гигантской секвойе, и манила его к себе ладонью.

Во сне Кийт услышал, как Лиа-Лла вошла в прозрачную воду и мелодично засмеялась. Стоило только раздаться ее смеху, как он почувствовал, что тело сразу встрепенулось и выгнулось в сладостной истоме.

От этого он неожиданно проснулся. Джиро уже расправился с копченым мясом и мирно похрапывал на соседней лежанке. На его лице не видно ни тени каких-то душевных страданий, значит, он совершенно излечился от хандры.

Лежа неподвижно на спине, Кийт не мог снова уснуть и несколько минут смотрел в полумраке на потолок. Точнее, глаза его буравили взглядом не сам потолок, а глубокие трещины, черневшие в старой плите и своими очертаниями напоминавшие христианский крест.

Вдоль небольшой комнаты, от входа до глухой стены тянулся длинный разлом. Прямо над тем местом, где лежал Кийт, трещина расходилась в разные стороны, образуя поперечную перекладину, как у распятия.

Стоило взглянуть на трещину, как он мгновенно вспомнил несколько вещей. Сперва на ум пришел тайник под старой сосной и магическое защитное кольцо, сооруженное из трупов лемутов. Четыре могилы, ориентированные на стороны света, образовывали силуэт креста.

В один миг память откликнулась воспоминанием о той минуте, когда он совершал ритуал заклинания. В ушах даже зазвенели истошные крики соколов, кружащих над сосной.

Потом мысли невольно перенеслись в Ниану и потекли в другом направлении. Больше всего Кийту не давал покоя тот самый диск, в центре которого был изображен символ «крест и глаз».

Перед его мысленным взором возникло толстое лицо Беддея. Сразу вспомнилось, как влажные щеки торговца покрылись красными пятнами, стоило ему только увидеть таинственный предмет с разноцветными кнопками и проводами.

— «Око владыки», — пробормотал Кийт. — Что же это такое?

Размышляя об этом, он прикрыл веки и незаметно задремал.

Скоро он услышал, как глухо звякнул запор ржавой двери. Заскрипели старые петли, и послышался легкий шум открывающейся створки.

«Наверное, Джиро куда-то выходил и сейчас только вернулся…» — подумал он.

Кийт услышал осторожные шаги, но не узнал походку своего друга. Между тем, кто-то тихо приближался к лежанке, едва слышно шаркая подошвами по пыльному полу.

Нужно было бы приподняться и посмотреть, кого это несет. Но навалилась такая усталость, что не было сил даже пальцем пошевелить.

Шаги становились все громче. Тогда он заставил себя оторвать голову от подушки, и лицо сразу вытянулось от изумления, потому что посреди комнаты стоял… торговец Беддей!

На нем был все тот же жилет, украшенный крупными металлическими кольцами, а в руках он держал какой-то тяжелый мешок.

— Что тебе нужно, толстяк? — недовольно спросил Кийт. — Зачем ты притащился сюда?

— Мне не дают покоя! — глухо пожаловался купец. — Всю ночь мне не дают покоя!

Голос его звучал очень странно. Он исходил откуда-то изнутри толстого тела, из самой утробы. Было такое ощущение, что каждое слово ему очень трудно произносить. Он как-то странно подвывал, что очень раздражало Кийта.

— Убирайся отсюда, толстяк! — недовольно сказал сёрчер, опуская голову на лежанку. — Ты мешаешь мне отдыхать. Утром я приду к тебе в лавку, как мы и договаривались.

— Мне не дают покоя!

— Пошел вон!

— Мне не дают покоя! — с невероятной навязчивостью опять завыл торговец.

Тогда Кийт резко опустил ноги на пол, чтобы подняться и прогнать настырного толстяка. Но Беддей внезапно рухнул на колени и протянул руки в мольбе.

— Спаси меня! Спаси меня! — промычал он, давясь каждым словом. — Я погибаю!

Это привело Кийта в бешенство, и он яростно завопил:

— Убирайся прочь! Я хочу спать, а ты надоел мне, мешок с салом!

Купец откинулся назад, упал на пол и громко застонал, широко открывая рот.

Кийт взглянул на него и содрогнулся — лысая голова торговца, оказывается, вся была залита кровью.

На месте уха, в котором раньше висела крупная серьга, зияло багровое кровавое пятно. Уха у торговца не было…

— Убирайся отсюда! — заорал Кийт.

В этот момент он почувствовал, что кто-то с силой трясет его за плечо. Резко вскинувшись на лежанке и сбрасывая с себя чужую руку, он услышал недовольный голос Джиро:

— Прах меня побери! Ты во сне раскричался так, что тебя слышно на всем побережье! Кто тебе приснился? Кого это ты выгонял отсюда? Неужели меня?

— Нет, не волнуйся, — ответил Кийт. — Ты пока можешь здесь полежать. Твоя очередь еще не пришла. Меня одолел один неприятный гость…

Скверно начался этот день, скверно он и продолжился.

С утра подул сильный ветер, и все вокруг изменилось. Сначала свежие воздушные потоки нагнали с моря облака, обложившие высокое ясное небо серой пеленой.

Потом на пыльную мостовую упали первые крупные капли дождя. Но оказалось, что это была только легкая подготовка к дальнейшему.

Небо начало быстро темнеть от грозовых облаков, нависавших так низко, что в них утопали верхушки небоскребов.

Свирепый ветер, как по команде, все усиливался, сгоняя отовсюду черные тяжелые клубы. Темные тучи наплывали с разных сторон, они мчались навстречу друг другу, сталкивались, и вскоре раздался оглушительный удар грома.

Полыхнули фиолетовые зигзаги молний. Над Нианой разразился настоящий ливень.

Именно в это время Кийт и Джиро вышли из старого дома, в котором они провели остаток ночи. По набережной не так просто было пройти, там уже вовсю бушевала стихия.

Море бурлило и волновалось. Вода росла и набухала, она поднималась к низкому темному небу все выше и выше, пока наконец яростный ветер не взломал серую гладь огромными пенящимися волнами.

Волны поднимались издалека, подбрасывая купеческие корабли, стоявшие на рейде. Потом исполинские водные холмы устремлялись к берегу, словно для того, чтобы слизнуть портовые кварталы и утащить их в морское чрево.

Волны обрушивали на берег такие мощные удары, что гулкий шум и шипение белой пены разносились на огромное расстояние от берега. Сгибались от ветра гибкие пальмы, а кое-где со страшным треском валились на мостовую поломанные стволы старых платанов и сикомор.

Несмотря на весь разгул стихии, ровно в полдень сёрчеры были у торговой лавки Беддея, как и было назначено накануне. Они еле добрались, пробираясь местами по колено в воде из-за бурных потоков.

Друзья промокли до нитки, хотя и облачились в длинные походные кожаные плащи с высокими остроконечными капюшонами.

На этот раз они решили зайти не с черного входа, как накануне, а подошли к основному крыльцу, выходившему на небольшую площадь, потому что над ним виднелся металлический козырек, хоть как-то защищавший от ливня.

К удивлению Кийта, парадная дверь лавки, украшенная коваными металлическими узорами в виде кленовых листьев, была наглухо закрыта.

Стряхивая с плаща потоки дождя, он несколько раз дернул за ручку, но все было безуспешно. Створка не поддалась ни на волос.

— Дьявольщина! — вскипел Кийт. — Открывай скорей, недоумок!

Несколько раз он стучал кулаком и прикладывал ухо к двери, но не мог уловить ни звука изнутри.

— Прах меня побери! — не выдержал Джиро. — Открывай, вонючая медуза! Я разнесу сейчас твою дверь вдребезги!

Словно показывая серьезность своих намерений, он с силой врезал по створке кованым носком сапога. Но в ответ раздался лишь грохот, превратившийся в глухой звон.

— Этот мешок с салом должен отдать мне долг! Что происходит? — недоуменно вскричал Кийт.

Он был невероятно поражен таким обстоятельством. На самом деле, он рассчитывал не только забрать остальную сумму, но и попытаться как-нибудь вернуть обратно странный диск, который купец назвал «Око владыки».

После странного сновидения, в котором Беддей явился ему с окровавленной головой, Кийт твердо решил, что дело нечисто.

Ему пока трудно было обосновать свои смутные подозрения, но теперь он испытывал невероятную досаду от того, что так легко позволил торговцу завладеть предметом, на котором был изображен символ «крест и глаз».

«Нужно было сначала посоветоваться в Пером Лелио! — укорял себя Кийт за нерасторопность. — Только после разговора с аббатом можно предпринимать какие-то решительные шаги».

— Может быть, толстяк ждет нас с другой стороны? — неуверенно предположил Джиро. — В прошлый раз мы стучались не здесь…

Пришлось снова закрыть головы кожаными капюшонами и под шквальным ливнем обогнуть дом, чтобы попасть на глухую безлюдную улицу, на которую выходила запасная дверь.

Действительно, стоило только пару раз ударить в мокрую створку, как откинулось маленькое окошечко и оттуда вырвался зловонный дух. Сомнений быть не могло, с другой стороны находился никто иной, как Стабб.

— Эй, приятель! Открывай поскорей! — гневно крикнул Кийт. — Какого дьявола твой хозяин запер парадный вход?! Мы договаривались о встрече!

На этот раз Стабб не стал подниматься наверх, чтобы спросить разрешения у своего господина. Дверь сразу распахнулась, и сёрчеры зашли внутрь, на этот раз вдвоем.

Ни за какие блага в мире Джиро не согласился бы ждать друга под проливным дождем. Но сегодня Стабб все равно потребовал, чтобы наверх поднялся лишь один посетитель.

— Подожди меня здесь, — попросил Кийт. — Этот старый болван всегда отличался причудами. Не будем спорить…

— Хорошо. Я пока обсохну, — кивнул гигант и тихо добавил: — Надеюсь, что охранник поднимется вместе с тобой. Иначе я не доживу до обеда и задохнусь…

Стабб шел впереди и ни разу не обернулся, чтобы посмотреть, идет за ним гость или нет. Снова Кийт поразился походке грузного, массивного охранника. Несмотря на свой внушительный вес, он передвигался по каменным плитам легко и почти беззвучно.

— Заходи! — охранник распахнул дверь.

Кийт перешагнул через порог и с изумлением увидел, что в центре комнаты стоит не лысый Беддей с толстым брюхом, вываливающимся из засаленного кожаного жилета, а какой-то высокий молодой мужчина.

— Приветствую тебя, искатель древних ценностей! — сказал незнакомец. — Я давно жду тебя.

— Приветствую тебя, — отозвался Кийт, недоуменно пожав плечами. — Почему ты меня ждешь? Где же уважаемый Беддей?

В первый момент он подумал, что это один из клиентов торговца. Но тут же незнакомец пояснил:

— К сожалению, достопочтенный Беддей должен был сегодня срочно уехать. У него появились срочные дела на море.

— В такой шторм? — с сомнением спросил Кийт, выглянув в окно, за которым яростно бушевала гроза. — Что же он может делать там?

Легкое удивление закралось в его душу. Еще вчера вечером они договаривались о встрече, и торговец ни словом не обмолвился о каких-то морских делах. Напротив, он так загорелся, получив в свои руки «Око владыки», что с нетерпением ждал следующей встречи с сёрчерами.

— Что поделаешь, для торговли нет никаких преград, — философски заметил мужчина. — Если нужно заниматься делом, не страшна и самая жуткая непогода.

У него были черные, цвета вороного крыла волосы, зачесанные назад. На щеке виднелся продолговатый шрам, прочерчивающий на смуглой коже извилистую линию.

Внешность его пробудила у Кийта смутное ощущение чего-то знакомого. Но неуловимое воспоминание быстро растаяло, так и не сформировавшись в конкретный образ.

— Меня зовут Таррейтал, — представился незнакомец.

— Рад приветствовать тебя, уважаемый Таррейтал, — легко поклонился Кийт. — Когда же вернется Беддей?

— Нескоро. У него очень важные дела. Вряд ли он появится здесь в ближайшее время.

— Дьявольщина! — ругательство невольно сорвалось с губ Кийта. — Я спущу с него шкуру, когда повстречаю вновь!

— Не нужно спускать с него шкуру, — улыбнулся черноволосый. — Я давно работаю вместе с Беддеем. Мы с ним компаньоны, и достопочтенный купец, отправляясь в море, попросил меня уладить все дела. Беддей поручил мне разобраться и с твоим вопросом.

— Слава Всевышнему! — просветлел Кийт. — Это несколько меняет дело! Значит, он не такой законченный мерзавец, как я сначала подумал.

В ответ Таррейтал уважительно согласился:

— У Беддея светлый ум! Он все предусмотрел, отправляясь в море, и я готов сделать для тебя все, что необходимо.

Он жестом пригласил Кийта присесть в кресло и любезно поинтересовался:

— Может быть, ты хочешь отведать пунша? Судя по всему, твоя одежда совершенно промокла, и нелишним будет глоток горячего питья.

— Благодарю тебя, но я не нуждаюсь в этом, — вежливо улыбнулся Кийт, опускаясь на мягкое сидение. — Если ты не возражаешь, приступим к нашим делам!

Черноволосый кивнул головой и сказал:

— Конечно! Дела для нас прежде всего… Я все помню! Достопочтенный купец рассказал, что ты собираешься отправиться в поход, и попросил рассчитаться с тобой. Сейчас ты все получишь сполна!

Направив безжизненный взгляд в полутемный коридор, Таррейтал негромко, невыразительно окликнул:

— Стабб!

Через мгновение в дверном проеме возникла мощная фигура охранника.

— Стабб слушает господина, — прорычал он с благоговением и низко поклонился.

— Пусть Шрекер передаст достопочтенному путешественнику слитки.

— Стабб сделает так, как велел господин! — проревел он и снова склонил чешуйчатую голову.

Кийт не подал вида, но на самом деле с изумлением слушал эти слова. Еще вчера вечером Стабб полностью был предан Беддею и ловил каждое его слово. А сегодня он уже пресмыкался перед Таррейталом. Кийт прекрасно видел натуру этого мутанта. Если он кому-то покорялся, то делал это с полным убеждением. С чего бы это вдруг он так быстро позабыл своего прежнего хозяина?

Внезапно в памяти всплыл дурацкий сон, который настиг его сегодня утром, почти на рассвете. Почему ему приснился торговец, плачущий о своей судьбе, да еще и показывающий отрезанное ухо?

С лица Кийта не сходила доброжелательная улыбка, но на самом деле предчувствия не сулили ему ничего хорошего.

Несколько раз он пробовал прощупать Таррейтала ментальным лучом, но каждый раз импульс отлетал от сознания черноволосого, как от ледяного панциря. Телепатическая мощь излучалась разумом этого человека, словно холод, исходящий от огромного айсберга.

— Господин позволит Шрекеру войти? — раздался за спиной низкий голос.

Кийт невольно обернулся. Судя по тембру голоса, он ожидал увидеть крупного, массивного мужчину. Но вместо этого с изумлением обнаружил, что из полумрака появилось какое-то странное маленькое существо.

Неуклюжий карлик с толстыми короткими ногами и длинными жилистыми руками, напоминающими ветви деревьев, вышел из тени и застыл в прямоугольном проеме.

— Пусть Шрекер подойдет к господину, — разрешил Таррейтал.

Когда коротышка приблизился, Кийт понял, что это причудливое создание явно принадлежит к племени человеческих мутантов.

С первого взгляда становилось понятно, что его предки, хотя и выжили после страшной войны, но в древности ощутили на себе жаркое невидимое дыхание гибельной радиации. Последствия Смерти оказались непредсказуемы для многих племен. У некоторых вместо кожи появилась прочная чешуя, как у Стабба. Другие стали обладателями густой шерсти на теле или перепонок, растущих между пальцами. Третьи приобрели странные, несуразные формы тела, как у этого Шрекера.

Карлик подошел к креслу Кийта и почтительно сказал своим чрезвычайно низким, внушительным голосом, так не вяжущимся со странной внешностью:

— Беддей просил передать тебе этот кошель.

Он протянул деревянный поднос, на котором лежал вместительный кожаный мешок. Кийт взял его, и внутри что-то глухо звякнуло. Судя по весу, стало понятно, что там драгоценные слитки.

Шрекер не отходил от кресла, и его необычная прямоугольная голова была на одном уровне с лицом Кийта. Он поднял глаза и заметил, что на лбу карлика билась зеленовато-золотистая жилка. Под прозрачной кожей было видно, как струится темная кровь с каким-то странным изумрудным оттенком.

— Ты должен пересчитать, — пробасил карлик, объясняя причину своего присутствия. — Шрекер честный человек и не хочет никого обманывать.

В нерешительности подбросив мешок на ладони, Кийт согласился.

Судя по весу, все должно было быть правильно. Однако что-то по-прежнему не давало ему покоя. Некое смутное чувство…

Он никак не ожидал, что вместо купца встретит сегодня Таррейтала. И этот несуразный карлик вызывал у него смутное беспокойство.

С одной стороны, договор, который он вчера заключил с торговцем, был полностью выполнен. Но с другой, чувство неосознанной тревоги нарастало в его душе с каждым мгновением.

Пересчитывая слитки, сёрчер сообразил, что в ход его размышлений неотвязно вплетается образ черноволосого Таррейтала. Сначала Кийт почувствовал раздражение, потому что был абсолютно уверен, что раньше никогда в жизни не встречал этого человека.

Однако где-то в темном уголке памяти почему-то жила уверенность, что он совершенно точно видел это смуглое лицо, этот странный шрам, извивающийся молнией на щеке.

Но где же это произошло?

— Да, здесь все правильно, — подтвердил он, закончив подсчеты. — Мы договаривались с Беддеем именно так.

— Когда ты собираешься в поход? — дружелюбно спросил Таррейтал.

На такие вопросы Кийт обычно старался не отвечать по многим причинам. Поэтому он уклончиво протянул:

— Как только наладится погода, и мы поймем, что дует попутный ветер…

Пристально посмотрев в лицо Таррейтала, Кийт содрогнулся и с трудом удержался, чтобы не отшатнуться назад.

Ему внезапно показалось, что глаза черноволосого не имеют зрачков. Они вдруг напомнили провалы туманной пустоты, безразлично созерцавшие перед собой такую же пустоту.

— Беддей говорил мне, что ты должен найти зеркальный шар и шлемы, — неожиданно сказал Таррейтал. — Ты ведь уже принес ему диск, который называется «Око владыки», не так ли?

— Видимо, да, — натянуто улыбнулся Кийт. — Я принес ему много вещей. Сразу все и не упомнишь…

— Конечно, конечно! — подхватил черноволосый с лукавой улыбкой, показывающей, что он прекрасно понял маневр своего собеседника. — Но я попрошу тебя об одной вещи: когда ты найдешь зеркальный шар и шлемы, постарайся не повредить их и доставь в Ниану.

— Беддей уже вернется к тому времени? — быстро спросил Кийт, глядя в упор на черноволосого.

Теперь глаза, еще недавно казавшиеся пустыми провалами, снова приобрели нормальный, человеческий вид.

— Думаю, что вернется, — нисколько не смутился Таррейтал. — Если он будет отсутствовать, я хорошо заплачу. Мы обо всем договорились, ты можешь не волноваться.

В годы учебы Кийт никогда не верил в то, что люди могут быть внутренне холодны. Со всей юношеской наивностью он считал, что суть жизни — тепло. И даже чувство ненависти он в те годы относил к теплу, только словно выраженному с обратным знаком.

Но сейчас, общаясь с Таррейталом, он понял, что впервые в жизни встретил человека, от которого исходил мощный поток холодной, безжизненной энергии.

Ментальное излучение, генерируемое мозгом Таррейтала, было такой же абсолютной реальностью, как и его тренированное, мускулистое тело.

С ужасом Кийт почувствовал, что во время телепатической схватки он не смог бы справиться с этим человеком. Приемов, которым он был обучен, явно оказалось бы недостаточно, для того чтобы сцепиться в поединке с разумом такого противника.

Внезапно в памяти Кийта наконец всплыло воспоминание, где он уже видел Таррейтала.

Это было во время ментального путешествия, которое он смог мысленно совершить с помощью энергетического поля секвойи. Сёрчер ясно вспомнил тот момент, когда он стоял на краю гигантской ветви, и его мысленный взор парил над безбрежным лесом.

Перед глазами Кийта сразу возникло видение — большой воздушный шар, под которым на канатах висела плетеная кабина. А в корзине стоял черноволосый человек.

Мысленный взгляд Кийта тогда смог подметить даже такую мелкую деталь, как шрам, изуродовавший щеку этого человека.

Таррейтал, путешествующий на воздушный шаре и парящий над лесом, — эта картина, зафиксированная мозгом Кийта, отозвалась тревожным звоном в его сознании. Беспокойная нота начала гудеть в его мозгу в тот момент, когда он вместе с Джиро вышел из торговой лавки, некогда принадлежавшей толстому Беддею.

Покидая улицу, на которой стоял дом купца, Кийт отчетливо почувствовал, как в затылок ему уперся тяжелый пристальный взгляд. Он резко обернулся и интуитивно сразу посмотрел на окно, располагавшееся на втором этаже, в кабинете Беддея.

Как он и ожидал, в проеме окна темнела фигура Таррейтала. Но он не стал отходить в сторону, заметив взгляд Кийта. Напротив, черноволосый поднял руку и приветственно помахал ладонью, словно напутствуя сёрчеров перед дальней дорогой.

Друзья двинулись дальше. Они даже не заметили, как следом за ними из двери торговой лавки Беддея выскользнула невысокая несуразная фигура, напоминающая скорее куклу, нежели человека.

Облаченный в серый незаметный плащ, карлик держался в тени, выбирая самые темные стороны улиц. Куда бы ни направлялись друзья, Шрекер неотступно следовал за ними, ни на мгновение не выпуская их из вида.

Проводив их взглядом, Таррейтал повернулся и приказал чешуйчатолицему:

— Стабб должен разыскать бородача сегодня, как можно быстрее. Пусть держит связь со Шрекером и делает так, как я говорил раньше.

Охранник тут же отозвался:

— Стабб все сделает хорошо. Стабб разыщет бородача очень скоро.

Бросив новый взгляд в окно, Таррейтал вдруг резко отпрянул от мутного стекла. По его жестокому лицу пробежала тень тревоги.

— Сюда пожаловали агенты Темного Братства, — процедил он вполголоса, не обращая внимания на Стабба. — Что это? Случайность? Или толстый торговец смог все-таки передать сигнал тревоги?

Охранник подошел к окну и осторожно выглянул наружу. Его глаза сразу выхватили двух бритоголовых мужчин, одетых в темные плащи с остроконечными капюшонами. Они неторопливо пересекали площадь, приближаясь к торговой лавке.

— Взгляни сюда! — усмехнулся Таррейтал, кивая на другое окно.

Стабб бросил осторожный взгляд и увидел, что двое мужчин, одетых точно так же, подходили к дому Беддея с противоположной стороны.

— Готов поспорить, что теплая компания подходит и с черного входа, — протянул черноволосый.

Как бы в подтверждение его слов, с той стороны, снизу, из длинного темного коридора, упиравшегося в низкую комнату без окон, раздался громкий стук.

Таррейтал и Стабб переглянулись.

— Двери крепкие, — прорычал охранник. — Темные братья могут долго ломать их.

— Что же, мы будем сидеть тут и ждать?

— Хозяин и Стабб могут пойти через подземный ход.

— Подземный ход? — изумился Таррейтал. — Ты никогда не говорил, что у толстяка в доме есть вход в катакомбы.

Сначала они спустились по лестнице в подвал. За толстой дубовой дверью располагалась камера пыток, в которой торговец Беддей собственноручно истязал грабителей, проникших к нему в дом.

На стенах глухой комнаты без окон были развешаны древние наручники, изготовленные еще до Смерти. С балок свисали цепи, плети и хлысты. В углу виднелась жаровня с кучкой черных потухших углей, рядом с которой были разложены щипцы всевозможных форм и размеров.

В пустом аквариуме, стенки которого были изготовлены из толстого стекла, жила парочка крупные лесных пауков-кровопийц.

— Толстяк неплохо развлекался тут по вечерам, — с удивлением хмыкнул Таррейтал, внимательно рассматривая камеру пыток. — А ведь Беддей всегда производил на соседей впечатление мирного, добропорядочного, честного человека…

Покачав головой, он лицемерно добавил:

— Как обманчив этот мир!

За стеной, к которой за руки и за ноги Беддей приковывал своих жертв, скрывался потайной вход, ведущий в подземелья.

Стабб выцарапал из плиты металлическое кольцо, глубоко утопленное в бетон, и со звериным рычанием обхватил его мускулистыми узловатыми ручищами. Поднатужившись, он стал отодвигать эту махину в сторону, открывая черный прямоугольник прохода, из которого сразу пахнуло сыростью.

Таррейтал усмехнулся и торжественно сказал, глядя в черноту лабиринта:

— Широкие просторы на небесах предназначены Отцом-Создателем для крылатых ангелов. Но в недрах земли есть тоннели для всех остальных, для тех, кто не умеет летать…

Агенты Нечистого уже проникли в дом. В подвале слышался шум многочисленных шагов. Но Таррейтал и Стабб успели не только проникнуть в подземелье, но и смогли закрыть за собой массивную скрежещущую плиту. Так что теперь незнающему человеку трудно было догадаться, что только что на этом месте зиял просторный проем.