Охота Теней

Она вставила ключ в замок, используя рукавицы, чтобы защититься от раскаленного металла. Ферро приблизилась к Эйре, как хищник, выслеживающий свою жертву. Он опустился перед ней на колени, доставая бурдюк с водой.

— Возродись, Эйра. Смой грехи своих предков, — прошептал он и вылил воду ей на голову. Она не могла устоять перед желанием откинуть голову назад, открыв рот. Это было самое сладкое, что она когда-либо пробовала. Пар зашипел вокруг нее, когда вода встретилась с горячим камнем. — А теперь пойдем со мной, любимица моя, — проворковал он, как любовник, когда бурдюк с водой опустел.

Его руки обвились вокруг нее, и Эйра едва удержалась от желания оттолкнуть его. Женщина все еще скептически смотрела на него, но ничего не сказала. Эйре нужно было завоевать доверие не только Ферро.

— Куда мы направляемся? — Ее голос дрогнул. Она могла выпить еще два полных бурдюка воды.

— В твою новую комнату.

Глава тринадцатая

Э

йра узнала, что было еще четыре камеры. Две, которые она видела по пути к выходу, были пусты. Она не могла сказать, был ли шорох, который она слышала в четвертой камере, произведен крысами или другим человеком.

Там Дюко? — задалась вопросом Эйра. Неужели его тоже схватили? Она должна была это выяснить. Но сначала ей надо сосредоточиться на спасении собственной шкуры. Она никому не поможет, если будет мертва.

Камеры, как и ожидалось, находились в подвале. Ферро помог ей подняться по лестнице. Ее колени подкашивались, а голова кружилась. Несмотря на то, что она ненавидела его прикосновения, она, возможно, не справилась бы без его поддержки.

За первой запертой дверью шел коридор. В конце коридора была еще одна запертая дверь. Женщина остановилась, достала повязку и протянула ее Эйре.

— Что? — Эйра переводила взгляд с нее на Ферро.

— В целях безопасности. — Ферро взял повязку и встал позади нее.

— Но я одна из вас, не так ли?

— Отнюдь, — холодно ответила женщина.

— Скоро будешь. — Ферро усмехнулся, когда он поднес повязку к ее глазам. — Но ты должна пройти посвящение, прежде чем действительно станешь одной из нас. — Эйра сомневалась, что она это сделает, надеясь, что к тому времени она освободится из этого проклятого места.

Они провели ее через дверь с завязанными глазами. Послышался шорох и скрип. Звуки ходьбы. Эйра попыталась уловить эхо с помощью своей магии, но оно было еле уловимым.

— Ступеньки, теперь осторожнее, — тихо сказал Ферро ей на ухо.

Она слышала шаги других людей, проходящих мимо нее. Сколько их было? Пять? Десять? Двадцать? Больше пяти… но меньше двенадцати, судя по тому, что она слышала. Вот бы у нее были такие же острые чувства, как у Дюко.

Наконец они остановились.

— Оставь нас, — приказал Ферро.

— Сэр…

— Это приказ.

— Очень хорошо. — За молчаливым согласием женщины последовал щелчок двери.

После снятия повязки с глаз, Эйра открыла глаза, повернувшись лицом к Ферро. Он убрал ткань в карман и снова положил руки ей на плечи.

— У меня есть кое-что, что я хочу тебе показать, — прошептал он.

— Да?

Он развернул ее, и Эйра резко вдохнула. Она, спотыкаясь, подошла к эркеру спальни.

— Где… где мы?

Снаружи не было города Райзен. Пологие холмы переходили в густые деревья. Горы вдалеке были пурпурными в угасающем свете заката.

Крепость Столпов. Руки Ферро снова легли ей на плечи, поглаживая.

— Ты далека от тех, кто может причинить тебе боль. Не беспокойся о них больше. Мы будем всем, что тебе нужно, — сказал он, но Эйра услышала только, что никто не может освободить тебя.

Как долго она была без сознания? Холмы были похожи на те, что располагались на окраине Райзена. Может, город был просто по другую сторону этого возвышающегося поместья? С той стороны, которая ей была не видна.

— Я здесь в безопасности?

Он снова повернул ее, на этот раз его руки скользнули вверх, от плеч к щекам. Эйра подавила желание укусить его за пальцы и пнуть в пах. Ей нужно было мыслить стратегически, если она хотела выбраться живой. Выживание было единственным, что давало ей сил прямо сейчас.

— Со мной ты в безопасности. Ни с кем другим, — торжественно заявил он. — Не показывай никому свои силы без меня. Не используй их без моего разрешения. — Его пальцы начали болезненно впиваться ей в лицо и шею. — Если ты это сделаешь, я не могу обещать твоей безопасности. Понимаешь?

— Понимаю. — Эйра постаралась не поморщиться.

— Хорошо. — Его хватка ослабла, и он нервно и широко улыбнулся. — Я могу дать тебе все, о чем ты мечтала, Эйра. Семью, дом, цель. Позволь мне заполнить пустоту, образовавшуюся в тебе.

— Это все, чего я когда-либо хотела. — Забавно, как замечание может быть и правдой, и ложью одновременно. Каждое мгновение, каждое слово в этой игре должно было быть рассчитано так, будто от этого зависит ее жизнь.

— Превосходно. — Он смотрел так, словно намеревался поглотить ее своими глазами. Как на ее лице не отразилось отвращение? Возможно, она была лучшей актрисой, чем думала. — Будь моей хорошей девочкой, и ты будешь вознаграждена. — Ферро отпустил ее и ушел.

После того, как он ушел, Эйра опустилась на сиденье и крепко вцепилась в подушки, пока ее тело сотрясала дрожь. Она схватилась за руки, за лицо, за все, к чему он прикасался. В своих неистовых движениях она еще раз выглянула в окно и замерла.

Во что она ввязалась?

Эйра схватила с сиденья одну из подушек и прижала ее к лицу, чтобы заглушить крики.

Она сменила одну тюрьму на другую.

В течение двух дней они не выпускали ее из комнаты. Слуга, одетый в плащ, украшенный тремя вертикальными линиями, такими же, как шрамы у мужчины, которого она заморозила в переулке, приносил ей еду дважды в день — один раз на рассвете и один раз в сумерках. К ней каждый раз приходил один и тот же молодой морфи, но он никогда не заговаривал. Вечером второго дня Эйра попыталась поговорить с ним.

Он бросил на нее свирепый взгляд и исчез.

Если он не собирался помогать ей, Эйра была полна решимости помочь себе сама. Но когда она попыталась прислушаться к комнате, ничего примечательного слышно не было. Только молитвы, бормотание и бред сумасшедших.

Она ждала завтрака на подоконнике, когда дверь открылась и, наконец, появился Ферро. Он говорил тем же приторно-сладким голосом, что и раньше, и Эйре пришлось притвориться, что она впитывает его, как нектар. Он дал ей новую одежду — похожую на ту, что носила молодая морфи — и велел привести себя в порядок до полудня.

К счастью, он не остался, чтобы убедиться, что задание выполнено, но Эйра точно следовала инструкциям. То, как он говорил, звучало так, будто она могла покинуть эту комнату, что стало бы первым шагом к планированию побега. Или, возможно, просто попытка донести до всех, что она здесь в ловушке.

Эйра поправила плащ на плечах и затянула пояс. Она уставилась на себя в зеркало, не узнавая девушку, смотрящую на нее в ответ. Она была похожа на одну из них — фанатичку. Эйра занималась тем, что практиковалась изображать удивление, ужас и благочестие, пока не появился Ферро.

— Подойди ко мне, зайка, — мягко сказал он.

Эйра проглотила требование, чтобы он больше никогда не называл ее так, и вместо этого на ее лице появилось натренированное выражение облегчения.

— Я не могла дождаться, когда снова увижу тебя. Мне было так одиноко.

— Понимаю, но это то, через что мы должны пройти. Именно уединение разрывает твои связи со старым миром, что ввел тебя в заблуждение и наполнил тебя злом. — Он погладил ее по волосам, как пушистое животное. Эйра подавила дрожь. — Но ты делаешь этот первый шаг с изяществом. Теперь пришло время сделать еще один шаг. — Он надел повязку ей на глаза, и Эйра не стала возражать.

Они вышли из двери направо, тридцать шагов, затем налево, пятнадцать шагов, через другую дверь, сорок шагов… Эйра старалась следить за маршрутом, по которому они продвигались. Она еще не знала, куда они направляются, и вполне вероятно, что они окажутся там, куда она не захочет вернуться. Но, начиная пытаться составить карту поместья, она чувствовала, что что-то делает. Эйре нужна была каждая крупица потенциальной надежды, чтобы сохранить свою решимость.

Глухо стукнул тяжелый дверной молоток, заставив Эйру прервать повторение их пути. Она услышала скрежет металла о металл и звон цепи. Раздался свист воздуха, и температура немного повысилась.

— Пойдем, выше голову, — прошептал Ферро и потащил ее в теплую комнату — к счастью, не такую жаркую, как бывшая камера. Эйра услышала тяжелый лязг позади себя, когда Ферро снял повязку с глаз.

Она была в каком-то зале для аудиенций. Зал уходил в высоту, не будучи соизмерительно широк. Перед ней находилась приподнятая платформа с тремя большими чашами, в которых ярко горел огонь. Перед этими каменными очагами стоял богато украшенный трон. Женщина, изваянная из золота, нависла над креслом, ее руки тянулись вниз, словно для того, чтобы обнять сидящего мужчину-эльфа.

У него был клювообразный нос и коротко подстриженные, прилизанные, черные волосы. Его золотые доспехи сливались с троном, делая его похожим на живую статую. Его тарелка была украшена перламутром и искусно вырезана замысловатой резьбой с закорючками и линиями, похожими на святящиеся глифы. Голубые глаза мужчины были более холодного оттенка, чем даже у Эйры, и больше походили на сталь, чем на воду или лед.

Облаченный в мантию Столпов подошел к краю платформы, остановился и закричал:

— Эйра Ландан, ты предстаешь перед Избранным, Защитником Ярген, человеком, которому суждено воздать Ей за доброту и порядок в нашем мире. Человеком, который является скалой Столпов, нашим основанием, нашим основанием праведности.

— Преклони колени перед своим лидером, командиром и законным правителем Меру, — прошипел Ферро ей на ухо.

Эйра сделала, как было приказано. Поначалу она не отрывала взгляда от пола по привычке, которую ей вдалбливали, как вести себя на королевских приемах. Но ее взгляд начал блуждать, пробегая по рядам Столпов в мантиях вдоль стен по обе стороны от нее.

— Ферро, ты привел ко мне новую просительницу, — после долгого молчания сказал мужчина, который звался Избранным Ярген.

— Пусть она будет достойна! — скандировали Столпы. Эйра подняла глаза на Избранного. Невозможно было по внешнему виду определить, сколько ему лет, как и в случаях с большинством эльфов. Но он не казался таким молодым, как Ферро. Хотя Эйра не могла сказать, было ли ему около пятидесяти, восемьдесят или сто.

— Я не думаю, что она еще достойна, Ваша светлость, но если Ярген найдет для нее цель, то пусть она смоет дьявольские метки, что оставили ее предки на ее душе. — Ферро произнес эти слова так, словно читал по сценарию. Эйра явно была не первым человеком, которого он представлял таким образом.

— Да еще грехи! — провозгласил их лидер. — Человек же с острова Солярис!

— Остров лукавого! Остров бывшей гробницы злого бога Распиана! — скандировали Столпы.

Неудивительно, что Ферро был склонен к убийству, если это был тот мир, в котором он вырос… вот как его учили думать о ее доме. Но осознание этого не вызвало особого сочувствия со стороны Эйры. Ее брат был мертв. Ее товарищи-ученики Башни были мертвы. Понимание его действий не вернет их обратно, но это может помочь ей перехитрить его и остальных.

— Как думаешь, достойна ли ты служить мне, Защитнику Ярген? — спросил ее мужчина. Похоже, у него не было другого имени, кроме «Защитник» или «Избранный».

— Я… я не знаю. — Эйра опустила голову, словно ей было стыдно. Занавес ее волос дал ей мгновение, чтобы собраться с мыслями и подавить растущее в ней отвращение к тому, что она собиралась сказать и сделать. — Мне сказали, что мой народ несет ответственность за великое зло, но я не понимаю.

— Конечно, ты не понимаешь, дитя, — ласково сказал Избранный, его манеры были почти отеческими. Этот тон заставил ее ощетиниться. — Ты хотела бы понять?

— Очень сильно. — Эйра снова посмотрела ему в глаза.

— Давным-давно богиня света, жизни и всего хорошего в этом мире, Ярген, взяла верх над злым богом Распианом. Она бросила его гробницу в море и охраняла ее самой своей сущностью. Ты знаешь эту гробницу как Хрустальные пещеры. Когда они были уничтожены, его зло вернулось в мир. «Ночь в Полдень» двадцать четыре года назад ознаменовала его возвращение.

Эйра слышала, как моряки в Опариуме говорили о дне, когда солнце скрылось с неба. Была ли это «Ночь в Полдень»? Это, конечно, было загадочно, но ничего плохого, насколько было известно всем, с кем говорила Эйра, не произошло.

— Это было вскоре после того ужасного дня, когда королева Люмерия лишила меня моего положения, моей цели…

— Свергнуть королеву со злым сердцем! Свергнуть коррумпированное правительство, распространяющее зло Распиана, — нараспев произнесли Столпы при одном упоминании Люмерии. Некоторые слова, казалось, взывали к толпе, вызывая ответы. Возможно, вся эта встреча была спланирована заранее, и каждый новобранец слышал одну и ту же речь. Это казалось немного менее страшно, когда она думала об этом скорее как о представлении, чем о том, что ее окружают сумасшедшие.

— … Распиан вонзил свои когти в землю Меру и ее народ. Пламя Ярген погасло, и без его путеводного света граждане отворачиваются от Ярген. Их лидеры стремятся заключить сделки с теми, кто родился на земле гробницы Распиана. Даже Голос был опорочен.

— Есть только один истинный Голос, Избранного Ярген, Защитника Ярген.

На этот раз Эйра едва удержалась от того, чтобы не закатить глаза от пения.

— Эйра, но наша тайная работа не прекращается. Мы избегаем Распиана и его путей, чтобы наступила новая эра, где ее священный огонь снова загорит, и все узнают о славе Ярген… где все уважают, почитают и боятся ее.

И боятся тебя тоже, как Избранного Её, верно? — хотелось Эйре задать вопрос. Вместо этого она медленно вдохнула и призвала на помощь беспомощность и смятение, которые чувствовала, когда Маркуса затягивало все глубже и глубже. Страх и благоговение — вот те эмоции, которые она хотела вызвать, изогнув брови, приоткрыв губы и расширив глаза, — чтобы все выглядело так, как она практиковала перед зеркалом.

— Я боюсь и почитаю ее, — прошептала Эйра.

— Уважение, почтение, страх! — На этот раз все они скандировали в ответ ей. Звук был такой, словно она погружалась в объятия какой-то густой, холодной, скользкой субстанции. Это не было похоже на чистые воды ее сил или на темные воды, которые вспенились после смерти Маркуса. Все это место было испорчено. Гнило. Гноилось.

— Хорошо. — Избранный хлопнул в ладоши. — Если ты действительно боишься и почитаешь, тогда ты также будешь стремиться служить, чтобы стать достойной в глазах ее. Ибо в том виде, в каком ты сейчас стоишь на коленях в грязи, ты не заслуживаешь ее света, который скоро возродится.

Взгляд Эйры переместился на Ферро, обнаружив, что он смотрит на нее сверху вниз. На его лице играла легкая улыбка, как у человека, смотрящего на любимую собаку или ценную свинью. Ферро снова посмотрел на мужчину, и выражение его лица сменилось на чистое восхищение. Он действительно верил каждому его слову, они все верили.

Тошнотворное чувство страха только росло.

Фанатиков нельзя было переубедить, потому что они не нуждались в доводах разума. Они хотели слепой веры. Это был их путь, их фракция, или ничего. Все, что не соглашалось или выступало против них, бросалось в «священный» огонь, горящий позади человека, которого они считали своим спасителем. Они смотрели на него так, словно он был богом во плоти.

— Хочешь, чтобы тебя сделали достойной? — Избранный наклонился вперед, когда внимание Эйры вернулось к нему.

Она хотела вернуться в Райзен и лежать в уютной безопасности поместья. Она пропала уже два или три дня назад, не так ли? Они же, безусловно, послали поисковые группы? Но она больше не была в Райзене. Она не могла рассчитывать на то, что кто-нибудь найдет ее. Но какая-то ее часть надеялась, что они не отправятся на поиски. Она сама втянула себя в эту историю и не хотела, чтобы кто-то еще рисковал своей жизнью из-за ее глупых ошибок.

Она могла рассчитывать только на себя.

— Да. — Ее безопасность была гарантирована до тех пор, пока они думали, что она искренна. Продолжай подыгрывать, Эйра, сохраняй страх и благоговение на своем лице, как будто от этого зависит твоя жизнь — потому что, скорее всего, так оно и есть.

— Хорошо. — Злая улыбка искривила губы Избранного, и он стал выглядеть гораздо ближе к злому богу, которого он описал, чем к безмятежной и доброй богине, раскинувшейся над его троном. — Чтобы доказать, что ты достойна света, ты должна сначала стремиться к нему.

— Что? — выдохнула Эйра, но ее никто не услышал.

— Отведи ее в яму.

Глава четырнадцатая

— К

уда мы направляемся? — осмелилась прошептать Эйра, обращаясь к Ферро, когда они выходили из тронного зала. Ей снова завязали глаза, и она была слишком взволнована, чтобы считать шаги или повороты. Встреча с Избранным, в любом случае, стерла ее мысленную запись их пути с самого начала. Еще один пункт в списке причин, почему она была ужасной Тенью.

— Не волнуйся. — Ферро похлопал ее по предплечью, держа под локоть. — Каждый должен пройти испытание ямой. Пройдешь и станешь одной и нас.

— Что за яма? — Она не была уверенна, хочет ли услышать ответ.

— Скоро узнаешь.

Они спустились по двум лестницам, а затем по третьей, которая, казалось, не имела конца. Эйра услышала лязг металла и тяжелую дверь, распахнувшуюся настежь. Она шла с Ферро, чувствуя дыхание тихо напевающих людей, когда она проходила мимо. Было похоже на молитвы о силе и защите.

Эйра надеялась, что кто-то наверху их слышит, ей бы не помешало немного силы.

— Стой здесь, и когда я скажу, ты можешь снять повязку с глаз.

— Хорошо. — Голос Эйры дрожал, несмотря на все ее усилия. Колени тоже задрожали, когда Ферро отошел от нее. Она ненавидела этого человека. Но, по крайней мере, он предлагал ей здесь хоть какую-то защиту. Или… это ей так казалось.

Снова послышался лязг. Эйра почувствовала звук защелкивающегося замка в своей груди так же сильно, как и услышала его. Шаги удалились, а затем наступила тишина. Молчание тянулось бесконечно.

— Ты можешь снять повязку с глаз. — Голос Ферро донесся до нее издалека.

Эйра сделала, как было велено, но была встречена тьмой, почему-то еще более непроницаемой, чем за тканью. Эйра медленно подняла руки к лицу, коснулась уголков глаз, слегка постучала под нижними веками, чтобы убедиться, что они действительно открыты.

— Ф-Ферро? — позвала она.

— Научись любить свет. Ищи его внутри.

— Ферро? — Эйра вытянула руки, шаркая в темноте. Она бесцельно блуждала, пока не наткнулась на прохладную каменную стену. — Ферро? — воскликнула она. — Ферро! — Ее крик эхом разнесся вокруг нее, повторяясь в тишине, что подчеркнуло, насколько она была одинока.

Ее окружала тьма. Холодная, такая же холодная, как вода в ту ночь. Все туже и туже она пеленала ее… душила.

Она сильно затряслась, обхватив себя руками и свернувшись калачиком. В первый же день Эйра узнала, что у пустоты есть свои оттенки. В непроницаемых чернилах, которыми она дышала час за часом, жили существа. Они затапливали ее организм, как вода, которую ей следовало вдыхать.

Это я должна была умереть. Это мое наказание.

В этом ужасном месте не было ни дня, ни ночи, но Эйра знала, что она спала, потому что были часы, когда Маркус оказывался жив.

Он плыл к ней, уносимый неумолимым течением. Она изо всех сил тянула руку. Плыви ко мне, хотелось кричать Эйре. На этот раз она спасет его. Она дотянется.

Но потом она видела, как его глаза расширялись. Она смотрела, как он задыхается и умирает.

Она содрогнулась, оказавшись в другой позе, чем в последний раз помнила.

— Проснись, — пробормотала Эйра в темноту. — Я проснулась. Я здесь. Маркус мертв. Я в крепости Столпов. Маркус мертв, а Ферро здесь…

Он умер из-за нее. Потому что она была недостаточно быстра. Потому что она не могла разрушить щит.

Ее вина.

Она заслужила это.

Нет, Эйра, — прошептал ей бестелесный голос ее брата, словно объятие из пустоты. Это была не твоя вина.

— Моя… моя… — Ее мысли разрушались, будто тьма была каким-то паразитическим существом, которое прогрызало их изнутри. От этого никуда не деться. Никакой отсрочки. Темнота, тишина и…

Свет.

Эйра несколько раз моргнула, уверенная, что он ей померещился. Свет стал ярче и начал освещать тюрьму, в которой ее оставили. Это была каменная комната, круглая, с лестницей, которая заканчивалась запертой железной дверью. Свет прогнал тени, которым она позволила мучить себя, темноту, которая всего несколько минут назад казалась такой живой и угрожающей.

Преследующие мысли забились в уголки ее сознания, когда Эйра поднялась на ноги и побежала к двери, отчаянно нуждаясь в здравомыслии, которое принес свет. Появились ноги в сапогах, и Эйра проследила взглядом вверх за ними по накидке к лицу молодого человека, который принес ей еду. Задача, за которую он, казалось, снова отвечал.

Он остановился прямо перед решеткой, оценивая ее. Эйра сжала железо так сильно, что кожа на тыльной стороне ее пальцев треснула. Она вдохнула, внезапно затаив дыхание. Тревога пробралась вверх по ее груди, в горло, почти заставив ее задохнуться.

Выпусти меня, хотела сказать она. Слова обожгли ее легкие, и она затаила дыхание. Если бы она дышала, то произнесла бы их. Она будет умолять о пощаде, они поймут, что побеждают. Но у Эйры осталось достаточно сил, чтобы не допустить этого.

К счастью, молодой человек заговорил первым.

— Ты можешь быть пропитана дьяволом, но Избранный счел тебя достойной трапезы. Благослови его за доброту.

Эйра выжидающе протянула руку, но Столп не сдвинулась с места. Он продолжал держать буханку хлеба обеими руками. Казалось, он чего-то ждал.

— Благослови его за доброту, — повторил он.

— Б… благослови его за доброту, — эхом отозвалась Эйра.

Мужчина безмятежно улыбнулся. Он был похож на статую воздержания и милосердия, когда передавал ей буханку хлеба. Эйра схватила ее между прутьями решетки и прислонила к груди, будто он мог снова забрать его у нее.

Не говоря ни слова, он развернулся и начал подниматься по лестнице. Сияющий шар света, который парил над его плечом, исчез вместе с ним.

— Подожди, — прохрипела Эйра. — Сколько еще? — Хлеб выскользнул из пальцев и упал на пол. — Сколько еще мне придется здесь пробыть? — Она потрясла решетку. — Как долго вы собираетесь оставлять меня здесь? — закричала она.

Ее крики остались без ответа.

— Я проснулась Я здесь. Маркус мертв. Я в крепости Столпов. Маркус мертв, а Ферро здесь. Я проснулась. Я здесь… — Снова и снова бормотала она эти слова, прижавшись щекой к холодному камню.

Хлеб закончился день назад, и теперь ее желудок пытался съесть сам себя. К счастью, она могла вызвать воду из влажных стен, чтобы напиться. Похоже, они больше ничего не принесут. Неужели они намеревались убить ее здесь? Неужели она уже потерпела неудачу? Она, безусловно, была худшим шпионом, который когда-либо существовал.

Эйра пошевелилась, свернувшись в позу эмбриона.

— Я устала, Маркус. Я так устала… и мне так жаль.

Та безжалостная и ужасная ночь снова и снова прокручивалась в ее голове. Сколько раз ей придется заново переживать его смерть, прежде чем этого будет достаточно? Сколько еще она будет терпеть это, пока ее рассудок не сдастся?

Эйра моргнула, глядя в пустоту.

Появился свет.

Молодой человек вернулся с очередной буханкой хлеба, точки на его лбу мягко блестели. Они исполнили один и тот же ритуал. Он осудил ее, сказав, что она была признана достойной еды.

— Благослови его за доброту, — повторила Эйра.

Она получила еду и осталась в темноте.

Снова и снова, раз за разом. Сколько дней прошло с тех пор? Думали ли ее друзья, что она мертва? Неужели городская стража и Тени перестали искать? Или прошло всего несколько часов с тех пор, как она покинула Райзен? Время раздвигалось и сжималось до такой степени, что она больше не могла в нем разобраться.

Эйра закрыла глаза, приветствуя мысли о Маркусе. Это был единственный способ, которым она могла заснуть. Но на этот раз ее мысли не ограничивались плачем над его телом в лунном свете. Они продолжили ее борьбу с Ферро.

Он должен был убить и ее тоже.

Она не должна была остаться в живых, и это не из-за справедливого наказания за смерть Маркуса. Ферро был сильным, и у него не было проблем с ее подчинением. Почему он не сделал этого той ночью?

Она должна была умереть.

Эйра моргнула, словно внезапно прозрела. Каким-то образом она, наконец, достаточно настрадалась от воспоминаний о смерти Маркуса, чтобы взглянуть на них с некоторой степенью объективности.

Ферро был должен убить ее. Он пытался. Он хотел этого, но он не смог. Она одолела его, несмотря ни на что. Не было никаких причин, по которым она должна была победить.

Воспоминание прокрутилось у нее перед глазами — его тусклые и слабые мерцающие символы. Независимо от того, сколько раз он повторял слова силы, он не мог призвать силу. Вот тогда-то она и взяла над ним верх.

Был ли он просто истощен? Или это было что-то большее? Глиф на озере тоже исчез, хотя раньше у него, казалось, никогда не было проблем с контролем своей магии. Для него это был конец долгой и кровавой ночи.

«И как ты можешь красть магию людей», — сказал ей Ферро.

Это то, что, по его мнению, она сделала? Эйра слегка коснулась подушечек своих пальцев в раздумье. Она почти могла видеть символы, которые пытался вызвать Ферро.

Эйра никогда не слышала, чтобы Бегущий по воде мог украсть чью-то магию. Но она слышала о том, что Бегущие по воде способны уничтожать других чародеев — ставить блок на канале, соединяющем чародея с его силой. Однако это было трудно сделать, и обычно требовалось много усилий и времени. Она не могла бы сделать это, не имея на то намерения. Она вообще не могла этого сделать.

Но что, если ты могла? — вернулся бестелесный призрак Маркуса, шепча что-то из угла камеры.

— Не могла.

Уверена?

Эйра повернулась к нему лицом, представляя его силуэт на фоне пустоты.

Ты говорила, что непреднамеренные сосуды встречаются чаще, чем кто-либо думал. Даже когда все говорили обратное, ты не сдавалась. Ты знала правду — свою правду — и с ее помощью доказала, что все ошибались.

— Это не то же самое, — прошептала она.

Откуда ты знаешь? Ты пробовала?

— Я ничего особо не пробовала с тех пор, как ты умер, — призналась Эйра. Единственный раз, когда она была побуждена к действию, была идея выследить его убийцу. Иначе, что бы она сделала? Удалилась от мира? Лежала в постели?

Ты обещала мне, что мы будем сражаться вместе.

— Да. — Она тихонько икнула, внезапно подавившись эмоциями. — Но ты должен был быть со мной в самом конце.

Его призрак нежно улыбнулся ей. Я всегда буду с тобой, Эйра.

Она заплакала.

Она вошла в темноту и излила свою душу в виде всхлипов и слез. В ту холодную ночь она оплакивала Маркуса, а потом впала в оцепенение. Это были первые слезы, которые она пролила из-за него за последние месяцы. Это были слезы, которые она должна была выплакать несколько недель назад — те, которые Элис и Каллен, и даже Ноэль с ее косыми взглядами знали, что Эйра сдерживала.

Если она когда-нибудь вернется к своим друзьям, то одновременно извинится и поблагодарит их. Ее брат ушел из этого мира — ушел, чтобы присматривать за ней из царства Отца, — но ее друзья все еще были здесь. Они все еще боролись за нее. Они прямо сейчас пытались найти нее. Она должна была верить, что это правда. Она знала это нутром.

И если они будут бороться, то и она будет бороться. Не только ради мести за смерть Маркуса, но и ради того, чтобы почтить его память и выполнить обещания, которые она ему дала. Она будет бороться за все, чем еще может стать.

Когда свет появился снова, Эйра выпрямилась ожидая. Она не вскочила на ноги, не бросилась к двери, как голодный зверь, даже, несмотря на то, что у нее потекли слюнки при одном виде хлеба с корочкой, она осталась сидеть, спокойная и безмятежная.

Молодой человек подошел к двери и наклонил голову в одну сторону, затем в другую, явно не зная, как воспринять эту перемену в ее поведении. Эйра уставилась на него в ответ, ожидая, когда он начнет свою часть речи. Сегодня она не умоляла и не пресмыкалась. Она просто ждала.

— Ты можешь быть пропитана дьяволом, но Избранный счел тебя достойной трапезы. Благослови его за доброту.

— Благослови его за доброту, — повторила Эйра, поскольку знала, что он этого захочет. Но когда он протянул хлеб через решетку, она не пошевелилась. Мужчина слегка нахмурился, прищурив глаза. После того, как она так долго была одна, лишенная чувств, она почти могла чувствовать магию в воздухе вокруг него, поднимающуюся подобно приливам, пропитанную силой, готовой вырваться наружу, если она нападет.

— Он счел тебя достойным трапезы. Благослови его за доброту.

— Благослови его за доброту, но я не хочу есть. — Эйра посмотрела молодому человеку прямо в глаза, мысленно приказывая ему быть ее посланником. — Скажи Избранному, что мне нужен свет. Я буду жить с ним или готова умереть здесь, в этой яме.

Она провела свою линию на песке, теперь мяч на их стороне. Юноша медленно убрал руку и передал буханку хлеба из рук в руки. Он явно не знал, как отнестись к ее ультиматуму. Наконец, не говоря ни слова, он отступил вверх по лестнице. К счастью, желудок Эйры заурчал только после того, как он оказался вне пределов слышимости.

Теперь она подождет и посмотрит, каков будет их ответ на ее требования. Неужели они позволят ей умереть с голоду? Или они совершат ошибку, освободив ее?

Глава пятнадцатая

И

з ямы ее забрал Ферро. Завязав ей глаза, он нянчился и ворковал с ней, помогая подняться по лестнице. Он похвалил ее за настойчивость, одновременно заверив, что она не должна беспокоиться о том, как ужасно сейчас выглядит, как плохо от нее пахнет, и как сильно она дрожит.

— Мы все были такими после ямы, — мягко сказал он. — Носи это как знак почета.

— Хорошо, — тихо сказала Эйра, глядя на него так, будто солнце встало из-за его задницы. Она крепче сжала его руку и намеренно споткнулась на последней ступеньке перед своей комнатой. Ферро поставил ее на ноги. — Спасибо.

Позволь им думать, что ты беспомощна. Они хотели сломить ее, но все, что у них получилось — это заковать ее в металл. С тех пор, как она покинула яму, она стала чувствовать мир так, как не считала возможным. Крошечные потоки магии, дрожащие в воздухе, внезапно стали ощутимы, стали почти громкими из-за собственных вибраций.

— Всегда пожалуйста. — Он растянул губы в тонкой улыбке.

— Не только за это. — Эйра покачала головой. — Еще за то, что говорил от моего имени с Избранным, за то, что дал мне возможность открыть глаза.

— А твои глаза открылись? — Вопрос был задан осторожно. Эйра не знала точно, что он хотел услышать в ответ.

— Я вижу свет повсюду и изнутри, — сказала она, пытаясь вызвать бесстрастную пустоту, из которой эхом доносились голоса других Столпов — Я познала тьму, и теперь я хочу искоренить ее из нашего мира. Я избавилась от власти Распиана надо мной.

— Я верю тебе. — Ферро обхватил ладонями ее щеки. Эйра с улыбкой подавила желание плюнуть ему в лицо. — Но тебе все равно нужно будет убедить других и нашего Избранного.

— Благослови его за доброту.

Ферро с облегчением рассмеялся, услышав, как она произносит эти слова нараспев.

— Воистину, благослови его доброту. А теперь иди, мы почти дошли до твоей комнаты. Сегодня ночью хорошенько отдохни. Завтра — восстанавливайся. А затем мы начнем показывать Столпам милости Ярген, которые она преподнесла тебе и твоей магии.

Она сделала точно так, как он велел. Ферро оставил ее привести себя в порядок, а молодой Столп принес ей еду. Эйра попыталась узнать его имя, но юноша проигнорировал ее. Возможно, она и пользовалась доверием Ферро, но, похоже, остальные Столпы все еще скептически относились к ней.

В ту ночь кровать была слишком мягкой, а бледный лунный свет, проникавший в ее окно, был слишком ярким, чтобы она могла уснуть. Ей казалось, что она спала несколько дней, даже недель… видя один долгий, ужасный кошмар, от которого она наконец-то проснулась. Этот кошмар начался еще на Солярисе, в ночь смерти Маркуса.

Теперь она проснулась, и сон казался ей пустой тратой времени. Эйра смотрела в окно на сад. Она не видела, чтобы кто-нибудь прогуливался по роскошным садам внизу или по холмам за ними. Никаких животных… даже птиц.

Эйра провела всю ночь, глядя в окно. Дважды луна скрывалась за облаками, и мир, казалось, на мгновение расплывался. Эйра моргала, терла глаза и продолжала наблюдать. Может, она просто устала? Или…

Когда показался рассвет, она положила руку на стекло. Несмотря на то, что солнечный свет лился через окно, освещая ее комнату, стекло не нагревалось. Она водила рукой от стекла к стеклу. Металл был ледяным на ощупь. Он должен быть стать теплым из-за солнечного света.

То, что она видела, было ненастоящим. Пейзаж за пределами ее комнаты был какой-то замысловатой иллюзией. Она переплела пальцы и крепко сжала ладони, чтобы не разбить стекло и подтвердить свою теорию. Если все было фальшивкой, то она могла быть где угодно.

Я все еще могу быть в Райзене.

Закрыв глаза, она попыталась ухватиться за обострившееся чувство магии, которое появилось у нее с тех пор, как она покинула яму. Она почувствовала, как что-то вибрирует за стеклом. Ее брови сосредоточенно нахмурились. Она сосредоточилась на том вибрирующем ощущении, которое витало вокруг нее. Она училась, что магия была почти разумной. Она жила в камне, воде, огне и в самом воздухе; по всему миру ею было пронизано все, а маги просто дергали за ниточки.

Эйра медленно открыла веки и уставилась на иллюзию. Она представила дюжину невидимых волшебных рук, тянущихся из-за ее спины. Нереальные пальцы, сплетенные в узел магией. Тянуть? Тащить? Что ей теперь делать? Было ли что-то из этого реальным или все это было у нее в голове?

Пот катился по ее шее.

Моргнув, она совершила ошибку. На секунду, как раз в тот момент, когда ее глаза собирались закрыться, она пошатнулась. Там, где когда-то были зеленые пастбища, появилась каменная стена. Но когда Эйра снова открыла глаза, та исчезла.

Ее вторая попытка была прервана тем, что дверь в ее комнату открыл Ферро.

— О, прекрасно, моя дорогая, ты уже проснулась.

Я не «твоя дорогая», я твоя погибель. Улыбка, которую она изобразила на лице, была полной противоположностью этой режущей мысли.

— Я была так взволнована возможностью поработать с тобой сегодня… доказать Избранному… что не могла уснуть. — Она указала на окно. — К тому же, я хотела проснуться с рассветом.

— И какой сегодня прекрасный рассвет.

— Верно. Я думаю, что в Меру солнце светит ярче. — Эйра встала. — Мы далеко от Райзена? Воздух здесь кажется более свежим и чистым.

Его улыбка померкла, и паника поселилась в ее животе. Неужели она переступила черту? Знал ли он теперь, что она их раскусила?

— Я думаю, ты просто права в том, что Ярген сияет своим светом ярче на выбранной ею земле. Даже наш воздух лучше. — Ферро подошел к ней, положив руку ей на плечо. — Пойдем, я договорился о важной встрече для тебя сегодня.

— О?

— Ты поймешь по приходу.

По коридорам, разумеется, Ферро повел ее с завязанными глазами. Они спустились на два лестничных пролета, а затем прошли через то, что, как подозревала Эйра, было длинным туннелем. Макушка ее головы то и дело задевала потолок, а стены были так близко, что бок Ферро прижимался к ее боку. Эйра представила себе длинные узкие туннели, по которым она ходила с Дюко, чтобы добраться до Двора Теней. Действовали ли Столпы так же, как Тени? Эйра представила себе нити паутины, подвешенные на разных уровнях под улицами Райзена. Город был древним. Он надстраивался над самим собой в течение многих лет. Понять, что под городами могут быть города, было не так уж сложно, и она чувствовала себя глупо из-за того, что не подумала об этом раньше. Еще одна полезная информация, которую нужно было передать Призракам.

Поднявшись по небольшому лестничному пролету, Эйра почувствовала движение воздуха, когда открылось пространство. Наконец они остановились, и Ферро снял повязку с глаз. Они были в пустой комнате, если не считать троих мужчин.

Один из них был Избранным, и по бокам от него стояли два других Столпа, которых Эйра не узнала.

— Рад снова видеть тебя, Эйра, — сказал Избранный со своей пугающей отеческой улыбкой.

Эйра опустилась на колено и произнесла своим самым благочестивым голосом:

— Я недостойна предстать перед вами, Ваша светлость.

— Именно, — усмехнулся светловолосый эльф справа от Избранного.

— Но ее признание красноречиво говорит о прогрессе, которого она достигла, — сказал Избранный. — Встань, Эйра. Ты здесь, чтобы продемонстрировать силы, о которых мне так много рассказывал мой сын.

Сын? Эйра в шоке переводила взгляд с Избранного на Ферро. Ферро был сыном Избранного.

— Дорогая, прости меня. — Ферро так просто давал ей новые клички, словно соревновался с самим собой, выясняя, которую она ненавидит больше всего. Дорогая было немного лучше, чем зайка, и она бы с удовольствием врезала ему по зубам и за то, и за другое. — Я солгал тебе. Но только потому, что ты не могла понять величия моего происхождения. Это хранилось в тайне ото всех.

— Никто не должен знать, — пробормотал светловолосый мужчина себе под нос, продолжая бросать на нее скептические взгляды. Эйра поняла, что завоевать его доверие будет сложнее.

Она тепло улыбнулась Ферро.

— Я все понимаю. Тогда я была недостойна. — Она склонила голову, и Ферро надулся, как петух.

— Но теперь ты будешь стараться, чтобы стать достойной?

— Изо всех сил.

— Хорошо, зайка. Мне нужно, чтобы ты показала им, как ты можешь слышать голоса.

— Хорошо. — Эйра кивнула.

— Держи то, что нужно прослушать. — Мужчина слева от Избранного шагнул вперед, протягивая золотой медальон. Эйре это еще раз напомнило о сверхъестественном сходстве между Столпами и Тенями. Обе группы действовали в подземельях Райзена, обе были вне закона, и обе хотели испытать ее с помощью дурацкого куска металла.

Эйра посмотрела на медальон, легко находя связь с ним. Чувства, окружающие ее магию, определенно были обострены после ямы. То, что звучало как молитва, начало отдаваться эхом в ее ушах, и Эйра повторила слово в слово, даже те части, где звучали мольбы к Ярген обрушить огонь на ее врагов, еретиков и отступников, рожденных из могилы Распиана.

— Значит, это правда, — прошептал блондин. — Ты можешь услышать слова, что произносились раньше.

— Она может слышать эхо времени в ушах Ярген, — сказал Избранный таким тоном, что было больше похоже на приказ.

— Это дар, — сказал Ферро от ее имени.

Мужчина, державший медальон, молчал, глядя с благоговением. Эйра думала, что она уже должна была устать от ошеломленного молчания людей… но это было не так. Может быть, именно то, что эти мужчины — ее похитители — благоговели перед ней, давало ей ощущение власти.

— Она может, — прошептал человек, державший медальон, взглянув на Избранного. — Она могла бы отпустить тебе грехи.

Отпустить ему грехи? Избавить Избранного от чего? Понятное дело, Столпов не особо любили в Райзене. Или они имели в виду какое-то религиозное отпущение грехов?

— Кто еще признает эти силы? — спросил Избранный у Ферро, говоря так, словно ее там больше не было.

— Она продемонстрировала их во время третьего испытания на Темном Острове. Император и императрица Соляриса признали их.

— Ты хочешь, чтобы мы ссылались на них? — Блондин казался потрясенным.

— Я бы хотел, чтобы мы использовали союз Соляриса и Меру против обеих сторон. — Ферро развел руками. На его лице появилось безумное выражение. — Подумай об этом. Меру — Люмерия — приняла решение связать себя с отпрыском Распиана и заключить дурацкий договор. Мы используем это против нее. Если она убедила людей в том, что правительство Соляриса законно, то она не может опровергнуть их признание силы Эйры.

— Откуда нам знать, что император с императрицей откажутся от признания способностей Эйры? — спросил мужчина слева от Избранного. — Мы никому не можем доверять с Темного Острова.

— Испытание было публичным. Слишком много людей видели, как императрица признала способности, чтобы сейчас отступить. — Ферро шагнул вперед, обращаясь только к своему отцу. — Это сработает. Тогда все они будут вынуждены смириться с ложью, которую им преподнесли. Они будут рады твоему возвращению к статусу. Они будут видеть в тебе своего Избранного — таким, каким они тебя должны были видеть. И когда ты снова разожжешь пламя…

— Достаточно. — Избранный поднял руку, останавливая Ферро. — Ты дал мне много пищи для размышлений. — Его глаза метались между ними. — Вы оба свободны.

Ферро снова завязал ей глаза и повел обратно. Эйра молчала всю дорогу. Время, проведенное со Столпами, заставило ее усвоить, что стратегическое молчание часто лучший выбор. Оно давало ей возможность продумать и тщательно структурировать свои вопросы и заявления. Более того, Столпы казались безмолвной группой. Она могла проходить через комнату с двадцатью из них и не знать об этом.

Эйра вздохнула с облегчением, когда он снял повязку с глаз. Для пущей убедительности она схватилась за грудь, словно пыталась справиться с нервами.

— С тобой все в порядке? — Ферро обнял ее, положив обе руки ей на плечи.

— Да, извини. — Эйра покачала головой. — Стоя перед Избранным Ярген, выбранным самой богиней… — Она, пошатываясь, высвободилась из его объятий и тяжело опустилась на стул у окна. — Тяжесть его присутствия слишком велика для такой простой смертной, как я. После ямы он… он выглядит великолепно. — Эйра посмотрела на Ферро, слегка расширив глаза. — А ты… ты…

— Прости меня. — Ферро сел рядом с ней, взяв ее за руки. — Я хотел сказать тебе, Эйра, я… Но было не время. И я…

— Да? — подталкивала она, когда он прервался.

— Я не знал, как много ты будешь значить для меня… для всех нас.

— Для тебя? — тихо повторила она, переводя взгляд с их переплетенных пальцев на его лицо.

— Я знал, что ты любила меня тогда.

Эти слова больно укололи ее, чего ей совсем не хотелось. Она ненавидела боль, которую они оставили во все еще гноящейся ране, созданной в ней Ферро. Сначала Адам, потом Ферро… Она знала, как выбирать мужчин, которые неизбежно причиняли ей боль.

Но был ли Каллен таким?

Она почувствовала, как ее лицо смягчилось при мысли о Каллене, и она прогнала саму мысль о нем. Здесь не место думать о нем. То, к чему была призвана Эйра — кем она должна была стать, чтобы выжить — не предназначалось для Каллена и его нежности. Та, кем она становилась, возможно, никогда не будет предназначена для таких нежных и любящих рук.

— Но я признаю, что тогда я видел в тебе только ту, кого можно использовать для прославления Ярген, — продолжил Ферро, не обращая ни на что внимания.

— Тогда, а как насчет сейчас? — Она была в безопасности до тех пор, пока была ему полезна. Это было ясно. И если она собиралась продолжать успешно манипулировать им, ей нужно было знать, где она находится, и чего он от нее хочет.

— Сейчас… — Его пальцы сжались. — Подумай об этом, Эйра. Мы с тобой… возвещаем ей славу. Весь Солярис будет смотреть на тебя как на одну из тех, кто увидел свет… кто был благословлен ее любовью. Моей любовью. — Ферро выдохнул с легкой улыбкой. Он выглядел почти искренним, что заставило ее возненавидеть его еще больше. Он не был человеком, способным любить.

И опять же упоминание о любви снова переключило ее на Каллена. Как бы она ни старалась, ей не удавалось убежать от воспоминаний о том, как он прижимал ее к стене во время соревнований, об ощущении его пальцев в ее волосах. Если она выберется из этого живой… она поцелует его так, хотя бы еще раз. Она не упустит момента ни с ним, ни с кем-либо из своих друзей.

— Я хочу быть полезной для тебя, — сказала Эйра как можно деликатнее.

Ферро наклонил голову, явно оценивая ее, и зловещая усмешка скользнула по его губам. Он излучал ужасное самодовольство.

— Как ты хочешь быть «полезной» для меня?

Подтекст заставил Эйру проглотить желчь. Она должна была положить конец его более чувственным намекам, которые до сих пор игнорировала. Он мог считать ее своей зайкой — домашним питомцем, своей ученицей, средством для достижения целей. Но она не собиралась позволять ему думать о себе как об объекте вожделения. Эйра проглотила горький привкус во рту и заговорила с большей легкостью, чем смогла бы неделю назад, учитывая растущую внутри нее панику.

— Я хочу восславить Ярген. — Эйры держала спокойное, благоговейное выражение лица. Она смотрела на него так, словно он был скульптурой божества, а не человеком. Не тем, кого могли или должны были коснуться ее смертные руки. (Не то, чтобы она когда-либо даже хотела этого). — Когда-то я, возможно, была глупой девчонкой и думала, что лучший способ показать тебе свое отношение — служить тебе. — Она позволила похотливому тону повиснуть в последних двух словах. Надеясь, что ее намерения были ясны. Надеясь, что он увяжется за эти слова. — Но теперь я вижу, что есть гораздо больше способов внести свой вклад в правое дело. Я была глупой, сбитой с толку маленькой девочкой. Но больше нет. Мне открылись глаза. Я вижу свет, и теперь я думаю, что знаю, каким способом могу принести Столпам — и тебе — славу. Он связан с моей магией и моим преклонением перед твоей праведностью. Это делается путем следования вашим приказам и пожеланиям, как и подобает солдату, а не из-за каких-то девичьих грез, которые давно прошли.

Что-то изменилось в выражении его лица. Пока она говорила, он как бы перестраивался, без сомнения, оценивая, как он может манипулировать ею. Ферро отодвинулся от нее, и обстановка разрядилась.

— Продолжай. Скажи мне, как, по-твоему, ты можешь стать эффективным инструментом для меня.

В любой день она могла бы стать орудием в руках объекта его вожделения.

— Есть кое-что, что Избранному нужно, чтобы я сделала… послушала, верно?

Ферро осторожно кивнул, побуждая ее продолжать.

Эйра судорожно вздохнула, зная, о чем она собирается спросить. Если и был когда-нибудь момент, когда она переигрывала, то это был он.

— Я могу его найти.

— Как? — Он слегка прищурил глаза, без сомнения, догадываясь, что она имела в виду.

— Позволь мне вернуться в Райзен. Я придумаю историю о похитителях, от которых я сбежала. Они будут видеть во мне участника, который сражался и победил, чтобы вернуться. Меня будут прославлять, и мне будут доверять.

— Но это также вызовет подозрения в отношении Столпов, — нахмурился Ферро.

Она увязла слишком глубоко, теперь она не могла отступить.

— Возможно. Но я могу придумать историю, которая собьет их со следа Столпов. Райзен — большой город. Головорезы, должно быть, достаточно распространены, и как участник я уже нахожусь в центре внимания. Если Столпы обеспокоятся… отправь наперед записку с требованием выкупа, подтверждающую это заявление, прежде чем я приступлю к своей миссии.

Ферро, казалось, обдумывал это.

— Они не будут подозревать меня, — продолжила она. — Они уже позволили мне свободно перемещаться, даже по Архивам. Я могла бы найти способ достать все, что тебе нужно, я в этом уверена.

— Они позволяют тебе свободно бродить по Архивам? — спросил он, изогнув бровь.

— Да.

— Правда?

— Да. — Эйра наклонилась вперед. — Я могу сделать это для тебя. Это моя судьба… иначе, зачем Ярген благословила меня этой силой?

— Ты могла бы получить ее, и мы могли бы разоблачить их ложь на гала-концерте участников, — пробормотал он. — Мы могли бы пожертвовать некоторыми из молодых, выставив их похитителями. Они будут счастливы умереть за Избранного… — Ферро покачал головой. — Нет, это слишком большой риск.

— Я могу это сделать, — настаивала Эйра. Его внимание медленно переключилось на нее. Она заглянула ему в глаза, пытаясь уловить искренность.

— Позволь мне.

Он встал к ней спиной.

— Это слишком рискованно.

Эйра наблюдала, как ее шансы на спасение начали ускользать у нее из рук. В конце концов, она найдет другой выход, но сколько времени, в конечном счете, это займет? Слишком долго. Она не хотела находиться здесь, чтобы узнать, сколько еще неприятных испытаний они заставят ее пройти, прежде чем доверят ей хотя бы ходить без присмотра.

Она встала и заявила:

— Моя магия — твоя. — Он оглянулся на нее, явно пораженный внезапным заявлением. — Ты человек действия, человек силы. — Он так явно жаждал власти. Чем больше Ферро старался выглядеть крутым, тем больше она видела печального маленького мальчика, умоляющего, чтобы его заметили. Эйре стало интересно, так ли она выглядела, когда настаивала на участии в испытаниях. Как бы то ни было, она сыграла на этом желании. — Ты сам сказал, что видишь инструмент во мне. Почему же ты ведешь себя так, будто боишься им воспользоваться?

— Ничего я не боюсь. — Он издал низкое рычание, склоняясь к ней. Его рука легла на её горло и пальцы сдавили до такой степени, что она захрипела, хватая ртом воздух. — Ты бы умерла за меня?

— Если бы ты попросил меня об этом, — прохрипела Эйра.

Его рука продолжала сжиматься вокруг ее трахеи. Эйра изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Она сжала кулаки на ткани своей одежды, не давая им дотянуться и схватить его за предплечья. По мере того, как воздуха не хватало, а ее зрение туманилось, комната погружалась во тьму ямы… той ночи под водой. Тогда он пытался украсть у нее воздух, но не смог.

— Если бы ты попросил меня об этом, — выдохнула Эйра.

Ферро отпустил ее с легким толчком. Эйра рухнула обратно на скамью, пытаясь отдышаться и массируя горло. Но когда она посмотрела на него, она увидела самодовольную улыбку и поняла, что выиграла.

— Я посмотрю, что могу сделать. Зайка, ты дала мне много пищи для размышлений. — Он дважды потрепал ее по макушке и вышел.

Эйра досчитала до десяти, прежде чем рухнуть на скамейку с болью в горле и появляющимися синяками. Итак, она поставила на кон самое главное — свою жизнь, и слишком скоро она узнает, окупилось ли это.

Глава шестнадцатая

Е

ще один день прошел в одиночестве, и Эйра с каждым часом становилась все более встревоженной. Чем дольше они тянули, тем больше времени уходило у поисковых групп на ее поиски. Тем глубже спрячутся Столпы, и тем труднее будет убедить их отпустить ее. Или, возможно, ее предложение с каждой минутой будет выглядеть все более привлекательным. Столпы могли согласиться с ее планом, чтобы снять с них давление.

Если считать, что люди все еще ищут ее.

Она заломила пальцы и принялась расхаживать по комнате, ожидая вестей. Ожидая результата. Когда молодой человек, приносящий ей еду, наконец, прибыл, Эйре пришлось быстро выпарить ледяной кинжал, чтобы не приставить к его горлу и не потребовать, чтобы он рассказал ей, что происходит. Скорее всего, это бы не сработало. Фанатик был бы слишком счастлив умереть за свое «благое дело», и надежда Эйры на побег была бы потеряна.

— Избранный призвал тебя, — небрежно сказал юноша, ставя перед ней тарелку с кашей. — Умойся и оденься в это. — Он указал на одежду, аккуратно сложенную рядом с миской на блюде, и ушел.

Эйра послушно съела безвкусную кашу, ей нужно было поддерживать свои силы. Приглашение Избранного, призвавшего ее после ее последнего общения с Ферро, должно было что-то значить. Вся тяжесть ее авантюры лежала на ее плечах, и овсянка уже сворачивалась кирпичом в ее желудке.

Большую часть трапезы она не обращала внимания на одежду, боясь узнать, во что ее оденут, но как только ее пальцы коснулись ткани, она поняла. Это были те юбка и блузка, которые она надела на ужин с Калленом. Подол ее юбки был в грязи и пятнах после туннелей, по которым она ходила с Дюко. Ее туфли были окрашены кровью из-за того, что они натерли ей ноги во время бега по городу. На блузке были прорехи, которые Эйра не признала.

Странное чувство чего-то знакомого охватило ее, когда она одевалась. Это было не потому, что она наконец-то вернулась в свою одежду после того, как больше недели одевалась как Столп. И не потому, что эта одежда была грязной и нестиранной.

Это чувство… Она чувствовала похожее после откровения о своем происхождении, последовавшего после второго испытания. И снова остатки ее прежней жизни не совсем соответствовали тому, что было когда-то. Каждый стежок пришелся на одно и то же место, она никуда не подходила. Эйра уставилась на себя в зеркало. Да, это чувство было похоже на то, что было тогда.

Нахмурив брови, Эйра пристально посмотрела на себя, чувствуя, как сила закипает под ее кожей. Океан внутри нее был покрыт белыми барашками и бушевал, готовый вырваться на волю. Если Избранный призывал ее не для того, чтобы освободить, она была готова пробиться к выходу или умереть, пытаясь это сделать.

— Эйра? — Ферро даже не постучал, когда вошел.

Сосредоточенное выражение мгновенно сошло с ее лица, и Эйра, отвернувшись от зеркала, подбежала к нему. Она словно в отчаянии схватила его за руки.

— Ферро, мой господин, мой проводник в этом темном мире, что я наделала? — Эйра несколько раз моргнула, пытаясь выдавить слезы. Плакать по команде оказалось труднее, чем она думала. Немного магии вызвало влагу на ее нижних веках. — Почему свет оставил меня? Я только хотела… Я только хотела… Я…

— Возьми себя в руки. — Он ударил ее по лицу. Боль была заглушена шоком. Казалось, он принимал близко к сердцу свое «право собственности» на ее жизнь и благополучие. — Что расстроило тебя этим утром до истерики?

— Эта одежда. — Эйра отступила назад и расправила юбки. Она не беспокоилась из-за жжения щеки. Что-то подсказывало ей, что если она обратит на это внимание, то будет только хуже. — Я носила ее до того, как у меня открылись глаза… до того, как я узнала правду, но меня снова заставляют ее носить. Неужели меня изгоняют? Я сказала слишком много? Я не могу предстать перед Избранным Ярген в этих жалких лохмотьях Темного Острова! Я не буду…

— Успокойся. — Ферро, нахмурившись, схватил ее за плечи. — Что по-настоящему опозорит тебя, так это предстать перед Избранным в образе визжащей гарпии.

— Все, что я хочу сделать, это угодить Избранному. — Она икнула и взяла себя в руки по его команде. Достаточно легкая задача, когда ее «истерика» была наигранной.

— И ты это сделаешь.

— То, о чем мы говорили вчера… — Ее голос упал до шепота. — Так вот почему он вызывает меня?

Несмотря на то, что они были одни, Ферро огляделся, словно кто-то мог подслушать.

— Да. — Улыбка скользнула по его губам. — У тебя будет шанс доказать моему отцу, как сильно ты любишь Ярген и предана нашему делу.

— Я живу, чтобы служить.

— И ты живешь, чтобы принести мне славу.

— Да. Значит, он согласился отпустить меня? — Она надеялась, что это прозвучало не слишком нетерпеливо.

— Ты скоро узнаешь.

Всю дорогу с завязанными глазами к тронному залу Эйра проигрывала в уме ситуации. Если они отпустят ее, ей придется первым делом найти способ вернуться во Двор Теней и сообщить о своих открытиях… и извиниться перед Дюко… если он все еще жив. Эта мысль заставила ее грудь сжаться от чувства вины. Смерть преследовала ее, куда бы она ни пошла, но она не обращала на нее свой бессмертный взор. Нет, смерть охотилась за людьми, которые были достаточно глупы, чтобы вступить в союз с Эйрой. Люди платили цену за ее действия.

Если Столпы откажутся отпустить ее — что, как она должна признать, было наиболее вероятно, — они, вероятно, сделают одно из двух. Они либо устроят еще один неудачный тест на лояльность к ним и Ярген, чтобы доказать, что ее предложение не было отчаянной попыткой сбежать, либо они убьют ее на месте. Если они выбрали последнее, тогда она не уйдет, не забрав с собой Ферро.

Она найдет в себе мужество и железную волю, чтобы убить его, ведь именно он стоял за убийством Маркуса. Больше не будет никаких колебаний, если представится подходящий момент. Но сейчас она сохранит ему жизнь. Его существование пока идет ей на пользу.

Духота в тронном зале была знакомой. Несмотря на то, что она была здесь всего один раз, Эйра запомнила это особое тепло на всю оставшуюся жизнь. Ферро снял повязку с глаз и встал рядом с ней.

Столпы выстроились по бокам от нее, но их было меньше, чем в прошлый раз. Были ли остальные на каком-то задании? Или они не были посвящены в то, что должно было произойти?

— Эйра Ландан, ты предстаешь перед Избранным, Защитником Ярген, человеком, которому суждено восстановить Ее доброту и порядок в нашем мире, — объявил Столп. — Человеком, который является скалой Столпов, нашей опорой, нашим основанием добра и праведности.

— Да буду я достойна его праведности. — Эйра опустилась на колени перед мужчиной на троне.

Избранный долго молчал, глядя на нее сверху вниз с совершенно невозмутимым видом. Наконец, когда тишина стала такой напряженной, что почти звенела в воздухе, как натянутая струна, он заговорил.

— Ярген удостоила меня мудрости, и я решил поручить тебе миссию. — Избранный встал. — Ты должна вернуться в мир еретиков и отступников. Ты вернешься в Архивы, в Ее самое святое место, ныне оскверненное, и воспользуешься потайным ходом под книжным шкафом на самом верху шпиля, чтобы попасть в потайную комнату, которая когда-то была покоями Голоса.

Это была та комната, в которой она встречалась с Таавином.

— Там ты найдешь жетон, который несет слова из ссоры, произошедшей в той комнате. Ты возьмешь этот жетон и передашь его Ферро через две недели на турнирном балу, который скоро будет объявлен.

«Скоро будет объявлен», Эйра зацепилась за эти слова. Если этот бал еще не объявлен, то у них, должно быть, были люди внутри двора Люмерии. Эйра представила себе Тень и Столпа, неосознанно работающих бок о бок в той комнате с письменными столами, через которую они с Дюко пробрались тайком.

— Как выглядит жетон?

— Поймешь, когда услышишь нужные слова. Если твои силы действительно предопределены богиней — как и мое правление, — тогда у тебя не будет проблем с поиском того, что нас удовлетворит.

— Конечно, — сказала Эйра с блаженной улыбкой. — И… какую перепалку я слушаю?

Его глаза слегка сузились, и Избранный, казалось, раздумывал, стоит ли ей говорить.

— Ты, вероятно, услышишь упоминание имени Денея. Это должно быть все, что тебе нужно знать. Пусть твоя вера ведет тебя ко всему остальному.

Денеи? Каким образом Денея была вовлечена во все это? Эйра постаралась сохранить умиротворенную улыбку на своем лице.

— Я понимаю. Моя вера будет направлять меня.

— Хорошо. Потому что, если ты потерпишь неудачу, мы будем вынуждены вершить над тобой Ее праведное правосудие.

— Я не потерплю неудачу.

— А если ты попытаешься рассказать кому-нибудь о нашей организации… наказание падет не только на твою голову. Другие участники из Соляриса также пострадают из-за твоего предательства.

Они не являются частью этого! — хотелось закричать Эйре. Вместо этого она сказала:

— Понимаю.

— Надеюсь, что ты это сделаешь, Эйра. Мы очень верим в тебя. Но это риск, на который мы идем сознательно. Столпы — это фундамент Райзена. Нас можно найти в каждом доме, в каждой организации, в каждом рыцарском ордене и в каждом поместье.

Поместье участников оказалось не таким безопасным, как все думали. По крайней мере, как поняла Эйра, это было то, что скрывалось под его словами.

— Я не предам вашего доверия. Я видела свет и не желаю возвращаться во тьму.

— И ты сделаешь все, чтобы быть достойной?

— Все, что угодно.

— Хорошо. — Избранный восседал на своем троне. — Скоро ты уснешь, Эйра. И когда ты проснешься, это будет не более чем сном. Твоя правда будет заключаться в том, что ты была взята в плен двумя морфи, которые заманили тебя. Они хотели дать своим участникам преимущество, потребовав, чтобы Солярис не участвовал.

Даже в ее легендарной истории Столпы пытались разорвать договор, посеяв сомнения между королевствами.

— Теперь ты должна выглядеть так, будто побывала в плену, а не жила в нашей щедрой безопасности и гостеприимстве. — Избранный поднял руку и щелкнул пальцами.

Это движение послужило сигналом для других Столпов в комнате. Они стремительно надвигались на нее, окружая со всех сторон. Ферро первым нанес удар. Он без предупреждения пнул ее в бок. Эйра упала на пол. Ошеломленная, она моргнула, и лицо Ферро возникло в ее поле зрения.

— Не издавай ни звука, — прошептал он с улыбкой. — Если ты это сделаешь, мы узнаем пределы того, что ты можешь вынести ради своей богини.

Эйра сжала губы, когда он погладил ее по щеке.

— Да, именно так… Хорошая девочка. — Его пальцы запутались в ее волосах, и он дернулся вверх, ударив ее лицом о пол.

Она потеряла сознание.

Эйра со стоном проснулась. Ее голова болела до самого позвоночника. Ее ребра были в синяках, и ей было больно дышать. Мир был размытым и тусклым, и требовалось слишком много времени, чтобы сфокусироваться. Она облизнула потрескавшиеся губы, ощутив вкус крови.

Паника охватила ее, когда она попыталась пошевелиться и обнаружила, что не может. Сначала она подумала, что они сломали ей кости или что-то похуже. Но когда ощущения вернулись к ее телу, она почувствовала, что ее запястья и лодыжки связаны.

Её связали веревкой и оставили на каком-то складе. Вокруг неё было всё необходимое для укрытия — еда, постельное белье, одежда, но вокруг никого не было.

Медленно вдохнув, Эйра обмотала магией запястья и лодыжки. Веревки натянулись на льду, изнашиваясь и разрываясь в ту секунду, когда она протыкала их ледяными копьями. От одного этого усилия у нее перехватило дыхание. Ее голова пульсировала при каждом движении.

В тот момент, когда она встала, ее стошнило на колени. От этого процесса у нее заныли ребра, и боль ослепила ее, а перед глазами вспыхнули звезды. Эйра вытерла рот тыльной стороной ладони, подавляя рыдания. Она не могла плакать. Ей было слишком больно делать это прямо сейчас.

Попробовав еще раз, Эйра на этот раз поднялась на ноги. Одна лодыжка едва поддерживала ее, и ей пришлось ковылять, используя ящики и сундуки для устойчивости. Она находилась на самом верхнем этаже здания. Эйра стояла наверху лестницы, покачиваясь. Если она попытается спуститься по ней, то споткнется и свернет себе шею.

Вместо этого она села, используя все силы, которые смогла собрать, чтобы создать ледяную горку. Ее первая попытка была слишком быстрой, и Эйра ударилась о лестничную площадку достаточно сильно, получив небольшую контузию. Ее вторая попытка оказалась лучше. Ей удалось вызвать сугроб в третий раз.

Она была на втором этаже, переводя дыхание, цепляясь за стену для поддержки, когда ее внимание привлек патруль королевских рыцарей. Эйра, не колеблясь, разбила оконное стекло. Суматоха привлекла их внимание, и Эйра высунулась наружу из разбитого окна, закричав:

— Помогите! Помогите, пожалуйста!

Глава семнадцатая

М

аф — заклинание «Световорота», блокирующее боль. Халлет, рута, сот, тофф — лечащие заклинания. Лофт нот… спать. По крайней мере, то что поняла Эйра, и это были последние два слова, которые она услышала перед тем, как погрузиться в глубокий сон без сновидений.

Первые несколько часов после того, как ее нашли солдаты, Эйра провела в состоянии умственной отсталости. Все от боли было как в тумане. Остальное время она спала и просыпалась под присмотром разных целителей, посещавших ее.

Однако на этот раз она проснулась и почувствовала себя на удивление хорошо… по крайней мере, сравнительно. В фокусе оказался знакомый потолок ее комнаты в поместье участников, лунный свет окрашивал пространство серебром. Тяжесть одеяла на ней, пейзаж за окном… этого было достаточно, чтобы она задохнулась от эмоций и сморгнула слезы.

Тем не менее, в промежутках между закрытием век, ее сознание металось туда и обратно, то она тут, то в плену. В какой-то момент из ее окна была видна река, извивающаяся через Райзен. В следующее мгновение, словно вспышка молнии в темном небе, она видела ту ужасную иллюзию, которую они создавали перед ней в течение нескольких дней в крепости Столпов.

Приглушенный разговор за дверью отвлек ее от колеблющихся искажений. Эйра села, слегка покачивая головой, пока, в конце концов, у нее все не сфокусировалось. Ее живот ее не тревожил, зрение не туманилось. Целители Меру сотворили чудеса, залатав ее разбитое тело за, казалось, рекордно короткое время.

Откинув одеяло, Эйра подошла к двери. Положив руку на щеколду, она сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. Вот она реальность — она выбралась наружу. И все же ее охватил ползучий ужас при мысли, что она откроет дверь и снова окажется в залах Столпов, в темной яме, которая всегда будет частью ее.

Янтарный свет от весело потрескивающего в камине огня осветил ее, когда она вошла в соседнюю комнату. Тепло окутывало ее обнаженные ноги и руки, просачиваясь сквозь ночную рубашку, в которую она была одета. Элис, Каллен и Ноэль сидели на креслах между камином и окнами, повернув головы к ней.

— Эйра, — выдохнул Каллен с широко раскрытыми глазами.

— Эйра! — Элис едва сдержала свой визг на низком уровне. Она вскочила с дивана, подбежала к Эйре, врезавшись в нее.

— Элис. — Эйра попыталась обнять свою подругу так крепко, как только могла, но получилось не очень. Мышцы на ее руках уже не казались такими сильными, как раньше. Но ее подруга была крепка, как скала, компенсируя любую ее слабость.

— Я так волновалась… — Элис захлебнулась рыданиями. — Ты… ты исчезла. Мы не знали. Потом они нашли тебя и… и… — Элис отстранилась, по ее щекам ручьями текли слезы. — Они принесли тебя, я никогда не видела столько крови. Они сказали, что ты была в сознании, когда они нашли тебя, но никто из нас в это не поверил.

— Ты была больше похоже на тряпичную куклу, — сказала Ноэль, оглянувшись через плечо. Несмотря на ее сухие замечания, Эйре показалось, что она увидела настоящее облегчение в глазах девушки. — Удивительно, что они смогли вернуть твоему лицу хотя бы наполовину приличное выражение после всего этого.

— С твоим лицом все хорошо. — Элис вытерла ее щеки.

— Ты выглядишь как всегда прекрасно. — Каллен был на ногах, но ему еще предстояло пробраться к ней. Эйра видела, что он сдерживает себя. Барьер из всего, что еще не было сказано, стоял между ними. Раны, которые она, без сомнения, нанесла ему своей реакцией на показанную им уязвимость, заживали уродливо, оставляя его в нескольких шагах от нее, на расстоянии, котором Эйра не особо хотела оставаться дольше.

— Успокойся, влюбленный мальчик. — Ноэль закатила глаза.

— Прости? — возмутился Каллен.

— Пожалуйста, избавь меня от своего притворного удивления, или обиды, или что бы это ни было. — Ноэль откинулась на спинку стула.

— Мы все были так напуганы. Я так рада, что с тобой все в порядке. — Элис взяла Эйру под локоть, ведя ее к дивану. Эйра была уверена, что ее подруга видела, как нетвердо она все еще держится на ногах.

— Кто собирается сообщить Левиту и рыцарям? — спросила Ноэль, когда Эйра и Элис сели. Каллен пересел на диван к Ноэль, чтобы освободить им место. — Они хотят допросить тебя.

Элис превратилась в наседку.

— Она только что очнулась, дай ей минутку.

— Я скоро поговорю с ними… но я бы хотела побыть с вами троими наедине. — Эйра переплела пальцы с пальцами Элис, глядя, как отблески камина играют на щеке ее подруги. Она уткнулась головой в плечо Элис, вздохнув с облегчением. С ними все было в порядке. Столпы не сделали ничего, что могло бы причинить им вред… пока.

Но слова Избранного звенели в ней, его угроза сжала ее горло, подняв желчь.

— Что, во имя Матери, с тобой случилось? — Ноэль наклонилась вперед, положив локти на колени.

— Ей придется рассказать Левиту и рыцарям, не заставляй ее делать это дважды, — сказал Каллен.

— Левит с охранниками могут не сообщить нам всех подробностей. — Ноэль бросила на него взгляд, а затем снова повернулась к Эйре, ее глаза горели. — Учитывая, как сильно ты нас заставила нервничать, ты должна нам все объяснить.

Эйра тихо, неловко рассмеялась.

— Тебе не обязательно ничего говорить, если ты не готова. — Элис потрепала ее по плечу.

— Спасибо, но Ноэль права. Я многим вам обязана… — Эйра посмотрела на своих коллег- участников. — Извините для начала.

— За то, что ты изводишь нас до смерти? Извинения приняты, — сказала Ноэль.

— Так вот почему ты в кои-то веки надела юбку? — Эйра не смогла удержаться от колкости.

— О, ха-ха, если ты достаточно здорова для шуток, ты достаточно здорова, чтобы рассказать все подробности. — Ноэль ухмыльнулась.

Эйра оторвалась от плеча Элис. Она уставилась на свои руки, думая о времени, проведенном со Столпами, об их угрозе. Эйра глубоко вздохнула, попыталась подобрать правильные слова, потерпела неудачу, а затем выдохнула с долгим вздохом.

Столпы ясно дали понять, что если она расскажет кому-то что-нибудь о своем времяпрепровождении с ними, ее друзья также пострадают от последствий. Но поскольку ее друзья пострадают от последствий, разве она не обязана рассказать им правду о том, что произошло?

— Ну? — давила Ноэль.

Каллен толкнул ее локтем в бок.

— Дай Эйре минутку, она явно через многое прошла.

— Хорошо, я пощажу твою даму. — Ноэль закатила глаза.

— Она не «моя дама», — пробормотал Каллен. Его глаза метнулись к Эйре, затем он быстро их отвел. Нерешительность, неуверенность и след тоски, которые увидела Эйра, наполнили ее странной надеждой и волнением.

Элис прижала ее крепче.

— Тебе действительно не обязательно…

— Нет, я хочу. — Эйра обхватила колени и сделала глубокий вдох. — Во-первых, с другими участниками все в порядке? — Она не могла спросить о Дюко напрямую. — Кто-нибудь еще пропал?

— Нет, только ты, — сказала Элис, и Эйра испустила монументальный вздох облегчения.

Дюко сбежал. Кого бы Столпы ни держали в той камере, это был не он — если у них вообще кто-то был. В тот момент она была в подавленном состоянии, и Эйру не удивило бы, если она просто придумала те звуки. Обрадовавшись, что Дюко в безопасности, она наклонилась вперед, стараясь говорить как можно тише. Всем троим тоже пришлось придвинуться, чтобы услышать ее.

— Я собираюсь предоставить вам выбор… вы находитесь в серьезной опасности, и чем больше вы знаете, тем большей опасности вы подвергаетесь. Но, поскольку вы в опасности, я чувствую, что вы имеете право на правду.

— Я не боюсь, — с готовностью заявила Ноэль.

— Я хотела бы знать, — сказала Элис.

— Я тоже, — добавил Каллен.

Все по очереди встретились взглядами, ища нерешительность в глазах. Не найдя ничего, она судорожно вздохнула. Но слова застряли в горле, превратившись в комок. С чего бы ей начать? Откуда? Что, если кто-то подслушивает?

— Ты уверена, что хочешь нам рассказать? — прошептала Элис.

— Мне нужно, — решила Эйра. — Я слишком многое скрывала от вас всех… Я должна была давным-давно открыться вам о Маркусе, обо всем. И я этого не сделала. Сдерживание моих эмоций… моей правды было частью того, как я оказалась в этом беспорядке.

— Это не твоя вина. — Элис положила руку ей на спину.

— Спасибо за добрые слова. — Если бы Эйра смирилась со смертью Маркуса раньше, она, возможно, не побежала бы за Дюко. Возможно, она не была бы так безрассудна в своей погоне за Ферро. — Раньше я думала только о себе и мести. И теперь, из-за этого, вы все в опасности.

— Итак, расскажи нам. — Голос Ноэль стал тверже. Серьезность ситуации медленно проникала в нее.

— Кто-нибудь из вас слышал о Столпах?

Элис и Ноэль отрицательно покачали головами.

— Я что-то слышал, — прошептал Каллен. — Я случайно слышал, как упоминалось это название на одном из дурацких ужинов моего отца после того, как ты пропала. — Он выглядел виноватым за то, что ходил на ужины, пока она была в плену. Будто она плохо знала, кто такой Йемир.

— У тебя не было выбора, — выдохнула Эйра, слегка коснувшись пальцами его руки.

— И все же… — Казалось, он с готовностью согласился с тем, что она точно угадала его мысли. — Но это было просто упоминание. Никаких подробностей.

— Первое, что вы все должны знать, что Столпы готовы сделать все, чтобы подорвать правление Люмерии… — Эйра начала рассказывать им все, что знала о Столпах, остановившись, когда у нее охрипло горло, и Элис подскочила, чтобы принести ей воды.

— Ты пришла ко всем этим осознаниям, когда тебя похитили? — Каллен нахмурил брови.

— Типа того… — Эйра раздумывала, как много она могла рассказать им о Дворе Теней. Они уже были мишенью для Столпов, но присоединение ко Двору должно было быть их выбором. И все же, как она могла предоставить им такой выбор, не отказавшись от своего слова во Дворе и не разоблачив их? Нет, их присоединение ко Двору или нет, было не ее выбором, это был выбор Денеи и других Призраков.

Закусив губу, Эйра надеялась, что они поймут ее скрытность.

— Есть некоторые вещи, которые я пока не могу вам сказать. Для вашей безопасности и безопасности других… Я надеюсь, вы сможете это принять.

— Во что же ты вляпалась? — прошептала Элис. Эйра одарила ее усталой улыбкой.

— В ночь моего исчезновения, меня не похищали из поместья… Я улизнула, преследуя Столпов. У меня были основания полагать, что я знала об их встрече. Кое-что я, э-э-э слышала в Архивах. — Лгать было неприятно, но она подвела черту, держа свое слово Двору Теней и сохранив свои отношения с ними в секрете. Кроме того, это не Двор угрожал ее друзьям. — У меня были основания полагать, что Ферро будет на той встрече, и я была права.

Элис тихо ахнула. Каллен встретил взгляд Эйры со смесью боли и ярости. Он в мельчайших деталях знал, что сделала Ферро. Он хотел отомстить так же сильно, как и она.

— Но я была схвачена…

Должно быть, ей потребовался час, чтобы рассказать им обо всем, что произошло. Даже пропуская некоторые из самых сложных моментов или замалчивая некоторые из самых уродливых фрагментов, рассказ, казалось, тянулся вечно. Эйра чувствовала, как темнота сгущается вокруг нее, когда она рассказывала им о яме. Ее слова становились более дрожащими и беспорядочными, когда она говорила о Ферро. Там она вдавалась в наименьшее количество деталей.

Липкий стыд покрыл ее кожу при одном упоминании имени Ферро. Теперь, когда она освободилась, Эйра осознала, что ей пришлось ходить по краю, чтобы сбежать. Должен был быть другой способ, настаивала часть ее разума, но вместо этого ты позволила этому несчастному парню думать, что он владеет тобой. Эйра подавила внутренний голос. Она сделала все, что требовалось, чтобы выжить. Она была достаточно сильна, чтобы жить с последствиями.

— …и вот, наступило утро, когда мне придется обвинить морфи, чтобы Столпы ничего не заподозрили. В противном случае вы все в серьезной опасности. Вот почему я должна была сказать вам правду. Я в долгу перед всеми вами.

Элис снова плакала. Ноэль казалась потрясенной до глубины души. Лицо Каллена сначала выражало ужас, а затем сменилось яростью; теперь выражение его лица было холодным и каменным. Эйра ждала, когда кто-нибудь что-нибудь скажет.

Неужели она только что обрекла своих друзей на смерть, пытаясь опереться на них, когда она не делала этого в течение нескольких месяцев?

— Я надеюсь… вы не ненавидите меня сейчас, — сказала она наконец.

— Я рада, что ты рассказала нам. — Ноэль скрестила руки на груди. — Эти подонки все еще на свободе, и мы должны быть готовы к встрече с ними.

Эйра провела рукой по волосам.

— Мне так жаль, за все.

— Ты не можешь изменить того, что было сделано. — Каллен наклонился вперед. Без колебаний он положил пальцы на тыльную сторону ее руки, лежащую на колене. — Но мы будем рядом с тобой. Спасибо, что рассказала нам.

— И во имя Матери, послушай меня хоть раз в жизни и перестань быть такой безрассудной. — Элис сжала ее в объятиях. — Но да, мы здесь ради тебя. Мы позаботимся о том, чтобы все мы оставались в безопасности.

— Спасибо, — пробормотала Эйра, наклоняясь к своим друзьям, когда ее пальцы коснулись пальцев Каллена. Он отстранился в ту же секунду, как она начала брать его за руку, глядя в окно с тем же мрачным и настороженным выражением. Это движение больно ударило ее, как удар в живот. Было очевидно, что им еще многое нужно было сказать друг другу.

— Тебе следует вернуться в постель, — проинструктировала Элис. — Завтра у тебя, без сомнения, будет долгий день, и тебе понадобятся силы.

Эйра позволила Элис помочь ей вернуться в постель. Каллен и Ноэль пожелали друг другу спокойной ночи и разошлись по своим комнатам. Эйра зарылась в простыни, а Элис натянула одеяло до подбородка.

— Элис, — пробормотала Эйра.

— Тебе что-то нужно?

— Останешься со мной? Я не хочу быть одна…

— Конечно.

Элис обошла кровать и скользнула под одеяло рядом с Эйрой. Иногда они устраивали ночевки в Башне, втискиваясь в одну кровать, или одна из них спала на полу. Элис всегда быстро засыпала, и ее знакомее мягкое посапывание было как раз тем, что нужно было Эйре, чтобы закрыть глаза.

Она была среди друзей и пока в безопасности. Но ей придется бороться, чтобы сохранить эту безопасность, начав с утра первым делом с поиска Дюко.

Глава восемнадцатая

С

ледующее утро прошло как в тумане. Эйра проснулась из-за Элис, которая настояла на том, чтобы проверить ее состояние перед встречей со служителями Меру.

— Они очень хорошие, — признала Элис, — но я буду чувствовать себя лучше, если буду уверена, что тебе лучше. — Эйра была слишком благодарна подруге за заботу, чтобы бороться с ее настойчивостью.

Когда Элис была удовлетворена, она пошла за Левитом и целителями и комната Эйры превратилась во вращающуюся дверь. Первым пришел Левит, чтобы выразить свое беспокойство и извинения за то, что не обеспечил ее безопасность. Эйра не понимала, за что он извинялся… Это она сбежала. Она пыталась успокоить его, но он ничего не хотел слышать, и ей стало совсем не по себе, когда глаза Левита наполнились слезами. Он отказался выпускать ее из виду, даже когда вошли служители.

После того, как ее тыкали, крутили, исцеляли и еще раз исцеляли, священнослужители были, наконец, удовлетворены. Эйра подумала, что на этом все должно закончиться, но затем появились патруль городской стражи, Мечи Света и рыцари королевы. Она была удивлена, что Денеи не было среди них. Но Эйра вспомнила, что говорила ей Денея, что если они окажутся слишком близко, это вызовет слишком много вопросов. И если и было что-то, что она знала о Денее, так это то, что эта женщина найдет Эйру, когда та будет готова к встрече.

Эйра рассказала историю, придуманную Столпами. Ведя рассказ, она заглядывала каждому солдату в глаза, задаваясь вопросом, был ли один из них переодетым Столпом. Она хотела быть уверенной, что она сделала все, как было велено. Хотелось бы ей иметь больше возможностей, чтобы получше рассмотреть лица Столпов. Но из-за повязки на глазах и травм, их черты расплывались в ее памяти.

Насколько глубоко они проникли? Незнание означало, что все были под подозрением. Ферро был первым, кто преподал ей урок, насколько опасным могло быть доверие. Сейчас она нуждалась в этом уроке больше, чем когда-либо.

— Мне жаль, — сказала Эйра, ее голос надломился от чрезмерного напряжения. — Я рассказала вам все, что знаю и помню.

— Ты уверена, что это были только двое мужчин-морфи? — Рыцарь, который допрашивал ее, задавал этот вопрос, казалось, в сотый раз.

— Я мало что знаю об этом мире, но морфи отличаются своими светящимися точками вместо бровей. — Эйра посмотрела на Левита в поисках облегчения. — Можно мне немного воды, пожалуйста?

— Конечно. — Левит подошел к чаше и кувшину, оставленными священнослужителями. Наполнив чашку и вернув ее ей, он заговорил: — Я думаю, этого было более чем достаточно.

— Мы пытаемся добыть каждую крупицу информации. Даже то, что кажется незначительным, может помочь найти преступников. — Рыцарь закрыл маленький блокнот, в котором делал заметки. — Если ты вспомнишь что-нибудь еще, неважно, насколько незначительное, расскажи это одному из охранников, находящемуся здесь, в поместье.

— Конечно.

— После того, как тебя забрали из безопасности этих стен, я знаю, ты можешь мне не поверить, но это место безопасно. Мы удвоили количество наших патрулей, — продолжил он.

Все, что Эйра услышала, это то, что улизнуть, если понадобится, будет труднее, чем когда-либо. Хотя, после своего последнего ночного приключения, Эйра не планировала сбегать в ближайшее время.

— Спасибо. Я сделаю все, что в моих силах.

— Тогда, на данный момент, мы откланяемся. — Рыцарь кивнул, сделал знак солдатам, и все они вышли из ее комнаты. Левит последовал за ними, и Эйра осталась одна. Бесконечный шквал целителей и рыцарей занял большую часть дня. Ее друзья принесли ей ужин, и они вместе поели в общей зоне Соляриса, прежде чем Эйра вернулась в постель, чтобы продолжить выздоровление. В то время как часть ее надеялась отчитаться перед тенями, другая часть была благодарна за ночь отдыха. Тени придут за ней, когда будут готовы.

На следующее утро она встала поздно и почувствовала себя почти полностью здоровой. Пока она одевалась, ее мысли продолжали возвращаться к тому месту, где она нашла кинжал с эхом голоса Ферро. Как он оказался спрятанным в камине? Она знала, что Столпы проникали в это место. Эйра содрогнулась, представив, как Ферро бродит по комнатам перед приходом участников, думает о ловушках, которые он может расставить, гадает, где она может остановиться.

Если бы она только могла снова взять в руки этот кинжал, возможно, она смогла бы более внимательно прислушаться к любым другим словам, которые могли быть заключены в нем. Ее магия все еще ощущалась острой и мощной, с тех пор как она попала в яму. Если бы она попыталась послушать снова, она была уверена, что смогла бы…

Стук прервал ее размышления.

— Входите — сказала Эйра, поправляя одежду, чтобы убедиться, что все на месте.

— Ох, извини за вторжение. — Добрая женщина с седеющими волосами и сиреневыми глазами ткнулась в нее носом.

Эйра мгновенно ощетинилась. В первый раз, когда она увидела, как женщина накрывает завтрак, Эйра не уловила связи. И в следующий раз тоже. Но теперь, увидев эти глаза так близко после встречи с Ферро…

— Я думала, ты уже ушла на весь день. — Она так искренне и спокойно улыбнулась, что беспокойство Эйры испарилось. У нее просто была паранойя. При ближайшем рассмотрении оказалось, что глаза женщины совсем не похожи на глаза Ферро.

— Я как раз собиралась. Я могу вам чем-нибудь помочь?

— Нет, я хотела убедиться, что тебе ничего не нужно.

— Вы пришли, потому что думали, что я ушла… но также хотели убедиться, что мне ничего не нужно? — Тревожное чувство возвращалось.

Женщина тихо усмехнулась, морщинки собрались в уголках ее глаз.

— Прошу прощения. Я знаю, что ты через многое прошла, я не должна была смущать тебя еще больше.

— Я не смущаюсь…

— Я госпожа Харрот. — Женщина склонила голову, приложив руку к груди. — Я наблюдаю за этим поместьем и его обитателями от имени королевы Люмерии.

В ряды Люмерии проникли.

— Левит упоминал о вас. Итак, чем я могу снова помочь вам?

— Даже притом, что я считала, что ты ушла на весь день, и это было бесполезно, я все равно решила, что попытаюсь поймать тебя, чтобы узнать, нужно ли тебе что-нибудь. До сих пор я была занята своими обязанностями, но как хозяйка дома, я чувствовала бы себя несчастной, если бы не была внимательна к нуждам своих гостей.

— Я в порядке, спасибо. — Эйра заставила себя улыбнуться. Часть ее чувствовала вину за то, что подозревала всех, но другая часть была научена горьким опытом. — Тогда извините меня.

— Да, конечно. — Женщина отступила, и Эйра прошла мимо нее, закрывая дверь и жалея, что не может ее запереть. Но ведь у нее не было ничего секретного, не так ли? Ее сердце бешено колотилось, когда она перебирала в памяти вещи, которые были у нее в комнате. Там были дневники Аделы, спрятанные под кроватью. Но все уже ожидали, что она, скорее всего, является отпрыском Аделы. К тому же она всегда могла притвориться, что не знает, чьи они, если уж на то пошло.

— Если тебе что-нибудь понадобится, просто дай мне знать. — Госпожа Харрот ушла.

Эйра попыталась избавиться от тревожного чувства, но ей это удалось лишь отчасти. Подозрения могут подождать, а еда была более насущным вопросом. Еда и Дюко.

С колотящимся в горле сердцем Эйра открыла главную дверь в общую зону Соляриса. Не было никаких признаков того, куда ушла Харрот. Скучающего вида солдат выпрямился в ее присутствии. Он не был одним из тех, кто допрашивал ее вчера. Эйра также не узнала в нем одного из Столпов.

Еще больше солдат было расставлено у каждой двери вдоль лестницы и по двое у главного входа. Она свернула к местам общего пользования, которые выходили окнами на реку. Было шумнее, чем она ожидала, и Эйра замешкалась на лестнице. Если уж она смогла встретиться лицом к лицу с Ферро, Столпами и их Избранным и дожить до того, чтобы рассказать историю, то она должна была выжить на свободе, столкнувшись с участниками после того, что произошло.

В тот момент, когда она появилась в поле зрения, все разговоры смолкли, и все взгляды были устремлены на нее. Участники рассаживались по группам в соответствии с нацией, к которой они принадлежали. Взгляд Эйры скользнул по дракони, эльфу и людям, которые, должно быть, были из республики Квинт, чтобы остановить взгляд на группе морфи. Она понимала, что ее взгляд задержался на них слишком надолго, но Эйра ничего не могла с собой поделать. Облегчение, которое она почувствовала, увидев Дюко, даже если его лицо ничего не выражало в ее присутствии, было слишком ошеломляющим. Эйра быстро отвела глаза, прежде чем кому-либо пришло бы в голову спросить, почему она пялится на какого-то морфи, с которым разговаривала всего пару раз.

Эйра подошла к столу с едой, делая вид, что не замечает, что они все следят за ней. Взяв тарелку, она начала ее щедро наполнять. Ее слегка дрожащая рука зависла над овсянкой. Она была слишком похожа на кашу, которую ей давали Столпы.

Та комната промелькнула у нее перед глазами, и на мгновение ей показалось, что она не сбежала. Эйра зажмурила веки и целенаправленно моргнула, прогоняя эту мысль. В течение нескольких месяцев ее преследовала тьма, из которой Маркус так и не вышел. Последнее, что она собиралась сделать, это позволить Столпам снова задушить ее.

— Не хочет ли кто-нибудь объяснить слепому, почему никто ничего не говорит? — сухо спросил Дюко, и эти слова разрядили напряжение.

Участники-морфи фыркнули, а затем разразились смехом.

— Эйра вернулась, — наконец сказал Графф.

— Разве мы уже не знали, что она вернулась? — Дюко сунул в рот ломоть хлеба. — Что в этом такого особенного?

— Это первый раз, когда мы ее видим? — Графф пожал плечами.

— Ах. Видим. Неудивительно, что я этого не понял, — усмехнулся Дюко. — С возвращением, Эйра. — Слова прозвучали почти скучающе, но Эйра знала, что они были сказаны искренне.

— Спасибо, Дюко, — сказала Эйра с легкой улыбкой. — Здорово вернуться.

— Рад, что ты есть.

— С возвращением.

— С возвращением.

Другие участники встали со своих мест, подошли к ней, представились, спросили, как она себя чувствует, и пожелали ей всего наилучшего. Некоторые были достаточно смелы, чтобы попросить ее рассказать о своих переживаниях. Каллен и Элис вскочили почти одновременно с этими просьбами.

— Ей нужно посидеть и поесть, чтобы она могла восстановить свои силы. — Элис, казалось, была готова разогнать других участников с помощью палки.

Каллен, как сын дипломата, был более тактичен в своем подходе.

— Мы все благодарны за вашу заботу. Это говорит о духе этого соревнования — о том, что свело нас всех вместе, о Договоре пяти королевств. Теперь это поистине памятник…

— Каллен, никого это не волнует. Избавь нас от своей речи, — протянула Ноэль, не отрываясь от бумаг, которые читала. — Иди и заканчивай свой завтрак.

Каллен перевел взгляд с Эйры, Элис, Ноэль на всех остальных. Эйра никогда не видела его таким потрясенным. У нее вырвалось фырканье, и это был звук шлюзов, открывающихся для смеха. Прежде чем она поняла это, Каллен и все остальные уже смеялись вместе с ней.

За исключением дракони.

Эйра не могла не заметить, что никто из их компании не подошел поприветствовать ее. Они настороженно смотрели на нее и перешептывались между собой. Злая ухмылка скользнула по лицу принца Харкора. Беспокойство пробежало по ней от этого выражения, но Эйра постаралась проигнорировать его. У нее были другие причины для беспокойства. В какую бы игру ни играл Харкор, он проявит себя в свое время, и будет без разницы, беспокоилась ли она из-за него или нет.

— Тебе действительно нужно было так смущать меня? — спросил Каллен Ноэль, когда сел.

— Я не смущала тебя, я спасла тебя от самого себя. Не за что. — Ноэль перевернула одну страницу. Похоже, это была подборка информации — новостей, выделенных жирным шрифтом. Такие вещи становились популярными в Солярисе после появления печатного станка из Меру, но по-прежнему предназначались для богатых. Эйра с любопытством просмотрела надпись. «Никому нет дела до ваших политических речей, они никого не привлекают».

— Не позволяй моему отцу слышать, как ты это говоришь.

— Твой отец так отчаянно хочет, чтобы ты залез ко мне под юбку, что я сомневаюсь, что его волнует, что я тебе скажу. — Ноэль одарила Каллена улыбкой, которая больше походила на насмешку.

Эйра закашлялась в свой напиток, и не только потому, что сок оказался неприятно гуще, чем она ожидала.

— Прошу прощения?

— О, не беспокойся насчет меня. Я не представляю для тебя угрозы. Каллен не в моем вкусе. — Ноэль бросила на нее взгляд.

— Я не… с чего бы мне? Да я не… Каллен и я не…

— Уууу. — Ноэль закатила глаза и вернулась к бумагам. Лицо Каллена стало пунцовым.

Элис нетерпеливо подалась вперед.

— И какой именно твой тип, Ноэль?

— Зачем мне тебе это говорить?

— Я много знаю о романтике, так что, возможно, я могла бы помочь тебе найти идеального мужчину. — Элис подняла брови.

Эйра удержалась от замечания, что она сомневается, что Ноэль посчитала бы чтение кучи любовных романов «знанием многого».

— Говорит девушка, которая никогда в жизни не была с мужчиной. — Ноэль закатила глаза.

— По собственному выбору, — настаивала Элис. — Каждого молодого человека в Башне, которым я интересовалась, казалось, заботило только одно. И когда я говорила, что меня это нисколько не волнует, они отворачивались от меня. Так что я жду, чтобы найти кого-то, похожего на меня, или кого-то, кто полюбит меня так сильно, что для него это не будет иметь значение.

Ноэль стала настолько заинтригована, что отложила бумаги.

— Когда ты говоришь «похожего на меня» и «заботило только одно», ты имеешь в виду…

— Только одно — танец в спальне между простынями, — пояснила Элис. — Все дела плотской природы.

— И ты не хочешь таких вещей?

— Нет.

— Вообще? — Ноэль наклонилась вперед, явно очарованная. — Никогда?

— Никогда, даже самую малость.

Эйра подавила улыбку и подвинула бумаги к себе, пока продолжался разговор. У нее был подобный разговор с Элис давным-давно, и она знала следующий вопрос Ноэль еще до того, как он был задан.

— Но ты читаешь так много любовных романов.

— Мне нравится романтика — я хочу романтики. Я нахожусь в поисках великой истории любви, но не секса. Знаешь, это не одно и то же. Я имею в виду, они могут пересекаться, но можно хотеть одного, а не другого. Я хочу романтики, а не всех трогательных моментов.

— Хм. — Ноэль скрестила руки на груди и откинулась на спинку стула. — Я полагаю, в этом есть смысл.

— Конечно, есть, в конце концов, я об этом и говорю. — Элис воспаряла духом.

— Что за… — прошептала Эйра, поднимая страницу. От ее потрясения за столом воцарилась тишина.

— Что случилось? — спросил Каллен.

— Они уже нашли похитителей. — Эйра указала на заголовок, который гласил: «ДВА МОРФИ ЗАДЕРЖАНЫ ЗА ПОХИЩЕНИЕ». — Они сегодня собираются казнить их на Королевской площади.

За столом воцарилась тишина, все уставились на надпись. Бумага в руках Эйры внезапно стала тяжелой, как надгробная плита. По какой-то причине она не могла перестать думать о молодом человеке, который ухаживал за ней во время ее пребывания у Столпов. Он присоединился к их группе по собственному желанию, верно? Его не заставляли, не принуждали и не промывали мозги? Кем были два морфи, которых Столпы выбрали в качестве агнцев для заклания?

— Ты ведь счастлива, верно? — спросила Ноэль несколько настойчиво. — Это те люди, которые тебя похитили.

Эйра отвела глаза и попыталась подобрать слова. Ноэль строго посмотрела на нее, словно одним взглядом пыталась напомнить Эйре, что поставлено на карту — что Эйре еще предстоит сыграть свою роль. Эйра с трудом сглотнула и заставила себя кивнуть.

Люди смотрели, и каждое действие было представлением.

— Да, конечно. Я просто не ожидала, что их найдут так скоро. — Она сложила страницу, не в силах прочесть остальное. Вероятно, она должна была. Хорошая Тень должна быть в курсе происходящего, но у Эйры не было на это воли. Ее взгляд скользнул за колышущиеся занавеси арочных проходов и мимо охранников, расставленных по всему террасному саду. — Я думаю, мне нужно пойти на площадь и посмотреть на это, — прошептала она.

— Что? — сказала Элис с придыханием. — Ты уверена, что это хорошая идея?

Эйра кивнула.

— Они ни за что не позволят тебе уйти. — Каллен нахмурился.

— Я им все объясню. — Эйра глубоко вздохнула. — Мне это нужно как завершение. Эти люди причинили мне зло. Я хочу быть там, когда они будут привлечены к ответственности. Я заслуживаю этого. — Что Эйра действительно хотела сказать, так это то, что план, который она изложила Столпам, приведет к смерти двух мужчин. Не отводить взгляд, когда пришло время, было правильным поступком.

Все ее друзья переглянулись. Наконец, Каллен заговорил, что звучало как консенсус, которого они достигли без слов.

— Хорошо, но если ты идешь, мы идем с тобой.

Элис агрессивно кивнула.

— Сила в количестве.

— Я болезненно любопытна. — Ноэль сделала глоток чая. — Я хочу посмотреть, с кем мы имеем дело. — Это мнение было встречено одобрительными возгласами.

— Тогда все решено. Я поговорю с Левитом и все улажу, — предложила Эйра. Ей удалось удостовериться, что Дюко жив, но поместье было явно слишком переполнено участниками и охранниками, чтобы они могли сейчас переговорить. Она верила, что он придет к ней, когда придет время. Итак, на данный момент она отправится на Королевскую площадь.

Глава девятнадцатая

У

бедить Левита отпустить ее на Королевскую площадь оказалось легче, чем ожидалось. Когда Эйра ясно дала понять, что хочет прогуляться со всеми своими друзьями, включая его, а также со всеми рыцарями, которые могут пойти, плюс с сенаторами, ему было трудно спорить, что это небезопасно. Более того, он рассудил, что площадь будет находиться под пристальным наблюдением усиленного военного присутствия. Его единственным уговором перед прогулкой было то, что она должна держаться его и остальных членов группы.

Было ясно, что это была хорошо продуманная группа, когда они вошли в город.

Зная, что Райзен был как вымерший с момента ее прибытия, Эйра была застигнута врасплох тем, насколько многолюдным он был сейчас. Люди, лошади и экипажи заполонили улицы. Мужчины и женщины прогуливались под руку, смеясь в тени зонтиков. «Световорот» мерцал во всех направлениях, паря над тыльной стороной рук эльфов, светясь на их пальцах, как кольца, даже вокруг некоторых шей.

Это был тот Меру, о котором она мечтала. Место, наполненное культурой, магией и людьми, которое ранее было почерпнуто на страницах одолженных Левитом томов и стало воплощением ее фантазий. К сожалению, у Эйры ничего не вызвало радость. Эти люди вели себя так, словно все было хорошо. Мир для них вернулся в нормальное русло. Люди, организовавшие похищение участника, были схвачены. У Люмерии явно не было публично оправданной причины больше держать город в изоляции. Они не знали о силах, стремящихся перевернуть их приятную жизнь, скрывающихся прямо под поверхностью тщательно заасфальтированных улиц Меру.

— В городе больше нет ограничений? — спросила Эйра у одного из охранников, сопровождавших их.

— Нет, к большому облегчению населения, они были сняты сегодня утром. Ваши похитители угрожали непосредственно участникам, — подтвердил ее подозрения рыцарь. — Теперь, когда они предстали перед судом, граждане могут свободно передвигаться.

— Вы уверены, что их было только двое?

Охранник изогнул брови, глядя на нее.

— Вы сказали, что их было только двое, и мы не видели признаков присутствия других в их убежище. Если только у вас нет другой информации?

— Нет, конечно, нет, — пробормотала Эйра. Элис схватила ее за руку, а Каллен покосился на нее.

Они знали так же хорошо, как и она, что Столпы все еще где-то рядом. Эйра огляделась, ища лицо, которое она могла видеть в тронном зале Избранного. Конечно же, она никого не узнала, но от ощущения, что она идет среди своих бывших похитителей, среди людей, которые все еще держали ее на невидимом поводке — ей было трудно дышать на протяжении всего пути к Королевской площади.

Замок Меру находился на вершине холма напротив Архивов Ярген. Эйра видела его силуэт на фоне ночного неба, когда пробиралась по городу с Дюко. Но совсем другое впечатление он оставлял при дневном свете. К счастью, Эйра могла любоваться величественностью здания без воспоминаний о ночи с Дюко, когда тот довольно агрессивно застал ее врасплох, поскольку они подошли к замку другим маршрутом.

Ноэль тихо присвистнула, откидывая голову назад.

— Это почти так же впечатляюще, как замок в Норине.

— Мы видели тот же замок, когда уезжали? Потому что этот, как минимум, в два раза больше впечатляет, — сказал Каллен с усмешкой.

— Я удивлена, что ты такой некультурный для лорда. — Ноэль закатила глаза.

— Это почти высота великих деревьев Сорициума, — пробормотала Элис. — Но древние деревья растут естественным образом. Невероятно думать, что он был сделан руками человека.

Ни одна из картин или черно-белых рисунков, которые Эйра видела в книгах, не могла воздать должное замку. Отвесные стены тянулись вверх, образуя зубчатую линию шпилей и башенок, создавая внушительный фасад. Центральная часть замка имела два крыла, простирающихся с обеих сторон, которые разделялись в форме буквы Т, увенчанной округлыми башнями. Эти внешние башни соединялись с толстой стеной, которая окружала всю вершину холма.

Они прошли под главными воротами и оказались во внутреннем дворе, где уже остановились другие. Внутренний двор был разделен пополам другой стеной с тяжелой опускной решеткой, на данный момент плотно закрытой. В центре площади расположилась приподнятая платформа, пока… пустая.

По мере того, как росла толпа, рыцари, которые были их эскортом, вставали все плотнее. Эйра была зажата между Калленом и Элис, и она инстинктивно протянула обе руки, сжав ладонь Элис и переплетя пальцы с пальцами Каллена, привлекая свое внимание к нему. Его губы слегка приоткрылись, словно от удивления. Выражение лица, наполненное тоской, напомнило Эйре, что у нее еще так много всего, что она хотела ему сказать.

— Каллен.

— Эйра, — выдохнул он в ответ, ее имя было едва слышно за шумом толпы.

— Я хочу…

— Смотрите-ка, участники! — перебил ее слишком нетерпеливый эльф.

— Участники?

— Откуда? — спросил другой.

— Мы из империи Солярис, — слишком громко, по мнению Эйры, заявил Йемир.

— Отец, — прошипел Каллен.

— Будь на высоте, — резко ответил шепотом Йемир. Его взгляд метнулся к их переплетенным пальцам. Махая некоторым эльфийским зрителям в приветствии, он хлопнул их по соединенным рукам. — И не вмешивайся ни во что, что может вызвать слишком много вопросов, — сказал он, в основном Каллену, но его взгляд остановился на ней.

Эйра разжала пальцы. Каллен пытался удержать их, но она не позволила ему. Она не была заинтересована в этой битве, не здесь и не сейчас. У нее были другие бои, в которых нужно было участвовать, и другие проблемы, о которых нужно было беспокоиться. Внезапно Йемир стал наименьшей из ее забот.

— Честь познакомиться с вами, — сказал эльф, делая шаг вперед.

— Я никогда не встречал никого из Соляриса, — сказал кто-то еще. — Конечно, я видел вашу принцессу, но…

— Мы с нетерпением ждем турнира.

— Разве не один из вас был похищен? Из-за какого-то подлого заговора?

— Так рад видеть вас всех четверых здесь.

— Это правда, что ты заражена магией Распиана? — спросила женщина, заставив Эйру съежиться.

Их вопросы продолжались и продолжались. Толпа, казалось, окружила их, и Эйра притянула Элис ближе. Каллен и Ноэль также заняли оборонительные позиции, защищая Эйру от неустанных расспросов. Левит и Йемир пытались взять инициативу в свои руки, но невозможно было услышать и ответить всем сразу.

Затем заревели клаксоны, и в толпе воцарилась тишина.

Отвлекшись от них, Эйра смогла вздохнуть с облегчением. Она обратила свое внимание на опускную решетку, которая медленно со скрежетом металла о металл и ворчанием людей, тянущих тяжелые рычаги, открывалась.

За опускной решеткой находился легион рыцарей королевы. Они медленно двинулись вперед. В их плену находились двое молодых людей, оба морфи, связанные и с кляпами во рту. Эйра не знала, влияли ли кляпы на способность морфи превращаться, но они выглядели внушительно и убедительно.

После пленных и рыцарей шел еще один почетный караул. А позади них были два человека, которых Эйра видела всего несколько раз — наследная принцесса Ви Солярис и ее нареченный Таавин, Голос Ярген. Ви расправила плечи, как и подобает кронпринцессе. На ее лбу сияла золотая корона, которая выглядела как миниатюрная версия солнечной короны, которую носил император. Огненные языки тянулись к небу. Таавин был одет в регалии Верных — одежду, которая безупречно соответствовала благородству Соляриса со всеми его белыми и золотыми цветами.

Позади них, после очередной линии стражи, шла сама королева. Эйра подавила вздох, когда увидела женщину, правившую Меру. Ну, она не совсем, не в полной мере увидела ее. Люмерия была с головы до ног покрыта слоями прозрачных тканей, их невесомые движения на ветру напоминали дымку настоящего огня, который окутывал королеву. Ткань скрывала ее лицо и тело, превращая, в лучшем случае, в силуэт. Сверху ее венчала богато украшенная корона из серебра и золота, которая не оставляла сомнений в том, кто она и что означает ее положение.

Каждый эльф опускался на колено, когда королева проходила мимо. Они склоняли головы в знак почтения. Эйра почувствовала покалывание, пробежавшее по ее телу, когда голова Люмерии повернулась, и она оглядела собравшуюся толпу. Даже если она была всего лишь одной из сотен, Люмерия более или менее видела ее.

Позади Люмерии были морфи, которых вели на платформу в кандалах. Рыцари силой поставили их на колени в центре сцены. Перед ними стояла Люмерия. Таавин и Ви расположились в стороне. Круг рыцарей сомкнулся вокруг них.

Эйра не могла отвести глаз от одного из молодых людей. Конечно же, она узнала его. Они едва ли обменялись несколькими словами. Он не совсем дружелюбно относился к ней, но не был жесток, когда мог быть.

Его положение ее не трогало. Он сделал свой выбор, и он привел его к этому моменту. Она не могла испытывать сочувствия к Столпам. Это были люди, которые убили ее брата.

Но ночи с Ферро нашептывали в ее воспоминаниях. Он покорил ее не более чем улыбками, взглядами и приятными словами. Он, как никто другой, заставил ее почувствовать себя желанной и особенной. Этого было достаточно, чтобы сделать ее преданной ему и закрыть глаза на все его недостатки. Какие истории рассказывали этим молодым людям? Как мир относился к ним? Страдали ли они от жизни, полной мучений, до того момента, когда Столпы приняли их с их безмятежными улыбками и обещаниями принадлежности к чему-то?

— Эйра? — прошептала Элис. — С тобой все в порядке?

— Да, хорошо, а что? — Эйра протолкнула слова сквозь стеснение в груди.

— Ты сдавливаешь мне руку.

Эйра посмотрела на их руки, все еще крепко сжатые.

— Извини. — Она попыталась разжать пальцы, но Элис не позволила ей. Ее подруга держала крепко.

— Не извиняйся. Мы можем уйти, если тебе нужно.

Ноэль и Каллен заметили их разговор. Они оба обеспокоено посмотрели на Эйру.

— Я в порядке, правда. — Эйра решительно посмотрела на помост. Если эти люди должны были умереть из-за заговора, который она придумала, то ей нужно было быть здесь, чтобы засвидетельствовать это.

— Это те самые мужчины? — спросил Левит.

Эйра могла только кивнуть. Она была уверена, что вокруг нее были Столпы. Возможно, это был Столп, который в качестве испытания, изначально указал на ее присутствие.

Люмерия подняла руку, и ветер подхватил ее длинную вуаль. Толпа попала в еще более глубокое почтение. Никто не сказал ни слова.

— Вы действовали против короны… моей и короны Соляриса, — тихо произнесла Люмерия. Ее голос был подобен шепоту ветра в ветвях ивы, холодный, как лунный свет, твердый, как сталь. — Вы сговорились действовать против Договора Пяти Королевств, подвергая опасности наших уважаемых гостей из Соляриса. За эти преступления было постановлено, что вы должны быть приговорены к смерти. Вам есть, что сказать напоследок?

Двое мужчин продолжали смотреть в небо, прямо на солнце, пугающе безмятежно улыбаясь.

— Ее свет согревает, — наконец сказал один из них. — Ярген сияет на нас сверху вниз. Даже когда мы оставляем ее пути, ее доброта не оставит нас. — Его взгляд опустился с неба на наследную принцессу Ви Солярис. Со своей стороны, принцесса даже не вздрогнула, но желудок Эйры сжался от ее имени. У этого мужчины был слегка убийственный, безумный блеск в глазах. — Ты истинный агент Распиана, и твои корни уходят глубоко. Остерегайся… Остерегайся себя и всех, кто присоединиться к тебе. Грядет Её священный огонь, и только те, кто стоит на столпах истины, справедливости и света, будут спасены.

Толпа смотрела в ошеломленном молчании. Люмерия повернула голову к кронпринцессе и слегка кивнула. Ви шагнула вперед.

— Я не боюсь огня. — Пока она говорила, языки пламени танцевали на ее обнаженных руках для пущей выразительности. Они обвили ее шею и запутались в волосах, будто пальцы любовника. Ви Солярис двигалась с той же грацией и силой, что и ее отец.

— В ней действительно течет кровь Фиеры, — с благоговением выдохнула Ноэль. Фиера Си'Дан была бабушкой Ви и считалась величайшей Несущей огонь из когда-либо живших.

— Твои люди были теми, кто пострадал, — сказала Люмерия Ви. — Да падет на вас правосудие.

Кронпринцесса выглядела беспристрастно, и когда она подняла руку, и два столба огня поглотили мужчин. Их крики эхом разносились по площади. Зловоние горящей плоти обжигало всем носы, заставляя большинство отворачиваться, а некоторых тошнить. Никто из Соляриса не отвел глаз.

Эйра смотрела, как сгорают силуэты людей, а когда огонь исчез, не осталось ничего, кроме пепла.

Глава двадцатая

Э

йра сидела в своей комнате еще долго после того, как все остальные легли спать. Она сказала Элис, что присоединится к ней, если она не сможет уснуть или если ее будут мучить кошмары. Но сна не было ни в одном глазу.

Она была уверена, что к ней сегодня вечером придет Дюко. Двор Теней захочет увидеть ее скорее раньше, чем позже, а с момента ее возвращения прошел уже день, а то и больше. Пока она ждала, присев на край кровати, она смотрела в окно, анализируя события дня. Она стала свидетелем казни людей, и смотрела, пока те горели. Их крики стояли в ее ушах. И все же в груди ее жила пустота ямы. Тьма, окутавшая ее в ту ночь с Маркусом, затвердела под воздействием Столпов во что-то настолько бесчувственное, что Эйре казалось, что часть ее сломалась безвозвратно.

Всякий раз, когда ей было нужно, она могла уединиться там. Она превратила одиночество и тьму в свое оружие. При необходимости это могло взбодрить и сильнее ожесточить ее, чем когда-либо мог надеяться сделать лед. Это могло отточить ее магию и сделать ее силы острее, чем любой клинок, который Столпы когда-либо могли применить против нее.

Подняв руку, Эйра представила, как ее магия собирается в ее ладони. Она качалась вправо-влево, когда Эйра крутила запястьем, словно маленький океан, созданный ею самой. Да, магия стала другой после ямы. Она наткнулась там на что-то, чего Столпы не собирались ей показывать.