Охота на волков

Глава 19

Получив от преподавателя согласие в виде кивка, я иду на выход. И, к моменту когда я выхожу из аудитории под настороженное шушуканье, этот лохматый «гонец» уже исчезает. Я только и вижу, как он скрывается в конце длинного коридора, сверкая пятками.

Приходится идти к дежурному по учебному корпусу и выведывать информацию о местонахождении ректора. Он логично располагается в административном корпусе, куда я и отправляюсь.

Погода лучше не становится. Облака кажутся висящими еще ниже, буквально падая на землю и задевая крыши корпусов. Морось стоит дымкой воздухе, моментально покрывая лицо влагой. Ну а близость открытой воды и прохладный ветер с залива вынуждают зябко поводить плечами, отгоняя холод.

На островах вообще гораздо холоднее, тут и жаркая осень ощущается не так тепло. Ну а когда погода вот так портится, то становится неприятно. И вроде для верхней одежды рановато, но и без нее неуютно.

Насколько я понял, в тот момент, когда будет серьезное похолодание, нам должны выдать утепленную форму. Пока же она летняя и рассчитана на то, чтобы в ней не спариться.

С такими отвлеченными мыслями я и дохожу до администрации. Классический шикарный особняк стоит чуть вдали от учебных корпусов. Окруженный парком с невысокими деревьями и красочными клумбами, он возвышается над этими геометрически выверенными линиями зелени и дорожек.

Я торопливо иду напрямую и мелкий гравий под ногами шуршит, потрескивая. Перед высокими двустворчатыми дверьми делаю глубокий вздох и оправляю форму, смахивая мелкие капли.

— Белаторский? — поднимает голову девушка, сидящая за стойкой рядом со входом.

Ее взгляд поверх изящных очков, сплозших на курносый нос, любопытный и с хитринкой. Не похоже, что меня могут ожидать тут проблемы. Ну или эта милашка тут специально сидит, создавая такое впечатление для всех приходящих.

— Игорь Белаторский, — подтверждаю я, вежливо кланяясь. — Мне передали, что меня ждет ректор.

— Да-да, все верно, — она одаривает меня ласковой улыбкой. — Вас ждут в кабинете, это на втором этаже, направо и в самом конце коридора.

Девушка, игриво поправив очки, кивает на лестницу, что позади нее. Тут мраморные ступени укрыты ковром, исключая риск поскользнуться и упасть. Нам бы такой в жилой корпус…

— Вам нужно сопровождение? — как-то настойчиво спрашивает она, под конце фразы убирая вопросительные нотки и наклонив голову набок.

— Благодарю, я найду, — отказываюсь, мотая головой.

Нет, это проклятие однозначно работает совершенно неправильно. Может я слишком внимательно теперь слежу за женским полом, но внимания стало больше. Ну или это потому что я на них постоянно таращусь.

Перед указанной дверью я снова успокаивающе дышу и оглядываю себя с ног до головы. Не то чтобы мой внешний вид — моя единственная проблема. Но раз уж мне выдали форму нормального размера, то хотя бы выглядеть я буду прилично.

Стучу и получив с той стороны приглашение войти, тяну ручку на себя, неожиданно слишком сильно дергая. На вид дверь очень массивна и я не рассчитываю силу, дверь распахивается и бьется о стену с оглушительным треском.

Эффектно явился, ничего не скажешь.

Вопреки моим опасениям, внутри меня ждет не совет в полном составе, а только двое. Жрец стоит у окна, прислонившись к высокому подоконнику. В его руках чашка с дымящимся чаем, а на лице довольная улыбка.

У противоположной стены просторной комнаты за скромным небольшим столом восседает ректор императорской академии. Мужчина лет шестидесяти, без единого седого волоска в пышной шевелюре и не менее густой бороде. На крупном носе-картошке очки в золотой оправе и цепочкой, уходящей к кармашку мундира.

— Проходите, проходите, молодой человек, — он приветливо машет мне, сделав вид, что не обращает внимания на удар дверью.

Ну и хорошо, не надо сразу начинать с извинений. Аккуратно закрываю дверь и пересекаю комнату, останавливаясь перед столом. Не знаю почему, но он вызывает во мне самое натуральное ученическое смущение. Перед императором я так не тушевался, как перед ректором.

Анатолий Островский, вот уже два десятка лет занимающий этот почетный пост, происходит из великого рода. Но, как и служители богов, мужчина, должный стать главой рода, отказался от этого титула в пользу младшего брата.

Казалось бы что такой шаг должен был обеспечить беспристрастие к наследникам, несмотря на их происхождение и отношения с родом Островских. Но я не уверен в том, что на его убеждения не влияют дружественные отношения семьи с родом Эратских.

Хотя дед, отправляя меня в академию, и убеждал в объективности ректора. Но все могут ошибаться и поддаваться на эмоции. Поэтому и стою я перед ним, борясь с подозрениями и опасениями.

Да и непонятно, что ему рассказал Нармер. Оба выглядят спокойными и даже дружелюбными.

— Вы меня вызывали? — нарушаю я тишину, наступившую когда ректор принялся меня разглядывать.

— Да, молодой человек. Прошу вас, присаживайтесь, — Островский указывает на одно из кресел, расставленных полукругом за моей спиной.

Ну хоть о комфорте своих посетителей ректор заботится. Большие и удобные, кресла располагают к тому, чтобы расслабиться. Я сажусь, соседнее кресло занимает жрец и снова все молчат.

Какие-то они слишком уж неторопливые. Но дед меня уже приучил к тому, что сразу разговор начинать не принято. Даже в случае плохих новостей. Поэтому терпеливо жду, уставившись в темные, почти черные, глаза ректора.

— Итак, — мужчина довольно усмехается моей выдержке. — Мы поговорили с уважаемым Нармером по поводу вашего будущего. Он вас рекомендует как весьма благонадежного и перспективного юношу.

Вот ведь демоново отродье. Мне стоит огромных усилий не выдохнуть от души. Я уже было решил, что меня тут скрутят и отправят прямиком в казематы. Ну Нармер, ведь знает что я нервный. Нельзя же так…

— Благодарю, — сдержанно киваю я жрецу, невозмутимо пьющему свой чай.

— Так же уважаемый Нармер попросил меня официально назначить вас своим ассистентом с частичным сокращением боевой практики в пользу вашей совместной работы, — продолжает ректор, пристально следя за моей реакцией. — Помимо безусловных преимуществ, это большая ответственность.

Не выдерживаю и бросаю удивленный взгляд на жреца. Ну хоть бы намекнул или предупредил. И что это значит? Он хочет получить больший контроль надо мной? Или просто хочет помочь?

— Ваша боевая практика будет происходить в индивидуальном порядке и по усиленной программе, с учетом времени, уделяемом работе на факультете одержимых, — судя по тону Островского, его название нового факультета очень веселит. — Нармер также выразил желание взять вас в личные ученики. Этот статус подразумевает дополнительные занятия, в основном, как вы понимаете, по выходным. Если вкратце, то это означает, что у вас практически не останется свободного времени. Как и на большую часть занятий вне основной программы, так и на посещение родных.

Я хмурюсь, видя его ожидание моих эмоций по этому поводу. Одни боги знают, зачем он так нагнетает такое вкусное предложение. Пока звучит это все прекрасно. У меня и без того не было много свободного времени, учитывая наши ночные эксперименты.

Да и жрец меня предупреждал, что выходными придется пожертвовать. Просто теперь это все будет официально. Я получу статус ассистента и ученика жреца. Стоп, а последнее не означает, что я и сам должен буду стать жрецом?

Я опять смотрю на Нармера, теперь вопросительно. Он едва заметно кивает, сохраняя равнодушный вид. Зараза, и во что я теперь вписываюсь?

— Мне необходимо дать ответ прямо сейчас? — поворачиваюсь я к ректору.

Островский снимает очки, убирает их в нагрудный карман и потирает переносицу.

— Да, молодой человек. Ответ необходимо дать прямо сейчас. Через полчаса будет заседание совета академии, экстренно созванное по поводу произошедшего сегодня ночью. И на нем либо уважаемый Нармер расскажет о вашей совместной работе, либо нам придется выяснять виновного со всеми вытекающими последствиями…

А вот и кнут. Опять, показали пряник, вроде как свежий и красивый. И сразу щелкнули кнутом возможного наказания. Что решит дисциплинарный совет по вопросу неконтролируемого выброса хаоса, я не сомневаюсь.

И как это воспринимать? Помощь или ловушка? Впрочем, какой у меня выбор, либо я соглашаюсь и эта ночь станет всего лишь частью научной работы, либо меня выгонят.

— Благодарю за объяснение. Конечно же я согласен и Нармер окажет мне честь, беря в свои ученики. О большем я и мечтать не мог, — немного кисло говорю я положенные в таком случае слова.

— Отлично! — вдруг радуется ректор и тепло мне улыбается. — Тогда этот вопрос можем считать решенным и оформленным. Естественно, так как ваши договоренности неформально произошли еще несколько дней назад, то не вижу никаких препятствий тому, чтоб формально их дата была заверена соответствующей.

Он еще и бумаги задним числом оформит, вот хитрец. Подстраховывается по полной.

Что же, похоже что ректор на моей стороне. Как минимум на стороне жреца. И я, как его подопечный, буду в относительной безопасности. Хотя бы от проблем, связанных с одержимостью. Если не разочарую Нармера, академия меня трогать не станет.

— Чудесно, чудесно, — ректор только что руки не потирает от счастья, — Что же, не смею вас больше задерживать, Белаторский. Думаю, вы спешите вернуться на занятия.

Намек я понимаю, поэтому откланиваюсь и действительно тороплюсь обратно в учебный корпус. Короткая пробежка под дождиком, пара вспугнутых дворников и я влетаю в здание, чуть не сбивая с ног девушку.

— Хм, Белаторский! — злорадно сообщает она мне, хватает за грудки и тащит за угол.

Внезапно напавшая — та самая, с которой мне пришлось биться на испытании. Пусть и одета она уже прилично, в строгую и наглухо застегнутую форму, но красоты ее это ничуть не умаляет.

Вот только и воинственна она не меньше, чем была на полигоне. Голубые глаза гневно сверкают, очаровательный носик сморщен и во взгляде неприкрытая угроза. Ну а этой то я что сделал?

— Оставь в покое моего брата! — шипит она, попытавшись меня встряхнуть.

Брата? От удивления я даже не реагирую на ее откровенную агрессию и что она безбожно мнет мои мундир, сжав его в своих кулачках. Кого я умудрился обидеть настолько сильно? На родственницу Эратского девушка похожа не больше, чем мой демон на хомячка.

— Ммм, а брат у нас кто? — спокойно спрашиваю и все же отцепляю ее руки.

— Так у тебя в привычке запугивать людей? Настолько, что даже позабыл их имена? — сочится сарказмом она.

Да неужели правда Вадик? Но начни я предполагать, называя имена, могу ошибиться. И дать ей слишком много информации, о которой она знать не должна.

Присматриваюсь к ней внимательнее. Теперь, когда она одета, это сделать проще. Темные волосы, узкий подбородок. Смущают меня голубые глаза и если их представить темными… Меня осеняет, но я молчу, выжидательно глядя на девушку.

— Максим. Трианов, — цедит она сквозь зубы, злясь еще больше.

Так вот из какого рода это чудо природы. Незаконнорожденное чудо. Ее мать явно была настоящей красавицей, судя по внешности, отличной в сильно лучшую сторону от брата.

— Макс? — радуюсь я и она краснеет от ярости. — Так я его не запугивал. Даже наоборот, я очень благодарен ему за помощь.

Не могу понять, то ли она увидела нас вместе и решила, что я в числе прочих тоже измываюсь над проклинателем. То ли тот не смог толком объяснить, чем так взволнован и выдал только мою фамилию. А она уже сделала свои особенные выводы.

В любом случае она замирает, растерявшись. Морщит лоб и бегает взглядом по пустынному коридору, раздумывая над моими словами.

— Ммм, Исфет, — я вспоминаю взятое ею имя, — похоже, что произошло недоразумение?

— Ээээ, вероятно, — осторожно отвечает девушка. — Я, эээ, погорячилась, приношу свои извинения за, эээ, неподобающее поведение.

Красотка вдруг приближается и начинает разглаживать помятый мундир, стараясь скрыть неловкость. Через полминуты я понимаю, что она уже увлеклась и теперь банально гладит меня по груди.

Отступаю назад и девушка выходит из задумчивого состояния, вспыхнув стыдливым румянцем. Пробормотав извинения еще раз, она убегает по коридору, скрываясь за его поворотом.

Наплевав на анализ произошедшего, спешу обратно в аудиторию, попасть хотя бы на конец занятия. Преподаватель вопросов не задает, кивком разрешив мне сесть на место. И если он никаких эмоций по поводу моего возвращения не показывает, то остальные не обладают такой выдержкой.

Удивление и неверие провожает меня, пока я иду между рядами. У кого-то даже разочарование. Ну да, вызов к ректору не выглядит хорошей новостью. И мои недоброжелатели явно обрадовались, теперь испытав досаду. Ну а я еще и усугубляю, довольно скалясь им в ответ.

Как бы протекция ректора и жреца не вылилась в пополнение рядов этих милейших людей, пожирающих меня сожалеющими взглядами.

Друзьям приходится терпеть до перемены, чтобы узнать по какой причине меня вызвал сам ректор лично. И их любопытство я честно удовлетворяю. Из этого мне тайну делать не нужно. Тем более теперь официальная причина отказываться от клубов по шитью, вязанию, чтению и подобным скучным занятиям.

На обеде часть злопыхателей переобувается, подходя для представления. Даже суровая Анна Эратская и присутствие ее императорского высочества их не останавливают. Хотя мне кажется, что именно принцесса и является главным поводом отметиться.

Разумовская продолжает одарять меня загадочными улыбками, вызывая перешептывания за нашими спинами. Как бы при таком поведении ко мне звание фаворита не привязалось. Вот уж чего не хватает к моим достижениям.

— Игорь, — Ольга наклоняется ко мне так, чтобы слышал ее только я. — Я слышала о том, что Илена и Саша в эти выходные собираются праздновать свой день рождения на острове. Как считаешь, может им предложить провести праздник в императорском корпусе?

Бросаю быстрый взгляд на хохочущую над чем-то Илену. Бестия, как обычно ерзает на месте и крутится, стреляя глазками всем парням поблизости.

— Как пожелает ее императорское высочество, — бурчу я в ответ.

Ясное дело, что это просто повод изобразить личную и интимную беседу, на радость окружающим. Ради интереса можно было бы назвать это плохой идеей. И посмотреть на реакцию принцессы. Впрочем, ссориться я с ней не собираюсь, а то как она умеет держать себя в руках, и без того известно.

— Не будь такой букой, — обиженно надувает губки она. — Я хочу устроить друзьям достойное празднование.

Все таки удивляюсь на ее показную обиду. Смотрю молча несколько секунд.

— Высочество, я еще раз спрошу. Ты что от меня хочешь? Может, посвятишь меня в свои игры, чтобы я хотя бы знал, чего ожидать?

— Игорь, — укоризненно отвечает Ольга. — Ну что такое придумываешь, какие игры?

Разумовская со вздохом отстраняется, переключаясь на беседу за столом. Я тоже вздыхаю. Ну, я попытался. Ладно, пока мне ее игры не мешают и она не переступает грань, пусть делает все, что вздумается.

Зажать принцессу в каком-нибудь темном углу и вынудить поговорить, не вариант. С ней постоянно ее свита. И Эратская не замедлит напасть, посчитай меня угрозой. Думаю, что даже по правилам это разрешено. Все таки защита императорской особы.

***

Нармер пользуется нашим соглашением и забирает меня сразу после обеда. И, не дав мне задать вопросов, гоняет меня несколько часов. Я раз за разом парализую его хаосом и снимаю этот эффект.

Судя по всему, его сильно напрягло это мое умение. И тут я с ним согласен. Так что не спорю и тренируюсь до полного бессилия. Удовлетворившись достигнутыми успехами, жрец поит меня горячим чаем в награду.

— Скажите, Нармер, — наконец спрашиваю я, дуя на чашку. — То, что вы меня официально признали учеником, что значит?

— А что это может значить? — посмеивается мужчина. — Ученик и есть ученик. Буду вас учить по очень индивидуальной программе. Если вы переживаете за свою судьбу в застенках храма Маат, то не стоит. Жрецом стать никого не принуждают, как и жрицей. Это всегда добровольно и, вообще-то, очень уважаемо и желаемо.

Ну хоть это хорошо, вынудить меня стать служителем богов, никто не заставит.

— Всегда добровольно? Не то, чтобы я переживаю…

— Есть варианты, — уклончиво отвечает Нармер. — Но вам это не грозит. Уж точно не из-за обучения у жреца.

Заметно, что какие бы варианты он не имел в виду, делится ими жрец не намерен. Но меня его ответ удовлетворяет и успокаивает. Не могу себе представить, чтобы я так воодушевлюсь его обучением, что пойду по стопам учителя и надену на себя метафорическую рясу.

Из-за того, что обучение мы начали раньше и отпускает меня жрец не под утро. Но на улице уже стемнело, до отбоя осталось минут двадцать. И я расслабленно иду по тропинке парка, мечтая о том, что сегодня высплюсь.

Демон, недовольный затянувшимся дождем, из бункера не вылезает, так что в парке я оказываюсь без его сопровождения.

Нападения я не ожидаю настолько, что первый удар силой пропускаю. Бьют злотворной силой хаоса так мощно, что меня отбрасывает в кусты. Я с треском сминаю ветки, падаю на землю и соображаю, что паралич не сработал.

Почему не сработал, демоны с ним. Удивляюсь я долю секунды и закрываюсь панцирем, притворяясь отрубившимся. Хаоса я потратил на тренировке немало, но и остатка хватит для защиты.

Пока я пялюсь в черное небо, раздаются осторожные шаги. Напавший приближается, уже не особо скрываясь. К следующему удару я уже готов и ощущаю огромное количество хаоса, витающего вокруг.

Слишком много. Кем бы ни был этот одержимый, его дури хватит разломить остров.

— Попался, — ехидный мужской голос звучит очень близко и в следующий момент на меня обрушивается долбанный океан хаоса.