Однокрылый

Глава восьмая

Бывший «Рывок», ставший теперь абилкой под названием «Смерть с небес» вырвав меня из невидимости, подбросила метров на десять в воздух, завертев, словно заправского воздушного акробата, а затем швырнул в крадущуюся фигуру. Тепловое зрение отступало медленно. Мир наполнялся красками и еще какое-то время я видел растворяющееся в воздухе красно-оранжево-желто-зеленое пятно.

Видимо почувствовав неладное, ниндзя ушел в перекат, в самый последний момент, увернувшись от могучего удара лезвием двуручника буквально взорвавшего землю. На долю секунды из-за резкого движения он, вываливаясь из его типа стелса, считавшегося «естественной» невидимостью, так как в нем не использовалась магия. Но затем так же быстро вернулся в него, кувырком укатившись в глубокую тень. Выглядело это так, как будто по земле пронесся клок черного тумана и растворился в окружающем его пространстве, разорванный яростным порывом ветра.

С громким хлопком, передо мной взорвалось, что-то оставленное ниндзей на земле, обдав меня с ног до головы взвесью белого порошка. Пришлось задержать дыхание, немного сбиваясь с ритма и стараясь не вдохнуть явно наркотическую гадость.

Полностью скрыться в тенях у моего противника не получилось. Даже потеряв немного в темпе, я все равно оказался быстрее. Того краткого мига, что Егрор был виден, хватило мне, чтобы с пальцев, сложенных в классическую «козу» малинового пиджака, родом из России девяностых годов прошлого века, сорвался мощный электрический разряд. Полыхнула яркая вспышка и окончательно выбитый из теней предатель кубарем покатился по земле.

Задумываться над тем, почему меня, закованного в латы рыцаря, не постигла незавидная участь быть запеченным собственноручно сотворенной молнией — я даже не пытался. Учитель ниндзя уже стоял на ногах в правой руке его сверкал копеш, а левая, сжимала самый, что ни на есть мультяшный кунаи — толстенький ромбовидный метательный клинок с небольшой рукоятью оканчивающейся кольцом, в которое можно было просунуть палец.

Дальше произошло то, чего я никак не мог предвидеть. Ергор один за другим метнул в меня и то и другое оружие, и тут же отпрянул назад. Но не просто так — в руках у его словно бы из пустоты появилось самое настоящее оружие японских воинов тени. Кажется, оно называлось «кусари-гама» — клювовидный серп на длинной деревянной рукояти, к обратной стороне которого была прикреплена почти полутораметровая цепь, оканчивающаяся тяжелым шипастым шариком. Такого оружия в «Хрониках» я никогда не видел, но это вообще-то было неважно. Я примерно представлял себе, его возможности, и штука эта в умелых руках была очень страшной.

От летящих в меня лезвий я уклоняться я не стал, «Внезапная Вспышка» перенесла меня прямо за спину противника, окутав того дугами электрических молний.

— Что ты за монстр такой! — прохрипел Егрор, пытаясь совладать с бьющимся в припадке собственным телом. — Сдохни! Сдохни во имя возрождения былого величия моего клана!

Он был живучим противником. Как и у всех «учителей», да и вообще социальных НПС нубских локаций, несмотря на невысокий по меркам игры уровень, он обладал завидным здоровьем, которое должно было стать непреодолимым препятствием для решившегося атаковать его игрока. Довольно сильная абилка «Затаенный разряд», способная пару раз за одно применение отправить ту же Маринку гулять в виде призрака по подложке Ортена, снесла ему всего три процента жизни.

Мельком глянув на свои шкалы ресурсов, я недовольно поморщился. Что мне проку от заполнившегося за время невидимости «Анализа ситуации», если могущества еще не накопилось даже на «Укол Гунгнира», не говоря уже о новых способностях.

Не имея никакого желания вступать в дискуссию по поводу возрождения и так не почившего клана, я пару раз со всей дури приложил Ергора клинком по открытой спине. Еще минус четыре процента, несколько обсчитанных системой ссадин под располосованной острым лезвием тканью и мгновения до восстановления у учителя ниндзя двигательных способностей.

Нет. Так дело не пойдет! Сейчас он очухается, и покажет мне — где раки зимуют, и чем они от перелетных птиц отличаются. Дело ведь совсем не в том, что я одиннадцатого уровня, а он… а кстати, какого он уровня?

Вышивная именная лента Ергора отображала только его полное имя и занимаемую в Гильдии Авантюристов должность. Ни уровня, ни фракционной принадлежности, обязательных для социальных НПС на ней не было.

— Тебе хана! — прорычал ниндзя, потихоньку отходя от сковывающего движения эффекта. — Ты не поднимаешь на кого поднял руку смерд!

У меня была еще возможность нанести один единственный удар, прежде чем Ергор вырвется на свободу. И я его сделал. Вот только совсем не так, как было ожидаемо местной окуменой или логикой этого мира, или игровой системой. Перехватив двуручный меч за лезвие, я со всего размаху ударил противника острой рожковидной гардой под правое колено.

«Так вот! Получи фашист гранату!»

Брызнула кровь. Изуродованная конечность подогнулась, и НПС с жутким воем повалился на землю. Я не останавливался, раз за разом нанося страшные по своей жестокости удары которые необрабатываемые системой легко крушили кости и, прошивая плоть вырывали из нее огромные куски окровавленного мяса. Живучая непись верещала что-то нечленораздельное, разбрызгивая красную жидкость, фонтанами вырывающуюся из раздробленных членов. Ергор пытался прикрыться изломанными руками, с болтающимися на выбитых локтевых суставах предплечьями, но участь его была уже предрешена.

Да у него было много очков жизни, да бейся мы по правилам, он, несомненно, победил бы меня. Просто пережил бы. Так же как грамотный танк, заточенный на убийство монстров, в дуэли между игроками медленно, но верно расковыривает рейдового дамагера, привычного наносить мегатонны урона в подземельях. Или просто прирезал бы меня с одного удара, воспользуйся он такой возможностью.

Не знаю, чего ниндзя хотел добиться, и зачем ему понадобилось заводить меня в охотничьи угодья немертвых уродцев, но он в любом случае перехитрил сам себя. Напади он в дороге, просто так — атаковав со спины. И он победил бы меня… Легко и непринужденно расправился бы со мной, во славу своего выдуманного древнего клана. Но он решил обставить все «красиво», как с девушкой на первом свидании и вот что получилось.

Снова перехватив меч за гарду, я высоко поднял его двумя руками над головой, нацелив острие в грудь извивающемуся на земле куску окровавленного мяса. Активировал «Укол Гунгнира» и резко опустил лезвие, прошивая финальным ударом тело бывшего учителя ниндзя в деревне Кренингсбурговке и вонзая клинок глубоко в землю.

Громыхнуло. Земля под ногами дрогнула от чудовищной силы критического удара и сухая корка прогалины покрылась сетью мелких трещин. Крит, который прошел мультиуроном по лежачей цели, а затем все это еще раз повторилось, ведь жизней у противника оставалось от силы пять процентов, отбросил меня в сторону. Можно конечно было забить его и так, но я не был уверен, как окружающая реальность воспримет смерть местного жителя от ран, нанесенных неизвестным ей способом.

Поднявшись с земли и с трудом разжав пальцы, сжимавшие пустоту, и сделал несколько шагов назад. Посмотрел на собственные руки, покрытые бурой темно-красной жидкостью, ручейками стекавшей с кожаных частей латных перчаток, крупными каплями падающей на пыльную землю. Споткнулся и упал бы, если бы не уперся спиной в обвитый лозой мертвый ствол дерева, и с тихим шелестом срывая ссохшуюся кору, сполз по нему на землю.

«Во что я такое превращаюсь?» — с ужасом спросил я сам себя, продолжая взирать на перепачканные кровью НПС ладони. С момента провала это было вроде бы только четвертое живое существо, отправленное мною в небытие, но если пистольера я убил как-то случайно… Он как и воин Альберт был не провалившимся игроком, не чувствовал боль и смерть была для него вполне естественным элементом игры. Лютолось в лесу неподалеку от Лугов Одиночества был монстром и не воспринимался мной как реальное существо. А сейчас…

Ергор страдал. Я видел, что каждый мой удар, который в реальности был бы для человека смертельным, здесь отнимали от его полоски здоровья жалкие проценты, а я бил, бил и бил, превращая тело предателя в изодранный сталью и болью кусок мяса.

«Проклятый мир! Проклятая игра…»

Оторвав взгляд от своих дрожащих ладоней и посмотрев в ту сторону, где над трупом Ергора словно поминальный крест возвышался двуручный меч старого барона, я чуть было не подскочил, раскрыв рот от удивления.

Рядом с изуродованным трупом стояла девочка, лет одиннадцати-двенадцати. В короткой древнегреческой тунике, подпоясанной два раза обернутым вокруг талии золотым ремнем, крылатых сандальках, с резко врезавшимися мне в память неестественно голубыми, сияющими радужками глаз и девственно чистой именной лентой, на ткани которой не было ни единого стандартного для Ортена обозначения.

Малышка, пождав губки, смотрела какое-то время на пронзенное моим оружием тело, затем надула щечки и шумно выдохнула. Задумчиво потерев своей маленькой ручкой затылок, она резко повернулась ко мне, от чего собранные в свободную полураспущенную косу белые, словно снег волосы заколыхались, а на кукольное личико сползла толстая, непослушная прядь.

Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Девочка вздернула бровь, я моргнул, и уже в следующее мгновенье она оказалась рядом по-девчачьи сидящей на корточках прямо передо мной, уперев локоток в сведенные колени и положив подбородок на ладошку.

— Ну и что ты мне здесь за экзекуцию устроил? — сурово нахмурив бровки, спросила она. — Такого безобразия даже Эдил себе не позволял, хоть и был дурной на всю голову! Не ожидала я от тебя подобного! Ой не ожидала… Ну и что мне делать если про твои художества кто-нибудь прознает и нарекут тебя тогда «Вальдером Мясником» или нет… «Вальдером Кровомесом»! Вот смеху то будет…

— Ты кто? — задал я вопрос, показавшийся мне в этот момент самым логичным.

— Пони в пальто! — выдала наглая малявка. — Жена я твоя законная! Пришла вот, посмотреть чем супруг мой живет, поживает, а он тут…

Девочка резко взмахнула рукой в сторону мертвого учителя ниндзя и его тело, как и кровь, тут же развеялись прахом, оставив после себя кучку одежды, с торчащим из ее мечем и одиноко валяющуюся рядом кусари-гаму.

— Вот так вот лучше! — девчонка многозначительно посмотрела на меня и кровь Ергора исчезла с моей одежды, оставив за собой в воздухе перламутровый дымок.

— Девочка, ты что заблудилась? — словно в бреду спросил я поднимаясь на ноги. — Хм… а из деревень рядом вроде только Кренингсбурговка.

То, что по одному мановению ей изящной ручки изуродованное тело истаяло в воздухе, я проигнорировал. Мало ли, на что способны дети в этом безумном мире. Вот сидит передо мной такой уникум — ну и ладно. А про то, что она моя жена — ну так хочется малышке поиграть вот и говорит глупости…

— Ты чего?

— Так! Ладно, оставлять здесь тебя опасно… — произнес я, напустив на себя показную бодрость и с трудом передвигая ногами добрался до оставшегося от Егрора мусора и ухватив обеими руками меч выдернул его из оплавленной земли. — Придется возвращаться в лагерь. Со мной пойдешь, а там попрошу моего хорошего товарища найти твоих родителей. Все будет хорошо!

Вложив двуруч в ножны я подошел к девчонке и, взяв ее за руку, потянул на себя. С таким же успехом я мог попытаться сдвинуть вселенную. Маленькая ручка оставалась неподвижной. Хотя конечно, я не прилагал особых усилий, боясь ненароком поранить ребенка.

— Муженек, ты, что это себе позволяешь? — спросила меня малявка, прищурив свои огромные, голубые глазищи. — И дня не прошло, а ты уже рукоприкладством балуешься?

— Малышка, если ты хочешь, поиграть с кем ни будь в «дочки-матери», то давай я сначала отведу тебя в лагерь. Там полно твоих сверстников, которые с удовольствием…

— Соколов, ты что в конец с дуба рухнул? — девочка фыркнув тоже поднялась на ноги и отряхнув подол, уперла кулачки в бедра. — Ты вообще понимаешь, с кем ты разговариваешь?

— С маленькой красавицей! — игнорируя ее слова, сделал я новую попытку увлечь девчушку за собой и затормозил, тупо глядя в ее кукольное личико. — Погоди-ка. Ты как меня назвала?

— Соколов! Не пытайся выглядеть глупее, чем ты есть на самом деле! — топнула она ножкой, и меня обдало волной ветра такой силы, что я едва устоял на ногах.

И не я один. С жалобным блеяньем из пустоты в нескольких десятках метров от нас вывалился пяток давешних страхолюдин.

— А-а… ты что? Э… — промямлил я вновь оглядывая с ног до головы надувшую губки малявку.

— А это что еще такое? — спросила девочка, строго зыкнув на припавших к земле жутковатых бяшек. — А ну! Брысь отсюда пни трухлявые, пока я вас не развеляла!

Жалобно заорав благим матом, монстры дружно как по команде развернулись и опрометью, не разбирая дороги, бросились прочь, сбивая с ног, и топча друг друга. Проводив их взглядом своих завораживающих глаз, девочка вновь повернулась ко мне, хмыкнула и, привстав на цыпочки, закрыла мою отвисшую челюсть.

— Совсем все вы здесь без нас распустились! — ласково, как будто любимой кукле сказала она.

— Ты… Это… — сказать, что я был удивлен, значит, ничего не сказать.

— Я, я! — она приосанилась, чуть-чуть вздернула носик, и присев в легком книксене представилась. — Ваша верная и любящая супруга мой дорогой барон Ваэрнбаха, Иван Соколов известный в этом мире как Вальдер Вэбер. Вашими стараниями ныне Великая Богиня Эления Меченосная Соколова-Вебер, баронесса Ваэрнбаха!

Она звонко засмеялась и прямо из этой неудобной позы изящно провернулась вокруг своей оси.

— Вот такая я есть! Ну что молчишь? От счастья язык проглотил? — Эления резко остановилась и поднесла пальчик к губам и задумчиво закатила глазки. — Хм. Если я теперь Баронесса Ваэрнбаха и твоя супруга, то получается, что Айванька Громоносный мой сюзерен. Но при этом он остается моим верным слугой, как правитель Империи Дарея. Хм… прямо таки правовая коллизия какая-то. А, ладно. Потом разберемся. Эй, ты в порядке?

Девочка постучала меня кулачком по кирасе и прислушалась к получившемуся звуку.

— Вроде живой…

— Ты моя что?

— Жена я твоя! — сообщила она. — Да закрой ты уже рот, наконец. Влетит, кто-нибудь!

— Прости но я не педофил, — выдавил я из себя первое, что прилетело на язык. — С ориентацией у меня все в порядке, мне женщины постарше нравятся.

— Хам! — всплеснув ручками, констатировала божественная, тяжело вздохнула и покрутила пальцем себе у виска. — Дурак и хам! Два по цене одного. И чего я в тебе нашла… ну, подумай сам! Голова твоя бедовая мне годиков больше, нежели любой из ныне живущих женщин. За исключением других богинь конечно. Вон, какая я вся из себя красивая. Для тебя себя берегла!

— И что ты во мне нашла? — задал я следующий вопрос, навеянный ее словами. — С чего я вообще тебе сдался?

— Да… — богиня замялась, затем щелкнула пальцами.

В воздухе за ней материализовалось белоснежное облако, на которое она и запрыгнула, устроившись в нем как мягком офисном кресле.

— Первые письма ты значит так и не прочитал?

— Не смог. Они превратились в какой-то нечитабельный набор букв.

— А… — она поправила челку. — Ойкумена Ортена сопротивлялась… ну тогда все понятно…

— Что такое ойкумена, мне известно, — я прислонился спиной к дереву, а затем просто сел на землю, — а с чего ей вдруг сопротивляться?

— Да правила у нее не прописаны, — отмахнулась девчонка. — Вот ее и корежит. Я тебе потом расскажу… как-нибудь.

— А почему меня…

— Почему именно тебя?

Она как-то странно посмотрела на меня и загадочно улыбнулась.

— Понимаешь ли… Некоторое время назад, все божественные сущности осознали, что им необходимы земные сосуды из числа новообретенных Ортеном бессмертных, для закрепления собственного присутствия в нашем быстро меняющемся мире. На столь редком ныне общем совете, где участвовали и светлые, и темные, и нейтральные сущности, было принято решение каждому из нас, избрать по пять человек, шагнувших в наши пределы из вашего мира, дабы они стали для нас вечными якорями. Конечно, у всех были свои методы, а я…

— Подожди! Можно я угадаю? — остановил я ее.

— Ну, конечно же! — широко улыбнулась егоза. — Ты же мой супруг. Муж — жене во всем голова… в определенных пределах конечно.

«Вот же…»

— Ты просто взяла список своих рыцарей и наугад ткнула пальцем в пять разных имен! — выдал я продукт своей мысленной деятельности.

— Как ты! — она дернулась вперед, слегка зарделась, а затем расслабленно откинулась на облачко. — Ты прав… Все так и было. Но это же вполне логично! Я — богиня Удачи… помимо всего остального конечно. Вот и доверилась… сама себе. Как видишь — мне повезло! Благодаря моему дорогому сосуду я за несколько дней из обычного небожителя стала «Великой Богиней»!

«Знала бы ты детка причину моего решения отказаться от соблазнительного предложения твоего папани…» — мысленно усмехнулся я.

— Так почему именно меня? — тяжело вздохнув, продолжил я свой допрос. — У тебя на выбор было еще четыре кандидата. Да и вообще: какое нафиг замужество!

— Ну… — она вновь замолчала. — Понимаешь ли — удача это такая штука…

— Не понимаю!

— Проще говоря, повезло мне только с тобой. Два паладина из… да не важно, откуда. Они оказались полными неадекватами… То есть совсем! То что они начали вытворять, попав в наш мир не укладывается нив какие рамки. Так что теперь они ищут нового покровителя. Еще один сошел с ума, после того как попал в наш мир. Ну ты знаешь — на почве этого… как его. Гаденизьма!

— Может гедонизма? — переспросил я.

— Ну да — но он все равно гад! — отмахнулась маленькая богиня. — Ничего плохого он конечно не делает — только спит, ест и с девочками развлекается. Проматывает свое немалое состояние, которое успел накопить. Ну вот подумай сам! Зачем мне такой? К тому же выглядит он как свинья…

— Это как? — удивился я.

В редакторе персонажей конечно можно было сделать себе толстого персонажа, но то были даже не толстяки, а упитанные крепыши с пивным пузиком и парой десятков килограммов лишнего веса. Так что создать екодзуна, и показать потом всему миру свое боевое сумо было проблематично.

А вот с редактором лиц дела обстояли куда как сложнее. Собственно так бывает всегда в тех играх, в которых авторы дают игрокам полную свободу для творчества. Сделать собственноручно из своего будущего персонажа жуткого урода — было в разы проще нежели писаного красавца. Меня это конечно не коснулось, так как руки у меня растут из правильного места, да и по профессии художественным вкусом я не обделен, а вот среднестатистическому игроку — приходилось непросто. Благо разработчики нашли выход из этой ситуации. В игре было поистине огромное количество заранее подготовленных лиц, которые потом можно было слегка подредактировать. Неплохо со своей задачей справлялся автоматический генератор. А в случае если уж очень хотелось создать нечто свое, но опыта и навыков хватало только на подверженного многочисленным болезням чернобыльского инвалида — всегда можно было запустить программу интерпритатор, который самостоятельно сделает из получившегося недоразумения россыпь конфет разных сортов.

— Я не знаю, — пожала плечами Богиня. — Был хорошенький мальчик, а потом хлоп и за два дня превратился в жутковатый мешок жира, который и ходит то с трудом. Кстати Он не один такой.

Эления тяжко вздохнула и прикрыла глаза, украшенные длиннющими ресницами.

— А еще один?

— Пятый-то, — девочку передернуло. — Считай, что и не было никогда… пятого этого.

— Ваше благородие, госпожа удача. Для кого ты добрая, а кому — иначе! — пробурчал я себе под нос, рассматривая божественную малышку.

— А что? — насупилась она. — Не могу я быть ко всем доброй! К тому же в домене постоянно присутствует Эрдор. Он та еще скотина! Постоянно мне все карты путает…

Для наглядности, какая же скотина темное божество ответственное за то, чтобы и темные персонажи не отрубали себе по локоть руки во время бритья, и не дохли как мухи, решив повесить на стену в своей комнате топор войны. А так же находили свою долю серебряных монеток завалившихся в подкладку старого камзола — богиня громко стукнула кулаком по ладошке.

— Удавила бы! Вечно он издевается. Да и над кем! Надо мной! Эленией Соколовой!

— «ТЫ» не Соколова и мы не состоим в браке! — уже немного жестко обозначил я свою позицию. — Мы не расписывались и в храме не венчались.

— Слушай, Соколов! Ты мне не дури, а! Не забывай, с кем разговариваешь! — нахмурилась малявка. — В храме он не венчался. Перед чьим алтарем ты стоять собрался? Я что должна сама себя на, что-то благословлять? Или ты хочешь предложить мне унижаться перед каким-нибудь другим божеством?

— Хорошо, а моего согласия ты спросить не хочешь? — разозлился я. — Или тебе напомнить кто я и откуда?

— А зачем оно мне? — искренне удивилась девочка. — Я что недостаточно хороша для тебя? Я ведь и по-другому могу сделать!

Божественное дитя щелкнуло пальцами и вроде бы, ничего не произошло, вот только…

«На персонажа наложен неизвестный эффект».

«Получено воздействие на 20973 свободной целистиальной энергии. Трансформация значительно ускорена».

«Вино Алереды заканчивает свое преобразование в кровь планара!»

«Вы ускорено меняете свою сущность!»

«Трансформация выполнена!»

«Неизвестный эффект закончил свое действие и развеялся».

«Неизвестный эффект закончил свое действие и развеялся».

«Неизвестный эффект закончил свое действие и развеялся».

«Лопнула одна из ваших „Нитей Судьбы“! Оставшееся количество: 36»

«Поздравляем! Отныне вы — Вальдер Вебер — стали одним из Высших Планаров этого мира! Мать Алереда счастлива рождению нового сына! Вечный Город ликует, а все планары Ортена бросив свои дела, спешат к вам на встречу, дабы присягнуть на верность своему повелителю!»

«Начался финальный процесс трансформации по окончании, которого вы вступите в свою силу: 0.01 %»

Я не обратил никакого внимания на всплывшие надписи. Да и какое мне до них дело! Я вдруг понял, что согласен на все, чего бы только не пожелала от меня сидящая передо мною божественная дева. Да я жить без нее не могу! Хочет она благословить меня супружеством, я буду искренне счастлив, исполнить ее волю! Если же ей понадобится моя жизнь, я немедленно…

Новый щелчок вывел меня из сопливо-счастливого, розового мракобесия.

«Неизвестный эффект отменен»

— Ну что? Понравилось? — хмуро спросила меня Эления и поморщилась.

— Это было отвратительно, — честно ответил я и попросил. — Никогда, пожалуйста, так больше не делай!

— Как будто мне самой было приятно, — буркнула она и отвернулась. — Много ли хорошего в том, что человек смотрит на тебя глазами восторженно-покорного дебила. Вообще никакого интереса…

— Но, тем не менее, ты все равно навязываешь мне свою волю!

— А мне положено! Я Богиня! — она резко повернулась ко мне. — Я что тебе не нравлюсь! Я, что уродина, что ли! Или я хочу, чего-то противоестественного?

— Ты далеко не уродина, — изобразил я из себя капитана «Очевидность». — Но хочешь противоестественного! Ты ребенок!

— Не беси меня Соколов! — где-то далеко рокотнул гром, прозрачно намекая мне, что я перегибаю палку. — Вот же ты зашоренный! Да во многих странах девочки в этом возрасте…

Она замолчала, тяжко вздохнула и махнула на меня рукой. Прикрыла глаза и через долю секунды на тучке уже сидела ослепительная красавица лет на шесть-семь старше оригинала.

— Ну что муженек — так я тебе больше нравлюсь? — медовым голоском спросила она.

— Да… — выдавил я из себя. — Иллюзия?

— Хочешь потрогать? — лукаво улыбнулась она, слегка приподнимая ладошками небольшие, но идеальные груди, едва скрываемые почти не изменившейся в размерах туникой.

— Пожалуй, воздержусь, — промямлил я, всем своим естеством ощущая, что если я приму это соблазнительное предложение, случиться, что-то непоправимое.

— Ну как хочешь! — немного разочарованно и вместе с тем легко ответила красавица, и грустно вздохнув, вновь превратилась в маленькую девочку. — Вот так, я буду выглядеть через некоторое время. А пока повелеваю тебе муж, терпеть меня такую, какая я есть!

— Через некоторое — это, через какое! — спросил я, подозревая подвох.

— Ну, может быть через год. А может быть через тысячу лет, — со вздохом призналась девчонка. — Понимаешь ли, Соколов. У меня очень маленькая паства.

— Ты же покровительница этой страны! — удивился я. — Не — я конечно знаю, что ты далеко не саоме популярное божество, но…

— Хех. Это все на словах. А на деле этот старый козел, захапал себе большую часть верующих во всех наших землях. Да и остальные от него не отставали. Мне просто не хватает намоленной праны на то, чтобы развиться, выполнять божественные функции и поддерживать свое тело. Верующих в меня с гулькин нос — а доступ к моим доменам хотят все…

— Старый козел?

— Отец. Бранк, — пояснила она. — Он нарочно держал меня в младших небожителях, самостоятельно распоряжаясь дарованной мне Демиургом силой, и греб под себя верующих. Пока у меня не появился ты, этот подонок просто пользовался мною как батарейкой! Но ничего! Сегодня я забрала все, что мне причиталось… а вот с почитателями у меня напряг!

Девочка пригорюнилась и невесело усмехнувшись, спрыгнула с облака на землю.

— Ну, нельзя же про родного папу такие вещи говорить… — попытался я образумить божественную. — Не хорошо это.

— Папой он был несколько тысяч лет назад, когда я пешком под стол ходила. — отрезала она. — А как только у меня появился первый почитатель, Бранк превратился в хитрого и безжалостного конкурента, способного к тому же распоряжаться моими силами.

— И как же он согласился на подобный спор?

— Те, кто привык думать мускулами всегда уступают умным людям… — хмыкнула божественная.

— То есть ты его обманула?

— Ну… не обманула, — отведя взгляд, она потеребила мочку уха, — а провела успешную дипломатическую операцию. Многоходовочку… Хитрый план…

Она замолчала и, спрыгнув со своего облака, шаркнула ножкой, а затем резко пнула довольно громоздкий камушек, который пушечным ядром унесся к далеким небесам.

— Ладно! С нашим семейным статусом мы благополучно вопрос разрешили. Хотелось бы конечно сделать все красиво и при свечах, но уж как есть, не обессудь! — заявила Эления, после боле, чем минутного молчания. — Ведь разрешили же?

По ее тону я понял, что лучше мне сейчас не лезть со своим мнением, оставив его для более подходящего момента. А еще, я кристально четко осознал, что демократии в это насильно навязываемом мне браке нет, и не предвидится.

— Частично, — попытался выкрутиться я, но куда уж мне до божества, ведающего дипломатией на местной светлой стороне силы.

— А поточнее формулировочку можно? — елейным голоском, не обещающим мне ничего хорошего пропела богиня.

— Разрешили, — сдался я.

— Вот и ладушки! — широко улыбнувшись, прочирикала девчушка и звонко хлопнула в ладошки.

В руку мне свалился розовый свиток с фигурной резьбой по краям, от которого так и разило чем-то романтически-девчачьим. Возможно, все дело было в том, что он пах духами, да и вообще производил впечатление какой-то пасторальной «валентинки», сильно выбиваясь из общего визуального ряда, а может быть, все это было просто игрой моего вконец поломавшегося воображения.

«Поздравляю! Перед лицом своего божества вы заключили брачный союз двух любящих друг друга сердец…» — там было написано, что-то еще, но я этого уже не читал.

Не смог! Я изо всех сил держался за дерево, пытаясь устоять на ногах. Земля тряслась как при девяти бальном землетрясении. В потемневших небесах ревела жуткая буря. Где-то безостановочно грохотал гром и издалека доносился далекий утробный рокот.