Один хороший дракон заслуживает еще одного

— Работает хорошо, — Джулиус потер уши, пытаясь привыкнуть к оглушительной тишине. — Но, Марси, что происходит? Почему ты не отвечала на звонки? И почему приехала в облике…

Он умолк, иллюзия Марси растаяла, открыв ее настоящее лицо. Она вот-вот могла заплакать.

— О, Джулиус, — ее голос дрогнул. — Я все испортила. Все ужасно.

— Что испортила? — встревожился он. — И что с твоей шеей?

Шея Марси была в бинтах. Кровь там была недавней.

— Я знал, что что-то было не так, — он сжал дрожащие руки в кулаки. — Марси, что происходит?

Она опустила взгляд.

— Когда ты ушел, я поехала в центр за прахом отца. Я знаю, что мы прятались, но подумала, что не страшно, ведь я не использовала наш адрес. Когда я пришла, меня ждал Ванн Егерь.

Джулиус застыл.

— Ванн Егерь? — прошептал он. — Тот самый? Охотник Алгонквин?

Она кивнула, и желудок Джулиуса сжался. Он был не самым правильным драконом, но даже он знал о Ванне Егере. Он был монстром из древней истории драконов — дух, охотящийся на драконов — и говорили, что он стал хуже с тех пор, как присоединился к Алгонквин, когда она захватила Детройт. Но, хоть Ванн Егерь был известен убийством драконов, обычно он не трогал людей. По крайней мере, так слышал Джулиус. — Он тебя ранил?

— Нет, — сказала Марси, и Джулиус выдохнул с облегчением. — Но…

— Но?

— Я сказала ему, — сказала она, глядя на пол. — О тебе.

Джулиус напрягся, и Марси подняла голову.

— Не по своей воле, клянусь! И я раскрыла лишь немного. Не имя или клан, или что-то еще большое. Я бы ничего не сказала, но у него были мои отпечатки на пистолете, из которого я застрелила Биксби. Он хотел обвинить меня в убийстве, если я не расскажу ему о драконе. Я пыталась врать, но они наложили заклинание правды. Я обходила его, как могла, но… — она опустила голову и закрыла лицо руками. — Я предала тебя.

— Марси, нет, — Джулиус шагнул ближе. Шкаф был маленьким, но любое пространство ощущалось сейчас большим. — Охотник был там по моей вине. Ты ничего плохого не сделала. Я потрясен, что ты смогла уйти.

— Не смогла, — она подвинула бинты на шее. Она вела себя так, словно раскрывала ужасную правду, но Джулиус не знал, на что смотрел.

— Они нарисовали меч на твоей шее?

— Это проклятие, — с горечью сказала она. — Большое. Дамоклов Меч.

Джулиус скривился. Он знал мало проклятий, но Дамоклов Меч был известен. Оно все время было в фильмах, особенно, криминальных драмах. Это проклятие было не разрушаемым, заключенным по обоюдному согласию, и потому он не видел смысла в этой ситуации.

— Как они нанесли его на тебя? — растерянно спросил он. — Я думал, Дамоклов Меч работает, когда обе стороны хотят этого?

Вопрос был честным, но Марси выглядела так, словно он ее ударил.

— Ванн Егерь хотел выдать меня Алгонквин, если я не скажу ему, где ты, — она дрожала. — Я пыталась обойти вопрос, но он приставил меч к моему горлу, и я стала тянуть время, говоря, что мне нужна неделя, чтобы заманить тебя в ловушку. Я сказала им наложить связывающее проклятие, чтобы я оставалась в границах города, чтобы они знали, что это не уловка. Моим планом было снять проклятие, забрать тебя и убежать, пока они не поняли, в чем дело, но я просчиталась, — она коснулась черной татуировки. — Только это проклятие он принял. Если бы я отказалась, это означало бы, что я собиралась его предать. Я должна была позволить им сделать это, и теперь, если я не приведу тебя к ним на закате, оно отрубит мне голову.

Ее голос дрожал в конце, и Джулиус не мог это терпеть.

— Все хорошо, — он нежно сжал ее плечи. — Ты купила нам время. Это отлично! Мы еще можем найти выход.

— Не может, — она отодвинула его руки. — Я была глупой. Я должна была знать, что они не наложат то, что я смогу сломать. Я должна была оставить папу в Неваде. Я должна была вспомнить о тупом пистолете! Я смотрела сериалы про копов, стоило знать, что нужно уничтожить улики. Но нет, я из тех неумелых убийц, которых ловят сразу же! — она сползла по стенке шкафа с безнадежным злым звуком. — Твоя мать была права, — буркнула она, сев на пол. — Я глупый лепечущий человек, да?

— Вот уж нет, — Джулиус сел на корточки, чтобы видеть ее лицо. — Послушай меня, Марси. Ты — самый умный человек из всех, кого я знаю. Слова моей матери были неправильными тогда, остались такими теперь. Ты — не мой человек или питомец. Ты — мой лучший друг, союзник, который перепробовал все, чтобы спасти меня от охотника. Это нечто. Благодаря твоему быстрому мышлению, у нас теперь есть время придумать план. И мы придумаем, как снять с тебя проклятие.

Он думал, что она поступила гениально, еще и храбро. Любой в его семье продал бы его Ванну Егерю моментально, но Марси защитила его, пыталась обмануть древнего духа, пока он прижимал меч к ее шее. У Джулиуса не было слов, чтобы описать, что эта верность означала для него, и он не собирался тратить время на ее сомнения в том, что можно было поступить лучше. Но, хоть он был готов искать выход, Марси выглядела так, словно уже сдалась.

— Проклятие нельзя снять, — с горечью сказала она. — По крайней мере, я не слышала, чтобы кто-то смог снять Дамоклов Меч, и я не хочу рисковать твоей жизнью, пытаясь стать первой, — она покачала головой и вздохнула. — Тебе нужно уехать.

Джулиус покачал головой.

— Я тебя не брошу.

— Это не обсуждается, — твердо сказала она. — Я налажала, да? Я знаю это, но мы оба не должны платить за мои ошибки.

— Твои ошибки? — закричал он. — Марси, тебя поймал охотник на драконов. Ты — не дракон. Как это может быть твоей виной?

— Не важно, — она отмахнулась от его слов. — И мы тратим время на споры. Я уже потратила достаточно времени, чтобы бросить свою машину.

— Машину? — растерялся он. — Так тот пикап не был иллюзией?

— Мой седан был взломан, — быстро объяснила она. — Как и мой телефон, сумка и все остальное. Я не хотела привести Ванна Егеря сюда, и пришлось все бросить. Я не могла заменить телефон, но украла новую машину…

Он охнул.

— Ты украла машину?

— Ты из-за этого расстроился? — завопила она. — Будто кража машины страшнее обвинения в убийстве!

— Прости, — он скривился. — Ты права. Я просто удивился.

— Толку от этого мало, — буркнула она. — Я не дала Ванну Егерю проследовать за мной до дома, но тебе и твоему брату все еще нужно уехать. Сейчас же.

— Нет, — сказал Джулиус.

Марси нахмурилась.

— Но…

— Нет, — повторил он. — Никаких но. Плевать, что происходит, я не убегу, бросив тебя умирать. Никогда. Ни при каких обстоятельствах.

Он говорил спокойно и твердо, стараясь доказать, что был серьезен. Но Марси еще сильнее расстроилась.

— Ты можешь перестать хоть на секунду?

Джулиус нахмурился.

— Что перестать?

Она смотрела на пол.

— Быть таким хорошим.

Он не знал, о чем она говорила, но Марси даже не смотрела на него.

— Ты знаешь, как сложно мне было принять это? — тихо сказала она. — Я не хочу умирать, но если я не смогу за несколько часов снять не разрушаемое проклятие, мне конец. Я не готова рисковать, и я не собираюсь подставлять тебя. Если бы не ты, я уже давно была бы мертва. Если бы ты не спас меня в прошлом месяце, я была бы трофеем на стене Биксби.

— Это не так, — быстро сказал он. — Я…

— Это правда, — упрямо сказала она. — Я смирилась с тем, что мне пора отплатить, но теперь ты говоришь, что мы можем справиться, и если я буду надеяться… — она судорожно вдохнула. — Так не честно, Джулиус! Я пытаюсь поступить правильно, взять ответственность за свои ошибки, а ты все усложняешь.

— Хорошо! — недовольно завопил он. — Это должно быть невозможно.

Она нахмурилась и хотела возразить, но Джулиус не дал ей шанса:

— Я не хочу, чтобы ты была в ответе и поступала правильно. Я хочу, чтобы ты была жива. Мне плевать, почему это произошло. Для меня важно, что мы выберемся из этого, оба. Потому что я не брошу тебя разбираться с таким одну. Не ради спасения моей жизни. Ни по какой-то еще причине. Ясно?

Он стиснул зубы, закончив, готовый спорить, но Марси только вздохнула.

— Ладно.

Джулиус удивленно моргнул.

— Правда?

Она кивнула, щеки покраснели.

— Я знаю, что стоило после всего этого сражаться, но… я не хочу умирать.

— Не ты одна, — он улыбнулся и помог ей встать. — Но я все еще отхожу от радости, что ты дома и целая.

Ее глаза расширились.

— Ты переживал за меня?

— Ясное дело, — он растерялся из-за вопроса. — Я…

Она кивнула и ждала, но Джулиус не мог продолжить. Он не знал, были ли слова, чтобы описать, как он был до боли рад, что Марси вернулась, и как много для него значило то, что она сделала этой ночью. Он всю жизнь был неудачником, позором клана, бесполезным куском, и от мысли, что она, человек, защищала его от Ванна Егеря — его, худшего дракона — возникали неописуемые чувства. От мыслей об этом все внутри трепетало, приоритеты менялись, словно сдвигались плиты при землетрясении. И когда это закончилось, мир стал выглядеть иначе.

Например, шкаф. Когда она втянула его, он переживал и думал лишь о том, что происходило. Теперь он заметил, как тесно тут было. Хоть они стояли в разных концах, они с Марси почти соприкасались грудью. Он ощущал жар ее тела, ведь их разделяли дюймы, искушая его прильнуть ближе.

Днем это искушение вызвало обычную лекцию о том, что это была плохая идея. Но теперь Джулиусу было сложно так думать. Он переживал за их дружбу больше, чем раньше, но будущее уже не казалось светлым. Их могли и не ждать годы дружбы, которые мог разрушить один импульсивный момент. Было только сейчас, и сейчас было коротким. Коротким и ценным, такое нельзя было терять.

Его сердце забилось сильнее прежнего. Но Джулиус не пытался его успокоить. Он медленно, осторожно, давая ей время отказать, опустил ладони на плечи Марси.

Она затаила дыхание, когда он коснулся ее, но не оттолкнула его, как до этого. Она придвинулась ближе, их тела соприкоснулись, и Джулиус ощутил, как ее сердце колотилось так же быстро, как его. Он склонился, Марси привстала на носочки, приподнялась к нему. Ей не пришлось далеко тянуться, Джулиус был не таким и высоким, но это все еще длилось вечность. А потом, когда он ощутил ее осторожное дыхание на своих губах, и поцелуй, которого он хотел очень долго, был на грани становления неизбежным, дверца шкафа за ним открылась.

Джулиус застыл от вспышки света и рева вернувшегося звука, а потом ладонь сжала его плечо и оттащила. В следующий миг он вывалился из шкафа, но тело опомнилось, и он приземлился на корточки перед хмурящимся братом.

— Вы заставили меня ждать из-за этого?

— Джастин! — закричал Джулиус, его лицо пылало. — Что ты делаешь?

— Вы сказали: пять минут, — прорычал Джастин. — Я мог бы дать семь, но я сегодня не в настроении. Теперь, — он пронзил Марси убийственным взглядом, — объясняй.

— Я не обязана ничего тебе объяснять! — закричала она, щеки пылали от смущения и ярости. — Почему ты вообще тут?

— Я пригласил его остаться с нами, — быстро объяснил Джулиус.

— Дракону не нужно разрешение смертной, — добавил Джастин, глядя на Марси свысока.

Она пронзила его своим убийственным взглядом, и Джулиус вздохнул. Марси едва терпела его брата, а сейчас ситуация обострилась. Не помогало и то, что Джастин вел себя нахальнее обычного. Если Джулиус не хотел драки, стоило вмешаться.

— Джастин, уймись, — спокойно сказал он. — У нас проблемы.

Дракон закатил глаза.

— Так теперь это называется?

— Ты заткнешься? — заорала Марси. — Ты хоть знаешь, какой у меня был день?

— Нет! — закричал Джастин. — Это я и пытаюсь узнать!

— Ребята, — Джулиус встал между ними, пока они не сделали то, о чем он пожалеет. Когда они не попытались ударить через него, он повернулся к Джастину. — Марси приехала поздно, потому что ее поймал Ванн Егерь.

Он замер, потому что так делали, когда бросали бомбу, но его брат не испугался. Наоборот. Он обрадовался, глаза заблестели, он махнул Джулиусу продолжать.

Джулиус с тревогой послушался, быстро повторил части истории, которые он знал, спрашивал у Марси то, что не знал. Она не хотела делиться этим с Джастином, и было сложно разговорить ее, но Марси всегда придерживалась точности. Она рассказала ему все, даже то, что не вошло в версию, которую она дала Джулиусу, включая то, что Ванн Егерь охотился на дракона из Ямы.

От этого Джулиус занервничал сильнее. Джастин же выглядел как ребенок, который проснулся и вдруг обнаружил подарки.

— Дай уточнить. Ты, — он указал на Марси, — лишишься головы, если не приведешь дракона к Ванну Егерю завтра на закате, хотя, если посмотреть на время, это уже сегодня, да?

— Да, — сказала Марси, не сразу поняв его запутанное предложение. Она коснулась бинтов на шее. — Маг написала время. Семь тридцать восемь, в субботу, шестнадцатого сентября.

Джулиус побледнел, сверился с телефоном.

— Осталось семнадцать часов.

— Да, — согласился Джастин. — Так в чем проблема?

Джулиус смотрел на него.

— Это шутка?

— Только если ты так думаешь, — Джастин улыбнулся. — Ты слышал своего человека? Она сказала, что проклятие требует, чтобы она привела дракона к Ванну Егерю, но она не говорила, что дракону нужно что-то сделать. Нам нужно показаться, и проклятие будет снято.

— Технически, возможно, — признала Марси. — Но вряд ли Ванн Егерь даст нам просто прийти, помахать ручкой и уйти.

— Ясное дело, — Джастин фыркнул, скрестил руки на груди с важным видом. — Потому вы сосредоточитесь на том, чтобы прийти и уйти, а я уберу охотника на драконов.

Потрясенная тишина воцарилась после этих слов. А потом Джулиус задал очевидный вопрос:

— Ты с ума сошел?

— А ты? — рявкнул Джастин. — Потому что я предлагаю решение проблемы. Бесплатно, кстати.

— Ты слышал нас? — завопил Джулиус. — Мы говорим о Ванне Егере, Смерти Драконов. Не он себя так прозвал! Уверен, он уже убил троих наших родичей.

— Четверых, — уточнил Джастин. — Но я не боюсь Ванна Егеря.

Джулиус уже говорил с братом сегодня на схожую тему безуспешно. Но это было слишком важным, чтобы сдаваться.

— Я не пытаюсь уменьшить твою отвагу, — сказал он спокойно. — Но давай будем реалистами. Ванн Егерь — дух фьорда, который сформировался за многие ледниковые периоды. И он ведет армию людей, вооруженных против драконов, с Алгонквин, которую может вызвать помочь. Даже Бетезда тут не победила бы.

Джастин фыркнул.

— Ты не знаешь, на что способна наша мать.

— Но я знаю тебя, — сказал Джулиус. — Если бы у тебя был Клык, у тебя мог бы быт шанс, но без него…

— Но я не верну Клык, не сделав это! — крикнул Джастин. — Не видишь? Это мой шанс. Забудь о проникновении на Землю Восстановления. Если я получу голову Ванна Егеря, я буду знаменитым! Мне вернут меч.

Он улыбнулся, ждал, что его поздравят с его смелостью, но Джулиус лишился дара речи.

— Вот для чего это все? — выдавил он, наконец. — Из-за тупого меча?

Джастин был оскорблен.

— Пятый Клык Хартстрайкеров не тупой…

— Мы не играем, Джастин! — закричал Джулиус. — Марси может умереть, если мы не справимся! Я могу умереть, ты можешь умереть. О таком не шутят!

— Кто шутит? — прорычал Джастин, вонзил палец в грудь Джулиуса. — Я пришел сюда, потому что тебя нужно защитить от Трех Сестер, но я хочу вернуть меч! Ничто не помешает мне вернуть свое. Теперь я нашел способ сделать это, спасти при этом твоего человека, а ты жалуешься? Это победа для нас, Джулиус! Разве тебе это не нравится?

— Нет, если ты умрешь! — закричал Джулиус.

— Я не умру! — заорал его брат. — Я был Рыцарем Хартстрайкеров семь лет. Я знаю, что делаю, и я могу одолеть Ванна Егеря, потому что, несмотря на то, что ты сказал, он — дух, который в тысячах миль от дома. Во время наших занятий по тактике ты читал книжки фэнтези, так что не знаешь, что это значит. К счастью для тебя, я помню, что духи слабеют вдали от источника силы, — он поднял голову с хитрой улыбкой. — Ванн Егерь, может, опасный у себя в Норвегии, но тут он просто мешок воды.

— Это так, — сказала осторожно Марси. — Но если его так просто одолеть, почему его еще никто не убил? И как ты собираешься лишить его головы, если он из воды?

— Не знаю, — прорычал Джастин. — Но ты говоришь слишком много для смертной, прибежавший к нам для защиты, так почему бы тебе не выразить уважение и закрыть…

— Хватит! — прорычал Джулиус, скалясь. — Хватит, Джастин.

Джастин не считал, что уже хватит. Как и Марси, чьи браслеты сияли, а это не сулило ничего хорошего. Все были на взводе. Пора было успокоить их, и быстрее всего можно было сделать это, убрав Джастина.

— У всех нас была долгая ночь, — сказал он тихо, поза была подчиненной. Он повернулся к брату. — Если мы будем биться с древним духом, всем нам нужно отдохнуть. Джастин, почему тебе не занять мою комнату? Дальше по коридору первая дверь слева. А я поработаю над проклятием с Марси.

Брат пронзил его ядовитым взглядом. Но, хоть он знал, что его прогоняли, Джастин не смог устоять.

— Это не конец, — он хмуро посмотрел на них. — Когда я проснусь, мы составим план атаки. Настоящей, так что лучше быть полными сил. Я не хочу слушать брел о том, что мы должны просто поговорить с Ванном Егерем. Понятно?

— Понятно, — сказал Джулиус. — Спокойной ночи, Джастин.

Его брат гордо поднял голову и ушел в коридор. Через пару секунд Джулиус услышал, как хлопнула дверь его спальни, а потом звяканье и шорох недовольного раздевания. Но, хоть Джулиус не надеялся, что мебель в его спальне выживает, его брат хотя бы не несся погибать немедленно. Он радовался мелким победам, но Марси прошла к двери спальни и закрыла ее, хмурясь.

— Буду честной, — она повернулась к нему, — я поняла только половину. Что случилось с мечом Джастина?

Джулиус вздохнул.

— Челси забрала его за то, что произошло в Яме. Он потерял место рыцаря и еще не оправился.

— Скорее в истерике.

— Ты и половины не знаешь, — утомленно ответил Джулиус, потер ноющую голову. — Я знаю, что он не заслуживает сочувствия с его поведением, но я был бы благодарен, если бы ты была с ним мягче. С прошлой вашей встречи у него были большие потрясения.

Он надеялся, что это поможет успокоить Марси, но она нахмурилась сильнее.

— Не хочу лезть в дела твоей семьи, но я не думаю, что ты помогаешь ему таким мышлением. Я знаю, что сострадание — это твое, но можно и перегнуть с этим. Джастин взрослый человек. То есть, дракон, но он все еще должен принять реальность, а реальность в том, что если он пойдет против Ванна Егеря, он умрет.

— Знаю, — Джулиус раздраженно вздохнул. — Но он не будет слушать этой ночью.

— Он не будет слушать и завтра.

— Я не знаю, что еще делать, — рявкнул он. — Я не могу его остановить.

— Так позови того, кто может, — сказала она. — Челси явно может что-то сделать.

Джулиус покачал головой так быстро, что было больно.

— Он не простит меня, если я позову Челси.

— А твоя мама? — спросила Марси. — Он ее любимец, да? Она ведь не хочет, чтобы он умер?

— Он ее любимец, потому что делает такое, — с горечью сказал Джулиус. — Матушка ценит храбрость и амбиции выше всего. Клянусь, порой я думаю, что для нее лучше, чтобы он умер, делая что-то глупо драматичное, чем дожил до сотого дня рождения.

И теперь, когда он думал об этом, он злился сильнее. Джастин был сильным и яростным, и было просто забыть, что они были одного возраста. Как ему, Джастину было всего двадцать четыре, ребенок по меркам дракона, и он хотел проявить себя. Марси была права, ему нужно было принять реальность, но как он мог это сделать, когда все, даже его мать, вели себя так, словно он был в двадцать раз старше? Так не делала только Челси, и Джастин ненавидел ее за это. Может, он ненавидел бы и Джулиуса, если бы узнал, о чем он думал, но Джулиусу было плевать в этот раз.

— Я его остановлю, — прорычал он, сжимая кулаки. — Я подавил это сегодня. Я не потеряю брата или тебя, потому что мы не будем подходить близко к Ванну Егерю.

— Хорошо звучит, — сказала Марси. — Как ты хочешь этого добиться?

Джулиус пожал плечами.

— Я думал, что мы начнем с проклятия. Это заставляет нас лезть в это. Если мы сможем его снять, мы сможем убежать от всего этого.

— Хорошо, — она улыбнулась. — Я все еще не знаю, можно ли снять Дамоклов Меч, но нависшая смерть — мать изобретений. У меня уже есть пара идей…

Дверь в комнату Марси снова распахнулась, они вздрогнули. Его брат бросился к нему, толкнул его и Марси на пол.

— Ай! — вскрикнул Джулиус, когда Джастин придавил его. — Что ты…

— Молчи, — прорычал Джастин, хмуро глядя на потолок. — И не вставайте. Кто-то прибыл.

— Кто? — прошипела Марси.

Джулиус хотел задать тот же вопрос, когда ветер стал греметь окнами, а потом раздался стук, с которым дракон опустился на их крышу.

Глава 7

Дом еще дрожал, когда Джулиус поднялся на ноги.

— Разве я не сказал не вставать? — прошипел Джастин, протянув к нему руку.

Джулиус уклонился, не думая, уловил знакомый запах и побежал к лестнице, ноги едва касались земли. Он миновал оба пролета одним прыжком, приземлился и бросился к входной двери, распахнул ее, и его оттолкнул ветер, когда огромный белый дракон спрыгнул с крыши и опустился перед ним, ее крылья поднимали пыль с каждым взмахом.

— ТВОЮ…

Крик Марси разнесся эхом по лестнице, но тут же был заглушен топотом ног Джастина, несущегося к брату.

— Внутрь! Живо!

Джулиус игнорировал его, широко раскрыв глаза от удивления. Он слышал о дочерях Трех Сестер, но ничто не готовило его к реальности. Хотя она была в две трети размера Джастина, белый дракон была поразительной смесью эфемерной красоты и холодного хищника. Даже в грязи от полета по городу, ее белая чешуя и крылья с инеем сверкали, как свежий снег, в тусклом свете крыльца. Холодный бледный дым извивался за ее белыми острыми зубами, и ее глаза сияли, ярко-синие, как лед на море. Даже Джастин потерял дар речи от такой жуткой красоты, потому они молчали, пока дракон не изменил облик, рассыпавшись, как ледяная скульптура на солнце, став Катей.

Голой Катей, дрожащей на коленях, прижав ладони к груди, словно она пыталась собраться с силами или что-то удержать. Он все еще ошеломленно смотрел, когда Марси присвистнула.

— Ого, — сказала она. — Это отвечает на вопрос, куда деваются ваши вещи.

Джулиус вздрогнул и опустил взгляд, щеки пылали. Джастин смотрел дальше и получил толчок острым локтем в ребра от брата, который даже не ощутил. Джулиус стал игнорировать его, пошел в дом за плащом из шкафа, подбежал после этого и накинул плащ на плечи Кати.

Она сжала дождевик с благодарным кивком, укуталась в него и с дрожью встала.

— Простите, что так врываюсь, — тихо сказала она, ее русский акцент был сильнее обычного. — Я не знала, что это был твой дом.

— Ничего страшного, — быстро сказал Джулиус. — Тебе всегда рады.

— Если только за тобой не было хвоста, — прорычал Джулиус.

Катя выглядела обиженно.

— Кем ты меня считаешь?

— Нет сирен, нет проблем, — Джулиус пронзил брата взглядом, а потом протянул Кате руку, ведь ей было сложно стоять. — Далеко ты летела?

— От твоей горы.

Его рот раскрылся.

— Ты пролетела тысячу миль за ночь? С вечеринки?

Она пожала плечами.

— Я всегда хорошо летала.

Джулиус сказал бы, что поразительно. Он летел бы днями. Но, судя по ее мрачному взгляду, Катя делала это не ради веселья.

— Идем внутрь, пока никто не увидел, — он повел ее к крыльцу. Когда он попытался провести ее в дом, Джастин преградил им путь.

— И что ты делаешь?

— Помогаю, — хмуро сказал Джастин. — Она — не наш враг.

— Определение «врага» поменялось, пока я был в душе? — закричал Джастин, направив палец в лицо Кате. — Ты час назад сказал мне, что ее клан объявил нам войну, и матушка хочет, чтобы я защищал тебя и твой долг. Теперь дочь Трех Сестёр приземляется на твоем пороге, и ты хочешь ей помочь?

— Да, — раздраженно сказал Джулиус. — Катя и обязана мне жизнью, которую ты защищаешь, помнишь? Отойди и пропусти ее, пока тут не собралось еще больше охотников на драконов.

Глаза Кати расширились.

— Охотники на драконов?

— Долгая история, — Джулиус оглянулся. — Но тебя кто-нибудь видел?

— Нет, — гордо сказала она, холодно посмотрела на Джастина. — На самом деле защиту Алгонквин просто обойти, и я не смогла бы так много раз сбегать, если бы не умела летать незаметно.

— Откуда ты знала, куда лететь? — рявкнул Джастин, повернулся к Джулиусу. — Ты всем раздаешь свой адрес?

— Я уже говорила, что не знала, что это был его дом, — она разжала ладонь, и стало видно клочок грязной бумаги. — Голубь дал мне это.

Джастин закрыл рот, Джулиус опешил.

— Голубь?

Катя кивнула, Хартстрайкеры переглянулись.

— Ладно, — прорычал Джастин. — Выслушаем ее. Но, помни, это твоя идея.

Джулиус вздохнул и оглянулся на Катю, она неловко ерзала под дешевым дождевиком.

— Нам стоит подобрать тебе одежду, а потом делать что-то серьезное, — он провел ее в дом. — Марси? У тебя есть что-то, что она может одолжить?

— Конечно, — Марси смотрела на Катю со смесью восторга и любопытства. — Сюда.

Придерживая дождевик одной рукой, Катя пошла за ней наверх. Джулиус запер дверь и подошел к брату, который еще смотрел вслед девушкам, словно ожидал атаку огнем в любой момент.

— Какой план?

— Не знаю, — утомленно признался Джулиус. — Поговорить с ней, наверное?

— Разговор — это не план, — его брат оскалился. — Мы возьмем ее в заложники.

— Ага, только Эстелла пыталась убить Катю месяц назад, так что это вряд ли сработает, — сказал Джулиус. — И Катя — моя подруга, а друзья не берут друзей в заложники. А еще — ее сюда послал Боб. Он ничего не делает без причины.

— Он делает все без причины постоянно! — сказал Джастин. — Вспомни, как он три года назад прислал нам использованные стаканчики на день рождения?

— Это другое, — быстро сказал Джулиус. — Я не говорю, что мы должны бежать и делать то, чего она хочет, я просто хочу поговорить и выяснить, что происходит.

Он думал, что это было логично, но его брат все еще был мрачным, и Джулиус решил использовать серьезный подкуп.

— Я куплю нам ужин.

Джастин встрепенулся, услышав о еде. Приманка была дорогой — его брат был бездонной ямой даже по меркам Хартстрайкеров — но все драконы были мирными, пока ели. И Катя тоже проголодалась после такого полета, а Джулиус не ел со вчерашнего ланча. Еда пойдет на пользу всем, но добыть достаточно еды, чтобы прокормить трех драконов и человека было непростым заданием. К счастью, у Джулиуса были хорошие отношения с вьетнамским кафе с быстрой доставкой, которое находилось недалеко от шоссе возле их дома. Через десять минут после заказа курьер принес еду на небольшую армию. Джастин уже выбирал себе множество свертков, когда Катя и Марси спустились к ним.

Катя точно приняла душ, потому что ее светлые волосы были влажными, грязь от полета пропала. Это уже улучшило ее вид, и хоть у них была разница в росте в шесть дюймов, и одежда Марси должна была выглядеть на ней смешно, Катя носила наряд с грацией дракона. Если бы Джулиус не знал, что обычно футболка Марси про тауматургов из университета доставала ей ниже бедер, он бы решил, что она всегда была короткой, ведь Катя носила ее изящно, сидя за их потрепанным столом со свертками доставки, словно была на банкете.

У Марси и Джулиуса было всего два стула. Их гость уже заняла один, и Джулиус отдал второй Марси, а сам сел на стойку. Джастин решил постоять в углу, хмуро глядя на Катю поверх коробки спринг-роллов, словно намекал, что мог съесть и ее. Когда Джулиус попытался намекнуть ему быть менее агрессивным, он выпустил дым, и Джулиус сдался, вздохнув.

— Прошу, прости моего брата.

— Что прощать? — Катя пожала плечами. — Я — враг вашего клана, ищущий убежища в твоем доме. Будь ситуация обратной, мои сестры вели бы себя куда хуже.

Будь ситуация обратной, Джулиус был уверен, что был бы мертв.

— Итак, — нервно сказал он. — Что привело тебя сюда? Хотя я рад снова тебя видеть, конечно.

Она вяло улыбнулась.

— Мне нравится твое общество, но я установила рекорд полетов не ради простого визита. Я тут, потому что несколько часов назад Эстелла и Свена напали на Чемпиона Хартстрайкеров.

— Что?

Вопль Джастина заставил всех, кроме Кати, вздрогнул, но когда Джулиус обернулся, его брат выглядел оскорбленно, а не разъяренно.

— Она врет, — прорычал он. — Ее мелкие сестры не могут одолеть Конрада.

— Свена разбивала кланы веками до того, как твой брат родился! — яростно сказала Катя, выпрямившись в праведном гневе.

— Плевать, даже если она разбивала богов, — ответил Джастин. — Конрад — лучший боец нашего клана, и у него самый сильный Клык Хартстрайкера. Его не одолеть!

Катя оскалила зубы.

— Думаешь, я столько летела ради лжи?

Джастин тоже оскалился, грозно шагнул вперед, но Джулиус встал между ними.

— Тише, — он поднял руки. — Джастин, успокойся. Катя, я тебе верю, но и брат говорит правду, — или он так думал. Он не знал, кто был самым сильным в клане, и у кого был лучший меч, но Джастин в этом разбирался, и это уже было доказательством. — Почему бы тебе не объяснить, что случилось, чтобы мы могли понять. Был бой?

— Не знаю, — Катя хмуро смотрела на стол. — Это произошло после того, как мы покинули вечеринку. Эстелла заставила ждать в пустыне, а потом приказала Свене перенести их двоих на балкон Конрада. Я не знаю, что случилось дальше. Голубь вскоре прилетел, и они впервые оставили меня одну, и…

— И ты использовала шанс и сбежала, — сказал Джулиус.

Она кивнула, но Джастин закатил глаза.

— Если ты не была там до конца, откуда знаешь, что они победили? Конрад, наверное, вытер ими пол.

Катя холодно посмотрела на него.

— Двое на одного? Эстелла пророчица и сильнее, чем раньше. У твоего брата не было шансов.

— Ага, — сказал Джастин. — Прости, что порчу твою фантазию, но мы бы услышали, если бы Конрад умер из-за твоих сестер. Такую весть разнесли бы быстро.

Это было верными словами. Если бы Конрада убили на горе Хартстрайкеров драконы другого клана, это было бы громкой новостью. Катя покачала головой.

— Они не убили его, — уверенно сказала она. — У Эстеллы есть план. Я не знаю, какой, но она задумала что-то большое.

— У пророков так всегда, — Джулиус утомленно вытащил телефон. — Я напишу Бобу.

Он стал искать среди сообщений последнее, что прислал Боб. Вряд ли это сработает — пророк бывал болтливым, когда хотел, но выяснить у него то, что нужно, было почти невозможно. Если бы он сказал еще одному Хартстрайкеру о Кате, это повысило бы опасность для нее. Ему нужно было что-то сказать, и он ввел длинный отчет о том, что на Конрада могли напасть, и предупреждении Кати, послушно нажал отправить… и тут же получил ответ.

Спасибо, что связались со Всеми Любимым Хартстрайкером! Все наши пророки сейчас заняты. К счастью для вас, я уже знаю, из-за чего вы пишете. Вашу Тревогу обработают в порядке получения. Если мне будет дело/я вспомню.

Целую, твой безупречный брат,

Боб

— Не знаю, что еще я ожидал, — сказал Джулиус, убирая телефон в карман со вздохом. — Но это не важно.

— Не важно? — Джастин взревел. — Ее сестры напали на наш клан! Я не знаю, какую игру затеял Боб, но им нельзя доверять. Ледяные змеи всегда нас ненавидели.

— Эстелла, — быстро сказала Катя. — Но Свена другая. Когда она получила власть в клане, она пыталась наладить мир с Хартстрайкерами.

Джулиус моргнул.

— Правда?

— Конечно, — она вскинула голову. — Мы гордые, не глупые. Мои сестры не любят ваш клан, но пытаться биться с Хартстрайкерами сейчас — самоубийство. Вас в десять раз больше нас. Свена это понимает. Иначе почему она так долго оставалась с Иеном? Или согласилась идти на вечеринку? Я не должна это рассказывать, но пока Эстеллы не было, Свена пыталась настроить наших сестер против нее. Она преуспела. Мы смогли почти всех переманить на нашу сторону, а потом Эстелла вернулась и… сделала, что она сделала.

— Простите, — Марси нарушила молчание, — я плохо разбираюсь. Что Эстелла сделала со Свеной?

— Не знаю, — прорычала Катя. — Но та кукла — не Свена. Моя сестра не терпела бы такие приказы!

Джулиус видел Свену в прошлом месяце и не сомневался в этом. И он верил истории Кати о планах ее сестры помириться с Хартстрайкерами. Игра на одержимости Бетезды брачным полетом для объединения их кланов была хитрой политикой, какую он ожидал бы от дракона как Свена. Эстелла, которая ненавидела Хартстрайкеров до безумия, должна была разбить этот план. Джулиус не понимал в истории Кати и еще одно:

— А другие сестры?

Катя подняла взгляд.

— Что?

— У Трех Сестер двенадцать дочерей, да? — сказал он. — Ты, Эстелла и Свена заметны, а остальные? Если ты младшая, то твои сестры — всесильные древние драконы. Почему они не помогают спасти клан?

Когда он закончил, Катя была мрачной.

— Никто не боится перемен, как старые драконы, — прорычала она. — Моя семья не как ваша. Мы были когда-то величайшими в мире, дети трех самых сильных и древних драконов, переживших путь из нашего изначального дома.

— Изначальный дом? — перебила Марси. — Что это?

— Драконы изначально не отсюда, — быстро объяснил Джулиус. — Мы попали в этот мир как завоеватели из другого измерения десять тысяч лет назад.

Ее глаза округлились.

— Десять тысяч лет? Трем Сестрам десять тысяч лет?

— Больше, — сказала Катя. — Потому они спят. Драконы, которые родились в этом мире, привязаны к его магии. Они выживали во время магической засухи, отступив в человеческие облики. Но у моих матерей такого нет, — она посмотрела на Джулиуса. — Так было и с твоим дедушкой, Кетцалькоатлем. Он не уснул во время исчезновения магии из-за пожирания жертв-людей. Он все еще был ослаблен, потому твоя мать смогла его убить.

Не так Бетезда рассказывала историю, но в этом была мрачная логика. Джулиус знал все о любви дедушки к жертвам-людям, но всегда полагал, что Кетцалькоатлю просто нравилось убивать людей на алтарях. Если он использовал их для сбора магии, когда больше ничего не было доступным, это было понятнее. И это означало, что он был потомком одного из самых плодовитых кровавых магов в истории. Но когда он взглянул на Марси, чтобы понять, как она приняла жуткое открытие об истории его семьи, она смотрела на свою коробку с рисом, словно там были тайны вселенной.

— Вернемся к важному, — Джастин скрестил руки, хмуро глядя на Катю. — Ты говоришь, что остальной твой клан, Дочери Трех Сестер, так застряли в своих традициях, что не подвинут задницы, чтобы спасти свои шкуры?

Джулиус скривился от прямоты брата, но, к его изумлению, Катя не обиделась. Она кивала.

— Как-то так, — сказала она. — Но тебе нужно понять, Эстелла управляла нашими жизнями по своим видениям с тех пор, как мы вылупились. Не важно, какие у нас планы, она знает, что мы сделаем, до того, как мы это сделаем. Мои сестры с трудом согласились перейти к Свене, пока Эстелла была в другом измерении. Теперь она вернулась, и они даже не показываются. Никто не знает лучше нас, что пророка не одолеть.

Когда она закончила, Катя звучала подавленно, но Джулиус не был убежден.

— Ты уверена, что Эстеллу не победить?

— Конечно, — сказала Катя. — Она все еще пророчица.

— Но не она одна такая, — сказал Джулиус, указывая на смятый листок с адресом, который Катя еще держала в руке. — Если она все время следит за тобой, голубка Боба не смогла бы принести тебе записку, и ты не смогла бы сбежать сюда и говорить с нами.

— Если только это не план Эстеллы, — отметила Марси.

— Если мы будем все считать планом пророков, мы ничего не сможем сделать, — возразил Джулиус, повернувшись к Кате. — Ты сказала на горе, что Эстелла изменилась. Может, она уже не так управляет силой, как раньше?

— Возможно, — Катя задумчиво нахмурилась. — Она все еще видит будущее, но говорит только о победе над Брогомиром. Словно ненависть к твоему клану поглотила все ее другие амбиции.

Джулиус заметил это, когда смотрел, как Эстелла говорила с Бобом в коридоре. Ее одержимость испугала его тогда, но теперь у него возникла идея.

— То, что она может видеть все, не значит, что она смотрит, — сказал он быстро. — Драконы, которые увлекаются одной целью, могут пасть жертвой туннельного зрения. Вряд ли Эстелла отличается. В коридоре она заявила, что будущее было куплено и оплачено, и ничто не может его изменить. Я не знаю, что она имела в виду, но если она так уверена, она, наверное, следит за происходящим не так внимательно, как должна.

— Но какая разница? — печально сказала Катя. — Даже если ты прав, и она не так внимательна к деталям, она все еще знает, как все кончилось. Я понимаю твое мнение, но если я чему-то научилась, так это тому, что от Эстеллы не сбежать. Можно только наслаждаться побегом, пока она не поймает тебя.

— Но это не Эстелла, — сказал Джулиус. — Ты сама сказала, она не такая, какой была. Откуда ты знаешь, что не можешь одолеть ее, если не попробуешь?

— Потому что я пробовала! — завопила она. — Думаешь, я сама выбрала быть заточенной в леднике матерей годами? Не важно, как я умна, или как далеко убежала, Эстелла всегда ловит меня, потому что она уже видела, где я буду. Это все еще правда. Даже если она отвлечена, один месяц не изменит века.

— Тогда у тебя все плохо, — сказал Джастин. — Обидно быть тобой.

— Джастин! — прошипел Джулиус, но Катя расстроилась сильнее.

— Он прав, — грустно сказала она. — Мой побег этой ночью может быть ходом Эстеллы, чтобы избавиться от меня. Даже если я освободилась, какая разница? Я — неудачница в своем клане, — она взглянула на Джулиуса. — Ты мог бы остановить Брогомира, если бы наша ситуация перевернулась?

— Не один, — признал Джулиус. — Но один я и не пробовал бы, тебе тоже не советую, — он приблизился, обошел стол и сел на корточки, чтобы увидеть опущенное лицо Кати. — Ты не одна, — тихо сказал он. — И ты не неудачница.

Катя нахмурилась.

— Не пытайся скрасить ситуацию добротой. Это оскорбляет.

— Я не пытаюсь, — сказал он. — Я говорю правду, а правда в том, что ты ошибаешься. Да, ты младшая в клане, и да, ты не славишься магией, как известные сестры, но это не меняет факта, что ты все еще умная и древняя драконша, достаточно сильная, чтобы пролететь из Нью-Мехико в СЗД быстрее самолета, проникнуть мимо защиты Алгонквин. Неудачники так не могут. И если дракон, как ты, на дне клана, то ты недооцениваешь и своих сестер. Ты хоть пыталась с ними связаться?

— Нет, — призналась Катя, отведя взгляд. — Но они не послушают.

— Так заставь их, — твердо сказал Джулиус. — Они не могут такое игнорировать. Мы не знаем, что со Свеной, но не нужен пророк, чтобы понять, что, если Эстеллу не остановить, она всех вас утянет за собой. Может, одна ты с Эстеллой не можешь справиться, но Дочери Трех Сестер — самые страшные и сильные драконы в мире. Если вы будете работать вместе, даже пророчица не сможет победить.

— И мне просто сказать им это? — Катя фыркнула. — Это не книга, Джулиус. Я не могу пойти к сестрам, которые презирали меня, как слабачку, все наши жизни, и попросить их о помощи. Они рассмеются мне в лицо, если вообще пустят меня к себе. Или отдадут меня Эстелле, чтобы добиться ее расположения, потому что они знают, как и я, что пророк всегда побеждает.

— Нет, — закричал Джулиус. — И ты — доказательство! Она пыталась убить тебя в прошлом месяце, но провалилась так, что пришлось бежать в другое измерение. Это показывает, что Эстелла не непогрешимая сила, какой была. Я не говорю, что будет просто, но, кроме тебя, Эстеллы и Свены, есть еще девять Дочерей Трех Сестер. Хоть одна из них послушает.

Катя вздохнула и отклонилась на стуле.

— Если ты прав, — отметила она. — Как мне с ними связаться? Такие разговоры не ведут по телефону. У некоторых моих сестер даже нет телефонов. Если я хочу их убедить, мне нужно идти к каждой самой, а это невозможно, вед Эстелла может видеть все мои решения. Она будет ждать меня там и поймает, как только я прибуду.

— Тогда нам нужно отправить тебя так, как она не увидит.

Катя в смятении повернулась к нему, но Джулиус уже искал в телефоне.

— Эстелла может видеть твои решения, — сказал он, открывая сервис бронирования билетов в дополненной реальности. — Но я — брат Боба, мои она не видит. Дай мне пять городов, куда ты хочешь отправиться, и я выберу один наугад и куплю билет. Мы не будем говорить о том, что я выбрал, и ты не будешь знать, куда отправляешься, пока не сядешь в самолёт.

Джулиус гордился планом, но Катя смотрела на него, словно он предложил отправиться на луну.

— Почему?

— Потому что так ты не будешь принимать решения, — объяснил он. — Ты будешь знать, куда отправляешься, попав в аэропорт, но выбор будет моим, а не твоим, значит, Эстелла не сможет увидеть это в твоем будущем, пока уже не будет поздно.

— Нет. Это я понимаю, — сказала она. — Почему ты делаешь это для меня? Я даже не из твоего клана. Так ты можешь навлечь на себя гнев Эстеллы. Зачем ты так рискуешь ради меня?

— Потому что ты — мой друг, — сказал Джулиус без колебаний. — И потому что так делать правильно. Меня часто унижали драконы, но Эстелла украла всю твою жизнь. Я не хочу, чтобы она осталась безнаказанной. И я думаю, что это сработает. Что бы ни планировала Эстелла, она будет занята этим завтра ночью с брачным полетом. И моя мать так думает, потому она планирует ловушку на это…

— Джулиус! — взревел Джастин. — Не рассказывай ей это!

— Почему? — сказал он. — Катя не глупая. Напасть, пока Эстелла в ее доме, лучший ход Бетезды. Эстелла должна тоже это знать, и она уже придумала план для каждой ловушки Бетезды. Но она не ожидает, что Хартстрайкер поможет Дочери Трех Сестер.

— Погоди, — глаза Кати расширились. — Ты хочешь, чтобы я убедила сестер помочь Бетезде Племенной кобыле одолеть Эстеллу?

— Как-то так, — Джулиус усмехнулся. — Это следующий логичный шаг. Свена хотела мира между нашими кланами, но не могла давить, пока Эстелла скрывалась, потому что без вашего пророка Бетезда с размером ее клана могла бы давить на переговорах. Но, если твоя семья в последний миг спасет ее, моя мать будет обязана жизнью всем вам. Это хорошее начало для переговоров между нашими кланами. Если сможешь убедить сестер помочь, есть шанс, что мы остановим Эстеллу, спасем мой клан, спасем Свену и получим справедливое мирное соглашение одним махом. Это победа для всех.

— Всех, кроме Эстеллы, — сказала Катя. Она еще не улыбалась, но ее голос был решительным, и это нравилось Джулиусу больше подавленного тона. — Ты понимаешь, что это опасно? Даже если я смогу убедить одну или больше сестер прибыть на брачный полет, я не смогу заставить их напасть. И если для Хартстрайкер все будет выглядеть плохо, они смогут даже помочь Эстелле одолеть Бетезде, чтобы доказать, что они все время были на ее стороне.

Джастин рычал, когда Катя закончила, но Джулиус не дал ему это испортить.

— Это не произойдет, — твердо сказал он. — Я не знаю твоих сестер так, как ты, но я не встретил еще дракона, который нападет на угрозу снаружи, не наказав до этого предателя. А Эстелла — предатель, вед напала на тебя и Свену. Если бы твои сестры видели то, что видела ты, они были бы на стороне Эстеллы?

Катя покачала головой.

— Тогда тебе нужно постараться, — закончил Джулиус. — Даже если они откажут, хуже твоя ситуация с Эстеллой не станет.

— Все может всегда стать хуже, — с горечью сказала Катя. — Но если я смогу спасти Свену, это того стоит. Она защищала меня от других с моего детства. Я должна помочь ей, пока Эстелла не утянула нас на дно навеки.

Джулиус усмехнулся.

— Так мне покупать тебе билет?

Она кивнула, ее лицо стало решительным.

— Да. Клянусь тремя матерями, что я отплачу тебе. Никто не может дважды обещать жизнь, но…

— Ты ничего не должна мне, — твердо сказал Джулиус. — Ты — мой друг, и это поможет нам, как поможет тебе. Я не приму долг.

Катя замотала головой.

— Нет! Я не могу допустить такое. Я уже обязана жизнью, и это было до того, как я прибежала к тебе. Долг между нами…

— Надуман тобой, — закончил он с улыбкой. — Я сказал еще в первую встречу: я не играю в драконьи игры. Я помогаю тебе, потому что это правильно, потому что хочу, и это может предотвратить войну, а еще делает меня счастливым. И все. Теперь, — он посмотрел на телефон. — Куда ты хочешь полететь?

Катя долго молчала. Она сидела, смотрела, а потом склонила голову.

— Спасибо, — прошептала она и быстро вытерла глаза.

Джулиус тихо ответил:

— Не за что, — он прислонился к стойке, дав Кате пространство, и она стала называть города.

Через пятнадцать минут билет был забронирован, и Катя ушла за дверь. Джулиус вызвал ей такси, дал денег на еду и прочие расходы. Это было больше, чем он мог позволить, ведь он уже хорошо потратился в этом месяце, но помощь Кате была важнее денег, и он тратил деньги со своего счета, чтобы Марси не пострадала. Сама Марси уже ушла на чердак работать над проклятием, а Джастин отказался участвовать в этом, так что Джулиус и Катя были одни, когда такси прибыло, чтобы забрать ее в аэропорт.

— Я знаю, что ты этого не примешь, — сказала Катя, когда машинка подъехала. — Но я клянусь, что отплачу тебе.

— Ты не обязана…

— Обязана, — строго сказала она и окинула его взглядом. — Ты очень хороший дракон, Джулиус Хартстрайкер, но ты все еще дракон. Ты прячешь хитрость под обликом доброты, потому что это отличает тебя от тех, кто пытался раздавить тебя, но сегодня ты показал, что ты умный и находчивый, как все Хартстрайкеры, и я горжусь тем, что ты — мой союзник, — она улыбнулась. — И ты сам сказал, что союзы должны быть справедливыми, потому, если я выживу, я отплачу тебе, нравится тебе это или нет.

Она вытянула руку, закончив, и Джулиус, не зная, что сказать, сжал ее ладонь.

— Ты не обязана.

Катя рассмеялась.

— А тебе нужно научиться не отбрасывать благодарность других, — она отпустила его и села в машину. — Я позвоню, если будут новости. Удачи.

— И тебе, — сказал он, отошел, и такси уехало в ночь. Он смотрел, как угасали фары за поворотом, и что-то за ним прорычало:

— Не верится, что ты это сделал.

Джулиус вздохнул.

— Что сделал? — спросил он, повернувшись к брату, который ждал на крыльце.

— Все это, — Джастин скрестил руки на груди. — Ты рассказал ей о плане Бетезды, дал совет, как разбить шанс на соглашение, а потом еще и оплатил ее побег, — он оскалился. — Ты предал клан много раз этой ночью, и я даже не знаю, с чего начать, когда я позвоню матери.

— Говори ей, что хочешь, — сказал Джулиус. — И не забудь сказать, что Боб отправил Катю сюда.

— Не прячься за ним, — прорычал его брат. — Мотивы Боба всегда были сомнительными, но он не говорил тебе разбалтывать дела клана сестре врага.

— Мы хоть что-то делаем! — завопил Джулиус. — Насколько я видел на горе, матушка ведет себя так, словно дело с пророком уже решено. Ей плевать, что она идет в ловушку.

— Конечно, нет, — сказал Джастин. — Когда кто-то нападает, ты не сидишь, заламывая руки. Ты нападаешь в ответ без колебаний. Это зовется отвагой. Если хочешь победить, нужно быть готовым к этому, даже если это означает периодические поражения.

— Поражения? — закричал Джулиус. — Джастин, ты говоришь о нас. Когда матушка проигрывает, она теряет нас. Не пешек. Нас, своих детей, а это неправильно. Мы — личности со своими целями и чувствами, а не пешки.

Джастин закатил глаза.

— Ты перегибаешь.

— О, да? — сказал Джулиус. — Тебе понравилось бы, если бы она бросила тебя?

— Мы оба знаем, что она меня не бросит. Я слишком хорош.

Он сказал это как неоспоримый факт, и Джулиус верил в это. И верил, что каждый Хартстрайкер так думал, пока Бетезда не размещала их на местах. Жаль, его брат не понимал этого. Бетезда была источником его важности: глава его клана, королева для рыцаря. Он будет верен ей, пока она не повесит его голову как трофей. Джулиус, будучи на дне клана, вырос с другим взглядом, и он с трудом избежал гибели от гнева матери, так что не собирался снова рисковать собой или кем-то еще.

— Я не собираюсь ждать, пока меня снова используют, — прорычал Джулиус. — Конрад уже заплатил за то, что матушка не восприняла это всерьез. Если мы не хотим…

— Кстати, забавно, — перебил Джастин, крестив руки на груди. — Я поговорил с Фридой по телефону, и она говорит, что Конрад в порядке, — он свысока посмотрел на Джулиуса. — Похоже, твоя подруга тут соврала. Хочешь попробовать еще?

Это не понравилось Джулиусу. Зачем Кате врать о нападении? Но, хоть он был уверен, что что-то странное творилось, злость не давала ему представить, что именно. Он любил Джастина, но его брат порой бывал невыносим. Он шел сегодня на рекорд, и все разваливалось вокруг, так что Джулиус уже не выдерживал.

— Знаешь, что? Мне плевать! — заорал он. — Ты всегда говоришь, что мне нужно быть драконом и постоять за себя, но это все начинается с нежелания быть пешкой!

— Ты не постоял за себя! — взревел Джастин. — Ты рассказал чужаку тайную информацию, чтобы она смогла устроить ситуацию, в которой Бетезде придется быть в долгу перед другим кланом! Это не отказ быть пешкой. Ты сдал семью врагу.

— Когда ты поймешь, что Катя — не наш враг? — вопил Джулиус. — Она борется с Эстеллой, как мы. Она — наш союзник, и нам нужны сейчас союзники, — он сжал кулаки. — Клан — моя семья, как и твоя. Я хочу уберечь ее, как и ты, но это не означает, что я буду сидеть, защищая тайны матери, пока она решает, кого из нас бросит под автобус. И ты знаешь, что она это сделает, потому что она так всегда делает! Если она решит поймать Эстеллу, кто знает, сколько из нас погибнет из-за этого плана? С моим планом пострадает только гордость Бетезды, а это не потеря.

— О, перестань, — Джастин оскалился. — Ты можешь перестать думать о себе? Ты не особенный, Джулиус. У нас война кланов. Драконы умрут, так всегда бывает. Спасать наши жизни — не работа матери. Ее работа — победить, а выжить, чтобы насладится победой — наша ответственность.

— Может, так не должно быть, — прорычал Джулиус. — Знаю, звучит безумно, но, может, если бы мы работали вместе и помогали друг другу, а не были каждый за себя, мы не попадали бы в обреченные ситуации!

— Сказал неудачник, — Джастин покачал головой. — Но, может, если бы ты не попадал в ситуации, где смерть на носу, тебе не нужна была бы постоянно помощь.

Джулиус опустил плечи.

— Я даже не знаю, почему говорю с тобой об этом, — проворчал он, проходя в дом. — Говори матушке, что хочешь. Я пойду наверх и помогу Марси с попытками не дать Ванну Егерю убить всех нас.

— Зачем? — закричал ему вслед Джастин. — Я уже сказал, что разберусь с этим.

— Тогда можешь идти спать, — крикнул Джулиус в ответ.

Он тут же ощутил себя виноватым. Он обещал Марси, что поговорит с братом, уговорит его не биться с Ванном Егерем, но ему надоело спорить. Джастин все равно не слушал. Он снова назовет Джулиуса слабым и поступит, как захочет. Спасти брата было бы легче, если бы он смог помочь Марси снять проклятие, чтобы боя с Ванном Егерем и не было. Может, тогда Джастин выживет и увидит, что план Джулиуса и Кати сработал. Хотя неблагодарный не заслужил этого.

От этой злой мысли он расстроился, но у Джулиуса не было времени печалиться из-за этого. Ссора с Джастином подождет, потому что сейчас он собирался сдержать обещание, данное Марси. Он решительно прогнал из головы разговор с братом и пошел вверх по лестнице, перешагивая по две ступеньки, направляясь к лаборатории Марси, чтобы предложить посильную помощь.

Глава 8

Остаток ночи прошел в тумане.

Марси работала как машина, используя все маркеры и мел в своей лаборатории, пока пробовала заклинания одно за другим, пытаясь взломать проклятие. Она перепробовала порошки и пыль из запасов. Она рисовала заклинания на своей коже, на коже Джулиуса, даже вокруг спящего на кровати в углу Призрака. Она даже смогла сделать идеальную копию себя, используя круг из своей крови — позже она призналась, что увидела технику на форуме кровавых магов — пытаясь заставить Дамоклов Меч перескочить. Но, что бы она ни пробовала, черный меч на ее шее не сдвинулся, и с каждым поражением Марси становилась все решительнее, пробовала упрямо следующие заклинания.

Если бы ситуация не была напряженной, зрелище впечатляло бы. Джулиус не знал, что магия людей могла быть такой разной. Он помогал, где мог, доставал предметы с высоких полок, приносил ей кофе. Он хотел бы сделать больше, но месяца было мало, чтобы понять даже основы поразительно сложного мира магии тауматургов. Он чаще служил ее батарейкой, позволял ей брать его магию, когда ее запасы иссякали.

После произошедшего с прихвостнями Биксби, Марси больше не просила его магию. Первый раз был неприятным, и Джулиус был рад оставить это так. Но сейчас они не могли перебирать, и им повезло, в этот раз то, как Марси брала у него магию, ощущалось не так плохо. Она не была в ярости, не билась с толпой стрелков, так что была осторожно, брала крохотные порции магии за часы. Но даже с ее осторожностью он не смог продержаться долго.

Когда тьма под небесными путями стала меняться из черной ночи, озаренной неоном, до почти черного утра, Джулиус ощущал себя так, словно пробежал двенадцать марафонов подряд. Все мышцы в его теле болели, и он едва ощущал запахи. Он пытался взять себя в руки — это был вопрос жизни или смерти — но когда Марси вытерла последний неудачный круг и стала рисовать еще три, Джулиус не выдержал.

— Прости, — он плюхнулся на твердый диван возле места, где крыша чердака встречалась со стеной. — Больше сил нет.

— Боже, — Марси бросила мел и подбежала к нему. — Ты в порядке? Выглядишь ужасно.

— Все не так плохо, — соврал он. — Просто нужно немного отдохнуть.

Марси ему не поверила.

— Почему ты не сказал, что я брала слишком много, раньше?

— Хотел помочь, — выдавил он, закрыв глаза. — Я тебя в это втянул. Это меньшее, что я мог сделать.

Диван скрипнул, Марси села рядом с ним.

— Не нужно убивать себя ради этого, — недовольно сказала она, взяла его ладони и потерла холодными пальцами его теплые руки, это ощущалось бы чудесно, если бы он был в состоянии оценить. — Я должна была следить, но увлеклась работой и не заметила. Толку все равно нет.

Он приоткрыл глаза.

— День только начался. Мы тут были… — он умолк, хмурясь. — Который час?

— Девять утра, — ответила она. — Около четырех с половиной часов. Но я не знаю, сколько еще могу. Я уже перепробовала все хитрости снятия проклятий, какие знали мы с папой, и все, что учила в школе и что нашла онлайн, но с тем же успехом можно было просто устроить тусовку в стиле «живу последний день».

— Прости, — повторил Джулиус.

— Дело не в тебе, — быстро сказала она. — Не помогло бы, даже если бы ты был бесконечным запасом энергии. Проблема в рычаге, не в силе.

Он посмотрел на нее с вопросом, и она коснулась уже не замотанной бинтами черной метки на шее.

— Поместив проклятие под всю мою защиту, в мою магию, волшебница не оставила то, за что может уцепиться контрпроклятие, — объяснила она. — Многие проклятия созданы как капкан. Магия впивается в жертву, и снять ее можно, сунув внутрь достаточно силы, чтобы заставить капкан открыться. Но Дамоклов Меч другой. Будто кто-то вбил гвоздь без головки в то, что делает меня магом. Я пытаюсь его вытащить, но ухватиться не за что. Пока что я вижу выход только в вырывании моей магии, а это убьет меня быстрее потери головы, — она вздохнула и взглянула на кота на кровати. — Я думала попросить у Призрака вытолкнуть проклятие изнутри, но он все еще спит, и вряд ли наша связь так работает.

— Он много спал, — Джулиус посмотрел на просвечивающего свернувшегося кота. — Что-то не так?

Тень мелькнула на лице Марси, она покачала головой.

— Не думаю.

Это было ложью, но у Джулиуса не было сил давить. Он разберется позже. Сейчас он хотел съесть все, что осталось в доме, и спать до конца жизни. Но, когда он посмотрел на Марси, чтобы спросить, хотела ли она что-то с кухни, она все еще сидела, сжавшись, закрыв ладонями лицо.

— Ты в порядке? — спросил он, зная, как глупо это звучало, но не в силах придумать что-то еще.

— Нет, — пробормотала она. — Знаю, депрессия — трата времени, как и слезы из-за произошедшего, но ощущается, словно все уже закончилось.

— Не закончилось, — сказал он. — Мы еще не погибли.

— Почти, — она повернула голову и посмотрела на него покрасневшими глазами. — Я привыкла к провалам. Я все время проигрываю — посмотри на последние двенадцать часов — но магия другая. Только в этом я очень хороша. Даже зная, что Дамоклов Меч нельзя снять, я думала, что смогу. Я думала, что была другой, но теперь…

Она замолчала и вздохнула.

— Я еще не встречала заклинание, которое мне не далось бы, — тихо сказала она. — Но теперь я начинаю думать, что это проклятие — мой конец. Я знаю, что должна все равно стараться, но я сожгла все магические материалы в доме, всю твою силу, и я не стала ближе к снятию проклятия, чем была, — она сжалась сильнее. — Я не знаю, что делать.

Джулиус тоже не знал.

— Мы разберемся, — все равно сказал он.

— Или умрем, пытаясь, — хмуро сказала Марси.

Он хотел сказать ей, что так думать нельзя, когда его шею стало покалывать. Марси напряглась, вскинула голову.

— Что за…

От ее слов он вздрогнул. У него было сверхъестественное чутье, и он ничего не уловил и не услышал. Но, когда он повернул голову, проследив за ее взглядом, драконша стояла на лестнице и улыбалась им поверх литрового бокала пунша.

— Надеюсь, я не помешала, — сказала Амелия, хотя ее тон намекал на другое.

Шок не дал Джулиусу ответить. Его старшая сестра, наследница его семьи и самый сильный маг-дракон, была в его доме, и он даже не учуял ее. Наверное, это можно было списать на усталость, но Амелия даже не пыталась скрываться. Она была наряжена еще оригинальнее, чем прошлой ночью, в вишневый топ, древние рваные джинсы и шлепки на платформе, которые уже век были не модными. Ее длинные черные волосы были собраны в неряшливый хвост, а ореховые глаза, поражающие на ее лице с чертами Хартстрайкера, были самодовольными, пока она смотрела на Марси с широкой улыбкой.

— Кто ты? — осведомилась Марси, вскочив на ноги. — Как ты сюда попала?

— Тише, Искра, — Амелия улыбнулась шире. — Меня не остановить запертой дверью и парой чар. И, — она указала на Джулиуса, — он пригласил меня встретить его человека.

После случившегося с Бетездой Джулиус не знал, как Марси отреагирует на это, но она просто выпрямилась.

— Это я, — гордо сказала она. — Но ты все еще не сказала, кто ты.

— Не видишь семейное сходство? — Амелия указала на свое лицо. — Я его сестра.

— У него их много, — Марси окинула ее взглядом. — Ты Челси?

Глаза Амелии расширились, а потом она расхохоталась.

— Я? — выдавила она. — Мисс Зануда? Я похожа на скучную машину для убийств?

Джулиус напрягся, услышав, как Амелия говорила о Челси. Он не дожидался, пока она перестанет смеяться, тут же стал знакомить их, чтобы не усугубить ситуацию.

— Марси, — он быстро вскочил на ноги. — Это Амелия, моя старшая сестра. Амелия, это Марси Новалли, мой маг и напарник.

Когда он закончил, глаза Марси были огромными.

— Амелия? — сказала она. — А-мелия? Но… это же…

— Это означает все, что ты боишься, и больше, кроха, — сказала Амелия, ее смех оборвался так же быстро, как начался. — Но, обещаю, я не кусаюсь, пока не попросишь. Я заглянула, потому что слышала, что у тебя была Космолябия.

Марси открыла рот, но Амелия опередила ее:

— Я уже знаю, что у тебя ее нет, — сказала она, подошла и провела ладонью по стертым меловым кругам на столе Марси. — Просто расскажи о том, где и как ты ее потеряла, и я пойду…

Она резко замолкла, и Джулиус подумал, что она навредила себе остатками магии, но Амелия смотрела не на заклинания. Она смотрела на стол Марси в углу. Точнее, на кошачью лежанку рядом, где еще спал Призрак, его тело было сжато в сияющий комок.

— Что это?

— Мой кот, — заявила Марси, встала между Призраком и драконшей. — И, Хартстрайкер или нет, я не расскажу о Космолябии, пока ты не скажешь, зачем хочешь знать это.

Джулиус гордился бы смелостью Марси перед опасным драконом и боялся бы того, что будет от этого, но сейчас он ощущал только смятение, потому что Амелия не злилась. Ей было все равно, что человек перечил ей. Она указала на Призрака и спросила дрожащим голосом.

— Это твой дух?

— Да, — сказала Марси, скрестив руки на груди. — А теперь, пожалуйста…

Амелия вмешалась, не дав ей закончить, встала перед Марси с искренней и дружелюбной улыбкой, с которой она не выглядела как дракон.

— Думаю, мы не с того начали, — бодро сказала она. — Попробуем еще раз. Привет, я Амелия, Ходящая по измерениям, и я очень рада знакомству…?

— Марси, — подсказала Марси.

— Марси, — глаза Амелии искрились. — Можно погладить твоего кота?

Марси уже от здоровых подозрений из-за внезапного появления драконов в доме, перешла к желанию биться. Джулиус не отставал. Он не знал, что заставило его сестру перейти в дружелюбный режим, но ему это не нравилось.

— Что ты делаешь, Амелия? — спросил он, подойдя к Марси.

— Что ты делаешь, малыш Джей, задавая такой глупый вопрос? — Амелия все еще улыбалась. — И я говорила с Марси, не с тобой.

Джулиус встревожился еще сильнее, но Марси немного успокоилась.

— Думаю, ты можешь его погладить, — она повернулась и подняла Призрака с подушки. — Но предупреждаю: он холодный.

— Холодный, — прошептала Амелия, опустила дрожащую ладонь на спину Призрака. — Так и есть, — казалось, это было невозможно, но ее улыбка стала еще шире. — Чудесно. Просто восхитительно.

— Спасибо, — Марси странно посмотрела на драконшу, прижимая спящего духа к груди. — Насчет Космолябии…

— Забудь, — отмахнулась Амелия. — Это давний проект. Может подождать еще немного. У нас есть дела важнее, — она посмотрела на них светло-карими глазами. — Точнее, проблемы на шее.

Марси вздрогнула, и улыбка Амелии стала опасной.

— Проблема с охотников на драконов, да?

— Откуда ты знаешь об этом? — осведомился Джулиус.

Амелия закатила глаза.

— У тебя человек с Дамокловым Мечом на шее с запахом магии Ванна Егеря. Не нужно быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, в чем дело. Хотя мне интересно, что вы планируете делать.

Марси и Джулиус опустили взгляды, и Амелия ухмыльнулась.

— Так и думала, — сказала она. — По реке проклятия без весла. Но вы не одни такое. Он всегда начинает с нападения на людей. Он чуть не поймал меня так один раз, — она вздохнула. — Кое-что не меняется.

Джулиус уставился на нее.

— Ты билась с Ванном Егерем?

— Конечно, нет, — сказала она. — Иначе почему я тут? Я потеряла человека. Жаль, да. Он был одним из моих лучших, — она улыбнулась побледневшей Марси. — С тобой такое не случится, конечно.

— Ты знаешь, как снять проклятие? — спросила она, надежда в ее голосе ранила.

Амелия покачала головой.

— Нет. Это невозможно. Дамоклов Меч — идеальное проклятие в своей простоте. Когда оно проникает, ничто не может остановить его.

Марси тут же расстроилась, хотя не так сильно, как боялся Джулиус.

— Что ж, — она мрачно улыбнулась. — Теперь я знаю, что проблема не во мне.

— Не в тебе, — сказала Амелия. — Но, хоть мы его не можем снять, оно тебя не убьет.

— Как это работает? — спросил Джулиус.

— То, что мы не можем убрать меч с ее шеи, не означает, что он должен пасть, — сказала его сестра. — У проклятия ведь есть условия?

Марси кивнула.

— Я должна встретиться с Ванном Егерем на закате с драконом.

— Вот и ответ, — Амелия приподняла свой напиток. — Мы появимся, побьем Ванна Егеря, бам-бам, и твоя проблема решена. Спасибо, Амелия!

Она закончила с улыбкой, но Джулиус не мог поверить ушам.

— Ты не серьезно.

Амелия приподняла бровь.

— Разве?

— Ты сказала, что дала своему человеку умереть, а не билась, — напомнил он. — И Ванн Егерь тут не один. Он теперь Охотник Алгонквин, Смерть Драконов! Биться с ним прямо — суицид.

Ему уже надоело это объяснять, но Амелия смотрела на него так надменно, но даже Джулиус, на которого постоянно смотрели свысока, был впечатлен.

— Кем ты меня возомнил?

Джулиус сглотнул.

— Знаю, ты сильная, но…

— Сильная? — Амелия фыркнула. — Ты еще не дорос до понимания этого слова, — она опустила напиток, и в комнате появилось давление. Он думал, что она колдовала, но чуял только силу Марси. Он ощущал не давление магии. Амелия направила на него весь вес своего хищного внимания. — Не путай меня с остальными в нашем клане, — тихо сказала она. — Пока те змеи строят планы в тени Бетезды, надеясь получить клочок ее власти, я ушла и нашла свою силу. Я — Ходящая по измерениям, последний великий маг-дракон, кому нет равных в этом мире и других. Если я появлюсь перед ним этой ночью, Ванн Егерь испугается.

Джулиус списал бы эти слова на браваду у другого дракона, но не был уверен тут, ощущая силу Амелии. Но пока он осознавал, как просчитался с потенциальной угрозой, Марси впилась в другую часть речи его сестры:

— Маг-дракон?

Амелия улыбнулась.

— Он не говорил тебе? Я — серьезная шишка, — она повернулась к Джулиусу. — Насчет раннего вопроса, я не билась с Ванном Егерем в юности, потому что он был на своем фьорде, и я не была глупой. Но он далеко от дома сейчас, а я старше, чем выгляжу, — она ухмыльнулась. — Возраст у драконов равен силе, но духи не растут, сколько бы они ни жили. Они ограничены землей, породившей их, а я ограничена только способностью выжить. И, как доказывает мой статус последней из А, я хороша в выживании.

Она сделала паузу, пока пила свой напиток, а потом добавила:

— Я буду рада своими феноменальными силами превратить Ванна Егеря в лужицу. Конечно, если ты сможешь оплатить это.

Джулиус скрипнул зубами. Он должен был знать, что это ждало их. Драконы ничего не делали бесплатно. Амелия не была исключением. Она знала, что они не могли одолеть Ванна Егеря, потому и предложила серьезную сделку. Вопросом было лишь:

— Чего ты хочешь?

Амелия рассмеялась.

— От тебя? Ничего. Ты очарователен, малыш Джей, но не очень интересный. А вот твой человек может многое предложить, так что я поговорю с ней, допустим, за завтраком?

Этот вопрос был адресован Марси, которая смотрела на Амелию, словно та была Санта Клаусом. Пока она не сказала то, что явно собиралась, Джулиус схватил ее за руку и вывел из комнаты.

— Что ты делаешь? — прошептал он, встав спиной к Амелии, которая даже не скрывала, что слушала. — Ей нельзя доверять. Она — дракон.

— Ты — дракон, — сказала Марси.

— Это другое, — прошипел Джулиус, боясь все сильнее с каждой секундой. — Мы говорим тут о серьезной силе.

— Это нам и нужно! — восторженно прошептала она. — Если снять проклятие нельзя, тогда наш единственный выход — найти того, кто может одолеть Ванна Егеря. И она — маг-дракон! — ее голос стал выше. — Маг-дракон, Джулиус! Она работала с людьми до исчезновения магии!

— Ты хотела сказать: владела людьми, — прорычал он, но Марси не слушала.

— Подумай, сколько она знает! — она почти парила от восторга. — Я все испортила с Бетездой вчера, но это может быть мой второй шанс, еще и наш единственный шанс против Ванна Егеря. Я знаю, ты считаешь ее опасной, но…

— Не считаю, а знаю, — сказал Джулиус. — Нельзя ей доверять. Может, она все спланировала с самого начала.

Марси недоверчиво посмотрела на него.

— Хочешь сказать, что она привлекла Ванна Егеря? Глупости. Ей не было до меня дела, пока она не увидела Призрака.

— Это мне тоже не нравится, — буркнул он. — И я не намекаю, просто драконам нельзя доверять, пока ты не узнаешь, что они задумали. Даже тогда уверенности нет.

— Мне плевать, даже если она хочет съесть меня на ужин, — Марси скрестила руки на груди. — Это чудесный шанс на многих уровнях для нас. И она не может меня похитить, — она указала на меч на своей шее. — Я привязана к городу, помнишь?

Джулиус открыл рот, чтобы напомнить, что это не означало, что Амелия не могла что-то сделать в городе, но Марси прервала его:

— Я сделаю это.

Она сказала это решительно, не собираясь передумывать, и Джулиус вздохнул.

— Ладно, — сказал он. — Только… пообещай мне, что ты будешь осторожна. Я не хочу, чтобы ты пострадала.

Марси улыбнулась, словно он произнес лучшие слова.

— Это поразительно мило с твоей стороны, Джулиус, но все в порядке. Я не пострадаю, и я не собираюсь поступать глупо. Верь в меня хоть немного.

— Я верю, — честно сказал он. — Но…

Она приподняла бровь.

— Но?

«Но ты — человек, — хотел сказать он. — А она — древний дракон, который видит смертных как игрушек и пешек», — такое сочетание никогда не заканчивалось хорошо, но, хоть он хотел схватить Марси и убежать, чтобы она не попала к Амелии, это сделало бы его плохим, он управлял бы ею, словно владел. Джулиус не мог так поступить, и от этого он разрывался. Хотя он уже какое-то время разрывался, значит, его брат был прав, а это злило.

Ему нужно было выбрать. Марси была его другом или его человеком? Его равной или слугой? Все сразу быть не могло. Он не хотел человека. Он хотел умного напарника и союзника. Он хотел ее, так что отпрянул на шаг, судорожно вдохнув.

— Я доверяю тебе, — тихо сказал он. — Делай, что считаешь правильным.

Она просияла, сжала его ладонь и повернулась к Амелии.

— Я готова.

— Вот и славно, — сказала драконша. — Это стало слишком сладким, — она допила мимозу, и бокал размером с ведро пропал от взмаха ее ладони. — Так что хочешь? Вафли? Блинчики? Головы врагов на палочке?

— Меня устроит то, что будешь ты, — Марси подняла Призрака и осторожно опустила его в сумку вместе с парой блокнотов. — Я просто хочу поскорее начать. У меня так много вопросов…

Грохот двери заглушил ее, и все вздрогнули. Все, кроме Амелии. Она лениво повернулась к порогу, где стоял Джастин с голым торсом и мечом Джулиуса в руках.

Джулиус не знал, как его брат нашел тайник с мечом в потолке, но теперь Тюрфинг был у него, и он направлял острый кончик на лицо Амелии.

— Как ты сюда попала?

— Джастин, стой, — казал Джулиус. — Ты не видишь, что она — наша сестра?

— Невозможно, — прорычал его брат, глядя на Амелию. — У нее нет наших глаз.

— А у тебя — мозгов, — Амелия взглянула на Джулиуса. — Какой это? Я не могу помнить всех малышей.

— Это Джастин, — быстро сказал Джулиус. — Пятый Клинок Бетезды. Джастин, это наша сестра Амелия.

Джастин перестал хмуриться.

— Амелия.

Джулиус кивнул.

— А-мелия?

Амелия закатила глаза.

— Да, — громко сказала она. — АААА-мелия. Дети, вы со всеми так делаете? Если да, нужно обсудить ваши манеры.

Она снисходительно улыбнулась им, и Джастин оскалился.

— Откуда мне знать, что ты та, кем назвалась?

— Хм, — Амелия постучала пальцем по подбородку. — Я могу превратить тебя в гамбургер. Подойдет? Тогда как я узнаю, что ты тот, кем себя зовешь? — она посмотрела на узкий клинок Тюрфинга. — Тебе не хватает нужного снаряжения для Пятого Клинка.

Джулиус скривился. Она могла выбрать многое, но выбрала именно это.

— Скоро и у тебя будет чего-то не хватать! — прорычал Джастин, грозно шагнув вперед. — Если ты — Амелия, тогда мне не нужен Клык, чтобы преподать тебе урок. Все знают, что ты — трусиха, которая убежала в другие измерения и спряталась, а не выполняла долг перед кланом.

— Так обо мне теперь говорят? — Амелия прижала ладонь к груди. — Я оскоблена. Но, — обида пропала, — даже с трусостью мое место лучше твоего. Сколько было Пятых Клинков? Десять? Одиннадцать? — она пожала плечами. — Они умирают так быстро, что я не могу уследить. Но так бывает, когда работаешь псом Бетезды, — она жестоко улыбнулась Джастину. — Может, мне стоит поздравить тебя, что ты соскользнул с поводка? Кто хороший мальчик?

Рычание Джастина сотрясало половицы, и Джулиус решил, что пора вмешаться, пока они не навредили дому.

— Давайте прекратим, — он поднял руки. — Мы все тут в одной команде.

— Она не в моей команде, — рявкнул Джастин, посмотрел на свой меч, еще направленный на голову Амелии. — Она предательница, Джулиус. Хартстрайкер лишь по имени. Она жила в других измерениях годами, не приходила на зов матушки. Я не знаю, почему она вернулась сейчас, но не для помощи нам.

Амелия вскинула голову.

— Может, для тебя иначе, щенок, но драконы не приходят, когда их зовут. Я тут, потому что мне это подходит. И все.

Она согнула палец, и магия в комнате заревела. Она пронеслась по воздуху, как раскаленный нож, подавляя запах заклинаний Марси, сосредоточилась на Джастине. Он дернулся через миг, тело вытянулось на носочках, словно его схватила и подняла невидимая рука. Он извивался, Амелия подошла и похлопала его по голове.

— Так лучше, — проворковала она, забрала из его застывших рук Тюрфинг и бросила его Джулиусу. Он поймал меч только с помощью рефлекса. — Злые дети не должны играть с ножами.

Глаза Джастина расширились, но магия не давала ему даже открыть рот. Амелия тоже это знала, широко улыбалась, сжала его щеки.

— Бедный малыш. Ты большой для своего возраста, но мы оба знаем, что ты просто щенок-переросток, который делает вид, что может сравниться с взрослыми, — она склонила голову к Джулиусу. — Ты думаешь, что твой брат слабее тебя, но ему хватает ума понять, когда он ниже рангом. Ты же как безумный бык, и если ты не поумнеешь быстро, тебя ждет судьба быка на бою быков. Потому я окажу тебе услугу.

Она коснулась его плеча, и Джулиус ощутил, как магия, сжимающая Джастина, удвоилась.

— Вот так, — она улыбнулась. — Теперь ты не можешь быть глупым. Видишь, какая я любящая сестра?

Дым уже вылетал изо рта Джастина. Амелия игнорировала это, повернулась и поманила Марси.

— Ты останешься со своим очаровательным братом и подумаешь о плохих решениях в жизни, — сказала она, Марси подошла к ней. — А мы с Марси обсудим мою цену за решение проблемы с Ванном Егерем наедине. Мы вернемся с твоим спасением через час, — она подняла руку и улыбнулась Марси. — Идем?

Если Марси улыбалась Амелии раньше, но теперь она смотрела на драконшу, словно Амелия была ее личной героиней. Она сжала ее руку, поправила на плече сумку с еще спящим Призраком, помахала Джулиусу и даже Джастину. Это заставило пойманного дракона испускать дым еще сильнее, но все было зря. Амелия и Марси скрылись за дверью, шаги поспешили по лестнице. А потом, когда они дошли до первого этажа, шаги пропали. Запах Марси тоже пропал, оставив дом пустым. Через пару секунд магия вокруг Джастина пропала, бросив дракона на пол яростной кучей.

— Где она?

— Думаю, они ушли, — Джулиус уже переживал. Он не знал, как дракон и маг могли так мгновенно пропасть, но это было плохо. Но, хоть он хотел побежать и проверить, сначала нужно было разобраться с братом, потому что Джастин был готов сжечь дом. — Ты можешь успокоиться?

— Успокоиться? — закричал Джастин. — Успокоиться? Что с тобой такое?

— Что с тобой? — завопил Джулиус. — Ворваться и угрожать сестре, когда она пытается…

— Если скажешь «помочь», я выброшу тебя в окно, — прорычал его брат. — Амелия помогает только себе.

— Это отличается от других драконов? — Джулиус покачал головой. — Что у тебя за обида на нее? Ее не было в этом измерении еще до нашего рождения.

Джастин выпрямился во весь рост.

— В отличие от тебя, я не игнорирую важных драконов. Я много слышал о Ходящей по измерениям. Она — алкоголичка, которая продаст свою мать, чтобы подняться на дюйм выше по магической лестнице.

— Как это отличается от других драконов? — сказал Джулиус. — Матушка пыталась погубить меня месяц назад, если ты забыл.

— Ты можешь послушать? — рявкнул Джастин. — Амелия не как мы. Даже до того, как она стала проводить все время в других измерениях, она была странной. Многие драконы любят, когда люди рядом с ними, но Амелия — как безумная кошатница, но с людьми. Конрад говорил, что у нее была целая деревня в старые времена, а теперь ты доверил ей своего человека?

— Это просто сплетни, — Джулиус старался скрыть тревогу. — И это решение Марси. Она не дура, и на кону тут ее жизнь. Я верю, что она позаботится о себе и сама примет решение.

— Ты тупой? — Джастин был перед его лицом. — Она — твой человек! Если она принимает решения, то о том, как лучше тебе служить!

Джулиус отпрянул.

— Что за… Это ты сказал мне, что нужно выбрать, она мой человек или друг!

— Я не думал, что ты выберешь друга! — взревел Джастин. — Кто так делает? — он отвел взгляд с рычанием. — Клянусь, Джулиус, если бы я не вылупился рядом с тобой, я не поверил бы, что мы одного вида.

Джулиус тоже отвел взгляд. Он устал постоянно разочаровывать брата, спорить с упрямым идиотом.

— Это уже не важно, — сказал он. — Марси справится с Амелией, потому что она гениальна, а потом все это кончится.

— Этого не будет, — сказал Джастин. — Ванна Егеря убью я!

— Ты про свою смерть, — рявкнул Джулиус, повернувшись к нему. — Я знаю, что ты думаешь, что можешь все одолеть, но пора принять правду, Джастин, и правда в том, что ты умрешь в бою с Ванном Егерем. Мы с Марси, наверное, тоже умрем, и Алгонквин получит головы драконов для своей коллекции. Амелия может быть такой, как ты говоришь, но у нее есть шанс против этого монстра. Я понимаю, что ты хочешь проявить себя, но тебе придется поискать другой шанс. Я не дам тебе рисковать нашими жизнями ради твоей тупой гордости!

Он кричал под конец, и Джастин прищурился.

— Громкие слова от щенка, который даже не может правильно махать мечом, — прорычал он. — Но я не слушаю приказы Неудачи Хартстрайкеров. Я сражусь, и ты меня никак не остановишь.

Он подходил ближе с каждым словом, глаза грозно сияли. Обычно такое давление заставило бы Джулиуса попятиться, но не сегодня. На кону было многое, и Джулиусу надоело, что на него давили.

— Мне не нужно тебя останавливать, — сказал он, глядя на высокого дракона. — Потому что ты не знаешь, где это будет.

Его брат недоверчиво приподнял бровь, и Джулиус постучал по шее.

— Место боя на татуировке Марси, а раз ее тут нет, ты не знаешь, куда идти. И я не скажу, потому что не хочу, чтобы ты умер.

Джастин оскалился.

— Ты не …

— Я — да, — прорычал Джулиус. — Я серьезен. Ты не будешь биться этой ночью, и если попытаешься прорваться, Ходящая по измерениям тебя запрет. Твоя жизнь будет спасена, хочешь ты того или нет, так что прими это.

В ответ Джастин выпустил дым сквозь зубы, и Джулиус был пару жутких секунд уверен, что это конец. Он надавил на брата так, что теперь его сожгут. Но, пока он готовился к концу, Джастин отвернулся.

— Ты всегда умел прятаться за большими драконами, — он опустил Тюрфинг на голое плечо. — Но однажды, Джулиус, ты проснешься и поймешь, что в жизни важно не только оставаться живым. Надеюсь, ради тебя, что тогда еще что-то останется, достойное завоевания.

— Не все из нас хотят завоевывать все на своем пути, — напомнил Джулиус, но его брат уже пошел вниз по лестнице. Через секунды дверь спальни Джулиуса хлопнула, и несколько пустых коробок из-под мела упали с полок. Джулиус поднял их, вздохнув, подавляя желание пойти извиниться. Что с того, что Джастин злился? Он не обязан был извиняться. Его брату придётся смириться с тем, что он не погибнет от руки Ванна Егеря этой ночью.

Но, хоть он говорил себе, что был прав, и Джастин был упрямым идиотом, тревога сдавила грудь сильнее. Он списал это на усталость, голод и использованную магию. Ему нужны были отдых и еда, попытаться забыть об этих ужасных сутках. Последнее было невозможным, и он пошел вниз к холодильнику, опустошил содержимое всех коробок доставленной еды, высыпав на одну тарелку. Он даже не стал греть еду, просто запихал все в рот так быстро, как только мог, а потом рухнул на диван в гостиной. Он слышал, как брат топал в комнате сверху, но Джулиус не мог дальше бороться с Джастином. Он не мог ничего делать, так что повернулся и закрыл глаза от мира, сразу же погрузился в утомленный сон без сновидений.

Глава 9

Когда она спускалась за Амелией, Марси ожидала, что они сядут в машину, может, в лимузин, похожий на тот, на котором приехала Бетезда. Но драконша привела ее на кухню, где дыра в реальности размером с дверь висела в воздухе перед их холодильником.

Марси застыла, глаза расширились.

— Э-это…

— Портал? — закончила Амелия, шагая в дыру. — Конечно. Идем, чтобы я отпустила идиота, пока он не потратил всю мою магию.

Марси могла лишь предположить, что Амелия говорила о Джастине. В другое время было бы интересно обдумать эти слова, понять, как драконы колдовали. Но сейчас Марси отвлеклась на проход в воздухе.

— Это портал в другое измерение?

— Нет, это портал на улицу. Порталы в измерения выглядят круче. Идем.

Ее рука появилась из дыры и нетерпеливо щёлкнула пальцами. Марси с огромными глазами послушалась, осторожно шагнула в проход. Как только она прошла насквозь, дыра пропала, оставив ее с Амелией в бетонной комнатке с металлической дверью.

От сходства с камерой, где Ванн Егерь допрашивал ее, Марси тут же занервничала, но тут не было стока в полу, и дверь была просто металлическим листом, который отъезжал. Как только она подавила шок, комнатка напомнила Марси камеру хранения.

— Это и есть камера хранения, — гордо ответила Амелия, когда она спросила. — Лучшая безопасность задешево! И никто не беспокоит.

— Ты спишь в камере хранения? — ужаснулась Марси. Тесная комната едва умещала их двоих.

— Конечно, нет, — фыркнула Амелия. — Мне нужно было безопасное место, чтобы спрятать это.

Она постучала костяшками по дальней стене. Через миг покрашенные кирпичи открыли самый красивый пляж из всех, что видела Марси.

Бирюзовая вода набегала мягкими волнами на полумесяц бухты под розово-голубым небом на грани заката. Белый песок был в черных вулканических камнях, с пляжем граничила густая тропическая растительность, похожая на стену зелени. Перед ними в сухом песке кто-то установил деревянный столик, скрытый от солнца большим зонтом, с горами спелых тропических фруктов и металлическим ведерком со льдом и бутылками качественного рома.

Все это было чересчур идеально, и Марси приняла бы это за иллюзию, но даже лучшие иллюзии покрывали только две трети ощущений. Но тут она не только видела красивый пейзаж перед собой, она ощущала запах теплого морского воздуха, ласкающего ее. Свет солнца был горячим на ее коже, и когда Амелия разулась и зашагала, ее босые ноги с шуршанием погружались в песок.

Марси приняла, что эта дыра в стене перед ней вела в рай. Но, когда она захотела погрузить свои пальцы в теплый белый песок, боль пронзила ее шею, как нож, и она отпрянула со сдавленным воплем.

— Интересно, — сказала Амелия, оглянувшись из-за вопля Марси, а потом пройдя к столику с фруктами. — Похоже, твое проклятие не дает тебе выйти из СЗД.

— Точно, — Марси потерла ноющую шею. — Так это другое измерение?

— Снова ошиблась, — ответила драконша, сжала миску фруктов со стола. — Сохранять портал в другие измерения открытым дольше пары минут даже мне не по силам. Это островок в месте, которое вы теперь зовете Филиппинами. Я использовала его как свою базу в этом мире веками. Тропический климат подходит для моих перьев, — она прошла к порталу и просунула миску, ароматный фрукт оказался под носом Марси. — Манго?

Марси взяла кусочек желтого плода, не глядя. Она не была на Филиппинах лично, но красота острова совпадала с тропическими фотографиями. И, раз остров был на другой стороне планеты, было понятно, почему солнце почти село за Амелией, когда в Детройте было утро. Но она смогла выдавить лишь:

— Как?

Амелия приподняла бровь.

— Что?

— Как ты это делаешь? — Марси указала на мягко набегающие волны. — Магия измерений — одно из самых конкурентных направлений в современной магии. Все лучшие университеты работают над ней, но самый большой портал был в прошлом году, и он был едва ли больше копейки. А у тебя целая стена! И ты открыла портал в одном измерении. Я даже не знала, что такое возможно.

— Эй, меня не просто так зовут Ходящей по измерениям, — сказала гордо Амелия, схватила кусочек манго и опустила миску на стол. — Не переживай об этом слишком сильно. Созданием порталов овладевают дольше одной человеческой жизни. Видишь те швы? — она указала на край, где пляж встречался с камерой хранения, словно пространство рассекли лезвием. — Нужны века для такого уровня точности. Но у меня было много времени для практики, и порталы на мой личный остров удобнее, чем пытаться жить на игровой площадке Алгонквин. Но хватит обо мне, — она опустилась на раскладной пляжный стул у столика, отклонилась и широко улыбнулась Марси. — Давай поговорим о твоем духе.

Ее голос все еще был спокойным и дружелюбным, но резкая смена темы напомнила Марси, что это не была просто поездка на пляж.

— Почему ты так заинтересована? — спросила она, сжимая сумку, где еще спал Призрак, ничего не замечая.

— Он — уникальный образец, — ответила Амелия, вытащила из ведерка со льдом бутылку рома. — Как и ты. Я редко вижу что-то новое в своем возрасте, и когда нахожу, я не трачу время, — она откупорила бутылку зубами и сделала глоток холодной янтарной жидкости. — Развей мое любопытство, — приказала она после этого. — Скажи, как у тебя появилась связь с ним.

Марси нахмурился. Ей не нужен был Джулиус, чтобы предупреждать, что рассказывать драконам что-то, когда не знал их конечной цели, было плохой идеей. Амелия отвечала на ее вопросы до этого. Казалось неправильным не ответить тем же. И она согласилась пойти с Амелией, чтобы поговорить с древней драконшей. Может, если она расскажет правду, Амелия сможет пролить свет на произошедшее в переулке?

— Я получила его случайно, — призналась Марси. — Первой работой в СЗД была изгнанием призраков. Многие такие случаи из-за духов, и я пришла готовой к изгнанию, но когда попала к клиенту, Призрак сидел на ее груди и тянул магию. Я еще не видела, чтобы дух так делал, но у меня не было времени расследовать, клиент был почти мертв, когда я попала туда. И, раз изгнание Призрака лишило бы меня шанса узнать ответы, я решила привязать его. Это было чуть больше месяца назад. С тех пор мы были вместе.

— Погоди, — Амелия склонилась вперед в кресле. — Ты нашла неизвестного духа, сосущего жизнь из человека, и решила привязать его к своей душе до конца жизни, чтобы получить шанс изучить его позже?

Щеки Марси вспыхнули.

— Все не так плохо, как звучит, — быстро сказала она. — Я не эксперт в области духов — меня учили теории тауматургии — но даже я понимала, что Призрак был слишком маленьким, чтобы быть угрозой. Он смог одолеть клиента, потому что она уже была старой и больной. Я была в безопасности, и я не могла прогнать его, не попытавшись понять, кто он.

Это прозвучало более возмущенно, чем она хотела, но Амелия широко улыбалась.

— Ты не поняла, — сказала она. — Я не укоряла. Я оценила отвагу. У тебя получилось? Ты знаешь, кто он?

Марси пришлось покачать головой.

— Моей первой гипотезой было, что он — мертвый дух. Я не слышала, чтобы были такие духи не людей, но дом, где я его нашла, был полон котов, и там хватало смерти, чтобы он появился.

— Мертвый дух котов, — драконша сделала паузу, задумчиво потягивала ром. — Это нечто новое. И ты все еще думаешь, что он такой?

— Нет, — сказала Марси. — Тогда я надеялась, что нашла новый вид, но Призрак никогда не вел себя как мертвый дух, так что теперь я не знаю, кто он. Я собиралась экспериментировать, когда случился кошмар с Ванном Егерем, — она улыбнулась драконше, скрестила пальцы за сумкой. — Ты знаешь, кто он?

Она хотела узнать подсказку, но, к ее изумлению, Амелия серьезно обдумала ее вопрос:

— На это есть много ответов, — сказала она. — Ты заявила, что ты не эксперт в духах. Что это означает?

— Ну, — сказала Марси, — я знаю основы. Каждый лицензированный маг в США учится привязывать, изгонять и защищаться. Но духов изучают шаманы, а я — тауматург. Мы имеем дело с научными аспектами магической теории.

— Меня не было пятьдесят лет, и я не знаю, о чем ты говоришь, — Амелия пожала плечами. — Но, видимо, это замысловатый способ сказать, что духи — не твоя область знаний?

Марси вздохнула.

— Как-то так.

— Не переживай, — сказала Амелия. — Если изучение духов такое же, как остальная теория магии, они все равно ошибаются. Проще, если ты ничего не знаешь, потому что я могу начать с основ. Вот.

Она сделала еще глоток рома, опустила бутылку в ведерко со льдом. Она развернула стул, стала рыть яму во влажном песке за собой.

— Представь магию в этом измерении как воду, — сказала она, сдвинула ладони, чтобы было видно воду на дне ямки, которую она вырыла. — Она постоянно поднимается из Земли примерно на одном уровне. Как вода, магия не переборчива. Она наполняет все, что ее может выдержать, — она сделала ямку шире, и вода последовала за ней, наполнила ямку соленой водой. — На пляже, конечно, мы чуть выше по склону, так что вода появляется лишь частично. Но если бы пляж был идеально ровным, вода наполнила бы ямку до краев и потекла в следующей. С магией так же.

Она повернулась к Марси, схватила ром для еще одного глотка и продолжила:

— Это как вода, заливающая ровное поле. Если есть вмятины — ямы, выбоины и прочее — она наполнит их, а потом потечет дальше. Когда они наполнены, лужи магии получают качества земли, которая их содержит. Потому магия ощущается иначе в разных местах. Она получает другой оттенок в зависимости от того, что наполняет. Но, если сосуд большой и достаточно глубокий, количество магии в нем достигнет критической массы. Когда это случается, магия может развить разум и стать тем, что мы зовем духом.

Она сделала паузу, посмотрела на Марси, проверяя, понимает ли она, но Марси могла лишь потрясенно смотреть. Она не слышала о таком. Все знали, что магия поднималась из земли, но никто еще не понимал, почему, как и то, почему некоторые места отличались магией. Существовали десятки теорий, почему некоторые места — как Великие Озера — обладали духами, а другие — нет, но ничто не было доказано. А в этих словах был смысл.

— Духи — разумная магия, — сказала она, ее голос дрожал. — Я всегда думала, что владения были особым местом, где у духа есть власть, как Алгонквин с ее озерами, но все не так! Владения — это то, что содержит магию, которая стала духом, потому что духи — это магия!

Амелия улыбнулась.

— Нравится это?

— Нравится? — Марси сунула руку в сумку и вытащила блокнот так быстро, что прошла им сквозь Призрака. — Я должна это записать!

Чем больше она думала об объяснении Амелии, тем больше всего вставало на места. Всю ее жизнь учителя говорили о духах, как о других, более сильных типах магических зверей, но в этом не было смысла. У резервуарного барсука была магия, но ее нельзя было сравнить с духом. Он не мог исчезнуть и появиться, как Призрак, и ни один магический зверь еще не говорил с ней в ее голове. Но, если она принимала идею, что духи не были физическими, а были разумной магией, которая сама думала и действовала, это так много объясняло! Потому она смогла привязать Призрака. Он был магией, тем, чего она касалась постоянно.

И засуха! Она всегда думала, что название тысячи лет без магии было поэтичным, а если оно было прямым? А если магия высохла, как река в засуху? Это объясняло, почему духам пришлось уснуть, и почему они вернулись, как только метеор вернул течение магии. В отличие от магических зверей — включая магов-людей — которые просто изменились внезапным появлением магии, духи практически переродились, потому что они были магией. Разумной магией.

Улыбаясь, как маньяк, Марси перестала делать записи и вернулась в начало страницы, написала на обложке блокнота ТЕОРИЯ РАЗУМНОЙ МАГИИ пожирнее. Плевать на степень доктора, этот прорыв мог поместить имя в учебники по истории! Ей нужно было доказать все это — провести эксперимент, который покажет, что духи не были отдельным классом магических зверей, богами или чем-то еще из популярных теорий, а думающими сгустками магии — и она будет знаменита навеки как маг, понявший теорию духов. Нобелевскую премию в магии давали за меньшее. А она думала, что ее ученая карьера закончилась!

От этой мысли она вернулась в настоящее, и Марси подняла взгляд. Амелия смотрела на нее, скучая, ее бутылка рома почти опустела. Так не пойдет. Она нашла бессмертную, готовую говорить о магии, и результаты уже превзошли дикие ожидания. Она не могла дать Амелии заскучать. Кто знал, какие еще тайны она могла раскрыть?

— Прости, — Марси скользнула взглядом по странице, убеждаясь, что она записала ключевые моменты, и закрыла блокнот. — Меня занесло, — она притихла в тревоге. — Ты не против, если я расскажу другим об этом?

— Валяй, — Амелия допила ром и бросила пустую бутылку в песок у своих ног, вытащила из ведерка со льдом еще одну. — Веришь или нет, это было общими знаниями. Если бы я знала, что магия людей так просела в основах, я вернулась бы десятки лет назад, чтобы не пришлось смотреть сейчас, как вы повторяете те же ошибки.

— Это не наша вина, — пылко сказала Марси. — Нас некому было учить! Все старые книги и источники о магии были или уничтожены временем, или сожжены как предметы еретиков. Когда магия вернулась, многие верили, что ее никогда не существовало. Это даже не начало с нуля. Первые маги работали с минусовых знаний, и все время духи и драконы смотрели и ничего нам не говорили!

— А зачем им? — сказала Амелия, откупорив новую бутылку. — Люди-маги привыкли быть на вершине пищевой цепочки, убивать драконов и изгонять духов. Единственное, что сдерживало вас, — это тот факт, что большинство из вас умерло по причинам, которые можно было предотвратить, прежде чем вы стали опасными. С современным взрывом популяции людей магов больше, чем за всю историю человечества. Только ваше неведение не дает вам править миром на всех уровнях. Я не удивилась бы, если бы среди магов в академиях были драконы, работающие там, чтобы давать вам ложную информацию и оставлять ситуацию такой.

Учитывая, какие глупые теории поднимались в уважаемых кругах магов, Марси не удивилась бы, будь это правдой.

— Так почему ты рассказываешь мне это сейчас?

— Потому что я не обязана оставаться и смотреть на последствия, — Амелия подмигнула. — Я могу покинуть это измерение, когда захочу. И я хотела бы посмотреть, как с некоторых собьют спесь. Смотреть, как новое поколение убийц драконов растет, чтобы одолеть старых стражей, будет приятно, — она злобно улыбнулась, а потом сделала еще глоток из бутылки. — Продолжим? Я так и не ответила на твой вопрос, и я хотела бы покончить с этим до того, как солнце сядет, и появятся комары.

— Конечно, — Марси снова открыла блокнот. — Продолжай, пожалуйста.

— Ты спросила меня, когда мы начали, знала ли я, какой дух твой котенок, — сказала Амелия, отклонившись на стуле. — Короткий ответ: да, но долгий ответ немного сложнее, и он связан с тобой.

Марси моргнула.

— Со мной?

Амелия кивнула.

— Как ты могла понять по тому, что я уже говорила, классификация духов — хитрое дело. Традиционно духов разделяют на четыре типа согласно их сосудам. Самый распространенный тип — те, чья сила собирается в физических земельных массивах, скажем, в Великих Озерах. Мы зовем их Духами Земли, и они сильны в мире духов, ведь они — магическое воплощение огромных гор или чего-то такого. Где магия остается надолго, может появиться дух. Например, звери. Если соберется достаточно зверей, живущих вместе, их общая магия накопится и создаст Звериного Духа.

— Я видела много таких, — Марси вспомнила духа барсука, которого изгнала вчера вечером. — Они не такие и сильные.

— Верно, — Амелия кивнула. — Но это проблема объема. Даже если сверчок полон магии, нужно, чтобы много таких жили вместе, чтобы накопить магию, которая могла бы сравниться с Великими Озерами. Многие популяции зверей никогда не достигают такого размера, так что Звериные Духи слабее, меньше и глупее, чем Духи Земли.

Марси кивнула, записывая все так быстро, как только могла.

— Звери и земля — очевидные типы, — продолжила драконша. — А вот с духами мертвых безумие. Строго говоря, мертвые духи — это не официальная категория. Это просто термин для феномена, который случается, когда много личностей умирает сразу, общая выпущенная магия создает временный сгусток, достаточно большой, чтобы он стал духом. Потому мертвые духи бывают разных обликов, и потому они никогда не задерживаются. Они сформированы временным выбросом магии, а не наполняют сосуд, и ничто постоянного не удерживает их целыми. Как только естественный поток магии рассеивает этот сгусток, мертвые духи пропадают и не возвращаются.

Марси записала это, подняла взгляд, когда Мелия не продолжила. Драконша сидела, задумчиво потягивая ром.

— Это три типа, — нервно сказала она. — Ты сказала, что их четыре.

Амелия кивнула.

— Да.

— Какой вид последний?

Улыбка дракона стала загадочной.

— Скажи мне, — сказала она, отклонив бутылку. — Против моей природы так много открывать бесплатно, а Джулиус высоко о тебе отзывался.

Марси стала потеть.

— Ты хочешь, чтобы я угадала?

— Это не так сложно, — Амелия пожала плечами. — Духи появляются везде, где магия может принять облик: озеро, стая волков, вырезанный город. Но есть еще одна сила, которая двигает магию все время, которую я не упомянула. Какая же?

Марси прикусила губу. Она всегда нервничала, когда к ней было приковано внимание, но она не думала, что Амелия задала бы вопрос, на который она не могла ответить. Ей просто нужно было обдумать то, что она уже знала, и подсказки. Какую силу еще не упомянули? Какая сила могла толкать и накапливать достаточно магии, чтобы она могла собраться в нужном количестве, чтобы получить разум и…

— Люди, — выпалила она. — Мы двигаем магию. Это последний тип духов.

Амелия широко улыбнулась.

— Я знала, что ты умная обезьянка, — сказала она. — Ты права. Последний тип духов звался Смертными Духами, магия собиралась в шрамах, оставленных людьми на магическом пейзаже.

— Призрак такой? — спросила Марси, волнение мешало ей записать это. — Но как? Он не выглядит как человек.

— Тут все намного сложнее, — сказала Амелия. — Тебя не удивляло, что есть дух волков, но не дух людей?

Марси кивнула.

— Люди искали наших Звериных Духов с тех пор, как мы узнали о них, но не находили. В статьях по теме, которые я читала, была теория, что люди слишком разделены, чтобы один дух мог всех нас представлять.

— Это почти так и есть, — Амелия была невольно впечатлена. — Но ты упустила фактор, что зверь людей уникален. Тысячи магических видов вернулись в экосистему за годы после падения метеорита, но то были растения, животные, насекомые, рыбы и другие, и только люди получили способность манипулировать магией. Все вы, даже не-маги, можете оставлять следы в магическом пейзаже, и когда следов накопится достаточно, если люди работают вместе, можно создать колеи, которые наполнит магия.

Марси добавила это к записям.

— Какие колеи?

Амелия пожала плечами.

— То, во что вы верите. Чем важнее для людей что-то, тем глубже оно оставляет след в вашем общем магическом пейзаже. Например, смерть. Все смертные боятся умереть, и они готовы почти на все, лишь бы избежать ее неизбежной хватки. Эти мысли имеют вес, и они оставляют глубокие следы.

— Погоди, — глаза Марси расширились. — Хочешь сказать, что Смертные Духи — это концепты?

— Так я и говорю, — сказала Амелия. — На планете сейчас больше девяти миллиардов людей. Каждый из них, маг или нет, может менять магический пейзаж вокруг себя. Индивидуально, конечно, изменения мимолетны, но, чем больше человек вместе о чем-то думают — вера, страх, идея, зови это, как хочешь — тем больше они вырезают места для этого в своих жизнях. Каждая яма создает пространство для накапливания магии, а где собрана магия, рождаются духи, — драконша улыбнулась. — Как ты понимаешь, общий вес человеческих тревог создает крупных духов. Многим Смертным Духам поклонялись, как богам, до исчезновения магии, чтобы ты понимала размах, о котором мы говорим.

— И ты думаешь, что Призрак из таких? — Марси посмотрела на кота, еще спящего на дне ее сумки. — Прости, но сложно в это поверить. Если Смертные Духи такие большие, почему мы их не видели? Почему Мрачный Жнец не катается по военным зонам, забирая головы?

— Потому что времени прошло мало, — сказала Амелия. — Магия собиралась в этом мире всего шестьдесят лет. Этого хватило для мелких сосудов — озер, гор, зверей — но Смертные Духи огромны, как мысли людей. Следы на магическом пейзаже Земли стали глубже, ведь людей теперь миллиарды. Добавь развитие массовой коммуникации в мире, и колени верований и ценностей людей становятся такими глубокими и широкими, что современная магия просто еще не успела их наполнить. Вода течет, но ведро слишком большое. Понимаешь?

Марси понимала это, но не понимала, при чем тут Призрак.

— Но, — она ощущала себя немного глупо, — если это так, как Призрак оказался тут?

— В этом и вопрос, да? — Амелия села прямее с улыбкой. — Смертные Духи всегда меня восхищали. Я не собиралась возвращаться в это измерение еще пятьдесят лет, ведь, по моим подсчётам, тогда могли уже появиться Смертные Духи. Представь мое удивление, когда я вернулась помочь брату и нашла не просто Смертного Духа, а уже привязанного стабильно к магу. Ты понимаешь, как это невероятно?

— Начинаю догадываться, — Марси сжала сумку, где спал Призрак, сильнее. — Так он еще не вырос? Потому он такой маленький?

— Хорошая теория, — сказала Амелия. — Но я не знаю, если честно. Он — загадка! — она восторженно улыбалась. — Теперь ты видишь, почему я хотела с тобой поговорить?

Марси понимала, но, чем больше она думала об этом, тем больше ее беспокоили слова Призрака в переулке.

— Ты сказала, что Смертные духи созданы общими мыслями людей, как смерть. Не все они хорошие, получается?

— Хорошее — относительное понятие, — сказала Амелия. — Но то, что люди обречены умирать, делает людей пессимистами, так что и многие Смертные Духи неприятные.

Ее кот, похоже, питался смертью и был холоден, как могила, так что Марси не очень нравились ее шансы.

— Есть способ определить их? — спросила она. — Я спрашивала у Призрака вчера, кто он, но он сказал, что не знал свое имя. Он сказал, что не вспомнит, пока я не напитаю его силой.

— Скорее всего, он не может, — драконша посмотрела на сумку Марси, щурясь. — Бедняжка, он чуть больше огонька. Если бы он не был привязан к тебе, вряд ли смог бы держаться. Конечно, он не знает свое имя.

— Так он говорил правду, — Марси обрадовалась. — Я переживала, что он играл, чтобы выманить из меня больше сил.

— Наверное, он делал все сразу, — сказала Амелия. — Как я и сказала, все духи — разумная магия, и их разум зависит от того, сколько силы в их распоряжении. У тебя сил мало, так что он может даже не знать, какой он дух.

— Что будет, если я скормлю ему магию?

Драконша задумчиво нахмурилась.

— Сложно сказать. Мы не знаем, о каком типе Смертного Духа говорим, так что невозможно предсказать, как он отреагирует, когда вспомнит себя. Но это вопрос на потом. Тебе нужно понять сейчас, что твой дух может стать серьезной шишкой. Важно и то, что он позволил тебе привязать его.

Марси кивнула.

— Ты похожее уже говорила. Почему привязывание так важно?

— Важен выбор, не привязывание, — сказала Амелия. — Смертные Духи — магические создания из страхов и верований людей. Они стараются выразить в полной мере аспект, который представляют. В зависимости от того, какой дух, эта одержимость может делать их критически нестабильными. Чтобы они не рассеялись, Смертные Духи связываются с магами, чья сила помогает им найти баланс, — она нахмурилась. — Так было до того, как магия пропала. Мы не знаем пока, с каким духом имеем дело, и я не знаю, почему Призрак выбрал именно тебя, но привязать его было отличным ходом с твоей стороны.

— Как так? — спросила Марси.

— Потому что, привязав свою магию к его, ты связалась с владением Смертных Духов, то есть, ко всей человеческой магии, — глаза Амелии сверкали. — Это серьёзно, Марси. Нельзя потерять такое из-за одержимого идиота Ванна Егеря или дурака Джулиуса.

Марси отдернулась.

— Что?

— О, ладно тебе, — сказала Амелия, закатив глаза. — Он — милый ребенок, но ты должна была уже понять, что твой дракончик не играет с властью. Ты — маг со Смертным Духом, возможно, первым вернувшимся Смертным Духом. Я не знаю, как или почему случился Призрак, но твоя связь с ним сократила десятки лет, — драконша понимающе улыбнулась. — Ты — очень ценный товар, Марси Новалли, и ты заслуживаешь лучшего, чем ребенок на дне Хартстрайкеров. Тебе нужно лучше. Тебе нужна я.

Марси не сразу поняла, что не ослышалась.

— Ты пытаешься нанять меня?

— Не удивляйся так, — сказала она. — Ты не поняла, что я тебе сказала. Ты — просто находка. Я рада, что решила заглянуть к Джулиусу и нашла тебя до того, как Ванн Егерь все испортил.

Она сказала это спокойно, словно указывала на очевидное, но Марси уже видела намек.

— Это сделка, да? — она смотрела на драконшу свысока. — Потому нужно было, чтобы я пришла одна. Ты спасешь нас от Ванна Егеря, но только если я присоединюсь к тебе.

— Ты так говоришь, словно это плохо, — Амелия надулась. — Ты ведь уже поняла, как выгоден для тебя настоящий союз с нормальным драконом? Или ты думала, я полчаса раскрывала тебе тайны магии по доброте душевной?

Марси так и думала. Или она была слишком взволнована из-за того, что услышала, чтобы переживать о цене, и, судя по самодовольному виду, Амелия это знала.

— Первая порция бесплатно, — проворковала она. — Но есть куда больше. Я родилась на век позже Бетезды. Я застала многих магов, которых ты считаешь легендами, — она указала на основную часть острова. — Ты не видишь за деревьями, но на северном берегу у меня башня с библиотекой, полной их творений. Книги, свитки, письма, объясняющие высшие уровни магии. У меня все это есть. Это мое сокровище. Пока другие драконы копят золото, оружие и материальные сокровища, я коплю знания, а это, как мы обе знаем, куда ценнее. Это все там. Хоть я была в других измерениях, библиотека была все это время защищена. То, что я тебе поведала, было невероятным? Это пустяки. Детская игра. Моя коллекция магических текстов была завистью мира еще до нового поколения смертных идиотов, которых испугала идея магии, и они стали сжигать сокровища прошлого. Теперь это может стать и твоим. Твоим, Марси Новалли, а нужно только пообещать мне свою жизнь.

Когда она закончила, сердце Марси колотилось.

— Что значит: «пообещать свою жизнь»?

— Это значит, что ты будешь моим человеком, — объяснила Амелия. — Я пойму, если ты растеряна, учитывая, как к тебе относится Джулиус, но, обещаю, тебе понравится. В отличие от некоторых драконов, я отношусь к своим смертным, как к сокровищам. Ты будешь жить тут со мной, в этом раю, и я дам тебе лучшее. Один месяц в моей библиотеке сделает тебя лучшим магом из живых. Ты погрузишься в знания, которые сделают современную магическую теорию выглядеть как игрушки, и это лишь начало. Как только мы ускорим твоего Смертного Духа, полный потенциал человеческой магии будет нам доступен.

— Нам? — Марси растерялась. — Но ты — дракон. Зачем тебе магия людей?

— Потому что это ваш мир, — Амелия встала. — Драконы — просто нарушители в этом измерении, но люди тут хозяева. Есть места, куда можете пройти только вы, дела, которые не могут выполнить духи или драконы. Я хочу это увидеть. Как ты, я хочу знать, но, как дракон, я не могу сделать это сама. Ты и твой дух — шанс, которого я ждала десять веков. Будь со мной, и я дам тебе все, что ты могла желать: власть, знания, безопасность, комфорт, слава, богатство. И, похоже, нужно повторить, что ты не умрешь этой ночью. В отличие от некоторых, я защищаю своих людей от охотников на драконов.

— Но не людей Джулиуса, — закончила за нее Марси.

Амелия изящно пожала плечами.

— Теперь ты видишь выгоду правильного хозяина. Я не понимаю, почему ты медлишь. Я предлагаю тебе все, что женщина в твоем положении может хотеть. Но, может, я не так тебя поняла? Может, ты не из тех, кто хочет вернуть утерянные знания твоего народа?

Марси сглотнула. Это было неправдой. Амелия не могла заманить ее еще лучше. Даже сейчас желание побежать в джунгли на поиски той библиотеки вызвало в ней трепет. Слова дракона разожгли детские мечты. С помощью Амелии Марси могла стать архимагом в классическом смысле. Тем, кто обладал истинной силой магии, а не просто академиком, который описывал теорию. Она могла получить славу старых магов. Больше на нее не будут смотреть свысока сильные существа, потому что она будет среди них, равной им. Но, хоть это было поразительно, то, как Амелия это предлагала, беспокоило ее.

— Это очень заманчиво, — призналась она. — Но… у тебя это звучит так, словно я буду твоей рабыней.

— Сокровищем, — исправила Амелия. — Ты будешь моим сокровищем. Это совсем другое.

— Но все еще вещь.

— А чем еще ты можешь быть? — драконша нахмурилась. — Я о тебе забочусь. Это делает тебя моей. Но я не жестокая хозяйка. Жестокость — трата времени и ресурсов. Я хочу, чтобы ты была счастливой и продуктивной. Я бы, конечно, потребовала от тебя хоть одного ребенка, чтобы помочь мне вернуть мою популяцию, но я выбрала бы тебе самого сильного и красивого партнера, так что было бы не сложно. И ты будешь у меня первой, так что ты и твои дети будут выше других магов по рангу. Ты будешь как королева, будешь отвечать только мне. Разве это плохая сделка?

Она закончила улыбкой, но Марси могла лишь глазеть. Даже так часть нее хотела принять силу, предложенную Амелией. И это было проблемой, потому что это была не власть. Она будет вещью, и хоть Марси жаждала знания, которыми манила ее Амелия, она не знала, могла ли так жить. Но, если она не примет предложение Амелии, она вряд ли доживет до завтра. Она будет, если повезет, во власти Ванна Егеря и Алгонквин до конца жизни, как человек, «спасенный» ими от дракона. По сравнению с этим, быть королевой у рабов Амелии звучало неплохо, но они не обсудили одну тему.