Одержимый

Акадар предусмотрительно воздержался от ответа.

- И правильно делаете, что не соглашаетесь! - Хобахава довольно полуулыбался. - Потому что это противоречит второй части силлогизма - как можно дольше. Максимум в первой за счет потери второй. А надо рассматривать в сумме. В целом.

Хобахава очертил в воздухе круг ладошками. - С этой самой коровой, трава это мелочи. А вот мясник придет через час - и что? Час чистейшего счастья, или не столь чистого, но двадцать лет - что больше? - Хобахава сделал еще глоток, зажмурился. - Наша Девятка - толкание коров на поляне. Коров, мнящих себя мясниками.

- Вы, уважаемый магистр, между прочим, тоже член Девятки. - Акадара такое сравнение оскорбило.

- Да, но я счастливо избегал ваших игр, что очень полезно сказалось на моем здоровье. - Хобахава похлопал себя по вместительному чреву. - Старый безвредный чудак, не правда ли? - Хобахава хитро подмигнул.

Акадар снова промолчал, хотя и не был согласен с Хобахавой. По крайней мере он Хобахаву безвредным не считал. Чудаком - да, но уж никак не безвредным.

- Но сейчас, уважаемый Акадар, ситуация изменилась. Слишком много странного произошло за этот год, слишком много. А все странное, не имеющее объяснения, вызывает у меня неприятный зуд в груди. - Хобахава посмотрел рубиновую жидкость на свет, покрутил ее в бокале. - И наводит на мысли. Знаете, какие? Что появился настоящий мясник. И этот мясник угрожает всей нашей поляне.

- Вы имеете в виду Баниши?

- Ну что вы. - Хобахава хихикнул. - Конечно, нет. Баниши тянет на себя одеяло, но в этом ничего необычного нет, традиционное поведение коровы. А я имею в виду именно странности. И именно мясника. - Хобахава глотнул вина, почмокал. - Так вот, про странности. Немногим более года назад произошел странный выброс энергии, и у орков объявился некий Гуграйт, тоже странный. По описаниям видевших его он не похож ни на одну расу, живущую в мире. Дальше. Все шпионы этого Гуграйта, пойманные нашей службой, немедленно странным образом умирали в тюрьмах, оставляя нас ни с чем. А, да, страннейший исход огромного количества магической энергии этой зимой, появлявшейся из пустыни и пропадавшей неизвестно куда над землями орков. Несколько валытийских вельмож, умерших, похоже, так же странно, как шпионы Гуграйта. И странно неотслеживаемые поставки оружия оркам через Вальпию. Ну как, достаточно странного?

- Я понимаю, куда вы клоните. - Акадар пожал плечами. - Но я бы не стал драматизировать. Совсем не обязательно все сводить к Гуграйту. Могут быть и другие объяснения. Количество энергии, например, слишком велико, и это, скорее всего, было просто природное явление. Как на самом деле умерли вальпийские вельможи, мы не знаем, а то, что мы не можем прекратить поставки оружия, - так бардак в Вальпии всем известен. В конце концов, все это может быть простым совпадением.

- Я бы очень этого хотел, - Хобахава промокнул платком рот, - видят Всевысшие. Но готовиться надо всегда к худшему, и я начал искать. И знаете, именно наш напористый Баниши в своем невежестве дал мне возможный ключ. Гуграйт действительно может быть, так сказать, из Башни.

- Вы пригласили меня, чтобы поиздеваться? - Акадар скривился. Воспоминания о том, как тебя выставили глупцом, - отнюдь не самые приятные. - Если все, что вы хотите мне сообщить, - лишь досужие измышления и оскорбительные сказки, то я, пожалуй, пойду! - Акадар начал вставать.

- Подождите, подождите! - Хобахава зашевелился в кресле, замахал рукой, и его тело под тонкой дорогой материей пошло волнами. - Это не сказки!

Акадар внимательно посмотрел на Хобахаву. Вроде бы совершенно серьезен.

- Я знал, что мне не поверят, - торопливо заговорил Хобахава. - Поэтому я не могу сказать этого на Совещании. Надо мной просто посмеются. Но вы же самый разумный среди магистров, вы должны меня выслушать!

Акадар нерешительно постоял, затем снова сел.

- Знаете, зачем была образована Девятка?

- Дабы хранить и оберегать мир среди людей, - продекламировал Акадар, хранить магическое искусство...

- Да, да, все так, - перебил Хобахава. - Но откуда это все взялось? Почему мы так оберегаем монополию на магию? Откуда взялся обряд посвящения в маги?

- Ну... - Акадар задумчиво покачал головой.

- Официально Девятка существует пятьсот лет, с момента появления Уложения, но на самом деле появилась она гораздо раньше. Самым ранним записям, которые я обнаружил в архивах, девятьсот лет, а в них есть ссылки на другие, еще более древние. Так вот, эти записи разрознены, - продолжил Хобахава, к которому, похоже, вернулась его самоуверенность, - но, скрупулезно сложив их, можно понять, что основной целью Девятки тогда была борьба с магами, подвергшимися воздействию Башни. Что такое Башня и как происходило воздействие - непонятно, но, судя по описаниям, маг после этого становился настоящим монстром, обладающим к тому же огромной магической силой. Он становится угрозой всему человечеству! Эта борьба фактически вылилась в магическую войну, причем безнадежную для Девятки, поскольку практически любой маг мог стать очередным одержимым Башней. И лишь когда наконец был изобретен обряд посвящения, произошел перелом. Посвящение каким-то образом защищало мага от влияния Башни, и после того как был уничтожен последний одержимый, Девятке оставалось просто следить, чтобы ни один человек, обладающий магическими способностями, не остался непосвященным.

- Вы хотите сказать, что Башня действительно существовала? - недоверчиво произнес Акадар. - И что в нашей библиотеке есть тому доказательства? Но почему же тогда никто...

- Да потому что вам постоянно некогда! - неожиданно нервно перебил Хобахава. - Вы же полностью заняты своим! - Хобахава вздохнул, глотнул вина и уже спокойней добавил: - Не существовала, дорогой магистр. По-прежнему существует, вот в чем дело. Никто ее не уничтожил. И это еще не все.

Хобахава, кряхтя, нагнулся и вытащил из ящика стола свернутый в рулон манускрипт.

- Вот. - Хобахава нежно провел рукой по манускрипту. - Я получил его от одного из участников неудачного похода на натуан. Бравый воин считал, что из него получатся замечательные портянки, но пергамент оказался слишком хрупким. Ему как минимум три тысячи лет. - Хобахава осторожно развернул манускрипт, поводил пальцем по вычурным рунам, - Ага, вот. Вы по-старонатуански читаете? Хобахава взглянул на Акадара, грустно усмехнулся. - Жаль. Я тоже не силен. Но кое-что разобрал. Тут написано, что в результате каких-то действий натуан появился Проклятый, или Сильный. Специально они его создавали, или он появился случайно, я не понял, но не это главное. Главное, что натуане тогда столкнулись с теми же проблемами, что и люди несколько тысяч лет спустя - с одержимостью. Я думаю, вам интересно будет узнать, что натуане тогда жили на поверхности, а под землю ушли, спасаясь от Проклятого. Как в конце концов они от него отделались - я тоже не знаю. Часть натуан ушла куда-то - это место они называют изнанкой, а оставшиеся сделали с собой что-то ужасное, что отделило их от Проклятого. Вот так.

- Вы считаете, что Башня и Проклятый натуан - одно и то же? - Акадар скептически покачал головой. - И это из-за какой-то тряпки, которая служила портянкой у солдата? Не слишком ли поспешный вывод?

- Это не тряпка! - Полные щеки Хобахавы затряслись. - Манускрипт подлинный! Да вы только послушайте: "Силой Ужаса полный, облик, создателем данный, потеряв, идет, и горы ходят, и моря закипают от безумного взгляда его. И крови рек алкает он, ненасытный голод удовлетворить пытаясь, Проклятым разума лишившись Бежит живое прочь, лишь поступь громовую его заслышав, спасения в тщете ища". Это у натуан. А вот, - Хобахава вытащил потрепанную тетрадь, - записи Девятки: "Безобразен и страшен становится Башней одержимый. Безграничны силы сего, ибо нечеловеческий источник питает их, жизни платой требуя. Расстояние не преграда ему, смерть сеющему". Неужели не видите, что оба описания - об одном и том же?

- Ну, не знаю, - все еще с сомнением произнес Акадар. Доказательства Хобахавы не казались ему совершенно бесспорными, но жар, с которым Хобахава говорил... - Ну хорошо, допустим, вы правы. И что? Что вы хотите от меня?

- Не знаю, - Хобахава опустил голову. - Не знаю, дорогой магистр. Но я боюсь. Нет, я даже не боюсь. Я в ужасе! - Хобахава взглянул на Акадара. - Я просто не могу носить этот ужас в себе! Я должен был кому-то рассказать это! Натуане, люди, теперь орки. Если Башня проснулась... - Хобахава истерически хихикнул. - Вы понимаете, что это означает? Это же конец всему! Всему, что вы видите! - Хобахава махнул рукой. - Конец нам! Великая пустыня за Облачным Хребтом образовалась, когда натуане пытались уничтожить Проклятого! - Хобахава закрыл лицо руками. - Это конец!

Акадар смотрел и не мог поверить тому, что видел. Вечно расслабленный, вечно полусонный, ничем не пробиваемый Хобахава трясся, словно студень. Словно желе. Хобахава в панике. Мурашки липкого страха поползли по спине Акадара. Если все действительно так плохо...

- Подождите. - Акадар встал, прошелся по комнате, стряхивая оцепенение, Подождите. Еще неизвестно, все ли так, как вы говорите. И даже если так, не все потеряно.

- Да? - Хобахава с надеждой смотрел на Акадара.

- Да. В конце концов даже самого что ни на есть одержимого можно убить. Дайте подумать. - Акадар запустил руки в волосы. - Послушайте, на востоке Нагира, возле Гаена был зарегистрирован такой же выброс энергии, что и год назад.

- Она проснулась, - почти простонал Хобахава.

- Прекратите вы! - Акадар брезгливо поморщился. - Возьмите себя в руки. Так вот, я не придал этому большого значения, но сейчас... я прикажу своим людям прочесать весь Гаен. Вы сделайте то же самое. Хотя этот город и находится на моей территории, уверен, у вас там тоже кто-нибудь есть. Любого подозрительного на заметку. Если это и Башня, посмотрим врагу в лицо. Неизвестность всегда хуже самой страшной правды. Хорошо?

- Хорошо. - Хобахава взял бокал и залпом допил остававшееся там вино. Хорошо.

Еле заметная улыбка скользнула по его лицу, но Акадар ее не увидел. Он уже шел к двери.

* * *

Натужно скрипя, по подъемному мосту в ворота Изарона медленно въезжали тяжело груженные телеги. Еще один караван. Очередной, доставивший оружие из Сардиса. И на подходе еще десяток. Хватит, чтобы снарядить дополнительно две армии.

Крайт побарабанил пальцами по подоконнику. Караван, один из многих, добравшихся до Изарона за последнюю неделю, уже не вызывал у горожан ни любопытства, ни восторга, и встречала его совсем небольшая группа вконец одуревших от скуки старцев, несколько возниц предыдущих обозов и караульный офицер с солдатами. Даже дети уже не выбегали гурьбой, не свистели вслед ошара-шенно озирающимся возницам и не радовались выражению испуга, возникавшему на вновь прибывших липах Все стало рутиной, ежедневной обыденностью

- Фрин, Малыши на позициях?

- Да, Гунга Крайт Вчера добрались.

- Хорошо. - Крайт отвернулся от окна, взглянул на собравшихся в кабинете его недостроенного замка. - Ну что ж, хочу вас обрадовать. Ждать нам, пожалуй, больше нечего. Мы начинаем.

Хмурое лицо Рона прорезала хищная улыбка, из глаз Фрина пропала мечтательная дымка, сменившись восторгом, и лишь Гуг Абис, капитан наемников, остался невозмутимым.

- Значит, так. - Крайт подошел к столу с разложенной картой, поманил остальных пальцем, - Выступаем сегодня ночью. Наши колдуны откроют три портала, и через них мы выйдем прямо к реке. Капитан Абис со своими наемниками...

- Гунга Крайт! - Глаза у Фрина округлились.

- В чем дело?

- Гунга Крайт. - Фрин замялся, нерешительно покусал губу. - Гунга Крайт, я хотел сказать... То есть спросить То есть...

- Ну говори же! - Рон нетерпеливо дернул головой.

- Гунга Крайт. - Фрин наконец взглянул на Крайта. - Порталы таких размеров... Кифтянам ничего не стоит их заблокировать. И кроме того, Малыши обнаружат себя. А защищаться у них не хватит сил, они будут слишком вымотаны.

- Не волнуйся, Фрин. - Крайт улыбнулся. - Этой ночью магам кифтян будет не до порталов. И не до Малышей. Этой ночью они будут очень заняты, уверяю тебя.

Фрин пробормотал что-то, кивнул.

- Ладно, дальше. - Крайт снова склонился над картой. - Через порталы капитан Абис с наемниками попадет сюда, южнее Братьев, Рон с Учебным легионом - севернее. Я с остальными войсками высажусь непосредственно перед Братьями. Здесь. - Крайт ткнул пальцем в карту. - После того как я атакую Белых Братьев, вы переходите реку. Рон, двигаешься вперед, - прочертил Крайт длинную дугу, обходя кифтян и отжимая их к югу. Капитан, скорым маршем, нигде не задерживаясь, идете к Пьяному Ущелью, закрепляетесь и ждете. Все понятно?

- Нет.

- Так. - Крайт взглянул на Абиса. - И что непонятно?

- Во-первых, мне непонятно, почему Братья не смогут развернуться и ударить нам в тыл. Им совсем необязательно героически отбивать ваши атаки, а оторваться от вас для них не составит проблемы. Это самая боеспособная часть войск кифтян, и мне совсем не хотелось бы обнаружить их у себя за спиной.

- Вообще говоря, я мог бы сказать, что это не ваше дело, капитан, - сухо произнес Крайт, - что ваше дело - выполнять приказы. Но я вам отвечу. Белые Братья действительно опасны, и именно поэтому я собираюсь заняться ими в первую очередь. А уйти они не смогут потому, что им не позволят Сейчас у них самих за спиной Кен, и его задача - не дать им переправиться.

- Хорошо, - кивнул Абис, - допустим. Тогда второй, главный вопрос: чего я должен ждать в Пьяном Ущелье?

- Нас, капитан, нас. Меня и Рона.

- А если вы не придете?

- Да он просто перетрусил! - Рон злобно ощерился. - Разве вы не видите, Гунга Крайт? Перетрусил. Обделался! - Рон почти выплюнул последнее слово. Сидеть здесь, получать золото - это он может, а дошло до дела - сразу в кусты! Конечно, зачем ему, там ведь и убить могут. Собрать денежки, и привет, я пошел.

- Позвольте вам заметить, - заговорил Абис, даже не взглянув на Рона, что, хотя я и мои солдаты получаем золото, уходить нам некуда. В государствах Лиги мы объявлены преступниками, и там нас ждет казнь. И не надо путать трусость с осторожностью. Я, между прочим, воевал с пиратами, когда некоторых присутствующих здесь еще на свете не было. Я, между прочим, бригадир береговой охраны Сардиса в отставке. И я точно знаю, что лезть сломя голову невесть куда - это не храбрость, а глупость.

- Ты кого глупым назвал?! - Рон потянулся за мечом. - Ах ты...

- Рон, прекрати! Прибереги силы для кифтян. - Крайт перевел взгляд на Абиса. - Капитан, я не понимаю, что вы имеете в виду?

- Я имею в виду, господин Крайт, следующее, - скучным голосом произнес Абис. - Я прекрасно понимаю, что вы в первую очередь, конечно, заботитесь о своих и поэтому самые опасные задания достанутся нам. Я не возражаю. Но я хочу сказать, что я тоже забочусь о своих, и на бессмысленную смерть я своих людей не поведу! - Худой словно палка капитан стоял, выпятив подбородок и глядя в пространство.

- Гунга Крайт, позвольте...

- Заткнись, Рон! - Крайт хлопнул рукой по карте. - Капитан, даже если бы я отправлял вас на смерть, вы должны были бы отдать честь и выполнять приказ. Однако никто отправлять вас на смерть не собирается. В то же время ваши слова, - голос Крайта стал угрожающим, - вызывают у меня сомнения в вашей готовности подчиняться. Я бы просил вас объясниться. Надеюсь, вы сумеете развеять появившиеся у меня сомнения.

- С удовольствием. - Капитан чопорно поклонился. - Я лишь хотел узнать, что мне делать, если вы не подойдете, поскольку любая операция должна предусматривать действия не только на случай успеха, но и неудачи. Однако, раз у нас зашла об этом речь, я хотел бы обратить ваше внимание на то, что план кампании кажется мне исключительно рискованным. Я понимаю, что вы хотите сделать. Но Тдеди-Угу - опытный командир, получивший свое назначение не благодаря связям при дворе, а, скорее, вопреки им. Кроме того, кифтяне превосходят нас в мобильности, поскольку большую часть их войск составляет легкая и средняя кавалерия. Если Тледи-Угу соберет хотя бы половину своих войск, рассредоточенных сейчас по гарнизонам, то окружать и уничтожать по частям будем уже не мы, а нас. Поэтому я бы рекомендовал не делить нашу армию, а, наоборот, сконцентрировать ее и достигать целей последовательно, одну за другой. Такой метод, конечно, куда менее эффектен и впечатляющ, но зато надежен. И полностью соответствует современным разработкам в области военной науки. Великий Дашид в своей "Стратегии современной войны", например, писал...

- Благодарю вас, капитан, - перебил Крайт. - Это прекрасная стратегия, однако, к сожалению, слишком медленная. А у нас пока недостаточно ресурсов для затяжной войны. Скорость и неожиданность - вот что нам надо. Так что остановимся, если не возражаете, все-таки на моем варианте. Удивим великого Дашида.

- Он уже давно умер, - несколько ошарашенно сказал Абис.

- Да? Жаль. Поторопился он с этим. - Рон злорадно хихикнул.

- Так, - Крайт снова взглянул на карту, - насчет колдунов. Во-первых, заберете с собой Малышей, открывших вам порталы. Это будет по двадцать человек. По дороге к вам присоединятся отряды. Это еще примерно по двадцать колдунов и по тысяче воинов. Фрин, ты пойдешь с капитаном, подскажешь, что колдуны могут, как их лучше использовать. У Рона старшим будет Эбин. Да, относительно неудачи, капитан, обешаю, если появятся какие-либо проблемы, вы узнаете об этом немедленно...

- Что вы здесь делаете?

Крайт вздрогнул от неожиданности, взглянул на дверь:

- Выполняем ваше повеление, вождь. - Крайт поклонился. - Собираемся очистить земли Нир Хага от захватчиков.

- Мое повеление. - без всякого выражения повторил Хоген, медленно прошел к столу, опустил пустой взгляд на карту. - Мое повеление. - Слюна струйкой стекла из уголка рта Хогена. - Сколько, сколько еще погибнет... Все меняется... Все не так... И люди гибнут, гибнут... - Хоген повернулся, шаркающей походкой двинулся к двери.

Крайт посмотрел на ссутулившуюся спину выходящего из кабинета Хогена, вздохнул. Что же все-таки пошло не так? Ведь он хотел добиться совсем не этого. Всего лишь хотел сделать Хогена более уступчивым, внушаемым, а отнюдь не превращать его в развалину.

- Ладно. - Крайт отвел взгляд от двери. - Думаю, всем все ясно. Идите готовиться. Эта ночь у нас будет тяжелой.

* * *

Поеживаясь от ночной прохлады, Бубе-Зи печально смотрел на усыпанное удивительно яркими звездами небо. Почему же ему так не везет? Всю жизнь, сколько он себя помнил, именно ему доставалась подгорелая горбушка и хрящи вместо мяса. Именно он подхватывал простуду в разгар лета или ломал ногу перед долгожданным праздником и должен был лежать на лавке, когда остальные жители деревни веселились. Он переворачивал на себя суп и рвал новую рубашку, впервые надев ее. Он получил в десять раз больше тычков и ругани взрослых, чем любой из его сверстников. Любое несчастье, какое только могло произойти, происходило именно с ним. Наконец, повзрослев, он ушел из деревни, нанялся в армию, надеясь переломить череду невезенья, но все впустую. Видно, уж больно он приглянулся неудачам. По-прежнему у него ломался меч, на сапогах отваливались подошвы, а шлем съезжал на глаза. Сержант звал его не иначе как Чухом. Ну почему он Чух? И что вообще означает это слово? Нет же такого слова! Но тем не менее прозвище прижилось, и никто больше не звал его по имени. Чух, туда, Чух, сюда. Обидно!

Бубе-Зи шмыгнул носом, переложил копье в другую руку. А сегодня? Как он просил сержанта перенести дежурство на завтра, уговаривал! Объяснял, насколько важен для него этот вечер, а этот здоровенный болван только ржал в ответ. Нет в жизни справедливости! Ну почему они не понимают? Никто не понимает! Увасса, его любовь... Ее широкие бедра, тяжелые груди... Сколько ночей подряд снились они ему, унося в сладкие грезы, завораживая мечтами! Ну и что, что она проститутка и переспала почти со всем гарнизоном? Разве может такая мелочь остановить настоящую любовь? Бубе-Зи был уверен, что она несчастна, и если бы только он смог поговорить с ней, рассказать о своих чувствах, она бы тут же бросила свою неправедную жизнь, она бы тоже полюбила его. Он бы уволился, получил бы свой участок земли в этой новой провинции, и они бы зажили вместе. Он бы пахал землю и убирал урожай, она бы ухаживала за скотиной и ждала его к ужину. Румяные детишки... Все бы наладилось, он был уверен. И теперь все эти планы под угрозой из-за бессердечного сержанта!

Когда после долгих колебаний он наконец решился заговорить с Увассой, она лишь рассмеялась и сказала, чтобы он занял очередь и приготовил деньги, и что для него у нее специальная цена. Два месяца Бубе-Зи копил жалованье, два месяца ждал этого вечера, и что? Именно в этот день его отправляют в караул! Не за день до этого, не через день, а именно тогда, когда он должен был встретиться с Увассой! И что теперь делать? Ждать еще два месяца? Еще два месяца мучений? Он просто этого не выдержит!

Бубе-Зи посмотрел по сторонам и, никого не увидев, прислонил надоевшее копье к стене. И кому, скажите на милость, нужен этот пост возле офицерского барака? Усиление мер безопасности! Как будто они и так не достаточно усилены! Кто, скажите на милость, проберется мимо двух наружных и одного внутреннего ряда постов, расставленных так плотно, что часовые друг друга чуть ли руками не касаются? Откуда этому кому-то взяться в самом центре лагеря, за рвом и земляной насыпью? Просто очередная блажь начальства! И из-за этой блажи он торчит здесь вместо того, чтобы сидеть рядом с Увассой, разговаривать с ней, может быть, даже держать за руку, обнять...

- Это офицерский барак?

Бубе-Зи чуть не подпрыгнул от неожиданности, дернулся к копью, запутался в шлее и наконец повернулся на голос.

- Э-э...

- Видимо, это означает "да". - Девушка кивнула темнеющим позади нее фигурам: - Заходите.

- Да, но...

- Но? - Девушка обернулась к Бубе-Зи. - Что - но?

- Но, - повторил Бубе-Зи, чувствуя, как губы сами расплываются в улыбке, но...

Мысли разом вылетели у Бубе-Зи из головы, оставив лишь звенящий восторг. Всевысшие, что это была за девушка! Он и не подозревал, что возможна такая красота. Возвышенное, неземное создание, словно сотканное из лунного света. Девушка смотрела на него, слегка склонив голову, такая манящая и одновременно недоступная в своем совершенстве. Нежная линия рта, точеный нос, и глаза... Огромные, в пол-лица, теплые, обволакивающие. Увасса... Образ мелькнул и тут же исчез, растворяясь в глубине этих глаз. Увасса была грубой подделкой, отвратительной пародией, примитивной и жалкой. Что он мог в ней найти? Вот он, истинный идеал, стоит, нет, парит перед ним. О Всевысшие, не сон ли это? Из барака послышались какие-то мокрые шлепающие звуки, и Бубе-Зи вдруг почувствовал озноб, несмотря на все переполнявшее его восхищение.

- Что это?

- Это? - Голос, словно колокольчик, ласкающий, завораживающий. Девушка посмотрела на белеющие на востоке горы, перевела взгляд на Бубе-Зи.

- Это мои братья и сестры в Пути. - Девушка ласково улыбнулась, обнажая ряд острых зубов. - Пора. Ну что стоишь, солдат? Кричи.

И Бубе-Зи закричал.

* * *

Маг наконец зашевелился, в глазах появилось осмысленное выражение.

- Ну что?

- Они не могут.

- Почему не могут? - Тледи-Угу пододвинул табуретку, сел.

- Они говорят... - Гациб сглотнул, сухо закашлялся. - Они ввели войска в Сравскую область защищать живущих там этнических кифтян от преследований вальпийцев Резервы им нужны там.

- Идиоты, идиоты! - Тледи-Угу снова встал, прошелся.

- Они велели вам удерживать позиции. Сюда уже отправлена первая партия поселенцев.

- Говорил я ему: не открывай рот, муха залетит. - Генерал задумчиво посмотрел сквозь поднятые полы палатки на столбы дыма на горизонте.

- Что? - Маг непонимающе взглянул на генерала

- Да вон. - Тледи-Угу махнул рукой на развалившееся на стуле тело секретаря

Гациба передернуло. Нужно было иметь больное воображение, чтобы увидеть усмехающийся рот в огромной, почти отделившей голову секретаря от тела ране, по которой действительно ползла жирная зеленая муха.

- Бахаба!

- Я! - В палатку заглянул молоденький лейтенант, назначенный новым секретарем Тледи-Угу.

- И долго это здесь будет лежать? - Генерал указал на труп.

- Но вы же сами велели... - Лейтенант мгновенно стал пунцово-красным.

- Убрать! Позицию, говоришь? - Генерал развернулся к магу. - Какую позицию? Нет уже никакой позиции. Орки есть. - Генерал вплотную подошел к магу. - Откуда они взялись? Вы, маги, вы меня убеждали, что поблизости нет никаких крупных соединений орков. Так откуда же они взялись? В таких количествах?

- Я думаю, это обратный перенос Фархейна. - Гациб пожал плечами, - Есть такой способ быстро перемещаться.

- Мудрено, - усмехнулся генерал. - Перенос, значит, обратный. Так какого черта, маг, орки, а не мы, так обратно переносимся? Если есть такой способ? Какого черта мы на своих двоих топаем?

- Ну... - Маг помолчал. - Вообще-то это заклинание очень нестабильно. Малейшие помехи, малейшее противодействие, и перенос рушится, выбрасывая находящихся в нем куда угодно. Мы не можем гарантировать успех.

- А орки, значит, смогли. - Генерал посмотрел на вошедших с носилками солдат. - Ничего-то вы не можете. Гарантировать не можете, с магистром своим связаться не можете, даже с обычными натуанами справиться не можете. Фейерверки только можете устраивать. Замечательный у вас сегодня ночью фейерверк получился.

Маг покосился на головешки, оставшиеся от офицерского барака, поджал губы.

- И как только они у меня не всех офицеров перекромсали, а, маг? А вы им еще освещение, чтобы виднее было. А то вдруг кого-нибудь пропустят, да? И солдатам зрелище. В цирке вам надо выступать, такие таланты пропадают.

- Ну, хватит! - Гациб поднялся. - Я вам не мальчишка какой-то, я адепт первой степени. И я не намерен выслушивать все эти глупости! Вы лучше меня знаете, что это были не обычные натуане! И если бы не этот, как вы выразились, фейерверк, вы бы точно остались не только без офицеров, но и без собственной головы. Четверо моих магов погибло, защищая вас! - Маг взглянул на генерала и вдруг с удивлением обнаружил, что тот улыбается. - Двоих из этих натуан в конце концов прикончили именно мы, а не ваши солдаты, - уже спокойней продолжил маг. - А то, что я не могу связаться с магистром, так я вам уже объяснял. Орки запустили в астрал два самоподдерживающихся заклинания-антагониста. Не знаю, как они это сделали, но, пока заклинания не распадутся, связи не будет. Вы не можете себе представить, там сейчас такое творится...

- Почему же, могу, - лукаво подмигнул генерал. - Я, если помнишь, был здесь сегодня ночью, так что вполне понимаю... Ладно, не обижайся, маг, я пошутил. - Генерал посерьезнел, посмотрел на карту. - Давай садись, свяжись, с кем сможешь. Передай: всем отходить, и как можно быстрее. Встреча вот здесь, на выходе на Северный тракт. Попробуем перехватить один из их клиньев.

- Но как же магистр? - Гациб удивленно поднял брови. - Вы же не собираетесь его там оставить?

- Я послал его, чтобы выяснить, кто так ловко режет глотки. - Тледи-Угу усмехнулся. - Но теперь мы это сами знаем. Так что магистр нам в общем-то не нужен.

- Да как вы можете? - возмущенно произнес Гациб. - Там с ним еще двадцать магов, три тысячи Белых Братьев! Вы же бросаете их в этой ловушке на смерть!

- Для магистра, маг, я сейчас ничего сделать не могу. - Генерал вышел на солнечный свет, сощурился. - Нам надо отходить, иначе мы сами окажемся в ловушке. Так что давай, передавай мой приказ, а потом лучше подумай, что делать будешь, когда ночь придет. Что-то у вас пока с натуанами не очень получается.

- Бахаба! Где тебя носит? Общий сбор! - Генерал двинулся к суетящимся на развалинах строений солдатам.

* * *

- Ну как ваши поиски?

Хобахава приоткрыл глаза, лениво запустил руку куда-то в складки своего халата и одну за другой опустил на стол две серебряные монеты.

- Вот. - Все те же наши знакомые незнакомые профили.

- У меня улов получше, - Акадар добавил к лежащим на столе монетам еще три золотые, посмотрел на Хобахаву. - Что скажете?

- Скажу, что не в количестве счастье. - Хоба-хава ласково улыбнулся. Главное, что мы их нашли. И что при этом ни один из моих людей не попался.

- Вы... знаете? - Акадар слегка смутился.

- Да, так что я вас в общем-то ждал.

- И что будем делать? Хобахава молчал.

- Они не похожи на сдвигающих взглядом горы и воспламеняющих реки. Как там у вас: громовая поступь и ужасные силы, да? Ничего такого вроде бы нет. Вы уверены, что они одержимые?

Хобахава тяжело вздохнул.

- Но они действительно странные. - Акадар переступил с ноги на ногу. Никто из моих людей таких раньше не видел. Двое из них явно имеют магические способности, а еще четверо... Непонятные какие-то. Может, это южане? Мы ведь практически ничего не знаем о том континенте. Если допустить, что там есть люди и они смогли пройти через нашу полосу штормов...

- Не знаю, дорогой магистр, не знаю... - Хобахава потер лоб. Допустить-то можно все, что угодно, а вот как есть на самом деле... Хотя в нашей ситуации южане - вариант ничем не хуже остальных. - Хобахава горько усмехнулся. - Но кто бы они ни были, действительно надо что-то делать. Особенно теперь, после того, как один из ваших людей оказался у них. Хобахава замолчал, задумчиво сложил руки на животе. - Давайте-ка, уважаемый магистр, арестуйте их, посмотрим, что из этого получится. Только очень аккуратно. Нам совершенно не нужно внимание властей Нагира Особенно если вдруг окажется, что вы правы. Мы столько сил потратили, чтобы прекратить эти дурацкие экспедиции на юг! Обидно будет начинать все сначала.

* * *

Баниши с отвращением смотрел на ссохшийся труп натуанина. Это было нечестно, это было подло! Казавшаяся вчера такой замечательной идея поймать натуанина живым обратилась почти в катастрофу. Шесть магов отдали свои жизни, и ради чего? Ради того, чтобы эта тварь взяла и сдохла с рассветом, так ничего и не прояснив. Сволочь!

Баниши сплюнул, потер покрасневшие глаза. Кончилась вторая бесконечно долгая ночь. И он пока еще жив. Но, судя по тому, как идут дела, это ненадолго. Третьей им уже не выдержать.

Баниши развернулся и пошел к блокгаузу. Может, удастся немного поспать, прежде чем все начнется снова.

Магистр шел мимо медленно, словно в трансе, двигающихся солдат и почти физически ощущал витающую в воздухе безнадежность. Солдаты оттаскивали трупы, пытались залатать дыры в частоколе, но это была скорее привычка, вбитый в них за многие годы службы инстинкт, чем реальная надежда выжить. Они были обречены и знали об этом.

Баниши шел и старался не встречаться ни с кем глазами. Потухшие, полные апатии взгляды прорезались вдруг молчаливым вопросом, смутной, затаенной в самой глубине зрачков, надеждой, что произойдет чудо и он их спасет. И эта животная надежда была хуже всего.

Маг вошел в смрадный сумрак блокгауза, проковылял к отгороженному для него углу, тяжело опустился на койку. Поспать хотя бы часок...

Но до чего же все быстро произошло! Этот Гуграйт... Он его явно недооценил. Надо отдать должное, проделано все было просто безупречно. Нападение этих обращенных натуан... Пока маги пытались от них отбиться, Гуграйт перебросил войска. А дальше начался уже полномасштабный штурм. Выныривающие словно ниоткуда орки со всех сторон, следующие один за другим магические удары по куполу... И горящие, разрываемые, на глазах гниющие и распадающиеся люди в корежащемся металле доспехов... Просто чудо, что они отбились.

Баниши беспокойно поворочался. А сегодня? Еще одно чудо? Что ж, это были чудеса, но, похоже, лимит их исчерпан. Треть солдат и две трети магов погибли. Еще одной кошмарной ночи оставшимся не пережить. Нового штурма Братья, несмотря на всю свою выучку и отчаянную решимость, просто не выдержат.

Блокгауз вдруг ощутимо встряхнуло, по куполу прошла дрожь. Началось.

Магистр тихонько выругался, спустил ноги с койки. Все тело ломило от одной мысли о том, что снова надо куда-то идти... Этот Гуграйт, чтоб его сожрали Всевысшие с его изобретательностью! Судя по вчерашнему дню, магические атаки теперь будут продолжаться непрерывно до самого вечера. Значит, сегодня опять не поспать.

Баниши сидел, глядя в темноту, выгадывая хотя бы еще минуту покоя. Может, обойдется? Вчера удары не были достаточно сильными, скорее, беспокоящее давление. Раздражающие, выматывающие, но по-настоящему не опасные. Двое дежурящих сейчас магов в принципе вполне с ними справятся. Хотя Гуграйт явно торопится...

Новый толчок, и вопль - долгий, пронзительный...

Магистр сам не понял, как оказался снаружи. До боли режущий воспаленные глаза солнечный свет, руки складываются в защитное плетение, внутри бьется набранная сила. Но почему он не чувствует прорыва?

- Где?!

- А? - Молодой офицер, судя по нашивкам, младший рыцарь Белого Братства, раздраженно обернулся, но, узнав Баниши, вытянулся, отдал честь. - Что?

Снова крик, полный боли, вроде бы женский.

- Что это?!

- А, это... - Офицер неуверенно улыбнулся - У нас еще пленные остались, ну и... Все равно ведь... - Офицер не договорил, лишь пожал плечами. - Ребятам же надо развеяться.

- Развеяться?! - Накопленное напряжение требовало выхода. - Развеяться?!! А тихо это никак нельзя было сделать?! Немедленно прекратить этот шум!

- Есть! - Офицер козырнул и бросился прочь.

- Стой! - Баниши покусал губу. Неожиданная мысль, но, возможно, единственный шанс на спасение. Рискованно, очень рискованно, но в их положении... - Пленных больше не трогать. И паладина Гойла ко мне.

* * *

- Почему ты их пропустил? Кен молчал, потупив голову.

- Ну же, Кен! - Крайт перестал ходить, остановился перед Кеном. - Хватит ноги рассматривать Объясни-ка мне. Ты когда-то с жаром рассказывал, какие ужасы творят Белые Братья, а теперь взял и отпустил их. Почему? Ведь была причина?

- Да, Гунга Крайт, - Кен поднял взгляд, - была. Они прикрывались нашими людьми. Женщинами, детьми. Мы не могли бить. Мы бы попали по ним тоже.

- Я так и думал. - Крайт качнулся на носках. - Демоны раздери, я так и думал! - Крайт снова заходил, заложив руки за спину. - Но это же бессмысленно, Кен. Ты думаешь, ты их спас? Никого ты не спас! Они же все равно их убьют. Не сейчас, так позже. Ты отпустил убийц и никого не спас!

- Я знаю. - Кен кивнул. - И все равно они живы. А пока они живы, у них есть надежда. Это все, что у них есть, и не я отниму у них эту малость. Даже если хоть один из них выживет, этого будет достаточно.

- Да? - Крайт саркастически поднял брови. - И ради возможности выжить для одного ты отпустил две тысячи Братьев? А ты посчитал, скольких еще они убьют? Стоит ли жизнь одного столько?

- Не мне судить, чья жизнь чего стоит, - упрямо сказал Кен. - После того похода на Ящериц я поклялся, что ни одна женщина, ни один ребенок больше не умрут от моей руки, и клятву сдержу.

- Мой джаху стал философом. Забавно. - Крайт посмотрел на мрачно молчащего Кена, хмыкнул. - Ладно. Сейчас надо решать, что делать дальше. - Крайт устало вздохнул, потер виски, - Своих тяжелораненых Братья добили. Но раненые у них все равно есть. И лошадей у них осталось не так уж много. Если постараться, может, еще догоним до того, как они с Тледи-Угу соединятся.

- А ты, - Крайт обернулся к Кену, - займись-ка очисткой лесов. Там сейчас полно кифтян бродит. Надо с ними кончать, пока они у нас в тылу вместе не собрались.

* * *

- До чего же мерзкий городишко! - Гринхельд отвернулся от окна снятой ими в гостинице комнаты, сквозь которое открывался вид на заполненную торговыми рядами площадь, сплюнул. - Отвратительный. Одни жулики. - Гринхельд посмотрел на сжавшегося в углу пойманного им карманника, - У-у, урод. Повесить бы тебя! Понимаешь? Не понимаешь? Вот! - Гринхельд показал международно-понятными жестами процесс. - Теперь понимаешь?

Невзрачный человечек сжался еще больше, обернулся к занимавшемуся с ним колдуну, что-то быстро затараторил.

- Господин полковник, прошу вас. - Колдун оторвался от своих записей. - Вы нас отвлекаете. У нас только-только начало что-то получаться. Не пугайте его, пожалуйста.

- Что он лопочет? - Гринхельд продолжал буравить пленника взглядом.

- Говорит, что он выполнял указание каких-то девяти. Я еще плохо понимаю их язык, но он вроде как государственный служащий, и его нельзя убивать.

- Ага. Сборщик налогов, наверное, - саркастически сказал Гринхельд.

Дежурящий у двери детина хохотнул и погрозил пленнику кулаком.

- Послушайте, дорогой полковник, - отозвался с кровати Зейенгольц. - Если вам нечем заняться, то хотя бы другим не мешайте. Сходите погуляйте, что ли.

- Не хочу я гулять! - Гринхельд с грохотом подвинул стул, сел, налил себе в стакан вина.

- Почему? - Без всякого интереса спросил Зейенгольц.

- Не нравится мне здесь. - Полковник глотнул вина, скривился. - Фу, гадость. Тошнит меня уже от этого городишки. Одни бездельники да воры.

Зейенгольц вздохнул. Ему здесь тоже не нравилось, хотя и по другой причине. Шагнув сквозь портал, он вдруг почти перестал ощущать Фобса, оставшись, таким образом, без магических сил. Эта неожиданная потеря столь привычного могущества заставляла его чувствовать себя беспомощным и уязвимым, а то, что Шеридар со своим демоньяком сил не утратили, видимо, из-за обращения фон Штаха к Некротосу, успокаивало мало. Канал к Демону пробить можно, но вряд ли фон Штах сделает такое одолжение и ему.

- Мы торчим здесь уже месяц, а так ничего и не выяснили, - Гринхельд встал, нервно прошелся по комнате. - Мы даром тратим время.

- Вы хотите что-то предложить? - Все это Зейенгольц слышал уже много раз, по разговор помогал как-то скоротать время.

- Нет. То есть, да. Уходить отсюда надо!

- Но полковник. - Зейенгольц сел на кровати. - Куда нам идти? На восток, на юг, на запад? Куда? Мы сможем узнать это у аборигенов, лишь научившись говорить на их языке. Этим мы сейчас и занимаемся, - первожрец кивнул на бубнивших что-то в углу колдуна и карманника

- Я понимаю. - Гринхельд кивнул, помолчал. - И все равно. Не по себе мне здесь. Такое чувство, словно постоянно кто-то в затылок смотрит. - Полковник сел за стол и принялся мрачно глядеть в угол.

Зейенгольц снова вздохнул. Конечно, полковник был прав. Решение поселиться в городе оказалось ошибкой. Уж слишком сильно отличались они от местных жителей, резко выделяясь в любой толпе и привлекая внимание. Наверное, разумнее всего было бы вернуться в Империю, прихватив этого карманника, язык ведь можно учить и там. Более того, долгое отсутствие в столице могло опасно сказаться на его позициях в Совете. Перед отбытием он принял кое-какие меры, чтобы внести в Совет как можно большую сумятицу и нейтрализовать Угенброка, но время идет... Фон Киц в любой момент мог решить, что ему уже не нужен Император, или суметь все же договориться с федератами. Да мало ли что могло произойти! Зейенгольц чувствовал себя жонглером, запустившим в воздух слишком много булав, которые в любой момент могут обрушиться ему на голову, и тем не менее продолжал ждать. Он сам не знал, чего ждет, но что-то держало его здесь, какая-то мистическая вера в собственную звезду заставляла день за днем торчать в этой вонючей гостинице. Или, может, все-таки прислушаться к голосу рассудка?

- Нас пытаются блокировать, - вдруг бесцветным голосом произнес второй колдун.

Изучавший язык колдун замолчал, концентрируясь, в руках подобравшихся охранников появились мечи. Зейенгольц толкнул спавших Шеридара и демоньяка, вытащил кинжал. До чего дошло! Он, первожрец, должен полагаться на глупую железку.

В дверь постучали.

- Войдите.

Дверь открылась, однако появившийся в проеме человек внутрь не вошел Вместо этого он поднял руки, что-то сказал. Карманник в углу заговорил в ответ, чуть не подпрыгивая от радости, но тут же замолк, почувствовав упертый ему в бок кинжал Гринхельда.

- Что он говорит?

- Говорит, чтобы мы не боялись. Что нам не причинят вреда.

- Это кто кому еще причинит, - угрожающе произнес Гринхельд.

- Подождите, полковник! - Зейенгольц повернулся к колдуну. - Что ему надо?

Колдун, запинаясь, перевел, выслушал ответ:

- Он тоже от этих девяти, и они хотят с нами встретиться. Он просит нас идти с ним.

- К этим шарящим по чужим карманам9 - Полковник встряхнул пленника за шиворот. - Не все еще сперли?

Посланец повертел головой, снова заговорил.

- Он сожалеет о случившемся. Говорит, недоразумение.

- А если мы не пойдем? - Зейенгольц краем глаза следил за Шеридаром. Тот, похоже, почти закончил.

Посланец разразился длинной речью, сопровождаемой взмахами рук и поклонами.

- Я не все понял, - колдун кашлянул, - но общий смысл такой, что он должен нас привести, и если мы откажемся, ему придется нас нести. Видимо, имеется в виду, что нас заставят силой.

- Предложение, от которого невозможно отказаться. - Зейенгольц хмыкнул, посмотрел на Ше-ридара. - Ну?

- Их слишком много. Попробовать, конечно, можно, но что из этого получится, я не знаю. - Шеридар замолчал, вопросительно глядя на Зейенгольца

Зейенгольц задумчиво огляделся и невольно почувствовал удовлетворение. На него смотрел не только Шеридар. Напрягшиеся охранники, колдуны, в глазах которых клубилась сила, Гринхельд, демоньяки, все смотрели на него, все ждали его решения, от которого, возможно, зависели их жизни. Один его жест - и сжавшееся, словно пружина, напряжение выплеснется движением, ударами, смертью... Зейенгольц взглянул на нелепо торчащий из его руки кинжал, улыбнулся. Может, это и есть то, чего он ждал, тот самый уготованный ему Фатумом шанс?

- Не надо. - Первожрец покачал головой. - Это мы всегда успеем. Мы пойдем. Посмотрим, что это за девять и чего они хотят. Играем вариант "Служака".

* * *

Тледи-Угу, слегка щурясь, смотрел на восходящее солнце. Прекрасный будет день. Еще один прекрасный день, когда все живое так радуется свету и теплу, бурлит в своих суетных заботах и делах, таких важных и таких мелких, наслаждается каждой минутой отпущенного им Всевысшими срока. День, когда забыты ужасы ночи, и пережитые страхи кажутся такими нереальными и далекими. Прекрасный день в этом аду, и по-прежнему так обидно умирать. Генерал усмехнулся. Что ж. раз это так обидно, попробуем остаться в живых.

Тледи-Угу отвел взгляд от солнца, обернулся, ища своего секретаря:

- Ты чего?

- Молился вместе с вами, ваше Превосходительство. - Бахаба вытер слезящиеся глаза. - За победу нашего оружия.

Генерал тяжело вздохнул. Всевысшие видят, насколько он терпелив, но этот дурень в конце концов выведет его из себя! Странная способность смотреть на солнце вызывала суеверный восторг у солдат, и у него стало чем-то вроде ритуала показывать этот фокус перед битвой, но посчитать это молитвой, да к тому же пытаться сделать то же самое... Разве можно молиться так?! Как же ему не хватает того, прежнего секретаря, заботившегося только о том, чтобы пожрать да поспать! Воистину все, что нужно человеку.

- Найди Гациба и отправь ко мне. Быстро!

Тледи-Угу тронул коня вперед, проехался перед выстроившимися в пять колонн солдатами. Девять тысяч, всего девять тысяч! Все, что удалось собрать из двадцати пяти, находившихся под его командованием. При других обстоятельствах этого вполне достаточно, чтобы продолжать сражаться. Но не теперь. Постоянные ночные нападения натуан и банд орков деморализовали солдат, и хотя маги наконец нашли способ отгонять натуан от лагеря, витавший в воздухе ужас ощущался почти физически, грозя в конце концов вырваться из-под контроля, выплеснуться в открытый бунт. И он отдал приказ, означавший, возможно, конец его карьеры, но способный снова сплотить солдат, объединить их целью: возвращаться в Кифт.

- Братцы! - Генерал развернулся к солдатам, привстал на стременах. - Мне нечего вам сказать, вы сами все знаете. Там, - Указал Тледи-Угу рукой на запад, - наш дом, но враги не хотят нас туда пропустить. Они перекрыли дорогу, они думают, что поймали нас в ловушку. Но мы не сдадимся! Мы наполним наши сердца силой и мужеством, мы крепче сожмем оружие в руках! Мы пройдем сквозь них, уничтожим всех, кто встанет у нас на пути! Благословение Всевысших с нами, и милость их, и да пошлют они нам удачу! Харра! - Тледи-Угу взмахнул над головой мечом, конь рванул галопом. - Харра!

Генерал несся вдоль шеренг, выкрикивая, размахивая мечом, и ровные прямоугольники войск подхватили крик, усилили, отозвались слитным грохотом тысяч мечей и щитов.

- Харра! Харра!! - Первые две штурмовые колонны двинулись вперед.

Тледи-Угу подъехал к установленному на холме штандарту, соскочил с коня.

- А я и не знал, что вы верующий, - ждавший там Гациб насмешливо взглянул на генерала. - Сила и мужество, и да пребудет благость Всевысших с нами во веки веков! И зачем только мои маги старались, усиливая такую содержательную речь?

- Я сказал просто и ясно то, что понятно всем. - Тледи-Угу бросил поводья Бахабе. - А ты хотел, чтобы я им сказал, что позади нас Гуграйт и нам надо сматываться отсюда как можно скорее? Что Ущелье Пьяниц блокировано орками, и если мы не пройдем здесь, по Северному тракту, придется идти через земли кочевников? Которые, конечно, постараются сделать наш путь как можно короче?! Это им надо было сказать?!

- Простите, генерал. - Маг слегка поклонился, - Пожалуй, мой сарказм действительно неуместен.

- Неуместен, - хмыкнул Тледи-Угу, посмотрел на видневшийся впереди строй орков - Ты мне лучше объясни, почему они так стоят?

- Как? - Ганиб тоже обернулся к занятым орками холмам, над которыми появились первые огоньки заклинаний.

- Так, как они стоят! Тебе что, плохо видно, маг?

- Хорошо, а как они должны стоять?

- Ах, ну да, - усмехнулся Тледи-Угу, - ты же у нас не специалист. Смотри. Наименьшее расстояние между двумя точками - по прямой. И если орки хотят перекрыть нам дорогу, проще всего им выстроиться в линию. Но они встали перевернутым клином, с крыльями на холмах. Атакуя, мы автоматически проваливаемся в ложбину, оказываемся между холмами. Их меньше, окружить они нас не смогут, прорвать их там легче всего. Так какого черта они так встали?

- Ну, - потер переносицу Гациб, - если допустить... - Маг замолчал.

- Ну, маг! - Генерал нетерпеливо дернулся. - Если допустить - что?

- Если допустить, что в обоих крыльях у них есть колдуны, - задумчиво проговорил Гациб, - то между холмами они смогут создать очень большое напряжение Очень большое. Наша защита его не выдержит.

- А, черт! - Тледи-Угу повернулся к ползущим к холмам колоннам. - Этот парень разбирается в колдовской войне куда лучше нашего, а, Гациб?

Колонны наконец достигли подножия холмов, развернулись для атаки, и тут маги выдали максимум того, на что были способны. Вершины холмов засветились всеми красками радуги, замерцали, словно накаляясь, и вдруг просели с тяжелым грудным стоном, выбрасывая в стороны красные чадные щупальца Земля содрогнулась, вспухла громадными клубами черного дыма.

Солдаты на секунду замерли, глядя на жуткое представление, затем, подгоняемые офицерами, нехотя двинулись дальше вверх по склону, и в этот момент орки ответили. Блеснули, лопаясь среди строя, огненные шары, все больше и больше, пока наконец практически не слились в море пламени, полностью застлавшего собой происходящее. Откуда-то сбоку, с болот, пополз вверх следом за атакующими странный зеленый туман.

- О Всевысшие! О Всевысшие!! - генерал расширенными глазами посмотрел на словно дремлющего Гациба. - Будь я проклят, маг! Что там происходит?!

- Спокойно, генерал, - отстраненным голосом произнес Гациб. - Все нормально. Они смогли кое-где пробить экран сопровождающих магов, но мы тоже пробили. Твои солдаты сейчас бьются наверху. Делай свое дело.

Тледи-Угу подал сигнал двигаться второй паре колонн, снова перевел взгляд на полыхающие, затянутые пылью и дымом холмы. На правом фланге из прорезаемой вспышками мути вдруг выскочила группа солдат, за ними еще, еще...

- Бахаба! Останови их!

Следом за беглецами из пыли выкатились скрученные в плотные облака, словно ватные шарики, забавно подпрыгивающие клоки зеленого тумана.

- Гациб! Что это?!

- Где?

- Вон!

Облака тумана все ускорялись, накрывая одного беглеца за другим. Солдаты, по которым прокатилась эта мерзость, падали, неестественно подламываясь, медленно растекались липкими лужами.

- Сейчас.

Клоки неожиданно резко замедлились, словно наткнувшись на невидимую преграду, побелели, растворяясь.

Генерал вытер выступивший пот. Однако неприятности на правом фланге не закончились. Выжившие солдаты врезались в подошедшую колонну, смешали строй, и тут же накатила волна орков, закипели беспорядочные схватки. Полыхнуло, и происходящее скрылось в лиловой дымке.

- Все. - Гациб смотрел на генерала странно обесцветившимися глазами.

- Что - все?

- Отсюда уже ничего не сделаешь, можно своих зацепить. Теперь только маги сопровождения.

- Черт побери, маг, что вообще происходит?! Я ничего не вижу, ничего не понимаю! Где мы, что мы?!!

- Все нормально, генерал. На правом фланге орки остановлены, но одна наша колонна полностью уничтожена. На левом тоже потери, но мы их почти скинули с холма, Нужны подкрепления.

Тледи-Угу махнул рукой последней колонне, устало сел, посмотрел на пересекшее зенит красное солнце.

* * *

- Еще. Еще немного, и мы прорвемся.

- Бахаба, бери роту охранения - и вперед.

Мерзкий, тонкий визг, перекрывший все остальные звуки битвы, закончившийся фонтаном искр невероятной высоты...

- Генерал, еще подкрепления. Мы сбросили их с холма, но там болотистая низина, и они...

- Подкрепления? - Тледи-Угу посмотрел на поднимающиеся впереди столбы дыма, сквозь которые доносился непрерывный гул разрывов. Словно жуткая топка, в которой, казалось, ничто живое не могло уцелеть. И тем не менее живые там были, и не только были, но и продолжали резать, жечь, кромсать друг друга, не чувствуя полученных ран, презирая собственную жизнь ради возможности отнять чужую. - А где я их возьму? Нету больше подкреплений.

- Генерал, что нам делать? - Гациб потряс Тледи-Угу за плечо. - Генерал, очнитесь!

- Молиться. - Тледи-Угу даже не обернулся к склонившемуся над ним Гацибу. - Я видел много сражений, много смертей, но это... Это не война, маг, это бойня. Из-за вас, магов, из-за вашей силы! Человек не должен, не имеет права иметь такую силу...

Гациб тихо выругался и куда-то пропал.

Тледи-Угу сидел, слегка покачиваясь, и смотрел на склон противоположного холма. Пыль постепенно осела, открыв истерзанную, пожелтевшую и растрескавшуюся землю. Мертвую. Они убили даже землю. Генерал закрыл глаза. Все впустую. Что ж, надо признать очевидное и отвести войска до наступления ночи. Всевысшие на этот раз отвернулись от него.

- Он здесь!

- Кто? - Тледи-Угу скучно посмотрел на Га-циба.

- Магистр! - Гациб счастливо улыбнулся. - Он смог вырваться! И с ним полторы тысячи Братьев.

- Полторы тысячи? - медленно протянул генерал. - Полторы тысячи.

Тледи-Угу сплел пальцы, дунул сквозь них на счастье. Еще не все потеряно. Теперь и он видел колонну Братьев, с марша перестраивающихся в боевой порядок для атаки. Полутора тысяч вполне хватит, чтобы вырвать победу. Генерал почувствовал, как и по его лицу расползается улыбка. Нет, Всевысшие все-таки не оставили его, не дали погибнуть его заблудшей душе!

* * *

Крайт задумчиво смотрел на полуразобранные укрепления Пограничного Рубежа. И что теперь? Кифтяне ушли, но это ничего не значило. Они вернутся, это лишь вопрос времени. Причем отнюдь не продолжительного. Втянуть в войну кочевников так и не удалось, а конфликт с Вальпией, с ее впавшим в маразм престарелым монархом и истеричной принцессой-наследнице и выглядел все более анекдотично. Так что руки у Кифта развязаны.

- Хорошо. - Крайт обернулся к мнущемуся от нетерпения Рону. - Мы пойдем дальше. Нашего признания легче добиться на их территории.

* * *

- Хватит бездействовать и благодушествовать! - Баниши рубанул рукой. Враг уже у наших ворот, пора перестать заниматься словоблудием! Мы должны принять срочные меры. Я обещал Белому Братству полную поддержку Девятки всеми имеющимися у нее ресурсами, и обещание надо выполнять. Для этого, во-первых, необходимо провести мобилизацию магов. Имеющегося сейчас количества явно недостаточно. Во-вторых, мы должны нанять войска у Сардига. Купеческая Палата уже выразила готовность предоставить нам любое количество своих солдат. Объединенных сил Сардига, Белого Братства и Кифта, как мне кажется, должно хватить для того, чтобы остановить...

- А вам не кажется, дорогой магистр, что это уже слишком? - Внушительный Убаган навис над столом, обвиняюще глядя на Баниши. - Вы затеяли эту глупую, никому не нужную войну, по вашей вине уже погибло почти тридцать магов, вы вопиющим образом превысили свои полномочия, идя на какие-то договоренности с Белыми Братьями и раздавая обещания, и теперь вы имеете наглость диктовать Девятке, что ей делать дальше? Не слишком ли? Гуграйт готов на переговоры, все, чего он хочет, - признания этого самого Нир Хага. Почему бы нет? Вы пытаетесь присвоить Девятке функции, ей несвойственные. Не пора ли остановиться?

- Нет, не пора. - Баниши покачал головой. - Совсем наоборот, надо идти вперед, до самого конца. Посмотрите, уважаемые магистры, что происходит: Гуграйт перешел Пограничный Рубеж и жжет деревни на территории Кифта, Гуграйт угрожает всему нашему миру, а что делает Лига? Кифт оккупировал Сравскую область; непрекращающиеся пограничные стычки между Сардигом и Нагиром... Лига еще никогда не была так разобщена, и это сейчас, когда все, казалось бы, должны сплотиться перед лицом обшей опасности! А почему? Да потому, что Лига отжила свое. Кто-то должен навести наконец порядок, и никто не сделает это лучше Девятки. Хватит прятаться за устаревшие догматы Уложений, пора посмотреть в лицо реалиям. Мы уже давно вмешиваемся во внутренние дела государств, исподволь продвигая нужные нам для их благополучия решения. Так, может, пора сделать следующий шаг? Может, хватит нянчиться со всеми этими королями, палатами и правительствами, может, пора выйти из тени и открыто взять власть? Разве вы не видите, какую прекрасную возможность для этого представляет Девятке Гуграйт? Гуграйт - злодей, Гуграйт - враг человечества, и, объединившись с Братьями и возглавив войну против орков, мы придем не как захватчики, а, наоборот, как спасители и освободители. Мы владеем магией, уникальным в своем роде оружием, и, добавив к этому военную машину Братьев, у нас в руках окажется такая сила, что ни одна страна не сможет игнорировать нас! Мы сможем диктовать свою волю всему миру! Мы можем взять власть, и мы должны это сделать!

- Это возмутительно!

- Вы разорили нашу казну!

- Изгнать его из Девятки!

- Тихо! - Убаган с размаху опустил кулак на стол. - Тихо!

- Он предал идеалы Девятки!

- Тихо! - Убаган сурово взглянул на вскочившего Акадара. - Что вы тут балаган устроили? Вы на Совете Девятки, а не в кабаке. Господин Баниши, ваши слова находятся в таком противоречии с Уложениями, что встает вопрос не только о вашем нахождении в Совете, но и о магическом звании вообще. Вы предстанете перед судом Девятки, который решит, что с вами делать. Стража! Стража!! Вывести господина Баниши!

Дверь с грохотом открылась, и в залу хлынули солдаты в белых накидках.

- Кто это? - Убаган с удивлением посмотрел на направленные на него взведенные арбалеты.

- Стража. - Баниши удовлетворенно улыбнулся. - Хотя не совсем та, которую вы ожидали, не правда ли? Я предполагал подобное непонимание, поэтому позволил себе пригласить своих друзей из Братства.

Магистры зашевелились.

- Спокойно. - Баниши предостерегающе поднял руку. - Хочу предупредить. Десять магов сейчас блокируют эту комнату. Не спорю, вы, конечно, пробьетесь, но не сразу. А стрела летит быстро. Я не хочу ничьей смерти, но в случае чего солдаты будут стрелять.

- Чего вы хотите? - охрипшим вдруг голосом спросил Убаган. - Ваши действия только отягощают вашу вину. Предлагаю вам вывести этих ваших, кхм, друзей из зала Совета и добровольно сдаться.

- Уважаемый магистр! - Баниши с улыбкой посмотрел на Убагана. - С сожалением вынужден заявить, что ваш консерватизм и недальновидность представляют угрозу существованию нашего ордена, в связи с чем вы снимаетесь с поста Председателя. Временно, до выборов нового Председателя, его обязанности буду выполнять я. - Что ж, господа, - Баниши оглядел магистров. - Думаю, вы согласны с тем, что пришло время пересмотреть нашу политику и занять наконец достойное Девятки место. Если же нет, то вы вольны покинуть ее состав. Пожалуйста, я никого не держу.

Убаган встал, прошел к двери. Следом из-за стола вышли Акадар и Сокиро. Каганаша привстал, нерешительно оглянулся и снова сел.

- Вы что, останетесь с этим самозванцем? - Убаган оглянулся на прячущих взгляды магистров, презрительно хмыкнул. - Трусы. Не мы выходим из Девятки. Это вы все предали ее. Настоящая Девятка - это мы трое...

- Каждый делает свой выбор, уважаемый Убаган, - перебил Баниши. Прощайте.

Дверь захлопнулась. Короткие вскрики, звук падения тел. Баниши посмотрел на побледневших магистров. Вот и все. А заодно первый урок оставшимся.

- Вы же понимаете, в это трудное время я не мог допустить раскола ордена.

Магистры что-то забормотали. Баниши вздохнул. Никто из них не надежен, но что есть, то есть.

- Что ж, у нас появилось три вакансии, и я хотел бы предложить несколько кандидатур. Во-первых, адепт первой степени Гапиб. Прекрасный маг, вполне достойный магистерского звания. Вместе со мной сражался против Гуграйта...

- А кстати, насчет Гуграйта, - неожиданно сказал Хобахава, разлепив один глаз. - Мы с уважаемым Акадаром интересные вещи про него узнали. Ой! Хобахава, щурясь, поглядел по сторонам. - А где он? А это кто? - Хобахава удивленно округлил глаза на солдат.

- Дорогой Хобахава! - Баниши скривился, как от зубной боли. Почему этот шут не проснулся раньше? Глядишь, было бы четыре вакансии. Хотя вряд ли. Просыпается он только тогда, когда сам захочет. - Я председательствую, и говорить можно только с моего разрешения!

- Да? А я думал, вам интересно будет узнать, что помимо государств Лиги есть еще две страны, и Гуграйт, известный там как нобиль Штах, оказывается, король одной из них, как сообщили найденные нами люди, которых мы допрашиваем. Под охраной, разумеется.

- Что? Какие еще страны?

- Нет, ну если не хотите, то не надо. Что я, заставлять, что ли, буду? Хобахава покрутился в кресле, устраиваясь удобнее. - Раз неинтересно, то пожалуйста,

- Дорогой магистр, вы, видимо, не понимаете, - с трудом сдерживаясь, заговорил Баниши. - Времена Убагана кончились, и в первую очередь я собираюсь навести дисциплину. А ее нарушающих мы будем наказывать. Поэтому если я что-то спрашиваю, то надо отвечать, а не кривляться! Какого черта вы сажаете кого-то под охрану, какие еще допросы?!

- Ну что вы?! - Хобахава кокетливо улыбнулся. - Конечно, конечно. Дисциплина - вещь замечательная. Но вы уж не судите старика строго, слух у меня уже не тот, что в молодости был, да и соображаю куда медленнее. Я ведь только помочь хотел, вот и переправил этих людей с любезной помощью уважаемого Акадара в надежное место. А что с ними делать, думал, пусть Девятка решает. Но раз вы считаете, что их надо отпустить... Но только они Гуграйта королем считают, как бы помощь ему не привели.

- Ладно, хорошо. - Баниши попытался выдавить улыбку. - Вы поступили совершенно правильно. Прошу простить меня, я погорячился. Нельзя ли теперь поподробнее про этих людей?

* * *

Крайт облокотился о стол, потер лицо ладонями. Простая арифметическая задача. Из Сравской области на юг двигаются тридцать пять тысяч солдат Кифта. Шестнадцать тысяч Белых Братьев покинули свои замки в сумрачных лесах гоблинов и пересекают сейчас Валышю. Около пятидесяти тысяч пехотинцев Сардига маршируют мимо Хамура, столицы Кифта, на восток. Вопрос: во сколько раз это больше, чем у него? Ответ - в два с половиной.

Крайт встал, прошелся по комнате. Ну хорошо, молодец, посчитал. А теперь последний, главный вопрос: дальнейшие действия?

Крайт снова сел, посмотрел на уставленную изображающими войска фишками карту. Отступить или атаковать? Со всеми он, конечно, не справится, но кое-что сделать можно. Потянуть время до зимы, в морозы они в горы не сунутся, у него будет возможность подготовиться, а следующим летом... Но у них тоже будет время подготовиться. Этот новый Председатель времени даром не теряет: помирил Сардиг с Нагиром, заставил Кифт вернуть Вальпии Сравскую область Интересно, сколько еще земель орков он пообещал за это? Эх, Кен, если б не твоя сентиментальность...

- Фон Штах? Барон фон Штах, вы меня слышите? - Тоненький лучик связи мягко ткнулся в сознание Крайта. - Ответьте, барон фон Штах.

- Да? - Задумавшийся Крайт автоматически подхватил его, усилил. - Слушаю.

Барон фон Штах? У Крайта неприятно засосало под ложечкой. Кое-кто из Малышей умел связываться таким образом с близкого расстояния, но фон Штах... Никто здесь не знал его под этим именем. Империя! Нашли-таки, и здесь нашли.

- Барон фон Штах? Рад вас слышать! Крайт узнал говорившего. Зейенгольц, один из его главных врагов среди жречества. Но, как ни странно, в голосе первожреца действительно прозвучала радость.

- Не могу сказать, что взаимно. Что вам надо?

- Узнали? - Зейенгольц хихикнул, - Ладно, дела прошлые. Господин барон, мы прибыли за вами.

- Что значит - за мной?

- Господин барон, Империя высоко ценит то, как вы отстаивали ее интересы здесь, но в настоящий момент вы требуетесь дома. Вас отзывают.

- А кто вам сказал, что я отстаивал ее интересы? И что они у нее здесь вообще есть? Что-то я не помню, чтобы интересы Империи распространялись настолько далеко.

- Господин барон, для интересов Империи нет границ, и святая обязанность каждого из ее подданных защищать их везде и всегда. А вы, позвольте вам напомнить, ее подданный. Вы присягали, и никто вашей присяги не отменял.

- Послушайте, Зейенгольц, давайте сразу кое-что разъясним. Во-первых, я отсюда никуда не поеду. А во-вторых, ничто из того, что я здесь делал, к Империи никакого отношения не имеет. Более того, здесь у Империи интересов нет, и я приложу все силы к тому, чтобы их и не появилось. Еще вопросы есть?

- Но послушайте, барон, вы же военный человек, вы присягу давали...

- Империя меня подставила, и это освободило меня от присяги. Никаких дел больше у меня с Империей нет. Если вам есть еще что сказать, говорите, а нет так убирайтесь ко всем демонам. У меня дел по горло.

- Хорошо. - Голос Зейенгольца стал жестким, но в то же время каким-то просительным. - Если вы так ставите вопрос, то я вам скажу. У вас с Империей, может, дел и нет, но у Империи с вами - есть. Потому что вы - новый Император. Вы должны вернуться и короноваться. Барон, Империя ждет вас.

- Зейенгольц, перестаньте нести ерунду. Вы что, за полного идиота меня считаете? Вы думаете, я поверю в эти сказки? Я, слава демонам, свое происхождение еще помню, хоть гордиться там и нечем. Так что проваливайте, Зейенгольц, туда, откуда вы явились, и держитесь от меня подальше. Фон Штаха больше нет, есть Гунга Крайт, который ни к вам, ни к Империи никаких теплых чувств не испытывает.

- Подождите, барон, подождите! Поймите же, это не сказки, клянусь Фобсом, это правда! И вы не можете просто так отказаться. Армия присягнула вам! Пойдемте с нами, коронуйтесь, и Империя будет вашей! Захотите, потом вернетесь сюда, и у вас будут уже не эти банды орков и колдуны-недоучки. Вся имперская армия будет вам подчиняться, вы сможете...

- Убирайтесь! - Крайт резко оборвал связь, вздохнул. То, что Империя нашла сюда дорогу, обещало серьезные проблемы в будущем. В одном Зейенгольц был прав. Империю действительно интересовало все, до чего она могла дотянуться.

* * *

Жрец что-то восторженно выкрикнул. Все находившиеся в зале имперцы разом вскочили, вскинули руки вверх и принялись хором скандировать.

Баниши недовольно поморщился. Всевысшие, какие же болваны! Вечные вскакивания, крики и собачья преданность в глазах, стоит только упомянуть этого Штаха. Разве можно так относиться к какому-то нобилю, даже если этот нобиль - твой сюзерен? Хотя... Если он добьется такого же отношения к себе, когда станет... Да, пожалуй, в этом что-то было.

Шум наконец утих, и Баниши двинулся к связывавшемуся с Гуграйтом то ли жрецу, то ли шаману - единственному из этих варваров, с кем можно было более-менее нормально разговаривать.

- Ну что? Каковы результаты?

- Да! - Зихенгельз (так колдун перевел фамилию варвара) радостно закивал. - Да, хорошо!

- Что - хорошо?

- Все хорошо. Спасибо.

Баниши глубоко вдохнул, задержал дыхание, медленно выдохнул:

- Я имею в виду, это - он? Гуграйт - это нобиль Штах?

- Да! Это он, наш Император. Мы нашли его, слава демонам! - Жрец воздел руки, и имперцы тут же среагировали слитным ревом.

Баниши ждал, нервно кусая губу. И зачем он позволил им всем присутствовать на сеансе? Им, видите ли, не терпится. Сидели бы сейчас по своим комнатам, придурки несчастные... Так, спокойно, спокойно.

- И что? Вы договорились о чем-нибудь?

- О да! Он, я, э-э, - Зихенгельз помолчал, вспоминая слово, - счастлив, да! Я счастлив, что мы здесь. Мы с ним встретимся.

- Он хочет встретиться с вами? Где? - Баниши внимательно посмотрел на Зихенгельза, пытаясь почувствовать ложь.

- Еще не определено. Нужно еще это, говорить нужно. Еще связь, в от. Жрец улыбался, довольный.

- И когда?

- Завтра. Нет. Завтра от завтра. Наверное. - Зихенгельз снова закивал. Еще говорить.

- Кто с кем будет говорить?

- С кем говорить? - Зихенгельз удивленно посмотрел на Баниши.

- Да, говорить. Кто - говорить? Штах с тобой будет говорить? Или ты - с ним?

- Да, мы с Императором! Да здравствует Император!

Опять полные энтузиазма вопли.

- Всевысшие вас побери! - Баниши скривился. Похоже, сейчас он от жрепа мало чего сможет добиться. И дело даже не в его шумных друзьях. Уж больно у этого Зихенгельза глаза горят. Ладно, по крайней мере ясно, что Гуграйт - это точно их Штах, а детали можно выяснить потом. Время еще есть. Но как им не надоест орать?

- Так. - Баниши повернулся к магам, следившим за подкачивавшим Зихенгельза во время связи колдуном. - Восстановите блокировку. Отведите их по комнатам и глаз с них не спускать ни днем, ни ночью. Идите.

Оставшись один, Баниши сел на стул, недавно занимаемый жрецом, задумчиво посмотрел в пространство. Если действительно удастся выманить Гуграйта... А почему бы и нет? Ведь Гуграйт не дурак, должен же понимать, что обречен. А тут не только шанс остаться в живых, но и получить королевство. Может, и небольшое, судя по описаниям жреца, но все же. Что ему эти орки? Конечно, Гуграйт может не поверить Девятке, хотя, давая гарантии, Баниши был искренен. Ну, почти искренен. По крайней мере, убивать имперцев и Гуграйта сразу, как только тот попадет ему в руки, Баниши не собирался, хоть Хобахава и убеждал его сделать это чуть ли не с пеной у рта. Старый трус, шарахающийся от собственной тени. Появление еще одной силы, конечно, усложняло ситуацию, но одновременно и открывало новые перспективы, делало возможными новые комбинации, вкус к которым Баниши приобрел в последнее время. Гуграйт, без сомнения, враг, но нобиль Штах мог оказаться другом. Белые Братья почти исчерпали свои ресурсы, к тому же их амбиции не простирались дальше строительства новых замков на территории орков, а ему надо больше, много больше. И нобиль Штах вполне мог помочь ему в этом. Да уж, если вспомнить, насколько быстро он сумел объединить орков, превратить их в серьезную военную силу, или как лихо выставил кифтян за Пограничный Рубеж. Конечно, Баниши не собирался безоглядно доверяться этому Штаху и бросаться в авантюры, необходимо было все тщательно проверить, взвесить, чтобы потом не оказалось, что он поймал тигра за хвост. Например, выяснить, действительно ли так мало это самое государство, откуда Штах родом. И тем не менее возможности, возможности... Баниши мечтательно закинул руки за голову. Даже на ближайшее будущее... Жаль, что Тледи-Угу, судя по всему, свихнулся после того сражения, забавный был старикашка. Но если орки останутся без своего командира, генерал уже не нужен... Сардигцы сейчас около Хамура, и, наверное, не стоит их сильно торопить. Армия Кифта уйдет за Пограничный Рубеж, и в столице останется только гвардия. Триумфальный въезд в город, а потом... Что ж, с этого можно и начать.

* * *

- Ну что?

- Ничего. Все, как мы предполагали.

- Значит, не поверил.

Шеридар скорее утверждал, чем спрашивал, и Зейенгольц промолчал.

- Послушай, а ты уверен, что он нам все еще нужен? Ты не боишься?

- Чего? - Зейенгольц удивленно посмотрел на Шеридара. - Ты же сам говорил, что та сила была не его, а этих, Стеклянных Пещер, кажется, да? И он от нее вроде как окончательно отказался. Или не так?

- Все так. - Шеридар сухо кивнул. - Но я имею в виду самого Штаха. Он и сам по себе, без Пещер, сильный колдун, да и человек не такой, чтобы позволить собой управлять. Вот я и спрашиваю, так ли он нам нужен?

- Ты что? - Зейенгольц поднял брови. - Конечно, нужен. Если мы его не привезем, привезет Комиссия, а чем это грозит, думаю, объяснять не надо. А насчет управления... - Зейенгольц пожал плечами. - Есть много разных методов убеждать.

- Ладно, тебе видней. - Шеридар помолчал, - И что теперь?

- Теперь? - Зейенгольц потер нос. - Теперь, думаю, пора расстаться с нашими гостеприимными хозяевами. Сами они отпустить нас вряд ли захотят, так что придется уходить не прощаясь Твои друзья готовы?

- Они мне не друзья.

Зейенгольц взглянул на застывшего Шеридара, усмехнулся:

- Ладно, я пошутил. Так что, они готовы? Вообще, им можно доверять?

- Я - первожрец Некротоса, и если я говорю, что они сделают все, что потребуется, значит, так и будет.

- Хорошо. - Зейенгольц задумчиво кивнул. - Значит, сегодня ночью и двинемся. Что они могут? Смогут они нас отсюда вынести?

- Вынести - нет. Но они откроют все двери, расчистят путь, и мы выйдем сами. Но я вот думаю: не слишком ли мы торопимся? Может, подождать еще немного?

- Нечего нам больше ждать. Нас вывели на Штаха, и больше нам от них ничего не нужно. А вот им от нас... Знаешь, как сложно было сегодня ничего толком не сказать этому Баниши? Он следил за мной из тонкого уровня, я не мог ни слова соврать. Слава демонам, все замечательно кричали, и на этот раз удалось от него отвязаться, но я знаю, я чувствую, скоро он за нас возьмется всерьез, и никакой "Служака" уже не поможет. Так что пора.

- Да, но как мы тогда доберемся до Штаха? Слуги Некротоса нам в этом не помогут. Мы ничего не сможем сделать, если он будет окружен войсками. Не затевать же войну против Императора. Нас не поймут.

- Это просто. - Зейенгольц улыбнулся. - Ты знаешь, где находятся войска. Скажи, что бы ты сделал на месте Штаха?

- Отступил бы. Ушел бы в горы. Именно об этом я и говорю. Что мы, штурмом его Изарон брать будем?

- Не будем. Потому что Штах не уйдет. По крайней мере, не сразу. Сначала он пойдет вперед.

Шеридар вопросительно посмотрел на Зейенгольца.

- Под Джин-Юром сейчас этот, как его, Рон, правильно? И он уйти не успевает, кифтяне перекроют ему дорогу на восток. Так вот, Штах бросится его выручать. Ты же знаешь этих армейцев. - Зейенгольп довольно усмехнулся.

Шеридар побарабанил пальцами по столу:

- Ты надеешься, что кифтяне его разобьют? А если он их? Силы равные.

- А вот об этом мы и должны будем позаботиться. - Зейенгольц грустно вздохнул, - С помощью твоих друзей.

* * *

- Пойми, Девятке не нужны орки. Ей нужен Гунга Крайт, - Натуанин блеснул глазами на самой кромке узкого круга света от свечи. - Только Гунга Крайт, и больше никто.

- Но зачем? - Кен удивленно нахмурился.

- Я же объяснял, - терпеливо проговорил натуанин. - Из-за Гунги. Гунга проклятие, Ага-виши, или, как они это называют, одержимость. Одержимый человек получает огромную силу, но взамен отдает свою человеческую сущность, превращается в монстра, угрожающего всему миру. Эту угрозу Девятка и хочет предотвратить.

Кен недоверчиво хмыкнул. Гоняясь по лесам Облачного Хребта за кифтянами, он видел натуан в деле, видел их беспощадность и жестокость, горы остающихся после них разорванных, изуродованных тел. И то, что это существо смело называть кого-то монстром, звучало почти издевательством.

- Мы - не самое страшное, что может быть. - Натуанин, видимо, догадался о мыслях Кена. - И даже нас пугает то, во что может превратиться мастер.

- Не верю. - Кен твердо посмотрел на натуанина. - Это все слова. Так можно кого угодно обозвать проклятым.

- На самом деле даже не важно, веришь ты в это или нет. Главное, что в это верит Девятка. - Натуанин помолчал, тихонько свистнул. - Но это правда. Трансформация происходит медленно, но она происходит. Неужели ты не замечаешь, что он меняется? И не только меняется сам, он влияет на тех, кто рядом с ним, он уничтожает их. Вспомни, он убил твоего отца, он лишил рассудка твоего брата. Разве ты не видишь, чего он хочет, к чему стремится? Он, нет, не он сам, проклятие стремится к власти над твоим народом.

Кен болезненно сжал губы. Отец... Натуанин знал, что припомнить. Отец, его смерть и не отпускающая бесконечными бессонными ночами вина, все нарастающая, раскалывающая голову, от которой хочется выть... Отец, ведь он любил его, любил! Как он мог сам, по своей воле, велеть Безродным его убить? Нет, не мог, не мог, не мог! Тогда, значит, это правда и смерть отца - не его вина? Гунга Крайт? Значит, это он внушил ему эту мысль, а он, Кен, был просто слепым орудием в его руках?

- Его надо остановить, пока не поздно. Пока он не уничтожил твой народ. И ты, Кен, - единственная надежда своего народа! Ты - единственный, кто может спасти орков. И ты должен сделать это.

Кен с трудом проглотил комок в юрле, взглянул на ухмыляющегося натуанина. Нет, что-то не сходилось.

- А тебе какое до этого дело? Какое вам, натуанам, дело до моего народа? Что-то я не помню, чтобы вы раньше о нас сильно заботились.

- Никакого, Кен, абсолютно никакого. - Натуанин еще больше растянул губы в улыбке, демонстрируя клыки.

- Тогда я не понимаю. К чему все это?

- А я здесь не по собственной воле. Меня прислали, чтобы я сказал тебе это. Я говорю.

- Кто же, интересно, тебя послал? - насмешливо спросил Кен. - Или гордым натуанам показалось мало одного хозяина? У кого же еще, кроме Гунги Крайта, вы на посылках?

Натуанин злобно зашипел, дернулся.

- Тебя прислал Гунга Крайт, да? Меня проверить?

- Нет. - Натуанин выпрямился, скребнул когтями по столу. - Нет!

- Неужели есть еще кто-то?

- Есть. Есть! У него власть над нами!

- Да ну? И кто же этот таинственный некто? Ну-ка рассказывай.

Натуанин глянул на Кена исподлобья:

- Друзья мастера из другого мира.

- Друзья? Странные какие-то эти друзья, а, натуанин? Настроить меня против Гунги Крайта - это у них от большой дружбы, да?

- Они хотят его спасти. Они хотят забрать его с собой. Они говорят: барьер между мирами защитит его от проклятия, порвет связь. А он отказывается. Проклятие не отпускает его, не дает сделать правильный выбор.

- А я тут при чем?

- Не ходи к Джин-Юру. Возвращайся за Пограничный Рубеж.

- Но... - У Кена вытянулось лицо. - Это же предательство! Там же Рон, там наши воины. Они что, хотят, чтобы я бросил их всех на смерть?

- Наоборот, ты их спасешь! - Натуанин подался чуть вперед. - Война продолжается из-за мастера, и только из-за него Девятка хочет его уничтожить и ради этого ни перед чем не остановится. Она истребит твой народ, если потребуется. Вы не справитесь со всей Лигой. Но если не будет мастера, не будет войны. Они говорят: если ты не приведешь войска, мастер поймет, что положение безнадежное, и уйдет с посланцами. И тогда Девятка оставит вас в покое, даст свободный проход до Рубежа. Магистры обещали. Твои воины смогут вернуться домой, джаху, а ты станешь величайшим из вождей.

Кен задумчиво смотрел на пламя свечи. Действительно, Хоген слабоумен, и если Гунга Крайт исчезнет...

- А почему я должен им верить?

- Ну, хотя бы потому, что я передал тебе и приказ мастера. Они честны с тобой. Теперь твой выбор. Решай, Кен.

* * *

- Все, что вам надо, вы увидите. - Крайт твердо посмотрел на Абиса. - А остальное увижу я. Ночь - наше время, ночь принесет нам победу. Еще вопросы?

Молчание.

- Хорошо - Крайт с трудом улыбнулся, кивнул. - Идите к войскам, с заходом мы выступаем. Помните, я верю в вас.

Капитан сухо поклонился, развернулся и зашагал к наемникам. Рон насмешливо посмотрел на прямую спину удаляющегося Абиса, обернулся к Крайту, словно собираясь что-то сказать, но лишь пожал плечами и пошел в противоположном направлении к строящемуся на правом фланге легиону.

- Гунга Крайт! - Йоля покусала губу, взглянула на Крайта. - Скажите честно, мы можем победить?

- У нас просто нет другого выхода, - мрачно вздохнул Крайт. - Мы загнаны в угол, и выбор у нас - победить или умереть Второй вариант меня совершенно не устраивает.

- Но можем ли мы? Их же больше.

- Да, Демоны их побери, да! - Крайт нервно заходил из стороны в сторону. Их больше, и что? И что?! Бежать сдаваться, или биться головой о стену в истерике, или падать в обморок в надежде, что нас не заметят?! Что ты предлагаешь?!

- Почему вы на меня кричите?

Крайт дернулся, обернулся к Иоле. Помолчал, зло глядя на нее, затем на его лице появилась извиняющаяся улыбка.

- Прости. Я... Ты тут ни при чем. Похоже, у меня то самое битье головой о стену.

- Я понимаю. Это из-за Кена, да? Он не пришел, бросил вас...

- Да нет же! - резко перебил Крайт, замолчал, и уже тише продолжил: - Нет. Дело не в нем. Не только в нем. Я сам, понимаешь, я... Они поймали нас в ловушку, потому что знали, что я приду сюда, предвидели, что я буду делать. Они предвидели, что я буду делать!

- Вы пришли сюда выручать Рона - это же очевидно.

- Вот именно, что очевидно! И, значит, я не должен был этого делать.

- Но как же так? - Йоля удивленно посмотрела на Крайта. - Вы что, считаете, что должны были бросить Рона?

- Да! Если это предсказуемо, значит, это зависимость. Это слабость, которой быть не должно!

- Выручать своих - это слабость? Спасать тех, кто верит тебе, - слабость?

- Да. Настолько, насколько это связывает руки, ограничивает в выборе.

- А то, что это дает вам их преданность, их любовь - разве это не сила взамен? Неужели вы не видите: проявляя то, что вы считаете слабостью, вы приобретаете силу? Тот же Рон... Вы думаете, он ничего не понимает? Да он теперь за вами на край света, в ад пойдет!

- Хвати у меня мудрости, никому в ад не пришлось бы идти. - Крайт печально покачал головой.

- Что? Что вы имеете в виду?

- Не важно. - Крайт посмотрел на темнеющее небо, на котором появились первые звезды, - Иди, Йоля, на свое место. Начинаем

Йоля кивнула, повернулась, собираясь уходить.

- Йоля!

- Да?

- Это... - Крайт нерешительно помолчал. - Береги себя.

- Ты тоже, Крайт... - Йоля неожиданно шагнула вперед. Секунда, и она уже вприпрыжку спускается с холма.

О демоны! Крайт потер лоб. Что делает эта девчонка? Поцеловала его у всех на виду! Что она с ним делает...

- Вперед! - Крайт махнул рукой.

Ряды орков колыхнулись, завопили и пошли вперед.

На противоположной стороне кифтяне засуетились, готовясь встретить орков, вверх взмыли освещающие поле магические огни. Крайт усмехнулся. Скоро, господа маги, вам будет не до освещения.

Словно в ответ на эту мысль над позициями кифтян полыхнули первые взрывы заклинаний колдунов. Ничего серьезного, маги легко погасили их, но бомбардировка теперь будет продолжаться и продолжаться, не прекращаясь ни на минуту, медленно, но верно перемалывая экраны магов, а когда к ней добавятся силы идущих с атакующими колдунов прикрытия... Конечно, каждый маг в отдельности сильней и опытней его Малышей, но война - не время для сложных, вычурных заклинаний, и вряд ли маги знают, что значит быть солдатами, когда целое куда больше суммы составляющих его частей. Сегодня узнают.

Крайт закрыл глаза. Пора было переходить на внутренний взор. Крайт сконцентрировался, и вместо темноты перед ним всплыл светящимися огоньками тонкий образ происходящего на поле.

Крайт скользнул взглядом по порядкам орков. Прикрытые мерцающими экранами, легион Рона справа и наемники слева двигались почти идеальными прямоугольниками, строго соблюдая строй, но в центре, возглавляемые вождем Зеленых Медведей, пожилые воины уже потеряли всякий порядок, сбились в бесформенную толпу. Ничего, все нормально, он это ожидал Когда придет время, их заменит расположенный позади еще один резервный легион.

Крайт перевел взгляд на позиции кифтян. Экран магов светился гораздо сильнее, поблескивая, словно под дождем, от непрерывного потока разъедающих его заклинаний. И еще сверкало, все больше наливаясь злым огнем, облако накапливаемой магами для удара силы. Когда они ее выпустят... Демоны их побери, магов у кифтян, похоже, куда больше, чем он думал! Крайт прикусил губу. Когда они ее выпустят, защитные экраны над его войсками не выдержат.

- Всем колдунам атаковать! Никакой защиты! - Крайт обернулся к темнеющей позади фигуре натуанина. - Войскам бегом, вперед!

Крайт снова закрыл глаза, вливаясь в резко увеличившийся поток давящей на экран кифтян силы. Экран прогнулся, заколыхался с мерзким визгом, просел, раскалываясь, впуская внутрь смерть, и в этот момент удерживаемая магами сила освободилась, рванулась к своей цели, заливая поле светом, испепеляющим жаром, огнем...

Грохот, земля заходила ходуном, сбивая с ног, вверх взметнулись оплетенные молниями воронки дыма и пыли.

Крайт, не отрываясь, смотрел на поле. Огромные, пробитые в рядах светящихся огоньков бреши, и тем не менее это далеко не конец. Разметанные взрывами легионы на бегу перестраивались уже совсем рядом с кифтянами, над которыми появились первые признаки восстанавливаемого экрана, и ослабший, но не прекратившийся поток огненных шаров Малышей. Далеко не конец. Самое начало.

- Мастер.

- Что? - Крайт посмотрел на натуанина. Нет, не натуанина, натуанку.

- Мастер, позвольте нам? Пока маги в растерянности...

- Не в такой уж они и растерянности. Еще рано.

Почему он раньше не замечал, какая она красавица? Такая хрупкая, нежная, совершенная... Натуанка?

- Ну-ка прекрати! - Крайт почувствовал, как внутри волной взметнулось раздражение. - Я вас, конечно, берегу, но, похоже, вы делаете из этого неверные выводы.

Наваждение мигнуло и пропало, и перед Крайтом опять была просто натуанка, миловидная в своей экзотичности, но не больше.

- Простите, мастер! - Натуанка улыбнулась, слегка присела, качнув бедрами. - Мы просто подумали: вы такой одинокий. Мы видим. Мы хотели, чтобы вам приятно было.

- Не морочь мне голову! - От клокочущей злости пространство вокруг Крайта заволокло красной пеленой. - Силу свою на мне проверяете? Только попробуй еще раз так сделать, и это будет конец твоего Пути! Поняла?!

- Да, мастер. - Натуанка склонилась, сама покорность. - Простите, мастер.

Крайт глубоко вздохнул, успокаиваясь. Что-то он последнее время очень нервный стал. Из-за всех этих проблем, что ли? Крайт снова перевел взгляд на поле. Все, как он и предполагал. Под непрерывной бомбардировкой заклинаниями маги кифтян перестали быть единой силой, распались на группки, каждая из которых была сама за себя, занятая собственным выживанием. Рон и Абис уже значительно вгрызлись в позиции кифтян, и только толпа в центре без особого успеха топталась перед первыми редутами противника.

- Центру - еще одна атака и отходить. С паникой. Рону, Абису - медленно отходить. Резервному легиону приготовиться. Передавай!

Натуанка кивнула.

Время шло, но ничего не происходило. Воины в центре по-прежнему беспорядочно и безуспешно кидались на кифтян, пытаясь прорвать их ряды.

- Рон спрашивает, в чем дело?

- Это ты мне скажи, в чем дело?! - Крайт нервно сжал кулаки. - Что там этот Медведь думает?! Передай ему - отступать!

Натуанка помолчала, подняла глаза на Крайта:

- Он говорит, что это бесчестье. Что лучше умереть, чем бежать с поля битвы.

- Умереть?! Бесчестье?!! Я ему покажу - бесчестье!! Малышам - перенести огонь на центральный легион!

Еще минута молчания.

- Йоля удивлена. Это же наши.

- Выполнять!!

Центр вспыхнул, залитый огненными шарами, заискрился разрывами. Орки наконец не выдержали, покатились назад, преследуемые кифтянами.

- Малышам - хватит. Огонь по редутам.

Увлекшиеся атакой кифтяне все глубже проникали в пространство между наемниками и легионом Рона.

- Всем - начали!

Капкан начал действовать. Потерявшие в азарте погони строй кифтяне неожиданно наткнулись на сомкнутые ряды резервного легиона, справа и слева их атаковали наемники Абиса и легионеры Рона.

Крайт до боли сжал руки Если получится, это будет победа. Окруженной окажется, по крайней мере, половина армии Кифта, и разгромить остальных особого труда уже не составит.

Легионеры и наемники сходились, успешно отбиваясь от пытающейся прорвать окружение снаружи кавалерии. Еще немного, и петля затянется, не оставляя кифтянам никаких шансов. Резервный легион усилил давление, лишая окруженную пехоту пространства, не давая возможности перестроиться.

Справа, на самом краю обзора, что-то полыхнуло... Крайт перевел взгляд. Демоны, это еще что? В спину ничего не подозревающему резервному, а теперь центральному легиону стремительно неслась кавалерийская лава. Заметившие кавалеристов Малыши перенесли бомбардировку на них, но остановить атаку им вряд ли удастся.

Крайт глянул по сторонам. Где эта мерзавка? Он же отправлял натуан проверить тыл, и они утверждали, что все чисто. Врали! За эту ночь выйти ему в тыл конница точно не могла, значит, ее перебросили раньше. Ладно, сейчас не важно. Надо спасать войска.

Крайт напрягся, пытаясь дотянуться до колдунов в легионах. Маги его тоже услышат, ну и пусть.

- Внимание, кавалерия в тылу! В каре! Перестроиться в каре!

Кавалерия врубилась в ряды центрального легиона, разрывая строй, прошла насквозь, развернулась. Абис двинул вперед своих наемников, пытаясь помочь центру, но медленно, слишком медленно... Абис не успевал.

- Крайт, слева!

Кто его звал? Йоля? У подножия его холма засверкали сталкивающиеся заклинания и контрзаклинания Отделившийся от основной массы отряд кавалеристов несся прямо на него, на шеренги его смыкающей щиты охраны. Магический удар... Первые волны накатывающейся силы Крайту удалось погасить, но она давила, давила, давила, ломая его защиту, прорываясь внутрь. Земля вдруг вспухла волнами, расшвыривая охрану, плеснула вверх у самых его ног. Сухой треск, отдавшийся в голове пронзительно красной вспышкой...

* * *

- Вот он! - На фоне неба появилось усатое лицо в шлеме с плюмажем.

- Прекратить. - Тихий, чуть хриплый голос.

- Это же Гуграйт! Эта сволочь...

- Магистр приказал доставить его живым.

- Плевать я хотел на твоего магистра! Я здесь командую.

Блеснул меч, хлопок, лицо вдруг странно сморщилось, скользнуло в сторону. Стон, выдох, мелькнула окровавленная морда натуанина. Крайт закрыл глаза и снова провалился в темноту забытья.

* * *

- Ну что ж, нам здесь делать больше нечего. - Зейенгольц смотрел на только-только обретающее краски в утреннем полумраке поле. Сражение практически закончилось. Усталые, пресыщенные убийством и смертью противники разбредались, не обращая друг на друга внимания, и, лишь случайно столкнувшись, вступали в беспорядочные схватки, скорее по инерции, чем из желания уничтожить врага.

- Твои друзья прекрасно поработали, Шеридар.

- Это не мои друзья. - Шеридар тоже взглянул на усеянное телами поле, безразлично отвернулся. - Это слуги Некротоса.

- А ведь он мог победить, - неожиданно произнес Гринхельд. - Он почти победил.

- Кого вы имеете в виду? Фон Штаха или этого Гациба? - Зейенгольц с улыбкой обернулся к полковнику.

Но Гринхельд не ответил. Он уже шел прочь к ожидавшим их невдалеке лошадям.

* * *

... А маги все били, били, били, не прекращая ни на минуту. Надо было держаться, но навалившаяся неподъемная тяжесть тисками сжимала голову, выдавливала прочь из астрала, душила, вырывала сердце из груди...

- Я больше не могу, - судорожно выдыхает прозрачно-бледный Эбин.

- Надо.

Что-то липкое течет из носа. Что это - такое черное в призрачном белом свете? Кровь?

- Я больше не могу, я больше не могу, я больше не могу, - скороговоркой повторяет Эбин.

Удар... Алина чувствует, как сила протекает сквозь экран - злая, жадная, рвется вширь. Рядом беззвучно падает Эбин, воины в передних рядах буквально взрываются, образуя громадную брешь в плотном частоколе пик, и тут же всадники в белых плащах, прямо перед ней, лиц не видно, лишь оскалы забрал... Втянуть скрутить - выпустить... Цветком вспыхивает шар пламени, всадники, кувыркаясь, летят на землю. Неужели это она? Неужели она еще жива? Мимо, толкая ее, бегут воины, что-то кричит Абис, он совсем рядом, но она не слышит, земля плывет из-под ног... Кружатся звезды...

... Гунга Крайт, огромный, с горящими глазами. Такой сильный, такой любимый... Он идет к ней, ласково улыбаясь, протягивая руки. Да, иди, иди ко мне, милый... Как давно она ждала этого, как давно! Прижаться к нему, погладить его развевающиеся волосы, такие необычные, мягкие, прямые... Что-то теплое расходится внизу живота, наполняя сладкой истомой, томлением. Алина, трепеща, подается навстречу. Обнять, обнять его, но руки проходят сквозь пустоту, там ничего нет. Крайт проходит мимо, не замечая ее, он идет... Кто эта женщина? Йоля, опять Йоля! Но почему? Неужели ты не видишь, что она не любит тебя? Посмотри, посмотри на меня хоть раз так, как смотришь на нее!

Но Крайт не слышит, не видит ее, он видит только Йолю, он целует ее... Всадники в белых плащах, они летят на Крайта, а он все целует, целует Йолю... Слева!... Кружатся звезды...

Алина вскрикнула и проснулась. Звезды... Где она? Ужас сна медленно отступал. Алина повернула голову. Две фигуры, замершие у костра. Дядюшка Варне и Ал Нант. Она идет с ними... И тут память вернулась, точная и безжалостная, от которой защипало в носу и на глаза навернулись слезы. Все кончено. Они были разгромлены под Джин-Юром и теперь пробираются домой, в горы, прячась от разъездов кифтян, словно звери. Все, все, кого она помнила, все погибли. И Эбин, и Фрин, и Абис, и Йоля. И Гунга Крайт. Все. Эти двое наемников единственные оставшиеся в живых...

- Опять кошмары снятся. - Дядюшка Варне покачал головой. - Бедняжка.

- Себя пожалей. - Нант сплюнул в огонь, приложился к фляжке, утерся, передал Варису. - Ну так что?

- Что?

- Какого лешего мы туда идем? Золотишка мы у жмуриков достаточно набрали, купим себе по домику где-нибудь в Нагире, отдохнем в покое и уважении на старости лет, а, дядюшка? Небось надоело по свету-то мотаться?

- Ты чо, Ал, забыл? Нам всем там пеньковый галстук прописан. Не терпится последнюю джигу станцевать?

- А она нам на что? - Нант кивнул на лежащую Алину.

- А что - она?

- Она? Она, дядюшка, наше помилование и отпущение всех грехов. Ты, дядюшка, даже не представляешь, что за замухрышку ты вытащил с поля. Она одна из этих ведьм гуграйтовских. Сдадим ее магистрам, пусть потешатся, а нам с тобой прощение выпишут. Да еще, глядишь, наградят. За таких, вона, награда назначена.

- О Всевысшие! Ведьма! - Потрясенный дядюшка Варис глотнул из фляжки. Так как же мы ее сдавать будем, коли она ведьма? Не видел, что ли, что они сотворить могут? Она же нас вмиг того-этого, - провел дядюшка рукой по горлу.

- А на это народное средство есть. - Нант хихикнул. - Мне его еще бабка рассказывала. Покуда у них между ног болеть будет, никакую колдову эти ведьмы наводить не могут.

- Ты что, Ал, она ж девчонка совсем.

- Слаще будет. - Нант встал, слегка пошатываясь. - Мне такие молоденькие в самый цвет.

- Погоди, Ал! А коли Гуграйт узнает? Слышал же, что кифтянцы говорят - жив он, ищут его. Они ее обманывали! Гунга Крайт жив!

- Не узнает. - Нант шагнул к Алине, возясь с ширинкой, и вдруг подломился, неестественно выгибаясь, завалился назад.

- Ал? - Дядюшка привстал, удивленно глядя на Нанта, заметил сидящую Алину. - Нет! Не надо! Это не я, это он... Пощади, я же тебя спас! У-уу! - Захрипел, забулькал и мягко ткнулся лицом в костер. Затрещали, обгорая, волосы.

Алина вскочила, подхватила котомку и, даже не взглянув на лежащие без движения тела, зашагала в лес. Ей хотелось петь. Гунга Крайт жив, значит, она найдет его!

* * *

Крайт лежал и мрачно смотрел на медленно ползущего по закопченному потолку таракана. Таракан останавливался, шевелил в раздумье усиками, трусил какое-то расстояние, снова останавливался...

Почему он им не помог? Почему? Отчаянный, сумасшедший прорыв Рона, захлебнувшийся под шквалом магического огня и контратак кавалерии, в упор расстреливаемые наемники. А он сидел и смотрел, скрипя зубами и колотя землю, бессильный сделать хоть что-нибудь... Бессильный?! Бессильный, когда совсем рядом, за тончайшей перегородкой, толкни - и не станет, бьется, бурлит океан энергии, только и ждущей, когда ею воспользуются, рвущейся на волю, к нему... Почему он этого не сделал? Почему не сломал запечатывающую ее преграду? Испугался! Испугался, испугался, испугался!!!

Крайт заметался по кровати, до крови прикусив губу. Он испугался разбуженного Гунги, его гнева и неуемного голода, непрерывной тянущей боли, о которой невозможно забыть, от которой невозможно отделаться. Испугался расплаты за использование силы Гунги. Но это была бы его расплата! Неужели он не был готов заплатить? Заплатить за победу, за жизни всех тех, кто остался на том поле, кто шел за ним и кого он предал своей трусостью...

- Гунга Крайт?

Крайт нехотя обернулся к двери:

- Йоля? Уйди, пожалуйста.

- Нет! - Йоля упрямо мотнула головой, подошла к кровати, - Гунга Крайт, вы уже три дня ничего не едите. Так нельзя.

- M-м. - Крайт отвернулся к стене, - Йоля, прошу тебя, уйди.

- Не уйду. Как ваша нога?

Крайт молчал. Йоля неожиданно откинула одеяло, приложила руки к перелому, и Крайт почувствовал, как теплая волна прокатилась по ноге, собралась горячим пульсирующим шариком в больном месте.

- Где ты этому научилась? - Крайт удивленно посмотрел на Йолю. Его собственная попытка исцеления почему-то не удалась, и он не думал, что кто-нибудь из Малышей умеет это делать. Не учил он их этому.

- Сама. - Йоля отняла руки от его тела, встряхнула. - Не могла сделать вам этого раньше, не хватало силы.

Крайт застонал, скривился. Упоминание силы резануло по памяти, снова всколыхнув стыд и отвращение к себе.

- Больно?

- Нет, - Крайт с трудом сглотнул комок в горле. - Спасибо.

- Но вам надо есть, иначе не поможет. - Йоля присела на край кровати. Гунга Крайт, послушайте, мы все волнуемся за вас. Ваше состояние... Мы понимаем, вы переживаете, но нельзя же так себя изводить. Вы ни в чем не виноваты, вы сделали все, что могли. Вы нужны нам. Мне...

Рука Йоли вдруг скользнула по груди Крайта, коснулась щеки.

- Йоля...

- Молчи.

Йоля склонилась над Крайтом, в сверкающем ореоле волос губы нежно коснулись его губ.

- Любимый... Любимый...

* * *

- ... Я ведь мог. Я мог призвать эту силу, и все пошло бы не так.

- Это не важно. Какое значение имеет то, что могло бы случиться? Важно лишь то, что действительно случилось. И раз случилось, значит, должно было. Никого не воскресить, и ничего не вернуть.

- Но ведь я мог...

- Не мог. Эта сила слишком многого хочет взамен, она забрала бы тебя у меня. Мне не нужен Гунга, мне нужен Крайт. Мой любимый, мой хороший. Ты, ты нужен нам всем, а не эта жуткая сила. Спи, тебе надо отдохнуть...

* * *

Что-то было не так. Крайт потянулся, не открывая глаз повел рукой по кровати. Йоля... Где Йоля? Крайт рывком вскочил с кровати, и больная нога тут же отозвалась резкой болью. Не обращая на нее внимания, Крайт бегом прохромал из сторожки на улицу.

- Где она?!

- Гунга Крайт, вы здоровы? - Фрин радостно заулыбался.

- Да. Где она?!

- Кто?

- Йоля! Где Йоля?

- Но... - На лице Фрина появилось удивление. - Только что здесь была... Фрин глянул по сторонам. - Вон она!

Крайт обернулся, увидел продирающуюся сквозь кустарник Йолю. Брильянтами в волосах поблескивают капли воды. Умывалась... Крайт облегченно вздохнул. Все хорошо, все хорошо. Умиротворение, расслабляющий покой поползли по телу...

- Тревога!

Крайт мягко опустился на землю. Не было больше ни сил, ни желания что-то делать - лишь полнейшее спокойствие, окутывающее, словно кокон, усыпляющее. До боли знакомая униформа у этих солдат, появляющихся из обступившего их маленький лагерь леса. Что это у них за нашивки? Ящерица, нежащаяся в языках пламени. "Саламандры", отряд особого назначения Империи... Нашли-таки...

Мысли лениво текут, отстраненно отмечая детали замедлившегося вдруг мира. Фрин, занесший руку для заклинания... Зря... В лесу наверняка поддерживающие колдуны, только и ждущие, когда кто-то воспользуется магией. Падают под мечами "саламандр" воины его охраны, выпустивший заклинание Фрин сгибается, плюясь кровью... Рон удивленно смотрит на выросшее вдруг из его груди лезвие дротика...

- Ваше Величество, вы в порядке? Кто это? Крайт медленно поднимает взгляд. Имперский полковник.

- Да. - Слова тягучие, раскатистые. - Прекратите это. Оставьте меня.

- Сожалею, но это невозможно. Империи нужен ее Император. А это кто?

- Зейенгольц, собачий сын. - Тяжело, как тяжело... Каждое слово, словно забившая онемевший рот бесконечная лента, и ее надо выталкивать, выталкивать...

- Рад снова встретиться! - Зейенгольц улыбается.

Еще кто-то. Шеридар. Крайт подносит руку к лицу, из последних сил борясь со сном, пытаясь поймать ускользающую мысль. Шеридар... Некротос... Инициированные его властью натуане... Так вот оно что... Глаза закрываются, унося Крайта в сладкую негу. Йоля...

Крайт ждал. Дни тянулись, унылые и серые, складываясь в недели, месяцы, подтачивая надежду, призывая смириться и обещая впереди лишь долгую череду таких же тоскливых и безысходных дней... И все же Крайт ждал. Нельзя было поддаваться отчаянию, будет, будет у него шанс, не может не быть. Когда-нибудь Зейенгольц ошибется, и лишь от него тогда будет зависеть, сумеет ли он им воспользоваться.

Вот уже больше полугода как Крайт снова был в Империи. К его удивлению, говоря о коронации, первожрец не лгал. В Империи Крайта действительно ждали не суд и казнь, быстрая или мучительная, а корона. Но кроме этого символа власти ему ничего не досталось. Все остальное забрал первожрец. Зейенгольц - вот кто был истинным Императором, сосредоточившим в своих руках все ниточки управления, кукловодом, стоящим за ширмой и заставляющим его вставать и приседать, говорить и подписывать. Крайт отдавал приказы, милостиво принимал почести, вдумчиво выслушивал советы, и лишь несколько человек в Империи знали, что ни одно из этих действий не принадлежит самому Крайту, а выполняется точно по сценариям, заранее тщательно выписанным первожрецом.

Поначалу Крайт пытался сопротивляться, но стационарная блокировка, отрезающая его от силы, и три жреца Огня, постоянно следящие за ним, быстро и довольно болезненно прекратили бунт. Они не могли подчинить его дух, как демоньяки Воздуха, или превратить в бездумное, лишенное воли существо, как жрецы Воды, но они могли взять под контроль его тело, что и сделали быстро и легко.

И Крайт подчинился. Только глупец не способен принять неизбежного, тратя силы на бессмысленную борьбу с решеткой клетки, в которую его заперли. Нет, глупцом он не был. Он знал, что сражаться надо не с клеткой, а с дрессировщиком. И, значит, все, что ему оставалось, это ждать. Ждать, когда он сможет преподнести Зейенголыгу тот маленький сюрприз, который постоянно висел у него перед тонким взглядом и о котором первожрец, похоже, даже не догадывался. И Крайт ждал. И думал.

Мысли - вот фактически все, что ему оставалось. Дни лениво тянулись, занятые делами, которые Крайт не делал, разговорами, в которых Крайт не произносил ни слова. Обо всем заботились демоньяки Фобса. Его тело ходило, говорило, улыбалось, но сам он не принимал в этом никакого участия, словно пассажир в собственной голове, со стороны наблюдающий за происходящим. Лишь оставшись наедине, он ненадолго снова становился владельцем своего тела, отпущенным жрецами до следующего публичного появления.

И Крайт думал, думал, думал. Чего он хочет? Чего добивался? Вся жизнь, день за днем, проходила перед его мысленным взором, перемалываясь в мельчайшие детали, тускнея и стираясь, пока -наконец не остался единственный образ, придающий хоть какой-то смысл его существованию. Йоля, Йоля! Ради нее стоило жить, стоило бороться. Ради ее глаз, ее шелковистых волос, нежных рук. Весь мир к ее ногам ради одной улыбки!

Но жива ли она? Не погибла ли в той засаде? Нет! Не могло, не могло этого случиться с ней - с кем угодно, но только не с ней! Она жива, жива!

Или нет? Йоля, распростертая на пронзительно-зеленой траве, широко раскрытыми невидящими глазами глядящая в безразличное небо... Нет!! Крайт гнал прочь эту нарисованную фантазией картину, но она настойчиво возвращалась, назойливая, сводящая с ума неизбежностью, неспособностью что-либо изменить.

Хотя бы знать точно, избавиться от неопределенности... Спросить у Зейенгольца? И полностью отдаться на его милость, попасть в такую зависимость, в сравнении с которой три жреца Огня - полная свобода? М-мм! Крайт сжимал кулаки и в кровь кусал губы. Оставалось только надеяться. "Саламандры" были высшей степени профессионалами, не делающими ничего сверх необходимого, и, о демоны, им ведь не надо было убивать Йолю, не надо! Крайт очень, очень надеялся на это. И ждал.

* * *

- Ваше Величество, вы меня разочаровываете. - Зейенгольц скорбно покачал головой. - Ну что вам надо?

Крайт мрачно молчал.

- Я не понимаю. Вы взрослый, здоровый мужчина. Как вы можете провести неделю в одной комнате с девушкой - и с какой девушкой! - и ни разу к ней даже не прикоснуться? - Зейенгольц тяжело вздохнул, вытянул губы трубочкой. - Что вам надо? Красавица, нежная, утонченная, из благородной семьи. Чего еще можно хотеть? - Зейенгольц посмотрел на дверь, из-за которой доносились приглушенные всхлипы, - А вы с ней так... Обидели. - Первожрец извлек из широкого рукава смятый платок, звучно высморкался. - Ладно, скажем, не нравится вам девушка, смотреть на нее не можете. Но это же уже шестая! И со всеми одно и то же. Зейенгольц пододвинул стул, сел напротив Крайта. - Если бы я вас не знал раньше, подумал бы, что у вас нетрадиционные вкусы. Так сказать, по наследству доставшиеся. - Зейенгольц хихикнул, снова посерьезнел. - Но я - то ваши вкусы знаю. Так в чем же дело? Что вам надо?

Крайт по-прежнему молчал.

- Ну? Или с вами что-то произошло у этих дикарей? Может, вы там влюбились в местную немытую красотку? И теперь верность храните?

- Слушайте, вы! - Крайт задохнулся от злости, резко выдохнул, сдерживаясь. - Слушайте, что вам от меня надо? Вам мало того, что я у вас как собака на привязи?!

- Ну что вы, что вы, не надо так нервничать. - Первожрец успокаивающе улыбнулся. - Не надо драматизировать. У нас ведь, так сказать, сотрудничество. Так вот, с девушками...

- Что с девушками? Не получается у вас. да? Что же ваши жрецы не поступят как обычно?! Раз, два, и я делаю все, что надо?!

- Ну, здесь проблема несколько сложнее. В этом процессе задействовано не только тело, но и дух, жизненная энергия...

- Не можете? Другие ордена нужны, а делиться не хочется, да, демонист?

- Несколько примитивно, но можно сказать и так. - Первожрец доброжелательно улыбался. Но мы отвлеклись от темы. Так вот, насчет девушек. Я надеялся, что это вас как-то развеет, привнесет удовольствие в скучные будни.

- Ну надо же, какая забота! - Крайт издевательски хмыкнул. - И такая настойчивая. Так и хочется прижаться к вашей отеческой груди и разрыдаться от умиления. Не морочьте голову, Зейенгольц! Что вы хотите? Зачем вам это?

Первожрец задумчиво посмотрел на Крайта, кивнул:

- Хорошо, я скажу. Мне нужен наследник. Тот, кто займет трон после вас. Я хочу обеспечить Империи стабильное будущее. Нельзя снова подвергать ее опасности гражданской войны и распада.

- Ну конечно, все для Империи. - Крайт скривился. - Лекажи, жрец, я после его рождения долго проживу? Младенец-наследник... и добрый советник-регент при нем. Я уже не нужен. А раз не нужен... - Крайт провел пальцем по шее.

- Дорогой Крайт, что же вы обо мне так плохо думаете... - Зейенгольц погрозил пальцем. - Естественно, в интересах Империи просто отпустить вас мы не можем. Но совсем не обязательно и убивать. Вы можете жить еще долго, очень долго. Скажем, начисто потеряв память. - Первожрец снова благосклонно заулыбался. - Но это так, абстрактная возможность. На самом деле я, к примеру, хотел предложить вам вернуться к своим любимым дикарям. Конечно, если будет желание. В общем, возможны варианты.

- И я вам должен верить? - Крайт саркастически посмотрел на Зейенгольца. Человеку, который врать начал раньше, чем дышать? Что вы сказали своей матери, убеждая ее не делать аборт? А ведь какое бы это было одолжение миру.

- Ну хватит! - Зейенгольц резко встал. - Вы испытываете мое терпение. Я думал, вам приятнее будет выбрать самому, но не хотите по-хорошему, не надо. Я все равно получу то, что хочу. И напрасно вы рассчитываете на то, что я не буду использовать других Демонов. Не настолько это обязывает.

- Наконец-то! - Крайт похлопал в ладоши. - Наконец-то настоящий Зейенгольц! Интересы Империи, забота о ближнем. Ха-ха! Чтобы Зейенгольц заботился о ком-то еще, кроме себя? Да никогда! Зейенгольц, и только Зейенгольц, и ничего превыше него. Хватающий, гребущий под себя все, до чего может дотянуться, не считаясь ни с чем и ни с кем. И плевать ему на остальное.

- И кто мне все это говорит? Святой, праведник, жизнь отдавший служению идеалам? Или это тот самый Крайт, отрекшийся от Империи, от своей Родины ради мелких свар примитивных дикарей, которого силой пришлось заставлять выполнять свой долг?

- По крайней мере, я достаточно честен перед собой и окружающими, чтобы признать, что мне нет дела до этой так называемой Родины, и я не прикрываюсь ханжеской болтовней о долге и прочей дребедени.

- Конечно, не прикрываешься. И, будучи законченным эгоистом, ты просто не в силах представить, что кто-то может им не быть и относиться к этой, как ты выразился, дребедени совершенно серьезно. Что не все живут исключительно для удовлетворения своих ничтожных потребностей.

- И, видимо, ты и есть такой замечательный человек? - Крайт презрительно ухмыльнулся.

- Да, в частности, я. - Первожрец стоял, гордо подняв голову. - Все, что я сделал, я сделал для Империи и только для нее. И я не пожалею жизни - ни своей, ни чьей-либо еще - для ее величия!

- Ага, ага. И что же ты сделал такого замечательного для ее величия? Развалил армию дурацкими перестановками? Удавил людей непосильными налогами?

- Люди должны понимать, какой тяжелый период переживает наша страна, и отдать все силы для победы над врагом! И я не развалил армию, я ее возрождаю!

- Для чего и выгнал всех более-менее толковых офицеров и назначил командовать жрецов, даже не знающих, с какой стороны за меч браться.

- Я выгнал предателей! Я очистил армию от людей, продавшихся врагу, готовых в любой момент вонзить кинжал в спину нашей стране!

- Фон Киц продался федератам? - Крайт недоверчиво покачал головой. - Фон Аберман продался федератам? Фон Гивер, фон Кайзек, фон Шипран и кто там еще все продались? Дорогой жрец, не смешите меня, это же полная чушь.

- Они вели переговоры с федератами! Они собирались заключить с ними мир.

- Ну и что? Жрец, ты хоть видел федератов вблизи? Ты не поверишь - такие же люди, как и мы.

- Нет, не такие! И не может быть с ними никакого мира! Нельзя даже мысли допускать об этом.

- Почему же?

- Потому что это подрывает веру! - Глаза Зейенгольца лихорадочно заблестели. - Вера - вот основа основ и источник нашей силы, то, что сделало Империю Империей, подняло нас над остальными народами! Вера ведет нас вперед, вера подарит нам победу. Вера, а не мечи! Беззаветная, абсолютная! Не допускающая даже тени сомнений. Сомнения уничтожат Империю. Мир с федератами первая уступка, признание возможности существования другой веры, и все, Империя обречена! Стоит лишь начать, один маленький компромисс - и им не будет конца! Нет, я не допущу этого! Я спасу Империю, я приведу ее к победе, я смету Федерацию! Мое имя золотыми буквами впишут в историю...

- Ты сумасшедший.

- Что? - Зейенгольц моргнул, непонимающе посмотрел на Крайта.

- Все, оказывается, гораздо хуже, чем я думал. - Крайт с усмешкой рассматривал Зейенгольца. - Золотыми буквами. - Крайт хихикнул. - Ты же сумасшедший, первожрец, ты знаешь об этом?

Зейенгольц постоял, с неприязнью глядя на Крайта:

- Вот из-за таких, как ты, Империя пришла в такое жалкое состояние. Первожрец помолчал. - Ладно. Говорят же, не мечи бисер. - Зейенгольц повернулся, двинулся к двери, остановился. - Да, так насчет девушки. Ты решился или мне использовать другие ордена?

- Да.

- Что - да?

- Да, будет тебе наследник.

- И кто? Кого выбираешь?

- Какая разница?! - Крайт откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову. - Любую. Кинь жребий. Все в руках Фатума, и да пребудет с нами вера в него, вписанная брильянтовыми буквами в скрижали...

Зейенгольц вышел, хлопнув дверью.

* * *

Империя содрогалась. Купцы разорялись, задавленные новыми налогами. Тем не менее казна пустела с устрашающей скоростью. Крестьяне бросали поля и целыми деревнями уходили в леса, скрываясь от сборов и реквизиций. В армию были призваны все мужчины от восемнадцати до шестидесяти; цеха и мануфактуры закрывались, не находя замены рекрутированным рабочим. По стране катилась волна голодных бунтов; в оккупированных автономиях шли настоящие партизанские войны. Империя корчилась, раздираемая на части истощением; мощная, ориентированная на ведение затяжной войны экономика разваливалась, сотрясаясь в конвульсиях, не выдерживая огромной нагрузки.

Но Зейенгольца это не волновало. Все это были мелочи, досадные неудобства, не имеющие никакого значения в сравнении с той грандиозной целью, которую он себе поставил. Наступление, величайшее из когда-либо предпринимаемых, которое сметет Федерацию, не оставит от нее даже воспоминания - вот суперзадача, достойная его внимания, оправдывающая все усилия и невзгоды, возвышающая его над страданиями людей. Его запомнят, он войдет в историю как человек, закончивший наконец многовековое противостояние, утвердивший Империю владычицей мира! Ради этого страна могла и потерпеть, должна была потерпеть.