Оцифрованный. Том 3

Глава 10

Там же.

Некоторое время спустя.

— Да, я утверждаю, что это диверсия, — давал я показания, сидя за столом. Передо мной же находился сотрудник Царской Службы Безопасности. — Иначе я не могу объяснить происходящее. Моё герцогство осталось без защиты, ибо все гвардейцы ушли вместе с бывшим управляющим. А тут мой первый новобранец, и сразу такое!

— Можно подробнее? — поинтересовался мужчина в форме. Она была почти такой же как у опричников, но вместо белых элементов — золотые.

И я объяснил «поподробнее» и указал на уже заведённые уголовные дела. Правда, доступа к ним я пока не имею.

— Дезертирство, хищения, мошенничество… — перечислял мужчина, а брови лезли на лоб. — И тут написано, что он пропал без вести. А его гвардейцы найдены мёртвыми в Оренбурге. Самого Кудряшова пока не удалось найти.

— Потому что он не в Оренбурге, а здесь в Екатеринбурге, — удивил я мужчину, и тот вопросительно посмотрел на меня. — В его компьютер был внедрён вирус. Этот человек заходил в сеть… Секунду.

Я достал телефон, открыл приложение-карту и указал на один дом. Но вряд ли он принадлежит Железнякову, точнее, вряд ли удастся доказать, что он имеет отношение к герцогу.

— Аристократическая улица, — нахмурился ЦСБэшник.

— Вот как… Значит, если перекрыть её, то и «рыбка не сорвётся».

— Легко сказать… — вздохнул тот. — С этим есть ряд определённых трудностей.

— Послушайте, — перебил я. — Этот человек замешан в деле Казакова Арсения Ярославовича. И оба они связаны с герцогом Железняковым. И если главврач больницы самоубился, то этот слизень вряд ли пойдёт на такой отчаянный шаг. Но вот «самоубить» его вполне могут.

— Поподробнее прошу, — глаза мужчины аж вспыхнули. Как я понял, у ЦСБ с Опричниками что-то вроде конкуренции. И обойти другого — для них это дело чести.

Далее я объяснил про бабушку, про токсин, про главврача, свои подозрения и многое другое.

— Ну сами посудите. Фронтир беззащитен, а герцогство осталось без солдат. Ни одного. Представляете?

— Это… немыслимо… — согласился ЦСБэшник.

— А теперь все они найдены мёртвыми, чтобы не смогли дать показания. Столько опытных бойцов уничтожить… Поэтому я и говорю, это диверсия и предательство. Кто-то хочет, чтобы герцогство и Челябинская область были уничтожены, и в таком случае Царство останется без металлургии.

Мужчина передо мной нахмурился, видимо, осознав масштабы проблемы.

— Одни мы не справимся, нужны Опричники, — сказал тот, удивляя меня. Видимо, поняв, что сейчас не до конкуренции. — Попрошу рассказать всё, что вам известно. Если всё обстоит так, как вы говорите, Царь будет в ярости.

— Конечно, я готов к сотрудничеству.

Ларри без остановки собирает информацию в сети, да и с ноутбука Кудряшова всё утащил. Но рассказать об этом я не могу. Как и о том, что творится в этом отделении полиции. Всё же взлом правительственных структур, тем более полиции, это серьёзное преступление. Даже герцогу такое не сойдёт с рук.

Так бы я вывалил огромное количество компромата. Железняков подкупил всех и вся. Весь Екатеринбург его. Вероятно, даже губернатор…

В скором времени я под запись дал показания и предоставил все материалы, что у меня были касательно этого дела. Заодно дал показания по поводу моих заявлений.

Напомню, что ранее Ларри собрал уйму компромата о нарушениях аристократов, а затем я написал заявления на Железняковых и других аристократов. А там немало серьёзных нарушений закона…

— И последнее, — сказал я, и в моей руке появилась новая бумага. Уже подписанная.

— Запрос на объявления Чрезвычайной Ситуации?.. — удивился ЦСБэшник.

— Да. Теперь, когда я узнал, что все мои солдаты мертвы, я в праве объявить режим Чрезвычайной Ситуации. Если нападут жуки, а я не смогу защититься, то вы получите триста тысяч мутантов. Царство же потеряет шахты и промышленность.

Мужчина поморщился. Видно, что ему очень не нравится услышанное. За «страну обидно».

— Хорошо, я зарегистрирую запрос и отправлю в Царскую Думу.

— Благодарю.

Пожав руки, мы разошлись, и я пошёл в холл полицейского участка, где медики оказывали помощь Андрею. Сам же полицейский участок был наводнён сотрудниками Царской Службы Безопасности.

В обычной ситуации всё было бы не так «масштабно». Просто кто-то приехал бы, поругал начальника полиции, ну и выписали штраф, а подонков, которые избили Андрея, уволили бы.

Но тут выяснилось, что он мой гвардеец, а ещё Оператор ЭЛИ. Это повышает его ценность для Фронтира во много раз. В данном случае для Фронтового Аристократа.

А если я добьюсь введения режима Чрезвычайной Ситуации, моя власть в герцогстве будет абсолютной. К примеру, за неподчинение я смогу казнить на месте…

Пользуясь этой властью, я смогу решить множество проблем герцогства. Однако, уверен, Царская Дума затянет этот вопрос на максимум.

— Как ты? — спросил я у Андрея. От него уже отвязались медики, но выглядел парень ужасно. Весь в бинтах, лицо разбито, а рука в гипсе.

— Терфимо… — с трудом ответил парень.

— Это хорошо, — я протянул руку и помог ему встать со скамьи. — Пошли к сестре. И добро пожаловать в гвардию.

— Не ПОПАФ, но тофе неплофо… — рассмеялся Андрей, но тут же скорчился. Всё болело.

Отлично, у меня новая батарейка и верный человек. Сейчас мне этого очень не хватает.

Мы вышли наружу, и тут Андрей застыл, уставившись на Кинжал.

— К сожалению, другого транспорта не имею, — пожал я плечами и помог парню забраться внутрь. Затем мы отправились в лагерь беженцев. В один из многих.

Располагался он на юге города. Сейчас зима, поэтому губернатору пришлось извернуться, чтобы в тепле и под крышей разместить десятки тысяч людей.

Так что вскоре мы прибыли к цеху какого-то предприятия. Это было огромное здание двести на двести метров, окружённое трёхметровой стеной.

Вся внутренняя территория была заставлена машинами, включая старенький автобус Евгении. Кинжал я припарковал снаружи, ибо внутри нет места, а затем, оставив Андрея, пошёл внутрь.

На КПП, конечно, была охрана предприятия и представитель полиции. Но, глядя на человека, приехавшего на Кинжале, они не стали задавать мне какие-либо вопросы. Поэтому я молча прошёл на территорию завода и вошёл в это здание. А там всё в палатках и весьма холодно. Я даже поморщился…

Огромный цех, оборудование которого было накрыто тканью или скрыто коробами из фанеры, встретил меня вонью, детским плачем и руганью.

Территория внутри была огромна, и вся она была заставлена палатками, чемоданами и людьми, сходящими с ума от безделья и всей этой атмосферы вокруг.

Выпустив Сканирующий Импульс, нашёл Женю с остальными. Они располагались между двумя огромными устройствами, что закрыты коробами из фанеры.

— Серёжа! — выкрикнула Евгения.

— Миша! — а это была Нина.

Да и люди полезли из палаток, которых здесь было четыре.

— Дядя герцог! — пискнула маленькая Зина, чьё лицо показалось из палатки. Она бросилась ко мне, и я обнял малышку.

— Я приехал. Андрей ждёт в машине снаружи. Он немного потрёпан, но теперь всё в порядке, — ответил я на немой вопрос Жени.

— Вот как… спасибо большое… — она вытерла слезу и ярко, почти сияюще заулыбалась. А затем её улыбка померкла. — Ты сейчас вновь уедешь, да?..

— Уеду и заберу всех, кто этого захочет.

Я окинул взглядом собравшихся. Марина, стоявшая рядом с Николаем, который скрыл ногу-протез штанами. Баба Люда с Тимурычем, который даже здесь не снимал свою шапку-ушанку. Анастасия, одетая строго и выглядевшая как бандитка. Ну и Женя с Ниной.

— А остальные где? — спросил я у Анастасии.

— Кто как. Некоторые вернулись в Челябинск и поселились у своих детей или родственников. В городе безопаснее, чем здесь. Кто-то уехал к родне в другие регионы. И что у тебя за предложение?

— В моём герцогстве полная разруха. Нужна помощь. Но это опасно. Слишком уж много у меня врагов.

— Без бэ, — хмыкнула женщина сорока лет. — Если нужна помощь, помогу, чем смогу. Я тебе жизнью обязана и… Спасибо за помощь в том деле…

Она имела в виду свою дочь. Но я пока не буду об этом рассказывать. Там всё… сложно. Главное, что всё хорошо закончилось.

— И я! Я помогу! — глаза Евгения заблестели, и она замахала рукой.

— Спасибо. У меня для тебя есть важная работа. Но можешь пока сбегать наружу и посмотреть на свою работу.

— Поняла! — энергичная блондинка умчалась, даже куртку забыв прихватить, а я посмотрел на бабу Люду.

— Бабуль. В деревню пока опасно возвращаться, но я могу для вас снять квартиру.

— Мы… — судя по всему, бабуля собиралась отказаться, но вмешался Тимурыч.

— Спасибо, Серёг, не откажемся. А то у нас от холода все суставы уже отваливаются. И эта кормёжка… мы на свалке и то лучше питались.

— Да?.. Как интересно… Покажи.

Старик хмыкнул и повёл меня к столовой, которая располагалась в другом конце цеха. Там сотрудники одного из кафетериев города варили кашу и чай.

Десять газовых плиток, на которой стояли огромные кастрюли, множество столов, которыми повара оградились от людей, и пять этих самых поваров.

Они носятся по «кухне» и пытаются успеть всё сделать. И раздать еду, и приготовить, и посуду помыть. Видно, как люди устали.

— Позвольте попробовать, — попросил я мужчину, получившего чашку с кашей и куском хлеба. Тот же посмотрел на меня как на врага народа и поспешил уйти. Тогда я обратился к женщине.

— Зачем? Ждите очередь, — недоумевала та, а я показал удостоверение, подтверждающее, что я герцог.

— Просто хочу проверить качество еды.

— Да? Ужасно здесь кормят! Помои, а не еда! — она передала мне чашу, и я попробовал. Ну… Это точно вкуснее шиповника и рыбы из рек Челябинска.

Непонятная смесь из круп, кусочки мяса, но, судя по всему, подтухшего, и сплошные жилы.

— Спасибо, я заберу, если вы не против, а взамен, — у меня в руках появились две банки тушёнки.

— Вам спасибо!

Довольная женщина забрала у меня тушёнку и хлеб, который вроде нормальный, и умчалась. А я перенёс кашу. Затем подошёл к столам и перебрался на ту сторону.

— Мужчина! Куда вы⁈ — завозмущалась одна плотная женщина-повар. В ответ ткнул ей в лицо своё удостоверение.

— Хочу узнать, чем вы тут людей кормите.

— Чем? Помоями кормим! Вот, — она схватила меня за руку и привела к «складу». Там лежали мешки, а также стояли напольные холодильники. Содержимое выглядело ужасно… — Это нам привозят каждый день и велят готовить из этого! Мы жаловались, ругались, но всем плевать!

— Понял. Сейчас решим, — я достал телефон и позвонил кое-кому. — Алло, Егор Максимович…

Миасс.

Поместье графского рода Соколовых.

— Сто девяносто восемь… Сто девяносто девять… Двести! — на прорезиненный пол упала мокрая от пота девушка.

— И зачем так себя изводить? Это из-за того парня? — раздался мужской голос, и девушка поднялась да взяла переданное полотенце.

— Пап, он-то тут причём? — проворчала невысокая спортивная девушка.

Она была одета в спортивный топ, который едва сдерживал пухлую грудь, а также спортивные шортики, почти полностью обнажающие, пусть и не сказать, что длинные, но крепкие ножки.

— Я думал, ты из-за того спасателя, так убивала себя, — удивился мужчина со стильной бородой.

Он был высок, более двух метров ростом, тело крепкое, и имеется внушительный рельеф. Взгляд острый, как и нос. Впрочем, на то он и Соколов.

— Нет. К тому же, ты так и не нашёл его! — девушка топнула ногой и строго посмотрела на отца. — Не сдержал обещания.

— Как раз по этому поводу я и пришёл… — он протянул телефон с открытой интернет-статьёй.

— Это… Да! Он! Похорошел, не такой худой и… г-г-г-г-герцог⁈ — девушка рухнула на свою тренированную попку, с неверием смотря на экран смартфона. — Но это точно он… Я уверена. Как?

— Хм. Тут весьма долгая и сложная история. Расскажу за ужином. Но главное, что он не женат…

— Пап! Не влюблена я в него. Благодарна, конечно, но… — она застыла, увидев выражение лица отца. — Прости, пожалуйста, папочка, я не буду перечить тебе…

Лагерь беженцев.

Некоторое время спустя.

— Как людям, живущим у фронта, теперь полагаться на Царство⁈ — я читал эмоциональную речь, текст которой видел лишь я.

Мы с Ларри немало сил потратили на её написание. А выступал я перед журналистами.

— Зачем людям оставаться в Челябинской области? — громко и эмоционально спросил я. — В случае беды им не окажут никакой существенной помощи, а будут кормить тухляком и всякой дрянью. Разве так можно? Это настоящий удар в спину! И я бы сказал… предательство!

Помимо ЦСБ, я позвал и журналистов. Так что пока одни брали показания, другие делали «материал». После вторжения губернатор Свердловской области самолично выступал по телевизору, уверяя, что беженцы получают достойные условия жизни.

И вот, я показал, что имелось в виду под «достойными».

— Беженцев даже из лагеря не выпускают! Будто они преступники. Или вот, — я подтянул Нину, выглядевшую грязной и лохматой. — Известная певица, всеми любимая Нана. Вы можете представить, что та, которая нам, на Фронтире, подарила надежду и силы к продолжению сражений, ест тухлую еду и спит на полу⁈

Журналисты пораскрывали рты от шока, ну а потом их глаза засияли. Сенсация же!

— Меня здесь несколько раз чуть не изнасиловали… — со слезами на глазах хриплым голосом сказала певица. — Охрана лагеря жестока, и недавно на пустом месте избила одного молодого парня. Прямо на моих глазах…

— Она приезжала в Челябинск на гастроли по Фронтиру, а в итоге оказалась здесь, в лагере для беженцев. Без документов, денег и надежды на выживание! — я говорил чётко и с праведным гневом в голосе. Ларри же показывал, какие жесты я должен повторить, чтобы было больше экспрессии.

Мы успели просмотреть немало роликов в интернете, и я выбрал парочку, которые мы взяли за основу. Надеюсь, никто не обнаружит сходство…

— Я простолюдинка и, видимо, не имею никаких прав, — добавила Нина. Эту фразу мы обговорили ранее. И она заплакала. Всеми любимая Нана плачет на камеру. Чумазая, голодная и… возможно, мы немного перестарались над образом…

А началось всё с того, что сперва я пробил, кому принадлежит этот завод… Железняковым, конечно же.

— Герцог Железняков, обращаюсь к вам как герцог к герцогу. Неужели вы считаете себя настолько великим, что простолюдины для вас это и не люди вовсе, а скот? Да даже скот не стал бы есть то, чем вы кормите людей! Я очень удивлён и разочарован. Впрочем, что ещё можно сказать о человеке, против которого ЦСБ завело несколько десятков уголовных и административных дел.

Тут журналисты словно с ума посходили, забрасывая меня вопросами. И я с радостью поделился с ними всем, что знаю. Всё же это я подавал заявления на него…

— Также хочу сделать объявление. Я набираю гвардию. И служба в ней приравнена к службе на фронте со всеми вытекающими бонусами и привилегиями. И когда моих сил будет достаточно, чтобы защитить границу, я приглашу всех беженцев к себе. Уж я точно смогу дать им достойные условия жизни и предоставлю работу. Ведь…

Я объявил о взятии большого беспроцентного кредита, который пойдёт на восстановление герцогства, а также о своих амбициях по восстановлению множества заброшенных предприятий.

В итоге фокус с беженцев переместился на меня. Поэтому речь я закончил вновь беженцами и тем, как им тут плохо живётся. Ещё и скорая приехала… Которую вызвал Ларри.

Там двум старикам плохо было. Острое пищевое отравление. И нет, это не было спланировано. Так совпало.

Интервью вышло весьма долгим, но так даже лучше. И когда всё закончилось, я помог бабе Люде и остальным погрузиться в автобус.

В сопровождении герцога на боевом роботе они отправились в моё герцогство. И путь был неблизкий, да и я много времени провёл здесь, в Екатеринбурге. Так что, когда мы покинули город, уже темнело.

Автобус же ехал медленно, да по дорогам, поэтому до Магнитогорска мы добрались лишь к утру. Но приехали не к резиденции, а к дому, стоявшему сравнительно недалеко от неё.

Девятиэтажный дом, рядом несколько таких же, а между ними просторный двор. У подъезда нас уже встречала средних лет женщина.

Она была бледная и шокированная, ведь сам герцог приехал арендовать квартиры.

— Доброе утро! — выкрикнула та и поклонилась, когда я вылез из Кинжала.

— Доброе, Василиса Васильевна. — кивнул ей и посмотрел на людей, выбирающихся из автобуса. — Пока не берите вещи. Сперва посмотрим всё.

Мы пошли на пятый этаж, благо, тут работает лифт. И там на лестничной клетке было три квартиры. Все были мною арендованы. Тут была трёхкомнатная, двухкомнатная и однокомнатная квартира.

— Нам и однокомнатной хватит, да, Люд? — улыбнулся Тимурыч, приобнимая старушку.

— Да… Спасибо, Миш, — баба Люда выглядела смущённой и виноватой.

— Не за что. Для меня это не сложно. Я же герцог, — улыбнулся ей в ответ и вручил ключи. Ну и незаметно вручил Тимурычу пачку денег. Пусть купит всё необходимое для дома. — Теперь вы…

Я посмотрел на людей и остановился на Марине с Зиной, после чего вручил им ключи от трёхкомнатной.

— К службе приступишь, как обустроитесь, — сказал я Николаю, приобнимавшему свою пока ещё невесту Марину.

— Так точно, герцог! — он отсалютовал, а я кивнул. Всё же Николай — это бывший гвардеец. Он, как говорится, знает всю эту «кухню» изнутри. А ещё он верен мне.

— Здесь рядом школа. Я уже обо всём позаботился.

— Спасибо! — обрадовалась Марина. Всё же маленькой Зине уже пора на учёбу.

Последние ключи отдал Анастасии.

— Не им? — удивилась та и указала на блондинку и блондина.

— Думается мне, что в любом варианте Евгения будет жить в гараже… — вздохнул я, вспоминая, как практически отрывал блондинку от Кинжала. — А Андрей не оставит её одну. Так что останутся у меня. Там у меня хорошие казармы.

— Я тоже могу в казармах жить. Мне не привыкать, — ответила Анастасия. Она будет работать моим секретарём. Женщина она достаточно боевая и при должных инструкциях может задать жару как городской администрации, так и аристократам.

— Лучше присмотри за ними, — кивнул я на стариков. — И машину себе купи.

— Зачем? Тут ходить-то… Хотя, да, в мэрию ездить и вас возить… — призадумалась она. — Бронированную?

— Бронированную.

Всё обсудив и вручив всем денег, отправил обживать квартиры. А затем, вместе с Женей принялся устанавливать камеры. Потом и двери поменяем на бронированные. Мало ли. Врагов у меня хватает.

— А как они работать будут? — спросила блондинка с перфоратором.

Камеры же весьма простые. Они просто крепятся к любому участку стены или потолка.

— Внутри микроаккумулятор.

— А заряжать как?

— Его хватит на месяц, а потом вот так, — я взобрался на стул, который нам вынесла баба Люда, и коснулся камеры.

— Работают на ЭЛИ? Ещё не видела такие камеры…

— Сам сделал.

Зря я это сказал, потому что взгляд у Жени стал таким, как при осмотре Кинжала. Но она пока держалась.

Мы установили камеры на лестничной площадке, причём на всех этажах, а также снаружи. В случае появления подозрительных личностей реакция будет мгновенная.

Затем мы приехали в резиденцию. Женя и Нина на автобусе, а я с Андреем на Кинжале. Люди, конечно, были удивлены такой развалюхе, что ехала за мной. Но она мне пригодится.

Гараж же, как и говорил, использовался как склад. Здесь было много чего, что Кудряшов не успел продать и вывезти. Но даже так, места было предостаточно.

Первый этаж был достаточно высоким, чтобы Кинжал мог встать в полный рост. Под потолком виднелись мощные краны, которые могут двигаться в разные стороны. Думаю, такие и Кинжал смогут поднять.

Здесь имелись склады, стоявшие вдоль западной и восточной стены. Выглядели они как коробки высотою в четыре метра, а над ними коробки-помещения для механиков. Там можно отдохнуть. Но даже эти помещения не доставали до потолка гаража.

А под землёй находились мастерские и лаборатории. Судя по всему, Кузнецовы там разрабатывали оружие, военное снаряжение и новые виды военной техники.

К сожалению, сейчас там почти ничего не было. Всё ценное уже давно продано. Но зато есть испытательные лаборатории. Дмитрий Денисович сможет там испытывать свой реактивный ранец.

А потом я наберу ещё больше умных людей. Они помогут мне создавать боевые машины. И когда придут жуки, а они придут, мы их встретим во всеоружии.

Сейчас же…

— Добро пожаловать домой, господин! — воскликнула Дарья, сияюще улыбающаяся. Она встречала нас, вот только, Нина с Евгенией застыли, открыв рты, а Андрей чуть не споткнулся.

— Ларри…

— Это была шутка! Я в шутку добавил подобный дизайн и не знаю, почему Дарья надела именно его, а не один из трёх других…

— Вот, значит, какой у нас Михаил, — заухмылялась Нина, стоявшая рядом с Евгением.

— Сергей, ты озабоченный извращенец… — добавила Женя.

— А вы любовницы герцога? Какие красавицы! — добила всех Дарья, и я хлопнул себя по лбу.

— Пожалуйста, сними этот ужасный костюм и надень что-то нормальное, — простонал я, а у той — пышная, но коротка юбка, из-за чего видны трусы. Оголён живот, и грудь почти вываливается из декольте.

— Ой… Но я думала…

— Нет. Это была чья-то шутка, — покачал я головой, а затем указал на троицу. — И подбери им комнаты. А ещё мы смертельно голодные.

— Поняла! Ой… А что сделать сперва? Еду, комнаты или переодеться?..

— Еда!

— Голодные!

Евгения и Нина посмотрели друг на друга и рассмеялись.

— Поняла! Сперва приготовлю поздний завтрак. Посытнее?

— Да. Я на этой каше исхудала вся, а наш герцог, судя по всему, любит дам попухлее… — Нина прошлась взглядом по телу Дарьи, а та вздохнула.

— Он скорее любит роботов… Ой! Я этого не говорила! — она закрыла рот ладошками, а я поспешил уйти и не слушать этот кошмар.

Приняв душ и переодевшись, я добрался до своего кабинета и, рухнув на диван, уткнулся в телефон. Работать! Пора работать… Много работать.