Очень долгое путешествие, или Инь и Ян

СИНИЕ ГОРЫ. Глава 22. Бал

Двери в зал распахнулись, Мона восторженно выдохнула. Горели тысячи свечей: на живописно расставленных между колоннами столах, укрытых белыми с золотистой вышивкой скатертями, на ажурных подвесных люстрах. Середина зала была свободна, и небольшими группками там прохаживался весь цвет эльфийского города.

Музыканты в ангельски-белых одеждах, повинуясь невидимому знаку Валеоса, приложили флейты к губам, ударили по лютневым струнам, и пир начался.

Дворецкий показал наши места за столами. Анару и Айвор разошлись по разным концам зала, меня, к счастью, оставили с Моной и Роэлем, а Иорвету выпала честь сидеть за королевским столом. Перед тем как уйти, он слегка сжал мою ладонь в своей руке, и глупому сердцу этого было достаточно, чтобы чуть не выпрыгнуть из груди. Как в тумане, направляемая Моной через зал, я размышляла о том, показалось мне или нет, и если нет, то что бы это значило, и как прекратить поток этих мыслей.

За столиком уже ждали гости: мощный эльф с тёмными волосами, заплетёнными в толстую косу, и древняя эльфийка, которая широко улыбнулась, показав безупречные белоснежные зубы.

— Юный Валли усадил нас, как я и просила, с гостями, хороший мальчик, — обратилась она к нам на всеобщем, приглашающе взмахивая худыми руками, обтянутыми пергаментом белой кожи. На запястьях зазвенели тяжёлые, усыпанные драгоценными камнями браслеты. — Садитесь, мои хорошие, столько лет здесь не было новых лиц, всё одни и те же рожи.

— Бабушка! — укоризненно пробасил эльф.

Старая эльфийка мне сразу понравилась. Её худое аристократическое лицо сохранило следы ослепительной красоты, а о возрасте можно было догадаться, только приблизившись вплотную. Белоснежные седые волосы, увенчанные массивной диадемой, ниспадали на чёрное платье.

— Это Рагнар, мой внук, имя-то не эльфийское, правда? Когда-то мы могли свободно путешествовать к морям. Я убедила дочь дать ему имя в честь моей мимолётной курортной любви, — эльфийка подмигнула мне.

— Бабушка!

— Ах, это было ещё до того, как я встретила твоего деда, милый. Я — Наина. На самом деле, конечно, моё имя гораздо длиннее, но это неважно, зовите меня Наиной.

Мы представились и степенно расселись. Мне досталось место по правую руку от Рагнара.

— Юные воины и ведьмачка, как это романтично! В моё время все эльфы были воинами, а сейчас здесь большинству по душе искусство. Но вот наш Рагнар — из лучших охотников в Ард Доле, я так скажу, а когда-то и я сама стреляла великолепно.

Огромный Рагнар исподлобья взглянул на хрупкую, такую маленькую по сравнению с ним бабушку. Я рассмеялась. Определённо, с компанией за столом нам повезло.

Украдкой поискав глазами Иорвета, я обнаружила его неподалёку. По левую руку от него сидела сама Юланнэн, а по правую — давешняя красотка из бань, которая так не любила dh’oine. Склонившись к Иорвету, она что-то шептала ему. Чёрная, ничем не оправданная ревность всколыхнулась в груди, замутила голову. Я сконцентрировалась, задышала. Волна прошла.

У стола материализовался эльф с напитками. С поклоном он протянул мне запылённую бутылку:

— По распоряжению Её Светлости специально для вас Сангреаль 1122 года. Единственный экземпляр, оставшийся в коллекции.

Я удивлённо подняла на него глаза.

— Эльфы предпочитают м-м… белое вино, но вы, без сомнения, оцените это великолепное красное.

Он, действительно, разлил по бокалам эльфов ледяное белое вино, откупорил красное:

— Пусть подышит, приятного вечера, — и растворился в зале.

— A d’yeabl aep arse, Сангреаль, — глаза старушки алчно заблестели.

Рассмеявшись, я переставила к ней бутылку.

— Боюсь, я не столь большой ценитель и с удовольствием буду пить белое вино.

Наина с царским кивком головы отдала мне свой бокал с эльфийским вином и многозначительно пододвинула бутылку внуку. Тот налил рубинового вина в бокал, и эльфийка покрутила его, поднесла к носу.

— Я помню запах этой земли, благоухание южной ночи — аромат страсти! Как давно это было…

Рагнар огляделся по сторонам и с нетерпением приступил к еде. На столе громоздилась всяческая снедь: блюдо с внушительной, изощрённо вывернутой рыбиной, искусно приготовленная птица, вазы с фруктами, сырами и орехами.

— Так что же творится по ту сторону гор? — Наина сделала глоток Сангреаля и, покатав его на языке, блаженно зажмурилась.

— Война, — коротко ответила Мона.

— Ах, девочка моя, это даже не новость, война была там всегда, сколько я себя помню. И кто же воюет на этот раз?

— Нильфгаард.

— Белое пламя никак не успокоится, всё скачет по курганам врагов? Три года назад тут была эта восковая кукла Францеска Финдабаир со свитой, и тогда только-только закончилась война, и тоже с Нильфгаардом.

Глаза Роэля сузились:

— Францеска была здесь? — в его приглушённом голосе звучала плохо скрываемая ненависть.

— Да, и довольно долго. Ах, как она чудесно выглядит, а ведь она намного старше меня. Магия! Надо было и мне не из лука стрелять, а учиться магии.

— Вы просто чудо, и самая красивая из присутствующих, — совершенно искренне заверила я Наину.

Она благосклонно рассмеялась. От лёгкого белого эльфийского вина в крови забурлила радость. Музыканты сменили пластинку, и в зал потянулись танцующие пары. Молчаливый Рагнар набрался достаточно храбрости и через моё плечо расписывал Моне достоинства своего любимого тяжёлого лука. Чтобы быть поближе к Наине, под возмущённый взгляд Роэля я предложила охотнику поменяться со мной местами. Общество жизнелюбивой эльфийки меня полностью устраивало.

— Ну что же, ведьмачка, тебе придётся развлечь меня парой историй, иначе я не отпущу тебя плясать, — она потрепала меня по руке.

Вовсю приукрашивая, я рассказала о наших приключениях с Эскелем и Геральтом: про Мару — богиню зимы, про Михала-Великана. Наина смеялась в нужных местах, уточняла, охала и пугалась, хватая меня за руку.

— А теперь про любовь, про любовь расскажи!

Я растерялась, не зная, что ей ответить, и в этот миг увидела, что черноволосая красавица ведёт Иорвета за руку к танцующим парам. Все слова вылетели из головы. Наина перехватила мой взгляд:

— У-у, девочка, я вижу, — понизив голос, произнесла она. — Молодой Лис, значит…

— Нет, что вы! — я решительно замотала головой.

— Брось, — засмеялась Наина, — как и его отец, Иорвет из мужчин, стоящих того, чтобы ради них терять голову, и будь я моложе, тоже запала бы на него, как и Фиоланнэн.

Я вопросительно подняла брови. Эльфийка кивнула в сторону прильнувшей к Иорвету партнёрши по танцу.

— Фиона, дочь владык. С тех пор, как Лис сбежал, дайте боги памяти, это было после рождения моего четвёртого внука, но до того, как…

Наина погрузилась в расчёты, которые сводили меня с ума — я жаждала узнать что-нибудь про Иорвета, которого тут, оказывается, хорошо знали.

— Да, двенадцать зим назад. С тех пор она его ждёт. Но знаешь что? — эльфийка приблизила губы к моему уху. — Был бы в девке огонь, пошла бы за ним по ту сторону гор. Я бы так поступила!

Роэль, озабоченный повышенным вниманием Рагнара к Моне, увёл её танцевать. Охотник грустно навис над тарелкой.

— Рагнар, всё время ты выбираешь среди тех, кого нельзя выбрать! — заворчала Наина. — Не сиди сычом, идите уж, потанцуйте. У меня тут неоконченный разговор с одним туссентским вельможей.

Она подлила себе в бокал Сангреаля и ушла в свои мысли. По губам скользнула мечтательная улыбка.

Рагнар послушно протянул руку. Видно было, что никакой радости он не испытывал, а глаза его неотрывно следили за Моной. «А почему бы и нет?» — подумала я. Энергия, наполнившая тело, требовала движения.

Мы закружились среди пар. На вид неуклюжий Рагнар ловко вёл, и мне не пришлось даже вспоминать давно позабытые танцевальные уроки. Мелькали лица, и на миг я встретилась взглядом с Иорветом. Всё быстрее закручивались мы в танце, и полное эйфории тело стало таким лёгким, что казалось, будто я подлетаю на виражах, едва касаясь балетками пола.

Музыка изменилась, разгорячённые пары распались. Теперь все грациозно и торжественно сходились, кружили с партнёром и расходились вновь, чтобы закружить с другим. Вот моей парой стал пожилой эльф, галантно и сильнее необходимого прижавший меня к себе, вот Айвор, глаза которого смеялись. Лица сливались, мерцало пламя свечей. Я влетела в объятия очередного партнёра, когда музыка сменилась опять, темп замедлился, мелодия взбаламутила желания, спрятанные в груди, на дне. Подняла глаза — Иорвет.

Взгляд его был прикован к моему лицу, я же не могла оторвать от него глаз. Ладони соединились, сквозь тело зудяще-щекотным покалыванием будто пробежал электрический разряд. Волны мелодии уносили далеко, и я тонула в его взгляде, понимая, что выдаю себя с головой. Мы плавно скользили по залу, время замерло.

Музыка резко оборвалась. Величественная Юланнэн, в тишине поднявшись, застучала вилкой по бокалу. Танцующие остановились, а королева велеречиво говорила что-то на Старшей Речи. Мне было абсолютно плевать, что она говорит, потому что Иорвет продолжал держать меня за руку.

Но вот её выступление закончилось, эльфы стали расходиться к столам, музыка заиграла снова. Наши сомкнутые руки распались, на негнущихся ногах я вернулась за стол. В голове шумело, и я осознала, что совершенно не могу ни сосредоточиться, ни обратиться к рациональной части своего мозга — её как будто больше не существовало.

— Ах, вы такая красивая пара, — проворковала на ухо Наина, — такие надломленные веточки, а вместе — совершенное деревце. Чего здешняя публика никогда не поймёт — не бывает совершенства без изъяна, иначе оно становится скучнее лечебных процедур. А скучное несовершенно по определению.

Я очнулась от транса, благодарно улыбнувшись моей любимой эльфийке.

— О чём говорила королева?

— А, всякую муть про очень рады и пусть будет ночь любви. Ты же понимаешь, у королей важнее не что они говорят, а зачем они говорят.

Наина подмигнула и многозначительно стрельнула глазами в сторону королевского стола. Фиона обвила руками шею Иорвета и положила голову ему на плечо. Ощутив, как вспыхнуло лицо, я отвернулась и в ярости стала прожигать взглядом пол.

Вечер близился к концу. Эльфы церемонно раскланивались и исчезали. Я заметила Айвора, уходящего с незнакомкой, Анару выскользнул, обнявшись с грациозным эльфом, Роэль и Мона попрощались и упорхнули, оставив Рагнара с разбитым сердцем. Их Светлости исчезли тоже, и я увидела, как Фиона под руку с Иорветом направилась к выходу.

— Яна, — впервые обратилась ко мне Наина по имени, — обещай мне одну вещь.

С удивлением я посмотрела на неё.

— Я достаточно наобщалась с твоим Сангреалем, поэтому меня ничто не сдержит, — она хрипло рассмеялась. — У меня есть заказ для тебя, ведьмачка. Обещай мне, что когда-нибудь, когда у вас там станет потише и ты доделаешь все свои дела, неважно когда, я всё равно доживу, ты же понимаешь…

Наина страстно схватила в руки мою ладонь, браслеты звякнули.

— Мне нужен надёжный попутчик и проводник в большом мире, я хочу снова увидеть море. И я хочу в Туссент. Обещай мне.

Я посмотрела в её прозрачные глаза.

— Обещаю.

Она откинулась на спинку стула, прикрыла веки.

— Рагнар, нам пора.

Я осталась за столиком одна. Не торопясь, встала, оглядела зал. Окончен бал. Свечи почти прогорели. Я побрела к выходу.

Тёмные коридоры встретили тишиной. Я сделала оборот в вальсе, и юбка закружилась и опала. Ещё один. На ладони, там где был мой знак-капля, горело ощущение от прикосновения ладони Иорвета.

От колонны отделилась тёмная фигура.

— Я ждал тебя, — тихо прозвучал голос, который я так мечтала и так боялась услышать, — мне кажется, что мы не договорили.

Иорвет обхватил за талию, притянул к себе. В коридоре послышались голоса. Эльф увлёк меня в нишу за гобеленом.

— Yeá?

— Да, — шепнула я.

Он склонился и требовательно припал губами к моим губам. Я обвила руки вокруг его шеи. Голоса удалились в темноту. Из соседней ниши послышался шорох и стон.

Целуясь, мы вывалились из-за пахнущего пылью гобелена, Иорвет приподнял меня и, обхватив под спину, закружил. Я засмеялась, со стороны зала опять послышались шаги. Схватившись за руки, мы побежали.

Дверь Иорветовой комнаты захлопнулась за нами, щелчком пальцев я зажгла свечи. Касаясь спиной двери, смотрела на моего пирата. Он подошёл близко, прижав меня к полотну, рука скользнула по талии. Резко притянул к себе, подхватил под ягодицы, и я запрыгнула к нему на бёдра, поймав ногами.

Смеясь, он сделал оборот по комнате, под ноги попала табуретка — мы упали на кровать, перекатились через неё и, хохоча, грохнулись на пол с другой стороны. Мой любимый враг лежал поверженный на спине, я победно восседала на его бёдрах. Ладонью скользнула в вырез рубашки, прошла по гладкой груди, по татуировке лозы на шее.

— Ах так! — его руки поднялись, и он рванул платье.

С лёгким треском шёлк расползся по швам.

— Ах так! — воскликнула я, и его кафтан и рубашка полетели в сторону.

Иорвет поймал меня за предплечья, переворот, и вот уже он нависал сверху, вжимая мои запястья в пол. Страстный азарт охватил нас, желание отключило и так куда-то задевавшийся разум. Мы смеялись, боролись и любили друг друга, потом перебрались на кровать и продолжили — неторопливо и нежно.

***

Голова раскалывалась — это было первое ощущение, когда я открыла глаза и обнаружила, что спала, уткнувшись носом в бок и обнимая рукой эльфа, который полусидел на подушках и задумчиво смотрел в окно. Вторым ощущением к горлу подкатила тошнота. Вскочив с постели, я бросилась в уборную.

— Чем нас накормили вчера? — слабым голосом спросила я, когда вернулась в комнату и напилась воды. — Я не пила столько вина, чтобы сегодня меня так вывернуло!

Иорвет продолжал отстранённо смотреть в окно.

— Я задаюсь тем же вопросом. Пару часов назад я чуть не выблевал там же все внутренности.

Он потянулся, ничуть не смущаясь наготы, за трубкой. Помимо воли я задержала взгляд на татуировке, которая обвивала гибкий атлетичный торс и уходила вниз по плоскому животу. Он хмуро усмехнулся. Я смотрела на него — сегодня в нём что-то изменилось. Тяжёлый камень придавил сердце.

— От кого этот шрам?

— Виверна, — буркнула я.

Иорвет выпустил клуб дыма, перевёл взгляд на яркие рассветные лучи в окне.

— Я знаю, что это было. Афродизиак. Забавно, что в прошлый раз меня отравили им тут же, в Ард Доле. Нужно было догадаться…

Присев на край кровати, я сжала руками пульсирующую голову. Неожиданный пир, «ночь любви», «эльфы предпочитают белое вино» — проносилось в голове.

— Сангреаль! — воскликнула я.

— Что?

— Они открыли мне уникальную бутылку другого вина, лишь бы я не пила ваше!

— Но ты пила?

— Да, я поменялась с Наиной, она так хотела Сангреаль.

Вся эта ночь, весь восторг были лишь дурманом…

— Сколько тебе лет? — спросила я Иорвета.

— А что такое?

По выражению его лица даже представить, что этот эльф способен смеяться, как смеялся вчера, было совершенно невозможно.

— Можешь ли ты иметь детей? — как можно жёстче спросила я. — Не хотелось бы забеременеть после одной ночи, будучи обдолбанной афродизиаками.

— Мужчины-эльфы фертильны всю жизнь.

Я застонала.

— Не волнуйся, ты страдаешь не одна, — зло сказал Иорвет. — Как думаешь, как я себя чувствую, проведя ночь с dh’oine?

— Что? Да ты чёртов расист! — мгновенно взбесившись, воскликнула я.

— Я вроде бы никогда этого не скрывал, — едко отпарировал он.

— Ах, что же теперь подумает о тебе Фиона, твои эльфийки из отряда, какой позор!

— Вижу, яд виверны так до конца из тебя не вышел, yeá? — Иорвет отшвырнул трубку. — А что скажет твой разлюбезный ведьмак?

Я замерла. Чёртов болтливый Геральт.

— Не твое дело, меня отравили, вот и всё! Я не собираюсь рассказывать.

— Вот и те, о ком ты так трогательно заботишься, тоже не узнают. Что ты делаешь?

— Ищу одежду, — в раздражении я хлопала дверцами шкафа. — Моё платье разодрано, мне надо добраться до комнаты и принять эликсиры, чтобы вычистить эту дрянь из себя.

Мне в лицо прилетела свёрнутая рубашка. Я занырнула в неё — рубаха доходила до колен — нашла балетки в разных углах комнаты, подобрала обрывки платья и ведьмачий медальон.

— Через час я зайду за тобой, — Иорвет полностью овладел собой, и его голос зазвучал по-деловому. — Нам надо поговорить с их чёртовыми сиятельствами.

Я хлопнула дверью. Добравшись до комнаты, повалилась на кровать и зарыдала. Рубашка неуловимо пахла Иорветом. Я скомкала её и с гневом швырнула на пол. Смешала Иволгу с Белым мёдом, изо всех сил надеясь, что эликсиры снимут не только интоксикацию, но и всё моё отчаяние. Моя вычищенная одежда, бельё и накрахмаленные сорочки лежали аккуратной стопкой на комоде у окна. Не торопясь, я переоделась.

Медитировать, вот чем я займусь в этот час. Мне нужно вернуться к себе.

Когда в дверь требовательно постучали, разум уже успел забрать у эмоций контроль. Я заправила сорочку, погладила на груди ведьмачий медальон и распахнула дверь.