Обратный отсчет: Тлакантский синдром

Часть 11 01.01.05–20.02.03. Галактика Вендана, Биоблок «Тория» — Северный Атлантис, Ураниум-Сити

01 января 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория»

Гедимин открыл один глаз. Тело будто налилось свинцом. Он кое-как сел, опираясь на обе руки. Кроме контейнеров с водой и пищей, кто-то оставил у двери картонку — «С Днём смены дат!». Год на картонке был указан новый — такие вещи Гедимин ещё помнил. Он равнодушно посмотрел на пищу и воду, микроскопическим глотком смочил горло. «В душевую…» — шевельнулось в мозгу и тут же угасло. Сармат встал, держась за стену, и понял, что ни в какую душевую он не дойдёт.

Он хотел крикнуть, но удалось только резко выдохнуть. Вокруг стояла мертвенная тишина. «А ведь я не один такой…» — в груди вдруг стало холодно. «Я встал, а они… видимо, не смогли. Живы? Надо проверить…»

Он надеялся пройти коридор на своих ногах — но, стоило отпустить косяк, как сармат повалился на колени. До противоположной двери он уже полз, не тратя силы на попытки встать. В глазах то и дело темнело.

Света в соседнем отсеке не было, — хорошо, что дверную створку застопорило в паре миллиметров от паза, того, что просачивалось в щель, хватало для обзора. Сармат-подопытный неподвижно лежал на матрасе, вытянувшись на спине, — похоже, кто-то перевернул его и при этом ослабил все стягивающие и уплотняющие элементы комбинезона.

— Эй, — прохрипел Гедимин, подползая к телу. Реакции не было — ни на оклик, ни на столкновение ползущего с матрасом, ни на (со второй попытки) прижимание уха к неподвижной груди. Гедимин не чувствовал ни расширения грудной клетки, ни биения сердца. «Sa hasu…» — ремонтника передёрнуло. От холодного обруча, сдавившего рёбра, в мозгу на мгновение прояснилось, и сил прибавилось. Гедимин дотронулся до шеи, нащупывая пульс — и очень нескоро уловил первое трепыхание. Прошла почти минута, прежде чем вена снова дрогнула — так слабо, что сармат едва не принял это за тремор напряжённого пальца. «Живой… кажется. Надолго? Где-то должен быть сигнал тревоги…»

Он глубоко вдохнул, оттолкнулся от матраса, попытался встать — сил хватило лишь на небольшой рывок. Затем сармат рухнул, едва не придавив лежащего. В глазах потемнело. Он махнул рукой, нащупывая опору — и чёрное поле сомкнулось.

… — В досье ни слова об их контактах, — услышал сармат, как сквозь слой стекловаты. — Кто пропустил⁈

— Они и не контактировали, — оправдывался другой голос — говорил филк, и, кажется, Гедимин знал его. — Пять реплик за всё время наблюдения.

— Он явно искал признаки жизни. Дыхание, пульс… Думаешь, простое совпадение?

За разговорами кто-то ослаблял сдавливающие элементы комбинезона — ворот, манжеты на рукавах, штанинах и носках… жёсткий пояс, похоже, сняли вовсе, как и крепления шлема, — сармат остался в мягком «мешке». Сбоку лилось ровное тепло — фантомное «дыхание» сигма-излучения. «Сканер,» — сообразил Гедимин. Глаза открыть удалось не с первой попытки, — лишь когда в руку впилась игла.

— Спокойно, — как сквозь туман, он увидел филка-медика. — Это гибернация. Сопротивление бесполезно. У вас осталось пять процентов метаболизма, так что лежите спокойно. За всеми вами наблюдают, и всё под контролем. Когда вы проснётесь…

Слои «стекловаты» и тумана становились всё толще — сармата неудержимо тянуло в сон. Медик говорил ещё что-то, но слова разваливались на звуки, и мозг уже не мог их собрать. «Ги-бер-на-ци-я…» — прогудело напоследок внутри черепа. Веки сомкнулись. Перед глазами поплыли тёмно-синие волны. Среди них мерцали цветные искры. Гедимин ткнул пальцем — пространство свернулось, наматываясь на руку. Сармат отбросил его, как кусок ветоши, и вышел в коридор, подсвеченный холодно-синим. «Эффект Черенкова?» — Гедимин посмотрел на запястье, но вместо дозиметра увидел контур руки, «слепленный» из холодно-зелёного ирренциевого свечения. «А. Ну, тогда не опасно…» — он ускорил шаг. Коридоры — целая сеть, будто выросшая сама, без намёка на проект — были покрыты мелкими углублениями, из которых местами торчали затуплённые шипы. Гедимин проходил сквозь них — дальше, навстречу мерному горячему дыханию. Свет становился всё ярче.

20 марта 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория»

Туман медленно таял. Гедимин смигнул. В глазах немного прояснилось. Он плохо понимал, спит он или бодрствует, — но над головой определённо был обычный потолок из панелей внахлёст, с нишами для светодиодов, и они разгорались всё ярче. Гедимин снова мигнул, с трудом повернул голову набок, поднял руку, прикрываясь от света — и уткнулся мутным взглядом в бело-красный скафандр биозащиты.

— Первый пошёл! — радостно отметил смутно знакомый голос. — Слышите меня? Видите?

— Зрачки реагируют, — бесстрастно отметил второй. — Попробуй поднять.

— Дайте мне руку, — сармат-медик, не дожидаясь, пока Гедимин отреагирует, ухватил его под мышки и усадил на матрас. Сармата пошатнуло, он упёрся руками в бортик, попытался сесть на скрещенные ноги — свешивать их через край было некуда, тут уже начинался пол. Оба медика довольно хмыкнули.

— Согните руку в локте. Так поднимите и держите, сколько сможете. Вторую…

Без второй опоры сармата снова пошатнуло. Он сонно мигнул. Туман перед глазами отступил, но ненадолго.

— Попробуй тест, — сказал один медик. Второй недоверчиво хмыкнул.

— Гедимин! Видите экран? Нужно ловить жёлтые искры…

«А. Это на скорость реакции…» — вяло колыхнулось в мозгу. И глаза, и руки работали так же лениво и заторможено. Несколько раз сармат попал в сверкнувшую точку, но чаще они сами на него налетали — не успевал убрать пальцы.

— Семьдесят семь дней, — медик сделал пометку в журнале. — Ну, при такой массе тела… Гедимин, вы есть хотите?

Сармат с недоумением смотрел на одноразовый плоский контейнер с узким горлышком. Внутри было что-то мутно-белесое, вроде сильно разбавленной Би-плазмы. «Есть?..» — он задумчиво сделал глоток и мигнул — внутри будто распахнулись ворота очень большого и совершенно пустого склада. Контейнер опустел мгновенно.

— Ещё есть? — он попытался встать с матраса. Перед носом оказался второй контейнер. Гедимин опустошил и его, хотел презрительно фыркнуть на объёмы — и обнаружил, что «склад» внутри заполнен доверху. «Идиот!» — какой-то кусок сознания вспомнил основы биологии. «Семьдесят семь дней не жрал — куда накинулся, жить надоело⁈»

Сармат сел поудобнее. Слабость ещё ощущалась, но опираться на руки больше не хотелось. Он покосился на рукава с распущенными манжетами, на грудь, — комбинезон висел мешком, между ним и телом можно было просунуть две ладони.

— Всё, я проснулся? — голос прозвучал хрипло. Медик радостно хмыкнул.

— Практически. Сегодня доспите, а завтра мы вас поднимем. Мышцы восстановятся быстро, не бойтесь… Так, давай повторный тест. Ещё раз — жёлтые искры, помните?

…Медик снова ускорил «игру». Гедимин «поймал» пару искр — остальные погасли раньше.

— Ну вот, мозг подключается, — ухмыльнулся филк, убирая голографический экран. — Завтра попробуем счёт.

На его запястье зажёгся светодиод.

— Второй пошёл!.. Что ж, можете ещё подремать. Посмотрим, что с остальными.

«Другие тоже живы,» — Гедимин вспомнил, как искал пульс у сармата в соседнем отсеке, и слабо ухмыльнулся. «Да, тогда я перепугался. Ну да это Биоблок — от Ассархаддона всего можно ждать…»

Он зевнул и улёгся набок. Отлежать себе за семьдесят семь суток сармат, как ни странно, ничего не успел — то ли сам ворочался, то ли его переворачивали. «Комбинезон нужен новый… Так что за реакторы мне снились? Вот хоть бы что в голове застряло…»

21 марта 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория»

Рокот непонятного механизма становился всё громче. Внутри заныло. Гедимин открыл глаза и ошалело мигнул. Звуки издавал не механизм, — у сармата урчало в животе, а на коже, впервые за три месяца, выступила влага. Он резко выпрямился, пошатнулся, но устоял. Комбинезон болтался мешком. Запаса, сделанного перед спячкой, хватило, чтобы мышцы не растворились напрочь — но сармат давно не чувствовал себя таким слабым. Он толкнул двери душевой, жадно отхлебнул из крана — урчание внутри чуть притихло. На ящике лежал свёрнутый комбинезон — этот был Гедимину впору.

«Вода водой, а вот пищи тут нет,» — сармат осмотрел весь отсек. «Пойду поищу снаружи.»

Дверь была заперта, и сдвинуть створку с места не удалось. Гедимин подумал было навалиться всей массой, огляделся в поисках рычага… «Уран и торий! Тут же замки проще, чем в бараках!»

Несколько нажатий и тычков ногтем — и дверь распахнулась. Рядом с ней, прямо на стене, висели контейнеры с водой и Би-плазмой — в каждом по сто миллилитров. Из жилого блока доносились возня и шорох, в информатории вяло ругались, деля наушники, в спортзале кто-то шумно дышал. Гедимин довольно ухмыльнулся, бросил пустые контейнеры в мусоропровод и ускорил шаг.

— И ты проснулся? — повернулся к нему один из двенадцати сарматов. — Смотри, что тут за чушь показывают! Мы тут после гибернации еле ползаем, а здесь тысячу лет в анабиозе — а он носится, как марсианский плавунец!

Гедимин хмыкнул. Он уже успел разглядеть крепление анабиозной капсулы и кусок отсека, даже опознать, какими строительными отходами это было, пока не стало декорациями, — и он решил, что лучше пойдёт восстанавливать мышцы.

— Уран и торий! — ухмыльнулся, увидев его, сармат-наблюдатель. — Пятый дошедший, стало быть. Сразу сильно не напрягайся! Начни с разминки на периферии.

«Двенадцать в информатории, четверо здесь… ну, и я ещё,» — подсчитал Гедимин, пока растягивал обмякшие мышцы. Едва по телу быстрее побежала кровь, мозг проснулся окончательно. «Что с ещё тремя? До сих пор спят?»

— А ты тоже дверь ломал, когда выходил? — спросил он у сармата, тренирующегося с малыми весами. Тот удивлённо хмыкнул.

— Ломал? Там же рычаг под панелью… Нет, ты серьёзно дверь выломал⁈

— Только замок, — буркнул Гедимин, не на шутку смутившись. «Рычаг! Восьмидесяти дней не проспал, а мозг уже растворился. А им, в убежищах, потом за разные механизмы садиться. К реактору ещё, чего доброго…»

Когда Гедимин вернулся в жилой отсек, замок был починен, а на ящике у двери лежали контейнеры по двести миллилитров. Сармат запил их водой из душевой — такого объёма явно не хватало.

24 марта 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория»

«Еда в информатории,» — прочитал Гедимин на листке, подсунутом под подушку. Чистый комбинезон в душевой был чуть-чуть шире и больше не сдавливал восстанавливающиеся мышцы. Сармат два дня не вылезал с тренажёров и полосы препятствий — и тело быстро приходило в себя. Мозг «оживал» не так быстро — движущиеся точки Гедимин ловил исправно, почти до последнего уровня, но считал медленно, а при попытке ускориться — сбивался. «Пройдёт,» — успокаивали медики.

Гедимин смущённо покосился на починенный замок, опустил рычаг под сдвижной пластиной («Как я про него забыл-то⁈ И ладно бы на то место в мозгу влезло что-то полезное. Я же видел какие-то реакторы… очень странные реакторы…») и выбрался в коридор. Там уже было шумно. В информатории играла музыка — вступление к очередному «мартышечьему» фильму, в спортзале кто-то навернулся с верхнего яруса полосы препятствий…

— Посторонись! — мимо двое филков в скафандрах биозащиты провезли медкапсулу. Гедимин, удивлённо хмыкнув, пошёл за ними, — он точно помнил, что филк-медик в блоке «Спячки» всего один. Двое чужаков закатили капсулу в жилой отсек; изнутри донёсся голос знакомого врача, явно не слишком довольного.

— Кома, — коротко сказал он; Гедимин остановился у двери — ему было не по себе. — Третья степень. Функциональный распад. В капсулу! Стабилизировать — и аккуратно…

Сармат-медик, его помощник, выглянул наружу и резким жестом отогнал Гедимина. Дверь захлопнулась.

В информатории сидели восьмеро, в основном филки; шестеро смотрели «мартышечью» фантастику, двое в наушниках что-то читали. Гедимин занял свободный телекомп — надо было отвлечься. Филка, не вышедшего из гибернации, он не знал — но всё равно в груди поднывало. Брошюрки из серии «Мир и его устройство» отвлекали слабо, но хоть как-то разминали закостеневший мозг. Гедимин, убедившись, что никто не смотрит, рискнул открыть графический редактор (специальных чертёжных программ тут, разумеется, не было), поводил стилусом — набросал несколько простеньких схем. Память за месяцы гибернации всё-таки не стёрлась…

В коридоре снова зашумело — раз, другой — но сармат заставил себя смотреть на экран. Потом дверь распахнулась, и внутрь, опираясь на медика и одного из подопытных, вошёл кто-то из проснувшихся. Ноги он переставлял неуверенно, на ходу зевал, и его усадили прямо на пол. Гедимин увидел большой, набитый смягчающим слоем шлем на его голове. Взгляд сармата был мутным и сонным. Он уткнулся в экран, где что-то сверкало и взрывалось, и шевельнулся, усаживаясь поудобнее.

— Вот так, — сказал медик, пристально глядя на него. — Если снова свалится — минут пятнадцать можете не трогать, потом — будите. Его надо вытаскивать.

— Вытащим, — уверенно сказал другой сармат и сел на пол рядом. — Эй, не спи!

— Я не сплю, — буркнул подопытный в шлеме.

В спортзале снова кто-то навернулся на полосе препятствий и долго ругался. Местный инструктор успокаивал его — и, похоже, вытаскивал или выпутывал из каких-то обломков. Гедимин встал из-за телекомпа, выглянул, — за его спиной с глухим стуком повалился набок сармат в шлеме.

— Опять! — его спутник досадливо фыркнул и рывком вернул спящего в сидячее положение. Гедимин шагнул к ним с канистрой воды в руках, но помощь не потребовалась — сонный сармат уже открыл глаза и сам тряс головой, приходя в себя.

— Вот так его второй день и вырубает, — вздохнул его товарищ. — Никак не проснуться.

— Да не сплю я! — мозг сармата, хоть и с трудом, но работал. «Больше повезло, чем тому филку…» — Гедимин оглянулся на закрытый отсек с красными светодиодами по периметру — «не входить!». «М-да, эксперименты Ассархаддона… Никто не мутировал — уже большая удача!»

…Он проскользнул меж невидимыми лучами датчиков и выкатился на пандус, ведущий к основанию полосы препятствий. Сбоку по верёвочной лестнице спускался другой сармат. Встретившись взглядом с Гедимином, он показал жест превосходства.

— Мало еды нам дают, вот что, — он заглянул в почти пустой полукилограммовый контейнер. — Мы ж не филки какие!

Гедимин зачерпнул из своей ёмкости. «Верно. Мало. Но завтра должны дать больше. А мозг надо разминать, — зачем я полез самым неоптимальным путём⁈»

27 марта 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория»

— Кет! Гедимин!

Оклик медика застал сармата на верхней площадке полосы препятствий. Тот качнулся на краю, уходя от луча датчика (барахтаться в сетке было некогда), оттолкнулся в кувырке от гладкой стены, мягко спрыгнул на брусья и, пробежав по ним, одним махом добрался до пришельца. В полутора метрах от медика он остановился и вопросительно хмыкнул. Кровь бежала по сосудам быстро, разогревая мозг. «А всё-таки я сделаю чертёж конвейера, чтоб с него ничего не сыпалось. А местные его себе пусть хоть куда засунут. Если не дураки — поймут, что предлагаю дело. А дураки — не моя проблема!»

— Неплохо, — сдержанно признал медик. — Завтра нужен будет новый комбинезон. Думаю, вы заслужили свой килограмм Би-плазмы. Теперь — обычный тест…

— И дайте руку, — второй медик, филк, вышел сбоку с ампулой в руке. Гедимин подозрительно сощурился.

— Что, опять в спячку?

— Наоборот, — хмыкнул филк. — Чтоб вас не срубило через год по расписанию. Отключим вам на время механизм гибернации. Придёт срок — вы с ним ещё наобщаетесь…

…В информатории сидели четверо филков — каждый за своей книгой или партией в «Космобой» — и двое сарматов в наушниках смотрели кино. Одного Гедимин узнал по номеру — ещё вчера он приходил (своими ногами, но под присмотром) в мягком шлеме. Сегодня шлема не было, да и сидел сармат на стуле, а не на полу — и непохоже было, чтобы собирался спать.

— Как, легче? — еле слышно спросил Гедимин у его товарища. Тот пожал плечами; его глаза оставались темноватыми.

— Тупит страшно. Затащу его на тренажёры — может, разомнётся.

Отсек, где стояла медкапсула, открылся, когда Гедимин проходил мимо; наружу вышел незнакомый филк-медик, сармат заглянул ему в глаза — и спрашивать о чём-либо расхотелось.

15 апреля 05 года. Галактика Вендана, Биоблок «Тория» — Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Девятнадцать из двадцати, — услышал Гедимин тихие голоса; он проснулся ещё до шести, медики Биоблока — даже раньше. — Полное возвращение, полная удача. А вот пятнадцатый… чего именно не перенёс гипофиз — выяснять надо. Материал взяли, дальше дело за клонарием. По одной особи выводов делать нельзя…

Другой сдержанно хмыкнул.

— С пятнадцатым понятно. Вообще, я бы филками занялся крепко. Надо было взять восемь к двум, обычное земное соотношение. Что мы — народ живучий, и так понятно, а вот эти недомартышки…

— Слышал бы тебя «Сурок», — усмехнулся первый.

— Претензии к Джеймсу Марци, — буркнул второй — судя по акценту, сармат-Старший. — Меня вот восьмой занимает куда больше. Насколько это вообще удача? У него же скорость реакции — две трети от осенней, про счёт вообще молчу. Я бы оставил его понаблюдать…

— Рапорт допишем, всё скажут, — медик зажёг в отсеке Гедимина свет. — Уран и торий!

Сармат приподнял руку в приветственном жесте и сел на матрасе.

— Что с филком? Умер?

Медик на мгновение отвёл взгляд.

— Отсек открыт. Мы всем сообщим — кто хочет, зайдёт попрощаться. Мозг… мозг — тонкая штука. Давайте руку… это последняя доза. Пройдём ещё раз тесты — и, пожалуй, вы готовы к возвращению.

Гедимин мигнул.

— На Землю?

— Само собой, — отозвался медик. — Через пару часов за вами зайдёт лично «Сурок». Можете переодеться в земное — ваша форма в душевой. Очень похожа на…

Второй с силой толкнул его в бок и развернул за него экран-голограмму.

— Приступим к тесту.

…В душевой на ящике лежал чёрный комбинезон из плотного, слегка чешуйчатого скирлина. Гедимин ошалело мигнул. «А тюремная где? Интересно… Мой срок ещё не вышел — мне ещё год сидеть!»

…Умершего филка Гедимин не знал и в отсек заходить не стал — только заглянул в открытую дверь. Малорослый сармат лежал на спине, уже переодетый в гражданское; щёки ввалились, сквозь комбинезон виднелись очертания рёбер, — что-то «выжгло» внутренние запасы задолго до окончания гибернации, и организм «съел» сам себя. На грудь мертвецу кто-то положил пару «цацек» из проволоки и шарикоподшипников. Гедимин полез было в карманы чёрного комбинезона, но там не было не то что готовых штуковин, но даже и обломков, чтобы хоть что-то соорудить.

— Тоже на Землю? — те сарматы, кто добрался до спортзала, тоже успели переодеться и смотрели бодро. — Ну, хорошо, что не в утилизатор! А то попадёшь на опыты в Биоблок…

В коридоре загудело.

— Гедимин Кет, к выходу!

…Гермоворота закрылись за сарматом, и тот почувствовал прохладу усиленной вентиляции — блок «Спячки» держали в относительном тепле. «Сурок» смерил Гедимина внимательным взглядом.

— Однако вы хорошо себя показали. Ходили слухи… Ну да это пустой разговор. Вы, как вы помните, сейчас официально в тюрьме в гетто «Налвэн»…

Гедимин угрюмо кивнул.

— Но есть особые указания от «Тория», — «Сурок» протянул Гедимину смарт с развёрнутым голографическим экраном. — Прочтите, и я сотру их. Не беспокойтесь, мне не нужна чужая информация — от своей голова пухнет.

«Проверьте ручной телепорт — город и окрестности. Отследите отличия с периодом до гибернации. Укрытие и легализация — с „Топаза“. Полусотни тестов хватит. Отчёт — „Топазу“. Zaa seateske!»

Гедимин мигнул, хотел что-то спросить — но текст уже исчез. «Ручной телепорт, полсотни прыжков в город, жить у Маккензи… Маккензи-то в курсе?»

…От широченной «мартышечьей» улыбки у Кенена Маккензи чудом не треснули губы. Он тут же сузил её и широким жестом обвёл помещение «бара».

— Знаю, человеческий алкоголь ты не пьёшь — так что селить тебя тут можно спокойно. Куллангарра знает достаточно, чтобы тебя никто ни о чём не спросил. Как я слышал, спячка вполне задалась…

— Один умер, второму мозга не собрать… — Гедимин угрюмо сощурился. Маккензи только ухмыльнулся.

— Ошибки учтут. Ещё две-три партии подопытных — и будем спать по двести дней и вставать бодрыми, как ты при виде реактора.

Дверь распахнулась, пропуская в помещение колёсную тележку. На ней лежал разобранный скафандр Гедимина, пара приборов с вынутыми ипроновыми деталями и трубка телепорта.

— Вот, — Маккензи протянул Гедимину карточку в засаленном футляре. — Грёбаный механик!.. А, ладно, спиртом протрёшь. Короче, пока что тебя зовут Иджес Норд. И ты ходишь по городу, проверяя сообщения о крысах. Этого добра — и крыс, и сообщений — в Ураниуме сейчас столько… Можешь, и правда, проверить, Иджес «спасибо» скажет.

Гедимин мигнул.

— А сам он как без пропуска?

— В карцере — «копу» нахамил, — ответил Маккензи. — Вот будто, Джед, ты сам не знаешь, как это бывает!.. Короче, пропуск не аннулирован — ходи, где хочешь, только не повторяй «подвиг» товарища. И… всё-таки старайся людям под ноги не вываливаться, ладно? Есть же в городе места, кроме главных трасс в час пик!

Гедимин слушал болтовню Маккензи вполуха — что-то тут было не так.

— Считыватель, — он ткнул себя в лоб. — Первая проверка — и я попал.

Маккензи слегка поморщился.

— К ликвидаторам с ними обычно не лезут. Но если вдруг… «Я отказываюсь говорить без представителя совета. Вызовите Кенена Маккензи.» Не бойся, бить не будут. Не те времена. Но — говори только это, от себя про «тупых мартышек» не добавляй!

Он плюхнулся в кресло и подозвал столик на ножках. Что он там пьёт, Гедимин не вникал, — собирал скафандр, проверял, как приборы работают без ипроновых экранов. Точность, конечно, была не та — энергоблоки «Налвэна» непрерывно «фонили», сбивая настройки. В «нору» Маккензи просачивалась только «сигма» — шесть-семь микрокьюгенов.

— «Налвэн», приём, — прошептал Гедимин, прижав руку к стене. Это, конечно, была не стена энергоблока… он тоскливо вздохнул и услышал шелест внутри черепа. «Гед-дим-ми-ин?»

— Кому ещё, — проворчал Маккензи, отставляя полупустой стакан. — Кого ещё ты мог бы услышать сквозь столько стен…

Гедимин ошалело мигнул. «Он слышит станцию… и она его — тоже⁈» — после реплики Маккензи тонкие волокна, обвившие голову Гедимина, слегка шевельнулись.

— Со мной не говорит, — проворчал «командир». — А ведь знаю, что слышит… Ладно, отдышись — и займись поручением «Тория». Двадцати минут на прыжок с возвращением тебе ведь хватит? Дюны, лес в округе, город… начни с местных переулков — только о патрульных не бейся!

…Снег уже сошёл, песок подмок, под дюнами было тихо — Огнистые Черви переползли в более сухой грунт. Гедимин остановился меж песчаными холмами, задумчиво посмотрел на обломок кольчатого уса, выеденный изнутри. Издалека донёсся рёв флиппера — так могла гонять только «мартышка», и сармат сжал телепорт в кулаке и секунду спустя вывалился в «баре» Маккензи, едва не опрокинув столик. Устройство проворно отскочило, прихлопнув крышкой полупустой стакан. Маккензи недовольно фыркнул.

— Джед! Ты же это дело контролируешь до сантиметра. Обязательно падать мне на голову⁈

— Тихо ты, — буркнул Гедимин. — У меня ещё тридцать прыжков, а голова уже кружится.

Маккензи, переменившись в лице, поднялся на ноги.

— Ну-ка, телепорт на базу — и лежать! Если через пять часов кружиться не перестанет — вызову медика!

…Гедимин — в скафандре, не хватало ещё снимать его в «логове» Маккензи — растянулся на спине и задумчиво смотрел в потолок. Головокружение прошло быстро. «А я ведь раньше не делал больше четырёх прыжков подряд… не считая опытов с Айзеком, но там — расстояния не те. В общем, в отчёте это будет, а при делах тут гибернация или нет — пусть „Торий“ разбирается. Он биолог…»

16 апреля 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Теск⁈

Гедимин, подавив досадливый вздох, незаметно уронил телепорт в нишу скафандра и достал пропуск. В этот раз он «под ноги полицейскому» не вываливался — но тот дежурил за углом двухэтажного строения, а улица была очень уж тихой, хватило и шороха, чтобы «коп» услышал и выскочил. За его спиной маячил второй, с кинетической винтовкой.

— Фоксгловелли — закрытый район, — первый экзоскелетчик надвинулся на Гедимина, выдвигая бластерные турели. Сармат поднял пропуск к его лицевому щитку.

— Вызов — крысы в подвале, — он кивнул на ближайшее здание. «Фоксгловелли… Где это вообще? Понарезали мелких районов… и что там за дрянь посажена — явно ядовитая, а рядом — столы, где едят?»

— Крысы?

Гедимин ждал, что его сразу выставят из «закрытого района», и он, отойдя подальше от «копов», телепортируется в Ураниум. Но в этот раз вызов, похоже, действительно был…

— Да, были случаи, даже кафе на время закрылось, — оживился экзоскелетчик. — Чего ждёшь? Приехал — разбирайся!

Его напарник уже возился с подвальной дверью. Двери тут были надёжные, спору нет, — но крысы Моджиса ходили другими путями… Гедимин, недовольно щурясь, достал из-за спины арматурину. Другого оружия Маккензи ему с собой не дал, хотя много чего можно было модифицировать под телепорт, — у жителей «Илгвена» неплохо получалось…

Свет в подвале не включался. «Ожидаемо,» — Гедимин жестом велел полицейским внутрь не лезть. «Если тут моджиски — света и не будет. Зато где-то будет текущая труба и здоровенная дыра в коммуникациях…»

Он включил сигма-сканер, вытряхнул из кармана пару обломков фрила, — первая мишень нашлась сразу же. Крыса длиной с локоть замерла на нижней трубе, тревожно принюхиваясь. Она почти увернулась от осколка фрила — Гедимин целился в хребет, ближе к загривку, а вспорол горло. По углам зашуршало.

«Раз, два, три… и выломанный люк, разумеется. Работа гиганта…» — Гедимин раскидал по найденным лазам «пузыри» защитных полей. Зашуршало громче — крысы поняли, что они в ловушке. Сармат подобрал убитую моджиску — лап у неё было пять, морда — какая угодно, только не крысиная — и вышвырнул за дверь.

— Огонь!

Скомандовал сармат вовремя — в единственный не перекрытый выход рванул десяток мелких бурых крыс. Под вопли экзоскелетчиков и треск бластерных турелей Гедимин осматривал помещение. Он слышал скрежет — крысы пытались надломить края запечатанных проходов; сармат залепил дырки с большим запасом, но не сомневался, что рано или поздно металлофрил поддастся.

— Связь барахлит! — он высунулся за дверь, скользнул взглядом по размазанной кровавой каше и ошалевшим экзоскелетчикам. — Зовите отряд дератизации, тут нужен газ. Здесь лаз в другое здание, одним кафе не обойдётся!

Он запечатал последний проём и огляделся по сторонам. Метко брошенный осколок фрила пробил насквозь бурого «разведчика». Остальные метнулись за трубы. «Вот до чего я такое не люблю…» — Гедимин поднял генератор защитного поля и поудобнее перехватил прут арматуры.

Что было хуже всего в такой «работе», так это грязь — брызги и ошмётки. Как ни старался сармат бить моджисок издалека, очень скоро его броня была заляпана кровью. С расстояния они не давались, прикрываясь трубами и выступами стен, а вспугнутые — проносились мимо сармата с такой скоростью, что было не до расстояний — зацепить бы хоть как-то… Когда в подвале всё стихло, Гедимин облегчённо вздохнул, заварил, как мог, мелкие проёмы, снова залепил их защитным полем и втиснулся в лаз, проделанный гигантом. Сигма-сканер показывал, что сейчас в проходе пусто. Стараясь не запутаться в проводах, сармат ползком подобрался к соседнему подвалу — и вовремя. Две крупные моджиски, подбитые осколками фрила, пытались уползти к лазу, третьей почти удалось — арматурина достигла её у дырки в протекающей трубе. Гедимин посмотрел на грязь, чавкающую на полу, на водостоки, — без них тут затопило бы уже по пояс — и залепил защитным полем ещё два проёма. Оставался третий — моджиска-гигант выломала коммуникационный люк, чудом не оборвав все провода. «Тут, похоже, ход через весь квартал. И где-то — спуск в их гранитные катакомбы… без газа точно не обойдётся!»

Он отметил «ход гиганта» — дальше лезть и вылавливать мелюзгу, очевидно, не было смысла. «Те два „бабуина“ — они машину-то позвали?» — сармат отряхнулся от крупных остатков органики, прикрепил к поясу двух серых моджисок — доказательство для тех, кто с первого раза не понял — и, чуть поковыряв замок боковой дверцы, выбрался из подвала на свет. Пока он оглядывался сквозь тёмный щиток, выискивая фургон ликвидаторов, кого-нибудь в чёрной броне или хотя бы местных «копов» (не крысы же их съели?), странный гул заставил его взглянуть в небо. В переулок, дёргаясь то вверх, то вниз, стремительно спускался флиппер. «В закрытом районе⁈» — Гедимин машинально отступил в подвал. Кажется, пилоту удалось на секунду совладать с машиной, он развернул её в небе, пытаясь набрать высоту, — и флиппер вывернуло обратно и понесло вдоль земли. «А ведь врежется. Капец управлению…» — только и успел подумать Гедимин, бросаясь наперерез.

Про отсутствие когтей он вспомнил, уже болтаясь на флиппере и пытаясь удержаться за трещащий борт. Машину закрутило винтом. Гедимин всунул руку под панель, вырвал, не разбираясь, пучок проводов, — гул внутри заглох. Ещё десяток оборотов — и сармат мягко поставил флиппер на мостовую. Из-за осколков лобового щита, держащихся только на защитном поле, на него уставился бледный пилот. Зрачки под наглазником расширились так, что было не видно радужки, из-под шлема выбились ярко-красные волосы. Молодая самка намертво вцепилась в штурвал, её трясло.

— Т-теск, — пробормотала она, глядя на Гедимина широченными чёрными глазами. — Т-теск…

— Стоять! — запоздало проснулись «копы». Где их до этого носило, сармат не знал — но сейчас в бок ему упёрлась кинетическая турель.

— Руки за голову, медленно назад! — заорал второй, подбегая к флипперу. — Мисс, вы в порядке?

— Т-теск… — больше пилот ничего сказать не мог. Гедимин покосился на себя, — скафандр в размазанной крысиной крови, нечищеная арматурина за плечом, окровавленные руки — не успел вытереть… За поворотом взвыл полицейский глайдер.

— Теск в закрытом районе, нападение на человека! — крикнул в рацию «коп». Второй толкнул Гедимина в бок соплом «кинетики».

— Стоять!

— Я тормозил неуправляемый флиппер! — не удержался Гедимин, прежде чем вспомнил кодовую фразу. — Ничего не скажу без Маккензи из «Сармы»!

Между двумя высказываниями кое-что случилось — треснула пополам кинетическая винтовка, которой Гедимина пытались огреть по хребту. Сармат отшвырнул обломки и проорал последнюю фразу.

— Мисс Джейн Люси Фокс, дочь доктора Фокса из городского совета… — краем уха слышал Гедимин, когда его втроём заталкивали в полицейский глайдер. Кажется, им удалось отцепить самку от её флиппера и найти документы.

— Стоять! — защитное поле припечатало Гедимина к стене фургона. Затрещали внутренние перегородки. Экзоскелетчики шарахнулись назад, уравновешивая перекошенный глайдер.

— На черта на крышу флиппер⁈

…Как снимали с крыши флиппер, Гедимин не видел — он, всё так же в стальной хватке двоих экзоскелетчиков и под прицелом третьего, входил в участок. Следом ввели и тут же усадили на стул девушку; ей дали стакан, но её трясло — вода текла мимо рта.

— Мы связались с доктором Фоксом, — доложил один из слегка побледневших «копов». — Нарушение…

— Это уладим. Проводите мисс Фокс в медчасть, — распорядился офицер. В одной руке он держал пропуск, отобранный у Гедимина, в другой — считыватель. Сармат запоздало вспомнил про телепорт в кармане. Крыс от пояса кто-то отстегнул, кровь на скафандре осталась.

— По документам — Иджес Норд… — экзоскелетчик бросил пропуск на стол. — Фактически — Гедимин Кет. Отбывает срок в исправительном заведении гетто «Налвэн»… Прекрасный режим в вашем заведении, теск!

— Говорить буду только при Маккензи, — пробубнил Гедимин, глядя мимо человека. «Фокс… Он ещё и размножился. А любопытные доработки у флиппера. Скорость, высотность… и снаряжение у самки годное для стратосферы. Давно у нас флипперы там летают?»

— В камеру, — коротко распорядился офицер. — Свяжитесь с этим их Маккензи! Побег из тюрьмы и гетто, поддельные документы, нападение на человека… Интересно послушать, как он это…

— Пошёл! — Гедимина толкнули в спину. Минуту спустя — долго возились с ключами и разгоняли обитателей камеры по углам — он вошёл в тесную комнатушку, и дверь за ним захлопнулась.

Тут было бы куда больше места, если бы не нары в три яруса у каждой стены. Занято было всё. Отовсюду на Гедимина кто-нибудь таращился. Кому-то своих нар даже не хватило — сидели по двое.

— Эй, дженти, — свесился кто-то с верхней полки. — Что за невежество! Место освободите!

Кто-то из заключённых, и правда, покорно спрыгнул с нар и пересел на соседние. Гедимин посмотрел на короткую полку, зажатую между верхней и нижней, и качнул головой.

— Я ж не влезу, — он со вздохом сел на пол. — Но спасибо. Ты кто будешь?

Он посмотрел на свисающего с верхней полки. Тот дружелюбно ухмылялся.

— Я вот — Механик Джед. Был в Кларке.

Сверху присвистнули.

— Кларк! Слышал, дрянь местечко. А я Кобби. Спрашивай, если что, — я тут, считай, по два раза в год…

«Воришка или мелкий мошенник,» — прикинул про себя Гедимин. «Убийцу через полгода не выпустят. Ладно, Кобби так Кобби…»

— Долго тут держат? — спросил он. Со всех сторон беспокойно заворочались.

— Да не — сам видишь, тесно, — Кобби, насколько позволило пространство под потолком, развёл руками. — Сутки-двое — и перекинут в предварилку Стэн…

Дверь лязгнула.

— Иджес Норд, на выход! — экзоскелетчик старался говорить уверенно, но выглядел очень озадаченным. Сармат, кивнув Кобби на прощание, вышел. «В предварилку, значит… Надеюсь, Маккензи меня там найдёт.»

…Кожа у самки-байкера на самом деле была «обычного северного» цвета, даже с пятнами смуглоты там, где шлем её не прикрывал. И с собой у неё был «стратосферный» респиратор с кислородными баллонами — вполне подходящий к её транспорту. Впрочем, Гедимин не мог рассмотреть девушку внимательно — она сидела на стуле в углу, нахохлившись, и сверлила взглядом пол, а её прикрывал спиной полицейский в экзоскелете — и сам доктор Фокс, раскрасневшийся и пытающийся выровнять взволнованное дыхание. Он откинул шлем и поднял голову, чтобы заглянуть сармату в глаза.

— Я… очень благодарен вам, мистер Иджес. Очень. Конечно, у меня нет и не может быть к вам претензий, — он протянул сармату руку. Тот ошалело мигнул, полицейские резко выдохнули и быстро переглянулись. Гедимин очень осторожно сжал его ладонь.

— И… я прошу прощения за поведение Джейн… и нашей, несомненно доблестной, полиции. Человек в стрессе не всегда понимает, что говорит. А охрана порядка обязана… охранять его всеми силами. Я очень надеюсь, что вам не причинили вреда. И добавлю — я не вижу оснований для заключения мистера Иджеса под стражу.

«Мистер Иджес,» — щёлкнуло наконец в мозгу у Гедимина. «А ведь он-то без считывателя знает, кто я. Он говорит с нажимом — значит… Гедимин, постарайся ничего не ляпнуть!»

— Спасибо, — буркнул он, не вполне уверенный, что слово подходит к ситуации. — С… пилотом всё в порядке? Такую скорость нельзя мгновенно сбросить — и никак не пострадать…

— Мисс Джейн в полном порядке, — сухо ответил Фокс, на мгновение скосив глаз на притихшего «пилота». — Но полёты на флиппере ей придётся прекратить. Вне зависимости от состояния здоровья. Ещё раз спасибо вам, мистер Иджес. Надеюсь, и вы не пострадали при этом… манёвре.

Гедимин наконец вспомнил, что и сам приложился о флиппер — но скафандр его всё-таки прикрыл, поднывали и чесались только пальцы — руку в «потроха» байка он сунул, кажется, прямо сквозь край листа обшивки. «Ноготь надорвал… Ничего, новый вырастет.»

— Мисс Джейн, идёмте, — Фокс повернулся к девушке. Та быстро встала, на долю секунды подняла взгляд на сармата, пробормотала что-то благодарное и шмыгнула за дверь. Отец и один из полицейских вышли следом.

— За вами приехали… мистер Норд, — с нажимом сказал тот, у кого значков на броне было больше. — И вас препроводят в гетто. Впредь не отделяйтесь от своего отряда.

Первым, что Гедимин заметил в узком коридоре полицейского участка, был силуэт в серебристом скафандре.

— Благодарю вас, офицер, — сказал Кенен Маккензи, чуть склонив голову.

— Забирайте, — сухо ответил экзоскелетчик. — И… помойте этого вашего… крысолова! В таком виде по городу не ходят!

«А кто мне не дал помыться⁈ Даже в карцере принесли бы воды…» — едва не вырвалось у Гедимина, но он прикусил язык. Глайдер Маккензи, с уже откинутой крышей — чуть теплело, и сармат ездил только так — стоял невдалеке от участка. Рядом топтался угрюмый экзоскелетчик.

— До встречи, надеюсь, нескорой! — широко улыбнулся Маккензи, садясь за штурвал. Гедимин втиснулся на заднее сидение. Кенен тяжело вздохнул.

— Кровь-то, надеюсь, засохла?

— Мне там даже воды не принесли, — буркнул Гедимин, едва машина тронулась. — Ни попить, ни помыться. Куда я дену эту кровь⁈

— Ну, хвала всему, она не человечья! — снова вздохнул Маккензи. — Короче, скажи «спасибо» Фоксу. Если бы ты не вытащил его дуру-дочку, сломанную винтовку пришлось бы оплачивать мне! А так — ты, «Иджес Норд», очень удачно отделался. Но на кой было лезть в вип-район⁈

— Будто мне было видно, вип он или нет, — проворчал Гедимин. — Понастроят ерунды, — туда бы три высотки влезло!

Маккензи хмыкнул.

— Ещё в бараках посчитай! Это место отдыха порядочных людей, Джед. Тут приятная музыка, цветы и проточная вода…

— И крысиный ход под всем районом, — закончил за него Гедимин. — Ликвидаторов-то вызвали?

— Да, и сейчас в Фоксгловелли очень шумно, — ответил Маккензи. — Джед! А что тебе помешало убить одну крысу, вытереться от крови и попросить подмоги? А не изображать маньяка по всему району⁈

— Моджиски опасны, — буркнул Гедимин. — И очень быстро удирают. Ждать меня не стали бы. А вот кто из местных, без нормальной брони, — он бы им попался на зуб… Так что, мне штраф не платить?

Маккензи шумно вздохнул.

— Нет, Джед. Сколько прыжков у тебя осталось?.. Последние доделывай в лесу, подальше от дорог, пиши отчёт — и завтра я, наконец, передам тебя Куллангарре! Не знаю, как он справляется — но с меня точно хватит!

17 апреля 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В шесть часов утра Гедимин, уже переодетый в тюремный комбинезон и проглотивший порцию Би-плазмы, вышел из душевой. Его подвели не к той двери, на которую он рассчитывал, — видимо, там, пока он сидел в Биоблоке, заняли все места.

— Гедимин Кет, два года, нападение на офицера, — пробубнил охранник и чуть подтолкнул Гедимина в спину. Тот приподнял руку в приветственном жесте и занял свободный матрас у стены. Его так же сдержанно поприветствовали двое — синекожий марсианин и сармат откуда-то со спутников Юпитера.

— Повезло, что не под трибунал, — заметил хмурый юпитерианец и протянул Гедимину руку. — Ишу Марци.

«Марци?» — сармат присмотрелся к иссиня-чёрной коже со сталистыми проблесками. «Точно не Криос?»

— Доррен Марци, — второй криво ухмыльнулся. — Ел уже? Скоро разводка.

Гедимин кивнул.

— Знаете Джангы и Венцеля? — со слабой надеждой спросил он. Доррен мигнул. Ишу покачал головой.

— Оба вышли ещё по зиме. Из их камеры? Помню тебя — вроде мелькал поздней осенью, амбал в ядерном загаре. Опять к нам?

Гедимин молча кивнул. «Не спросили — не болтай,» — напомнил он себе. «Апрель, и вроде тепло… Поведут на расчистки? Если в мусорник — поговорю с охраной. Сейчас у них убийц под надзором нет, они спокойнее. Надо передать чертёж…»

09 мая 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Кенен Маккензи вошёл в тюремный коридор, обогнав ликвидатора Кира. Тот за его спиной пробормотал что-то сердитое.

— Гедимин Кет, шаг вперёд, — Куллангарру успели предупредить — кажется, в отличие от Кира. — Сегодня — особые отработки на ядерном заводе.

Ишу за спиной сочувственно хмыкнул, остальные переглянулись.

… — Скафандр-то дадут? — спросил Гедимин, уже в лимузине Маккензи проезжая сквозь промзону. Кенен хмыкнул.

— Никаких проблем, Джед. Шесть ЛИЭГов на Север, четыре в Мацоду, три хранилища семян… А, мать твоя колба! Тебе и инструкцию прислать некуда…

Скафандр, чёрный с белыми вставками, стоял на стапеле; Гедимин узнал его сразу, несмотря на непонятные новые пластины, и быстро вспомнил, где их видел. «Это новая форма станционных ликвидаторов. Ликвидаторы — значит, в чёрном, атомщики — значит, в белом. А тут вроде как сочетание… Ага, приборы на месте, ипрон тоже,» — он растопырил пальцы, выпуская когти и одновременно — «щупы» и короткие сопла встроенного оборудования. «Однако, Маккензи без дела не сидит…»

— Строишь в Мацоде? — спросил он, закончив с первой шестёркой ЛИЭГов; в одном пришлось поправить «люфтовую» деталь, не то она вывалилась бы задолго до первого «кипящего облака». Маккензи насупился.

— Да если бы! С заказами — полный провал. Ничего уже полгода. И… похоже, мы своё отработали. «Макаки»-строители, Ассархаддону их на опыты! Перебили у нас все заказы. Одна радость — ЛИЭГи делать не умеют. Да и профессор Маас сертификаты кому попало не раздаёт… Инструкцию держи, совсем забыл!

С «банками семян» всегда было много возни. Гедимин никак не мог запомнить, что куда складывают. Если бы наборы этого «чего» отличались чуть меньше!.. Но, похоже, каждое убежище запасалось своими, только для него необходимыми растениями. Гедимин думал, что кукурузу и картофель берут все — но выяснилось, что и это не так…

Маккензи, увидев, что ЛИЭГи увезли на склад, рискнул войти под защитное поле.

— Видел зверюгу? — он показал Гедимину снимок на экране смарта — судя по метке в углу, кадр из новостей. Пернатый ящер метров пяти в холке стоял среди «Кенвортов», растопырив гигантские когти.

— Пять километров от Йеллоустоуна, между прочим, — Маккензи хихикнул. — Сеть гудит — «Саскачеванский университет клонировал динозавров и заселил в заповедник»! Профессору Маасу даже пришлось писать опровержение — мол, если бы кто и сделал невозможное, то не потащил бы зверей в и так еле живой кусок биосферы. Однако — основательный зверёк для наших северов. Наведёт шороху, если крысы раньше не съедят…

Гедимин пожал плечами.

— Весь юг кишит здоровенными рапторидами. Мимо «Эль-Сокорро» такие твари пробегали…

— На когти смотри, — Маккензи ткнул пальцем в передние лапы; когти, если Гедимин не наврал с пропорциями, были длиной по метру… и, похоже, с заточкой до середины длины — будто ими предполагалось рубить. — Местные спецы уверены — теризинозавр, как он есть. Только голова… мозг немного крупнее. Но — вскрытие не проводилось, удрал. Что, знаешь ли, тоже говорит об уме. Вот кто-то не удрал вовремя из Фоксгловелли…

Гедимин смерил его мрачным взглядом, и Маккензи быстро шагнул назад.

— Я видел такую. Не знаю, как её звали. Но когти долго висели у Ренгера на стене. Прямо такие. Фурой сбило, у нас под Ураниумом. Никаких заповедников и клонирований. Порталы надо лучше заделывать!

Он пытался вспомнить, говорил ли Ренгер что-то про мозг странной рапториды. Почему-то было не по себе, будто сармат упустил что-то важное.

12 мая 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сарматы сели на скамьи. После восемнадцати часов беготни по лесу — то с мешками растительных обломков, то с распылителями меи — все надеялись, что политинформация не затянется.

— К северу от города нашли и заделали два портала, — сразу перешёл к делу начальник тюрьмы. — С ксенофауной должно стать попроще.

— Давно пора, — прошептал Ишу, на днях ухваченный за ногу «засадником». Тварь изрешетили раньше, чем она крепко вцепилась в сармата и сдёрнула в яму, — но сапог и кожу она пропороть успела.

— Озеро планируют чистить от паразитов и губок направленным ЭМИА-лучом с двух станций, — продолжал Куллангарра, глядя на экран смарта. — Возможно, вызовут сгребать то, что выплывет на берег и начнёт там гнить…

— Гнилые твари не кусаются, — прошептал кто-то на соседней скамье.

— И… — глаза Куллангарры вдруг потемнели. — А вот это уже… Тут пометка «экстренно» — группа астероидов движется в сторону Земли. Их там пять, самый крупный — полтора километра в диаметре.

— Обломки Марса? — встревоженно спросил Ишу — и никто его не одёрнул.

— Пишут так, — мрачно кивнул Куллангарра. — Пока по расчётам нас огибают, там под два миллиона километров в запасе…

— Поэтому «макаки» ничего делать не будут, — презрительно фыркнул Ишу. — Пока оно не треснет их по башке! Полтора километра, мать моя колба…

— М-да, хорошего мало, — пробормотал Куллангарра. — Тут ещё пишут — есть вероятность, что группа под влиянием притяжения Луны разделится, и какая-то часть подойдёт ближе. Но четыреста тысяч километров — тоже запас неплохой… Ладно, давайте по камерам. Может, оно и лучше — разом и от астероида, чем сто лет гнить в грёбаном гетто…

Гедимин мигнул — такого он от начальника тюрьмы ещё не слышал.

05 августа 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Агрегат, скатывающий застывшую мею в рулоны, мускульной силы почти не требовал — достаточно было зацепить края пласта, нажать на рычаг — и только направлять «тупую» механику, чтобы она резала и скатывала то, что надо, а не ползла в ближайший овраг. Овраг у Гедимина был на очереди; с утра там зияла оплавленная дыра, и дымилась, тлея под слоем меи, лесная подстилка. Ликвидатору с плазмомётом померещилось движение на дне; может, там и копошились муравьи — но подстрелить какого-нибудь мешочника или засадника не вышло. «А драную мею скатывать придётся двумя кусками. Иначе механизм точно налажает,» — думал Гедимин, прикидывая, не проще ли «почистить» овраг вручную, без капризного агрегата.

Протяжный гудок гражданского глайдера застал врасплох не только его. На краю расчищенной местности повис плотный шар защитного поля. Рядом стоял очень недовольный ликвидатор.

— Тески! Хватит палить во всё подряд! — из машины высунулся такой же недовольный Маккензи. — На кого, по-твоему, похож мой глайдер, — на электрофага, Клоа или хасена⁈

Ликвидатор Кир, подойдя к машине, раздражённо вздохнул.

— Чего приехал?

— Заберу на полчаса твоего работника, — Маккензи небрежно кивнул на Гедимина. — Самая мелочь на ядерном заводе.

— Эта твоя мелочь — не по нашей части? — тут же насторожился Кир. Кенен качнул головой.

— Ерунда — но лучше бы рядом был спец. А Джед, при всех его недостатках… Короче, я его верну — и быстро. Джед, кого ждём⁈

…Машину вёл пилот — видимо, поэтому Маккензи ни издал ни звука на всём пути к гетто. Гедимин удивлённо хмыкнул — ехал глайдер явно не к ядерному заводу и даже не к атомной станции.

— Заходи, — буркнул Маккензи Гедимину, открывая технологическое помещение под офисом. — Есть разговор. А в этом балагане всё меньше тихих мест…

Гедимин быстро глянул на дозиметр — сигма-излучения прибор не чувствовал, даже остаточного. Вход в помещение с телепортом, тем не менее, был открыт — и вот там-то заметно «фонило». В точке схождения лучей под защитным полем лежали две пластины из ирренция, смешанного с легкоплавким фрилом. «А я ведь такие штуки делал…» — Гедимин развернулся к Маккензи. Тот недобро щурился, стоя в дверях, — люк, ведущий в «переговорную», был закрыт, но не запечатан, а вот помещение с телепортом так и осталось нараспашку.

— Узнал? — Кенен кивнул на пластины. — И что это делало внутри моих ЛИЭГов в «Айви Тауэр»?

Гедимин с каменным лицом пожал плечами. Кенен фыркнул.

— Тупую рожу делать поздно! Кто додумался заложить в моё — моё, с моего заказа! — убежище ядерную мину⁈ Второго такого болвана в Ураниуме нет!

Гедимин двинулся вперёд — быстро, но Маккензи не зря оставлял себе пути отхода.

— Стоять! — донеслось из-за рухнувшей с потолка заслонки. — Я пальцем шевельну — и совет всё узнает! Джед, мать твоя пробирка! Я для того вытаскивал тебя из дыры за дырой, чтоб ты мне убежища минировал⁈

Гедимин остановился. Маккензи заслужил «леща», заслонку снести было легче лёгкого, даже и без скафандра… но что потом делать с толпой «макак» в экзоскелетах?

— Может, совет уже знает, — проворчал он, убирая руки за спину. Заслонка поползла было вверх, но тут же рухнула до упора.

— Э, нет! Руки ты лучше держи на виду, — отозвался Маккензи. — Пока что не знает. И я меньше всего хочу, чтобы узнал. Тебя-то расстреляют, и всё, а моя репутация… десятки моих ЛИЭГов, уже построенных убежищ… Джед! Вот «Тория» попрошу — пусть возьмёт пункцию головного мозга! Нейроны отрастут — а мы хоть узнаем наверняка, что тебе его выжрало! А если оно заразное⁈

Гедимин тяжело вздохнул.

— У себя пункцию возьми. Тебе-то ничего, что кучка «мартышек»-командиров спасётся — а весь город сдохнет? Хотя — что с тебя взять? Ты и с нами так же сделаешь, подвернись случай…

Заслонка с лязгом уехала в потолок. Маккензи спрыгнул с кольцевого стола и звонко хлопнул себя ладонью по лицевому щитку.

— Так ты думаешь — пусть лучше все сдохнут?

Гедимин кивнул.

— Командир отвечает за станцию. И за корабль. И за город. Никогда не слышал?

Маккензи протяжно вздохнул.

— Моя ответственность тебе, психу-атомщику, во сне не мерещилась. Короче — чтоб в мои ЛИЭГи больше ничего не пихал! Мои убежища, мои генераторы, мои банки семян, — все они вне подозрений. Сам возьми сфалт, засядь там, постреляй всех заселившихся, если сил хватит, — это уже не мои проблемы. Но гетто, других сарматов — не подставлять! Ответственный, мать моя колба…

…Ровные участки, пока Гедимин общался с Маккензи, уже расчистили; с оврагом возиться пришлось ему. Впрочем, он не расстроился — голова была занята другим. «Мину, значит, нашли. Кто-то додумался залезть в ЛИЭГ. Сармат, определённо. Неглупый сармат. Значит, те ублюдки переживут свой город. Впрочем… Мы его тоже переживём. Может, тогда я зайду поговорить про ответственность…»

09 августа 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Сарматы расселись по скамьям. Сегодня — как и уже много дней, с первой новости об обломках Марса — не дремал никто.

— Что слышно про астероиды? — спросил Ишу, не успел Куллангарра включить наручный смарт.

— Ничего хорошего, — глаза сармата потемнели. — Луна один всё-таки отклонила. Самый крупный, в полтора километра. Тут цитируют троих спецов… самая мягкая версия — «пройдёт, чиркнув по верхним слоям атмосферы, ждать метеоритных дождей и кратковременного похолодания».

— Купола должны помочь, — авторитетно заявил кто-то из сарматов. — От всего, что до десятка метров, хороший купол защищает. Куда шмякнется, если что?

Куллангарра поморщился.

— В чём проблема с каменной мелочью — трудно рассчитать, как её размажет. «Хвост» протянется над Северным Атлантисом. Альбукерке уже укрепляет купол…

«В Альбукерке — ядерщики, они умные,» — Гедимин дёрнул углом рта. «Нам бы тоже укрепить. Город — как хочет, а станция… она сама от метеорита не увернётся.»

— Погоди, — Ишу беспокойно зашевелился. — Это мягкая версия. А самая жёсткая — какая?

Все притихли.

— Один спец из северян пишет, — кажется, Куллангарре очень не хотелось дочитывать. — Короче, есть вероятность, что оно воткнётся в кальдеру Йеллоустоуна. И спящему вулкану вряд ли это понравится.

«А вот и убежища в дело пойдут,» — подумал Гедимин, чувствуя холод под рёбрами. О супервулкане под заповедником он читал достаточно, пока работал в Саскатуне. Другие сарматы — не все, но большинство — тоже что-то слышали. Зал загудел. Тем, кто недопонял, быстро объяснили; несколько филков побледнели.

— А от этого купол закроет?

— Да должен, — «спец по куполам» очень старался говорить уверенно. — Но как потом атмосфера встанет на уши, — июльский ураган сквознячком покажется…

— «Макаки» хоть что-то делать собираются? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь. — Направленные взрывы, разворот антигравом? Полтора километра — это ж не тысяча!

Куллангарра пожал плечами.

— Читаю, что пишут. А про это не пишут. Мы-то сделали бы, да кто пустит…

«Маккензи,» — мелькнуло в голове Гедимина. «У него есть „Феникс“. А у „Феникса“ хватит сил развернуть этот камень обратно в космос. Как связаться с Маккензи и не спалиться?»

13 августа 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Эй! Кен!

Силуэт в серебристом скафандре и шляпе внезапно мелькнул в переулке. С ним был ещё кто-то — сарматы, люди в экзоскелетах — но Гедимин не обратил на них внимания.

— Извини, надо, — выдохнул сармат, повернувшись к конвоиру, и шагнул к застывшему Маккензи. Ликвидатор Кир, ведущий колонну, растерянно хмыкнул — но заключённые остановились, и Гедимина не дёрнули назад.

— Джед? — Маккензи насторожился и быстро огляделся по сторонам в поисках путей отхода. Похоже, его спутники, если что, защищать его не стали бы — и он об этом прекрасно знал.

— Про астероид слышал? Хряпнется же в вулкан — континент встанет дыбом, — быстро проговорил Гедимин, глядя в напуганные глаза. Маккензи ткнул пальцем в плотный купол, который уже день накрывающий гетто.

— Видел? Такой же над всем Ураниумом. Не заметил, что фонари даже днём не гаснут? Вот, учли твой астероид. А про кальдеру — приврали, скорее всего…

Один из экзоскелетчиков беспокойно шевельнулся, как будто хотел что-то сказать, но так и не решился.

— Больше сделать ничего не могу, — с нажимом сказал Маккензи. — Вся Земля не может. А я-то кто⁈ Обычный член совета маленького гетто…

— Идём! — Гедимина аккуратно подтолкнул в спину конвоир. Колонна уже шла дальше, к ликвидаторскому фургону, — предстояли расчистки последствий лесного пожара. Часть работы огонь сделал за сарматов — ксенофауне, даже выжившей, пока было не до них.

«Член совета он… Купол над Ураниумом… Ну, посмотрим, как местные высотки выдержат землетрясение,» — думал Гедимин, досадливо морщась. «Вроде как мы далеко, но для таких сил — это так, полшага. Станции выстоят, а вот тюрьма — сомнительно…»

15 августа 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— В лесу видели крупных рапторид, — сообщил начальник тюрьмы, когда все заняли места. — Завтра пойдёте на мусорный завод. Пусть ликвидаторы сами отстреливают своё зверьё.

— Крупных — это сколько? — спросил один из филков. Гедимин отметил про себя, что с появления новостей про астероид сарматов уже не так тянет спать, а Куллангарра не болтает сам с собой перед молчаливым залом.

— Метров пять в холке. Да проблема не в них… — сармат поморщился. — На них перьев, считай, нет. Значит, вид не северный — и сюда пришёл по теплу. Опять грёбаный портал…

Ишу беспокойно заёрзал на скамье.

— А с астероидом-то что? Портал заткнём, не впервой. А вот кальдеру…

Куллангарра с явной неохотой взялся за передатчик — и ошалело мигнул.

— Мать моя колба…

— Что⁈ — несколько сарматов даже вскочили с мест.

— Тут пишут — астероид уже в пятиста километрах от магнитосферы внезапно сменил траекторию… — Куллангарра потыкал в смарт; Гедимин видел, чем он занимается — ищет иноязычные источники, чтобы сверить версии. — И… он уходит от Земли. Идёт догонять свою группу. Она движется к Юпитеру… думаю, мимо не пролетит.

— Zaa atesieq! — Ишу вскинул руку в «салюте Саргона», но никто даже глазом не моргнул. — Уходит? А что его могло так развернуть?

«Неужели Маккензи всё-таки…» — в черепе у Гедимина неприятно загудело — будто Кенен стоял рядом и врал напропалую о том, как «спас человечество». «Маккензи не при делах. Точно. Но не сам же камень нарушил законы физики… S— sa has— sulu! Тут столько тварей, что законы физики на одном месте вертели…»

— Профессор Маас, глава дирекции Йеллоустоунского заповедника, выражает радость по поводу того, что опекаемая им территория не пострадала, — зачитал Куллангарра соседнюю статью; сарматов она, кажется, не заинтересовала — но Гедимин навострил уши. «Если Маас забеспокоился — значит, летело точно в кальдеру. Он-то знал, кого спросить, чтоб не наврали…»

— Также он сообщает о задержании в заповеднике группы неоязычников. К сожалению, обнаружили их поздно — в ходе ритуала они убили нескольких редких животных… — Куллангарра скрыл зевок. — Ладно, тут уже неинтересно. По нам не жахнет — и это главное. По камерам!

29 августа 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— И всё-таки я не понимаю, — сказал Ишу. В камеру их привели раньше обычного — сегодня был день посещений; его гости уже ушли, Доррен болтал с другом через оконце, Гедимин сидел без дела.

— Как камень может ни с того ни с сего развернуться под таким углом? Тут не на чем чертить, но ты смотри… — он провёл пальцем по полу несколько линий. — Его будто отшвырнуло от Земли. Луна не при делах — она была вот здесь…

Гедимин пожал плечами.

— Может, мианийцы вмешались? С их-то крейсерами…

— И нигде об этом ни слова? — Ишу недоверчиво покачал головой.

Так или иначе, об астероиде давно уже молчали; купола над городом растаяли, станцию прикрывал от участившихся дождей только прозрачный, тюрьму и выходящих наружу заключённых поливало свободно. В ясные утра и вечера Гедимин косился на небо в поисках чужеродного тела — если астероид уже шёл к Земле или перепахивал её атмосферу, что-то должно было «засветиться». Однако камень и впрямь отрикошетил от чего-то невидимого и улетел к Юпитеру.

— Гедимин Кет! — донёсся из коридора голос охранника, а за ним — шорох, стук и радостное сопение Иджеса, пытающегося заглянуть в окошко.

— Да когда, жёваный крот, эти щели сделают шире?..

Гедимин подошёл к двери. В этот раз Иджес пришёл один, без Эркенгера — и, судя по горящим глазам, ничего, кроме мыслей о гонках, в его черепе не было.

— Что, проверяешь миниглайды? — по расчётам Гедимина, вот-вот заканчивались предварительные полёты.

— Скоро буду, — ухмыльнулся Иджес. — В этом году итоговый полёт — седьмого. Так что всё началось позже. Но и то хорошо! Боялся, что из-за дурацкого астероида вообще без полётов останемся.

За спиной Гедимина хрюкнули двое сарматов. Иджес недовольно сощурился.

— А вы что думали? Тут всякие обломки, пыль в небе, землетрясения, — кто бы нам позволил гонки⁈ Хорошо, что та дрянь пролетела мимо! А к зиме уже и меня выпустят на полёты. Задрали своими дисквалификациями!

— Непонятно только, почему астероид пролетел мимо, — быстро вставил фразу Гедимин, пока Иджеса не унесло в сторону гонок дронов, их организаторов и несправедливого запрета на телепорты. Механик встряхнул головой, подхватывая оборванную мысль.

— Ага, непонятно. Я не атомщик, но в механике шарю. И там никак не получалось. Не мог он сам развернуться от магнитосферы. Будто его что-то… оттолкнуло, что ли. Если бы «макаки» или Миана — они бы раньше начали чесаться, не ждали, когда оно так близко подлетит. Но главное — что улетело. Седьмого у нас итоговые полёты. И я уже сделал петицию для «Сармы». Пусть вам хоть в записи дадут их посмотреть! Вы же сарматы, а не эа-форма, — почему к вам так⁈

— Да как же вы задрали с петициями… — с протяжным вздохом охранник попытался отодвинуть Иджеса от оконца. — Дронщик! Представь себе, тысячам сарматов эта дурь ни в одно место не упёрлась! И зачем мучать их твоими гонками…

Оконце захлопнулось. Гедимин, услышав странные звуки, обернулся. На матрасе, сложившись пополам, корчился Доррен. Ишу, икающий от смеха, пытался продышаться.

— Он всегда такой? — спросил Доррен, просмеявшись. — Петиция, мать моя колба! Нам на башку летит астероид в полтора километра — а он о гонках переживает!

— Иджес — нормальный сармат, — буркнул Гедимин, садясь на матрас. — Всей планете астероид летел. А «макаки» как меж собой грызлись, так и продолжали. И нас как по гетто держали, так мы в них и сидели. И сейчас сидим. Иджес хоть развлечь всех хотел…

Махнув рукой, он лёг и уставился в потолок. Сарматы озадаченно молчали.

08 сентября 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— … и надеюсь, что больше такой чуши мне писать не будут, — начальник тюрьмы брезгливо скривился и смахнул файл с экрана. Гедимин поморщился, но промолчал. Не то чтобы ему хотелось смотреть гонки — он на них и на свободе-то ходил, чтобы Иджеса не обидеть — но внутри было неприятно.

— «Городской совет начинает строительство гражданского убежища на двадцать пять тысяч жителей», — вернулся к новостям Куллангарра. — «Хотя многие не были согласны с такими тратами, голос мистера Фокса был решающим…»

«Пробил-таки убежище!» — Гедимин скрыл радостную ухмылку. «Ладно, пусть мою мину убрали, — город всё-таки не бросят вымирать…»

— «Торжественная закладка была произведена седьмого сентября, в День труда. По плану убежище защищено от всех угроз как сверху, так и снизу — противорадиационные слои и повышенная сейсмоустойчивость…»

— А кто строить-то будет? — перебил Доррен. — Сарматы, так ведь? Как бы нас не погнали гранит долбить кирками…

— Пневмомолот — тоже не подарок, — проворчал Ишу, потирая лоб — видно, вспомнил, как отдавалась в голове вибрация скверно настроенного инструмента. Гедимин открыл было рот, чтобы дать пару советов, но вспомнил, что прямо сейчас пневмомолот никому в руки не пихают, да и кирку тоже.

— «Мартышки», их контора, — ответил Куллангарра. — Какая-то «ветка» от «Камеко», уранодобытчиков… если кто здесь про них слышал.

Гедимин поморщился — и не он один.

— Своим бы сарматам убежище вырыли, — проворчал Ишу.

— У них там ИЭС на три блока строится, как-нибудь обойдутся без «макак», — отозвался Куллангарра, и Гедимин радостно ухмыльнулся. «Помню! „Игл-Поинт“, гетто без станции… теперь, значит, со станцией. Этот заказ Маккензи наверняка не упустил. Рыть туннели — одно, а альнкиты строить мало кто умеет…»

— Так что сарматов не погонят — сами обойдутся, — подвёл итоги Куллангарра. — А вам тем более нечего дёргаться. Вас мусорный завод уже заждался! Сейчас похолодает, ликвидаторы уймутся — и пойдёте работать в тепле.

Все, как по команде, скривились — кроме Ишу и одного филка, покосившихся на следы старых укусов. На мусорном заводе засадники и прочая ксенофауна точно не водились.

…«Город выживет, хотя бы частично,» — Гедимин перевернулся на другой бок; мысли не давали ему уснуть, но всё-таки он старался не будить сокамерников. «Я знал, что Фокс сам не бросит людей и другим не позволит. Но всё-таки интересно, чего там настроит „Камеко“, — убежище для своих командиров они копать не взялись. Не то чтобы их командиры хорошо понимали свою пользу — но вот чего-то рабочим не доверились…»

16 сентября 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Скирлиновой бумаги — и широких, почти не запачканных листов — на мусорном заводе всегда хватало, достаточно было разодрать по слоям очередной пласт, выпавший на конвейер. Гедимин выбрал те, что не были измазаны в липкой органике. Через полчаса ему повезло ещё раз — писчее перо, пройдя сквозь механизмы, треснуло, но сохранился обломок стержня с наконечником и немного пигмента. Гедимин расстелил лист поверх трубы, поглощающей мусор, и, одной рукой заталкивая в неё новые пласты, принялся чертить. Подборщику было не до него — мелочи сегодня сыпалось много, он только и успевал носиться с лопатой.

— Эй! — охранник заметил что-то непривычное. — Кет, ты чем там занят?

— А? — удивлённый подборщик остановился, прижав ногой улетающий мусор. — А я смотрю — всё работает и работает…

— Угу, — Гедимин ломом забил в трубу очередной ком отходов. — Это чертёж. Нормального конвейера, а не этого старья. Пресс. Защитное поле. Всё пролезает, ничего не рассыпается.

Пока охранник ошалело мигал, сармат закончил чертёж, оторвал не слишком чистый край и протянул лист конвоиру.

— Кто тут бригадир? Знаешь? Найди, пусть передаст администрации. Тут работы на неделю со всеми поисками оборудования. И не нужно будет прыгать с ломом и лопатой.

— Серьёзно? — подборщик — а за ним и ещё один — заглянул в чертёж. — А любопытно…

Охранник скривился.

— Моё дело — следить, чтобы вы тут не разбежались. А не носить бумажки.

Подборщик фыркнул.

— Куда тут кто разбежится⁈ В молотилку вслед за мусором⁈

Гедимин молча протянул охраннику лист. Тот со вздохом взял его.

— Ага, бригадиру… Вы работайте тут, я быстро.

Он под пристальным взглядом Гедимина прошёл десяток шагов, прежде чем сармат сообразил, что сделал глупость.

— Эй! — он в два прыжка нагнал охранника и отобрал уже слегка помятый лист. — Такое жёваное никому не отдают. Уже прицелился выкинуть в урну?

Он заглянул конвоиру в глаза — и тот шагнул назад, выхватывая станнер.

— Тихо тут! — ему явно стало не по себе. — Ты чего надумал⁈

— Отдать чертёж администрации, — Гедимин принял самый миролюбивый вид, но охранник всё равно не выпустил станнер из рук. — Давай быстро найдём бригадира, отдадим… а то мне ещё работать, и тебе тоже.

— Только тихо мне тут! — охранник угрожающе ткнул в его сторону станнером и ускорил шаг.

Сармата со значком бригадира нашли быстро — он и сам уже шёл навстречу, заметив размахивания станнером.

— Что здесь? Тревога?

— Держи, — Гедимин протянул ему разглаженный чертёж. — Скажи своим командирам — пусть перестроят конвейер. Я всё тут начертил, только сделать — работы на неделю. Отдай в администрацию, и всё. Больше от тебя ничего не нужно.

Краем глаза он видел жесты охранника — «Не спорь и отговаривайся!» — и едва удержался от болезненной гримасы. «А ведь и этому доверять нельзя. Надо было ещё тогда, как вышел из Биоблока, давать Маккензи прямо в руки. Он не отвертелся бы…»

— Да. Администрация. Чертёж конвейера. Конечно, — закивал бригадир, не глядя Гедимину в глаза. — Конечно. Только — я за них не ответчик. Нам тут и так ничего ни на что не дают. Везде старьё. А тут целые конвейеры перестраивать. Короче, я отнесу, но ты сильно губы не раскатывай. Здорово, что ты техник, и всё такое. На воле, наверное, много полезного сделаешь. Только не у нас на заводе. А я отнесу. Вот смена кончится…

«Выкинет,» — ни секунды не сомневался Гедимин, возвращаясь к выключенному конвейеру. Снова в трубу посыпались пласты слежавшегося мусора и горы мелких отходов. Подборщик спрашивать ни о чём не стал, только всю дорогу косился и потирал висок. «Да и Седна с ними всеми. Я, что мог, сделал. И — я-то выйду, вернусь на станцию. А им тут ещё работать.»

01 ноября 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Мусороперерабатывающий завод не останавливался ни на сутки; Гедимин работал там каждый день — и часто жалел, что не заставил Маккензи перестроить конвейеры, когда мог запросто взять его за шкирку. «Теперь, пока не выйду — его не увижу. А сидеть мне до весны…»

Работали и сегодня, полную смену; мелкого мусора было мало, и подборщики лениво обсуждали, о чём на политинформации будет говорить Куллангарра.

— Если три раза воевали, и ничего путного не вышло, по четвёртому разу начинать — это дурость, — был уверен один из филков. — Что-то другое делать надо…

— Вот мы тут и делаем — роемся в «мартышечьем» дерьме! — обозлился на него сармат у конвейера — ему-то отдыхать за болтовнёй не приходилось, пласты сверху валились непрерывной лентой. — Нет у нас нормальных командиров. И не было, разве что Саргон. Если б он ещё «макак» не считал за разумных — тогда, на Марсе…

Гедимин навострил было уши — сарматы, заставшие Саргона, редко пускались в воспоминания, а от человеческих фильмов и книг за километр несло враньём — но тут в цех вошёл патрульный и что-то тихо сказал ближайшему конвоиру.

— Гедимин Кет, на выход! Работа в промзоне, — громко объявил тот. Следом он приказал заменить Гедимина одним из подборщиков, но сармат уже не прислушивался. «Промзона? Что-то случилось у Маккензи?»

…Ещё поворот — и Гедимин радостно ухмыльнулся. Поговорить с Маккензи о конвейерах мусорщиков ему было не суждено — зато его привели к порталу Равнины. Внутри ангара ворочались погрузчики, и слышались отрывистые команды Кенена Гварзы. «Год от Вепуата ничего не слышал! Интересно, что у них вышло со станцией…»

Гварзу при виде пришельца слегка перекосило. Он кивнул на ящик, где валялся едва не скатившийся на пол футляр из полой кости.

— Давай, только быстро. Некогда мне тебя ждать!

Развернув лист, Гедимин растерянно мигнул. От текста осталось всего ничего — остальное было густо замазано писчим пигментом, так, что он пропитал лист насквозь.

«Гварза будет злой — его снова тяпнул туун-шу,» — без предисловий начал Вепуат. «Точнее, двое. Хотели поделить меж собой. Так что не принимай на свой счёт…»

Гедимин покосился на Гварзу и едва не встретился с ним взглядом — сармат очень внимательно следил за читающим письмо. «Он вроде как всегда в броне. Почему туун-шу думают, что это съедобно?»

«Жаль, что пока со скафандром не получается,» — продолжал Вепуат. «Надеюсь, в вашей тюрьме не такие порядки, как в Кларке, — всё-таки мы не „мартышки“… хоть некоторые и недалеко ушли.»

Гедимин услышал тихий, почти беззвучный скрип зубов и недоумённо мигнул. «А обязательно всё принимать на свой счёт? Может, Вепуат про меня. Или про заключённых.»

«Но это ничего,» — заторопился вдруг Вепуат. «Я хотел про другое. Здорово у тебя получилось! „Элидгену“ очень понравилось. Мы сделали так, чтобы выдвижными штуками управлял он сам, и ходили под зем…»

Запись обрывалась — сквозь слой писчего пигмента не проступало ни значка. Гедимин мигнул, пробежал взглядом полстраницы. «…и только закончили переговоры со Скогнами из Омтурру,» — уцелел кусочек текста почти что в самом конце. «Мы заплатили виру им, Джагулы рассчитались с нами. Джагулы виру не получили, но отвезли свои тела к „зверю Нерга“. Я бы сказал — не заслужили, но их богам виднее — а если это может их успокоить… Короче, трудное дело — дипломатия! Тебя там сильно не хватало. Вот и „Элидген“, когда мы с Младаном заходили в реакторный, говорил…»

Последние строчки исчезли под слоями пигмента. Их было несколько, и кто-то не просто пролил краску, — текст был очень старательно замазан. Гедимин покосился на Гварзу. «Всё, что про испытания движущих элементов и вообще про станцию, залито краской. Это ни разу не случайность. И… собственно, больше некому.»

Он с трудом расслабил рефлекторно сжавшийся кулак и, собрав всё миролюбие, заговорил с Гварзой. «Краска — краской, но сигма-луч найдёт первичный текст. Отличит от позднейшего. Хоть часть, да прочитаю. Жаль, у меня сканера нет…»

— Тут пигмент пролился, — улыбнуться не вышло — только оскалиться. — Дай сигма-сканер — поищу первоначальный текст.

— Перебьёшься, — коротко ответил Гварза, подхватывая со штабеля ящиков забытый (или нарочно положенный?) лом. — Хотел бы, чтоб ты в это лез — не цензурил бы.

— Какого астероида ты сюда суёшься? — глаза Гедимина недобро сузились. Он незаметно перенёс вес на другую ногу. «Лом опасен при замахе. А войдём в захват…»

— Это моё изобретение и наш с Вепуатом опыт. Дай сканер и стой тихо. Мне нужно получить данные…

Гварза, сдёрнув забытое письмо с ящика, скомкал его и швырнул в портал.

— Тебя нужно держать в тюрьме! Не лезь на мою станцию! От твоих «опытов» ничего, кроме проблем…

Он подготовился, явно ждал не лучшей встречи, — Гедимину пришлось дослушать почти до конца, прежде чем лом отклонился чуть в сторону. Доли секунды хватило — в следующую сарматы уже катились по полу, и Гедимин локтём давил Гварзе то на лицевой щиток, то на затылок. Из-под вмявшегося респиратора уже сочилась кровь, и что-то невнятно булькало, когда сарматов подхватили и дёрнули в разные стороны. Лом от чьего-то пинка улетел к стене.

— Мало? — ощерился Гедимин, глядя в почерневшие глаза. Гварзу качало, он хрипел, прикрывая респиратор ладонью.

— Хватит, — судя по речи, раздавило не только носовые перегородки — часть зубов тоже не выдержала. — Больше никаких писем. Я сюда ни ногой. Или пусть тебя приводят на цепи и в «жучках»!

Охрана, вклинившись между сарматами, осторожно оттесняла Гедимина к двери. Гварзу и теснить было незачем — он, чуть пошатываясь, пятился к порталу. Когда он исчез в темноте, охранник подтолкнул Гедимина к душевой.

— Умойся хоть!

Сармат посмотрел на руки — рукава комбинезона были в размазанной тёмной крови. «Респиратор… они что, настолько ненадёжны? И если бы я ударил крепче — тем же ломом…» — Гедимина передёрнуло. В водосток убегала красноватая вода, сармат отмывал руки и комбинезон, смотрел, как затягиваются царапины и ссадины,и от холодной жидкости мозг постепенно остывал и начинал работать. «Больше никаких писем… А ведь он не шутил. После драки он в самом деле откажется, и Вепуат не уговорит. Ирренций могут возить филки. Им даже сюда заходить незачем — грузят-то на той стороне. А командир филков — Гварза. И эти точно против его воли не пойдут. Гедимин, ты идиот.»

…Через двадцать минут он молча заталкивал пласты отходов в мусороприёмник и угрюмо щурился. «Мои опыты пригодились. И не для бомбы — для мирных путешествий. Но я об этом уже не узнаю. Если только самому рвануть за портал…»

24 декабря 05 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Ага, бывай, — сармат, пришедший навестить Ишу, в последний раз заглянул в окошко. — Надеемся — к февралю ничего не сорвётся! Те филки, что сейчас на твоём месте, спят и видят, как оттуда удрать!

Ишу ухмыльнулся.

— Я ж не сам себе срок назначил. Вы там не обижайте филков! Ещё неизвестно, кого вместо них пришлют. Нас, нормальных сарматов, на Земле мало!

Не успело окошко закрыться, как к нему, отпихнув охранника, проломился Иджес в ликвидаторской чёрно-белой броне.

— Уран и торий! Гедимин, мы вечером на свалку выезжали, травили крыс, — так что не удивляйся, когда они вам в трубу посыпятся!

Ишу сердито фыркнул.

— А прибирать за собой у ликвидаторов не принято?

— В сольвенте всё растворится, — беспечно отмахнулся Иджес. — Да и как ты это себе представляешь? Перекапывать тыщу тонн мусора из-за кучки мелких трупов? Газ пускают, он проходит насквозь и выпадает осадком, — а кого он где застал, попробуй сыщи!

— Сканеры в помощь, — буркнул Ишу, отворачиваясь от двери. Иджес, мгновенно забыв о крысах, широко ухмыльнулся.

— Завтра с Эркенгером выйдем на гонки. Всё, нас освободили. Никакого ирренция и телепортов… пока что. Боюсь, они, правда, будут цепляться к каждой мелочи. Заставят дроны вскрывать, карманы вывернут…

— Странно, что на ваших гонках ядерные бомбы до сих пор не разрешили, — проворчал Ишу. — Мне казалось, там никаких правил нет — кто сколько взрывчатки добыл, тот столько и высадил…

Иджес досадливо хмыкнул.

— Да как же! В последние годы лютуют хуже старого Лётного комитета! Гедимин, помнишь его?.. Гедимин со всем звеном тогда ушёл с полётов. Устроили свои, с подлодками и скоростным бурением. Вот что жаль, тески, — к озеру не подступиться! Снова гоняли бы подлодки, судил бы кто-нибудь со сканером… Забавно же было!

— Озеро? — Ишу ухмыльнулся. — Приз тому, чей дрон дольше проживёт в зубах ксенофауны?

Иджес фыркнул.

— Давно бы уже вычистили Атабаску! Ядерное озеро же разгребли, даже хранилище туда воткнули. У Гедимина вот наверняка есть идеи…

— Ну не здесь же! — охранник толкнул Иджеса в плечо. — Всё, время истекло. А то вы прямо тут спланируете…

Оконце захлопнулось. Ишу покачал головой.

— Всё-таки гонщики — это нечто… Ты, правда, когда-то летал? Правильно, что ушёл, — это не для здоровой башки!

06 февраля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В приоткрытую камеру влетели три «зимних» комбинезона с усиленным утеплением и закрытыми шлемами.

— Буран с востока, — сообщил угрюмый охранник, уже одетый в тёплое снаряжение — только шлем пока был откинут за спину.

Через пять минут сарматы, уже в зимних комбинезонах, вышли на разводку. Мрачнее всего были филки; они встревоженно переглядывались и — Гедимин слышал отрывки — договаривались, кто за кого держится, чтоб не таскало ветром.

— Работы на улице отменяются, — сообщил начальник тюрьмы. — Все идут на мусорный завод. Снаружи минус тридцать пять. Строиться через одного — сармат — филк — снова сармат.

— А гетто что, не под куполом? — удивился Гедимин. Начальник Куллангарра махнул рукой.

— Город без купола. Сам, короче, увидишь.

…Большую часть бурана купол над «Налвэном» всё-таки принимал на себя, но в нём были воздуховоды — и тот, кто их делал, не рассчитал силу ветра. Стоило налететь порыву — и филки шли, пригнувшись, а в лицевые щитки летела снежная крупа. Роботы-уборщики прижались к стенам — может, с утра кто-то и планировал сгребать снег, но буран с тех пор усилился…

Двенадцати заключённым — столько их было в феврале — работа нашлась мгновенно. Вскоре подборщики носились с лопатами, кто-то нашёл в мусоре дохлую моджиску, и все сбежались разглядывать её мутации, пласты отходов слиплись ещё крепче от ксолтанового осадка… Гедимину вспоминался исчезнувший без следа чертёж и — иногда — драка с Гварзой. «Может, надо было сдержаться. Так он хоть пару кварков информации доносил. А теперь и того не дождёшься.»

Ишу, и так не особо разговорчивый, позавчера подписал документы об освобождении — и который день был «далеко отсюда» и любые вопросы слышал после третьего повторения. Иджес пару раз заходил с Сильвестрова дня, но говорить мог только о гонках. Они с Эркенгером удерживали второе место и, кажется, планировали дойти до первого — но все планы Иджеса упирались в запрет на телепорты. Так что Гедимин сейчас даже на политинформацию шёл с радостью — вдруг скажут хоть что-то интересное…

… — Завтра опять буран, но ветер будет слабее, — сказал Куллангарра. — И всего минус двадцать пять. Но я уже договорился — на улицу вас не погонят. Так, что тут нового… старьё, старьё… Ага, вот: «Австралийский Университет Монаша объявил о закрытии программы, связанной с восстановлением вымерших видов. 'У нас нет денег на удовлетворение научного любопытства,» — сообщил бывший сотрудник лаборатории Скотт Макгилл. «Взамен будет расширена лаборатория изучения ксенофауны. Ситуация с ней в Австралии и в прилегающей акватории просто катастрофическая…»

— А у них там уже были зверьки, я видел снимки, — сказал один из филков. — Что-то в полоску… и ещё тварь с когтями и хоботком. Надо же, чего жило раньше, — сейчас бы встретил, принял бы за ксеноса…

— Ага, вот дальше: «Руководитель центра восстановления, Якоб Зигман, считает принятое решение варварским. По его словам, центр уже располагает жизнеспособными, приученными к местной биосфере популяциями пяти восстановленных видов. 'Что важно — это в основном травоядные, в отличие от ксенофауны, среди которой преобладают хищники. Внесение травоядных в биосферу сбалансировало бы систему. Единственное хищное, тилацин, отлично показал себя в истреблении мелких рапторид, настоящей чумы пригородов. Я не понимаю, почему бы не сэкономить на программах, связанных с биооружием, раз все так яростно призывают к миру…»

Филк, заговоривший о зверьках, поцокал языком.

— Рапториды, да… У них же там нет диких кошек? По теплу, да без кого-нибудь, кто жрал бы яйца и молодь, ты за этими тварями убегаешься…

— Что сделают с животными? — перебил его Гедимин. Он не был биологом, да и Австралию не любил, — но отчего-то рёбра сдавило холодным обручем. «Что-то тут неправильно…»

— Собираются уничтожить, — отозвался Куллангарра. — Мол, странной фауны на континенте и так хватает. М-да, этому Зигману сейчас не позавидуешь. Я помню, он ещё до войны начинал. Выжить, вытащить всё это, чтобы в один момент всё сравняли с землёй…

Он замолчал и пролистнул страницу.

— Ага. Тут на побережье Австралии опять вывалило двадцать тонн старого химического оружия. А потом удивляются — что у них в море плавает?

Гедимин криво ухмыльнулся, вспомнив бочки и снаряды на берегах Шпицбергена. «Не удивлюсь, если и в этот раз спихнут в море. А Зигману, да, не позавидуешь. Был бы там Ассархаддон — он бы им всем устроил. Жаль, звери крупные, — в кармане не вынесешь…»

14 февраля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Ишу Марци! Распишись — и за вещами, — Куллангарра протянул новоосвобождённому сармату передатчик с открытым экраном. — Удачи там, на воле!

Гедимин и Доррен помахали уходящему, тот ухмыльнулся в ответ. Доррен шумно вздохнул.

— Кого нам подсунут, интересно…

Гедимин пожал плечами. Кроме их камеры, одно место пустовало в соседней; одиночек, которых можно было бы подселить, пока не было — оставалось ждать новичков.

… — Джеймс, сволочь, со своим «Слиянием»…

— Джеймс⁈ — вскинулся всегда спокойный Доррен. — Джеймс хоть кого-то расстрелял за неправильное спаривание⁈ А ваш грёбаный Маркус…

Две минуты назад Куллангарра, собрав всех на политинформацию, неосторожно упомянул проект «Слияние». Сейчас и сам он, судя по угрюмому прищуру, думал, что лучше бы прокусил себе язык. Гедимин молча разглядывал стену и болезненно морщился.

— … пихают тебе мутаген, от которого становишься животным…

— Животным⁈ — Доррен хлопнул себя по бёдрам. — А мутаген, от которого тебя наизнанку вывернет⁈ Я был самкой, знаешь? Знаешь, каково это — когда тебя кромсают, а потом месяц так болит в паху, что ходить еле можешь⁈ Меня кто-то тогда спросил — хочу я так⁈

Гедимин мигнул. «Доррен был самкой? В жизни бы не… А, грёбаные мутагены! Ещё и операция… Да чтоб их всех с их биоэкспериментами!»

При мысли о биоэкспериментах в мозгу что-то щёлкнуло, переводя мысли в другую колею — тоже тревожащую, но как-то иначе.

— Куллангарра, — он перебрался на переднюю скамью; всем было не до него — спор только-только разгорался. — Что там в Австралии с их восстановленным зверьём? Зигман ещё такой был…

Начальник тюрьмы ошалело посмотрел на него и сел рядом на лавку.

— Австралия, Австралия, Зигман… — его голос был еле слышен за общим гвалтом. — Ага, вот самое свежее… «Бывший руководитель расформированной лаборатории помещён под домашний арест… обвинение в экотерроризме… более пяти тысяч животных, вымерших много веков назад, снова на свободе. Скотт Макгилл, бывший заместитель доктора Зигмана, считает его поступок безумным и преступным. „Эти животные так же опасны, как ксенофауна, терроризирующая континент. Я не могу понять причин…“ Сам Якоб Зигман отказался давать пояснения, на допросе ответил, что поступил единственно возможным образом. Выпущенные им животные — преимущественно крупные травоядные, их легко будет выявить и уничтожить, — так заявили в Ведомстве биоравновесия…»

«Они живы,» — Гедимин расплылся в нелепой ухмылке. «Зигман не дал разрушить свой „реактор“. Эти существа живы.»

— Макгилл этот, похоже, Зигмана подсиживал, — в наступившей внезапно тишине высказался кто-то из филков; он, кажется, и в прошлый раз интересовался зверьками. — И явно сдал. Та ещё «макака»!

— «Ведомство биоравновесия распорядилось прочесать местность с помощью дронов-ликвидаторов», — продолжал довольный тишиной Куллангарра; Гедимин поймал его благодарный взгляд. — «Гражданам не о чем беспокоиться — скоро поднятая из могилы фауна вернётся в небытие.»

Филк громко фыркнул.

— Ага-ага, давайте! Покажите мощь ваших дронов! Такую помойку с ксенофауной, как в Австралии, у нас на юге не сыщешь, — а туда же, искать местное зверьё! Уж наверное, у него за миллионы лет с маскировкой всё нормально — это не пирофора посреди шоссе!

— Как бы учёного не посадили, — покачал головой Доррен. — Зверь ведь, правда, может кого-то цапнуть.

— Ну, думаю, доктор биологии не тупее робота-уборщика, — отозвался Куллангарра. — Тут как раз жалуются — «вывез животных в глухие заросли и пустыни, дроны могут подвергнуться нападению радиофагов…».

Филк хрюкнул.

— Я же говорил! У них там, в Австралии, всё через задницу. Пусть по ней теперь бегает хоть что-то нормальное!

— «Доктор Зигман отказался общаться с журналистами», — Куллангарра выкопал ещё одну статью — точнее, обрывок на каком-то форуме, остальное почему-то удалили. — «Ответил только на вопрос о ликвидации животных с помощью дронов: 'Сквозь кости каждого, кто отдал этот приказ или его выполнил, прорастёт красивая трава. Хотелось бы на это посмотреть.»

Кто-то из притихших сарматов присвистнул.

— Оскорбление какое-нибудь ему впаяют, как пить дать, — пробормотал Куллангарра, вставая со скамьи. — Ладно, давайте по камерам.

«Пока опять за „Слияние“ не переругались,» — закончил про себя Гедимин.

15 февраля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Пусссти, ссскотина! Ай, шшшея! — раздалось за дверью за пятнадцать минут до разводки. Гедимин и Доррен переглянулись. Ремонтник успел перебраться на матрас Ишу напротив двери — и теперь думал, не зря ли он это сделал. Дверь распахнулась, внутрь, огрев поперёк хребта, швырнули взъерошенного сармата. Следом полетели три зимних комбинезона.

— Опять буран, что ли? — Доррен взял себе одежду. — Что всё-таки с погодой⁈ Уж тридцать лет война кончилась, а климат всё хуже и хуже!

Сармат-новичок, потирая лопатку и шею, с опаской покосился на Гедимина и сел на пустой матрас.

— «Мартышка» мне хамит — а я терпи⁈ Они там думали, наручники не снимаются. Ха! Ловко я ему в башку метнул — он аж сел! Дело пересматривать будут, астероид им в зад, — а мне плевать!

— Тут одного после пересмотра расстреляли, — негромко сказал Гедимин, думая, не придётся ли успокаивать нервного сармата силой. — Тебя тут не трогают. Сиди тихо — быстрее выйдешь.

Сармат фыркнул и снова потёр ушибленную лопатку.

— Я никого не убивал, если что. Так… поругался с парой идиотов. Не выдержишь «леща» — так не выпрашивай!

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Бывает. Я одного шлемом в расплав сунул…

Новичок ухмыльнулся в ответ и протянул ему руку.

— Зунур Хойд. Что, одеваемся уже?.. Ух, шшея!

…Охранники на разводке на Зунура смотрели хмуро, он щурился в ответ, но старательно молчал. На заводе ему неохотно дали лом, и невдалеке остановился конвоир со станнером. Зунур повернулся к нему спиной и принялся неуклюже заталкивать мусор в трубу.

— Это откуда столько дряни? — спросил он у Гедимина за соседним конвейером. — Не из нашего же гетто? Тут ничего сарматского — всё «мартышечье»!

Гедимин кивнул.

— С их свалки. Ничего, всё растворится.

Зунур фыркнул.

— Вот чего бы им самим тут… с ломом… не прыгать⁈

Гедимин вовремя направил его руку — ещё немного, и она вместе с ломом по запястье провалилась бы в едкие испарения.

— Работничка прислали… — пробормотал конвоир. Зунур оскалился, резко развернулся — но Гедимин повернул его обратно.

— Ты пихай не со всей дури, а в нужном направлении. Смотри! Видишь, тут пласт вывернуло? Это будет широкое место, оно застрянет. Вот сюда и…

Зунур щурился, но указания выполнял — и через полчаса Гедимин оставил его в покое. За монотонной работой он задумался было о своём — как налаживать связь с Равниной, где Маккензи, и как его отловить, и кто кого в итоге сожрёт в Австралии («А хорошо бы, чтоб 'макак»! Они там какие-то особенно отбитые…«). Не прошло и пары часов, как за соседним конвейером раздался вопль, треск станнера, лязг, ругань подборщика и сдавленный стон. Между растянутыми через весь зал 'контейнерами» химической обработки на полу валялся, подёргиваясь, Зунур Хойд. Над ним со станнером в руке стоял конвоир. Филк-подборщик, сдавленно ругаясь, орудовал ломом; мелкий мусор летел во все стороны, но хотя бы крупные пласты удавалось протолкнуть.

— Ты себе к сроку год накинул, понимаешь? — охранник провёл пальцем по щербине на стволе станнера — похоже, оружие у него пытались выбить. — Причём — на ровном месте… Эй! Тащите его на второй этаж. Там как раз камера пустая…

Гедимин мигнул. «Второй этаж завода? Тьфу ты, откуда тут камеры⁈ А если тюрьмы — то там филки… Филкская камера? Зачем⁈»

…Одну из линий пришлось на время отключить и привести туда штатных рабочих; они косились на заключённых сквозь защитное поле и были не слишком рады, но временная «стена» поглощала все высказывания. Сармат, оставшийся без конвейера, занял место Зунура, мусор, рассыпанный вокруг, наконец, подобрали.

— Этого теска вообще на эа-мутацию проверяли? — мрачно спросил рабочий, оглянувшись на Гедимина. — Я бы как следует проверил. Даже в мозги залез. Заразит нам всю тюрьму…

…Вечером Зунура в камере не было — видимо, сидел наверху, у филков. Гедимин, вытягиваясь на матрасе, думал о размерах верхних помещений. «Если строили для филков… может, потолки и под экзоскелет, но вот длина и ширина… там толком не ляжешь. И да, на эа-мутацию проверить надо бы.»

21 февраля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За двадцать минут до разводки в камеру закинули третий контейнер Би-плазмы. Следом втолкнули Зунура Хойда. Сармат смущённо мигнул, покосился на потолок и наконец выпрямился во весь рост.

— Понастроят камер на «мартышек»…

Он молча пожал протянутые руки и взялся за еду. Гедимин и Доррен переглянулись. «Тихий он какой-то,» — думал ремонтник. «Но непохоже, чтобы его били или ещё как-то мучали. Так надоело сжиматься в комок сутки напролёт?»

— Вы извините, сарматы, — пробормотал Зунур, глядя в контейнер с Би-плазмой. — Я не знал, что и вам устроят проблемы. Вы-то совсем не при делах. Ты мне на конвейере помогал…

Гедимин мигнул. «Проблемы?» — он оглянулся на Доррена. «Охрана чего-то наврала,» — быстрыми жестами пояснил тот. «Не отрицай!»

— Да уж, — Доррен выразительно поморщился. — Ты больше такой ерунды не делай, ладно? Тут, если что — считают, что вся камера сговорилась…

— «Макаки» драные, — вполголоса пробормотал Зунур. — Мне на себя плевать. Но вас подставить я не хотел, честно.

О подробностях он, к счастью для Гедимина, не спрашивал, — Доррен, может, и придумал бы что-нибудь впечатляющее, но Гедимин всегда плохо врал.

…Конвоир со станнером в руках пристально следил за Зунуром, пока тот утрамбовывал мусор. Сармат делал вид, что никакого конвоя рядом нет. Через пару часов охранник в самом деле отошёл — посмотреть, из-за чего поругались подборщики. Гедимин быстро показал Зунуру одобряющий жест. Работа продолжалась.

17 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Улицы заливало растаявшим снегом — идущие один за другим бураны внезапно сменились потеплением, и второй день с утра температура переваливала за ноль. Всех сарматов с мусоропереработки перегнали убирать жилые кварталы — расчищать ливнёвки, сливать в них всё, что накопилось на крышах и в углублениях фрила. Фрил тут, похоже, давно не перекладывали, и он местами просел — и там по щиколотку стояла ледяная вода. Слегка посиневший Гедимин грустил о скафандре и следил, как роботы-уборщики выбивают промёрзшую пробку из канализации. Она закупорила водосток, — пока в трубе лежала эта ледышка, сливать воду было бесполезно.

— Обещают, что так и пойдёт на тепло, — доносился из-за барака громкий голос охранника Джерлака. — Значит, озеро скоро вскроется — а из него полезет.

— Опять гнильё сгребать с побережья? — филки услышанному совсем не обрадовались. — А если там живые твари? А у нас — ни оружия, ни брони? Почему ликвидаторы это всё не сожгут⁈

…К вечеру чуть похолодало, мокрый фрил пришлось сбрызнуть реагентами. Теперь талый лёд стекал свободно — ливнёвку прочистили.

— Чего? — услышал Гедимин недовольный голос Джерлака. — Подождать, пока доработаем, никак?

— Никак, приказ «Сармы», — отозвался незнакомый патрульный, заглядывая в переулок. — Гедимин Кет, срочные работы в промзоне!

Сармат мигнул.

…К секретному ангару он подходил, собрав всё терпение в кулак, — если кто-то (Вепуат, Эгнаций, Младан, сама станция?) уломал Гварзу приехать и привезти послание, следовало проявить благодарность и не портить чужую работу. «С Гварзой не говорить!» — напомнил сармат себе, заходя в ангар. «Он с двух слов доведёт. А дельного всё равно не скажет.»

В ангаре было темнее, чем всегда. Портал, обычно широкий, сжался, погрузчиков или платформ с мешками руды рядом не было, из сарматов — только двое охранников. Один стоял у дальних ворот, едва заметный в тусклом сиянии светодиода; второй остановился у штабеля ящиков и рассматривал что-то розоватое, торчащее из фрила. «А эта штука — не для метания,» — машинально подумал Гедимин, увидев «навершие». Там было расширение с несимметричными отростками, отверстиями и внутренней полостью. «Это просто… кость⁈»

Кость какой-то равнинной твари — на Земле такие определённо не водились — торчала из верхнего ящика, пригвоздив к нему свиток зеленоватой бумаги. Из второго, не проткнутого, конца свитка выглядывало писчее перо равнинного образца.

— Это откуда? — спросил Гедимин у охранника. Тот кивнул на портал.

— Кто-то из тамошних заходил. Мы и не видели. Но письма такие вроде тебе приходили?

— Посмотрю, — сказал Гедимин; сердце сделало лишний удар. — Только ты отойди и полем меня накрой. Мало ли что.

— Не дурак, понимаю, — проворчал охранник; под мутноватым защитным куполом стало ещё темнее, но зажглась тусклым светом кость, выкрашенная полосками церы. «Так это ещё и специальная… штука?» — Гедимин повертел обломок в руках и развернул свиток. Пол-листа занимал чертёж — шар в слоистой броне со складными выдвижными «выростами», тяжами внутри них и блочно-рычажной системой, сходящейся к единому центру управления. Пульт центра сделали из чьей-то внутренней раковины; снаружи торчали рычаги — для операторов «с руками», под ними — небольшие чёрные цилиндры с ирренциевой пылью — для существа, у которого «руки» из квантов.

«Гедимин, извини, со связью теперь плохо,» — почерк Вепуата стал торопливым и утерял половину завитушек. «Я предупреждал Гварзу, но ты же его знаешь… Меня теперь в сторону портала не пускают — но на что мне телепорт?.. В общем, уговорил Хассека высунуться и забросить свиток. Ему сюда совсем неохота, но меня портал не пускает. Везде засада!»

Гедимин перевёл смущённый взгляд на чертёж. «Зато Хассеку не до дурацкой цензуры… Вот как бы мне теперь забросить в портал ответ? Тут подправить бы пару мелочей…»

«Меня теперь от ирренция совсем отодвинули,» — продолжал Вепуат. «Всё поручили Младану. Гварза с ним летает, но в ангар даже не заходит. Ванджур сам справляется — увозит, привозит… А мы с Эгнацием всё-таки съездим в Джирахгет. Телепортом, и Скафа с Цапом с собой возьмём. Я совсем перелинял, перья на месте, но лучше, если кто-то подстрахует. А за молодью Бронны присмотрят. Знаешь, на что я их уговорил? К нам в Сфен приволокло кусок мёртвого панциря, висит теперь над холмами. Я туда Броннов завёз посмотреть полезные растения. И — я думаю, мы всё-таки вырастим плантацию волокнистых! Только кто-то должен пихать этот панцирь из Сфена в Сфен. С Экеста, что ли, попробовать договориться…»

Гедимин задумчиво сощурился.

«Все эти договоры по каждому пустяку… Двигатель нужно приделать, вот что. Хоть машущие крылья, раз они там работают против всякой физики, хоть аналог лучевого крыла. Сейчас попробуем сообразить…»

— А ты через портал ходить умеешь? — спросил он через полчаса у охранника. Тот резко качнул головой и подался в сторону.

— Не, я слышал, что там бывает. Это Маккензи пусть ходит!

«Ванджур, наверное, уже на смене — или спит, не знаю, как он сейчас работает…» — Гедимин судорожно вспоминал, кто вообще в курсе контактов с Равниной.

— Если что-то в портал забросить — оно до выхода долетит? — спросил он, накручивая свиток на кость причудливой формы. Оба охранника пожали плечами.

— Я в этой норе не был. Прямая она там или извилистая?

— Если кинуть с хорошей силой — может, и долетит, — неуверенно сказал второй. Гедимин, хмыкнув, подошёл к чёрному провалу и размахнулся. «Меня не пускает. Но тут-то всё равнинное! Вот и пусть летит обратно…»

Из портала кость не выкатилась. Охранник посветил внутрь — не увидел ничего, кроме черноты. «Надеюсь, Хассек поймёт мою приписку,» — думал Гедимин, возвращаясь в тюрьму. «Или хотя бы сохранит письмо для Вепуата. Тот же должен следить, есть ответ или нет. Схему надо менять, она хранителю неудобна…»

19 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

С утра охранники раздали сарматам утеплённые комбинезоны. «Опять похолодало,» — Гедимин вспомнил недавние ручьи на улицах. «И, похоже, сильно. Значит, ксенофауна из озера полезет нескоро…»

Сарматы, уже переодевшиеся, выстроились вдоль коридора. Куллангарра заглянул в передатчик.

— Гедимин Кет, подойди!

Сармат вздрогнул. Мысли вихрем взметнулись внутри черепа. «Письмо от Вепуата? Работа от Маккензи?..»

— Через неделю выходишь, — сказал Куллангарра, повернув к нему экран смарта. — Прочти и распишись.

Гедимин мигнул, крепко прижимая палец к экрану. «Два года… Они всё-таки прошли⁈»

… — Наглядный пример всем вам, — Куллангарра прошёлся вдоль скамьи и остановился рядом с Гедимином. — Сармат вёл себя, как разумное существо — и выйдет точно в срок, безо всяких карцеров и лишних суток.

Доррен ткнул сармата кулаком в спину.

— Поздравляю, что уж…

Гедимину не нравилось быть наглядным примером чего бы то ни было — и он судорожно искал, на что бы перевести тему.

— Эхм… я спросить хотел.

— Ну? — Куллангарра доброжелательно улыбнулся.

— Что слышно про зверьков в Австралии? И про того учёного, который их выпустил?

— А! — сармат полез в передатчик, долго там рылся, хмыкая, потом махнул рукой. — Ни единого слова за месяц. Я уже на трёх языках искал. Секретят, мать их колба…

— Ха! — филк, понимающий в фауне, злорадно ухмыльнулся. — Так и знал — облажались со своими дронами! Не знаю, когда в Австралии сезон размножения — климат там и до войны был идиотский. Но зверьки эти успеют дать пару поколений, прежде чем дрон хоть одного застрелит. Я бы скорее ксенофауны опасался — там, и правда, много хищной.

Гедимин криво ухмыльнулся. «Если Зигман рассчитывал, что его зверям придётся выживать — что-то он для них придумал. И ликвидировать их хотели не просто так. Что ж, удачи им всем. Дроны невкусные, но годны на запчасти…»

25 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— И каждую пятницу будешь отчитываться, — рассказывал Куллангарра, пока Гедимин влезал в старый комбинезон (где-то провисший, где-то растянутый, — за два года уборочных работ мышцам негде было развиваться равномерно). — Приходишь после смены в офис, там дверь с табличкой «Комендатура». Тебя там отметят — жив, не сбежал, документы не подделал… А где твой скафандр и инструменты — этого не знаю. Если вещи ликвидаторские — спроси у ликвидаторов. Тебя же куда-то туда и запишут, скорее всего…

«Да уж, не на атомную же станцию…» — Гедимин, подавив тяжёлый вздох, пожал Куллангарре руку на прощание. «Нормальный сармат, хоть и начальник тюрьмы. Даже странно.»

…В комбинезоне, даже с подшлемником, было холодновато — кожа на ветру слегка посинела, пока сармат добрался до барака. «-13С» — прочёл он на уличном термометре. «Без ветра было бы нормально.»

Сармата тянуло в душевую — кожа после двух тюремных лет будто покрылась слоем пыли. Зайти не успел — из комендантской высунулись двое.

— Гедимин Кет? Опять сюда?

Сармат молча отдал коменданту его часть документов — Куллангарра не зря разделил их на отдельные папки, видно, у многих освободившихся бывали проблемы с бумагами. Комендант слегка посветлел лицом и махнул рукой на дверь в жилую часть.

— Мойся, если надо — и сиди пока там. Я свяжусь с комендатурой. Иногда оттуда приходят проверить. Иногда — с людьми.

Гедимин мигнул, но оба коменданта уже скрылись, а дверь захлопнулась. Сармат пошёл в душевую и выбрался только через сорок минут — невидимая «пыль» оказалась очень уж липкой. Жилой отсек был заперт на ключ. В закрытую комендатскую Гедимин не полез — разобрался сам, едва не попав под самодельную электроловушку. «Иджеса работа,» — сходу определил он, останавливаясь на пороге. Больше ловушек не было, зато на матрасе лежал мешок с пометкой «радиоактивно», а под матрасом — что-то длинное. Гедимин выдернул из «укрытия» сфалт и широко ухмыльнулся. «Точно Иджес!.. Я ему, похоже, теперь должен помощь в гонках. Только как, чтобы стадион не взорвался?..»

В мешке лежал разобранный скафандр. Разбирали его с умом — всё, что было в «нештатных» нишах, там и осталось. Через час Гедимин со вздохом облегчения встал с матраса — уже в броне, со сфалтом за плечом, приборами на предплечьях и пустой флягой в руке. «Схожу в пищеблок за закваской…»

Из комендатуры так никто и не пришёл. После шести вечера в коридоре раздались знакомые шаги. Шли двое, один — в тяжёлой броне.

— Свет горит, — отметил он, останавливаясь. — Может…

— Ты первым заходи, — услышал Гедимин почти забытый уже голос Эркенгера. — Знаю я, как он силу контролирует. Если что — фиксаторы на поломанное наложу.

…Через пять минут сарматы сидели на матрасе, Гедимин поправлял помятые пластины Иджеса, Эркенгер устроился на краешке, чтобы его не спихнули, и внимательно разглядывал пришельца.

— А тебя там не сказать, чтобы мучали, — заметил он. — Хотя расчистки без снаряжения — та ещё дурь, но Кир…

Иджес поморщился.

— В любом случае Гедимин пойдёт не к нему. А расчищать в скафандре — оно куда как безопасней!

На запястье Гедимина что-то пискнуло — пришёл файл с виртуальным пропуском.

— Карточку завтра дадут, — пояснил Иджес. — Ты же ликвидатор и атомщик? Тебя записали к нам, в станционные ликвидаторы. Только…

Он снова поморщился.

— На станции-то тихо — и хвала всему. Так что мы бегаем по округе с Киром и его сарматами. Расчистки, ксенофауна, всякое такое. Пока на станции не заорёт сирена… — его передёрнуло, и он сверился с индикаторами излучения под скафандром.

— Расчистки так расчистки, — Гедимин пожал плечами. — Говорят, фауны стало больше?

— Да она как-то волнами, — отозвался Иджес. — Где-то «хлопает» портал, а найти и закрыть некому. Где-то там, в лесу, — в одиночку не сунешься.

— Завтра с утра пойдёшь с нами, — перебил его Эркенгер. — Познакомим с командиром, карточку получишь. Энергоблок трогать можно, но если будут смеяться — драться не лезь!

Гедимин удивился, но кивнул. «Дела мне до них… Я давно не говорил с „Налвэном“. Два года близко не подпускали. Хоть на станцию посмотрю…»

26 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

В редеющих сумерках к ангару стягивались ликвидаторы. До восхода оставалось минут сорок — как раз влезть в скафандры и получить инструктаж. Иджес оглянулся на пристройку для бронехода, решительно качнул головой и, крепко взяв Гедимина под локоть, потащил к открытым воротам. На входе была «чистая» душевая — но всё-таки с рамкой дозконтроля; на дальнем конце ангара — «грязная», для вернувшихся с работы. Гедимин держал пластины шлема опущенными, но то и дело косился на купола энергоблоков. «Первые дни лучше сидеть тихо. Найду между делом момент — пообщаюсь…»

Командир ликвидаторов — из-под лицевого щитка виднелись ярко-фиолетовые глаза и полоса тёмно-синей кожи с сероватым отливом — смерил Гедимина задумчивым взглядом.

— Так, броня своя, и ты за ней следишь. Оружие своё… Какие режимы?

— Плазменная резка, сгустки и омикрон-поток, — пояснил Гедимин, показывая сфалт на вытянутых руках. Ликвидаторы, проходя мимо, косились на него с любопытством, но не останавливались — их ещё ждало влезание в тяжёлую броню. Со своей не пришёл никто, кроме Иджеса и Гедимина — и, возможно, командира: он уже был в чёрно-белом скафандре.

— Омикрон? — переспросил сармат.

— ЭМИА-луч, — вполголоса пояснил Эркенгер. — Гедимин — атомщик старой закалки.

Бросив на ходу пояснения, он пошёл к раздевалкам проводить быстрый медосмотр. Командир задумчиво потёр респиратор.

— Мощный луч? Это может пригодиться… Короче, ты теперь приписан к нам. Я — Хродмар Гьолль, командир станционников. Тут про тебя всякое говорят… Надеюсь, проблем с тобой не будет.

Гедимин качнул головой.

— Я был ликвидатором у Скегги в «Вайтроке».

Хродмар чуть наклонил голову.

— Помню Скегги. Зря он полез к «макакам»… ну да не моё дело. Ещё ты, говорят, работал с Киром? — он прищурил один глаз; Гедимин отметил про себя, что тюрьму он не упомянул.

— Кир — внешник. По уму, у них свои дела, у нас свои. Но раз на станции тихо, а вокруг кишит ксенофауна, — приходится им помогать. Сегодня едем намечать место под расчистки. Снег, холод, — знаешь, к чему это?

— Криофилы, — кивнул Гедимин. — Я слышал о ползучих актиниях…

Хродмар ткнул пальцем в запястье. На руке Гедимина пискнул передатчик.

— Если ты нормально не работал со времён Скегги, справочник у тебя устаревший. Держи новый, успеешь зачесть про зимних тварей. Там, куда поедем, их вчера отстреливали. Но — задача у нас другая. Пока холодно, надо прибрать хищные лозы. Там намутировало всякого сумаха…

Гедимин вспомнил прокушенный сапог и кивнул.

— Натыкался. Собрать, пока лежат замёрзшие — и в утилизатор?

— Жги на месте, — махнул рукой Хродмар. — Всё равно эта местность под вырубку. Лучше лучом, так тише. И обращай внимание на деревья. Тут, в справочнике, есть про форму листьев. Зачти, пока есть время. Безобидное вырубят и без нас.

…Бронеход остановился на краю вырубки, «подушкой» силового поля раскидав снег. Из-под него тут же проступило что-то длинное, тёмное — вроде бы обычное растение со свёрнутыми листьями…

— Видел? — Хродмар развернул лист, показал Гедимину острый зубец и подобие сокращающейся мышцы. Несмотря на холод, от прикосновения она вяло дёрнулась.

— Ищем и выжигаем. Ну, и что ещё попадётся, — туда же!

…Гедимин всё-таки увидел ползучую актинию — точнее, сначала пролом во льду небольшого озерца с каменистыми берегами, потом — царапины на поверхности, а потом — и само червеподобное существо с толстым кольчатым телом. Приподняв безглазую голову, оно шевелило бахромой выростов по краям круглой пасти. «Два метра,» — отметил про себя Гедимин, поднимая плазмомёт. Лёд на озерце встал дыбом, повалил пар. То, что уходило в кипящую воду, ещё несколько секунд подёргивалось, пока не растворилось, съеденное собственной биохимией изнутри.

— Ползун? — крикнул из-за соседнего дерева Иджес. — Жёваный крот! Что оно тут жрало-то… а, с-сука!

Он огрел прикладом что-то с жёстким панцирем. Когда Гедимин подбежал, с тварью было покончено. На ступне и щиколотке Иджеса остались глубокие щербины.

— На снегу — не видно вот совсем, — сармат пошевелил прикладом убитую «мокрицу» — как-то так выглядела эта тварь в блестящем панцире, бликующем и меняющем оттенки вместе со снегом. — Смотри под ноги!

…Мутировавший сумах оплетал кустарники вместе с обычным; Гедимину скоро надоело их различать, и он жёг всё подряд. Ещё двух «мокриц» удалось заметить на подходе; они были крупнее напавшей на Иджеса, но так же умело меняли цвет. Маскировка работала и у мёртвого животного, и Гедимин решил, что приберёт кусок панциря и изучит под микросканером.

… — Для исследований ничего не надо? — спросил сармат, глядя, как загружают утилизатор. Лозы сжигали на месте, актинии от жара испарялись, — но мёртвой ксенофауны набилось под самую крышку.

— А нам биолога не дали, — вздохнул Хродмар. — Только медика. От покусов лечит, но всякие там вскрытия… Так, ты мне отчитался? Сколько, кого?.. Ага-а, получается, завтра можно запускать порубщиков. Если под вечер тихо — процентов девяносто мы выкосили. Дальше пусть Кир работает, не всё ж ему с дронами играться…

…Гедимин лёг на матрас. Смены ликвидаторов на выезде всегда длились, пока хватало освещения, а сегодня его хватило на четырнадцать часов, — и вроде бы надо было лечь и отключиться, но сармату было неспокойно.

— Иджес! А разве фауна не должна нас избегать? Лозы, мокрицы, — они же, наоборот, кидаются, будто так и надо!

— Уммхм, — донеслось из соседнего отсека. Вопрос Гедимина остался без ответа.

27 марта 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Шипение, треск и грохот — характерные звуки зимней вырубки — Гедимин услышал, едва открылся люк бронехода. Начали с рассветом; Хродмар оглянулся на срубленные деревья, поднял сигма-сканер и довольно хмыкнул.

— Чисто. Дальше — дело за Киром. А мы идём во-он туда — и снова, как вчера. Гедимин! Ты плазмой по кустам не лупи — пожары, они и зимой бывают!

…Через полчаса — не успели ещё сарматы углубиться в заросли подмёрзшего подлеска — на краю вырубки со свистом развернулся второй бронеход.

— Хэ-эй! Хродмар! — услышал Гедимин знакомый голос. — Гуляешь по лесу? Дело-то сделано — или опять нам отстреливать то, что должен был ты?

С первых квадратов вырубки уже оттаскивали в сторону деревья и вывороченные пни, сгребали в кучи остатки подлеска, снег и лесную подстилку. Ликвидаторы разгружали распылители меи, вытаскивали полные баллоны с раствором.

— После меня было чисто, — отозвался Хродмар, поджигая «кокон» лоз на дереве. — А кто откуда за ночь приполз… Ты дроны не запускаешь из принципа, да?

Кир фыркнул.

— Расчистка, Хродмар, в том и состоит, чтобы после неё ползать было некому!

— А может, ты их приманиваешь, — хмыкнул ликвидатор-«станционник». Чуть поодаль от Гедимина грохнул плазменный разряд, заорали что-то про гнездо, и сармат бросился на подмогу.

— Вот откуда они ползут! — двое ликвидаторов полчаса спустя разглядывали выжженную, дымящуюся пещеру. Ещё недавно она изнутри была выстлана волокном из перемолотой органики и усеяна скоплениями продолговатых яиц длиной с палец. Внутри ещё нашёлся десяток «мокриц»; их останки Гедимин сгребал в мешок, по дороге расплющивая те яйца, что не взорвались от жара.

«Зимняя форма жизни, при температуре выше +5–7 по Цельсию теряет активность…» — вспоминал сармат обновления к «Справочнику ликвидатора». «Обладает мощными челюстями. Всеядна…»

— Хродмар! — заорали с вырубки. — Ну так и знал! Что за червяки тут ползают?

Гедимин покосился на пролетающий над макушками деревьев дрон. Ниже аппараты спускались редко — тут лес был слишком густым.

— Иджес, приём! — сармат тронул передатчик. — У мокриц гнёзда в расщелинах камня! Захвати лучом метров двадцать вглубь грунта… и дронщику Кира передай — иначе так и будут ползать!

Иджес выругался по-северянски. Ещё пара минут — и дрон завис в небе, мигая всеми огнями.

— Гнездо нашли, — другой ликвидатор покосился на передатчик. — Что ж, идём чистить… Про сумах не забывай!

01 апреля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Ночной дежурный, пожав руку Хродмару и кивнув всем остальным, сел за пульт. Ликвидаторы, уже в «гражданском», группой вышли из ангара.

— Всем до завтра, — командир поднял руку в прощальном жесте. — Если ночью не поднимут по прямым обязанностям… Гедимин, ты со мной. Точнее, я с тобой. Отмечать тебя в комендатуре.

Гедимин растерянно мигнул — за беготнёй по лесу, кишащему ксенофауной, он уже и забыл о поднадзорности.

— А ты зачем? — спросил он, на секунду задерживаясь под рамкой дозконтроля на проходной. — Ты-то не сидел…

— Подверждать твою благонадёжность, — Хродмар криво ухмыльнулся. — Из меня так себе эксперт по законопослушности — но я всё же командир. Иджес такого наговорил — я уже думал тебя отправить к Киру. А уже неделю — ничего странного…

Гедимин что-то буркнул себе под нос. «Не „ничего странного“, а работы, считай, нет. Исгельт с Айзеком меня выпнули, что с „Эданной“ — засекречено. Вепуату на связь не выйти, мне с ним — тоже. Зачем меня из гибернации выводили? Спал бы себе и спал…»

… — Ага… ага… отряд ликвидаторов… станция «Налвэн»… Как там, ничего не взрывается?

Лицо Хродмара на мгновение окаменело — его этим вопросом тоже успели утомить.

— Весь световой день находится с отрядом на расчистках за Норфитсом, — пробормотал сотрудник комендатуры, делая пометки в телекомпе. — Ну, много работы — это им полезно. Это им надо. К людям пока не пускайте!

Хродмара передёрнуло.

— Хватит с нас Зунура, — проворчал он. — Жди теперь, когда он свой год отсидит…

Гедимин мигнул. Не то чтобы он внимательно слушал ликвидаторов — в лесу было не до болтовни, в душевой на уши тут же садился Иджес со своими гонками… «Зунур — из их отряда⁈»

— Ну, тут ничем помочь не могу, — буркнул сармат из комендатуры. — Ему и так светила «мартышечья» тюрьма! Надеюсь, за Гедимином вы будете следить внимательнее.

Сарматы вышли из офиса. Хродмар скрыл зевок.

— Ночью за тобой следить, надеюсь, не надо?..

— Что сделал Зунур? — спросил Гедимин. — И чего он на всех кидается?

— Мозги сбоят, — отозвался помрачневший Хродмар. — В войну выкинуло в вакуум. Болтался без кислорода — видно, дольше, чем надо бы. Тогда к нам на расчистки заехали «макаки» — вроде как инспекция — и начали обычные докопки. Зунур и столкнул одного в яму к засадникам. Шлем они почти содрали.

Он криво ухмыльнулся.

— С шейными креплениями часто проблемы. Экзоскелет не порвали, так, сдёрнули пару пластин — но Зунуру предъявили «нападение на сотрудника властных структур». Его, и правда, насилу вытащили. Видел его в тюрьме? Надеюсь, выйдет раньше, чем накопит себе ещё на год…

16 апреля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Где-то за вырубкой протяжно загудело. Гедимин мигнул — ликвидаторские и даже инспекторские глайдеры таких звуков не издавали. «Гражданская машина? Здесь⁈»

Потом гудок приблизился. Передатчик на запястье Гедимина громко запищал.

— Джед! — раздался в наушниках недовольный голос Маккензи. — Я вишу над морем меи! Выгляни уже из-за деревьев! Дело есть!

Ликвидатор, мимо которого прошёл Гедимин, хмыкнул.

— Маккензи из совета — на расчистках⁈

— Станция цела, — сверился с передатчиком второй. — Никакого сигнала не прислали.

Гедимин прошёл по «морю меи» — она уже успела затвердеть и лишь слегка пружинила под ногами — и остановился у глайдера.

— Чего стоишь? Лезь, на завод летим! — высунулся из машины Маккензи. — Хрод, мы ненадолго!

Хродмар ошалело мигнул, но сказать ничего не успел, — глайдер, не дожидаясь, пока Гедимин хоть как-то устроится на заднем сидении, ракетой понёсся к городу.

— Ураниум наш всё растёт и растёт, — пробормотал Маккензи. — А нас с каждым годом меньше. И «Торий» про клонарии молчит, как рыба…

…На заводе Гедимина ждали две дюжины ЛИЭГов (Маккензи ухватил северянский заказ), пять хранилищ семян и партия примитивных станков — от прядильно-ткацкого до миниатюрной лаборатории гальваники.

— Это ещё на кой? — удивился сармат. Маккензи пожал плечами.

— Чтоб не скучать под землёй. Тоже уедет куда-то на Север…

Когда ЛИЭГи увезли на склад, он вошёл под защитное поле и остановился чуть поодаль от Гедимина. «Когда это Маккензи занимала техника?» — подумалось тому, но тут же он обругал себя и медленно, чтобы не спугнуть, повернулся к сармату боком. «Я ж его искать собирался — а тут он сам пришёл. Теперь — осторожно…»

— Маккензи, — краем глаза Гедимин заметил, что Кенен вздрогнул. — Что-нибудь слышно с Равнины? Давно нет писем…

Маккензи развёл руками.

— Ирренций исправно привозят раз в месяц, но лишних бумаг в нём не находили. Ничем не могу помочь, Джед. Я Кену не командир. Он там сам себе король — и если не хочет получать по морде, то и не приезжает в места получения.

Гедимин угрюмо сощурился.

— Когда не хотят — не напрашиваются… Ладно, если привозят — значит, живы. Можешь помочь в одном деле?

— С Равниной? — насторожился Маккензи — и облегчённо вздохнул, когда Гедимин качнул головой.

— Нужно перестроить конвейеры на заводе мусоропереработки. Не знаю, что за дикари их строили. Прыгаешь вокруг с ломом и лопатой… Короче, я дам тебе чертёж, а ты протолкни его через «Сарму». Будет нормальная техника.

Он протянул Маккензи скреплённые листки ежедневника. Сармат взял их кончиками пальцев и недовольно сощурился.

— Это же полная перестройка линий… С чего тебя заинтересовал этот завод? Пятнадцать лет ты о нём и не думал…

Гедимин поморщился.

— Я же в тюрьме сидел. Нас туда гоняли. Тонны бесполезной работы…

Маккензи хмыкнул.

— А куда ты предлагаешь «вас» гонять, когда завод перестроят? Не так много простых работ, безопасных для окружающих. Где двадцать преступников будут прыгать, и с чем?

— У нас заводов мало? — нахмурился Гедимин.

— А они так и ждут убийцу, вора или потенциального диверсанта… — Маккензи незаметно отодвинулся за тележку с хранилищем для семян. — Джед, поверь — идея так себе. Я могу, конечно, поговорить с советом…

«Макака драная,» — почти без злобы подумал Гедимин. «Похоже, и в этот раз ничего не выйдет.»

Он склонился над разобранным станком — механизм был непривычен сборщикам, смонтировали его не вполне удачно — и краем глаза увидел, как Маккензи прячет чертёж в карман. «Не выкинул. Надо же. Или он при мне боится?..»

Закончив со станком, сармат подошёл к банку семян и заглянул в инструкцию. Кенен отодвинулся в другую сторону — приближаться к Гедимину вплотную он всё-таки опасался.

— Маккензи, — миролюбиво окликнул его ремонтник. Сармат снова вздрогнул.

— Что такое, Джед?

— Дело есть. Другое, не про мусорный завод, — отозвался Гедимин. — Кое-что передать надо на Равнину. Хоть Хассинельгу — дальше он разберётся. Я обещал Вепуату, а всё никак не срасталось…

— Ну-у… — Маккензи ещё немного отодвинулся, пристально следя за ремонтником. — Смотря что именно передать. Реактор им не повезут. Сам знаешь, мутация материалов…

Гедимин отмахнулся.

— Верхний слой моей брони, всего-то. Пока он мутирует, там тринадцать суток пройдёт, успеешь удрать.

Маккензи облегчённо вздохнул.

— А давай… только — он не фонит, надеюсь? А то ты бываешь в разных местах…

Гедимин фыркнул.

— Равнину не перефонит, — он вскрыл пластины на груди, вытряхнул из кармана прочный мешок — разобранный слой обшивки легко туда влез. «Для Вепуата» — сармат наклеил пометку на пакет. Ещё одну засунул внутрь.

— Нет проблем, Джед, — Маккензи поставил мешок у защитного поля. — Как раз на днях туда еду. Увижу там всех, и не по разу, так что стражей дёргать не понадобится.

Гедимин изумлённо мигнул.

— Едешь на Равнину⁈ Ты⁈ Зачем⁈

Маккензи криво ухмыльнулся.

— Меньше знаешь — меньше выдашь, Джед. Тебе ли этого не понимать!

…Гедимин видел, как он отправляет посланца с мешком фрила в «особый ангар» — и тот уходит в верном направлении. Дальше Маккензи провожать ликвидатора не пошёл — отправил с пилотом своего «лимузина», а тот о Равнине явно ничего не знал. «У Маккензи, походу, переговоры,» — думал сармат, уже выискивая скрытных чужеродных зверей и шевелящиеся растения в северном лесу. «И кабы не по заданию „Тория“ или „Урана“. Очередной проект с Равниной… Интересно, что ещё мы задолжали Куэннам?»

23 апреля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Штуковины, плавающие на поверхности тёмной воды, можно было бы принять за подтаявшие льдины — таких ещё хватало, не все повыкидывало на берег — если бы не явная лучевая симметрия и периодические волнообразные движения и рывки в сторону.

— Оно, — мрачный Хродмар заглянул в справочник. — Временные носители наших… точнее — человечьих паразитов. Говорят, уже два вида, и один — мелкий, как раз под «мартышечий» кишечник.

— Воду на входе чистить не пробовали? — поморщился один из ликвидаторов. — Вот так устроишься на АЭС, а потом охотишься на глистов…

— Разгребать аварию на АЭС тебе понравится ещё меньше, — проворчал Иджес; его передёрнуло. — Лучше уж глисты!

— Там хоть что-то делать собираются? Вверх посмотреть можно? — к карте-голограмме придвинулся другой ликвидатор. Картинка мигнула; невидимый дрон-наблюдатель повис над крышей водоочистного сооружения, скользя «лучом» камеры по небу. Вдруг он замер. Над берегом, там, куда дошла поднявшаяся вода, висел аппарат — «ком» подвешенных в небе линз и накопителей. Он перемигивался с чем-то невидимым и разворачивал линзы к озеру. Гедимин увидел на краю поля зрения второй такой же.

— Сейчас работаем не мы, — пробормотал Хродмар, следя за манёврами излучателей. — «Ольторн» и «Лоривег». А вот потом…

Экран вспыхнул зеленью. Луч был направлен от берега, водоочистку (и шпионящие дроны разных станций) не цеплял — но Гедимин рефлекторно схватился за дозиметр. Он видел, как обугливаются, распадаются на части и тонут плавающие структуры, как от воды местами валит пар — там задело какую-то подводную фауну…

— А потом всё это выкинет на берег, — вздохнул Хродмар. — И, конечно, Кир один не справится. Он туда вообще не поедет — у него лес не чищен!

Иджес пожал плечами.

— Не такая уж проблема — сгрести мертвечину в утилизатор. Пойду, кстати, достану запасные…

26 апреля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Десятка три чаек сорвались с горы гниющей органики и взметнулись в воздух. Кто-то из сарматов выругался — на скафандр ляпнуло помётом. В расщелины прибрежных скал шмыгнули мелкие тени — бурые крысы-разведчики тоже шарили среди останков ксенофауны.

— Сюда бы бульдозер… — Иджес оглянулся на бронеход. Машина остановилась поодаль, на скалистом берегу, не рискуя опрокинуться в воду. Ручной инструмент — похожий на беззубый нож бульдозера или гнутую лопату — лежал штабелем рядом. Тут же были и обычные лопаты, и пачки больших мешков — как раз такого размера, чтобы пролезли в штатные утилизаторы.

— Кто возит, кто сжигает? — спросил один из ликвидаторов-филков. Хродмар криво ухмыльнулся.

— Иджес! Следи за утилизаторами. Сейчас мы тебе накидаем материала.

— Такого амбала — на утилизаторы⁈ — филк возмущённо фыркнул. — А мы — в тяжёлой броне таскай мешки⁈

— Сними броню, — Хродмар пожал плечами. — Но ксенофауну из тебя я вытаскивать не буду. Старшим — черпаки, мелким — мешки, — и за работу!

…Ксенофауна не шевелилась — омикрон-излучение качественно её прожарило. Мягкотелых животных Гедимин даже опознать не мог. «Фонящая» жижа, пока мертвечина валялась на берегу, успела просочиться меж мелких камней, и сарматы, проходя по очищенным участкам, косились на дозиметры и вздыхали о расходе меи.

— А недурно бы так всё озеро, — сказал кто-то из ликвидаторов. — Эту живность выжгли, ладно, — но той весной она опять приплывёт! А так — решили бы проблему раз и навсегда…

— «Гельтом», что ли? — буркнул Хродмар. — Ты озеро на карте глянь, ага?

…С крыш за сарматами недобро следили чайки. «А если они тут, и их много,» — вдруг подумалось Гедимину, — «значит, чужаки их не выедают. Даже их гнёзда. И они, вроде как, приспособились к новой пище. Такая вот новая экосистема… или как там в справочнике?»

10 мая 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Передатчик оглушительно задребезжал. Гедимин скатился с матраса, выпрямился — и лишь тогда заметил, что в отсеке ещё темно, а дребезжит не только в его комнате.

«SATA» — горели на экране крупные красные буквы. «Сбор у штаба Кира, в броне и с оружием!»

«Кира?» — Гедимин мигнул. «Значит, точно не на станции авария. Тогда — что за срочность?»

До штаба ликвидаторов он добрался быстро, но всех не обогнал — там уже были ночные дежурные в полном снаряжении, сам Кир, Хродмар и двое из его отряда. Из бараков и со стороны ИЭС стекались отставшие. Сарматы Кира выводили из ангара бронеходы, потом появилась и машина Хродмара.

— Едем в лес, — Кир развернул голографическую карту с чёрными точками, окружёнными пульсирующими красными кольцами. — Прорыв ксенофауны. Пять турбаз, две станции бионаблюдения и гетто облучённых — всех нужно вывезти.

— Фауну стрелять не надо? — хмыкнул сонный ликвидатор.

— А это всегда само получается, — ухмыльнулся Хродмар. — Так. У нас машина одна. Эта турбаза и гетто — больше мы не успе…

В штабе ликвидаторов взвыла сирена, из-за приоткрытой двери полыхнуло красным — и тут же зажглись передатчики командиров.

— Лес отменяется, — глаза Хродмара почернели и сузились. — Прорыв в город, северный периметр снесён. Ньюридж, Норфитс, Норд-Хиллс, — всё в ксеносах. Кир, нам до Норд-Хиллс ближе. Все в машину, при виде тварей — стрелять по готовности!

…Машина вывернула в переулок, по крыши домов затянутый защитным полем. Внизу, у бойниц, стоял полицейский глайдер и палил из турели, рядом били из огнемётов двое в тяжёлых экзоскелетах. Бронеход Хродмара под радостные возгласы людей пролетел над ними.

— Tza!!! — заорал командир.

Уже выстрелив, Гедимин увидел мишень — стаю из десятка тварей, похожих на гигантскую саранчу. «Стальной» панцирь, ядовито-жёлтые крылья, мощные жвалы, рвущие остатки гражданского глайдера… Одна тварь — не из той стаи, тех взрывом разметало по развалинам — метнулась к бронеходу, ударилась об него, рефлекторно дёрнула лапами-крючьями — и рухнула, ещё на подлёте прошитая струёй плазмы.

— Гхимы⁈ — Гедимин снова выстрелил и залёг, одиночными мелкими сгустками сбивая нападающих. «Саранча», побросав недоеденные глайдеры и отступив от защитных полей, прикрывающих постройки, со всех сторон слеталась к бронеходу. Сарматы били изо всех стволов, Гедимин слышал то грохот плазменного шара, то шипение мощного омикрон-луча, сжигающего плоть, то треск кинетических турелей и взрывы тел от разрядов бластеров.

— Город поднял авиацию! — вопль Хродмара в наушниках едва не потонул в грохоте отдалённых взрывов. Там стреляли совсем по-другому — похоже, распыляли что-то в небе и подрывали.

— Мы дочищаем улицы — и летим эвакуировать турбазы!

— Дочищаем⁈ — возмутился кто-то из филков. Гедимин выглянул в бойницу и мигнул — указание было вполне себе верным. Стаи лежали на мостовой ошмётками металлизированного хитина. Одиночные гхимы уже не бросались на бронеходы, не лезли к южным домам, — они даже не взлетали, только шныряли среди развалин или замирали, будто хотели скрыться. Сканер высвечивал одну «саранчу» за другой, — никого из них нельзя было оставить в живых. Под сигма-луч попадало и другое — растёрзанные глайдеры, иногда — с обрывками одежды или рюкзаков внутри, обломки миниглайдов, забрызганные тёмной, явно не гхимской кровью… Полицейские в экзоскелетах высунулись из-за «щитов», присоединились к охоте. Их глайдер поднялся в воздух; он держался поодаль от развалин и не стрелял, но медленно скользил над улицей — возможно, считал потери. Ему тоже досталось — Гедимин видел половину туловища гхима, свисающую с крыши, и следы лап и жвал на обшивке.

— В лес! — скомандовал Хродмар. К развалинам уже стянулась полиция, выстрелов было не слышно, да и сканер чужеродных тварей не показывал.

— Да сожрали там уже всех… — тоскливо пробормотал кто-то из филков. Грохот объёмных взрывов и треск турелей стал тише — авиация то ли перебила подлетающие к городу стаи, то ли заставила их развернуться.

Гедимин вздрогнул.

— Наши шахты! Они на севере…

— Спокойно, я на связи, — отозвался Хродмар. — Шахты отбились. Все сигналы — «тварей мало, наружу вылетели Клоа — они нас прикрывают, что прорвалось — мы прикончили».

Гедимин ошалело мигнул.

— Клоа? Прикрывают⁈

— Огонь! — заорал Хродмар, падая у плазмомёта. К бронеходу уже слеталась стая — под сотню гхимов.

…По пути к турбазе у Гиби-Лейк Гедимин видел тучу Клоа — радиофаги широким кольцом кружили на высоте в полсотни метров над постройками шахты. Среди обугленных деревьев невдалеке валялись гхимы, различимые только по жёлтым крыльям, обгоревшие туши с торчащими костями и огарками перьев, дымящиеся лепёшки с лучевой симметрией и россыпью мелких острых осколков вокруг…

— Там не только гхимы, — прошептал Иджес. — Рапториды… не пойми что… ещё не пойми что… Как они друг друга не сожрали⁈

…Несколько нелепых, слабо защищённых построек у лесного озера были накрыты защитным полем — и «куполом» из стаи гхимов. Пара выстрелов вскользь, чтобы не снести поле вместе с базой — и «саранча» переключилась на сарматов. Внизу вдоль мутно-белой стены медленно, принюхиваясь, бродили здоровенные красно-бурые рапториды. Битва в небе их не волновала, но первый выстрел, разорвавший одну из них — и ящеры бросились врассыпную. Бронеход сделал круг над деревьями, добивая беглецов.

— Гиби-Лейк, приём! Ликвидаторский глайдер над вами! Небо расчищено, откройте нам люк!

Поле местами стало чуть прозрачнее. Через пару минут (и отстрел десятка гхимов, опоздавших «к раздаче») в верхней части купола открылось узкое окно.

— Сарматы⁈ — едва «люк» захлопнулся, к севшей машине сбежались со всех сторон. Глайдер открылся. Фургон разделили защитным полем.

— Тащите матрасы! — скомандовал Хродмар, глядя на людей в ярких комбинезонах. Одеты они были неплохо… если учитывалась только погода и насекомые нормального размера. Но против гхимов и ещё какой-то пакости — возможно, той, с лучевой симметрией — комбинезоны не помогали. Двоих в глайдер занесли; их уже перевязали, сармат-медик бегло просканировал и жестом показал «выживут». Ещё у пятерых Гедимин видел пятна крови на пропоротой одежде, одному располосовало голову от макушки до щеки и разорвало ухо. «Лапа гхима,» — сармата передёрнуло. Медик уже осматривал рану, обрабатывал антисептиком.

— Все на борту? — Хродмар махнул сканером в сторону построек. — Держитесь, летим в Ренси!

Из-за «стены» поля недовольно заворчали, но сарматы развернули воздуховоды в другую сторону. Гедимин, пока ему не мешала броня глайдера, смотрел на дозиметр.

— Хродмар! Порталы!

— Где? — сармат уставился на дозиметр. Гедимин досадливо мотнул головой, жестом потребовал карту. Он уже видел, как накладываются друг на друга волны излучения. «Один здесь, а второй… а это откуда? Не схо… Hasu! Третий активный портал⁈»

— Ближайший здесь. Вот эти зубцы — это второй, тридцать километров к востоку. А тут, как вершина треугольника, — третий. И все нараспашку, — видишь, какой фон⁈

— М-мать моя колба, — выдохнул Хродмар. — Так, тихо. Сначала в Ренси. Людей в город — и проверим твои порталы.

…Знакомые очертания посёлка проступили за бойницей. Внизу пробежала зеленовато-серая рапторида длиной метров пятнадцать. Её подбили плазменным шаром, не тратя времени на мелкий калибр. Гедимин смотрел на посёлок. «Что-то не то… Где поле⁈»

Ограда по периметру была на месте; её хватило бы паре гхимов на один совместный рывок, но она стояла нетронутой — и даже не прикрытой защитным куполом. С террасы дома кто-то из жителей наблюдал за небом. Заметив глайдер, он обернулся, крикнул в приоткрытую дверь, — на террасу выскочили ещё двое и уставились на бронеход. Метрах в трёхста от посёлка, огибая его по дуге и даже не заметив сарматов, пролетела стая гхимов.

— Ренси, приём! Мы за вами. Много раненых? — спросил Хродмар. Из домов начали выглядывать. Народу тут было немного — десятка три. Ни одного раненого Гедимин не увидел.

— Быстро на борт! — внутри бронехода отгородили ещё одну площадку, и Гедимину пришлось отступить к переборке. «Да, теперь только в город, — стрелять неудобно!»

Ренсийцы спорить не стали — пара минут, и люди с сидушками под мышкой поднялись на борт. На них из-за соседней прозрачной «стены» угрюмо косились туристы. Гедимин махнул рукой, уплотняя поле — «Чего уставились⁈» — и лишь потом увидел едва заметные красные разводы и зелёные пятна, следы сигма- и омикрон-излучения. Ренсийцы «фонили».

— Убитых много? — спросил Хродмар; кто-то из ликвидаторов очередью положил бегущую мимо стайку рапторид — мелких, сармату по пояс. Люди вздрогнули.

— Нет, мы все тут, — сказала одна из самок. — Стэн видел в лесу странных животных…

— Да их все видели! — наперебой заговорили ренсийцы. — И в небе, и на земле… Эти, на динозавров похожие, — мы боялись, что кинутся жрать. А они бегут мимо…

Гедимин ошалело мигнул. «Так это гетто вообще не тронули⁈»

— Тут прорвало порталы, кишит ксенофауна, — сказал медик, пока глайдер поднимался в воздух. — Эти жрать не стали. А другие, может, голоднее. Отвезём вас в город. Оттуда их вышибли.

Люди переглянулись.

— Нападение на город⁈ Как тогда, пятнадцать лет… — начал было самец, но самка с крашеными волосами его перебила.

— Я ж говорила — это «гхим»! А ты — «они бы нас сожрали, они бы нас сожрали»…

— Они многих сегодня сожрали, — буркнул Гедимин. — К вам вообще не совались? Вы не стреляли, не распыляли никакие химикаты…

Самка неуверенно ухмыльнулась.

— Откуда у нас химикаты⁈ Да и оружие… У Стэна есть дробовик, он охотник… Стэн! Ты в кого-нибудь стрелял?

— Я что, дурак — стрелять в аллозавра? — отозвался хмурый бородач. — Я его даже не царапну, а он меня пополам перекусит. Отсиделся в зарослях — и в посёлок. А вообще… у них, говорят, был славный нюх. Хотел бы найти меня — нашёл бы. А посёлок — тем более. Знаешь, те… сармат, — тут, правда, что-то странное!

…Всех высадили у госпиталя — на крыше уже развернули временный ангар для эвакуированных, но не раненных. Ренсийцев под защитным куполом увели куда-то в сторону отделения радиологии. Хродмар, облегчённо вздохнув, скомандовал:

— На взлёт! А теперь, когда ни Клоа, ни «макаки» под боком не фонят — Гедимин, ищи грёбаные порталы!

…После девятой стаи гхимов, уничтоженной по дороге, никто уже к Гедимину в дозиметр не заглядывал — все притихли и вполголоса обсуждали, как «дозвониться» до мианийцев. Десятая стая, пара километров по наконец-то чистому небу, — и глайдер развернулся бортом к порталу. Дыра в пространстве, три на четыре метра, с пульсирующими и «фонящими» краями, — Гедимин много раз такое видел и знал, что происходит.

— Он растёт!

— Sa hasulu! — выдохнули вокруг. — Значит, пока городской совет чешет зад…

— Попробую закрыть, — Гедимин снял с плеча сфалт. — Один сообщает совету координаты, остальные — прикройте! Оттуда скоро полезет!

Он настраивал реактор на полную, предельную мощность, а закончив — всунул руку внутрь, погладил стержни.

— Не знаю, как говорить с металлами, — но эту дыру надо заварить намертво. И сил у тебя хватит. Attahanqa!

Прикрытие пригодилось — пока Гедимин посылал в портал пульсацию, наружу вырвалось десятка три гхимов. Когда сбили последнего, сармат радостно выдохнул — края проёма медленно поползли друг к другу. Они сближались рывками, неравномерно, иногда расходясь — и вдруг в один момент схлопнулись. На землю упала просунутая в последнюю секунду лапа гхима.

Минут десять глайдер висел у исчезнувшего портала. Гедимин смотрел на дозиметр.

— Тихо, — прошептал он наконец. — Теперь — второй. В город сообщили?

…Реактор «остывал» медленно; Гедимин держал пальцы ипроновой перчатки внутри, вместе со всем набором аварийных стержней, но стоило поднять руку — и мощность рывком возрастала. Сарматы, накрыв «атомщика» защитным полем, успели добраться до города, загнать глайдер в ангар… Когда «перегретый» реактор унялся, а Гедимин, очнувшись, потряс головой и поднялся на ноги, на часах было восемь вечера.

— Жив? — в машину заглянули Иджес и сармат-медик. — Так, руку сюда, — флоний тебе не повредит!

17 мая 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Глайдер скользил над лесом, сканируя округу. Местами ещё видны были следы стычек ликвидаторов с «саранчой» — обгорелые деревья, пятна гари на земле. У ручья сидела пара енотов, прополаскивая и ощипывая что-то длинное. Приглядевшись, Гедимин узнал мелкую рапториду со свёрнутой шеей. Енотов заметил не только он — многие на борту хмыкнули.

— А наша фауна жива!

— И привыкает к новой пище, — добавил другой сармат. — Так, тут гхимов точно нет, иначе еноты бы здесь не сидели. Что на сканерах?

Гедимин задумчиво смотрел на голографическую карту. Заброшенные после войны шахты давно осушили и взяли в оборот — «саранче» там прятаться было негде…

— Вижу цель! — крикнул пилот. Глайдер развернулся, набирая скорость. Никто не взлетел из зарослей ему навстречу — от гигантских стай, прорвавшихся в порталы, остались жалкие группки и горстка одиночных особей, и каждый рейд уменьшал их число.

…Очередной овраг, поросший сумахом, широкая трещина в граните, присыпанная лесной подстилкой… Сканер «видел» разломы, уходящие вбок — и самый глубокий из них, среди шевелящихся лоз. Их примяло выкинутыми наружу кусками гранита — довольно крупными, были и полуметровые, и все выбросило из пещеры только что — день-два назад. Иджес хотел выстрелить, но Хродмар остановил его. Из провала вылетела ещё горка крупных булыжников. Их ломали по естественным трещинам, расширяя их чем-то жёстким — может, даже и рычагом.

— Сканер! — спохватился Иджес.

В пещере, углублённой на пять метров и расширенной на три, было ещё много трещиноватого гранита — видимо, потерял прочность из-за постоянных затоплений, промерзаний и оттаиваний. Внутри копошилось полтора десятка гхимов, закапываясь всё глубже.

— Огонь! — скомандовал Хродмар.

Грохот лопнувшего гранита был оглушительным. Растительность взлетела вихрем пепла. Внутри пещеры к оплавленным стенкам прикипели куски металлизированного хитина. Пройдясь огнемётом по оврагу — мутировавший сумах тоже следовало «прибрать» — Хродмар снова направил сканер на удлинившуюся расщелину.

— Всё. Похоже, из стай эта — последняя. Остались одиночки.

— Чего они там хотели? — спросил Иджес. — Укрытие-то поганое. Крыша течёт, и не заткнёшь.

— У них есть специальные особи. Строительные, — Гедимин вспомнил гигантскую колонию в урановой шахте. — Закрепились бы тут, выбрали главную самку — к осени были бы разные касты. Тогда и достроили бы. Сначала маленькую нишу с обогревом от гниющей органики. Потом — сеть туннелей.

— А потом — опять налёт на город? — прищурился Хродмар. — Эй, сарматы! Глядеть в оба, чтоб никто никуда не зарылся!

28 мая 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Глайдер ещё взлететь не успел, а Иджес уже привалился к переборке, защёлкнул подмышечные крепления, ещё одним зафиксировал голову — и отключился. Гедимин растерянно смотрел на него, пока бронеход не пошёл на посадку. Встряска приземления разбудила спящего сармата, и он нехотя открыл глаза и отстегнулся от переборки.

— Грёбаные расчистки!

— Иджес, ты по ночам вообще спишь? — спросил Гедимин. Рядом фыркнули.

— Какое спать, когда гонки через месяц!

Гедимин едва удержался, чтобы не приложить ладонь к лицевому щитку. Иджес быстро, обогнав его, вышел и снаружи уже запускал дроны, размечая пространство под расчистку. Трактора-трелёвщики растаскивали с участка последние пни, бульдозеры сдирали остатки органики и тонкий слой песка и гравия над гранитной плитой. На соседнем квадрате ещё возились со срубленными деревьями, квадратом дальше только приступили к порубке, — оттуда и выглянул Кир, широко ухмыляясь пришельцам.

— Что, Хродмар, отлетался? Будешь наконец работать?

— Вас тут не сожрали только моими стараниями, — отозвался ликвидатор. Кир хмыкнул.

— «Старания»? Круг по окраине — и на базу? И хорошо, если за круг одна рапторида попадётся? Вы себе, наверное, каждую плеть сумаха в зачёт ставите. Как же, такой труд — вьюнки пожечь! Непременно надо на базу и полдня глазеть в потолок…

Гедимин, заливая очередной квадрат меи, скоро перестал слушать перебранку. Ксенофауна, и правда, за прошедшие недели была зачищена под ноль — если что и уцелело, так оно там было и до прорыва порталов и не пыталось взять город штурмом. Хродмар каждое утро принимал сообщения от егерской службы, — в лесу было настолько спокойно, что люди туда вернулись, и кто-то даже заехал на турбазу. Вывезли и ренсийцев, — госпиталь уже осаждали митингующие «против источника радиации в нашем городе». «Тепло,» — криво ухмылялся Гедимин. «Дождя нет. Чего ж не митинговать?»

Гедимин поменял опустевший баллон и двинулся к следующему квадрату — и услышал оттуда, где работал Хродмар, верещание передатчика.

— Стоп расчистки! — скомандовал он. — Ксенофауна у Макс-Лейк!

— Вот же лентяи… — донеслось оттуда, где работал отряд Кира.

— Что за фауна? — спросил Гедимин, когда глайдер, взяв на борт всех ликвидаторов, уже взлетал. Иджес снова пристегнулся к переборке и отрубился, и ремонтник думал, что если фауны немного — незачем его и будить.

— Летучая пиявка метровой длины, — ответил Хродмар. — Дробовик её вроде взял, но проверить не помешает!

…Турбаза «Макс-Лейк», как водилось у «макак», стояла у озера; после набега ксенофауны её окружили оградой с колючкой и пустили ток. Животное пролетело над ней, сбили его на центральной улице; длинное сдувшееся туловище с волнистыми «плавниками» лежало, намертво присосавшись к трупу крупной собаки. Труп скорее напоминал мумию; вся кровь перетекла в пиявку и теперь разлилась вокруг неё.

— Раз-два — и всё! — возбуждённо рассказывал Хродмару человек с дробовиком. — Хорошо, успел сбить — ей же и я на два глотка!

Гедимин направил сигма-луч на кольчатые челюсти, на систему впрыска «растворителя» и воздушные «мешки» за ними, — да, эта тварь могла создать очень высокое давление, когда в кого-то вцеплялась… «А вот чем оно летало — совершенно непонятно,» — заключил сармат, слушая рассказ охотника. Внутри животного не было гигантских газовых полостей, крылья-плавники, может, помогли бы ему в воде, но поднять в воздух?..

— Да, сначала тощее, — охотник показал на пальцах. — Когда впилось, его чуть раздуло. Летало вот так, волной, будто плывёт. Что? Ну, мистер теск! Если бы я про такое тут знал — сам бы не поехал и всех отговорил!

— А холодостойким оно не выглядит, — заметил один из филков, отпиливая пиявку от собачьей мумии. Он хотел сунуть их в утилизатор вместе, но хозяева пса были против, — и теперь сармат-медик тщательно сканировал обескровленный труп.

— Пиявки всегда переносят много дряни от предыдущих жертв. Если она перед собакой съела волка, а он был бешеный…

— Оно голое и очень водянистое, — продолжал филк, оборачивая пиявку защитным полем. — Куда оно улетит в наши минус пятьдесят⁈

— Под лёд, — мрачный Хродмар кивнул на озерцо. — И там, у дна, спокойно перезимует. Потом чуть отъестся, намечет икры… Гедимин! Сейчас летим в рейд. Мы ищем фауну, ты — порталы. Это — явно из какого-то нового.

04 июля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

На термометре с утра было плюс двадцать восемь. Среди свежих новостей Гедимин нашёл предупреждение для горожан — не жечь в лесу костры и не применять пиротехнику, — дождей не было уже три недели. Те же три недели бригада Хродмара не вылезала с расчисток, — летучая пиявка в Макс-Лейк была последней инопланетной тварью, за которой вызывали ликвидаторов. Портал, из которого она вылезла, так и не нашли, в озёрах — а их сарматы обыскали не один десяток — ничего подобного не плавало. Гхимы исчезли, только на «мартышечьих» аукционах то и дело выставляли панцири, собранные из десятков кусочков. Гедимин нашёл форум с обсуждением — где найти, как склеить, как отличить склейку от цельного — цельный стоил почему-то на порядок дороже. Читать сармат только начал, так что занятие на время гонок у него было.

…Иджес ночью всё-таки спал — Хродмар даже под смешки сарматов Кира улетел с расчисток пораньше, чтобы отправить сармата на отдых. Гедимин пару раз даже просканировал комнату механика — тот, и правда, отрубился, едва коснувшись головой матраса, и к утру его взгляд заметно прояснился.

— Гедимин! Ты вот всегда меня за дурака держишь, — обиженно пробурчал он при встрече. — На гонку невыспавшимся — нельзя. Раньше — твори что хочешь, но последние дня три — спать и только спать. Вон, Эркенгер подтвердит…

Эркенгер — тоже с ясным взглядом и бодрой ухмылкой — внимательно посмотрел на Гедимина.

— Ты когда флоний колол последний раз?

— Я не облучался, — буркнул Гедимин, ныряя — ну, насколько получилось — в толпу, выходящую из душевой.

…Наушник он оставил приоткрытым — чтобы слышать рёв дудок и не пропустить конец раунда и подсчёт баллов — а всё остальное время переглядывался с хранителем, трущимся о его спину (форму этого существа сармат так и не мог представить — но было оно определённо крупным), и читал форум коллекционеров ксенофауны, скачанный на передатчик. «Подделывать зубы рапторид… А мы их, настоящие, в утилизатор. И как Маккензи до сих пор не поднял шум, что „деньги на ветер“…»

…Дудки проревели в последний раз, заткнулись до объявления результатов — и снова взвыли, как два турбогенератора, набирающие обороты. «Опять второе место,» — отметил про себя Гедимин. «Никак им на первое не пробиться. Но — второе лучше четвёртого…»

Он помахал невидимому хранителю и пошёл к выходу — лежать в бараке, дочитывать про подделку зубов и костей, как надоест — заглянуть на полосу препятствий… Патрульный в пехотной броне еле успел шарахнуться в сторону.

— Кет, стой!

Сармат мигнул.

— Чего опять?

— Работы в промзоне, — буркнул патрульный, и сармат ошалело мигнул и уже без споров пошёл за ним, едва его не обгоняя. «Письмо от Вепуата? Или Маккензи о чём-то договорился, и меня опять потащат в портал? Не сдохнуть бы в дороге…»

…Портала практически не было. Чёрное пятно в полутора метрах над землёй — шириной с пол-ладони — можно было и не заметить. Гедимин покосился на сканер — портал еле-еле «фонил». «На закрывающую пульсацию непохоже…»

В этот раз свиток придавили бутафорским ящиком. На одной стороне зеленоватой бумаги виднелась надпись крупными неуверенными буквами: «не отвечай пока закрыто». Тот, кто её сделал, с земной письменностью был знаком совсем «по верхам», а может, переводил буквы с трафарета — косо, рывком проведённые линии торчали куда попало, округлые элементы топорщились углами. Гедимин мигнул. «Вот это — точно не сармат. Как бы они ни мутировали. Страж, что ли?»

«Гедимин, спасибо за чертежи,» — почерк Вепуата выдавал его сильное волнение. «Я напряг Сэта и Скогнов, Джагульских кожевенников, — думаю, всё получится. Одна проблема — Бронны отказались рулить. Растения на летучей ракушке — ещё куда ни шло, но механизмы… Или филка туда сажать, или Джагула, они прямо рвутся, — но не вышло бы драки… А „Элидгену“, и правда, стало удобнее. Плохо другое — со связью теперь совсем беда. Ваш мир… местных не вдруг поймёшь, но тут что-то происходит. Ваш портал раздувает во все стороны, и в него валит наша фауна. Хотя она к Дальнему Краю и близко не подлетала. Когда полезли пирофоры, Кайшу портал прикрыла. Теперь открывать будем, когда ирренций повезём. А так — ни с той, ни с этой стороны его трогать нельзя. Ни с каким другим миром такой беды нет. Ты там осторожнее, ладно?»

— Рогатый с белой палкой сказал — сжечь, — охранник кивнул на свиток. — Портал всё равно ничего не пропустит. Он сам-то еле протиснулся.

Зелёная бумага горела труднее целлюлозной, но легче скирлиновой, — вскоре Гедимин высыпал в узкий чёрный проём пару щепоток пепла. «Очень интересно…» — думал он, возвращаясь в барак самыми дальними закоулками; Иджес непременно пристал бы с гонками, а сейчас сармату хотелось спокойно подумать. «Значит, это, с порталами — какое-то общее явление. Везде, откуда их сюда можно проделать. Хорошо, что с Равнины — всего один. А вот из других мест… знает кто-нибудь, сколько таких Метагалактик всего? И — чего их так распёрло? Или это нас, Тлаканту, распёрло или ужало, вот порталы и взбесились вместе с фауной? Сигма же бьёт по мозгу, есть, наверное, повышающая агрессию… или просто стайные твари, которые всё жрут. Если бы „макаки“ туда полезли — вели бы себя так же… И всё-таки — что происходит?»

В тихом переулке он долго рылся в передатчике. Связь была, информации не было. В один день открылись десятки порталов по всему миру, ксенофауна рвала всё живое, её истребили, мианийцы высадили «затыкающий» десант… и с последних дней мая новостей не было. «То ли мианийцев никто не спросил, что с порталами, то ли они не разбежались нам рассказывать. Но если это отовсюду… точно не диверсия. Какое-то природное явление. Может, мембрана… Так. Где найти место для опытов с Прожигом?»

05 июля 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Ты вообще в себе? — Хродмар недобро сощурился. Гедимин выдержал его взгляд, не смигнув. Ликвидаторы вокруг перешёптывались, но жест командира пока заставлял их молчать.

— Я же всё равно проверю, — сказал Гедимин. — В лесу или в бараке. Только там не будет вас с плазмомётами. И если полезет — некому будет отстреливать, пока я закрываю портал. Я умею, вы видели.

— Гедимин, если что надумал, то сделает, — подтвердил помрачневший Иджес. — В карцер засунуть — выйдет и сделает. Только так, что никто и знать не будет. И если его сожрут — мы порталы затыкать не умеем.

Хродмар еле слышно выругался.

— Поле снаружи в три слоя, внутри — в шесть! Портал открываешь вон там, мы — тут. Здесь — экран с бойницей. Твоим лучам хватит. А тварей он удержит, пока портал заткнётся. Никому снаружи ни звука, всем ясно⁈

Ближайшего филка-ликвидатора передёрнуло.

— У нас тут что, ядерный полигон⁈

…Два ярких зелёных луча сошлись в одной точке, из которой откачали воздух. С другой стороны атмосфера была — и Гедимин надеялся на две вещи: что там не живёт никто мирный, и что гнездо каких-нибудь гхимов взрыв разрушит так, что им будет не до портала.

Мощность росла медленно; Гедимин отвлёкся на табло интенсивности — и заметил портал, когда за спиной заорали. Проём в пространстве открылся и быстро рос; Гедимин успел увидеть на той стороне столб пыли над кратером.

— Закрывай! — сзади пихнули в спину. Края портала смыкались медленно, неохотно…

… — Следи за ним, — буркнул Иджесу Хродмар, когда сарматы садились в бронеход. Двое в тяжёлой броне остались в ангаре смотреть, не откроется ли портал снова. Гедимин тихонько попросил хранителя, если что, его запечатать, а враждебную фауну — выжечь. Он думал об утончившейся мембране. «Она ведь долго была толстой. И становилась всё крепче. И вдруг такое… Если бы ставить опыты день за днём, наблюдать за её поведением… Но Хродмар не позволит. Я и сейчас-то под подозрением… не пойми в чём. Вреда никакого не было, проверить было надо, — что им всегда не нравится⁈»

06 августа 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Вода с крыш уже не стекала сплошным потоком, а разделилась на тонкие ручьи; роботы-уборщики, прилипшие к стенам, переползали ближе к лужам, которые спускать в водосток предстояло «вручную». Но стоило миновать проходную ИЭС — и Гедимин ступил на сухое дорожное полотно: над станцией купол удерживали всю ночь, и ливень к ней не подпустили.

У ангара ликвидаторов стоял их командир и щурился на пасмурное небо. Солнце уже час как взошло, и свет всё легче пробивался сквозь редеющие тучи.

— А на расчистки мы, похоже, полетим, — с досадой вздохнул командир Хродмар. — Дождь кончается.

— Представляю, что там в лесу, — поморщился филк-ликвидатор. — Выжечь всё по оврагам — это я понимаю, там всегда рассадники дряни. Но мею на них тратить⁈ Там же ручьи по щиколотку, пустой перевод реагентов…

— Спокойно! — перебил его Хродмар. — Выглянем, оценим обстановку. Если воды, и правда, слишком много — полетим в рейд. Мы не Кир, нам за план не отдуваться.

Вокруг захмыкали, кто-то усмехнулся. Хродмар повернулся к Иджесу, кивнул на транспортный ангар… и на запястье командира пронзительно заверещал и вспыхнул красным передатчик.

— Fauw! — выдохнул Хродмар, жестом отправляя Иджеса «заводить машину, бегом!». — Прорыв! Норфитс, периметр прорван, купол… что-то там с куполом! Гедимин, ты из города портал учуешь?..

…Пятнистые ленты с длинными «плавниками» вдоль тела скользили мимо бронехода, поводя безглазыми головами у бойниц защитного поля. Их легко «брала» кинетика, взрывали бластеры-разрядники, они казались безвредными — но Гедимин уже видел рухнувшие на шоссе глайдеры и миниглайды и иссушенные тела рядом с ними. «Портал с пиявками вскрылся. Осталось найти…»

Справа над периметром с парой проломов поднималось плотное защитное поле. Гедимин не сразу понял, почему оно искрит. Доля мгновения — и купол вспороло, и на улицу посыпались мелкие трещащие «снаряды». Жёсткий наконечник, ажурный «хвост», — это были семена, и они, попав на твёрдое, ввинчивались в него с пары оборотов и застывали. Глайдер, сбив последнюю пиявку, повис в воздухе. Омикрон-луч выжег полосу укоренившихся семян с шоссе. Они не сопротивлялись, другие не пытались отомстить, — только с севера всё сыпались и сыпались новые, короткими залпами снося защитное поле — оно даже подняться не успевало.

— Вверх! — заорал вдруг Хродмар. Глайдер рванулся в небо, и вовремя — что-то взорвалось, чуть разминувшись с его брюхом. Через обломки периметра переваливалось огромное жабоподобное существо. Оно остановилось, приникая брюхом к земле, кожа на спине вздулась, открывая сотни пор… Кто в них сидел, Гедимин разглядеть не успел, — десяток электрических снарядов ударил в защитный купол ближайшего дома, следом полетели взрывчатые.

— Война⁈ — вскрикнул кто-то на борту. Шквальный огонь разнёс «жабу-транспорт» в клочья. По глайдеру уже стреляли, чётко, рассчитанно, — электрические семена против защитного поля, взрывчатые снаряды — в оголённую броню. Ещё одна «жаба» перемахнула периметр и прыгнула, врезаясь в стену дома. Её расстреляли, в пролом кинулись экзоскелетчики, добивая экипаж.

— Их под сотню! — крикнул Хродмар. — Авиация уже в небе, разберутся! На нас — Рифи-Лейк, Ренси и Макс-Лейк! Гедимин, ищи портал!

«Эти, на жабах, — разумны…» — Гедимин видел, кто напал первым, но грудь всё равно сдавило. Дозиметр показывал слабую пульсацию — четыре ИЭС в городе «фонили» так, что забивали любой портал.

…Сарматы успели подстрелить двух жаб — вывернули на них на скорости, сворачивать было некуда, а снизу уже летели электрические снаряды. Ещё какая-то плоская штука, замаскированная в подлеске, метнула «семена» с земли; Гедимин подумал было на «жабьих наездников», потерявших транспорт, но не боевой дух, — но внизу медленно ползла растянутая «лепёшка» с дырками сверху. Из дырок торчали воронки, сильно похожие на грибы — или на «споровые катапульты» Равнины.

— Сигнал пропал! — крикнул Хродмар. — Ходу, ходу!

…Периметра из проволоки под током не было. Посёлка, в общем, тоже — по и без того хлипким постройкам высадили боезапас четыре «жабы». Их наездники вылезли наружу, рылись в грудах барахла; часть, со странными искрящими штуками в руках, окружила кучку связанных людей. Наездник в ярко расшитом наряде из лоскутов кожи что-то крикнул, одного из пленников толкнули к жабе — он исчез в её пасти раньше, чем Гедимин мигнул. Чужаки заверещали, потрясая оружием.

— Жаб — плазмой, этих — лучами! — над пленниками, отсекая их от уродцев в кожаных комбинезонах и костяных щитках, встало защитное поле. Его бы снесли тут же — но плазменные сгустки порвали «транспорт», наездники открыли было огонь, но зашатались, хватаясь за животы и головы, и вскоре уже подёргивались на земле. Излучение добило их быстро — быстрее, чем сарматы открыли проём в «крыше» защитного купола, и Гедимин спрыгнул на землю, к пленникам.

— Теск⁈ Слава богу! — выдохнула самка с полосой ожога на лице.

— Все на борт, у нас ещё два посёлка! — поторопил людей Хродмар, пока Гедимин и Иджес резали верёвки. Связали пленников некрепко — похоже, долго так держать не собирались, всех предназначили на корм (или в жертву?) жабам…

— Семь, восемь, девять… Больше живых нет? — луч сканера, накрывший посёлок, видел только останки пришельцев… и вполне живых летучих пиявок, высасывающих жижу из трупов. Сармат-медик жестами попросил Гедимина с Иджесом прихватить пару мертвецов — «но чтоб наверняка мёртвые!». Вскоре в коконе защитного поля рядом с утилизатором лежали два обгоревших трупа — «жрец» и кто-то из «воинов». Электрическую штуку Гедимин забрал себе.

…Макс-Лейк продержался меньше — вытащить живыми удалось четверых, ещё одного, на вид нетронутого, добыли из жабы — но он был уже мёртв, сердце не выдержало. Накрыв огненным шквалом пиявок-падальщиков, глайдер развернулся к Ренси.

— Там-то сигнал есть⁈

…Гетто стояло на прежнем месте. Жители высыпали на террасы и глазели на жабу. Из её пор высунулись наездники и таращились на людей. Ждать, пока дойдёт до стрельбы, Хродмар не стал, — три одновременных выстрела, и чужаки стали кучей неопознаваемых останков.

— На борт, живо! — крикнул сармат ошалевшим и оглушённым ренсийцам. — Жабьи наездники две турбазы сожрали!

— Бог ты мой! — выдохнул поселенец, заталкивая на борт женщину и подростка. — Бегом, бегом! Мы видели жаб, инопланетян, но что они людоеды⁈

— Нас в Макс-Лейке было двадцать, — мрачно сказал один из туристов, в оплавленном и местами разрезанном комбинезоне. — Это — все, кто выжил. Если бы не тес… сарматы…

— Все на месте? — Хродмар махнул сканером в сторону посёлка. — Раненых нет?.. Все в город! Гедимин, что с порталами? Чуешь что-нибудь?

— Один, но очень яркий, пятнадцать километров к северу, — отозвался Гедимин. Портал полыхал так, что даже «фонящие» ренсийцы не мешали сканированию. Хродмар выругался.

— Сначала портал, потом — в город!

…Запечатать дыру удалось только с пятого раза, и она успела выплюнуть трёх жаб и стаю летучих пиявок.

— Мы что, с ними воюем? — шептал кто-то из людей за спиной.

— Мы — не знаю. А они с нами — да, — отозвался кто-то из раненых. — Это была атака, спланированная, не рывок на авось. И у них до черта оружия…

— Просто сидела и смотрела? — повысил голос кто-то из самок. — А другая прошла мимо? А у вас один дробовик на посёлок⁈ Вас, мутантов, даже жабы не едят!

— А может, они с тварями в союзе, — мрачно сказал кто-то из Рифи-Лейк. — Нас им сдали, их и не тронули. Как они нашли крошечные посёлки в огромном чужом лесу? Эй, дженти, — вы, как в первый раз в лес шли, легко дорогу находили? А эти твари — на раз. Говорю, без мутантов не обошлось…

— Тихо! — развернулся к нему Иджес, разделяя отсек с людьми пополам защитным полем. Гедимину отчего-то стало не по себе — хотя к нему в этот раз никто претензий не предъявлял.

…Шёл девятый час вечера. В лесу авиация вылавливала и добивала последних жаб — и добавляла термобарическим по трупам, дожигая слетевшихся пиявок. Сарматы собрались в штабе Кира — ксенобиолог был только у него.

— Наше дело — станция, — ворчал Хродмар — видно, Кир снова поддевал его «нехваткой кадров». — За жабами бегать — это не к нам… Ну так что?

Над столом ксенобиолога устроился Иджес; Гедимина, как бывшего зэка, не пустили.

— Что-что… Приручённая ксенофауна, аналог жабы пипы. Только у той в ячейках кожи — свои икринки, а у этой — целая армия, — отозвался ксенобиолог. — У наездников череп толстый и прочный, мозг маленький. Развитое кожное дыхание. Возможно, могут подолгу скрываться в воде. Поэтому фрагменты одежды — внахлёст и без плотных швов. Зимой, скорее всего, спят или сидят по тёплым логовам…

— Чего там про мозг? — сунулся к столу медик Хродмара. — У них оружие трёх типов, взрывчатка, ритуалы жертвоприношения, — откуда всё, с неба упало⁈

Биолог фыркнул.

— Про жертвоприношения — вы их с банальной кормёжкой не спутали? Оружие естественного происхождения — споры ползучих грибов, примитивная взрывчатая смесь с электрическим поджигом. Ружья из хитина, каждый выстрел — минус треть ствола. Мозгов там мало, приспособленности к северам — ещё меньше. Вы лучше думайте, где ползают дикие грибы, — они-то в город не полезут…

13 августа 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Мне бы с двадцать пятого десяток отгулов, — смущённо сказал Иджес Хродмару. — Хоть по часу в день. Гонки же…

Хродмар пожал плечами.

— Ну, будешь дежурить на станции, пока мы на расчистках. Фауну скоро добьём, Кир насядет со своей работой, — больше по полдня не побездельничаешь…

Гедимин смотрел на сигма-сканер. После августовского прорыва ксенофауну зачистили быстро: «транспортных жаб» выбила авиация, пиявки слетелись на их останки — и там же и были сожжены, электрические червегрибы слишком выделялись в подлеске… Сегодня сарматы нашли одну пиявку и гриб, затоптанный и почти сожранный стадом карибу.

— Похоже, у этой живности есть на Земле естественный враг… — задумчиво сказал сармат-медик. — Тогда о выживших спорах можно не беспокоиться.

— Поставь метки, проследим, не потравится ли стадо, — распорядился Хродмар. — Мало ли кто что в рот тащит…

Передатчик на его руке протяжно загудел.

— Госпиталь? Вывезти? Срочно? Но ксенофауна… Понял. В город! — он развернулся к сарматам. — Повезём мутантов обратно в гетто. Пока там толпа госпиталь не разнесла.

Признаки беспорядков были заметны издалека — полицейские-экзоскелетчики выдавили толпу с плакатами прочь от больницы с временным ангаром на крыше. Оттуда уже нетерпеливо махали медики.

— Мутанты — вон! — скандировали снизу.

— Забирайте их отсюда, — выдохнул медик, едва открылся люк глайдера. — Раненых там нет, больных чем-то, что мы можем вылечить, — тоже. А орут у нас под окнами третий день. И сегодня дошло до камней и палок.

— Жёваный крот! — не сдержался Иджес. — Чего они сбесились⁈

Ренсийцы, с опаской поглядывая вниз, проворно забирались в глайдер.

— Эти кретины считают, что мы призвали ксеносов, — приостановился на трапе бородач-охотник. — Головой бы подумали — как и на хрена⁈

— Призвали? — Гедимин мигнул. — Для этого надо уметь Прожиг. И ещё знать, куда прожечь…

Кто-то крепко ткнул его кулаком в бок.

— А это мы и сами давно забыли, — преувеличенно вздохнул Иджес. — Не бойтесь, глайдер в броне — камнем не пробьёшь!

Кто-то всё-таки попытался — Гедимин видел мелкий тёмный предмет, мелькнувший в воздухе и отрикошетивший от защитного поля в толпу. Тут же, как по сигналу, полиция развернула станнерные турели. «Макаки», кого не свалило сразу, кинулись врассыпную под вопли в динамик:

— Стоять! Руки за голову!

Сарматы прилипли к бойницам и тряслись от беззвучного смеха. Гедимин оглянулся на ренсийцев — им было не до веселья.

— Вы ведь понимаете, что мы ни при чём? — тихо спросила невысокая самка. — Хотя бы вы, с атомной станции?

— Это просто тупые «мартышки», — буркнул Гедимин. — В Ренси не долезут. Там ксенофауны и без прорывов…

— Один бешеный сумах чего стоит, — поддержал его филк-ликвидатор. — Осторожней там с ним! Эти, из прорывов, вас обходят, но растение — оно ж совсем без мозгов…

Глайдер взлетел. Гедимин следил за небольшим стадом карибу — оно задумчиво искало что-то в лесной подстилке. «Чем-то им понравились те грибы…»

— А всё-таки неясно, — сказал Хродмар. — Почему уже второй раз взбесившаяся ксенофауна обходит это гетто. Не излучения же боится? От неё самой фонит почём зря…

— Может, облучённые люди пахнут как-то не так, — предположил медик. — Как мы для дикого зверья.

— Но эти-то и на нас кидались!

— На глайдер, — поправил медик. — Нашего запаха на нём нет. А голышом к ним никто не выходил. И не советую. Гедимин, ты слышал?

Сармат растерянно мигнул. «Чего сразу „Гедимин“⁈»

05 сентября 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Похоже, регламент на южные дудки касался только подземных соревнований, — наверх, на крыши вокруг трассы, принесли с полсотни этих штуковин, и Гедимин, когда зазевался и не закрыл наушники, ощутил себя среди ушедших вразнос турбогенераторов. Кто там победил, он так и не понял; Иджеса обступили другие судьи и администраторы, и Гедимин тихонько соскользнул по лестнице и ушёл за угол. «Пойду почитаю ещё про порталы, прорывы и всяких тварей. Те, на жабах, точно были разумными. Почему об этом нигде ни слова?»

— Джед! — из переулка, будто тут и ждал, вынырнул широко ухмыляющийся Маккензи. Гедимин мигнул. «Обычно я за ним гоняюсь… А, ясно. Работа.»

— Ты кстати, как никогда, — Маккензи ухватил сармата под локоть и потянул к заводу. — Ещё восемь ЛИЭГов для Севера и четыре для Сина! Синский заказ выдрать — проще наизнанку вывернуться, но — похоже, мы проложили туда тропу!

…Он стоял за полупрозрачной стеной, держа над вытянутой рукой включённый экран-голограмму, и помечал что-то на карте. Гедимин краем глаза прочитал «легенду» — свои обозначения были для построенных убежищ, свои — для спроектированных, свои — для тех, куда поставили ураниумские ЛИЭГи, и разноцветных точек на карте было немало.

— С Равнины ничего не слышно? — тихо спросил Гедимин, закончив работу. Маккензи покачал головой.

— Ирренций пропихнули. Портал держали с двух сторон — расползался. Что-то наделали наши «Уран» с «Форелью»… ну, если не они — больше некому!

— «Форель»? — Гедимин мигнул. Кенен криво ухмыльнулся.

— Не у одного тебя странный позывной, «Кецаль»… Чем вы там, кстати, занимаетесь?

— Лес чистим, — буркнул сармат. «У Айзека есть позывной… Не знал. Нет, оно правильно, что не знал, и сейчас Маккензи зря сболтнул…»

— А! Что ж, полезно, — ухмыльнулся Маккензи. — Готовься — временами будет ещё работёнка. Тут совет разрешил добровольцам патрулировать лес с бластерами — мол, пусть ищут порталы. Дозиметры, защитное поле, — снаряжаются как могут. Так вот, если их зверьки найдут раньше, чем они зверьков, — как думаешь, кого позовут?

— Мать моя колба, — пробормотал Гедимин; перед глазами на мгновение встал разрушенный Макс-Лейк. — Мало было поселений на «грязной» земле, так ещё балбесы на глайдерах⁈

Маккензи развёл руками.

— Рвётся молодёжь геройствовать. Зря только совет им потакает. Такие порталы должна искать боевая авиация. Или крейсер с орбиты. В общем, позовут — не удивляйся. На портал — вряд ли, а вот вытаскивать из задницы — это наверняка!

19 октября 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Иджес нанёс ещё слой фрила на поцарапанный белый щиток и громко хмыкнул.

— Я уже забыл, почему на нас эти белые штуки! Весь год работаем за внешников. Когда у нас в последний раз были дела на станции? Кто помнит?

Хродмар недовольно сощурился.

— На станции, так-то, и должно быть спокойно безо всяких ликвидаций. А если…

В ангаре взвыла сирена, и все передатчики разом вспыхнули красным.

— Мать твоя колба, — выдохнул командир, повернувшись к Иджесу. — Домахался языком!

…Из прорванной трубы хлестала радиоактивная вода. Её там было много — целое топливохранилище. «Заплатка» из защитного поля медленно надувалась пузырём. Гедимин крутил вентили, перенаправляя потоки, но выбирать было не из чего — наведённая радиация понемногу действовала и на лучший металлофрил. Кое-как распределив давление, сармат метнулся к пробоине. Ремонтники уже просушивали перерезанную трубу и готовились вставить новое «колено». Всё, что под хранилищем, было залито слегка «фонящей» водой — омикрон-радиация действовала и на неё, соединяя вместе ядра атомов. Иджес уже пробросил «рукав», начал откачку; ликвидаторы делили между собой распылители меи и полные баллоны. Над хранилищем повисло белесое защитное поле.

… — И чего шуметь⁈ Ну, пара атомов трития… Ценное сырьё, между прочим! — слышал Гедимин за спиной голос Иджеса. Подвалы отмывали от розоватого «красителя» — радионуклиды мея поглотила, взамен оставила повсюду пятна. Отмывать мею не любил никто.

— Что нового, парни? — по мокрой, но уже не розовой лестнице спускался Маккензи в спецбахилах. — Тут безопасно?

«А то ты полез бы туда, где опасно,» — криво ухмыльнулся Гедимин.

— Ремонтникам теперь будет работа! — продолжал координатор гетто. — Явно что-то прохлопали, и таких «подъеденных» мест не один десяток. Джед! Вы же ходили тут инспекцией, — что у тебя в отчёте⁈

— Всё, — буркнул Гедимин. — Ты вообще его читал⁈

Маккензи полез в передатчик.

— Хм… Верно. Даже предсказал, когда прорвёт. Куда вечно смотрит «Сарма»⁈ Значит, лучше всё сразу поменять? Так и будет рваться по очереди?

Гедимин качнул головой.

— Я тогда думал — можно так. Но, если всё равно всё менять… Делай сухое хранилище.

— Что? — переспросил Маккензи, опустив передатчик. — Сухое? То есть — без воды?

— Когда воды нет, вытекать нечему, — мрачно заметил ликвидатор, отмывающий угол от меи — там она въелась особенно крепко.

Маккензи встряхнул головой и пристально посмотрел на Гедимина.

— Джед, давай-ка не так быстро. Эти штуки всегда делают с водой. Что на уране делали, что на ирренции. А ты говоришь — вода не нужна?

— Айзека спроси, — отозвался Гедимин. — Ирренцию вода не нужна. Когда нормально — охладить можно и воздухом. Когда неуправляемая реакция — там тысячи градусов, проку от воды, — чтобы взорвалось громче⁈ А «омикрон» и «сигму» вода не держит. Флия, ипрон, нейтронностойкий фрил, прокачка охлаждённого воздуха, — и никаких утечек.

Маккензи поднёс руку ко лбу.

— Джед, не спеши. Сам знаешь — я не атомщик. Но если Айзек… у них там так и сделано? Без воды⁈

Гедимин молча кивнул. «Почему я раньше для местных станций не предложил?» — шевельнулось в мозгу, и сармат досадливо сощурился. «Да потому что им что ни предложишь — выкинут в урну и пошлют лесом! Даже паршивые конвейеры…»

— Если там, на сорока реакторах… — пробормотал Маккензи, обхватив подбородочный выступ на респираторе. — Значит, значит… Джед! Чертёж не набросаешь? Я, пожалуй, покажу это «Сарме». И «Вестингаузу» тоже.

01 ноября 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Одна польза от прорывов всякой дряни — над городом научились ставить купол! — сказал Иджес, заходя в ангар. Ликвидаторы сидели «на дежурстве» — хотя на гетто и даже на улицы Ураниума падали только редкие снежинки из воздуховодов, окрестные леса еле проглядывались за снегопадом. Прогноз не обещал оттепелей до марта — значит, расчисткам «грязных» территорий до весны пришёл конец.

— Ничего, — буркнул другой ликвидатор. — Как научились, так и разучатся. У «макак» память короткая.

Передатчик Гедимина пискнул — Иджес всё-таки не только полюбовался на купол, но и скачал блок новостей, теперь было что почитать. Хранитель станции дремал, придерживая сармата тоненьким щупальцем за ладонь, — у него всё было спокойно.

«Инновации, предложенные Советом „Сармы“ в четырёх гетто Ураниум-Сити…» — прочитал Гедимин и ошалело мигнул. Заметку он перечёл дважды, не сразу поверив своим глазам. «Десять дней прошло — а у них уже планы на строительство сухих хранилищ⁈ По всем четырём станциям⁈ И спецы из Лос-Аламоса одобрили⁈ Ну мать моя пробирка…»

Зашипели пневмозатворы, пропуская в ангар угрюмого Хродмара.

— Ты говорил — у Зунура в мозгу никакой дыры нет, — он повернулся к медику. — Всё заросло чем положено. Так почему он такой болван⁈

Медик пожал плечами.

— А ты его до гипоксии знал? Может, таким клонировали… Хродмар, я-то что сделаю⁈ Разберу его мозг по клеткам⁈

— Что с Зунуром? — вмешался другой ликвидатор. Хродмар сердито фыркнул.

— Опять с охранником подрался! Еле уговорил их не набавлять срок. Сидит в карцере, ума набирается. В первый раз, говорят, помогло надолго.

— В первый раз его ещё Гедимин за шкирку придерживал, — напомнил Иджес. — А сейчас-то некому!

— Не очень это помогало, — буркнул Гедимин. «Что он там всё делит с охранниками⁈ После лунных они вообще тишайшие…»

— Скорее бы февраль, — пробормотал Хродмар, тяжело опускаясь в кресло. — Ни у кого нет новостей почитать? С этим Зунуром даже приёмник включить забыл!

20 декабря 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Кстати, у нас теперь президент новый, — филк-ликвидатор оторвался от чтения новостей. Гедимин, читающий про перестройку топливохранилищ (а она шла полным ходом по всем четырём станциям, и проект собирались внедрять и в «Тикмисе», и на новой станции в «Игл-Поинт»), не сразу даже его расслышал.

— У каких «нас»? — ощерился Иджес. — Давно у сарматов президенты⁈

— А! — Хродмар махнул рукой. — Раз мы собственность Атлантиса, значит, их командир — главный и над нами. Кто там раньше был — Хувер?

— Теперешний — Картер. Алан Картер, — сообщил филк. — Вроде как «макакам» не нравилось, что Хувер всё про мир. А на деле — ракеты торчат из каждой дыры.

Хродмар фыркнул.

— А этот Картер, стало быть, их запустит? Чтоб не торчали без дела?.. Тески! Как вечером выйдете — накачайте по паре съёмных дисков всякого чтива. Будет чем заняться в убежище… ну, или тут, пока тихо. «Мартышечья» фантастика про войны — она забавная. А про спаривание — лучше не надо, там всё одно и то же. Будто про Зунура читаешь. Про пару Зунуров. Сразу после их грёбаной гипоксии. Мне Зунура в отряде хватает! А фантастика — забавная. Накачайте! Диски-то у всех есть, или заказать?

25 декабря 04 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— На удачу! — Иджес хлопнул Гедимина по бронированной груди и вслед за Эркенгером быстро пошёл вниз по лестнице. Верхние трибуны уже были заполнены; Гедимин нашёл самое дальнее и пустынное место — там сидел один сармат с нашивками химзавода. Увидев соседа, он криво ухмыльнулся и показал глиняную «южную» дудку. Гедимин в ответ щёлкнул себя по наушникам («закрою, если что») и сел на скамью. Сосед хихикнул и показал дудкой на полосатый силуэт на одной из средних трибун.

— Видел?

Маккензи — в серой с чёрными полосками шубе до пят, с откидным капюшоном за спиной — как раз поднялся на ноги и оживлённо с кем-то болтал. Гедимин хмыкнул.

— Раньше вроде ходил в чёрно-белой.

— Да не на шубу смотри! Видишь, чего на шею навёрнуто?

Гедимин пригляделся и мигнул. Видимо, для фиксации капюшона вместо шнуровки намотали толстую меховую полосу. К её концам были пришиты передние части мохнатых зверьков — так, что с полосы свисали их передние лапы и белые головы. Мяса под шкурой, естественно, не было, — она обтягивала что-то плотное, вроде вынутого, обработанного и вставленного на место черепа. Гедимин тронул шлем, настраивая дальнее зрение, — у дохлых зверьков даже были зубы и искусственные глаза. Сармату сразу вспомнилась Равнина, и он брезгливо поморщился.

— «Макаки» тоже так ходят? Он ведь у них всегда передирает…

Дудочник пожал плечами. Внизу уже загудело — объявляли первый раунд. Гедимин облокотился на перила. Смотрел он не на стадион. Маккензи сел, но одна из звериных голов перекинулась через плечо и теперь свисала за спину. «Может, ему из ксенофауны одежду шить? А то мы её в утилизатор да в утилизатор…»

…Сармат-сосед отнял дудку от губ и жестом показал Гедимину «Всё, открывай уши!». Внизу ещё галдели, пилотов обступили поклонники, Иджес и Эркенгер собрали вокруг себя плотную толпу, — Гедимин решил, что всё, что ему могут рассказать, услышит вечером, в бараке. Он двинулся к выходу — и едва не налетел на Маккензи в полосатой шубе. Тот как раз посреди коридора накидывал капюшон и наматывал меховую полосу для фиксации.

— Это-то ты откуда взял⁈ — Гедимин двумя пальцами ухватил дохлого зверька за шею. Кенен обиженно хмыкнул.

— Осторожно! Натуральный мех и так легко линяет. Говорят — выделывать разучились, но я читал — оно по жизни линяло. И сто лет назад, и пятьсот. И когда живым бегает — линяет ещё пуще. Это, кстати, песец, северная лиса. Со Шпицбергена подарок. Хасены такое не едят — слишком мелкое, и стаями не ходит. Так что — добыть не проблема.

— На Равнине оценили бы, — проворчал Гедимин. — Ты и в город в этом ходишь?

Маккензи широко ухмыльнулся.

— И, как видишь, у нас теперь четыре сухих хранилища. И ещё пять строятся. Мех — это Север, Северный Союз, понимаешь? Когда ссылаешься на опыт Севера, выглядеть надо соответствующе.

Он оглянулся на стадион. Сарматы расходились медленно, Иджесу и Эркенгеру явно было не до Гедимина…

— Пока тебя не ищут, зайдём-ка в нору, — ухмыльнулся Маккензи. — Есть чистая жжёнка. Местная перегонка, ничего, кроме Би-плазмы и серной кислоты, я даже наклейки лепить не стал.

…Гедимин отхлебнул из прозрачного стакана. Жар протёк по пищеводу и выплеснулся на кожу. Через десяток секунд слегка закружилась голова. Этот эффект долго не длился, так что сармат быстро сделал ещё глоток.

— Может, тебе шкуры всяких рапторид нужны? Или там жаб? А то оно бегает без толку. Тоже выделали бы. Ходил бы в шубе с перьями.

Маккензи усмехнулся.

— Да я думал об этом, Джед. Перо держится ещё хуже, чем мех. Да и «древнейшие народы» предъявят за свои культурные традиции…

Он тоже отхлебнул — из стакана с чем-то ярко-зелёным.

— Ты, Джед, надеюсь, не пропустил последние выборы? Честно, я от Картера не ожидал. Хувер, похоже, тоже. Но… — сармат широко ухмыльнулся. — Уже думают, что делать с убежищем в Чикаго. Собираются голосовать в Конгрессе — переименовывать или нет. Я бы от подработки не отказался, но — думаю, без нас обойдутся. Всего-то делов — старое замазать, новое выбить…

Гедимин мигнул.

— А когда Картера тоже выпнут? Ещё раз замазывать?

Маккензи хихикнул.

— Вот и ты, Джед, начал чуть-чуть разбираться в политике! Ну, если не жахнет до выборов — замажут, как пить дать, замажут. А жахнет… что ж, со старым названием поживут. Вот любопытно… Когда они все влезут в убежище — это же военное положение? То есть — никаких выборов, пока правитель сам не сдохнет? Но четыреста лет Картер не проживёт… хотя — наследники у него есть. Будет династия, как у древних «макак». Тогда и замазывать ничего не надо, — Алан Картер, Джейкоб Картер, — какая разница…

Гедимин встряхнул головой. В ней не гудело — Маккензи не врал — но отчего-то сармату стало не по себе.

20 января 03 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Хродмар издал негромкий смешок. Гедимин удивлённо мигнул, отвлёкся от чтения — как раз подвернулось обсуждение безводных хранилищ для ирренциевого топлива — и повернулся к нему. Но командир и сам уже поднялся из-за стола и хлопнул себя по бедру, звоном брони привлекая внимание.

— А «макаки» где-то нашли в правители не совсем идиота! Вот тут его речь… ну, сегодня он вроде как совсем стал командиром, по всем обычаям.

— И что сказал? Что от нас отцепятся и дадут свалить с Земли? — угрюмо сощурился на него один из ликвидаторов. Хродмар досадливо отмахнулся.

— Я сказал «не совсем идиота», а не «гения»! Всё читать не буду, там про «макак». Про нас вот сказано — «показали благонадёжность и неизменное стремление к сохранению мира и не представляют актуальной угрозы».

Иджес расстроенно хмыкнул.

— Ну вот! А когда-то называли страшнейшей угрозой человечеству…

Гедимин положил ему руку на плечо и криво ухмыльнулся. «Да, репутация у нас теперь не та…»

— Тут другое важно, — продолжал Хродмар. — «Межпространственные проходы, к нашему общему сожалению, оказались не источником ресурсов, а постоянной угрозой…»

Гедимин встряхнул головой.

— Какие ресурсы? Они туда опять лазили⁈

Он прикусил язык, сообразив, что про рейд Вигарта никто не в курсе — и лучше бы и ему не болтать.

— Короче, — Хродмар недовольно покосился на него. — Наружу из городов теперь всем запрещено. Или в «хеледе», или в спецглайдере под конвоем. Ещё можно армии, егерским отрядам и нам… в смысле — ликвидаторам. Видимо, свои глайдеры конвоировать будем сами. А остальным — сидеть за периметрами. Пока учёные не разберутся, из-за чего прорывы.

Филк-ликвидатор фыркнул.

— А что, кто-то собирается? Разбираться? Лезть-то будут — и хорошо бы зверьки их жрали, нам меньше возни…

— Ты при «макаках» такое не брякни, — косо посмотрел на него Хродмар. — Выживших будут штрафовать. А учёные… вон, Гедимина спроси, я в их делах не понимаю.

Гедимин покачал головой.

— Везде искал. Никто не знает, из-за чего прорывы. Мембрана… Иногда становится тоньше. Иногда — толще прежнего. А что такое она сама — вообще никто не знает.

Сарматы переглянулись.

— Не знали, а сломали… как оно всегда и бывает, — пробормотал механик Иджес и с опаской покосился на Гедимина. Тот повернулся к столу и уставился на экран с недочитанным обсуждением. «Верно. Сломали. И когда она просто утолщалась — было куда как спокойнее.»

15 февраля 03 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Я ж говорил, — буркнул сармат-ликвидатор, глядя на сероватое небо. Тучами его затянуло ещё позавчера, и с тех пор на город сыпался снег — иногда вертикально, иногда, когда поднимался ветер, — под углом. Над гетто стоял прозрачный купол, человеческие районы были открыты вовсе — как будто был закон, запрещающий мешать снегу падать на улицы. На дождь и град он тоже распространялся.

— Говорил — как научатся ставить купола, так и разучатся, — добавил ликвидатор. — И когда им снова снесёт периметр…

У проходной показались два силуэта — один в ликвидаторской броне, другой в «гражданском» — и сарматы притихли. Кто-то радостно ухмыльнулся.

— Уран и торий! — Зунур вскинул руку в приветственном жесте. Хродмар легонько встряхнул его за воротник.

— Чтоб больше дури такой не делал! Мы и так зашиваемся — то прорывы, то расчистки — а он с охраной дерётся!

— Всего два раза и было, — пробормотал Зунур, покосился на Гедимина и сильно смутился.

— Лезь в броню, — Хродмар подтолкнул его в спину. Другие сарматы двинулись к воротам, на ходу пожимая «новичку» руку.

— Вышел, надо же! И всё пропустил — и саранчу, и жаб…

— Правда, что последние твари были разумными и с оружием? — оживился Зунур. — Может, надо было их оставить с «макаками» общаться? А мы бы нормально договорились…

Он ушёл переодеваться. Ликвидаторы переглянулись.

— Он саботировать не будет? — вполголоса спросил Иджес. — Это ж просто. Никто не следит, кто стреляет, кто нет…

— Ты не следишь, — буркнул Хродмар. — А я вот слежу. Раньше Зунур ксенофауну не жалел. Охолонёт после тюрьмы — всё будет нормально. До тепла прорывы вряд ли повторят…

Под крышей зажёгся красный свет, и пронзительно взвыла сирена.

— Fauw! — выдохнул Хродмар. — Периметр на севере опять… Hasu! Периметр со всех сторон прорван! Защитное поле… да что у них с полями⁈

«Что у нас скоро будет с полями?» — Гедимина вдруг обдало холодом — и тут же волокнистые щупальца, мирно дремавшие на его плече, раскалились докрасна. «Све-ерху-у!!!» — взвыл хранитель так, что мозг Гедимина будто иглой прошило от виска до виска. Из-за этого приступа он и вывалился из ангара последним — когда купол над станцией сорвало, а под ноги намело пару сантиметров снега. Сверху спускался, швыряя вниз снеговые вихри и пронзительно холодный воздух, гигантский летучий скат. Облако снега окружало его, не давая рассмотреть. Следом, по плавной спирали, единым строем спускались ещё трое. Кто-то из сарматов выстрелил из кинетики, Хродмар вскинул над отрядом защитное поле — но оно растаяло, а Гедимин вскрикнул — он будто разом и руками, и ступнями потрогал метановый лёд.

«В россыпь — и плазмой!» — жестами скомандовал Хродмар. Никого, кроме ликвидаторов, на открытом пространстве уже не было. Энергоблоки спрятались под куполами — ясно уже было, что это не поможет, но выбирать было не из чего. Четыре плазменных шара взвились в воздух, два ската испарились, не успев и дёрнуться, те, кто ещё не снизился, рванулись кверху — и Гедимин увидел, как летящая к ним плазма с огромной скоростью остывает, превращаясь в безвредный газ. Тут же станцию накрыло бураном.

— «Налвэн»! — крикнул Гедимин, хватаясь за обожжённое щупальцем плечо. — Бей сам! Луч на мачту — и жги!

Сверху взвыло, зашипело, — и буран прекратился, как по сигналу, только с неба точечно выпало по кучке градин. Зелёная вспышка сверкнул в тучах, испепеляя подлетающего ската, — и лучи замелькали надо всем городом. «Другие станции? „Налвэн“ сказал им?» — мелькнуло в голове Гедимина. Думать было особо некогда — из снега (его успело навалить по щиколотку) всплывала странная круглая тварь.

Это было похоже на зеркальный шар размером с сарматский кулак; только с одной стороны его поверхность была матовой и чуть выпуклой — и Гедимин чётко разглядел втянутую трубку, прикрытую клапаном. Шар выплыл из слоя снега, не нарушив его — даже ямки не осталось — и закружился в воздухе, отражая ошалевших сарматов, редкие вспышки в небе и падающий на площадку град. Гедимин покосился на дозиметр — «зеркало» «фонило», но куда слабее градин. «Те твари в небе — в них, похоже…» — додумать он не успел. Снеговой покров взметнулся, собираясь в крупные груды. Секунда — и на сармата кинулась белая тварь.

Она была похожа на волка — это Гедимин разглядел, уже когда огрел её прикладом. С первого удара зверя порвало на части, и он лёг на мостовую бесформенным сугробом. Никаких признаков живого существа у «сугроба» не было — только он «фонил» в двух диапазонах сразу. Кто-то открыл огонь из кинетической винтовки, и зеркальных тварей — их было уже три — разметало в клочья. Одна успела нырнуть в горку града, но её вместе с укрытием «припечатал» и испарил плазменный шар. Гедимин только и успел заметить, что на кучке градин следов погружения не осталось — «зеркало» проходило сквозь снег и лёд, как Огнистый Червь — сквозь грунт.

Сверху уже не сыпалось. Вдали громыхали взрывы — город поднял авиацию. Щупальце снова тронуло Гедимина за плечо, но в этот раз не обожгло — прямой угрозы станции не было. Вокруг ошалевших сарматов валялись сугробы — всё, что осталось от снежных «волков».

— Здесь вроде всё, — выдохнул Хродмар, оглядываясь по сторонам; патрульные, наконец вылезшие из укрытия, подстрелили «зеркальника» и теперь его рассматривали. — Пора искать гребучие порта…

— Снег! — вскрикнул кто-то из сарматов. Гедимин, следящий за дозиметром — фон быстро возрастал, а причин этому не было — схватился за сфалт. Сугробы, дрогнув, вернулись в «живую» форму. Напасть не успели — их накрыло шквалом огня и плазмы. В небо взметнулся пар.

— Плавьте снег! — крикнул Гедимин, видя, как резко падает фон — в этот раз, кажется, странные твари взаправду сдохли. Над станцией схлопнулось защитное поле — не «простой» купол, закрывающий всё от края до края, а слитный массив приземистых «ангаров». Из него торчали частично прикрытые энергомачты. Одна из них ударила ярким лучом куда-то в буран над городом. Ещё клок неба слегка прояснился.

— На станции не должно быть снега! — крикнул Гедимин, оборачиваясь уже на трапе бронехода. Кто-то из патрульных жестом показал «будет сделано»; другой уже плавил из огнемёта остатки сугробов, третий притащил ещё два «ствола», четвёртый высматривал последние снеговые кучи. Гедимин смотрел на дозиметр. Его накрывало волнами излучения то с одной стороны, то с другой — «фонило» всё. «Налвэн» напоследок крепко обнял тёплыми щупальцами за плечи.

— Держись, — прошептал Гедимин. — Летучих — бей, где дотянешься!

Он думал, что щупальца растают, но внизу уже мелькнул периметр — совершенно целый, никому из нападающих тварей он не мешал. Полицейский глайдер выжигал снег с улиц и крыш огнемётами, все постройки ушли под локальные защитные поля, гигантские скаты в снеговых вихрях кружили вдоль окраины — и, кажется, сбили что-то из «атмосферников»: Гедимин видел мелькнувшие внизу обломки. В небе — сармат понял, с какого направления стреляли, но не заметил, кто — взорвался термобарический снаряд, испарив трёх скатов одновременно, — похоже, люди тоже подобрали действенное оружие.

— Гедимин, портал видишь? — нетерпеливо спросил Хродмар. Бронеход ушёл в режим маскировки — минимального выделения тепла — и пролетающие мимо скаты его не видели.

— Судя по тварям, порталов три. Но тут всё фонит! — Гедимин досадливо сузил глаза. Особенно «фонила» земля — похоже, в снегу сформировалась не одна стая «волков-трансформеров», и спряталась не одна сотня «зеркальников». «И всё это нам же и вычищать,» — мелькнуло в голове. Щупальца станций на плечах беспокойно зашевелились, одно кольнуло в висок.

— Вы-то порталы видите? — с надеждой спросил Гедимин. На висок надавили сильнее, будто разворачивая сармата в сторону. Он перенастроил дозиметр и вскинул руку в жесте превосходства.

— Один вижу! Пять градусов вест!

Глайдер разогнаться не мог — слишком нагревался — но теперь уже и сарматам без дозиметров было видно, откуда летят скаты. Портал был невысоко над землёй, тварям приходилось набирать высоту, — этот угол уже и заметили бывшие пилоты, и вскоре пролом в пространстве был в полусотне метров от глайдера. Рядом лежал высушенный и промороженный труп лося. Гедимин невольно отметил, что крупных ран нет, живот не распорот, — убили зверя явно не волки. Что-то высосало кровь, почти не оставив следов на шкуре. «Ну не скат же…»

Щупальца на плечах разогрелись — портал, пока сармат таращился на лося, выплюнул ещё стаю «волков». Следом, зацепив их крылом и превратив троих в кучки снега, вырвался скат. «Волки» побежали дальше, не обратив внимания на «убитых», — впрочем, те, не прошло и секунды, «ожили» и помчались следом. Кто-то по дороге попытался надкусить лося, но тот не поддался бы и челюстям гиены.

— Гедимин, ты работать будешь⁈ — не выдержал Хродмар. Сармат, вздрогнув, поднял уже настроенный сфалт.

— Пока они нас не видят… — прошептал кто-то из ликвидаторов. Края портала зашевелились, медленно смыкаясь. Рванувшегося было наружу ската швырнуло обратно чьим-то выстрелом. Внутри взорвалось, расплёскивая огонь. Портал задрожал и захлопнулся.

— Tza atesqa! — Хродмар вскинул руку. — Второй видишь?

Глайдер летел по широкому кругу вдоль городских окраин, маскируясь от тварей с теплонаведением. Их летучие стаи уже рассеяли и гоняли плазменными зарядами — одиночный они, может, и могли охладить и обезвредить, но очередь с двух сторон — уже нет. Снизу, с городских улиц, валил пар, будто извергалась тысяча гейзеров, — шла запоздалая уборка снега.

— А говорил я — не пускайте в город эту дрянь! — невесело ухмыльнулся Иджес. Вдалеке громыхнул термобарический — скаты снова собрались в атакующую стаю, удобную мишень для боевой авиации.

— Вижу второй, — прошептал Гедимин. — Над дюнами. Тридцать градусов ост, семь километров от воды…

Передатчик Хродмара заверещал. Командир глянул на него и выругался по-сарматски.

— Ренси! Они так и сидят в лесу! Гедимин, ищи третий, — мы пока займёмся мутантами!

— Да было бы чего стараться — их никто не трогает, — пробормотал Иджес, но глайдер уже развернулся и летел к гетто Ренси. Щупальца на плечах сармата тревожно запульсировали.

— «Налвэн»! «Ольторн»! «Сатханга»! «Лоривег»! — кричал Гедимин, и с каждым словом сетка волокон на его коже становилась плотнее. — Портал над дюнами за озером — видите?

«Урр-гууум,» — ответы нескольких станций слились в громкий гул и урчание.

— Закройте его, вы дотянетесь. Вот пульсация, — Гедимин направил сфалт в бойницу, едва вспомнив, что мощность надо сбросить. — Запоминайте! Её на портал — и пока не закроется!

— Хватит палить, гетто внизу! — крикнул Гедимину Иджес. Связь со станциями оборвалась. «Надеюсь, справятся,» — мелькнуло в голове.

На гудок подлетающего глайдера из домов высыпали все. Четверо и так были снаружи — один с дробовиком и трое с ножами. Против кого это «страшное оружие» могло помочь, Гедимин спросить не успел — увидел на террасе растоптанные остатки «зеркальника».

— Все на борт! — скомандовал Хродмар. С командой он слегка опоздал — едва трап опустился, половина поселенцев оказалась внутри. Отход прикрывал охотник с дробовиком.

— Вам норма… оружия так и не дали? — спросил Гедимин. Бородач молча мотнул головой.

— Кэтрин ранена! — крикнула одна из самок. Другая спустила до лодыжки прокушенные зимние штаны. В ляжке темнело кровоточащее отверстие. Сармат-медик склонился над раненой.

— Кровь не останавливается! Мы уже по-всякому пробовали… — просунулась к нему ещё одна самка.

— Антикоагулянт в крови. Ничего, поможем, — отрывисто сказал медик, вытряхивая на ладонь ампулы. — Хуже — обморожение. Кольцом по коже вокруг раны. Некроз. Повезло — неглубокий. Но — нужно в госпиталь.

— Кто её так? — спросил Иджес.

— Зеркальник, — сказал, будто сплюнул, бородач. — Тут всякие были — летучие, и волков полно. Нападали — только эти. Пьют кровь. Как прошли ограду — не знаю.

— Они прячутся в снегу. Выходят прямо из него, — сказал Гедимин. — Может, у них споры внутри снежинок. Короче — «сивертсен» у вас есть? По прогнозу первый снег — над посёлком купол, и чтоб до весны не убирали! Это явно не последний прорыв…

Щупальца снова обвили его плечи. Стрелка дозиметра закачалась, указывая в сторону, — да сармат и сам уже видел знакомую пульсацию. «Третий портал!»

— Запечатать надо. А у нас раненый… — сармат сузил глаза. — Хродмар! Отпустишь меня вниз? Там портал…

— Одного⁈ Совсем сдурел⁈ — Хродмар замахнулся, но вовремя остановил руку. — В город, быстро! Портал никуда не дене…

В бойницы ударило холодом, вмиг снизив температуру внутри глайдера до минус десяти. Запечатать их успели, раненая уже оделась, — все только охнули и уставились в верхний лючок. Видно было очень плохо, но Гедимин всё-таки разглядел гигантскую тварь, «фонящую» за все стаи скатов и волков разом, — змееподобная, с бахромой вдоль тела, из которой торчали выросты нелепых крыльев, она быстро летела к городу. С шести сторон в неё ударили очереди плазменных сгустков, испаряясь на подлёте. Змей заметил атаку — снаружи резко похолодало, смотровой лючок запечатало слоем льда.

— К порталу! — скомандовал Хродмар. — Таких тварей ещё не хватало!

Какая-то щель в экранированном глайдере ещё оставалась — щупальца станций накалились докрасна.

— Да хватит жечь меня! Жгите зме… — Гедимин вовремя огрел себя по лицевому щитку и прикусил язык. — Портал! Все лучи — на портал! Если там уже такое пролезает — я один не справлюсь! Тварь не трогать — не привлекайте внимания!

Ледяному змею было уже и не до станций — в небе так и грохотало, термобарические снаряды рвались один за другим, иногда — по три-четыре сразу, но у твари была какая-то защита и против них. Гедимин, похолодев, услышал другой грохот — два «атмосферника» попали под ответный удар. «Спрингер нужен. С нормальными ракетами. Эта тварь — не для местной авиации. А если таких десяток или сотня…»

— Портал! — заорал из кабины пилот. — Закрывается!

Гедимин рискнул приоткрыть бойницу, и следом ими захлопали все ликвидаторы. Огромный, растянутый до двадцати метров портал колыхался, плевался излучением — и медленно, но неуклонно закрывался. Изнутри ударило волной холода, стволы ближайших сосен с грохотом взорвались, присыпав глайдер обломками, но портал закрывался всё быстрее. Пара секунд — и он сгинул. В небе оглушительно громыхнуло, на мгновение лес накрыло снежным вихрем, потом мелькнули дальние бортовые огни — мимо промчался спрингер.

— Снаружи теплеет! — крикнул Иджес. — Десять градусов разом… о, ещё пять!

Змея в небе уже не было — была тающая точка спрингера, выполнившего задачу и уходящего из атмосферы. Авиация добивала последних скатов. На земле притихло — без поддержки с воздуха ни зеркальники, ни волки к городу не совались. «Они что, взаимодейству…» — Гедимин встряхнул головой. «Просто совпало. Эти сдули купол над городом, те прилетели со снегом…»

Чьё-то щупальце ткнуло сармата в грудь. Тот виновато хмыкнул.

— Спасибо вам всем, — прошептал он. — Здорово вы их!

На дозиметре мелькали выступы графика интенсивности — внизу ещё хватало «фонящего» «снега» и притаившихся тварей. Впереди горели красными огнями энергомачты, а над городом поднимался защитный купол. Глайдер летел к госпиталю.

…В санпропускнике все, не сговариваясь, включили горячий душ. Скафандры защищали от холода и пострашнее сегодняшних минус шестидесяти — но Гедимин, хоть и просидел всю дорогу в глайдере, чувствовал себя промёрзшим до костей. «Фантомный холод, как фантомный жар… Надо будет, как мозги оттают, изучить излучение,» — думал он, влезая в прогретый тёплым воздухом скафандр. «Все эти твари… они будто испускают холод. Но это невозможно. Можно изымать тепловую энергию, — но куда они её девают⁈» Перед глазами то и дело вставала Равнина — лёд и небо, расписанные зигзагами с переходом от серебристого к тёмно-синему, стремительные сверкающие змеи-Элоси, взрывающие точечным перепадом температур даже скалы… «Там Равнина! Там вся физика вверх тормашками. Здесь, на Земле, эта ерунда откуда⁈ И… кстати, Элоси среди пришельцев не было…»

— Однако, прорыв… — пробормотал Хродмар; по дороге к станции он успел скачать последние новости и теперь отмечал на голограмме пострадавшие районы. — Один атмосферник сбили скаты. Недооценил пилот противника, бывает. Змей взорвал три — и преследовал улетающих. Быстро преследовал, еле ушли. Дико манёвренная тварюга. Хорошо, «Кайман» мимо пролетал…

— Такая штука, если захочет, город снесёт, — покачал головой Иджес. — Слушайте… А чего они вообще? Гхимы всё жрут. Жабьи наездники жертвы приносят. С пиявками тоже ясно. А эти? Змей вот — он ел истребители?

— Зеркальники пьют кровь, — напомнил Гедимин. — Помнишь укушенную девчонку… и лося в лесу?

— Волки, кажется, тоже мясо любят, — кто-то ещё из сарматов видел, как пытались надкусить промороженную тушу. — М-да… В лесу сейчас им раздолье. Наши звери огнём не плюются — а чем-то другим эту дрянь не возьмёшь.

«Мицелиалы,» — вспомнились Гедимину ажурные структуры Элоси, покрытые ледяными кристаллами. «Волки-снежники, похоже, тоже мицелиалы. Почему дурная физика Равнины работает на Земле⁈»

— Скаты тоже поели бы, только им снизиться не дали, — проворчал Хродмар. — Четыре истребителя, за сотню убитых горожан, больницы забиты обмороженными… Да, у нас четверых тоже прижгло — лежат в медчасти. Хорошо, станция цела…

— Гедимин, — один из ликвидаторов — сармат, мигнув, попытался вспомнить его имя — взглянул в глаза. — Ты там, в глайдере, бурно с кем-то общался. Вся машина слышала.

— На станции тоже, — буркнул другой. — Помните, когда начались вспышки над мачтами?

— Да? — удивился первый. — Не слышал… В общем — с кем-то, явно не с нами, и после этого было очень странное. И каждый раз — связанное со станциями. Ты не хочешь…

— Со станциями и говорил, — перебил его Гедимин; он устал, и на враньё сил не было. — Сказал, чтоб жгли скатов. Порталы они сами чуют — это же излучение. И в них наизлучать могут. Всяко сильнее моего сфалта. Раз хотели помочь — я попросил. Они тоже понимают, что от нас им польза. А от всяких вторженцев — только вред.

В ангаре повисла тишина. Сарматы переглянулись.

— Со станциями, значит… — протянул Хродмар. — И они тебя слышали? Прямо из леса? Мы их сирены, положим, расслышали бы. Но у тебя в глотке сирены вроде нет.

— Они излучением общаются, — буркнул Гедимин; ему было уже всё равно, верят ли ему, и пошлют ли проверяться на эа-мутацию. — Влезают в мозг и ловят волны. Сначала ощущения, потом картинки, потом — слова. Наши долго учились. Теперь умеют. Сейчас молчат… или между собой обсуждают. Им тоже всё странно. Привыкли действовать внутри себя… в реакторах, за забором. А тут — так далеко, и с первого раза. Я боялся — не дотянутся. Излучение добивает, но нужна же привычка на такой… растяг.

Хродмар мигнул. Сарматы снова переглянулись.

— Всегда подозревал, что администрация что-то недоговаривает, — пробормотал сармат-медик. — «Глаза стен» — это тоже оно?

Гедимин кивнул.

— Тёплые щупальца на коже. Странные сны. Как могут, так и общаются. Им сложно. Если бы мы сами «сигму» излучали…

— М-да… — Хродмар потёр налобный щиток. — Глаз не видел, щупалец не чуял. Но… по мне, нам с этой штукой надо хотя бы здороваться. И «до свидания» говорить, когда уходим… Гедимин! А жесты оно видит?

Гедимин, ещё не промигавшийся от предложения здороваться, пожал плечами.

— Главное, чтобы скафандр был приоткрыт. «Сигме» нужен доступ. И думай громче — «привет», там, или «приём»… На своё название вроде отзывается.

— Грёбаная администрация, — пробормотал сармат-медик. — И… многие вообще в курсе? Что эта штука — живая, разумная… и влупить может за полсотни километров?

Гедимин криво ухмыльнулся.

— Маккензи точно знает. Просил предупредить хотя бы операторов. Но это же Маккензи…

Хродмар сочувственно вздохнул. Иджес положил ладонь Гедимину на плечо.

— Атомщик много всякого видел. Я думаю — эти штуки не злые. Иначе мы бы тут не сидели.

— Отряд! — Хродмар повернулся к притихшим ликвидаторам. — Во-первых — не болтать! Во-вторых — за проходной громко думать: «Налвэн», приём!'. И в-третьих… если кто-нибудь, кроме Гедимина, учует странное — сказать мне. И ты, Гедимин, тоже… говори, если ему чего нужно. Трудно же, когда сидишь и даже на помощь не позвать.

Гедимин хотел напомнить об аварийных сиренах, но передумал и кивнул.

— Мать моя пробирка… — прошептал в наступившей тишине Зунур, навалившись грудью на стол. — Ледяные твари, взрывающие истребители. Оживающие звери из снега. Говорящие станции. Чего мне в тюрьме не сиделось⁈

20 февраля 03 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

За проходной Гедимин приостановился, перевёл взгляд на ближайший энергоблок, сдвинул экранирующий щиток на запястье.

— «Налвэн», приём…

Рядом он услышал ту же фразу — её почти беззвучно, одними губами, прошептали Хродмар и кто-то из филков. Остальные вслух пока стеснялись. «Они без тяжёлых скафандров,» — подумалось Гедимину. «Если станция их слышит — она услышит.»

Тёплое щупальце на миг обвило его плечи, в черепе прогудело что-то неразборчивое, но доброжелательное, перед глазами сверкнуло несколько расходящихся нитей.

— Общается с соседями, — вполголоса пояснил Гедимин. Хродмар еле слышно хмыкнул.

— А я что-то чувствовал, — он коснулся виска. — Я только не понимаю — почему всех в первый день не предупреждают⁈ Если оно разозлится, — все же видели, как те снежные твари на лету испарялись!

Гедимин пожал плечами. Ему было что сказать, но не хотелось «заводиться» перед работой. В феврале светлело поздно, — до вылета-рейда оставалось больше двух часов. Надо было проверить тепловые ловушки; их обтянули крысиными шкурами, и на них неизменно велись как зеркальники, так и залёгшие в засаду снежные волки. Уничтожать их, к счастью, было легко — плюсовой температуры ни те, ни другие не переносили. Гедимин думал о приближающейся весне и о прочных термостойких спорах, засунутых в расщелины гранита. «Снежные мыши и ласки каждый год откуда-то берутся. Но они безвредны, пока не привлекут актинию или ползуна… а эти отсиживаются на дне водоёмов, они у нас плохо прогреваются. А вот снежники… интересно, что там с циклом размножения.»

Ксенобиолог штатных ликвидаторов «Налвэна» — да и те, что работали в соседних гетто — ответа на этот вопрос дать не могли. В горячке боя до лабораторий довезли только лужицы; вода отличалась по изотопному составу, но не проявляла никаких признаков жизни, даже после заморозки и распыления на кристаллы.

— А «макаки» знают, что станции живые? — уже в ангаре, больше не скрываясь, спросил филк-медик. — У них же Лос-Аламос, Канск, всякие лаборатории… Это мы тут сидим дикари дикарями!

Гедимин снова пожал плечами.

— Может, потому и спих… поручили их нам, — поправился он — слово «спихнули» всё-таки было грубоватым, хранителя обижать не хотелось. — Не взялись с ними общаться. Я знал двоих, кто мог бы…

Иджес громко фыркнул. Он единственный из сарматов не пытался выходить на контакт и каждый раз проверял индикаторы под бронёй.

— Это ж «макаки»! Все мы знаем, какие из них дипломаты…

— Глайдер проверь, — повернулся к нему Хродмар. — Вдруг нарвёмся на ската или змею. Их с того дня не видели — но мало ли…

Не успел Иджес подойти к шлюзу, как передатчик на запястье командира коротко вякнул. «Для серьёзного вызова — слабовато,» — машинально отметил Гедимин. Хродмар тяжело вздохнул.

— Иджес, проверь глайдер — и все на борт! Повезём среди ночи наших мутантов обратно в Ренси!

Гедимин мигнул.

— На кой астероид⁈ Там кишит фауна, у людей раненый…

Хродмар жестом послал всех, кто ещё не влез в тяжёлую броню, наконец одеться «по уставу» и повернулся к Гедимину.

— Там дело идёт к штурму госпиталя. И это в феврале, когда для «мартышек» погода нелётная. Какой-то дебил всё-таки внушил таким же, что мутанты связаны с порталами.

— Sa hasu! — едва не сплюнул Гедимин. — Бред! И никого не нашлось, чтобы вправить мозги⁈

— Полиция пытается, — отозвался филк-медик. — Я не ядерщик, конечно — но, по-моему, порталам на всех нас плевать. А такие прожигающие штуки, как у тебя, — их так просто не соберёшь и не применишь.

— На выход! — поторопил сарматов Хродмар. — Надеюсь, скаты — если они там — не вылезут на свет…

…Больница была окружена кольцом экзоскелетчиков — даже сквозь бойницу Гедимин чувствовал их крайнее раздражение. Дальше — разделённым на части, но более толстым «слоем» встали горожане. Плакатов было немного, зато арматурой, мешочками камней и бутыльками с чем-то огнеопасным запаслись почти все. С крыши, прикрываясь защитным полем, нетерпеливо махали медики в зимних комбинезонах. Едва опустился трап бронехода, к нему стянулась группа, вышедшая из утеплённого временного ангара.

— Ваши лекарства, — медик протянул контейнер одной из самок; она едва заметно прихрамывала. — Следы обморожения сойдут через неделю, сам шрам можно будет удалить через полгода.

— Мне не мешает, — отмахнулась самка. — Через полгода их, может, добавится. Раз ксеносы решили, что мы съедобны…

Ренсийцы устроились на матрасах у переборки, с любопытством глядя вокруг. Гедимин расслышал снизу что-то вроде «бей мутантов» и «разойдись», но глайдер уже набирал скорость, оставляя «макак» разбираться с другими «макаками».

— Ваш посёлок сначала придётся почистить, — сказал Хродмар. — Без защитного купола он наверняка весь в снегу. А там может сидеть много интересных тварей.

— Конечно, мистер сармат, — отозвался бородач с дробовиком. — Постарайтесь только не сжечь все постройки.

…Глайдер повис над тёмным притихшим гетто. Кто-то отключил электричество; купол и не ставили, так что снега везде было сармату по колено. Гедимин сбросил тепловую ловушку; пара секунд — и на постороннее излучение из снега всплыли три зеркальника. Не дожидаясь появления снежных волков, сармат втянул робота на борт. Глайдер уже врубал тепловые пушки, и снег испарялся с земли, крыш и террас, оставляя лопнувшие ошмётки зеркальных шаров. В посёлке запоздало вспыхнул свет — по сигналу Хродмара кто-то на далёкой подстанции дёрнул рубильник. Ренсийцы столпились у бойниц, оживлённо обсуждая, мог ли зеркальник пролезть в дом.

— Десять минут выждем, — решил Хродмар. — Тепло идёт, помещения греются, — что и пролезло, сейчас доваривается. Поле над гетто поставьте. Крупные твари его пробивают, но зеркальники — нет. И… если ножи против них полезны — носите с собой.

…Глайдер улетал, оставляя позади горящие окна и чистые проулки Ренси. Над городом встал защитный купол.

— Если бы они вызывали ксеносов, те бы на них не кидались, — пробормотал Иджес. — Глупо вызывать то, что тебя же и сожрёт. А эти «макаки» вроде не совсем тупые…