Обратная сторона Земли (СИ)

Глава 2. Неожиданности

В лаборатории мерцал свет — лампы включались и выключались, издавая потрескивание зажигающейся электрической дуги. Всюду царил беспорядок, то и дело вспыхивали снопы искр от замыкания оборванных проводов. Будто пронзавшие воздух, как копья спартанцев, из приборных панелей торчали куски потолочных перекрытий. Не успевшая осесть пыль серыми облаками накрывала человеческие тела, всюду слышались крики о помощи и стоны людей, находившихся в близости к темпоральной платформе. Некогда белые стены сейчас почернели от копоти и местами обуглились, перегородки напоминали решето. Сама платформа на вид была скомканным листом оплавленной стальной бумаги.

Потирая виски и щипая кожу на запястье в попытках хоть как-то вырвать себя из лап шокового состояния, младший лаборант Катя Палова стояла напротив информационной панели, на которой красными буквами застыла надпись «Критическое состояние. Разсинхронизация темпоральных потоков.»

«Что произошло с испытуемыми приматами? И почему червоточина захлопнулась и породила ударную волну?» — в голове девушки-ученого мелькали мысли, не связанные с инстинктом самосохранения. Окончательно почувствовав себя в состоянии передвигаться, Катя направилась к одному из запасных выходов. Красные проблесковые маячки на стенах сигнализировали об угрозе всему научному комплексу. Следуя по коридорам и пробираясь через завалы она помогала пострадавшим перевязывать раны, переносила тяжело раненых в более безопасное место. Делала всё, чтобы отвлечься, но мысли о неудачном испытании «Темпорального конвертера» не покидали её.

Катарина Палова или просто Катя — так мама называла её в детстве, — окончила школу в пятнадцать лет и экстерном поступила сразу на второй курс физико-технического института. С самого детства её привлекала наука — с того самого момента, когда она увидела «изнанку» мира в ней что-то изменилось. Как думала её мама, это было частью детского воображения. Ведь в то время погиб её отец и девочка пропала, убежав из дому. Поиски продолжались четверо суток. Был обследован каждый квадратный метр леса и озера, на берегу которого располагался их дом. Её обнаружили случайно в каменном колодце студенты геологи — девочка мирно спала. Катя не была встревоженной или напуганной, то и дело рассказывала о человеке, который спас её от медведя, как они гуляли по ромашковой поляне и кормили фиолетовых ящериц. Доктора, обследовавшие девочку, травм и ушибов не обнаружили и были уверенны в том, что это последствия перенесенной трагедии. С тех пор Катя занялась учебой, пообещав, что она обязательно, во что бы то ни стало, найдет ту поляну и отблагодарит этого человека, где бы он не находился. Но сколько раз она не возвращалась на то место, так и не смогла его найти.

Через три года после начала учебы в университете, Катарина написала свою первую научную работу на тему «Природа пространства и времени». А еще через год её дипломная работа «Телепортация как частный случай путешествия во времени» была объявлена лучшей на факультете за последние десять лет. Благодаря этому, она попала в исследовательский центр по настоянию ректора в качестве стажера. В лабораториях занимались разработками технологий для путешествия в космосе со скоростью выше световой и перемещения в пространстве — телепортаций. И похоже, что на научной работе придется поставить крест, по крайней мере, до окончания расследования комиссии.

Добравшись до третьего подземного этажа и пробираясь сквозь очередной завал, она почувствовала на себе что-то холодное, в мыслях пронеслись самые ужасные чудовища, о которых она читала в книгах Стивена Кинга, и лицо её побелело до цвета халата больничной медсестры психиатрической лечебницы, той самой, которая помогала врачам обследовать её. Аккуратно сняв с себя фиолетовый прожженный и порванный в нескольких местах балахон, Катя дрожащими руками, медленно поворачивала его задней стороной к себе. Даже капли пота выступили на её лбу. Она, с осторожностью сапера, продолжала осмотр, и на миг её взгляд остановился на почти неразличимом от основного цвета пятне…

…Счастливый визг, перешедший в весёлый смех, который, наверное, был слышен во всём здании, заставил пятно сменить цвет на светло-розовый. Катарина протянула руку к ожившему «чудовищу» и ящерица, десяти сантиметров в длину, в мгновение ока перебралась к ней на ладонь.

Мурашки ровным строем, как на параде, промаршировали по её телу. Ящерица на некоторое время оцепенела и как бы привыкала к теплу тела Катарины. По окраске это животное было точь-в-точь как тогда, всё до единой детали повторяло детские воспоминания. Может, это галлюцинация? Катя осторожно потянулась к ящерице мизинцем левой руки, животное насторожилось и следило за манипуляциями девушки, но поняв, что опасности нет, притихло и разрешило к себе притронуться. По окончанию тактильных исследований и измерений животное начало подниматься вверх по руке и удобно пристроилось на плече девушки.

— Неужели всё получилось! — счастливо улыбаясь, сказала Катя, присев на обломок стены. — Все предположения и гипотезы оказались верны, но что же пошло не так?! В каких расчетах я оказалась неправа?

Продолжая сидеть на этом импровизированном постаменте, Катарина напоминала живую статую — задумчивую и грустную. В те моменты, когда ей казалось, что она находила верное решение — лицо меняло свои очертания, но потом вновь становилось непроницаемым. Просидев так около часа, Катя решила продолжить свой путь. Встав с камня, отряхнувшись и накинув свой балахон, она направилась к выходу. Благополучно миновав еще два лестничных пролета, она увидела искомую дверь, появившись во дворе, девушка сразу же прикрыла глаза — солнце ослепило её, и теперь белые пятна прыгали перед ней в хороводе. Почти сразу к Катарине подбежали медики и отвели её к ближайшему автомобилю. Повсюду стояли машины скорой помощи, полиция и пожарные. Репортеры из газет щелкали фотоаппаратами, журналисты из разных телеканалов рассказывали о произошедших событиях на камеру. Проведя первичный осмотр, доктор отправил её в автобус.

Синий «Экарус» был почти заполнен. Из своего отдела она, как ни старалась, найти никого не смогла. На лицах всех читалось смятение и шок, кто-то звонил родным и успокаивал их. Но на лице Катарины было лишь разочарование и понимание того, что этот эксперимент унес многие жизни. Автобус двинулся с места. Дорога предстояла дальняя, и Катя решила последовать примеру ящерицы, которая всё это время, с момента их знакомства, спокойно отдыхала на плече.

На следующий день, после того, как Анна провела ночь в лазарете, она направилась домой, решив зайти к Джейку, чтобы справиться о его здоровье, но его на месте не оказалось. Как сообщил бдительный сосед Джейка — мистер Харли, Джейк направился на работу, чтобы забрать какие-то вещи. А также сообщил много ненужной дополнительной информации. Попрощавшись и поблагодарив Гордона, Анна поспешила на свой этаж.

Анна прислонила свой чип-браслет к двери, та, прошипев пневматическим замком, распахнулась, пропуская в квартиру хозяйку. Сняв туфли и бросив свою сумочку на кресло, Анна направилась к репликатору и выбрала свой любимый напиток — ромашковый чай. По головизору в новостных программах только и вели разговоры о прошедшем урагане и ущербе, который он нанес населению и Корпорации. Наслаждаясь ароматом свежеприготовленного чая, Анна смотрела на небо, которое сегодня было очень яркого, голубого цвета. Допив вторую чашку, Анна сбросила с себя вчерашнюю одежду и направилась в ванну. Теплая, согревающая ванна всегда помогала ей расслабиться после тяжелого трудового дня. А вчерашний день и «незабываемое» свидание с молодым человеком оставили лишь жуткую тяжесть в руках и головную боль после процедур в лазарете.

Наполнив ванну водой и ароматическими добавками, она погрузилась в неё с головой; сквозь толщу воды светильники казались размытыми солнечными зайчиками, застывшими на потолке. Вынырнув, она протёрла глаза и убрала намокшие волосы от лица. Включив музыкальный проигрыватель, Анна не спеша начала соскребать с себя запах лекарств и дождя. Жесткая мочалка обжигала кожу и напоминала наждачную бумагу — организм постепенно сдавал позиции, и усталость клонила её в сон. Встав под душ, она струями воды смыла пену со своего тела, омыла волосы и, взяв огромное полотенце с изображением белого тигра, направилась к зеркалу. Вытершись насухо, она высушила волосы, связала их привычным хвостом и, набросив халат, направилась в гостиную.

Гостиная встретила хозяйку солнечными лучами. Ящерица, которая приползла к Анне и поселилась в её квартире, словно беженец после озоновой катастрофы, мирно грела свою шкурку на подоконнике. Это чудо природы грязно-серого цвета считало квартиру своей территорией и любое насекомое, нарушавшее «государственную границу», тут же приговаривалось к смерти путем съедения без предварительной термической обработки. А птицы, которые раньше сидели на подоконнике, облетали это место стороной.

Анна присела за свой рабочий стол. Синхронизировала чип и настольный ПК и занялась просмотром почты. Связь с сервером Корпорации была восстановлена сразу после прекращения чрезвычайной ситуации из-за урагана. Среди рекламы и прочей ерунды, которую ежедневно рассылают рекламные компании и агентства, она всё-таки сумела разыскать необходимое письмо. Еще вчера на работе ей пришло уведомление о его получении. Она с тревогой в который раз прочитала ответ, и результат её не удивил, но и не расстроил. Как бы она не старалась отыскать информацию, в какие бы базы не делала запросы и обращения, — он оставался прежним, уже на протяжении года: «Генетических связей не обнаружено». С самого детства она мечтала разыскать хоть кого-то из родственников. Своих родителей она не помнит, братьев и сестер не нашлось. Из воспоминаний детства — горы, которых в округе даже на тысячу километров не встретишь.

Из общего списка писем выделялось еще одно, открыв его, Анна прочитала следующее:

Дочитав письмо, Анна набрала указанный номер телефона.

— Здравствуйте, Отдел долгосрочных вложений банка «Куперман и партнеры» — безопасность ваших вкладов и данных. Чем мы можем Вам помочь?

— Здравствуйте, на мою электронную почту пришло письмо, но дело в том, что я не имею у вас профиля. И сообщение, возможно, отправлено мне по ошибке.

— Пожалуйста, сообщите CID, указанный в письме, — Анна набрала на клавиатуре необходимые цифры, — К сожалению, данные по вкладам для этого идентификатора удаленно не предоставляются — такова политика безопасности нашего банка. Вам необходимо обратиться в ближайшее отделение. Если у Вас есть еще вопросы, мы рады ответить на них.

Вопросов оказалось много, но ни на один из них служащий банка ответить не мог. Попрощавшись со своим собеседником, девушка направилась в спальню, и, плюхнувшись на мягкую постель, решила не думать обо всем этом, надеясь, что следующее утро принесет более радостные вести.

Поднявшись на ноги следующим утром раньше петухов, но позже ящерицы, которая пристально наблюдала за её движениями, Анна направилась в ванную. Приняв экстремально холодный душ и взвизгнув при этом не один десяток раз, она не стала изменять привычному образу, лишь добавила немного ярких цветов в сегодняшний макияж, а затем направилась к репликатору за кофе. Ящерица поняла, что может остаться без завтрака и быстро направилась по решетчатой стене, разделяющей гостиную и кухню. «Проявляйте заботу к братьям нашим меньшим!» — подумала Анна, когда ящерица осторожно перебралась на каменную плиту кухонной столешницы. Женщина принесла порезанных листьев капусты и насыпала их прямо на стол. Наблюдать, как наглая приживала будет уплетать хозяйский салат, не было времени, поэтому она лишь погладила ящерку по спинке, и, собрав в сумку вещи первой необходимости, побежала на автобусную остановку.

Отделение банка находилось в нескольких кварталах от её дома, что несказанно радовало. Едва не опоздав на автобус, и запрыгнув в него в последнюю секунду, Анна, опередив нерасторопного мужичка средних лет, уселась на свободное кресло, и прислонила чип-браслет к терминалу, оплатив, тем самым, проезд. Мужчина прошел чуть дальше, махнув рукой и посылая к чертям хроническое невезение, он согнал с места молодого парнишку, ссылаясь на то, что страшим место нужно уступать.

Проехав две остановки, Анна вышла, и, сверившись со схемой, направилась к офису банка. Было немного странным то, что офис находился именно в этом районе. Все крупные торговые и финансовые агентства находились в центре города или брали в аренду помещения у корпорации. А отделение этого банка находилось в обычном жилом районе. Сверившись еще раз со схемой, она продолжила поиски, и после того, как мусорный бак повстречался снова, Анна поняла, что заблудилась, и решила вернуться на место, с которого начала свой путь. Сделав несколько шагов в обратном направлении, внезапно слева от нее замерцала вывеска. Надеясь, что поиски клада и игра в пиратов закончена, Анна направилась туда.

Наполовину перегоревшие неоновые буквы мерцали и совсем не заманивали клиентов, наоборот, — создавали впечатление, что это не солидный банк с многолетней историей, а точка по скупке и продаже краденого. Дверь поддалась не с первого раза, и женщина попала в плохо освещенное помещение, больше похожее на склад, в котором в два ряда стояли столы. За стойкой стоял седой старичок лет восьмидесяти. Анна, подойдя к стойке, только хотела, было, спросить, но старичок опередил её и протянул бланк, в котором были вписаны её данные и номер кабинета.

— Мисс Анна, прошу проследовать за мной, — голос мужчины в дальнем конце комнаты заставил Анну вздрогнуть от неожиданности, — Я Алад. Пройдемте в лифт. Глава Куперман ожидает Вас и хотел увидеться с таким уважаемым клиентом лично. Мы извиняемся, что заставили Вас ждать, но таковы правила, установленные еще основателем банка — прапрадедом нынешнего главы.

Справа от них стены беззвучно разошлись в стороны, и показалась матовая комната лифта. Вместе они прошли в неё, и лифт сразу же направился вниз, постепенно ускоряясь. Как ни странно, с виду не презентабельное строение было оснащено по последнему слову техники.

— А сколько же лет насчитывает ваш банк? — поинтересовалась Анна.

— Банк был основан в 2123 году, но всего через год прекратил работу с денежными активами и полностью перестроился для хранения электронных данных. Это позволило банку стать первым на континенте и в своей области по работе не с денежным потоком, а с потоком байтов. Не знаю, был ли Сендер Куперман прорицателем, но это его решение увеличило капитал в сотни тысяч раз, и из обычного банкира он стал всемирно известным меценатом. Надеюсь, мой рассказ Вам не наскучил?

— Нет, что Вы. Очень познавательно. Я впервые услышала о вашем банке только вчера.

— Существуют определенные мотивы, которые побудили скрыть наш банк, это сделано еще при основании. Вот мы и прибыли. Кабинет господина Купермана.

— Спасибо Вам за познавательный рассказ, — Анна улыбнулась и прошла в открывшиеся двери, — Надеюсь, Вы расскажете мне много интересного на обратном пути.

За потертым деревянным столом в приемной главы банка сидела дама средних лет и что-то печатала, используя печатную машинку. Этими аппаратами не пользовались уже больше двух сотен лет, и Анна была удивлена, увидав эту музейную редкость.

— Нечего на меня глазеть, милочка. Алек Вас уже ожидает, — сказала женщина, не отрывая глаз от листа бумаги.

— Можно? — вежливо спросила Анна, перед тем, как войти в кабинет.

— Мисс Нотт, я уже Вас заждался, наконец-то мы увиделись.

В кресле сидел высокий человек с длинными, цвета вороньего крыла, волосами. Анна даже слегка позавидовала их цвету.

— С главой нашей службы безопасности Вы знакомы, — продолжил он, указывая на Алада, показавшегося в кабинете быстрее Анны, — А та «прекрасная дама» в приемной — последнее словосочетание он выделил голосом, чтобы его можно было услышать за дверью, — которая имеет наглость пререкаться с клиентом — моя разлюбезная мама. Отец уже не в состоянии вести дела, поэтому его замещаю я. Не всегда всё получается, и поэтому меня контролируют, как малолетнего ребенка.

В кабинете было не так много мебели, но, несмотря на это, в нём было уютно и тепло. Слева находился шкаф с книгами, похоже, именно он и являлся потайной дверью — как еще объяснить такое быстрое появление в кабинете Алада. Справа висели картины разных эпох, в основном, на исторические темы. А за спиной хозяина кабинета висел огромный, прекрасный гобелен с изображенными на нем львами на красном фоне. Львы готовились к схватке, и каждая вышитая ниточка на них говорила о том, что еще чуть-чуть — и один из них сорвется с места и его противнику несдобровать. Это была битва не на жизнь, а насмерть.

— Мы не могли бы приступить? Я располагаю не столь большим количеством времени, — спросила девушка, продолжая любоваться кабинетом, — Я не имею представления о том, как ваш банк смог открыть вклад без моего ведома, и поскольку я этого не делала, не могли бы Вы пояснить, что всё это значит.

— По архивным данным ячейка была арендована на неограниченный срок и её владелец — Анна Нотт. Актив внесён в систему 30 октября 2124 года. Мы проверили отпечаток Вашего чипа и сверили все контрольные данные. Поначалу мы думали, что письмо, отправленное Вам, — это хакерская атака, направленная на предоставление доступа к нашим серверам, — ответил Алад, — мы законсервировали все трансферты и провели проверку систем. Она показала, что ваш вклад был совершен легально, бланк письма отправленный вам — подлинный. Актив с отсроченным сроком активации — то есть действия по его активации могли проводиться только в определенный срок и этот период начался вчера.

— А как это может быть? Или же, Вы хотите сказать, что мне двести восемьдесят пять лет?

— Даже если так, Вы хорошо сохранились. Существует практика наследственных чипов, — вступил в беседу Алек, — Это, в основном, распространено в эшелонах высшей власти, и широкой общественности не доступно. К такой процедуре приходят редко, особенно когда данные, накопленные за жизнь, особенно ценны. К примеру: мой чип является точной копией чипа моего отца, а тот унаследовал данные от своего. Если сказать уж совсем грубо — я обладаю всеми знаниями, которыми обладал Сендер Куперман.

— И что же, Ваш дедушка может поведать о моих родственниках? Этот вопрос меня тоже интересует, поскольку кто они, я не знаю, и уже давно пытаюсь узнать о них что либо, — любопытство Анны взяло верх над осторожностью.

— В данный момент мой пра-пра-пра…тьфу ты, дедушка, слегка недоступен и немногословен, и не сможет нам всего этого поведать.

— Не сквернословь, упоминая своего великого деда! — раздался голос из-за двери.

— Хорошо, мама! — словно провинившийся ребенок ответил Алек, — А по поводу родственников возникли проблемы. Проведя собственное расследование, поскольку в приюте Вас никто не посещал, данных, как Вы туда попали, тоже не сохранилось, мы пришли к выводу, что у Вас кровных родственников нет. Вот мне бы такую семью… — он оперся на кулак и загрустил.

— Алек!!! — раздался снова голос из-за двери.

— Да, да, мама!

— Вы не расстраивайтесь, — Алад подошел к Анне, которая готова была вот-вот расплакаться. Он взял её за плечи — возможно, всё не так и печально и содержимое Вашей ячейки даст вам, да и нам, ответы на вопросы.

— Я полагаю, Вы — Джейк? — человек в костюме химической защиты открыл мне дверь после того, как я набрал в терминале вызов, — Не обращайте внимания на мой внешний вид — издержки профессии. Алексей меня предупредил о том, что Вы придете, но я не думал, что наша встреча состоится сегодня. Но предупрежден — значит вооружён. Меня оповестили сразу же после того, как Вы прибыли на платформу. Проходите и рассказывайте, что же Вас привело ко мне так скоро, и почему же это нельзя решить легальными способами.

Рассказав историю про то, как внезапно перестал работать чип и как вместе с Алексом укрощали «бунт одного робота», Юджин предложил выпить кофе. За чашкой натурального терпкого отвара он рассказал, как они вместе росли с Алексеем и тот был больше книжным червём и теоретиком, а Юджин больше любил эксперименты и конструирование. Первый робот брата также не отличился особым успехом и порушил всех кур на ферме их соседа.

— Я думаю, утром мы закончим. Если всё действительно так, как ты описал. Необходимо перезагрузить систему, обновить прошивку. К сожалению, все внесённые изменения удалятся. У тебя остался исходный код твоих плюшек? — я кивнул. — Ну, тогда приступим.

Спустившись в подвал, мы попали в лабораторию. Комната была сравнительно небольшой. В дальнем углу у стены лежали части роботов-уборщиков, один из них был еще в состоянии передвигаться и кружился на месте, пытаясь выполнять основную работу, для которой он был предназначен. По всему периметру комнаты, исключая дверной проём, находился огромный экран. В центре находилось нейрокресло, которое ожидало меня в свои объятия на долгие шесть часов.

На экране возникали и исчезали пейзажи, математические формулы и расчеты. Производились вычисления и дешифровка данных — сотни и сотни операций одновременно.

— Этот ИИ — тоже твоя разработка? — спросил я Юджина, который занимался настройкой систем.

— Это комната лишь верхушка айсберга — моя гордость находится на два этажа ниже. Мне удалось соединиться с главным сервером платформы и скопировать его логическую структуру. После этого платформа чуть не потеряла управление, но умный мозг этой развалюхи смог удержать этот шаткий мирок от уничтожения. Я доработал и изменил ядро, прикрепил систему динамической памяти и организовал иерархическую структуру хранения данных. Сейчас «Грейс» проверяет целостность данных и работает не хуже, чем мозги корпорации, а порой даже и лучше. Ты не обращай внимания, я люблю хвастаться своими изобретениями.

— Я тебе даже завидую. Будь бы у меня такая лаборатория, я бы тоже нечто подобное сделал. Но обстоятельства привели к тому, что я сижу и перебираю бумажки.

— А мой брат уничтожает эти бумажки, — сказал Юджин, цепляя провода к нейрокреслу.

Представив сцену, когда «РоСБИ» сжигает кипу бумаг, я расхохотался, а вслед за мной и засмеялся Юджин. Я недолго бродил по комнате и рассматривал то, что происходило на экранах. Юджин вскоре позвал меня и усадил в кресло, ремнями зафиксировал мои руки и ноги. Уколов мне успокоительное вперемешку со снотворным, он предупредил, что голова после процедуры будет болеть, будто бы в неё разом воткнулись иглы для точечной терапии.

Голова болела ужасно. В ушах гудели вентиляторы вытяжных коммуникаций. Особенно моё состояние ухудшал тот, что, казалось, был ближе ко мне. Своими лопастями он цеплялся за решетку воздушного фильтра и треск от него был похож на трещотку, которой приманивают дикую утку. Открыв глаза, я понял, что нахожусь в больничной палате.

— Хорошенькое местечко ты выбрал для отдыха Джейк, — произнес я вслух и начал ощупывать пространство вокруг себя, пытаясь найти кнопку вызова медсестры. Не обнаружив таковой, и каких-либо датчиков, я встал на ноги и немного размялся. Сколько же времени я пробыл здесь? И где Юджин? За окнами стояла ночь, на небе горела луна. Она своим полным диском освещала всё вокруг. В полной темноте от света мебель в комнате казалась живой и подвижной. Глаза постепенно привыкали к тусклому свету, а звук вентилятора оказался не таким громким. Я сделал пару шагов в сторону и попытался найти хоть какой-то намек на дверной проем или панель управления. Мои поиски закончились на противоположной стороне комнаты от того места, где я очнулся. Я нажал на кнопку и через несколько секунд зажегся свет.

Я стоял в небольшой палате с кучей разной медицинской аппаратуры. Комната больше походила на медицинский склад с кушеткой посередине. Дверь находилась слева от меня и была из белого материала — не пластик и не дерево, без единого намека на электронику. И как прикажете отсюда выбираться? Выбить дверь, а потом с поклонами и реверансами извиниться перед врачом — простите, мол, сударь, она первая начала? Я попытался открыть, просто толкнув её, но результата это не принесло.

— Не пытайтесь выйти наружу, Джейк, это лишь усугубит Ваше положение, — незаметный до этого силуэт вышел из темного угла комнаты, — Не волнуйтесь, мой друг, вреда я Вам не причиню, да и пользы от меня пока Вы не сможете получить.

— Я полагаю, Вы — интерфейс кресла? — спросил я незнакомца, — Как же я раньше об этом не подумал. Возможно, в этом виновата большая доза снотворного.

— Я — твоя будущая шизофрения! Если будешь плохо себя вести, так меня в итоге и будут называть ведущие психотерапевты Корпорации. А если сегодня мы с тобой подружимся, то ты останешься обычным строителем светлого коммунистического будущего. За десять минут сна можно прожить целый день, родиться, умереть, научится летать… а у нас в запасе шесть часов, которые я хочу провести с пользой. На счет шизофрении я пошутил, расслабься!

Полностью расслабиться не получалось, сказывалось напряжение в ослабленном препаратами теле и щекотливость ситуации, в результате которой я могу стать психом, если я уже им не стал. Может быть, я сейчас разговариваю сам с собой, а этот человек или призрак — от названия и перебора возможных вариантов легче не становилось — плод моего воображения. Он всё еще находился на том же месте, и как бы я не старался рассмотреть черты его лица, ничего не менялось, он так и оставался темным силуэтом, как будто стоял фильтр восприятия. Я точно чувствовал, что в комнате нахожусь только я и ощущения того, что за мной следят или наблюдают, не было. Человек был тенью — неощутимой, неосязаемой. Как можно быть и не быть одновременно?

— Всё, хватит раздумий и философских размышлений. И ты сам выбрал это место, — собеседник, задумавшись, почесал затылок или что так могло быть вместо него и, махнув рукой, добавил, — Ну ладно, каюсь, возможно, и я поспособствовал, когда, отключая тебя в первый раз, не рассчитал силу полёта этой хреновины. Мне повезло, что я всё-таки сумел скомпенсировать гравитацию и тебя приложило по касательной. А сейчас извини, у меня появилось неотложное дело. Можешь пока погреться на солнышке.

Он исчез, а вместе с ним и пропала комната. Теперь я оказался на песчаном пляже. Волны накатывали пенными гребнями на берег. Неподалеку располагался гамак с огромными зонтами, там же располагался бар. Стоять не хотелось, мандраж отступил, поскольку мой внутренний страхомер не пищал и не заставлял бежать со всех ног. Он, в общем-то, и в момент столкновения с контейнером позывов не подавал, а вот позыв выпить чего-нибудь несомненно имелся. Ничего крепкого в баре не оказалось, только сок. И почему я трезвенник?.. Даже в трудную минуту не расслабиться.

— Джейк, принимай гостей, — от неожиданности я выронил бокал, — Извини, что снова не вовремя, и отрываю тебя от релаксации с и созидания прекрасного. Но осложнения оказались довольно симпатичные, и если бы я не подоспел, то ты точно бы уже был на грядке и созревал там, как овощ.

Я поднял бокал, повернулся на голос и увидел стоящих рядом людей — девушку лет двадцати и…пожилого человека, отдаленно кого-то мне напоминающего.

— Опять Вы? Таскает, видите ли, в мой сон, всяких малолеток. Сменил образ, и на старости лет на сладкое потянуло? — съязвил я, наливая сок.

Стариком оказался мой старый знакомый. Он представил мне новую собеседницу, ею, к моему удивлению, оказалась «Грейс». Да, именно «Грейс» — искусственный интеллект Юджина. Девушка действительно казалась привлекательной, но поскольку это было лишь моё восприятие виртуальной реальности нейрокресла, свои фантазии я решил оставить при себе.

— Меня зовут Фрэнк, — сказал старик и отвесил поклон, — называю сокращенное и понятное Вам имя, потому что настоящее, которым назвали меня родители, не вызовет у Вас ассоциаций: к примеру, как слово «Тетрагидроканнабинол» — вроде бы и сказал что-то, и меня поняли, услышали, а смысловой нагрузки — нуль. Так что, просто зовите меня Фрэнк.

— А её ты откуда достал? Из закромов моей памяти? — кивнул я в сторону «Грейс», потягивая сок через соломинку и наблюдая за тем, как качается и отражается солнце на водной глади.

— Ну-у-у, если обойтись без терминов и анатомических подробностей… Опустить лишнюю информацию… Да, из модуля памяти я её и выдернул. Она пыталась твой чип взломать и установить свою прошивку, но вместо того, чтобы делать это через внешнюю память, она собиралась воспользоваться виртуальной памятью самого устройства, — Фрэнк отвесил девочке оплеуху.

— Да он сам попросил Юджина обнулить ему чип, — вклинилась в разговор пострадавшая, потирая ушибленное место, и продолжила обиженно дуться на старикана.

— Юджин тебя попросил? — расхохотался он, — Но не такими, же методами. Ты могла спалить ему всю наносеть. Я не поверю, что он доверил работу какой-то мелкой пакостнице.

— Все вы, люди, одинаковые! — буркнула она и отвернулась в противоположную сторону.

— Так, хватит спорить. Заканчивайте балаган и делайте с чипом что угодно. Он мне нужен в рабочем состоянии, а не с заплатками, сделанными на скорую руку.

Время тут действительно текло по-другому, и казалось, что прошло больше суток моего пребывания в данном месте. Хотелось уже закончить поскорее и вернуться в обычный мир. Фрэнк отправил «Грейс» заниматься своими прямыми обязанностями, предупредив, что будет наблюдать за каждым её шагом. По его лицу было ясно, что разговор откладывать бессмысленно, да и отложить его на потом не получится.