Оборотень

4

В уголке сада, куда выбросил девочек «Позитрон», царили яблони. Удивительно, что одни деревца цвели, на других набухали зеленые завязи, подернутые серебристо-сизой дымкой, на третьих висели спелые до прозрачности яблочищи. Но сильнее всего потрясли маленькую фехтовальщицу небольшие яблочки небесно-голубого цвета.

— Лазоревые яблоки есть не стоит, — сказала принцесса. — Они горькие. Папа говорил, что у них есть волшебные свойства. Только какие?..

Принцесса повела Лену по узкой тропинке, мощенной зеленым камнем и почти незаметной в траве.

— Здесь я живу, — сказала Арианта.

С невидимой близкой реки пахнуло свежестью. Маленькая фехтовальщица прищурилась на развевающиеся королевские вымпелы с тридцатью серыми горошинами.

— Неплохо…

Дворец Тридцати Близнецов был ажурен, как Шуховская башня, и красив восточной красотой Тадж-Махала. Очевидно, его строил умелый инженер — а может волшебник, — откуда-то из восточных стран.

Возле дворца, на травке, спали часовые, уткнув носы в пуховые подушки. Одна из них была порвана, и над садом носился пух, растревоженный громким сопением отважных воинов.

Маленькая фехтовальщица заглянула в пасть старенькой пушки. Возле нее спал один из часовых, вытянув на дорогу длинные костлявые ноги в синих панталонах. Сапоги стояли рядом. Лена погладила теплый металл орудия и рассмеялась. Принцесса равнодушно отвернулась.

Поднявшись по широкой лестнице, Арианта и Лена вошли в прохладный зал со сводчатым потолком и резными панелями на стенах. Звуки шагов гулко разлетались в стороны и глохли в сумрачных углах.

Вдруг дверь напротив распахнулась, и в зал высыпала орава мальчишек и девчонок, одетых в разноцветные костюмы. Они увидели Арианту и гнусавым хором неслаженно закричали:

— Мама! Она здесь! Она ночью опять гуляла по саду!..

— У, лунатик!..

Шурша кринолином по малахитовым плитам пола, вошла пожилая дама в короне и с книгой в руке. Она ласково взглянула на Арианту и сказала:

— Здравствуй, доченька, как тебе сегодня спалось?

— Спасибо, мама, очень хорошо. — Принцесса невозмутимо сделала реверанс.

— А кто эта милая девочка?

— Это, мама, моя новая подруга Лена. Она иностранка. Графиня.

— Очень мило, что вы посетили наше Королевство…

Лена угрюмо наклонила голову.

— Ну, идите… — Королева уселась в кресло у окна и открыла книгу.

Лена дернула принцессу за рукав:

— Я…

— Тише вы, — шепнула Арианта, — так надо.

Принцы и принцессы окружили маленькую фехтовальщицу.

— Ой, вы — мальчик или девочка?

— Какие красивые панталоны!

— А где расположен замок вашего папы?

— Ваша бабушка тоже — графиня?

— Я не люблю писать стихи…

— Первый раз вижу такую настоящую графиню.

— Какие у вас красивые глаза… Вы, случаем, не ведьма?

— Я вообще ничего не люблю…

— Девочка, а девочка, поцелуйте меня.

Лена растерянно улыбалась. Принцесса Арианта приложила палец к губам.

Вскоре будущие правители потеряли интерес к гостье и разбежались по дворцу в поисках новых развлечений. Остался один; он долго смотрел на блестящие кольца и заклепки лениной куртки, потом устал и, отойдя к окну, начал ковырять в носу.

— Видите? — зло спросила принцесса Арианта. — Вы здесь только двадцать минут, а я живу второй год!..

Лена ошеломленно почесала кончик носа.

— Мама, — по-прежнему зло позвала принцесса, — где Тессей?

— Ах, принц де Шампиньон, вы — прелесть, — сказала королева, не отрываясь от книги, и прищелкнула пальцами. — Кажется, в детской. И напомни ему, моя милая, что он будет оставлен без десерта… О, ты разве не знаешь, что Тессей вывихнул челюсть?

— Как? — изумилась Арианта.

— Как… как… — Королеве очень хотелось вернуться к книге. — Очень просто, доченька: взял да и стукнул. — «Мама» жестом изобразила, как это делается.

Принцесса удивленно хлопнула веером по руке.

— Не беспокойся, доченька, — раздражаясь, сказала королева, — челюсть вывихнул Ритон, а Тессей только помог ему.

Глаза ее скользнули по маленькой фехтовальщице и, уткнувшись в строчку, затянулись счастливой поволокой.

— Идемте отсюда, Лена, — сказала Арианта.

Девочки прошли по коридору, вытекающему из приемного зала, и попали в детскую.

На полу у двери сидел высокий крепкий мальчик в красном замысловатом костюме. Он поднял голову от книжки и улыбнулся принцессе:

— Арианта!

— Я уже все знаю, — сказала принцесса, сердито теребя веер.

Тессей усмехнулся.

— К тому же я его назвал трусом, крысой и пообещал свернуть голову. Мне надоело. Вчера он избил Конни и Люс. Убил нашего говорящего попугая: тот сидел себе в вольере, а Ритон его из мушкета… А утром привязал к двери двенадцать кошек и такое устроил…

— По-моему, он прав, — авторитетно вмешалась Лена, качнув зажатым в руке клинком. — Я б тоже кой-чего сказала вашему Ритону!..

Тессей удивленно замер. Принцесса с интересом взглянула на маленькую фехтовальщицу.

— Арианта, — сказал Тессей, — кто эта прелестная незнакомка со шпагой?

— Ха, — ядовито заметила принцесса. — Не знаю, как он — вам, Лена, но вы ему понравились с первого взгляда, точнее с первого слова, как только пообещали стукнуть бедняжку Ритона… Кажется, я вас правильно поняла?

Маленькая фехтовальщица смутилась.

В детскую неожиданно ввалился высокий толстый мужчина, вооруженный тремя шпагами и столовой ложкой, заткнутой за отворот ботфорта. Он снял лиловую шляпу с замасленным пером, поклонился.

— Да будут счастливы ваши высочества и вы, очаровательная графиня, сказал он хриплым басом. — Не скажут ли почитаемые, где я могу найти его высочество Ритона?

Ребята молча смотрели на толстяка.

— Его высочество Ритон, — наконец сказал Тессей, — отдан в руки Главному Врачу, который должен вправить ему челюсть и поставить примочку на ухо. Вам, панМарци, я приказываю передать его высочеству Ритону, что скоро, очень может быть, ему придется ставить примочку и на второе ухо.

Толстяк постно поглядел на принца, словно запоминая его лицо. Потом поклонился, помахав шляпой, и молча вышел.

— Мрачный тип, — сказала Лена, выглядывая в коридор.

Около ниши за поворотом к толстяку присоединились двое мужчин в лиловых плащах. ПанМарци оглянулся и махнул рукой в сторону детской. Маленькой фехтовальщице стало не по себе. Она прикрыла дверь.

— Кто он?

— А, — отмахнулся Тессей, — какой-то местный баронишка.

— Интересно, — сказала маленькая фехтовальщица, — откуда он так быстро узнал, что я — «графиня»?