Новое восстание

31

Лея мерила шагами комнату. Хэн по-прежнему не отвечал. Через каждые две минуты она проверяла комл.инк, хотя знала, что там ничего нет. Наверное, Хэн все еще на Ходе. Его молчание можно было объяснить только одним: он не получал ее сообщений.

Ауйемеш далеко от Хода, Хэн не мог оказаться там, когда Куэллер забрал жизни тамошних жителей.

По крайней мере, на это хотелось надеяться.

Хэн связался бы с ней, улетев с Хода.

Лея действительно верила в то, что сказала ему на прощание. Иногда ей хотелось, чтобы они с ним были самой обычной парой с самыми обычными заботами. И тогда совместный обед вместе с детьми стал бы событием заурядным, а не великим праздником в доме. И каждую ночь она, счастливая, засыпала бы рядом с мужем, вместо того чтобы урывать счастье по кусочку в месяц.

Но она столь же неохотно рассталась бы с прежней жизнью, как и Хэн.

Подал голос домашний компьютер:

— Госпожа Лея…

Она вздрогнула при звуке голоса. Она так и не поменяла запись: глупая шалость Анакина сейчас объединяла семью.

— К вам пришла Мон Мотма.

— Впусти ее.

Она в последний раз скосила глаза на экран. Только доклады Акбара: все коммуникации с Ауйемешем прерваны; никто не может связаться с Пидиром, хотя блокировка не обнаружена; все попытки связаться с Алманией заканчиваются изображением улыбающейся маски смерти и глубоким молчанием.

— Лея? — в дверях стояла Мон Мотма. Сейчас она выглядела еще старше, на лице вновь проявились следы покушения на нее посла Фургана. — Я пришла, как только смогла.

Лея кивнула, собираясь с мыслями. Из всех ее друзей на Корусканте только Мон Мотма сумеет понять затруднительное положение, в которое попала Лея. Но даже она, несмотря на весь ее здравый смысл, не поймет, как потрясла Лею трагедия Ауйемеша. Словно только вчера взорвался Алдераан, и у нее снова нет времени справиться с горем.

— Дитя мое, что я могу для тебя сделать?

Лея вымученно улыбнулась.

— Именно об этом я и хотела поговорить. Мне нужна твоя помощь.

— Мы схватим безумца до того, как он доберется до твоей семьи.

Лея вытерла взмокшие ладони о штаны.

— Выслушай меня.

Мон Мотма улыбнулась. От ее мирной, уверенной улыбки сразу стало теплее.

— Со мной говорил Куэллер. Не с правительством. Со мной. Он захватил в плен моего брата.

— Есть способ проверить? — осведомилась Мон Мотма.

Лея пожала плечами:

— Люк послал сообщение на Явин. Там говорилось, что он собирается на Алманию. И что он сообщит, как только прибудет туда. С тех пор о нем никто не слышал.

Со вздохом Мои Мотма изящно опустилась в одно из роскошных кресел.

— А я-то надеялась, что Куэллер блефует.

— Может быть. Может, Люк стоит рядом с ним и угрожает, а вовсе не взят в плен. Мы слишком далеко, там нет наших людей. У нас нет способа удостовериться в правдивости его слов.

Мон Мотма кивнула.

— Мне кажется, что Куэллер принимает все слишком близко к сердцу. Онуничтожит мою семью, если не получит желаемого. 06 угрозе народам Новой Республики он думает лишь во вторую очередь.

— Акбар показал мне запись, — сказала Мон Мотма. — Я согласна с тобой.

Лея присела на край кровати.

— Мне кажется, Куэллер — джедай.

— У тебя есть доказательства?

— Ничего конкретного. Но он и раньше выходил на меня. Точно так же, как учит Люк. И он сумел прервать связь между мной и братом.

— Исаламири могут сделать то же самое…

— Да, как и тот, кто пользуется Темной стороной. На Явине IV нет никаких записей о Куэллере с Алмании. Но от Люка уходили ученики — не так просто стать джедаем, — так что можно предположить, что кое-кто из них ушел на Темную сторону.

— Но зачем угрожать тебе?

Лея нахмурилась. Тут у нее ничего не складывалось.

— Среди джедаев мы самые заметные, — сказала она, незамечая, что причислила к джедаям саму себя, хотя и не имела на это права. — Люк вернул к жизни Орден, а Я воспитываю юных джедаев. Люк раз за разом демонстрировал Силу, побеждая тех, кто склоняется к Темной стороне.

— Но если Куэллер уничтожит вас, он рассеет других джедаев и станет самым сильным в Галактике.

— Или он так думает.

— Похоже на то.

— Да, — Лея улыбнулась самой себе. — Но я напугана. А все может оказаться много проще. Например, Куэллер не понимает устройства Новой Республики. Он считает меня диктатором, думает, что мое слово — закон. И значит, угрожая моей семье, он сможет управлять государством.

— Он не слишком хорошо знает тебя, так? — негромко произнесла Мон Мотма. — Угрозы твоей семье только делают тебя сильнее.

У Леи жгло глаза. Она потерла их. Она не нуждалась в сочувствии. По крайней мере, не сейчас. Позже, когда будет время.

— В любом случае, — она решила не отвечать на последнее замечание Мон Мотмы, — выход один. Мне нужно оставить пост главы государства.

— Нельзя, — Мон Мотма сжала руки. — До меня дошла кое-какая информация. Если не будешь бороться, то проиграешь на завтрашнем голосовании. Им необходимо кого-нибудь обвинить, и они обвинят Хэна, а значит — тебя.

— Я думала об этом. Если я уйду самостоятельно, голосование не будет считаться действительным, верно?

— Технически да, но только в том случае, если ты уйдешь в отставку. Временная отставка только ускорит события.

Лея кивнула. Этого она и боялась, но все это не важно. Важно то, что случилось с Люком. Важно защитить детей.

Важен Хэн.

Впервые с тех пор, как она стала главой государства, она сможет послужить своей семье — как частное лицо.

— Тогда я подам в отставку, — сказала Лея, — голосование не состоится, и Куэллер не сможет больше использовать Новую Республику как повод для преследования моей семьи.

— А что, если ему на самом деле нужна Республика?

— Вот тогда и узнаем. Он станет угрожать кому-то другому. Но готова поспорить, что о других членах правительства ему не слишком много известно. Ручаюсь, мой уход вызовет у него панику.

— Возможно, ты права.

Лея облизала пересохшие губы, повернулась.

— Я хочу, чтобы ты заняла мое место.

— Но я больше не выборное лицо, — спокойно возразила Мон Мотма.

— Когда ты собрала временное правительство, ты тоже им не была. Мы не придумали правил для подобных ситуаций. Мы только что провели экстренные выборы. Других нам не пережить. Я хочу, чтобы ты заняла мое место. С тобой никто не будет спорить. Тебя слишком уважают.

— Несколько дней назад то же самое можно было сказать о тебе.

Лея мотнула головой.

— Со мной начали спорить, как только мы выбрали в Сенат имперцев.. Меня это не столько удивляет, сколько ранит. Со временем все теряют власть.

— Новый Сенат не поддержит лидера, назначенного без общего голосования.

— Наверное, нет. Но ты сможешь убедить их, что у нас кризис. Назначь дату выборов и скажи, что ты временно выполняешь мои обязанности. Я передам тебе полномочия на неофициальной церемонии.

— Неофициальной? А почему бы не провести завтра специальное заседание?

— Потому что, — сказала Лея, — у меня не будет на это времени.

Мон Мотма величественно склонила голову.

— Что ты собираешься делать, дитя мое? Лея, не дрогнув, встретила ее взгляд.

— Я иду искать брата, — сказала она.

Больше всего Скачок-6 напоминал гигантскую выгребную яму, плавающую посреди пояса астероидов. Слизь покрывала всю поверхность планетоида. Хэн наотрез отказался сажать в эту жижу свой фрахтовик. Вместо этого он воззвал к совести Синюшки Аны (вернее, к тому, что от этой совести осталось) и получил ее прыгунок.

Контрабандисты, большую часть времени проводящие на Ходе, подгоняли свои личные кораблики под требования астероидного поля — как правило, те не могли нести груза, зато были быстрыми и маневренными. Им было все равно, на какую поверхность садиться, пусть и в грязь, а взлету не мог помешать даже постоянный каменный шторм возле Скачка-52.

Синюшкин прыгунок не был исключением и превосходно отражал характер владелицы. Трюм был побольше, чем у прочих, а уж салону завидовало все население пояса. И все же по сравнению с «Соколом» он казался простеньким флаером. Бедному Чубакке пришлось согнуться вдвое только для того, чтобы войти внутрь. Места хватало с трудом, тем более что Хэн потащил за собой Малыша, Винни и Зиена: Синюшка вызвалась самостоятельно, сообщив, что после того как выдала Ландо рекам, чувствует себя нехорошо. Малышу и Зиену Хэн напомнил — под дулом бластера, — скольким данная парочка обязана Ландо. (Включая новую меблировку в их личных жилищах. Что с ними сделает Ландо, когда узнает, это личное дело Ландо, если и когда он вернется со встречи с Нандриесоном.) Винни полетела, потому что полетел Чубакка.

Чуи излил Хэну свои жалобы, но кореллианин просто посоветовал ему заткнуться. Сначала — спасение Ландо. Улаживание нежелательного романа — дело второе.

Прижатый к металлической переборке прыгунка, Хэн сумрачно размышлял, не стоило ли принять иное решение. Малейший толчок бросал его лицом в косматые спины двух вуки, после чего он долго чихал и не мог продышаться. Из-за спины Винни ему ничего не было видно. Салон провонял человеческим потом и резким запахом перевозбужденных вуки. Жара была непереносимая.

Синюшка мастерски посадила прыгунок в самый центр грязевого болота. Будь посадка чуть более жесткой, никто бы даже не заметил. Они так плотно были упакованы в салоне, что сдвинуть их с места мог только взрыв. Чтобы жизнь не казалась им сладостным сном, Синюшка очень долго раздраивала люк.

Первыми вывалились Зиен и Малыш. Винни повисла на Чубакке, который безрезультатно пытался стряхнуть ее с себя.

— Винни, — окликнул ее Хэн самым сухим тоном, на который оказался способен, — может, все-таки подождешь, когда вы окажетесь наедине.

Шерсть на ее загривке мгновенно встала дыбом. Один — ноль в ее пользу, решил Хэн, вовремя вспомнив, что у вуки это проявление крайнего смущения. Винни отпустила лапу Чубакки, и тот выскочил из прыгунка с той скоростью, какую может развить бегущий на четвереньках представитель его вида.

Винни рыкнула на кореллианина. Тот пожал плечами:

— Что ты, Вин, я вовсе не вмешиваюсь в ваш роман. Но у Чуи есть самка, а мне хочется вытащить Ландо в целости.

Винни высказалась, что весьма сомневается в успехе мероприятия. Хэн сделал вид, что не слышал. Ландо никогда не входил в число любимчиков Винни, но с самострелом она управлялась артистически, а самострелы оказывали волшебное воздействие на глотталфибов.

Хэну приходилось бывать здесь — один раз, и он предпочитал не вспоминать о той встрече с Нандриесоном. Встреча состоялась еще до Альянса, даже с Чуи он еще не был знаком. Но когда он с Синюшкой изучил карту Скачка-6, стало ясно, что Скачок за это время ничуть не изменился. В логовище Нандриесона вели туннели, но они тщательно охранялись. Прочие проходы были забиты грязью. Чубакка уже пожаловался: он испачкается в грязи, грязь засохнет на его драгоценной шкуре и будет стеснять движения. Поэтому Винни раздобыла для них обоих специальные костюмы, но не соглашалась отдать один из них Чуи, пока не заручилась обещанием, что потом он позволит ей помочь ему раздеться.

Позже Хэн клятвенно заверил напарника, что поможет отвертеться от соглашения, хотя абсолютно не был уверен в том, каким способом.

Пока.

В трюме вуки натягивали на себя костюмы. Хэну тоже захотелось себе что-то подобное, особеннокогда он выбрался из прыгунка. Остальные члены команды уже ждали его, заглядывая в дыру, что вела внутрь астероида. Вокруг пузырилась теплая грязь.

— И ты хочешь, чтобы мы туда полезли? — поинтересовался Зиен.

— Предпочитаешь общаться с реками? — вопросом на вопрос ответил Соло.

— Предпочитаю подождать тебя здесь.

— Нет гарантии, что Калриссиан еще жив, — вставил Малыш.

— Нандриесон так долго ждал своего часа, что едва ли порадует Ландо быстрой и легкой смертью.

— Хэн прав, — сказала Синюшка. — Ландо еще жив. Может, от него мало что осталось, но он наверняка жив.

— А если мы ввяжемся, -сказал Зиен, — то уже никогда не сможем наладить отношения с Нандриесоном.

— Это что, так тебя мучает?

— Просто не хочу, чтобы за мной гонялся чешуйчатый мясник.

— Если он за кем-то и будет гоняться, — весело сообщил Малыш, — так это за дражайшей Синюшкой Аной Синь. Это ее корабль.

— Ну спасибо, — отозвалась Синюшка. — Но это значит, что мы с Хэном в деле. А вам лучше присоединиться. Без меня ваша жизнь будет жалкой и беспросветной.

— Она определенно станет менее интересной, — задумчиво протянул Зиен.

— Зато безопасной, — закончил Малыш. В трюме оскорбление взревел Чубакка. Потом на краю люка появились две большие мохнатые лапы, потом вылез их хозяин. Он стал похож на гигантского младенца, упакованного в комбинезон вроде тех, в которые Лея одевала близнецов, только у Чуи не было кружавчиков и вышитого спереди имени. Голову прикрывал капюшон, на запястьях, лодыжках и шее были туго затянуты завязки. Хэн не удержал ухмылки:

— Если напустить внутрь гелий, получится очень большой вуки-шарик, как ты думаешь?

Чуи оскалился. Он был в дурном настроении, и шутки напарника не улучшали ему жизни.

— Дивно выглядишь, Чуи, — расхохоталась Синюшка. — Небольшой перебор, как ты думаешь?

Чубакка вновь зарычал и поднял лапу к капюшону.

— Нет, — твердо сказал Хэн, — Меня не волнует, что там тебя оскорбляет. Будешь носить, и все. Маску на морду надень.

Чуи замотал головой.

— Надень, Чубакка. Ты же хочешь хоть что-нибудь видеть, а?

Чуи зарычал.

— Ладно, ладно, — Хэн поднял руки. — Не сердись. Твой мех, твое решение.

— Я завернул самострел, как ты и просил, — Зиен протянул Чуи оружие. — И для Винни тоже. Кстати, где она?

Из трюма донеслось жалобное завывание.

Хэн совершил подвиг, подавив желание ухмыльнуться.

— Что ты с ней сделал?

Чубакка забрал самострел, критически осмотрел его и повесил на плечо. Синюшка заглянула в трюм.

— Не смешно, — сказала она.

Чубакка затравленно глянул на Хэна.

— Прости, парень, но она нам нужна.

Чубакка нажал на кнопку; медленно поднялась грузовая платформа, предоставив на всеобщее обозрение розовый тюк, в который была увязана Винни. На морду вуки была натянута маска, и из-под нее неслось такое… Лапы Винни были крепко связаны страховочным фалом. Но дух ее не был сломлен. Маска заглушала слова, но Хэн мог поклясться, что в жизни не слышал от Чуи подобных выражений. Даже в самые пиковые мгновения жизни.

Синюшка склонилась над ней.

— Подожди, — Хэн снял с Винни маску.

Сузив голубые глаза в щелки, вуки крыла на чем свет стоит его самого, его предков, самку с выводком и корабль.

— Прикуси язык, — посоветовал Хэн. — Никто не смеет плохо отзываться о «Соколе» в моем присутствии.

Винни угрожающе зарычала.

— Хочешь избавиться от упряжи? — спросила Синюшка. — Тогда заткнись.

— Пообещай оставить Чубакку в покое, и мы тебя освободим, — добавил Хэн.

Винни захлопнула пасть.

— Обещай, — прошипела Синюшка.

Винни кротко кивнула. Один раз.

— Чуи, ты тоже пообещай, что больше не будешь ругаться с Винни…

Чубакка заныл.

— Обещай, — Хэн никак не мог избавиться от ощущения, что улаживает конфликт между младшим поколением семьи Соло.

Чуи скрестил лапы на груди и встал в неприступную позу. И зарычал — для убедительности.

— Так и запишем, — постановил Хэн. — Развязывай ее, Синь.

Та потянула за шнур. Наполовину освобожденная Винни — на верхнюю половину — выпустила когти и бросилась на Чубакку. Тот сделал шаг назад. Хэн с Синюшкой успели подхватить Винни до того, как она рухнула мордой вниз.

Она оказалась тяжелой. Хэн пошатнулся, но устоял. Винни рычала, плевалась и фыркала.

— Чуи, извинись.

Напарник замотал головой. Винни попыталась откусить Хэну ногу, промахнулась и все-таки растянулась.

— Извиняйся, ситхов выкидыш, она же убьет меня!

Подействовало. Чубакка проскулил извинения. Винни прекратила брыкаться, и Хэну с Синюшкой удалось поставить ее вертикально. Зиен нагнулся, чтобы развязать ей нижние лапы.

— По-моему, надо оставить обоих вуки здесь, — предложил Малыш ДКсо'лн, не делая ни малейшей попытки помочь. Он с интересом наблюдал за происходящим.

Чубакка темпераментно возразил.

— Плохая мысль, — поддержал напарника Хэн. Потом потянулся, разминая мышцы. Винни была очень сильной, может быть, даже сильнее Чубакки. — Вы двое уладите свои разногласия, когда мы вернемся на Скачок-1. До тех пор у вас перемирие. Это всем ясно?

Чубакка кивнул. Винни сверкнула глазами. Розовый капюшон сбился набок, из-под него выбились длинные космы.

— Винни? Тебе все ясно?

Она кивнула.

— Вот и ладно. И давайте надеяться, что эта маленькая задержка не дала рекам времени добраться сюда.

— Думаешь, Нандриесон знает, что мы здесь? — встрепенулся Зиен.

— Думаешь, здесь что-либо делается без его ведома? — парировал Хэн.

— Хороший вопрос, — пробормотал Зиен и вручил Винни ее самострел. — Что ж, пошли.

— Кому-то надо идти впереди, — сказал Хэн и тут же пожалел об этом.

— У тебя единственного есть боевой опыт, генерал, — засмеялась Синюшка. — Так что чувствуй себя как дома.

Делать нечего, сам напросился. Но Хэн все-таки почувствовал облегчение, несмотря на то, что Винни с Чубаккой изображали на пару самый худший из кошмаров. Хэну не улыбалось идти вниз, попутно ругаясь с остальными из-за командования.

— Как скажешь, — улыбнулся он. — Вперед.

Синюшка скривилась.

— Ты всегда водишь нас по таким дивным местам, — она зажала нос пальцами и прыгнула в дыру, только взметнулись длинные волосы.

— Парень, да это просто день моей мечты, — заметил Зиен. — Для начала перемажемся по уши, а потом мило побеседуем с Нандриесоном. И все это из-за Калриссиана, которого я просто обожаю. В следующий раз, Соло, зови своих друзей из правительства.

Он приземлился на самом краю дыры, не удержался и влетел в туннель спиной вперед. Малыш шагнул к люку, но Винни отпихнула его и молча прыгнула вниз. Прыгунок окатило грязью. Хэн вытер забрызганное лицо; грязь была горячее, чем он ожидал. И воняла тухлыми яйцами.

— Чуи, — весело спросил он, — хочешь следующим?

— Я пойду, — сказал Малыш и прыгнул так, словно эта яма была вырыта специально для него.

— Как скажешь, дружище, — еле слышно пробормотал Хэн, — уж лучше ты застрянешь между двумя вуки, а не я.

Чуи рыкнул. Хэн качнул головой:

— Я последним. Так лучше. Я справлюсь с неприятностями, которые могут возникнуть на поверхности. А если не спущусь, то вы сможете вытащить Ландо и без меня.

Чубакка фыркнул и зажал лапой нос. Выглядел он не так элегантно, как Синь. Потом вуки закрыл глаза, шагнул вперед, потерял равновесие и шлепнулся брюхом в грязь. Хэна окатило вторично. Чубакка недоуменно взвизгнул, попытался подняться и кубарем скатился в дыру. Хэн вновь стер с лица вонючие брызги, набрал на автоматическом замке подсказанный Синюшкой код и прыгнул.

Грязь была горячая и скользкая. В туннеле оказался воздух, вонючий, спертый, но все-таки воздух, и пока нос и рот у него будут свободны, он сможет дышать. Его несло по закручивающемуся винтом туннелю, свет наверху исчез, и теперь вокруг была только тьма и скользкая грязь.

Может быть, он ошибся. Может быть, эти туннели длиннее, чем он предполагал. Может быть, они уже, и все его друзья застряли где-то посередине и задыхаются в общей куче. В голове промелькнуло жутковатое видение — Чуи с Винни передрались, зашибли в процессе Малыша и Зиена, а Синюшку вообще раздавило первой.

И вдруг грязь закончилась, он кувыркнулся в воздухе и головой вперед влетел в самую грязную воду, какую ему доводилось видеть. И сразу пошел ко дну. Вокруг кружились хлопья ила. Ил, водоросли и длинные черные волосы.

Синюшка была внизу, одна ее нога застряла в дыре. Глаза были широко раскрыты, щеки раздуты от сдерживаемого воздуха, но она еще не запаниковала, пока еще нет. Обеими руками она шарила в водорослях, обвивших ее щиколотку. Хэн вытащил из сапога вибронож, нырнул ниже и коснулся руки Синюшки. Потом срезал водоросли и дернул ногу. Синюшка вскрикнула, выпустив воздух, над ее головой всплыла цепочка пузырей. И вот тогда она испугалась. Она оттолкнулась от его спины и выскочила на поверхность.

От толчка Хэн погрузился глубже, рука попала в ту же дыру, где раньше была нога Синь. Правда, ему удалось не застрять. Он вынырнул, легкие у него горели.

Хэн вздохнул полной грудью. Воздух был теплым и влажным, он даже пах не так плохо, только очень уж разреженный.

— Симпатичное местечко, Соло, — сказал Зиен, плавающий неподалеку от Малыша, чья лысая голова теперь стала зеленой от тины.

— Да уж, — добавил Малыш, — надо было предупреждать, что придется купаться.

Чубакку удерживал на поверхности раздувшийся костюм. Наверное, Винни провертела в своем дырку. Оба вуки скинули капюшоны. Оба выглядели мокрыми и несчастными. Хэн почувствовал, как его рот расплывается в улыбке. Чубакка предупреждающе зарычал.

— А где Синь? — тут же спросил Хэн.

— Здесь я, ты, сын мусоровоза! — Синюшка яростно молотила руками по поверхности. Хэн даже испугался: если она будет продолжать в том же духе, то быстро выдохнется. — Я там чуть было не умерла!

— Ну, и выбиралась бы самостоятельно…

— И без всякой причины!

Она плюнула. Черные волосы облепили лицо, грим смыло, и она казалась гораздо моложе, только синий цвет зубов напоминал о том, что это по-прежнему Синюшка Ана Синь.

— Определенно, из этого путешествия я богатой не вернусь, — сообщила она. — Вероятно, парни Нандриесона уже обдирают мой прыгунок. А выхода из бассейна нет. Ты вообще это заметил?

Хэн огляделся по сторонам. Повсюду была только вода, но и все признаки обитания глотталфибов — тоже. Водоросли. Листья. Насекомые.

— Должен быть, — убежденно сказал Хэн. Он поплыл вперед и оказался в еще большей пещере. На каменном карнизе, окружающем бассейн, сидела шестерка глотталфибов, еще один — Нандриесон — пребывал по пояс в воде. В центре бассейна плескался Ландо, Хэн едва разглядел над водой его голову. Лицо посерело от усталости, темные тени лежали под глазами, движения были вялые и неуверенные. И все-таки он улыбался.

— Ничего себе спасение, а, Хэн?

— Никогда не критикуй людей, которые оказывают тебе услугу, — отозвался кореллианин.

Подгреб Чубакка, преследуемый Винни. Запах от мокрой шерсти перекрыл остальные ароматы.

— Соло! — сказал Нандриесон. — А я уж оставил надежду. У меня был Калриссиан. Вполне достаточно для счастья, но раз уж ты здесь…

Он махнул лапкой, и шестеро глотталфибов принялись прогревать воду. Хэн нырнул. Воздуха не хватало. Чубакка, должно быть, остался на поверхности. Хэн переждал огненный вихрь и вынырнул.

— В следующий раз, пожалуйста, предупреждай заранее, — попросил Ландо. — Мы бы приготовились к твоему визиту.

— Прекрати иронизировать. Повезло, что я выяснил, где тебя носит.

— Правда? — изумился Ландо. — А кому повезло?

— Мне, разумеется, — вмешался Нандриесон. — И теперь у меня есть моя давняя мечта Калриссиан и его давний друг Соло. Я убью тебя, Соло, и это принесет мне дополнительные очки. Принц-консорт…

— Муж, — поправил Хэн.

— …поднимет мой авторитет на…

— Эй, а что тут, собственно, происходит? — поинтересовался Хэн у Ландо. — Он играет в водный мяч, а ты выполняешь роль мяча?

— Почти, — ответил Ландо, — он хочет посмотреть, как я буду тонуть.

— Отлично, — сказал Хэн, — не хватает трагедии, но поражает изобретательностью.

— Не совсем. Он глотталфиб. Мысль утопить меня пришла ему в голову первой, он же всю жизнь провел в воде.

— Мне это не нужно, — вставил Нандриесон.

— Особый шик в том, что я сбежать не могу.

— Всегда можно сбежать, — заметил Хэн. — Вон там лестница.

— Верно, это если мы до нее доберемся. Но его горячие парни все время меня останавливают.

— Это потому, что ты плохо все продумал, — наставительно сказал Хэн.

— А ты? — Нандриесон наклонился, взбаламутив воду. — Ты здесь всего несколько минут, Соло. Думаешь, сможешь обвести меня вокруг когтя?

— Не вспотев, Нандриесон. Ты — жадный, прожорливый и не особо умный. Будь у тебя хотя бы половина мозгов Джаббы Хатта, ты бы правил Ходом.

— Я правлю.

— Не-а. Иначе бы я не смог набрать команду.

— А ты и не набрал, — Зиен держал его за руку. Хэн повернулся и увидел, что прямо ему в лицо смотрит бластер Афита. Малыш держал под прицелом Чубакку. Винни натягивала тетиву самострела.

— Ничего себе спасение, — булькнул Ландо. — Замечательно. Парни, это лучшее спасение, в котором мне приходилось участвовать.

— Я тебя предупреждал: прекрати иронизировать, — вздохнул Хэн. Он покосился на Чуи. Вуки, похоже, ничего не соображал от изумления.

— Знаешь, Соло, — сказал Нандриесон, — ты прав. Моему желанию утопить Калриссиана не хватает оригинальности. Этот человек слишком медленно умирает. Я устал. Давайте-ка ускорим события?

Хэн поднял руки:

— Эй, я не это имел в…

Как только началась стрельба, он нырнул в бассейн.