Новичок

Глава 18

Всё когда-то заканчивается. И наша серия без поражений не стала исключением. Вторую игры с Крыльями мы проиграли.

В принципе ничего страшного, одно поражение это всего лишь одно поражение. Хоккей это в первую очередь игра, развлечения. И поражения такая же неотъемлемая часть этой игры как и победы.

Так что сам факт победы Крыльев в Свердловске не катастрофа. В отличии от того какой она получилась.

2:9, мы не просто проиграли. Нас разделали в пух и прах. И буквально весь матч у Автомобилиста не было ни малейшего шанса что-то изменить.

Тот факт что у всех четырех звеньев по итогам этого матча получился отрицательный показатель полезности говорит об очень многом. Плохо сыграли абсолютно все.

И я с партнерами по звену исключением не стал. То ли второй матч за сутки, то ли еще злость на самого себя так повлияли что лично я был плох абсолютно во всех аспектах игры, даже процент вбрасываний в этом матче у меня был катастрофическим, по моим меркам, конечно, всего шестьдесят процентов.

Первые два периоды мы проиграли со счетом 0:8. Три крылья забили в первой трети игры, а еще пять, как и вчера вечером, во второй.

Единственным светлым пятном, да и то относительно всего остального времени, стало начало третьего периода, когда мы почти две минуты играли пять на три и забили две шайбы.

Сначала у меня случился момент когда я сыграл так как должен и могу. Обыграл защитника в правом круге вбрасывания и вывел на бросок Еремина. Тот не стал бросать, так как Браташ уже выкатился ему на встречу и вернул мне шайбу. Которую я завел уже в пустые ворота.

К чести наших болельщиков они встретили эту шайбу так как и должны делать настоящие фанаты, которые поддерживают команду не только когда у неё всё удается. Ощущение в этот момент было такое что мы не не размочили счет а как минимум сравняли, а то и победили.

Когда на площадке появился четвертый полевой Крыльев наша первая спецбригада уступила место второй, только меня Асташев оставил на площадке, для того чтобы я сыграл на точке.

В тот раз я сработал безошибочно выигранное вбрасывание стало началом затяжного штурма ворот Крыльев. Мы не выпускали их из зоны больше минуты и в результате это давление сработало. Правила были за нас, из-за того что шайба не выходила в среднюю зону они не могли менять свой состав даже во время вбрасываний и в результате мы таки забили вторую шайбу, Вася Татаринов добил после броска от синей линии.

Надеяться на камбэк проигрывая шесть шайб за пятнадцать минут до конца было бы наивно, но мы могли хотя бы сделать счет более приличным.

Но нет, уже в следующей атаке Пряхин сделал покер после очередной ошибки Волошина. Счет стал 2–9 и до конца матча так и не изменился. Моё звено пыталось что-то сделать, но все было тщетно, я вышел в следующей же смене после девятой шайбы но ноги были уже ватными и у меня ничего путного не получилось.

Оба наших вратаря, и молодой Виталик Соловьев, который начал матч в старте и Волошин, который сменил его уже в первом периоде после трех пропущенных шайб, мягко говоря не выручили.

А если говорить по честному, сыграли очень слабо и сделали кучу ошибок.

И этот матч рельефно проявил нашу самую главную проблему, которая могла стать серьезным препятствием к главной цели — победе в чемпионате. Это поняли абсолютно все, тренерского штаба до игроков и медиков, я не стал исключением.

У нас слишком слабая вратарская бригада. Даже травмированного сейчас Семенова нельзя было назвать первоклассным стражем ворот. Он был просто добротным игроком, который играет на вполне приличном уровне. Не проваливается но и «стоять на голове», отбивая то что отбить нельзя отбить, не способен.

Что до Волошина и Соловьева, то они просто слабые вратари, совершенно не соответствующие уровню высшей лиги.

А для того чтобы претендовать на что-то по настоящему серьезное команде нужны два хороших вратаря. Ну или первый номер команды должен быть кем-то вроде обладателя всех статистических рекордов в НХЛ моего времени, Андрея Василевского.

Который долгое время был самой эффективной частью оборонительной системы Тампы. Вернее он и был той самой системой, которая отлично работала с любым составом защитников и двусторонних форвардов.

Таким как Василевский не нужен сильный второй номер, есть кто-то кто способен отыграть десять-пятнадцать матчей пока первый вратарь отдыхает и ладно. Результат этих пятнадцати матчей по большому счету не важен, того что было сделано в оставшихся шестидесяти пяти более чем достаточно для попадания в плей-офф с хорошего места, не ниже третьего-четвертого в конференции.

Ну а в плей-офф вообще совсем другая игра, в которой чуть-ли не каждый матч проходит в режиме супергероя.

К сожалению для нас ни первый вариант, ни тем более второй для нас недоступен. Семенов сильнее и надежнее всех голкиперов из нижней части таблицы, а заполучить вратаря который сейчас играет в составе претендентов на плей-офф практически невозможно.

Если бы я играл в каком-нибудь Спартаке, Московском Динамо или в хотя-бы в Киевском Соколе то было-бы проще. Туда можно сманить сильного игрока прелестями столичной жизни, как в случае Москвы, или богатством Украинской ССР.

Но Москва с Киевом и Свердловск это, как говорится, две большие разницы.

Раздевалка Автомобилиста, только что получившего девять шайб была похожа на кладбище. Могил и плачущих родственников тут конечно не было, но вот атмосфера стояла очень похожая.

Особенно тяжело переживали этот разгром четверо. Оба наших вратаря, основные виновники торжества, так сказать, и двое молодых игроков. Стас Виноградов и Женя Мухин, ребята восприняли поражение очень близко к сердцу, типичная ошибка молодости. Мы все через это проходили и понимание того что, упав надо подняться, отряхнуться и идти дальше, приходит с опытом. Ну или не приходит, тут уж как карта ляжет. Правда без этого ты не сможешь взобраться на самый верх. Но на Олимпе и так места мало а желающих туда забраться мало.

Асташев в раздевалке появился не сразу, он специально задержался подписывая протоколы матча. Главному тренеру Автомобилиста хотелось чтобы его игроки побыли немного наедине со своим поражением.

Поэтому он намеренно остановился перед закрытыми дверями раздевалки и немного подождал, прислушиваясь к тому что происходит внутри. Отмеряв по часам пять минут он резко открыл дверь и вошёл.

Его игроки, еще мгновение назад сидевшие с понурым видом тут же поднялись со своих мест и уставились на своего тренера.

— Значит так, товарищи игроки славного хоккейного клуба Автомобилист из не менее славного города Свердловск. Никаких организационных выводов после сегодняшней игры не будет. Я считаю что они не нужны. Никаких отчислений, штрафов или чего-то подобного. Ничего не будет.

Так же я не буду по горячим следам искать виновников в этом разгроме. Это ни к чему, плохо сыграли все. От вратарей, — при этих словах Сан Саныч выразительно посмотрел на стоявших рядом Волошина и Соловьева, отчего те постарались как можно сильнее втянуть головы в плечи, — до защитников и нападающих. Первое звено и лично Семенов, к вам это тоже относится в полной мере.

Сейчас я хочу от вас только одного, чтобы это поражение вы оставили в этой раздевалке, здесь и сейчас. Уже через два дня дня, в воскресенье у нас следующая игра, и думаю все помнят что это будет не сборная водокачки а ЦСКА.

Если вы будете думать о том что произошло сегодня, то в воскресенье нам накидают не девять, а все пятнадцать шайб. Да, опыт сын ошибок трудных, но прямо сейчас вам не нужно ничего анализировать и думать о только что сыгранном матче. Для этого у нас тренерский штаб есть. У тренеров должны головы пухнуть а не у игроков.

Так что, товарищи, хоть это и трудно, но я призываю всех успокоится, не накручивать себя, не искать виноватых и тем более не пытаться с ними разобраться.

На этом всё. И чтобы вам было легче, я принял решение дать вам выходной. Все свободны, жду вас на базе в Курганово послезавтра в семь утра, надеюсь вы не злоупотребите моим доверием.

Всё, товарищи. Хорошего отдыха.

Когда Асташев закончил свою речь и все стали собираться он подошёл ко мне и сказал:

— Я тебя отвезу, давай быстрее а том до Нижнего Тагила сто километров в одну сторону, а я тоже хочу отдохнуть.

Я максимально быстро собрался, позвонил родителям и сказал что сейчас приеду и уже через десять минут мы отъехали от дворца спорта.

— Я специально никого не стал выделять кроме тебя, — сказал мне тренер когда мы выехали на трассу, — надеюсь ты понимаешь почему.

— Примерно, — ответил я, но он счел нужным развить свою мысль.

— Кто везет того и грузят. Ты сегодня сыграл намного хуже своих возможностей, причем во всех компонентах. Ты медленно двигался и что еще важнее медленно думал.

— Мне всего шестнадцать, — ответил я, — это не оправдание, но было тяжеловато играть второй матч подряд за сутки с такой интенсивностью.

— Ты думаешь я не понимаю этого? Конечно тебе было тяжело. Но ты сам в этом виноват. Тебе самому нужно учиться раскладывать силы на длинные дистанции. Твоя сегодняшняя тяжесть возникла не сама собой. В этом виноват вчерашний матч.

— Вы уж меня извините, но вы у нас тренер. И сколько мне играть решать вам, — то что это и Атсашева вина я решил не говорить прямо, думаю он и так понял что я имел в виду.

— Верно. Решать мне. Но хочу тебе напомнить, что это из-за твоего двойного малого штрафа вчера всё встало с ног на голову. Ты мой лучший игрок, и я как тренер должен был попытаться сделать всё, чтобы спасти вчерашний матч. Вчера у нас это получилось. А то что случилось сегодня будет и мне уроком. До сегодняшней игры ты ни разу не показал что ты еще юниор. У которого бензин заканчивается быстрее чем у взрослых. Это будет и мне уроком.

Асташев открыл окно своей Волги и закурил. Через несколько минут он продолжил.

— Даже хорошо что ты получил этот урок сейчас, у всего есть причины и следствия. Каждый сам отвечает за то что делает и за то что происходит потом.

Эту глубокую во всех отношениях мысль я уже слышал, от академика Красовского, деда Вероники Казанцевой.

Мысль об этой эффектной девушке заставила меня отвлечься от того что говорил Асташев, который впрочем быстро закруглился и оставшееся время до Нижнего Тагила мы провели в тишине.

В полночь асташевская Волга остановилась возле моего подъезда и главный тренер Автомобилиста припарковался под развесистой березой.

— Мне надо поговорить с твоими родителями, — сказал он, — буквально пара слов, ничего серьезного.

Тащить наверх баул с формой мне не пришлось, Сан Саныч сказал что завезет её с утра на базу и там всё приведут в порядок. И то хлеб, я и правда очень сильно устал.

Как выяснилось ему нужно было сказать действительно пару слов. А именно договориться с отцом чтобы меня подбросили в субботу утром на базу в Курганово. Когда отец пообещал что в семь утра послезавтра, вернее уже завтра я буду на базе Асташев попрощался с моими родителями и со мной и уехал. Даже чая не попил.

Я же уснул только через несколько часов. Сначала отец с мамой расспрашивали меня под ужин о моём житье-бытье, а потом уже в кровати я думал о проигранном матче.

Забыть этот разгром оказалось проще чем сказать об этом, но в итоге я поворочавшись в кровати заснул под размеренное дыхание родителей.

Утро для главного тренера Автомобилиста началось с хлопот. Из головы не шёл вчерашний результат и его причины, а именно слабая игра вратарей.

Он хорошо понимал что в воскресенье против его команды будет еще более грозный соперник, просто сыграть вничью с которым, или даже уступить одну-две шайбы, будет очень тяжело.

Поэтому он с утра пораньше поехал в спорткомитет, посоветоваться с Завьяловым.

— И что ты планируешь делать со своей проблемой? — сказал тот когда выслушал Асташева, — понятно что Волошин и Соловьев это очень плохие варианты. Но разве у тебя есть лучше?

— Да как тебе сказать. На самом деле Семенов даже с недалеченной травмой и то сыграет лучше Юры.

— А он как вообще? Совсем не готов или шансы есть?

— Надо с медициной посовещаться.

— Ну так какого черта мы сидим. Давай, звони своим эскулапам.

Асташев взял трубку и набрал Нестеренко, тот с недавних пор стал главой медицинской бригады команды.

— Сейчас приедет, — сказал он Завьялову, когда закончил короткий разговор.

Через полчаса врач был в кабинете и с порога заявил.

— Еще рано, спине Семенова нужен покой. Сроки я озвучил еще когда он только получил травму.

— А на уколах сыграть сможет? — спросил Асташев.

— На уколах? Конечно сможет. Но имей в виду, Сан Саныч, мы, случись что вообще можем потерять основного вратаря на неопределенный срок. Ты уверен что риск того стоит? Может быть лучше дать ему время спокойно восстановиться. Одна игра это одна игра.

— Насколько велика такая вероятность? — спросил Завьялов.

— Она есть, и я не готов рисковать ни здоровьем игрока ни своей репутацией ради такой авантюры. Как мы Семенову в глаза смотреть будем если он исключительно по нашей вине вылетит до конца сезона?

— Если что, товарищи, — спорткомитет приложит все усилия и обеспечит полную поддержку, — тут же прозвучал голос Завьялова.

— Это понятно, — отмахнулся от него Нестеренко, — вам, товарищ Завьялов, уж простите, самое главное результат, а что там случится с недолеченным игроком в результате рецидива уже не ваша забота. И вообще, Сан Саныч, вот ты меня вызвал сюда ни свет ни заря. мы тут сидим, что-то решаем. А у самого игрока кто-то спросил? Он готов сыграть с травмой?

— Сначала мне нужно твое принципиальное согласие как главы медицинского штаба, а потом уже будем и с ним разговаривать.

— Ты так и не ответил стоит ли оно того, — ответил доктор главному тренеру Автомобилиста.

— Стоит не стоит, что ты заладил? Стоит! Если Семенов сможет играть, он должен играть!

— Тогда к чему моё мнение? Если считаешь нужным, выпускай его на лёд. Но имейте в виду, товарищи. Если с ним что-то случится, одиннадцатого, то двенадцатого меня в команде не будет. По-хорошему раз вам наплевать на моё мнение то нужно уже сейчас положить заявление на стол, но лучше меня ситуацией никто не владеет. Поэтому дайте мне ручку и бумагу.

Немного ошарашенный Завьялов подал требуемое и Нестеренко размашистым почерком написал заявление об увольнении двенадцатым числом.

— Вот, пусть у вас пока побудет. Если что, то просто завизируете.

— Договорились, сказал Асташев и взял телефон чтобы звонить своему основному вратарю.

Естественно тот сразу согласился, едва услышав что ему предлагают. Бакелитовая трубка телефонного аппарата в кабинете у председателя Свердловского спорткомитета была с трещиной и ответ Семенова хорошо слышали все трое.

Нестеренко грубо выругался и бросив через плечо что он поехал в Курганово вышел из кабинета…

Незапланированный выходной я провел с удовольствием. Как следует выспался, родители так тихо собрались и ушли на работу что меня не разбудили.

Проснувшись я позавтракал и пошёл гулять по городу, благо что денек выдался погожий и осеннее солнце отдавало свое последнее тепло.

Домой я вернулся в пять. Родители должны были вернуться в половину седьмого и я хотел порадовать маму и прибраться в нашей однушке.

И подходя к подъезду увидел машину, которая показалась мне смутно знакомой.

Водительская дверь открылась и из белой семерки вышла Вероника Казанцева.

— Где тебя черти носят? Я уже битый час жду!