Новая жизнь владыки демонов 2

Глава 1

Первая часть - https://author.today/work/215299

Глаза Радищева становятся чернее ночи. Чернее пустоты космоса, чернее самой глубокой бездны… Я смотрю в них – и не могу оторваться. Он приковал меня к себе, захватил всё внимание, лишил воли, и…

Я чувствую страх.

Животный, первобытный, и такой древний, что в памяти сразу всплывают сцены из моего далёкого прошлого. Того, в котором надо мной измывались «имперфекты», а я, будучи низшим, не мог ничего им противопоставить…

Это ощущение длится секунду, а затем всё тонет под волной образов.

Радищев превращается в Азраила, ангела смерти. Его лицо становится мертвецкой маской, черепом, обтянутым кожей. Нижней челюсти нет – вместо неё копошатся десятки склизких щупалец. Из глазниц прорывается пламя, а рук у моего мучителя семь, и на каждой ладони по дополнительному глазу. Они разрывают моё горло, и из него хлещет кровь.

Я лечу вниз. Падаю в Яму, к надсмотрщику Валтазару, напарываюсь на пики и ощущаю невероятную боль. Кричу, бьюсь в агонии, и даже не пытаюсь сопротивляться, когда меня снимают с этих острых штук и кидают в котёл с кипящим маслом.

Кожа мгновенно краснеет, пузырится и слазит с мускулов. Куски мяса отслаиваются от костей, ноя всё ещё жив, и чувствую невероятную боль. А вместе с ней – всё тот же страх, ведь голова изменённого Радищева висит надо мной и клацает острыми зубами, накачивает меня тёмным дымом и обещает тысячелетия мучений, по сравнению с которыми всё, что я испытывал – детский лепет…

Удар Жнецом, рассекающий грудь… Клинки генералов, вонзающиеся в моё тело… Предательство жён, мёртвая Лика, которую пожирают трупные черви. Пустота заключения к в крошечной каменной камере, в которой я не могу даже разогнуться но вынужден заживо гнить веками…

Страх… Невероятный страх от происходящего заполняет каждую клеточку моего истерзанного тела, и нет никакой возможности ему противостоять. Я слаб… Я так слаб…

Голос Азраила звенит у меня в голове:

- Ты готов признать поражение? Готов сдаться?! Признай мою власть, и твои мучения закончатся! Признай, что я победил!

- ДА! – кричу я, - ДА, ГОСПОДИН! Прошу, прости меня! Я признаю твою власть над собой! Ты победил!

Всё заканчивается мгновенно, и видение рассеивается, как дым на ветру. Я лежу на газоне, скрючившись в позе эмбриона, и чувствую тепло солнечных лучей, греющих кожу. Это ощущение портит чья-то тяжёлая нога, придавившая горло, и мне едва удаётся дышать. Сил нет никаких, энергии почти не осталось, а эфир…

Я пытаюсь повернуться и краем глаза вижу Радищева, нависшего надо мной. Он победоносно ухмыляется, и гаркает:

- Вы слышали Орлова! Он признаёт поражение и принимает мою победу!

Стадион замирает. Теперь не слышно гомона толпы, лишь редкие выкрики в поддержку Радищева доносятся до моих ушей.

И только сейчас я с ужасом понимаю, что проиграл…

Я ошибся… Фатально ошибся, когда решил, что мой «удар страха» поможет победить ублюдка… У него оказался иммунитет к моему истинному умению. И причина этого могла быть только одна – у Фёдора Радищева тоже есть это умение. И оно куда сильнее моего.

А значит… Он тоже демон…

* * *

Фёдор Михайлович с удовольствием наблюдает, как на Демида одевают рабский ошейник. Эта вещь полностью блокирует все чакры мага и не даёт ему не только использовать, но даже и аккумулировать энергию в теле.

Великий князь чтит традиции, и зычно зачитывает манифест для поражённого выскочки.

- … Таким образом, по правилам валдикты Орлов Демид Николаевич, рождённый двадцать третьего июня две тысячи четвёртого года, становится собственностью Фёдора Ярославовича Радищева, рождённого тринадцатого октября одна тысяча девятьсот восемьдесят пятого года рождения. Я, великий князь Великорусского Анклава лично свидетельствую, что дворянин Орлов требовал у меня разрешение на валдикту, находясь в здравом уме и твёрдой памяти, а также…

После этих слов обратной дороги у парня нет. Он становится личной собственностью Радищева, за которую тот не отвечает ни перед кем. Даже перед Благовещенским.

- … Посему повелеваю снять все обвинения, доказанные или лживые, с Фёдора Ярославовича Радищева, и полностью оправдать его в глазах общественности!

Великий князь, закончив короткую речь, произносит заклинание – и связывает рабский ошейник с Фёдором Ярославовичем. Теперь он может управлять им силой мысли. Заставлять Орлова испытывать боль, отнимать у него силы или наоборот – давать их ему, привязывать парня к себе и контролировать его. Вплоть до прямого управления всеми движениями…

Радищев кивает Абаддону, говорит несколько слов своим людям, вышедшим на поле, и те утаскивают Демида в неизвестном направлении.

Фёдор совершенно не обращает внимания на осуждающий свист и завывания с трибун. Ему всё равно – благодаря своей победе он полностью оправдан перед законом. А исправить о себе мнение черни, испорченное Орловым, он успеет и позже. Хотя начинать это делать можно уже сейчас – к нему по полю бежит пара десятков журналистов с операторами.

- Фёдор Ярославович! – запыхавшаяся девчонка лет двадцати, с подкрашенными синими волосами, собранными в хвост, коротком топе с рисунком паука в паутине, и рваных джинсах, оказывается рядом с Радищевым первой, обогнав всех своих коллег, - Добрый день! Олеся Лисицина, телеканал «Россия». Ответите на пару вопросов?

- Если вам так будет угодно, - вежливо улыбается Радищев.

- Скажите, что вы ощущаете, узнав, что полностью оправданы?

- Чувство справедливости. Я не был повинен ни в одном из пригрешений, которые озвучил Орлов.

В это время к Радищеву подбегают остальные журналисты, и в спешке достают диктофоны устанавливают камеры. Фёдор привык к пресс-подходам, а потому не обращает на эту суету ровным счётом никакого внимания.

- Но доказательства выглядели более чем реальными. И если опубликованные Орловым аудиозаписи можно подделать, то слова вашего личного помощника, насколько нам известно, проверяла тайная канцелярия великого князя. Как вы объясните это?

- Процесс допроса Аристарха Высоцкого был закрытым, вы ведь и это знаете. И я вас уверяю, по всем показаниям, которые он дал, тайная канцелярия всё ещё работает. Подозреваю, что Орлов и Высоцкий, уж не знаю, как они спелись, пытались провернуть изощрённую и противозаконную интригу, направленную против моего рода. Думаете, почему парнишка так настаивал на дуэли? Потому что знал, что на княжеском суде ему ничего не светит.

- А показания...

- Все те показания, что якобы дал Аристарх – фальшивка. Точнее, они фальшивка относительно меня. Насколько он сам замешан в преступных делах, о которых говорил, я не знаю. Но уверяю вас – в самое ближайшее время я проведу тотальную проверку всех своих подчинённых, чтобы подобного больше не произошло. А уж если совсем откровенно – я не сомневаюсь, что это именно Орлов попросил Аристарха «якобы» похитить его сестру, чтобы впоследствии выдать это за мой приказ.

- Но ведь это глупо! Для чего Высоцкому так себя подставлять? За такое соучастие ему грозит немалый тюремный срок, а то и смертная казнь!

- К сожалению, у меня нет ответа на этот вопрос. Возможно, он надеялся, что Орлов его не выдаст, поможет сбежать, и всё ограничится видеозаписями. Надейтесь, что позже тайная канцелярия соизволит поделиться с вами своими соображениями.

- Фёдор Ярославович, - вперёд протискивается парень с коротким хвостиком волос и безвольным подбородком, - Если всё, как вы говорите, то что, по вашему мнению, сподвигло Орлова выдвинуть против вам такие серьёзные обвинения и затребовать у великого князя право на валдикту?

- Честно говоря, вариантов тут может быть множество. Начиная с того, что его отец в своё время обвиняя нашу семью в потере всех привилегий. В той истории, когда он едва не убил офицера Михайлова, я выступал свидетелем произошедшего. Полагаю, Николай Орлов, превратившийся в алкоголика, мог спокойно обвинять в случившемся именно меня, и транслировать эти мысли сыну. А возможно, тут имело место стечение обстоятельств.

Насколько я знаю, Орлов очень поздно пробудил свои способности, и начал развивать их очень резко. Возможно, энергопотоки в его организме как-то повлияли на общее восприятие парнем мира. Плюс – неожиданно свалившееся внимание из-за турнира по кружале, на котором он себя проявил. Опять же, неизвестно откуда взятые деньги… Да и посттравматический шок после двух покушений мог играть свою роль. Потеря отца, опять же… Я слышал, что хоть он и был алкоголиком, они с Демидом были очень близки. Откровенно говоря, у меня нет ответа на этот вопрос, господа журналисты. Я сам был шокирован выдвинутыми против меня обвинениями, можете поверить.

- А что насчёт самого Орлова? – вклинивается в разговор ещё одна девушка, в цветастом летнем сарафане и больших очках, - Какая участь его ждёт? Теперь он – ваш раб, а их в Анклаве не было уже больше трёх сотен лет. Что вы будете с ним делать?

- Закон есть закон, - Радищев пожимает плечами, - И он будет служить моему роду. Как – я ещё не решил, у меня есть дела поважнее, как вы понимаете. Но я не могу просто взять и забыть оскорбление, которое Орлов нанёс моей семье и лично мне. Полагаю, его ждёт долгий воспитательный процесс вдали от цивилизации.

- Что вы имеете в виду?

- Что в ближайшее время вы господина… Простите, раба Орлова в Петербурге не увидите. Я ещё не решил, чем он займётся, но уверяю, что не собираюсь морить его голодом, избивать, или что там ещё рисует ваша бурная фантазия? Он будет содержаться в приемлемых условиях, возможно, работать на одном из моих предприятий. Повторюсь – я ещё не решил. Как только придумаю – обязательно дам вам знать. Хочу, чтобы все видели, как живёт Орлов в статусе раба, и знали, что я – не то чудовище, которым парень меня выставлял, а порядочный и честный человек.

* * *

Всё, что со мной происходит, напоминает дурной сон.

Я совершенно не ожидаю, что мой план полетит псу под хвост в самом конце! Не было ни малейшего намёк на то, что Радищев – демон! Он не светился по телевизору и в сети, уже достаточно долгое время занимал не самый важный пост в клане Медведевых и не показывал роста влияния. Был крепким середняком, никуда не лез, и даже в Сенате лишний раз старался не высовываться!

Хотя… Может, такое поведение и должно было меня насторожить?..

Кроме того, что в его тайном поместье на демонами проводили какие-то эксперименты, не было ничего что связывало бы Фёдора с Преисподней, но и это, скорее, говорило против такого расклада!

Правда, сейчас это не имеет никого значения…

Я знаю неоспоримый факт - Радищев является демоном. И, судя по тому, с какой лёгкостью он вызвал тот ужас, что я испытал на стадионе – умения у него прокачаны куда сильнее, чем у меня…

Он заставил меня принять его за Азраила и сдаться. Вытянул весь эфир и победил в валдикте. Но не убил, хоть на том спасибо. Впрочем, я подозреваю, что у него были на это свои причины…

Прямо на стадионе, под возмущенные и одобрительные выкрики толпы (я напрасно думал, что большая часть людей болеет за меня – стоило Радищеву победить, как часть людишек-низших начали охотно поддерживать и его) на меня цепляют рабский ошейник.

Магическая приблуда полностью блокирует магию, и я даже проекцию древа развития не могу вызвать, не то, что что-то наколдовать. А кроме этого, с внутренней стороны позорное украшение усеяно острыми шипами, которые при каждом движении слегка впиваются в кожу.

А Радищев, судя по всему, может управлять этим процессом…

Когда меня уводили, он поймал мой взгляд, усмехнулся, и в этот момент шипы вонзились ещё сильнее! Я почувствовал, как по шее стекает тонкая струйка крови и испытал прилив злобы и ненависти.

Ну погоди, тварь! Наркун обрыганый, зря ты оставил меня в живых! Дай только возможность выбраться из этого дерьма! Я вырву глаза твоего сынка и заставлю тебя сожрать их!

Впрочем, шансы на скорое освобождение (да и не освобождение вообще) таяли с катастрофической скоростью. Я не мог повлиять на своих конвоиров из-за отсутствия эфира, ко мне не пустили Витю, Горчакова и Марусю. Ванесса с Ликой остались в Елизаевтино, и сейчас мне грозило вовсе не тюремное заключение.

О нет, меня передали в собственность Радищева, и что он теперь будет со мной делать, остаётся загадкой.

Чтоб не сойти с ума от ярости, терзающей меня, я принимаюсь размышлять о перспективах. Радужными их однозначно не назовёшь, но кое-какие мыслишки у меня имеются.

Если Радищев не убил меня сразу - наверняка я для чего-то ему нужен. Те запертые в клетки демоны в поместье, и связь с Орденом однозначно не предвещают ничего хорошего. Я подозреваю, что чтобы исправить вызванный общественный резонанс, Фёдор уберёт меня куда-нибудь подальше и скроет от любопытных глаз.

Да, я навёл шороху, но если замять дело с Аристархом (уверен, для этого он использует все возможности), спрятать меня на какое-то время и не напоминать общественности, очень скоро моя выходка забудется. А Радищев (в этом я нисколько не сомневался) обернёт всё себе на пользу. Наверняка выставит меня психом, или рвущимся к власти, поехавшим на магии подростком с комплексами или какой-нибудь психотравмой…

Проклятье! Если бы я победил – вознёсся бы моментально, получил бизнес Радищева, славу, наверняка прокачал бы новое умение! Но проиграв… Проиграв, я могу оказаться сумасшедшим выскочкой… Меня знает немного народу, в отличие от Радищева, и выставить молодого Орлова в нужном, негативном свете, для него не составит труда…

Меня выводят не через главный вход, а через технические помещения, к парковке, расположенной под землёй. Закованного в наручники и ножные кандалы, в ошейнике, усаживают на заднее сиденье, надевают на голову мешок. А затем, в компании трёх здоровенных ребят с выбритыми затылками куда-то очень долго везут.

Запомнить дорогу не получается, но я слышу, как мы покидаем город и выезжаем на трассу. Ещё несколько часов дороги, и водитель сворачивает с неё на грунтовую дорогу. Шум автомагистрали исчезает, и если бы не обстоятельства то я, пожалуй, с удовольствием насладился бы тишиной и спокойствием…

Когда джип останавливается, меня выволакивают наружу и сдирают с головы мешок. Я щурюсь от яркого света - заходящее солнце бьёт прямо в глаза, и в первые секунды я не могу ничего разглядеть. Но через несколько мгновений зрение возвращается, и я вижу перед собой большой промышленный комплекс.

Он выглядит очень современным, новым, и мы остановились прямо на его парковке. Территория огорожена высоким забором, по верху которого пущена колючая проволока перед проходой – боевой джип с пулемётом в люке крыши, пятёрка охранников.

Серьёзное место… Что это, интересно?

- Шагай, - командует один из мордоворотов, толкая меня в спину.

Нас пропускают без проблем, и здоровяки ведут меня по чистой территории с высаженными ровными рядами деревьями, подстриженными газонами и скамейками. Тут целый городок. Своя проезжая часть, по которой катаются гружёные грузовики, свои тротуары, по которым гуляют сотрудники в спецовках. Свои административные здания, в окнах которых я вижу смеющихся, спорящих и просто задумчивых людей. Свои производственные цеха, откуда слышен шум и куда заезжают те самые грузовики.

Меня ведут в небольшую каморку, где заставляют переодеться в спецовку. На вопросы, зачем это нужно, никто не отвечает, и когда я решаю заартачиться, один из здоровяков чётким ударом ломает мне нос.

- Ах ты тварь! – выплёвываю я кровавый сгусток – огроменный кулачище зацепил и губу, раскроив её, - Убью тебя первым!

Ещё один удар отправляет меня в нокаут. Очухиваюсь от отвратительного резкого запаха, и человек в халате целителя убирает ватку от моего носа. Часто моргаю, и понимаю, что спецовку на меня всё-таки нацепили – видимо, пока лежал в отключке…

- Пришёл в себя, - сообщает он моим, одинаковым на лица конвоирам, - Нос и губу я ему починил.

- Спасибо, - кивает один из здоровяков, - А где фотограф, не знаете?

- Я здесь!

В каморку, на полу которой я всё ещё лежу, врывается худощавый парнишка в толстенных очках. На его шее две камеры – фото и видео, а за спиной – рюкзак, к которому примотан штатив и какая-то хрень для освещения.

- Задерживаешься, - хмурится второй здоровяк, Фёдор Ярославович тебе не за прогулы платит.

- Простите, парни, мне только сообщили, что вы приехали.

- Пошли, - меня рыком поднимают на ноги, - И если не хочешь проблем – делай, что говорят. Магии в тебе ноль, мы знаем. А в рукопашке… - Он ухмыляется, демонстрируя идеальные зубы, - тебе ловить нечего.

- Пошёл ты на@#$, умник, - скалюсь я, - Избивай, я тебе подчиняться не собираюсь смерд… А-А-А-А!!!

Когда тебе ломают руку – это очень больно. А когда её ломают, и держат в изогнутом состоянии, заставляя терпеть боль… Это куда больнее… Я падаю в обморок от болевого шока, но меня снова приводят в чувство. И снова – тот же самый целитель тем же самым вонючим средством.

- Аккуратный ты, Коля, - он с улыбкой качает головой, - Прям как по линейке сломал, срастить никакого труда не составило.

- Так опыт богатый, - усмехается мой мучитель, - Ты погоди пока, не уходи. Ну что, парень, - Это он уже мне, - Будешь делать что велят, или продолжим развлекаться?

- И…

- Что?

- Иди к козе в трещину, - шепчу я ругательство, услышанное у Вити.

- Эх, - здоровяк вздыхает, - Трудный ты какой-то… Мазохист, что ли? Ладно, сам напросился…

Он обходит меня, примеряется и заносит ногу. А следом я слышу противный хруст и чувствую, как ногу простреливает невероятная боль…